Феномен (гет)

Влетев плечом в железную дверь подъезда, я приложил силу и отпихнул ее так, что она стремительно отмахнула в сторону и резко врезалась в стену, а потом послышался звук крошащейся и посыпавшейся краски. Удар получился достаточно громким, отчего стоящая недалеко иномарка испуганно заверещала на всю улицу. Быстро спустившись по лестнице, в порыве испепеляющего гнева я захотел врезать еще и по этой раздражающей колымаге, но стоило мне только подойти и замахнуться, как руки в местах, где были руны Нила, неожиданно засаднили, и уже через мгновение, я припал к земле, придавленный собственным весом, словно в наказание за несдержанность. Мышцы сводило от перенапряжения, казалось, что тяжесть моих грузов удвоилась, а то и утроилась.

— Вот черт, — сдавленно просипел я, тужась, чтобы не повалиться совсем.

Кисти больно пекло и тянуло вниз. Ссутулившись и удрученно склонив голову, я сидел на одном колене перед визжащей машиной, а мои руки висели по швам, точно плети, пригвожденные к остывшему асфальту. Спустя минуту бесящая трель сигнализации прекратилась, и раздался двойной писк, означающий, что автомобиль снова встал на охрану. Видимо, его хозяин наконец-то проснулся и соизволил проверить, что не так, но почему-то не заметил меня, просто вырубил пищалку и оставил все как есть. Беспечный и беззаботный человек.

На какое-то время я просто отключился. Нет, само сознание было все еще при мне, но вот осознанности я не ощущал вовсе. Какая-то свистящая пустота царила в голове, и похожая зияла у меня в груди, только в отличие от первой, она чертовски болела и ныла, и мне было просто не стерпеть этого. Ох, если бы только не проклятущие руны, я бы как можно скорее убрался отсюда, возможно даже бегом, лишь бы не сорваться и не разнести что-нибудь вокруг, вымещая свою обиду на этот мир. Мир, который еще не готов был принять меня. Мир, где я не мог свободно быть собой, чтобы никого не напугать. Мир, в котором мне не суждено было быть с тем, кого любил, ведь я появился на свет за гранью, и поэтому для меня не было места среди обычных людей, и тем более я не имел права жить вместе с ней.

Я сдержал обещание и попытал удачу, рассказав всю правду Люси, и каким бы не было ее решение, какими бы глазами она не смотрела на меня сегодня, я все равно не собирался отступаться от нее. Моя цель оставалась все такой же ясной — я должен стать сильнее, чтобы защитить ее от отбросов с моей родины, ведь именно за этим меня и послали сюда, но… Пока что я был не готов становиться «супер драконом» и мчаться на крыльях справедливости спасать всех и каждого.

Сегодня я остался без всего, что мне дорого. Как я мог легко смириться с этим?

Когда я немного привык к новому весу, то сделал над собой усилие и все же поднялся на неповоротливые ноги. Убрав ладони в карманы куртки, я позволил себе их расслабить, и они тяжелыми камнями ухнули вниз, оттянув ткань до характерного треска. Нет, долго так делать было нельзя, это уж слишком. С таким темпом роста нагрузки рун я грозился скоро проламывать ногами пол в зданиях и играючи гнуть турники в парке. Хотя в нынешней ситуации меня это волновало меньше всего.

Не знаю зачем, но я оглянулся на окно нашей с Люси квартиры и замер. Свет был все так же выключен, а с такого расстояния мне было трудно расслышать, что она там делала. Может я все еще наивно чего-то ждал, надеялся, не хотел верить, что ушел, а Люси добровольно согласилась на это. В глубине души я до последнего хватался за призрачную надежду, что она вот-вот одумается и попросит меня остаться. Но нет. Все получилось именно так, как получилось. Вяло двигая окостеневшими пальцами, я нащупал телефон и разочарованно сжал его в руке, зная, что там нет ничего — ни письма, ни звонка от нее.

Все, я ждал слишком долго, наверное, больше давая отсрочку самому себе, чем ей. Сделав шаг, а затем еще, я медленно, но уверенно удалялся от места, которое раньше называл и считал своим домом. Ночная Магнолия была молчалива и спокойна, безлюдна и до ужаса одинока. Или же мне попросту показалось. На небе не было видно звезд, словно кто-то нарочно спрятал их от меня. Все до единой. Ведь каждая из них могла напомнить о Люси и нашем с ней общем счастливом прошлом, ее сказках о духах и небесных просторах, которые она любила и в которые когда-то искренне верила.

Вот ведь кретин, и почему я вспомнил сейчас именно это?

От забвения я очнулся, когда дошел практически до центра города. На экране телефона три часа ночи, а это, на мой взгляд, было самое лучшее и удачное время, чтобы кому-нибудь позвонить. Отыскав в справочнике нужный мне номер, чуть задумавшись над тем, что делаю, я нажал кнопку вызова.

— Алло, Нил? Привет. Это Нацу. Да, знаю, что сейчас ночь и ты давно спишь. Извиняй, но у меня очень срочное дело к тебе… — я добрел до фонарного столба, обессилев, припал к нему плечом, а после, слегка ударившись, и плохо соображающей головой. Почему-то в этой ситуации мне захотелось поговорить именно с отшельником. Хе-х, как бы банально это не прозвучало, но наверное из-за того, что, как и он в свое время, я был отвергнут любимой девушкой. Выдержав неловкую паузу, я с натугой сглотнул и выдавил из себя единственную просьбу. — Слушай, Нил, а можно… я поживу у тебя какое-то время?

Как только я задал этот вопрос, голос на том конце резко примолк, и мне даже причудилось, что звонок прервался, но на самом деле в эту самую минуту Нил догадался, что я недавно сделал и, исходя из моего настроения, пришел к выводу, чем это все закончилось.

— Она… прогнала тебя?

Первое, что смог сказать он, а я опустил глаза себе под ноги и неосознанно поджал губы. И все-таки Нил меня понял.

— Нет, я сам ушел, — на выдохе пояснил я, еле ворочая языком.

— Все ясно, — коротко и так многозначно прозвучал его ответ.

Плотный вязкий ком подкатил мне к горлу, а глаза вдруг едко защипало, словно в них брызнули ядреной кислотой, и теперь я вот-вот должен был ослепнуть. Белая пелена плавно застилала мне взор, и я до дрожи сдавил зубы.

— Нил, скажи мне… почему все…так? — меряя каждый вздох, с трудом выговорил я, и поморщился от того, как же жалко задергались мои губы, и каким жалким я сейчас казался. — Хе-х, Нил… и почему же нам с тобой… так не везет в отношениях, а? Знаешь, я вот долго… думал над тем, как же мне… сказать ей… Как сказать, что я дракон, а не человек… — я раздосадованно провел рукой по волосам, до боли натянув их на затылке. — Но теперь понимаю… Все понимаю, Нил! Что какими бы словами… Что бы я не сказал ей, получилось бы все равно тоже самое!

Что-то мокрое и холодное хлопнулось мне по руке, и затем еще и еще, оставляя на одежде темные круги, а на коже прозрачные капли. Я слышал, как они с ускорением летели с неба и глухо ударялись об меня, выстукивая свой ритм ускоряющейся дробью. Щеки обдало легким холодом, но тут же вода на мне стала горячей, а, когда она попала мне на губы, я еще и распробовал ее соленый вкус.

Я не мог не думать о Люси, не мог спокойно принять ее страх и отторжение. Не мог. Это было выше моих сил.

— Нацу, ты слышишь меня? Алло, ты чего молчишь?! Нацу! — крик Нила в динамике казался таким далеким и приглушенным, что я словно еле разбирал его слова. — Так, а теперь вникай в то, что я тебе скажу! Ты сделал правильно, что рассказал Люси правду, но сейчас ты требуешь от нее сразу слишком многого, Нацу! Все, ты открылся ей, а теперь оставь ненадолго, дай переварить услышанное! Разумеется, она поначалу испугается тебя, это свойственно людям земного мира! Не жди, что она ежесекундно все примет, такое решение не дается так быстро! Вспомни себя, как долго ты привыкал к этому? А? Да ты ж носился, как псих, и боялся того, что с тобой происходит! Сколько времени потребовалось тебе, чтобы поверить?

Как по щелчку, мой разум мгновенно прояснился, и я в задумчивом ступоре замер, словно вкопанный. Дождь заметно разошелся и залил нескончаемым потоком, отчего я промок весь до нитки. Волосы противно прилипли к лицу, упали на глаза, и с них ручьем текла вода, а я продолжал стоять и осознавать свою неправоту.

— И не смей сравнивать наши жизни, малой! — сердито рыкнул Нил, и меня снова затрясло от силы голоса вожака, отчего я невольно склонил голову и зажмурился. — Я так и не смог признаться своей жене, а ты… Ты сделал это, поэтому уже во сто крат лучше меня! Имей терпение, молодой дракон, и соберись! На кого ты сейчас похож?!

Чертыхнувшись на свою слабость, я усердно вытер глаза об рукав и без того влажной куртки.

— Да, Нил! — хрипло выкрикнул я, все еще немного дрожа от моральной усталости и тяжести рун, которую мне приходилось все время терпеть.

— Хорошо. А теперь скажи — где ты? Я сейчас за тобой приеду…

Я спешно осмотрелся вокруг и наткнулся взглядом на круглосуточный бар — единственное место рядом, которое сейчас было открыто, и где я мог бы спрятаться от дождя. Назвав Нилу точный адрес, я получил от него краткое наставление быть там и никуда не уходить, и на этом наша с ним ночная беседа закончилась. Подбежав к входной двери, я порывисто распахнул ее и тут же поежился от приятного ощущения тепла в уютном пустом зале. Замявшись у порога, я сконфуженно проследил за тем, как запачкал пол дождевой водой, льющейся с меня, и решил не ходить далеко, чтобы не создать неудобство местным работникам. Ведь кому, как не мне — официанту со стажем, было знать, что такое проблемный клиент, который ничего не собирался покупать, а пришел только пережить непогоду и этим намерением подбрасывал кому-то еще лишней работы.

Устроившись с краю, я заглянул за шторку окна и стал ждать, когда покажется знакомая машина Нила. Дождь полил еще мощнее так, что казалось, что весь пейзаж был заволочен водой, как в плотный непроглядный туман. По стеклу торопливо барабанили и бежали капли, и я очень радовался тому, что успел сбежать с улицы в теплый бар хотя бы в самый последний момент и не угодил под эту безжалостную бурю. Почувствовав себя некомфортно в мокрой одежде, я немного напрягся, чтобы огонь прилил к коже и нагрел ее, но из-за моего нестабильного эмоционального состояния сейчас, сделать это было не так просто, как обычно. Как только я начал прогреваться, то измотанно закрыл глаза и блаженно выдохнул. Нет, я все еще не забыл о том, что произошло между мной и Люси буквально несколько часов назад, и оставленная мне на память пустота все так же тревожила меня и не давала отвлечься ни на секунду. Но речь Нила немного придала бодрости.

Нарушив мою концентрацию на пламени, кто-то из работников вышел в зал и медленно проследовал за барную стойку.

— Молодой человек, вам чем-нибудь помочь?

Я метнул взор в его сторону и рассеяно замотал головой.

— Нет, спасибо. Я просто угодил под дождь, поэтому зашел к вам, чтобы погреться. Не волнуйтесь, я уже скоро уйду, — объяснился я, на что бармен мягко улыбнулся.

Описав его внешность глазами, я вдруг поймал себя на мысли, что где-то определенно уже видел этого парня, причем совсем недавно. Не смотря на то, что я отказался от его услуг, он так и остался за стойкой и стал методично протирать стакан, а когда закончил с ним, то засуетился за приготовлением какого-то заказа. Лицо бармена казалось мне до абсурда знакомым, это не давало покоя, и я мельком любопытно косился на него. Он был достаточно высокий, выше меня, и худощавый, а его строгая выправка и заостренные черты создавали образ аристократической личности. Парень здорово вписывался в умиротворенную обстановку богато обставленного бара.

Когда он в очередной раз обернулся ко мне спиной, я невольно заметил одну деталь и нескромно сильно удивился ей. Оказалось, у бармена были настолько длинные светлые волосы, что он мог легко собрать их хвост для удобства. В наше время, встретив парня с такой прической, можно было невольно повесить на него какой-нибудь неприятный ярлык. Это было слишком женственно, на мой взгляд. А в остальном, как и полагалось, он был одет в строгий костюм с жилеткой и с бабочкой на шее. Ничего необычного.

Мне было неловко, что я отвлекал бармена от его работы, поэтому вновь отвернулся, всматриваясь в помутневшее от воды окно, окончательно утратив всяческий интерес к его личности. Я терпеливо ждал, когда же за мной приедет Нил.

Загипнотизированный мерцанием капель за стеклом, я вдруг сосредоточился на своем отражении. Сейчас у меня были черные волосы и карие глаза, как у совершенно нормального человека, но я знал, что за этой обманчивой нормальностью скрывалась моя истинная драконья сущность. Опустив взор на свою руку, я опять стал думать о том, что сделал сегодня, и тут же дыхание мое отяжелело, а огонь в жилах неуемно заволновался. И как только я набрался смелости на этот шаг? Мне даже не верилось во все это, я был будто во сне. В дурном кошмаре, где самолично воплотил в жизнь все, чего так страшился, и теперь этот чертов солоноватый привкус боли будет долго мучить меня. Возможно, до тех пор, пока я не потеряю память, не сдохну где-нибудь или же… пока все не станет так, как прежде.

Нил, не зная того сам, сегодня подарил мне еще одну хоть и слабую, но все таки надежду на то, что между мной и Люси еще не все кончено, просто стоило набраться терпения и выдержки. Ей требовалось время, чтобы решить для себя — нужен ей был такой, как я, или же нет. И я был готов слепо хвататься за эту ниточку, до сих пор связывающую нас, держаться за нее до последнего.

— Может, вы присядете? — неожиданно окликнул меня бармен, и я, встревоженно посмотрев на него через плечо, увидел, как он рукой приглашает меня к себе. — Вы, наверное, очень устали. Можете отдохнуть здесь, пока ждете.

Я опять оглядел себя и виновато поморщился.

— Я весь мокрый, поэтому не хочу проходить в зал, а то точно наслежу вам здесь.

— Ох, что вы, не стоит переживать из-за такой мелочи, — изобразив удивление, успокоил меня он. — Вы единственный посетитель за всю ночь, поэтому я буду только рад, если вы присядете и ненадолго составите мне компанию, — вежливо, парень еще раз указал мне на обтянутый красной кожей стул возле стойки и учтиво улыбнулся.

— Что ж, тогда ладно, — недолго думая, согласился я и последовал на предложенное мне место.

Сняв отсыревшую куртку, я повесил ее на крючок для верхней одежды и расправил, чтобы с нее немного стекла вода, а после устроился напротив довольно прибирающегося на рабочем месте бармена. Как только я облокотился на столешницу, то у меня перед носом возникла та самая кружка, которую он недавно вытирал, а в ней слабо колебался черный безумно ароматный чай, и все оттенки его богатого запаха приятно защекотали мне нос. Я с непониманием поднял глаза на незнакомца.

— Не волнуйтесь, платить за него не придется, — сложив руки за спиной, он смотрел на меня сверху вниз. — Все за счет заведения.

Я с легким недоверием покосился на предложенный чай и не удержался, чтобы не спросить.

— А за что такая щедрость? — стараясь не показаться слишком мнительным, поинтересовался я, а бармен нисколько не смутился моего опасения, все так же сохраняя спокойствие и сдержанность.

— Все просто, — невозмутимо пожал плечами он и, достав еще пару пакетиков с сахаром, положил их рядом со мной. — Я вижу, вы чем-то очень сильно расстроены, хоть и не показываете этого, а еще вы попали под дождь и теперь рискуете простудиться, если не согреетесь. Не сочтите меня за человека, встревающего не в свое дело, но просто я не мог допустить, чтобы мой гость, тем более единственный за всю ночь, не почувствовал себя лучше, посетив мой бар.

Это прозвучало так уверенно и открыто, что мне было даже неловко ему не верить. И все-таки, плавно опустив глаза на кружку, я слегка склонился над ней и постарался незаметно принюхаться. Я не знал, как должны пахнуть яды или наркотики, но подумал, что в случае, если бы там был какой-нибудь лишний ингредиент, я бы точно это понял. К моему счастью, это оказался обычный чай, но очень хороший.

— Все в порядке? — он уточнил это так лукаво, словно правильно понял, чем я занимался, и мне сразу стало немного не по себе.

— Д-да, спасибо, — смутившись так же, как если бы меня поймали за непристойным занятием, я по очереди разорвал пакетики с сахаром над чаем и методично помешал ложкой, чтобы тот лучше растворился.

— Вот и славно, — довольно кивнул он и по привычке взял в руки очередной стакан, а затем принялся скрупулёзно полировать его до блеска.

Только сейчас, когда мы замолчали, я услышал тихое бархатное звучание радио, настроенного на волну с расслабляющей инструментальной музыкой. На фоне виртуозной игры пианиста раздавались резкие удары капель по оконному стеклу, что означало, что ночной дождь еще не закончился, а только больше набрал обороты. На улице казалось так сыро и уныло, что, находясь в сухом и теплом баре, я впадал в состояние легкого транса. Ко всему прочему, мне неожиданно захотелось получше осмотреться и проверить — действительно ли я был единственным клиентом здесь, как утверждал этот парень?

Просторный зал, погруженный в полумрак приглушенных бра, одиноко пустовал, деревянные стулья с мягкой алой обшивкой были задвинуты под круглые темные столики. Все помещение оказалось разделено на несколько мини зон, перегороженных декоративными стенами из не облагороженного красного кирпича, а на паркетном полу стояли большие вазы, из которых, раскинув широкие иссеченные листья, росли комнатные пальмы.

— Вы впервые в моем заведении? — отставил бокал сторону бармен. — Никогда не видел вас раньше среди моих клиентов, а их я помню всех. До единого.

— Да, я оказался тут случайно, — рассеянно помешивал ложечкой я, наблюдая за тем, как по воде разбегались волнообразные круги. Претерпевая магию рун и соизмеряя силу, я старался не вызывать лишних подозрений к себе. — На самом деле, я даже не планировал уходить сегодня куда-нибудь из дома… Просто, так вышло.

— Что-то случилось? Непредвиденные обстоятельства? — нейтрально спросил он, давая мне волю самому решать — отвечать ему или нет.

Я вяло скосил глаза в сторону и, заново пережив в памяти наш неудачный разговор с Люси, а в последующем свой решительный уход, почувствовал, как в груди туго сдавило.

— Они самые,— не желая более развивать эту щекотливую и неудобную тему, без энтузиазма отозвался я.

Не знаю, почему, но парень вдруг примолк на несколько минут, оставив меня в покое наедине с собой, и этот акт вежливости с его стороны показался мне очень уместным. Мне хватило этого времени, чтобы успеть чуть-чуть покопаться в своей проблеме и осознать, что пока что лучшего решения для нее не было. Со своей стороны я сделал все, что мог. Теперь остальное зависело только от Люси.

Не удержавшись от еще одного глотка крепкого сладкого чая, я постарался отпустить ненадолго терзающие меня мысли, и больше не мучить себя, как тут мой ночной собеседник решил продолжить наше общение.

— Знаете, не смотря на то, что я встретился с вами впервые, меня не оставляет чувство, что каким-то образом мы уже были знакомы до сегодняшнего дня, или же я просто знаю вас… Согласен, это звучит нелепо, и мне сложно объяснить, но… — на этих словах он пристальней всмотрелся в меня. — Ваше лицо. Где-то я определенно его видел. Вы чем-то знамениты или снимались на телевидении?

От удивления я выправился и откинулся на маленькую спинку барного стула.

— Хе-х, нет, я не актер, не певец и уж точно не звезда экранов, — хохотнул я, немного разминая занывшие от постоянной нагрузки плечи.

— Странно, — с каплей разочарования протянул бармен. — Что ж, жаль. А я уж подумал, что стал счастливчиком, который угостил фирменным чаем кого-нибудь именитого.

Понять этого манерного парня было непросто, и я даже терялся — когда он говорил серьезно, а когда шутил?

— М-да, не повезло вам спутать меня.

Бармен легко хмыкнул, достал из-за стойки маленький светлый фарфоровый чайник и, бережно придерживая крышку, еще подлил мне горячего чая. Я внимательно проследил за ним, но протестовать против очередной порции не стал.

— Спасибо, — признательно глянул на него я, на что он снова изобразил вежливую улыбку.

— Всегда пожалуйста. Так что же, хотите сказать, что про вас совсем нигде не писали, и вы ничем не привлекали внимания к себе? — вздернув бровь, неожиданно он возобновил этот странный разговор.

— Эм… кажется, нет. Я обычный студент, миллионы не выигрывал, в криминале не светился, — уклончиво ответил я, испытывая неловкость.

— Вот как. А мне все-таки кажется, что я где-то наталкивался на вас. Может, в газете или в новостях… Ну же, наверняка что-то было, о чем вы просто не помните. Или же… может, специально постарались забыть?

— Ну, — еле оторвав от него взгляд, я уткнулся в свое отражение в кружке. В тот момент я всерьез задумался над его вопросом, и постепенно в моей не выспавшейся голове вплывали события последних месяцев, да и всей моей жизни. Я сосредоточенно нахмурился. — Нет. Знаете, все же я вас обманул. Были несколько случаев. Один произошел не так давно, — неожиданно легко заговорил я, как если бы обсуждал совершенно обычную бытовую проблему. — Меня ложно обвинили в поджогах, и мое фото светилось во всех новостях. Тогда я был арестован и доставлен в полицию для допроса.

— Вот даже как, — со спокойным удивлением выразился бармен.

— Да, но после меня оправдали, и вся информация об этом недоразумении быстро была удалена. Все решилось буквально одним днем. Так что, наверное, тогда-то вы и обратили внимание на поджигателя в моем лице.

Постукивая пальцем по деревянной лаковой столешнице, он взял тайм аут на несколько секунд.

— Вынужден огорчить вас, но в Магнолию я вернулся совсем недавно, поэтому не мог застать этого выпуска новостей. Значит, промах. Не то, — покачал головой бармен, подстегивая меня продолжать копаться в памяти. — Было что-нибудь еще?

— Дайте подумать… Может, репортаж со дня открытых дверей в моем университете? Тогда я проводил экскурсию для журналистов и давал маленькое интервью…

— Вряд ли, это совсем мимо. Даже дальше истории с поджогом.

Я не на шутку загрузился, уже перекопав все возможные варианты, и вскоре меня уже начинала немного раздражать излишняя дотошность этого парня. Никак не покидало чувство, что он водил меня за нос и хитрил. Что ему было нужно от меня в действительности? Позволив себе расслабиться, он извлек из картонной пачки сигарету, зажав ее губами, нарочито медленно откинул блестящую крышку своей металлической зажигалки и, несколько раз чиркнув кремниевым кольцом, зажег маленький огонь. Яркое пламя испуганно трепыхнулось, но тут же стало уверенным и сильным, а его горько дымчатый запах долетел до меня, будоража самое главное мое воспоминание, которое, я почему-то, оставил в стороне. Не позволив ему закурить, я внезапно ожил.

— Было еще кое-что, и, пожалуй, оно последнее.

Бармен заинтригованно замер и следом убрал сигарету с зажигалкой в сторону.

— Семь лет назад у меня проявилась неизвестная медицине болезнь, из-за которой про меня стали писать и трубить во всех СМИ, — серьезно и твердо излагал я, не моргая глядя в его глаза. — Тогда я был еще ребенком, и меня упекли в больницу, в которой на протяжении года изучали и тестировали, но добиться чего-то положительного им не удалось. У меня была запредельно высокая температура, которую я не ощущал, хотя обычный человек уже давно бы уже умер от нее. Это все.

Лицо парня заметно просветлело, будто его посетило озарение, и он казался очень довольным тем, что услышал.

— Мальчик-феномен, — смакуя, произнес он название одного из злополучных газетных заголовков обо мне, и я невольно напрягся, испытав скрытый приступ раздражения на это словосочетание. — Так вы Нацу Драгнил. Мальчик тринадцати лет, у которого во время ежегодного медосмотра в детском доме обнаружили редкую аномалию с нарушением терморегуляции — это были вы?

Различив ответ в моем безмолвном взгляде, он принял его и подозрительно расцвел.

— Ну вот, видите, это же было совсем не сложно, правда? Вспомнить все… Порой люди утрачивают эту способность или специально заглушают ее, лишь бы не испытывать боль от потерь и как можно дальше сбежать от проблем, от себя, — бармен грациозно опустился локтями на стойку передо мной, оказываясь лицом к лицу, — и своего прошлого.

— А вы очень хорошо осведомлены обо мне, даже цитируете статьи столетней давности, — не отпрянул от него я, безропотно смотря в веселящиеся темно зеленые глаза. И как я раньше только не заметил его хитрую лисью натуру? Он точно не был тем, за кого себя выдавал. Сейчас я буквально чуял, что что-то с ним было не так.

— Я скажу вам даже больше, — ухмыльнулся он. — Я знаю, что в юном возрасте вас нашли на окраине города в полнейшем одиночестве. Никакой информации о вас не было, вы нигде не регистрировались, не числились, словно призрак, возникший из неоткуда, — он сложил из пальцев подобие пистолета и поднес его к своему виску, но это не было похоже на жест человека, собирающегося застрелиться. У него был другой подтекст. — И, разумеется, по закону жанра, вы ничегошеньки не помнили ни о себе, ни о том, откуда пришли, ни о том, куда же делась ваша семья. Ни-че-го. Абсолютная амнезия на десять лет вашего детства. Как же это печально.

Я изумленно уставился на него, точно околдованный, не зная, что делать и говорить, а бармен пронзительно смотрел на меня и будто читал мое прошлое вслух, как интересную художественную книжку. На его лице была все та же любезная улыбка, но теперь я видел в ней лишь удовольствие человека, ощущающего свое превосходство над другим. Превосходство надо мной! Он что-то знал обо мне, и от этой мысли я испытал колючий страх, потревоживший спящий во мне огонь.

— Хотя, это вполне нормально для того, кто оказался за гранью мира, — вкрадчиво говорил парень, и с каждым его словом я нагревался от дурного предчувствия, с трудом сдерживая эмоции, чтобы не загореться прямо здесь. И, черт возьми, он видел это! Я был уверен! — Поправочка, — манерно качнул указательным пальцем бармен. — Наверное, лучше будет сказать — за гранью своего мира. Ведь мы с вами знаем, что на самом деле Параллель есть ваш настоящий дом, не так ли… Нацу Драгнил?

Я резко вскочил со стула и быстро отошел от него на несколько шагов, предупредительно сжав накалившиеся драконьим пламенем кулаки. У меня не было в запасе навыков самообороны. Чего уж там! Я еле не взрывался от напора огня, давящего на мышцы и легкие, как воздушный шарик, который накачали во мне. Но. Сдаваться первому же говнюку, пришедшему за моей головой, я не явно собирался! В мои планы не входило быть приконченным ночью в баре каким-то барменом с женской внешностью! Да лучше я не сдержусь и сожгу тут все к чертям собачьим, чем попадусь ему!

Я сосредоточился, и магия драконоподобного моментально обратила меня в того, кем я являлся по природе. В отражении зеркал за спиной бармена мелькнул парень с розовыми волосами и горящими решимостью серо-зелеными глазами.

— Кто ты такой, и откуда узнал обо мне?! — с вызовом в голосе, выкрикнул я, стараясь быть предельно внимательным и собранным, чтобы не упустить ни малейшего его движения. Кровь бурлила, как только что покинувшая жерло вулкана алая лава, и мне показалось, что меня вот-вот стошнит огнем. Опять его было слишком много. Опять я перестарался.

Как и ожидалось, бармен ничуть не смутился моего превращения, но, к моему удивлению, он просто стоял за стойкой и, вместо того, чтобы уже напасть, с каким-то восхищением таращился на меня.

— Удивительно… — с полным восторгом проронил он, и я окончательно растерялся, не понимая, что здесь вообще происходит. — Так значит ты… дракон. Самый настоящий! Наконец-то, первый из жителей параллели пришел ко мне!

Он порывисто приложил руку к груди и уважительно склонил передо мной голову, а я полностью запутался в его игре, но все равно не ослаблял своего внимания.

— Позволь и мне представиться, сын драконьего племени. Мое имя Руфус Лор, и я являюсь частью сложной системы, придуманной великим Проводником и лидерами всех рас для защиты жителей из Параллели. Для меня огромная честь встретиться именно с тобой — первым из пробужденных.

— Первым из пробужденных? — с сомнением вторил ему я, уменьшив напор пламени и расслабленно опустив руки.

— Да, именно, — вдохновленно кивнул он и улыбнулся. — Твое пробуждение говорит о том, что уже совсем скоро придет время, и народ параллели воскреснет в этом мире, дабы защитить его от вторжения Черного змея.

Я взволновано втянул воздух, когда снова призрачный образ Поли явился мне и напомнил имя главного врага моего народа.

— Акнология, — твердо произнесли мои губы.

— Прошу прощение за этот фарс, но мне нужно было удостовериться, что ты есть тот, кого я ждал все это время, — он плавно обошел стойку и, выйдя ко мне, остановился перед ней. — На меня возложена очень важная миссия, и я приступлю к ней сразу же, как только ты будешь готов и дашь мне на это разрешение.

— Буду готов? К чему? Погоди, ты столько говоришь, что я не успеваю за тобой! Объясни все по порядку!

Оценивающе пройдясь по мне прищуренным взором, Руфус пододвинул к себе барный стул и присел на самый его край, задумчиво сложив руки на груди.

— Что ж, я знал, что мне придется все объяснять тебе, ведь ты ничего не знаешь о своей родине. Итак, как я уже сказал, лидерами нашего мира был составлен план, в результате которого на Землю были переправлены представители из всех рас параллели. Драконы, оборотни, демоны, маги, жрецы, конечно же люди, и другие. Все прекрасно понимали, какую ответственность возлагали на их плечи, но другого выбора они, увы, не видели. Чтобы обеспечить благополучие и безопасность избранных детей, они разработали целую систему печатей, одна из которых, кстати, принадлежит моему клану. Клану Летописцев.

— Так ты тоже… оттуда? В смысле, ты один из избранных детей? — неуверенно спросил я, и Руфус опять изобразил тот же жест пальцами к виску, что и недавно.

— Да, но в отличие от вас всех, я всегда помнил — кто я есть и зачем сюда прибыл. Видишь ли, это прерогатива моего клана. Я запоминаю все и вся, в этом мне нет равных, — похвалился он, довольно улыбаясь. — Поэтому-то я и стал одним из пусковых этапов возрождения нашего мира.

— Возрождения… мира? — от перегрузки информацией мой мозг уже разрывался на кусочки, больно пульсируя в висках. Опять куча этой сверхъестественной чепухи обрушилась на меня! Почему же ни Поли, ни Нил ничего этого не рассказывали мне? — Что еще за печати и что ты хочешь сделать со мной?

Услышав волнующий меня вопрос, Руфус медленно поднялся на ноги, подозрительно спрятав от меня глаза, и когда он поднял их, то все его тело молниеносно охватило ярчайшее свечение, а вокруг волнообразно задвигался воздух, будто уличная непогода ворвалась внутрь бара. Под гнетом инстинктов, я испуганно дернулся на месте, прикрывая лицо рукой, защищаясь от ветра и излишков света, исходящих от Лора.

— Я — хранитель памяти жителей Параллели, и только я могу открыть ларец воспоминаний, спрятанный в тебе, — умеренно угасая, излагался он. — Я вижу эту печать так же отчетливо, как ты видишь сейчас меня. Мне не составит труда снять ее, и тогда ты все вспомнишь, — он протянул ко мне раскрытую ладонь, и я с опаской покосился на нее. — Одно твое слово, и первое ограничение с тебя будет снято.

Я с усилием сглотнул обжигающий огненный комок, от которого у меня першило в горле. Сомнения о честности этого парня все еще не покидали меня, да и Нил никогда не рассказывал мне о том, почему же я ничего не помнил из своей прошлой жизни в параллели. Я думал, это случайность или результат перемещения, но даже не подозревал, что все может быть так! Речь Руфуса была очень складной и логичной, он многое знал обо мне и сам был избранным ребенком. Я решил разведать у него больше информации, а потом уже допросить на эту тему самого отшельника.

— А зачем вообще нужны были эти печати? — недоверчиво нахмурившись, спросил я, а Руфус все так же стоял с протянутой в мою сторону рукой.

— Наверное, чтобы уберечь вас всех. Я не вижу других печатей и не могу с точностью сказать, что еще на тебя наложено, но за себя отвечу. Вас лишили памяти намеренно, чтобы, будучи детьми, вы не пугались нового мира и не выделялись среди его жителей. Лидеры позаботились о том, чтобы у вас было детство и вы, не опираясь на опыт жизни в параллели, учились жить здесь. В этом есть ваша сила и превосходство над Черным Змеем и его армией.

— А как же ты? — кивнул в его сторону я. — Ты ведь все это время помнил о параллели. Зачем было тогда оставлять память тебе? В чем смысл?

— Я же уже сказал, — выдохнул он. — На меня эта печать не действует, ведь я знаю, как она работает. Тем более, у меня самая лучшая память из всех. Меня так просто не одурачить.

Видя мою нерешительность, он двинулся с места, размеренным шагом подошел ближе и более настойчиво протянул руку для рукопожатия.

— А сейчас я предлагаю помощь тебе, сын драконьего племени Нацу. Как только я дотронусь до тебя, то все воспоминания за десять лет твоей жизни снова будут в твоем распоряжении. Но, я обязан предупредить тебя заранее. Не все они могут быть приятными и жизнерадостными, как бы этого хотелось. Большую их часть будет тяжело принять, ведь сам понимаешь, жили мы в период жестокой войны, — его взгляд был серьезен и больше не блестел лукавством. Он говорил мне правду. — Снятие печати может целиком и полностью перевернуть твою жизнь и твои взгляды на нее. Это может быть очень суровым испытанием, поэтому я не стану действовать, пока ты не согласишься сам.

Мою душу штормило от бури сомнений и лихорадило от желания преодолеть первый рубеж, отделяющий меня от моего прошлого. Этот запретный плод казался таким манящим, что у меня даже сводило пальцы от противостояния самому себе. Вспомнить все — это значило приобрести ценнейший опыт моего детства, когда я еще знал, что был рожден драконом, и, возможно, уже умел справляться с огнем. Но, почему-то, меня сдерживали мысли о Ниле. Я должен был посоветоваться с ним, прежде чем переступить эту черту. Возможно, услуга Руфуса очень помогла бы мне в развитии, но мне следовало быть осторожнее, встречая таких незнакомцев.

— Я должен подумать, — коротко и твердо ответил я, поднимая взгляд с ладони Лора ему на лицо, выражающее человеческое понимание.

Рука Руфуса медленно опустилась, а потом он стал капаться в маленьком кармашке его жилета.

— Что ж, это разумное решение, как считаю, но советую не затягивать. Время идет, Нацу Драгнил. С каждым днем барьеры, разделяющие наши миры, становятся все тоньше, — он протянул мне маленькую глянцевую бумагу, на которой были выведены его контактные данные.

Имя, адрес, телефон и название заведения, в котором он работал. Бар «Memory».

Уже через минуту меня потревожил звонок Нила и я, попрощавшись с загадочным барменом, покинул его. Напоследок, он опять мне поклонился в лучших аристократических традициях, а я просто махнул ему рукой. В очередной раз, пробежавшись под ночным дождем, я запрыгнул в салон автомобиля и быстро захлопнул за собой дверь. Перебросившись с отшельником парой фраз, мы поехали к нему домой, и, вдруг, от осознания того, что я возвращаюсь не в свою квартиру, на меня снова накатила тоска. Нил что-то спрашивал у меня, даже ругался за то, что я шатался по городу один и глубоко ночью. Говорил, что если у меня есть силы, чтобы разгуливать по городу и ныть, как брошенная дворняга, значит, мои руны еще не достаточно тяжелые, и на тренировках из меня стоило выжимать до последней капли.

Этим он мне и пригрозил на ближайшее будущее.