Сердца океана (гет)

1993

Ей казалось, что она не на своем месте. Впрочем, она всегда чувствовала себя лишней. Мать постоянно говорила, что она родилась в неправильное время. Может быть, именно поэтому она занималась такой работой.

— Бекка! — послышался голос. Она улыбнулась своему высокому красивому брату. Он был на добрых пятнадцать лет старше нее, и, несмотря на седину на висках и мелкие морщинки, Брок все еще казался солнечным мальчиком из Флориды. Его загар смотрелся очень странно рядом с бледной английской саутгемптонской кожей своей сестры, ведь Ребекка почти никогда не покидала свою университетскую лабораторию и сейчас вовсе не была похожа на его младшую сестру.

— Привет, Брок, — Бекка улыбнулась, обнимая его.

— Привет, малыш. Как дорога? — спросил он.

— Долгая. Даже не смотря на то, что мне было настолько интересно и важно, что я взяла длительный отпуск, — ответила Бекка.

— Давай-ка посидим, — сказал он, кивнув на деревянный столик. Бекка села, с интересом осматривая маленький кабачок, в котором они были.

— Ты знаешь, чем знаменит этот паб Грейпс? Говорят, что именно здесь шестеро матросов напились так, что пропустили отплытие «Титаника», — заметила она.

— Я знаю, потому и выбрал его, — ответил Брок.

Бекка чуть нахмурилась, а потом засмеялась:

— С каких это пор тебе интересен «Титаник»?

— С тех самых, как я нашел вот это, — Брок достал папку из рюкзака и передал сестре.

Бекка открыла ее и увидела старую расписку.

— Осторожнее. Ей восемьдесят лет... — сказал Брок.

Заинтригованная, Бекка присмотрелась и увидела, что это была квитанция на приобретение у парижского ювелира изделия в 56 карат с голубым бриллиантом, называемым le coeur de la mer.

— «Сердце океана»? Брок... — ахнула Бекка.

— Бек, это же шанс всей нашей жизни!

— Я не стану помогать тебе в грабеже могил!

Бекка резко встала и выбежала из паба.

— Ребекка! — Брок схватил квитанцию и помчался за ней. Он догнал сестру, когда та шла по булыжникам в темноте ночи.

— Три тысячи миль только для того, чтобы ты убеждал меня присоединиться к тебе в очередной безумной охоте за сокровищами! — возмущалась Бекка.

— Бекка... это не безумная охота за сокровищами. Я намерен пожертвовать музею все найденные нами артефакты «Титаника», — Брок наконец преградил ей путь.

— Все, кроме «Сердца океана», — кивнула Бекка.

— Нет, его тоже... за хорошую плату искателям, — ответил Брок.

Бекка вздохнула и обошла его.

— Даже когда мы были детьми, ты уже был одержим охотой за сокровищами. С тех пор, как нашел тот дублон на пляже. Но это не пиратское золото, Брок. «Титаник» должен остаться нетронутым. И я не стану помогать тебе осквернять его память охотой за каким-то паршивым бриллиантом, — сказала она.

Брок снова преградил ей путь.

— Бекка, ты что, не понимаешь?.. Вот почему ты мне нужна! Ты морской археолог. Ты знаешь, как сохранить эти артефакты. А они должны быть сохранены, Бек. У меня есть приятель, морской биолог, так вот он говорит, что «Титаник» и все, что на нем осталось, превращается в ржавчину и пыль. Скоро он исчезнет совсем, и нам нечего будет помнить! Если мы найдем артефакты, мы сохраним память. Я нашел инвестора и корабль, но ты — лучший археолог, я знаю. Мне нужна твоя помощь, Бек. Ведь с тех пор, как его обнаружили пять лет назад его, ты сама мечтаешь увидеть «Титаник», я же знаю!

Бекка посмотрела на него и вздохнула. Брат смотрел на нее большими щенячьими глазами. И в его словах был смысл. Черт его побери.

— Блин, — ответила она.

* * *

Шесть месяцев спустя.

Она летела... над океанскими волнами... над «Келдышом»... вниз, в воду... в темные глубины. Огромный корабль выплывал перед ней, как скелет в темноте. Внезапно во вспышке света он восстал во всей своей прежней роскошной славе. Она очутилась в курительной комнате, украшенной резными деревянными панелями и отделкой в морском стиле. У камина с маленькими часами стоял высокий мужчина с вьющимися волосами и широкими плечами. Казалось, он хотел обернуться, но тут в комнате потемнело, и в окна хлынула вода.

Бекка в ужасе вскрикнула и проснулась. Увидев, что она в безопасности на своей койке, девушка вздохнула и только опустилась на подушку, как в дверь внезапно постучали.

— Да?..

Черноволосый человек просунул голову в проем и сказал:

— Бекка, они возвращаются!

— Хорошо, Бобби... Я иду! — выбравшись из постели, Бекка сразу же направилась к двери.

— Эм... Бекка... — прервал ее Бобби.

— Что? — спросила она, повернувшись и положив руки на пояс.

— Ты не хочешь одеться? — с усмешкой спросил он.

Бекка опустила глаза и покраснела, увидев, что на ней только футболка, носки и нижнее белье. Она потянула футболку вниз и ответила:

— Пожалуй…

* * *

Через несколько минут (уже в джинсах) Бекка увидела, как брат вылезает из люка глубоководного аппарата «Мир 1».

— Ну? — спросил Бобби.

— Бриллианта нет, — вздохнул Брок.

— Инвесторы нервничают...

— Восемьдесят лет обломки были на дне, разбросанные на милю. Поиск крохотного алмаза может длиться годы, — сказала Бекка в защиту.

— Это не крохотный бриллиант, док. Он в 56 карат. Довольно крупный, — ответил Льюис Бодин, оператор подводного робота.

— Парни, Бек права. Область поиска очень большая. Попроси инвесторов немного потерпеть, хорошо? — сказал Брок Бобби.

— Ладно. Питер? Заправьте эту штуку. Второе погружение будет сегодня вечером, — сказала Бекка проходящему мимо члену экипажа.

— Да, доктор, — ответил он с сильным русским акцентом.

Брок кашлянул.

— Ты же знаешь, Бек... мы могли бы найти бриллиант быстрее, если бы мы... — начал он.

— Мы не увеличим количество погружений, — прервала его Бекка.

— Да брось ты! Почему же нет? — простонал Брок.

— Пятичасовое погружение съедает очень много топлива. И место крушения слишком хрупко даже для двух аппаратов одновременно! Так что ответ отрицательный, — сказала Бекка.

— Даже за взятку?

— Это какую же?

— Скажем... погружение в каюту А-36... — продолжил Брок.

— В каюту Томаса Эндрюса?.. Ты ее нашел?.. — спросила Бекка.

Брок усмехнулся. Как только Бекка увлеклась «Титаником», она сразу же была очарована его конструктором Томасом Эндрюсом. Притяжение создателя легенды было странным, необъяснимым. Порой Броку даже казалось, что его сестра влюбилась в призрака.

— Я скажу тебе, где она, если ты согласишься увеличить количество погружений... — сказал Брок.

— Это шантаж!

— Это бизнес, сестренка, — пожал он плечами.

Бекка посморела на Льюиса и Бобби и вздохнула.

— Черт с тобой, — сказала она, продолжая свой путь.

— Ха-ха! Ребята, мы идем!

— Но ты покажешь мне каюту прямо сейчас, Брок Натаниэль Лаветт, или я тебя прибью! — в голосе Бекки звучал угрожающий смех.

— Сразу после тебя, сестренка, — сказал Брок.

* * *

Несколько часов спустя Бекка сидела рядом с Льюисом, который дистанционно вел подводного робота по каюте Эндрюса.

— Что именно мы ищем, док? — спросил Льюис.

— Я скажу тебе, когда увижу их... — ответила Бекка, не отрывая глаз от экрана. Останки дерева были серыми и сгнившими, занесенные илом и отложениями. Прожектор робота осветил старую медную кровать и шкаф. Ржавоститы свисали с потолка и ползли по стенам. Робот чуть задел остатки стола, и несколько свернутых бумаг слегка подпрыгнули.

— Ага... — сказал Льюис.

— Вот они... — улыбнулась Бекка.

* * *

Выбравшись из аппарата, Бекка искала брата на палубе и увидела, что он разговаривает по телефону. Возбужденно улыбаясь, она помахала Бобби.

— Пожалуйста, скажи, что нашла бриллиант! — сказал он.

— Почти. Личные чертежи Томаса Эндрюса в его каюте! — ответила Бекка.

— О... это круто! Теперь мы можем изучать нашу старую девочку, не рассматривая фотографии «Олимпика», — сказал Бобби.

— И не только это, ведь мы можем заглянуть в разум человека, который построил «Титаник». Представь, что это значит, Бобби!

— Я-то понимаю. Но Дэйв и Барри платят не только за историю, Бекка... — начал читать лекцию Бобби. Но Бекка не стала слушать, увидев за его плечом странного мужчину, прислонившегося к леерам «Келдыша». Он был высокий и красивый, со вьющимися волосами, в костюме и длинном плаще. Его карие глаза смущенно смотрели на нее.

— Эй! Кто там? — спросила Бекка, указывая за спину Бобби. Тот оглянулся, но никого не увидел и пожал плечами.

— Не вижу никого, — ответил он.

— Не видишь?.. Бобби, я знаю, что темно, но он правда... — Бекка огляделась и замолчала, увидев, что мужчина исчез.

— Эм... — сказала она.

— Вечер был долгий. Почему бы тебе не пойти отдохнуть? — предложил Бобби.

— Нет, пока не увижу чертежи, — сказала Бекка, возвращаясь к первоначальной задаче и пытаясь забыть странного незнакомца. Она велела команде принести артефакты в лабораторию и немедленно начать очистку и сохранение чертежей. Время шло, Бекка все больше волновалась. Почерк на чертежах идеально соответствовал Томасу Эндрюсу. Исследователи один за другим уходили к себе отдыхать, в конце концов, оставив Бекку одну в лаборатории. Чертежи были очищены. Она не могла оторвать от них глаз. От мыслей ее отвлекли чьи-то шаги. Подняв голову, Бекка снова увидела странного человека, проходящего по палубе.

— Эй! — крикнула она. Мужчина остановился и посмотрел на нее. Он подождал, пока она выйдет из лаборатории на палубу.

— Добрый вечер, — сказал он с легким ирландским акцентом. Игнорируя его и пробежавшую по позвоночнику дрожь, Ребекка строго сказала:

— Это закрытая территория. Вы не должны быть здесь.

— Мои извинения. Я не знаю, как я выжил, но это чудо, что я здесь. Прошу вас, мисс, вы должны убедить капитана вашего судна проложить курс к «Титанику», — сказал он.

— К «Титанику»?

— Я прошу вас! Мы столкнулись с айсбергом, и она затонула. Две тысячи душ замерзают до смерти, — сказал он со страстной убежденностью.

— Так, вы кто? — спросила Бекка.

— Томас Эндрюс, но прошу, мисс, мы теряем время!

К его изумлению она засмеялась.

— Блин, я чуть было не поверила... так убедительно. Кто вы такой? Это Льюис нанял вас? — спросила она.

— Не важно. Я сам найду капитана. Что это вообще за судно такое? Какой компании? — бросил он через плечо, отправляясь дальше.

— Подождите! Вы никуда не пойдете, пока не ответите на несколько вопросов, — сказала Бекка, догнав его и преградив ему путь.

— Я сказал вам все, что нужно знать, мисс. Пожалуйста, мы теряем время, — сказал он, пытаясь сохранить самообладание.

— Ладно, я вам подыграю. Простите, что говорю вам это, мистер Эндрюс... но вы опоздали лет на восемьдесят. «Титаник» затонул 15 апреля 1912 года. Более 1500 человек расстались со своими жизнями. Так скажите Льюису, что издеваться над их памятью, нанимая актера, чтобы подшутить надо мной... это совсем не смешно! — гневно сказала она.

— 1500?.. восемьдесят лет?.. — пораженно спросил он, затем поднес руку ко лбу и отвернулся к леерам.

— Этого не может быть... — наконец проговорил он.

— Все, хватит. Идите к Льюису и скажите ему, что шутка не вышла.

— Это не шутка, мисс. Я — Томас Эндрюс. И последнее, что я помню — рев ледяной воды, поглощающей «Титаник»...

— Так и кто вы теперь? Призрак? — усмехнулась Бекка, сложив руки на груди.

— Ха! Я такой же призрак, как вы — леди! — сорвался он.

Бекка не знала, что так оскорбило ее. Его слова не были так уж обидны. На этом корабле она слышала речь и похуже. Но грубый тон Эндрюса заставил ее ответить. Она ударила его по лицу и пораженно замерла, когда ее рука прошла через него, как сквозь пар. Ахнув от ужаса, Бекка заметила, что он так же потрясенно смотрел на ее руку. Эндрюс заглянул ей в глаза и попытался дотронуться до ее лица. Когда его рука прошла сквозь ее тело, Ребекка испуганно вскрикнула и упала в обморок.

— Бекка? — кричал Брок, выбегая на палубу с Бобби и Льюисом. Призрак Томаса Эндрюса исчез, когда брат опустился на колени рядом с неподвижным телом сестры.

— Бекка? Ребекка? Что случилось? Давай, Бекка, очнись! — Брок ласково похлопал ее по лицу.

Наблюдая за ними с высоты трапа, Томас Эндрюс осознал, что он действительно мертв... мертв и погребен вместе с «Титаником» и 1500 другими душами.

* * *

— Ох... — простонала Бекка, открывая глаза.

— Эй... с возвращением, — улыбнулся Брок.

— Что случилось? — спросила она.

— Ты закричала, а потом упала в обморок. Бух! Не хочешь рассказать подробности? — спросил Льюис.

— Что тебя напугало там, на палубе? — спросил Брок, помогая сестре сесть на койку.

— Брок, ты веришь в призраков? — спросила она.

Брок переглянулся с Бобби и Льюисом.

— Не очень. А что? Ребекка, ты видела призрака? — спросил он.

— Не знаю. Может, я просто устала, и мое воображение... — начала Бекка и замерла, увидев, как Томас Эндрюс вошел в дверь ее каюты. — ...напугало меня, — закончила она, смотря, как призрак щелкает пальцами перед лицом Льюиса.

Брок посмотрел в том же направлении, что и она, и спросил:

— Ты что-то видишь сейчас?

— Ммм... думаю, я просто устала и мне надо отдохнуть, — она едва не вскрикнула, когда Томас помохал рукой перед лицом Бобби.

— Пожалуй, ты права. Ребята, пошли. Я смертельно устал, — сказал Бобби.

— Уверена, что с тобой все будет хорошо? — с беспокойством спросил Брок.

— Не волнуйся, Брок, — чуть улыбнулась Бекка.

— Позови, если вдруг что-то понадобится. Я зайду к тебе позже, хорошо?

— Договорились, — кивнула она, когда трое мужчин вышли. И оставили ее наедине с призраком.

— Это ваш супруг? — спросил Томас.

— Брат.

— Разумеется. Теперь я вижу фамильное сходство, — кивнул призрак.

— Значит, это правда, — Ребекка встала с койки.

— Да. И по какой-то причине вы единственная, кто может видеть и слышать меня.

— Круто.... — пробормотала она.

— Я... не расслышал вашего имени, — сказал он.

— Доктор Ребекка Лаветт.

— Доктор? — спросил Эндрюс, подняв бровь.

— За последние восемьдесят лет женщины далеко продвинулись, — улыбнулась Ребекка.

— Понимаю. Итак, доктор Лаветт... какова цель этого судна здесь?

— Это исследовательское судно. Мы прочесываем дно океана в поисках останков «Титаника».

— Я полагал, что это уже давно сделано за восемьдесят лет...

— Все дело в том, что есть серьезное различие между координатами радиосообщений с корабля и фактическим местом нахождения «Титаника» на дне океана. Его нашли около восьми лет назад. Да и технология безопасного погружения была разработана совсем недавно.

— Это правда?.. Но как?.. Океанские воды так глубоки...

— Вы уверены, что хотите все это знать?

— А что еще мне остается делать?..

— Тогда идем. Я покажу вам, — ответила Бекка, выходя из каюты. Но пока она проходила в дверь, призрак прошел сквозь стену.

— Перестаньте, пожалуйста, — прошептала Бекка в коридоре.

— Простите, — тихо ответил он.

* * *

Вслед за Беккой Томас поднялся на палубу, где она показала ему подводные аппараты и роботы, объяснив, как они работают, как «Миры» могут погружаться в морские глубины к «Титанику» с тремя членами команды на борту. Затем Бекка показала лабораторию, в которой Томас увидел артефакты с корабля и кадры рассеянных на дне обломков. Это привлекло его больше всего. Бекке даже показалось, что он закрыл глаза, так печально Томас смотрел на своё творение.

— Я знал каждую переборку, каждую заклепку, каждый иллюминатор, доктор Лаветт... как же я так предал ее?.. — тихо сказал он.

— Это не вы... это был несчастный случай...

— Случай?.. О, это гораздо больше, доктор, гораздо больше... — сказал он. — Прошу простить меня. Мне нужно побыть одному. Отдыхайте.

— Хорошо. Доброй ночи, мистер Эндрюс, — ответила она.

— Доброй ночи, доктор.

Бекка бросила последний взгляд на печального призрака и вышла из лаборатории.

На следующее утро Бекка проснулась с мыслями о том, не был ли Томас Эндрюс просто сном. Шишка на затылке, вроде бы, говорила об обратном. Но это было безумием. Призраков не существует, верно? Она оделась и пошла в кают-компанию, где ее ждал завтрак. Брок был уже там и с аппетитом ел кашу.

— Привет, Бек. Как твоя голова? — спросил он.

— Так себе. Но жить буду.

— Я что-то слышал про Каспера, правда, док? — спросил Льюис и некоторые из команды рядом с ним заулыбались. Бекка посмотрела на него и ответила:

— Ха, ха. Уверена, это был просто кошмарный сон. Теперь я в порядке.

— Кстати, видел я те чертежи, Бекка. Они просто потрясающие, — заметил Брок.

— Да, насколько я могу судить, надписи на них — это расчеты, которые Эндрюс сделал, чтобы понять, сколько времени у них осталось. И он практически не ошибся, — ответила Бекка, садясь за стол.

— Вот видишь. Ты еще не пожалела, что послушала меня?

— Угу, только это все стоило мне ночной галлюцинации и шишки на затылке, — саркастически сказала она.

— Ну...

— Брок, утром по плану погружение, а еще твоя жена ждет звонка, — сказал Бобби.

— Иду, иду, — ответил Брок, доедая кашу и отставив миску.

— И ты тоже, Льюис.

— Да, мама, — Льюис отодвинул табурет, собрал посуду со стола и пошел за ними.

— Пока, Бекка! — крикнул Брок, уходя.

— Пока! Будь осторожен!

Но только Бекка собралась позавтракать яичницей, она услышала знакомый ирландский голос:

— Абсолютно невероятно!

Замерев, она подняла глаза и увидела Томаса Эндрюса, входящего в кают-компанию и оглядывающегося по сторонам.

— Разумеется, корабль не такой большой и роскошный, как суда «Уайт Стар Лайн», но технические средства поразительны. Чего бы я не отдал, чтобы все это было на «Титанике»… Я мог бы спасти ее...

— Господи Боже... это не сон... сказала она, глубоко дыша.

— Нет, доктор. Разве мы не выяснили это вчера? — спросил он.

Убедившись, что никто не смотрит на нее, Бекка прикрыла рот рукой и прошептала:

— Если бы вы были живы и столкнулись лицом к лицу с призраком, вы бы поверили в это?

— Может, и нет, — пожал он плечами.

— Идемте. Нам надо поговорить, — шепнула она, наскоро сделав бутерброд и убрав посуду. Вместе они вышли на палубу, где шумящий океан и рев двигателей корабля заглушали их голоса от остальных.

— Я обошел весь корабль, пытаясь осознать все, что случилось. Кажется, будто я заснул всего на несколько минут, — сказал Томас.

— Почему вы здесь? И преследуете меня?.. — спросила Бекка.

— Мои чертежи.

— Чертежи?

Он кивнул.

— После моей дочери, эти чертежи были самой дорогой вещью для меня. Я увидел их в вашей лаборатории.

— Я ведь подняла их вчера со дна океана... — понимающе сказала она.

— Отец рассказывал мне легенды Ирландии. В том числе и сказки с привидениями. Он говорил, что некоторые души после смерти бродят по земле из-за какого-то незаконченного дела, — продолжил Томас.

— Что же вы не завершили?..

— Теперь я не знаю. Я прожил добрую жизнь. У меня была жена и дочь. Друзья. Я был успешен в делах, по меньшей мере до последнего дня. Я думаю только об одном — наверное, я должен спасти людей, погибших на «Титанике».

— Но... вы не можете. Они мертвы, — заметила Бекка.

— В этом моя проблема. Я не знаю. Может быть, если я просто пойму, что стало причиной катастрофы, я смогу обрести покой.

— Что ж, вы в лучшем месте для этого.

— Возможно, — сказал Томас, прислонившись к леерам.

— И если это успокоит вас, гибель «Титаника» заставила судоходные предприятия по всему миру повысить правила безопасности. Теперь ни один корабль не может выйти в море без достаточного количества спасательных шлюпок на борту, а большинство компаний проводят обязательные инструктажи пассажиров по безопасности и использовании спасательных жилетов. Некоторые даже не выходят из порта, пока не пройдут такие учения, — рассказала ему Бекка.

— Это утешает. Я только сожалею, что так многим пришлось умереть, чтобы все это произошло. В том числе и мне.

— Для большинства людей вы герой. Мы знаем, как вы заходили в каждую каюту и призывали людей надеть спасательные жилеты. А правда, что вы бросали за борт шезлонги тем, кто был уже в воде? — спросила Бекка.

Томас усмехнулся.

— По правде говоря, та ночь настолько стерлась из моей памяти, что я не знаю, что я делал, а что нет. Не могу ясно вспомнить.

— Хотите увидеть, что мы там нашли? Я все равно должна начать работу в лаборатории.

— На самом деле... я надеялся, что смогу увидеть ее...

— Ее?

— «Титаник». А эти... кинокадры... точны? Она действительно так выглядит?

— Во-первых, сейчас это называется видео. А во-вторых... увы, да. Вы все еще хотите увидеть ее? — осторожно спросила Бекка.

— Я должен, — ответил он.

— Хорошо. Мы будем готовиться к погружению еще час. Вы можете пробраться на борт вместе со мной. Не думаю, что призрак займет много места.

— Благодарю вас, доктор Лаветт.

— Ребекка. А мои друзья зовут меня Бекка, — улыбнулась она.

— Тогда Бекка. Пожалуйста, зовите меня Томас.

— Я буду. Идем же в лабораторию.

— Идем, — сказал он, машинально предлагая ей свою руку.

Бекка удивленно моргнула.

— Эм... я ведь единственная, кто может слышать и видеть вас? Было бы странно, если бы я держалась за воздух.

— О... конечно, простите меня. Я все еще не привык быть призраком, — сказал он, смутившись.

Томас прошел за ней с палубы в лабораторию, где другие исследователи очищали и тщательно сохраняли найденные артефакты. Он смотрел, как Бекка надевает перчатки, а затем изучает каждый предмет. Затем она подошла к странному квадратному устройству и стала печатать на клавиатуре, как на печатной машинке.

— Что это за изобретение? — спросил Томас, наклонившись к ее плечу.

— Это компьютер. Он сохраняет важные документы, а мы используем его для создания трехмерных... — у Ребекки перехватило дыхание. Она вдруг поняла, что Томас очень близко к ней. Все, что ему нужно было сделать — просто наклониться...

— ... моделей... — продолжила она, отгоняя от себя непонятное чувство. В этот момент Томас осознал, что Бекка была довольно молодой женщиной. Маленькой, со вьющимися светлыми волосами, яркими зелеными глазами и мелкими веснушками вокруг носа. Потом, вспомнив о жене, он кашлянул и отстранился.

— Восхитительно, — сказал он, пока она надеялась, что никто не заметил ее волнения.

* * *

Через несколько минут «Мир 1» и «Мир 2» погрузились вновь. Брок был в «Мире 1» с Льюисом, а Бекка с еще одним инженером — в «Мире 2». Томас был тоже с ней, но вздрагивал каждый раз, когда глубоководный аппарат дрожал под тяжестью воды. Вдруг он осознал, что пытается найти у Бекки поддержки, но в аппарате было так тесно, что она ничего не могла сказать ему.

— «Мир 2», погружение. Ты готова, Бек? — спросил Брок по радио.

— «Мир 1», мы готовы. Идем вниз, — ответила Бекка.

Томас был растерян спуском в воды океана. Единственным источником света были огни глубоководных аппаратов. Больше не было ничего, только чернота. Вскоре темнота ему наскучила, и он стал наблюдать за Беккой и командой. Так глубоко Ребекка казалась ему необычайной женщиной. Яркая, умная, страстно влюбленная в свою работу. Томас был так заворожен ею, что почти не заметил три прошедших часа погружения.

— «Мир 2» почти на дне, возле обломков. Где вы? — спросила Бекка по радио.

— Прямо над тобой, — ответил Брок.

— Идем на нос.

Посмотрев в иллюминатор, Томас увидел слабые размытые следы в иле океанского дна. Бекка рассказала ему, что, погружаясь в морскую пучину, «Титаник» разломился на две части. Это больно ранило его. Но когда он увидел выплывающий из темноты подобно призраку Летучего Голландца нос корабля, его сердце не выдержало. Томас прижал ко рту дрожащий кулак, пытаясь сдержать срывающиеся с губ рыдания. Бекка отвлеклась от радара и сочувственно вздохнула, увидев его реакцию.

— Бек, мы остановимся на шлюпочной палубе по правому борту, как и вчера, — послышался голос Брока. Бекка кашлянула и ответила:

— Принято.

Томас совладал с собой и повернулся к мониторам, которые показывали, как из аппаратов были выпущены роботы, направляющиеся к «Титанику». Не отрываясь, он смотрел на изображение с их камер. Время и ржавчина погубили столько же, сколько было еще узнаваемо. Он видел знакомые двери и безделушки. Хрустальная люстра — настоящая жемчужина огромного корабля — все еще висела над остатками некогда величественной лестницы. И контуры ангелов Чести и Славы, все еще смотрящих на то место, где когда—то были теперь застывшие во времени часы.

— Так, ребята. Ищем бриллиант, — послышался голос Брока.

— Бриллиант? — спросил Томас, посмотрев на Бекку. Она смущенно покраснела.

— Принято... — нехотя сказала она по радио.

* * *

— Невероятно! — вскричал Томас, снова материализовавшись на палубе «Келдыша». Бекка выбралась из «Мира 1» и побежала за возмущенным призраком.

— Она назвала это исследовательским судном! Ха! Да вы просто алчные стервятники! — крикнул он вдогонку кому-то из команды.

— Томас! — воскликнула Бекка, ловя удивленные взгляды русских.

Томас привел ее к трапу и прямо спросил:

— Вы охотники за сокровищами, или нет?

— Охотник за ними — Брок. Я океанский археолог, беспокоящийся о сохранности истории, — ответила она.

— Истории? Это все, чем, по-вашему, был «Титаник»?

— Нет, я знаю, это величайшая трагедия за всю историю мореплавания. Я знаю, что 1500 человек погибли... — начала Бекка.

— Вы правда не понимаете? Вы знаете факты, но поняли ли вы душу «Титаника»? Неужели вы даже никогда не задумывались об этом?

— Конечно, задумывалась. Вот почему я здесь. Для меня поиски бриллианта — всего лишь средство достижения цели.

— А какова ваша цель, доктор? Научный труд об исторически ценных артефактах со дна океана? «Титаник» был не просто кораблем, который затонул, Бекка. Это был корабль, который жил. И неосознание этого оскорбляет память каждой погибшей в ту ночь души. В том числе и меня, — добавил он.

— Я сожалею. Но что вы хотите от меня? Эта экспедиция вообще существует по одной только причине: наши инвесторы хотят, чтобы мы нашли этот бриллиант, — ответила Бекка.

— Вы правда не понимаете. Прямо перед вашими глазами призрак с «Титаника», переживший все эти ужасы, а для вас «Титаник» — это что-то из исторического справочника, или какая-то забытая безделушка в лаборатории. Вы когда-нибудь говорили с теми, кто выжил в ту ночь?

— Нет. Большинство из них мертвы, — подчеркнула она.

— И все же здесь, совсем рядом с вами, некто, кто мертв, но весьма способен рассказать вам о том, что он испытал. И вы просто должны задать ему хотя бы несколько вопросов. Все, что вам надо сделать, это просто слушать, Бекка, — настаивал Томас.

— Хорошо, я слушаю. Рассказывайте, — сказала Бекка, скрестив руки на груди.

Но только Томас собирался начать рассказ, как появился Брок.

— Эй, Бек, все хорошо? Ты что здесь делаешь? — спросил он.

— Эм... я просто... думаю, — ответила Бекка.

— Идем, мне нужна твоя помощь с артефактами.

Бекка взглянула поверх плеча Брока на вздохнувшего Томаса и сказала:

— Позже...

Призрак исчез в мерцающей дымке.

Брок оглянулся и спросил:

— Куда ты смотришь?

— Никуда. Пошли. Артефакты сами не обработаются.

Брок пожал плечами и пошел вслед за сестрой.

* * *

Позже Бекка сидела на койке и писала заметки, когда даже не увидела, а почувствовала присутствие Томаса.

— Вы все еще злитесь на меня? — спросила она. Он материализовался и сказал:

— Приношу мои извинения, что я был так резок с вами. Просто этот корабль был для меня особенным. Полагаю, меня взволновало то, что единственная причина, по которой кто-то находится здесь — это безделушки в его чреве.

— А может быть, увидев, какой он сейчас, вы были потрясены больше, чем предполагали? — спросила Бекка, подтянув колени к груди.

Томас кивнул и сел на ее койку.

— Весь рейс я делал заметки, наброски о том, как улучшить ее. У меня так и не было возможности даже рассказать о них. Я и не думал отдыхать и наслаждаться путешествием. Мой ум всегда был поглощен работой, — сказал он.

— Я могу вас понять. Именно поэтому мой жених бросил меня, — ответила она.

— Вы были обручены? — спросил он, смотря на нее.

— Когда ты гениальный ребенок, который получает степень магистра в восемнадцать лет, свидания — это дело сложное. Твои сверстники только начинают учиться в колледже и больше думают о следующей вечеринке и о посвящениях в студенты, а не о карьере. Поэтому я выбирала мужчин постарше. Когда у меня было время встречаться. И мой жених правда был милым. Он сделал свою карьеру. У него был дом. И он любил и терпел меня.

— Но не долго... — заметил Томас.

— В конце концов, он устал быть для меня на втором месте после работы. Особенно когда я сказала, что отправляюсь в середину Атлантики с экспедицией Брока на «Титаник». Он хотел жениться. Завести семью. Может я и гениальна, но это не значит, что не молода и не хочу всего этого.

— И с тех пор вы здесь...

— С двадцатью счастливо женатыми русскими, двумя женщинами, восемью женатыми и шестерыми холостыми, но с подругами, американцами и с братом. А как же вы? Вы упомянули дочь, но не вашу жену, — сказала Бекка.

— Хелен? О, полагаю, мы были счастливы. Мы были друзьями, любовниками... у нас была дочь. И я действительно любил ее. Но я не знаю, мог бы я сказать, что был влюблен в нее. Таким волшебным, страстным образом, о чем так любят рассказывать книги. Наша любовь была уверенной, стабильной, — ответил он.

— Что типично для эдвардианского общества.

— Что случилось с Хелен? Вы знаете?

— Да. Она снова вышла замуж. И она, и ваша дочь Элизабет прожили долгую и счастливую жизнь.

— Я рад. И знаете, это забавно... Если бы я был жив, у меня был бы шанс начать все с начала. Найти ту страстную любовь, о которой так любят читать дамы, и не беспокоиться все время о работе.

— Это было бы здорово, — кивнула она.

— Но для этого потребовалось бы чудо с небес, — сказал он.

— Произошло уже столько странного, — пожала плечами Бекка.

— Например?

— Например, призрак знаменитого кораблекрушения, пришедший из лимба восемьдесят лет спустя, чтобы преследовать меня, — ответила она, подняв бровь.

Томас рассмеялся.

— Полагаю, вы на что-то намекаете?

— Вы знаете колье, которое мы ищем? «Сердце океана»? Легенда гласит, что если загадать желание, оно может его исполнить, — пояснила ему Бекка .

— Какая теперь разница? Может, я и захотел бы снова стать живым. Но вы, доктор? Чего пожелали бы вы? — спросил он.

Бекка помолчала, потом опустила глаза и ответила:

— Чего-то, что я не могу иметь.

Мгновение он смотрел на нее, потом кашлянул и встал.

— Мне лучше дать вам поспать. Я правда хотел бы узнать больше об этом новом мире, доктор. И об этом так желанном вам бриллианте, — сказал он.

— А я хочу спросить о пережитом вами. Правда. Можем мы быть друзьями? — спросила она.

— Я хотел бы этого.

— Доброй ночи, — пожелала она ему.

— Доброй ночи, — кивнул он.

Собираясь уйти, Томас вдруг остановился, снова посмотрел на нее и приблизил ладонь к ее лицу. Он изо всех сил пытался откинуть ту надоевшую прядь, которая, казалось, все время так и лезла ей в глаза. Увы, он просто не мог этого сделать. Но, хотя он был не в силах прикоснуться к ней, Бекка снова задрожала и закрыла глаза.

— Доброй ночи, доктор, — вздохнул он и исчез.

— Томас? — спросила она пустоту. Поняв, что она снова одна, Бекка упала на кровать. Внезапно она услышала стук в дверь.

— Томас? — спросила она, быстро открыв дверь.

На пороге стоял Брок.

— Кто такой Томас? — спросил он.

— Э—э... это мышонок... он бегал по моей комнате, вот я и дала ему имя Томас, — соврала Бекка, прекрасно зная, как это глупо звучит.

— И ты думала, что мышонок постучал в дверь? — спросил Брок.

— Я слышала стук. Это могло быть что угодно.

— Ясно. Ладно, я просто хотел завтра продолжить погружения. Я просмотрел бумаги с корабля. Точно не знаю, в какой из кают путешествовал Хокли, но, думаю, у него был люкс с личной прогулочной палубой. Он упоминает об этом в своем письме. Его копия была прислана нам сегодня утром, — сказал он, передавая сестре копию и раскладывая вещи на койке.

— Хорошо... Скажи, а что Энн хотела сказать тебе сегодня утром? Какие новости из дома? — спросила Бекка, глядя на письмо.

Брок на секунду замер.

— Ничего особого. Мама и папа передают привет. Твоя собака сводит их с ума... А Энн хочет развода.

Бекка удивленно подняла голову и уронила карандаш.

— О, Брок... Мне так жаль... — начала она.

— Все в порядке. Я знал, что это произойдет. Вертолет заберет меня в пятницу, так что я поеду домой и покончу с этим. Сможешь руководить тут всем, пока меня не будет? — спросил он.

— Да... да, конечно, — кивнула она, все еще потрясенная его спокойствием.

— В любом случае, я просто хочу сделать как можно больше погружений, ясно?

— Конечно... Брок?.. Ты когда-нибудь задумывался о ней? — спросила Бекка.

— О чем ты? — спросил он, глядя в свои заметки.

— О «Титанике». Я имею в виду... Она ведь не была кораблем, который затонул. Она была кораблем, который жил, — сказала она, садясь на кровать.

— Знаю. Но сейчас... единственное, что меня сейчас интересует — это «Сердце океана». Давай просто найдем его?

— Ты правда думаешь, что мы это сделаем? — спросила Бекка.

— Конечно. Вот только как скоро?

Три года спустя.

Бекка мирно спала, как вдруг услышала крики... на русском языке.

— О нет... — пробормотала она. Пришлось встать, натянуть джинсы и идти в кают-компанию, где русские инженеры говорили громко и одновременно все вместе.

— Ребята, что случилось? — спросила Бекка по-русски.

— Трубу под раковиной на камбузе помнишь? Ну, ту, что вечно протекает. Так вот, теперь она не течет. Но никто из нас ее даже не трогал! — ответил один из русских.

— Это призрак! — закричал другой, и все снова заговорили.

— Парни, парни, послушайте... — попыталась успокоить Бекка — Может, в трубе просто скопилась вода, вот и капала, а сейчас она испарилась... Так бывает...

— Возвращаются! — крикнул кто-то с верхней палубы.

— Идите, без вас аппараты не поднимутся, — сказала инженерам Бекка.

Все неохотно поднялись наверх, оставив ее одну за завтраком. Она прошла на камбуз и остановилась у края раковины.

— Что я вам говорила о починке корабля по ночам?

Показавшись из-под раковины, где он с чем-то возился, Томас ответил:

— Чего хорошего быть привидением, застрявшем на корабле, если мне нечего делать?

— У вас много работы. Вы помогаете мне в поисках. Забыли?

— В Белфасте я лично работал вместе со строителями над каждым кораблем. Просто делать наблюдения для меня недостаточно, — последовал ответ.

— Иногда мне хочется, чтобы вы не вели себя как полтергейст. Команда уже нервничает.

— Понимаю. Это все только ради вас. Если бы не вы, я был бы в аду. Безделье сводит меня с ума, — сказал Томас, поднимаясь и раскатывая рукава.

— Я знаю. Но пожалуйста... Я прошу вас... просто постарайтесь... Не могу я больше строить из себя дурочку... Это сумасшествие! — умоляюще попросила Бекка.

Он усмехнулся, надевая сюртук:

— Я постараюсь. Но только ради вас...

Бекка слегка покраснела.

— Спасибо.

— Бекка! Брок нашел сейф! — крикнул Бобби в камбуз.

— Подожди меня! — ответила она.

— Сейф? Вы полагаете, что колье в нем? — спросил Томас, следуя за ней на палубу. За последние три года он и сам заинтересовался поиском «Сердца океана». Теперь бриллиант казался ему настоящим символом «Титаника». К тому же, Брок и Бекка вложили в эту экспедицию все свои средства. Им надо как можно быстрее найти его, иначе они все потеряют. Бекка старалась не волноваться, но Томас знал, что отсутствие денег стало ее беспокоить. Если бы он хоть как-то мог, он нашел бы это колье ради нее. Но Хокли показывал бриллиант лишь юной Розе, и Эндрюс узнал о его существовании только три года назад.

— Надеюсь, — вздохнула она.

* * *

Выйдя на палубу, Бекка увидела небольшой сейф, который поднимали из воды.

— Осторожно! Опускай аккуратно! — велела она крановщику.

— Да, доктор Лаветт, — ответил тот.

— Расслабься, Бек. Это то, что мы искали, я это чувствую! — Брок обнял ее и взял у Бобби сигару.

— Брок, сейф может развалиться. Мало того, что мы потеряем важные артефакты (и твой бриллиант тоже), кто-то может пострадать, — сказала ему Бекка.

— Мы его нашли, Бек. Расслабься. Эй, принесите пилу! — приказал Брок.

— Пилу? Брок! — запротестовала Бекка, побежав за ним.

Через несколько минут какой-то рабочий уже усердно пил замок сейфа. Все хлопали друг друга по спине, и Льюис, крупный мужчина с бородой и в очках, открыл бутылку шампанского и облил им всех, а потом сделал большой глоток. Наконец, с металлическим лязгом сейф открылся, из него потекла ржавая вода, показались старые деньги и счета. Брок присел возле сейфа и начал вытаскивать все оттуда. Его лицо помрачнело, когда он нашел только деньги и старую кожаную папку.

— Нет бриллианта? — спросил какой-то русский инженер.

— Дерьмо... — ответил Брок.

— Знаешь, босс, то же случилось с Хилардо... и его карьера так и загнулась... — сказал Льюис, пытаясь заставить друга не расстраиваться. Бекка толкнула его локтем в живот и сказала брату:

— Мне жаль, Брок.

Брок поднялся на ноги и тут заметил камеру. Он отвернул рукой объектив и сказал оператору:

— Выключи камеру.

* * *

Позже Брок хандрил в хранилище. Бекка знала, что сейчас в уме он перебирал все погружения к «Титанику», ища любую подсказку, которую они могли пропустить. Бобби говорил по телефону с инвесторами, сообщал им новости. Бекка опустила кожаную папку в химическую ванну, чтобы очистить десятилетние повреждения морской воды и сказала брату:

— Мы найдем его, Брок.

— Откуда ты знаешь? — посмотрел он на нее.

— Потому что ты всегда добиваешься своего, — улыбнулась Бекка, вынув папку из ванны и погрузив ее в воду.

Боб прервал их разговор, передав Броку телефон:

— Инвесторы хотят знать, как идут дела.

Бекка отвлеклась от папки, которую чистила водой из шланга. Брок и Бекка обменялись взглядами, затем Брок взял телефон.

— Привет, Дэйв. Барри? Слушай, его не было в сейфе... Нет, погоди, не волнуйся об этом, там еще столько мест, где он может быть... в обломках в каюте, в комнате матери, в сейфе палубы С...

— В портфеле Джимми Хоффа, — заметил Бобби.

— Тир на Ног, — вмешался Эндрюс, заставив Бекку улыбнуться. Он любил заставлять ее улыбаться. Брок обернулся и остановил взгляд на мониторе. Он нахмурился и сказал в трубку:

— Подождите минутку...

Брок посмотрел на монитор, потом на сестру, которая так внимательно очищала листы, что не замечала, что именно на них проявлялось. На листе бумаги показались буквы, а потом... рисунок карандашом молодой женщины.

Брок подошел поближе, чтобы рассмотреть рисунок, который отлично сохранился, хотя его края были повреждены. Девушка была прекрасна и чудесно прорисована. Ей было около лет двадцати, и она позировала обнаженной на диване в стиле ампир в лучах света, который, кажется, излучали ее глаза. В правом нижнем углу была нацарапана дата: «14 апреля 1912». И инициалы «Дж. Д.»

Нельзя сказать, что на девушке совсем ничего не было. На ее шее красовалось бриллиантовое колье с единственным крупным камнем в центре.

— Подожди-ка секунду, Бек. Дай мне фото колье, — попросил Брок сестру. Боб, заметив это, сказал в трубку инвесторам:

— Мы вам перезвоним!

Лаветт схватил с заваленного лабораторного стола старую черно-белая фотографию бриллиантового колье на витрине ювелирного магазина. Он поднес фото к рисунку. Они были одинаковые... та же искусная оправа и большой бриллиант в форме сердца.

— Черт меня побери... — сказал Брок.

* * *

Позже в тот же день «Мир 1» снова был готов к погружению. На этот раз была очередь Бекки.

— Считать это сверхурочными, док? — спросил Льюис, застегивая костюм.

— Ха-ха... с этим к Броку, Льюис, — ответила Бекка, наблюдая, как готовят аппарат.

— Я бы с радостью, но наш мистер Голливуд как раз сейчас дает интервью, — сказал оператор робота. Бекка посмотрела вверх и покачала головой. Брок любил внимание. И прямо сейчас он стоял перед камерой и говорил в микрофон.

* * *

— Охотник за сокровищами Брок Лаветт известен прежде всего своей находкой испанского золота в затонувших кораблях на Карибах. Теперь он использует технологию глубокого погружения, чтобы спуститься на две с половиной мили в океан к другому известному кораблю ... «Титанику». Он сейчас с нами на прямой связи с борта российского исследовательского корабля в середине Атлантики. Привет, Брок! — сказал телеведущий из студии новостей.

— Привет, Трейси. Знаете, «Титаник» — это не просто какое-то там кораблекрушение, это самая настоящая вершина кораблекрушений, — начал Брок. Мог ли он знать, что в это же самое время в Калифорнии, в маленьком деревенском доме, полном керамики, статуэток и другой ручной работы репортаж CNN показывал маленький телевизор. Стены дома были завешаны рисунками и картинами, разными вещами, собранными за долгие годы. И в стеклянной студии среди невероятного беспорядка маленькая старая женщина делала горшок на гончарном круге. Ее руки были все в красной глине, сморщенные и пятнистые, но все еще удивительно сильные и послушные. Другая женщина, лет сорока, что-то готовила на кухне.

— Я планировал эту экспедицию три года, и мы собираемся поднять много удивительных вещей... имеющих огромную историческую и познавательную ценность, — продолжил Брок.

— Не секрет, что ваша главная цель не история. Вы охотник за сокровищами. За каким из них вы охотитесь в этот раз?

— Я лучше это покажу, и мы думаем, что уже скоро найдем его, — сказал Брок, поднеся камеру к маленькому столику на палубе.

— Ваша экспедиция по-прежнему в центре бурных споров по поводу ваших прав на поиски артефактов и даже этики. Многие называют это расхищением гробниц, — продолжил репортер.

— Никто не называл исследование гробницы Тутанхамона расхищением. Со мной работают музейные эксперты, в том числе и моя собственная сестра доктор Ребекка Лаветт, уважаемый океанский археолог. Они следят за тем, чтобы эти артефакты были сохранены должным образом. Взгляните, что мы нашли сегодня... — сказал Брок, переводя камеру на рисунок.

Что-то в этих словах привлекло внимание женщины, и она обернулась к телевизору. Лицо ее было все в морщинах, фигура под пестрым платьем слишком худой и сгорбленной, но ее глаза были такими же яркими и живыми, как у молодой девушки. Она встала и вышла в гостиную, стирая тряпкой глину с рук. Померанский шпиц подошел к ней. Увидев, как ее бабушка встала, другая женщина тут же поспешила помочь ей.

— Бабушка?..

— Сделай-ка громче, дорогая, — попросила ее старушка. Внучка послушно исполнила желание бабушки как раз в тот момент, когда камера повернулась к рисунку в ванне с водой. Изображение женщины с колье заполнило весь экран. Брок продолжал:

— ... это лист бумаги, который был под водой 84 года... и моя команда может сохранить его. Зачем ему вечно оставаться на дне океана, если мы теперь можем смотреть на него и наслаждаться?

Завороженная изображением, старушка застыла в изумлении.

— Не может быть... — сказала она.

* * *

— Скажите ему повернуть налево. Я думаю, вы еще увидите медные буквы на палубах около лифтов, — сказал Томас Бекке. Она повторила его слова пилоту робота. Это было обычным их обычным способом работы. Томас был с Беккой в погружениях и помогал ей перемещаться по кораблю.

— Ну, давай взглянем... Палуба А, — отозвался пилот.

— Здесь был вход в первый класс, — сказал Бекка, когда Томас кивнул. Видя его рассеянность, она откинулась назад и шепотом спросила:

— Что случилось?

— Просто... Я сам входил в эти двери. Я прошел через каждую из них, выглянул в каждый иллюминатор. Прошло три года, Бекка. Я знаю, как «Титаник» встретил свою кончину и почему. Так почему же я все еще здесь? — спросил он.

Бекка не могла ему ответить в присутствии двух членов экипажа на борту, поэтому снова повернулась к мониторам. У нее вообще не было ответа. Робот вошел в каюту Хокли, отбросив какие-то обломки, в которых что-то сверкнуло. Именно тогда ее глаза что-то поймали.

— Стоп, подожди, вернись, — сказала она.

— Вы увидели колье? — спросил пилот робота.

— Может быть... увеличьте масштаб... Выключить основные огни, — скомандовала она. Пилот робота подчинился, но когда огни погасли, вместо сверкающего бриллианта они увидели блестящее ручное зеркало.

— Это не бриллиант, — сказал Томас.

— Это тоже ценность. Это ее жизнь, — сказала Бекка с улыбкой.

— Доктор? — спросил пилот.

— Поднимите его, Джерри.

— Так точно.

* * *

Через несколько часов Брок наблюдал за всплытием «Миров» из воды. «Мир 2» был еще в воде, и Брок уже был готов помочь сестре выбраться из «Мира 1», когда к нему подбежал Бобби.

— Звонок со спутника, — сказал он.

— Бобби, я занят. Аппараты только всплывают, — ответил Брок.

— Поверь мне, приятель, ты захочешь поговорит, — ответил ему Бобби, перекрикивая шум машин. Они отошли к борту, где была телефонная линия.

— Надеюсь, что-то хорошее, — вздохнул Брок.

— Говори громче, это пожилая женщина, — сказал Бобби, передавая телефон. Брок закатил глаза и сказал в трубку:

— Это Брок Лаветт. Чем могу быть полезен, миссис...?

— Кэлверт. Роза Кэлверт, — подсказал Бобби.

— Миссис Кэлверт?

Сидя на кухне рядом с загадочной внучкой, миссис Кэлверт спокойно ответила.

— Да… я просто хотела узнать, вы уже нашли «Сердце океана», мистер Лаветт?

Чуть не уронив телефон, Брок в шоке посмотрел на Бобби.

— А я тебе говорил! — кивнул Бобби.

Заинтригованный, Брок вернулся к телефону и сказал.

— Хорошо. Вы привлекли мое внимание, Роза. Может, вы знаете, что за женщина на рисунке?

— О да... Девушка на рисунке — это я.

* * *

Бекка выбралась из аппарата и тут же спросила Бобби, перекрикивая рев машин:

— Где Брок?

— Разузнает о бриллианте. Женщина по имени Кэлверт увидела репортаж по телевизору и назвала бриллиант по имени, Бекка, — объяснил Бобби.

Бекка удивленно моргнула.

— Она узнала «Сердце океана»? — спросила она.

— Надеюсь, это не обман, — ответил Бобби и отошел от нее.

Появившийся рядом с Беккой Томас спросил:

— О чем они говорят?

— Я не поняла. Пойдем, — сказала она ему. Он проследовал за ней в лабораторию, где специалисты уже тщательно обрабатывали и очищали найденные артефакты. Это были небольшие драгоценности и ручное зеркало.

— Должно быть, они принадлежали Розе и Рут Дьюитт Бьюкейтер, — сказала Бекка.

— Да... Кажется, я припоминаю, как миссис Дьюит Бьюкейтер носила эту брошь, — Томас показал на изучаемый артефакт.

— Хм... подождите... — сказала Бекка, разглядывая лист бумаги

— Что?

— Рут Дьюит Бьюкейтер требовала оплату страховки за потерю своих «фамильных драгоценностей» когда утонул «Титаник». Эта брошь была указана в списке, но значилось, что она сделана из опалов и изумрудов, — шепнула она ему.

— Но это явно подделка. Зачем же миссис Дьюит Бьюкейтер лгать? — спросил он.

— Ради денег, — предположила она.

— Для чего? Она была богатой женщиной.

— Была ли?..

— На что вы намекаете?

— Пока ни на что... мне надо немного покопаться. Узнать, что случилось с Рут после «Титаника», — ответила Бекка.

— Так, узнаю этот тон. Вы собираетесь провести за этим всю ночь? — спросил Томас.

— Похоже на то, — рассмеялась она.

— Могу я телепортировать вам кофе? — спросил он.

— Даже и не думайте. Последнее, что мне сейчас нужно — толпа суеверных русских, вспомнивших о призраке корабля, — категорически ответила Бекка.

— Тогда как насчет компромисса?

— Какого?

— Почему бы не заняться этим мне, ночью, когда в лаборатории никого не будет? И дать вам отдохнуть? — предложил он.

— Вы пытаетесь избаловать меня, мистер Эндрюс?

— Просто помочь другу... — ответил он.

— Не следовало учить вас, как пользоваться компьютером... — сказала Бекка.

— Пожалуй, я прогуляюсь по палубе. Посмотрю, все ли работает, как должно, — сказал Томас.

— Только ничего не трогайте, — предупредила его Бекка и тихо рассмеялась себе под нос, когда он подмигнул ей и сказал:

— Ни в коем случае, дорогая леди.

Она покраснела, подняв глаза и увидев одного из рабочих, который смотрел на нее, подняв бровь. Она кашлянула и вернулась к работе.

— Бек! Бекка! Ты не поверишь! — прокричал Брок, вбегая в лабораторию.

— Я знаю, Бобби рассказал. Какая-то женщина заявила, что знает это колье? — спросила она.

— Не просто женщина, Бек. Она утверждает, что сама является Розой Дьюитт Бьюкейтер, — выдохнув, сказал Брок.

— Что?.. Но как?..

— Не знаю. Но точно выясню, — сказал Брок, выбегая на палубу.

— Брок! — крикнула ему Бекка вслед, но он уже ушел, оставив сестру в размышлениях. Почему тогда Роза молчала, что спаслась с «Титаника»?..

* * *

Ночью, когда все разошлись, Томас материализовался в лаборатории и, подойдя к компьютеру Бекки, начал искать информацию о Рут. Он часто пользовался этим устройством, желая узнать о прошедших годах и помогая Бекке в лабораторных исследованиях. Однажды ему удалось даже проникнуть в архивы «Харленд энд Вульф». Бекка назвала это хакерством, и, кажется, это было незаконно, потому что она неделю с ним потом не разговаривала. Однако, неожиданно он понял, что у него довольно легко получается возвращать ее благосклонность. И очаровывать ее было очень забавно.

Внезапно на экране выскочила старая газетная статья о Молли Браун, возвращавшейся домой в Колорадо. Увидев на фотографии позади нее Рут Дьюитт Бьюкейтер, Томас улыбнулся:

— Попалась.

* * *

Его руки были грубыми, натруженными годами тяжелой работы. Она царапала ногтями по его спине, когда он поцеловал ее шею. Затем он прошептал ей на ухо:

— Ребекка...

— Томас!.. — вскрикнула она.

А потом... она проснулась. Она покраснела от мыслей, пронизывающих ее голову, тело и кровь. Ее сердце бешено билось. Это был всего лишь сон. Слишком много их стало в последнее время.

— Забудь об этом, Бекка... этого никогда не случится, — прошептала она себе, одеваясь. Она вышла в кают-компанию, взяла завтрак и села рядом с Броком и напротив Льюиса.

— Хороший сон ночью снился, док? — спросил Льюис с ухмылкой.

— О чем это ты? — в ужасе спросила она.

— Ну... мы слышали, как ты стонала во сне ночью, Бек... — ответил Брок.

— О, черт... А команда… тоже?..

— Нет, они не слышали. Только нам не спалось, — ответил Льюис. Бекка надеялась, что слышали только они и что никто не заметил призрака.

— Давайте сменим тему? Меня не интересует личная жизнь моей сестры. Без обид, — сказал Брок.

— Не вопрос, — ответила она.

— Что ты узнал, босс? Мы ничего не нашли за три года, — хмыкнул Льюис.

— Льюис... — простонал Брок.

— Эй, я говорю, что так быть не должно. Я с моей девушкой занимаюсь любовью по переписке. И в последний раз мы... — начал Льюис.

— Льюис! — огрызнулся Брок.

— Так что мы делаем сегодня? — спросила Бекка.

— Готовим каюту для миссис Кэлверт и ее внучки. Они прибудут завтра утром, и я думал, что сегодня мы сможем сделать еще несколько погружений, — ответил Брок, уставившись на своего друга.

— Босс, я ничего не понимаю с этой Кэлверт. То есть, эта старуха назвала себя Розой Дьюитт Бьюкейтер, верно? — спросил Льюис.

— Да, невестой Кэла Хоккли, — кивнул Брок.

— Окей, а почему она не заявила о себе раньше, черт возьми? Если она спаслась, почему она заставила всех поверить в то, что погибла на «Титанике»? — спросил Льюис.

— Не знаю, но думаю, что надо только подождать, когда Роза все нам расскажет, — сказал Брок.

— Ну, ты как хочешь, а я собираюсь разузнать про нее больше. Посмотрим, что за дерьмо я смогу найти. Извините, — сказал Льюис, направляясь в лабораторию. Зашедший Бобби сказал Броку:

— Дейв звонит тебе.

— Наверное, хочет знать, зачем я оплатил два билета в первом классе самолета из Калифорнии. До скорого, Бек, — сказал Брок, поднимаясь.

— Пока, — ответила Бекка. Оставшись одна, она наслаждалась завтраком, когда почувствовала, как Томас появился рядом с ней.

— Доброе утро, — сказал он.

— Доброе утро, — ответила она немного неловко.

— Что-то не так? — спросил он.

— Нет, ничего. Скажите... ммм... вы заходили в мою каюту прошлой ночью? — спросила она.

— Нет, я даже не ходил по кораблю. Я провел всю ночь в лаборатории, разыскивая сведения о Рут Дьюитт Бьюкейтер, — ответил он.

— О, и что нашли? — оживленно спросила она.

— Извольте. Похоже, что перед смертью муж Рут накопил множество карточных долгов. Они практически все потеряли. В Европе Рут продала все свои драгоценности, чтобы создать иллюзию, что она все еще богата, — сказал Томас.

— И потом она подала страховой иск в Штатах, потому что ей нужны были деньги, — сказала Бекка.

— Верно. Надеюсь, ваши феминистские идеалы простят мне это, но что, если Хокли был их источником доходов? И Рут заставляла Розу выйти замуж за него, — сказал Томас.

— Тогда это было обычным делом, правда? Молодая женщина из хорошо обеспеченной семьи должна была удачно выйти замуж, — ответила Бекка.

— После «Титаника» Рут подала иск, затем некоторое время гостила у Молли Браун, восстанавливая привычный образ жизни. Все сведения находятся на вашем компьютере, — сказал он.

— Спасибо, Томас, — улыбнулась Бекка.

— Не стоит благодарности. Для вас я бы сделал все, Бекка. Всегда, — ответил он, машинально коснувшись ее руки. Но его рука прошла сквозь ее ладонь как пар.

— Забавно, правда? Вы научились прикасаться к вещам, но вы все еще проходите сквозь людей как вода, — сказала она.

— Да... Когда ты призрак, ты начинаешь скучать по человеческим прикосновениям. Ты осознаешь это, видя тех, до кого больше всего хочешь дотронуться, — сказал он, глядя ей в глаза. Она кашлянула и взяла поднос.

— Идемте. Я хочу увидеть эти документы.

Он пошел за ней в лабораторию и оставил ее работать, а сам рассматривал другие предметы с корабля, которые изучали исследователи. В документах было все, что она хотела знать, и даже больше. Она не могла дождаться Брока, чтобы показать ему это. Но брат всю ночь висел на спутниковой связи, устраивая поездку миссис Кэлверт на Келдыш, а теперь объяснялся со спонсорами. Так что приходилось ждать.

Бекка посмотрела на рисунок, который они нашли, и ей вдруг стало интересно, что за история скрывается за ним и кто художник. В той папке были простые рисунки разных людей. Она увидела еще одну молодую женщину и скорбящую старуху в обветшалой викторианской одежде, которая на рисунке была как живая. Самые последние рисунки изображали сцены жизни на «Титанике», в том числе и того самого мальчика, играющего в юлу. Пожалуй, эти рисунки скоро станут очень известными.

Взгляд Томаса тоже остановился на рисунках. К его изумлению, большинство из них было посвящено жизни на борту корабля. Кем бы ни был этот художник, он, несомненно, имел талант. Потом он увидел портрет девушки с колье.

— Роза?.. — спросил он вслух. Посмотрев на него, Бекка осторожно наклонилась как бы к рисункам и тихо прошептала:

— Вы ее знали?

— Да. Это Роза Дьюитт Бьюкейтер, невеста Каледона Хокли. Правда, к печальному концу нашего путешествия стало совершенно ясно, что она влюблена в этого юношу из третьего класса по имени... ах да, Джек Доусон, — ответил он.

— Джек Доусон? — переспросила Бекка.

— Он был художником. Должно быть, это его работа. Посмотрите, вот его инициалы, — указал он на буквы внизу рисунка. Затем слегка покраснел и перевел взгляд. — Хотя я даже не предполагаю, почему молодая леди решила позировать обнаженной.

— Как вы узнали о нем? — спросила Бекка.

— Он спас жизнь юной Розе. Ей захотелось посмотреть корабельные винты, и она чуть не упала за борт, но Джек удержал ее. Хокли пригласил его пообедать с ними в первом классе. Могу сказать, что он надеялся унизить Джека. Но тот держался великолепно. Миссис Браун одолжила ему смокинг, и во время обеда Джек был приятен и остроумен. Юная Роза была так же блистательна и очаровательна, так что я понимаю, почему их тянуло друг к другу, — объяснил он.

Бекка повернулась к компьютеру.

— Никаких сведений о Джеке Доусене в декларациях корабля, — покачала она головой.

— Оглядываясь назад, я немного завидую юной Розе и Джеку. Они нашли что-то особенное, даже если это было мимолетное чувство, — сказал он.

— Говорят, влюбленным помогают звезды, — сказала она.

Он посмотрел на нее и сказал:

— Разумеется.

Убедившись, что никто не заметил, как она покраснела, Бекка заметила:

— Трудно поверить, что они полюбили друг друга всего за несколько дней.

— Должно быть, это было всего лишь увлечение, — ответил он. Хотя и не был точно уверен, о ком говорил больше.

— Хотели бы вы узнать, что женщина, которая назвалась Розой, приедет сюда завтра? — тихо спросила Бекка.

Томас удивленно посмотрел на нее. Конечно, он хотел.

На сле­ду­ющее ут­ро ог­ромный мор­ской вер­то­лет гре­мел над оке­аном. Зем­ля скры­лась где-то за го­ризон­том. Толь­ко воз­дух, мо­ре и «Кел­дыш» на рас­сто­янии. Ро­за спо­кой­но смот­ре­ла в ок­но монс­тра-вер­то­лета. Ее внуч­ка Лиз­зи си­дела ря­дом с ней, дер­жа на ру­ках ак­ва­ри­ум с зо­лоты­ми рыб­ка­ми. Она по­нятия не име­ла, за­чем они бы­ли здесь. Лиз­зи пы­талась расс­про­сить ба­буш­ку, за­чем они от­пра­вились сю­да и по­чему она ни­ког­да преж­де не упо­мина­ла о «Ти­тани­ке». Но Ро­за толь­ко улы­балась и про­дол­жа­ла со­бирать­ся. Ес­ли по­думать, то внуч­ка ни­чего не слы­шала о жиз­ни ба­буш­ки до 1920 го­да, так мо­жет быть, ее за­яв­ле­ния бы­ли прав­дой?

* * *

— Да она чер­то­ва лгунья! Су­мас­шедшая. Как эта... как ее? Та рус­ская ца­рев­на. Анас­та­сия, — воз­му­щал­ся Ль­ю­ис, пе­рек­ри­кивая шум «Ми­ров», го­товя­щих­ся к пог­ру­жению. Они со­бира­лись вес­ти пря­мую тран­сля­цию с оке­ан­ско­го дна, по­ка мор­ские би­оло­ги бу­дут изу­чать но­вые жи­вые ор­га­низ­мы, обос­но­вав­ши­еся на «Ти­тани­ке». Брок на­де­ял­ся, что это ви­део по­может ста­руш­ке вспом­нить как мож­но боль­ше.

— При­были! — прок­ри­чал им Боб­би, по­казав­шись на го­ризон­те. Брок кив­нул, и все трое от­пра­вились навс­тре­чу вер­то­лету. Ль­ю­ис шел по­зади Бро­ка и про­дол­жал воз­ра­жать про­тив мис­сис Кэл­верт.

— Она го­ворит, что она Ро­за Дь­ю­итт Бь­юкей­тер, так? Но Ро­за Дь­ю­итт Бь­юкей­тер по­гиб­ла на «Ти­тани­ке». Ей бы­ло 17. Ес­ли бы она вы­жила, сей­час ей бы­ло бы боль­ше ста лет! — го­ворил он.

— Че­рез ме­сяц ей ис­полнит­ся сто один, — с улыб­кой от­ве­тил Брок.

— Тог­да она очень ста­рая лгунья! Я прос­ле­дил ее жизнь в 1920е го­ды. Она бы­ла ак­три­сой в Лос-Ан­дже­лесе. Ак­три­сой! Вот те­бе пер­вый ключ, Шер­лок! Тог­да ее зва­ли Ро­за До­усон. По­том она выш­ла за­муж за пар­ня по име­ни Кэл­верт, пе­ре­еха­ла в Си­дар-Ра­пидс в Ай­ове, ро­дила ему дво­их де­тей. Те­перь Кэл­верт умер, и все, кто его знал, то­же.

— И все, кто знал о брил­ли­ан­те, дол­жно быть, то­же уже умер­ли... или ос­та­лись на этом ко­раб­ле. Но об этом зна­ет она! — прок­ри­чал Брок, ког­да вер­то­лет при­зем­лялся на па­лубу. Его гро­хочу­щие вин­ты мед­ленно опус­ка­ли ма­шину на вер­то­лет­ную пло­щад­ку. Сре­ди всех, на­ходив­шихся на па­лубе, на по­сад­ку смот­ре­ли Бек­ка и То­мас.

— Не­веро­ят­но! Воп­ло­щен­ная меч­та Ле­онар­до! — вос­клик­нул То­мас. Бек­ка не смог­ла удер­жать­ся от улыб­ки, ви­дя, как его вос­хи­ща­ют дос­ти­жения двад­ца­того ве­ка. Все эти три го­да они про­води­ли каж­дое ут­ро за раз­го­вора­ми на­еди­не в ее ка­юте. И по­рой те­мы их бе­сед ме­нялись от «Ти­тани­ка» и его пос­ледних ча­сов к его юнос­ти в Ир­ландии и ее детс­тву во Фло­риде. С То­масом бы­ло очень лег­ко. Бек­ка спус­ти­лась по тра­пу на ниж­нюю па­лубу, ду­мая о том, ког­да в пос­ледний раз она го­вори­ла с муж­чи­ной так сво­бод­но?..

По­ка Брок спе­шил встре­тить их гос­тей, Боб­би и Ль­ю­ис смот­ре­ли как ко­ман­да вер­то­лета вы­носит на па­лубу око­ло де­сяти че­мода­нов.

— Пу­тешес­тво­вать не так-то лег­ко, прав­да? — сар­касти­чес­ки спро­сил Ль­ю­ис у Боб­би, пе­рек­ри­кивая рев дви­гате­ля. Боб­би толь­ко на­де­ял­ся, что все это бы­ло приз­на­ком жен­щи­ны эд­варди­ан­ско­го выс­ше­го клас­са и что они вско­ре по­лучат брил­ли­ант. Нес­коль­ко муж­чин опус­ти­ли на па­лубу «Кел­ды­ша» ин­ва­лид­ное крес­ло, и за­горе­лый Брок с са­мым ис­крен­ним дру­желю­би­ем по­жал Ро­зе ру­ку:

— Мис­сис Кэл­верт! Я Брок Ла­ветт! Доб­ро по­жало­вать на «Кел­дыш»!

Лиз­зи, слиш­ком силь­но ныр­нув под ло­пасть вин­та, выш­ла вслед за сво­ей ба­буш­кой. Она про­иг­но­риро­вала про­тяну­тую ла­донь Бро­ка и са­ма по­кати­ла ин­ва­лид­ное крес­ло сво­ей ба­буш­ки впе­ред по па­лубе. Ма­лень­кая по­жилая ле­ди ка­залась не­веро­ят­но хруп­кой и не­умес­тной сре­ди все­го вы­соко­тех­но­логич­но­го обо­рудо­вания, ог­ромных ма­шин и не­ряш­ли­во оде­тых чле­нов эки­пажа. К окон­ча­тель­но­му за­меша­тель­ству Бро­ка, вер­то­лет­чик су­нул ему в ру­ки ак­ва­ри­ум с зо­лоты­ми рыб­ка­ми.

* * *

Поз­же Лиз­зи рас­па­ковы­вала ве­щи Ро­зы в ма­лень­кой удоб­ной ком­на­те. Ро­за рас­кла­дыва­ла мно­гочис­ленные фо­тог­ра­фии в рам­ках на сто­лике, ак­ку­рат­но прис­ло­няя их к ак­ва­ри­уму. Брок и Бо­дин сто­яли в две­рях, Бек­ка и То­мас бы­ли по­зади них. В тот са­мый мо­мент, ког­да Эн­дрюс уви­дел ста­руш­ку, он пе­ремес­тился в ка­юту и опус­тился на ко­лени ря­дом с ней. Он заг­ля­нул в ее гла­за и че­рез мгно­вение про­шеп­тал:

— Ро­за?..

Бек­ка вни­матель­но наб­лю­дала за ре­ак­ци­ей То­маса, по­ка Брок спра­шивал Ро­зу:

— Вы до­воль­ны ва­шей ка­ютой?

— О да. Она ми­ла. А это моя внуч­ка, Лиз­зи. Она за­ботит­ся обо мне, — ска­зала Ро­за с неж­ной гор­достью.

— Мы поз­на­коми­лись нес­коль­ко ми­нут на­зад, ба­буш­ка. На па­лубе, пом­нишь? — ска­зала Лиз­зи, улыб­нувшись Бро­ку.

— Ах да, — от­ве­тила Ро­за, огор­ченная сво­ей за­быв­чи­востью.

Брок ус­та­вил­ся на Ль­ю­ис и Бек­ку. Вот это да. Ль­ю­ис за­катил гла­за. Но Бек­ка пос­мотре­ла на ри­сунок и пой­ма­ла ее взгляд. Он был та­кой же, как у де­вуш­ки на пор­тре­те. И, наб­лю­дая за ре­ак­ци­ей То­маса, она по­чувс­тво­вала, что ста­рая ле­ди го­вори­ла прав­ду. Но как до­нес­ти это до Бро­ка? Ска­зать ему, что приз­рак ко­раб­ля уз­нал Ро­зу? Ага, а по­том ей точ­но при­несут сми­ритель­ную ру­баш­ку. На­конец мис­сис Кэл­верт за­кон­чи­ла рас­став­лять фо­тог­ра­фии ее де­тей, вну­ков и му­жа.

— Так, хо­рошо. Я всег­да бе­ру в пу­тешес­твия мои фо­тог­ра­фии. И, ко­неч­но же, Фред­ди, — ска­зала Ро­за, и ее пес сог­ласно гав­кнул в от­вет.

— Все хо­рошо, ми­лый? — об­ра­тилась она к не­му. Пес пос­мотрел на То­маса и за­рычал.

— Что слу­чилось, до­рогой? Ти­ше, ти­ше... — ска­зала ста­руш­ка, взяв пса на ру­ки.

— На­вер­ное, уви­дел приз­ра­ка, — рас­сме­ял­ся Ль­ю­ис.

— Приз­ра­ка? — спро­сила Лиз­зи, под­няв бровь.

— По­хоже, наш ко­рабль зах­ва­чен приз­ра­ком. По край­ней ме­ре, на­ша су­евер­ная ко­ман­да рус­ских в это ве­рит. Не поз­во­ляй­те ему до­кучать вам, — ска­зал Брок Ро­зе, ог­ля­дыва­ясь и пы­та­ясь ощу­тить при­сутс­твие это­го са­мого при­виде­ния, не по­нимая, что тот был сов­сем ря­дом.

— Вам что-ни­будь нуж­но? — спро­сила Бек­ка.

— Да. Я хо­тела бы уви­деть мой ри­сунок, — от­ве­тила Ро­за.

* * *

Че­рез нес­коль­ко ми­нут они бы­ли в ка­юте хра­нили­ща ар­те­фак­тов, где в ван­не с во­дой ле­жал ри­сунок. Мис­сис Кэл­верт пос­мотре­ла на свой пор­трет, сде­лан­ный во­семь­де­сят лет на­зад.

Изоб­ра­жение ко­лыха­лось и ка­чалось, слов­но бы­ло жи­вым. Ро­за зак­ры­ла пос­та­рев­шие ве­ки и яс­но пе­ред со­бой уви­дела взгляд го­лубых глаз по­верх аль­бо­ма. Эти мяг­кие гла­за смот­ре­ли пря­мо и бесс­траш­но. Ро­за улыб­ну­лась сво­им вос­по­мина­ни­ям. Бек­ка взгля­нула на То­маса, ко­торый был силь­но пот­ря­сен, уви­дев так близ­ко ту, что он знал так дав­но. Брок взял фо­тог­ра­фию колье и по­казал его ста­руш­ке, рас­ска­зав при этом ис­то­рию брил­ли­ан­та.

— Лю­довик Шес­тнад­ца­тый вла­дел зна­мени­тым кам­нем, име­ну­емым «Го­лубой брил­ли­ант ко­роны». Он ис­чез в 1792 го­ду, и тог­да же Лю­довик был каз­нен. Го­ворят, что «Брил­ли­ант ко­роны» то­же по­пал под гиль­оти­ну... был об­рублен, за­тем об­ра­ботан в фор­ме сер­дца... и стал на­зывать­ся Le Coeur de la Mer , «Сер­дце оке­ана». Се­год­ня он дол­жен быть до­роже ал­ма­за Хо­упа. Ле­ген­да гла­сит, что этот брил­ли­ант мо­жет вы­пол­нить лю­бое ва­ше же­лание.

— Это бы­ло ужас­но тя­желое колье. Я на­дела его лишь од­нажды, — ска­зала Ро­за, смот­ря на ри­сунок.

— Ты прав­да ду­ма­ешь, что это ты, ба­буш­ка? — спро­сила Лиз­зи.

— Это я, до­рогая. Прав­да, ап­пе­тит­ная? — рас­сме­ялась ста­руш­ка. Бек­ка сме­ялась то­же. Ей нра­вилась эта ма­лень­кая дер­зкая ле­ди. Она за­мети­ла, как То­мас слег­ка улыб­нулся, по­теряв­шись в вос­по­мина­ни­ях о той энер­гичной де­вуш­ке, ка­кой преж­де бы­ла Ро­за.

— Я на­шел это в стра­ховых сче­тах... и ста­рых ис­ках стро­гой сек­ретнос­ти. Зна­ете, кем был за­яви­тель?

— По­лагаю, нек­то по име­ни Хок­ли, — уве­рен­но от­ве­тила Ро­за. Она по­няла, что Брок про­веря­ет ее сло­ва.

— Вер­но, На­тан Хок­ли. Питт­сбургский сталь­ной маг­нат. Это брил­ли­ан­то­вое колье его сын Ка­ледон Хок­ли ку­пил во Фран­ции для сво­ей не­вес­ты... для вас... за не­делю до от­плы­тия на «Ти­тани­ке». Иск был по­дан сра­зу пос­ле кру­шения. Су­дя по все­му, брил­ли­ант дол­жен был пой­ти на дно вмес­те с ко­раб­лем, — ска­зал он. Ро­за чуть улыб­ну­лась.

Брок по­казал на ри­сунок и об­ра­тил­ся к Лиз­зи:

— Ви­дите да­ту?

— 14 ап­ре­ля 1912 го­да, — про­чита­ла она.

— Ес­ли ва­ша ба­буш­ка имен­но та, кем се­бя на­зыва­ет, зна­чит, она на­дела брил­ли­ант в тот са­мый день, ког­да за­тонул «Ти­таник», — ска­зал Ль­ю­ис.

— И это де­ла­ет вас мо­им луч­шим дру­гом, — улыб­нулся Брок.

— Мы с ра­достью зап­ла­тим вам лю­бые день­ги, ес­ли вы рас­ска­жете нам хоть что-то, что по­может его най­ти, — до­бави­ла Бек­ка.

— Мне не нуж­ны ва­ши средс­тва, док­тор Ла­ветт. Я знаю, как тя­жело лю­дям, ко­торые очень бес­по­ко­ят­ся о день­гах, от­да­вать их, — от­ве­тила Ро­за. Бек­ка пе­рег­ля­нулась с То­масом. Сло­ва Ро­зы зву­чали поч­ти ци­нич­но.

— Вы ни­чего не хо­тите? — скеп­ти­чес­ки спро­сил Ль­ю­ис.

— Вы от­да­дите мне это, ес­ли мой рас­сказ бу­дет це­нен для вас, — ска­зала Ро­за, ука­зывая на ри­сунок.

— До­гово­рились, — ска­зал Брок быс­трее, чем Бек­ка смог­ла воз­ра­зить.

— Что же вы зна­ете, юная Ро­за?.. — ти­хо спро­сил То­мас, хо­тя и знал, что она его не ус­лы­шит.

— Вот не­кото­рые ве­щи, мы наш­ли их в ва­шей ка­юте, — ска­зала Бек­ка, ука­зывая на очи­щен­ные и об­ра­ботан­ные ар­те­фак­ты. Лиз­зи от­везла ба­буш­ку к сто­лу, на ко­тором ле­жало око­ло пя­тиде­сяти до­рогих и де­шевых пред­ме­тов. Ро­за в сво­ем крес­ле ед­ва мог­ла что-то раз­гля­деть по­верх сто­ла. Дро­жащей ру­кой она под­ня­ла руч­ное зер­ка­ло из че­репа­хи, ин­крус­ти­рован­ное пер­ла­мут­ром, и удив­ленно пог­ла­дила его.

— Оно бы­ло мое. Как стран­но! Сов­сем та­кое же, как и тог­да, ког­да я смот­ре­лась в не­го в пос­ледний раз, — вы­дох­ну­ла она в удив­ле­нии. Ро­за пе­ревер­ну­ла зер­ка­ло и заг­ля­нула в трес­нувшее стек­ло, за­тем опус­ти­ла его и ска­зала:

— А вот от­ра­жение нем­но­го из­ме­нилось.

Бек­ка слег­ка рас­сме­ялась, а Ро­за тем вре­менем раз­гля­дела брошь из опа­лов и изум­ру­дов.

— Брошь мо­ей ма­тери. Она хо­тела вер­нуть­ся за ней. Бы­ла та­кая су­ета, — ска­зала ста­руш­ка и взя­ла гре­бень. Неф­ри­товая ба­боч­ка слов­но бы се­ла на его чер­ную руч­ку. Ро­за мед­ленно пе­ревер­ну­ла ее, чувс­твуя, как нах­лы­нули об­ра­зы, эмо­ции и вос­по­мина­ния, пог­ре­бен­ные под дол­ги­ми де­сяти­лети­ями.

— Вы го­товы вер­нуть­ся на «Ти­таник»? — мяг­ко спро­сил Брок.

* * *

В тем­ной опе­ратор­ской ка­юте все бы­ло зас­тавле­но эк­ра­нами, на ко­торые «Ми­ры» и под­водные ро­боты пе­реда­вали раз­личные изоб­ра­жения кру­шения.

— Тран­сля­ция с глу­бины две­над­ца­ти ты­сяч фу­тов, — ска­зал Ль­ю­ис.

Ро­за прис­таль­но вгля­дыва­лась в эк­ра­ны. Ее осо­бен­но ув­лекло од­но изоб­ра­жение ог­ражде­ния ко­раб­ля. Оно яв­но что-то зна­чило для нее. Брок вни­матель­но наб­лю­дал за ста­руш­кой, и Бек­ка от­ме­тила, что так же бы­ло с То­масом.

— Нос ко­раб­ля при пог­ру­жении вре­зал­ся в дно по­доб­но то­пору. Вот... Я мо­гу за­пус­тить мо­дели­рова­ние, ко­торое мы сде­лали. Здесь, на этом мо­нито­ре, — ска­зал Ль­ю­ис.

Лиз­зи раз­верну­ла крес­ло, что­бы Ро­за уви­дела эк­ран компь­юте­ра. Бо­дин за­пус­тил си­муля­цию и про­дол­жил:

— Мы со­еди­нили вмес­те круп­ней­шие в ми­ре ба­зы дан­ных по «Ти­тани­ку». Итак, вот...

— Воз­можно, Ро­за не за­хочет это ви­деть, Ль­ю­ис, — ска­зала ему Бек­ка.

— Нет, нет. Все в по­ряд­ке. Мне ин­те­рес­но, — от­ве­тила Ро­за.

Ль­ю­ис за­пус­тил компь­ютер­ную ани­мацию и нас­ко­ро ком­менти­ровал ее:

— Ко­рабль уда­рил­ся об ай­сберг пра­вым бор­том, лед на­нес мно­жес­тво про­бо­ин по бор­ту... про­бивая ды­ры как аз­бу­кой Мор­зе... бип-бип-бип, до са­мого ни­за. Сра­зу же бы­ли за­топ­ле­ны пе­ред­ние от­се­ки ко­раб­ля... и во­да рас­простра­нялась че­рез верх пе­ребо­рок, сле­дуя от но­са к кор­ме. По­ка нос опус­кался, кор­ма под­ни­малась... сна­чала мед­ленно... а за­тем все быс­трее и быс­трее, по­ка не под­нялся весь вес, мо­жет, 20 или 30 ты­сяч тонн... из во­ды, и тог­да сталь не вы­дер­жа­ла... ХРЯСЬ!! ...и ко­рабль раз­ло­мил­ся! Свер­ху вниз, до са­мого ки­ля, ко­торый вра­щал­ся как боль­шой шар­нир. Тут же нос пог­ру­зил­ся вниз, а кор­ма опус­ти­лась в преж­нее по­ложе­ние... но сцеп­ка дна по­тащи­ла кор­му за со­бой, и та вста­ла вер­ти­каль­но, а по­том но­совая часть отор­ва­лась, ус­тре­мив­шись ко дну. Кор­ма всплы­ла вер­ти­каль­но, как проб­ка, а по­том очень быс­тро уш­ла под во­ду око­ло 2:20 но­чи. Че­рез два ча­са со­рок ми­нут пос­ле стол­кно­вения.

Ани­мация по­казы­вала то­нущий нос. Ро­за наб­лю­дала этот ана­лиз ка­тас­тро­фы со­вер­шенно без эмо­ций. Сов­сем иное Бек­ка мог­ла бы ска­зать про То­маса. Не важ­но, сколь­ко раз он слы­шал рас­сказ о пос­ледних ми­нутах «Ти­тани­ка» — ги­бель это­го ко­раб­ля всег­да ра­нила его. Ль­ю­ис тем вре­менем про­дол­жал:

— Нос пол­ностью ока­зал­ся под во­дой и, от­не­сен­ный те­чени­ем поч­ти на пол­ми­ли, уда­рил­ся о дно, дви­га­ясь со ско­ростью око­ло 12 миль в час. Ба­бах!

Нос глу­боко за­рыл­ся в ил, ани­мация те­перь по­казы­вала кор­му.

— По ме­ре пог­ру­жения кор­ма ло­палась от дав­ле­ния и раз­ва­лилась на час­ти от си­лы вод­но­го по­тока при па­дении, так что на дно упа­ла прос­то ку­ча хла­ма. Кру­то? — спро­сил Ль­ю­ис ста­руш­ку.

— Спа­сибо за та­кой прек­расный и под­робный рас­сказ, мис­тер Бо­дин. Ко­неч­но, мои пе­режи­вания бы­ли... нес­коль­ко ины­ми, — от­ве­тила Ро­за.

— Рас­ска­жете нам об этом?.. — спро­сил Брок.

Ро­за мол­ча вста­ла со сту­ла и обер­ну­лась. Ее взгляд вер­нулся к эк­ра­нам, по­казы­ва­ющим пе­чаль­ные ру­ины глу­боко под во­дой. Изоб­ра­жение с од­но­го из под­водных ап­па­ратов мед­ленно проп­лы­вало по па­лубе. Ро­за уз­на­ла од­ну из шлюп­ба­лок «У­эл­лин», ко­торая еще бы­ла на мес­те. Она ус­лы­шала приз­рачную му­зыку валь­са и тус­клый и не­яс­ный го­лос офи­цера: «Толь­ко жен­щи­ны и де­ти».

Пе­ред гла­зами ста­руш­ки пред­ста­ли кри­чащие ли­ца в не­сущей­ся тол­пе. Это бы­ло стол­потво­рение и ужас. Лю­ди пла­кали, мо­лились, сто­яли на ко­ленях на па­лубе. Прос­то вос­по­мина­ние... вспыш­ка в тем­но­те. То­мас знал, что она чувс­тво­вала. Все пос­ледние три го­да по­доб­ные кар­ти­ны прос­то прес­ле­дова­ли его. Ро­за пос­мотре­ла на дру­гой мо­нитор. Ро­бот дви­гал­ся по поч­ти ис­тлев­ше­му, за­пол­ненно­му му­сором ко­ридо­ру. Ми­мо проп­лы­вал бес­ко­неч­ный ряд две­рей, по­хожих на тем­ные рты. Ка­мера вых­ва­тила из тем­но­ты не­ког­да рос­кошные рез­ные две­ри, и Ро­за вспом­ни­ла, как два ка­мер­ди­нера кла­нялись ей, от­кры­вая их в сто­ловую пер­во­го клас­са. Она нас­толь­ко бы­ла пот­ря­сена нах­лы­нув­ши­ми эмо­ци­ями вос­по­мина­ний, что опус­ти­ла го­лову и чуть всхлип­ну­ла.

Лиз­зи взя­ла ин­ва­лид­ное крес­ло и ска­зала:

— Ей нуж­но от­дохнуть.

— Нет, — ти­хо от­ве­тила Ро­за.

— Ба­буш­ка, по­жалуй­ста, — ти­хо поп­ро­сила Лиз­зи.

— Нет! — пов­то­рила Ро­за на удив­ле­ние твер­дым го­лосом. Ми­лая смеш­ная ста­рая ле­ди про­пала, те­перь это бы­ла жен­щи­на со сталь­ны­ми гла­зами. Брок дал знак всем за­мол­чать, дос­тал дик­то­фон и на­жал кноп­ку за­писи.

— Рас­ска­жите нам, Ро­за, — поп­ро­сил он, ког­да та сно­ва се­ла.

— Прош­ло мно­го лет... — на­чала она.

— Ни­чего. Прос­то рас­ска­жите нам все, что мо­жете, — ска­зал Брок.

— Вы хо­тите ус­лы­шать эту ис­то­рию, или нет, мис­тер Ла­ветт? — спро­сила Ро­за с лег­ким на­меком на улыб­ку. То­мас ус­мехнул­ся. Те­перь у не­го не бы­ло сом­не­ний. Это бы­ла та са­мая энер­гичная мо­лодая жен­щи­на, ко­торую он встре­тил так дав­но. Бек­ка ода­рила Бро­ка улыб­кой и тол­кну­ла его в бок, по­ка ко­ман­да ус­тро­илась слу­шать рас­сказ Ро­зы.

— Прош­ло столь­ко лет... а я все еще чувс­твую за­пах све­жей крас­ки. Фар­фо­ром еще ник­то не поль­зо­вал­ся. На прос­ты­нях ник­то не спал. «Ти­таник» на­зыва­ли ко­раб­лем меч­ты. Та­ким он и был. Дей­стви­тель­но был...

На протяжении следующих нескольких часов все были захвачены рассказом Розы. Она говорила о том, как сильно ненавидела Кэла и свою мать за то, что та заставляла ее выйти замуж, чтобы поправить семейное состояние. К удивлению Тома, Роза не просто чуть не упала за борт. Она была готова совершить самоубийство. Но Джек Доусон спас ее. А потом Кэл подарил ей бриллиант, сказав ей, что только такая драгоценность может быть достойна ее красоты.

— Конечно, этот подарок был только отражением его самого, блеском величия Каледона Хокли. Это был холодный камень... сердце льда, — Роза поморщилась от неприятных воспоминаний и продолжила: — Я все еще ощущаю его тяжесть. Если бы вы могли почувствовать его, а не только увидеть...

— Это то, чего мы хотим, — сказал Брок.

— Подождите, я правильно понял? Вы хотели совершить самоубийство, спрыгнув с «Титаника»? Это круто! — загоготал Льюис.

— Льюис.. — укоризненно сказала Бекка.

Но Роза рассмеялась вместе с Льюисом.

— Вам надо было подождать всего два дня! — смеялся Льюис. Бекка переглянулась с Томасом, когда тот тоже заулыбался.

Не попавший под обаяние Розы Брок посмотрел на часы. Время утекало. История становилась слишком долгой.

— Роза, расскажите нам еще о бриллианте. Что Хокли сделал с ним после этого? — попросил он

— Боюсь, я немного устала, мистер Лаветт, — слабо сказала Роза. Томас удивленно поднял бровь, пока Лиззи, поняв намек, покатила кресло к выходу.

— Подождите! Дайте нам какую-нибудь подсказку! Например, кто имел доступ к сейфу? Что за парень был этот слуга Лавджой? Он знал код? — быстро сыпал вопросами Брок, преграждая ей путь.

— Достаточно, — вмешалась Лиззи, бросив взгляд в сторону Брока. Она вывезла Розу за дверь, и рука старушки показалась в проеме в слабом знаке прощания.

— Прекрасно... — выдохнул Брок, запуская руку в волосы.

— Брок, ей сто лет. Если она ждала 84 года, чтобы начать рассказывать свою историю, мы можем потерпеть несколько часов, чтобы услышать продолжение, — ответила Бекка. Тут же появился Бобби и обратился к ее брату:

— Брок... надо поговорить, — серьезно сказал он.

— Разве у нас есть еще несколько часов, Бекка? — спросил Брок, следуя за Бобби, словно на экзекуцию. Бекка и Томас быстро переглянулись без слов. Они отправились на палубу, где шум машин мог скрыть разговоры Бекки с «воздухом».

— Убедительно, не правда ли? Никогда не задумываешься о том, что происходит с человеком под маской, которую он носит перед людьми, — наконец сказал Томас, прерывая тишину.

— Вы не могли знать, что она хотела покончить с собой, Томас, — ответила Бекка.

— Но каждый на том обеде мог бы сказать, что она несчастна. Глупые правила высшего общества заставляют нас молчать, — усмехнулся Томас, прислоняясь к леерам и глядя на пробегающие волны. Бекка не сдержала смешка.

— Что? — спросил он, поднимая бровь.

— Представляю, как вы подавились, когда Роза предложила Исмею насладиться теориями Зигмунта Фрейда об озабоченности мужчин размерами, — сказала ему Бекка.

— Исмей был напыщенным ослом. Именно он не дал ходу моему предложению увеличить количество спасательных шлюпок, — ответил Томас.

— Я помню... — Бекка закатила глаза. Джозеф Брюс Исмей был болезненной темой, о которой Томас мог говорить часами, Бекка в этом уже убедилась. Но сейчас он удивил ее неожиданным вопросом.

— Я просто подумал... а если именно этого я и ждал? — сказал он.

— Что? — не поняла Бекка.

— Что, если я ждал именно Розу и ее рассказ? Ведь это, пожалуй, единственная история «Титаника», которую я еще не слышал.

— Значит... когда она закончится... вы... уйдете?.. — спросила Бекка. Томас кивнул, и она внезапно почувствовала печаль от этой мысли. Эндрюс стал таким оплотом в ее жизни, что она просто не могла представить будущее без него.

— Я говорю о том, что теперь я все знаю о той ночи, а вы скоро получите все необходимое, чтобы найти бриллиант, и мне не нужно будет больше беспокоиться о вас, — сказал Томас.

— Что ж... пожалуй, вы правы... — сказала Бекка, уговаривая себя, что это эгоистично — не желать его упокоения от такого странного послесмертия. Томас Эндрюс был призраком. И все то, о чем она думала... и мечтала... не осуществится никогда.

— Жаль, что я не знал о Джеке и его работах. Я мог бы поручить ему нарисовать интерьеры «Титаника». Он мог бы быть отличным помощником «Харланд энд Вольф», а в свободное время заниматься искусством, — сказал Томас, прерывая ее размышления.

— Судя по тому, что нам рассказала Роза, он ответил бы вам: «Спасибо, но нет». Он был настоящей частью богемы. Мог ли такой парень быть счастливым, строя корабли? — спросила Бекка.

— Я же был.

— Томас, вы трудоголик, а не свободный художник, — заявила Бекка.

— Горшок над котлом смеется, а оба черны, — рассмеялся он.

— И вообще, я не думаю, что такое предложение работы спасло бы ему жизнь, — отметила Бекка.

— О чем вы? — спросил он.

— Да ладно вам, Томас. Я вас знаю. Вы классический мученик. Вам кажется, что предложи вы Джеку какую-то работу, это могло бы изменить его судьбу. Но в конце истории он оставался все тем же пассажиром третьего класса, влюбившимся в Розу и ушедшим на дно вместе с кораблем, — воскликнула Бекка.

Томас посмотрел ей в глаза и тихо и тепло спросил:

— Вы и правда знаете меня?..

Бекка опустила голову и покраснела.

* * *

На другом борту большой гидравлический кливер вытягивал один из аппратов «Мир» из воды. Брок шел, разговаривая с Бобби. Их голоса и фигуры слились с палубными подъемными кранами, командой, ребятами из техобслуживания.

— Партнеры в бешенстве, — сообщил Бобби.

— Бобби, выиграй мне время. Мне нужно время, — ответил Брок.

— Мы тратим тридцать тысяч в день, а прошло уже шесть дней экспедиции. Я передаю тебе то, что говорят мне они. Палец уже лежит на курке. Скоро выстрел.

— Ну так скажи пальцу, что мне нужно еще два дня! Бобби, Бобби, Бобби... мы близко! Я чую его. Я чую лед. Она носила бриллиант... теперь мы просто должны выяснить, где он завалялся. Я только поработаю с ней еще немного. Хорошо? — умолял Брок.

— О Боже, — вздохнул Бобби, уставившись на свои ноги. Брок обернулся и увидел Лиззи позади себя. Она слышала часть их разговора с Бобби. Лавет подошел к ней и поторопился увести в тихое место на палубе.

— Эй, Лизи! Мне нужно поговорить с вами, — начал он. Лиззи повернулась и спросила, уперев руки в боки:

— Разве вы не хотели поработать со мной?

— Слушайте, у меня мало времени. Мне нужна ваша помощь.

— Я не собираюсь помогать вам запугивать мою столетнюю бабушку. Я пришла сюда, чтобы сказать вам: осадите вашу прыть! — ответила Лиззи, толкнув его в грудь.

Брок ответил с явным отчаянием:

— Лизи... вы должны кое-что понять. Я уверен, что найду «Сердце океана». Я вкладываю все свои деньги в это дело. Моя жена даже не может развестись со мной из-за этой охоты. Мне нужно знать, что скрыто в памяти вашей бабушки.

Лиззи усмехнулась и скрестила руки на груди. Брок протянул ей ладонь.

— Вы видите это? Вот здесь?

Она посмотрела на его руку. Она была пуста. Чашеобразная, как будто нереальной формы.

— Что это? — спросила Лиззи.

— Такой будет моя рука, когда я найду бриллиант. Вы понимаете? Я не уйду отсюда без него, — сказал он.

Лиззи вздохнула. Похоже, ее впечатлила его решительность.

— Послушайте, мистер Лаветт...

— Брок, — поправил он ее.

— Брок, она все сделает по-своему, в определенное время. Не забывайте, это она связалась с вами. Она приехала сюда по своим собственным причинам, и только бог знает, каким именно.

— Может быть, она хочет примириться с прошлым? — предположил Брок, пожимая плечами. За эти годы они с Беккой опросили многих выживших. Примирение — все, чего они хотели.

— Каким прошлым? Она никогда, ни разу ни слова не говорила о «Титанике» до позавчерашнего дня.

— В таком случае мы оба повстречались с вашей бабушкой впервые, — улыбнулся Брок.

Лиззи пришлось задуматься об этом. Когда она родилась, ее бабушке было уже за шестьдесят. Она не проводила связи между прекрасной молодой актрисой на фотографиях и своей бабушкой, пока не подросла. Она не знала, кто эта молодая женщина. Роза всегда была для нее просто бабушкой.

Лиззи внимательно посмотрела на Брока:

— Думаете, она действительно была там?

— О да. Я верю ей. Она была там.

* * *

— Все правда настолько плачевно, как показывают эти мониторы? — спросила Лиззи.

— Да... Бекка даже хотела сделать латунную табличку... но в бюджете денег нет, — ответил Брок.

— Не могу представить, что моя бабушка ходила по этому кораблю, который сейчас прямо под нами...

— Немного левее, — поправил ее Брок, и Лиззи чуть усмехнулась.

— Ну да, — кивнула она.

— А как долго вы заботитесь о бабушке? — спросил Брок.

— Уже пять лет. Хотя это она заботится обо мне с момента моего развода, — ответила Лиззи.

— Правда?

— Она самая сильная женщина, которую я когда-либо встречала. Только когда она сломала ногу, ей потребовалась медицинская помощь. Никаких лекарств, никаких особых диет — она не соблюдала ничего. Даже трудно понять, как она стала такой хрупкой, когда ее дух все так же силен, — ответила Лиззи.

— Не отрицаю, она воодушевлена, — сказал Брок, и это ее рассмешило. Ее смех был приятен, не слишком громкий, но и не слишком тихий. Почти... музыкальный. Проходивший мимо Льюис краем глаза заметил, что они разговаривают, и удивленно поднял бровь.

— Однако... — пробормотал он.

* * *

Позже, явно заинтересованный, Льюис включил диктофон. Роза смотрела на экран, впитывая реальность затонувшего судна: робот двигался вдоль обшивки правого борта по направлению к корме. Справа проплывали прямоугольные окна кают офицеров. Бекка села на стол, Томас устроился рядом, и сразу же Фредди, померанский шпиц, сидящий на коленях Розы, снова начал истошно лаять.

— Тише, Фредди! — отругала его Роза.

— Черт побери... — пробормотал Томас.

— Я думала, вы любите собак, — чуть слышно произнесла Бекка, прикрывая рот.

— Мне нравится ваша собака и большие собаки. Маленькие ворчуны всегда раздражали меня, — возразил Томас.

— Что ж Фредди... придется нам вернуться... обрано в каюту, — вздохнула Лиззи, забирая собаку и выходя.

— Расскажите нам еще о бриллианте, Роза, — сказал Брок.

— Следующий день была суббота. Я вспоминаю ощущение солнечного света. Как будто я не чувствовала солнца много лет... — начала Роза, и Брок снова закрыл лицо рукой.

Вновь все унеслись в путешествие во времени по воспоминаниям Розы. Она рассказала об ужине в ресторане, на котором присутствовал и Джек, и юный художник на нем действительно был великолепен, как и говорил Томас. А потом они оказались на чудесном празднике третьего класса, на который Джек пригласил Розу. Томас почти услышал задорные звуки ирландского танца. Как бы ему хотелось узнать об этом тогда! Возможно, он тоже повеселился бы. Но почему-то он никак не мог представить Бекку, танцующую вместе с ним на вечеринке, куда он и правда очень хотел бы попасть.

Если вдуматься, единственным развлечением в этом существовании в образе «призрака корабля» для Томаса были разговоры с Беккой и то время, которое они проводили вместе между экспедициями. Он был вместе с ней в Америке, они долго гуляли, ходили в кино, обедали, а иногда просто оставались дома и разговаривали порой до самого утра.

В реальность Томас вернулся к рассказу Розы о том, как Кэл узнал, где она была прошлой ночью, вместо того, чтобы прийти к нему. Ее выследил слуга Кэла Лавджой, и американец просто пришел в ярость, даже перевернул стол, чтобы напугать свою невесту, и потребовал, чтобы Роза больше никогда не встречалась с Джеком. Девушка была настолько напугана, что попыталась избегать Джека весь следующий день. Теперь Томас понял, куда она пропадала во время его экскурсии по «Титанику». Джек отвел Розу в гимнастический зал и назначил ей свидание на носу корабля. Если бы она не пришла, он навсегда оставил бы ее в покое. Но Роза пришла, и именно там они впервые по-настоящему поцеловались.

— И вот тогда «Титаник» видел солнце в последний раз, — задумчиво сказала Роза, переносясь в воспоминаниях на нос корабля.

— Мне нужна новая кассета. Продолжайте, я сейчас вернусь, — сказал Брок, выходя из комнаты.

— Не могу поверить, чтобы Эдвард игнорировал предупреждения... — сказал Томас Бекке, но вдруг обнаружил, что она куда-то ушла, хотя была здесь еще минуту назад. Улучив момент, Томас вышел из комнаты, намереваясь обойти весь корабль в поисках Бекки. И нашел ее на носу, когда она забиралась на леера.

— Бога ради, что вы делаете? — спросил он в замешательстве.

— Хочу летать, — пожала плечами Бекка.

— Ну да, я именно так и понял, — усмехнулся Томас, качая головой.

— Идите сюда. Это весело, — ответила она.

— Ладно. Но только помните, что я не смогу поймать вас, если вы упадете за борт... и никто не услышит моих криков о помощи, — сказал он, вставая на леера позади нее. Томас подумал, что то же самое сделали Роза и Джек, но только это была всего лишь дружеская шутка. По крайней мере он так уверял себя.

— Я пытаюсь представить, как же это могло быть на «Титанике», — сказала Бекка, протянув руки, чтобы успокоиться. Томас помолчал, а потом сказал ей:

— Закройте глаза.

— Что? — смеясь, спросила Ребекка, но выражение ее лица изменилось, когда она увидела, каким глубоким взглядом смотрел Томас.

— Закройте глаза, — прошептал он ей на ухо. Она подчинилась, поняв, что внимательно слушает его. — Вы на 75 футов над волнами, над вами возвышаются трубы на 50 футов, а 50 же футов вниз под вами — киль. 46 328 тонн вытесняют 52 310 тонн воды, за вами — 882 фута 6 дюймов корабля...

— Что?.. Ваши ребята не могли добавить еще 6 дюймов?.. — иронично заметила Бекка, стараясь успокоить свое бьющееся сердце.

— ... а перед вами — бесконечное море. Черный как ночь пароход украшен бриллиантами почти двух тысяч иллюминаторов, изнутри освещенных ярким электрическим светом. Корабль идет со скоростью больше двадцати узлов, сильный ветер развевает ваши волосы, нежно ласкающие мое лицо...

Он колебался, совершенно неуверенный, должен ли продолжать.

— Томас? — спросила Бекка.

— Вы словно сияете от заходящего солнца. Последние яркие лучи превращают ваши мягкие пряди в чистое золото. Солнце освещает вашу кожу и заставляет ваши глаза сиять как восстающие над горизонтом звезды... — сказал он, глядя на нее. Бекка повернулась и перевела на него свой взгляд, отмечая красоту черт его лица. Томас склонил голову, желая прикоснуться к ней, и она снова закрыла глаза.

Но его губы не коснулись ее, его пальцы не могли переплестись с ее рукой. Томас отстранился и опустил взгляд на палубу, когда Бекка сглотнула и сказала:

— Мы обманываем себя, Томас.

— Бекка... — начал он.

— Надо возвращаться, — перебила она, спускаясь и проходя через него как сквозь туман. Он смотрел, как она вернулась на палубу, а потом последовал за ней. Бекка снова вошла в каюту, где все слушали рассказ Розы.

— Итак, вечер перед катастрофой. Осталось шесть часов, — сказал Брок, меняя кассету в диктофоне.

— Нет, как тебе это?.. Смит получил сотню гребанных предупреждений... — Льюис запнулся, вспомнив о присутствии Розы, потом продолжил. — Извините... и все равно разогнал корабль до максимальной скорости!

— Все двадцать шесть лет опыта сыграли против него. Он полагал, что такой корабль может потопить что-то поистине огромное, и они смогут заметить лед вовремя, чтобы избежать его. Но «Титаник» был слишком большой, с очень маленьким рулем, он непослушен, и все, что знает капитан, оказывается неверным.

Томас покачал головой. Он слышал все это раньше, но так и не мог поверить, что такую катастрофу могло вызвать огромное число человеческих ошибок. Его мысли разрывались между «Титаником» и Ребеккой. Она даже не смотрела на него сейчас. Роза тоже проигнорировала эту перепалку между Льюисом и Броком: она держала в руках заколку с нефритовой бабочкой на ручке, а потом посмотрела на мониторы, которые показывали остатки каюты В-52/54.

— В тот вечер я привела Джека в свою каюту. Все уже были за ужином, поэтому никто не мог нам помешать. Именно там я сделала Джеку интересное предложение... — сказала Роза, и Брок снова начал запись.

Роза рассказала, как показала Джеку бриллиант и выразила желание, чтобы он нарисовал ее портрет с ним... и без одежды. Джек покраснел, и Роза рассказала, как появился тот самый рисунок. Она даже заплатила ему десять центов — ту плату, которую он обычно брал за свою работу. Джек нервничал, когда Роза разделась. Его голубые глаза не могли оторваться от нее, пока он рисовал, и она дразнила его.

— Мое сердце билось очень сильно. Это был самый эротичный момент в моей жизни... до «Титаника», по крайней мере, — сказала Роза, возвращаясь в настоящее.

— А что... ммм... случилось потом?.. — спросил Льюис.

— Вы хотите знать, переспала ли я с ним? — улыбнулась Роза. Все смущенно заулыбались и переглянулись. — Мне жаль разочаровать вас, мистер Бодин, но Джек был настоящим профессионалом.

В этот момент прозвучал судовой колокол, отмечая время обеда.

— Если вы хотите, мы можем прерваться, — сказал Брок.

— Да, я хотела бы отдохнуть, — кивнула Роза, и Лиззи помогла ей покинуть каюту.

— Сюда, миссис Кэлверт, — сказал Льюис, указывая им дорогу. Все разошлись, обсуждая удивительную историю молодой девушки и художника. Все, кроме Бекки, которая почему-то задержалась. Они остались одни, и Томас встал перед ней.

— Ребекка, мы должны поговорить.

—Не сейчас, Томас, — сказала она, вставая и намереваясь уйти. Он последовал за ней и преградил ей путь.

— Вы знаете, что не можете уйти от меня, — сказал он.

— А вы знаете, что я легко могу пройти сквозь вас, — ответила она, намереваясь так и сделать. Томас положил руку на стену в слабой попытке ей помешать.

— Бекка, пожалуйста, подождите, — сказал он. Она остановилась и прислонилась к стене.

— Томас... это все... невозможно... — ответила она.

— Бекка, вы не можете отрицать того, что происходит между нами, — сказал он.

— Мы ничего не можем с этим сделать, Томас! Вы мертвы! — прошептала она.

— Но моя душа жива! Бекка, за последние три года вы — единственный человек, с которым я могу говорить. Но даже если бы все могли видеть и слышать меня, я все равно хотел бы быть только с вами! Скажите, разве вы никогда не представляли нас... вместе?.. Я отдал бы все, чтобы это стало реальностью... — хрипло сказал он.

— Томас, мы ничего не можем изменить. Вы — призрак. Может быть, именно это мешает вам уйти. Вы поддерживаете отношения, которые не имеют будущего, — сказала Ребекка.

— Просто ответьте. Если бы это было возможно...

— Это невозможно, — перебила она.

— Но если бы это было возможно! Вы хотели бы этого?

Она несколько минут вглядывалась в его лицо и молчала, а потом тихо ответила:

— Да.

Томас опустил руку и позволил ей уйти. Бекка вошла в кают-компанию и схватила бутерброд.

— Эй, Бекс! Ты с нами? — спросил Льюис, сидевший рядом с Розой.

— Мне надо кое-что сделать в своей каюте. Встретимся позже, — коротко ответила она, выходя.

— С доктором Лаветт все в порядке? — спросила Роза, глядя вслед молодой леди.

— Да, она просто хочет побыть одна, — ответил Льюис. — Она часто так делает.

— Хм... — Роза неуверенно кивнула и заметила, что Брок и Лиззи сидели рядом, болтали и смеялись. Старушка улыбнулась. Она давно не видела Лиззи такой счастливой.

— Мистер Бодин... Не могли бы вы рассказать мне о мистере Лаветте и его сестре? — спросила Роза.

— Конечно, — пожал плечами Льюис. — Что именно вы хотите знать?

Полукруг собравшихся слушателей молча созерцал застывшую, холодную тишину. История Розы и Джека окончательно и бесповоротно потрясла их. Роза рассказала им, как они с Джеком весело убегали от Лавджоя по всему кораблю, пробравшись даже в машинное отделение и оторвались от него в грузовом отсеке, где и предались любви на заднем сиденье машины. Бекка оглядывалась в поисках Томаса, но его нигде не было видно.

Затем они поднялись на верхнюю палубу, где и случилась катастрофа. Буквально. Именно там они и увидели, как мимо проплыл айсберг, нанося пробоины кораблю. Роза и Джек пытались найти Кэла и Рут, чтобы рассказать им о случившемся, но Кэл обвинил Джека в краже алмаза, который Лавджой незаметно подбросил в карман его пальто.

Следующие несколько часов Роза рассказывала, как фильм. Как она плюнула Кэлу в лицо, как отказалась сесть в шлюпку. Как ей пришлось спасать Джека из каюты старшины корабельной полиции, когда вода уже заливала нижние палубы. Как они метались по кораблю в поисках выхода. Фредди снова залаял, и Бекка подняла глаза. Появился Томас. Он приложил палец к губам и слегка толкнул собаку, заставив ее подчиниться, а затем присел возле Розы, когда она сказала:

— Мне было так жаль мистера Эндрюса. Огромный корабль умирал вокруг него, тяжесть буквально давила ему на плечи. Я молилась, чтобы он нашел мир в загробной жизни.

Роза рассказала и о том, как они с Джеком спасались на корме, именно там, где впервые и встретились. Как цеплялись за перила, когда «Титаник» погружался в воду. Им удалось доплыть до какой-то деревянной двери, но она могла выдержать только одного. И Джек не дал ей соскользнуть обратно в воду. Долгие часы она держала его руку, вся дрожа от холода. Она и правда думала, что умрет, и пыталась прощаться, но Джек не позволил ей. Он заставил Розу пообещать ему прожить долгую и счастливую жизнь. Испытать разные приключения, выйти замуж, родить детей, дождаться внуков и умереть совсем старушкой в своей теплой постели. Он замерз в ледяной воде Атлантики, как и многие другие. Но Роза сдержала свое обещание, дав о себе знать спасательной шлюпке, вернувшейся за теми, кто, может быть, еще оставался жив.

— Пятнадцать сотен живых душ были в море, когда «Титаник» затонул. Двадцать шлюпок плавали неподалеку, и только одна из них вернулась. Одна. Из воды вытащили шестерых, в том числе и меня. Шестерых из тысячи пятисот.

Роза говорила и медленно переводила взгляд с лица Лиззи на лица членов команды «Келдыша». Брок, Льюис, Бобби, Бекка и все остальные... Реальность случившегося здесь почти сто лет назад поразила их так, как никогда раньше. Своим рассказом Роза заставила их оказаться на "Титанике" в его последние часы, и, может быть, впервые они ощутили себя расхитителями могил.

А Брок, впервые за все время, забыл даже спросить о бриллианте.

— А потом семьсот человек в лодках просто ждали... ждали смерти, ждали спасения, ждали отпущения грехов, которое никогда не наступит, — сказала Роза, переходя к рассказу о пришедшей на рассвете «Карпатии», которая и спасла всех, находившихся в лодках. Кэл искал Розу среди выживших, но она пряталась от него, закрывая лицо одеялом.

— Тогда видела его в последний раз. Он, конечно, женился и унаследовал миллионы. Но депрессия 1928-го года сильно ударила по его делам, и он покончил с собой, застрелившись в том же году. В газетах писали, что его дети передрались за его имущество, как гиены. Мать выжила, но я никогда не искала ее. Отчасти потому, что она получила хорошие страховые за мою смерть, и я не хотела лишать ее этого. Но больше всего я боялась вернуться в свою прежнюю жизнь, до «Титаника». Могли бы вы отдать одну жизнь ради другой? Гусеница превращается в бабочку. Если уж глупые насекомые могут сделать это, то почему я не могла? Было ли это более невообразимым, чем то, что «Титаник» затонул? — спросила Роза, заканчивая свою историю в полутемной каюте, освещенной голубым свечением экранов. В своих сморщенных руках она держала заколку с нефритовой бабочкой.

— Мы не нашли никаких сведений о Джеке. Его просто не было, — печально сказал Льюис. Бекка вспомнила, как несколько дней назад Томас впервые упомянул Джека Доусона. Тогда он был только именем. Теперь же стал человеком. Удивительной душой, которая жила большой жизнью, пусть и такой короткой, какой она была.

— Их и быть не могло, ведь я никогда о нем не говорила, — Роза посмотрела на Лиззи и добавила. — Даже твоему дедушке. Сердце женщины — океан, полный глубоких тайн. Теперь вы знаете, что был такой парень по имени Джек Доусон, и он спас меня так, как только можно спасти человека. У меня нет даже его портрета. Он остался только в моей памяти.

Бекка глубоко вздохнула, когда подводные аппараты «Мир» совершали последний проход над кораблем. Она услышала голос пилота Юрия по радиосвязи:

— «Мир Один», мы всплываем.

Бекка смотрела, как аппарат удаляется от палубы затонувшего судна, оставляя «Титаник» в его прекрасной и уединенной темноте. Роза закрыла глаза, вспоминая лицо Джека, затем снова открыла и мягко посмотрела на Брока.

— Помог ли вам мой рассказ, мистер Лаветт? — спросила она. Брок посмотрел на нее и кивнул.

— Да, Роза. Спасибо вам.

— Не за что, мистер Лаветт. Теперь... пожалуй, пора готовиться ко сну. Спокойной ночи, — сказала Роза, когда Лиззи уже увозила ее из каюты.

Минуту все молчали. Брок посмотрел на Бекку. Она знала, о чем думает ее брат и мягко кивнула.

— Бобби? — спросил Брок.

— Да, Брок?

— Скажи Дэйву и Барри, пусть нажимают на курок.

— Придется подождать до утра понедельника. Они отправились в горы на несколько дней.

— Хорошо, Бобби.

— Ну... в Карибском море полно золота, — пожал плечами Льюис и вышел вслед за остальными членами команды. Бекка заметила, что Томас исчез, как только Роза закончила свою историю. В каюте остались только они с Броком.

— Артефакты по-прежнему важны, Брок, — сказала Бекка брату.

— Знаю. Но в следующий раз мы будем делать это иначе, — ответил тот.

— Мы найдем других инвесторов, Брок. Таких, которые будут интересоваться историей, а не бриллиантами.

— Верно. Я пойду к себе, пожалуй... Я... мне просто нужно побыть одному, — ответил Брок. Она кивнула и отпустила его, снова подумав о Томасе. Ей тоже надо было остаться одной и подумать, и прямо сейчас.

* * *

Фредди лежал на кровати, довольно дыша и глядя на гостя. Томас положил ручку и вздохнул, положив бумагу на стол. Почти год он учился писать. И это было именно то послание, которое он должен был оставить. В этот же самый момент ручка двери каюты качнулась. Томас замер и стал ждать.

В дверях появилась Лиззи, везущая Розу в кресле.

— Ты уверена, что справишься сама, бабушка? — спросила она.

— Со мной все будет в порядке, дорогая. Мистер Бодин сказал мне, что сегодня на корабле будет небольшая вечеринка. Почему бы тебе не пойти туда и не повеселиться? — ответила Роза.

— Хорошо... Ммм, бабушка... — начала Лиззи.

— Да, дорогая?

— Теперь я понимаю, почему ты никогда раньше не вспоминала о «Титанике».

— Я люблю тебя, милая. Спокойной ночи, — ответила Роза, поглаживая руку своей внучки.

— Я тоже тебя люблю. Спокойной ночи, — ответила Лиззи, целуя бабушку в щеку и выходя из каюты. Томас смотрел, как Роза вздохнула и поднялась на ноги, опираясь на трость. Именно тогда она заметила что-то на столе. Старушка подошла ближе и взяла листок бумаги.

— О... — вздохнула она, закрывая рот дрожащей рукой. Джек. Это был портрет Джека! Но кто мог нарисовать его? Команда даже не знала о его существовании, не говоря уже о том, как он выглядел. Опустив глаза, Роза увидела небольшое послание, несколько слов под портретом ее любви.

Я никогда не был таким замечательным художником, как ваш мистер Доусон. Но я надеюсь, что это доставит вам немного радости. Берегите себя, юная Роза.

Спасибо за вашу доброту.

Томас Эндрюс

(призрак «Келдыша»)

Роза улыбнулась и прижала портрет к своему сердцу, закрыв глаза.

— Спасибо вам, мистер Эндрюс, — прошептала она.

— Спасибо вам, Роза, — ответил он, растворяясь в темноте. Роза поцеловала портрет Джека и вставила его в одну из рамок для фотографий. Затем она посмотрела на свой чемодан. У нее оставалось еще одно важное дело.

* * *

Бессмысленная вечеринка была в самом разгаре. Повсюду гремела музыка, и многие русские вперемешку с американцами танцевали и подпевали разным мелодиям. Льюис набрался от души и отплясывал под Кита Ричардса.

Брок стоял у лееров и смотрел в черный океан. В руке у него была сигара. Лиззи подошла нему, прислонилась к ограждению и покачала головой.

— Мне жаль, — сказала она.

— Три года я не думал ни о чем, кроме «Титаника», но так и не понял его... — ответил Брок, затем посмотрел на Лиззи и улыбнулся.

— Вы любите танцевать?

Лиззи улыбнулась ему в ответ и кивнула. Он взял ее за руку и потянул в толпу танцующих.

Бекка следила за ними с мостика. Она была рада, что Брок, кажется, нашел нужного человека. И всякий, кто имеет отношение к Розе Дьюитт Бьюкейтер Доусон Кэлверт, должен быть счастлив.

— Здравствуйте, Ребекка, — услышала она ирландский акцент позади себя. Она обернулась и увидела Томаса, мягко улыбающегося ей.

— Вы должны уйти, ведь так? — спросила она.

— Вы правы. Единственная вещь, которая держала меня здесь... это я сам. Я просто... Я не хочу держать вас, Бекка. Вы заслуживаете человека, который будет не просто любить вас... но и по-настоящему быть рядом с вами, — сказал он.

— Томас... — начала она, но он поднял руку.

— Вы яркая, красивая, страстная молодая женщина, доктор Ребекка Энн Лаветт. И я рад, что вы называли меня другом. Я должен был это пережить, прежде, чем уйти навсегда.

— Я буду скучать по вам, — сказала Ребекка, пытаясь сдержать слезы.

— И я буду скучать по вам. Но вы навсегда останетесь в моем сердце, Бекка, — ответил он.

— И вы в моем.

— Прощайте, Бекка, — сказал Томас, в последний раз растворяясь в темноте.

— Прощайте... — прошептала она. Слеза скатилась по ее щеке, но она даже не заметила. Она пыталась смотреть на вечеринку на нижней палубе, но видеть, как команда танцует, а Брок и Лиззи смеются и шутят друг с другом, было слишком больно. Бекка отвернулась и внезапно увидела что-то странное на другом борту корабля. Между палубными механизмами шла Роза. Ее ночная рубашка развевалась на ветру, ноги были босые, а руки — молитвенно прижаты к груди. Бекка широко раскрыла глаза, внезапно осознав, что происходит.

— О, черт! — воскликнула она, сбегая по лестнице вниз.

Роза подошла к леерам на корме. Ее сморщенные пальцы взялись за ограждение, а ноги наступили на перила. Она поднялась и наклонилась вперед, посмотрев вниз на черную блестящую воду.

— Подождите! Не делайте этого! — воскликнула Бекка, останавливаясь перед ней и пытаясь отдышаться.

Роза повернула голову и посмотрела на нее. В руке старушки что-то блестнуло, и Бекка увидела, что именно было в ее руке и что она собиралась бросить за борт.

Это было «Сердце океана».

Бекка ахнула, увидев этот святой Грааль Брока в руке Розы. Ее глаза расширились. Роза держала его над перилами и могла бросить в воду в любой момент.

— Не подходите! — предупредила ее Роза.

— Он все время был у вас? — спросила Бекка в шоке.

Роза вспомнила, как стояла на палубе «Карпатии», когда пароход проходил мимо статуи Свободы. Шел проливной дождь, и она только что назвалась молодому офицеру Розой Доусон. Она опустила руку в карман, замерла, что-то почувствовав, и вытащила колье. Теперь Роза смотрела на него с удивлением, пока не вспомнила, что Кэл отдал ей свое пальто. Должно быть, именно он сунул это колье в карман. И она понятия не имела, как оно смогло там сохраниться.

— Трудно было в бедности иметь такое богатство. Но каждый раз, когда я думала о том, чтобы продать его, я думала о Кэле. И о том, как я всегда обходилась без его помощи, — сказала с улыбкой Роза.

— Постойте... не бросайте его... Послушайте, Роза, я... Я не знаю, что сказать женщине, хотевшей прыгнуть в океан с «Титаника», и выжившей, когда он затонул... в этом нет никакой логики, я знаю... но пожалуйста, подождите одну минуту... — говорила Бекка.

— Я должна. Я приехала сюда, чтобы вернуть его туда, где он и должен быть, — ответила Роза, и огромный бриллиант засверкал в лунном свете. Бекка подошла ближе и протянула руку.

— Просто позвольте мне подержать его... Пожалуйста... Только один раз... — попросила она, подойдя еще ближе. Это напомнило Розе, как Джек так же медленно подходил к ней на корме «Титаника». Неожиданно она положила тяжелый камень на ладонь Бекки, но не отпустила цепочку. Бекка смотрела на предмет их трехлетних поисков. Бесконечность холодных скальпелей сверкала в синих недрах камня. Бриллиант гипнотизировал, лежал в руке, словно призрак. Это завораживало.

— О Боже... — выдохнула Бекка, сжимая в ладони бриллиант. Она подняла голову и встретилась взглядом с Розой. Взгляд старушки вдруг стал бесконечно мудрым и глубоким.

— Вы ищете сокровища не в том месте, доктор Лаветт. Только жизнь бесценна, и важен каждый прожитый день, — сказала она молодой женщине.

Бекка задумчиво посмотрела на камень.

— Могу я вас спросить, Роза? — сказала она.

— Конечно.

— Что вы пожелали?

— Вы имеете в виду, почему я не пожелала, чтобы Джек был жив? — спросила Роза.

— Да, — кивнула Бекка.

— Я желала. Много раз. Но перестала, когда поняла, что мое желание уже исполнилось.

— Какое же было желание у Розы? — вновь спросила Бекка.

— Я помню, как, стоя на палубе «Карпатии», я желала, чтобы мистер Эндрюс нашел счастье в загробной жизни.

— Мистер Эндрюс? — удивленно спросила Бекка.

— Он умер так покорно и с такой огромной виной. Но сейчас я знаю, что мое желание сбылось, — улыбнулась Роза, вытаскивая листок бумаги из кармана ночной рубашки и передавая ее Бекке, которая ахнула, увидев послание.

— Томас... — прошептала она.

Роза была старой, но не глухой, поэтому она улыбнулась и сказала:

— Доктор Лаветт, раз совершенно очевидно, что вы были знакомы с ним, мне весьма любопытно, как мистер Эндрюс оказался призраком корабля. Почему бы вам не рассказать мне о нем?

Бекка улыбнулась и забралась на леера рядом с ней.

Это было странно. Казалось, что он летит, хотя на самом деле он погружался в темноту. Он увидел «Титаник», таким, каким тот был при погружении на аппаратах «Мир». Внезапная вспышка света преобразила корабль, восстановив его во всей былой славе, а он сам уже входил в первый класс. Двое стюардов открыли двери и поклонились ему.

— Добрый вечер, мистер Эндрюс, — сказал один из них. Томас в замешательстве смотрел на них, а затем увидел капитана Эдварда Смита и Молли Браун.

— Привет, Том! — улыбнулась Молли.

— Добро пожаловать на борт, мистер Эндрюс, — кивнул капитан. Томас пожал руку Смиту и спросил:

— Где мы?

— Похоже, что на «Титанике», — ответил капитан.

— Это наш личный кусочек рая. Прелестный, правда? — добавила Молли.

— Значит... даже спасшиеся с «Титаника» возвращаются сюда?

— Да, после завершения своей земной жизни. И если верят в Троицу. Сегодня вечером мы ждем еще одного человека. И у нас будет что-то вроде официального празднования, для приветствия вас обоих, — ответил Смит.

— Почему я не оказался здесь раньше?

— Мы не знаем. Что-то не давало тебе быть вместе с нами, а потом ты стал призраком того корабля, — ответила Молли.

— Мы думали, вы знаете, почему, — усмехнулся Смит.

— Нет. Я совершенно не понимаю, почему я стал призраком, — покачал головой Томас.

— Ладно, я позову Роджерса проводить вас в вашу каюту. Уверен, вы захотите переодеться к ужину. Хотя это вовсе не обязательно. После смерти все классовые различия исчезают.

— Сюда, мистер Эндрюс, — учтиво сказал слуга. Томас еще раз взглянул на капитана и непотопляемую Молли Браун и пошел за Роджерсом. Через некоторое время слуга привел его в каюту А-36, его прежние апартаменты.

— Вся ваша одежда разобрана и убрана, сэр, — сказал Роджерс, открывая дверь и пропуская его вперед. Томас кивнул.

— Спасибо.

— Желаете что-нибудь еще?

— Нет, спасибо, — сказал Томас, чувствуя себя очень неуверенно. Он ничего не понимал. Ему следовало быть счастливым. Наконец-то он перешел в другой мир, на небесный «Титаник», но почему-то он думал только о небольшом научном судне и прекрасной девушке-искусствоведе, которую оставил там. Томас тряхнул головой, пытаясь убедить себя в том, что все это пройдет, что ему и следовало быть здесь и что Бекке будет лучше без него. Он подошел к гардеробу и задумчиво посмотрел на свои костюмы.

* * *

— И он попрощался со мной и исчез, — сказала Бекка, окончив рассказ. Он не был длинным, как история Розы. И даже не таким красочным, чтобы дать разгуляться воображению. Но не надо было быть гением, чтобы понять, что чувствовала молодая женщина к мистеру Эндрюсу.

— А теперь в ваших руках средство вернуть ему жизнь. Вопрост только в том, чего же вы на самом деле хотите, доктор Лаветт? — спросила Роза.

Кажется, целую вечность Бекка смотрела на «Сердце океана», затем разжала пальцы. Она медленно раскрыла ладонь. Бриллиант выскользнул из ее руки, она почувствовала это, затем положила его в ладонь Розы и сказала:

— Я только хочу, чтобы он был счастлив.

С озорной улыбкой Роза выбросила бриллиант за леера. Бекка смотрела, как он падает в воду и исчезает навсегда. Выражение ее лица сменилось несколько раз, а потом... она засмеялась! Она смеялась до слез. Роза рассмеялась вместе с ней, глядя на мерцающие звезды. Бекка подумала, что это ее тайна, одна из тех, что она будет хранить в своем сердце. Да и бриллиант никуда не пропадет. Может быть, его найдут позже. Пока же она смотрела, как «Сердце океана», мерцая, погружался в бесконечные глубины.

* * *

Брок вернулся в свою каюту в прекрасном настроении. Теперь, когда он узнал историю любви Розы и Джека, он исполнился решительности найти бриллиант не ради денег, а чтобы увековечить память об их любви. Кассеты на столе привлекли его внимание, и он решил прослушать все заново.

— Гав! Гав! Гав!

—Тише, Фредди!

— Черт побери...

Брок задумался. Чей это голос? Ирландцев на борту точно не было.

— Я думала, вы любите собак, — услышал он шепот его сестры.

— Мне нравится ваша собака и большие собаки. Маленькие ворчуны всегда раздражали меня, — ответил голос.

— Что ж, Фредди... придется нам вернуться... обратно в каюту.

— Расскажите нам еще о бриллианте, Роза.

— Следующий день была суббота. Я вспоминаю ощущение солнечного света. Как будто я не чувствовала солнца много лет...

Брок был потрясен настолько, что не мог дальше слушать. Он остановил запись и перемотал кассету в начало.

* * *

Бекка тихо вздохнула, глядя на темную воду. Некоторое время назад Роза вернулась в каюту, но она сама осталась, все еще думая о Томасе.

— Черт побери...

— Томас?.. — резко обернулась Бекка и замерла, увидев Брока с диктофоном в руке.

— Я думала, вы любите собак, — услышала она свой собственный голос.

— Мне нравится ваша собака и большие собаки. Маленькие ворчуны всегда раздражали меня, — ответил ей голос Томаса.

Брок остановил запись и спросил:

— Не хочешь мне рассказать, что происходит, Бекс?

— Ты в это не поверишь, — вздохнула она.

— А ты рискни, — Брок скрестил руки.

— Все началось три года назад... — второй раз за ночь Бекка начала рассказывать свою историю.

* * *

Она летела.

Парила над своим старым телом, которое, казалось, просто уснуло. Она бросила последний раз на свои фотографии. Роза — молодая актриса Калифорнии... художественный фотопортрет... рекламный ролик... Роза с мужем и двумя детьми... Роза с сыном на выпускном вечере в колледже... Роза с детьми и внуками в день своего семидесятилетия. Молодая Роза позирует перед бипланом с группой авиаторов. Коллаж из кадров добро прожитой жизни.

Ее глаза остановились на портрете приблизительно 1920 года. Она сидела верхом на лошади у пляжа, а позади нее был пирс Санта-Моники с американскими горками. Она улыбалась, радуясь жизни. Роза тихо рассмеялась про себя и исчезла в темноте, но не поднялась ввысь, а оказалась под волнами, где обломки «Титаника» маячили призраком из темноты. Корабль был освещен каким-то лунным, инопланетным светом. Она двигалась к холлу через бесконечную палубу, перемещаясь гораздо быстрее, чем подводная лодка.

Она вошла внутрь и услышала далекое эхо вальса. Ржавчина исчезла со стен темного коридора, и все вдруг изменилось. Яркое солнце засияло сквозь окна, корабль был новым и живым. Поняв, что идет по палубе своими ногами, она вышла к парадной лестнице, где два стюарда с теплой улыбкой открыли ей двери. Лестница сияла под электрическим освещением хрустальной люстры. Музыка звучала громко, в холле были мужчины в костюмах и галстуках и женщины в красивых платьях. Здесь были и пассажиры третьего класса в своих лучших нарядах. Она увидела друзей Джека, Томми и Фабрицио, маленькую девочку Кору, с которой Джек танцевал. Капитана. Молли Браун. И Томаса Эндрюса, очень привлекательного в этом белом костюме и галстуке. Все было невероятно красиво.

Она подняла голову и увидела светловолосого мужчину, стоящего спиной к ней и смотрящего на часы. Он обернулся. Это был Джек. Он протянул ей руку, и Роза снова оказалась в его объятиях, как и много лет назад. Пассажиры, офицеры и весь экипаж королевского почтового судна «Титаник» улыбнулись и зааплодировали им, когда Джек поцеловал ее со всей страстью многолетней разлуки.

Капитан Смит улыбнулся всем присутствующим и объявил:

— Да начнется праздник!

Все снова начали болтать и смеяться. Джек и Роза, держась за руки, спустились с лестницы.

— Добро пожаловать на борт, мисс Роза, — сказал ей капитан Смит.

— Спасибо, капитан, — кивнула Роза.

— Мистер Доусон очень ждал вашего возвращения.

— За восемьдесят четыре года я стал слишком старым, чтобы просто гулять с Томми и Фабрицио, — улыбнулся Джек.

— А вот это обидно было! — крикнул Томми, неся вместе с Фабрицио тарелки с едой из кафе. Роза засмеялась и увидела одинокого мистера Эндрюса в самом низу лестницы.

— Подождешь меня минутку? — спросила она Джека.

— Конечно. Я же ждал всего восемьдесят четыре года, могу и еще пару минут подождать, — хмыкнул Джек. Роза шутливо стукнула его и подошла кораблестроителю.

— Здравствуйте, юная Роза, — тихо сказал он.

— Здравствуйте, мистер Эндрюс. Пожалуй, я хотела бы знать, что на борту «Келдыша» был мой старый друг, — улыбнулась она.

— Честно сказать, я не был уверен, что вы сможете справиться с присутствием призрака вообще, тем более знакомого. Вы прекрасны, Роза, — ответил он. Роза посмотрела на свое сверкающее белое платье. Ее рыжие локоны упали ей на глаза.

— Я просто рада, что больше не постарею, — засмеялась она. Томас усмехнулся, вспомнив маленькую старушку на борту русского корабля. Роза вдруг стала серьезной и сказала.

— Перед сном я видела доктора Лаветт.

— Как она? — спросил Томас.

— Она хотела, чтобы вы были счастливы. Но как это возможно, когда совершенно очевидно, мистер Эндрюс, что вы любите друг друга?

Томас посмотрел на свои туфли.

— Мы ведь ничего не можем изменить, не так ли?

— Разве? — спросила Роза, протянув руку. Томас растерянно моргнул, увидев в ее ладони «Сердце океана».

— А как же правило «нельзя ничего взять с собой»? — в изумлении спросил он. Роза рассмеялась и положила бриллиант в его руку.

— Я бросила его в океан. Так что теперь один вопрос, мистер Эндрюс... чего желаете вы? — спросила Роза. Томас посмотрел на Джека, который невольно подслушивал их разговор. Джек только пожал плечами. Томас огляделся вокруг, еще раз окинув взглядом «Титаник», его пассажиров и команду. Что же он желал...

* * *

— А потом он исчез, — закончила рассказ Бекка.

— Вот это да... все это время нам помогал Томас Эндрюс... — сказал Брок, качая головой.

— Он действительно погружался с нами, открывая для себя совсем другой взгляд «Титаник». По крайней мере, он так говорил, — ответила Бекка.

— Он тебе и правда понравился? — спросил Брок, понимающе глядя на сестру.

— Он был моим лучшим другом, — улыбнулась она сквозь слезы.

— Ребекка, — тихо сказал Брок. Бекка смотрела на него, не замечая слез, которые текли по ее щекам.

— И я полюбила призрака. Чудесного, умного, красивого, доброго призрака. И я бы все отдала, чтобы увидеть его снова, — тихо сказала она.

— О, Бекс... — вздохнул Брок, с сочувствием обняв свою сестру за плечи. Над океанскими волнами наступила тишина.

— Вы уверены в этом, Бекка? — послышался знакомый ирландский акцент. Она обернулась и увидела Томаса, в белом костюме и галстуке.

— Боже мой... — потрясенно сказал Брок.

— Ты... его видишь? — Бекка удивленно посмотрела на брата.

— Ага, — кивнул тот в полнейшем шоке.

Бекка высвободилась из рук брата и подошла к Томасу.

— Почему вы здесь? Разве вы не ушли?.. Как Брок может вас видеть? И слышать?.. — быстро заговорила она. Он поднял руку, заставляя ее замолчать. Затем осторожно протянул ладонь к ее лицу. Бекка замерла. Его рука не прошла сквозь ее тело, как это было всегда, и Ребекка ощутила тепло и ласку его мозолистой ладони. Он полувздохнул, полузасмеялся. Бекка дотронулась до его руки и прошептала:

— Я вас чувствую...

— Знаю... — кивнул он. Она обхватила пальцами его запястье и замерла, почувствовав, как стучит кровь.

— Я слышу ваш пульс...

— Да...

— Вы.. живы?.. — спросила Бекка.

— Он жив? — потрясенно спросил Брок.

— Жив, — рассмеялся Томас.

— Вы живы! — воскликнула Бекка, бросаясь в его объятия. Томас закрыл глаза. Три года он мечтал об этом, о том, что было совершенно невозможно.

— Мое желание сбылось, — сказал он, обнимая ее. Бекка чуть отстранилась и спросила:

— А как же небо? Ваша жена и дочь?

— После моей смерти Хелен прожила свою собственную жизнь. А Элизабет я еще увижу однажды. И хотя мне хотелось бы быть с дочерью, я знаю, что она желала бы моего счастья, чтобы я наслаждался каждым мгновением жизни. И я так и собираюсь сделать. Если вы примете меня, — сказал Томас, проводя рукой по ее щеке.

— Да. Да, да, да! — ответила Бекка, обнимая его и целуя. Томас выдохнул и глубоко поцеловал ее в ответ. Брок в шоке провел рукой по волосам.

— Бог ты мой, — только и выговорил он.

* * *

Пока Брок пытался понять, как он будет объяснять внезапное появление на борту Томаса Эндрюса, Лиззи крепко спала в своей каюте, когда услышала сквозь сон, как кто-то сидит на ее постели и тихо зовет ее.

— Лиззи?.. Лиззи, дорогая, проснись.

Лиззи открыла глаза и увидела рыжеволосую девушку с такими родными голубыми глазами. Она была в белом платье, и тепло улыбалась ей. Рядом с молодой женщиной был красивый молодой человек со светлыми волосами и в старомодной одежде. Он ждал, прислонившись к двери. Лиззи посмотрела портрет своей бабушки, когда та была юной актрисой, а потом на кровать, где, казалось, она спала.

— Бабушка? — спросила Лиззи, пытаясь понять, не сон ли это.

— Я ухожу, милая. Но прежде хочу показать тебе Джека, — ответила Роза.

— Привет, Лиззи. Спасибо за заботу о Розе, — сказал Джек.

— Пожалуйста...

— Пообещай мне кое-что, Лиззи, — серьезно сказала Роза.

— Что?

— Обещай, что отправишься в самые разные приключения. Что снова полюбишь, выйдешь замуж и родишь детей. И состаришься и умрешь в теплой постели.

— Обещаю, — кивнула Лиззи.

— Прощай, милая. Я люблю тебя, — сказала Роза.

— Бабушка... я еще увижу тебя?.. — спросила Лиззи.

— Когда-нибудь. Но только после того, как выполнишь свое обещание. Договорились?

— Да, бабушка. Я люблю тебя...

— Прощай, Лиззи, — сказал Джек, помогая Розе встать.

— Прощай, Джек, — ответила Лиззи. Роза засмеялась, и оба выскользнули в дверь каюты.

Лиззи опустилась на кровать и на мгновение закрыла глаза, а потом снова села. Ей казалось, что она только что проснулась. Она откинула одеяло и попыталась осторожно разбудить бабушку.

— Бабуля? Бабуля, я проснулась. Я видела такой удивительный сон. В нем был Джек и...

Девушка замерла, поняв, что бабушка была слишком спокойной. К груди она прижимала какой-то листок. Лиззи взяла его и увидела портрет того самого юноши, которого она видела во сне.

— О Боже мой... — выдохнула Лиззи.

* * *

На палубе «Келдыша» Джек повел Розу к корме, чтобы встретить восходящее солнце. Роза оглянулась и увидела мистера Эндрюса, идущего за руку с доктором Лаветт на верхней палубе.

— Это совсем не «Титаник». Ты, конечно, хочешь вернуться?.. — спросил Джек. — Кажется, где-то здесь есть проход для корабельных призраков.

Роза посмотрела ему в глаза и улыбнулась:

— Ты прыгнешь — я прыгну, помнишь?..

— Верно, — кивнул он, целуя ее. Потом они забрались на леера... и прыгнули, превратившись в яркую вспышку света, исчезающую с уходящей ночью.

15 лет спустя.

— Спасибо, Боб. Я нахожусь в Национальном историческом музее, где сотрудники уже готовятся к особому мероприятию, посвященному столетию трагедии «Титаника», на котором век назад полторы тысячи человек погибли в одной из крупнейших морских катастроф двадцатого века. И одним из экспонатов выставки — потрясающее ожерелье с синим бриллиантом в 56 карат, известное как «Сердце океана», найденное четырнадцать лет назад среди обломков кормы лайнера охотником за сокровищами Броком Лаветтом, его сестрой Ребеккой и ее мужем, историком Томасом Эндрюсом, — сообщила репортер CNN.

Маленькая шатенка лет пяти в одном из домов Калифорнии смотрела на экран. В руках она сжимала плюшевого мишку в форме капитана «Уайт Стар Лайн». Девочка улыбнулась, когда началась прямая трансляция с «Келдыша».

— И теперь мы поговорим о важности этих находок и о годовщине гибели «Титаника» с Томасом Эндрюсом по спутниковой связи. Доброе утро, Томас, — добавила репортер, когда на экране показался красивый мужчина лет сорока с седыми волосами в свитере и синих джинсах.

— Доброе утро, Сьюзан, — ответил он.

— Прежде всего, не могу не спросить. Вы ирландец, и вас зовут Томас Эндрюс. Вы имеете какое-то отношение к знаменитому кораблестроителю «Титаника»? — спросила Сьюзан.

— Возможно, — пожал плечами Томас, глаза его блестели.

— Как бы то ни было, четырнадцать лет назад вы, ваша жена и ее брат, организовали экспедицию по поиску «Сердца океана», услышав историю Розы Кэлверт, последней из выживших пассажиров первого класса, полюбившего художника из третьего класса по имени Джек Доусон, чью картину вы тоже нашли. Но по нашим источникам, услышав историю Розы, Брок и Бекка хотели оставить поиски бриллианта. Что же случилось?

— Мы поняли, что кто-нибудь однажды все равно отправится на его поиски, и лучше всего, если это будут те люди, которым не безразлично значение этого бриллианта. Он является символом момента. Когда два человека из разных миров впервые касаются настоящей любви, — ответил Томас.

— Вы ведь согласились на очень небольшой процент от стандартной суммы, которую требуют охотники за сокровищами. Полагаю, вам всем очень дорог «Титаник».

— Да, Сьюзан. Как я всегда говорил, она не просто корабль, который затонул. Она корабль, который жил.

— Хорошо сказано. А что же вы ищете сейчас?

— Сейчас мы работаем со специалистами в области 3D, чтобы создать полную виртуальную модель интерьеров «Титаника», — сообщил Томас, на что маленькая девочка, смотрящая репортаж, улыбнулась.

— Эй, мелкая! Иди к нам болтать по скайпу! — сказала ее тринадцатилетняя сестра, заглянув в комнату. Девчушка схватила плюшевого мишку и прибежала в кабинет, где Лиззи сидела перед компьютером.

— Готова поздороваться с мамочкой? — спросила она, сажая девочку к себе на колени.

— Ага, — ответила та.

— Давай, — Лиззи нажала на кнопку связи. На экране появилось лицо улыбающейся Бекки.

— Привет, малышка!

— Привет, мамочка!

— Привет, Бекка. А где Брок? — спросила Лиззи.

— Твой муж возвращается после погружения. Будут через несколько минут, — ответила Бекка.

— Ладно, скажи ему, что близнецы не со мной. Они наказаны. И парни прекрасно понимают, что им будет не хватать разговора с отцом, — сказала Лиззи.

— Скажу. А как мои девочки? — спросила Бекка.

— У нас все хорошо, мама. А где папа? — спросила старшая.

— А вот и я. Извините, я давал интервью для CNN, — сказал Томас, появляясь в лаборатории.

— Это потому, что, когда мама попыталась это сделать, ее стошнило. Правда, мам? — спросила младшая.

— Правда, милая... — Бекка покраснела от воспоминаний.

— Роззи? Молли? Как поживают мои самые любимые в мире женщины? — спросил Томас.

— А я что, не в счет? — поддразнила его Бекка.

— Ни в коем случае, — Томас поцеловал ее.

— Воу-воу! — запели девочки.

— Ладно, ладно... как дела в школе? — засмеялся Томас.

— Я играю принцессу в школьной пьесе, — ответила малышка Молли.

— А я шью ей костюм, — сказала Роззи.

— Когда выступление? Мы должны успеть вернуться, чтобы увидеть это! — сказала Бекка.

Пока они разговаривали, солнечный свет из окна танцевал на фотографиях на каминной полке. На одной была свадьба Бекки и Томаса на берегу моря, на другой — Брок и Лиззи перед часовней Лас-Вегаса. Там же были фотографии с собаками, пикники, Томас с новорожденной Роззи, Бекка с Молли, Лиззи с близнецами на руках, рядом с которой стоял Брок. Путешествие в Париж и в Диснейленд. Кадры экспедиций «Келдыша» и экскурсия по нему с дядей Льюисом, церемония официальной находки «Сердца океана». И, наконец, последний семейный портрет Томаса, Бекки, их дочерей с Броком, Лиззи и их двумя рыжеволосыми восьмилетними мальчиками и двумя собаками. Рядом с этой фотографией стоял портрет бабушки Розы на пирсе Санта-Моники, а неподалеку — нарисованный Томасом портрет Джека Доусона, который ценил каждое мгновение жизни.

Конец.