Переспать с Гойлом (гет)

Гермиона сидела на Зельях, и ей было неуютно: Малфой постоянно таращился на нее, гадко усмехаясь. От этого взгляда у нее дрожал в руке нож, и корень солодки никак не хотел измельчаться.

— Что это с тобой? — спросил Рон, видя ее нервозность.

— Малфой, — отозвалась Гермиона на автомате, не поднимая головы. — Он меня уже достал из-за этой дурацкой шутки с Гойлом...

Вообще-то, ее доставал не только Малфой, но он бил все рекорды. Гарри и Рон, как по команде, одарили Драко злобными взглядами, и тому резко расхотелось нарываться — Гойла рядом не было. Пришлось отвернуться и постараться сосредоточиться на зелье. Он отстал от класса и начал нагонять, быстро кромсая ингредиенты и один за другим сбрасывая в котел. Но с корнем солодки он явно перестарался: зелье забурлило сильнее, чем нужно, и вырвалось за края котла, заливая парту и пол.

— Мистер Малфой, что вы делаете?! — возопил Слагхорн.

Он бросился к котлу, но поскользнулся и тяжело рухнул на пол, ругаясь на чем свет стоит. Драко тут же принялся помогать профессору, лепеча невнятные извинения, а остальные студенты хихикали, прикрывая рты руками или учебниками.

— Минус пятнадцать баллов со Слизерина, мистер Малфой, — пропыхтел Слагхорн, поднимаясь на ноги, пока Забини избавлялся от остатков злополучного зелья.

Гермиона вернула Драко насмешливый взгляд. Малфой с достоинством выдержал его и, высоко подняв голову, уселся на место, словно ничего не случилось.

После занятия Слагхорн попросил его задержаться и велел написать работу не менее чем пять футов длиной про влияние солодки на свойства зелий.

Гойл ждал Малфоя у выхода из кабинета. Гермиона прошла мимо, случайно задев ладонью его большую руку, и вздрогнула, ощущая, как миллионы рецепторов разносят по организму волну возбуждения. Обернувшись, она встретилась с ним взглядом, чувствуя, что краснеет. Гойл, так и не получивший ответа на свое признание, отвел глаза и принялся рассматривать большую пуговицу на животе — мантия его была расстегнула. Гермиона не могла больше спокойно смотреть на это — ей срочно нужна была разрядка. И она сделала первое, что пришло в голову, — вцепилась в руку Рона и потянула его за собой, даже не обратив внимания на Малфоя, для которого их неожиданное исчезновение не осталось незамеченным.

Драко не мог допустить, чтобы в погоне за девственностью Грейнджер Уизли обошел его, поэтому, рванув Гойла за мантию, он поспешил вслед за гриффиндорской парочкой, нашедшей укромное местечко в кладовке для метел.

— Рон! Мы должны сделать это! Немедленно! — Гермиона начала истерично расстегивать блузку, убеждая себя, что это единственный способ остаться верной Рону и себе и навсегда забыть историю с Гойлом.

— На этот раз ты точно уверена? — Рон дрожащими руками избавился от брюк и белья.

Его член был тонкий и длинный. Гермиона никогда раньше не видела ничего подобного, поэтому жадно уставилась на интересный орган, закусив губу. Дыхание ее сбилось, но бабочки в животе, о которых так часто говорила Лаванда, порхать так и не начали.

— Что-то не так? — тут же напрягся Рон, и его член качнулся из стороны в сторону.

— Нет-нет, все в порядке, — выдавила Гермиона. Но что-то было не в порядке.

Она боялась. Или нет, не так: сомневалась. Как сомневаются, наверное, души умерших, прежде чем стать привидениями. Так, словно от выбора сейчас зависела вся ее жизнь. Увидев замешательство Гермионы, Рон покраснел и насупился, а его член заметно потерял в длине.

— Если тебя что-то не устраивает, говори прямо! — почти выкрикнул он, покрываясь красными пятнами.

— Да все меня устраивает… — Гермиона собралась с мыслями и избавилась от бюстгальтера, стараясь не думать о разных аналогиях и прочих сравнениях, с которыми ассоциировался у нее член.

Рон немного успокоился и прижался к ней, заключая в объятия. Он провел рукой по ее спине и забрался под юбку, оглаживая ягодицы. Гермиона сделала то же самое, и, когда ее рука коснулась его задницы, Рон напрягся, а она разочарованно вздохнула, понимая, что возбуждение куда-то улетучилось.

Она уже хотела отпрянуть, но Рон так страстно целовал ее шею, что Гермионе стало жалко его. Она закрыла глаза и тут же увидела Гойла, завернутого в пушистое банное полотенце. Идеального Гойла. Гермиона представила, как он накрывает своей огромной рукой ее грудь, и тут же возбудилась опять. Оказывается, нужно было только закрыть глаза...

— Минус двадцать баллов с Гриффиндора за разврат среди бела дня! — голос Малфоя ворвался в ее фантазии так неожиданно, что Гермиона вскрикнула, быстро запахивая блузку.

Рон развернулся, намереваясь врезать Драко, но тут вспомнил, что без штанов, и стыдливо прикрылся руками, чем вызвал особую радость слизеринца.

— Все-таки не стоит, — констатировал Малфой таким тоном, каким врач обычно озвучивает неутешительный диагноз. — Мне жаль тебя, Грейнджер. Настолько, что я готов помочь снять сексуальное напряжение.

— Засунь свою жалость знаешь куда! — Рон прыгал на одной ноге, натягивая брюки, но это не убавляло его решительности.

— Я не с тобой разговариваю — тебе к Помфри, — ровно отозвался Драко, все еще глядя на Гермиону блестящими от возбуждения глазами.

— Малфой, какой же ты мерзкий! — красная как помидор, Гермиона выскочила из кладовки, и они с Роном быстро пошли прочь, готовясь к тому, что их неудачное приключение скоро станет достоянием общественности.

На выходе она на мгновение поравнялась с Гойлом, который переминался с ноги на ногу неподалеку в ожидании Малфоя. Он казался несчастным, видимо, ни на что особо не рассчитывая, но на этот раз Гермиона уже не думала ни о чем, спеша убраться подальше.

— Смотри, что я нашел, — Малфой вышел на свет, держа в руке бюстгальтер Гермионы. — Хорошая двоечка!

— Это... ее? — Гойл тупо уставился на предмет женского туалета.

— Ее! — Драко ухмыльнулся. — Надо будет предложить ей забрать его. Думаю, будет забавно!..

Гойл ничего не сказал, только сумрачно вздохнул, понятия не имея о том, что Малфой знает его маленький секрет.

Гермиона получила записку во время обеда. В ожидании действий Малфоя она не могла сосредоточиться вообще ни на чем, а на Рона и вовсе не смотрела, как и он на нее: обоим было стыдно. Она никогда бы не пошла к Малфою за этим дурацким бюстгальтером, если бы он не пригрозил, что покажет его всем парням своего факультета и расскажет, чей он.

Драко ждал ее в Зале Славы. Гойл дежурил у дверей. Одна мысль о том, что он знает о цели ее визита, заставляла Гермиону трепетать от стыда и возбуждения. Она представила, как он разглядывает ее белье и, возможно, фантазирует о ней, и по коже сразу побежали мурашки.

Но даже если Гойла и посещали похожие мысли, он ничем не выдал их, оставаясь бесстрастным, когда Гермиона прошла мимо него и нырнула в зал, в полумраке которого ее ждал Малфой.

— Я рад, что ты пришла, — он чуть склонил голову набок, оценивающе разглядывая ее.

— Отдай... мою вещь, — выдавила Гермиона, заливаясь краской, — и оставь меня в покое!

— Да брось, Грейнджер, не скромничай! — Малфой сделал большой шаг по направлению к ней. — Я же видел, как ты смотрела! Просто признайся, что без ума от меня, и я сразу верну твой бюстгальтер! А если захочешь, сделаю еще кое-что...

Гермиона отпрянула и резко ударила его по руке, которой он попытался залезть ей под юбку.

— И не мечтай, Малфой! — воскликнула она нервно. — Чтобы я смотрела на тебя?! Да только в твоих снах!

— Какие мы гордые!.. — Драко снова попытался приблизиться, но в этот раз получил по щеке и разозлился. — Хватит строить из себя саму скромность! Твои голодные взгляды куда правдивее!

— Только к тебе они не имеют никакого отношения, придурок! — Гермиона отскочила в сторону, сама не своя от гнева.

— А к кому же тогда имеют?! — Малфой распалился по-настоящему.

Гермиона испугалась его горящих глаз и стала отступать, понимая, что сказать правду не может.

— Я не собираюсь спать с тобой! — выкрикнула она в отчаянии, боясь, как бы он не набросился на нее, но Малфой вдруг резко остановился.

— Вот как?! — сказал он, с трудом усмиряя свой рвущийся в бой организм. — Хорошо. Ты еще прибежишь ко мне и будешь умолять взять тебя, и вот тогда посмотрим... — он бросил бюстгальтер Гермионе прямо в лицо и быстро удалился.

У нее подкосились колени. Она прислонилась к стене и еще долго стояла, успокаиваясь.

Драко пулей вылетел из зала, чуть не сбив Гойла с ног. Как ни противно ему было признавать это, но отказ грязнокровки задел его. Ведь она явно дала понять, что хочет быть с ним! Почему же теперь пошла на попятную?! Или только Уизли предоставлен доступ к телу, как особо отличившемуся?!

— Она что, не дала тебе? — только Гойла с его тупостью не хватало! Он начинал раздражать, и Малфой сжал кулаки.

— Даст... — прошипел он едко. — Еще как даст!

— Может, лучше оставить ее в покое… она же… гриффиндорка, — Гойл так неумело прикрывал словами свои чувства, что Драко разъярился еще сильнее:

— Тем хуже для нее! — бросил он, заставляя Гойла замолчать.

Малфой был очень зол. И неудовлетворен. Он мог бы пойти к Пэнси, но вместо этого отправился прямиком в спальню, где упал на кровать, сложил ноги на спинку и стал нервно обдумывать, как заставить Грейнджер упасть в его объятия. Что-то тут было не так, ведь ее взгляды говорили красноречивее всяких слов, если только... Малфой вздрогнул и судорожно вскочил на ноги. А что, если Грейнджер сказала правду, и волшебные взгляды предназначались не ему?! Это отлично объясняло тот факт, что она пылала страстью на Травологии и в Большом зале, но на остальных предметах не проявляла к нему ни малейшего интереса. Драко часто заморгал. Мысли роились в голове, заставляя щеки то бледнеть, то пылать яростным жаром. Гойл! И кто бы мог догадаться, что самую умную студентку на курсе потянет к пещерному человеку?! Малфой в сердцах топнул ногой, понимая, что своей липовой сплетней только расчислил Гойлу дорогу в святая святых Грейнджер — туда, куда сам хотел попасть больше всего на свете. Драко стиснул зубы, сгорая от досады и обиды на самого себя. Схватив подушку, он со злостью зашвырнул ее подальше. Забини едва успел отскочить в сторону и повертел пальцем у виска, но сейчас Малфою было все равно, что думают о нем товарищи.

А Грейнджер в смятении сидела на диване в башне Гриффиндора. Рон хотел ее, Малфой хотел ее, а она... вообразила, что было бы, окажись Гойл на месте Малфоя в Зале Славы... И зачем только она представила это, ведь Гойл, скорее всего, тоже хочет ее, а это значит… что переспать с ним…

— Мечтаешь о своем принце? — Джинни распрощалась с Гарри после очередного горячего свидания и теперь присела на диван поболтать.

— Я совсем запуталась, — призналась Гермиона подруге.

— Твой бюст пахнет мужским парфюмом, — Джинни подмигнула. — Рон таким точно не пользуется!

— Это не тот... — Гермиона поморщилась, вспоминая руку Малфоя на своем бедре. Рука была смелая и настойчивая, тонкая, с длинными пальцами, совсем не такими, как у Гойла... — Что же мне делать?! — в отчаянии взвыла она, теряя самообладание.

— Расслабиться, а то ты слишком много думаешь! — и откуда только Джинни все это знала? — Тебе достаточно лишь правильно посмотреть в сторону того, кого хочешь, — остальное он сделает сам!

Гермиона закрыла лицо руками. Малфой заметил ее взгляды, хоть она и старалась их скрыть. Но с Гойлом намеки ни к чему не приведут. К тому же, вряд ли можно вот так просто переспать с влюбленным парнем, а потом сказать, что это ничего не значит.

— Стыдно-то как... — прошептала она тихо.

— Стыдно — это когда тебя в кладовке староста другого факультета ловит, — тут же отозвалась Джинни, и Гермионе стало ясно, что Малфой времени даром не терял.

Слизеринцы становились ее ночным кошмаром.