Синсэнгуми: время перемен (гет)

Тренировка закончилась, и массивные двустворчатые двери зала открылись. Один за другим на свежий воздух стали вываливаться чуть живые копейщики. Следом за ними вышел довольный Харада, забросив на плечо яри. С удовольствием подставив лицо прохладному ветру, он вытер капли пота со лба. Сано терпеть не мог чувствовать себя слабым и беспомощным, поэтому начал тренировки раньше установленного врачом срока. И теперь, получив необходимую дозу физических нагрузок, каждая мышца в его теле ликовала.

— Сано-сан, вы опять совсем загоняли новеньких?! — весело выпалил топающий в его сторону Хэйске. — У нас и так копейщиков мало, а после ваших суровых тренировок последние разбегутся.

— Малец ты еще, Хэйске! — так же весело ответил ему Сано. — Если разбегутся, значит, недостойны зваться воинами.

Когда паренек подошел ближе, Сано сгреб его свободной рукой за шею и, удерживая в таком виде, продолжил:

— А излишняя жалость в нашем деле всегда выходит боком.

— Да знаю я, Сано-сан! — недовольно пробурчал Хэйске и вывернулся из захвата. — Вы как сегодня вечером, с нами?

— С кем это — с вами? — подозрительно прищурив янтарные глаза, поинтересовался Харада. — Когда ты начал по чайным домам шляться?

— Когда вы после сэппуку восстанавливались. Вы уже, кстати, тренировки начали, а так и ни разу не выбрались с нами.

— Мы его теряем, Хэйске, — в поддержку юному Тодо выступил Шинпачи, которому обязательно нужно было кого-то подстегнуть — в противном случае его день проходил впустую.

Глядя на лениво приближающегося друга, Сано произнес:

— А тебе без меня грустно и одиноко?

— Еще бы! — совершенно искренне согласился Нагакура, остановившись рядом с товарищами. — Идем с нами, Сано. Твоя маленькая химе не обидится. Мы же не к куртизанкам тебя тащим.

— Какая химе? — заинтересованно встрепенулся Хэйске.

— Не твоего ума дело! — беззлобно одернул его Сано, а потом обратился к Шинпачи: — Не вводи Хэйске в заблуждение.

— Ладно, ладно, — примирительно произнес Нагакура. — Хватит тут прохлаждаться, нас командиры ждут.

Киёкава Хатиро назначил Кондо Исами командующим одной из фракций отряда Росигуми. Ее основные представители — инструкторы додзё Сиэйкан — уже готовились начать серьезный разговор, когда к ним присоединились Сано, Шинпачи и Хэйске.

— Стало известно, что мы выдвигаемся в Киото через месяц, — сказал Хиджиката, пробежав взглядом темных глаз по лицам присутствующих. — Киёкава-сан считает, что у нас уже достаточно воинов.

Хаджимэ Сайто прямо посмотрел на Хиджикату из-под спадающих на глаза черных волос и спокойно высказался первым:

— Я здесь совсем недавно, но сразу же должен отметить, что наши люди не готовы к сражениям.

— Хаджимэ-кун прав, — поддержал своего новоиспеченного соперника Соджи. — Я видел его учеников, да и по своим могу сказать, что их уровня достаточно для показательных боев на фестивалях, но не более того.

Кондо обреченно покачал головой. Ему нужны были надежные и подготовленные люди.

— А как твои копейщики, Харада-кун? — обратился к Сано Саннан-сан, уже хорошо осведомленный о его преждевременном возвращении к обязанностям инструктора по фехтованию на копьях.

— Есть пара-тройка сильных и готовых сражаться. Остальным еще многому нужно учиться, — ответил Сано.

Хиджиката долго раздумывать не стал.

— Тренируйте их. Пусть хоть полумертвые от вас выползают, но чтобы бесполезными в бою они не были и не впадали в ступор, — после этих слов Хиджиката снова вернул свое внимание к Саноске: — Харада, что насчет Санджиро-сана?

Сано отрицательно качнул головой и сказал:

— Пока отказывается присоединиться к Росигуми. Но отправил к нам нескольких подготовленных копейщиков.

— Жаль. Нам бы не помешал такой сильный воин, — произнес Хиджиката, сложив руки на груди.

─ Он еще может передумать. А за высокий уровень мастерства его учеников я ручаюсь, ─ серьезно произнес Харада.

─ Ну если Сано-сан ручается, значит они и вправду сильны, ─ подметил Окита без намека на иронию.

Очередной вечер в чайном доме проходил за умными беседами, которые по мере опьянения гостей сменялись веселыми историями, а потом и вовсе пространными размышлениями о плотских утехах. Рядом с Сано сидела его самая любимая гейша Адзума и услужливо подливала ему саке. Пока порядком захмелевшие Шинпачи и Хэйске развлекались, Харада был необычно задумчив и молчалив. Адзума не имела права расспрашивать его, потому просто старалась отвлечь своего лучшего клиента от тяжелых мыслей ничего не значащими разговорами. Всегда галантный с дамами Саноске поддерживал беседу, но мысленно был в другом месте и с другой девушкой. Даже в прекрасном лице Адзумы он невольно искал хорошо знакомые черты Акане. Внезапно возникшее чувство не было таким уж неожиданным. Харада знал, что однажды Акане вырастет, и он всерьез влюбится. Именно поэтому красивая и милая Акане успела стать его личным запретом. Он не хотел и не мог обидеть юную девушку, которая значила для него намного больше, чем просто любимая женщина. Даже множества ночей, проведенных вместе с ней, было бы мало, чтобы удовлетворить его желания. Саноске хотел полностью обладать Акане, но позже, когда он сможет дать ей дом и семью, а она станет достаточно взрослой, чтобы принять все это. Харада из последних сил держал допустимую дистанцию в отношениях с ней. Акане же, как назло, неосознанно флиртовала с ним. Чувствуя, что балансирует на грани безумия, Харада старался не пить, чтобы не натворить глупостей.

Акане, одетая в тонкое белое нумаки, сидела на коленях около столика и писала письмо Санджиро-сэнсею. Одинокая свеча тускло освещала аккуратно выведенные иероглифы. Мысли в голове Акане путались, с трудом оформляясь в складные фразы. Отодвинув от себя лист и отложив кисть в сторону, девушка поставила локти на стол и с силой сдавила виски. «Что б тебя, Сано», ─ подумала Акане с раздражением и быстро поднялась. Задув пламя свечи, она легла и натянула одеяло до головы. Спать не хотелось. Повертевшись с одного бока на другой, Акане уставилась в потолок. Еще совсем недавно она думала, что переболела свою детскую влюбленность в Сано. Пока он служил в клане Мацуяма, она успокоилась и даже обратила внимание на мальчика своего возраста. Но потом сильно возмужавший Харада вернулся и опять выбил почву у нее из-под ног. Теперь при каждой встрече с ним сердце Акане бешено стучало, а в голове возникали немыслимые образы, в которых она мало что понимала.

Едва задремав, Акане услышала, как кто-то приблизился к ее комнате. Понимая, что уже не успеет вооружиться, она притихла. Сёдзи раздвинулись и обратно закрылись. Акане продолжала напряженно лежать, не открывая глаз. Шагов не последовало. Акане почувствовала на себе взгляд и резко села, понимая, что ее могут зарубить, как мышь. У самого входа возвышалась мужская фигура.

─ Не бойся. Это всего лишь я, ─ сказал Сано успокаивающе.

Акане плотнее запахнула нумаки и встала. Она зажгла свечу в напольном светильнике и подошла к Сано. От него пахло саке. «Из чайного дома. В меру пьян или практически трезв?» ─ подумала Акане, не сумев точно определить его состояние.

─ У тебя все хорошо? ─ удивленно спросила она. ─ Ты никогда раньше не приходил ко мне таким и тем более ночью.

─ Ты права. Прости! Я ухожу, ─ Сано уже отвернулся и собирался открыть створку, но Акане остановила его, схватив за руку.

Харада развернулся к ней лицом. Акане вздрогнула под его тяжелым потемневшим взглядом. Она еще не знала Сано с этой стороны, но очень хотела узнать, несмотря на свой страх.

─ Акане, меня не должно здесь быть, ─ тихо сказал он и нежно провел теплой ладонью по ее щеке.

Акане закрыла глаза и обрывисто вздохнула в ожидании большего.

─ Но ты здесь, ─ прошептала она, выпустив его ладонь из своей, — пришел вопреки всему.

Акане отвернулась и отошла от Харады на пару шагов, не до конца понимая, как ей правильно поступить. Если бы Сано был полностью трезв, она бы не сомневалась. Но в такой ситуации он мог просто поддаться порыву, а потом пожалеть об этом. Акане не хотела, чтобы их теплые дружеские отношения были разорваны так неосторожно и необдуманно.

— Сано, зачем ты здесь? — спросила Акане, стоя к нему спиной.

Сано вплотную подошел к ней, но даже не прикоснулся.

— Я хотел тебя увидеть.

Акане заколотило, как в лихорадке. Колени предательски задрожали, а к голове прилила кровь. С силой сжав кулаки, Акане холодно отчеканила:

— Увидел?! Уходи! Я не хочу быть одной из твоих любовниц.

Резко развернувшись, она уловила на его губах теплую и привычную улыбку.

— Вот так и дальше отстаивай свою честь. Только можно еще злей.

Волна гнева не заставила себя долго ждать, поднимаясь из самых недр души Акане и заполняя собой все ее существо.

— Ты меня проверял, сэмпай?! Да как ты… — договорить она не успела, оказавшись в крепких объятиях Харады. Дрожь постепенно прошла. Акане прижималась к Сано всем телом, впервые в жизни получая удовольствие от осознания того, что она слабая женщина.

— Ты красивая девушка, Акане. Нужно быть слепым, чтобы не заметить этого. Мужчины бывают разные. Понимаешь, к чему я клоню? Если бы я просто сказал тебе об этом, ты бы вряд ли всерьез задумалась, переоценивая свои возможности, — произнес Сано, уткнувшись носом в ее длинные распущенные волосы и вдохнув их запах.

— Да, я знаю, как все в нашей жизни устроено. Я буду осторожна, — Акане стало намного легче, когда Сано заговорил с ней в своем обычном тоне. Она наконец поняла, что, при всей своей любви к нему, пока не готова разделить его страсть. Для нее такой вывод оказался неожиданным. До последнего момента она думала, что будет счастлива от близости с человеком, в которого так давно влюблена.

— В качестве извинения за свою выходку приглашаю тебя сегодня днем погулять и поесть данго, — сказал Сано, не отпуская Акане.

— Это свидание? — поинтересовалась Акане с легкой улыбкой.

— Да, — уверенно произнес Сано. — Если ты этого по-настоящему хочешь.

Вместо ответа Акане приподнялась на носочки и легко коснулась губами его губ. Положив ладонь на широкую грудь Харады, она произнесла:

— Твое сердце колотится.

— Конечно! Я не знаю, как оно еще не выпрыгнуло, — шутливо ответил Сано.

Акане с удовольствием уплетала данго, сидя вместе с Харадой за столиком магазина сладостей. Сано считал их приторными, поэтому больше налегал на чай.

— Сано, эти шарики твои, — Акане кивнула на несколько палочек с данго, лежащих на блюдце. Прекрасно зная о вкусовых предпочтениях Харады, она из вредности пользовалась своим новым положением и пичкала его сладостями.

— Они твои, — парировал он с невозмутимым видом.

Решив не отступать, Акане состроила милые глазки и молча протянула Сано палочку. Ему пришлось сдаться и все же съесть пару шариков.

— Ну вкусно же! Согласись! — с улыбкой произнесла Акане.

— Вполне, — согласился с ней Саноске. — Можно остальные тебе оставить?

— Можно.

— Спасибо!

С лица Акане неожиданно сползла улыбка, когда ее мысли поменяли направление.

— Сано, насколько будет опасно там, куда ты уходишь?

— Не настолько, чтобы ты каждый день боялась за меня, — большая ладонь Харады накрыла маленькую руку Акане, лежащую на столе. Его слова звучали правдиво, но это была чистая ложь.

— Конкретно сейчас я не верю тебе, — сказала Акане серьезно.

— Мы не в том месте, чтобы говорить на такие темы, — остановил ее Сано.

Акане согласилась с ним и замолчала.

— Быть избранницей воина очень не просто, — первым нарушил повисшую тишину Сано. — Меня все время будет тянуть в передряги, из которых даже самые уравновешенные возвращаются злыми, уставшими и покоцанными. А тебе придется постоянно ждать, переживать и терпеть мою неадекватность. Однажды могу и вовсе голову где-нибудь сложить, а ты и не узнаешь, как это случилось. Но такова моя жизнь. Другим я никогда не буду. — Сано легко сжал ладонь Акане, опустившей взгляд в мрачной задумчивости. — Ты еще можешь все решить иначе для себя.

— Нет! — вскинулась Акане. — Я не хочу иначе! — Она запнулась, болезненно наступая на горло своей гордости, но с мыслями все же собралась и призналась, понизив голос: — Я давно тебя люблю! Лучше пусть будет сложно рядом с тобой, чем просто, но противно с кем-то еще.

— Моя храбрая девочка, — ласково произнес Сано.

Сердце Акане пропустило удар. Сано подмигнул ей и живо продолжил:

— А ведь ты мне уже давно проболталась.

— Что? — встрепенулась Акане и обреченно пробурчала: — Я знала это! Еще в Осаке, да?

─ Да, ─ кивнул Сано.

─ И ты все равно не отвернулся от меня.

─ Конечно, нет. Даже в мыслях не было. И впредь в любой ситуации буду с тобой заодно.

Яри ─ копье.

Химе ─ принцесса.

Куртизанки — представительницы одной из женских профессий. В отличие от гейш развлекали гостей не только культурными программами (танцы, игра на музыкальных инструментах, умные беседы, чайные церемонии), но и предоставляли услуги сексуального характера.

Нумаки — ночное кимоно.