Переспать с Гойлом (гет)

Гермиона спустилась в Большой зал и тут же столкнулась с Драко, ужом проскочившим мимо. Она проводила его глазами и вздрогнула, заметив, что Малфой подлетел к Гойлу и стал что-то быстро шептать ему. Срочно переключив внимание на собственные ногти, Гермиона поспешила за стол Гриффиндора и быстро начала жевать завтрак, даже не задумываясь о том, что ест. Сердце ее то и дело заходилось, стоило подумать о Гойле, но смотреть в его сторону Грейнджер боялась, сама не зная почему. Зато ей отлично были видны грозные взгляды Миллисенты, впрочем, лишь смешившие ее.

— Как дела? — Гарри уселся поблизости, насильно заставляя Рона плюхнуться рядом.

— Н-нормально, — выдавила Гермиона, едва не подавившись.

— У нас скоро игра со Слизерином, — Поттер казался очень серьезным. — На кого ставишь?

— Что?! — Грейнджер вспыхнула, как "Люмос Максима". — Ты нарочно, что ли?!

— Я?! — Гарри изумленно поднял брови, а Рон гадко фыркнул.

— У кого что болит, — едко прокомментировал он, и Гермиона совсем растерялась.

— Я попросила у тебя прощения, Рональд! — выпалила она, бросая на стол приборы. — Может, вам уже стоит прекратить изводить меня?!

— Да мы и не начинали! — Гарри часто заморгал, пытаясь понять, какая муха ее укусила, но его слова снова были восприняты в штыки:

— Тогда в следующий раз думай, прежде чем приставать с тупыми вопросами! — запальчиво возмутилась Грейнджер. — Я всегда ставлю на Гриффиндор, а если сомневаешься...

Гарри примирительно поднял руки, а Уизли неприязненно поморщился.

— Брейк, брейк! — Джинни присела напротив. — Никто не хотел тебя обижать. Гермиона! Что с тобой?!

— Вообще-то я имел в виду, ставишь ли ты на игру команды или на ловца… — вставил Гарри озадаченно, и Грейнджер поняла, что подняла бурю в стакане воды.

— Это все... — она несчастно опустила голову, думая, как оправдаться. — Это все ПМС...

Гарри поперхнулся, Рон присвистнул, сидящая неподалеку Лаванда хихикнула, наблюдая за всем этим безобразием со стороны, а Джинни почему-то посмотрела на стол Слизерина.

— Ах, нет, вы все не так поняли! — Гермиона замахала руками, пытаясь судорожно сообразить, почему из всех мыслей, роившихся в голове, она ляпнула именно то, что сказал ей вчера Малфой. Слишком много его! Слишком!

Но было уже поздно. Джинни прыснула первой, Лаванда подхватила эстафету, заражая смехом Рона, Гарри и Невилла, который, как оказалось, тоже слышал весь разговор.

— Да ну вас! — Гермиона выскочила из-за стола и ринулась к выходу, по дороге бросив на Малфоя полный злости взгляд. Все из-за него!

Драко удивленно посмотрел ей вслед, не очень понимая, чем Грейнджер умудрилась вызвать столь бурную реакцию за столом своего факультета. Но по большому счету ему было все равно. В голове Малфоя зрел коварный план, который он собирался претворить в жизнь руками Гойла уже сегодня. Оставалось перетерпеть еще один гнусный урок Маггловедения…

Время пролетело быстро. Драко замерз, всю перемену поджидая Гермиону у фонтана. Гриффиндорка никак не появлялась, и Гойл, стоявший неподалеку, начал нервничать:

— Мне нельзя опаздывать на Травологию, — со вздохом сказал он, искоса поглядывая на большие часы.

— Да ты что?! — Малфой скептически хмыкнул. — Если хочешь поиметь Грейнджер, придется потерпеть, если тебя поимеет Спраут!

От этих слов Гойла передернуло, но он ничего не сказал — только тоскливо взглянул на дверь, из-за которой в эту самую минуту выскочила Гермиона с тяжелой сумкой. Она явно не собиралась лишаться баллов за опоздание, поэтому старалась идти как можно быстрее. Плечо, на котором висела сумка, было поднято вверх, спину перекосило, но Грейнджер стойко терпела неудобства, даже не глядя в сторону слизеринцев.

— Пошли, — шепнул Малфой, прищурившись. — Когда обойдем замок, ты приблизишься к ней и шлепнешь по заднице, понял?

— Угу, — Гойл неуверенно кивнул и пошел следом за Гермионой, подгоняемый настойчивым Драко:

— Помнишь, что я тебе говорил?! Будь грубее! — увещевал тот. — И грязнокровка к тебе потянется!

Все вместе они миновали глухую стену Хогвартса, завернули за угол и оказались на тропинке, ведущей к теплицам. Гермиона так спешила, что не замечала своих преследователей, а те нервничали, но шаг не убавляли.

— Сейчас, — одними губами прошептал Малфой, видя, что вокруг никого нет. — Ну же!

— Я… — Гойл сделал большой шаг вперед, тупо уставился на аппетитную задницу Грейнджер, занес руку, а потом вдруг резко опустил. — Я не могу!

— Трус! — процедил Драко и прежде, чем Гойл отвернулся, отвесил Гермионе смачный шлепок с той стороны, где стоял его приятель.

— Ах! — Грейнджер вздрогнула и резко обернулась, тут же встретившись взглядом с ошалевшими от смущения глазами Гойла. — Что ты?..

На мгновение она впала в ступор. Гойл. Что он сейчас сделал?! Как посмел?! На глазах у Малфоя! Да что этот придурок о себе возомнил?!

— Я это… — Гойл пожевал губы. — Просто…

— Минус двадцать баллов со Слизерина! — гневно выкрикнула Гермиона, надеясь, что никто не заметит, как запылали ее щеки.

— За что?! — Драко невинно изобразил недоумение, и Грейнджер пришла к выводу, что Малфой ничего не заметил. Этот факт заставил ее вздохнуть с облегчением и…

— Гойл знает, за что! — отрезала она и быстро пошла дальше, раздумывая над тем, хочет ли, чтобы Грегори сделал то, что сделал, снова.

Входя в теплицу, Гермиона окончательно убедилась, что тайный шлепок Гойла, хоть и грубый, завел ее даже сильнее, чем мысли о его обнаженном теле. Это было что-то интимное, личное, объединяющее их двоих… Она посмотрела в его сторону и еще раз вспомнила неожиданно резкое ощущение боли на ягодице. Гермиона тут же представила, как Гойл властно задирает ей юбку и шлепает снова, уже по обнаженной коже… И его рука… Рука! Грейнджер едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть. Рука была слишком тонкая, а глаза Малфоя — нарочито наивные! Он никогда не смотрит так! К тому же, как-то слишком уж легко он пережил лишение факультета целых двадцати баллов… От осознания того, что ее провели, Гермионе захотелось прикончить Малфоя, но вместо этого она лишь поджала губы и сосредоточилась на механической работе по уходу за Дьявольским силками.

Гойл нервно посматривал на нее весь урок.

— Она решит, что я свинья, — пропыхтел он, наконец, то, о чем так мечтал Малфой.

— Ничего подобного! — довольный собой, Драко врал весело и со вкусом. — Наоборот, она решит, что ты — настоящий мужчина!

— Но это же просто гадко… — Гойл почесал затылок испачканной в земле рукой, тут же спохватился и затряс лохматой головой, становясь похожим на водяного. — Если бы я так сделал Миллисенте…

— Много ты понимаешь! — картинно произнес Малфой с видом профессора обольщения, не без удовольствия раздумывая о том, как отоварила бы Гойла Баржа Булстроуд, окажись она на месте грязнокровки.

Гойл еще раз посмотрел в сторону Гермионы, их взгляды встретились, и он малодушно опустил голову, чувствуя себя виноватым за то, чего не делал.

Гермиона ловко заловила Драко в маленьком коридорчике у выхода из мужского туалета.

— Малфой! — ее появление оказалось для слизеринца полной неожиданностью, но он справился с собой, глядя на нее так презрительно, как только мог, сгорая от желания.

— Не шуми, Грейнджер, не на рынке, — произнес он высокомерно.

— Как ты посмел?! — Гермиона была готова рвать и метать.

— Извини, что не спросил разрешения… а в чем, собственно, дело? — Драко снова показался ей слишком открытым и наивным. Но попадаться на этот взгляд второй раз Грейнджер не собиралась.

— Это был ты! — она покраснела, не решаясь произнести самую важную часть фразы вслух. — Это ты! Там, у теплиц! А свалил все на Грегори! Как низко!

— Подай на меня в суд! — Малфой фыркнул, чувствуя, что очередная его идея с треском провалилась. И черт же дернул эту похотливую самку включить мозги в самый неподходящий момент!

— Еще раз посмеешь сделать что-то подобное… — Гермиона сжала руки в кулаки, — и я за себя не отвечаю!

— Набросишься на меня и утопишь в волнах оргазма?! — Драко как бы невзначай облизал нижнюю губу.

— И не мечтай! — Грейнджер топнула ногой и быстро пошла прочь с видом победителя, а Малфой остался стоять на месте, то краснея, то бледнея от переполнявших его эмоций.

— Так говорят только влюбленные идиотки! — бросил он ей вслед, наблюдая, как Гермиона споткнулась на последнем его слове, словно на кочке.

Но партия была разыграна лишь наполовину, и Драко не чувствовал себя проигравшим, заранее представляя Грейнджер, подающую ему себя на блюдечке, да еще и с большим подарочным бантом. От приятного видения настроение Малфоя резко поползло вверх, и он отправился разыскивать Гойла, чтобы нанести тому сокрушительный удар.

Грегори сидел в гостиной Слизерина и играл с Ноттом и каким-то младшекурсником в пасьянс, причем, судя по угрюмому выражению лица, карта шла кому угодно, только не ему.

— Есть дело, — Малфой заглянул Гойлу через плечо и скептически окинул его карты. — Что играешь?

— Пики, — сосредоточенно отозвался тот, аккуратно раскладывая по кучкам три полученные взятки.

— Бесперспективно, — Драко тряхнул головой, привлекая внимание публики. — Если ты не разыграл короля, значит, козырной туз еще не вышел, таким образом, получается, ты при любом раскладе без одной, пошли!

— Да ну, Малфой! — Нотт недовольно бросил карты на стол. — Всю игру обломал!

— А ты в следующий раз ищи соперников подостойнее, чем горилла и ребенок! — огрызнулся Драко и тут же на всякий случай добавил: — Ребенок — это ты, Гойл! Внимательнее надо быть! Так ты идешь или нет?!

Вместе они покинули гостиную Слизерина и отправились на поиски Гермионы. Гойл шел за Малфоем, как теленок, не до конца понимая, что от него требуется, и Драко это веселило неимоверно. Он чувствовал себя вершителем судеб — не меньше, что грело душу, как бюстгальтер Грейнджер в кармане.

— Запомни, — слизеринцы остановились у входя в библиотеку, и Драко заглянул внутрь, быстро заметив в зале густую шевелюру гриффиндорки. — Заходишь, берешь что-нибудь почитать и садишься возле нее. Грубо смахиваешь половину ее вещей на пол и вообще ведешь себя нагло. А когда она заведется, скажешь, чтобы явилась под часы, как в прошлый раз. И не проси — приказывай!

— Малфой, ты точно уверен, что я не испорчу все? — нерешительно пробасил Гойл, тоже заглядывая через узкий дверной проем.

— Уверен! — Драко подтолкнул его вперед и ободряюще поднял вверх руку, как полководец, посылающий роту на верную смерть ради победы. — Жду тебя в гостиной. Иди!

И Гойл оказался в таких непривычных для него стенах храма знаний.

Гермиона заметила Грегори сразу, и все ее внимание тут же сосредоточилось на его фигуре, прикрытой мантией, словно оберткой, из-под которой видна была небрежно застегнутая рубашка, перепачканная чернилами. На этот раз галстук Гойла был повязан на шее простым узлом, и узкий его конец был длиннее широкого. Гермиона почувствовала, как ее руки зачесались исправить эту оплошность, а еще лучше — вообще убрать глупый галстук и освободить мощную шею Гойла, которую можно целовать, покусывать и…

— Подвинься! — грубый шепот заставил ее прийти в себя, чтобы тут же сжаться от дикого волнения: Гойл упал на стул рядом с ней и по-хозяйски откинул в сторону почти все ее вещи, расчищая себе пространство под увесистый том, на обложке которого значилось: «Продвинутый курс зелий: яды и противоядия».

— Ты это читаешь?! — глаза Гермионы сами собой полезли на лоб — она никак не ожидала застать его за столь серьезным занятием.

— Это... Тебе-то что?! — пробубнил Гойл и насупился, открывая книгу на первой попавшейся странице.

Гермиона скромно потупилась, думая, что можно ответить, но в голову ничего не приходило. Гойл молча читал, изредка почесывая нос, хмурился, а Грейнджер не могла больше сосредоточиться на реферате по Трансфигурации. Ее тело упорно заставляло предпринять хоть что-то, чтобы стать ближе к нему, но мозг отказывался придумывать план действий, бурля фантазиями эротического толка, ни в одной из которых книгам места не было.

— И… ты уже пробовал сварить что-нибудь из того, что здесь представлено? — Гермиона придвинулась ближе и постаралась, чтобы ее голос звучал естественно.

Гойл поднял на нее взволнованный взгляд и задержался на ее руках, нервно теребящих перо. Он решительно не знал, что отвечать, потому что это была первая книга, подвернувшаяся ему под руку на пути к столу.

— Я… — начал он, краснея, а потом вдруг вспомнил слова Малфоя, напрягся и выдал: — Не засоряй мне мозг... вопросами тупыми, грязнокровка! Я не обязан перед тобой отчитываться!

Кровь застучала в висках, Гермиона широко распахнула глаза, глубоко задетая словом, к которому, как ей казалось, она уже давно привыкла.

— Не смей! — она вскочила на ноги и замахнулась, желая отвесить Гойлу пощечину, но он поймал ее руку на излете, перехватив тонкое запястье своими огромными пальцами, и тоже встал, напряженно дыша.

Его сердце стучало так громко, что Гермиона могла посчитать каждый удар. Оно частило и иногда сбивалось, а Грейнджер задыхалась от ярости, смешанной с желанием и болью в запястье. Гойл навис над ней, как исполин, и в его глазах было столько страсти, что на мгновение Гермионе показалось, что он возьмет ее прямо здесь, в читальном зале, на глазах у всех… Пауза, похоже, длилась целую вечность. Колени ее медленно подкашивались, а в голове, как в клетке, билась одна-единственная мысль: «Пожалуйста! Хотя бы за стеллажом! За тем, что ближе всего!»

Вдруг Гойл, справившись с собой, резко выпустил ее руку и отступил. Задышал ртом, как выброшенная на берег рыба, покраснел, зажмурился и вымучил:

— В общем, это, как это... Под часами, как в прошлый раз... И это еще... ничего... — потом развернулся и скрылся из библиотеки, забыв сдать книгу мадам Пинс. Гермиона без сил рухнула на стул. Немотивированная грубость Гойла поражала ее, выводила из себя, но и… покоряла. Любому другому она давно бы врезала так, что искры из глаз посыпались бы, но Грегори… Гермиона закрыла лицо руками и посильнее стиснула ноги, стыдливо начав тереть их друг о друга.

— Что это сейчас было? — услышала она чуть охрипший от изумления голос Джинни и подняла на подругу блестящие возбуждением глаза. — Гойл едва не трахнул тебя прямо на столе!

Трахнул. Гермиона вздохнула. Какое грубое слово! Оно очень подходило к сегодняшнему поведению Гойла… Эта мысль заставила ее сжать колени ладонями.

— Я не знаю, — пролепетала Грейнджер, понятия не имея, куда деться от стыда. — Грегори какой-то странный весь день… Необычный…

— Конечно! — Джинни скептически осмотрела оставленное Гойлом поле боя. — После этого талмуда про зелья я бы тоже стала необычной! Тем более если пялиться на страницу с изображениями ядовитых трав!

— Так он не… не читал? — Грейнджер робко заглянула в раскрытую книгу.

— Наверное, даже Снейп не смог бы читать, когда вся кровь прилила к члену! — в своей излюбленной манере пояснила Джинни и насмешливо посмотрела на дверь.

Гермионе оставалось только пискнуть что-то невразумительное и отправиться вместе с подругой в башню Гриффиндора.

— Как все прошло? — Драко уже отыграл у Нотта то, что проиграл Гойл, и даже больше, поэтому теперь сидел перед журнальным столиком, пересчитывая золотые галлеоны и аккуратно складывая их в небольшой кожаный мешочек.

— Отвратительно! — Гойл выглядел настолько жалким, что Малфой огорчился почти неподдельно.

— Она послала тебя? — спросил Драко сочувственно.

— Нет, — Гойл покачал головой, и грива его разлетелась по плечам. — Но, по-моему, она обиделась… Я обозвал ее грязнокровкой…

«Молодец! — мысленно похвалил его Драко. — Моя школа!»

— Идиот! — сказал он вслух. — Я же велел тебе грубить ей, а не обзывать! Усекаешь разницу?!

— Ну… я просто хотел… чтобы наверняка… — Гойл закрыл лицо руками. — Я все испортил…

— Но ты хоть встречу-то ей назначил?!

— Вроде... того... — промямлил Гойл печально.

— И Грейнджер сказала, что придет?

Грегори отрицательно покачал головой, словно осужденный на смертную казнь.

— Но и не сказала, что не придет?! — эта маленькая деталь, как кариес на молочном зубе, омрачала радость Малфоя. — Значит, все еще может быть...

Гойл поднял на Драко щенячьи глаза, полные доверчивой надежды:

— Думаешь, она может дать мне еще один шанс?

— Откуда я знаю?! — Малфой почувствовал, что теряет контроль над ситуацией.

Почему?! Почему Грейнджер не послала Гойла быстро, далеко и надолго? Даже после того, как тот оскорбил ее! На пустом месте! Драко не знал. Сильная головная боль заставила его стиснуть пальцами виски. Он оказался настолько далек от Гермионы, насколько хотел приблизиться к ней. Сердце начало жалобно постукивать, словно спрашивая разрешения биться дальше без нее. В такой момент очень неплохо было бы оказаться где-нибудь подальше, например, в Ницце или в Антверпене... Но Гойл склонился над ним, совершенно не думая о том, что само его существование было для Малфоя в тягость.

— Придешь после отбоя под часы и узнаешь, — едко прошипел Драко, надеясь, что его оставят наконец в покое.

А тем временем Гермиона терзалась двумя вопросами: что надеть на свидание и как отплатить Гойлу за оскорбление. Сначала ей хотелось остаться в башне, проигнорировав трепетное приглашение грубияна, но очень скоро стало ясно, что даже самое сильное снотворное не даст заснуть, если она будет знать, что где-то в укромном месте ее ждет невероятно сексуальный парень — сильный, властный и нежный одновременно... В итоге Гермиона перебрала весь свой сундук и множество вариантов того, с чем можно было бы сравнить Грегори, но самым обидным, что пришло ей в голову, оказалось "пугало огородное". С одной стороны, его голова, как и у Гойла, набита опилками, а с другой — именно по этой причине метафора скорее всего растворится в гуще разъяснений... Грейнджер вдруг подумала, что такой оборот речи как раз пришелся бы по вкусу Малфою, и от этой мысли стало веселее. Надо будет придумать что-нибудь в этом духе специально для заносчивого старосты Слизерина, если ему вдруг взбредет в голову снова лезть к ней со всякими глупостями! А что до Грегори... что ж, ему вполне сгодится и что-то вроде простого и лаконичного "чистокровный дундук". Но это лишь на тот случай, если ее новые трусики не скажут все красноречивее...

Гермиона сжала в руке комплект белья, который доставили ей из Лондона пару дней назад, и бросилась в душ готовиться к новой встрече с мужчиной ее фантазий.