Цена Верности (джен)

Примечания:

Не бечено!

Ты брошен вниз силой судьбы,

Ты унижен и раздавлен,

Время забыть то, кем ты был,

Но помнить, кем ты стал…

Брошен на дно — где все равно,

За что тебя любила слава.

Подлость огнем ставит клеймо,

Душа твоя пуста…

О, если б слушать только тишину,

Не ложь, не лесть, не полдень и не тьму,

Под солнцем снегом тая,

Любить, измен не зная, —

Ты умер бы от злой тоски!

Ария

Жизнь — странная штука. Вряд ли можно найти полностью удовлетворенных её качеством, длительностью и… Список претензий простирается до бесконечности. И всё же Леонарду ли не знать, как отчаянно хватается за последнюю оказавшийся на краю.

Бывали в его практике и обратные случаи, но, к счастью, не столь частые. Люди, сколь громко бы они не сокрушались на разбитые планы и мечты, всё же были существами весьма упрямыми. В большинстве своем.

Универсальных инструкций к каждому не прилагалось. И хвала… Ну кому-то там. На кого-то же ведь надо возложить ответственность за творящийся бедлам и форменный беспорядок. И не потому что обвинить высшие силы в собственной несостоятельности — проще. Просто… Иногда — это единственный способ не свихнуться.

Леонард Маккой повидал немало дерьма за свою жизнь. Боги! Он и космос-то ненавидел рьяно и всеми фибрами души, но на Земле его существование было кончено. Безжалостно раздавлено разбившейся в дребезги лодкой «семейного счастья», осколки которой и по сей день терзают его.

Но предательство жены и невозможность быть рядом с дочерью попросту меркли рядом с новым ушатом зловонной субстанции, в которую его окунала жизнь. Джоанна обязательно вырастет, и, возможно. Поймет, а вот…

Леонард не понимал. Ничегошеньки. Сегодня в бездну рухнули его последние представления о… Да, это все всего лишь слова, которым никогда не выразить, но… Черт возьми! Сегодня доктор окончательно умывал руки. Вера — довольно эфемерная составляющая, но… Какая же важная, чтоб её!

И она рухнула. Разбилась в дребезги… Стоило ему взглянуть в холодные, отстраненные глаза друга… Нет, не так! Не могли эти голубые льдинки принадлежать Джиму! Немыслимо, невозможно, чтобы то лучистое солнышко, что подобно реактору в миниатюре озаряло и согревало своей энергией и надеждой в самые беспросветные часы, вдруг погасло.

Не может быть, чтобы человек, благодаря которому Маккой пережил свой развод и обрёл новый смысл жить, так сломался. Джеймс Кирк, которого знал доктор, никогда бы…

Никогда бы что? Леонард едва не задохнулся. Легкие сдавило жестким спазмом… Вот ещё ему только загнуться от доисторического инфаркта и не хватало… А, впрочем, какая теперь разница? Перед глазами снова встало то жуткое зрелище — медленно спускающийся по трапу имперского шаттла Джим в чужом мундире, с чуждым ему выражением лица и ромуланкой за левым плечом.

Джеймс Кирк, которого знал Маккой, никогда бы не предал Звездный Флот. Только вот последний списал его раньше. На Землю. Без права вернуться. Без шанса на звезды… Без чего не может жить человек? Нормальный без воздуха, воды и еды. Такой же неисправимый… Нет, не романтик! Безумец как Джим — без звёзд.

Чем ему эти далекие, бесчувственные куски материи были так дороги? Леонард не знал. Но совершенно точно осознавал иное — матушка-Земля для Джима была отнюдь не колыбелькой… Клеткой. Нет, адреналиновый маньяк как Кирк мог найти приключений на задницу везде и всюду, куда только ступит его не знающая покоя нога, но… Его болезнь космосом куда серьезнее.

Настолько, что ради зыбкого света, возможно, давно угасших космических ледышек тот спутался с ромуланцами. Маккой рвано выдохнул. Ну вот он признал это! Черт возьми! Кулак с запредельной злобой летит прямо в стенку — боль физическая слегка отрезвляет, но нисколько не притупляет душевную.

Спок бы на это сказал… А ничего бы он тут не сказал! Даже этот зеленокровый гоблин, чьему назначению, он к собственному сквозящему удивлению оказался даже рад, промолчал, будучи не в силах хоть как-то прокомментировать увиденное.

Леонард прикрыл глаза… Что мог сказать он, если даже у чертового вулканца отказывала его хвалённая логика? Впрочем, назвать нового капитана ходячим компьютером у Маккоя не поднялся б язык. Уж слишком часто на его памяти тому срывало крышу. Уничтожение Вулкана, Смерть Джима… Ах да… Доктор прикусил губу, но прогнать всплывшую в разуме крамольную мысль это не могло.

Кирк умер тогда, может, и не стоило заниматься чертовой некромантией?! Конечно, тогда доктор нашел для себя тысячу оправданий. Что мозг капитана не успел разложиться, ведь иначе черта с два у него б хоть что-то получилось! Это была… Клиническая смерть. Затяжная и продолжившаяся в криокамере. Ну, а что ему ещё оставалось делать?! Ведь триббл ожил! Ожил, черт возьми этого Хана и его проклятую кровь! Не воспользоваться таким потрясающим шансом было бы преступлением! Но ведь и Джим был, черт возьми, крупнее триббла.

Видимо, что-то в его дорогом друге всё же умерло в тот день. Умерло, спасая экипаж их всех, распалось под беспощадным излучением… И всё же Леонард Маккой и мысли такой допустить не мог, что хоть что-то сделал неправильно. Не тогда, когда слабый точно, котенок, Джим пришел в себя, ни позже, когда капитан выбрал спасение дикарей с неясной перспективой вместо своей карьеры. И жизни.

Да, черт возьми, если что-то и умерло в Кирке в варп-ядре «Энтерпрайз», то это было надежно скрыто и оставалось незаметно до тех пор, пока… Чертово командование не списало его на Землю.

Маккой прикрыл глаза, тщетно уговаривая себя успокоиться. Но куда там… Эти штабные ублюдки! Он мог сколь угодно сыпать на них проклятиями, но правда была в том, что винить он будет все равно себя. Иррационально — да. Но никакой хоть даже сверхлогичный вулканец не убедит его в обратном.

Потому что Леонард чувствует вину. Жгучую, колючую… Досаду и несправедливость, от которой можно было б захлебнуться. Это он, Маккой, не дал Кирку умереть героем, как тот, несомненно, и сам хотел, как того заслужи… Стоп, а как можно заслужить смерть? Нет, Леонард потряс головой, стремясь избавиться от этой ужасной мысли.

Нет, винить себя за то, что он не дал тогда Кирку, абсолютно правильно со всех разумных точек зрения умереть, он не станет. Просто потому… Потому что помнит его и всё тот же привычный свет внутри. Тот Джим заслуживал жить. Это командование… Маккой рвано вздохнул. Ну вот опять его рассуждения, бьющиеся в порочном кругу, разбились о…

Да, черт возьми, командование Джима выкинуло, вот только все они, как один смирились с этим! Словно — это правильно, словно так и должно быть, чтобы неблагодарная Федерация списывала лучших из своих людей за… Проявленную человечность? За наплевательское отношение к правилам?! Ну так, а что делать если их писали идиоты? Справедливо в понимании Маккоя было менять дурацкие законы, а не изничтожать того, кто пошел против системы… Но куда там… Они ничего не могли сделать.

А он… Леонард мог бы бросить службу. Приглядывать за Джимом, который, о да, черт, совсем не ребенок… В общепринятых смыслах, а в остальном… Да кого он, Маккой, пытается обмануть?

Да, откажись он от данного слова, то Джим протянул бы дольше, но… Доктор лишь наблюдал бы за медленным закатом этого невозможного солнышка. Или же… Что-то скребнуло внутренности, вместе они бы решили? Что решили? Маккой выругался. Вместе б подались в контрабандисты? О да… Он чертов доктор, а не торговец дрянной выпи… А последнее не так уж плохо. Мысль о том, чтобы надраться показалась чертовски привлекательной…

А ведь начиналось все неплохо. Леонард мрачно хмыкнул, глядя на то, как в обзорном окне угрожающее покачиваются силуэты трех «Хищных птиц». Что ж, он всегда знал, что чертов космос его доконает. Вот только и подумать не мог, что смерть его будет носить мучительно бледное, почти неживое и до странности чужое лицо Джима Кирка.

* * *

Начиналось все неплохо.

— И я рад вас видеть, Нийота, — охрипшим голосом прошептал Маккой после того, как супруга зеленокрового гоблина наконец прекратила сдавливать его дыхательные пути в этом диком порыве доселе мало проявлявшихся чувств к… А к кому собственно? К однопоточнику? К сослуживцу? Леонард поежился. Бедная девочка. Вот же припекла её жизнь с ходячим ко…

— Доктор, — глаза Ухуры буквально молили о помощи. — Кажется, по уставу мы должны пройти медосмотр… Спок, — она метнула взгляд на удостоившего Маккоя холодного кивка мужа. — Пока занят перениманием командования, а я в вашем распоряжении.

«Заберите меня!» — хоть Леонард и не был ксенолингвистом, но это читалось и так. Коротко кивнув, он взял лейтенанта под руку и отправился в медотсек.

— Он стал невыносим, — едва за ними закрылись створки вотчины Маккоя отозвалась Ухура. — Он не спит, толком не ест и… — Нийота замолчала.

— И совершенно позабыл о тебе, — закончил Маккой. Последнее явно задевало девушку, но признаваться в этом та не планировала. Так, накипело… Что ж нелегкая эта работа — быть женой вулканца.

— Не в этом дело, — недовольно дернула та плечом. — Кирк пропал и это сводит Спока с ума. Вы, доктор, знаете ка… Джима лучше прочих. Ради нашего общего спокойствия, ладно ради этого постоянно вляпывающегося в неприятности идиота, нам надо скорее отыскать его!

— Согласен, но вряд ли у нас что-то выгорит без твоего компьютера-мужа… Прости, — почти с наслаждением отметил то, что особого гнева от эпитета Нийота не испытывала. Уже не испытывала. Неужели так допекла семейная жизнь?!

— О, за это не волнуйся, — мрачно пообещала Ухура. — А пока… — она мечтательно обвела взглядом пустоту медотсека. — Можно я у тебя немного пересижу.

— Что ты… А как же медосмотр? — и Маккой довольно щёлкнул трикодером.

* * *

Они перепробовали все ниточки, до которых только дотянулись. Следы Джима обрывались на Новом Вулкане. В, пожалуй, единственном баре, где обретались, конечно же не местные, а торговцы, ученые и туристы. Ещё были контрабандисты и охотники за головами, но и те, и другие маскировались под первых.

Кирка видели в обществе какой-то невзрачной дамы. Не то, чтоб это было на него не похоже, но… Невзрачной? Леонард был разочарован. И все же слабо верилось, что Джим сбежал с Земли, наплевав на запрет, для того, чтобы перепихнуться со средней красоты дамочкой!

И всё же… Следы Кирка обрывались именно после встречи с ней, а им при всех совместных талантах не удалось отыскать корабля, на котором та прибыла.

Дамочка, словно знала расположение камер, и не светила лицом… Что ж, это и было паршиво. Значит, они имели дело с профи. А доктор сомневался, что орионские пираты (да не похожа та дамочка по показаниям очевидцев на орионку!) или иные контрабандистыбыли настолько хороши. Это-то и пугало.

Как и сам выбор Кирка. Новый Вулкан — посещение похорон посла Спока… Нет, не то, чтоб доктор отрицал некоторую эмоциональную привязанность друга к зеленокровому старику, но… Попахивало не простой данью памяти, а… прощанием с прежней жизнью что ли. И от этого в груди у Леонарда против законов биологии расползалась опустошающая дыра.

И всё же они не оставляли попыток отыскать канувшего в звездную лету друга. С одной стороны — это было и неплохо, значит и службе внутренней безопасности Федерации останется только обломать зубы, но… Маккой не верил, что Джим, прежний Кирк, смог бы сознательно держать друзей в неведенье, будь у него хоть весь корпус СБшников на хвосте, он бы не дало повода друзьям думать, что он…

Мертв. Именно этого страшного слова столь тщательно избегали на «Энтерпрайз». Даже Спок не озвучивал ту пугающе огромную долю вероятности, которую, несомненно, высчитал в своей остроухой голове.

И всё же… Наверное, лучше бы Кирк и в самом деле был бы мертв, чем та жуткая тень их славного капитана, что сегодня шагнула на борт «Энтерпрайз».

Это было… Жутко. Хотя и началось всё скверно. Едва от командования поступил приказ проверить, что там за аномалия в секторе, что располагался довольно близко к границе с Ромуланцами, Маккой отчего-то отправился проверять и перепроверять работу медицинского оборудования. Он, если так можно выразиться, шкурой чуял неприятности, исходящие от этого задания.

Во-первых, срочность, с которой их туда погнали, а, во-вторых… Ни капитан, а он на минуточку вулканец, ни кто-либо ещё не увидели логики в том, что проверять Шми отправили не самый ближайший звездолет, а, черт возьми, дернули их, занятых между прочим, следованием к другой миссии. Ну не то, чтобы там было что-то интересное или срочное, но сам факт, что Адмиралтейство бросило их туда целенаправленно… Заставлял волоски на затылке Леонарда нервно шевелиться.

А уж, когда по прибытии их поджидал патруль ромуланцев… Маккой предпочел бы не нарываться, но приказ да и… Ясно же, что нарушили границу имперцы не увеселительной прогулки ради. К тому же показания научной станции, которые зафиксировал уже «Энтерпрайз», ясно намекали, что остроухие черти что-то натворили.

Впрочем, на их вежливые, а да, Ухура, как всегда была само миро… А, впрочем, не важно — их попросту проигнорировали. Леонард покосился на Спока, который все ещё смотрелся несколько чужеродным в капитанском кресле… Что предпримет зеленокровый?!

Нарушение границ на лицо, как, впрочем, и вмешательство в экосистему Шми, но… Не расстреливать же изо всех орудий молчавшего нарушителя? Провоцировать Империю на конфликт — одно, но ведь и бой один на один… Риск высок. Да и сама идея кого-то расстреливать приходилась доктору не по душе. Видимо, и Спок думал в схожем ключе, раз после очередной минуты радиомолчания потребовал установить связь со Звездным Флотом.

Переложить ответственность — не иначе, интересно, а что Джим бы сделал на его месте? Впрочем, связаться с командованием им не удалось. Когда из варпа вынырнули ещё две хищные птицы, Маккой понял, что дело их — дрянь.

Это была ловушка. Наивно было полагать, что ромуланцы столь глупо подставятся… Нет, они пошумели и привлекли внимание, а наживку захватил Звездный флот… И теперь их каналы подпространственной связи глушат, а сами они вот-вот окажутся под перекрестным огнем.

Взгляды всех собравшихся на мостики метнулись к Споку. Но… Сердце Маккоя обожгло осознанием, а, что они, черт возьми, вообще могут сделать? «Энтерпрайз» могло спасти лишь чудо, а их капитана удачи больше с ними не было.

— Шиты на полную…

Ну да, очень предусмотрительно, если сейчас по ним будут палить. Леонард перехватил поудобнее гипошприц… Возможно, на мостике будут травмы — его задача поддерживать руководство в функционирующем состоянии, пока… Пока их всех здесь не разнесут. И чего эти ромуланцы ждут?!

Все же за эти годы он успел достаточно изучить вулканца, чтобы понять. Спок в замешательстве. Более того скрывать это ему удается хреново.

— Сп… Капитан, они передают сообщение, — запнувшаяся было Ухура вывела на динамик ромуланцев.

Дальнейшее вызывалу у Леонарда сплошной характерный жест «рука-лицо», если бы, конечно, те не были заняты набранным гипошприцем и трикодером.

— С какого дьявола им отправлять переговорщиков?! — озвучил он общий вопрос, дико оглядывая палубу. Сулу, чьи пальцы были готовы выполнять маневр уклонения, Чехова, который откровенно нервничал. Впрочем, не ему винить паренька, которому ещё бы жить и жить, но он, как и все на этой клятой посудине, скоро превратится в космический мусор.

— Полагаю, мы найдем этому разумное объяснение, — компьютер Спока, очевидно, всё ещё загружался, но сам капитан уже был готов действовать. — Свяжитесь с инженерным.

— Какое, черт возьми, разумное объяснение?! — Маккой, брюзжа слюной тыкнул в обзорный экран с тремя хищными птицами. — Ещё скажи, что надеешься выбраться отсюда?

Последнее он зря сказал, но… Разве это не очевидно?! Впрочем, крушителем бессмысленных надежд Леонард быть не любил. И все же, на что те надеются?! Хотя Джим бы точно что-то делал. Уж лучше умереть, зная, что было сделано все, что было в их силах, чем… И какого ж хрена ромуланцам понадобилось на переговорах?!

Тем временем Спок, раздав указания: просчитать возможные пути отхода, увеличить мощность двигателей, чтобы уйти в варп почти мгновенно (что не возможно, кэптейн!), а также заняться вопрос усовершенствования их приборов связи, чтобы приодалеть блокаду… И наконец экстренное совещание прямо на мостике (мало ли когда ромуланцем вздумается ударить по ним залп), на тему, что нужно переговорщикам и почему те прибудут не сразу… Зачем ждать полчаса? У них были одни лишь вопросы и никаких мало-мальски приемлемых ответов.

Такая отсрочка неминуемой гибели лишь больше распаляла и злила Маккоя, но… Кто он такой, чтобы портить последние трепыхания товарищам. Что ж, он даже поможет, чем сможет…

Именно влеченый долгом и зовом сердца он отправился в ангар встречать делегацию следом за Споком и Ухурой… Ну да капитан и переводчик… И врач — на случай, если все обернется дерьмово… Перестрелкой, после которой Хищные птицы, словно стервятники растерзают Энтерпрайз.

К чему никто из них не был готов — так это увидеть в составе группы переговорщиков Джима. Причем, мысль о том, что Кирк был пленником ромуланцев Леонард тут же откинул, как не состоятельную.

Ну не носят пленники мундиров врага. Идеально на них сидящих, словно сшитых на заказ. И не сверкают на их плечах энсиновские нашивки. И их не сопровождает конвой из хлипковатой женщины, чье описание они, очевидно, и получили с Нового Вулкана. И уж тем более пленники не позволяет себе разговор в таком тоне:

— Экипаж «Энтерпрайз», переговорная группа от Ромуланской империи прибыла.

Какой чертов смысл был посылать пленника вести переговоры?! Переговоры, в которых нет нужды… Чего же эти черти остроухие ждут? А-а… Макой понял. Им мало уничтожить врага физически, имперцы решили добить их морально. На те, федераты, полюбуйтесь во что превратился ваш капитан! Тьфу!

Волна жгучей ненависти поднялась столь же стремительно, как и невесть откуда взявшаяся прыгучесть — и да… Пока безопасники, Спок и Ухура стояли изваяниями Маккой врезал этой жалкой породии на Джима Кирка.

Хоть он и доктор, но удар правой у него был поставлен на твердую пятерку. То, что было, когда-то Джимом, слегка покачнулось и впило в Леонарда колючий взгляд льдистых глаз. Ни намека на эмоции. Черт возьми! Что эти ублюдки с ним сделали?! Ни ярости, ни боли, ни раскаяния и ужаса — ровным счетом ничего. Словно сама безликая бездна космоса поселилась у него внутри и сейчас отчужденно взирала на Маккоя глазами Кирка.

Второго удара не было. Руки безвольно опустились, а сам Леонард, словно через слой ваты услышал голос ромуланки, намеренно изъяснявшейся на стандарте:

— Хорошо же вас встречают старые товарищи, Кирк. Мне сообщить капитану, что переговоры бесполезны, и «Энтерпрайз» можно атаковать?!

— Не стоит, коммандер, — ровным, ничего не выражавшим голосом отозвался… Нет, Маккой не мог именовать «это» Джимом. — У нас есть три часа, и я намерен использовать все отмеренное нам время, чтобы убедить экипаж… сдастся.

Что за несусветную дичь сейчас сморозил Кирк?! Что вообще в голове у этого… Маккою не дали домыслить, безопасники оттащили его, словно какого-то бунтовщика…

— Доктор, ступайте в медотсек, — голос Спока такой же безэмоциональный, как у Кирка… Надо же, вот ведь, черти что творится. И брови не поднял, вулканец хренов!

Повторять, почти повисшему на руках у безопасников Леонарду не потребовалось. Стряхнув чужие руки, он, ещё раз припаяв Джи… незнакомца с лицом Кирка в ромуланской форме, шагнул в турболифт. Потому как три часа и это безумие кончится… Три часа… Вот уж спасибо за точное время его кончины! Леонард Хрипло рассмеялся, вновь сорвавшись на стенку. Он отдал бы то немногое, что у него осталось, лишь бы никогда не видеть Джима таким, лишь бы чертовы ромуланцы расстреляли их полчаса назад… но нет! Те уготовили им всем изощренную пытку! Больные ублюдки!

Примечания:

Ну... Я все же увлеклась стеклом. Одна глава и всё, постараюсь завершить!