Живые и мёртвые (джен)

Санек как всегда опоздал. Пять или десять минут — но мне каждый раз приходится его ждать. Однажды я спросила, каким образом такой непунктуальный человек может быть успешен в бизнесе — и получила в ответ только жутковатую улыбку.

Каким образом — я знала и сама.

К приходу любимого постоянника я успела проветрить кабинет, покурить и снова проветрить. Впрочем, абсолютно напрасно. Едва завалившись в рабочую зону, клиент немедленно вытащил свои «Мальборо» и задымил.

— Тебе как обычно, или конкретный заказ?

У Саньки я состояла на договоре — ему было так проще. Постоянный адвокат, который как-то придавал видимость приличия его скорее бандитским, чем коммерческим делишкам, личный врач... доверенная ведьма.

Он не выглядел завсегдатаем магических салонов и верным поставщиком денег бабкам-целительницам — сто двадцать килограммов прокачанных мышц в пиджаке от Армани. У Саньки были абсолютно белые брови, среднестатистические серо-голубые глаза и наивные детские веснушки. Неизменные костюмы скрадывали мощное тело, и в них Саша казался толстым увальнем, но я знала: это только иллюзия.

Девушки наверняка считали его уверенным в себе и по-мужски красивым. Я точно знала: в себе он более чем уверен, а что до красоты — это личное дело каждого. Санькина бывшая жена, например, считала его жирным боровом.

Человек он был довольно неприятный — признавал только равных или более сильных. Женщин таких нашлось только две — его шестидесятидвухлетняя бухгалтерша, жуткая карга, в молодости разово судимая за растрату, хитрая, изворотливая и невероятно цепкая и умная. И я.

У нас с Саньком вообще странно вышло, познакомились мы на Изнанке. Я там искала красные ягоды, мертвую землю и еще кое-какие полезные штуки. Ягоды, например, отличное средство, чтобы найти пропавшего, вот только экология — она и в потустороннем мире экология. Машины воняют бензином, а заводы серой и там, и здесь. Что растительности совсем не нравится.

Сашка попал туда случайно, еще не успел испугаться — но уже понял, что что-то не так.

Тогда была осень — самое время, чтобы не заметить, что реальность вокруг тебя слегка изменилась. Помните все эти городские страшилки? Если после полуночи сесть в последний тринадцатый автобус в сторону университета и посмотреть на свое отражение в стекле, когда едешь через лес… Если срезать дорогу через темный двор и перешагнуть ржавое железо и битое стекло… Если в последнем поезде метро, в среднем вагоне, глянуть через окно возле места для инвалидов, на толстые кабели…

Впрочем, последнее — уже излишний экстрим. Ходить на Изнанку под землей — для самоубийц и любителей русской рулетки. Там водятся странные твари, определенно живые и очень чуждые нашему миру. Некоторые из коллег, с которыми я насторожено зналась, рассказывали, что приносили оттуда уникальные вещи. Кукол, которые навсегда изгоняли из дома все злые сущности, или зеркала, позволяющие выходить с Изнанки в любое место реального мира, или талисманы, охраняющие от мертвых… Баба Тома всегда советовала мне держаться от подземной Изнанки подальше, и я ей верила.

У Саньки шансов попасть в потустороннее отражение нашего мира было в общем-то немного. Убежденный автолюбитель, он не пользовался общественным транспортом и не имел необходимости бывать в местах, где можно запросто провалиться. Вот и в том подъезде расселенного барака он оказался по чистой случайности — рядом не нашлось туалета.

А когда вышел назад, тени стали чуть резче, а небо чуть более фиолетовым.

Там пахло стылой речной водой и только что раскопанной мокрой глиной. Отсыревшие бурые листья безнадежно свисали с угловатых веток, и под ногами хлюпала темная влага. Не вода, не кровь и не нефть — однажды я ради любопытства зачерпнула этой жижи — оказалось, она быстро заживляла мелкие ранки и сглаживала старые шрамы. Так что когда Сашка пытался найти выход из лабиринта пустых бараков, я, отклячив зад, собирала жидкость из-под ног щеткой и совком, а потом сливала ее в пакет. Мусор меня волновал мало: битое стекло и бумагу легко отфильтровать, а окурки например и вовсе растаскивают мертвецы.

Встреча двух перепуганных кретинов прошла на высшем уровне. Я, например, приняла Санька за покойника. Хорошо, не проверила. Чего испугался он, не знаю. Возможно, почти наголо обритые тетки в грязном армейском камуфляже, собирающие подозрительную черную жижу с асфальта, просто плохо вписывались в его картину нормальности.

Будущий постоянник, а на тот момент — подозрительно бандитского вида мужик — схватился за кобуру. Я — за мешочек сушеного мха. Подозреваю, люди в нем горели бы не хуже мертвяков.

Когда я поняла, что для не-человека белобрысый увалень слишком испуган, не преминула объяснить ему, отчаянно оглядывающемуся на пустые окна и местные шорохи, какой он идиот. Не отказала себе в удовольствии. А Санек потом снова и снова отчаянно пытался найти это место. Наивный. Осколки бутылки, в которых отразились сотни его искаженных лиц, я небрежно отодвинула ногой в самый темный угол подъезда. Нечего контору палить.

Поверить в то, что жизнь вокруг тебя куда более многогранна, чем тебе казалось раньше, непросто. Сане например потребовалось, чтобы я рассказала ему всю его прошлую жизнь. А потом дала совет на будущее. За следующим клиент покорно пришел ко мне на прием.

* * *

— Ну, погадать — это обязательно. А вообще я к тебе по делу, Арин. Мне одного человека напугать надо.

— И ты хочешь, чтобы я помогла ему гарантировано напугаться?

— Я… я хотел, чтобы ты завела его туда, где мы встретились.

— Нахрен пошел, — ответила я, не отворачиваясь от маленькой плитки, где стояла джезва. Хватит с меня трупов.

— Арин, да я сам за ним пригляжу.

— А за тобой кто приглядит? Саш, тебе повезло, что ты на Изнанке первой встретил меня, а не голодающего мертвяка или адекватно выглядящего бывшего. Людей я туда не поведу. И ни одна ведьма не поведет. Хочешь, устрою ему паранойю, классную, как по учебнику. Или парочку сущностей повреднее организую. Или порчу на разорение сделаю. Но не больше. У нас свои правила, и выходить за их рамки не стоит.

Саня задумчиво пощелкал зажигалкой. Медь стучала солидно и достойно.

— Порчу ты ему уже делала. Помнишь я у тебя неделю назад подклад просил, для неуверенности в себе?

— О-о-о… — растерялась я.

На незначительную в общем пакость убила три дня и половину изнаночных материалов, которые только нашлись у меня дома. Для того, кого действительно ненавидишь, подклад можно делать хоть из перьев с подушки. Если работаешь на клиента, приходится брать не эмоциями, а качеством продукта.

И тогда я, как следует, постаралась. В корпусе сувенирной зажигалки — точно такой же медной, какой сейчас игрался Саня, был сделан еще один небольшой отсек. И уже в нем я спрятала и деревянный крестик, и перышко серого воробья, и щепотку добровольно отданной соли, и еще целую кучу разных интересных вещей. В качестве работы я была уверена и теперь не знала, что сказать.

— Ты понимаешь, такое впечатление, что на него тоже кто-то из ваших работает. Он же мне эту зажигалку вернуть пытался, мол, подарки будем после контракта друг другу дарить, а пока желаю вам тех же успехов, что и вы мне.

— Взял? — внутри меня все заледенело.

Идиот, только не говори мне, что который день ходишь с ней.

— Я что, дурак? — клиент снова щелкнул зажигалкой. — Сказал, что подарки не отдарки. Но кто-то его научил, это точно. В бабкины сказки так не верят.

Ну да, только в оплаченные консультации.

— Давай-ка начнем с карт. Не нравится мне эта история.

Я перетасовала колоду, привычно чувствуя, как обычные с виду куски картона наливаются тяжелым теплом. Мелкие рябинки на рубашке подмигивали, как бортовые огни самолета, и я в который раз задалась мыслью, видят ли это мои клиенты. Не могут же не видеть…

— Сдвинь.

Чужое прикосновение к колоде отдалось в пальцах тянущей болью — слишком слабой, чтобы что-то делать с ней, но слишком отчетливой, чтобы не обращать внимание. Переместила заряженные вниз и начала расклад. Мечи, мечи, мечи, валет кубков, за спиной у него хозяйка — и башня. Дрянь-то какая.

— Сань, тебе этот товарищ сильно нужен?

— В смысле, Арин? — даже на невыразительном обычно лице Санька мелькнуло удивление. — Предлагаешь вальнуть его?

— Предлагаю не иметь с ним никаких дел. Про помощь ты сообразил абсолютно правильно, только вряд ли у него кто-то, — слово «тоже» я проглотила, — на балансе. Тут все гораздо хуже. Похоже, что это мать его или бабка. Чуешь разницу?

— В смысле, она тебя сильнее? — затупил он. — Ты это, если в деньгах дело…

Саня-Саня… Похоже, коммерсов наша ведьминская меркантильность не обходит стороной. Эта милая женщина может быть хоть в десять раз слабее меня — но на том поле, где она охраняет своего ребенка, тягаться с ней ни одна ведьма не станет. Откатом уложит, причем безо всякого видимого результата. Закон жизни. И не только магической.

— Дело не в деньгах, а в возможностях. Лучше не соваться. А если так нужен — играть с ним придется по правилам, Саш.

В глазах у клиента заплескались недоумение и обида. Ну, или кофе. Так-то он третью чашку допивает. Я его, впрочем, понимала, до этого ни разу мое «не получится» не было Сашкиным планам приговором. Всегда находились альтернативные варианты. Но сегодня их не было, хоть в самом деле за ними под землю лезь.

— Давай тогда на завтрашнюю сделку. Предлагают три фуры армянского коньяку по такой смешной цене, что у меня у самого паранойя начинается. Как по учебнику.

Здесь все было проще. Карты ложились ровно и гладко, расклад толковался просто и однозначно. В отличие от экзальтированных дамочек — моих обычных клиентов, Санька не пытался перевирать исходные, чтобы обелить себя или скрывать ключевые факты. Излагал ситуацию кратко, емко и предельно честно. Так что уже через пару минут я могла дать однозначный прогноз.

— Бери смело. Конина ворованная, это ты правильно понял. Но не паленая, и через столько рук уже прошла, что и менты, и настоящие хозяева давно след потеряли. А вот с поставщиками рассчитывайся честно. Отморозки.

— Напугала ежа голой задницей, — усмехнулся клиент.

— Хуже тебя, Саня. Даже хуже меня.

Остальное было рутиной. Я шуганула прицепившегося было к гостю сосунка — совсем еще крошечного, не больше шмеля. С такими спокойные и хладнокровные люди легко справляются сами, но я честно отрабатывала немаленькую зарплату. Потом проверила маленький холщовый мешочек с птичьими косточками и осколками разбитого на изнанке зеркальца, не пора ли заменить. Талисман от сглаза и порчи нужно было носить на шее, что невыносимо раздражало Сашу. Но в других местах он работал гораздо слабее, это мне объясняла еще баба Тома.