Красота, мой друг, не вечна (джен)

Общение с Хагридом бывало порой еще более невыносимым, чем с Дамблдором. Директор заводил долгие разговоры с коллегами исключительно по делу, хотя иногда доводил окружающих до белого каления своей придирчивостью. Хагрид, который любил поговорить не меньше директора, напротив, обожал перескакивать с темы на тему, нимало не заботясь о том, насколько это интересно собеседнику.

Логика его переходов от темы к теме оставалась для профессора Снейпа загадкой. Вот, например, сегодня, зайдя к нему в хижину за обещанной порцией волос из гривы единорога, профессор был вынужден выслушать восторженный отчет о состоянии здоровья новорожденного фестрала, пламенную критику последнего указа Скримджера и подробное расписание занятий по уходу за магическими существами у пуффендуйцев. Причем всё это в версии Хагрида казалось каким-то таинственным образом связанным друг с другом.

Неудивительно, что профессор Снейп этим утром был страшно раздражен. В его распаленном воображении министр магии верхом на фестрале толкал речь перед пуффендуйцами. И это была довольно мерзкая картина.

Бережно прижимая к животу большую банку, наполненную волосами единорога (мадам Помфри заказала очередную партию целебных бинтов, пропитанных настоем этого редкого компонента), Снейп неспешно шел от хижины Хагрида к замку. Хорошо, что сегодня выходной! Остается только убрать в шкаф ценный ингредиент, за который было заплачено сорока минутами непрерывной пытки в виде беседы с Хагридом — и всё, до утра понедельника он, преподаватель Хогвартса Северус Снейп, абсолютно свободен.

Вопросы для завтрашней проверочной работы (она будет проведена только для Малфоя и Финнигана) написаны еще вчера. Работы всех остальных учеников тоже проверены еще с вечера. Сегодня можно почитать что-нибудь для души — например, «Сочинения зельевара» незабвенного Арсениуса Джиггера. А после можно сварить что-нибудь — опять же, для собственного удовольствия. В смысле, не для школы, а на продажу. Зелье от ревматизма, к примеру. Оно быстрое в приготовлении и всегда пользуется большим спросом, а в сентябре как раз созревает его основной компонент — полынь. Сушеная все-таки не имеет такой силы, как свежая…

Занятый своими мыслями, Снейп не сразу расслышал за стеной высоких, ровно подстриженных кустов можжевельника два тихих голоса. Это была идущая вдоль теплиц узкая аллея, обсаженная почти сплошным забором из высоких кустов, за которыми скрывались небольшие лужайки со скамейками, крохотными фонтанчиками и прочими приятными парковыми мелочами для отдыха студентов. Сейчас, в теплые сентябрьские дни, тут бывало много учеников, которые приходили сюда с учебниками — позаниматься на свежем воздухе. Однако тем двум, беседу которых он нечаянно подслушал, было явно не до учебы. Снейп собирался было пройти мимо, но прозвучала интересная фамилия — и он невольно замедлил шаг…

— А как же Финниган? — запинаясь, спросил мужской голос. По тону явственно ощущалось, что младшего из братьев Уизли сейчас обуревают противоречивые чувства.

— Симус? А при чем тут он? — с притворным недоумением отозвался нежный женский голос. Если бы существовало заклинание, способное превращать звуки в материальные предметы, то голос Лаванды Браун можно было бы мазать на хлеб вместо меда.

— Ну… Вы же с ним вроде как… дружите, — Рон явно жалел о том, что затронул эту тему. Голос его звучал как-то обреченно.

— Да, вот именно что дружим. И что здесь такого? — теперь голос Лаванды лился сладчайшим ликером. — Но с тобой, Ронни, у меня совсем другое! Понимаешь?

Рон смущенно кашлянул и начал было:

— Но ты же ему нравишься…

Однако Лаванда решительно перебила его, буквально растекаясь сахарным сиропом:

— А мне нравишься ты, дурачок…

Рон успел только придушенно сказать:

— Ты мне то…

И голос его прервался. Снейп без труда понял, почему — Лаванда явно перешла в наступление. Он фыркнул и прибавил шагу.

Остаток пути до подземелий профессор шел в такой глубокой задумчивости, что чуть не выронил банку с волосами единорога. Войдя к себе, он первым делом убрал это драгоценное приобретение в шкаф для компонентов. Затем сел за стол, взял лист, на котором были записаны вопросы для завтрашней проверочной работы, и пробежался взглядом по строчкам.

Первый вопрос: «Особенности процесса сбора ядовитого плюща и его дальнейшей заготовки». Второй вопрос: «Магические и лечебные свойства шерла (черного турмалина) как компонента зелий». И третий вопрос, самый сложный: «Рецепт зелья от бессонницы и особенности употребления этого зелья».

Что ж, Малфою все это будет вполне по силам. Чего никак не скажешь о Финнигане... Вот пусть Малфою и достанется этот вариант.

Финниган — ирландец, не так ли? Ирландия, Ирландия… Ну-ка, что у нас там?

Профессор подумал немного, потом взял чистый лист пергамента, придвинул чернильницу и принялся за дело. Очень скоро у него был готов еще один вариант проверочной работы. Первый вопрос: «Разница в свойствах таких компонентов зелий, как трехлистный и четырехлистный клевер». Второй вопрос: «Правила сбора дубовых листьев на Самайн». Третий вопрос: «Рецепт зелья для отмены действия гейса (зарока)».

Уж это-то все Финниган, как сын ирландской ведьмы, должен знать как свои пять пальцев. Если он не знает даже этого — что ж, сам виноват. Он, Снейп, сделал все, что мог, для этого глупого мальчишки.

Но мальчишка никогда не узнает, что профессор сделал это не только и не столько ради него самого, а в память об одном засохшем лепестке лилии…

2017