Мир Маргарет (джен)

Мир Маргарет одновременно совсем мал и невообразимо велик. Ее мир — поместье и его окрестности, а еще — вся планета, поместившаяся на страницах атласа. Атлас мира — любимая книга Маргарет, проводящей в библиотеке все пасмурные дни — то есть большую часть времени.

Библиотека — лучшее место в доме. Здесь тихо, светло и просторно. В ясные дни солнце, заглядывая в большие окна, ложится на пол и на столы десятком дорожек из ярко-желтых плиток, а стены озарены отраженным светом. Тогда Маргарет садится за какой-нибудь из столов в центре, где солнце не слепит. А в облачную погоду она сидит у самого окна, и небо заглядывает ей через плечо.

Библиотека хранит ключи от сотни удивительных стран. Больше любых сказок и детских поучительных книжек Маргарет любит истории о путешествиях и приключениях, а еще чаще них берет в руки атлас. Порой раскрытый атлас лежит на столе рядом с ней, пока она читает Дефо или Марриета⁽¹⁾, следя по карте за передвижениями героев.

А еще в библиотеке есть столы с плотной скатертью до самого покрытого ковром пола, под которыми можно прятаться сколько душе угодно. И думать о таинственных пещерах, подземельях и Полых холмах, или просто обо всем, что придет в голову.

Кроме библиотеки и своей комнаты, Маргарет любила в доме лестницы, по чьим перилам каталась, а за пределами дома — сад. Сад был старый, разросшийся, немножко запущенный — садовник в одиночку с ним не справлялся, и маму это огорчало, а Маргарет была счастлива — потому что в нем можно было бегать, лазить по деревьям, прятаться, блуждать и воображать себя в Шервуде или в дебрях Амазонки. А много ли радости человеку от фигурных кустов и стриженых газонов?..

За садовой оградой расстилались луга, где в хорошую погоду можно было бегать и играть с сестрами. А перед домом возвышалось лучшее в мире дерево — старый крепкий ясень, возносящий к небесам столицу ее маленького мира. Возносил он ее не так уж высоко — на полтора-два человеческих роста, но Маргарет этого было достаточно. Там, где кряжистый ствол разветвлялся, помещался деревянный домик цилиндрической формы, с полом, чей диаметр составлял от силы пять шагов, зато с двумя рядами окон в высоких стенах.

Летом Маргарет было оттуда не вытащить. Она брала с собой Вальтера Скотта, Фенимора Купера или свой атлас, и забиралась по веревочной лестнице наверх. Здесь начиналось ее путешествие. Доски, на которых она сидела, становились палубой, шум листвы над головой превращался в шум моря или далеких лесов. Ее корабли пересекали Тихий океан, кони мчались по пыльным дорогам Прованса и Тосканы, караваны шли по Великому Шелковому пути… Она странствовала по Европе, Азии, Америке, перелистывая атлас. Солнечные блики пробивались сквозь густую листву, заглядывали в окна и скользили по плотным страницам, вспыхивая на названиях городов. Лиссабон, Севилья, Мемфис, Триполи, Александрия, Дамаск, Катманду, Сингапур, Шанхай, Аомори, Гвадалахара, Сантьяго, Вальпараисо, Алесунд⁽²⁾, Багдад, Асмэра, Кордова, Лион, Мессина, Нюрнберг, Мальмё, Констанца, Мерида, Росарио, Терезинья, Аржантан… Маргарет откладывала книгу и ложилась на теплые доски, глядя на деревянный потолок, зелень и резное небо в просветах окон.

* * *

Дэшвуды оказались очень симпатичными людьми. Ответственная Элинор, мечтательная Марианна, беззаботная Маргарет и усталая миссис Дэшвуд, которая вскоре стала относиться к Эдварду с неподдельным дружелюбием, проведя границу между ним и Фанни с Джоном. Эдвард неоднократно ловил себя на мысли, что здесь ему гораздо уютнее и легче, чем дома. И именно здесь он нашел две родственные души — Элинор и Маргарет. Самая старшая и самая младшая из сестер.

Элинор, Элинор… Как они с ней похожи!.. Спокойная, сдержанная, рассудительная, практичная — пожалуй, намного более, чем он, — серьезная, внимательная, понимающая… Ей он вскоре рассказал о том, что скрывал от семьи — что хотел бы стать сельским пастором. Мать только и знает, что твердить, какую блестящую карьеру он обязан сделать, брат не поймет, как можно добровольно «забиться в глушь», а сестра — сестра что-то среднее между ними, но понимания от нее не жди.

А Элинор поняла. Они шли по светлой аллее, дышащей тишиной первых недель лета, и Элинор казалась неотделимой частью этой аллеи и этой тишины.

Все, что ему нужно — такой вот дом со старым садом, должность священника и Элинор. Может, второе у него все-таки будет, может быть, даже первое, но Элинор с ним не будет точно. Потому что обещания нельзя забирать назад. Если бы пять лет назад он хоть что-то понимал! Люси была веселой и милой, а он был юным глупцом и понятия не имел о том, что ему на самом деле нужно. Теперь уже поздно.

Сад состоял из двух частей — ближайшей к дому, ухоженной и содержащейся в порядке, и темной, запущенной, похожей на лес. Первая походила на Элинор, вторая на Маргарет, а Марианну напоминала цветочная полянка перед поместьем.

Маргарет — порой веселая и озорная, порой серьезная девочка, которая знала наизусть все крупные города и реки, и все мелкие, кажется, тоже. Их с Эдвардом знакомство тоже состоялось при непосредственном участии рек. С Маргарет он подружился быстро, но не сразу. Поначалу ее вообще не было видно. В тринадцать лет этикет и правила общества еще не успевают обрести власть над человеком, и Маргарет не делала вид, что заключила перемирие с захватчиками. Подобно индейскому племени, она отступила и укрылась в лесу. Правда, благоразумное решение Эдварда переселиться в гостевое крыло и не вторгаться на священную территорию племя оценило. Эдвард же решил обязательно встретиться и выкурить трубку мира, и счастливый случай подвернулся в библиотеке, куда Фанни привела его на экскурсию.

Эдвард, в отличие от Фанни, смотрел во все стороны и увидел выглядывающий из-под стола краешек атласа, раскрытого, кажется, на Пиринейском полуострове. Индейское племя то ли не успело замести следы и решило затаиться, то ли не заметило выдающей его небрежности. Эдвард неторопливо прошелся мимо, остановился у стола и ногой задвинул книгу подальше. Племя промолчало — кажется, дружелюбно.

Вычислив убежище Маргарет, он привел туда Элинор и принялся спрашивать у нее надежный атлас, чтобы удостовериться, протекает ли Нил в Южной Америке или в Бельгии, и понес такую чушь, что не взялся бы повторить ее второй раз. Элинор поняла и подхватила; она самым серьезным тоном говорила ерунду, а ее глаза смеялись. Услышав, что Волга течет от Владивостока до Уимблдона, откуда привозят кофейные зерна, Маргарет не выдержала и выбралась из-под стола. Эдвард честно пообещал исправиться и приступить к изучению географии, и Маргарет за него взялась.

Оказалось, что атлас мира — не книга, а кладезь неисчерпаемых игр и приключений. Можно загадывать друг другу названия городов и морей и отыскивать на карте, можно составлять из них цепочки, где первая буква повторяет последнюю, можно прокладывать маршруты по воде и суше, можно путешествовать, противостоять штормам, сражаться с пиратами (а иногда и самим поднимать черный флаг), перевозить экзотические грузы (бананы, шелк или слоновую кость), открывать неизведанные острова, а потом высаживаться на берег и исследовать джунгли, знакомиться с их жителями, изучать языки неизвестных племен, налаживать торговые отношения, собирать караваны, снаряжать экспедиции… Синие льды севера, звезды востока и солнце экватора, ветер прерий и снежные вершины, тропические бури и извержения вулканов — чего только не повидали капитан Маргарет и ее верная команда — Элинор, Марианна и Эдвард. Эдвард оказался самым стойким членом экипажа — времени у него было полно, заботы не тяготили, а игра не наскучила, поэтому он никогда не отказывался, — благодаря чему был произведен в первые помощники. А еще Маргарет обещала взять его в экспедицию в Китай, когда вырастет. Эдвард надеялся, что экспедиция состоится — не то чтобы он стремился в Китай, просто хотел, чтобы ее мечта исполнилась.

* * *

Сегодня он уезжает, и должен наконец сказать Элинор о своей помолвке. Давно пора, но так не хотелось портить эти чудесные дни!.. Теперь откладывать некуда; Элинор имеет право знать и не ожидать напрасно.

— Мисс Дэшвуд… Элинор… Я должен поговорить с вами. Я должен сказать вам нечто… очень важное… касательно моего… образования.

Смотреть ей в глаза оказалось очень тяжело, и он смотрел на лошадей, на ее руки, на свои сапоги, на пол конюшни.

— Вашего образования? — Элинор удивлена.

— Да. Я обучался… представьте — в Плимуте.

— Вот как? — вежливо спрашивает она, скрывая растерянность.

— Да… Я четыре года обучался в школе, которой руководил мистер Пратт. — Ненужные подробности, совершенно ненужные, но они отодвигают самое сложное и потому возникают сами собой.

— Пратт?

— Именно. Пратт. И… пока я был там… мы, если можно так выразиться…

— Эдвард! Эдвард! — Фанни возникает в дверях конюшни. — Эдвард, я всюду тебя ищу. Ты немедленно нужен в Лондоне.

— Я и так уезжаю сегодня днем.

— Нет-нет. Мама непреклонна. Ты должен выехать немедля.

Вот оно — спасение! Смелые не спасаются с поля боя, они продолжают сражаться. Но что же, если он недостаточно смел?..

Записка в руках Фанни колеблется белым флагом.

— Прошу простить меня, мисс Дэшвуд. — Поклониться, быстро повернуться и выйти. Не оглядываясь, вскочить на коня. Он напишет ей позже и все объяснит. Обязательно.

Так Эдвард покидал поле проигранного боя, не зная еще ни того, что письмо так и не напишет — писать окажется еще труднее, чем говорить, — ни того, что в конце концов все образуется.

Пока он чувствовал облегчение, смешанное с виной и стыдом. С каждым лошадиным шагом за пределами Норленда облегчение будет убывать, но Эдвард еще не выехал за ворота. Он скоро пересечет границу поместья, хранящего ставший ему привычным мир, и обернется.

И Маргарет, стоящая у окна своего домика на ясене с подзорной трубой, будто в «вороньем гнезде» на мачте, помашет ему рукой.

1) Фредерик Марриет — английский писатель, автор приключенческих романов. Маргарет вполне могла читать его книги, как и Даниэля Дефо, Вальтера Скотта и Джеймса Фенимора Купера. А вот Льюис Кэрролл, Жюль Верн, Луи Буссенар и Александр Дюма, к сожалению, в это время либо еще не начали творить, либо даже не родились.

Вернуться к тексту

2) Алесунд (норв. Ålesund) — в ряде источников (в том числе в Википедии) фигурирует как Олесунн, в ряде других — как Алесунд. Полагаю, в английском атласе он был Алесундом. И мне эта версия нравится больше.

Вернуться к тексту