Когда мечты сбываются (джен)

"Самое любимое время года — время, когда сбываются мечты".

Неизвестный автор.

— Авада Кедавра!

— Экспелиармус!

Два луча, зеленый и красный, схлестнулись где-то посередине, и высокий столб света ударил сначала в небо, а потом поразил обоих участников дуэли, один из которых был тощим черноволосым мальчишкой в очках, а другой — лысым костлявым мужчиной без носа, отшвырнув их друг от друга в разные стороны и хорошенько приложив о землю.

Люциус Малфой, стоящий ближе всего к неподвижному телу Лорда Волдеморта, кинул рассеянный взгляд на бывшего лидера и почти не обратил внимания на последовавшие спустя несколько секунд хлопки: Пожиратели в спешном порядке покидали старое кладбище.

— Черт возьми, Поттер! — голос Снейпа, внезапно раздавшийся невдалеке, заставил вздрогнуть.

Люциус повернул голову и увидел своего старого друга, появившегося, как всегда, в последний момент и стоящего на коленях перед мальчишкой. Недолго думая, он медленно подошел к Северусу и присел рядом.

— Жив?

— Он же авадоустойчивый, забыл? — хмыкнул Снейп, тормоша бессознательное тело.

Тело открыло глаза и испуганно уставилось на склонившихся над ним Пожирателей.

В это же время с другого конца поля прозвучал тихий голос пришедшего в себя Лорда:

— Северус, Люциус, что происходит?

Оба мужчины как по команде развернулись и одновременно направили палочки на Волдеморта:

— Авада Кедавра!

Поттер, наблюдавший уже второй за несколько минут полет своего противника, попытался медленно отползти назад, но был схвачен за мантию ненавистным профессором зельеварения.

— Далеко собрались? — ухмыльнулся тот, поигрывая палочкой. — Люц, проверь. — И показал на лежащего невдалеке Лорда.

Малфой подошел к Волдеморту и попробовал нащупать пульс на шее. Потом сделал несколько пассов палочкой над телом.

— Мертв! — вынес он окончательный вердикт.

Снейп удовлетворенно кивнул и повернулся к Гарри:

— Ну что, Поттер, опять нашли приключения на свою пятую точку?

— Они сами меня нашли, — буркнул тот в ответ, тщетно пытаясь подняться на отказавшиеся служить ноги.

Снейп запустил руку в карман мантии и достал оттуда два флакона:

— Ну-ка, выпейте. Укрепляющее и успокоительное. Вам сейчас не помешает.

— Спасибо, — Поттер схватил зелья и машинально отправил их в рот, слегка скривившись.

— Что будем делать, Люц? — поинтересовался Снейп у подошедшего Малфоя. — Я бы предпочел не светиться.

— Согласен, — озвучил свое мнение тот после продолжительной паузы. — Так будет лучше. А с этим что? — он указал на Гарри.

— Убьете? — еле слышно прошептал тот, сильнее сжимая палочку дрожащими пальцами.

— Отравим, — пообещал Снейп. И добавил: — Если тупить будете.

Малфой, хмыкнув, окинул взглядом обоих и задумался.

— Значит так, Люц, — решил Снейп спустя пару минут. — Берешь тело Диггори и аппарируешь с ним в Хогвартс — лучше, чтоб тебя видели как можно меньше людей. Ищешь Дамблдора, он на стадионе, рассказываешь ему все и вызываешь Кингсли. Я поджидаю его здесь. Дальше — по ситуации.

— Одного Кингсли? Без авроров?

— Пока да. Расскажу ему все, а дальше пусть сам разгребает. Попрошу, чтоб наши имена не называл кому попало...

Малфой кивнул, и отошел в сторону. Вскоре послышался хлопок.

— Теперь с вами, — обернулся Снейп, против воли разглядывая нервничающего мальчишку с кровавым шрамом на лбу. — Сейчас возьметесь за кубок — это портал, — и окажетесь на стадионе. Примете все поздравления, толкнете речь и спустя какое-то время я вас заберу к себе в подземелья. О случившемся на кладбище молчок, это понятно? Не будем пугать общественность. Ваших друзей тоже пока волновать не стоит. Согласны?

Поттер кивнул и поправил забрызганные кровью очки:

— А Седрик? Он правда… мертв?

— К сожалению да. И даже вы не в силах это изменить.

Гарри всхлипнул.

— Это я виноват в его смерти. Я предложил ему взяться за кубок вместе. Это я убил его!

Резко наполнившие глаза слезы потекли по грязным щекам, и мальчишка принялся усиленно вытирать их порванным рукавом мантии, старательно пряча взгляд.

Снейп тяжело вздохнул и протянул ему еще один флакон успокоительного:

— Поттер, вы ни в чем не виноваты. Немедленно прекратите истерику, сейчас не время.

Гарри шмыгнул носом и подозрительно уставился на Снейпа.

— Что? — не выдержал взгляда тот.

— Я всегда у вас виновен, даже когда это не так.

— И?

— Вы точно мой профессор?

— Поттер, уймитесь! — рявкнул Снейп. — Если бы я хотел вас убить, мы бы с вами сейчас здесь не разговаривали. Так, подъем, хватайте портал и вперед, потом поговорим.

Парень резко подскочил и дернулся в сторону кубка. Через пару секунд на кладбище остался один Снейп. Найдя подходящий валун, он удобно устроился на нем и принялся ожидать Шеклболта.

* * *

Чествование победителя Турнира Трех Волшебников прошло, как в тумане. Вспышки колдокамер, пожатие рук, бесконечные поздравления незнакомых людей и однокурсников: все это слилось в единый поток, из которого он то и дело выныривал на поверхность, чтобы глотнуть воздуха и снова погрузиться в темную бездну. Наконец, все закончилось, Гарри выкрутился из очередных объятий и скользнул в проход между трибунами, который вел на выход. Уже возле самых ворот замка его догнали Рон с Гермионой, и все трое не спеша вошли в Хогвартс.

— Поттер! — голос Снейпа раздался над самым ухом, но Гарри едва расслышал его. — Идемте со мной, надо проверить вас на всевозможные проклятья, которые вы могли получить в лабиринте. Мисс Грейнджер, позаботьтесь о том, чтобы вашего друга никто не искал. Велика вероятность, что он не вернется сегодня в гостиную.

— Да, профессор, — девушка ухватила Уизли за руку и потащила в сторону лестницы. — Удачи, Гарри.

Тот устало кивнул и поплелся вслед за Снейпом. Глаза закрывались сами собой, ноги стали ватными и еле двигались, тело бил озноб. Учитель открыл дверь в свою гостиную и запустил студента, тут же рухнувшего в ближайшее кресло и расфокусированным взглядом уставившегося куда-то на стену.

— Что с ним? — осведомился Малфой, выходящий из апартаментов Снейпа.

Тот не ответил, а лишь подошел и начал усиленно водить над ним палочкой, что-то шепча при этом. После нескольких пассов он внимательно осмотрел глазницы, пощупал лимфоузлы и даже отсчитал пульс. Хмурясь все больше и больше с каждым движением, он исчез на пару минут, чтобы вернуться с чередой различных фиалов и склянок.

— Поттер! — тот вяло отреагировал. — Выпейте. — Снейп протянул ему чашку, смешав коктейль из различных зелий.

Гарри попытался поднять руку, но она тут же упала обратно.

Северус тревожно поднес чашку к губам и собственноручно влил лекарство в рот. При последнем глотке Поттер дернулся и просто чудом не выбил чашку из крепких рук. Тело содрогнулось в неконтролируемых конвульсиях.

— Черт, Север, держи его! — выкрикнул Малфой, хватая с кресла плед и пытаясь замотать мальчишку в кокон, таким образом удерживая его. — Он весь ледяной. Что с температурой?

— Высокая, Люц, очень. Отсюда и судороги. Я дал ему жаропонижающее.

— Проклятье?

Снейп покачал головой:

— Не знаю, не могу сказать. Магическое ядро... Я почти не ощущаю его. Наверно, при стычке с Лордом у него был сильный выброс, поэтому такие симптомы.

— Может, в Мунго? — Люциус обнадеживающе посмотрел на него, замотав, наконец, дрожащего Гарри в теплый плед и, усадив мальчика к себе на колени, сильно прижал к груди, согревая своим телом.

Сил сопротивляться у того не осталось — Гарри закатил глаза и прерывисто дышал, уткнувшись в шею Малфою.

— Подождем немного — его опасно перемещать в таком состоянии, — отрезал Снейп, оглядывая «сладкую» парочку. — Люц, ты чего в него вцепился?

Малфой пожал плечами:

— Не знаю. Испугался, наверно. Обычно, когда Драко болеет, любит сидеть у меня на коленях. Говорит, помогает.

Снейп хмыкнул:

— А теперь ты решил усыновить больного Поттера. Ну-ну. Интересно, что скажет Драко.

— Язва, — парировал Малфой. — Между прочим, ребенку плохо. К тому же, если я какое-то время побуду его родителем, хуже от этого никому не станет.

— Угу, разве что Альбусу. Его удар хватит, если он увидит своего золотого мальчика в твоих жарких объятьях.

— А ты меньше сплетни распространяй. Иди, лучше камин открой для переноса в Мунго. Он уже почти не дрожит.

Северус подошел к другу и прислушался к хриплому дыханию измученного ребенка.

— Да, Мунго не помешает. Хватит рассиживаться, пошли.

Бережно подхватив Гарри на руки, Снейп шагнул в камин.

* * *

Поттер провалялся в Мунго неделю и появился в Хогвартсе аккурат перед экзаменами. Гости из Шармбатона и Дурмстранга уже разъехались по домам, а невыспавшиеся студенты не вылезали из библиотеки и без устали зубрили конспекты. Впрочем, Гарри мало чем отличался от своих однокурсников: временное пребывание в больнице лишь немного улучшило его состояние. Постоянные кошмары по ночам, не дающие нормально спать, на фоне этого — хроническая усталость, и еще его постоянно лихорадило: врачи объясняли это потерей магии. Да, после событий на кладбище он практически стал сквибом. Магия ядра сильно ослабла, оставив пару еле теплых искр, вспыхивающих время от времени, и ни одно исследование не могло рассказать о том, почему же так случилось — был ли виной этому магический выброс или же это еще одна Авада Волдеморта так подействовала на парня. Так или иначе, ему разрешили сдать теоретический материал, а практику отложить на более поздний срок, надеясь на лучшее.

Гарри ходил по Хогвартсу, словно пришибленный, игнорируя друзей и стараясь появляться в гостиной своего факультета как можно реже. Не раз и не два Снейп заставал его в своих подземельях забившимся в какую-нибудь нишу, подальше от скопления народа. Просто кутался в свою мантию-невидимку и тихо сидел на полу, думая о чем-то своем. Как-то, в очередной раз наткнувшись на него возле своих покоев, Северус не выдержал и, схватив ученика за локоть, втолкнул того в комнату.

— Поттер, может, хватит изображать привидение? — рявкнул он, оглядев несопротивляющегося парня. Его вид явно не внушал доверия. — Вы когда последний раз нормально ели? Я уже не помню, чтобы видел вас за обеденным столом в Большом Зале!

Тот только пожал плечами в ответ.

«А ведь никому и дела нет до золотого мальчика, — грустно подумал про себя Снейп. — Лорд умер, а что там случилось с мальчишкой, маг он или сквиб, голодный или сытый, никого не волнует. Мавр сделал свое дело, мавр может уходить».

— Бинки! — хогвартский эльф в ту же секунду материализовался посреди комнаты. — Бинки, ужин на двоих: мне картошку с бифштексом и салат, а мистеру Поттеру — что-нибудь калорийное и чашку горячего шоколада.

Эльф понятливо кивнул и испарился выполнять поручение.

Гарри с небольшой искрой интереса в зеленых глазах уставился на Снейпа

— Присаживайтесь, Поттер, — услужливо произнес тот, устраиваясь в одном из кресел возле камина.

Гарри молча плюхнулся в соседнее кресло.

На столике рядом появился дымящийся ужин, совсем не похожий на тот, что подавали в Большом Зале. Пахло… вкусно. Вдохнув аромат, парень скосил глаз на Снейпа:

— Приятного аппетита, профессор.

— Приятного, Поттер.

Рыба с овощами и рисом, пирог с мясом и салат с фасолью были сметены с тарелки в считанные минуты. Гарри явно не обедал сегодня, и даже не факт, что завтракал. Вон, на ходячий скелет стал похож, и куда все делось?

Снейп устало откинулся на кресле, смакуя чашку кофе и исподтишка наблюдая. Парень, кажется, только сейчас осознал, где находится, и старательно прятал глаза, ерзая в кресле и пыхтя, как паровоз.

— Расскажите мне, Поттер, когда вы наконец закончите жалеть себя и перестанете досаждать своим поведением окружающим вас людям? — назидательно произнес Снейп, решив, что молчание затянулось.

— Я не жалею! — тут же громко парировал тот. И, испугавшись своего крика, уже немного тише добавил: — Это они меня жалеют. Эти постоянные причитания, сочувствующие взгляды. Достали уже! Лучше бы смеялись, как ваши слизеринцы. Так нет, пальцем показывают! Новость века: Поттер — сквиб! Спешите видеть!

— А вы сказали им об этом? — спросил Снейп. — Сказали, чтобы не затрагивали эту тему? Не косились вслед?

Гарри удивленно уставился на него.

— Черт возьми, Поттер! Это же Гриффиндор! Они не понимают намеков, ваших побегов из гостиной и нежелания находиться среди них. Им все надо озвучивать прямым текстом! Громко и четко. Иначе вы скоро поселитесь у меня в подземельях, так и не донеся до них своего нежелания быть бедным и несчастным.

Гарри очередной раз поерзал в кресле и тихо произнес:

— Я не против.

И на удивленный взгляд Северуса быстро добавил:

— Что? У вас тут спокойно. Народу мало и в душу никто не лезет.

— Да уж, курорт для гриффиндорцев, — хмыкнул Снейп. — Потерпите, немного осталось. Досдадите экзамены и уедете на каникулы, а уж там приведете свою душу в порядок.

— Лучше уж магию, — грустно улыбнулся Гарри. — Профессор, у вас ничего нет для меня? Ну, там, рекомендаций каких-нибудь. Или зелий. Ведь не могла же она просто так исчезнуть!

Снейп в упор взглянул на Поттера. Его было реально жалко. Попасть в сказку, подняться на пьедестал, а потом резко упасть с него с довольно немаленькой высоты, не разбившись при этом, и либо остаться лежать, либо… подняться и идти дальше. И этот ребенок поднимется, он даже не сомневался в этом. Может, не сразу, а через какое-то время, просто его надо подтолкнуть в верном направлении, вот только добрых самаритян поблизости почему-то не наблюдалось. За исключением его самого, который и на самаритянина-то с трудом тянул, а уж под определение доброго вообще не подходил.

Снейп заставил себя встать и подойти к шкафу с зельями.

— Вот. Будете пить это — пару ложек утром перед едой. А это перед сном — три капли под язык. На месяц должно хватить. Потом я постараюсь навестить вас. Никаких физических нагрузок, нахождения на прямом солнце более получаса и долгих прогулок. И, Поттер, постарайтесь больше ни во что не влипать…

Поттер старательно пропалывал клумбу руками, сидя на земле и время от времени вытирая рукавом пот со лба: сегодня солнце палило нещадно. Снейп уже минут пять наблюдал за ним, оценивая со стороны его внешний вид и монотонную работу. Черные круги под глазами, до конца не заживший знаменитый шрам на лбу и вялость движений наглядно кричали о том, что каникулы ничуть не улучшили состояние героя. Худоба под мешковатой одеждой не просматривалась, а то бы Снейп обратил внимание еще и на выступающие ребра, прикрытые клетчатой рубашкой на несколько размеров больше положенного.

Весь вид Гарри кричал о том, что ему плохо, но, похоже, родственникам было на это плевать.

— Поттер!

Тот дернулся и невероятным усилием заставил себя подняться на ноги.

— Добрый день, профессор Снейп.

— День, Поттер, — кивнул в ответ Северус. — Вижу, каникулы не проходят для вас впустую.

— Ну, это моя обязанность, — пожал плечами Гарри.

— А как же мои рекомендации? Поттер, ведь я не шутил, когда рассказывал правила поведения на каникулах. Или вы решили остаться сквибом до конца своих дней?

Это было жестоко, но необходимо. Гарри грустно вздохнул и опустил глаза вниз. Но Снейп не унимался.

— А как насчет зелий? Вы принимали их в соответствии с озвученным рецептом, Поттер? Или от случая к случаю? То, что я вижу своими глазами, говорит явно не в вашу пользу.

— Ну, я пил их утром и вечером, как вы и сказали. А клумба… Тетя Петунья и так недовольна, что мало помогаю ей по дому — она все же меня кормит, а я так неблагодарно…

— Так, Поттер, стоп! Я не собираюсь выслушивать все это! Если вы не в состоянии выполнить простейшие рекомендации, то мне остается только удалиться и оставить вас самого разбираться со своей проблемой.

Снейп резко развернулся и уже сделал пару шагов, когда Гарри громко вскрикнул:

— Нет, сэр, не уходите! Пожалуйста! Помогите мне, я… я буду делать все, как вы скажете, пусть меня даже накажут, неважно, я… я хочу вернуть магию, профессор!

— Что здесь происходит? Кто вы? И что делаете на моем участке?

Противный мужской голос заставил Снейпа обернуться. В паре метров от него стоял Вернон Дурсль собственной персоной.

— Это… Это мой учитель… Из школы. Профессор Снейп, — влез Поттер, занимая позицию между разъяренным Дурслем и нелюбимым профессором.

— И что он здесь делает? Я тебя предупреждал, чтобы никаких… этих… я у себя в доме не видел! — прошипел Дурсль прямо в ухо парню. И сердито зыркнул на Снейпа: — Убирайтесь! Немедленно!

— Немедленно не получится, мистер, — ничуть не испугавшись, подал голос Снейп. — Нам с вашим племянником нужно обсудить кое-что касаемо здоровья и принимаемых им зелий. Поэтому будьте так любезны — оставьте нас.

— Что? Зелья? В моем доме? — от визгливого крика Петуньи, появившейся внезапно в самой гуще событий, захотелось прикрыть уши. — Ни за что! Еще не хватало, чтобы мальчишка подлил нам их за ужином!

— Да уж, с него станется. Никаких зелий! Убирайтесь! — поддержал ее Дурсль.

— Но ваш племянник болен! И эти зелья могут помочь ему выздороветь. Не думаю, что он настолько глуп, чтобы испытывать их действие на вас, — попытался урезонить магглов Снейп.

— Дядя, пожалуйста! Мне они нужны! Я обещаю, что никогда не подолью их… — Поттер был резко схвачен за плечо и откинут в сторону, словно щенок.

Крепко приложившись боком о землю, он тихо ойкнул и принялся потирать пострадавшее место.

— Ах, нужны! — не унималась Петунья. — Тогда убирайтесь оба! И лечитесь где угодно, только не в моем доме!

— Да! Проваливайте, хватит уже сидеть на нашей шее!

— Я правильно понял, что вариант лечения вашего племянника здесь неприемлем? — уточнил Снейп, пристально всматриваясь в глаза дрожащего от гнева Вернона.

— Правильно! Вон отсюда!

— Что ж, я всегда подозревал, что решение Альбуса доверить вам воспитание сына Лили было крайне неверным. Поттер, собирайтесь! Мы уходим!

Гарри неверяще уставился на зельевара.

— К-куда уходим?

— Подальше отсюда.

Гарри с трудом поднялся и, придерживая ушибленную руку, оглядел родственничков.

— Поттер, я не намерен ждать вас весь день! Или вы сейчас же собираете вещи, или остаетесь здесь. Выбирайте! Только потом не плачьте.

Гарри пару раз моргнул и кинулся в дом за чемоданом.

* * *

Северус решил, что пожить какое-то время в Тупике Прядильщика будет лучше всего как для него, так и для изгнанного из родной семьи Поттера. Об этом доме знали всего несколько человек, среди которых были Люциус Малфой, директор Дамблдор и уже мертвая Лили Эванс. Камин хоть и был подключен к каминной сети, но использовался хозяином редко, в основном для общения: Снейп предпочитал аппарировать.

Пригласив Поттера в свой дом, он преследовал сразу две цели: понять, что же в итоге произошло с его магией и попытаться вернуть ее, и выяснить всю подноготную жизни Гарри, которую Альбус Дамблдор расписывал как счастливую, что никак не вязалось с последними событиями, свидетелем которых он стал.

Не до конца пришедший в себя Поттер застыл посреди гостиной, оглядывая маггловский дом Снейпа, мало отличавшийся от его собственного. Камин, пара кресел, диван с кучей подушек, столик со стоящей на нем вазой с цветами, книжные шкафы и телевизор. Все это, выполненное в светло-коричневых тонах, удачно гармонировало с бежевыми обоями на стенах и огромным, с большим ворсом, ковром на полу, и никак не вязалось с желчным характером Северуса.

— Ваша спальня наверху, Поттер, вторая слева. Ванная комната в конце коридора. Жду вас через полчаса.

Гарри кивнул и, подхватив свой громоздкий чемодан с вещами, ринулся вверх по лестнице.

Снейп направился на кухню, где собирался неспешно выпить кофе, пока Поттер приводит себя в порядок.

Пару чашек спустя дверь приоткрылась, и на пороге появился Поттер, одетый ненамного лучше, чем у Дурслей, разве что в чистое.

— Голодный? — поинтересовался Северус, наблюдая за тем, как нос Гарри втягивает в себя аромат свежесваренного кофе.

— Ну… немного, — засмущался Гарри, тут же опуская глаза в пол.

«А скорее всего очень», — подумал про себя Снейп, доставая из холодильника тарелку с бутербродами и пакет с молоком.

— Давай, обедай, потом я проведу диагностику и решим, что с тобой делать дальше.

— Спасибо, — еле слышно произнес Гарри, усаживаясь на стул и вонзая зубы в нарезанный бекон.

Чтобы еще больше не нервировать его, Снейп оставил его одного, решив пока почитать свежую прессу. «Ежедневный пророк», до этого несколько часов валявшийся нетронутым на журнальном столике, поливал грязью очередного несчастного, неудачно подвернувшегося под руку вездесущей Рите Скитер. На этот раз не повезло Динглу Уизерби, начальнику одного из отделов Аврората. Вышеупомянутый маг имел неосторожность нелестно отозваться о реформе образования, принятой не далее как пару недель назад. Рита в пух и прах разнесла все его доводы по данному вопросу, и, конечно же, не упустила момента обсудить саму реформу.

Потратив на чтение статьи самое большее десять минут, Снейп с удовольствием отметил, что за это время Гарри успел не только пообедать, но и, судя по звукам, исходящим из кухни, убрать за собой и даже вымыть посуду.

Отбросив газету в сторону, Снейп еще раз оценивающе оглядел его.

— Ложись на диван и думай о чем-нибудь приятном. Не делай резких движений, расслабься.

Тот, сдвинув подушки в сторону, вытянулся по всей своей длине.

«А ведь Джеймс точно не был таким дохляком. Да и роста у него было поболее в этом возрасте. Впрочем, как и гонора. А этот — заморыш совсем».

Делая определенные пассы палочкой над смирно лежащим Поттером, Снейп, помимо заклинаний, обнаруживающих магию, прочитал еще несколько специализированных, направленных на более точную диагностику организма в целом. Выявленный результат заставил задуматься. Нет, магический потенциал не усилился, но еле теплящиеся искорки не давали надежде угаснуть окончательно. В этом направлении предстояло еще работать и работать. А вот обнаруженные застарелые, неправильно сросшиеся переломы, низкое давление при пониженной температуре тела, нехватка витаминов в организме, несколько сотрясений мозга и до сих пор незаживший знаменитый шрам — повергли Снейпа в тихий ужас.

— Поттер, снимите рубашку. — Закончив махать палочкой, он подошел к секретеру и достал оттуда баночку с мазью.

— Зачем? — вздрогнул Поттер, перетекая в положение «сидя».

— Мне ваше плечо не нравится. Не могу понять, вывих или просто сильный ушиб.

Гарри засопел и нехотя обнажился.

Снейп тут же отметил выступающие ребра и мурашки, покрывшие худое, все в синяках и кровоподтеках, тело.

Присев рядом, он аккуратно, двумя руками начал ощупывать плечо, мимолетно кинув взгляд на спину Поттера. Джинсы, свободно болтающиеся на бедрах, открывали неприглядный вид на не до конца зажившие рубцы, оставшиеся, вероятней всего, от ремня. Надавив пару раз сильнее обычного и удовлетворившись результатом, Северус шумно выдохнул и потянулся к одной из баночек.

— Ушиб, — констатировал он, зачерпнув пальцами пахнущую ментолом субстанцию, и начал втирать ее в плечо.

Гарри прикрыл глаза и старался не вздрагивать, претерпевая боль в особо чувствительных местах.

— Скажите-ка мне, Поттер, как вы умудрились заполучить столько синяков? — как бы мимоходом полюбопытствовал Снейп, не переставая массировать больное место. — Записались в секцию по борьбе? Неудачно покатались на коньках? Или же служили мишенью для игры в теннис?

— Скорей уж боксерской грушей для кузена, — буркнул Поттер куда-то в сторону, но Снейп все равно его услышал.

— С братом тоже отношения не сложились? — миролюбиво поинтересовался Северус.

Поттер подумал и молча кивнул.

— Что ж, вполне ожидаемо. Довольно часто дети, видя отношение своих родителей к тому или иному человеку, ведут себя с ним точно так же, подсознательно считая, что это правильно. И переубедить их в обратном довольно сложно. А отношение Петуньи к магии еще в детстве было сугубо отрицательным. Не знаю, почему Альбус посчитал, что отдать вас на воспитание в ее семью будет верным решением и пойдет на пользу всем.

— Вы знали мою тетю? — Гарри встрепенулся, развернувшись к Снейпу всем своим корпусом.

— Да, знал. Раньше Эвансы жили здесь. Недалеко. Если захотите, могу показать их бывший дом.

— Хочу. А маму? Вы знали мою маму, профессор?

Снейп закончил с плечом и, снова зачерпнул мазь из баночки, начал аккуратно наносить ее на самые яркие синяки.

— Знал, Поттер. Мы познакомились незадолго до Хогвартса. Иногда играли вместе. Петунья часто злилась на Лили, потому что та баловалась магией, показывая простенькие фокусы. И никакие уговоры, что этого делать нельзя, не помогали. Ваша мама была очень упертой. Совсем как вы.

Гарри мечтательно улыбнулся.

— Мы часто сидели с ней на берегу речки и читали книжки. На каждую нашу встречу Лили всегда приносила новую книгу с красочными картинками. Она очень любила яркие картинки, считала, что, если в книжке их нет, то книга не заслуживает ее внимания.

— В Хогвартсе очень мало книг с картинками, — заметил Гарри. — Как же она тогда училась?

— Как ни странно, хорошо, — улыбнулся Снейп. — Она была одной из лучших учениц в школе, первой на своем факультете.

— Гри-и-и-ффиндор! — протянул парень. — Наверно, она была, как Гермиона. Гермиона у нас тоже лучшая на факультете.

— Согласен, — кивнул Снейп. — Вам, балбесам, до нее далеко.

Гарри хихикнул, и Северус, воспользовавшись хорошим его настроением, осторожно повернул его спиной к себе, продолжив обрабатывать синяки теперь уже на спине.

— А вы… вы общались с мамой в школе, профессор?

— Пытался.

— В смысле? Вам не разрешали? — не понял Гарри.

— В какой-то мере да. Видите ли, Поттер, ваша мама училась на Гриффиндоре, а я попал на Слизерин. Сама по себе дружба между этими двумя факультетами не подразумевалась. Какое-то время мы старались не обращать внимания на устоявшиеся предрассудки и продолжали общаться как ни в чем не бывало. Но, увы, со временем это стало невозможным, и нашему общению пришел конец.

Снейп выверенным движением закрыл баночку с мазью крышкой и протянул ее Гарри:

— Спину и грудь я смазал, с остальным, думаю, в состоянии справиться сами. Да, она заживляющая и действует не только на синяки.

Поттер резко покраснел и, схватив мазь, рванул вверх по лестнице.

* * *

— Здравствуй, Север. Чем занимаешься? О, мистер Поттер? Решили навестить своего любимого учителя? — шагнувший из камина Люциус Малфой, не сразу заметивший сидевшего в кресле у камина гриффиндорца, быстро взял ситуацию под контроль.

— Не смеши, Люц. До «любимого» я не дотягиваю самую малость, каких-то сто процентов. Просто Поттер с сегодняшнего дня живет у меня. Временно! — выделив последнее слово, Снейп бережно опустил фолиант, бывший до этого у него в руках, на стол.

— Добрый вечер, мистер Малфой, — негромко произнес Гарри, наблюдая за слизеринцами.

— Как ваше самочувствие? — никак не отреагировав на реплику друга, спросил Малфой.

— Э-э-э… Спасибо, хорошо, — смутился Гарри.

— Ага, просто замечательно, — съязвил Северус. — Люц, не задавай глупых вопросов! Взгляни на него! Инферналы лучше выглядят!

— Север, я не с тобой разговариваю, — попытался урезонить его Люциус. — Если мистер Поттер считает, что все хорошо — значит, так оно и есть.

— Ну, если мистер Поттер так считает, — ухмыльнулся Снейп. — Люц, ты зачем пришел? Обсуждать здоровье Поттера или все же по делу?

— По делу, Север, по делу… — Люциус покосился на Гарри.

— Э-э-э… Профессор Снейп, можно, я пойду на улицу погуляю? Я недолго.

Северус окинул взглядом обоих и, немного помолчав, наконец выдал:

— Думаю, да, Поттер, именно недолго. Нам предстоит заняться вашим лечением завтра с утра, вы нужны мне полным сил. Переоденьтесь во что-нибудь приличное, и можете быть свободны.

Поттер, кинувшийся было к входной двери, замер на полпути.

— Простите, сэр, но это самое приличное, что у меня есть. Из внешкольного. Остальное, оно… —

Гарри покраснел и опустил глаза в пол, так и не решив продолжить.

— Поттер, вы уверены в этом? — Снейп удивленно посмотрел на него. — А если я попрошу показать ваш гардероб?

— Как скажете, сэр.

— Север, не спеши, сейчас все выясним. Мистер Поттер, Гарри... — Люциус положил руку ему на плечо. — Я могу называть вас Гарри?

Поттер кивнул. Но глаза не поднял.

— Итак, Гарри. Насколько я помню, ваш отец Джеймс Поттер был далеко не бедным. А вы, как единственный оставшийся в живых родственник, должны были унаследовать его состояние. Пусть к основным счетам рода Поттер вы получите доступ, когда станете совершеннолетним, но должен же был отец позаботиться о сыне до этого момента. Неужели он не оставил никаких денег?

— Оставил, — буркнул Поттер, рассматривая пол. — В ученическом сейфе.

— И? Там их настолько мало, что вы экономите на одежде? — вскинулся Снейп.

— Нет, но… я не могу попасть в свой сейф. У меня нет ключа, — озвучил главную причину Поттер.

— Как нет ключа? — удивился Малфой. — И где же он?

— У Дамблдора, — сдал директора Гарри.

— Та-а-ак, а вот это уже интересно… — протянул Северус. — Значит, представитель Поттеров единственный, а ключ почему-то у директора…

— А кто у нас опекун? — поинтересовался Люциус.

— А черт его знает. Поттер?

Гарри пожал плечами.

— Да, дилемма, — вынес вердикт Малфой. — Гарри, но ведь вы откуда-то знаете о своих деньгах? Можете рассказать?

Поттер наконец поднял голову и посмотрел в глаза Малфою.

— Перед моим первым курсом Хагрид проводил меня в хранилище, разрешив взять определенную сумму денег. Мы потом потратили их на школьную форму и принадлежности. И немного на карманные расходы осталось. Потом деньги из сейфа для меня брали Уизли. Кажется, Дамблдор попросил об этом Билла. Потом вроде сам директор, я уже не помню. Ключ этот я даже в руках не держал. А денег на полное обновление гардероба мне бы все равно не хватило. Хорошо хоть в школе чучелом не выгляжу — и на том спасибо.

Повисло долгое молчание. Каждый обдумывал сложившуюся ситуацию.

— Хм… Не ожидал от директора, — удрученно произнес Снейп спустя пару минут. — Что будем делать, Люц? Поттеру сейчас деньги нужны, как никогда. Черт с ней, с одеждой, ему магию возвращать надо, а там зелья не из дешевых — сварить-то я сам сварю, но ингредиенты дорогие, и я один не потяну.

— А у директора попросить этот самый ключ? Он же вроде в своем герое души не чаял.

— Именно, Люц, не чаял. Так считал ты, считал я и все остальные тоже так считали. Что герой как сыр в масле катается. А на деле все с точностью до наоборот. Не думаешь же ты, что я по доброте душевной Поттера приютил? Обстоятельства так сложились, Люц. Не очень удачные обстоятельства. И директора посвящать в них мне не с руки. И если я сейчас заявлюсь к нему с просьбой доверить ключ — боюсь, только хуже сделаю. А уж Дамблдор вмешается, тут как пить дать. Прости, Люц, многого я тебе сказать не могу, может, позже. А пока… вот так все складывается неудачно.

Малфой задумался.

— Ну что ж, есть еще один способ. Берем Поттера в банк, выясняем про опекуна, и, если таковой имеется и это не Дамблдор, предъявляем претензии. А если опекун отсутствует, то просто аннулируем доступ директора к сейфу.

— И директор, едва узнав об этом, выливает на героя тонну грязи. И не факт, что Поттер потом отмоется. Весовая категория не та. Люц, за него заступиться некому. Будь у Поттера хоть кто-то из живых родственников — Альбус бы еще подумал, стоит ли обижать его. А так он все, что угодно может с ним сделать — никто и не пикнет. Вернее, могу пикнуть я, возможно, ты, но это на ситуацию никак не повлияет. Мы ему никто, понимаешь? Негласно защитить — да, можем. А вот напрямую…

— А если не совсем напрямую? — поразмыслил Люц. — Ну, скажем, что идея аннулировать действующий ключ принадлежала мне. Допустим, Поттеру срочно понадобились деньги, например, на покупку новой гоночной метлы. И он решил узнать все о своих финансах, попросил гоблинов предоставить соответствующие документы, счета, выписки и так далее, естественно, запутался в них, а тут ему предложил помощь лорд Малфой. Гарри подумал и согласился. Сделал меня своим поверенным со стороны волшебников и к некоторым советам прислушался, в том числе по поводу ключа.

Северус обдумал услышанное.

— Неслабо. Значит, сам ты мести Дамблдора не боишься?

Малфой фыркнул.

— Поверь мне, Север, мы с ним давние враги. Еще до того, как я его с поста директора ненадолго скинул. Мы терпеть друг друга не можем. Одной пакостью больше, одной меньше — сути дела это не изменит. А вот гостя твоего отмажем, — подмигнул Люциус Гарри.

И друзья синхронно рассмеялись.

Поттер же в это время тщетно пытался взять понять, почему слизеринцы, ненависть к которым ему прививали все четыре года, решили ему помочь.

— Гарри, так что, ты не против сделать меня своим поверенным? — вскинулся Люциус, отсмеявшись.

— А вы не оставите меня совсем без денег? — осторожно поинтересовался Поттер на всякий случай.

— Этот не оставит, — пообещал Снейп. — Он наоборот теперь не успокоится, пока не приумножит их как минимум вдвое. Только не забывайте, Поттер, что за бесплатно он работать не будет.

— Я не против, мистер Ма....

— Люциус. Стандартная ставка, Гарри, не переживай. И все растраты проверю, если таковые были. Завтра найдешь время для посещения банка?

— Послезавтра, Люц. Завтра Поттер, боюсь, у меня из постели не вылезет. Кстати, твоя помощь нужна будет. Часиков в девять сможешь заглянуть?

— Конечно.

— Ну и отлично. Поттер, можешь в саду за домом пока погулять. Люц, рассказывай, зачем ты там пришел…

У меня родителями Джеймса Поттера являются Карлус Поттер и Дорея Блэк.

Обитатели дома номер шесть в Тупике Прядильщика едва закончили завтракать, когда из гостиной послышался приятный баритон Малфоя-старшего.

— Север, Гарри, я уже здесь, спускайтесь!

— Или поднимайтесь, — проворчал Снейп, вставая со стула. — Уже идем, Люц!

— Доброе утро, а вы чего такие хмурые? — жизнерадостный Малфой окинул взглядом не до конца проснувшихся Снейпа и Поттера.

Гарри вежливо поздоровался и примостился в сторонке — во избежание.

— Сейчас и тебе настроение испортим, не переживай. Присаживайся. Я вам сейчас лекцию прочитаю. Введу в курс дела, так сказать, — обрадовал Люциуса Северус.

Люциус пожал плечами и грациозно опустился в кресло, закинув ногу за ногу.

— Я весь внимание, Север, начинай.

Снейп обернулся к Гарри. Под пристальным взглядом черных глаз тот тоже бочком сполз в стоящее рядом кресло.

— Итак, постараюсь кратко, — Северус скрестил руки на груди. — Темный Лорд бредил о бессмертии. Об этом было известно многим. Но мало кто знал, что, кроме этих мыслей, были предприняты еще и действия с его стороны. Довольно успешные, на мой взгляд, раз он смог возродиться, пусть и не совсем человеком. Вернее, неполноценным человеком. Возможно, это последствия неправильно проведенного ритуала — насколько мне известно, Петтигрю не блистал ни знаниями, ни умениями, а, может, просто не хватило сил у духа, который долго скитался без тела. Но речь сейчас не об этом. Для того, чтобы возродиться, Лорд создал крестражи — заключил частички своей души в предметах. Как раз на случай своей внезапной смерти.

— Крестражи? Несколько?

— Именно, Люц, несколько. Точное количество мне неизвестно. Но о двух знаю точно. Кстати, тот дневник был одним из них. Поттер удачно уничтожил его на своем втором курсе.

— Что? Крестраж? Но… как? — Малфой поперхнулся.

Гарри исподлобья посмотрел на пребывающего в шоке Люциуса.

— Именно, Люц. Причем Лорд создал его, еще будучи студентом.

— Но… ведь… Черт, Сев, это ж темнейшая магия!

— А я предупреждал, что твои игры до добра не доведут! — взорвался Снейп. — Еще повезло, что никто не погиб! Какого черта ты эту книжицу Уизли подсунул? Мозги совсем отказали?

Малфой потер виски.

— Север, не ори. Это теперь я знаю, что идея была глупой…

— Я бы сказал — идиотской.

— Да ты выслушай! Не знал я про крестраж! Правда не знал! Думал, просто дневник с темной магией. Мне в Министерстве этот индюк Артур Уизли одну гадость сделал. А я отомстить захотел. Дай, думаю, эту штуку ему подложу, а потом сообщу, куда надо, что он темной магией балуется. Загрести его точно загребут, пусть и ненадолго, и нервы потреплют. Кто ж знал, что девчонка, вместо того, чтобы непонятную вещицу отцу отдать, ее в школу потащит!

— Ладно, с дневником понятно, — махнул рукой Снейп. — Это тебе урок на будущее будет, что с темной магией шутки плохи, а с Лордом — еще хуже. Так вот, в продолжение темы. Тогда, в знаменитый Хеллоуин восемьдесят первого, Лорд создал еще один крестраж, правда, он сам об этом так и не узнал. Ваш шрам, Поттер, — второй известный мне бывший крестраж Волдеморта.

Северус повернулся к ошарашенному мальчишке.

— Бывший? — икнул Поттер, как обычно, вычленив из всего рассказа самое главное для себя.

— Именно, — продолжил Снейп. — Та Авада на кладбище должна была убить вас, но, похоже, для вашего уничтожения надо что-то более… убойное.

Малфой хмыкнул в кулак, вспомнив свою реакцию на воскрешение Гарри.

— Итак, Авада, поразившая тело, не смогла убить вас обоих и выбрала более слабую душу, а именно — душу Лорда, вы же получили лишь небольшой обморок. И все было бы хорошо, если бы вы, Поттер, просто приняли заклятие на себя. Так нет, герою обязательно надо было выпустить этот ваш любимый Экспелиармус, который Лорду как укус комара.

— Так ведь сработало! — вклинился в обвинение Гарри и тут же сник под убийственным взглядом Снейпа.

— Да уж, только через одно место! Теперь, Поттер, этот мертвый крестраж вместо того, чтобы быстро и практически безболезненно покинуть тело, как это было задумано ранее, не окажи вы сопротивления, начинает потихоньку разлагаться в вашей голове и не торопится покидать это уютное место, а магическое ядро всю свою вырабатываемую магию тратит на сдерживание этого разложения, и неизвестно, на сколько хватит его сил. А если эти силы вдруг иссякнут и темная магия крестража вырвется на свободу и расползется по вашему телу, то… вы не жилец, Поттер. Вот так, — выдохнул Снейп и рухнул в кресло.

Повисло долгое молчание.

— И откуда ты все это узнал, Север? — негромко произнес Люциус, переварив информацию.

— Сметвик поделился, — сдал колдомедика Снейп. — Сам он до конца разгадать загадку не смог и с радостью подкинул ее мне, а ты же знаешь… Вот я и занялся на досуге, так сказать. Кучу книг перечитал, вчера вон зелье изгнания закончил варить. Теперь только одно осталось: достать эту гадость из него. А для этого, Люциус, мне нужен родовой алтарь Блэков. И Нарцисса с Драко как ближайшие родственника Поттера.

— А почему не алтарь Поттеров? — удивился Люциус.

— А ты знаешь расположение Поттер-мэнора? Я — нет, — парировал Северус. — А вот почившая Дорея Блэк приходилась родной бабушкой нашему герою. Поэтому алтарь Блэков тоже подойдет.

Люциус встал с кресла:

— Сегодня?

— Сейчас!

Малфой кивнул и скрылся в камине.

Снейп взглянул на перепуганного Поттера — тот вжался в кресло и медленно раскачивался из стороны в сторону, обхватив себя двумя руками.

— Поттер! — Снейп подошел ближе и положил руку ему на плечо. — У нас все получится, не переживайте.

— Обещаете? — дрожащим голосом спросил Гарри.

— Обещаю.

Поттер кивнул и заметно расслабился, хотя дрожать не перестал. Снейп определенно ожидал истерики или чего-то подобного, но Гарри в очередной раз повел себя благоразумно, заставляя Снейпа непроизвольно восхищаться его смелостью. Да, недооценил он Поттера! Кто бы мог подумать, что тот именно так относительно хладнокровно воспримет новость о своей возможной кончине. Будь на его месте Драко, Северус бы сейчас наверняка выслушивал гневную тираду в свой адрес, почему того не известили, и как вообще смогли допустить такое к единственному наследнику рода Малфоев, и все это обязательно сопровождалось бы слезами и соплями. А тут — сдерживаемое, хоть и с трудом, спокойствие, никаких обвинений, криков и рыданий. Пришлось снова признаться самому себе, что составленная им же самим характеристика Поттера в большинстве случаев была в корне неверной. Сходство Гарри с отцом было в основном внешним, а вот внутренне этот ребенок больше походил на Лили. И слава Мерлину.

Не прошло и получаса, как семья Малфоев в полном составе грациозно друг за другом выступила из камина.

— Так, все в сборе? Отлично! — потер руки Снейп. — Нарси, проводишь?

Леди Малфой кивнула и извлекла из недр своей роскошной мантии портключ. Подождав, когда все к нему прикоснутся, она негромко произнесла:

— Блэк-мэнор!

Вихрь аппарации закружил заговорщиков и в мгновение ока переместил всех в гостиную старинного замка темных магов. Поттер предсказуемо не удержался на ногах и, уцепившись за ближайшего соседа, которым по чистой случайности оказался Драко, рухнул на пол, увлекая слизеринца за собой.

— Черт возьми, Поттер, как ты на метле держишься с такой координацией? — возмутился младший Малфой, скидывая руку Гарри со своего плеча.

— Спасибо, не жалуюсь, Малфой, — отозвался Гарри, поднимаясь. — Я, вообще-то, только второй раз так перемещаюсь, извини, что не оправдал твоих ожиданий. Не привык еще к таким сюрпризам.

— Да, Поттер, магический мир полон сюрпризов, — хохотнул Драко. — Но не переживай, чем чаще ты будешь влипать в разные переделки, тем быстрее узнаешь обо всем.

— Заткнулись, оба, — шикнул на них Снейп, приглаживая мантию и устремляясь прочь из комнаты вслед за хозяйкой.

Нарцисса в сопровождении мужа, не дожидаясь остальных, следовала к намеченной цели.

Родовой алтарь Блэков находился под особняком, в специально оборудованном помещении, именуемом ритуальным залом. Взмахнув палочкой, леди Малфой зажгла висящие на стене факелы, осветив мрачную, довольно просторную комнату с каменными сводами и массивным постаментом посередине. Поднеся руку к алтарю, она коснулась его кончиками пальцев, прошептав несколько фраз на латыни, после чего полоснула лежащим на нем кинжалом по ладони и окропила древние камни, которые засветились голубым светом.

Повернувшись к своим спутникам, она окинула их ледяным взглядом:

— Можно начинать.

Снейп кивнул и подтолкнул Гарри к алтарю.

— Поттер, ложитесь. Драко, Нарцисса, держите его руки. Люц — ноги. Я — голову. Катрены читаем по очереди. Начинаю я, потом по кругу, заканчиваю тоже я. Поттер, лежите молча и по возможности не двигайтесь. Глаза я вам завяжу. Будет больно, терпите. Постарайтесь не потерять сознание до конца ритуала. Итак, приступим.

Гарри судорожно вздохнул и залез на постамент. Мягкие руки подбадривающе сжали на секунду плечо, после чего обхватили ладонь и сделали надрез на запястье, подставив под стекающую струйку крови ритуальную чашу. Наполнив ее на одну треть, рану тут же залечили, а содержимое смешали с зельем изгнания и нарисовали им руны на запястьях, лодыжках и лбу. Закрыли глаза темной повязкой.

Расставив всех по местам, Снейп начал читать катрены.

Волна магии медленно опоясывала лежащее на алтаре тело, неспешно захватывая все новые и новые участки, и, наконец, поглотила всего Гарри целиком. Тот, по-прежнему лежа неподвижно, невольно дернулся, ощутив сильный жар внутри и горящие конечности, которые удерживали Малфои. Повязка на глазах сильно мешала, подкидывая воображению страшные картины и заставляя дыхание сбиться. Ощущение, что нарисованные горящие руны уже прожгли кожу до кости и сейчас обхватят огнем оставшееся тело, заставляло мысленно вопить от боли и с трудом сдерживать порыв вскочить с алтаря и бежать подальше отсюда. А жар все нарастал и нарастал, не спеша стекая в центр грудной клетки и поднимаясь оттуда вверх к голове. Жуткая боль зародилась где-то в затылке, увеличиваясь в размерах с каждой секундой, и вдруг взрыв, яркий, громкий, неожиданный, и обжигающая липкая масса заливает лицо, протекая под повязку, забиваясь в ноздри, впиваясь в ранки на обкусанных губах. Звучащий в ушах голос становится все глуше и глуше и пропадает совсем, так же, как и жар, и боль, и сознание…

* * *

Слепящий свет нового утра бил прямо в окно, заставляя зарыться лицом в подушку и досмотреть незаконченный сон. Вставать не хотелось. Сладко потянувшись, Гарри снова свернулся клубочком и натянул на голову легкое мягкое одеяло, блаженно закрывая глаза.

— Поттер, подъем, хватит притворяться! — внезапно раздавшийся из ниоткуда голос заставил его подскочить на месте и сверзиться с кровати от неожиданности.

— Д-доброе утро, профессор, — взъерошенный Поттер тщетно пытался найти на тумбочке свои очки. — У нас все получилось?

— Сейчас узнаем, Поттер, — взмахнул палочкой Снейп, накладывая на Гарри диагностические чары. — Так, небольшое переутомление — это нормально. Слегка пониженное давление. Пульс — не учащенный. Температуры нет. Зрачки немного расширены. Магическое ядро — без изменений. Остаточные следы темной магии в шраме. Это ожидаемо, к вечеру должны исчезнуть. Ну что ж, от крестража мы с вами избавились. Теперь займемся восстановлением магического потенциала. Готовы, Поттер?

— А что нужно для этого сделать, профессор?

— Следовать моим указаниям, несносный мальчишка, — усмехнулся Снейп. И, подумав, добавил: — И не действовать мне на нервы, как вы любите это делать.

— Не буду! — горячо заверил его Поттер. И в ответ на приподнятую бровь слегка смутился: — Во всяком случае, постараюсь. Вы же мне вроде как жизнь спасли. Вернее, на самом деле спасли. Взаправду. А я… идиотом был, вот. Всегда думал, что вы меня терпеть не можете, а вы…

— Поттер, замолчите! У меня от вас уже голова болит! — остановил поток слов Снейп. — Все, что сейчас требуется — это привести себя в порядок, позавтракать и выпить лекарство. Вы еще не передумали насчет посещения Гринготтса?

Гарри отрицательно покачал головой.

— Отлично, тогда после того, как закончите все дела в банке, попросите Люциуса послать мне патронус. Встретимся с вами в лавке зелий в конце Лютного переулка.

— Но ведь это… туда лучше не ходить! — вскрикнул Гарри. — Лютный переулок, он… небезопасный.

— И это говорит мне тот, кто менее суток назад испытал на себе темный магический ритуал, — ухмыльнулся Снейп.

— Темный? — ахнул Поттер.

Северус презрительно фыркнул.

— А вы думали, темная магия изгоняется светлыми ритуалами? Добрую сказку хотели? Нет, Поттер, одно зло может изгнать только другое, большее зло, а оно априори темное. Мы ведь с вами здесь не в игрушки играем. Знаете, что нам всем полагалось вчера за проведенный незаконный ритуал?

— Незаконный?

— Запрещенный, темный, кровавый, я могу и дальше продолжить перечислять. Азкабан, Поттер. Лет двадцать. А, возможно, и поцелуй дементора.

— Но тогда… зачем? Зачем вы сделали это? — ошеломленный Поттер недоумевающе посмотрел на Северуса.

— Хотите сказать, надо было дать вам умереть? Или просто абстрагироваться подальше, как это сделали другие?

— Ну, наверно… да, — тяжело сглотнул Поттер, не до конца осознав только что сказанное им самим.

— Что бы вы ни думали о слизеринцах, Поттер, мы не монстры, — грустно улыбнулся Снейп. — И мы не бросаем своих в беде лишь из-за угрозы Азкабана.

— А я… свой?

— А вы как думаете?

Гарри прикусил губу. Стало неимоверно стыдно за свое прошлое отношение к Снейпу, Люциусу, Драко. Тут же перед глазами мелькнула картинка, как он запускает в профессора Ступефаем в Визжащей хижине, а потом — как кричит на Люциуса в коридоре Хогвартса. А с Драко они постоянно что-то делили, взять хотя бы показательную дуэль на втором курсе… И теперь вот эти самые слизеринцы, не говоря ни слова, спасли ему жизнь, проведя запрещенный ритуал. Причем ничего не требуя взамен. А тот же самый Дамблдор, или Сириус с Люпином, да даже взрослые Уизли, которые, в общем-то, тоже могли помочь, все это время прятались в тени.

Странно как-то все это. Неправильно. Друзья, враги — все перемешалось. Самые любимые люди исчезли, бросили его одного бороться с проблемой, а те, кого он ненавидел всем сердцем, приютили, обогрели и подарили новую жизнь, став близкими и родными.

— Простите, — еле слышно прошептал он.

Глаза тут же предательски наполнились влагой. Боясь разреветься, как маленький ребенок, Гарри быстро всунул ноги в тапочки и развернулся в сторону двери:

— Мне надо… в ванную, — и вылетел из спальни.

Снейп, недолго думая, вышел следом.

Завтрак прошел в молчании. Снейп внимательно читал утреннюю газету, иногда делая глоток кофе из своей чашки, а Гарри нехотя ковырял яичницу, цедя из стакана апельсиновый сок.

— Что? — не выдержал Снейп, когда Гарри очередной раз бросил на него косой взгляд.

— Я только хотел поблагодарить вас. За все, что сделали для меня.

Снейп удовлетворенно кивнул.

— Вы только это хотели сказать?

— Да! То есть нет. То есть… — заерзал тот на стуле. — Теперь вы отправите меня к Дурслям? Раз все уже позади?

Снейп отложил газету в сторону.

— Вы соскучились по родственникам?

Гарри отрицательно помотал головой.

— Что ж, тогда придется оставить вас у себя. Хоть мы и избавились от крестража, ваша магия пока под вопросом. И будет правильным, чтобы все это время вы находились под присмотром, хоть я и не сильно жажду лицезреть студентов в свой законный отпуск. Мне, знаете ли, Хогвартса вполне хватает. Но ничего не поделаешь, придется идти на жертвы. Вы же поняли, что распространяться об этой проблеме не стоит? Никому, в том числе Дамблдору и друзьям?

— Да, профессор. Азкабан в качестве курорта мне тоже вряд ли понравится, — попытался пошутить Гарри.

— Ну слава Мерлину, хоть в чем-то наши предпочтения совпадают, — съязвил Снейп, поднимаясь со стула: в гостиной звякнули каминные чары.

Жизнерадостный Люциус Малфой учтиво поздоровался со всеми и ненавязчиво поинтересовался у Гарри, готов ли тот отправиться в банк. Получив утвердительный ответ, он ненадолго остался наедине с другом, пока парень умчался переодеваться.

— Ну как он?

— Вроде нормально. Магическое ядро стабилизируется, но крестраж точно вышел полностью, уже к вечеру нас не смогут обвинить ни в чем запрещенном. Как твои отреагировали на мою мольбу о помощи?

Люциус махнул рукой.

— Ты же знаешь Нарциссу — она ради любого ребенка пойдет на все. Вот только разозлилась, что я ей раньше не рассказал, а поставил, так сказать, перед фактом. Впрочем, как и ты меня. А Драко просто подчинился Главе Рода.

Северус довольно хмыкнул.

— Ну тебя-то я точно не испугал?

Люциус хохотнул.

— Север, неужели ты думаешь, что дома я не практикую запрещенные ритуалы? Пожизненное мне уже обеспечено, если что. Впрочем, как и тебе. Или ты в своем мэноре ритуалы не проводишь?

Снейп громко фыркнул, но промолчал.

— А, кстати, все хотел спросить: ты ведь не просто так с этим ребенком возишься? Я чего-то не знаю?

— Меньше знаешь, крепче спишь, Люц. Я смотрю, ты к нему тоже не особо равнодушен.

— Он вообще-то мой родственник. По Нарциссе. И маг неслабый. Был. Сам знаешь, такими детьми не разбрасываются. А вот тебе какой в этом резон?

Северус осторожно провел пальцем по губе, задумавшись.

— А черт его знает, Люц. Сам себе поражаюсь, чего я с ним нянчусь. Меня, наверно, поразило, что после убийства Лорда этот ребенок резко стал никому не нужен. Выбросили, как старую рваную тряпку. И меня это задело. Сильно задело, Люц. Парень он, в общем-то, неплохой. Воспитание, конечно, оставляет желать лучшего, да и гены сказываются. Но сам факт… А когда я копнул поглубже… Там столько подводных камней, Люц, и этот крестраж до кучи. Намутил Дамблдор с нашим героем сильно.

— И ты решил спасти пропащую душу…

— А больше некому было, — отрубил Снейп. — Поттер чуть было не загнулся, а никто и пальцем не пошевелил. Светлые маги, чтоб их…

— Что-то я раньше не замечал за тобой благородных порывов. Или… Север, эта твоя Лили… У тебя с ней правда ничего не было?

— Расслабься, Люц, это точно сын Поттера и Эванс. Не придумывай то, чего нет.

— Ну, нет так нет, — развел руками Малфой.

— Мистер Малфой, я готов! Ой... — влетевший в гостиную Поттер задел мантией стоящую на столе вазу и смахнул ее на пол.

— Поттер, катастрофа вы ходячая, убирайтесь уже из моего дома, пока все здесь не разрушили! Репаро! — Снейп резко взмахнул палочкой, возвращая вазе первоначальный вид.

— Простите, — стушевался Гарри, отступая к камину.

— Север, ты в своем репертуаре! — рассмеялся Люц, обнимая Гарри за плечи и кидая в камин летучий порох. — Жди патронус! Банк Гринготтс!

Пламя в камине полыхнуло желтым огнем, и маги исчезли.

* * *

Посещение банка затянулось на долгие два часа. Поначалу гоблины ни в какую не хотели допускать Гарри до собственного сейфа. И лишь настойчивость Малфоя и его прекрасное знание законов заставили их пересмотреть свое решение. Совместными усилиями все разногласия были улажены. Гарри получил новый ключ от своего ученического сейфа, аннулировав старый и запретив доступ в сейф всем, кроме владельца и его нового поверенного, лорда Малфоя. Люциус настоял на том, чтобы Гарри выдали бездонный кошелек с максимально пополняющейся суммой в триста галлеонов, который имели практически все аристократы магической Англии. А также попросил подготовить документы по движению средств за последние пятнадцать лет, которые, как выяснилось позже, были только в одном варианте: расходном. И пообещал исправить сложившуюся ситуацию, вложив деньги в некоторые развивающиеся предприятия для получения прибыли.

Затем они встретились с Северусом в том самом Лютном переулке, в который Гарри однажды попал по неосторожности. Будучи на этот раз вместе со взрослыми волшебниками, он старался не показывать своего страха, который нагоняло это неблагополучное место. Оплатив в аптеке на углу ингредиенты для зелий, отобранные Снейпом, он старался ни на шаг не отставать от своих провожатых, чтобы не потеряться по дороге в Косой переулок. И, лишь ступив на знакомый тротуар, облегченно вздохнул и позволил себе немного сбавить темп.

Люциус распрощался с ними уже спустя пару минут, сославшись на неотложные дела, и Северус аппарировал их домой, прикупив по дороге мороженого у Фортескью, которое они оба потом благополучно прикончили, очень уж оно было вкусным.

Вообще жизнь налаживалась. Сосуществовать со Снейпом оказалось на удивление вполне терпимо. Главное, стоило как можно реже попадаться тому на глаза, не спорить и прикидываться мебелью в тот момент, когда Снейп был чем-то раздражен. Сам он почти целыми днями пропадал в своей лаборатории в подвале, иногда аппарируя в Лондон по делам. А по вечерам любил сидеть у незажженного камина с какой-нибудь книгой, делая пометки в будущей статье, писавшейся для журнала «Зельеварение сегодня».

Самочувствие Гарри улучшалось с каждым днем. Кошмары, хоть и не исчезли полностью, снились уже не так часто, голова перестала кружиться при каждом резком движении, а магия медленно, но верно стала ощущаться в теле, заставляя кончики пальцев приятно покалывать от соприкосновения с волшебной палочкой. Колдовать, правда, было еще категорически нельзя, но ведь держать ее в руках не запрещалось? Зелья Снейпа творили чудеса. И пусть на вкус они были довольно мерзкими, но результат был налицо.

Кроме приема лекарств, Гарри посадили на довольно жесткую диету, обусловленную тем, что некоторые продукты банально не сочетались с тем или иным зельем, подавляя его эффективность или же, наоборот, усиливая побочные явления. Тот не пререкался, как это было в школе, вел себя сдержанно и, кажется, действительно был благодарен за спасение своей жизни.

Снейп поначалу язвил, не зная, как правильно общаться со свалившимся на голову Поттером, а потом просто перестал обращать внимание на такие мелочи, как вовремя освобожденная от посылки сова, не успевающая нагадить на ковер или горячая чашка свежесваренного кофе взамен давно остывшей, поданная прямо в руки. Это было довольно приятно и в то же время непривычно — чувствовать, как кто-то другой пытается сделать твою устоявшуюся за многие годы жизнь чуточку лучше.

Однажды, освободившись пораньше в лаборатории, не принимая возражений, он аппарировал Гарри в торговый центр в Лондоне и заставил его полностью сменить гардероб, начиная с нижнего белья и носков и кончая рубашками и свитерами, мотивируя это тем, что вид Поттера, выглядящего, как нищий, раздражает. Пять часов шопинга утомили обоих, и в конце дня, обессиленные и довольные, они вкусно поужинали в маггловском ресторане, прежде чем вернуться домой.

Уже практически проваливаясь в сон, Гарри отметил для себя, что, пожалуй, это лето было довольно неплохим из всех, которые он помнил.

* * *

Гарри привычно поймал сову на подоконнике, не дав той спланировать в центр гостиной, и уверенным движением отвязал письмо от лапы, всунув в клюв совиное печенье.

— Гермиона! — улыбнувшись, еле слышно пробормотал он, разрывая конверт.

Сидящий в кресле Снейп, окинув парня мимолетным взглядом, продолжил читать газету.

« Здравствуй, Гарри! Как у тебя дела? В последний раз, когда мы виделись, тебя только недавно выписали из больницы. Надеюсь, сейчас все хорошо? Я недавно вернулась с родителями из Парижа, где мы провели две недели, ходили по музеям и, конечно же, посетили знаменитый Диснейленд! Но об этом я расскажу тебе при встрече. Сразу после этого Рон пригласил меня к себе в гости, и я согласилась. Так вот, я провела в Норе неделю, и сейчас сижу у себя в спальне и пишу тебе это письмо. Я долго думала, нужно ли вообще говорить о том, что я случайно услышала за прикрытой дверью кухни, но после долгих рассуждений решила, что ты должен это знать. Гарри, если ты сейчас стоишь, то лучше присядь, потому что новость, которую я сейчас расскажу, несомненно приятная, но и относительно странная. И, если бы я полностью не была уверена в том, что она правдива, я бы никогда не рассказала ее. И я не хочу, чтобы она свалилась тебе, как снег на голову. Итак, ночью я проснулась и решила спуститься на кухню, чтобы попить воды. Родители Рона еще не спали, и то, что я услышала, повергло меня в шок. Гарри, твой отец, Джеймс Поттер, не погиб той ночью в октябре восемьдесят первого. Что с ним точно случилось, я не знаю, но все это время он жил в другой стране, и в данный момент, насколько я поняла, он прекрасно себя чувствует. Увы, имя твоей матери в разговоре не упоминалось, но могу сказать, что у тебя есть брат, который тоже будет учиться в этом году в Хогвартсе. В ближайшие дни Джеймс Поттер должен вернуться в Англию. Он наверняка захочет увидеться с тобой, Гарри, и я хочу, чтобы это не было для тебя неожиданностью. А я больше чем уверена, что именно так и будет. А благодаря моему письму ты будешь более-менее подготовлен. К тому же у тебя будет время подумать обо всем этом. Прости за это письмо, но по-другому я не могу. Желаю удачи. С любовью, Гермиона.»

Гарри с силой вдавил пальцы в подлокотники кресла, в которое сел по просьбе подруги. Перед глазами всплыли лица смеющихся родителей, кружащихся в танце. Счастливых молодых людей, беззаботно танцующих под осенним листопадом. Влюбленных мужчины и женщины без своего маленького сына…

Негромко всхлипнув, он уронил голову на руки и запустил пальцы в волосы.

— Поттер, что?

Снейп опустил газету на колени, издали наблюдая за парнем.

Гарри не ответил, он вообще не услышал вопроса.

— Поттер! — чуть громче позвал Снейп, уже начиная нервничать.

Реакции снова не последовало.

— Поттер, черт побери! Что вам написала эта безмозглая курица? Она в курсе, что вам нельзя волноваться?

— А? Что? — дернувшийся от прикосновения Гарри в недоумении уставился на подошедшего Снейпа.

— Это был мой вопрос, Поттер. Какая из написанных мисс Грейнджер новостей стала причиной вашего нынешнего состояния?

— А, вы об этом, — выдохнул Гарри, закусив нижнюю губу, и протянул Снейпу письмо. — Вот, можете прочитать. Думаю, вам тоже понравится.

Презрительно хмыкнув, Снейп пробежался глазами по тексту и… застыл на месте. Новость несомненно была шокирующей. Такое трудно было переварить в одночасье. Недолго думая, он открыл бар и, плеснув в стакан виски, залпом осушил его. Потом подошел к Поттеру и протянул ему фиал с успокоительным зельем.

Гарри, до сих пор еще пребывающий в некоторой прострации от узнанного, машинально сделал глоток и тут же закашлялся, подавившись.

Утерев выступившие слезы, он разыскал глазами Снейпа.

Тот уже смог взять себя в руки, и теперь стоял напротив, молча наблюдая за происходящим.

— Профессор Снейп! — жалобно позвал Гарри дрожащим и показавшимся ему чужим голосом. — Ведь это не может быть правдой, да? Гермиона наверняка ошиблась. Она редко ошибается, но… — Очередной всхлип невольно вырвался из горла, грозя перерасти в полноценную истерику.

— Черт бы побрал вас и ваших вездесущих друзей, Поттер! Вечно они суют нос, куда не следует! Ваша Грейнджер опасна для общества! Ее привычка всегда и везде докапываться до ненужной правды, а потом сообщать ее остальным сведет вас в могилу! Не смейте верить написанному этой безбашенной девчонкой, слышите? Это все может быть выдумано от начала и до конца. Никаких сведений о том, что Джеймс жив, ни у кого из нас нет. Поэтому закатывание истерики на ровном месте считаю нецелесообразным. Ты понял? Гарри, ты понял меня?

Тот удрученно кивнул, не переставая сжимать кулаки.

— Дыши ровно! Слышишь меня? Дыши, ну же! Вдох-выдох, вдох-выдох! Несносный мальчишка! — Снейп подошел ближе и, присев на край подлокотника кресла, в котором сидел Поттер, взял его за плечи и осторожно обнял. — Дыши, ребенок, вдох-выдох, вдох-выдох. Все будет хорошо, разберемся мы с этим письмом, и с отцом твоим разберемся, и Грейнджер у меня из отработок не вылезет, пока не научится язык за зубами держать. Только не нервничай больше, иначе магическое ядро мы до сентября так и не восстановим. Слышишь, Гарри? Бери себя в руки и успокаивайся.

Гарри усиленно засопел, стараясь делать глубокие вдохи и такие же выдохи, но пара всхлипов все же вырвались из горла, когда он почувствовал щекой приятную ткань пахнущей зельями мантии и, сообразив, кто его прижимает к груди, попытался вырваться. Видимо, Снейп ожидал такой реакции, поэтому еще сильнее прижал его к себе. Осознав всю бесполезность своих попыток, Гарри опустил руки и позволил делать с собой все, что посчитают нужным. Сил для сопротивления не было, да и желание оттолкнуть нежно гладящую волосы руку исчезло так же спонтанно, как и появилось. Это было довольно неожиданно и… приятно. Непривычный к такому обращению, Гарри не сразу понял, что наслаждается этой скупой и невесомой лаской, исходящей от жесткого и довольно строгого человека, которым являлся Снейп.

Закрыв глаза и продолжив вдыхать травяные запахи, парень заметно расслабился, да и успокоительное зелье наконец подействовало.

— Ну как ты? — поинтересовался Снейп, слегка отстранившись, но не спеша выпускать Поттера из объятий.

— Уже все хорошо, спасибо, — улыбнулся тот, продолжая прижиматься к груди.

— В состоянии продолжить начатый разговор и не сорваться?

— Наверно. Я постараюсь.

— Уж будьте так любезны, — съязвил Снейп, снова пытаясь обозначить границы между учителем и учеником.

Услышав знакомые раздражительные нотки в голосе, Гарри нехотя выбрался из держащих его рук и откинул голову на спинку кресла.

Снейп резко встал и, отойдя на пару метров, продолжил:

— Итак, что мы имеем. В данный момент о том, что ваш отец жив, знают старшие Уизли и, как я подозреваю, может знать Дамблдор. Понятно, что ни к первым, ни ко второму мы не можем заявиться и потребовать ответов, не озвучив внятно, откуда нам это известно. Грейнджер упомянула, что якобы живой Джеймс жил в другой стране. Логично предположить, что для возвращения в Англию он воспользуется международным портключом. А это значит, что в Министерстве должны быть данные по этому вопросу. Похоже, опять придется подключать Люциуса.

Снейп довольно хмыкнул, окинув Гарри надменным взглядом.

— Но это при условии, Поттер, что вы не будете истерить и тем самым сводить на нет все мои усилия по возвращению вас в мир магии. В противном случае я умываю руки. Вам все понятно?

— Да, сэр, — кивнул Гарри, полностью соглашаясь с озвученными выводами.

Да и вряд ли бы он сам сумел что-то предпринять в этой ситуации. Ведь до этого лета он даже шагу не мог ступить без разрешения Дамблдора, а уж связей в нужных кругах у него и подавно не было, даром что герой, победивший Сами-Знаете-Кого. Поэтому положиться на Снейпа, первого предложившего помощь, было верным решением.

Выпорхнувший из камина Люциус дважды прочитал письмо, прежде чем озвучить свои сомнения.

— Хм, Гарри, скажи, насколько ты доверяешь своей подруге? Она не могла захотеть тебя разыграть? Например, поспорила с друзьями или…

— Люц, ты не о том думаешь. Грейнджер вообще не знает, что такое шутить. Она правильная до ужаса. Поверь мне, сплетни она тоже не распространяет.

— Что, она точная копия тебя? — поддел друга Малфой, подмигнув при этом Гарри.

Поттер улыбнулся в ответ — он уже привык не скрывать своего доброжелательного отношения к отцу своего одноклассника.

— Ну что ж, тогда мне стоит заглянуть в Отдел международных перемещений — там наверняка есть записи о выданных портключах. Мне повезло, у меня там работает очень хороший знакомый…

— Кто бы сомневался, — привычно подколол друга Северус, не переставая наблюдать за Поттером.

Тот вроде не нервничал и вел себя как обычно.

— В этом вся прелесть политики, везде иметь полезных людей. Тебе ли не знать, Север, — парировал Люциус. — Смотреть только списки или копнуть поглубже? Гарри?

— А получится? — прищурился Поттер. Он был далек от этой стихии, и осведомленность Малфоя во многих вопросах ставила его в тупик.

— Ну, загадывать не будем, попытка не пытка. Так что?

Гарри кинул мимолетный взгляд на Снейпа. Тот ухмыльнулся, предоставляя Поттера свободу действий.

— Наверно, да. Если уж все окажется правдой, то лучше быть подготовленным.

— Браво, Поттер! — вскинулся Снейп. — Наконец-то вы начали использовать свои мозги по назначению!

— Общение со слизеринцами явно идет мне на пользу, профессор, — широко улыбнулся Гарри. — К тому же не думаю, что это очень уж неправильно, постараться узнать как можно больше о своем внезапно воскресшем отце.

— Ну да, ну да. Не оправдывайтесь, Поттер. На войне все средства хороши.

— Войне? При чем здесь война? Не думаете же вы, что я не найду общий язык с собственным отцом?

— Вы? Найдете, Поттер, обязательно найдете. Как нашли его с Дамблдором, а потом он бросил вас умирать. Или с младшим Уизли, который ни на секунду не усомнился в том, что это не вы бросили свое имя в кубок. Мне продолжать?

Гарри отрицательно замотал головой и заметно сник, пытаясь осознать только что сказанное учителем.

— У любого человека, Поттер, есть скрытые мотивы, — продолжил Снейп. — Это у вас они могут быть направлены на всеобщее благо, а вот у большинства они по большей степени меркантильны. И я готов поспорить на что угодно, что ваш отец решил вернуться в Англию не просто потому, что вспомнил, наконец, о своем старшем сыне. Это, конечно, могло быть одной из причин, но точно не самой главной. А, значит, не мешало бы выяснить этот мотив. И снять, наконец, с вас розовые очки, через которые вы так упорно смотрите на мир.

— Вы хотите сказать… — удрученно прошептал Гарри.

— Именно, Поттер. Прежде чем бросаться своему папаше на шею — подумайте: а нужно ли это вам, ему и вашим новоявленным родственникам? А также не будет ли это иметь неприятных последствий, вследствие которых вы пойдете кидаться вниз с Астрономической башни. Не хотелось бы, чтобы вами в очередной раз попользовались и бросили, Поттер, — уже более мирно заметил Снейп.

Поттер засопел и нервно потеребил дужку очков.

Об этом определенно стоило подумать. Да и Гермиона, кажется, тоже именно на это намекала. Что ж, время у него еще есть, торопиться не стоит. А там… разберемся.

Тридцатое июля выдалось на редкость дождливым. Гарри сидел на широком подоконнике в гостиной, наблюдая, как тяжелые капли с грохотом ударяются о стекло и стекают вниз тонкой быстрой струйкой. Все домашние задания на лето были выполнены, эссе написаны, а прочитанные от корки до корки учебники убраны в сундук. Поттер хотел было приготовить обед, но домовой эльф Типпи выставил его из кухни в ту же секунду, как только он переступил порог. Желания спорить с домовиком не возникло. Снейп корпел в своей лаборатории над очередным зельем, а сырая погода навевала унылые мысли.

Камин громко чихнул, и из него неспешно вышагнул Люциус Малфой во всем своем великолепии. Тяжелые белые волосы были забраны в хвост, на лицо надета маска холодного презрения, а прямая спина и отточенные движения не давали ни малейшего повода усомниться в его аристократическом происхождении.

— Гарри! — серые глаза вспыхнули теплом, а тонких губ коснулась мимолетная улыбка.

— Добрый день, лорд Малфой… Люциус, — Поттер спрыгнул с подоконника и подбежал к слизеринцу. — Как ваши дела?

— Благодарю, с ними все в порядке. Предлагаю поговорить о ваших. Север дома?

— Да, он в лаборатории. Позвать? — засуетился тот.

— Думаю, ваш домовой эльф уже доложил о моем появлении, — заметил Малфой и, увидев недоумение Гарри, добавил: — Во всяком случае, он обязан докладывать хозяину о посетителях. Вы не знали?

— Конечно же, он не знал, Люц. Зачем забивать голову такой ерундой в его возрасте? — громко фыркнув, Снейп протянул руку для приветствия. — Чай, кофе? Или что покрепче?

— Кофе. С молоком, две ложки сахара. Уф, устал, — Люциус, сняв мантию, грациозно опустился в кресло.

Через пару секунд рядом с ним появился столик с небольшой чашкой, источающей крепкий аромат.

— Рассказывай, не томи. Мы ждем, — Снейп кинул беглый взгляд на Поттера и примостился на подлокотнике стоящего по соседству дивана.

Малфой неспешно сделал маленький глоток и отставил чашку в сторону.

— Ну что ж, раз вы так просите, то, так уж и быть, поведаю вам одну интересную историю, начавшуюся тридцать первого октября тысяча девятьсот восемьдесят первого года. Итак, Темный Лорд, появившийся в тот день в доме твоих родителей, Гарри, сначала увидел твоего отца. И, недолго думая, запустил в него Аваду. Как известно, это заклятие направленного действия, и, так уж получилось, что оно не врезалось в Джеймса, а прошло чуть правее, задев стоящий на дороге шкаф и обрушив тот ему на голову. Поттер сразу же отключился. Посчитав его мертвым, Лорд поднялся в спальню и там, недолго пообщавшись с твоей матерью, убил ее и попытался убить тебя, вследствие чего развоплотился сам. Блэк, прибывший спустя несколько минут, на скорую руку оценил ситуацию, вспылил и бросился мстить, тебя отдали Хагриду, а Дамблдор остался давать показания прибывшим на место убийства аврорам. Спустя какое-то время выяснилось, что Джеймс Поттер не умер, как посчитали раньше, а получил серьезную травму и впал в кому, и его сразу же в строгой секретности доставили в клинику. Джеймс пришел в себя через неделю, у него состоялось несколько разговоров с Дамблдором, а еще через неделю в министерских документах обнаружилась запись о выданном портключе в Данию на имя Джеймса Карлуса Поттера в один конец.

Люциус замолчал, и сделал еще один глоток кофе.

— Дания, говоришь? — Снейп постучал пальцами по губе. — Ну что ж, пожалуй, там есть где спрятаться. Хоть мы и поддерживаем дружеские отношения, особых дел с этой страной не ведем.

— Именно, Север. Не знаю, о чем он договаривался с Дамблдором, но не далее как три дня назад был активирован одноразовый портключ из Дании на семью из четырех человек: Джеймса Поттера, его жену, двенадцатилетнего сына и десятилетнюю дочь. Сейчас вся эта компания живет в домике Дамблдора в той самой Годриковой Впадине.

— Твою ж мать! — присвистнул Снейп и тут же осекся, бросая взгляд на младшего Поттера.

Тот постарался сделать вид, что ничего не слышал. Мысленно дав себе подзатыльник, Северус осторожно продолжил:

— Что-то мне все это не нравится.

— Мне тоже, Север, мне тоже. Гарри?

Мальчишка выглядел несчастным. Но в глазах плескалась злость:

— Жена, значит? Сын? А меня к Дурслям? Ну-ну. А мама точно умерла тогда?

Люциус утвердительно кивнул головой. Гарри поймал строгий взгляд Снейпа и тут же сделал глубокий вдох, успокаиваясь.

— Ладно, разберемся.

Малфой усмехнулся:

— А у тебя без вариантов.

— Думаю, на днях стоит ждать гостей, — констатировал Снейп. — Интересно, Дамблдор лично сопроводит Джеймса на Тисовую или отправит за его сыном меня?

— Черт, меня же выперли из дома… — Гарри схватился за голову. — И как теперь быть? — Он кинул жалостливый взгляд на Снейпа.

— Хм… сигналку поставим? — предложил Люциус, глядя на Снейпа. — И на тебе завяжем. Если что, быстренько аппарируешь мальчика к его родственникам, а там — по обстоятельствам…

Северус нервно застучал пальцами по подлокотнику дивана.

Вдруг в стоящем в глубине комнаты камине резко вспыхнул огонь и послышался негромкий старческий голос:

— Северус? Ты дома?

— Наверх, быстро, — одними губами прошептал Снейп, машинально одним движением палочки уничтожая все следы пребывания в доме гостей.

Люциус, схватив свою мантию и заодно Гарри, быстро ретировался.

Подождав, когда закроется дверь спальни, он уверенным шагом подошел к камину и открыл заслонку:

— Дома, Альбус, заходи.

Высокий светловолосый маг в фиолетовой мантии, по-старчески кряхтя, осторожно выбрался из камина.

— Добрый день, мой мальчик. Чем занимаешься? Как проходит твой отпуск?

— Ближе к делу, Альбус. У тебя десять минут, чтобы придумать вескую причину, по которой ты решил навестить меня. Только не говори, что соскучился, — хмыкнул Снейп, скрестив руки на груди.

— Очередное экспериментальное зелье? — улыбнулся Дамблдор. — Что ж, не буду утомлять тебя своим присутствием. Выполнишь одну мою небольшую просьбу?

Снейп вскинул бровь.

— Насколько небольшую, Альбус?

— О, Северус, поверь, она не займет у тебя много времени!

— Альбус? Восемь минут, — нагло оборвал гостя тот.

Дамблдор тяжело вздохнул.

— Ты не мог бы завтра заглянуть к Дурслям и забрать Гарри в Хогвартс? Ближе к вечеру, скажем, часиков в пять? Мне нужно будет познакомить его кое с кем. Ну, а потом, возможно, вернуть мальчика обратно.

Снейп скривился.

— А что, более достойной няньки для Поттера не нашлось? Никто больше не пожелал составить компанию вашему золотому мальчику?

— Северус! Прекрати язвить! Ты знаешь, если бы я мог, то обратился бы еще к кому-нибудь и не просил тебя об этом небольшом одолжении. Но, увы, в данный момент это невозможно. Так я могу надеяться на тебя, мой мальчик?

Альбус сделал скорбное лицо и грустно посмотрел на Снейпа.

Северус выдержал паузу.

— Ладно, Альбус, твое счастье, что на завтрашний вечер у меня не было планов. Так уж и быть, доставлю нашего героя в целости и сохранности.

Дамблдор улыбнулся:

— Спасибо, мой мальчик! Я всегда знал, что на тебя можно положиться! Увидимся завтра!

— Да, до завтра, Альбус, — проворчал Снейп, провожая директора и закрывая заслонку.

— Это… то, что я думаю? — озвучил Люциус, спустившись в гостиную через несколько минут после ухода директора.

— Если ты про старшего Поттера, то скорее да, чем нет, — задумчиво произнес Северус. И довольно усмехнулся: — И никаких сигналок не надо…

— Вся надежда на тебя, мой мальчик! — спародировал Дамблдора Малфой и весело рассмеялся. — Ну что сказать, желаю приятно провести время. Потом расскажете.

— Любопытство кошку сгубило, Люц, — заметил Снейп.

— Ей просто не повезло, — парировал тот, запуская руку в мешочек с дымолетным порохом. — Завтра вечерком загляну. Счастливо оставаться!

Гарри, проводив глазами Люциуса, почувствовал на себе пристальный взгляд Снейпа.

— Я в норме. Успокоительного не надо, — ответил он на немой вопрос.

Тот фыркнул в ответ и, развернувшись, быстро удалился в сторону лаборатории. Обоим было над чем подумать в одиночестве.

* * *

Снейп презрительно оглядел спустившегося с лестницы Поттера. Весь день тот ни разу не попался ему на глаза, а теперь вот опять решил обратить на себя внимание. Гарри натянул старые вещи кузена, которые предусмотрительно не выкинул, обул растоптанные сбитые кроссовки и нацепил на нос очки, перемотанные скотчем, взамен новых, купленных по настоянию Северуса.

— Я же вроде как у Дурслей живу, вот, — развел он руками, оправдываясь. — И вообще, это пусть Джеймсу будет стыдно за мой внешний вид!

Не собираясь спорить с такой железной логикой, Снейп кивнул и подошел к камину:

— Школа Хогвартс, кабинет директора!

Гарри, как обычно, не удержал равновесия и непременно упал бы, не поддержи его Северус.

— Спасибо, сэр, — еле слышно пробормотал Поттер, встречаясь глазами с директором. — Добрый вечер, профессор Дамблдор!

— Здравствуй, Гарри, Северус. Присаживайтесь.

— Альбус, — кивнул Снейп, уверенным шагом проходя в конец кабинета и устраиваясь в кресло в углу у двери.

— Как твои дела, Гарри? Как проходят каникулы?

— Спасибо, профессор, все хорошо. — Гарри присел на краешек стула напротив Дамблдора, натянутый как струна, держа спину прямо.

«Черт, надо было влить в него успокоительное», — запоздало подумал Снейп, внимательно наблюдая за обоими

собеседниками.

— Ну что ж, я рад за тебя, мой мальчик, — удовлетворенно потер руки директор. — Профессор Снейп сказал, зачем я хотел тебя видеть?

— Нет, сэр, — убедительно соврал Поттер.

Дамблдор улыбнулся.

— Ну, ничего страшного, Гарри. Тогда будет сюрприз. Ты ведь любишь сюрпризы?

— Вообще-то не очень, профессор, — скривился тот.

Снейп еле слышно хмыкнул, поймав себя на мысли, что паршивец определенно все больше и больше ему нравится.

Дамблдор слегка завис, но быстро взял себя в руки и продолжил:

— Так или иначе, Гарри, но я хотел бы познакомить тебя кое с кем. Этот человек был вынужден долгое время скрываться, его жизнь была в опасности. Теперь он вернулся и очень хочет увидеться с тобой. Джеймс!

Гарри с силой сжал руки в кулаки и закусил губу. Снейп мысленно проклял директора и старшего Поттера. Дамблдор мило улыбнулся, повернувшись к двери, из которой бодрой походкой вышагнул живой и невредимый Джеймс Поттер.

Снейп презрительно оглядел одноклассника. Да, годы его не пощадили. Некогда красивый и статный, теперь он выглядел не так привлекательно. В синих глазах без привычных очков поселилась вселенская усталость, оплывшее лицо покрывали мимические морщины, волосы поредели и потускнели, а на затылке сзади просвечивала залысина. К тому же внушительное брюшко, выглядывающее из-под наполовину застегнутой мантии, делало его ниже ростом. Северус даже невольно сравнил Поттера со своим старым учителем зельеварения Горацием Слизнортом — настолько Джеймс напомнил его.

— Гарри! — новоявленный отец с сияющей на лице улыбкой, разведя руки в стороны, кинулся к сыну.

Младший Поттер от неожиданности резво слетел со стула, с грохотом его опрокинув, выхватил из кармана палочку, навел ее на незнакомца и отскочил к креслу у входной двери, в котором сидел Снейп.

— Не подходите ко мне! Оставайтесь на месте! Вы вообще кто такой?

Снейп закатил глаза, еле сдерживаясь, чтобы не захохотать в голос. Хотя, надо было отдать должное Гарри, мальчик действительно мог не узнать собственного отца: на колдографиях Джеймс действительно выглядел более презентабельно и намного моложе, чем сейчас. Правда, верилось в это с трудом.

— Э-э-э, Гарри, не бойся меня, пожалуйста, — нервно сглотнул незнакомец, застыв на месте. На такую теплую встречу он явно не рассчитывал.

— Что вам от меня надо, мистер? Я вас не знаю.

Снейп, мысленно отсмеявшись, привстал и ухватил Гарри за руку, заставляя опустить палочку, а в другую руку всунул флакон с успокоительным, вынутым из кармана мантии.

— Выпей. Сейчас же, — еле слышно прошептал он, загородив собой от ошарашенных взглядов.

Гарри одним махом откупорил крышку и проглотил содержимое.

Северус осторожно обнял ребенка за плечи и подтолкнул его к креслу, заставив сесть. Сам же примостился рядом на подлокотнике.

— Совсем весь мозг растеряли? Он же ясно вам сказал, что не любит сюрпризов. Хотите, чтоб у парня инфаркт случился? Его Лорд не угробил, так вы решили довести дело до конца? Ладно Поттер — он всю жизнь был идиотом, но вы, Альбус? — Северус зло посмотрел на Дамблдора.

— Заткнись, Нюнчик, не тебе меня учить, как общаться с собственным сыном! — бросился на защиту Джеймс.

— Если продолжишь в том же духе, общаться будет не с кем, — ухмыльнулся Северус. Как он и думал, ума за эти годы у одноклассника не прибавилось. — Поттер, — обернулся он к своему ученику, — это ваш безвременно почивший отец, если вы еще не поняли. По каким причинам он вдруг так не вовремя воскрес, я уверен, он расскажет сам…

— Северус, прошу тебя… — перебили Снейпа. — Пусть наши мальчики познакомятся поближе. Оставим их…

— Вы уверены, что это хорошая идея, директор? Не хотелось бы застать здесь руины.

— Не волнуйся, Нюнчик, я никогда не подниму палочку на Гарри, — оскалился старший Поттер.

— Да мне, честно говоря, плевать, что ты там поднимешь или нет, Поттер. Магия твоего сына сейчас нестабильна, стоит ему перенервничать — и не факт, что кабинет останется целым, впрочем, как и он сам, — выплюнул Снейп.

— Северус, они оба взрослые люди, к тому же не чужие друг другу, — продолжил увещевать Дамблдор. — Им необходимо поговорить наедине…

— Не уверен, профессор, что нам есть о чем говорить, — наконец, подал голос Гарри. И добавил: — Во всяком случае, сейчас.

— Но, как же так… Сынок… — проблеял Джеймс.

— Сынок? — Гарри вскочил. — Какой, нахрен, сынок?! Ты бросил меня! Родную плоть и кровь! Ты…

— Держите себя в руках, Поттер, — прошипел Снейп, толкая его обратно в кресло.

Зло сверкнув глазами, тот сел и с силой впился руками в подлокотники.

— Не прикасайся к нему, Нюниус! — снова взвился Джеймс, на этот раз кидаясь на защиту Гарри и отбрасывая Снейпа в сторону.

Не успев среагировать, он запнулся об опрокинутый стул и со всего маху приложился об угол стола, громко зашипев от боли.

— Не трогай Снейпа! — истошно завопил Гарри, выпрыгивая из кресла и случайно заезжая отцу локтем в живот. — Профессор, вы в порядке?

— Вашими молитвами, Поттер, — простонал Снейп, оглядываясь на скрученного в три погибели Джеймса и подлетевшего к нему Гарри. И еле слышно прошептал: — Ты что творишь?

— Я не хотел, — виновато потупил глаза Гарри. — Так получилось.

— Все через одно место, — озвучил вывод Снейп, приводя себя в порядок.

— Гарри, мой мальчик, нельзя же так с отцом! — решил вмешаться Дамблдор, когда Джеймс смог разогнуться.

— Он мне не отец! — безапелляционно заявил младший Поттер, гордо вскинув голову.

— То есть… как? — обалдел Джеймс, сразу растеряв всю свою напыщенность.

— А так. Воспитывать надо было вовремя, а не бросать на растерзание родственничкам.

— Я не мог! Обстоятельства… так сложились, — попытался оправдаться Джеймс.

— Твои проблемы, — незамедлительно среагировал Гарри. — Ты вообще чего в Англию приперся? Жил бы себе… там, где ты до этого жил. И всем было бы хорошо. А то приехал, взбаламутил всех.

— Приехал, значит, надо было, — огрызнулся Джеймс. — Не тебе меня учить, не дорос еще.

— Кто бы говорил, — зло усмехнулся Гарри.

— И вообще, я твой отец, и по закону ты должен слушаться меня…

— Джеймс, замолчи! — попытался остудить пыл своего протеже Дамблдор.

— Я. Никому. Ничего. Не. Должен. А тем более тебе! — громко произнес Гарри. — И держись от меня подальше!

— Мальчик мой…

— Гарри Джеймс…

— Да пошли вы все! — парень махнул рукой и в расстроенных чувствах выбежал из кабинета.

— Гарри, постой! — Джеймс было кинулся следом, но Дамблдор схватил его за руку.

— Джеймс, не горячись. Джеймс! Вам обоим надо остыть. И подумать обо всем этом. Гарри добрый мальчик. Я уверен, что в будущем вы обязательно помиритесь…

— Где-то в очень далеком будущем, — не удержался от шпильки Северус. — Альбус, я надеюсь, цирк закончен? Я бы предпочел вернуть Поттера родственникам и продолжить наслаждаться своим отпуском.

— Наверно, так будет лучше, мой мальчик, спасибо тебе, — пробормотал Дамблдор.

— Что? Какого черта вы доверяете моего сына этому пожирателю? — вскрикнул Джеймс.

— Возможно, потому, что у него такой безответственный отец? — прищурился Северус. — К тому же я воспитывал его намного дольше.

— Да ты! Да…

— Все, хватит! — не выдержал Дамблдор. — Оба взрослые люди, а ведете себя, как подростки! Северус, ты можешь идти. Джеймс, а мне бы хотелось поговорить с тобой спокойно.

— Приятного вечера, директор, — поклонился Снейп, притупляя желание проклясть Поттера чем-нибудь неприятным, и вышел за дверь.

Вечерний Хогвартс готовился ко сну. Огромные окна озарял закатный свет катящегося к горизонту солнца, а ночные холодные сквозняки уже вовсю гуляли по коридорам.

— Добрый вечер, Северус, — галантно поздоровалось пролетающее мимо привидение замка.

— Добрый, сэр Николас. Вы случайно не встречали здесь мальчика? Он пришел вместе со мной.

— А, юный Гарри Поттер! — улыбнулся призрак. — Он на Астрономической башне. Оттуда прекрасный вид на закат.

— Благодарю, сэр Николас. — Снейп вежливо поклонился и начал подниматься по лестнице.

Поттер сидел на полу у стены, прижав колени к груди и обхватив их руками.

— Ты как? — поинтересовался Снейп, отрывая Гарри от созерцания паутины в углу напротив.

Мальчик неопределенно пожал плечами, шмыгнув носом. «Глаза не красные, значит, не плакал, сдержался», — отметил про себя Северус.

— Да уж, такого от тебя даже я не ожидал…

— Разочарованы? — поднял голову Гарри.

— Скорее удивлен. Когда я просил тебя присмотреться к отцу, уж точно не думал, что дойдет до боевых действий.

Снейп, подобрав мантию, присел рядом.

— Да я и сам не думал, — согласился Гарри. — Просто, понимаете… Я ведь совсем другим его представлял. На фотографиях он был более… живым, что ли. Добрым. А тут… Я когда в его глаза заглянул, а в них ни радости, ни любви. Как будто не сына увидел, а… не знаю. Что-то обыденное. И вдруг этот порыв меня обнять. Мне он каким-то неестественным показался, игра на публику.

— О, Джеймс любил быть в центре внимания. Актерские способности у него хорошо развиты.

— Ну, а у меня реакция быстрая, палочка сама в руку прыгнула. Слова, правда, осознанно произносил, подумал, раз он играет, то что мешает мне присоединиться? А потом этот «сынок». Блядь, да я Дурслям был больше сыном, чем ему! Они хоть как-то обо мне заботились, хоть и наказывали за малейшую провинность. Вот я и взорвался. А потом эти нравоучения… Он никакого права не имеет что-то от меня требовать! Он бросил меня!

— Тш-ш, тихо! Успокойся, — негромко произнес Снейп, притягивая его за плечи. — Все это, конечно, не очень хорошо, но Джеймс сам виноват. Ну, а ты поступил в соответствии с возрастом. Бунтарство в твои годы — это нормально.

— Угу, — промычал Гарри, восстанавливая дыхание.

— А вот насчет будущих отношений… Видишь ли, Гарри, ты в данный момент — несовершеннолетний, а ответственность за сына лежит на отце, и он в полной мере имеет право требовать от тебя все, что посчитает нужным…

— Но…

— Никаких «но». Таков закон. Исполнится тебе семнадцать — и твори что хочешь. А пока придется подчиниться.

— Хреново, — констатировал Гарри.

— Рот с мылом вымою, — пообещал Снейп. — Следи за своим языком. Я не твой одноклассник.

— Простите, — пискнул тот, потупив взгляд. — И что теперь?

— А теперь мы пойдем домой. Дамблдор ничего не сказал по поводу того, что я не должен вернуть тебя Дурслям. Но, зная Джеймса, он этого так не оставит. Думаю, в ближайшее время он с тобой свяжется.

— Домой? Это куда? — уточнил Гарри, не совсем поняв место назначения.

— В мой дом. Думаю, встреч с родственниками для тебя на сегодня достаточно. Или предпочтешь Дурслей?

Мальчик отрицательно покачал головой.

— Нет уж, Джеймса хватило выше крыши.

— Ну что ж, тогда в мой кабинет, там тоже камин открыт, — озвучил Снейп. — Пошли, ребенок.

* * *

— Давай, переоденься во что-нибудь приличное и спускайся к ужину, — приказал Снейп, как только оба очутились в старом доме.

— Да, сэр, — кивнул Гарри и кинулся в сторону лестницы.

Северус же скинул дорожную мантию и по дороге заглянул в ванную, быстро смыв с себя дорожную грязь. Облачившись в чистые рубашку и брюки, он неспешно проследовал в столовую. Накрытый праздничный стол с огромным тортом посередине заставил замереть на месте.

— Черт.

— У сэра Гарри Поттера сегодня день рождения, — еле слышно пробормотали за спиной. — Типпи испек торт. Хозяин не сердится?

«Хозяин в шоке. Он вообще про него забыл», — хотел было прокомментировать данное действо Снейп, но вовремя себя остановил.

— Нет, Типпи, ты все правильно сделал, — похвалил он домовика. — Где там наш именинник?

— Он уже спускается, хозяин. Я могу зажигать свечи?

— Да, Типпи, зажигай.

— Профессор Снейп, я тут подумал… — влетевший в столовую Гарри запнулся на полуслове, загипнотизированный светом пятнадцати свечей, втыкнутых в голубые и зеленые розочки.

— С днем рождения, — усмехнулся Снейп, наблюдая за ошарашенным мальчишкой.

— Сегодня мой день рождения. Черт. Сегодня. Мой. День рождения, — Гарри жалостливо всхлипнул и посмотрел на Снейпа. — А мой отец меня даже не поздравил. Ха-ха. Подумаешь, день рождения сына. Нет, не сына. Сыно-о-очка. Старшенького. От некогда любимой женщины.

— Гарри, замолчи, — попытался прервать монолог Северус, но его не услышали.

— Первенца. Наследника. И этот козел считает, что имеет на меня права? Да кто он вообще такой!

— Поттер, прекрати! — крикнул Снейп, осознав, что слезы, которые тот сдерживал уже несколько дней, вот-вот вырвутся наружу.

— Урод старый! Папаша недобитый! Сука! Ненавижу!!!

Гарри схватился за голову и медленно опустился на пол. Слезы хлынули из глаз бурным потоком, а вокруг начал потрескивать и искриться воздух.

— Блядь, Поттер! — Снейп вскочил со стула и кинулся к ребенку.

— Сволочь, урод, скотина-а-а…

В момент, когда он коснулся мальчика, детская магия достигла пика и взорвалась, пройдясь по всему помещению взрывной волной, разрушая все на своем пути. Снейпа откинуло на пару метров и сильно приложило головой об стену.

Гарри же, закатив глаза, потерял сознание.

— У-у-у, как у вас все запущено, — протянул Люциус, входя в столовую. — Север, ты, наконец, решился сделать ремонт?

— Люц, иди к черту. — Снейп, осторожно ощупывая голову, попытался подняться. Перед глазами все поплыло.

— Гарри, эй, Гарри, — Малфой, присев на корточки, ласково потрепал мальчика по щекам. — Что у вас случилось?

— Магический выброс у Поттера случился, — Северус прикрыл глаза и решил остаться сидеть на полу.

Гарри тихо застонал.

— Очухался, — констатировал Снейп, оглядывая царящую вокруг разруху. — Отпраздновали день рождения.

— Гарри, ты как? — Люциус помог мальчику приподняться.

Поттер, щурясь без очков, растерянно посмотрел вокруг.

— Это… я?

— Нет, сосед в гости заходил, — выплюнул Снейп. — Скажите, Поттер, какого черта вы разрушаете мой дом?

— Я… нечаянно, простите, — пролепетал пристыженный Гарри.

— Вам мало того, что вы и так влезли в мою жизнь? Сколько раз я вам говорил, чтобы держали свою магию под контролем!

— Я все исправлю! Я починю! Я…

— Такой же наглый, дерзкий, безответственный…

— Север, заткнись уже! — прикрикнул Люциус, обнимая хлюпающего носом парня. — Хватит орать! Он все исправит!

— Мозги пусть себе исправит! — зло сверкнул глазами Снейп.

— Я починю. Я не нарочно, — всхлипнул Гарри и закрыл руками лицо, пряча слезы.

— Какая же ты скотина, Север, — не сдержался Малфой. — Довел-таки ребенка.

— Кто еще кого довел, — проворчал Снейп, приводя себя в порядок. — Люц, прошу тебя, убери его с глаз моих долой, видеть его не могу. Уведи от греха подальше, а то опять не сдержусь.

Люциус кивнул в знак согласия.

— Гарри, пойдем в комнату, тебе надо прилечь.

— Я не нарочно…

— Я знаю. Так бывает, когда магия нестабильна. Поэтому мы и старались, чтобы ты не нервничал. Это опасно в первую очередь для тебя. Ну, и для окружающих тоже, — Люциус помог мальчику подняться и не спеша повел его в сторону спальни, придерживая за талию. — Северус просто испугался за тебя, он не хотел кричать.

— Я виноват. Не смог сдержаться, когда торт увидел. Так обидно стало, что Снейп… Профессор Снейп заботится обо мне, а родному отцу я не нужен.

— Вот уж глупости, Гарри, конечно же, ты ему нужен, — Люциус усадил Гарри на кровать и откинул покрывало. — Ложись, тебе надо отдохнуть. Будет лучше, если ты заснешь. Магический выброс забирает много сил.

— Неправда, — возразил Гарри, скидывая обувь и забираясь под одеяло.

— Правда-правда, — улыбнулся тот. — И чем больше вы будете общаться, тем быстрее найдете общий язык.

— Сомневаюсь, — пробормотал Гарри, закрывая глаза и потихоньку проваливаясь в сон.

— Это нормально, Гарри, сомневаться. Все будет хорошо.

— Скажите профессору Снейпу, что я прошу у него прощения. И все починю. Мистер Мал…

— Люциус.

— Не подскажете, как это можно сделать?

— Подскажу, конечно, — Малфой присел рядом. — Наведаешься в банк и заключишь контракт с гоблинами на ремонтные работы. Ты там серьезный ущерб нанес, обычной магией такое не исправишь.

— Хорошо, завтра же загляну в Гринготтс.

— А вот это вряд ли. Ты как минимум три дня валяться будешь, пока восстановишься. Хотя, если Северус возьмется за тебя всерьез, то поменьше.

— Он сильно на меня злится? — Гарри потер глаза. — Он… не прогонит меня? Мне некуда идти. А к Джеймсу я не пойду, уж лучше на улице…

— Он быстро отходит, — успокоил его Люциус. — Я передам твои извинения, хорошо?

— Да, спасибо. Вас он послушает.

Малфой рассмеялся.

— Он и тебя послушает, когда успокоится. А теперь спи, и не думай о грустном.

— Угу... — Гарри зевнул и отвернулся к стенке. — Спокойной ночи.

— Сладких тебе снов, Гарри.

Люциус поправил одеяло и вышел из комнаты, тихо притворив за собой дверь.

Снейп обнаружился на кухне в компании с бутылкой огневиски и наполовину пустым стаканом.

— Как он? — угрюмо спросил Северус.

— Наверно, уже спит. У него и так силы до конца не восстановились, а тут еще этот выброс. Что хоть случилось? — поинтересовался Малфой, присаживаясь.

— Старший Поттер случился.

— Это я уже понял. А поподробнее?

Снейп хмыкнул и пригубил огневиски. Люциус, глядя на него, призвал еще один, пустой, стакан, плеснул в него янтарную жидкость и тоже сделал глоток.

— Они поцапались. Поттер был уверен, что сын кинется в его жаркие объятья, а Гарри заявил, что не считает его отцом, раз тот бросил его в детстве. Поттер, естественно, взвился и наговорил лишнего, а нашего героя, как ты знаешь, принуждать нельзя, ибо это чревато. В итоге мальчишка высказал все, что думает по этому поводу, и сбежал. Отсиделся на Астрономической башне, немного пришел в себя, а тут мой домовик праздничный стол накрыл. Ну, а папаша про день рождения сына даже не вспомнил. Гарри как торт увидел — тут его и накрыло. И я, идиот, сразу не сообразил, что делать. Мог остановить истерику, но промедлил. Вот и получил в итоге.

Люциус покрутил в руках стакан.

— Он боится, что ты его на улицу выгонишь. Прощения просит. Я ему к гоблинам посоветовал обратиться по поводу ремонта. У тебя вообще как… с деньгами?

Снейп махнул рукой. Денег было немного. Все сбережения вытянул недавно доставшийся в наследство фамильный особняк Принцев. Чтобы хотя бы немного привести его в порядок, Северус потратил почти все, что лежало в хранилище, но и этого не хватило. Кроме особняка, дед не оставил ни кната.

— Разберемся. Если что, ссудишь.

Люциус кивнул.

— Если вдруг… поссоритесь… мне скажи, я его в свой мэнор заберу.

Снейп удивленно приподнял бровь:

— Боишься, что не хватит нервов и выгоню нашего золотого мальчика?

— Предлагаю запасной вариант на всякий случай, — уклончиво ответил Малфой. — Если ты помнишь, я с Нарциссой предлагали свои кандидатуры в качестве опекунов Гарри после убийства его родителей.

Северус кивнул. Он помнил, как друг возмущался, когда ему отказали. Возможно, тогда бы Драко не вырос таким избалованным. Да и у Гарри было бы нормальное детство. Снейпа невольно передернуло, стоило вспомнить лица опекунов Поттера. Да и он тоже был хорош, столько лет гнобил ребенка ни за что.

— Я скажу ему, если вдруг не захочет остаться, — пообещал он и сразу же пожалел о сказанном.

С Гарри было… уютно. Привыкший жить сам и в один прекрасный день нарушивший этот устоявшийся за годы образ жизни, он был уверен, что пожалеет о своем решении приютить Поттера уже через пару дней. Два дня прошло, потом еще два дня, потом неделя. Присутствие второго человека в доме не напрягало. Мальчик не путался под ногами, не разбрасывал вещи, не спорил и старался быть незаметным. Читал книжки, делал домашнее задание, иногда гулял на улице, возвращаясь в оговоренное заранее время, и безропотно принимал нужные зелья. Если бы он точно не был уверен в том, что это тот самый ребенок, который огрызался на его уроках в ответ на сделанные замечания и осознанно оглушил его на третьем курсе, то давно бы засомневался, а не подсунули ли ему незнакомца. Но нет, это был все тот же Гарри Поттер, резко повзрослевший за лето и научившийся думать и анализировать, переставший быть чистым гриффиндорцем и вспомнивший о своей второй, слизеринской натуре: история со шляпой была рассказана спустя неделю проживания в доме, на совместном ужине.

— Ладно, я спать. Устал. — Снейп допил огневиски и отставил стакан в сторону.

Малфой понятливо встал со стула и направился к камину. Ему еще нужно было просмотреть отчеты по нескольким предприятиям, в которые он собирался вложить деньги Гарри Поттера. Пусть у того и появился отец, прибыль никогда не бывает лишней.

Два дня пролетели как один миг. Все это время Гарри благополучно проспал, лишь пару раз поднимаясь, чтобы с помощью домовика добрести до уборной, да выпить укрепляющие зелья. Снейпа он так и не видел. В конце третьего дня, почувствовав себя лучше и способным передвигаться без посторонней помощи, он решил спуститься на первый этаж.

Хозяин мэнора сидел на кухне с газетой в руке, потягивая свежесваренный кофе. Неконтролируемый выброс Гарри добрался и сюда, о чем свидетельствовал покосившийся дверной проем и покореженная дверь — вся в дырах и сколах. Пострадавшая столовая выглядела ненамного лучше: потолок облупился, люстра держалась на одних проводах, огромная трещина шла через всю стену, немного зацепив и соседнюю, паркет местами и вовсе отсутствовал, стекол в окнах не было. «Наверное, Снейп убрал весь мусор, — подумал Гарри, не обнаружив ни пыли, ни щепок, ни осколков в помещении. — А это, скорей всего, не поддается починке, о чем и говорил Люциус».

— Добрый вечер, профессор, — Поттер виновато потупил взор.

— Что, любуетесь своим художеством? — не преминул поинтересоваться Снейп, оторвавшись от газеты.

— Я исправлю. Мистер Малфой посоветовал обратиться к гоблинам. Вы же не против? Сэр?

— Разберемся, — махнул рукой Снейп. — Типпи! Накорми Поттера!

На столе тут же появились горячий суп, пара поджаренных тостов с сыром и стакан апельсинового сока. Вдохнув носом исходящий аромат, Гарри только сейчас понял, каким голодным он был. Недолго думая, он сел за стол и принялся быстро поглощать пищу. Через пять минут с ужином было покончено, и немного взбодрившись, убрав за собой, он осмелился задать давно терзающий вопрос:

— Профессор Снейп! Вы не могли бы отпустить меня в Гринготтс? Чем раньше я все исправлю, тем меньше вы будете сердиться на меня…

— Если бы вы соизволили думать своей головой, Поттер, не нужно было бы ничего исправлять, — проворчал Снейп. — Не уверен, что смогу отпустить вас одного. Колдовать вам сейчас нельзя, если с вами что-то случится, угадайте, кто окажется крайним? Я освобожусь после выходных. Вы в состоянии подождать? Надеюсь, люстра к тому времени не свалится нам на голову.

— Да, сэр, как скажете, — согласился Гарри, с грустью понимая, что все его сближение с этим сложным человеком за последние несколько дней до его дня рождения сошло на нет.

И вообще, это лето было уж очень богатым на события: ссора с Дурслями, извлечение крестража, близкое общение с бывшими пожирателями, воскресший отец со своей семейкой, теперь вот — обида Снейпа. В принципе, Гарри понимал, что в случившемся стихийном выбросе магии виноват не он один, но легче от этого почему-то не становилось. Если бы еще полгода назад ему сказали, что он будет переживать по поводу своих взаимоотношений со Снейпом, он бы от души посмеялся. Сейчас же смешно не было ни капли — в груди разливалась горечь и мерзкое ощущение ненужности. Живя у родственников, он и не подозревал, что есть другая жизнь, где тебя не упрекают за то, что лишний раз попался не вовремя на глаза, не оскорбляют, не морят голодом и не запрещают читать и гулять. Более того, ненавязчиво заботятся о тебе, пусть это и выражается в приеме мерзких зелий по часам, специально разработанной диете или же просто небольших советов в выборе одежды или написании летних эссе.

Кинув грустный взгляд на не слишком довольного жизнью Снейпа, Гарри поспешил удалиться в свою комнату, чтобы не маячить перед глазами, раздражая еще больше.

Снейп же, усмехнувшись ему вслед, снова уткнулся глазами в свежую газету, будучи полностью уверенным в том, что за свои ошибки надо платить, дабы прочувствовать всю вину и больше не совершать их. Он ведь не раз говорил Поттеру держать свою магию под контролем и не нервничать по малейшему поводу. В итоге тот чуть не разрушил дом. Нет, конечно, он понимал, что, если бы ребенка не дергали всевозможные Джеймсы Поттеры и Дамблдоры, то никаких разрушений не было и Гарри спокойно бы восстановил свой магический потенциал к началу занятий. А так на данный момент Поттер вернулся к тому же состоянию, в котором пребывал в конце весны: магическое и физическое истощение налицо, то есть все прилагаемые усилия, направленные на улучшение здоровья, пошли прахом. Ну что ж, нравится мальчишке быть сквибом — его проблемы, тут уж Снейп бессилен.

* * *

— Прошу прощения, мистер Поттер, но у вас больше нет доступа к ученическому сейфу, — сообщил гоблин Гарри, когда они со Снейпом наконец выбрались в Гринготтс.

— То есть как… нет? — Гарри удивленно захлопал глазами, пытаясь осознать только что услышанное.

— Очень просто. Так как ваш отец, мистер Джеймс Поттер, пятнадцать лет назад лично открыл его, то позавчера, посетив наш банк, принял решение обнулить все сбережения этого сейфа, а вам закрыть доступ к нему. Это не противоречит правилам банка, поэтому никаких проблем не возникло. Сожалею, я думал, вы в курсе, — гоблин удивленно посмотрел на ошарашенного этой новостью ребенка.

— Но, как же я?.. Он не мог... Это мои деньги, — пролепетал Гарри, хватаясь рукой за стену, потому что ноги почему-то вдруг стали ватными и подкосились.

Снейп, стоящий рядом, тут же подхватил его и усадил на стоящий рядом диван.

— Поттер, дыши! Черт бы побрал этого оленя! Поттер!

Залепленная со всего маху пощечина заставила повернуть голову:

— Да? Что?

— Не вздумай падать в обморок, мать твою! Дыши!

Взмахом палочки Снейп наколдовал чары отвлечения внимания, а гоблин учтиво протянул стакан с водой.

Поттер отрешенно схватил стакан, чуть не выронив его, и сделал пару глотков. В голове слегка прояснилось.

— Гарри, посмотри на меня! — громко приказал Снейп, вернув воду гоблину.

Тот вскинулся.

— Гарри, то, что сделал твой отец, конечно, неприемлемо, но это не значит, что все должно вылиться в очередную истерику. Ты меня понял? Никаких слез, соплей и выбросов. Тем более, что твой магический потенциал еще не восстановился. Сейчас ты возьмешь себя в руки и мы спокойно вернемся домой. Хорошо?

Поттер очередной раз хлюпнул носом и усиленно закивал.

— Вот и отлично, — пробормотал Снейп, помогая подняться.

Он с трудом сдерживал рвущиеся с языка ругательства в адрес одной неприятной личности, бездумные действия которой снова причинили ему массу хлопот.

— Пошли, ребенок. Так, не спеши, мы никуда не опаздываем.

Осторожно прижав Гарри к себе, Северус вывел его из банка и аппарировал.

Поттера тут же вывернуло наизнанку, стоило ему коснуться ногами паркета в гостиной. Снейп молча применил очищающее, усадил в кресло и наколдовал стакан воды.

— Ты как? — участливо поинтересовался Северус спустя несколько минут, когда Гарри, наконец, перестал созерцать собственные колени и поднял голову.

— Кажется, я не смогу оплатить вам ремонт, профессор, — развел он руками. — Меня только что ограбил собственный отец, и я ничего не могу с этим сделать.

— Кто о чем, а Поттер все о ремонте, — выдохнул Снейп, понимая, что истерики не предвидится. — Забудь уже об этом. Если уж это так принципиально, то эти деньги я могу стребовать с Джеймса — он обязан отвечать за твои… хм… неблаговидные поступки. В которых тоже отчасти виноват.

— Было бы неплохо, — согласился Гарри.

— Месть по-слизерински, Поттер? Хоть немного насолить отцу, раз уж он лишил тебя сбережений?

— А почему бы нет? Вообще-то его никто не просил трогать мой сейф. Мало того, что у меня дома нет, так теперь еще и денег лишили, — выплюнул Гарри, снова начиная злиться.

— Жизнь вообще несправедливая штука, Поттер, тебе ли не знать, — констатировал Снейп. — Надо бы с Люцем посоветоваться, вдруг что подскажет в данной ситуации.

— А давайте!

— Как скажешь, — хмыкнул Северус и подошел к камину. — Люц! Ты дома? Можешь заглянуть к нам ненадолго?

Малфой, внимательно выслушав рассказ, призадумался.

— Ну, допустим, совсем без денег, ты, Гарри, не остался. В твоем кошельке должен быть остаться тот допустимый лимит в триста галеонов. Даже если в сейфе, к которому он привязан, не осталось денег, эта сумма была предусмотрена заранее, и просто обязана быть там. Идем дальше. Так уж получилось, что я успел вложить немного твоих денег в несколько довольно прибыльных предприятий. Проценты будут не раньше, чем через три-четыре месяца, но это ведь лучше, чем ничего? Договоры заключены на твое имя, единственное — придется переоформить счет, на который будут поступать деньги, и лучше бы сам счет зарегистрировать на кого-нибудь взрослого, кому ты доверяешь, чтобы Джеймс не смог им воспользоваться. Аннулировать договор без твоего прямого согласия он не сможет, только через суд. Будем надеяться, до этого не дойдет.

— Вот пройдоха! И когда успел? — расхохотался Снейп. — Я же говорил — деньги в надежных руках!

Люц хмыкнул в ответ, довольствуясь видом ошарашенного Поттера.

— Идем дальше. Тебе пятнадцать, через два года станешь совершеннолетним, а пока, хочешь ты этого или нет, придется вернуться к отцу и жить с ним. Ну, или там, где он разрешит. Без согласия никак, законы в магической Англии не менялись вот уже несколько сотен лет. И он имеет полное право контролировать практически все твои действия. Другими словами, ты сейчас и чихнуть без его ведома не можешь, это понятно?

Гарри кивнул.

— Хреново. А может, можно хоть как-то…

— Думаю, попробовать стоит. Не уверен, что Джеймс сильно уж будет держать его в узде. Ведь что-то ему от него надо. Или не от него… — задумчиво произнес Северус.

— А что это, нужно непременно выяснить, — поддержал друга Люциус.

— Да, слишком много неизвестных.

— Но зачем нужно было лишать меня денег? — вклинился в разговор Гарри. — Неужели он не понял, что так я еще больше возненавижу его?

— Таким образом ты будешь полностью зависеть от него. Джеймс наверняка думает, что, лишившись денег, ты присмиреешь и не будешь так рьяно противостоять ему. Чтобы заполучить на те же карманные расходы, придется пойти на уступки. Один раз, второй, третий. В этом возрасте хочется и новую метлу, и девушку в кафе сводить, и себе в маленьких прихотях не отказывать. Так, потихоньку, не спеша, Джеймс тебя усмирит.

— Довольно глупо. Да я лучше на улице буду жить и работу найду, чем продамся!

— А кто сказал, что он прав? — усмехнулся Снейп. — Он видит ситуацию именно в этом свете и даже мысли не допускает, что может быть по-другому. Это стиль жизни многих чистокровных. К тому же он явно плохо знает своего сына. Хотя, уверен, с Драко бы это сработало.

Люциус надменно улыбнулся и кивнул.

— Пожалуй, да. Возможно, вначале он повозмущался немного, но потом точно бы пошел на сделку.

— Но я — не он, — констатировал Поттер. — Видеть его не могу. Пусть он подавится этими деньгами! Урод!

— Так, спокойно! — прикрикнул Северус. — Нам нужен план действий.

Люциус нервно постучал пальцами по подлокотнику кресла.

— Поттер знает, где искать сына? Адрес родственников?

— Если даже нет, Дамблдор наверняка его просветит, — хмыкнул Снейп.

— Значит, первым делом он наведается туда, а они…

— Расскажут, что Поттера забрал я, причем уже давно.

— Значит, надо сделать так, чтобы не рассказали, — Люциус перевел взгляд на Поттера.

Мальчишка в ответ напрягся.

— Небольшая коррекция памяти — скажем, Гарри уехал погостить к кому-нибудь из магглов.

Поттер облегченно выдохнул и кивнул.

— Затем, не найдя сына, Поттер кинется обратно к Дамблдору…

— А тот ко мне.

— Не факт. Поисковых заклинаний много.

— Но ритуал на крови они вряд ли используют.

— А это значит, что Гарри легко можно спрятать в любом мэноре, где сильная родовая защита.

— Понял, не дурак, — констатировал Снейп. — Значит, переберемся в мэнор.

— Твой или мой?

— Без разницы. Потом решу.

Люциус кивнул и удовлетворенно посмотрел на Поттера.

Тот был явно восхищен слаженным разговором двух друзей.

— Ну, тогда дерзай, — Малфой грациозно поднялся с кресла и направился к камину.

* * *

Сигнальные чары, поставленные предусмотрительным Снейпом на дом Дурслей, сработали спустя неделю после дня рождения.

— Собирайся, — тут же скомандовал Северус, едва отзвучала сирена. — Сейчас переместишься к Люциусу. Будь там и жди меня, никуда из мэнора, ясно? А я пока подготовлюсь к приходу возможных гостей.

Гарри согласно кивнул и со скоростью звука убежал наверх, за чемоданом. Через пять минут камин уже благополучно перенес его по нужному адресу.

— Всегда бы так, — удовлетворенно хмыкнул про себя Снейп, провожая взглядом своего постояльца, исчезающего в пламени. — Четко и быстро. А главное — молча. Типпи!

Эльф тут же материализовался прямо из воздуха.

— Типпи, прибери здесь все, чтоб даже намека о госте не осталось.

— Типпи сделает, — домовик услужливо поклонился.

Северус же отправился в лабораторию. Раз уж он решил вернуться в свое родовое гнездо, надо было собрать все нужное, что понадобится в ближайшее время. Да и зелье для Гарри сварить.

Дамблдор с Поттером появились довольно быстро — всего лишь спустя пару часов. Все-таки он был прав: Альбус не очень-то любил заниматься делами других, предпочитая сваливать это на подчиненных.

— Зелье поиска? — уточнил Снейп, глядя на недовольную рожу Джеймса. И, получив кивок в ответ, продолжил: — Не проблема. Вот только есть один нюанс.

Махнув рукой, Снейп провел обоих в столовую.

Дамблдор ахнул:

— Что случилось, мой ма…

— Вот это, — бесцеремонно перебив Альбуса, обратился Снейп к Поттеру, — сделал твой сын. В тот самый день, когда ты впервые спустя много лет решил с ним встретиться. Ремонт обойдется в три с половиной тысячи галеонов. Смета есть, не переживай — гоблины свое дело знают. Сейчас ты выписываешь мне чек, а я не обращаюсь в суд. И в придачу варю тебе самое мощное зелье поиска всего лишь за три дня.

Глаза Джеймса блеснули ненавистью:

— Вначале докажи, что это сделал мой сын! А то я тебя знаю — обвинишь его и глазом не моргнешь! Все вы, змеи…

Недолго думая, Снейп выудил из кармана клочок бумаги и сунул под нос Поттеру.

— Читай!

Сложив руки на груди, Северус с наглой ухмылкой на лице принялся наблюдать за эмоциями, сменяющимися на лице дорогого гостя.

Записку писал Гарри. Этот негодник после ухода Люциуса о чем-то долго размышлял, потом на час скрылся в своей комнате, а после выпросил у Снейпа сову послать письмо своей подружке. Грейнджер тоже долго не заморачивалась с ответом, и уже вечером сова вернулась обратно. Довольный Гарри вновь исчез, а потом предстал перед Снейпом и протянул ему исписанный лист бумаги.

В данный момент старший Поттер с большим наслаждением читал совместное творчество двух чересчур умных гриффиндорцев.

«Я, Гарри Джеймс Поттер, 31 июля 1980 г. р., подтверждаю, что 31 июля 1995 года разнес стихийным выбросом дом профессора Снейпа по адресу: Паучий тупик, дом 6. Так как на данный момент я являюсь несовершеннолетним, то ремонт прошу оплатить своего отца, Джеймса Карлуса Поттера. Г. Д. Поттер.»

— А вот смета, — довольно ухмыльнулся Снейп, потягивая еще один свиток.

На лицо Джеймса было приятно смотреть. Красный от гнева, он беззвучно открывал и закрывал рот, не в состоянии придумать достойного ответа. А вот Дамблдор вел себя абсолютно спокойно. Проверив палочкой оба документа на всевозможные чары, он не преминул заметить:

— Оба документа подлинные. Джеймс, мой мальчик, требования Северуса вполне правомерны. Думаю, лучше, если вы разберетесь с этим сейчас, не стоит доводить дело до суда. К тому же мы ограничены во времени. Нужно найти Гарри как можно быстрее.

— Этот паршивец у меня получит, пусть только найдется, — зло прошипел Поттер, нехотя доставая из кармана чековую книжку. — Какого хрена ты вообще притащил его к себе в дом, Снейп?

— Наверно, просто не захотел идти до границы противоаппарационных чар, а воспользовался камином, экономя свое время? Которым, кстати, пользуются все, кому не лень, и даже не извиняются за это.

— Тогда ты сам виноват в том, что случилось.

— Да, но платишь-то все равно ты, — Снейп выдернул из рук протянутый чек и небрежно засунул его в карман мантии. Гарри наверняка обрадуется такому повороту событий, и будет меньше нервничать из-за своего выброса.

— Когда можно будет прийти за зельем? — снова подал голос Дамблдор, аккуратно отодвигая Джеймса в сторону, подальше от Северуса.

— Я сам принесу его в Хогвартс. Не люблю принимать гостей, — ответил Снейп, никак не скрывая свое недовольство от визита.

Дамблдор только покачал головой и шагнул к камину:

— До встречи, мой мальчик. Спасибо тебе.

— До свидания, Альбус.

* * *

— Поттер? А ты что здесь забыл? — удивился Драко, созерцая вывалившегося из камина с присущей ему грацией одноклассника.

— Малфой, ты? А я в гости. Соскучился — жуть! Дай, думаю, зайду, — не растерялся Поттер.

— В гости? С чемоданом?

— С чемоданом? Так это. Я проездом, — и еле слышно добавил: — Надеюсь.

Драко хотел еще что-то сказать, но тут открылась дверь, и в гостиную вошел старший Малфой.

— Гарри? Все хорошо? Ты как?

— Я в норме, спасибо, ми… Люциус, — нахально улыбнувшись, он обернулся к однокласснику, чтобы в полной мере пронаблюдать всю гамму чувств, отразившихся у того на лице.

— Люциус? — большие глаза Драко широко распахнулись, а в голосе проскользнули недовольные нотки.

— Профессор Снейп сказал мне ожидать его прихода у вас. Сигналка сработала.

— Хорошо. Я думаю, будет правильно, если ты остановишься у нас на какое-то время. Драко покажет тебе твою комнату. Драко?

— Комнату? — вновь переспросил младший Малфой.

— Думаю, ту, что рядом с голубой гостиной — она вполне подойдет. Я могу положиться на тебя, сын?

— Да, отец, — Драко удрученно кивнул. — Пошли, Поттер.

Гарри подхватил чемодан и тут же был вынужден отпустить ручку: внезапно возникший домовой эльф отобрал поклажу и испарился вместе с ней. Пожав плечами, мальчик двинулся вслед за хозяином.

— Твоя комната, Поттер. Надеюсь, ты в ней долго не задержишься, — громко озвучил Драко, толкнув дверь.

— Я думаю, это решать не тебе, — не остался в долгу Гарри. — Люциус сам предложил мне погостить столько, сколько будет нужно.

— И с каких пор он для тебя Люциус? — взвился Драко, наступая на Поттера и оттесняя того к стене.

— Да не прошло и двух месяцев, как Волдеморта грохнули, как… Эй! Руки убери! — Гарри оттолкнул соперника.

— Поттер, какой Вол… Темный Лорд! Что ты несешь! Причем здесь мой отец?

— Так это он его. Со Снейпом напару. А я наблюдал. Подожди, ты что, не в курсе?

Гарри бессильно опустился на кровать и обхватил руками голову:

— Бли-и-ин, Малфой! Вот откуда ты взялся, а? Они ж теперь меня заавадят напару, что проболтался… А я… Черт, мне теперь даже идти некуда. Вот что ты за человек, а?

Драко, все еще переваривая услышанное, присел рядом.

— Поттер, прекрати ругать других и жалеть себя. Если помнишь, я только хотел узнать, почему мой отец позволил называть себя по имени. Остальное ты сам мне рассказал! Никто тебя за язык не тянул! Но, так уж и быть, я соглашусь молчать, если ты расскажешь мне про Темного Лорда.

— Обещаешь?

— Клянусь!

Гарри грустно вздохнул.

— Ладно. Я так понимаю, выбора у меня нет? Но ни одной живой душе!

— Могила! — Драко демонстративно провел рукой вдоль рта.

Гарри удовлетворенно кивнул.

— Помнишь последний тур Тремудрого Турнира?

— Такое забудешь…

— Кубок, за который схватились мы с Диггори, был порталом. Он занес нас на какое-то кладбище. Там были Петтигрю и Волдеморт в виде младенца. Седрика убил Хвост, а меня использовали для ритуала возрождения вашего Лорда. Привязали к столбу, взяли кровь, а Волдеморта варили в котле. Он тогда воскрес, понимаешь? Страшный, тощий, как скелет, без носа и лысый. Созвал своих последователей, а потом решил добить меня. Отвязал, достал палочку и выпустил Аваду. Я в него в ответ Экспелиармусом запустил, и в итоге оба почему-то отрубились. Когда пришел в себя, рядом были только Снейп и твой отец, и Волдеморт невдалеке валялся. И больше никого. Я тогда испугался — жуть: двое пожирателей, а я один, без сил, и палочки в руках нет, выронил. И тут эти двое поворачиваются и кидают в очнувшегося лорда Авадой. Сказать, что я был в шоке — это ничего не сказать. Снейп меня успокоительным отпаивал. А потом они что-то там с аврорами решали. Но я так понял, что и воскрешение, и смерть Волдеморта решили скрыть от магов, потому что в газетах ничего такого не было. И меня просили не болтать.

— Теперь понятно, о чем Снейп с отцом тогда шептались в кабинете так долго, — задумчиво произнес Драко. — И из Хогвартса папа почти неделю не вылезал, почти поселился там.

— Я не знаю, я тогда в Мунго был, — пожал плечами Поттер.

— Из-за тех событий?

Гарри кивнул.

— Да, ты тогда как инфери выглядел. Даже наши боялись тебя трогать, — хохотнул Малфой и ненадолго замолчал. — Постой. А недавний ритуал тоже с ними связан? В Блэк-мэноре?

Гарри покраснел и опустил голову. Драко нахмурился.

— Поттер, во что ты опять влип? Ты знаешь, что это был за ритуал? Это тебе не шутки!

— Знаю, меня Снейп просветил. И, Малфой, — Гарри судорожно сглотнул, — я хотел сказать спасибо. За ритуал. Если бы не ваша семья… Я бы уже… Меня… Короче, до пятого курса я бы не дожил.

Драко заметно побледнел.

— Неужели все так серьезно? Поттер, а ты точно не врешь? Темная магия, она, конечно, далеко не безобидная, но чтобы настолько…

— Только она меня и спасла, — признался Поттер. — Она, ты и твои родители. И Снейп, он в особенности.

— Он же тебя терпеть не может, — неуверенно заявил Драко.

— Я тоже так думал. До выхода из Мунго. А потом… Ты знаешь, это он меня спас. В очередной раз. И приютил, когда меня Дурсли выгнали. А теперь вот от отца прячет.

— Чьего отца?

— Моего, — Поттер резко замолчал. — А, об этом ты тоже не знаешь. А это еще одна тайна!

Драко демонстративно застонал.

— Поттер, почему с тобой так сложно? У всех жизнь как жизнь, а у тебя сплошные приключения!

Гарри засмеялся.

— Я не виноват! И вообще, могу ничего не рассказывать!

— Ладно уж, продолжай, раз начал! — Драко шутливо ударил его кулаком в плечо.

Поттер отмахнулся, и заерзал на кровати.

— Ну, я совсем недавно узнал, что мой отец на самом деле жив, здоров, а также женат и обзавелся еще двумя детьми.

Челюсть Драко медленно спланировала вниз.

— А… ты?

— А на меня ему плевать, — горько улыбнулся Гарри. — И было плевать все эти четырнадцать лет. Видите ли, Дамблдор сказал, что правильно будет ему уехать, а мне — воспитываться у родственников. И он повелся, понимаешь? Отказался от собственного сына, вот так просто, потому что ему сказал чертов Дамблдор! — Гарри с силой ударил рукой по кровати. — А теперь он вернулся, и решил, что я брошусь в его объятия. А когда этого не произошло, обнулил мой сейф, оставив без единого кната. Урод.

Драко уже в ужасе смотрел на одноклассника и пытался не принимать все рассказанное близко к сердцу. Получалось плохо. Как бы сильно не нравился ему Поттер в прошлом, но сам бы он точно не хотел пройти через такое.

— И? Как ты теперь? — участливо спросил он.

— Мне Снейп помогает, — пожал плечами Гарри. — Я ему полдома разнес стихийным выбросом, а он меня все равно не выгнал. Не то, что родственнички. Эти меня всю жизнь ненавидели. Я поначалу думал, что Снейп тоже такой. А потом… Я понял, почему он так со мной… С самого первого курса. Он с моей мамой дружил. А Джеймс… Они друг друга действительно ненавидят. А я... Черт, я так хотел быть похожим на отца, к тому же все вокруг твердили, какой он хороший, и только Снейп не боялся сказать правду.

— Северус на самом деле неплохой, — подал голос Драко. — Довольно своеобразный, требовательный и временами жесткий, но за своих в клочья порвет.

— Вот и я об этом. Он сейчас, наверно, Дамблдору мозги пудрит. Джеймс меня с утра разыскивает, а я у вас прячусь. Снейп сказал, ни одно зелье поиска не найдет мага, если тот находится в мэноре с сильной родовой защитой.

— Кроме зелья на крови, — уточнил Драко. — Но Северус не будет такое варить, за это в Азкабан могут упрятать.

— Странно, что оно запрещено. Ведь если оно самое сильное, то найти человека намного проще!

— Ты не понимаешь, — закачал головой Драко. — Запрещены любые зелья на крови. Это темная магия.

— Темная? Но ведь тот ритуал... Он спас меня от смерти! И никто не пострадал!

— Я не могу об этом говорить. Это… опасно, — Драко встал с кровати.

— Я понимаю. Извини. Ты и так мне сильно помог. Мне нужно было с кем-то поговорить, иначе я бы сошел с ума. Спасибо, что выслушал, — Гарри улыбнулся и протянул руку. — Мир?

Недолго думая, Драко протянул в ответ свою и пожал ее.

— Как все прошло? — ненавязчиво поинтересовался Люциус, потягивая из бокала красное вино.

— Ты должен мне десять галеонов, — хитро прищурился Снейп, почтивший своим присутствием Малфой-мэнор лишь в конце следующего дня после визита Поттера.

— Ты единственный и незаменимый? — констатировал Малфой, доставая кошелек.

— А ты сомневался?

— Нисколько. И какое из зелий ты им предложил?

— Самое мощное, разумеется. Из незапрещенных. Куда добавляется волос.

— Думаешь, он у них есть? — пальцы нервно забарабанили по столу.

— Вот и узнаем, — ухмыльнулся Снейп. — Люц, не переживай. Я добавил в зелье болиголов. Ни цвет, ни запах не поменялись, а вот свойства… Даже Дамблдор не сможет определить, что оно стало слабее почти вполовину.

— Я не доверяю Дамблдору, ты же знаешь.

— Но он до боли правильный, если дело касается чего-то запрещенного, — не согласился Снейп. — Завтра отнесу ему зелье и заберу Поттера с собой в Принц-мэнор. Кстати, где он?

— Они с Драко летают. Никак не могут определиться, кто из них лучший ловец.

— И что? Еще ни один не проклял другого? — бровь Снейпа поползла вверх.

— Сам удивляюсь. Когда Поттер только появился, они чуть не подрались, а спустя пару часов уже отлипнуть друг от друга не могли.

— Драко всегда хотел с ним подружиться, — озвучил давнюю мечту крестника Северус. — Как долго они летают?

— С полчаса. А что?

— Поттеру все еще нельзя перенапрягаться. Боюсь, сам он об этом, в чем я глубоко убежден, опять забыл.

Люциус понятливо кивнул, вызвал домовика и приказал немедленно доставить мальчиков в гостиную.

Раскрасневшиеся, но вполне довольные, двое подростков ввалились в комнату спустя каких-то десять минут, мило переругиваясь по дороге.

— Северус! — Драко бесцеремонно кинулся обниматься.

Гарри же застыл прямо на пороге.

— Поттер, я что говорил про физические нагрузки? — грозно спросил Снейп, наконец оторвав от себя младшего Малфоя.

— Э-э-э… Я забыл, — повинился тот.

— Что и требовалось доказать, — торжествующий взгляд на Люциуса. — Вижу, подобное времяпрепровождение не идет вам на пользу. Что ж, собирайте вещи, мы уходим.

Пожав плечами, Гарри развернулся и покинул гостиную.

— Северус, ну почему? — расстроенный Драко тут же надул губы. — Мы с ним только нашли общий язык спустя только лет! Неужели ему нельзя остаться еще хотя бы на пару дней?

— Не спорь, сын, ты же слышал — Гарри требуется более спокойная обстановка. К сожалению, ты не в состоянии ее обеспечить.

— Но отец!

— Никаких «но», Драко, — Северус встал с кресла. — Возможно, если Поттеру станет лучше, я разрешу вам провести вместе какое-то время. Но только в этом случае. К тому же до конца каникул осталось не так много дней — продолжите знакомство в школе.

— Как будто там одобрят мою дружбу с золотым мальчиком, — буркнул недовольный Драко.

— Не попробуешь — не узнаешь, сын, — улыбнулся Люциус. — Динки! Помоги Гарри спустить вещи.

Материализовавшийся в дверях эльф услужливо кивнул и исчез, чтоб через несколько секунд появиться с чемоданом в руках. А через минуту там появился и сам гость.

— Я готов, профессор, — сообщил очевидное Поттер. — Люциус, спасибо за оказанное гостеприимство. Драко, мне понравилось с тобой общаться.

Снейп, поймав невысказанное Люциусом: «Ну и кто тут говорил о невоспитанных гриффиндорцах?», еле слышно хмыкнул и шагнул к камину:

— Принц-мэнор, Поттер! И не приведи Мерлин вам переместиться в другое место!

* * *

Усадьба была большой, запущенной и неимоверно старой. Огромный особняк посреди некогда цветущих клумб и фонтанов представлял собой нечто среднее между старинным замком и средневековой крепостью и был наполовину разрушен. Левое крыло полностью утопало в разросшемся плюще, скрывающем зияющие в стенах дыры и трещины. Правое же, невзрачного серого цвета, наоборот, было очищено от всякого ненужного хлама и наглядно демонстрировало, что именно с ним ведут ремонтные работы ушлые гоблины. Хотя до полного восстановления было еще далеко. Царящий вокруг хаос навевал далеко не радостные мысли, но, стоило зайти внутрь, и атмосфера резко менялась. Здесь все выглядело на порядок лучше. Не так дорого и пафосно, как у Малфоев, и совсем не сказочно, как в Хогвартсе. И тем не менее — тут чувствовался хоть какой-то уют.

Большой холл с четырьмя колоннами посредине, если его пересечь, плавно переходил в гостиную цвета факультета Слизерин, с причудливо сложенным камином и огромными окнами с эркерами. Лестница, ведущая на второй этаж, красиво огибала половину пространства, а с резных перил свисали живые цветы самых всевозможных расцветок.

Гостевая спальня, в которую поселили Поттера, была чуть ли не в пять раз больше комнаты Дадли, с огромной кроватью, накрытой балдахином, кучей шкафов, собственной ванной и балкончиком, выходящим во двор. Кажется, все комнаты здесь были такими же, если не больше. Исследуя дом, Гарри заглянул в парочку, просто проходя мимо.

Кухня, просторная, светлая, с кучей столов и длинной печью у самой стены, у которой беспрестанно сновали домовики, источала вкусный аромат свежей выпечки.

Оранжерея на самом верху была полностью выложена из стекла и наполовину засажена разными травами, в которых мальчик без труда для себя распознал и любисток, и чабрец, и несколько сортов мяты.

Библиотека была огромной, не меньше хогвартской, и занимала чуть ли не весь третий этаж. Она была очень удобно поделена на секции, а книги располагались в строго алфавитном порядке, поэтому с поиском нужной проблем не было.

Лаборатория Снейпа ожидаемо оказалась в самом подвале, и она-то точно была оборудована по последним новым технологиям — маггловским и магическим. Туда Гарри только заглянул одним глазком, предпочитая не входить: во избежание.

Вообще, он мог беспрепятственно гулять, где вздумается. Снейп, нацепивший кучу защитных чар на само поместье, даже не задумался о том, чтобы закрыть от любопытных глаз все лишнее. Гарри даже специально поинтересовался об ограничениях своих передвижений, на что хозяин ответил довольно просто:

— О мэноре знают только Малфои, а теперь и вы, Поттер. Буду глубоко признателен, если так и останется впредь.

Остальное, как говорится, додумайте сами.

Гарри мысленно с ним согласился. Такое доверие стоило многого, и терять его он был точно не намерен. Вообще, в последнее время он стал все чаще задумываться о своей насыщенной авантюрами жизни. И выводы ему, откровенно говоря, не нравились. Бурная переписка с Грейнджер только подтверждала, что Гарри наконец-то начал думать своей головой, анализируя и делясь с подругой умозаключениями. С ней, и больше ни с кем, хотя даже Гермиона была не в курсе всех его приключений этим летом, и, конечно же, не знала, где и с кем в данный момент проводил свои каникулы Мальчик-Который-Выжил.

Рон, как обычно, хранил молчание. Последнее письмо, а вернее, поздравление с днем рождения было последним, что Гарри получил от семьи Уизли. Любителей писать длинные письма в Норе не было.

А сегодня пришло послание от Джеймса. Сова, требовавшая ответ, была нагло выгнана из поместья срочно вызванным домовиком.

Гарри лишь ухмыльнулся на предложение встретиться на Косой аллее и закупиться к школе. Не в состоянии найти сына с помощью зелья поиска, Джеймс решил вспомнить более простое решение и связался с ним по совиной почте. Вот только отследить сову было очень сложно. А если еще учесть паранойю Снейпа и то, сколько чар было навешано на мэнор, эта задача из разряда трудных переходила в разряд невыполнимых. К тому же все учебники и письменные принадлежности Гарри уже давно заказал по почте, а новые вещи были куплены еще в июле, во время той прогулки со Снейпом… Снейп же окунулся в свою привычную атмосферу изготовления зелий. Благо, получив требуемое, Дамблдор больше не тревожил подчиненного. Изредка контролируя своего гостя, Северус, в общем-то, проводил обычное для себя лето, варя зелья для продажи, сбывая их в Лютном и наведываясь по нескольку раз в дом родителей, где на деньги Джеймса гоблины делали ремонт.

— Ну и как вам здесь, Поттер? — ненавязчиво поинтересовался он, однажды вечером выловив Поттера в заросшем саду.

Гарри полулежал на скамейке, читая одну из книг, взятых из библиотеки. Услышав голос, он тут же вскочил, освободив место. Снейп опустился рядом.

— Тихо. И спокойно. Как в ваших подземельях. Мне нравится.

— Интересное сравнение, — хмыкнул Северус. — Также темно и мрачно.

— Есть немного, — согласился Гарри. — Но если привести в порядок сад, подрезать деревья, кусты, прополоть клумбы — думаю, мрачность исчезнет.

— Видите ли, Поттер, — Снейп окинул взглядом полуразрушенный фонтан, — этот мэнор достался мне не так давно, всего несколько лет назад. В наследство от деда, который при жизни видел меня лишь дважды. Я оказался последним в роду. Ни денег, ни артефактов, ни другой недвижимости. Все было спущено с молотка еще во времена моей молодости. Только этот родовой замок и куча долгов впридачу. Хорошо, хоть книги сохранились. Долги я раздал, замок… На что хватило заработанных денег — отремонтировал. И эльфы. Всего двое, остальные умерли от старости. А силы этих двух на весь мэнор не хватает. Если есть желание, дерзайте, можете изменить здесь все на свое усмотрение. Без магии, разумеется. Но сильно физически тоже не перетруждайтесь, не хотелось бы поить вас укрепляющими зельями еще два месяца.

— Э-э-э... А если вам все же не понравится результат?

Кажется, на этот раз Поттер не собирался сразу приступать к делу, не обговорив все заранее. Снейп удовлетворенно улыбнулся.

— Значит, больше не приглашу вас в гости. Будете жить у Люциуса под неусыпным контролем.

— То есть сейчас я предоставлен сам себе? — уточнил Гарри.

— А вы сомневались? Мы видимся только на ужине. Чем вы занимаетесь в остальное время — ваше личное дело. Мой мэнор цел, вы в порядке, значит, волноваться не о чем. Вам не пять лет, чтобы с вами нянчиться.

И все же Снейп слегка преувеличивал. Время от времени он незаметно для Поттера посылал домовиков посмотреть, чем тот занят. И, конечно же, был в курсе происходящего вокруг. Но предпочитал не вмешиваться, предоставляя гостю действовать самому. Гарри вел себя прилично, никуда не влипал, питался как положено, спал без кошмаров, нужные зелья принимал вовремя. Вот только иногда не знал, чем себя занять, кроме как чтением книг из библиотеки. А тут вдруг подкинул идею насчет сада.

Будучи трудоголиком, Северус сам немало потрудился, приводя мэнор в порядок. И если лаборатория была переделана им лишь наполовину, то оранжерея была построена практически с нуля. Невзрачное чердачное помещение, заваленное скопившимся за столетия мусором, было выскоблено и вычищено с помощью как чар, так и маггловских химикатов, и полностью лишено крыши и стен. Просидев над будущим проектом пару ночей, Северус лично выбрал качественные стекла и заказал рабочих, а затем, когда теплица была построена, сам натаскал в нее земли, соорудил грядки, засадил их всевозможными лекарственными травами и оборудовал полив, сэкономив таким образом на ингредиентах для своих зелий.

И теперь, с приведенными в порядок самыми нужными помещениями мэнора, он мог спокойно жить, будучи хоть немного уверенным в завтрашнем дне, и, даже если его вдруг уволят из Хогвартса, без крыши над головой, а, главное, без любимого дела он не останется.

Кажется, идея по приведению двора и сада в надлежащий вид Поттеру понравилась. Уже на следующий день одна из клумб была полностью очищена от травы, а ограждающие ее камни — выкрашены в веселый оранжевый цвет. Спустя несколько дней той же участи удостоились и остальные клумбы, а ближний к парадному входу фонтан сверкал чистотой и начал разбрызгивать свои струи в разные стороны. Разбросанные осколки разрушенных стен, старые поломанные ветки и полусгнившие листья были аккуратно сложены в одну большую кучу в глубине аллеи и ожидали Эванеско хозяина. Дорожки были тщательно подметены и посыпаны белым песком, найденным на берегу заросшего пруда. Кусты, уходящие вглубь сада, аккуратно подстрижены и избавлены от засохших ягод. А еще через неделю клумбы покрылись ярким цветочным ковром — Гарри скупил все магические семена, которые только предлагались в каталоге, послав за ними сову.

Мэнор оживал.

Вечером двадцать девятого августа, выбравшись из своих подземелий, Снейп решил прогуляться по саду. Благо, теперь он очень даже располагал к прогулкам — Поттер расстарался. В этом плане Петунья привила племяннику хорошие навыки, за что Северус был ей премного благодарен. Сам он еще бы нескоро добрался до благоустройства двора — с его-то графиком работы в школе и лаборатории, написанием научных статей, чтением нужных книг и экспериментов над зельями; хорошо, хоть время для еды и сна оставалось. А тут еще Поттер на голову свалился. Хотя винить в этом мальчишку было все же неправильно. Снейп лично повесил себе на шею заботу о сыне Лили еще четырнадцать лет назад, пообещав Дамблдору присматривать за ним, просто в это лето дыхание смерти, повисшее над опекаемым, стало очень уж ощутимым. То ли клятва заставила Северуса взглянуть на него под другим углом, или же пресловутое чувство ответственности как учителя, а, может, его просто покоробило равнодушие окружающих к больному на тот момент ребенку, но факт остается фактом: моментов, когда Снейп пожалел о своем решении взять опеку над Поттером, было ничтожно мало. И все они меркли по сравнению с тем, что учудил Поттер этим летом.

Этот мальчишка был сплошным ходячим недоразумением — взять хотя бы мертвый крестраж в его голове. Извлечение того без последствий для носителя было своеобразным вызовом для такого ученого, коим являлся Снейп. Эта задачка была не под силу врачам, но он справился!

А Джеймс Поттер? Тут уж сама злобная натура Северуса требовала насолить бывшему врагу, ну и что, что Гарри был орудием мести? Ведь он был не против всего этого спектакля. Который, кстати, планировал продолжаться еще неопределенное время.

Да и тайны Альбуса, окутывающие житие своего протеже, были разгаданы. Когда он правил воспоминания Дурслям, узнал много интересного.

А сам Гарри… С этим было сложнее. Создав себе этакий образ эгоистичного, избалованного родственниками, дерзкого и недалекого умом героя, точной копии своего отца, Снейп придумал свою собственную модель поведения с золотым мальчиком. Которая этим летом потерпела полный крах. Мало того, что младший Поттер оказался совсем не таким, как Снейп себе вообразил, так еще и напомнил Северусу его самого в детстве — забитого, неуверенного в себе и ненавидящего весь несовершенный мир подростка.

Реальный герой был до боли одинок, скрытен и закомплексован. Все эти фобии тянулись корнями из нерадостного детства, на которое обрек Поттера Великий и Светлый. Отсюда и слепая вера к любому, проявившему доброту, и неуравновешенность, и проблемы с развитием чувства собственного достоинства, склонность к депрессии, страх быть отвергнутым.

Недокоханный, как сказал однажды Долохов — недолюбленный, презираемый родственниками и одноклассниками в начальной школе, Гарри тянулся даже к нелюдям, тому же Люпину, боготворил Дамблдора, стоял горой за Блэка и оправдывал все действия Уизли, какими бы неправильными они ни были.

Снейп припомнил тот случай, когда они с Поттером гуляли по Лондону. Мальчик лет восьми, бежавший навстречу маме, вдруг споткнулся и сильно ударился коленями об асфальт. С какой завистью Гарри наблюдал, как женщина успокаивает сына, прижимая его к себе и шепча что-то ласковое.

Маленький Северус в какой-то степени тоже недополучил внимания и ласки. Родной отец, едва узнав, что его отпрыск — волшебник, возненавидел того всеми фибрами души. Мать, не смевшая перечить мужу — издержки воспитания, чтоб их, — редко заступалась за сына, когда пьяный муж поднимал на него руку, предпочитая просто переждать бурю в другом месте. Потом, правда, успокаивала плачущего ребенка и мазала синяки и ссадины какой-то вонючей мазью, но сильных материнских чувств не испытывала. Именно поэтому, познакомившись с Лили, Снейп частенько пропадал в доме Эвансов, где отношение к сыну пьяницы было на порядок лучше, чем в собственной семье.

Младший Поттер нашелся в самой старой части особняка сидящим под старой яблоней и увлеченно расставляющим старые потрескавшиеся деревянные фигурки солдатиков. Из пожелтевших кубиков уже было сооружено что-то наподобие форта, а на миниатюрных башенках стояли волшебники в мантиях.

— Развлекаетесь, Поттер?

Застигнутый врасплох, тот вздрогнул и вскочил на ноги. Снейп, с трудом прячущий улыбку, наблюдал, как краска стыда медленно заливает мальчишеское лицо. Еще бы, парню пятнадцать, а он в игрушки играет.

— Э-э-э… Это ваши? — отмер Гарри, кивая на постройку. — Я нашел их в одной из разрушенных комнат — Простите…

— Увы, — Снейп наколдовал покрывало и вальяжно опустился на землю. — Я живу в этом доме не так давно, так что нет, не мои. Вероятней всего, их владельца уже нет в живых.

Он потянулся и взял одну из фигурок. Волшебник в мантии не двигался, краска облупилась и утратила первоначальный цвет — чары, наложенные на игрушку, выдохлись очень давно.

— Когда мне исполнилось четыре, отец купил мне набор солдатиков. Он был обычным магглом, а у меня еще не было магических выбросов. Это был единственный раз, когда он что-то мне купил. Мать… предпочитала не тратить деньги на игрушки, и всегда дарила мне книги либо одежду. Если мне не изменяет память, то парочка из них сохранилась и лежит где-то в моем доме.

Снейп грустно улыбнулся и аккуратно поставил фигурку на место.

— А мне никогда не дарили игрушек, — подал голос Поттер. — А Дадли просто заваливали подарками. Он никогда не умел играть в них достаточно долго. Спустя неделю или две они ломались и он выбрасывал их на помойку, и мне иногда удавалось стянуть их и спрятать в своем чулане. Тетя никогда там не прибиралась, поэтому шанс, что их найдут, был небольшим.

Гарри резко замолчал, поняв, в чем и кому признался. И снова покраснел.

— Вы ведь никому про это не расскажете? Профессор?

— А должен? — Снейп посмотрел прямо в зеленые глаза, прячущиеся за стеклами очков. И негромко похлопал рукой по покрывалу, приглашая присесть.

— Завтра мне нужно быть в Хогвартсе — подготовиться к началу занятий. Ты не против пожить оставшиеся дни у Малфоев?

Поттер отрицательно покачал головой.

— Хорошо. Тогда сегодня собери свои вещи — завтра утром я отправлю тебя в Малфой-мэнор. Думаю, не стоит упоминать, что ты должен держать в тайне, где и с кем провел летние каникулы?

— У маггловских друзей, — пожал плечами Гарри.

— Верно. И еще, Поттер, — Снейп слегка развернулся, — ты же понимаешь, что в школе я буду вести себя по-другому?

— Как и раньше, будете меня ненавидеть? — озвучил свою догадку мальчик.

— Может, не так сильно, но ты прав. Гарри, ты же понимаешь, что директору и Джеймсу не обязательно знать, что мы союзники?

Поттер равнодушно пожал плечами и заметно погрустнел.

— Прекрати сейчас же! Включи свой мозг, который, надеюсь, не атрофировался за эти несколько недель! Черт возьми, Поттер, твой отец и Дамблдор ведут какую-то свою игру, где снова сделали тебя своей пешкой! А ты собираешься им в этом потакать!

— Я не собираюсь! Я не такой идиот, как вы думаете!

— Так докажи!

Поттер хрустнул пальцами.

— Просто я думал, что я мог бы… Мы могли бы… ну, сосуществовать вместе так же, как этим летом, без ссор и ругани… Но если так надо… Извините…

— Никто не запрещает тебе приходить ко мне в подземелья и нормально «сосуществовать», как ты выразился, — фыркнул Снейп. — Я просто имел ввиду, что не стоит это делать на людях.

Гарри резко вскинул голову.

— Значит, мы можем…

— Разве только что я не это сказал?

Следующий минутный порыв ввел Северуса в ступор: сидевший рядом Поттер крепко обхватил его руками за талию и прижался головой к груди:

— Спасибо! — и замер.

Снейп затаил дыхание, стараясь унять бешено колотившееся сердце. Прошло полминуты, но Гарри, кажется, не собирался от него отлипать. «Недокоханный», — снова всплыло в голове у Снейпа. Подняв слегка подрагивающие руки, он осторожно опустил их на спину мальчика, обнимая.

— Гарри, ты в любой момент можешь прийти ко мне за советом. Обещаю, что найду для тебя время. Да, постарайся в первые дни не часто пользоваться магией — твое ядро еще не полностью восстановилось. Не забывай пить зелья. На неделю хватит, потом сварю еще.

— Угу. Хорошо.

— А теперь, раз мы все обсудили, предлагаю пойти поужинать. Но для этого нужно как минимум встать и добраться до столовой.

Поттер глубоко вздохнул и нехотя разорвал объятия, отклоняясь немного в сторону. Не поднимая головы, поднялся и пошагал по направлению к мэнору. На душе было спокойно и уютно.

Люциус, Нарцисса и двое светловолосых сероглазых парней, одетых в дорогие черные мантии и потому еще сильнее похожих друг на друга, чинно проследовали на платформу 9 ¾ . Люциус вежливо кивал друзьям и знакомым, Нарцисса мило улыбалась, а подростки, увлеченные беседой, просто ни на кого не обращали внимания. Поезд, пускавший белые пары дыма, протяжно загудел. Остановившись у одного из последних вагонов, один из мальчиков невольно скосил глаза в сторону: там, махая руками и громко разговаривая, давал последние наставления своему сыну Джеймс Поттер. Юный Джереми, копия папаши, что-то недовольно бурчал в ответ, пытаясь вырваться из цепких лап высокой стройной блондинки, которая была на целую голову выше своего мужа.

На небольшом отдалении от них стояла девочка лет десяти, довольно милая, но какая-то потерянная. Как будто она впервые попала в толпу и теперь просто не знала, как себя вести. Скромное платьице и сбитые босоножки на худеньких ножках наводили на мысль, что в семье Поттеров все внимание уделялось ее брату, одетому в довольно дорогой костюм и туфли из крокодиловой кожи. К тому же, казалось, что волшебники вообще забыли о существовании дочери, не удостаивая оную даже взглядом.

Джереми Поттеру наконец удалось отстоять свою независимость, и он, перекинув модный рюкзак с одного плеча на другое, поспешил в вагон. Блондинка тут же кинулась за ним, Джеймс же, спустя пару секунд ступора, принялся внимательно осматривать платформу, выискивая кого-то в толпе.

— Видать, старшего сына потерял, — негромко протянул Драко, обращаясь к своему спутнику.

— Ага, и уже давно, лет эдак четырнадцать назад, — согласился тот, продолжая наблюдать за Поттером.

— Ну, надеюсь, быстро найдет. Шрамоголовый, нечесаный, в круглых очках и поношенной одежде у нас только один.

Оба блондина синхронно рассмеялись. Поттер нервно обернулся, встретившись взглядом с веселящимися парнями, скривился и продолжил поиски.

Люциус и Нарцисса, получив заверение писать обо всем, что происходит в школе, нежно обняли обоих мальчиков и проводили в вагон.

Свободное купе нашлось почти сразу же. Вольготно расположившись на одном из кожаных сидений, Драко продолжил наблюдать за Джеймсом в окно. Поезд издал очередной гудок, предупреждая о скором отправлении. Стрелка на часах неумолимо приближалась к цифре одиннадцать. Даже отсюда было прекрасно видно, что Поттер занервничал, продолжив метаться по платформе. Вернувшаяся жена схватила мужа за локоток и что-то сказала. Ответив сквозь зубы, тот сбросил руку и застыл рядом, недобро зыркая вокруг. Поезд тронулся.

Не пошло и пяти минут, как в купе заглянули Нотт с Забини.

— О, Драко, привет! Как каникулы?

— Нормально. Побывал на море, на яхте под парусом ходил. Даже загореть получилось!

Блейз еле слышно хмыкнул, оценив бледную кожу Малфоя, и скосил глаза на сиденье напротив.

— Знакомьтесь. Мой родственник. Гарольд.

— А дальше?

Глаза Драко весело блеснули.

— Гарольд Джеймс. Скрытый слизеринец, вынужденный существовать в Гриффиндоре.

— Слизеринец? Гриффиндор? — обескураженный Блейз внимательно всмотрелся в незнакомца. Узнавание пришло не сразу.

— Поттер? Ты?

— Я! — весело откликнулся тот, смахивая со лба длинную челку и открывая лоб, демонстрируя еле заметную белую ниточку оставшегося шрама.

— Охренеть! И какими судьбами?

— Я же говорю — родственник, — отбил атаку одноклассника Драко, тем самым приостанавливая все вопросы в этом направлении.

— Ладно, понял, — Забини плюхнулся на сидение рядом. Нотт примостился напротив.

В купе повисло напряжение. Мимо по коридору промчался шестой Уизли, скривившись при виде слизеринцев, заочно причислив к ним и своего неузнанного друга. Скосившийся на него Блейз вновь перевел взгляд на Гарри:

— Слушай, Поттер, а в газетах писали правду?

— Что именно? — уточнил Поттер.

Распространяться на эту тему ему было неприятно. Весь август «Ежедневный пророк» чуть ли не каждый день мусолил в своих статьях имя Джеймса Поттера. Его выставили эдаким бедным отцом, вынужденным из-за почти смертельного проклятия, а потом и из-за боязни за жизнь старшего сына, которого прятали все это время в надежном месте, жить вдалеке от родины и наследника. И вот, наконец, счастливая семья по версии Риты Скитер вновь воссоединилась.

— То, что Джеймс жил все это время не в Англии? Правда. Смертельное проклятие? Вряд ли, из больницы его выписали спустя неделю. Безопасное место, где я жил десять лет? Не уверен, что жизнь у магглов была для меня безопасной и пожиратели не смогли бы найти меня, если б захотели. И нет, никакой семьи нет и в помине. Вернее, есть я и отдельно — Джеймс Поттер с женой, вторым сыном и дочкой. Еще вопросы, Забини? — Гарри зло посмотрел на одноклассника.

— Только один! — хохоча, вскинулся тот. — Как, скажите, как вы это провернули? — Блейз провел рукой перед лицом. — Нет, ну два Драко Малфоя — это же круто, ведь так?

Нотт, до этого сидевший тихо, не выдержал и тоже засмеялся. Следом захохотал Драко, сбрасывая напряжение, и в конце, не выдержав, прыснул Поттер.

— Это все мой ро-о-одственник! — подражая Малфою, скопировал того Гарри. — Я не хотел, чтобы Джеймс узнал меня. Сам понимаешь, он не мог не прийти проводить на поезд второго сына, а я не горел желанием с ним общаться. Вот Драко и предложил купить серые линзы и выкрасить волосы в белый, а остальное доделали стилист и парикмахер. Вроде бы неплохо получилось.

— Классно получилось, Поттер, — одобрительно заверил Теодор. — Только как бы наших деканов удар не хватил. Одноклассники — черт с ними, а тут возраст, сам понимаешь.

Слизеринцы снова засмеялись, представив вытянутые лица Макгонагалл и Снейпа при виде белобрысого аристократа, садящегося за стол львов.

— Снейп только обрадуется, что я не буду похож на Джеймса, — отмахнулся Гарри. — Тем более, его второй сын — вылитая копия папаши. Пусть теперь он отдувается, а я отмучался, хватит. Надоело быть тем, кем на самом деле не являюсь.

— Да, Снейп любит вешать ярлыки, тут уж ничего нельзя поделать, — констатировал Блейз.

— Поверь мне, этим летом он пересмотрел свои взгляды относительно Поттера, — уверенно произнес Драко. И, немного помолчав, добавил: — Советую вам сделать то же самое.

— А мы никогда не были слишком предвзятыми, — парировал Теодор. — В отличие от некоторых.

— Он не принял мою дружбу!

— Предлагать надо было нормально, — буркнул Гарри. — Сейчас же принял.

— Просто ты повзрослел и поумнел! — Драко демонстрационно поднял палец вверх. — Подумать только, ум и Поттер — это казалось несовместимым!

Снова грохнул смех, а сконфуженный Поттер откинулся на спинку сиденья.

— Да идите вы. Тоже мне, умники.

Дверь в купе снова приоткрылась, на этот раз явив Гойла и Кребба. Эти двое, поприветствовав всех присутствующих, вообще спокойно отреагировали на Гарри, потеснив одноклассников. К концу поездки к ним заглянул весь бывший четвертый курс Слизерина. Кто-то задерживался надолго, кто-то, перекинувшись парой фраз, сразу же уходил. Все, кто узнавали Поттера, отмечали его приличный внешний вид и новую внешность, а Панси Паркинсон даже прилюдно заявила, что такого Поттера она согласна лицезреть каждый день, что было своего рода комплиментом.

Пару раз мимо их купе пробегали Рон Уизли, близнецы, Гермиона и даже Невилл. Гарри опускал голову и отворачивался к окну, стараясь не давать повода узнать его в лицо: уходить из дружной компании не хотелось. Здесь было весело и… уютно. Холодные на первый взгляд, змеи таковыми точно не являлись. Балагур Блейз, манерный Драко, степенный Тео, острая на язык Панси, флегматичные Кребб и Гойл, улыбчивая Милисента — все они были одной командой, семьей, в которой нашлось местечко и ему. Это был не Гриффиндор, где каждый мог в грубой форме высказать все, что о нем думает, дать в глаз, а позже все приукрасить и разнести сплетни по школе. Здесь царила атмосфера полного взаимопонимания и взаимовыручки, каждый мог спросить совета у другого и получить помощь, и никто над тобой не смеялся, ну, разве что слегка подтрунивал не со зла.

К Хогсмиту подъехали, когда уже смеркалось. На небе опять были тучи и вот-вот грозилась разразиться буря. Одноклассники, подхватив Гарри, дружно направились к каретам. Не успели. Ливень застал их у самых ворот замка. Наполовину вымокшие, спешно накладывающие водоотталкивающие и согревающие чары, шестерка учеников добралась-таки до Большого зала и расселась за столами.

Гарри, примостившись с краю, поближе к дверям, упорно игнорировал кидавших на него заинтересованные взгляды гриффиндорцев. Пока не появились старые друзья.

Гермиона привычно застыла в дверях, внимательно оглядев стол львов. Довольно хмыкнув, она, недолго думая, плюхнулась на скамью рядом с Гарри. Раздраженный Рон ожидаемо пронесся мимо к своему постоянному месту, не смотря по сторонам. И только приземлившись, оторвал наконец глаза от созерцания пола и вспомнил, что вообще-то он был вместе с девушкой, которая в данный момент о чем-то болтала с незнакомым блондином на другом конце стола. Подумав еще какое-то время, он нехотя поднялся и решил разобраться в сложившейся ситуации.

— Рон, где тебя носит? Ты решил нас проигнорировать? — Гермиона, предчувствуя бурю, решила избрать тактику нападения.

— Кого это вас? Ты вообще с кем это тут болтаешь? — тут же взвился Рон.

— Меня и Гарри, конечно. Хотя я сама с трудом его узнала. Мне нравится. А тебе? Присаживайся!

Зависший Рон тупо уставился на Поттера.

— Так это не Малфой?

— Определенно нет, — улыбнулся Гарри. — Присаживайся, Рон, не привлекай к нам еще большее внимание.

Уизли почти что упал на скамью, не переставая разглядывать друга.

— Ну почему блондин? И глаза серые! А где очки? Гарри, ты определенно похож на родственника Малфоя! Решил поиздеваться, да?

— Нет, решил просто сменить имидж. Кардинально. Чтоб все перестали говорить мне, как я похож на своего отца. И, кстати, Малфой — мой племянник. Это так, для справки. Так что определенное сходство наверняка есть, и я ничего не могу с этим поделать. Еще вопросы?

— Тебе очень идет, Гарри, — втиснулась Гермиона. — Давно пора было избавиться от этих дурацких очков. И с длинными волосами намного лучше — так они не торчат во все стороны. Их можно собирать в хвост, и тогда они не будут мешать.

— Спасибо, Гермиона. Я старался, — улыбнулся мальчик.

— А цвет волос все равно дурацкий, черный был лучше, — продолжил ворчать Рон. — Избавься от него, Гарри! И, кстати, почему ты решил, что быть похожим на своего отца — это плохо? Ты же всегда гордился этим!

— Это было раньше, — пожал плечами Поттер. — Сейчас я так не считаю. И хочу быть самим собой — таким, как нравится мне, а не окружающим.

— Я не окружающий, я твой друг, — напомнил Уизли.

— Значит, смиришься и поддержишь Гарри, — констатировала Гермиона.

Ее следующая фраза повисла в воздухе: двери Большого зала открылись и в них робко проследовали первокурсники. Сзади них, надменно ухмыляясь и страшно гордясь собой, шествовал Джереми Поттер собственной персоной, поступающий на второй курс. Гарри, отвернувшись от Рона, подпер рукой стол и обратил все свое внимание на церемонию распределения.

— Отвали, Рон, у меня брат распределяется, потом поговорим, — вяло отбрыкнулся он от назойливого друга.

Старая шляпа привычно спела свою песенку, Макгонагалл зачитывала список фамилий первокурсников, которые после примерки шляпы направлялись каждый к своему столу.

Поттера оставили напоследок.

— Джереми Поттер!

В зале повисла тишина.

— Гриффиндор! — сияющий Джереми сорвался с места и буквально влетел в стол львов.

— Что и следовало ожидать, — ухмыльнулся пятикурсник, исподтишка наблюдая за злобно смотрящим вслед брату Снейпом.

Впрочем, Джереми все же крупно повезло: в этом году зельеварение должны были преподавать два учителя: Снейп взял себе старших, с пятого по седьмой курсы, а младшие достались довольно симпатичной особе Дэйдре Вейн, окончившей в этом году Академию Зельеваров. На должность учителя по ЗОТИ взяли уже немолодую волшебницу, до этого работающую в Министерстве Магии — Долорес Амбридж.

Других изменений в профессорской среде не было, об опасностях Запретного леса тоже упомянули, и вот на столах наконец появилась еда.

Гарри, которого последние два дня муштровали Малфои, а до этого кидал косые взгляды Снейп, выпрямил спину и не спеша взял в руки вилку и нож, краем глаза наблюдая за одноклассниками. Аккуратно, как и полагается аристократам, ели Невилл, сестры Патил, Ромильда Вейн и Фэй Данбар. Среди тех, кто умел пользоваться приборами, но не всегда находил им применение, фигурировали Грейнджер, Томас, Бэлл, Джордан и другие старшекурсники. А вот с остальными было все не так радужно. Братья Криви, Рон, Симус, Кормак Маклагген, туда же пытался затесаться и Джереми — громко болтали, размахивали руками, быстро пережевывая пищу и крутясь во все стороны. На других столах картина была получше. Естественно, выделялся Слизерин — там все ели, как на светском приеме. Недалеко от них ушел Райвенкло. Третье место занял Хаффлпафф — там контингент был попроще и старался не выделяться из общей массы. А вот Гриффиндору было наплевать на окружающих. Вели они себя так, как будто не ели неделю, и торопились запихать в себя побольше, а то вдруг не успеют и останутся голодными?

— Гарри, дружище, ты чего это, реально омалфоился? Сидишь, как на приеме! Зачем тебе нож? — не успевший прожевать стейк Уизли чуть не подавился.

Гарри брезгливо уставился на рыжего:

— Вообще-то приличные люди режут мясо ножом, Рон, а не запихивают его целиком в рот. Я, знаешь ли, в обществе нахожусь и пытаюсь вести себя соответствующе.

— Зачем? — Уизли смачно рыгнул.

— Что зачем? — не понял Гарри.

— Зачем соответствующе? Здесь все свои, Гарри, не нужны нам эти аристократические заморочки.

Сидящая рядом Гермиона, слышавшая весь разговор, не выдержала и зашипела:

— Причем здесь аристократия, Рон? Это обычные правила поведения за столом! Которые ты, кстати, так и не выучил за четыре года учебы!

— Раньше тебя это не напрягало!

— Это напрягало меня всегда, но я надеялась, что однажды ты начнешь вести себя порядочно! Но я сильно ошибалась!

— О да! — Рон громко отхлебнул из стакана с соком. — Правильная Гермиона Грейнджер! Вон, бери пример с Гарри, его это не напрягает!

— Вообще-то напрягает, Рон, — Поттер положил нож на стол. — И я надеюсь, что мечта Гермионы все же сбудется в ближайшем будущем, или же придется принять меры.

Уизли-таки поперхнулся.

— Вы о чем? Какие меры?

— Для начала прочтем лекции о поведении за столом. Тебе и другим не умеющим вести себя в обществе. А если не поможет, еще что-нибудь придумаем. Попросим старосту или декана поговорить с вами. Или напишем твоей маме, как один из вариантов. Уж Молли-то точно научит хорошим манерам.

Гермиона тихонько прыснула в кулак, как и услышавшие речь еще двое сидящих напротив одноклассников.

Мигом покрасневший Рон резко подобрался, вскочил и одной правой врезал Гарри кулаком в лицо, после чего быстро выбежал из Большого зала.

— Ох! — шокированно раздалось со всех сторон.

— Двадцать баллов с Гриффиндора! — тут же отреагировал Снейп.

Гарри осторожно утерся салфеткой и повернулся к Гермионе:

— Ну вот, а ты говорила, не получится быстро его отвадить.

— Я вообще-то не имела ввиду радикальные методы, — парировала та, внимательно рассматривая наливающийся синяк.

— Фанатам Джеймса Поттера рядом со мной не место, — напомнил Гарри, на что Грейнджер удрученно вздохнула.

Если поначалу она и сомневалась, что Рон ничего не знал, то ее сомнения быстро развеялись после общения с ним накануне отъезда в Хогвартс. И, что самое интересное, Уизли был полностью на стороне Дамблдора и отца Гарри. И все попытки донести до него, что друг это мнение не разделяет, не удались.

Внезапно появившаяся возле стола декан Гриффиндора грозно покосилась на двух своих студентов:

— Мистер Поттер? Не соблаговолите объяснить, что сейчас произошло?

— Да не вопрос, профессор! — Гарри резко обернулся. — Просто не сошлись во мнениях. Рону не понравилась моя прическа, а мне — его манеры за столом. И мы озвучили претензии друг другу. Кто ж знал, что он так отреагирует? Вот мне, например, тоже обидно, что меня Малфоем обозвали, но я же не набрасываюсь на него с кулаками?

Макгонагалл ненадолго впала в ступор, видимо, искала ассоциации между словами прическа и Малфой, и наконец выдала:

— Я вас поняла. Передайте Уизли — отработка с мистером Филчем, завтра в шесть.

— Хорошо, профессор, — Гарри вернулся к еде.

— Клоун, — покачала головой Гермиона и привычно отвесила подзатыльник.

* * *

— Слышь, Поттер, поговорить надо! — к сидящему отдельно ото всех пятикурснику вальяжно подошел черноволосый очкарик в дорогой мантии.

— А ты вообще кто? — наигранно удивился Гарри, нехотя оторвавшись от учебника.

— Я… — очкарик резко покраснел, но быстро взял себя в руки и выпучил грудь вперед. — Я — Джереми Поттер!

— Рад за тебя, — хмыкнул Гарри, оценивая браваду. — Чего надо?

— Поговорить!

— Говори! — он отложил учебник в сторону, стараясь держаться естественно, хотя внутри начинала нарастать буря.

— Какого хуя ты творишь?

— Обороты сбавь! — тут же осадил нависшего над ним второкурсника Поттер.

— А то что?

— Рожу начищу, — пообещал Гарри. — Оно тебе надо?

— Тебя накажут! — Джереми крикнул так, что половина одноклассников, сидящих в гостиной, обернулась.

— Переживу. Зато получу моральное удовлетворение, — уроки язвительности Снейпа не прошли даром. — Так что ты там хотел? Внятно и по делу, и не ори — не на базаре.

Брат заметно сдулся, но смело продолжил:

— Поттер, я задолбался наблюдать, как мой отец бегает за тобой. Строчит письма пачками, ищет по всему Лондону, и с мамой из-за этого поругался. Я, знаешь ли, тоже его сын, но, как только мы сюда приехали, только и говорит, что о тебе, обо мне даже не вспоминает. А ты, сволочь, его игнорируешь! Что, так трудно поговорить или черкануть пару строк? Или герой не в состоянии снизойти до простых смертных?

Джереми зло прищурился, но тут же был прижат к стене взбешенным братом.

— Знаешь, братик, не тебе попрекать меня — не дорос еще! То, что и как я делаю, тебя не касается. Это сугубо мое личное дело. И плясать под чужую дудку я не намерен. Хватит уже, наплясался в свое время. Тебя что-то не устраивает? Так это только твои морально-половые сложности. Твои и твоей семьи, я же к ней не отношусь. Твой разлюбезный папаша отказался от меня во младенчестве, подбросил к родственникам, как бездомного щенка, а на днях еще и ограбил. Так что нет — общаться с ним я не намерен. — Гарри судорожно выдохнул и хмыкнул, опуская руки. — Я же герой, мне можно.

— Ну знаешь…

— Знаю. И не советую вмешиваться в мою личную жизнь.

— Да пошел ты! Нужен ты мне больно! — слегка помятый Джереми одернул одежду и, вскинув голову, гордо продефилировал в спальню.

Старший Поттер, прищурившись, окинул взглядом любопытных гриффиндорцев.

— Не было у меня семьи — не было проблем. Появилась семья — появилась куча проблем. И нафига мне такое счастье?

Сидящий невдалеке Симус громко заржал, его подхватили остальные.

— Прикинь, сколько тогда проблем у Уизли — их втрое больше!

— Заткнись, Симус, — игравший за соседним столом в шахматы Рон громко зашипел. — Поттер выдумывает проблемы на пустом месте. Нет бы радоваться, что отец жив — так он нос воротит!

— А я понимаю Гарри, — вступил в разговор Дин. — Столько лет считать себя сиротой, и вдруг такой сюрприз. Я бы, наверно, тоже смертельно обиделся.

— А что ты там говорил насчет ограбил? — Симус подсел поближе.

Гарри злорадно ухмыльнулся. Еще пару месяцев назад он бы сбежал от такого допроса куда-нибудь подальше, лишь бы скрыть постыдные факты своей биографии, но сейчас, пообщавшись с Малфоями и прожив долгое время со Снейпом, переняв их уверенность в себе, просто не мог позволить себе отступить.

— Дамы и господа! Только здесь и сейчас! Личная жизнь Гарри Поттера без прикрас! Спешите задавать вопросы!

— Позер! — не выдержала Лаванда, мило улыбнувшись и что-то тихо зашептав на ухо Парвати.

Поттер деланно поклонился и продолжил:

— Итак, продолжим. Кто не в курсе, а таких здесь большинство, — он обвел взглядом гостиную, — ваш герой провел свое детство в семье магглов, приходящихся родственниками Лили Эванс, кто не в курсе — это моя мать. До одиннадцати лет он жил в чулане под лестницей и работал домовым эльфом, постоянно терпел побои и унижения, недоедал и носил обноски кузена. И был уверен, что родители, будучи пьяными, погибли в автокатастрофе, когда ему исполнился год. Это если коротко, боюсь, более детально я рассказывать не хочу. Но за подробностями вы, конечно, можете попробовать обратиться к Дамблдору, который подбросил меня им сразу после мнимой смерти родителей. Далее. То, что я волшебник, я узнал из письма, которое принес Хагрид, он же сопроводил меня за покупками к школе. У него же и я выяснил, что, оказывается, богат и знаменит. Вот только ключик от сейфа почему-то все это время был у директора. Ну да ладно, выдавали мне небольшую сумму на расходы раз в год — и то хорошо. А то, что герой в обносках ходит, так это он просто экономный. А также смелый и отважный, прям как родители, они такие хорошие люди были! Ему что василиск, что Волдеморт — все нипочем! Любое море по колено, любые горы по плечо. Вот и влезал во всякие авантюры, куда надо и куда не надо, и, что странно, жив оставался. Одержимого победил, Джинни вон спас, крестного своего, Седрика, правда… не успел, — Гарри прикусил язык — о Седрике информация была засекречена, как и о событиях на кладбище. — В общем, геройствовал и даже кубок Трех Волшебников выиграл. И тут — та-дам! — выяснилось, что папаша-то мой жив, да еще и кучу детишек нарожал. Примчался на радостях в Англию, про сынулю вспомнил — видать, амнезия у него все эти годы была. А тут выяснилось, что сынуля-то вырос, да и зубки у него есть, и он своему воскресшему родственничку не обрадовался. Что делать, как жить? Герой-то отца не воспринимает? Ай-яй яй! Да он же у нас несовершеннолетний! Ничего, обломаем его! Жить будет с семьей, под присмотром, делать все, что старшие скажут, да и сейф собственный ему тоже не нужен, денежки изымем и потратим на себя!

— Мистер Поттер! — громкий голос Макгонагалл, зашедшей в гостиную Гриффиндора, отразился эхом от полых стен и потонул в полнейшей тишине.

Никто не заметил, как декан зашла в комнату — все ученики пребывали в полном шоке от услышанного.

Гарри резко развернулся,

— Мистер Поттер! Прекратите пороть чушь! Ваш отец совершенно не такой!

— Ну-у-у, насчет на себя я погорячился — наверняка на какое-нибудь общее благо, но ведь денег-то меня на самом деле лишили, профессор. А все остальное — чистая правда! Клянусь! Люмос! Нокс!

Поттер, все еще пребывая в возбужденном состоянии, нагло посмотрел в глаза ведьмы.

— Не буду сейчас с вами спорить, мистер Поттер, — пошла на попятную Макгонагалл. — Директор Дамблдор ожидает вас у себя. Будьте добры следовать за мной.

— Я что-нибудь натворил?

— Мне сие неизвестно.

Гарри только развел руками и, подмигнув Джинни, поспешил за деканом.

— Сириус!

— Гарри!

— Ну что ж, я оставлю вас ненадолго, — сияющий Дамблдор неспешно поднялся из кресла и, подхватив под руку Минерву, чинно удалился.

— Как ты? Как учеба? Квиддич не забросил? Мерлин, как ты вырос! Дай хоть посмотреть на тебя!

Блэк с присущим его энтузиазмом тормошил крестника.

— Ну, рассказывай. А то я давненько тебя не видел. Сначала в бегах, а теперь вот — оправдали наконец. Утром суд был. Невиновен! — он громко рассмеялся.

— Что, правда? Поздравляю! Я так рад! — Гарри крепко обнял Сириуса.

— А как я рад! Представляешь, на днях получаю письмо от Джеймса. Вот это был шок! Я был уверен, что он умер тогда. А его, оказывается, тайно прятали все это время. И просит у меня прощения за все те годы, что я провел в неволе. Представляешь, он даже не знал об этом! Его держали в каком-то жутко секретном месте, и только совсем недавно разрешили вернуться, уверив, что опасность миновала. Ну, да ты об этом и без меня знаешь, — отмахнулся Блэк.

Гарри тихонько хмыкнул.

— Так вот, как только он узнал, что я был невинно осужден — тут же кинулся к министру и выбил мое помилование. Небольшой допрос с Веритасерумом, и вуаля — я свободен!

Сириус дико захохотал.

— Да уж, теперь можешь жить в свое удовольствие, — констатировал Гарри, пытаясь осознать услышанное. — Я правильно понял, ты простил Джеймса?

— Ну… да, — опешил Блэк.

— А ты с ним уже встречался?

Кивок.

— В Министерстве. Джеймс присутствовал на допросе.

— И ты ему даже претензий не предъявил?

Сириус окончательно запутался.

— Гарри, я не пойму, о чем ты говоришь? Кого я должен прощать? Какие претензии? Джеймс не виноват в произошедшем! Так сложились обстоятельства!

Гарри грустно вздохнул.

— Прости, Сириус, но я не верю в это.

— Что? Гарри, это глупо!

— Действительно, глупо. Четырнадцать лет жить чужой жизнью, вычеркнув из нее сына, убитую жену и друзей. Забыть о прошлом, как о страшном сне. Да пойми ты, Сириус, даже если находишься в другой стране — о тебе писали все газеты! Не только английские! А обо мне — еще и книги! Трудно послать сову, поинтересоваться, как там, на родине? Попросить охраняющих тебя людей, если такие были, передать весточку? У них же поспрашивать о родных? Неужели это так сложно?

Блэк задумчиво почесал затылок.

— Не знаю, Гарри. Если честно, я о таком не задумывался. Увидел живого Джеймса, так обрадовался, что такие вопросы даже не возникли. Хочешь, я у него спрошу?

— Нет!

— Но почему? Я уверен, он не обидится.

Гарри потупил взор.

— Видишь ли, Сириус. Ты… простил его. А я вот не могу. Пока не могу. Понимаешь, мне исполнилось уже пятнадцать, а хорошие моменты моей жизни можно по пальцам пересчитать. И в этом есть вина Джеймса.

— Джеймса? Почему ты не зовешь его отцом?

— Наверно, не заслужил? — Гарри виновато посмотрел на крестного.

Блэк ощутимо дернулся.

— Даже так? Ну что ж, твое право.

— Спасибо, — Гарри взял руку крестного в свою ладонь и некрепко сжал. — За то, что понимаешь.

— Стараюсь быть хорошим крестным, — хмыкнул в ответ тот. — Но знаешь, рубить сгоряча, это, конечно, удел гриффиндорцев, но, может, все же тебе стоит поговорить с отцом с глазу на глаз? Так, чтобы все окончательно решить. Только ты и он. А там… как получится. Или же вы найдете общий язык, или разбежитесь в разные стороны. Ты уже парень взрослый, не пропадешь. В крайнем случае, на мою помощь можешь рассчитывать в любом случае. Я в ваши дрязги влезать не собираюсь. Так как?

Гарри неуверенно пожал плечами:

— Я подумаю.

— И долго будешь думать? Гарри, рано или поздно тебе все равно придется это сделать. Зная Джеймса, это произойдет очень скоро. Я вообще удивлен, что он еще не заявился в Хогвартс за эти две недели, судя по тому, как рьяно разыскивал тебя летом по всему Лондону. Если Джеймс вбил себе что-то в голову — он прет напролом, добиваясь поставленной цели. И в данный момент эта цель — ты, Гарри. Встреться с ним, разреши все разногласия и спокойно живи дальше. Это мой тебе совет.

Сириус аккуратно притянул Гарри к себе и потрепал по волосам.

— Вперед, крестник, не заставляй меня думать, что ты боишься.

— Я не боюсь! — Гарри осторожно обхватил Сириуса руками. — Просто все это… сложно. И так быстро произошло. Я еще не привык, что Джеймс жив, и… Ладно, я встречусь с ним. Но не завтра. И не через неделю. Как-нибудь потом. И не в Хогвартсе, ладно?

— На каникулах? — предложил Сириус?

— Что?

— На зимних каникулах. В это время ученики обычно разъезжаются по домам. Думаю, ты сможешь пожить это время с Джеймсом в его доме. Ведь он может стать и твоим домом тоже. Пообщаетесь, познакомишься с его семьей, вместе отпразднуете Рождество.

— Ты так думаешь?

— А по-моему, неплохой вариант. Спешить никуда не надо и не в школе — все, как ты и хотел.

— Ну, не зна-а-а-ю, — неуверенно протянул Гарри. — Хотя…

— Ну вот и договорились. Я поговорю с Джеймсом, попрошу тебя не беспокоить до зимы. Идет?

Гарри рассмеялся и нехотя разжал объятия.

— Ладно, уговорил. Но только если не будет забрасывать меня письмами!

— Идет! — рассмеялся в ответ Блэк. — А теперь рассказывай, как у тебя дела в школе…

* * *

— Войдите! Поттер?

— Вы не заняты? — Гарри осторожно притворил за собой дверь.

Наглая и циничная маска на лице, демонстрируемая все дни пребывания в Хогвартсе, тут же была отброшена в сторону. Перед Снейпом возник глубоко несчастный и неуверенный в себе ребенок, нуждающийся в любви и сочувствии.

Проведя пару раз рукой по лбу, а после пригладив выбившиеся из завязанного хвоста волосы, он выпалил:

— Я встречаюсь с Джеймсом на каникулах. Сириус уговорил меня. Мы решили, что так будет правильно, — и опустил глаза.

— Что ж, поздравляю, — привычно хмыкнул Снейп. — Рад, что все разрешилось к обоюдному согласию. Чаю?

— Что? — опешил Поттер.

— Чай будешь? Есть лимон, мята, молоко. Тебе с чем?

— А-а-а… С лимоном если можно, спасибо.

— Присаживайся, — Снейп засыпал в чайник заварку и залил кипятком, а потом ополоснул чашки под струей воды.

Гарри молча наблюдал за его действиями, полностью отрешившись от проблем. Очнулся он, лишь когда ему в руки всунули дымящийся напиток.

— Делаешь успехи, Гарри. За две недели пребывания в школе — ни одной отработки, снятия баллов или посещения школьного крыла. Это ссора с Уизли на тебя так хорошо влияет? Кстати, по какой причине вы не разговариваете?

Снейп осторожно пригубил свою чашку, сидя в соседнем кресле.

— Э-э-э… По причине несовпадения взглядов. И поступков. Да, именно так, сэр.

— Неужели? А как же ваша дружба? Разве она не предполагает всепрощения и поиска компромиссов?

— Не в этом случае, — отрицательно покачал головой Гарри. — И, кстати, все это благодаря вам.

— Объяснись, — потребовал Снейп.

— Ну, я слегка пересмотрел приоритеты этим летом, — неуверенно начал Поттер и, получив одобрительный кивок, продолжил: — Рон... Он ведет себя, как ребенок. Постоянно указывает мне, что делать и как поступать. И всегда дуется, если я пытаюсь это оспорить. Сам же воспринимает критику в свой адрес очень ранимо, обижается, не разговаривает несколько дней и в конце концов ничего не происходит, изменений — ноль. В итоге все эти четыре года я подстраивался под него, а недавно вспылил. Хватит, надоело. Если он хочет продолжать со мной дружить — пусть тоже осознает, что нужно уступать. А то прицепился — прическа ему моя не нравится. Она, видите ли, Малфоя напоминает, а на Хорька у него аллергия. П-ф!

— Ну, а настоящая причина ссоры? — елейным голосом поинтересовался Снейп, наклоняясь ближе.

Гарри слегка смутился, но тут же взял себя в руки, в очередной раз пожалев, что как-то за ужином рассказал о предложении шляпы отправить его в Слизерин.

— Джеймс Поттер. Он уверен, что я должен прыгать от радости, что мой отец жив и здоров.

Северус аккуратно поставил чашку на столик и потянулся за печеньем.

— Неужели мисс Грейнджер успела озвучить его точку зрения за те пару минут перед церемонией распределения?

Гарри расслабленно потянулся:

— Просто вы не знаете Гермиону. Она очень хорошо умеет выделять из контекста главное и доносить это до оппонента за строго отведенное время.

На такое завуалированное заявление Снейп рассмеялся.

— Да, общение с Малфоями явно идет тебе на пользу. Раньше ты так не разговаривал.

— Раньше я не дружил со слизеринцами, — парировал Гарри. В зеленых глазах промелькнула искра удовольствия от беседы. — Думаю, я много потерял, отказавшись поступить тогда на Слизерин.

— Несомненно, — задумчиво протянул Снейп. — Так что там насчет каникул?

Гарри слегка напрягся и в нескольких предложениях озвучил свой недавний диалог с крестным. Снейп внимательно его выслушал и, немного помолчав, озвучил очевидное:

— Что ж, этого следовало ожидать. Летнее знакомство было… слишком напряженным и не принесло ничего хорошего вам обоим. Исходя из этого, вторая встреча просто необходима. И советую перед разговором с Джеймсом иметь свежую голову и не поддаваться эмоциям. Стоит тебе вспылить, и мозг начинает работать совершенно в противоположном направлении. Поэтому включи слизеринца и забудь про свою вторую натуру. Поверь мне, гриффиндорца Джеймса хватит тебе с головой.

Поттер пожал плечами:

— Возможно, я все же погорячился, согласившись не на короткую встречу где-нибудь в Хогсмите, а на территории Джеймса.

— Что сделано, то сделано. Полагаю, обратного пути нет? — уточнил Снейп и, получив положительный ответ, продолжил: — Ну что ж, будем исходить из этого. Думаю, ничего страшного не произойдет. Вряд ли Джеймс собрался встретиться с тобой, чтобы навредить. К тому же, он в любой момент мог как отец и опекун просто приказать явиться к нему, скажем, в любые выходные и не тянуть до каникул. Раз он решил пойти на компромисс и подождать, дать время подготовиться и собраться с духом — значит, по-своему любит тебя, и готов сделать пусть не все, но очень многое, чтобы этот прием состоялся и прошел как можно более удачно. У тебя куча времени, чтобы подготовиться. А что касается места… тебе ведь все равно придется жить с ним до совершеннолетия. Познакомишься с родственниками, посмотришь, как они живут, а там, глядишь, понравится и вольешься в их дружную семью.

— Да уж, очень дружную. В одной такой четырнадцать лет жил…— перед глазами всплыла сценка на вокзале: мечущийся Джеймс, женщина с надменным лицом, вырывающийся из душных объятий Джереми, потерянная девочка.

— Родственников не выбирают, — хмыкнул Снейп. — Видишь ли, Гарри, ты не единственный, кому не повезло с опекунами. Увы, про родителей пока не могу сказать ничего определенного, а про то, что с Джеймсом мы в свое время не очень ладили, ты и так догадался. Хочется надеяться, что он поумнел за это время. Хотя одно только пренебрежение собственным сыном столько лет говорит не в его пользу. Но, возможно, обстоятельства действительно были слишком уж непреодолимыми. Не спеши делать выводы и цеплять ярлыки, как часто делают это гриффиндорцы. Слизеринец — значит, темный маг, говоришь на парселтанге — значит, наследник Слизерина.

— Понял, понял, хватит! — Поттер усиленно замахал руками. — Обязуюсь съездить в гости, выслушать, понять и простить.

— Выслушать — согласен, понять — хотелось бы напомнить, что на одну и ту же ситуацию бывает несколько взглядов, и не мешало бы изучить их все, а вот насчет простить — на твое усмотрение, настаивать не буду. Это твоя жизнь, Гарри, и твой отец. И только ты решаешь, какие отношения в будущем будут вас связывать. Я, Люц, мисс Грейнджер и остальные могут только поделиться своими соображениями, но решать тебе. Ну, и Джеймсу, конечно же.

— Этого-то я и боюсь, — признался Гарри, и тут же попытался ответить на молчаливый вопрос: — Что поступлю неправильно. Прощу — и потом буду жалеть. Или не прощу, а потом вдруг окажется, что был идиотом. Как-то так.

— А не попробуешь — не узнаешь, — ухмыльнулся Снейп. — Все люди совершают ошибки, никто не застрахован. Так что, вперед, Поттер, ноги в руки — и в отчий дом, знакомиться с семьей. Действуй по обстоятельствам, мозги захвати с собой, но импульсивность оставь в школе. Ты у нас везучий, прорвешься…

Осень пролетела незаметно. Кажется, еще никогда прежде Гарри не был так вовлечен в учебу, как в этом году. Возможно, сказывалось отсутствие рядом Рона, заражавшего своей ленью, а, может, влияла близость грядущих СОВ и энтузиазм Гермионы, не устающей напоминать про важность знаний. Или же это было тесное общение с Драко и остальными слизеринцами, которое он решил не скрывать от общественности, несмотря на презрительные взгляды и шепотки за спиной. Один раз, правда, дело чуть не дошло до драки: гриффиндорцы с подачи Рона решили донести свои видения на его дружбу с помощью кулаков, но вовремя проходивший рядом Снейп тут же разогнал драчунов, назначив им месячные отработки и забрав Поттера к себе в подземелье.

Но факт оставался фактом: оценки парня улучшились, а появившееся благодаря уходу из квиддичной команды свободное время Гарри проводил в библиотеке, повышая свою успеваемость.

Отказ от места ловца был еще одной причиной, по которой Поттер старался как можно меньше времени проводить на родном факультете. И даже справка от Помфри, что ему категорически запрещено заниматься спортом в связи с нестабильностью магического ядра, сунутая под нос брызгающему слюной Рону и не менее гневному Симусу, не заставила однокурсников войти в положение. Обвинения сыпались по поводу и без, состояние здоровья в расчет не принималось, любое действие критиковалось и подвергалось тщательному анализу — Поттер в очередной раз стал изгоем на собственном факультете.

Избрав на этот раз тактику полного игнорирования недовольных, перед этим устроив с помощью близнецов парочку пакостей, Гарри окончательно определился с кругом своего общения. Причем Гриффиндор оказался в меньшинстве. Впрочем, первые десять лет жизни привыкший обходиться совсем без друзей, Поттер не унывал: на этот раз положение было более выгодным. Фред, Джордж, Невилл и Гермиона с Гриффиндора, Луна и Чжоу с Райвенкло, Драко, Блейз и Теодор со Слизерина — круг общения был странным, но тем не менее Гарри впервые в жизни чувствовал себя счастливым. И нужным. Близнецы с удовольствием демонстрировали ему свои новые изобретения, Невилл помогал разобраться в травологии, Гермиона держала в тонусе, Драко давал ценные советы, Блейз поднимал настроение, а Тео оказывал незримую поддержку.

Несколько раз в Хогвартс заглядывал Люциус Малфой, не забывавший прихватить с собой отчет по счетам Поттера и прибыли, начавшей поступать совсем недавно. Северус тогда вызвал Гарри к себе в кабинет и они втроем пили вкусный чай, мирно болтая о школьной жизни. Впрочем, мальчик уже давно чувствовал себя в подземельях, как дома. Снейп, скидывая маску холодного и недовольного всем циника, наедине с близкими людьми, к числу которых в последнее время примкнул и младший Поттер, преображался в довольно-таки интересного и знающего о многом собеседника, с которым приятно было обсудить последние новости, поспорить на какую-нибудь отвлеченную тему, поиграть в шахматы или же просто помолчать, забравшись с ногами в уютное кресло с чашкой горячего напитка.

Как ни боялся признаться себе Гарри, но он нуждался в этих нечастых, но постоянных беседах. После богатого на события лета, проведенного бок о бок, между этими двумя словно натянулась какая-то нить, прочно связавшая обоих. Снейп стал более терпимым к непутевому ученику и взял на себя роль наставника. Поттер же учился анализировать слова и поступки и думать, прежде чем предпринимать будущие действия. Оба перешли на более тесный контакт, и, выкраивая свободное время пару раз в неделю, Гарри мчался в подземелья. Обычно не сидящий без дела Снейп без зазрения совести давал своему студенту мелкие поручения, такие как подготовка ингредиентов или же проверка эссе, и тот с удовольствием помогал, наслаждаясь во время работы разговором с учителем. Это общение со старшим было как глоток воздуха, которого не хватало в его насыщенной приключениями жизни.

Сколько Гарри себя помнил, но самым первым взрослым, с которым он нашел общий язык, и который незримо поддерживал и направлял его, был Дамблдор. Хотя на эту роль претендовал также и Хагрид, вот только назвать его взрослым можно было с натяжкой. Скорее, он годился на роль старшего брата. На третьем курсе появился Люпин, а чуть позже другом по переписке стал и крестный. Оба мага, появившиеся так внезапно и периодически исчезающие из поля зрения, оставили глубокий след в душе ребенка, росшего без родителей. И он тянулся к ним всем своим естеством, негласно требуя отцовской ласки и внимания.

Теперь же пустующее место — Люпин уволился, Блэка тоже где-то носило — в сердце Гарри прочно заняли Снейп и Малфой-старший. И если к Люциусу Поттер испытывал нечто похожее на восхищение, то Северус теперь мог смело конкурировать с Сириусом за звание лучшего взрослого в жизни героя.

Впрочем, что Поттера, что Снейпа такое положение дел устраивало. А уж потеря своих позиций Дамблдором и нежелание вносить в этот круг Джеймса вообще только радовало. К тому же, что директор, что воскресший отец в последнее время занимались своими делами и не портили жизнь ни юному Гарри, ни его наставнику. И если относительно Джеймса все было согласно договоренности, то отношение Дамблдора к бывшему золотому мальчику вызывало искреннее недоумение Снейпа: что, неужели правда, попользовались и бросили?

Хотя Поттер вроде бы не сильно страдал. То, что Альбусу он был нужен только для победы над Темным Лордом, Гарри принял относительно спокойно. И все действия директора «на благо» мальчика: опека Дурслей, невозможность контролировать собственные финансы, безнаказанность поступков, — когда были обговорены до мелочей и подвергнуты тщательному анализу, — не вызвали в нем ни истерики, ни желания идти и мстить.

— Сам дурак, — констатировал Поттер спустя получасового медитирования в кресле с чашкой мятного чая. — Никто не мешал мне думать, спрашивать и искать ответы на вопросы. Раз позволял помыкать собой, значит, так мне и надо. Впредь буду умнее.

Снейп лишь презрительно фыркнул, искренне порадовавшись в душе, что слез и соплей на этот раз удалось избежать.

— Правильно, Поттер. Большинству людей дано учиться лишь на собственных ошибках, чужих они предпочитают не замечать.

— Ну, вообще-то мне еще рано тягаться с Дамблдором — не дорос. Он меня в бараний рог согнет и выбросит.

— Согласен. Но не забывай, скоро у тебя спарринг с Джеймсом. Советую потренироваться на гриффиндорцах, — кивнул Снейп. — Кстати, для этого подойдет не только Уизли.

Гарри рассмеялся. С Роном у него были свои счеты. И долги. После очередной неприятной реплики в свой адрес мальчик, недолго думая, нарисовал карикатуру на бывшего друга, изобразив того за обедом в Большом зале с летящей изо рта во все стороны пищей, и намертво приклеил на доску объявлений. Уизли шарж не оценил и попытался набить ему морду. Драку разнимали всем факультетом, в школу срочно были вызваны Артур и Молли. Еще никогда семейство Уизли так не краснело за своих сыновей, когда Гарри, не стесняясь, расписывал поведение Рональда за столом, оправдываясь при этом, что карикатура должна была лишь помочь другу улучшить манеры, потому что другие методы не действовали. И он, Гарри, весь такой благородный и ничего плохого не хотел, а Рон не понял дружеского участия и накинулся с кулаками. Подпирающий стенку Снейп напару с Флитвиком, присутствующие на разборках, с трудом сдерживали смех, а Дамблдор, как обычно, вещал о великой силе всепрощения.

— Остальные недалеко от него ушли. А Гермиона мне этого не простит, — парировал Гарри. — Профессор, а вы случайно не знаете, могут ли ученики пользоваться школьными каминами для отправки домой и прибытия обратно?

— С какой целью интересуешься? — бровь Снейпа взлетела вверх.

— На всякий случай. Вдруг что-то пойдет не по плану и придется срочно менять тактику и отступать.

Стратегическое мышление недослизеринца явно свернуло не туда.

— А как же Гриффиндор, который никогда не сдается? — елейным голосом поинтересовался Северус.

— Переживет. Там еще много смертников — одним больше, одним меньше, — махнул рукой Гарри.

— Ладно, открою для тебя доступ, — немного подумав, решил Снейп.

Что ни говори, а с Поттером всегда лучше было подстраховаться. У него ведь всегда все наперекосяк, не как у остальных людей. Тем более, непонятно, как пройдет вливание героя в новую семью. А так всегда есть шанс покинуть Поттеров и без приключений вернуться в школу, а уж он за этим проследит.

* * *

Хогвартс-экспресс в последний раз протяжно загудел и остановился. Гарри, в очередной раз прокрутив в голове фразу, сказанную Гермионой — «Перед смертью не надышишься», — схватил с полки свой рюкзак и смело шагнул из вагона.

Платформа, как обычно в этот день, была переполнена. Кто-то слишком суетился, как Уизли, тормоша своих детей, кто-то спешил покинуть это место побыстрее, лишь схватив отпрысков за рукав мантии, другие метались от вагона к вагону, ища пропажу. Джеймс Поттер стоял в самом центре, улыбаясь во все тридцать два зуба. К нему, также сияя, подбежал средний сын и кинулся на шею. Крепко обняв Джереми и что-то прошептав ему на ушко, Джеймс в очередной раз окинул взглядом платформу.

Гарри, наблюдавший за родственниками, нацепил на лицо уверенную маску и направился прямо к ним.

— Сынок! — Джеймс снова попытался обнять старшего отпрыска, но тот резко вильнул в сторону.

— Держите себя в руках, мистер, — процедил он сквозь зубы. И натянуто улыбнулся на публику.

— Э-э-э... Ну что ж, дома поговорим, — принял единственно верное решение Джеймс и достал из кармана портключ. — Держитесь. Портус!

Дыхание сбилось, желудок тут же совершил кульбит, но на ногах Гарри устоял, приземлившись в центре огромной гостиной. Отойдя на пару шагов, он осмотрелся.

Дом был не просто большим, а огромным. Три этажа, не меньше, решил он, невольно сравнивая эту комнату с апартаментами лорда Малфоя — та же помпезность, арки, гобелены, позолота, только павлинов не хватает. При воспоминании о павлинах Гарри невольно фыркнул — и тут же поймал недовольный взгляд спускающейся по лестнице хозяйки:

— Добро пожаловать в наш дом, мистер…

«Не мэнор» — тут же мелькнула мысль под громкий крик Джереми, кинувшегося в объятия матери.

— Гарольд Поттер к вашим услугам, мэм, — Гарри учтиво поклонился, стрельнув глазами в сторону отца.

— Хм. Это моя жена, Гарри, миссис Аманта Аделия Поттер, — женщина кивнула в ответ. — И дочь Никодимия Алиана.

Из-за спины хозяйки дома испуганно выглянула девочка-подросток.

— Привет, — добродушно улыбнулся ей Гарри. — Покажешь мне мою комнату?

Малышка неуверенно посмотрела на мать.

— Третий этаж, северное крыло, Ника. Зеленая спальня.

Девочка громко выдохнула и протянула брату свою маленькую ручку. Поправив лямку рюкзака, Гарри под тяжелыми взглядами новоявленных родственников покинул гостиную.

Толкнув тяжелую, обитую кожей дверь, он очутился в небольшой, по меркам того же Малфой-мэнора, комнате. Дубовая массивная кровать, такие же комод и шкаф коричневых оттенков, резной столик с креслом, камин и висящая над ним картина с пейзажем на фоне кричащих ярко-зеленых обоев с серебряной отделкой уюта не добавляли. Скорее, хотелось сбежать отсюда как можно быстрей. Подойдя к перетянутому витым ободом окну Гарри раздвинул тяжелые гардины и выглянул во двор. Подъездная аллея была слегка припорошена снегом, на клумбах, симметрично расположенных вдоль главной дорожки, чернела земля, а пара статуй у резных ворот — кажется, львов, — сиротливо охраняла современный особняк. Справа и слева от аллеи росли невысокие пихты, подстриженные в форме причудливых фигур, за ними виднелась детская площадка и деревянная сторожка. Небольшое озерцо в самой глубине сада было скрыто от посторонних глаз кронами свисающих над ним ив, а одинокий фонтан и небольшой искусственный водопад под ним уже давно впали в зимнюю спячку.

Окончив обозревать окрестности, Гарри с размаху упал на кровать. Глаза уперлись в сводчатый потолок с бронзовой лампой с подсвечниками, свисающей прямо над головой.

— Полный песец! — не выдержав напряжения, он одним словом озвучил все, что думал об интерьере этого поместья.

Хотя, признался он сам себе, этот дом и напоминал чем-то особняк Люциуса, но современное строение никогда не могло сравниться с красотой старины, сквозящей в Малфой-мэноре. Да, гостиные, холл, столовая в них тоже кричали о богатстве и роскоши, но вот спальни были обставлены не в пример уютнее и скромнее. И живые цветы в кадках, кашпо и вазах — Нарцисса гордилась своим садом — были в каждой жилой комнате. Здесь же все было безлико и бездушно, как показалось Гарри.

Он провел пальцами по покрывалу: шелк — холодный, неживой, гладкий на ощупь и абсолютно невесомый, но… То ли дело его хлопчатобумажные простыни в Принц-мэноре и мягкие перьевые подушки разных размеров на широкой, пахнущей сосной кровати, покрытой мягким ворсистым покрывалом. А если открыть окно, то можно было унюхать запах ночной фиалки, посаженной им на клумбе под окном. А когда шел дождь, к ней еще прибавлялся запах этих самых сосен, из которых была сделана кровать, смешанный с ароматами мяты, растущей на заднем дворе…

— Гарри, ты поужинать не хочешь? — дверь после пары стуков приоткрылась, и в комнату заглянул Джеймс. — Я не помешал?

— Да, сейчас переоденусь и спущусь.

Голова отца скрылась из виду, снова оставляя его в одиночестве. С трудом заставив себя встать, Гарри достал из рюкзака чистые вещи, сложил туда школьную форму и не спеша направился в ванную. Прохладный душ придал уверенности и спокойствия, и спустя полчаса полностью довольный собой парень отправился на первую совместную трапезу.

Найти родственников оказалось не так сложно: голос Джереми, повествующий о школьных буднях, было слышно издалека. Семья сидела в полупустой зале со светло-оранжевыми стенами, рыжими подсвечниками на стенах и леопардового окраса мягкой мебелью на светло-коричневом ковре. По углам стояли большие кадки с пальмами, а в центре — круглый стол с прямыми витыми ножками, накрытый узорчатой скатертью.

— Ну наконец-то, — невольно пробурчал Джереми, углядевший брата.

В ответ на это Гарри лишь приподнял бровь, копируя Снейпа. Джеймс, оценив жест, громко хохотнул и, подмигнув старшему сыну, предложил пройти в столовую.

Ужин, накрытый домовиком в мгновение ока, был довольно скромным. Даже гостя у Снейпа, Гарри отчетливо помнил, что на них двоих готовилось не меньше трех салатов, в меню всегда были и мясо, и рыба, а к чаю — внушительная гора выпечки. Здесь же было всего два вида гарнира, тушеная утка, овощное рагу, печеночный паштет, мясной салат и свежеиспеченные булочки с корицей. И все!

Мысленно дав себе подзатыльник и напомнив про голодную жизнь у Дурслей, Гарри приступил к трапезе, мельком отмечая все недочеты и промахи мачехи. Ведь даже при наличии помощника за меню отвечает хозяйка, и именно она контролирует расстановку блюд и остальные особенности подачи еды. И учит этому своего домового эльфа. Уже сейчас, всего лишь после нескольких уроков Нарциссы и внимательного прочтения книги об этикете, он мог сделать вывод, что мачеха родилась не в высших слоях магического общества. Возможно, она и была чистокровной — Люциус в одном разговоре упомянул об этом, — но именно из обедневшей семьи, без громкой фамилии и титула. Об этом говорила и сервировка стола, без должных столовых приборов, раскладки салфеток и отсутствии аперитива, и одежда — слишком открытая грудь для леди не одобрялась ни в одном магическом обществе, и обстановка особняка — кричащие цвета не приветствовались, исключение составляла лишь позолота. При всем при этом она спокойно опиралась локтями об стол и время от времени оттирала жир с уголков рта пальцем, забыв о салфетке. Впрочем, этого следовало ожидать, лишь один-единственный раз глянув на поведение Джереми в школе во время трапезы. Яблоко от яблони…

Старший же Поттер, по-видимому, тоже недалеко ушел от жены. Хотя в этом случае наверняка сказывался быт — все же родители были аристократами, и в детстве навыки вести себя в обществе прививались с рождения. А то, что они были забыты со временем, оставалось на совести самого Джеймса.

Напряженный разговор ни о чем, нервничающий Джеймс, недовольно поджимающая губы миссис Поттер, злой Джереми и вздрагивающая от резких движений Ника — Гарри с трудом держал себя в руках, чтобы не плюнуть на обещание погостить и сбежать обратно в Хогвартс. Он до сих пор не мог поверить, что согласился на все это. Понять и простить. Ага, ща-а-з-з-з.

С трудом проглотив свежую булочку и опустошив чашку с чаем, он откланялся, посетовав на усталость, и сбежал в свою комнату. Надо было успокоиться и привести мысли в порядок.

Благо, время уже подбиралось к девяти вечера, и ранний уход вполне можно было списать на усталость. Что, впрочем, не помешало Гарри промаяться до двух ночи, пытаясь заснуть: ни книга, вынутая из рюкзака, ни расслабляющая ванна не действовали.

Утро началось с криков Джереми. Как выяснилось позже, в этом доме все завтракали в разное время. Гарри, не спавший полночи, проснулся около десяти и спустился в столовую минут через тридцать. Хозяева к тому времени уже вовсю занимались своими делами — в частности, брат подбил родителя полетать на метлах. И на робкую просьбу Ники: «А можно мне с вами?» разразился громкой тирадой на тему: «Девчонкам вообще нужно запретить летать, все они безрукие, а ты вообще не лезь к нам». Гарри попал на самое начало разборки и тщетно пытался понять, почему же молчит Джеймс, спокойно слушая, как Джереми, не стесняясь в выражениях, орет на младшую сестру. Та уже покраснела и чуть не рыдала, нервно теребя в руках подол платья.

— Так, хватит! Она тебя услышала! — не выдержав, прервал он тираду братца. — Хотя не понимаю, к чему столько слов — можно было просто сказать «нет».

Джереми резко захлопнул рот. А Гарри продолжил:

— Ника, не хочешь составить мне компанию на завтраке? А потом мы с тобой займемся чем-нибудь поинтересней полетов.

— Э-э-э… А ты не хочешь тоже полетать с нами? — предложил Джеймс, заискивающе поглядывая на сына.

— Нет уж, прослыть криворуким идиотом… К тому же, врач запретил мне заниматься физическими нагрузками.

— Слабак! — не смог промолчать брат.

Гарри неопределенно пожал плечами: прошло то время, когда он велся на подначки. Нет, он, конечно, мог привести в пример отличных охотниц из квиддичных команд Хогвартса или рассказать, каким великолепным ловцом был все время учебы, но доказывать что-то этому тугодуму… Взяв Нику за руку, он потянул ее в сторону столовой, оставив двоих летунов одних.

— Что там у нас сегодня на завтрак? — улыбнулся он сестре, усаживая ее рядом на стул.

— Я всегда ем кашу, — осторожно призналась девочка. — Миссис Аманта говорит, что она полезная. Хотя Джереми и папа обычно едят яйца с беконом, омлет или сэндвичи.

Гарри пару раз моргнул, переваривая сказанное. То, что с мужчин в этой семье пылинки сдувают, он уже понял. Особенно с младшего. А вот про миссис Аманту… как же так? Не родная мама? Но ведь Джереми на два года старше и вряд ли родился не в браке. Ну Джеймс, ну… кобель!

— Что желает на завтрак гость хозяина? — материализовавшийся эльф услужливо поклонился.

— Можно мне омлет и сэндвичи? И кофе с молоком. Ника, а тебе что?

Девочка удивленно уставилась на сводного брата.

— А можно мне э-э-э… горячий шоколад?

— Думаю, Линки с удовольствием тебя порадует. Правда, Линки? — Гарри озорно улыбнулся домовику.

— Да, гость хозяина, Линки сделает.

— Вот и хорошо, — Гарри нервно потер руки, составляя планы на ближайшие пару часов.

Из всей новоявленной семьи ему понравилась лишь сестренка. Пожалуй, она была единственная, с кем он был непрочь продолжить общение в будущем. Может, потому, что она очень напоминала его самого, ненужного и одинокого — до того времени, как пошел в Хогвартс. Хотелось подарить любовь и заботу этому маленькому испуганному ребенку — девочка не выглядела на свои десять. А если посмотреть на отношение к ней Поттеров в целом… В общем, можно было получить хорошего союзника в стане врага. Конечно, слизеринский подход был несколько не в стиле Гарри, но тут уж выбирать не приходилось. То, что с мачехой отношения не сложатся, стало понятно с самого первого взгляда. С Джереми, скорей, взыграла ревность — младший брат получил все внимание родителей, когда сам Гарри корячился на благо Дурслей. С отцом же было трудно что-то предугадать. Тут проскальзывали и обида, и злость, и желание отомстить, а уж безрадостное детство…

В то время, когда летуны явились домой, Гарри с сестрой строили замок из магического конструктора, ползая на коленях по всей комнате в поисках нужных деталей. Они планировали поселить в нем принцессу, за которой обязательно приедет прекрасный принц на белом коне.

— Гарри, ты не хочешь поговорить?

Джеймс, вот уже минут пять наблюдавший за детьми, видимо, созрел для серьезного разговора.

— Не сейчас, Джеймс, — отмахнулся от него Гарри, прилаживая крышу на Северную башню.

— Ты зовешь отца Джеймсом? — удивился Джереми, стоявший рядом.

— Тебя что-то не устраивает? — не отвлекаясь от дела, парировал Гарри.

— Меня все не устраивает, — буркнул брат. — И ты не ответил на вопрос.

Гарри повернулся.

— А должен?

— Так, мальчики, перестаньте! — видя, что назревает конфликт, вмешался Джеймс. — Джерри, пойдем, перекусим. Гарри, надеюсь, позже ты найдешь время для разговора.

Он резко рванул дверь на себя и, подтолкнув сына, покинул комнату. Гарри тяжело вздохнул — ну вот, опять он ведет себя, как взбалмошный ребенок. Сейчас они могли расставить все точки над «И», но нет, ему захотелось в очередной раз показать свое превосходство.

— Тебе не нравится папа, да? — Ника заглянула в грустные глаза братика.

— Это… сложно объяснить.

Гарри разжал ладонь с детальками и осторожно ссыпал их в общую кучу. Девочка подползла поближе.

— Он неплохой. Честно-честно. Просто привык, что все говорят ему, что делать. Когда Джереми уезжает в Хогвартс, он даже играет со мной. И не побоялся забрать меня, когда мама умерла. Хотя миссис Аманта была сильно недовольна. Они часто ругались по этому поводу. Но папа настоял, что я буду жить с ними. И я не сержусь, когда он не защищает меня от нападок Джереми. Я понимаю, что его он любит больше. А я… если бы была жива мама…

— Давно она умерла? — Гарри притянул Нику к себе, усаживая на колени и обнимая.

— Два года назад, — девочка доверчиво прижалась к нему, обняв за талию. — Она знала, что умирает. Я была уже большая, и она рассказала мне об отце и дала указания адвокату, чтобы разыскал его.

— Может, она взяла с него Непреложный обет, чтобы он не отдал тебя в приют?

Такой вариант был более чем вероятен.

— Не знаю. Может. Мне было очень одиноко. Новый дом, новая семья, я никого из них не знаю...

— Они не обижали тебя? — глаза предательски защипало.

Ника неопределенно пожала плечами.

— Миссис Аманта старалась не замечать меня, а Джереми наоборот — постоянно цеплял. Не бил, только подтрунивал постоянно. А папа… Он правда любит меня, просто старается этого не показывать, чтобы не раздражать миссис Аманту. А то Джереми сердится.

— Да уж, а тут еще и я, — хмыкнул Гарри. — А я рос в семье тетки по матери. Они меня терпеть не могли, заставляли работать круглыми сутками и не кормили толком, а кузен с бандой еще и избивал периодически. Я мороженое первый раз в одиннадцать лет попробовал, про конфеты вообще молчу. У меня и вещей-то нормальных не было — ходил в обносках Дадли, а он больше меня в три раза. Про магию только перед Хогвартсом узнал. Так что к нашему отцу у меня масса претензий.

Ника отпрянула от брата и нежно провела рукой по щеке, стирая скатившуюся по щеке одинокую слезинку.

— Не плачь. Все будет хорошо. Вот увидишь.

— Да куда уж лучше, — буркнул Гарри, коря себя за минутную слабость — хорошо хоть больше никто не видел.

— Тебе обязательно нужно выпить горячего шоколада. Он повышает настроение и придает сил, — назидательно сказала Ника. — Позовешь эльфа? Меня они не слушаются. Или пойдем на кухню?

Гарри грустно улыбнулся.

— Ты напоминаешь мне мою подругу, Гермиону. Она тоже никогда не падает духом, и других за собой тянет, — и, не дав сестре опомниться, потянул прочь из комнаты.

Гарри отловил отца в фехтовальном зале после спарринга с младшим сыном.

— Я готов обсудить наши разногласия, — с порога заявил он, не размениваясь на любезности.

Близился Сочельник, и откладывать разговор на праздники не хотелось.

— Не прошло и года, — тут же прокомментировал Джереми, зло сверкнув синими глазами — в семье Поттеров эти черты передавались сплошь по материнской линии.

Джеймс, утирая пот полотенцем, устало облокотился рукой о стену:

— Библиотека подойдет? Приму душ и… В общем, минут через двадцать жди.

Гарри утвердительно кивнул и не спеша направился к месту переговоров. Библиотека. Так, одно название. Старые фолианты, хранившиеся в ней, можно было пересчитать по пальцам. А родовых книг не было вообще. Ни одной. Все издания были сплошь новыми, широко известными и свободно продаваемыми в любом книжном магазине. Не редкими. То ли дело библиотека Принц-мэнора. Он облазил ее всю. Со Снейпом, конечно же — темные книги были действительно опасными. К некоторым даже сам хозяин не приближался без перчаток из кожи дракона — во избежание. Вот там мелькали труды знаменитых зельеваров шестнадцатого и последующих веков, исследования ритуалистов прошлого и даже парочка мемуаров Слизерина затесалась, не говоря уже о книгах на древнегреческом, старославянском и латыни. А здесь — сплошной ширпотреб, как любила выражаться тетя Петунья.

— Вина? — ненавязчиво предложил Джеймс, появившись спустя обговоренное время.

Гарри убедительно кивнул, удобно усаживаясь в массивном кресле, и протянул руку к бокалу.

Красное нечто полилось в горло, оставляя во рту привкус кислятины. Парень заметно поморщился — в сравнении с коллекцией из погребов Люциуса оно было отвратным. Джеймс же сразу влил в себя полбокала, словно это был компот, а после опустился в соседнее кресло. Нервным жестом пригладив топорщившиеся волосы, он отставил бокал на журнальный столик и принялся сверлить глазами сына, не зная, с чего начать разговор.

— Я хотел бы услышать твой рассказ о событиях того Хеллоуина, — задал направление Гарри, сделав через силу еще один глоток — тепло, разлившееся внутри, действовало успокаивающе.

Джеймс понятливо кивнул.

— Ну, в общем, я тут недавно прочитал книгу. О тех событиях. Знаешь, там не так уж много приврали, — громкий вздох. — Мы собирались праздновать этим вечером. Ждали гостей. Лили пошла укладывать тебя спать. В дверь постучали, но сигнальные чары молчали. Я подумал, это пришел кто-то из друзей, пошел открывать, а там… Этот. Проклятьем в меня запустил. Помню, что успел отскочить и крикнуть Лили, чтоб хватала тебя и бежала. А дальше — грохот и что-то тяжелое ударило меня по голове. Очнулся уже в больнице. Магии нет, самочувствие паршивое. Никто ничего не говорит, Дамблдора вызвали. Ну, он и рассказал, что Лили… уже похоронили, Волдеморт вроде как развоплотился, а ты… тебя спрятали, потому как пожиратели искали, чтобы отомстить. А я… они были не уверены, что вообще выкарабкаюсь. Да и репортеры раструбили про мою смерть. Я ведь чудом выжил, а магия… Наполовину сквиб, я бы даже защитить тебя не смог. Решили, что вначале надо поправиться, и секретно отправили в другую страну. А там — постоянные процедуры, из больниц не вылезал. Дом только спустя полгода снял. Документы, соответственно, мне сделали на другое имя. Так и жил.

— Женился, детей сделал, — подсказал Гарри.

Джеймс грустно улыбнулся.

— Аманта в больнице работала. Я туда первое время как на работу ходил. Слово за слово. Жалела меня, наверно. Я тогда как инфери выглядел, кожа да кости. А она… знаешь, мне ведь после Лили и поговорить не с кем было. Один, в чужой стране, под чужой личиной. Да и возраст такой… В общем, не выдержал я, поддался на ее уговоры. А там Джереми получился. И я, как честный человек, считаю, что поступил правильно!

— Да кто ж спорит? — хмыкнул Гарри. — Женился и женился. Вот только Ника как-то в это правильно не вписывается.

— Ну-у-у, Ника… — протянул Джеймс и развел руками. — С ее матерью получилось неожиданно. Я тогда с Амантой поругался, ушел из дома и напился. Вдрызг. А Милена… Это мама Ники, она в магазине работала, возле которого я поспать прилег. Она меня внутрь затащила, приютила, так сказать. Чтоб не на улице. Красивая женщина, намного старше меня. Была. Я ее позже поблагодарить зашел, когда протрезвел. Ну и заглядывал потом… иногда. О Нике вообще случайно узнал, ей уже года три было. Милена сразу заявила, что ни в чем меня не винит и ничего не требует. Как оказалось, до поры до времени. Ее предсмертное письмо… В общем, адвокат уведомил, что я просто обязан взять на себя всю заботу о девочке и обеспечить ей безбедное существование, в противном случае… Ну, это тебе знать не обязательно.

Джеймс ненадолго замолчал.

— А что в отношении меня? — Гарри скрестил руки на груди. За Нику было обидно, но сейчас это казалось неважным.

Джеймс допил оставшееся вино, долил еще.

— Тебя прятали. Как сейчас понимаю, действительно хорошо. Да и меня, в общем-то, тоже. Выезд из страны был закрыт, переписка отслеживалась. Беспрепятственно я мог писать только соседям. Дамблдор, да еще пара-тройка министерских — это все, кто знал обо мне. Жизнь под куполом, как в Годриковой Лощине. Столько лет…

Гарри с силой сжал кулаки. Он частенько прислушивался к рассказам Джереми об этой самой «жизни под куполом», когда тот трепался с одноклассниками, не замечая брата. Похожей на бедную и несчастную она уж точно не была. Семейный отдых на море, поездки по стране, шопинг в модных бутиках — и в противовес всему этому жизнь с Дурслями. Интересно, кто из них врал? Весы почему-то склонялись в сторону отца: считать младшего братца прожженным интриганом было нелепо, по возрасту не подходил.

— Дамблдор посещал меня пару раз. Рассказывал о тебе. Я рвался передать пару писем, но Альбус настаивал, что это опасно. Ты не сможешь скрыть свои эмоции, поделишься с друзьями, потом по цепочке… А у меня семья, я не мог ими рисковать, пойми. Одного человека спрятать легче, чем кучу народа.

— И ты выбрал их, — подвел итог Гарри.

— Да, — повинился Джеймс. — Прости, я виноват, но я не мог… иначе.

— Вот и я не могу.

Гарри одним махом допил вино и громко стукнул бокалом о столик.

— Знаешь, когда мне было пять, я верил, что мои родители живы, просто им очень нужно было уехать. Хоть мне и говорили обратное. В восемь я еще ждал, что они вернутся и заберут меня. В десять понял, что, если и вернутся, то вряд ли мы будем дружной любящей семьей. А в одиннадцать, попав в Хогвартс, осознал, что чудес не бывает и вы погибли. Мне твердили об этом все четыре года, и я смирился. Научился жить один, полагаясь лишь на себя, и очень редко — на друзей и взрослых, которые иногда мелькали рядом. А теперь жизнь снова сделала кувырок с ног на голову. Причем без малейших усилий с моей стороны. Понимаешь, меня в очередной раз не спросили, чего хочу лично я. А снова поставили перед фактом: вот, Гарри, твоя семья жива, ты прости их, так было нужно. Кому нужно? Мне? Я спокойно жил все это время без семьи. Джереми? Я ему нафиг не сдался. Мачехе? Посрать ей на меня. Тебе, Джеймс? Тоже не уверен. Да, вину ты чувствуешь, не спорю. Но вот ночами вряд ли не спал, да и в подушку не рыдал о горькой судьбе старшего сына. Да, вспоминал иногда, но наверняка успокаивал себя бреднями Дамблдора о моем счастливом детстве. Ведь так, детство у меня по рассказам директора было счастливое?

— Что ты хочешь этим сказать? — подался вперед Джеймс, одновременно влив в себя еще один бокал. Опустевшая бутылка примостилась на полу рядом с креслом.

— Знаешь, постоянные побои и унижения, кормежка раз в день и отсутствие нормальной одежды не соответствуют моим представлениям о счастливом детстве. Как и трудотерапия с утра до вечера. Когда другие дети действительно наслаждались этим самым детством, я работал в поте лица на благо родственничков, замерзая от холода и изнывая от жары, а в это время мой живот бурчал от голода, а спина болела от ремня и кулаков Дадли. В принципе, одежду я еще был готов терпеть, как и оказывать помощь по дому — в пределах разумного, конечно, — но вот все остальное напрягало. Так что, Джеймс, это мое счастливое детство на твоей совести. Неважно, знал ты об этом или нет. Обязан был знать. Родители в ответе за своих детей. Так что самое время пересмотреть приоритеты. С Никой у тебя еще есть шанс на гордое звание отца, который, увы, в моем случае уже утерян. Но! — Гарри вскинул руки вверх, не давая вставить слово дернувшемуся отцу. — Я готов попытаться нормально общаться. На большее, уж извини, не рассчитывай. Возможно, в будущем я и смогу называть тебя отцом, но сейчас… нет.

— Не знал, что все так плохо, — на Джеймса было больно смотреть. — Альбус… Он сильно не вдавался в подробности, но никогда даже не намекал, что все так… Хочешь, я им отомщу?

— Убьешь? — съязвил Гарри.

— Нет, это запрещено. Но могу покалечить.

Гарри лишь усмехнулся: идея применить к Дурслям их же методы не раз приходила ему в голову. И тогда чем бы он был лучше них?

— Нет уж, спасибо. Это мои проблемы, и я привык решать их сам, так что не вмешивайся.

— Но почему… — Джеймс слегка подзавис, но, взглянув в холодные зеленые глаза, тут же исправился: — Ладно, как скажешь. Нет так нет. На будущее… Хочу, чтоб ты знал, сын, ты всегда можешь на меня рассчитывать. — Радуясь, что неприятная тема наконец исчерпана, Джеймс повеселел. — Может, съездим куда-нибудь вдвоем, развлечемся? Только ты и я.

Гарри задумался. Особых желаний не было, разве что…

— В Годрикову Лощину. Хочу побывать на могиле мамы.

Джеймс понятливо кивнул:

— После Рождества устроит? Тогда договорились. А потом можно будет и в еще одно местечко заглянуть. Я тебе такое покажу! Только Аманте не проговорись!

Гарри с трудом удержал смешок. Его отец явно не вышел из детского возраста. И как к этому относиться, он еще не понял.

* * *

Это было его первое Рождество с семьей. Несмотря на неуютность особняка и откровенно неприязненные взгляды некоторых домочадцев, дух праздника все же взял свое. Утро Сочельника Гарри посвятил упаковыванию подарков. Отпросившись накануне в Косой переулок, он переместился камином в магическую часть Лондона, поменял часть личных денег на фунты и отправился громить магазины в обычном мире — здесь выбор был намного больше. В итоге к новым друзьям отправились небольшие картины из превосходного бельгийского шоколада, Драко получил шоколадную открытку и подборку комиксов, Гермиона — набор конфет с пожеланиями и подарочный сертификат на покупку книг в одном из самых больших магазинов. К Люциусу с Нарциссой улетели совой бутылки красного вина и ликера из Испании, к Снейпу — огневиски в мешочке из шкуры василиска, сшитого своими руками. Новоявленная семья тоже не была обделена: под елку легли перчатки на меху для Джереми, красный с золотом шарф для Джеймса, кулинарная книга Аманте и кукольный домик с жителями сестре, обмотанные яркой блестящей бумагой и перевязанные атласной ленточкой. Подарок Сириусу — черная кожаная куртка с заклепками — ждал своего часа в шкафу в спальне.

Тихий семейный ужин при свете свечей плавно перетек в вечер воспоминаний. Гарри с удовольствием слушал про школьные годы отца и крестного, лишь изредка морщась, когда повествование затрагивало Снейпа — на основе этих рассказов напрашивался вывод, что неприязнь того к бывшим одноклассникам, пусть даже спустя столько лет, была вполне оправданной. Аманта заметно нервничала, когда невольно всплывало имя Лили, но молчала. Джереми весело хохотал, услышав наиболее удачные шутки, и советовался с отцом, как лучше претворить их в жизнь в новом году. Ника валялась на ковре у камина с альбомом и карандашами, что-то зарисовывая и бормоча себе под нос.

Утро началось с веселой возни под елкой и разворачивания подарков, причем количество, полученное Гарри, явно превышало то же самое у Джереми. И это если учесть, что старшие Малфои и Снейп решили не пользоваться совиной почтой, а традиционный свитер мамаши Уизли в этом году ему не светил. Новая семья разорилась на полугодовую подписку на журнал по квиддичу и набор по уходу за метлой — впрочем, вполне ожидаемо — это еще раз доказывало, что Джеймс не слышал старшего сына и не интересовался его школьной жизнью. Ника нарисовала открытку с пожеланиями, Джереми ограничился коробкой шоколадных лягушек.

Переместив подарки в спальню, Гарри еще раз отметил про себя, что на Нике сэкономили так же, как на нем: Джереми получил от родителей дорогой набор письменных принадлежностей и подарочный купон на большую сумму в магазин розыгрышей. Сестра же примерила новое платье, ничем не отличающееся от повседневных и сиреневую неброскую кофточку к нему. А вот подарок Гарри привел ее в дикий восторг. Бросившись на шею старшему брату, раз двадцать сказав «Спасибо», она умчалась в свою комнату, прихватив с собой домик и забыв об остальных подарках.

Проанализировав увиденное, Гарри поразился сам себе. Случись такое до летних каникул, он бы наверняка затаил обиду на Джеймса и, возможно, приревновал к брату. Да что там говорить, он бы даже не подумал конфликтовать с внезапно воскресшим отцом и с радостью кинулся ему на шею в самую первую встречу, ни о чем не задумываясь. Сейчас же парень был абсолютно спокоен: ни обиды, ни ревности, ни злости он не испытывал. Родственные чувства, на которые рассчитывал Джеймс, так и не вспыхнули, ну разве что к сестре. Вот тут гриффиндорство в крови развернулось во всей красе: спасать, спасать! Вырвать из цепких лапок мачехи и непутевого отца, утащить к себе, холить, лелеять и баловать сиротку!

Стоп! Гарри резко встряхнул головой, прогоняя свернувшие не туда мысли. Ну и зачем? Кому это надо? Нику вроде бы все устраивает. Да, не любят, терпят. Все, кроме отца, как она думает. Но ведь и не бьют. И в обноски не наряжают, и подарки дарят, пусть и не игрушки. И как вол она с рассвета до заката не работает. И куском хлеба не попрекают, хоть и ограничивают в еде: во всяком случае, тощей девочка не выглядит. Спит в собственной комнате, играет, гуляет, как все нормальные дети. Может, и не рай, но все же лучше, чем было у него. Гермиона вон по заграницам с родителями ездила, Драко на морях да приемах пропадал, а Гарри на грядках загорал да в чулане синяки залечивал.

Каждому свое. Нике — такая вот нелюбимая семья, а ему… Ему надо учиться. Причем не только по школьным предметам. Чтоб жить, ни от кого не завися. Не одалживаться деньгами, не унижаться, не просить. Быть самостоятельным во всем. Вон, пример перед глазами — Снейп. Когда-то — нищий полукровка, а сейчас — Мастер Зельеварения. И он, Гарри, сможет. Выучится, найдет хорошую работу и выбьется в люди. Если лениться не будет, да книжки умные станет помимо школьной программы читать.

То, что преподавание в Хогвартсе не на высшем уровне, он понял, лишь недолго пообщавшись с Виктором Крамом. Услышав список предметов Дурмшранга, Гарри надолго выпал из реальности. В голове не укладывалось, как такое количество вообще можно реально выучить за семь лет, да еще и сдать по всем экзамены! И это учесть, что все предметы были обязательными! Математика, нумерология, основы ритуалистики, руноведение, зельеварение и теория зелий, трансфигурация практическая и теоретическая, чары вербальные и невербальные, делопроизводство, ораторское искусство, основы и освоение направлений магии, боевая магия, магия бытовая, магия защитная, маговедение, маггловедение. А еще куча кружков и факультативов!

Оказалось — можно, если выполнен ряд условий. Отсутствие тренировок по квиддичу, зудения Рона под ухом, отработок, наличие нормальной литературы, а также пустой уголок в гостиной с заглушающими чарами и компетентные преподаватели, отвечающие на вопросы — и вот уже он ознакомился с частью книг по ритуалистике и родомагии, не изучаемыми в Хогвартсе. Ну, еще усидчивость и целеустремленность, и Гермиона как пример перед глазами — и оценки значительно поползли вверх. Гарри и сам не заметил, что учиться стало интересно. Нет, до подруги с ее маниакальной страстью знать все ему было далеко, и до уровня Снейпа он вряд ли дотянет — ближайшие лет двадцать так точно, — но понимать предметы и делать уроки стал гораздо быстрее. И качественнее.

Приближался Новый год, а там и до начала учебы недалеко. Гарри прихватил с собой кучу книг, прочтению которых посвящал все свободное время. Над душой никто не стоял. Джеймс обычно проводил время с Джереми, раз за разом получая отказ старшего сына от совместных прогулок. Сестра привыкла играть одна, лишь изредка они с Гарри запирались в ее комнате или же гуляли на детской площадке. С мачехой он встречался лишь во время семейных трапез. Пару часов в день гулял в парке, облазив все окрестности и даже высунув нос за ограду — это был пригород Лондона, и до ближайшего населенного пункта было не более пяти миль.

А накануне праздника, утром тридцать первого декабря, Джеймс-таки решился на вылазку в Годрикову Лощину…

* * *

На кладбище было тихо и безлюдно. Голые деревья, давно скинувшие последнюю листву, вяло махали мокрыми ветками, поддаваясь порывам холодного ветра. Заледеневший иней сверху донизу покрывал стоящие в ряд надгробья, делая их безликими. Мертвая тишина, кружившая вокруг, давила на плечи тяжелым грузом вины, застывшие капельки воды в виде снежинок одиноко падали на лица и руки и, тая от прикосновений, оставляли мокрые следы.

Переведя дух после аппарации и глотнув свежего морозного воздуха, Гарри поспешно скользнул вслед за Джеймсом, уходящим вверх по протоптанной тропинке. Впрочем, потеряться здесь ему не грозило: кладбище было небольшим и хорошо просматривалось. Пара минут — и Гарри уткнулся прямо в спину отца, застывшему на месте.

«Последний же враг истребится — смерть» — Джеймс провел рукой по холодному камню, смахивая налипший снег и обнажая проступившие буквы. Черные, высеченные на белом мраморе, они словно сливались с окружающей атмосферой, где все было только в этих тонах, мрачных и безмолвных.

— Мама… — глаза непроизвольно увлажнились, пришлось снять перчатку, чтобы утереть их.

Присевший рядом с могилой Джеймс молча вытащил из кармана мантии бутылку огневиски и два стакана. Плеснув в них жидкость, протянул один сыну. Не особо понимая, что делает, Гарри залпом осушил стакан, предсказуемо закашлявшись.

Горло обожгло огнем, а сдерживаемые с таким трудом слезы хлынули рекой, оставляя горячие дорожки на красных от мороза щеках.

Джеймс на мгновение замер, наблюдая за мучениями сына: тот судорожно глотал ртом воздух, пытаясь прийти в себя — явно не пил раньше ничего крепкого, — и протянул сыну яблоко. Недолго думая, Гарри тут же впился зубами в красный бок, заглушая внутренний пожар. Зрение прояснилось, но вот мысли в голове разом куда-то вдруг исчезли, оставляя место звенящей пустоте.

— Расскажи про… маму, — слегка заплетающимся языком попросил парень, присаживаясь рядом.

Джеймс согласно кивнул, вновь наполняя стаканы. Второй пошел легче — Гарри уже знал, чего ожидать, да и яблоко было наготове. Посильней закутавшись в мантию и даже прикрыв глаза от нахлынувшего чувства сонливости — монотонный голос отца звучал откуда-то издалека, расслабляя и убаюкивая, — он с большим удовольствием слушал приятный баритон, повествующий о событиях двадцатилетней давности.

Детство, отрочество, юность. Лили воспринималась как сокурсница, ну или же знакомая девчонка с соседней улицы. Веселая, уверенная в себе, упрямая и бесстрашная — до боли похожая на Гермиону, такая же активистка и отличница, ответственная староста и хороший друг, верная жена и любящая мать…

Бутылка закончилась быстро. К концу воспоминаний Джеймс уже напрочь забыл про посуду и не стесняясь прикладывался к горлышку, благо Гарри после третьего захода уже смотреть не мог на выпивку. Резкий удушающий запах спирта начал вызывать далеко не радужные моменты, поднимающиеся из бунтующего желудка, и рука сама откинула наполненный наполовину стакан в сторону. Мозги отключились напрочь, уступив место туману в голове и острому желанию разлечься прямо на припорошенную снегом землю и уснуть.

Резкий крик Джеймса заставил вздрогнуть и ненадолго отложить мысли о сне.

— Это все Снейп, сука! Это он виноват в ее смерти!

— Снейп? А он-то здесь причем? — недоумевающе протянул Гарри заплетающимся языком.

Как он понял уже давно, Снейп был виноват во всем, будь то проигрыш гриффиндорской команды в квиддич или резкое падение акций какой-нибудь маггловской компании.

— Как это при чем? При всем! Чтоб ему, уроду сальноволосому…

Дальше вскочивший на ноги Джеймс, яростно размахивая руками, грязно и витиевато ругая Волдеморта и всех его приспешников-слизеринцев, озвучил еще одну тайну, тщательно скрываемую все эти долгие годы Дамблдором и неизвестным Орденом Феникса. Вид прыгающего перед глазами отца, яростно доказывающего себе и окружающим, что Снейп-таки мерзавец, заставил Гарри более внимательно вслушаться в громкие пьяные вопли. Из бессвязного рассказа о событиях, предшествующих тому роковому Хэллоуину, он понял только одно: было произнесено пророчество, каким-то боком касающееся их семьи. И на основе которого Волдеморт решил убить родителей и его самого.

— И все же я не понял про Снейпа, — попытался вписаться Гарри в яростный монолог. — Это он, что ли, это пророчество произнес?

— Ну да. Прямо перед Волдемортом, представляешь! Урод, мало я его лупил в детстве!

— Стоп-стоп-стоп! — Гарри силой надавил пальцами на виски. — Он же вроде зельевар, а не провидец. Ты ничего не путаешь? Каким образом он мог выдать настоящее пророчество? Нет, я уверен — фантазией он не обделен, но чтобы придумать настолько реалистичное, чтобы все в него поверили…

Джеймс глупо уставился на сына, а потом захихикал.

— Ой, Гарри, насмешил! Вот умора! Снейп — провидец! Это ж надо такое придумать!

— Нет? Так в чем дело, объясни по-человечески! — вспылил парень. Ему уже давно надоело слушать весь этот пьяный бред, а от громких воплей начала болеть голова.

— Он его подслушал! Под дверью! Подслушал, а потом своему хозяину доложил, мразь! Он со школы меня ненавидел, думал, я не вижу его подлую душонку! И к Лили клинья пытался подбить! Правильно она его послала на пятом курсе! А как пожирателем стал, так появился повод отомстить!

— Но, как же так, он же… — попытался возразить Гарри, прокручивая в голове недавние события, в которых образ зельевара никак не хотел вязаться с предателем и убийцей.

— Молча, как все слизеринцы! Они все вначале голову задурят, войдут в доверие, а потом раз! И ты труп!

— Но…

— Думаешь, я не знаю, как он тебя гнобил все эти годы? Как же, сын ненавистного Джеймса Поттера, вылитый папаша! Скажешь, не так? Ты для него хуже грязи под ногами! Уж поверь, я знаю, о чем говорю! Все они — мезкие снобы, чистокровные лорды, мать их, терпеть не могут нормальных людей!

— Он мне вообще-то жизнь спас, — еле слышно пробормотал Гарри, яростно сжимая кулаки. Его уже давно трясло, а осознание того, что отец в общем-то прав, он на самом деле мало что знает о самом Снейпе, давило на мозг.

— Ха, спас! — ухмыльнулся Джеймс. — Он долг жизни возвращал. Я этого мерзавца из лап смерти вытащил, вот он и старался расплатиться побыстрей. Или ты думаешь, Нюнчик сделал это от чистого сердца? Держи карман шире! Слизеринцы никогда ничего не делают просто так! За все надо платить!

Гарри уныло кивнул — эту аксиому он выучил уже давно, но как же хотелось верить в бескорыстность людей! А Снейп… А что Снейп? Да, не дал ему умереть, за что Гарри действительно был ему благодарен. Но ведь гнобил же? Гнобил. И ненавидел. А то, что приютил летом, так… Наверняка отцу хотел отомстить…

— Лили жалко, хорошая была де-девушка, — икнул Джеймс. — Чертов Снейп со своим проро-рочеством.

Это стало последней каплей. Гарри резко вскочил на ноги и пошатнулся — перед глазами все поплыло. Схватившись за отца и переждав несколько секунд, он выпустил из пальцев ткань мантии и, вперившись слегка расфокусированным взглядом в собеседника, заплетающимся языком спросил:

— Здесь есть работающий камин?

— А? Есть. В конце улицы, паб «У дороги». А тебе зачем?

— Прогуляться хочу. Не жди меня, я сразу в твой дом перемещусь.

— А, ладно, как скажешь, — пожал плечами Джеймс, недоуменно глядя вслед быстро удаляющемуся сыну. — А я, пожалуй, сразу домой.

Камин в апартаментах слизеринского декана вспыхнул и выплюнул на пол абсолютно пьяного Поттера. Громко ругнувшись, тот, потирая ушибленную руку, тщетно попытался подняться на ноги. Попытка успехом не увенчалась, и тело рухнуло обратно, выдав очередную порцию брани. Обомлевшие лорды в количестве двух штук, до этого мирно попивавшие вино в креслах у камина, безмолвно наблюдали за ползающим национальным героем, медленно приходя в себя от увиденного.

— Кхм, Гарри, тебе помочь? — наблюдая очередное падение, не выдержал Люциус.

На что Снейп презрительно хмыкнул.

Повернув голову в сторону голоса и прикрыв для лучшего восприятия один глаз, Поттер не придумал ничего лучше, чем усесться на пятую точку, слегка подогнув ноги.

— А вот и наш глубохо… глыбохо… глубоко-уважа-емый профессор Снейп! Слизеринец и просто хороший друг! Ик!

Мужчины недоуменно переглянулись, а Поттер продолжил.

— Настолько хороший, что и друзей-то у него нет! Все умерли! А, нет, он же их сам сдал своему Темному Лорду!

И снова икнул.

— Гарри, кажется, ты не понимаешь, что говоришь, — Малфой, отставив бокал в сторону, поднялся навстречу.

Но его конечно же не услышали. Закатив глаза, Поттер слегка покачнулся, и, найдя опору в виде ножки стола, примостился к ней спиной.

— Скажи, Снейп, тебе понра-равилось пророчество? Это же было так просто — подставить свою подругу, ик, лишь упомянув про него, да? Небось решил отомстить Джеймсу за школьные годы? — пьяные глаза расфокусированно разглядывали замершего статуей Северуса.

— Гарри, замолчи сейчас же! — материализовавшийся рядом Люциус приподнял пьяного парня за шкирку и хорошенько встряхнул.

— Пусть говорит, — голос Снейпа прозвучал глухо и как-то отрешенно, даже не дрогнув. Эту историю Люциус знал. Похоже, теперь и Поттер тоже.

— О, профессор, как мило с вашей стороны ра-разрешить мне высказать все, что я о вас думаю. — Гарри попытался вывернуться из держащих его рук. Неудачно. Его поставили на ноги и с силой сжали предплечье.

— Поттер, сейчас же заткнись, иначе пожалеешь.

— Я уже пожалел, что доверился вам! — Гарри резко крутанулся на месте, увлекая Люциуса за собой. Тот лишь чудом не упал и удержал их обоих. — Предатель! Убийца! Как ты мог! Что она тебе сделала! Урод! Ненавижу-у-у!

Взглянув на бледного Снейпа, Малфой принял единственно верное решение — он дернул Поттера на себя, а потом резко швырнул его в камин, не забыв кинуть летучий порох:

— Малфой-мэнор!

Пламя на миг взревело и тут же опало, поглотив свою жертву.

Поправив одежду и слегка пригладив прическу, Малфой грациозно кивнул Снейпу и тоже ступил в камин.

Поттер валялся на белом паркете, скрючившись в три погибели — его нещадно рвало.

— Допрыгался, идиот, — зло сплюнул Люциус, уничтожая Эванеско следы отторгнутой пищи. — Линки! Стакан воды и отрезвляющее из аптечки!

Домовой эльф в течение пяти секунд принес требуемое и удалился с тихим хлопком.

Резко запрокинув голову мальчишки, он всунул ему в зубы стакан. Поттер не сопротивлялся, с жадностью присосавшись к стеклу, разливая половину воды на себя. Мокрый, с мутными глазами, он даже не смог оказать достойного сопротивления, когда Люциус насильно влил в него флакон отрезвляющего, заставив проглотить все до капли, а потом, еще раз хорошенько встряхнув, втолкнул в стоящее рядом кресло.

— Ну, пришел в себя, щенок?

Спазм, скрутивший все тело, сошел на нет, и тошнота отступила. Да и ледяной голос подействовал как ушат холодной воды. А взглянув в холодные серые глаза, метающие молнии, Гарри испуганно вжался в спинку, судорожно сглотнув. Такого Люциуса Малфоя, сильного и опасного, он еще не знал. Спрятанный где-то внутри инстинкт самосохранения вопил благим матом: желания сердить этого незнакомого мага не было никакого — скорей уж забиться куда-нибудь под стол и не отсвечивать.

— И что это было, мальчишка? — зашипели над ухом. — Кем ты себя возомнил, Мерлином?

— Я… — руки инстинктивно закрыли голову от готового обрушиться сверху удара. Но его не последовало.

Лишь громко втянутый между полураскрытых губ воздух и скрип соседнего кресла заставили приоткрыть глаза и разглядеть Малфоя, с силой вцепившегося в подлокотники. Малфоя, уже не нависающего над ним, а сидевшего чуть поодаль.

Нервный взгляд Гарри на камин заставил почувствовать свое превосходство.

— Боишься, Поттер? Правильно делаешь. За свои поступки надо отвечать. Конечно, не мешало бы вначале думать, что делаешь и говоришь, но что уж теперь. Скажи, что помешает мне прямо сейчас применить к тебе не самые мягкие методы, а потом банально стереть память и выбросить на улицу на мороз?

— Снейп виноват в смерти моей мамы, — еле слышно пробормотали пересохшие губы.

— Что, самолично пустил ей в грудь Аваду?

Поттер усиленно замотал головой.

— Нет! Но он, он… Из-за него ее убили! Если бы он не рассказал это чертово пророчество Волдеморту!

Парень с силой сжал кулаки, горя праведным гневом.

— Да-а-а? — Люциус слегка наклонился вперед. — Давай попробуем рассуждать логически. Север прибыл в Хогсмит на собеседование, так?

Гарри кивнул.

— И случайно услышал чужой разговор.

Мальчишка сосредоточился, а Малфой, завладев вниманием, удовлетворенно продолжил.

— Который был явно не предназначен для его ушей. Пойманный на подслушивании самым могущественным волшебником, он всего лишь не получил работу, ему погрозили пальчиком и прогнали. Теперь вопрос: почему в происшедшем не виноват Дамблдор? Ведь это он не наложил заглушающее на дверь и прогнал Севера, не взяв с него Непреложный обет молчать об услышанном.

— Э-э-э… Не думал, что это важно?

Малфой улыбнулся.

— Идем дальше. Север вернулся к Лорду и, вполне естественно, рассказал о причинах, почему его не приняли на работу. Потому что тоже не счел это непонятное пророчество важным. Продолжим: Лорд поверил в то, что оно истинно, в тот же миг, а до Дамблдора дошло не сразу. А когда дошло, то первое, что он сделал, это вычислил потенциальных детей, подпадающих под него.

— Ну да, я и Невилл, — подтвердил Гарри.

— Именно. Лонгботтомы жили в защищенном мэноре, а твои родители — в обычном коттедже.

— Под Фиделиусом, — вставил парень.

— Под Фиделиусом, — Люц забарабанил пальцами по подлокотнику. — Скажи, что мешало отцу отослать тебя с матерью за границу? Наложить дополнительную защиту на дом? Нанять охрану? Запастись портключами, наконец? Он — глава семьи, и должен был заботиться об ее членах в первую очередь. Разве не он виноват в смерти жены?

— Петтигрю…

— Что — Петтигрю? Предал вас? Так надо было друзей правильно выбирать! — рявкнул Люциус. — И мы снова возвращаемся к твоему отцу…

Гарри ощутимо поник.

— И он тоже виноват. Сильно. Но пророчество!..

— Тьфу ты! — сплюнул Малфой. — Поттер, вот скажи мне, ты когда Диггори вместе схватиться за кубок предлагал, чем обосновал свое решение?

— Не знаю. Ну, хотел, наверно, чтоб он тоже выиграл. Мы же практически вместе к кубку подбежали! Если бы его паук тогда не схватил…

— Ты хотел как лучше. И к чему это привело? — Люциус мысленно себе поаплодировал. Да, это был подлый прием, но иного пути он не видел. Да и Северуса было жалко — он ведь до сих пор винит себя в смерти подруги.

Гарри опустил глаза и зашмыгал носом.

— Я не знал.

— Как? А подумать, что твое имя не случайно попало в Кубок Огня? Просчитать последствия?

Мальчишка сжался в комок и, кажется, на его глаза навернулись слезы.

— Вот и он не знал, — еле слышно вздохнул Люциус, протягивая руку и накрывая ею ладонь парня. — Не вини себя. И его не вини. Никто из нас не знает, что случится завтра и к чему приведет тот или иной поступок.

Гарри словно застыл, но руку не выдернул. Тщательно пряча глаза, он несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь, и только спустя пару минут выдал:

— Больше никогда не буду пить. Совсем ничего не соображал. Как маленький ребенок поверил всему, что Джеймс рассказывал. Такое ощущение, что мне специально пытались внушить, что Снейп плохой. И я повелся, дурак. Ой, дур-ра-а-ак! — Поттер схватился за голову и виновато посмотрел на Люциуса. — Я там очень много плохого профессору наговорил?

Малфой хмыкнул.

— Да уж порядочно. Будь ты моим сыном, был бы серьезно наказан.

Гарри еще больше побледнел.

— Не простит.

На что Люциус неопределенно пожал плечами, тем больше уверив в своих словах.

Дикое желание разреветься в голос остановило лишь наличие в непосредственной близости Малфоя — они не были настолько близки. Себя было до безумия жалко — в который раз способность идти на поводу у чувств сыграла с ним злую шутку, лишив поддержки самого близкого человека. Идиот, какой же он идиот! Эта дурацкая привычка сначала делать, а потом думать — отцовская наследственность, кстати — в очередной раз вылезла ему боком. Вот как теперь Снейпу в глаза смотреть? Стыдно.

* * *

Когда камин вновь явил национального героя, на этот раз вполне вменяемого, Снейп все также сидел в кресле. Вот только похоже, вина уже не осталось, а примостившаяся рядом бутылка с виски была опустошена ровно наполовину. Празднование последнего рабочего дня в этом году не задалось.

— Добрый вечер, профессор Снейп, — Гарри, вжав голову в плечи, пристально рассматривал носки своих ботинок. Люциус ясно дал понять, что Снейп не спускает такое отношение к себе. Впрочем, Поттер и сам это знал, и на прощение не надеялся. Просто сбегать от проблем было не в его правилах. — Я хотел бы…

— Не утруждайтесь, Поттер, — Северус нехотя отставил стакан в сторону. — Не знаю, что наплел вам Люциус, но, судя по внешнему виду, вы сейчас не совсем уверены в том, что сказанное вами было правильным. Так вот, я поспешу вас обрадовать: в кои-то веки я полностью согласен абсолютно со всем, что услышал из ваших уст. И даже не удивлен — именно такой реакции я от вас и ожидал. Правда, не предвидел, что вы в свои годы опуститесь до банального пьянства. Хотя… чего еще ожидать от сына недалекого гриффиндорца? — Снейп еле слышно хмыкнул, откинувшись на спинку кресла. — Знаете одну русскую поговорку: что у трезвого на уме, то у пьяного на языке? Думаю, не стоит продолжать озвучивать очевидное.

— Но… — неудачная попытка была тут же прервана.

— В свете этих событий предлагаю вернуться к общению в сфере учитель-ученик, то есть я вижу вас только на своих занятиях, а вы, в свою очередь, стараетесь вести себя, как подобает хорошему студенту, и не попадаться мне во время прогулок по ночам. Надеюсь, для вас это будет не слишком сложно?

Кратко и лаконично, как всегда. Вот только почему-то на душе скребли кошки, причем не только у Поттера.

— Да, профессор, — мальчишка громко шмыгнул носом, переминаясь с ноги на ногу.

— Тогда свободны. В конце концов, у меня тоже начались каникулы, и я не намерен тратить свое личное время на учеников, кем бы они ни были.

Парень еще какое-то время помолчал, а потом наконец поднял голову, уже не стесняясь блестящих в уголках глаз слез.

— Знаете, профессор, я долгое время не верил, а ведь вы были абсолютно правы: я действительно безмозглый вспыльчивый идиот, такой же, как мой отец, неспособный думать и анализировать. И знаете, мне это совсем не нравится. Вам ведь знакомо такое понятие, как гены? Так вот, я пытаюсь бороться с этим, и у меня даже иногда получается вести себя как здравомыслящий умный человек, вот только мне всего лишь пятнадцать, а компетентных учителей поблизости за все эти годы рядом что-то не наблюдалось. Да и просто взрослых, которым я был небезразличен. Которые бы одергивали меня вовремя, давали советы и наставления, воспитывали, наконец. Ну да ладно, чего уж теперь… А мое недавнее поведение… Я был пьян, сэр, впервые в жизни попробовал виски, был повод. Мы… мы были на кладбище, у мамы. Джеймс предложил, а я не смог отказаться. А потом все эти мысли о том, как могла бы сложиться жизнь, если бы не Волдеморт, Дамблдор, вы, Петтигрю… Да, я повелся на слова Джеймса, обвиняющего вас, поэтому и вел себя, как… Как дурак. Не подумал, в общем. Вспылил. Я был неправ, сэр. Поддался эмоциям. Опять, — Поттер взъерошил волосы на голове, а потом машинально смахнул скатившуюся из глаза слезинку. — Знаете, я никогда не пил ничего сильнее сливочного пива. И, наверно, больше и пробовать не буду. Потому что то, как я себя... Хм… В общем, это… неприемлемо, сэр.

Мальчишка в очередной раз шмыгнул носом. Снейп же упрямо молчал. Глубокий вздох — Гарри дрожащей рукой зачерпнул горсть летучего пороха:

— Я понимаю, что вы имеете полное право не прощать меня за сказанное, но все же я рискну. Профессор Снейп, я глубоко раскаиваюсь за свои слова и прошу у вас прощения. На самом деле я так не считаю, что бы там ни говорили эти русские. И… — Гарри грустно улыбнулся. — Мне будет не хватать вас, сэр. Счастливого Нового года. — И шагнул в камин.

Ладони, лежащие на подлокотниках кресла, обхватили лицо, пальцы судорожно вцепились в густые черные волосы.

— Поттер, черт тебя подери. Несносный мальчишка. Откуда ты взялся на мою голову?! — взвыл Северус, пытаясь собрать все мысли воедино, чему одурманенный разум упорно сопротивлялся. — Люц, чтоб тебя… Психолог хренов…

Срывающиеся с языка слова лились беспрерывным потоком, поминая всех участников событий, прошлых и будущих. Хорошо, что рядом никого не было — Снейп давно не позволял себе таких нецензурных выражений. Впрочем, его друг и не такое слышал. Аристократ, мать его. И чего лез, куда его не просили? Правдолюбец, блядь. Еще тогда, четырнадцать лет назад, этот… павлин несколько дней подряд пытался убедить Снейпа, что тот не виноват в смерти Поттеров. Нет, не убедил — Северус просто перестал с ним спорить и закрыл эту тему, оставшись при своем мнении. Но вот из затяжной депрессии его выдернули довольно ощутимым пинком — жаль только, это было уже после договоренностей с Дамблдором. И вот теперь единственный друг детства снова кинулся на его защиту…

Поттер. Снейп даже не пытался оправдываться перед ним — зачем, все равно изменить ничего нельзя. А он виноват, как ни крути — мальчишка просто выплеснул на него всю злость. И даже ожидал, что Гарри отреагирует именно так — сам не раз ставил себя на его место. Вина, вина, незатянувшаяся рана. Старая, заскорузлая, покрытая микротрещинами и до сих пор кровоточащая, въевшаяся под корку одинокой человеческой души, тянущая, незаживающая. Казалось бы — столько лет прошло, должно забыться, испепелиться, истлеть, но нет, ноет, зараза, напоминает о себе.

Поттер. Зеленоглазый мальчишка, ее сын. Худой, лохматый, вечно находящий приключения на свою голову. Смелый, дерзкий, упрямый. А вместе с этим — одинокий, обидчивый и ранимый. Его сын. Нет, ненависти уже нет. Как и презрения. Обида? Глупо. Лили сделала свой выбор, пора было смириться за столько лет. Смириться и отпустить.

Один, он всегда один. Изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год. Хотя еще совсем недавно думалось, что нет.

Поттер. Вихрастое недоразумение, ошибка природы. Огромные глазищи на осунувшемся изможденном лице. Худющий, в обносках брата и с синяками на теле. Этот виноватый взгляд и капельки влаги в густых ресницах. Эти грязные после копания в земле руки и светящаяся мордаха от осознания сделанного. Этот восторг от найденных ничейных игрушек, прочитанной и понятой книги, обычного разговора за ужином, простого письма… Эти неуклюжие объятия… Чужой сын, а ведь мог бы быть…

Снейп решительно отставил пустой стакан в сторону и тряхнул головой. Что-то он засиделся, пора домой собираться. Да еще в Хогсмите в лавку зайти. Поттер, Поттер. Сколько можно! Носятся все с этим Поттером, как с фарфоровой статуэткой. И он туда же. Повелся, как дурак, на щенячий взгляд и слезную речь. Столько лет не велся, а сегодня… Не нужен ему никто! Столько лет жил один, и дальше проживет! Вот только почему так… больно?

* * *

Родственников в гостиной не наблюдалось. Отряхнувшись от сажи и переждав легкое головокружение, Гарри тихонько скользнул в сторону лестницы, намереваясь незаметно пробраться в свою комнату — общаться ни с кем не хотелось. Более того, хотелось запереться там намертво в гордом одиночестве и не вылезать как минимум до последних дней каникул. И потеряться для всего мира. Желательно навсегда, но кто ж ему даст. Он же, мать твою, Поттер!

Тяжело вздохнув, мальчик осторожно потянул дверь на себя прежде, чем услышал гневные вопли Джереми:

— Ты не можешь отказать мне! В конце концов — это я твой наследник!

Сказанное невольно резануло слух. Притормозив, Гарри отпустил дверную ручку и из чистого любопытства неслышно прошел дальше по коридору, остановившись у комнаты, из которой раздавались голоса. Заглянув в замочную скважину, он ничуть не удивился, углядев раздраженного братца, наматывающего круги по комнате, и подавленного происходящим Джеймса.

— Понимаешь, Джерри, Гарри она сейчас нужнее — ему все еще угрожает опасность, — попытался оправдаться Джеймс.

— Ой, вот только не надо мне сейчас лапшу на уши вешать! Этого вашего Волдеморта грохнули летом, и сделал это почему-то не мой братец, как предсказывало пророчество, а двое слизней!

— Подслушивал? — поинтересовался Джеймс.

Сын виновато засопел.

— Я тоже живу в этом доме! Никто вас с матерью не просил разговаривать об этом в гостиной.

Джеймс молча махнул рукой, невольно вспоминая себя в детстве — узнавать тайны собственных родителей интересно в любом возрасте.

— К тому же, я еще больше Поттер, чем он — я хотя бы чистокровный! Мантия-невидимка по праву должна принадлежать мне! Но, так уж и быть, я позволю ему иногда ею пользоваться. Брат, как-никак, — снисходительно ухмыльнулся Джереми и даже шаркнул ножкой.

Стремительно зажав рукой собственный рот, Гарри с трудом удержал себя, чтобы тут же не ввалиться в комнату и высказать все, что думает по этому поводу. В довольно неприличных выражениях, конечно же. Мысленно дав себе подзатыльник, он сделал пару глубоких вздохов и медленных выдохов, как учил Снейп. Закатить скандал второй раз за день… Нет уж, ему сегодня и так хватило, до сих пор колотит. А родственнички…

— Хорошо, я поговорю с Гарри и попрошу его вернуть мантию, — слегка неуверенно произнес Джеймс. — Ты прав, братья должны делиться.

— Спасибо, пап! Ты — лучший! — радостно завизжал Джеймс и бросился на шею отцу.

Главное, он добился своего, а что там будет на самом деле… Папе ведь необязательно знать все об их отношениях со старшим братом?

— А вот фигушки, — еле слышно проворчал Гарри, ретируясь в свою комнату. Дрожь после слов отца только усилилась. — Наследник он! Мантию ему подавай. Обломишься!

Тихонько прикрыв за собой дверь, он молча подошел к шкафу и открыл его. Рвущаяся наружу злость заставила облокотиться о полку и снова выполнить дыхательный комплекс. Вдох-выдох, вдох-выдох. Опустившись на пол, мальчик обхватил голову руками и несколько минут просто сидел, молча пялясь на стену напротив. Почувствовав, что немного успокоился, он снова поднялся и, одним махом сгребя свои вещи с полок, закинул их в свой рюкзак.

Да, так будет лучше. Уйти прямо сейчас. Уйти и не оглядываться. Забыться, хотя бы на время. Выбросить из головы всякую чушь о том, что он кому-то нужен на этом свете. Вспомнить, что всегда был один. Неужели думал, что за последнее время что-то изменилось? Глупо. Он — никто в этом доме. Гость хозяина, как сказал домовой эльф. Не сын, не наследник. Всего лишь гость. Ошибка молодости. Нищий полукровка, у которого всего-то и есть, что дутая слава да семейная мантия-невидимка. Первое не оправдал, а второе усиленно пытаются отобрать. Отобрать то единственное, на которое он имеет право. Хоть и не заслуживает его, по мнению новоявленных родственников. Ну, пусть попробуют. Он еще поборется. Всегда боролся. С Квирреллом, василиском, дементорами. А теперь вот с семьей.

Что ж, принимая приглашение погостить, Гарри предполагал нечто подобное. Вот только где-то глубоко в груди все же теплилась надежда на лучшее. Семья. Он всегда мечтал иметь семью. Маму, папу и дом. Родной дом. Где папа учил бы летать на метле, а мама целовала в щечку перед сном. Где папа читал бы книжки, посадив на колени, а мама украшала торт свечками на день рожденья. А по выходным к ним приходили бы друзья, и они вместе жарили барбекю на заднем дворе. Неужели это так много?

Видимо, да. Или же это ему так везет. Вот вроде бы исполнилось, но как-то коряво. И дом есть, но какой-то неуютный. И отец не против с сыном время проводить, но почему-то не хочется. А от мачехи воротит в прямом смысле слова. И брат раздражает. И вся эта ситуация с воскрешением, поиском и сейфами... Довольно неприятная.

Уйти, забыться, не вспоминать. А ведь даже идти некуда. Разве только… Хогвартс? Нет, через камин Снейпа он не пойдет, разве что через Хогсмит. Да, это оптимальное решение. Как раз прогуляться, подумать о… обо всем, что произошло. Или не думать. Хотя нет, не думать не получится.

Всхлип, еще всхлип. Длинные пальцы вцепились в волосы, взъерошив и без того неприглядную шевелюру. Нет, не реветь, взять себя в руки. Что он, как девчонка. Сроду столько не ревел, как за эти полгода. Да, тошно, да, больно, но ведь не впервой? Вон, у Дурслей и били, и унижали, и голодом морили — и ничего, справился. Жив, относительно здоров, а то, что полоса черная — так сменится же она когда-нибудь белой? С его-то чертовым везением? Угу! Очередной всхлип, уже с нервным смешком. И задорный смех Джереми за стеной.

Перекинув рюкзак через плечо, он осторожно выглянул из комнаты. Пусто. И коридор, и лестница, и гостиная с камином. Так даже лучше — никто его не остановит. Прощай, дом Поттеров. Увы, но тебе никогда не стать моим. Надеюсь, больше я сюда не вернусь.

— Хогсмит!

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ.