Северное солнце (гет)

Необходимое пояснение: за основу языка лаадцев я взяла креольский. Ситуация аналогична с ирландским — креольский я знать не знаю, так что вероятны ошибки в грамматике и синтаксисе.

_______________

«Тали! Тали! Тали, очнись!»

Не трясите меня… Ой, не трясите меня…

Кто-то, похоже, прочитав мысли, тут же отцепился от моего многострадального плеча, но взамен уселся на колени, немилосердно придавив ноги к доскам. Так, не поняла.

В первое мгновение, когда только открыла глаза, я совершенно ничего не видела. Сначала решила, что на лице повязка, но потом поняла: просто темно. Спина ныла из-за жесткого настила, на который меня кто-то уложил. Кто? И где мы вообще?

«Сирше?..»

«Ты очнулась!»

Тяжесть с колен исчезла, и в темноте вспыхнул ярко-синий огонек.

«Ты очень долго была без сознания».

«Какая прелесть. Сирше, где мы? Где Алиш и Кано? Что вообще…»

Ох, точно! Я вспомнила, как нас окружили всадники, казавшиеся черными из-за яркого сияния Гриана Да, как Алиш прошептал что-то про Лаад — и все, остальное кануло в Лету. Прекрасно… Два вопроса: значит, мы в Лааде? И что лаадцы делали в Рагнале? Хм. Или Алиш, когда указал на реку и сказал, что там проходит граница, подразумевал, что эти земли уже принадлежат Лааду? Или как? Где вообще эти непутевые братцы?

«С их тупуа все в порядке, — прошелестел Сирше, не гася сияния. — Вы в Лааде. И… Тали, мы под землей».

«Под землей?»

Кажется, сейчас время моих глупых вопросов. Так, думай, Тали, думай.

«Почему под землей?»

«Всадники проехали под рекой, очень глубоко. Здесь, кажется, лабиринт, много пещер, связанных между собой укрепленными коридорами. По крайней мере, я успел увидеть столбы и деревянный потолок в некоторых местах».

«А это, похоже, тюрьма».

Круто, по-другому и не скажешь. Собрались в столицу Рагнала, а попали в соседнее государство. Похоже, мое знакомство с этим миром не ограничится одной страной. По идее, это не так уж плохо, но помнится, Лаад никогда не вторгался на соседние земли, а Рагнал не поддерживал хотя бы рыночные отношения с другими королевствами. По словам Алиша, два государства существовали автономно, даже не желая наладить связь. Странно как-то… Когда парень мне об этом рассказывал, я даже не задумалась, а теперь просто не время и не место.

«Кто-то идет».

«Слышу».

Судя по звуку шагов, на полу тоже лежали доски. Неужели в Лааде столько лесов, что возможно все подземные пещеры выстелить деревянными настилами? Или это тюрьма и не жалко? А если пожар? В замкнутом пространстве кислород выгорит достаточно быстро, наверное.

Кажется, кто-то остановился неподалеку от меня, но из-за темноты не было видно, а Сирше вновь стал невидимым. Я тихо села и повела плечами, разминая затекшие мышцы. Пол в темнице был каменным, и ноги неприятно холодило.

— Leve la a? (1)

Похоже, у меня еще одна проблема: лаадцы говорят не на теанга. Ну и какой у них язык?

«Он спрашивает, очнулась ли ты».

— Очнулась, — машинально ответила я и только потом осторожно добавила по-рагнальски: — Tá.

— Ki sa ki se lang sa a? Premye mo ki nan lang lan pa sanble yo Ragnal. (2)

О господи, это еще страшнее, чем теанга. Что за набор звуков?

«Сирше, тебе придется переводить».

«Он спрашивает, что это за язык. И говорит, что первое слово не похоже на язык Рагнала».

Ооой. Кажется, не стоило говорить на русском.

— Ní thuigim, — честно призналась я, что не понимаю язык собеседника.

— Mwen doute ke li se soti nan Ragnal, nie Rishart. Li sanble yon moun, men nan santye sek li klè nan lanmò, (3) — внезапно раздался еще один тихий голос.

Сирше послушно слово в слово перевел сказанное вторым лаадцем, и я задумалась. Тут тоже есть шаманы? Замечательно. Может, тогда Алиш сможет договориться?

— Lage l\'(4), — скомандовал первый гость, и раздался скрежет замка.

Значит, там была решетка. Я осторожно встала с настила, переступая с ноги на ногу, чтобы еще хоть немного размяться. Повела плечами, наклонила голову вперед-назад и едва не отпрыгнула в сторону, когда кто-то коснулся моей руки.

— Не сопротивляйся, — велел уже третий голос, стягивая мне запястья веревкой.

Естественно, это было произнесено на лаадском, но в голове у меня крутился личный переводчик. Интересно, Алиш догадался поговорить со своим тупуа? Кано вряд ли, но Алиш-то шаман и видел, как я разговариваю с Сирше.

Пол в коридоре, по которому меня вели, был действительно выстелен досками. Я сначала испугалась, что посажу в пятку занозу, но потом вспомнила, насколько у здешних деревьев гладкие стволы, и успокоилась.

Зря.

Потому что факелы зажглись слишком внезапно, и я на несколько мгновений просто ослепла. Кто-то подхватил меня под руку и не дал упасть, а затем раздался возглас Кано:

— Тали!

— Pa deplase!(5) — раздался над ухом приказ, за которым со стороны брата Алиша последовал глухой удар.

Так, бить пленников — последнее дело. Хотя откуда мне знать, какие порядки в Лааде? Я осторожно приоткрыла глаза и наконец-то смогла оглядеться.

Небольшая пещера с высокими каменными сводами. На стенах горят факелы, давая достаточно света, чтобы видеть обстановку. Пол застелен… коврами? Откуда здесь ковры? В дальнем углу напротив входа я заметила сидящих на коленях Кано и Алиша, они тоже были связаны, но куда крепче. Мне-то только руки веревкой перетянули, а их основательно замотали, едва ли не в кокон.

И лаадцы. Вокруг одни лаадцы в местной военной форме, чем-то похожей на мундиры французов. Только все светлые — ярко-желтые, голубые и белые. А еще лаадцы бледные, хотя учитывая, что живут под землей и солнца не видят — это неудивительно даже.

Я покосилась на стоящего рядом мужчину, так и не отпустившего мой локоть. Немного выше меня ростом, совсем немного, темноволосый… И да, теперь я понимаю, что значит «благородный профиль». Прямой нос, острые правильные скулы, только губы какие-то бледные, но это, возможно, из-за освещения. А вообще даже в мундирах лаадцы казались куда меньше Алиша и Кано и по телосложению скорее напоминали меня.

— Lage yo!(6) — велел охранник и освободил мои руки, кидая веревку в угол. — Padon, nie, mwen swete ou pa ap ale nan goumen.(7)

Я только растерянно улыбнулась, выслушав перевод. Буквально спустя миг рядом оказались Кано и Алиш. Шаман, обняв меня, облегченно выдохнул:

— Жива.

Волчонок растерянно смотрел то на брата, то на стоящего рядом лаадца, но в какой-то момент улыбнулся мне, показывая, что с ним все хорошо и он тоже рад меня видеть. Наверное, рад.

«Все будет хорошо, Тали, — шепнул Сирше. — Кажется, эти люди не желают вам зла. Но, — он озадаченно замолк, — знаешь, у них нет тупуа. Совсем. Как они живут без духов-хранителей?»

«В нашем мире их тоже нет. Духов-хранителей, в смысле. Только ангелы-хранители, но их никто не видел, если не считать свидетельства очевидцев. Но можно ли им верить…»

«Ангелы-хранители?»

«Да. Это существа, обычно принимающие облик людей с белыми крыльями».

«А их настоящий облик?..»

— Тали?

Я отвлеклась от разговора, и Сирше тут же замолк. Стоящий рядом лаадец внимательно смотрел на нас.

— Kadirieyt!

Тут же откуда-то из-за спины столпившихся людей показался щупленький мальчишка в длинном голубом плаще и… в тоге? Под плащом одежда подозрительно напоминала то, что носили когда-то древние римляне. Интересно. Может, это местный шаман?

— Я говорю на теанга, — внезапно вполне сносно проговорил маленький лаадец взрослым голосом, так не вязавшимся с его внешностью. Босиком, кстати, стоял, но ходить по таким коврам в обуви просто кощунственно. С Алиша и Кано тоже сапоги стянули. — Я буду говорить с вами. Понимаете?

Братья переглянулись и синхронно кивнули.

— Мое имя — Ка-ди-ри-эйт, — медленно произнес наш переводчик. — Можно Ка-дир. Понимаете?

— Можно не спрашивать каждый раз, — резко ответил Кано, делая шаг вперед. Алиш немного посторонился, оказавшись рядом со мной. — Я скажу, если не пойму. Мое имя — Кано, далахер.

Кадир наклонил голову, шепотом повторяя последнее слово.

— Konseye? Советник? — уточнил он. — Я знаю основные слова… только хорошие слова.

— Хорошие? — теперь переспрашивал Кано.

Переводчик замялся, похоже, не зная, как пояснить.

Я прикинула, что он мог подразумевать. Хорошие слова… Далахер — это фактически термин. Как министр, наверное. То есть не термин, а должность. О, лингвистические изыски местных языков, которые я почти не знаю. Чудесно. Наверное, далахер будет специфическим термином для лаадцев, у них тут явно другие названия должностей, если вообще есть хоть какой-то Совет.

Сказать… или не стоит вмешиваться?

Пауза затягивалась. Лаадец, стоявший рядом со мной, явно начинал нервничать, как-то хмуро глядя на переводчика. Кадиру тоже было не по себе. У них что, других переводчиков просто нет?

— Может, — рискнула я заговорить на теанга, — вы знаете самые общие слова, а не особенные?

Кано, выслушав меня, кивнул.

— Понял, — коротко ответил он и снова взглянул на облегченно выдохнувшего Кадира. — Далахер — советник. Я — младший советник.

— Есть другие? — вежливо уточнил переводчик.

— Есть.

Юноша еще подождал продолжения фразы, но я только улыбнулась. Кано все-таки умный и прекрасно понимает, что рассказывать слишком много тем, кто захватил нас в плен, не стоит. Особенно о родном государстве.

— Мы не враги, — тщательно выговорил наконец Кадир. — У нас…

И вот тут он бросил взгляд на моего соседа. Лаадец шумно втянул воздух и вышел вперед, поворачиваясь к нам.

— Di yo ki moun ki se mwen. Di ou jis vle pou pale ak, epi yo pa gen entansyon kenbe lontan nan kaptivite. Yo pral mesaje yo.(8)

Мне, естественно, Сирше тут же перевел фразу, а Алишу и Кано, похоже, пришлось дожидаться, пока заговорит Кадир.

— Он — ниэ Ришарт, — тщательно проговаривая каждый слог, произнес юноша. — Он… принц. Ниэ — обращение. Принц будет главным… далахером, — повторил с удовольствием новое слово Кадир и облизнулся. — Мы не враги. Ниэ Ришарт вас защитит. Вы будете... послал... пошлет… Вы скажете наши слова своему Правителю, — выкрутился он из сложной ситуации, заменив одно слово целой фразой.

Кано оглянулся на брата, но Алиш безмолвно стоял, прикрыв глаза и, кажется, к чему-то прислушивался.

— Тут нет духов, — внезапно сказал шаман и в упор посмотрел на Кадира. — Почему?

Юноша растерянно взглянул на Ришарта, но принц не сводил с нас взгляда.

— Se pou nou pale nan sal la kote moun(9), — вдруг мягко произнес он и, развернувшись, направился к еще одному выходу из пещеры, на ходу бросив: — Tomos, ou yo pral gid yo. Ansanm ak Kadirieyt familyarize envite ak Laad nan istwa epi pale sou peyi nou an.(10)

Русоволосый юноша в бело-голубом мундире шагнул к нам и приветливо улыбнулся.

— Dia duit!

— Dia duit, — удивленно в ответ поприветствовал его Кано и чуть поморщился.

«Чего это волчонок сморщился?»

«Так здороваются люди в Низинных поселениях, Кано — далахер, из тех, кто живет на холме. Ты ведь знаешь ритуальную фразу приветствия».

Да, Алиш мне рассказывал об этом, но я никогда не думала, что люди из Низинных поселений, занимающиеся скотоводством и выращиванием овощей и фруктов, чем-то отличаются от горожан. А судя по реакции на обычное приветствие, жители того же Кашела… брезгуют, что ли, говорить, как… хм, как местный аналог крестьян.

«Крестьяне? Кто это?»

«Одно из сословий в нашем мире».

«А…»

«Потом, Сирше».

Тупуа как-то обиженно вдруг засопел, но возражать не стал.

«Ты обиделся?»

«Нет, я не могу на тебя обижаться».

Я вздохнула и послушно последовала за Алишем, когда нам велели выйти в коридор. Молодой солдат, представившийся Томосом, шел впереди вместе с Кадиром, за ними следовал Кано, и потом уже мы с шаманом.

«Прости, Сирше. Я не хотела обижать тебя, честно. Просто время сейчас немного не подходящее для объяснений».

«Я понимаю, — прошептал дух-хранитель, — просто… Я не чувствую здесь Гриана Да. На поверхности я мог где угодно дотянуться до его теплых лучей, а здесь словно отрезало. Охренеть, как ты говоришь. И духов других нет… Мне страшно, Тали».

Я тихо охнула и потянулась к плечу, чтобы хотя бы прикосновением утешить моего маленького тупуа. Интересно, каково сейчас духам-хранителям Кано и Алиша? Они-то совсем в одиночестве…

«Они старше, им много лет. Тупуа Алиша раньше принадлежал его предку, как и у Кано».

«А разве вы не уходите вместе с подопечными?»

«Только если человек умирает не своей смертью».

Ого. Получалось, что стоит тупуа привязаться к своему подопечному, как тот умирает от старости, например, и потом дух-хранитель находит нового человека. Как-то все это выглядело очень печально, и я снова погладила рискнувшего появиться Сирше.

«Это просто я неправильный, — шепнул тупуа, — потому что мы обычно не привязываемся к человеку, и тем более не получаем имен и не превращаемся в человека или зверя. А я неправильный».

«Это хозяйка у тебя дурында, — ласково возразила я, — пришла в чужой монастырь со своим уставом, имя тебе дала, приставать стала активно, не давая тихо-мирно висеть за плечом».

«Но мне так больше нравится, — признался Сирше, неярко засветившись. — А что такое “дурында”?»

«Ох, это…»

Я не успела договорить, когда нас ввели в большую пещеру. Блин, надо было и по сторонам глазеть, вообще-то, пока у чужаков находимся. Ладно, время еще будет, надеюсь.

Пол в этой пещере застелили деревянным покрытием, а сверху уже положили тонкие ковры и расставили несколько больших столов по центру. Справа у стены в нише стояли еще несколько небольших столов, видимо, предназн аченных скорее для обсуждения важных дел или для царских нужд. Слева располагалась кухня: там горели костры, стояли шкафы с посудой, какими-то склянками, кастрюлями и сковородками. В огромных котлах что-то булькало, а над одним из костров жарился непонятный мне зверь.

«Это степной колосс, — объяснил тут же Сирше. — Ему отрезали ноги, но они похожи на круглые большие подпорки. Как стволы у деревьев в лесу».

«А, ясно».

С моей точки зрения зверь походил на крокодила без лап и с тонкой кожей. И еще очень и очень хорошо отъевшегося. Хм. Хорошо. На дикую помесь крокодила и слона, потому что такие уши есть только у слонов, а пасть явно аллигаторская. Что за мутанты в местной степи водятся?..

«Они питаются железной травой, — радостно поделился информацией тупуа. — Помнишь ведь железные деревья? Вот тут то же самое».

То-то зубы в пасти такие, что человека перекусят на раз…

«Они не хищники!» — возмутился Сирше, а я едва не захихикала.

— Посмотрели? — вежливо поинтересовался Кадир, и мы опомнились.

Потом буду разбираться с местным зверьем. А пока пусть этот… колосс послужит доказательством, что дикие звери в этом мире все-таки есть. А не только нечисть, желающая съесть честного человека, в лесах и полях обитает.

Нас провели к небольшому столу, за которым уже сидел Ришарт. Принц снял мундир и теперь остался… хм, в светло-серой тоге, чей конец прятался где-то под бело-голубыми штанами. Не понимаю, почему светлые цвета? В этих пещерах замучаешься их стирать. И где женщины, кстати?..

— Садитесь, — дружелюбно предложил Кадир, отодвигая мне стул.

Я благодарно улыбнулась в ответ. Не ожидала. Алиш сел сразу же рядом, по другую сторону оказался Томос. Кадир разместился между ним и Ришартом, а Кано пришлось сесть рядом с братом и принцем.

— Три на три, — непонятно заметил шаман, теребя помятые перья.

Переводчик только улыбнулся. Минут двадцать мы сидели в молчании. Я не знала, что сказать, Кано и Алиш, видимо, тоже. Томос и Кадир вообще чувствовали себя в своей тарелке и иногда переглядывались, бросая потом выразительные взгляды на Ришарта. А принц смотрел в потолок, и, кажется, ему было на всех наплевать.

«А какая у тебя своя тарелка? И зачем этому лаадцу на всех плевать? Это же нехорошо».

«Про тарелку — это такое выражение. Комфортно, хорошо себя чувствовать в какой-то ситуации. Наплевать — это тоже выражение. То есть ему безразлично, что происходит».

«Но это неправильно! … А что такое “принц”?»

«Прости?»

«Что значит это слово?» — терпеливо переспросил тупуа.

Я озадаченно почесала нос. Для меня-то сей титул был понятным и простым, я даже обрадовалась, что услышала его. Кадир четко и по буквам произнес. Но Сирше не знает? Ох, а если это просто какое-то неизвестное мне слово, просто звучит так же?

Я покосилась на Алиша, что-то увлеченно рассматривающего на обыкновенном деревянном столе. Нет, сейчас не получится спросить. Но надо будет обязательно узнать, а то вдруг ошибусь, и начнется война. Помнится, мировые войны из-за всяких глупостей и начинались, это потом красивые причины приписывались.

«Принц — это титул. Как ваш Повелитель, например. Если, конечно, я правильно поняла слово».

Тупуа задумчиво угукнул и замолчал, явно обдумывая новую информацию.

Наконец какие-то люди в серых длинных тогах принесли огромные куски мяса на тарелках, красный хлеб и в явно глиняных плошках что-то вроде супа. А… столовые приборы? Через мгновение появились ножи, но ни ложек, ни вилок, похоже, здешний этикет не предусматривал. Есть горячее мясо руками? Нет, это ладно. Шашлыки иногда так и ели — снимали с шампура, откусывали, а потом еще пальцы облизывали.

Я смущенно потупилась, когда в животе заурчало.

— Благодарю за щедрые дары хранителя нашего, Солеа, — четко выговорил Ришарт.

Сказал, конечно, на своем языке, но Сирше исправно перевел. Солеа. Интересно, это их местное божество?

Я дождалась, пока Томос возьмет в руки плошку и спокойно отопьет суп. Ага, привет японцам. Может, оно так и легче. Пока мы жили с Алишем в палатке, там никакие столовые приборы были не нужны. Редкие супы, которые я варила из принесенных шаманом трав и вяленого мяса, мы тоже просто пили, тем более варила я всегда немного. Хранить-то негде, а выливать жалко.

«Привет японцам — это тоже идиома?»

Кхм.

«Нет, японцы — это нация. Как рагнальцы или лаадцы».

«Понятно… Тали, а еда вкусная?»

Я с удивлением прислушалась к любопытству Сирше.

«Да… густой суп получился. Мясо тоже, кажется, хорошо прожарено. По крайней мере, запах как от шашлыков. Да и вообще, жареное мясо — это всегда хорошо, даже если оно не приготовлено в соусе».

«Шашлыков?..»

«Жареное мясо, — я отпила суп, прожевав что-то вроде фасоли, — обычно его перед тем, как жарить, посыпают специями, травами, делают соус. Ты голоден, Сирше?»

Дух-хранитель ответил, только когда Томос отрезал кусок мяса, и я едва не облизнулась. Мясо… Восхитительное жареное мясо, да еще, кажется с какими-то местными специями. Огромный кусок, которого хватит на нас всех. Блин, можно я останусь в Лааде, чтобы так питаться каждый раз?

«Да, я голоден, — прошелестел он. — И не знаю, почему».

Я не донесла плошку до рта, поставив ее обратно на стол.

«Ты никогда не выказывал интереса к еде. Это плохо?»

«Не знаю, — тон был жалобным. — Тали, я не знаю… Тупуа не питаются человеческой едой, они вообще ничем не питаются, кроме как своим хозяином… То есть, нам всегда надо быть рядом, — тут же добавил он на мой еще не высказанный вопрос. — Мы не умеем говорить, мы не едим. У нас нет имен, и мы не превращаемся в людей! Тали, может, я становлюсь демоном?»

«Нет, — отрезала я, благодарно кивнул Алишу, который положил мне в плошку мясо, — нет, Сирше. Помнишь, ты сам говорил, что демонами становятся те тупуа, у которых нет хозяина? Я ведь у тебя есть. Или…»

Ох. Я вдруг поняла, что даже если такой же человек внешне, как и Алиш, все равно отличаюсь. От местных женщин, от людей вообще, потому что в моей солас след смерти. Да и просто я из другого мира!

«Сирше…»

«Я не хочу становиться демоном, — испуганно пролепетал дух-хранитель, — не хочу, Тали, нет…»

Я закусила губу и уже хотела обратиться к шаману, как заговорил Ришарт.

— Nou bezwen èd Ragnal pwoteje Solèy. Ou non li Grianom Da.

Сирше было не до переводов, ему становилось страшно, и я заставила себя вслушаться в слова Кадира. Переводчик как-то грустно улыбнулся и сообщил сказанное принцем на теанга:

— Нам нужна помощь Рагнала, чтобы спасти Солеа. Вы называете его Грианом Да.

___________________

1 — Очнулась?

2 — Что это за язык? Первое слово не похоже на язык Рагнала.

3 — Сомневаюсь, что она из Рагнала, ниэ Ришарт. Она выглядит как человек, но на ее ауре четкий след смерти.

4 — Выпустите ее.

5 — Не двигайся!

6 — Развяжите их!

7 — Простите, ниэ, надеюсь, вы не станете сражаться.

8 — Расскажи им, кто я такой. Скажи, что просто хочу поговорить, и не намерен долго удерживать в плену. Они станут посланниками.

9 — Давайте продолжим разговор в обеденной.

10 — Томос, ты будешь их проводником. Вместе с Кадириэйтом ознакомьте гостей с историей Лаада и расскажите о наших землях.