Путь волшебницы. История в зеркалах (гет)

Да, Сивилле было совсем не до наместника и его финансовых махинаций. Ее мысли занимало совершенно другое. Она с ходу сообщила королю о своих подозрениях насчет того, что все случившееся с ним в тот день, когда она его впервые встретила, отнюдь не было случайностью. Упомянула и про разбившееся зеркало-амулет, и про следы искусно скрытого губительного магического воздействия, проявившиеся тогда, когда она лечила его от обычных переломов...

Король внимательно обдумал сказанное волшебницей. И в ответ поделился своими сомнениями. Ему показалось странным поведение верного коня. Тот никогда не подводил его даже в самом жестоком бою, и уж тем более нельзя было ожидать от него подобных сюрпризов в обычном путешествии.

Однако первое же резонное подозрение — в адрес наместника — король сразу отбросил. Как и подозрение в адрес тех пятерых придворных, которые сопровождали его в тайном путешествии в эту провинцию. Если уж на то пошло, этим пятерым, будь они заговорщиками, ничто не мешало убить его, скажем, во время первой же совместной ночевки где-нибудь на постоялом дворе. Однако они этого не сделали. И когда он исчез в лесу, они искали его так долго и тщательно, как только могли, а потом безотлагательно бросились к наместнику. А тот, в свою очередь, немедленно выслал людей на поиски государя и поднял по тревоге войска по всей провинции.

Можно было, конечно, предположить, что наместник тем самым лишь отводил от себя подозрения, а на деле он и был заказчиком порчи, которая была наведена на его величество... Но и это подозрение король и Сивилла, посовещавшись, отбросили.

К кому, скажите, на милость, наместник мог бы обратиться со столь деликатным заказом? Простая ведьма или обычный колдун, даже очень сильные, не смогли бы пробить защиту мощного амулета, созданного персонально для короля много лет назад, в день его появления на свет, тогдашним главным придворным магом. Тут потребовался бы совершенно иной уровень мастерства, неизмеримо более высокий.

Значит, наместник вынужден был бы обратиться к кому-то из королевских магов или волшебниц. Однако выносить подобные замыслы за пределы собственной провинции было бы, мягко говоря, неосторожно. Ведь наведение порчи подобного уровня требует от мага абсолютной полноты информации, не оставляя заказчику шансов скрыть от исполнителя, кто же именно является объектом заказа. А королевские маги и волшебницы других провинций никоим образом не подчинены чужому наместнику. Мало ли как они отреагировали бы на такое предложение! Могли бы счесть это проверкой их лояльности и сделать вид, что не понимают, о чем речь. А могли бы и сразу передать опасного заказчика властям...

Стало быть, единственной возможностью провернуть подобное — да и то не стопроцентной! — для наместника оказался бы сговор с королевским магом или волшебницей из его собственной провинции. Но здесь их когорта представлена одним-единственным специалистом — самой Сивиллой, а ей наместник ничего такого не предлагал... Так что и этот вариант был отвергнут.

Нет, все-таки истоки случившегося следует искать не в этой глуши, а в столице — к такому выводу единодушно пришли Сивилла и ее венценосный посетитель.

После этого их разговор перешел совсем на другую тему, но тоже связанную со столицей. Король предложил Сивилле место в комитете придворных магов.

Когда Сивилла услышала это, ей показалось, что в груди у нее взорвался огненный шар. Столица! Почет! Известность! То, о чем она мечтала все эти годы... Вот оно и свершилось. Наконец-то!

Но этот бурный восторг вдруг отступил перед тихой, томительной и какой-то печальной радостью. Она будет там с ним рядом! В его дворце! Будет видеть его каждый день! Но... какой от этого прок, если их все равно будет разделять непреодолимая пропасть? Лучше бы ей остаться тут. Жить, как прежде, размеренной жизнью провинциальной королевской волшебницы и навсегда позабыть эти сумасшедшие июльские дни... Хотя нет, не сможет она всего этого забыть. Ни за что не сможет!

Поколебавшись лишь несколько секунд, Сивилла ответила горячим согласием на предложение короля. И тот, поцеловав ей на прощание руку и пожелав скорейшего выздоровления, ушел.

Пожелание скорейшего выздоровления выглядело в данном случае не столько любезностью, сколько приказом. Король вознамерился увезти ее с собой прямо сейчас (в столицу уже была послана депеша о том, чтобы в данную провинцию срочно был направлен какой-нибудь другой королевский маг на место Сивиллы). А длить свое присутствие в этих краях без особой нужды, да и оставлять столицу надолго, король не мог. Так что Сивилле надо было поторапливаться.

Забот у нее было много, причем самых разных — от экстренной поправки собственного здоровья при помощи специальных ритуалов до продажи особняка. Конечно, ей было немного жаль продавать дом, который она купила всего год назад. Сивилла так гордилась тогда, что отныне у нее есть собственное прекрасное жилье, купленное на честно заработанные деньги! Жалела, что мать не дожила до переезда из их убогого домишки в эти хоромы... А теперь с этим домом, который она уже успела полюбить, придется расстаться.

Сивилла понимала, что покидает родные края навсегда. Ведь даже если ей по какой-либо причине не посчастливится задержаться при дворе, то вновь оказаться на родине после такого позора было бы невыносимо — в этом случае ей лучше будет осесть где-нибудь в другой провинции, а то и уехать за границу. Впрочем, она была уверена в своих силах, и считала, что такой расклад ей вряд ли грозит.

Однако и в противоположном случае, то есть, если ее карьера сложится вполне успешно, сюда ей уже не вернуться — служба в комитете придворных магов заканчивается, как правило, только со смертью занимающего этот пост.

Это может быть, конечно, и смерть в почтенном возрасте — возможно, даже после выхода в отставку. Правда, большинство придворных магов предпочитали работать в комитете бессрочно, не пользуясь правом выхода на заслуженный отдых. Но вряд ли кто-то из них даже после выхода на пенсию покидал столицу — во всяком случае, Сивилла была уверена, что лично ей не захотелось бы после многолетних славных трудов на благо короны вернуться в родную провинцию, где ее всю жизнь попрекали низким происхождением.

Но точку в блестящей карьере придворного мага может поставить и гибель на служебном посту в любом, в том числе и весьма далеком от старости возрасте. Такое случалось нередко. И, увы, не всегда причиной тому были происки внешних врагов. Иногда придворные маги оказывались по разные стороны барьера в дворцовых интригах. Например, полгода назад вместе с дворянами-заговорщиками были казнены двое членов комитета — маг и волшебница, вставшие на сторону изменников. Участие этих двух в заговоре раскрыла главная придворная волшебница мадам Бошер, известная своей суровостью и непримиримостью к врагам короля...

Словом, как бы ни сложилась дальнейшая судьба Сивиллы, в родные места она уже не вернется — это было ясно. Надо было без сожаления помахать рукой своему провинциальному прошлому. Что-то ждет ее в столице?..

В день отъезда Сивилла, отпустив слуг, которым на прощание раздала дорогие подарки, в последний раз обошла все комнаты. Мебели уже не было, других вещей — тоже, и дом вдруг показался ей таким чужим, каким не был даже тогда, когда она пришла сюда год назад осматривать его перед тем, как приобрести в свою собственность.

На середине большого опустевшего холла сиротливо сгрудились ее вещи, собранные в дорогу. Их было совсем немного — всего четыре сундука (некоторые дворянки берут с собой гораздо больше, отправляясь всего лишь на недельку в гости!). Самое ценное Сивилла сложила в небольшую сумочку, которую держала при себе.

В ожидании слуг из дворца наместника, которые должны были прибыть за ней, чтобы отвезти ее к королю, Сивилла устало опустилась на один из сундуков и огляделась, словно стараясь накрепко запомнить все вокруг.

От прежнего убранства тут осталось лишь огромное зеркало — в свое время, устраивая на первом этаже особняка свою приемную, королевская волшебница постаралась, чтобы холл выглядел достаточно солидно. Вторым свидетельством официальности этого места служил портрет короля в ее кабинете. Но этот портрет сейчас был бережно упрятан в один из сундуков. А вот громоздкое и хрупкое зеркало пришлось оставить — Сивилла уезжала в столицу налегке.

На улице послышался шум экипажа, остановившегося перед домом. Прозвенел дверной колокольчик. Пора! Сивилла встала, отперла дверь. Пока ловкие лакеи выносили сундуки, она в последний раз погляделась в огромное зеркало, которое было свидетелем блестящего начала ее карьеры. Там, позади, за ее спиной, отражались настежь открытые широкие двери особняка и за ними — розовый край рассветного неба. Первые лучи солнца охватили золотистым ореолом волосы королевской волшебницы, и она сочла это добрым знаком. Сивилла улыбнулась напоследок своему счастливому отражению и пошла к выходу.