Муженек Луны (Luna’s Hubby) (гет)

Для каждого человека время течет по-разному – быстро или медленно. Взрослым всегда не хватает часов в сутках, чтобы доделать то, что они еще не успели. Когда у них появляется возможность делать то, что им нравится, время летит незаметно. Кстати, в качестве примера теории относительности Эйнштейна, скажу, что время для Гарри и Луны тащилось еле-еле. Часы занятий чтением, арифметикой, рунами, казалось, длятся годами. А если в будущем должно произойти что-то интересное, то время ожидания становилось вечностью.

Пришла весна, а с ней и день рождения Луны. Уроки продолжались, все те же: чтение, письмо, арифметика, география, мировая история и история Великобритании. Гарри, когда его спросили, объяснил Сириусу, что за заклинание они использовали на картине, и в следующий раз, когда дети пришли к нему в гости, портрета миссис Блэк уже не было. Селена и Ларри заметили, что дом стал намного красивее: Сириус поменял обои, освещение, повесил на окна красивые шторы, а на пол – новые цветные ковры. Старшие Лавгуды решили, что дом стал в миллион раз лучше, ну а дети вообще не заметили никаких изменений.

* * *

Наступило лето, и Лавгуды поехали в Грецию, где посещали древние храмы, руины и другие исторически-значимые места. Они провели несколько дней в обществе фавнов и дриад. Фавны развлекали их историями о боевых магах, которые сражались с нацистами и войсками Гриндевальда во время Второй Мировой Войны. А дриады рассказывали о волшебных созданиях, которые обитают в их лесу – о грифонах и драконах, ореадах, горных нимфах, которые изредка спускаются с Балкан, о бамффсах (очень похожи на волшебных волосатых слонов) и о помяторогих хропаках. Ларри особо заинтересовали дальние родственники единорогов, и он попросил «древесных леди» рассказать о них поподробнее. Гарри и Луна в подарок от дриад получили волшебные семена. Когда семья вернулась из поездки, Селена договорилась, чтобы Гарри и Луна изучали магическим путем современный и древний греческий язык.

В Греции с Луной произошло нечто, сделавшее ее известной. Ее Зрение усилилось, поэтому она смогла заметить скрытые магические следы, когда любовалась со скалы Эгейским морем. Скрытые – но не для людей, подобных ей. Селена помогла ей наложить на всю семью чары магического зрения, и Лавгуды прошли через пещеру, полную ловушек, к тайному храму Дианы. Волшебное правительство Греции вручило им награду за вклад в историю, и следующие два дня семья провела на раскопках в компании магов-археологов. Селена была очень горда этим, но втайне досадовала, что Луна обнаружила все ловушки, которые были на их пути, как и сами археологи. Сама-то она не заметила почти ни одной. Когда Луна вела их через пещеру, то дети всю дорогу обсуждали то, что видела девочка. Как только она описывала Гарри магическое поле, тот сразу же предлагал способы его обойти. Удивительно, но он почти всегда оказывался прав. Селене даже показалось, что даже без наложенных чар магического зрения он высказывал бы правильные суждения – как будто заранее знал, как надо справиться с той или ной ловушкой.

Будучи в Греции, Гарри и Луна выкроили минутку, чтобы побыть наедине. Они достали карту мира, которую дал им Ларри, и, найдя с помощью солнца стороны света, обнаружили, что объект, магически связанный с Гарри, находится либо в Албании, либо в Боснии и Герцеговине. Было очень трудно определить точно, потому что два-три миллиметра на карте – это сотня километров на самом деле, поэтому даже маленькая ошибка могла свести на нет все их усилия. Дети не знали, что им делать с этой информацией, но решили, что лучше знать хоть что-то, чем ничего.

* * *

День рождения Гарри прошел почти незамеченным, кроме нескольких «С Днем Рождения», прозвучавших шепотом.

Гарри и Луна, и, часто, Ларри, а иногда и Рон с Джинни ходили на экскурсии с Ремусом и Сириусом по достопримечательностям в окрестностях Линкольншира и Ноттингемшира. Гарри и Луна впервые в жизни увидели привидение, когда были в замке недалеко от Линкольна. Это был норманнский рыцарь, и говорил он только по-французски. Ларри немного знал язык, но рыцарь не желал с ними общаться, мотивируя это тем, что не хочет разговаривать с деревенщинами. Они оставили невежливого призрака в одиночестве в его руинах.

Лавгуды также познакомились с другом Ремуса, отцом Джоном. Тот пригласил их на ужин, но Селена беспокоилась, что дети могут ненароком нарушить Статут о Секретности, и не хотела говорить ни да, ни нет. Ужин так и не состоялся, но Ремус обещал, что у них еще будет шанс.

* * *

Пришла осень, близнецы Уизли уехали в Хогвартс на первый курс. Рон и Джинни (а Молли – особенно) почувствовали, что в Норе стало намного тише. Гарри и Луна стали посещать их намного чаще. Когда Селена замечала, что они отлынивают от домашней работы и уроков, то грозилась, что ограничит их время у Уизли. После таких предупреждений дети снова занимались усердно, поэтому их привилегии не снимались.

* * *

В конце сентября Селена отправилась на международную конференцию составителей заклинаний. Луна и Гарри, как могли, уговаривали Ларри взять их в путешествие по Озерному краю, пока мамы нет. Наконец он сдался и согласился. Поэтому, когда Селена была в Университете Мискатоник, остальная часть семьи находилась в гостинице в городе Шеп. Ларри взял напрокат машину, и они побывали в замке Мункашир, на Ирландском озере, рядом с Уайтхэвеном, осмотрели водопады и озера, посетили музей Лорела и Харди, и однажды – следуя туда, куда показывала Луна – попали в городок Литтл-Хенглтон. Девочка попросила отца остановить машину примерно за милю до города. Они были на вершине небольшого холма, и перед ними расстилался великолепный вид на город. Луна убедила отца дойти до города пешком.

Они сошли с дороги и пошли вслед за ней. Был прекрасный осенний день, небо – голубое и только легкие облака медленно плыли по ветру. Лавгуды шли по тропинке, как вдруг Луна остановилась.

– Что-то случилось, ромашка? – спросил Ларри.

– Да, папа. Тут какие-то чары впереди. Похоже, магглоотталкивающие. Они прямо перед нами, и распространяются очень широко в обе стороны. Кажется, больше ничего нет, наверно, можно идти дальше.

Они продолжили свой путь, но ничего не почувствовали, когда миновали эти чары. Однако вскоре Луна снова остановилась.

– Здесь еще какие-то чары. Они другие. Эти… – она прищурилась. – Похоже, они не пускают ведьм и волшебников. Папа, что будет, если волшебник попытается пройти через такие чары?

– Я не знаю, елочка. Всякое может быть. Это выглядит как ловушка? – он знал, что дочка может каким-то образом видеть магические ловушки.

– Они очень похожи на магглоотталкивающие чары, их соединяет ментальное заклинание.

– Тогда, наверно, это обычные чары «Держись-Подальше-Отсюда». Если пересечешь их, то внезапно подумаешь, что надо срочно завершить какое-то незаконченное дело. Смотрите. – Он сделал широкий шаг вперед, затем вернулся обратно. – Вы знаете, пора бы нам возвращаться. Поздно уже.

На самом деле даже до обеда было далеко.

– Хорошая идея, пап. Может, ты пойдешь к машине и подождешь нас там? А мы скоро вернемся.

– Не задерживайся, апельсинчик, – и Ларри пошел обратно по тропинке, которая привела их сюда.

Когда Ларри скрылся из виду, дети достали волшебные палочки. Старшие Лавгуды до сих пор строго следили за тем, как дети используют палочки, и держали их в шкафчике с алкоголем. Они не догадывались, что Луна могла видеть, как реагирует механизм замка на различные комбинации рун, поэтому она очень быстро смогла найти нужную последовательность. Дети могли брать палочки, только когда Ларри работал над очередной статьей, и пользоваться ими недолго. Они тренировались в использовании заклятий из «Стандартной Книги Заклинаний», и получалось почти все. Они уже умели левитировать объекты и производить простые превращения. Хотя они не понимали, зачем нужно превращать спичку в иголку, но научились и это делать. А еще они обнаружили, что Луна могла изменять наложенные заклинания. Поскольку девочка видела, как выглядят те или иные чары, то могла играть с ними, меняя форму и структуру заклинания, и наблюдая получившийся эффект.

Гарри и Луна изучали некоторые волшебные предметы в доме – набор «живых» чайных ложек, Негаснущие Свечи, замок, на который был заперт шкафчик с огневиски – пытаясь определить, как «отключить» наложенные на них заклинания (впрочем, успеха так и не добились). Они предположили, что предметы, связанные со шрамом Гарри, могут быть защищены с помощью магии, и умение «выключать» заклинания было бы очень кстати. Но пока дети и близко не подошли к решению этой задачи.

Луна подобрала с земли камень.

– Гарри, толщина магического поля метров пять. Я никогда такого не видела, но думаю, что если ты пересечешь его, на другой стороне оно не будет оказывать на тебя влияния.

Она превратила камень в часы (они не работали, но выглядели как настоящие) и кинула вперед.

– Гарри, пожалуйста, достань мои часы, они на другой стороне волшебного поля.

Гарри улыбнулся и побежал. Но стоило ему преодолеть всего несколько футов, как он остановился и повернул назад.

– Гарри, ну пожалуйста, принеси мои часы.

– Нет, мне нужно… я должен… эээ…

– Сделаешь все, как только часы достанешь.

– Хорошо, – он взглянул на часы, потом обернулся к Луне. – Может, пойдем отсюда?

– Нет, Гарри. Попробуй идти спиной вперед. Пожалуйста, достань мои часы.

Мальчик сделал шаг назад. Сделал еще один, или, по крайней мере, попытался, но никак не мог заставить свои ноги идти. Он опустил ногу, но теперь ему надо было переместить дальше все его тело, иначе он упадет. И он пошел обратно, несмотря на все просьбы Луны. Он вышел из поля действия чар, приблизился к Луне, но не остановился, а продолжил идти. Луна схватила его за рукав, вернула ему палочку, и они вместе пошли обратно к машине.

В тот вечер они гуляли вокруг гостиницы.

– Извини, Луна, я просто не мог не уйти.

– Все в порядке, Гарри. Это было очень мощное заклинание, а мы еще новички в магии. Когда мы станем опытнее, то вернемся туда. А пока – давай проведем приятный вечер вдвоем, муженек.

Он улыбнулся ей:

– Я уже благодарил тебя за то, что ты подарила мне такую чудесную семью? – Луна покачала головой. – В таком случае, спасибо.

И, взявшись за руки, они пошли обратно в гостиницу.

* * *

– А, мистер Блэк, проходите, пожалуйста.

– Спасибо, мистер Циммерман. Я не ожидал, что вы откликнетесь так быстро.

– У нас в Гринготтсе время – деньги. Поэтому перейдем сразу к делу. Как видно из отчета, основу чар составляет заклинание, ограничивающее круг лиц, которые могли бы открыть медальон. Я полагаю, это ограничение было наложено владельцем этой вещи.

– Вы узнали, кто его владелец?

– Имя я вам не назову, но кое-что разузнать удалось. Этот медальон охраняется от посягательств тремя проклятиями. Первое разрешает доступ только кровным родственникам. Другие два определяют пол того, кому можно открыть этот предмет. Любое из этих проклятий гарантирует место в лечебнице Святого Мунго тем, кто не соответствует условиям.

– Надеюсь, никто не пострадал?

– Что вы, мистер Блэк. Мы же профессионалы. Не думаю, что мы не справились бы с этими чарами. Судя по всему, их накладывал студент. Хотя этот студент и обладает обширными познаниями в области темной магии, но он всего лишь любитель.

– Так что насчет владельца? Вы говорили, вам удалось что-то разузнать.

– Да. Вот содержимое медальона. Оно было уменьшено, и мы увеличили его, бесплатно, между прочим.

– Спасибо.

– Вы можете и не знать, но волшебные фотографии могут сохранять, помимо прочего, магические следы. Я могу с уверенностью утверждать, что чары на медальон накладывала юная леди справа на снимке. Она очень мне кого-то напоминает, но я не могу сказать, кого.

– Но вы точно можете узнать другую девушку на снимке.

– Да, должен сказать, я рад, что не общаюсь с миссис Малфой регулярно. Думаю, я не смог бы спокойно смотреть ей в глаза после того, что я тут увидел.

– Другая девушка – это ее сестра, Беллатрикс, она отбывает пожизненный срок в Азкабане. А комната, где сделан снимок, скорее всего – гостиная Слизерина.

– Ах, да. Что ж, вы можете идти. Оплатить наши услуги вы можете у любого гоблина в холле.

* * *

– Мистер Инглиш, мисс Нельсон, я вне себя от возмущения! Я в ужасе! Поймать студентов в чулане для метел в такое время!

– Пожалуйста, профессор Кроакер, не отнимайте баллы!

– К сожалению, директор настаивает, чтобы подобные вещи наказывались. Поэтому я снимаю один балл с Гриффиндора и один – с Хаффлпаффа. Кроме того, я назначаю вам двоим взыскание… – он сверился со своим пергаментом, – в следующий вторник, с восьми двадцати до восьми сорока на Астрономической башне. Не опаздывайте и не приходите раньше. Мисс Шонекер и мистер Томашевски будут там с восьми до восьми двадцати. Простите, но из-за такого большого количества взысканий, я могу выделить вам только двадцать минут.

– Спасибо, профессор.

– А теперь, молодой человек, будьте джентльменом и проводите мисс Нельсон до ее гостиной. Я жду вас около двери на кухню – знаете, где она находится? – через десять минут, ровно. Быть пунктуальным – это очень важно.

Когда двое студентов уходили по коридору, он услышал, как Уэйд Инглиш спросил:

– Но ведь вход в гостиную Хаффлпаффа тут, за углом. Зачем он мне дал десять минут, чтобы добраться до кухни?

– Замолчи, я сейчас тебе покажу…

Элджи Кроакер вздохнул.

– Вы живете только раз, – пробормотал он.

Если он обязан проводить здесь две ночи в неделю, пусть это будет не зря. Как бы он хотел быть сейчас со своей женой. Нужно сказать Дамблдору, что в следующем году он не будет преподавать.

* * *

Пришла зима вместе со снежными ангелами и драконами, игрой в снежки и Рождеством. Второй год подряд Гарри получал подарки в этот праздник. Он подумал о Дадли, и чем больше вспоминал о нем, тем больше убеждался, как мало тому доставалось – не в смысле вещей, конечно, а в чем-то другом, настоящем. Гарри не мог выразить это словами, но было что-то неправильное в том, как тетя Петунья и дядя Вернон выражали свою любовь к сыну. Он тряхнул головой. Это все было в прошлой жизни. Сейчас у него есть дом и семья. Мальчику вдруг захотелось кого-нибудь обнять… неважно кого.

* * *

– Сириус.

– Цисси, приятно тебя снова видеть.

– Вижу, ты избавился от портрета своей матери. Хочешь что-нибудь повесить на его место?

– Я нашел эту фотографию, но она слишком маленькая.

– Сириус! Отдай мне ее! Кто тебе показал, где она была?

– Никто. Просто мне стало любопытно, что ты нашла такого интересного в этом кулоне. Это ведь Беллы, так?

– Да. Я полагала, она наложила чары, не дающие никому, кроме меня, его открыть. Видимо, я ошибалась.

– Держи свой кулон, счастливого Рождества.

– Не думаю, что я должна благодарить тебя за то, что ты вручаешь мне чужую собственность в качестве подарка.

– Тогда, может, ты возьмешь это?

– Подарки? Для меня и Драко? Сириус, мы никогда с тобой не были близки, особенно в юности. Почему ты это делаешь?

– Потому что ты – часть моей семьи. Может, мы не стали близкими людьми, но по-своему, это очень важно. Я потерял многих друзей и хочу сохранить то, что у меня осталось.

– Даже не знаю, что сказать…

– Если не знаешь, что сказать, лучше помолчи.

– Откуда эти слова?

– Не помню. Не будем о грустном, почему ты не взяла с собой Драко?

– Потому что, вскоре после того, как мы побывали у тебя, он задал отцу несколько неуместных вопросов, за что и был наказан. Я подумала, лучше этому не повторяться.

– И ты еще удивляешься, почему мне не нравится твой муж. Скажи, ты счастлива с ним?

– Я счастлива с ним.

– А теперь скажи честно.

– Мне с ним надежно.

– Не лучший выбор, который ты могла сделать.

– Кто бы говорил о выборе, мистер Сначала-Делай-Потом-Думай-И-Закончи-В-Азкабане.

– Ууу! Но если бы ты думала, перед тем как действовать, то давно бы уже ушла из Малфой-мэнора. Теперь тебе есть, куда пойти.

– Спасибо, Сириус.

– И постарайся не дать мужу вырастить из Драко свою копию. Пусть ребенок думает своей головой. Думаю, у тебя получится сделать это, не разозлив его отца.

– Поживем – увидим. Счастливого Рождества, Сириус.

– Тебе тоже, Нарцисса. Спасибо, что заглянула.

* * *

В Рождественскую декаду Лавгуды постоянно либо принимали гостей, либо сами ходили в гости. Чаще они гостили у Уизли, и наоборот (обычно это были Рон, Джинни и близнецы). Фред и Джордж получили свои палочки, конфискованные после второго предупреждения об использовании магии несовершеннолетними.

Лавгуды были желанными гостями и в доме Сириуса, где получили еще одну порцию подарков и поздравлений. Сириус подарил Гарри и Луне тренировочные метлы, хотя уже знал, что у них есть опыт полета на настоящей. У учебных метел были отличия от настоящих – ограничители скорости и максимального расстояния, на которое они могли удаляться от заданного объекта. Оба параметра определяли родители.

* * *

Лавгуды снова посетили «Болото» спустя несколько дней после Рождества. Там они познакомились с сестрой Элджи, миссис Августой Лонгботтом, и ее внуком Невиллом. Луне и Гарри он показался ужасно тихим и стеснительным. Пока взрослые вели светскую беседу, дети решали, чем бы заняться.

– Можем пойти погулять! Слепим снеговика-дракона или еще что-нибудь?

– Нет, бабушка рассердится, если я запачкаюсь. Зато я знаю, как играть в шахматы.

– Но нас трое. У меня тут есть колода взрывающихся карт…

– Я не знаю, как в это играть.

– Мы тебя научим.

На том и порешили.

Когда родители/опекуны/бабушка пришли забирать детей домой, то увидели нечто необычное. (Ларри и Селена только сегодня познакомились с Невиллом, и знать не знали, насколько странное зрелище предстало перед их глазами.) А миссис Лонгботтом и Элджи Кроакер никогда не видели, чтобы Невилл так весело смеялся.

– Что ж, Августа, – сказал Элджи сестре, – мне кажется, надо пересмотреть планы на пасхальные каникулы.

– Правильно считаешь, Элджи. Я приглашаю Гарри и Луну к нам в гости.

– Спасибо, Августа. Уверена, детям у вас понравится.

Взрослые распрощались, позвали своих ребятишек и разошлись по домам.

* * *

– Вы взяли зубные щетки?

– Да, мам.

– Гарри, ты уже упаковал носки?

– Да, тетя Селена.

– Вы оба должны все время помнить о Статуте Секретности. Мы же не хотим, чтобы к дяде Ремусу пришли авроры и стерли память всем его друзьям? И ведите себя хорошо.

– Да, мам.

– Да, тетя Селена.

* * *

– Спасибо за ужин, отец Джон.

– Всегда пожалуйста, Луна. Мой друг Ремус просил отвечать на все ваши вопросы. А вам уже не терпится, да? Ох уж эта детская любознательность. Что ж, не будем сердить моего друга. Спрашивайте, отвечу на любые вопросы.

– Почему вас зовут «отец»?

– Это старинный знак уважения, обычай, появившийся еще у первых христиан. Святой Павел в своих записях называл себя духовным отцом людей, которым он проповедовал.

– А кто такой святой Павел?

– Он один из тех, кто написал Библию.

– А что такое Библия? – спросила Луна.

– Это переводится как «Книга», – подсказал ей Гарри.

– Ух, ты. Книга, которая называется «Книга»?

– Да. Вы знаете греческий? Удивительно! Это собранные вместе записи, описывающие историю нескольких тысячелетий, начинающуюся от создания Творцом нашего мира. В Библии много мудрых изречений, таких как «Возлюби ближнего, как самого себя», «Не обмани», «Не укради», «Почитай старших», «Если кто-то ударил тебя по щеке, подставь другую»…

– Твой дядя и тетя пользовались этим, чтобы бить тебя по всем четырем щекам (две на лице и две… внизу). – Хихикнула Луна. Гарри закатил глаза. Он уже не считал, что сам виноват, что его били родственники. Новые опекуны много раз наказывали его, но никогда, какой бы ни был проступок, не били.

– Что такое? Над тобой кто-то издевается, сынок?

Ремус вмешался в разговор:

– Уже нет. Раньше Гарри жил с жестокими родственниками, но все в прошлом.

– Да, Луна спасла меня, и мы поженились… Ой!

– Ты спасла Гарри, чтобы выйти за него замуж? А вы не считаете, что слишком молоды для брака?

– Мама тоже так думает. Но я не понимаю, почему она может быть замужем, а я – нет.

– Может, потому, что она сначала стала взрослой, а только потом решила выйти замуж.

– Ну, может быть. Но я все равно не понимаю, почему я должна ждать?

Отец Джон усмехнулся:

– По закону вы не можете пожениться, пока не станете совершеннолетними.

– Вот черт!

– Луна!

– Прости, дядя Ремус. Но ведь мистер Кроакер ничего об этом не говорил.

– А что сказал мистер Кроакер? – спросил Ремус.

– Он сказал, что молодожены должны устроить свадебную церемонию, а потом большую вечеринку, но важнее всего свадебные клятвы. Мы пропустили вечеринки и церемонии и просто поклялись друг другу.

Отец Джон снова усмехнулся:

– То есть вы поклялись любить друг друга в болезни и здравии, в богатстве и бедности, пока смерть не разлучит вас?

Ремус почувствовал, как его охватил страх. Они что, играли со свадебными клятвами?

– Нет.

Он вздохнул с облегчением.

– Мы поклялись любить, уважать и оберегать друг друга, – сказал Гарри.

– Лаконично и по существу. Но вам придется повторить это, когда вы вырастете.

– Это значит, я больше не могу жить с Луной? И мне придется вернуться… – казалось, он не сможет вымолвить больше ни слова.

– О, нет, Гарри! Мистер и миссис Лавгуд приняли тебя в свой дом, разве нет? Они сделали тебя частью их семьи без всякой женитьбы. Ты будешь жить с ними, а потом вырастешь и станешь прекрасным молодым человеком.

– А как вы думаете, во сколько лет люди становятся совершеннолетними?

– В девять, – заявила Луна.

Отец Джон расхохотался, но его веселье угасло, когда он увидел, что Люпин даже не улыбнулся.

– Ремус, друг мой, с тобой все в порядке? Выглядишь так, словно на ежа сел.

– Что? Нет-нет, все прекрасно. Извини, Джон. Думаю, нам с детьми пора по домам.

– Хорошо, я провожу вас. Рад был с вами познакомиться, Гарри, Луна.

* * *

– Я не ослышался и все понял правильно? Чтобы обвенчаться, вы поклялись любить друг друга, так?

– Да.

– Вы чувствовали что-нибудь, когда произносили клятву?

– Нет.

– Нет. Ну, кроме только рук Луны – мы держались за руки.

– А вы не заметили голубого сияния, после того, как произнесли клятву?

– Нет, – ответили дети хором.

– Хорошо.

– Но потом появились голубые линии, соединившие наши руки.

Ремус посмотрел на руки детей:

– Сейчас их нет.

– Нет, есть. Они волшебные, а я могу видеть магию.

– Хочешь сказать, голубые линии все еще тут?

– Да.

– Я тоже их видел, летом в Греции. Тетя Селена наложила на нас чары магического зрения. А когда пришли люди из правительства, она держала нас за руки так, чтобы линии никто не увидел.

Ремус с силой провел ладонью по лицу и отправил детей спать.

* * *

– Спасибо, что забрал детей на уик-энд, Ремус. Не представляешь, как приятно хоть немного побыть в тишине.

– Мне не в тягость, Селена. Не могла бы ты отправить детей куда-нибудь погулять, чтобы мы с тобой могли поговорить наедине?

– Конечно, подожди немного.

Через несколько минут они остались в гостиной одни.

– Итак, о чем ты хотел со мной поговорить?

– Я обнаружил, что они женаты.

Селена кивнула:

– Я была уверена, что они все разболтают.

– На самом деле это не их вина. Только тот, кто разбирается в магических клятвах, смог бы понять, что к чему. Я проводил исследования в этой области еще до того, как Джеймс и Лили поженились. Поэтому я сразу все понял, едва только расспросил их кое о чем. Луна была крайне разочарована, что закон не позволяет им жениться до совершеннолетия.

– Закон в данном случае мало что решает, верно? Это как с гравитацией. Полагается, что все вещи должны падать вниз, но птицы-то летают.

– Давай не будем проводить аналогий. Я все тщательно проверил – связь очень сильная. Ты не думала над тем, как можно ее разорвать?

– Ты с ума сошел, Ремус? Ты не видел мальчика, когда он только появился у нас. Он начинал трястись, стоило на него сердито взглянуть или повысить голос. «Проверил все тщательно»… Да если ты разрушишь эту связь, ты разорвешь его сердце. Я не могу так с ним поступить!

– Но ведь может так случиться, что они влюбятся в кого-нибудь другого.

– Если их «супружеская жизнь» не удастся, все будут в проигрыше, Ремус. Если я разорву их связь сейчас, то есть вероятность, что дети никогда в жизни не смогут полюбить. А если оставить все как есть, они будут любить друг друга как брат и сестра. Если же они влюбятся в кого-то другого, то, скорее всего, возненавидят друг друга. Поэтому пока не имеет смысла причинять им боль, тем более – все равно результат будет плохой. Лучше я попытаюсь научить их любить друг друга по-настоящему.

– Об этом еще рано задумываться, они ведь еще маленькие. Трудно представить, чтобы они любили друг друга, как взрослые.

– Я бы так не сказала, уже есть проблески их будущих «взрослых» отношений. Гарри расчесывает Луне волосы, это раз. Второе, они вместе моют посуду. Ремус, Луна не просто обладает магическим зрением, она может понять самую суть вещей. А Гарри – мы вылечили его шрамы, но то, как с ним обращались, оставило свой след в его характере. Не знаю, как ты, но я уже вижу намеки на то, какими людьми они вырастут.

– Что ж, хорошо. Я не буду больше поднимать эту тему. Ты кому-нибудь еще рассказывала?

– Нет. Даже Ларри не знает.

– Почему ты ему не расскажешь?

– Шутишь? Я, конечно, его очень люблю, но ты же видел его. Ты знал, каким он был, пока не ушел из авроров?

– Нет, не знал.

– Тому Ларри я бы сказала. А этому… может, когда-нибудь.

* * *

Наступила весна, и пришла пора опробовать рождественские подарки. Утром в понедельник, на следующий день после пасхи, дети надели одежду для игр (видимо ту, которую не жалко – прим. пер.), взяли свои новые метлы и вместе с Ларри отправились по каминной сети в Болото. Там их встретила миссис Кроакер и проводила на задний двор, немаленькую часть которого занимал пруд (который, как ни странно, вовсе не был похож на болото). Их уже ждали мистер Кроакер, миссис Лонгботтом, Невилл и еще одна женщина с короткими седыми волосами и желтыми глазами.

– Здравствуйте! Меня зовут мадам Хуч, профессор Кроакер попросил научить вас искусству полета на метле. Мистер Лавгуд, настройте, пожалуйста, метлы вот на ту отметку и задайте максимальный радиус удаления в тридцать метров, а высоту – три метра, после этого мы начнем. Мистер Лонгботтом, не надо так на меня смотреть. У вас новая тренировочная метла, и мы ее настроим на высоту двух метров. Как только вы ощутите всю радость полета, то сразу забудете о боязни высоты.

Гарри и Луна прекрасно провели время и многому научились. Луна, как оказалось, летала на метле неправильно, и Гарри подмечал ее промахи. Мадам Хуч помогала им все делать как надо. Невилл, несмотря на свою боязнь высоты, тоже учился, а Лавгуды помогали ему перебороть его страхи. Спустя короткое время он уже ничего не боялся и получал удовольствие от полета.

На следующий день к ним присоединились Джинни и Рон. В окружении других детей Невилл не думал о своих страхах, и научился летать вполне сносно. Рон и Джинни уже знали основы (они видели, как летают их старшие братья) и скоро летали наравне со всеми.

«Уроки» продолжались несколько дней. На самом деле дети все усвоили уже на первом занятии, дальше они просто летали под присмотром мадам Хуч. Она создавала им полосы препятствий или играла с ними в игру «Следуй за лидером». К тому же она рассказала им о квиддиче и дала потренироваться с мячами. Дети кидали квоффл – Невиллу это не понравилось, потому что он никак не мог ни поймать этот мяч, ни точно подать пас. Потом они учились бить по бладжерам, это не давалось девочкам. Луна могла защититься от бладжера, но не отбить, куда хотелось. А Джинни была очень легкой, и когда она пыталась отбить бладжер, то каждый раз чуть не сваливалась с метлы. Снитч ловить они даже не пытались, так как тренировочные метлы были слишком медленными.

Однажды Луну и Джинни попросили прийти в платье. Мадам Хуч учила их летать по-дамски. Такой способ полета не подходил для большинства игр, но обеим девочкам понравилось летать «как леди».

В конце недели мадам Хуч отчиталась перед взрослыми. Гарри летал превосходно, будь он постарше и имей хорошую метлу – он стал бы прекрасным игроком в квиддич. Луна и Невилл усвоили основы, а последний, возможно, даже станет неплохим загонщиком, если будет тренироваться. Рон и Джинни тоже хорошо летали, и, как Гарри, могли занять любую позицию в команде. Родители/опекуны поблагодарили мадам Хуч за работу, Элджи расплатился с ней, как было условлено, и пригласил навестить их летом, чтобы оценить успехи детей. Учительница ответила, что это будет зависеть от обстоятельств.

* * *

– Профессор Кроакер!

– Профессор МакГонагалл, чем могу помочь?

– Правда ли, что большинству студентов вы назначаете отбывать взыскания на Астрономической башне?

– Да.

– И что, по-вашему, они должны там делать?

– Ну, я направляю туда провинившиеся парочки только со старших курсов. И они там делают то, что обычно делают парочки на Астрономической башне.

– Профессор! Как вы можете…

– Очень просто. Я даю им немного уединенности, не так много, чтобы возникли проблемы. Я не слежу за ними, только накладываю специальные чары, которые предупредят меня, если будет «слишком жарко».

– Вы ЧТО?!

– Ну, чтобы все было в пределах разумного.

– Я не могу в это поверить!

– Вы были замужем, Минерва?

– Да, была. Мой муж погиб в войне против Гриндевальда. Не понимаю, к чему вы клоните?

– И вы встретили его в Хогвартсе?

– Да, мы учились на одном факультете, он был старше меня на год.

– И вы хотите сказать, что ни разу не пытались найти какой-нибудь укромный уголок, чтобы побыть наедине?

– МИСТЕР КРОАКЕР! Мы никогда не делали того, что делают некоторые из этих детей!

– Они ничего такого не делают. Я просто дал детям место и немного времени чтобы поговорить и пообниматься, но как только сработают мои чары, они мгновенно лишаются этой привилегии. Просто вспомните себя в их годы, а потом уже говорите, сделал ли я что-то ужасное. Вспомните. После можете говорить все, что хотите.

* * *

Наступил день рождения Луны, а значит, лето было уже не за горами. Вся семья усердно учила немецкий язык, древний и современный, несколько диалектов, потому что отпуск было решено провести в Шварцвальде – горах на юго-западе Германии. Там они пытались переводить надписи на древнегерманском, которые были изображены на старинных обелисках – для этого старшим Лавгудам пришлось вспомнить свои навыки в чтении рун, а младшим – учиться этому. Они посетили шахты гоблинов (и изрядно поломали голову, пытаясь понять, что означает знак в виде перечеркнутого красного круга, внутри которого было слово «Дисней»), были на одной из частей «Времен года» Вагнера. Кстати, это показалось детям ужасно скучным, а Ларри припомнил то, что слышал однажды: «Репутация древних германцев как бездушных людей, необоснованна. Они сочиняли оперы, которые продолжались несколько дней». Гарри подумал, что если бы Вагнер не создал оперу, то точно написал бы очень неплохой рассказ. А еще Ларри выяснил, что на севере Германии обитают Помяторогие Хропаки, но Селена не стала изменять маршрут их путешествия, так что ему не суждено было их увидеть.

* * *

Лавгуды вернулись в Англию, к своей обычной жизни. В конце июля дети возобновили занятия полетами. Иногда их навещала мадам Хуч, в перерывах между сменами в квиддичном лагере, который находился где-то Швейцарии. После долгих уговоров Ларри, наконец, сдался и отдал детям метлу, которую они уже дважды использовали в своих приключениях. Это был Нимбус, модель «Королева Виктория», модификация для авроров. Мадам Хуч разрешила детям летать на ней, когда они учились ловить снитч. Как оказалось, эта метла не слишком подходила для квиддича – отличный разгон, но отвратительная маневренность. Гарри несколько раз догонял снитч, но поймать его смог лишь однажды. По мнению мадам Хуч, он прекрасно справлялся, даже несмотря на неподходящую метлу. Когда настала очередь Рона опробовать метлу мистера Лавгуда, то он улетел так далеко, что мадам Хуч пришлось за ним погоняться, чтобы вернуть обратно. Рон сказал, что не смог справиться с управлением, но потом шепотом признался Гарри, что просто хотел посмотреть, как быстро эта метла могла летать.

* * *

В течение лета Ремус все время устраивал Гарри и Луне экскурсии по историческим местам. Однажды он взял их на пляж, но Ремус не был бы Ремусом, если бы не начал «грузить» детей информацией о делах давно минувших дней. Он рассказывал, как Наполеон решил прорыть туннель под водой, чтобы перебросить в Англию свои войска. Как была уничтожена Непобедимая Армада, когда английские маги заколдовали навигационные карты испанцев и вызвали шторм, потопивший вражеский флот. Рассказывал о Дюнкеркской операции, о \\\"Ченнеле\\\" (название тоннеля под Ла-Маншем, соединяет Великобританию с Францией). Гарри и Луна стоически выдержали его лекцию, а потом весело и беззаботно играли и плавали в Северном море.

Лето заканчивалось, и старшим детям Уизли нужно было покупать вещи к школе. На этот раз вместе с ними посетить Диагон-аллею напросились Гарри и Луна. Зайдя в книжный магазин, они были просто очарованы, но так как у них не было ни одного кнатика, то о покупке книг речи не даже шло.

* * *

Неделю спустя после нового дня рождения Гарри, в среду, когда Селена была дома, Луна и Гарри занимались послеобеденной уборкой дома. Селена была наверху и не следила за ними, поэтому у детей была прекрасная возможность попрактиковаться в использовании заклинаний первого уровня (второй уровень им еще не давался). Но недавно у них получились чары Wingardium Leviosa, и сейчас, когда они убирали со стола, Гарри применял их, чтобы переместить посуду в раковину. Селене было достаточно взмахнуть палочкой, чтобы собрать все грязные тарелки со стола, а ему приходилось делать взмах и произносить «Wingardium Leviosa» над каждым прибором в отдельности. К тому же надо было полностью сосредотачиваться на том, чтобы посуда долетела до «места назначения» в целости. Мальчик хотел сделать то же самое со столовым серебром, но ложки и вилки постоянно падали, поэтому их он решил перенести без помощи магии. Гарри закончил с тарелками, и принялся за чашки и стаканы. Он левитировал стакан и, указывая направление палочкой и сконцентрировавшись на нем, заставил его лететь к раковине.

В это самое время в кухню зашла Селена. На ней было вечернее платье изумрудного цвета без рукавов. Луна раскрыла рот от удивления.

Селена улыбнулась, увидев выражение лица дочери. Лучшего комплимента и быть не могло.

– Тебе нравится? Мы с папой собираемся отметить годовщину свадьбы в нашем любимом ресторане.

Тут она почувствовала, как что-то ударило ее сзади. Селена повернулась и увидела Гарри в нескольких шагах от себя. Она посмотрела вниз – почти над полом в воздухе «плавал» стакан, из которого прямо на платье вытекла струйка тыквенного сока.

– О, нет!

– Ой, извините. Я сейчас уберу пятно! – Гарри достал палочку и начал произносить заклинание. – Abstergo Tert…

– Нет! Стой! – воскликнула Селена. Гарри замолчал на полуслове. Миссис Лавгуд достала свою палочку и объяснила:

– Это платье шелковое, на него нельзя накладывать простые чистящие чары, тут нужно специальное заклинание. Nulla Tempus!

Область вокруг пятна засветилась белым. Потом белый цвет сменился красным.

– К сожалению, заклинания для чистки шелка и других деликатных тканей хранятся в тайне Гильдией Уборщиков.

Луна пристально вгляделась в заклинание.

– Никогда не видела такого цвета, – прошептала она.

– Это красный, – сказал ей Гарри.

– Нет, цвет магии такой… странный.

– Это заклинание остановки времени, вряд ли ты могла раньше его видеть. Оно не даст соку впитаться в ткань, и пятно не будет увеличиваться. По крайней мере, пока платье не отнесут в чистку, что я и собираюсь сейчас сделать. Палочки! – Селена протянула руку, и дети отдали ей свои волшебные палочки. – Хорошо. Я сейчас переоденусь и займусь платьем. Что касается вас – сначала посуда, потом руны. Я скоро вернусь.

Она поднялась наверх, быстро переоделась и с помощью каминной сети отправилась в волшебную химчистку в Хогсмиде.

Только когда Селена уже получила на руки чистое платье, до нее дошло, что стакан летал сам по себе.

* * *

– Счастливого Рождества, Цисси! Привет, Драко!

– Счастливого Рождества, Сириус.

– Драко, проходи в гостиную и познакомься с Гарри и Луной. И оставь пока в покое подарки, мы их откроем позже.

– Значит, твой муж не пришел?

– Нет. Он узнал, что здесь будут Уизли, и решил, что у него сильно болит голова.

– Я бы солгал, если бы сказал, что мне будет его не хватать, но ради тебя, скажу, мне очень жаль.

– Перестань. Лучше представь меня своим гостям.

* * *

– Здравствуйте, я – Драко Малфой.

– Привет, я Гарри Лавгуд, а это – Луна Лавгуд.

– Вы чистокровные?

– А что это значит?

– Это значит, что в вашей семье очень долгое время были одни волшебники.

Гарри и Луна посмотрели друг на друга, пожали плечами и снова обернулись к новому знакомому:

– Не знаю, я никогда не спрашивала. Мои мама и папа – волшебники, и бабушка с дедушкой тоже.

– И мои мама с папой были волшебниками, но моя тетя – маггл. А это важно?

Драко был сбит с толку:

– У вас разные родители?

– Да, мы кузены, – ответил Гарри, держась своей легенды.

– О, конечно это важно! Чистокровные, без сомнения – самые талантливые маги и волшебницы.

– В самом деле? Что же делает их такими особенными?

– В них нет крови примесей крови магглов.

– А почему это имеет такое значение?

– Потому что… эээ… потому что имеет, и все.

Луна решила, что разговор становится совсем неинтересным:

– Какая чушь! Розамонда Кроакер – магглорожденная, и она – самая хорошая ведьма из всех, что я знаю. Даже несмотря на то, что она уже довольно старая. И еще она делает очень вкусное печенье.

– Она нам дала немного с собой. Хочешь?

– Но ведь для этого существуют домашние эльфы, разве нет?

– Мне кажется, нет, у Сириуса есть эльф, но он не делает печенье.

– А вот и Уизли пришли! Теперь, когда все собрались, давайте разворачивать подарки!

– Не могу поверить, что вы общаетесь с Уизли!

– А что не так с Уизли? Билл и Чарли прекрасно летают, правда, из них слова не вытянешь. Миссис Уизли сказала, это из-за того, что они тинейджеры и не любят общаться с малышней. А Рон все время выигрывает у меня в шахматы. Он классный. Только смотри в оба за близнецами, они все время пытаются над кем-нибудь подшутить. Ну а Перси – просто зануда.

Вскоре комната наполнилась рыжеволосыми детьми. Гарри был уверен, что младшие Уизли знакомы с Драко. Ему пришлось вмешаться, когда Драко и Рон начали говорить о том, что отец одного думает про отца другого.

– Прекратите! То, что ваши отцы не переносят друг друга – еще не повод для драки. Прямо как Джим и Гек из «Гекльберри Финна». Вы можете дружить, даже если взрослые не хотят этого. – Гарри был уверен, что Драко не читал эту книгу, да и Рон тоже. Мальчик знал, что неправильно истолковал сюжет книги, но к этой ситуации ему на ум приходила только одна книга – трагедия Шекспира «Ромео и Джульетта». Вот только ее он не хотел даже упоминать как аргумент в споре, потому что никому из мальчиков не понравится, если его будут сравнивать с Джульеттой. Рон и Драко нехотя, но прекратили язвить друг о друге.

После ужина, когда все подарки были раздарены, вся компания (за исключением Билла и Перси) вернулась в гостиную, чтобы сыграть партию-другую во взрывающиеся карты. Драко никогда в это не играл, но быстро научился. Несмотря на все свои предубеждения, ему все очень нравилось.

Драко наблюдал за взрослыми. Кузен Сириус смеялся и шутил также много, как близнецы. Миссис Лавгуд и его мама играли тихо, с легкими улыбками на лицах, а мальчик даже не помнил, когда последний раз видел мамину улыбку. Мистер Лавгуд, казалось, относился к игре серьезно, он сидел между близнецами и постоянно проигрывал. Мистер Люпин сидел с Сириусом, и играл как-то необычно. Он не пытался победить, и не бросал карты, чтобы победить Джинни Уизли, сидевшую напротив, наоборот, он ходил так, чтобы карты взрывались у него в рукх, не причиняя ей вреда. Однако он с удовольствием обыгрывал Сириуса. Мистер и миссис Уизли, кажется, совсем не следили за игрой, они все время поглядывали на близнецов, которые разговаривали со взрослыми.

За другими детьми тоже было интересно наблюдать. Близнецы жульничали: они передавали карты друг другу, когда думали, что их никто не видит. И им это очень хорошо удавалось, их родители не замечали этого. Старший из Уизли, Чарли, решил играть агрессивно, и его карты почему-то взрывались раньше остальных. Рон Уизли, сосед Драко, чуть ли не в слезы ударялся каждый раз, когда карта взрывалась у него в руке. И еще Драко очень внимательно наблюдал за Луной. Она постоянно выигрывала, и карты ни разу не взрывались в ее руках, хотя, казалось, не придавала этому никакого значения.

Гарри был настоящей загадкой. Иногда он играл агрессивно, иногда – обычно. Но всякий раз, когда его карты взрывались, он смеялся, как будто это была самая забавная вещь на свете. Он смеялся настолько заразительно, что взрослые улыбались вместе с ним. Даже сам Драко чувствовал, что улыбается, когда смотрит на смеющегося Гарри. Играть в коллективные игры – это был новый опыт для Малфоя, и он был бы не прочь повторить его. Он слегка улыбнулся, когда подсунул Рону карту, которая вот-вот должна была взорваться. Выражение лица младшего Уизли было прямо как бальзам на душу.

Рождественская вечеринка подошла к концу. Когда Драко вернулся домой, и отец спросил о людях, которые там присутствовали, он умолчал, что Гарри, возможно, полукровка.

* * *

На девятый день рождения Луны были приглашены Невилл, Рон, Джинни и Драко. К разочарованию Драко, они не играли во взрывающиеся карты, а, поскольку погода была прекрасная, носились на заднем дворе. Они играли в квифф, игру с мячом, похожим на квоффл. Он был зачарован так, что постоянно норовил выпрыгнуть из рук. Там были все время поворачивающиеся кольца, и чтобы засчитали очко, нужно было забросить квифф в одно из них с правильной стороны. Этот мяч изменял направление движения, когда уже почти залетал в кольцо. Дети играли несколько раз, каждый раз меняя составы команд. Обычно выигрывала та команда, в которой были двое из тройки Гарри-Драко-Рон (ну, может, за исключением Рона, он часто забрасывал квифф не с той стороны). Луна и Невилл играли хуже всех, а Джинни держалась середнячком. Всем было весело, и даже Драко не дразнил ни Джинни, ни Рона.

Не дразнил, потому что хотел, чтобы его пригласили снова.

* * *

– Здравствуй, Элджи, что случилось?

– Ты не могла бы проверить содержимое этой коробки?

Селена посмотрела на деревянную коробку с маленькой дверкой, закрытой на защелку. Она применила несколько заклинаний обнаружения, сняла чары, наложенные на коробку, создала вокруг нее щит и открыла. Красный луч вырвался из коробки, но натолкнулся на щит и отразился обратно.

– Очень хорошо. Тебе Стаут ничего не говорил?

– Я его сегодня не видела. А что он должен был сказать?

– Он пытался открыть этот ящик, и его оглушило.

– Нет, не говорил. Но я решила, что простой деревянный ящик с Отделом Тайн никак не вяжется, поэтому начала с проверки.

– Давай так. Допустим, ты не так хорошо владеешь заклинаниями. Попробуй еще раз, используя только щит. – Элджи пару раз взмахнул палочкой, восстанавливая охранные заклинания.

Селена произнесла «Protego!», накрывая коробку щитом, и открыла щеколду. Оглушитель и пара других заклинаний отразились от ее щита.

– Вот видишь, даже без снятия охранных заклинаний, ты была защищена. А теперь, знаешь, что это? – он достал какой-то странный прибор.

– Маггловская короткая и толстая волшебная палочка?

Элджи рассмеялся.

– Тепло. Вполне может сойти за это. Но выпускает только одно «заклинание» – электрический разряд, используемый, чтобы нейтрализовать цель. Они называют это шоккер или как-то так. Но дело в том, что этот разряд нельзя отразить простыми щитами. Если мы вместо Stupefy будем использовать электрический разряд, то вполне сможем справиться с малограмотным вором.

– Но ведь не с любым.

– Ну, ты же не можешь придумать «защиту от дураков» для каждой вещи…

– Потому что «дураки» порой бывают весьма изобретательны. Да, я знаю. Значит, это и есть мое задание?

– Именно.

* * *

Драко сидел в своей комнате и размышлял. У него был довольно насыщенный день. Его отец пригласил к ним домой Грегори Гойла, Винсента Крэбба и Теодора Нотта. С первыми двумя Драко уже встречался несколько раз, Нотта он видел до этого лишь раз. Раньше они встречались, только когда к мистеру Малфою приходили его знакомые, тогда дети должны были вести себя тихо. На этот раз он пригласил мальчиков, чтобы устранить, как он это называл, «влияние всяких магглолюбцев». Мистер Малфой все время наблюдал за ними. Мальчики должны были чинно отобедать, а затем перейти в гостиную, чтобы поговорить за чашкой чая. Все должно быть строго и тихо. Они немного поговорили о квиддиче, пока отец Драко не прервал их слишком оживленную дискуссию. Дети сидели и не знали, о чем им можно еще говорить. Мистер Малфой пытался завести разговор о том, что творится в министерстве, но девятилетние дети не очень-то преуспели попытке поддержать эту беседу. Крэбб и Гойл понятия не имели, о чем идет речь, а Нотт и Драко просто повторяли то, что где-то слышали от взрослых, чем заслужили одобрение мистера Малфоя, но дальше этого дело не пошло. Некоторое время все просто сидели и смотрели друг на друга. Наконец, отец Драко сам заговорил о магглорожденных, полукровках и магглолюбцах, таких, как Уизли и старый дурак Дамблдор, которые, тем самым, уничтожают волшебный мир. Крэбб и Гойл тупо уставились на него. Когда мистер Малфой ненадолго вышел из комнаты, Драко закатил глаза, а Нотт, глядя на него, улыбнулся. Но, заслышав шаги возвращающегося мистера Малфоя, они снова нацепили маски невозмутимости.

За исключением этого момента, день был ужасно скучным. То, чем он занимался с Лавгудами и Уизли, было весело. Он подумал, что если в те игры поиграть с Ноттом, это было бы тоже весело, лишь бы отца не было поблизости. А Крэбб и Гойл, похоже, непроходимые тупицы. Драко уже с нетерпением ожидал, когда же он отправится в Хогвартс.

* * *

– Ну, Селена, я вижу, все готово.

– Почти. Мне удалось модифицировать заклинание молнии, уменьшив его мощность. Осталось только скомбинировать его с наводящими чарами и посмотреть, как вмешательство магии будет влиять на электрический разряд. Осталась самая трудная часть – надо чтобы заклинание попадало туда, куда надо и не повредило тому, кто его использует.

– А я-то думал, что осталось совсем немного. Отдел Учета и Регистрации уже дышит мне в спину. Они считают, что это станет самым дешевым методом открытия зачарованных досье. Ты не могла бы составить доклад, чтобы я мог сказать им, как долго еще нужно ждать, и что нужно для успешного завершения работы? Надеюсь, хоть кто-то из них поймет, как трудно составлять новые заклинания.

– Но сегодня уже довольно поздно…

– Ничего страшного, доделаешь завтра. Им нужен результат к четвергу, чтобы в пятницу они могли отчитаться перед Фаджем.

– У меня завтра выходной.

– Ах, да, среда. Но все-таки, если это возможно, закончи это, ладно?

– Хорошо, к четвергу все будет готово.

– Спасибо, Селена.

* * *

Гарри и Луна завороженно следили за работой Селены. Как сотрудник Отдела Тайн, она не очень распространялась о своей работе. Но у нее было оборудовано рабочее место на заднем дворе, так что она могла следить за детьми (и наслаждаться выходным днем), а они могли наблюдать за ее действиями.

Дети задавали так много вопросов, что Селена была почти на сто процентов уверена: они прочитали не только учебники по Чарам за первый и второй курс, но и другие книги о магии, которые им трогать было не положено. Она знала, что Луна воспринимает чары интуитивно, девочка показала это еще в Греции, это, вероятно, облегчало детям учебу, но Селена была уверена, что у них все равно не получится ни одно из тех заклинаний, которые она использует сейчас. Но все-таки, она отослала их подальше, когда в ходе эксперимента удар молнии оставил в двери дымящуюся дыру. Она сделала пометку – уменьшить мощность электрического разряда, а то заклинание убьет человека, а не оглушит его. Женщина осмотрела цель, в которую предназначался удар, но манекен остался невредим. Значит, прицеливание еще не отработано. Она отметила, что необходимо автоматическое восстановление чар, чтобы двое воров не смогли обойти их, даже если один из них решит пожертвовать другим, и начала собирать оборудование.

Гарри и Луна играли в квифф неподалеку. Это было не так интересно, как вчетвером, когда в гости приходили Джинни и Рон. Сейчас, когда занятия в школе закончились, к ним иногда присоединялись близнецы. Обычно Фред и Джордж играли за одну команду, а Гарри, Луна, Рон и Джинни – за другую. Уговорить близнецов играть за разные команды было просто невозможно, и Селена часто ставила их вдвоем, вместе с Драко и Невиллом.

А пока Луна и Гарри просто перебрасывали друг другу квифф, и у Луны постепенно стало получаться лучше. Вдруг раздался резкий звук с той стороны, где работала миссис Лавгуд, и они вздрогнули. Затем последовал короткий вскрик, и дети увидели Селену, лежащую на земле, и дым, который исходил от нее. Они побежали туда.

Глаза и рот Селены были открыты, в области живота была обожженая рана. В воздухе витал неприятный запах.

– Мама? Мамочка! Вставай!

Гарри приложил ухо к груди женщины:

– По-моему, у нее сердце не бьется!

– Что же нам делать?!

– Надо позвать твоего отца, срочно!

Луна побежала в дом, а Гарри задумался. Нужно было что-то сделать, чтобы заставить сердце тети Селены снова биться, но он понятия не имел, что. Гарри достаточно хорошо был знаком с анатомией, чтобы понять, что дело дрянь. Мальчик перебирал в уме все заклятья, которые знал, в надежде, что хоть какое-нибудь подойдет, но ведь он не знает ни одного заклинания из лечебной магии! Он внимательно посмотрел на Селену, а потом достал ее волшебную палочку.

Луна была на грани истерики, когда ей, наконец, удалось связаться с отцом. Когда секретарь привел Ларри к камину, и тот выслушал дочь, то сразу приказал помощнику связаться с больницей Святого Мунго и направить колдомедиков к нему домой. Сам он через этот же камин ушел домой.

Он пытался уговорить Луну остаться в доме и подождать целителей, но девочка вцепилась в него, заливаясь слезами. К счастью, скорая магмедпомощь прибыла быстро, и они все вместе поспешили на задний двор. Там они обнаружили Гарри, лежащего рядом с Селеной. Он был без сознания, а тело женщины было окружено красным свечением.

– Что произошло? Что это? – спросил один из колдомедиков.

Луна прищурилась:

– Это заклинание остановки времени. Наверно, его наложил Гарри, чтобы вы успели добраться сюда и спасти маму.

Целители переглянулись и принялись за работу.

* * *

Гарри проснулся в незнакомом месте. Он попытался найти свои очки на ощупь, Луна тут же надела их на него, и он смог оглядеться.

Это была уютная светлая комната с двумя кроватями и парой стульев. На другой кровати лежала Селена, возле нее сидел муж, а Луна – возле Гарри.

– Как она? – спросил мальчик.

– О, Гарри, ты спас ее! – Луна крепко его обняла.

– Спасибо, Гарри, – у Ларри на глазах были слезы. – Я не… Я просто... Просто спасибо!

Позже, когда целители пришли проведать больных, один из них спросил:

– И часто вы, молодой человек, используете заклинание остановки времени?

– Никогда, сэр. Вчера был первый раз.

– Как же тебе оно удалось?

Гарри рассказал об инциденте с платьем.

– И оно у тебя сразу получилось?

– Нет, я пробовал несколько раз.

– Но ты ведь использовал до этого магию в доме?

– Эээ…

– Бытовые чары и тому подобное. Не волнуйся, я никому не скажу. В волшебных семьях это не редкость. Что ж, Гарри, это было впечатляюще. Но это заклинание изрядно истощило тебя, оно очень мощное. Тебе нужно немного отдохнуть. Тем более, ты же не вернешься домой, когда все твои родные здесь? Давай-ка я осмотрю тебя еще раз. Потом ты оденешься, пойдешь к своей семье и дождешься, пока твоя мама проснется. Ей придется побыть здесь несколько дней, она все еще нуждается в лечении. Но я поздравляю тебя, сынок, ты спас ее, – пока целитель говорил, он водил палочкой вокруг Гарри. Неожиданно колдомедик очень заинтересовался чем-то, и поднес палочку ко лбу мальчика:

– Что тут у нас? Выглядит, как шрам от заклятия, хотя я видел немного таких шрамов… Откуда это?

– Это произошло, когда он был еще маленьким ребенком, – влез в разговор Ларри. – Не знаю, что конкретно там случилось, но к этому как-то причастны Пожиратели Смерти.

– Но сейчас все в порядке? Никаких последствий? – он все еще водил палочкой вокруг лба Гарри. – Это похоже на остаточные чары. А твои волосы… а глаза… – и тут глаза у него стали как блюдца. – Вы растите Гарри…

– Пожалуйста, – оборвал его мистер Лавгуд. – Пока никто ничего не знает, он в безопасности. Мы знаем, что бывшие Пожиратели Смерти ищут его. Если это всплывет, мальчика просто затопят письмами, поклонниками, вопиллерами и убийцами. А еще есть Министерство, которое захочет использовать его. Пожалуйста, я вас умоляю, не говорите никому.

Целитель взглянул на Ларри, а потом сказал:

– Что ж, у многих людей остались какие-либо следы заклинаний, но ведь они совершенно здоровы, и никаких отрицательных последствий не наблюдается. Не вижу смысла отмечать это в карточке. Я скоро вернусь, как только осмотрю вашу жену. А вы, – обратился он к Гарри, – можете одеваться и быть свободны. Но вам следует отдыхать несколько дней. А я должен позаботиться о других, действительно больных людях.

– Спасибо вам, – Ларри посмотрел на бейджик на груди колдомедика. – Целитель МакГонагалл. А вы случайно не знакомы с профессором Трансфигура…

– Она моя мать, – ответил он с улыбкой. – Думаю, хватит вопросов. Хорошего дня!