Затерянные в переводе (джен)

— Ну, ты же знаешь, как говорится…

Райан хмыкнул прежде, чем Доктор успела закончить фразу.

— В восьмой раз происходит самое интересное!

— Никто так не говорит, — ухмыльнулся Райан и потряс головой. Он сидел, прислонившись к одной из кристаллических колонн ТАРДИС, светящейся изнутри ярким золотым сиянием.

— Может быть, на Земле, так и не говорят…

— Держу пари, гельфририйцы тоже так не говорят.

— Галлифрейцы. И ты уже должен был это запомнить!

Яс улыбнулась: шуточная перепалка Райана и Доктора выглядела немного абсурдно.

Она чувствовала что-то похожее на опустошение. Наверняка, это происходило со всеми, кто едва избежал смерти на чужой планете после того, как чуть не задохнулся в вакууме глубокого космоса. Важны будущее и перспектива, даже если перспектива заключается в том, чтобы постараться не сойти с ума от осознания того, что несёшься сквозь время и пространство с непостижимой скоростью на корабле, который по какой-то причине выглядит как старая полицейская будка и в настоящее время управляется инопланетянкой, которая похожа на нормальную человеческую женщину, но не является ею, и при этом совершенно и невероятно очаровательна.

Доктор поворачивала рычаги, что-то делала с песочными часами и активировала системы шкивов. Это завораживало, и Яс, несмотря на только что пережитый ужас, чувствовала восторг. Они пробыли на корабле, наверное, в общей сложности часов пять, хотя об этом трудно было судить. Видимо, к этому нужно было относиться как к своего рода сюрреалистической туристической поездке с более... непредсказуемыми направлениями.

Однако, несмотря на восторг и ещё не выветрившийся адреналин от приключений, Яс почувствовала лёгкий приступ морской болезни. Она крепко держалась за поручень, пока Доктор металась вокруг, словно бы борясь с управлением или играя в сложную инопланетную игру «Ударь крота». Первый полёт в ТАРДИС был таким же захватывающим, как катание на американских горках, но вот восьмой… Грэм был взъерошенным и слегка зеленоватым, и Яс сочувственно поморщилась.

— Чем дальше, тем больше у меня складывается впечатление, что ты не знаешь, как управлять этой штукой, Док.

— ТАРДИС — это не «штука», Грэм, — проговорила Доктор. — И она думает, что я прекрасный водитель. Разве не так, Секси? — она провела рукой по пульту.

— Секси? — удивилась Яс.

— Ей так нравится, — объяснила Доктор.

Райан ухмыльнулся и скорчил смешную рожу, а Яс почувствовала, что краснеет.

— Знаешь что? Я даже не собираюсь... — начала она, но ее прервало мерцание корабельных огней. Внезапно раздался пронзительный и какой-то подавляющий звон.

От него Яс согнулась пополам от боли, Райан вскрикнул и зажал уши руками, а Грэм зажмурился от яркого света.

Звон стал абсолютно невыносимым, но исчез так же быстро, как и появился. ТАРДИС, кажется, остановилась.

— Что, — Яс сделала паузу, пытаясь прийти в себя и отдышаться, — это было?!

— М-мы её р-р-разозлили, да? — Райан начал заикаться. — Если ей не понравилось, как её назвали «штукой», или оскорбили твои лётные навыки, мы извиняемся! — он погладил колонну, на которую опирался.

Доктор ответила не сразу, на её лице появилось вопросительное выражение, и она пристально посмотрела на Райана.

— Я ничего не трогал, если ты об этом думаешь! Клянусь!

Доктор вдруг рассмеялась и потрясла головой. И как только она заговорила, вместо английского зазвучал очень странный, поразительно музыкальный язык. Яс никогда в жизни не слышала ничего подобного. И это было прекрасно.

Она вопросительно посмотрела на Райана и Грэма, но, кажется, они не заметили ничего не обычного. На мгновение Яс подумала, что ей всё это померещилось.

Но затем Доктор снова заговорила, на том же музыкальном языке, причём так, как будто она вообще не заметила никаких изменений. По лёгкому подъёму тона в конце фразы Яс рискнула предположить, что, вероятно, Доктор задала какой-то вопрос.

Яс отрицательно помотала головой:

— Что? — беспомощно спросила она.

Доктор нахмурилась, и на её лбу образовалась небольшая морщинка. Она повторила свой вопрос, обращаясь к Райану и Грэму так, как будто они могли её понять и ответить.

Райан открыл рот, закрыл, снова открыл, а потом чётко, громко проговаривая каждое слово, сказал:

— Прости, Док, мы сейчас должны понимать, что ты говоришь? Если честно, мы совсем ничего не понимаем.

— О! — внезапно воскликнула Доктор и хлопнула себя по лбу, возможно, слишком сильно. После она сунула руку в карман пальто, порылась в нём и вытащила звуковую отвёртку.

Она быстро взглянула на консоль, изучила показания некоторых приборов, провела звуковой отвёрткой по воздуху, посмотрела на неё, поморщилась и убрала в карман. Потом она подскочила к Яс, схватила её за плечи и начала быстро-быстро говорить на том же странном мелодичном иностранном языке.

Яс вдруг вспомнила свою учёбу в шестом классе и тот подростковый период, когда она каждый день приносила в школу «Сумерки». Она была уверена, что правильнее было быть влюблённой в Эдварда, но ей больше нравилась Белла, и Яс знала, что одноклассники будут её за это безжалостно дразнить, если узнают. Ещё Яс вспомнила, что в книге был отрывок, где звучание смеха Беллы описывалось как «звук колокольчиков ветра». В то время ей показалось это немного глупым, потому что как, чёрт возьми, чей-то смех или голос может звучать как колокольчики ветра?

Однако, возможно, Стефани Майер всё-таки знала толк в описаниях, потому что этот образ был единственным, который Яс могла использовать для описания того, что она сейчас слышала. Голос Доктора был похож на звук колокольчиков ветра. Или как-то так. Лёгкий, воздушный. Летящий. Умопомрачительно близкий. И руки Доктора, держащие её за плечи… Яс снова почувствовала, что краснеет. Она должна была сконцентрироваться.

Яс энергично помотала головой.

— Доктор, я... я должна понимать, что ты сейчас говоришь?

— Ха! — Доктор, сияя, хлопнула в ладоши. — Я так и знала! Система перевода из строя точно не выходила.

— Она... не сломалась? — Райан скептически скрестил руки на груди. — Я совершенно уверен: всё, что ты сейчас говорила, было не по-английски.

— Отличная наблюдательность, Райан, — заключила Доктор, снова достала звуковую отвёртку, махнула ей и убрала в карман.

— Что это был за язык? — поинтересовался Грэм, когда Доктор подошла к нему и начала осматривать его затылок. — Язык повелителей времени?

— Ага. Галлифрейский.

— Ты вообще говоришь по-английски? — спросил Райан.

— Сейчас же говорю, разве нет?

— Но... мне показалось, ты сказала, что «система перевода из строя не выходила»?

— Не выходила.

— Извини, Док. Я совсем запутался, — хрипло проговорил Грэм. Яс практически увидела, как шестерёнки закрутились у него в голове. Кажется, Грэм собирался устроить очередную (а их уже были сотни!) дискуссию с Доктором, теперь о телепатических переводных устройствах.

— Причина, по которой вы не могли понять меня раньше, заключается в том, что... — звуковая отвёртка Доктора издала жужжание, а потом заискрила.

— Ой! — вскрикнул Грэм, прижимая руку к затылку. — Как насчёт предупреждения в следующий раз?!

Доктор кашлянула и бросила на Грэма быстрый сочувственный взгляд:

— Это из-за них, — сказала она и показала почти незаметный микрочип. Тонкий, как бумага, металл блестел в мягком янтарном свете. — Универсальные переводчики, которые вам имплантировали на кораблях Ангстрём и Эпзо. К сожалению, они несовместимы с технологией ТАРДИС и застряли в какой-то петле обратной связи.

Говоря это, она сделала ту же операцию для Райана, используя свою отвертку для отключения его импланта.

— Но ты говоришь по-английски? — снова спросил Райан, потирая свою шею.

— Конечно, говорю! Я путешествовала по Земле тысячи лет, и ты думаешь, что я до сих пор не выучила английский? И вообще я знаю около миллиарда языков — плюс-минус. На самом деле, я даже могу говорить по-клингонски.

— Потрясающе, — ухмыльнулся Райан.

— Система перевода ТАРДИС немного отличается от других универсальных переводчиков. Эта система телепатическая, так что любой язык, который я знаю, она автоматически переводит для всех вас, — Доктор гордо посмотрела на консоль управления, уперев руки в бока. — Буквально частичный нейронный переход от моего мозга повелителя времени к вашему человеческому мозгу. Постарайся не думать об этом слишком сильно.

— Значит, раньше, когда ты говорила с нами по-галлифрейски... — начала Яс.

— Ну... — Доктор потёрла затылок, глядя в пол, — со мной такое случается. Напоминает о доме. У меня вообще вошло в привычку говорить на родном языке, находясь в ТАРДИС.

Доктор подошла к Яс.

— Тебе не должно быть стыдно, — сказала Яс, когда Доктор убрала её волосы, чтобы получить доступ к чипу. — Я даже не могу представить, как это грустно, когда рядом нет никого, с кем можно было бы говорить на своём родном языке.

— Да я вроде как привыкла…

Доктор что-то тихо пропела, отключая чип Яс ещё одним быстрым жужжанием звуковой отвёртки.

— Кстати, это было очень красиво. Как песня или что-то похожее на старый детский стишок.

— Спасибо.

— Я уверен, что в сравнении с этим английский звучит по-дурацки, — усмехнулся Грэм.

Доктор снова улыбнулась, а Яс снова почувствовала тепло в сердце.

— Ну, я бы не сказала, что так уж по-дурацки. Разве что слишком много согласных звуков… Но тут я немного предвзята. Так как насчёт восьмого раза, а?