Его последнее желание (гет)

— Гермиона? — не в силах поверить своим глазам, спросил Фред.

Гермиона постаралась не обращать внимания на то, как на долю секунды её сердце пропустило удар, когда на мгновение ей показалось, что он обращается к ней. Она судорожно выдохнула, сглотнула и повернулась туда, где сидела её версия из прошлого. Та, с которой Фред разговаривал на самом деле.

Сидящая за кухонным столом Гермиона из воспоминания подняла руку и слабо помахала.

— Привет, — перед ней стояла кружка чая, которую она обхватывала ладонями. — Где Джордж?

Фред отряхнул мантию от сажи и шагнул ближе, оказываясь на кухне.

— Ещё дома. Я здесь только спросить маму насчёт собрания. Не лучшее время, чтобы посылать для этого сов, — объяснил он.

Гермиона кивнула, но было очевидно, что её мысли блуждают где-то в другом месте. Что-то терзало её мысли.

«Я только что стёрла память родителям», — вспомнила настоящая Гермиона.

Фред открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут появился Рон.

— Прости за это, — сказал он. — Сыч взбесился и… Эй, а ты тут что делаешь?

— И я тебя рад видеть, братишка, — отозвался Фред. — Маму видел?

— Она наверху, стелет кровать для Гермионы в комнате Джинни. А что?

— Как много сегодня вопросов. Увы, ребята, больше у меня на вас времени нет. Мне до жути хочется как можно скорее вернуться в магазин, — Фред вышел из кухни, не глядя махнув рукой на прощание. Без сомнений игнорируя то, как Рон уже принялся утешающе поглаживать Гермиону по спине, пока та шмыгала носом.

Пока менялось окружение, реальная Гермиона размышляла о том, как Рон успокаивал её, даже не зная, что произошло. Она помнила, что не могла заговорить об этом, а потом, когда наконец набралась смелости, Рон обнял её и пообещал, что в итоге всё будет хорошо. Что они помогут Гарри победить Волдеморта, а потом найдут её родителей, и всё образуется.

Конечно, вот что тогда случилось. Но даже за миллион лет не ожидала она вновь увидеть этот момент уже другими глазами.

Что ты со мной сделал, Фред?

Гермиона сжала кулаки, ногти впились в ладони. Боль стала приятным отвлечением.

Второе воспоминание из седьмого флакона тоже отправило её в «Нору». Если точнее, в гостиную. В маленьком пространстве тесным кружком столпились мистер и миссис Уизли, Кингсли Шеклболт, Аластор Муди, Ремус Люпин, Нимфадора Тонкс, Мундунгус Флетчер, Билл Уизли, Флёр Делакур, Фред, Джордж, Рон и сама Гермиона. Они обсуждали план незаметного высвобождения Гарри с Привит Драйв.

— Мы не должны исключать возможность, что они знают о его перемещении, — спорил Муди. — В противном случае мы себе только навредим.

— Да, но откуда бы они узнали? Мы разослали ложные сообщения… — начала Тонкс, но её перебили.

— И всё, от чего зависит толк от этих сообщений, это решит ли Тёмный Лорд их услышать! А если он услышит что-то другое и пришлёт на порог к Поттеру Пожирателей Смерти, тогда всё будет зря! Мальчик будет мёртв через десять секунд!

— Аластор! — рявкнула миссис Уизли. — Я не позволю тебе так говорить о Гарри! Он просто мальчик!

— В его словах есть смысл, Молли, — сказал Ремус и успокаивающе вскинул руки, когда она резко повернула голову в его сторону. — Не про Гарри, а про то, что мы должны быть готовы ко всему. В случае, если они знают о дате переезда, нам нужен отвлекающий манёвр. То, что займёт их, пока мы пытаемся перевезти Гарри.

— А если они не будут знать, кто именно Гарри Поттер? — спросил Мундунгус, породив в комнате тишину и притянув к себе всеобщие взгляды. — Ну, то есть, просто предположим, что Пожиратели Смерти появятся, ага? Ничто не запутает их больше, чем картина сразу нескольких Поттеров.

— Ты предлагаешь Оборотное зелье? — спросил Билл.

Услышав это, Рон и Гермиона чуть улыбнулись друг другу.

— Мы никогда не освободимся от этого мерзкого варева, да? — пошутил Рон.

Гермиона покачала головой.

— Гарри это очень не понравится. Он будет против того, чтобы кто-то из нас принимал его облик.

— Значит, нам надо изо все сил постараться, чтобы убедить его, — сказали подслушавшие их близнецы, щеголяя хитрыми ухмылками. Но если Джордж снова сосредоточился на собрании, то Фред со счастливым видом наблюдал, как уголки губ Гермионы из воспоминания тянутся вверх, пока она закатывает в ответ глаза.

Всё погрузилось в туман, и в этот раз место действия переместилось на Привит Драйв, а первым, что услышала Гермиона, стал её паникующий лучший друг.

— Нет! Ни за что!

Гарри стоял в кухне тёти и дяди и смотрел на них с раскрытым от изумления ртом. Но в первую очередь он смотрел на Муди, держащего фляжку. Фляжку с ясно различимой жидкостью.

— Я предупреждала, что ты так и отреагируешь, — сказала Гермиона из воспоминания, в голосе которой послышалась нотка самодовольства.

Гарри замотал головой.

— Если вы думаете, что я позволю кому-то рисковать своей жизнью!..

— …ведь для всех нас это в первый раз, — чуть усмехаясь, поддел Рон.

— Притворяться мной это другое…

— Ну, Гарри, никто из нас не в восторге от этого, — серьёзным тоном заявил Фред. — Представь, пойдёт что-нибудь наперекосяк, и мы навсегда останемся тощими очкастыми засранцами.

Обе Гермионы фыркнули. Гарри — нет.

Так же быстро, как воспоминание появилось, оно исчезло. Судя по всему, этот последний флакон не будет двигаться не спеша, как предыдущие. Что в принципе не особо удивительно, учитывая малое количество взаимодействия между ней и Фредом перед тем, как он… перед тем, как Гермиона ушла с Роном и Гарри охотиться на крестражи.

Гермиона сглотнула от этой мысли, и она не знала наверняка, почему в животе возник тугой узел. Было ли это из-за того, что она уже видела конец туннеля, или потому, что она страшилась до него добраться? Желала ли она оказаться неправой и чтобы этот флакон длился вечно?

— Я пришла попрощаться, — вслух напомнила она себе. — Я пришла, чтобы поставить точку.

Но ты правда этого хочешь?

Её мысли прервал смех, и Гермиона обратила внимание на новое воспоминание. Фред и Джордж снова были в гостиной «Норы». Однако в этот раз они выглядели измотанными после битвы, а Джордж лежал на диване, без уха. Но вопреки всему они смеялись.

Это было после их миссии по перемещению Гарри в «Нору». Когда Северус Снейп случайно ударил Джорджа заклятием, из-за которого тот потерял ухо. Но Джордж всё равно улыбался. Ведь рядом с ним был его брат.

— Не терпится увидеть, как он попробует другие советы из книги, — сказал Джордж. — Было гениально дать её ему.

Книги? Какой книги?

— Я до сих пор пытаюсь прийти в себя после того дня, когда он подержал для Гермионы дверь вместо того, чтобы дать ей влететь Гермионе в лицо, — вспомнил Фред.

— «Двенадцать Безотказных Способов Очаровать Ведьм», — закатив глаза, произнёс Джордж. — Вместо этого им стоило назвать книгу «Здравый смысл и вежливость для дебилов».

Фред рассмеялся.

— Ну что ж, что угодно, что поможет им зашевелиться.

А затем раздались шаги, и появились все, кто принимал участие в миссии. Вернее, почти все.

— Что такое? — спросил Фред, его улыбки как ни бывало, стоило ему посмотреть на лица вошедших. — Что случилось? Кто?..

— Грозный Глаз, — ответил мистер Уизли. — Мёртв.

И другое воспоминание.

— Ничерта не слышно, — прошептал Джордж. Он глянул на брата, и тот помотал головой.

— Жаль, — проворчал Фред. Он опустил Удлинитель ушей и убрал его в карман, Джордж тоже. Они стояли в коридоре этажом ниже комнаты Рона, дверь которой была закрыта. — Хотя наверно вряд ли имеет значение, подслушаем мы их или нет. Они уходят.

Джордж вздохнул.

— Это мы поняли ещё когда помогали Рону с упырём, но… если бы они только рассказали нам больше, мы могли бы им помочь.

Фред задумчиво кивнул и направился к лестнице, ведущей вниз. Раздался громкий скрип, стоило его ноге опуститься на одну из половиц, и близнецы тут же взглянули друг на друга. И не удивились, когда секундой позже показалась спускающаяся Гермиона.

Она остановилась при виде них.

— О, привет.

— Гермиона, — любезно произнёс Джордж, как будто они не пытались подслушать трио всего несколько секунд назад. — Слоняешься в такой час, а?

— Просто разговаривала с Роном и Гарри. Они думали, что это Чарли тут бродит, но, похоже, ошиблись, — отозвалась она. — Что ж, доброй ночи.

Близнецы пожелали ей того же, но на их лицах безошибочно угадывался груз тяжкого бремени, когда она развернулась. Они знали, что грядёт, и, без сомнения, чувствовали, что это случится скоро.

Они не знали, как скоро, но Гермиона теперь знала. И, как и всегда при просмотре воспоминаний, она хотела, чтобы прошлая она обернулась…

Туман вернулся, и Гермиона увидела, что теперь они на свадьбе Билла и Флёр.

Из шатра появились Фред с Джорджем, и когда они подошли к трио, Гермиона заметила, как первый окинул взглядом её версию из воспоминания, любуясь тем, как на ней сидит лиловое платье. Вопреки всему это заставило Гермиону покраснеть, и она вновь не могла понять, как никто, кроме Джорджа, не замечал взглядов Фреда. Кстати о Джордже — он как раз закончил рассказывать Гермионе и Гарри про дядюшку Билиуса.

— А это не он увидел Грима и через сутки умер? — спросила Гермиона из прошлого.

— Ну, да, под конец он стал слегка чудаковатым, — признал Джордж.

— Но перед тем, как рехнуться, он был душой вечеринок, — сказал Фред. — Выпивал целиком бутылку огневиски, затем выбегал на танцплощадку, поднимал мантию и начинал вынимать букеты из своей…

— Да, действительно очаровательный человек, — произнесла Гермиона, пока Гарри держался за живот от смеха.

— Но почему-то так и не женился, — заметил Рон.

— Вот уж удивительно, — сказала Гермиона.

Они смеялись так сильно, что никто не замечал опоздавшего на свадьбу до тех пор, пока тот не протянул Рону приглашение и не произнёс, смотря тёмными глазами на Гермиону:

— Замечательно выглядишь.

— Виктор! — вскрикнула Гермиона, роняя маленькую вышитую сумочку. Она поскорее подняла её и, покраснев, проговорила:

— Я и не знала, что ты… боже… как я рада тебя видеть… Ну как ты?

Уши Рона покраснели, и он чересчур громко спросил:

— Ты здесь откуда?

Фред закатил глаза, и Гермиона решила, что их с Джорджем коллективный вздох касается того, как неудачно Виктор появился именно тогда, когда они наконец увидели прогресс между Роном и Гермионой.

Гарри под изменённой внешностью предложил Виктору показать ему место, когда тот объяснил, что на свадьбу его пригласила Флёр. Пока они шли по проходу, люди вокруг с широко раскрытыми глазами перешёптывались между собой.

— Только гляньте на всех этих пялящихся людей, — заметил Рон. — Он перетянет всё внимание с Билла и Флёр.

— О, не думаю, что он это нарочно, — слабо возразила Гермиона; её щёки до сих пор были порозовевшими.

Прежде чем Рону выдался шанс ответить, Фред прочистил горло и объявил, что им пора идти.

— Надо занять места, — сообщил он Гарри, когда они с Джорджем, Роном и Гермионой прошли мимо, — или невеста нас задавит.

Сцена переменилась, и хотя это тоже была свадьба, обстановка не могла отличаться ещё сильнее. Стало темно, прежний солнечный летний день исчез, и слышались испуганные крики. Немного дальше было видно людей, которые в панике выбегали из шатра и аппарировали, пока члены Ордена поспешно колдовали Протего.

Гермиона увидела мчащегося к шатру Фреда, одна из кузин Флёр бежала рядом с ним, и оба старались отыскать в этом хаосе своих близких. Гермиона подавила всевозможные чувства ревности — у неё не было на них никакого права. По крайней мере, так считала рациональная часть. Другие её части хотели поднять Фреда на смех за такой клишированный выбор. Высокая красивая блондинка?

Но затем Гермиона покачала головой и отругала себя за такое поведение. Она жалела о том, как обращалась с Флёр в прошлом, и не испытывала желания следовать старым привычкам.

— Ты понимаешь, что происходит? — спросил Фред кузину Флёр.

— Non! — ответила она. Затем ахнула: — Вон там! Моя сестра! Твой близнец!

Пока девушки плакали, торопясь воссоединиться с остальной своей семьёй, Фред с облегчением заключил Джорджа в объятия и стал спрашивать, в курсе ли он, что случилось.

— Пожиратели Смерти, — ответил Джордж, и вся краска отлила от лица Фреда.

— Они… — начал он, но Джордж замотал головой.

— Не думаю, мы бы услышали или увидели от них что-то ещё, если бы они нашли его.

— Тогда хорошо.

— Фред, — сказал Джордж. — Ты же понимаешь, что это значит, да?

Фред, сглотнув, кивнул.

— Они ушли.

Сцена поменялась, и Гермионе пришлось зажмуриться из-за внезапно возникшего света. Она пару раз моргнула, и её взгляд остановился на Фреде, прогуливающемся по саду вокруг «Норы». Его одежда была той же, что и в день свадьбы, только выглядела она так растрёпанно, будто Фред вообще не спал. К тому же он где-то оставил мантию, и теперь был одет только в жилет и рубашку. Он заметил в высокой траве то, что искал, и принялся закатывать рукава.

— Эй ты, — Фред сгрёб сопротивляющийся оранжевый меховой шар и погладил его по голове. — Куда это ты убегаешь?

Крукшанкс пытался высвободиться из его хватки, но без толку, Фред держал его крепко. Он стоял там с Крукшанксом в руках, солнце позади них поднималось, а садовые гномы ползли обратно к «Норе». Фред не обращал на них внимания.

Подул слабый ветерок, заставивший траву пуститься в медленный танец, и Фред вздохнул.

— Ты не найдёшь её, просто тут разгуливая, знаешь ли. Она для такого слишком умная.

Крукшанкс перестал вырываться и вместо этого сосредоточился на том, чтобы сверлить Фреда упрямым взглядом. Тот лишь усмехнулся.

— Давай просто оба попытаемся быть здесь, когда они все вернутся, ладно?

Когда сцена стала уже в который раз меняться, Гермиона это почувствовала, но не смогла никак отреагировать. Она понимала только то, что сейчас увидела, как Фред не даёт её коту отправиться в скитания на её поиски. Что, в свою очередь, привело к тому, что сейчас Крукшанкс снова благополучно живёт с ней в Хогвартсе. Под боком, обеспечивая ей покой, в котором она отчаянно нуждалась в тяжёлые ночи.

Гермиона услышала, как Фред здоровается с кем-то только появившимся, но она была просто не в состоянии воспринимать что-то ещё. Факт в том, что она никогда даже не задумывалась, как Крукшанкс остался в целости и сохранности с Уизли, пока они трое отсутствовали. Если бы у Гермионы спросили, кто, по её мнению, решил о нём позаботиться, она бы ответила «Джинни». Но теперь…

— Мам, они правда тебе нужны? — спросил Фред, наблюдая за тем, как его мать приманивает все фотографии в доме и отправляет их в чемодан.

— Когда ты заведёшь семью и станешь родителем, Фред, поймёшь, что сделал бы то же самое, — ответила миссис Уизли, посмотрев на фотографии своих улыбающихся детей и тяжело вздохнув. Слишком тяжело вздохнув.

Появился мистер Уизли и успокаивающе приобнял жену.

— Всё будет хорошо, Молли. С ними всё будет хорошо.

Миссис Уизли сморгнула слёзы и кивнула.

Фред нахмурился. Раздался громкий хлопок, и он развернулся, чтобы выглянуть наружу.

— Билл тут.

Джинни сбежала вниз со своим чемоданом, а за ней по пятам Джордж, помогавший родителям перетащить ещё кое-какие вещи. На правом плече Джинни сидел Арнольд, её карликовый пушистик, а на другом — сова Рона Сычик.

— А, давайте не забывать: куда удрало это рыжее наказание? — поинтересовался Фред. — Или, ну, знаете, рыжее наказание, которое не является членом этой семьи. Или Перси, — добавил он себе под нос.

— Фред, — предупреждающе произнёс мистер Уизли и отвёл жену к двери до того, как она поняла, что сказал близнец.

У двери стоял Билл, который обнялся с матерью и спросил, готовы ли они идти.

— Ага, всего секундочку, — отозвалась Джинни. Она стала отдавать вещи старшему из братьев и повернулась к Фреду. — По-моему, Крукшанкс на кухне. Хочешь, я за ним схожу?

— Не, — ответил Фред. — Я сам.

— Он тебя ненавидит.

— Неправда! Как ты смеешь.

Джинни закатила глаза и пожала плечами, словно говоря: «Как знаешь», а затем помогла Джорджу с остальными его вещами. Фред тем временем зашёл на кухню и через несколько секунд отыскал кота — тот сидел у окна.

— Подъём, дружище, — сказал он. — Пора уходить.

Крукшанкс повернулся и только уставился на него.

Фред погладил его по голове.

— Она нас отыщет, даже если мы уйдём. Давай, пошли.

Он стал поднимать Крукшанкса, и тот вцепился ему в руку.

— Ай! — вскрикнул Фред, но тот не перестал его кусать, так что Фред просто покачал головой и вынес кота за дверь.

— Вот это да, — увидев их, усмехнулся Билл. Он потянулся, чтобы погладить Крукшанкса. — Какой у тебя тут могучий зверь, Фред.

И тогда это случилось. Крукшанкс впал в неистовство, царапаясь и хватая Билла, и мяукая во всю мощь лёгких.

— Эй! Успокойся! — пытаясь его удержать, воскликнул Фред. — Что на тебя нашло? Он не полностью оборотень!

— Но с Люпином у него никогда не было проблем, — заметил Джордж.

— Я наверно напугал его или ещё что-то, — сказал Билл, но его лицо приняло задумчивый вид. — Что ж, давайте отправимся к тёте Мюриэль до того, как она передумает.

Гермиона ахнула. Она вспомнила, что Билл перевозил семью в укрытие, а, точнее, к тёте Мюриэль, в то время, когда она, Гарри и Рон прятались в коттедже «Ракушка». И, возможно, Крукшанкс стал себя так вести потому, что он каким-то образом учуял на Билле её запах.

Она посмотрела на Фреда, который теперь, когда Крукшанкс немного успокоился, пытался сложить вместе то, что произошло. И когда в его глазах зажёгся свет, Гермиона предположила, что он пришёл к тому же выводу.

Остальные пошли вперёд, но Фред остался с Биллом. Он наклонился ближе и очень тихо спросил:

— Билл, ты их видел? Вы общались?

Билл глянул на брата.

— Я не знаю, о ком ты говоришь.

Фред больше ничего не сказал, но пока он ждал с остальными активации портала, с облегчением выдохнул.

Следующее воспоминание переместило их в довольно большую гостиную. Перед камином на весьма роскошном диване сидел Фред. В руке он держал стакан с огневиски, и на этот раз у него был очень серьёзный вид. Огонь издавал единственный звук в комнате: шипение танцующего пламени, по-видимому, успокаивало Фреда от того, что занимало его мысли.

— Не против, если я присяду?

Фред взглянул на дверь и увидел Джорджа. Он качнул головой новоприбывшему близнецу, и брат расположился слева от него. Фред протянул Джорджу оставшийся алкоголь, который тот охотно принял. Он опустошил стакан одним махом.

— Я больше не могу всё это выносить, Фредди, — признался Джордж.

— У нас хотя бы есть доступ к Ли и радио, и я знаю, что сейчас нам надо сделать перерыв, но…

— Я не об этом, — перебил Джордж. — Я… я был полной задницей.

Фред подождал, пока брат продолжит.

Джордж сглотнул, и когда он заговорил дальше, его голос был таким тихим, каким Гермиона никогда от него не слышала.

— Что, если… что, если мы не выживем? Что, если я не выживу?

— Выживем, — сказал Фред, его взгляд даже не дрогнул. — Мы выживем, Джордж.

— А если нет? Всё это время, что я вёл себя так упрямо… но она тоже, поверь мне. Я просто не могу не задаваться вопросом, как бы мы поступили, если бы знали, что это случится. Забыли бы обо всех наших спорах? Были бы сейчас вместе? Я не о многом жалею, но вот об этом… об этом, братец, жалею сильно.

Джордж плеснул себе в стакан ещё и отпил. Тем временем Фред снова замолчал. В этот раз, похоже, он обдумывал то, что сказал Джордж. В то время сомнения были заразны. Гермиона прекрасно помнила это чувство.

И вновь они были у камина, но теперь с ними возникла и Джинни, и настроение уже не было столь мрачным. Вместо этого они по-настоящему смеялись.

— Просто пообещайте мне, что если я всё же не выживу… — начала Джинни.

— Эй! — прервали её братья.

— Я сказала «если»! Нечего из флоббер-червя делать гиппогрифа, — закатила глаза Джинни. — Просто пообещайте, что не оставите мои пожитки у Мюриэль, потому что эта женщина просто не сможет оценить коллекцию вещей с «Холихедскими Гарпиями». Она, наверно, всё повыкидывает. Вы слышали, что она вчера говорила про мои мантии? «О, это ты, Джиневра. А я уж было подумала, что ковёр внезапно научился двигаться».

— Да какая вообще разница, если твои вещи выбросят? Это нам надо переживать, — заспорил Фред. — Со всеми нашими товарами Мюриэль может случайно… оу, погодите-ка, нет, может, так даже лучше.

Джордж и Джинни зашлись хохотом.

— Ладно, ладно, — поддержал Джордж. — Правило номер двадцать три: когда всё это закончится, мы позаботимся о том, чтобы наши вещи оказались там, где должны. Что ещё?

Джинни пожала плечами.

— Мы выложимся по полной. Чтобы нам даже не пришлось думать о правиле двадцать три.

Фред рывком обнял сестру рукой.

— Естественно.

— Всё будет хорошо, Джин, — сказал Джордж. — Мы все выберемся. Верно, Фредди?

Фред кивнул.

— Верно.

Джинни сморгнула внезапно возникшие слёзы.

— Жду не дождусь, когда всё это кончится.

— Так же, как и я, — сказал Фред.

— Уху, уху, — усмехнулся Джордж и поднёс стакан у губам.

— Я постоянно переживаю за них, — призналась Джинни. — За всех них. Всё время.

— Эй, — сказал Фред. — Ты такая не одна, но они хороши в том, что делают. Мешать плохим парням, особенно Ты-Знаешь-Какому-Дерьму — это их работа. И когда Гарри одолеет его, вы с ним будете жить вместе до самой смерти с вашими двенадцатью квиддичными детишками, и всё будет хорошо.

Джинни хмыкнула.

— Обязательно было именно так говорить?

— А что, вы планировали больше? Ну не знаю, Джин, мне кажется, двенадцать уже вполне…

— Ой, заткнись, — рассмеялась она. — Ладно, спокойной вам ночи. Спасибо за поддержку.

Когда она вышла из комнаты, Джордж повернулся к брату.

— Всё будет хорошо. Так заманчиво звучит.

Фред вздохнул.

— Я просто не хочу, чтобы она переживала ещё и из-за этого. И ты же знаешь Гарри, он всегда спасает мир.

Джордж кивнул.

— И когда он его спасёт, у нас у всех будет счастливый конец, так?

— Разумеется, — подтвердил Фред.

— Ты плохой лжец, Фредди.

— Замолкни, — отозвался близнец, но в его словах не было никакой силы. Только усталость.

Джордж откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза.

— Когда это закончится, я первым делом всё ей расскажу. Мне нужно, чтобы Анджелина знала о моих чувствах. А потом… потом я зацелую всё её лицо.

Фред усмехнулся.

— Ты как всегда неподражаем.

И ещё одно воспоминание у камина.

В этот раз Фред был один. Только Крукшанкс у него на коленях.

Он ничего не говорил, лишь пристально смотрел на пламя, словно принимая какое-то решение.

А затем…

Гермиона ахнула, когда её голову выбросило из думосбора.

— Что?.. — начала Гермиона, но тут же затихла, когда на неё медленно снизошло понимание. Это был последний. Последний. Она почувствовала, как, заикаясь, бормочет. — Нет. Нет. Нет.

Не было никаких слёз. Только неверие. Как он мог оставить её такой… такой?

Борясь с тем, что, по её мнению, было серьёзным потрясением, Гермиона откинулась назад, опершись на руки, и тут её пальцы коснулись чего-то прохладного. Она посмотрела вниз.

Ещё флакон. Он откатился от края кровати, где лежали остальные.

Ещё один.

Гермиона сглотнула.

Она жадно прижала флакон к груди — тот, что был помечен цифрой «8», и взмолилась.

Кому, она не знала. О чём, она знала ещё меньше. Но она молилась.

А затем всё побелело.