Встретимся в Никогда (гет)

«Я обещаю вернуться — никогда, в никогда.

Когда короткая осень горит небесным бледным огнем,

Когда от холода жмутся друг к другу в ночи поезда,

И коль случится проснуться, мы никогда не уснем»

Сашка оторвалась от текстового модуля. На первом курсе нелепое сочетание знакомых и полузнакомых слов в учебнике казалось ей полной абракадаброй, однако со временем она научилась видеть смысл. Сквозь стену букв вдруг проступали таинственные фразы. Однажды Сашка прочитала несколько строк о ближайшем будущем — в тот день ее переселили из общежития в квартиру, где она до сих пор жила. Подъезд старинного дома по-прежнему охраняли каменные львы, о которых говорилось в тексте. Интересно, что за тайна ей приоткрылась сейчас, в этом четверостишии? За окном действительно стояла поздняя осень — липы на улице Сакко и Ванцетти чернели голыми ветками и желтели тряпочками последних листьев. Но о каком «никогда» шла речь? Возможно, Сашке так и не доведется узнать.

Она посмотрела на часы и засобиралась в институт: через полчаса начиналось индивидуальное занятие с Портновым, опоздания жестко карались.

Город Торпа был внесен в список наследия ЮНЕСКО, благодаря чему узкие улочки переносили прохожих в давно забытые века — булыжные мостовые, невысокие дома с черепичными крышами, узорчатыми балконами и украшенными лепниной подъездами. За время учебы Сашка сильно привязалась к застывшему во времени городку.

Из дверей института Специальных Технологий повалили первокурсники, у них как раз закончились пары. Настороженные взгляды, нервный смех. Они еще не поняли, куда попали и каким «специальным технологиям» их обучают. Никто не поступал сюда добровольно — к будущему студенту приходил «куратор» и заставлял выполнять странные задания. Они подбирались индивидуально, но каждый должен был переступить через себя. Однако «ничего невозможного» не требовалось, как говорил куратор. Абитуриентов не спрашивали, хотят ли они учиться в безвестном вузе провинциального городка, однако все прошедшие испытание становились студентами. Те, кто пытался сопротивляться, расплачивались здоровьем, а порой и жизнью близких людей. То же самое продолжалось во время учебы: не сданный зачет — непременная кара. И сбежать отсюда безнаказанно было нельзя. Теперь-то Сашка понимала мотивы «кураторов» — только страх мог заставить преодолеть все трудности, выйти за грани возможного. Она понимала, но не могла принять, хотя ей самой учеба давно давалась легко. Сашке нравилось идти по пути познания, открывать новые горизонты. С каждым днем она менялась, все больше и больше отдаляясь от человеческой сущности. Однако она до сих пор не знала, что ждет ее в будущем.

Сашка вошла в кабинет.

— Самохина, — как обычно, сухо сказал Портнов, — упражнения с двадцатого по тридцать второе.

Она открыла понятийный активатор и начала выполнять задания — одно за другим. Когда-то ей казалось невозможным работать даже с привычными тремя измерениями, но теперь она с легкостью управлялась с четырьмя. Сашка не заметила, как перешла к тридцать третьей задаче.

— Стоп! — окрик Портнова заставил прерваться и вынырнуть из красоты построений.

— Самохина, — колючий взгляд буравил ее сквозь узкие стекла очков. — Сколько раз тебе говорили: не забегать вперед? Ты правда не понимаешь, чем это грозит?

— Понимаю, Олег Борисович, но…

— «Оно само»? — усмехнулся Портнов. — Ты опережаешь программу минимум на полгода и при этом нестабильна, не умеешь себя контролировать. Мне обратиться к куратору?

— Нет, — Сашка закусила губу. — Я буду стараться.

— Свободна.

Сашка с облегчением выскочила из кабинета. Ей очень не хотелось, чтобы Портнов обращался к куратору, но не всегда получалось остановиться. В такие моменты словно неведомая сила толкала ее вперед, заставляла выйти за ограничения. Но разве Портнову это объяснишь?

Чтобы отвлечься от неприятных мыслей, она остановилась возле окна. В ранних осенних сумерках мягко падали хлопья первого снега и тут же таяли на асфальте в институтском дворе. До нее долетел обрывок разговора за спиной.

— …Искала своего соулмейта?

— Нет, хочу в это воскресенье проверить. А ты?

— У меня по нулям. Говорят, в нашем институте их почти ни у кого нет. Странно, правда?

Девичьи голоса удалились и затихли в глубине коридора. Сашка вспомнила похожий разговор с соседками по комнате — Оксаной и Лизой. Еще на первом курсе, когда жила в общежитии.

Гаджеты у них отбирали, чтобы не отвлекались от учебы, и выдавали на два часа по воскресеньям для общения с друзьями и близкими. В 2030 году нейросеть «Соулмейты» только набирала обороты. Разработчики с гордостью утверждали, что в их базе данных содержится информация почти обо всех жителях Земли, а искусственный интеллект безошибочно подбирает идеальные пары.

В то воскресенье Сашка, Оксана и Лиза забрали гаджеты в деканате и, чтобы не тратить время, уселись на стулья в коридоре. Они вошли в нейросеть, приложили запястья с микрочипами к гаджетам для идентификации и стали ждать. Лиза и Оксана получили нулевой результат, а Сашка с удивлением прочитала:

«Имя: Артем Сухой

Место жительства: метро Москвы, станция «ВДНХ»

Дальше шли какие-то непонятные символы, а на месте фотографии появилась надпись: «Извините, технический сбой. Обратитесь к разработчику».

— Надо же, в метро живет. Бомж, что ли? — насмешливо спросила Лиза.

— Чем это вы занимаетесь? — раздался вдруг строгий голос совсем рядом.

Сашка вздрогнула. Они не заметили, как подошел Портнов.

— Мы это… Ничем, — стушевалась Оксана.

Портнов бросил многозначительный взгляд на Сашкин экран, где вместо сообщения о сбое появился логотип «Соулмейтов» — половины сердечка, соединенные, как пазл.

— Вижу, что ничем. Ничем толковым, — сказал он с издевкой. — Нашли занятие для глупеньких девочек. Пора бы уже повзрослеть.

— Мы просто так заглянули, ради любопытства, — попыталась оправдаться Сашка.

— Самохина, любопытной Варваре… Сама знаешь что. Еще раз увижу, запрещу пользоваться гаджетами.

Портнов развернулся и направился к своему кабинету.

— Да подумаешь, — возмущенно зашептала Оксана. — Кому нужен этот соулмейт! Правда, Саша?

Сашка кивнула.

— Ага. Особенно, если он бомж из метро, — ехидно усмехнулась Лиза. — Хотя из них вышла бы идеальная пара.

Оксана хихикнула и тут же осеклась, наткнувшись на Сашкин сердитый взгляд.

Теперь, на третьем курсе, никто из них не вспоминал про «Соулмейтов». Но с недавних пор Сашке часто снился один и тот же парень. Он шел по темным туннелям с автоматом наперевес — тусклый свет фонаря выхватывал рельсы и шпалы впереди — или с кем-то разговаривал у костра в мраморных залах с потемневшими от копоти стенами. Темный, исковерканный мир напоминал старую компьютерную игру, в которую Сашка рубилась с Ванькой Коневым в младших классах. Что-то постапокалиптическое про метро. Но, в отличие от игры, мир в снах выглядел настоящим, опасности — реальными, а сам парень не был похож на бездушную картинку. Сашка всматривалась в почти прозрачные светло-зеленые глаза и видела в них иногда страх, иногда удивление и изредка радость. Только теперь она подумала о странном совпадении. В первом сне на потемневшем кафеле виднелись четыре бронзовые буквы: ВДНХ. Неожиданное открытие поразило Сашку, по спине пробежал холодок. За время учебы она столкнулась со многим, что раньше считала невероятным. Возможно, Артем Сухой и правда жил где-то в параллельном мире, в котором случился ядерный апокалипсис.

Сашка сбросила с себя оцепенение. Ей нужно готовиться к экзамену, а не думать о парне, с которым вряд ли когда-нибудь встретится. Разве что во сне.

Вернувшись домой, она включила в плеере первый трек из тех, что задал Стерх. В наушниках воцарилась плотная тишина. Когда-то Сашка противилась ей всем существом, не хотела в себя впускать. Но, преодолев неприятие, совершила очередной скачок. Теперь тишина перестала быть враждебной, Сашка растворялась в ней и слышала то печальное молчание, то космическое безмолвие, то беззвучие морских глубин.

Она завалилась на диван и не заметила, как задремала.

* * *

«Здесь годы бьются о штевень, темны, солоны как вода,

И поют свою песню за крепким железным бортом»

Артем бросил усталый взгляд на темное мрачное здание, где погиб его напарник Данила. Библиотека казалась пустой и тихой, но впечатление было обманчивым. Неосторожный сталкер легко мог стать жертвой бесшумных «библиотекарей». В зараженном радиацией воздухе расплодились кошмарные твари. Теперь это мир принадлежал им, а люди, подобно крысам, прятались под землей в надежде продлить свое жалкое существование.

Артем тяжело вздохнул и двинулся в путь. Ему предстояло пройти до станции «Смоленская» по поверхности. Он снова вспомнил окровавленное лицо Данилы, его последние хриплые слова и сердито сжал автомат. Артем злился на военных и книжников-браминов. Его путь от «ВДНХ» до Полиса был полон препятствий и опасностей. Порой Артем чудом оставался в живых. Его спутники гибли, а он упорно шел дальше и верил, что все не напрасно, что в Полисе согласятся помочь. Ведь беда, которая обрушилась на «ВДНХ», грозила всем жителям метро. Со стороны Ботанического сада лезли черные — жуткого вида — твари. Они не нападали, но их леденящий душу вой внушал панический ужас, проникал в голову, лишал разума. Охваченные безумием люди умирали.

Однако военная каста Полиса отвернулась от Артема, а брамины обещали помочь только в обмен на древнюю магическую книгу, которую Артему полагалось отыскать в огромной Библиотеке. Книгу он, конечно, не нашел, а провожатый погиб в когтях монстра. Но перед смертью Данила отдал Артему то самое вознаграждение — тонкий бумажный конверт. Хотелось надеяться, что внутри было что-то действительно ценное.

Артем шел по Новому Арбату. Вдоль улицы торчали отдельные дома, словно уцелевшие зубья гигантской расчески — их темные контуры рисовались на фоне ночного неба. Из щелей в искореженном асфальте пробивалась трава, а кое-где чернели глубокие воронки. Артем старался их обходить — кто знает, какая гадость там притаилась. Через некоторое время за ним увязались странные существа с мощными задними конечностями, крупными головами и длинными передними лапами, свисающими, как плети. Твари не торопились, сохраняли дистанцию, однако Артем знал — рано или поздно они нападут. Так стая хищников загоняет жертву — изматывает, заставляет нервничать, притупляет внимание. Но он старался не поддаваться панике, шел быстрым шагом и время от времени оглядывался.

Когда впереди показалось Садовое кольцо, твари разошлись полукругом и начали приближаться. Артем бросился бежать, но вскоре понял, что не успеет скрыться. Ночные хищники передвигались огромными прыжками. Он развернулся и дал короткую очередь из автомата. Двоих удалось задеть, остальные продолжали наступать с громким рычанием. Артем лихорадочно соображал, где можно спрятаться — к домам ему подходить не советовали. Неожиданно за плечом раздался протяжный пугающий вой. Артем вздрогнул, обернулся на звук и обмер, забыв о преследователях. Фонарь высветил отдаленно напоминающий человека силуэт, лоснящуюся кожу, огромные глаза. Черный. Артем похолодел. Эту нечисть даже автомат плохо брал, хватит ли у него патронов? И тогда он вспомнил про длиннолапых тварей — они доберутся до него раньше, чем черный. Положение было безвыходным. Но Артем вдруг с удивлением увидел, что твари медленно пятились, не отрывая глаз от чужака. Они скулили, подвывали, иногда рычали и наконец трусливо бросились врассыпную.

Артем ошарашенно посмотрел на черного. Тот медленно раскачивался из стороны в сторону и не сводил с него глаз. Артем сделал шаг, еще один. Черный не двигался с места.

Артем пошел — сначала медленно, затем все быстрее и наконец побежал. Он боялся, что в любую минуту чудовище завоет, залезет в мозги и превратит их в бесполезное месиво. Но за спиной стояла тишина, и уже у Садового Артем обернулся. Черный стоял все там же, продолжая мерно раскачиваться. Он поднял руки вверх, и вдруг в сознание Артема ворвался ворох мыслей и образов: «не страшно», «мир», «помощь», «знания». Черный завыл, но иначе, чем раньше — не так пугающе. Артема захлестнула волна эмоций: радость, облегчение, восторг. «Получилось», — промелькнула странная мысль в голове. И после нее Артем очнулся. Он не знал, сколько времени провел в забытьи, но небо уже начало светлеть. Предрассветный воздух наполнился новыми звуками — рычанием, ревом, стрекотом. Из укрытий вылезали дневные обитатели новой Москвы. Едва ли они были дружелюбными. Артем бросился в сторону метро.

— Чтоб тебя! — закричал Мельник, когда Артем с ошалелым видом ввалился в вестибюль за гермозатвором. — И где ты ходишь?

— Я… там… эти… — Артем согнулся и тяжело дышал. Ему все еще с трудом верилось, что удалось добраться живым.

— Ладно, молодец, — смягчился Мельник. — Иди сними с себя вещи. Их надо обработать. Да и тебя тоже. Кстати, ты говорил, Данила перед смертью тебе конверт отдал.

Артем кивнул и достал из кармана пакет с засохшими пятнами крови. Ему не терпелось посмотреть, что внутри, но нужно было пройти обработку. Поэтому он просто отдал конверт Мельнику и двинулся к служебной двери с надписью «госпиталь». В конце концов, опытный сталкер был единственным, кто стремился помочь.

Когда Артем вышел из госпиталя, Мельник уже ждал напротив двери.

— Кажется, у нас есть шанс уничтожить твоих черных, — задумчиво произнес сталкер и протянул Артему смятый пожелтевший листок. — Здесь карта с местоположением уцелевшей ракетной части.

Артем лежал в гостевой палатке на свалявшемся сером матрасе и смотрел в потолок. Теперь у него появилась надежда. Если брамины не солгали и ракетная база действительно существует, есть шанс уничтожить гнездо черных и избавить метро от этих тварей. Артем вспомнил черного на Новом Арбате. Как он там оказался? Почему не напал? И что за мысли сами собой возникли в голове? Артем был уверен, что они принадлежали кому-то другому. Он попытался воскресить в памяти возникшие в тот момент образы, и его охватило странное чувство — чей-то неслышимый зов, легкое прикосновение к сознанию незримых пальцев. Нечто подобное происходило в мучительно-напряженных снах. В них Артем то в ужасе пытался от кого-то убежать, то набирался смелости и уже готов был сделать шаг навстречу преследователю, но в последний момент отступал. Ему вдруг подумалось: а что, если черные не враги и хотят помочь людям? Выходит, его миссия с самого начала была ошибкой? Артем не понимал, кому принадлежала эта мысль: ему самому или тому, чье незримое присутствие он чувствовал. Артем потер виски и закрыл глаза — он слишком устал, чтобы разобраться.

Время от времени ему снились намного более приятные сны. В них он видел девушку, совсем не похожую на бледных измученных жительниц метро. Иногда она шла по красивым улицам под ярким дневным светом, но чаще сидела над книгами. Порой Артему казалось, что задумчивые карие глаза смотрят прямо на него, и на сердце становилось теплей. Артему нравилось представлять, что эта девушка — не плод его воображения, а живет где-то в своем беззаботном мире, в котором людям не нужно прятаться под землей. Он так привык к ней, что скучал по этим снам, с нетерпением ждал их. И сейчас в уже ускользающем за грань реальности сознании мелькнула последняя связная мысль: «Вот бы увидеться с тобой. Хотя бы во сне…»

* * *

«Не осенняя дремота над чеканным переплетом —

То за нами сны приходят, сны выходят на охоту…»

Городок был похожим на Торпу — мостовая из камня, увитые плющом дома, красные черепичные крыши, но рядом со старинными подъездами росли южные «павлиновые» деревья с пушистыми веерами розовых цветов. Сашка была уверена, что впервые попала сюда, и вместе с тем все вокруг казалось знакомым, будто она всегда жила здесь. Немногочисленные прохожие приветливо улыбались и здоровались с ней.

Почти не касаясь мостовой, Сашка летела вниз по уютной извилистой улочке, тронутой ласковым утренним солнцем. Ей ясно представилось, что впереди ее ждет встреча с морем. Словно в ответ на эту мысль Сашка сразу почувствовала терпкий, соленый запах. За последним изгибом линии пряничных домиков появилась бескрайняя синь. В лицо ударил влажный морской ветер и принес с собой шум прибоя и крики чаек.

На берегу, у самой кромки воды, стоял парень в камуфляже и смотрел на сине-голубой горизонт. Под Сашкиными ногами зашуршала галька. Парень обернулся, и Сашка встретилась со взглядом знакомых светло-зеленых глаз.

— Привет… — она помедлила и неуверенно добавила: — Артем.

— Привет, — он улыбнулся. — Ты мне часто снишься, а я даже не знаю, как тебя зовут.

— Саша, — она подошла ближе к Артему и протянула руку. Он осторожно пожал ее ладонь. Прикосновение неожиданно оказалось ощутимым, как наяву. Теплым, приятным. — Я тоже видела тебя в снах… В метро.

Вспомнив жутковатый подземный мир, Сашка с сочувствием посмотрела на Артема.

— Здесь так красиво, — на его бледном лице появилась мечтательная улыбка. — Я всего два раза был на поверхности, и то ночью. А море видел только на картинках. Ты тут живешь?

— Нет, я тоже впервые сюда попала.

— Хороший сон, — Артем снова устремил взгляд на горизонт.

Сашке вдруг пришла в голову неожиданная мысль — как только она подумала о море, извилистая улочка вывела ее на берег. А что, если… Сашка всмотрелась в синюю рябь и попыталась представить дельфинов. Нет, пусть будет что-нибудь необычное. Например, кит. Белый кит. И через пару мгновений неподалеку в волнах показалась огромная белая спина. В воздух фонтаном ударила струя воды.

— Ты видишь? Видишь его? — Сашка схватила Артема за руку.

— Что это? — Артем удивленно поднял брови.

— Я просто представила белого кита, и он появился. Понимаешь?

Артем покачал головой, и тогда Сашке пришла в голову новая идея:

— Попробуй что-нибудь представить. Только сосредоточься.

Артем зажмурился, и вскоре море исчезло. Теперь они с Сашкой сидели на диване в небольшой уютной комнате, освещенной мягким желтым светом настольной лампы. За окном стояла ночь.

— Получилось! — радостно воскликнула Сашка.

Артем открыл глаза и замер.

— Ты же именно здесь хотел оказаться? — она не могла понять, рад ли Артем тому, что увидел.

— Да. Это моя квартира. Еще до… — он замолчал ненадолго, погрузившись в свои мысли, а затем с интересом посмотрел на Сашку: — Ты ведь совсем в другом мире живешь. Я часто видел тебя с учебниками во сне. Ты где-то учишься?

Она хотела ограничиться коротким ответом, но сама не заметила, как начала рассказывать про учебу, кураторов, экзамены и про изменения, которые в ней происходили. Сашка сомневалась, что Артем поймет, но он внимательно слушал и время от времени задавал вопросы.

— Значит, ты еще не знаешь, что с тобой будет после экзамена? — спросил он, когда Сашка закончила. — Тоже бредешь вслепую к неведомой цели. Точнее, тебя ведут.

Сашка удивилась, как верно он уловил суть.

— С тобой происходит что-то похожее?

— До сегодняшнего дня я думал, что выполняю важное задание, — ответил Артем. — События словно выстраивались в сюжет, который вел меня к цели. Но теперь сомневаюсь.

И он рассказал ей о своих скитаниях в метро, о черных мутантах, о приключениях на Новом Арбате, о чужих мыслях и странных снах, в которых его кто-то звал.

— Видимо, ты сопротивляешься этим снам, — сказала Сашка. — У меня так было когда-то. Я противилась, боялась впустить в себя нечто чуждое, неведомое. Но иногда нужно преодолеть себя и сделать шаг навстречу.

— А теперь ты ничего не боишься? — спросил Артем.

Сашка вгляделась в его бледное лицо и поняла, что может доверять ему. Никому другому она бы не сказала, но с ним хотелось быть откровенной.

— Боюсь, — призналась она. — Мне нравится учиться, но я… становлюсь все меньше похожей на человека. И не представляю, во что превращусь в конце. Вдруг это буду уже не я? Страшно потерять себя.

Артем взял ее за руку, посмотрел в глаза и тихо произнес:

— Мне бы тоже хотелось, чтобы ты осталась собой.

Артем сказал это искренне, проникновенно, и Сашка поняла, что значили его слова — он не хочет потерять ее, она дорога ему. Говорят, когда встречаются настоящие «половинки», им кажется, что они знают друг друга всю жизнь. Раньше Сашка не верила, но теперь у нее было именно такое чувство. На душе стало светло и радостно. Ей захотелось показать Артему что-нибудь красивое, чего ему недоставало в мрачном подземном мире.

Диван стоял возле окна, Сашка встала и распахнула створки. И в тот же миг в ночном небе зажглись мириады звезд, а внизу заплескалось море, отражение неба заколыхалось в зеркале волн. Сашка услышала шаги Артема за спиной, и теплая рука легла ей на плечо.

Они долго стояли у окна, словно растворившись в мерцающей темноте и ласковом шепоте моря. Сашка первая нарушила молчание.

— Помнишь, о чем ты мечтал в детстве? — спросила она, обернувшись к Артему.

— У нас на станции были книги, — сказал он после небольшой паузы. — Про моряков, летчиков, полярников. Я хотел быть всеми сразу, никак не мог выбрать. Хотя, наверное, больше полярником. Уж очень мне нравилось фото северного сияния в документальной хронике…

Артем зажмурил глаза всего на мгновение, а когда открыл, на небе уже сияли разноцветные всполохи.

— Жаль, что это всего лишь сон, — он грустно вздохнул.

Сашка покачала головой.

— Мне кажется, не совсем сон. Мы где-то на перекрестке между мирами. Единственное место, где мы могли встретиться.

— Значит, это наш с тобой мир? — улыбнулся Артем.

— Можно сказать и так, — задумчиво сказала Сашка. — Правда, он призрачный. Нематериальный. Мы ведь тоже находимся здесь только мысленно. Зато можем менять этот мир, воплощать наши мечты.

— Может, как-нибудь назовем его? — спросил Артем.

Сашке вспомнились строки, которые проступили в текстовом модуле, и она ответила:

— Никогда.

— Хм, странное название. Но вообще подходит, — Артем кивнул. — Интересно, мы сможем снова встретиться здесь?

— Обязательно, — ответила Сашка. — Главное, верить.

* * *

«Но единственная пристань — высоко, а небо — низко,

Тянут сны из глубины, и до весны нам путь неблизкий»

Артем проснулся и не сразу понял, где находится. Сон был потрясающе красочным — яркий свет незнакомого мира, соленый ветер, белый кит в блестящих на солнце волнах. И Саша. Неужели они встретились, разговаривали? Он блаженно улыбался в темноте, вспоминая каждую черточку ее лица, мелодичный голос, внимательный взгляд. Артем чувствовал себя бесконечно счастливым. Возможно, все это только сон, но вдруг Саша права? Ему хотелось верить, что где-то там, на пересечении миров, есть сказочная страна, которая принадлежит только им. И они снова встретятся в своем Никогда, стоит только захотеть.

Артем услышал, как сосед зашевелился в спальном мешке, и радужная дымка грез мгновенно развеялась. Он вернулся в реальный мир, где люди из последних сил борются за выживание, в душную темную палатку. Артем вспомнил про черных и задумался над словами Саши о том, что иногда нужно набраться смелости и сделать шаг навстречу неизвестному. Что откроется ему за стеной тьмы? В голове возникли смутные образы, размытые пятна света, и Артем снова провалился в сон.

На этот раз снилась родная станция, однако он с трудом узнавал ее. Неестественная серость вокруг, мрачные поникшие люди. Артем пытался заговорить то с одним, то с другим в надежде найти своего друга Женьку и отчима. Но никто не отвечал, словно все разом оглохли и ослепли. И тогда Артем вновь почувствовал настойчивый зов со стороны тоннеля, ведущего к Ботаническому саду.

Он спустился на рельсы и медленно пошел навстречу этому зову. Тьма вокруг сгущалась, обтекала со всех сторон, проникала внутрь. Артему казалось, что он постепенно растворяется во мраке, словно кусок сахара в чае — еще немного, и растает в непроглядной черноте тоннеля, исчезнет навсегда. Страх сковывал все сильней. И в тот момент, когда желание бежать стало нестерпимым, Артем сделал еще один шаг вперед…

…И все изменилось. Он очутился на Новом Арбате. Неподалеку стоял черный — антрацитовая кожа лоснилась в лучах рассветного солнца. Но теперь он не внушал ни страха, ни омерзения. Огромные глаза без белков спокойно смотрели на Артема. Черный поднял руки верх и завыл, однако совсем не пугающе. В голове Артема вдруг родилось понимание, сложилась четкая картина. Этот черный намеренно спас его от ночных хищников. Он шел за Артемом от самой «ВДНХ» по поверхности, оберегал от опасностей, проникал в сны и пытался связаться. Черные стремятся установить контакт, но их разум слишком сильно отличается от человеческого. Артем — один из немногих, кто был способен их понять. Образы выстраивались друг за другом и плавно текли в сознание. Эти удивительные существа — не враги и не соперники. Они новая часть человечества, зародившаяся на останках сметенного войной мегаполиса. У людей были накопленные веками знания и технологии, у черных — способность выжить в измененном мире, работать на поверхности. Только вместе они смогут возродить цивилизацию.

Артем проснулся с удивительно легкой головой, словно отоспался за все последние несколько недель. Гостевая палатка была приоткрыта — второй постоялец уже ушел. Артем выбрался наружу.

«Смоленская» оказалась мрачноватой станцией. Люди ходили угрюмые, будто ждали неприятностей в любой момент. Не играла музыка, не слышался смех, даже говорили тихо, вполголоса. Артем хотел найти Мельника, но повстречал того, с кем уже никогда не надеялся встретиться.

— Здравствуй, Артем, — произнес человек, всерьез считавший себя последним воплощением Чингисхана.

— Ха-ан, — выдохнул Артем. — Вот уж не ожидал.

Тот загадочно улыбнулся и жестом пригласил присесть.

— Друг мой, не смотри на меня таким изумленным взглядом. Уверяю, я еще не превратился в призрака, — насмешливо сказал Хан, усевшись возле фальшивой колонны.

— Простите, — Артем смущенно кашлянул и присел рядом. — Но почему вы здесь?

— Я искал тебя, — Хан внимательно посмотрел Артему в глаза. — И тому есть причина. Но сперва я хотел спросить: теперь ты узрел, куда вела тебя судьба?

Артем некоторое время молчал, собираясь с мыслями. Пожалуй, Хан был единственным, кто способен понять.

— Мне казалось, что да, — ответил Артем. — Я думал, нужно уничтожить черных. Но один из них спас меня, а потом связался со мной во сне. Оказывается, черные владеют телепатией.

— Вот оно что, — Хан не сводил с него глаз и задумчиво теребил аккуратную бородку. — Это многое объясняет.

— Они хотят помочь восстановить разрушенный мир и пытаются достучаться до нас, — продолжил Артем. — Но люди слишком сильно боятся, сопротивляются их мыслям и сходят с ума. Черные считают меня исключением, но ведь даже мне было страшно. Еще он сказал: «Есть и другие, но они слишком малы».

— Друг мой, — Хан улыбнулся. — Я рад, что тебе открылась истина.

— Не все так просто, — вздохнул Артем. — Мельник собирает отряд, чтобы проникнуть на тайную ракетную базу и уничтожить черных. И все по моей вине.

Он с отчаянием посмотрел на Хана.

— Если ты можешь теперь с ними общаться, почему не предупредил их? — Хан приподнял брови. — Они могут уйти. И тогда ракетный удар придется по пустому месту.

Артем покачал головой.

— По какой-то причине они не могут. Он не объяснил… Я только попросил их пока не идти на контакт с людьми, не спускаться в метро.

— Резонно, — одобрил Хан. — Люди еще не готовы, их разум закрыт пеленой страха. Надежда лишь на юное поколение, о коем поведал твой черный друг. Те, что еще малы. Думаю, я смогу разыскать их.

— Но что мне делать с Мельником и другими сталкерами? — спросил Артем. — Мельник отправился искать ракетчика. Не думаю, что они отступятся.

Хан нахмурился. Он долго всматривался в лицо Артема, и постепенно его черты разгладились, взгляд потеплел.

— Это твой путь, Артем, — тихо сказал он. — И в твоих силах изменить его цель. Но ты не должен бояться. Больше не должен…

— Думаете, я смогу их переубедить?

— Твое будущее сокрыто от меня, — ответил Хан. — Но ты единственный, кто способен спасти этих удивительных существ. Это все, что я знаю.

Артем неуверенно кивнул. Пока он плохо представлял, как сможет убедить сталкеров. Хан поднялся, и Артем вскочил вслед за ним. Он вспомнил, о чем еще хотел спросить:

— А зачем вы искали меня?

Хан улыбнулся.

— Мне открылось, что ты принесешь человечеству новую надежду, а я должен помочь тебе. Спасти черных — лишь половина дела, нужно, чтобы люди поверили и встали на новый путь. Теперь я знаю, что мне делать. Конечно, достучаться до разума запуганных подземных жителей будет непросто, но и капля точит камень.

* * *

«Твое время течет за мной, как расплавленное стекло,

Мои сны о тебе далеко остались внизу…»

Сашка проснулась и с удивлением поняла, что проспала до утра. В ушах стояла обычная тишина, все учебные треки давно закончились. Предутренние сны тут же вылетели из головы, как вспугнутые птицы, но встреча с Артемом оставалась в памяти ясно. Пока Сашка неторопливо собиралась в институт, она перебирала детали, словно драгоценности в шкатулке: мечтательную улыбку на бледном лице Артема, разговор под уютным светом желтой лампы, северное сияние, теплую руку на плече. Сашка не знала точно, существует ли их Никогда. Призрачная страна, где воплощаются мечты. Единственное место, где они могли встретиться, — две родственные души из разных миров. Сашке хотелось верить, что да. Однако жизнь Артема была полна опасностей, и вместе с приятными воспоминаниями в сердце поселилась тревога.

После философии, английского и физкультуры Сашка отправилась на индивидуальное занятие по Введению в практику. Николай Валерьевич Стерх — высокий горбун с длинными седыми волосами — встретил ее приветливой улыбкой.

— Проходите, Саша. Домашнее задание спрашивать не буду. Знаю, что делали. Давайте-ка мы с вами лучше поработаем с картинками, — он достал из ящика стола черный альбом и положил перед ней. — Начните с первой.

Сашка открыла первую страницу. Она уже знала, как работать с альбомами, и сосредоточила внимание на трех белых точках на черном листе. Через некоторое время точки превратились в окна на высокой башне. Сашка оказалась посреди торговой площади средневекового города — люди толпились, прохаживались вдоль прилавков, выбирали товар. Она слышала их разговоры, чувствовала острую смесь запахов, ощущала мостовую под ногами, тепло нагретых солнцем стен…

— Достаточно, — услышала Сашка издалека голос Стерха и вернулась в реальный мир. Горбун снова улыбался. — А ведь когда-то у вас были затруднения с альбомами.

Дверь приоткрылась, заглянул Портнов:

— Николай, можно тебя на минуточку?

— Саша, поработайте пока с последней картинкой, — бросил на ходу Стерх и вышел за дверь.

Сашка послушно перелистнула страницы и вгляделась в белые точки. На мгновение ее ослепил свет фонарей в темном туннеле. Затем она услышала голоса, и сердце подпрыгнуло. Впереди небольшой группы людей в камуфляже шел Артем рядом с высоким широкоплечим человеком. Они о чем-то спорили. Сашка прислушалась.

— Вот что, парень, — говорил высокий, в его басистом голосе слышалось раздражение. — Ты мне голову не морочь. Полметро прошел, чтобы попросить помощи в Полисе, а теперь что? На попятную? Скоро на твоей «ВДНХ» никого не останется, и черные попрут на другие станции.

— Не попрут, — ответил Артем. — Я объяснил им, что люди не готовы к контакту.

— Объяснил? Ну да, — усмехнулся высокий. — Если это не сон, значит, черные твари залезли тебе в голову и покопались в ней хорошенько. Ничего, разнесем их ракетами, тогда тебя точно отпустит.

Слушая разговор, Сашка растворилась в тоннеле, вобрала его в себя и почувствовала, как ее заполняет отвращение. Что-то невидимое и гадкое жило здесь — сгусток злобной энергии, который питался человеческими эмоциями.

Спор Артема с высоким как-то сам собой угас, и дальше они шли молча, погрузившись в свои мысли. Все в отряде выглядели подавленными.

— Здесь всегда так, — вдруг подал голос высокий. — Не опасно, но противно. Давит. Нужно просто пройти скорее.

И они ускорили шаг.

— Саша, Саша. Возвращайтесь немедленно! — словно через слой ваты раздался голос Стерха.

Она с трудом вынырнула из подземных глубин и увидела прямо перед собой его озабоченное лицо.

— Что с вами?

— Все в порядке, Николай Валерьевич, — как можно бодрей ответила Сашка, хотя в душе все еще оставался тяжелый осадок от злой энергии тоннеля.

— Что вы видели? — Стерх по-прежнему выглядел обеспокоенным.

— Я… — Сашка замялась, ей не хотелось говорить правду. — А разве вы сами не знаете, что там должно быть?

Он покачал головой.

— В этом фрагменте каждому является что-то свое. Те, у кого на душе тревога, обычно видят предмет своего беспокойства. Остальные по-разному. Можете не говорить, если угодно. Но дома ни в коем случае не работайте с этой картинкой, пройдите со второй по двадцатую, — Стерх помолчал. — Саша, до экзамена осталось меньше двух месяцев. Мы никогда не говорим студентам заранее, что их ждет, но для вас я готов сделать исключение. Хотите послушать?

Сашка удивленно кивнула.

— Первые два задания неважны — просто разминка. Главное — третье. Оно поможет вам выйти за рамки реальности и прозвучать словом истинной речи. Вы — глагол в повелительном наклонении. Очень сильное слово. Сильнее только Пароль. Он настоящий творец, я никогда не встречал Паролей и даже до конца не знаю, на что они способны. Это должно быть что-то удивительное, феноменальное, — лицо Стерха приобрело мечтательное выражение. — Но простите, я отвлекся. Вы тоже созидатель. Возможно, вы дадите начало новому направлению в музыке или социальной идее, или чему-то еще. Поэтому вам следует хорошенько подумать перед экзаменом. И хочу предупредить: вы уже готовы прозвучать, но нужно себя контролировать. Лучше дождаться экзамена. За вами будут следить преподаватели на случай, если что-то пойдет не так.

Стерх прервался и внимательно посмотрел на нее. Сашка спохватилась, что слушает вполуха. Мысли сами собой возвращались к Артему и его опасному миру.

— О чем вы думаете? Не влюбились случайно?

Сашка растерянно посмотрела на Стерха. Она и сама не понимала, что чувствует. Волнение? Тревогу? Страх? На первых курсах, когда было трудно учиться, она боялась за своих близких, а теперь переживала за Артема. Неужели любовь всегда неразрывно связана со страхом?

Кажется, последние слова она произнесла вслух, потому что Стерх неожиданно ответил:

— Людям свойственно бояться за тех, кого любят.

— А вы любили когда-нибудь? — спросила Сашка, прежде чем успела подумать. В отличие от большинства преподавателей, Стерх когда-то был человеком. Но с тех пор прошло много времени, теперь он только казался горбатым пожилым мужчиной — на его спине под пиджаком скрывались большие черные крылья.

— Да. Но не думаю, что это важно, — в его взгляде Сашке померещилась грусть. — Сейчас вам нужно сосредоточиться на другом. Уверен, вас ждет блестящее будущее, — Стерх посмотрел на часы. — Простите, я вас задержал. Наше занятие закончено, можете идти.

* * *

«Даже если взорвать весь душевный боезапас,

Пробить пространство и время, мне не вернуться туда,

Куда все смотрит мой странный упрямый компас,

Где по тонкому льду все бегут дней твоих поезда»

Артем угрюмо брел за отрядом. Конечно, его не стали слушать, а теперь еще и косились как на ненормального.

На «Маяковской» Мельник сверился с картой. Им нужен был туннель так называемого Метро-2, который вел в бункер. Ракетная часть располагалась над бункером, на поверхности. Еще недавно Артем обрадовался бы возможности увидеть тайную часть метро, но теперь мечтал, чтобы сталкеры никогда не нашли к нему выход.

Однако его надеждам не суждено было сбыться. Отыскать в туннеле заброшенное техническое помещение оказалось несложно.

— А вот и проход, — Мельник указал на еле приметный люк в потолке пыльной комнаты, где была свалена куча старого хлама.

Пока сталкеры двигали массивный письменный стол, чтобы добраться до люка, Мельник заговорил с Артемом:

— Ну что, пришел в себя?

Артем кивнул. Он уже давно отчаялся переубедить сталкеров, но, возможно, получится что-нибудь придумать по дороге к бункеру.

— Это хорошо, — сказал Мельник. — Пойдешь с Ульманом. Ваша задача — пробраться на Останкинскую башню и скоординировать нас по рации.

— Но я… — попытался протестовать Артем.

— Ты единственный из нас, кто видел черных, — категорично отрезал Мельник. — Поможешь Ульману навести огонь. А здесь от тебя толку мало.

Артем понял, что спорить бесполезно, и обреченно вздохнул.

— Вот и ладно, — Мельник ободряюще похлопал его по плечу.

Артем дошел вместе с Ульманом до «Маяковской» и выбрался на платформу. Если есть хоть малейшая возможность помешать запуску ракет — она там, в военной части, а не на Останкинской башне. Ему виделся только один выход.

— Ульман, погоди. Мне отойти надо, — Артем кивнул в сторону туалета.

— Ну иди, — Ульман пожал плечами и остановился у палатки с едой.

Артем уже отошел на несколько шагов, когда услышал за спиной:

— Эй, чудила! Рюкзак-то оставь. И автомат.

После секундного колебания Артем неохотно отдал Ульману автомат и бросил рюкзак ему под ноги.

— Только быстрее, — Ульман зевнул и повернулся к прилавку.

«Да, нужно быстрее», — мысленно согласился Артем. Он направился в сторону туалета и уже рядом с синей кабинкой оглянулся — Ульман спокойно разговаривал с продавцом. Артем метнулся к краю платформы, спрыгнул вниз и побежал в туннель.

Стол так и стоял посреди комнаты — на пыльной поверхности отпечатались следы рифленых подошв, но люк был закрыт. Артем взобрался на стол и нащупал неприметный рычаг. Крышка люка неожиданно легко подалась вниз, острый край больно царапнул щеку. Артем поморщился. Он ухватился за бетонные края отверстия, подтянулся и выбрался наверх.

Тусклый карманный фонарь высветил обычный туннель и ржавую решетчатую дверь в стене слева. Дверь оказалась не запертой и туго, со скрипом поддалась. За ней оказался проход к параллельному пути. То, что нужно! Артем знал, что двигаться по обратному туннелю — дурная примета, и даже прожженные скептики в нее верили. Мельник вряд ли был исключением.

Артем шел быстро, почти бежал, чтобы обогнать сталкеров. Он все еще смутно представлял, что будет делать дальше. В любом случае, чтобы добраться до ракетной части, придется выйти на поверхность, а рюкзак с защитным костюмом остался у Ульмана, на «Маяковской». Артем видел в детстве на «ВДНХ», как мучительно умирал от радиации сталкер, повредивший на поверхности защитный костюм. К горлу подкатила тошнота. Артему не хотелось об этом думать, и он решил сосредоточиться на ракетах. Как можно вывести их из строя? Сломать установки? Но он ничего не понимал в военной технике. А что, если поджечь ангар? По идее, ракеты должны взорваться от огня. Почему ему сразу не пришла в голову такая простая мысль? Артем нащупал в кармане зажигалку. Хотелось надеяться, что в ангаре остался бензин для боевых машин.

Итак, план был готов. Артем подожжет ангар и попытается бежать. Попытается… Хотя зачем? Он все равно умрет от радиации. Но в глубине души Артем никак не мог смириться с неминуемой смертью. Он снова и снова прокручивал план, искал другой выход и не находил. У него оставался единственный выбор — умереть от лучевой болезни, медленно и мучительно, или остаться в ангаре. Возможно, он даже задохнется от дыма раньше, чем взорвутся ракеты.

Неожиданно в слабом свете фонаря показались очертания моторизованной дрезины. Артем горько усмехнулся — даже сейчас, на пороге смерти судьба подбрасывала ему «подарки». Теперь отряд Мельника останется далеко позади. Артем устроился на сидении и завел мотор.

Он задумался о том, как посмеялась над ним судьба. Именно так должен был закончиться его долгий, полный опасностей путь? Артем несколько раз избегал верной смерти, а теперь сам шел ей навстречу. Но ему хотелось верить, что люди и черные постепенно найдут общий язык и возродят цивилизацию. Теперь Артем жалел только об одном — он больше никогда не увидится с Сашей. Их встреча между мирами озарила его темную подземную жизнь, и в душе родилось незнакомое чувство. Рядом с Сашей он был счастлив, как никогда раньше. Артем грустно улыбнулся и подумал: «Огорчится ли она, когда меня не станет?». Ему очень хотелось, чтобы Саша не знала печали в своем далеком мире, чтобы успешно сдала экзамен и больше ничего не боялась. Возможно, со временем она забудет Артема и решит, что их встреча была просто сном. И все же он мечтал увидеть ее в последний раз. Артем закрыл глаза и отчетливо представил Сашино лицо…

* * *

«Так отвернись уже, не смотри на горизонт Никогда,

И не жди даже весточки с белым почтовым китом».

Артем открыл глаза и увидел море. Он стоял там же, где впервые встретил Сашу. Небо хмурилось, волны, как огромные языки, слизывали мелкие камни и тащили за собой, чтобы снова с грохотом швырнуть их на берег. Артем обернулся и увидел тонкий силуэт, ветер раздувал легкое платье, трепал темно-каштановые волосы.

— Артем, — Саша бросилась к нему, схватила за плечи, карие глаза беспокойно вглядывались в его лицо. — Что-то случилось?

— Просто хотел увидеть тебя, — Артем старался говорить спокойно, хотя это давалось ему с трудом. Саше не стоило знать, что они видятся в последний раз. Он робко обнял ее. — Ты была права, достаточно просто верить. Я подумал о тебе, и вот мы встретились.

— Я словно услышала твой зов, закрыла глаза и попала сюда. Но в нем звучало что-то тревожное.

— Тебе показалось.

— Я проникла в твой мир, — продолжила Саша. — Правда, только мысленно. Я слышала твой разговор с тем, высоким. Тебе удалось его переубедить?

— Я нашел выход, — уклончиво сказал Артем и добавил: — Все будет хорошо.

Саша пристально всматривалась в его глаза, словно пыталась найти в них ответ. Артем не выдержал и отвел взгляд. Он не привык врать и боялся выдать себя.

— Прости, мне нужно возвращаться, — ему нельзя было оставаться здесь надолго, до ракетной базы на дрезине все-то двадцать минут езды.

— Жаль, — Саша дотронулась до царапины на его щеке. Артем вздрогнул. В этом призрачном мире прикосновения чувствовались по-настоящему, даже острее, чем наяву. Или дело было в Саше? Он провел рукой по шелковистым каштановым волосам и, поддавшись внутреннему порыву, крепко прижал Сашу к себе и поцеловал. Артем вложил в этот поцелуй все, что чувствовал и о чем не мог сказать — радость встречи и горечь прощания, надежду и отчаяние.

Время неумолимо отсчитывало мгновенья до расставания, и он с сожалением отстранился.

— Мне пора, — и в ответ на ее немой вопрос повторил: — Все будет хорошо.

— Возвращайся, — тихо сказала Саша. — Я буду ждать тебя…

* * *

«И перед тем, как очнуться, смотри — с твоего корабля

Крысой прыгает страх, почти не касаясь бортов,

И ты видишь, как мимо плывет голубая Земля

На спинах холодных гладких черных китов».

Сашка снова была в своей квартире. Перед глазами все еще стояло лицо Артема. Ее не покидало смутное беспокойство. На столе лежал раскрытый текстовый модуль. Она занималась, когда услышала мысленный зов Артема. Сашка попыталась прочесть несколько строк, но они никак не хотели складываться в осмысленный текст. В памяти всплыли слова высокого, с которым спорил Артем: «разнесем их ракетами». Он собирался устроить войну против черных мутантов, а Артем видел в них надежду на спасение. Что же он придумал? Какой выход?

Сашка достала альбом. Стерх запретил ей заглядывать в последний фрагмент. Но какое это имело значение сейчас, когда сердце ныло от плохого предчувствия? Она сосредоточила взгляд на трех белых точках…

Точки превратились в звезды в холодном осеннем небе, внизу среди сухой травы виднелись обветшалые постройки и большой железный ангар. Сашка мысленно потянулась к нему, проникла сквозь стены. В темноте под брезентом спали грозные военные машины, вдоль стены штабелями были сложены длинные продолговатые ящики. Сашка чувствовала сквозь потемневшее, местами прогнившее дерево холод металла и запах пороха — запах смерти. И тогда она заметила Артема с пластиковой канистрой в руках. Он открыл канистру и плеснул жидкость на ящики. В воздухе резко запахло бензином. Так вот каким был план Артема. Уничтожить ракеты, чтобы защитить тех, кого считал спасением человечества. Сашка прислушалась к его эмоциям — решимость, отчаяние и никакой надежды. Он даже не собирался бежать после того, как устроит пожар. Если бы у нее был голос, она бы закричала, если бы могла остановить его, спасти, уберечь…

Сашка попыталась зависнуть в точке между «было» и «будет» и повернуть время вспять, как ее когда-то учили. Но этот мир не подчинялся ей. Сашка была здесь лишь немым наблюдателем. Бессильным и бесполезным. Она беспомощно смотрела, как огонь охватывает ящики в ангаре, как Артем устало садится на пол, спиной к двери, и глядит на разгорающееся пламя. Ее захлестнуло отчаяние. Почему невозможно ничего изменить? Неужели любовь для нее навсегда останется связанной со страхом и болью… болью потери?

Сашка потянулась к Артему, к его сознанию и вдруг почувствовала, как сливается с ним… Они сложились как две половинки пазла, стали единым целым. И в тот момент словно прорвало плотину — потоком хлынула информация. Не слова, а голые понятия, смыслы. Вместе они — Пароль. Творцы. «Это должно быть что-то удивительное, феноменальное». Новый мир, новая реальность. Перед их общим мысленным взором предстало призрачное Никогда, а следом явились другие образы — моря и океаны, материки и острова, деревни и города… Осталось только явить свою волю.

Слова истиной речи вырвались сами. Прозвучали. И слова были:

— Не бойся!

Но перед тем, как искореженный мир с подземными жителями остался далеко позади, раздались отрывистые звуки взрывов. И тогда среди его погруженных во тьму смыслов засиял новый — «надежда».

* * *

Айя с досадой смотрела на заросли высокой травы, куда улетел ее мячик. Мама называла траву каким-то сложным словом, но Айя не запомнила и прозвала траву «кисточками» из-за пушистых верхушек. Она встала на четвереньки и поползла между толстых стеблей. Мяч было жалко, пусть даже на нем был нарисован ненастоящий кит — розовый. Айя была уже большой девочкой и знала, что киты бывают только белые. Наконец в траве мелькнул желто-розовый бок. Айя радостно схватила мячик и выбралась из травы. Но, похоже, она попала не туда, где сидела мама. Неподалеку стояла пустая скамейка, а вокруг никого не было. Айя только на мгновение отвернулась, а когда снова посмотрела на скамейку, там уже сидели двое — парень и девушка. Откуда они взялись? Из воздуха? Айя глядела на странную пару во все глаза. Они отличались от обычных людей. Их кожа была слишком бледной, особенно у парня. Айе даже показалось, что оба светились изнутри мягким молочным светом. К тому же у людей не бывает коричневых глаз, и светло-зеленых тоже. Это Айя знала наверняка.

Парень удивленно огляделся и сказал:

— Я думал, все будет иначе. Думал, мы будем обитать где-нибудь на небесах.

— Ты хочешь на небеса? — улыбнулась девушка.

— Нет, наоборот, мне тут нравится, — парень обнял девушку за плечи, и Айя недовольно поморщилась. Она подумала, что сейчас они начнут целоваться, но, к ее радости, парень продолжил говорить: — Хотелось бы пожить здесь, повидать наш мир. Должны же мы увидеть, что создали. Как думаешь, богам такое позволено?

— Мы будем необычными богами, — девушка засмеялась.

— Так вот ты где, — услышала Айя за спиной мамин голос. — А я тебя ищу.

Парень с девушкой встали со скамейки и направились к выходу из парка.

— Мама, а знаешь, кто это? — важно сказала Айя. Ей очень хотелось поделиться секретом, который она только что узнала. — Это боги.

— Что ты, китенок, — мама погладила ее по голове. — Они обычные люди. Такие же, как мы.