Дебют (джен)

Сонную тишину Тисовой аллеи нарушил пронзительный вяк сирен полицейской машины и кареты «скорой», что с двух сторон подъехали к дому номер 4. И буквально через несколько минут оттуда на каталке вывезли темноволосого мальчишку лет десяти, с капельницей в руке и закушенной до крови губой. Порвав липкие путы ночи миганием и воем сирены, «скорая» поспешила доставить сильно избитого паренька в ближайшую больницу, для оказания медицинской помощи, тем самым привлекая к себе внимание прильнувших к стеклам обитателей Тисовой аллеи. И позволяя остаться не замеченной спортивной «Хонде» с двумя седоками, что спрятались в тени одного из соседних домов и необычайно плотном клочке вечного английского тумана. Пронаблюдав, как хозяев дома, активно сопротивляющихся и что-то доказывающих прибывшему наряду, сажают в полицейскую машину и увозят куда-то, неизвестные переглянулись, кивнули друг другу, и спортивный байк, довольно рыкнув мотором, унес их куда-то в даль.

— … удовлетворить прошение Стивена Лесса о передаче ему опеки над Гарольдом Джеймсом Поттером, — судья поправила в очередной раз съехавший парик, делая небольшую паузу в оглашении вердикта. И лишь мельком отметила крайне недовольную мину на бородатом лице одного из присутствующих в зале «представителей общественности». И слегка равнодушное выражение лица самого мальчика, довольно-ехидную гримасу нового опекуна. С трудом подавила рвущееся наружу презрение к тем, кто использует детей в своих играх.

На стоянке суда Гарри, вместе со своим новым опекуном, подошли к нагло спящей на двух «Хондах» молодой женщине, положившей голову на сидение одного байка, а ноги в разношенных кроссовках на руль другого «железного коня». Тот факт, что юбка, чуток длиннее «мини», самым наглым образом задралась, позволяя всей улице любоваться кружевными стрингами, спящую не волновал совсем. Хозяина упавшей на её лицо тени женщина поприветствовала такой гримасой, что случайные прохожие поспешили перейти на другую сторону улицы. Однако, увидев, что это всего лишь Стивен с Гарри, неожиданно улыбнулась и крутанула из лежачего положения сальто-мортале.

— Догоняй, черепашка, — девушка на пару секунд мило и демонстративно задумалась. — На Лео или Рафа вы тянете, так что будете обычными морскими, т.е. суповыми.

С этими словами она вспрыгнула на один из байков, надела шлем, не опуская стекла, ожидая пока на вторую «Хонду» не сядут «черепашки». Лишь после этого опустила забрало, запустила мотор, и с места стартанула, прямо на глазах «бобби» нарушая установленные ограничения скорости.

— Держись крепче! — крикнул Стив Гарри, устремляясь в погоню.

Эту поездку Гарри запомнил надолго. Навсегда. Стрелка спидометра лишь в самом конце поездки смогла повторно пересечь отметку в семьдесят миль в час. Стивен с подругой… для них не существовало правил дорожного движения. Они объезжали заторы по встречной полосе, игнорировали установленный скоростной режим и требования остановиться, отрываясь от полицейской погони в таких узких переулках, что между рулем и стенами не влез бы и палец. Ветер в лицо, адреналин, заменивший кровь, тепло урчащего двигателя безумно дорогого спортивного байка, довольного, что сегодня его не сдерживают тормоза или воля мотоциклиста, азарт погони, жажда победы… они провели черту между прошлым и тем, что будет. Взяв за руки, они вывели Гарри из обиталища отчаяния, страхов, тревог. Вывели — и остались с ним навсегда.

Безумная гонка, проведшая их через многие кварталы и районы Лондона, завершилась в предместьях этого древнего города. Плавно затормозив, оба беспечно-безумных гонщика остановились перед небольшим домиком, обнесенным живой изгородью высотой по плечи взрослому человеку. Кустарник, из которого её вырастили, был местами небрежно и криво подстрижен. Лужайка перед домом поросла сорняками и требовала стрижки. Стены покрыты мхом и плющом чуть меньше, чем полностью. В целом создавалось впечатление, что дом и участок уже давно не жилые. Однако, проходящий через ржавую, несмазанную, до зубной боли противно скрипящую, калитку Гарри заметил, в глубине «живой изгороди» блеск новенькой колючей проволоки, одним своим видом внушающей желание держаться от местных жильцов на максимально возможном расстоянии. На лужайке же можно было заметить места со свежим дерном, которые также хотелось обойти стороной. У Гарри мелькнула мыслишка, что поступать-то надо наоборот, иначе будет очень и очень плохо. Остающаяся безымянной девушка озорно подмигнула.

— Заметил, да? — хихикнула она. — Для того и делали.

Новый дом сразу понравился Гарри. Он был гораздо меньше, чем жилище Дурслей, но гораздо более живой и уютный. Над входной дверью висела перевернутая подкова, над ней парил, широко расправив крылья, пучеглазый ворон с копьём в лапах, необычайно пушистым хвостом и клювом, как у цапли. Дверная коробка покрыта резьбой на растительные темы. На самой двери зажатый в кольцо Уробороса святой Георгий сотворял своё чудо о трёхголовом зелёном змие.

Внутри Гарри сразу попал в гостиную, совмещенную с кухней. Резная, массивная мебель, выполненная в стиле «под старину». В резьбе тесно переплетались кельтские, христианские и уличные мотивы. Обоев на стенах не было. Вместо них всё свободное от мебели закрывали картины самых безумных жанров: натюрморт в стиле уличного рисунка с окраин или восточной анимации, классические и карикатурные пейзажи. Из гостиной вели две двери и лестница. Одна дверь сейчас была закрыта на замок, через проем второй был виден гараж, куда Стивен закатывал оба байка. Монохромные стены, стеллажи с инструментами и какими-то деталями, подъемник, тигль, несколько станков — ничего лишнего, только строгая функциональность. Прикрепив мотоциклы к полу специальной цепью, Стивен повел Гарри на второй этаж. Библиотека, совмещенная с двумя рабочими местами, на мальчика особого впечатления не произвела — шкафы, забитые книгами, и два письменных стола, мягкий и пушистый ковер на полу, на котором можно снять тапочки, два стула, журнальный столик и три кресла. Ничего интересного — такая же строгая функциональность, как и в гараже. Попав в ванную, Гарри показалось, что он снова на экскурсии в океанариуме, куда их один раз водили всем классом: кораллы, водоросли, множество рыб, падающий сверху приглушенный свет далекого светила… иллюзия погружения в подводное царство была практически полной.

Большую спальню декорировали под кусочек степи: песчано-желтые тона, с островками колышущейся под порывами горячего и злого ветра тонкой и хрупкой травы, «клубы» «перекати-поля», под которые маскировались пара кресел и тумбочек, катились навстречу входящему, а собирающаяся у далёкого горизонта гроза сулила кары не званному гостю, что потревожил покой спящих.

Предназначенная Гарри комната оказалась какой-то мёртвой, бездушной. Мальчик поднял недоуменно-разочарованный взгляд на назвавшегося его кузеном.

— Мы не смогли решить, что тебе лучше подойдёт: джунгли, горная вершина или городской сквер. Так, что поговори с Кейт, и она по твоему описанию всё сделает, — пояснил Стив.

— Ага, сделаю, — донеслось с первого этажа, где уже что-то звенело, фырчало, стучало и шкворчало.

— Хорошо, — Гарри в сомнениях посмотрел на комнату, на кузена, что одним лихим прыжком спустился со второго этажа, минуя лестницу, просто перемахнув перила. Взглянув вниз, мальчик увидел Кейт, успевшую сменить топик с юбкой и накрывающую на стол.

— Спускайтесь, то есть, что это я, спускайся, — девушка призывно показала рукой на заполняющийся едой стол. — Я особо готовить не умею, но этого безрукого точно нельзя подпускать к плите — угольки съедобнее.

Блюда на столе были простые, но весьма вкусные. Гарри сделал вывод, что Кейт не сможет сготовить нечто деликатесное или требующее следования рецепту, но что умеет — готовит на «отлично».

— Добавки? — небрежно уточнила Кейт, когда все поели. — Кому надо — тот ждёт.

Гарри был слегка ошарашен. Ещё никогда за десять лет ему не предлагали добавки! Серый мир, полный боли и отчаяния, всё сильнее покрывался трещинами и уже начал осыпаться, не выдерживая наносимых ему мощных, тщательно рассчитанных, ударов.

— Ты уж извини, братик, — моющий посуду Стив едва успел подхватить выскользнувшую из рук тарелку, за что и получил влажным полотенцем от Кейт по шее, — но всех этих современных приставок у нас нет. Зато обычных настольных игр, головоломок и книг — много. Можешь спокойно брать, что хочешь и смотреть, читать, предлагать сыграть. Только с наших столов ничего не бери — секретов там нет, но без специального образования в тех бумагах и справочниках не разобраться, а вот путаницу устроить — проще простого.

— Хорошо, — кивнул Гарри, в очередной раз выбитый из колеи.

Год спустя.

Лёгкий взмах рукой, и отбитый деревянный нож ударяется о стену. Будь он настоящим — вонзился бы в неё на три-четыре сантиметра. Гарри слегка отклонил голову, позволяя шарику из жевательной резинки пролететь мимо и прилипнуть к избиваемому манекену, а не застрять в волосах. Раз-два-три! Шаг. Раз-два-два! Подшаг — шаг — шаг! Гарри ощутил, что сопротивление прикреплённой к тренировочному манекену и сжимаемой с каждым ударом и шагом всё сильней пружины стало уже практически непреодолимым. Значит, осталось всего несколько шагов, последние сантиметры или миллиметры. И сделать их будет очень сложно. Два — три! Шаг! Раз-три-три! Шаг! И поднять левую ногу, пропуская под ней полотенце, которым Кейт попыталась её захлестнуть. Три-два-раз! Шаг! Щелчок! И манекен встал в специальное углубление в полу. Гарри широко и открыто улыбнулся, в прыжке пропустив под собой платформу, толкаемую получившими свободу пружинами, увидев озорное подмигивание Стивена.

— Какашки! — фыркнул Гарри, пародируя сердитую Кейт. В ответ раздался гогот в две луженные глотки, подхваченный самим Гарри.

— Давай в душ, мы за тобой, — хмыкнул отсмеявшийся Стивен, хлопая мальчика по плечу.

— Я пока приготовлю чего-нибудь, — Кейт умчалась на кухню, не желая прибираться в тренажерке, под возмущенный вопль Стивена.

Стоя под упругими струями душа, смывающих пот, пару пропущенных тухлых яйц, гнилых помидоров, краску из не отбитых бомбочек, Гарри пытался вспомнить лица старших Дурслей. Но даже лицо Дадлика, которого он жестоко избил вместе с его дружками всего полгода назад, уже подернулось дымкой.

Стивен и Кейт оказались совсем иными, чем семья Дурслей или других его одноклассников. Жесткие до жестокости, но отходчивые, добродушные и весёлые, безбашенные и ответственные. Кейт могла бесплатно сделать ремонт экстра-класса какой-нибудь многодетной семье, едва сводящей концы с концами, и переломать все кости управляющему банка, отказавшему этой семье в отсрочке выплаты кредита, отправив его на остаток жизни на больничную койку. Стивен, способный как снять с дерева котенка для плачущей девочки, так и спалить дотла дом своего врага, предварительно оставив ему только его. И хотя Гарри знал обо всем этом, но вот копы тщетно пытались доказать причастность его опекунов к чему-либо, кроме неправильной парковки или слегка запущенной лужайки перед домом. Как и не смогли доказать и тот факт, что они плохо выполняют свои обязанности по воспитанию Гарри.

— По тем, с кем мы разобрались «по-простому», давно тюрьма плачет реками горьких слёз. И нормальный «бобби» только «спасибо» скажет за избавление от таких мразей, — фыркали Стивен с Кейт. — А кто не скажет… К тому стоит присмотреться… Вдруг окажется, что у него есть хвост или дополнительная пара ушей?

Вытираясь полотенцем, Гарри посмотрел на своё отражение в зеркале. Пресс кубиками, набитые костяшки. Кроме шрама на лбу — тоненькая ниточка на скуле, три кружочка на левом плече и две полосы чуть более светлой кожи на груди и животе — памятные подарки от ножа, вилки и трубы его противников на арене подпольного бойцовского клуба, где на потеху толстосумам сражались дети.

Гарри вспомнил, как оказался там.

Спустившись на следующее, после знакомства с новыми опекунами, утро на кухню, он, через дверной проём закрытой вчера двери, увидел спарринг Стивена и Кейт. Гарри даже не сразу понял, что видит — два размытых силуэта и возникающие в пустоте снопы искр… Они ошеломляли, поражали, пугали.

— Доброе утро! — силуэты собрались в Стивена и Кейт, уставших, но жутко довольных.

Гарри потребовались считанные секунды, чтобы вспомнить все нападки Дадли Дурсля и его дружков. Всё, через что он прошел в школе, что пережил. И как Дадли гордился своими успехами в боксе.

— А меня так научите? — услышал он тогда свой голос, будто со стороны.

Стивен с Кейт переглянулись.

— Чему-то такому тебя ещё рано учить, — Кейт закусила губу. — Но вот «помеси бульдога и носорога»… От большинства уличного хулиганья отмахаться сможешь.

— И это мы не про злобных школьников, — подхватил Стивен. — Сегодня прикинем программу, завтра начнём.

— Спасибо, — только и смог он выдавить тогда.

И через пару месяцев тренировок всплыл психологический блок в голове Гарри. Он не мог отвечать! Если не он наносил первый удар, то его словно парализовывало. Все знания, все навыки, все тренировки — всё переставало существовать. Исправили это «выключение» именно там, на арене. И скоро Дадлик с дружками остался лежать на мусорной куче в тёмном переулке, где он хотел «отомстить» Гарри за «сломанную жизнь», в виде попадания в приют.

Конечно, знакомство с миром людских страстей оставило шрамы не только на теле мальчика, но они уже давно рассосались.

Быстро переодевшись в домашнюю одежду, Гарри прошел на кухню, где Кейт со Стивеном уже ржали над очередной пачкой рекламных писем, попивая свежевыжатый сок с булочками.

— Гарри, это тебе, — перебросил Стивен один из конвертов мальчику.

— «Школа волшебства Хогвартс», — прочитав адрес отправителя мальчик скривился. — Чей-то дурацкий розыгрыш? Ну да, так и есть… «Ждём Вашу сову»… Дадлик что ли развлекается? Пожалуй, только у него хватило бы ума на такой примитив. Не смешно, — Гарри, выбросив письмо в мусорный пакет, стал нарезать себе салат на завтрак, не заметив быстрого обмена взглядами у себя за спиной. — Я сегодня с Майклом и ребятами иду в торговый центр…

— Где деньги лежат — знаешь, — отмахнулся Стивен.

— А спицы? — ехидно напомнил про проблему с его велосипедом мальчик.

— Вчера починила, — откликнулась успевшая зарыться в какие-то бумаги Кейт.

— Вы, ребята, лучшие, — усмехнулся Гарри, поднимаясь к себе в комнату, где его ждал сюрприз: редкое иллюстрированное издание «Сильмариллиона». — Спасибо! — крикнул он, прекрасно зная, что его услышат и правильно поймут.

День прошел весело и незаметно. Вместе со школьными друзьями из новой школы, в которую его пристроили опекуны, Гарри сходил в торговый центр, поесть сладостей, поиграть на автоматах. В очередной раз в них разочароваться — настольные игры, которые где-то доставали Кейт и Стивен, были гораздо интересней и сложнее, чем эти железные ящики. Потом был поход в парк аттракционов и просто поездка на великах по городу. За всеми этими событиями Гарри и думать забыл о странном письме и неудачном розыгрыше.

Примерно, неделю спустя, Гарри со Стивеном сидели в гостиной, играя в нарды. Стучали кубики по столу, шуршали шашки по доске. Тихо ругалась под нос Кейт, отмывающая посуду после своего очередного, ожидаемо неудачного, кулинарного эксперимента. Вернее, попытки приготовить нечто чуть более сложное и деликатесное, чем обычно. Собственно, Стивен и Гарри просто убивали время игрой в нарды, ожидая Кейт, чтобы уже втроем зарубиться в одну прелюбопытную настолку, в которой Гарри ещё ни разу не получилось даже приблизиться к своим опекунам, хотя он очень старался, но чего-то всегда не хватало.

Относительную тишину нарушил стук в дверь, от которого она заходила ходуном.

— «Манькой», что ли, стучат? — небрежно бросил, мгновенно напрягшийся Стив.

— Ботинком, — не приняла шутки Кейт, маскируя влажным полотенцем, небрежно переброшенным через руку, удерживаемый обратным хватом нож для стейков.

Стук повторился. Кейт легким движением руки растрепала волосы, добавив в свой облик некой растрепанности и поспешности.

— Вот теперь ответь мне, — начала Кейт заранее приготовленный спич, — на несколько вопросов. Во-первых, по какому такому праву ты лишил меня шикарнейшего оргазма? Во-вторых, что с тобой за это сделать и в какой позе? В-третьих, какого такого лешего ты приперся в выходной, а? А если бы тут гангбанг был в самом разгаре? В-четвертых, чем перед тобой провинилась дверь? На неё знаешь ли, было очень удобно опираться, когда сразу в две задние дырки дерут! Чего краснеешь, а? Чего краснеешь? Отвечай давай! И вообще… Ты кто такой, и как тебя зовут? Нет, что ты сам приходишь, я уже поняла, но должно же у тебя быть хоть какое-то имя?

Багряная от смущения голова, с округлившимися до размеров небольших блюдец глазами, густой бородой, шикарными усами и причёской «я у мамы дурачок», только и сумевшая протиснуться в довольно узкий дверной проём, лихорадочно заозиралась по сторонам, хаотично и очень быстро осматривая гостиную. Уже проигравшие борьбу со смехом Стивен и Гарри кисли на полу. Вот взгляд необычайно габаритного, но этого не менее незваного гостя, за что-то зацепился, и багрянец решительно устремился к черноте. Проследив за направлением взгляда, Гарри увидел валяющийся у двери в тренажерку свежий использованный презерватив, дернул за штанину Стивена, пальцем ткнув в нужном направлении, и братьев накрыл новый приступ хохота — данные резиновые изделия, наполненные пищевым красителем, Стивен и Кейт использовали для обучения Гарри работе с кистнем.

— Ну! — окриком вернула к себе внимание Кейт. — Я жду ответов!

— Так… это… Извиняюсь я, значит, — прогудела голова, с видимым трудом выдавливая из себя реплики. — Хагридом… это… звать-то меня-то. Ээээ… Приношу, значит, свои извинения, да… Извинения свои приношу, значит… Эээ… Это… Я тута, значится, по поручению… Да, по поручению Альбуса Дамблдора, директора Хогвартса, да. А, это… Скажите, Гарри Поттер здесь живёт? А, дверь я сейчас, дверь я, значится, мигом, да… И может мне того… Позже вернуться? Извиняюсь, значит…

— А, ну, стоямба! Дверь не трогать! Тронул уже три раза — четвертого нам не надо! — прикрикнула девушка. — Вон наш Гарри, под столом киснет. Ты же, Хагрид, сейчас шустро обойдёшь дом. Там навес есть. Под ним будешь ждать. Вы же, два лентяя криворуких, быстро тащите туда же своего инвалида. Я пока печенек с чаем соберу. Хорош ржать! Шевелись!

— Интересно, — обронил Гарри, помогая тащить из подвала то ли столик для хоббита, то ли стул для великана. Стивен был хорошим аналитиком, стрелком, фехтовальщиком и программистом, но к тонкой работе приспособлен не был. Как шутила Кейт: «Он — великан, а я — лилипут». И очередной урок Гарри плотницко-столярному делу, совмещенный с аналогичным опытом Стивена в этой области, был прозван «инвалидом» и убран с глаз долой в подвал до лучших времен. — Скажи, почему ваша пошлятина так эффективна? — спросил Гарри, примериваясь, как лучше пропихнуть столик между «Хондами», не поцарапав их.

— Культурный след эпохи «Виндзоровской вдовы», наверное, — легко перехвативший своё безумное творение Стивен, на пару секунд задумался. — Дверь придержи, чтобы не хлопнула, а то вазу её разобьём. Ага, спасибо. Ещё надо учитывать исторические предпосылки. Хм… В глубь веков смотреть надо. Давным-давно, во времена Раннего Средневековья… Нет, ещё раньше. Думаю, где-то в Древнем Египте произошел раскол единой культуры на две: условно «низкую» и условно «высокую». И в низкой культуре, культуре обычных жителей, ремесленников, рабов, отношения полов не занимали какого-то особого положения. Родители не скрывали от своих детей, чем занимаются вечерами. Сами дети становились «взрослыми» примерно в твоём возрасте. «Высокая» культура — культура правящего класса. Стоит помнить…

— Хорош языками чесать! На кухне вазочка с печеньем, зефиром и пастилой, термос на два литра. Горячий! Взяли и принесли сюда! — зыркнула на братьев Кейт, краем глаза наблюдая, как Хагрид с опаской устраивается на «инвалиде». — Куда садишься?! — полотенце щелкнуло перед носом великана. Нож же уже давно был воткнут в землю за дверью. — Вон кран — иди руки мой! — ещё один щелчок. Гарри, заходя в дом не удержался и щёлкнул в кулачок, а Стивен незаметно ему подмигнул. Достающая еле-еле до груди Хагрида, Кейт буквально гоняла великана пинками, то есть полотенцем. — И вы не забудьте, олухи! Знаю я вас…

В доме Стивен задумчиво постоял около стола, где были нарды с незаконченной партией. Приняв какое-то решение, вымыл руки и понес на улицу вазочку со сладостями. Гарри проводил своего опекуна и кузена заинтересованным взглядом — тот был слишком серьёзен.

— И что вы, Хагрид, хотели нам сказать? — разливающая по чашкам чай Кейт хитро и покровительственно улыбнулась.

— Ах да, вот, — несмотря на свои размеры, Хагрид явно был растерян и всё ещё смущен. Выглядело это весьма забавно. Он явно это понимал, но ничего поделать с собой не мог, пусть и старался изо всех сил. — Ты — волшебник, Гарри!

— Всё-таки волшебник, — выдохнул Стивен. — Надеюсь, что шансы есть.

— Кровь сильна, — Кейт сделала глоток чая. — Угощайтесь, Хагрид, — девушка пододвинула к нему термос с чаем. — К сожалению, у нас только чёрный с лимоном, смородиной и мятой остался. Да, кровь сильна. Воля и разум…

— О! То есть вы знали? — удивлением Хагрида можно было заполнить олимпийский бассейн.

— Я — волшебник? То есть, это был не глупый розыгрыш? Ну, с тем письмом… Из это, как его там… Хогвартса? — Гарри закинул в рот сушку, запил чаем и потянулся к мармеладу. Он уже усвоил, что Стивен и Кейт знают много, о многом молчат, но не из вредности или нежелания делиться информацией, а просто из-за его возраста или необразованности.

— Нет, Гарри, — Хагрид хотел было наклониться к мальчику, но вовремя сообразил, что в этом случае его борода испортит сладости, и передумал, — это была не шутка. Ты — волшебник, Гарри, как и твои папа и мама. И теперь тебе предстоит обучаться в Хогварсе — лучшей и единственной Школе чародейства и волшебства в Британии. Конечно…

— Мы, вообще-то, против, — заговорил хмурый Стивен. — Мы осознаем, что его дар надо развивать и учить контролировать. И нам бы хотелось, чтобы, раз Гарри унаследовал способности своих родителей, он стал учеником Геллы.

— Геллы? — Хагрид из умеренно-красного стал бледнее мела. — Учеником той самой Геллы?

— Ага, — наигранно-беспечно Кейт забросила в рот кусочек пастилы. — Договоренность с ней давно достигнута. Обучение оплачено.

— Вы знали и молчали? — решил прояснить ситуацию Гарри.

— Предполагали. Хотели дождаться того момента, когда ты бы попробовал девушку, понял для чего они нужны, что и как с ними делать, — Кейт озорно подмигнула Хагриду, вызвав новый приступ смущения и очередную смену окраски. — В тот же день мы бы всё тебе рассказали, и познакомили с Геллой.

— Понятно, — Гарри задумчиво посмотрел на Хагрида, потом на опекунов. Весьма хмурых опекунов. Весьма добродушного Хагрида. Мозаика складываться не хотела. Мальчик явно ощущал наличие какого-то подвоха или недосказанности в речах обеих сторон. И если со стороны Стивена и Кейт… Однажды, Гарри попросил их рассказать, что такое «дезоксирибонуклеиновая кислота», «белок» и «нуклеотид», услышав эти слова в одной из передач канала «Discovery». На объяснение ушел целый день, за который мальчик был бегло и очень упрощенно ознакомлен с основами органической химии, генетики и ядерной физики, изучаемых в старших классах средней школы. Из этого объяснения Гарри извлёк ценный урок: для получения некоторых знаний нужно подождать до получения необходимого для их понимания и осознания базиса. И умолчание о таких вещах — есть не злой умысел, а лишь вынужденное ожидание. Хагрид поступает также или в самом деле что-то скрывает? Что? И зачем? — А если я не хочу учиться в этом… Хогвартсе? У меня в школе есть друзья, мне интересно там учиться. Зачем переходить? Гелла же сможет обучать меня этой «магии» на каникулах?

— Именно так мы с ней и договорились, — кивнула Кейт.

— Есть решения Визенгамота и постановления Министерства Магии, — прогудел Хагрид, роясь в карманах. — Мне вот даже их копии дали… Где же они… А, вот, — здоровяк замер с зажатыми в кулачище несколькими сильно помятыми пергаментами, не зная кому их отдать.

— Мы читали, — Стивен поднялся. — Гарри, на пару слов.

— Сидеть! — хлестнула голосом Кейт. — Тайны и дела семьи, рода и крови. Поговорят и вернуться. Чай есть, плюшки тоже, погода приличная. Что ещё для счастья надо?

В доме Стивен сел за доску, взял кубики и стал их катать в ладони, размышляя о чём-то.

— Есть законы, что обязывают нас отпустить тебя в этот Хогвартс, — начал Стивен через несколько минут тяжелого молчания. — Но есть в этих законах и лазейки, что можно использовать, чтобы оставить тебя в обычной школе. Мы с самого начала рассчитывали на жёсткий клинч с правительственной машиной. Готовы даже к силовому противостоянию, хватанию тебя в охапку и прорыву с боем из страны.

— Я уже понял, что тебе и Кейт очень не хочется отправлять меня в этот Хогвартс, — Гарри посмотрел прямо в глаза кузену. — Какова причина этого? И смогу ли я её понять?

— Причина… В твоих папе и маме. В твоем отце — моём дяде. Моём отце — твоём дяде.

— Можно конкретнее? — Гарри слегка поморщился. На Стивена иногда находило философское настроение. Обычно — весьма не вовремя.

— Мой отец был ублюдком твоего деда, Флимонта Поттера. Разница между Джеймсом Поттером, твоим отцом, и Алексом Лессом, моим родителем, составляет больше тридцати лет. И твой отец моего люто ненавидел. Ненависть эта появилась именно во времена обучения твоего отца в Хогвартсе. До этого времени их отношения были вполне нормальными. Особенно если сделать скидку, что Джеймс не знал о своём родстве с Алексом. Ещё мой отец и наш дед начали подозревать, что в этой школе Джеймсу провели психокоррекцию, если понимаешь о чём я.

— В моём отце пробудили ненависть к собственному брату? Зачем? — Гарри жестом попросил Стивена немного помолчать, пока он брал свои страхи под контроль. — Доказательства есть?

— Косвенные, — одним словом частично воплотил их в реальность Стивен. — Это были цветочки, — продолжил он своё злое дело. — Мы с моим отцом подозревали, что Джеймс, твой отец, убил своих родителей, нашего деда и твою бабку.

— Что?! Как?!

— Рано, конечно, тебе рассказывать такое, но, похоже, пришла пора резать последний огурец, — Стивен подбросил кубики. — Твои дед и бабка умерли от болезни. Тяжелой, опасной. Вот только у моего отца было лекарство, которое он отправил нашему деду. Стоит сказать, что в ту пору для его максимальной эффекта требовался длительный курс приёма. Когда Флимонт Поттер, наш дед, умер, его жена, Юнона Поттер, написала нам письмо с извещением о смерти своего мужа… И просьбой прислать ещё тех пилюль, что «полученных от вас ранее и помогавших моему мужу». Мой отец подхватился и лично отвез лекарства аж на два полных курса лечения. Пока он жил с ней Юнона шла на поправку. Отец тихо, но тщательно, обыскал весь родительский дом, но нигде не нашел и следа от первой партии лекарства. Вообще никаких следов. Ещё и с твоей матерью поругался. Но там Юнона помогла, сказав, что ещё Флимонт разрешил «своему лучшему другу, надежнейшему коллеге и весьма достойному человеку» ходить по всему дому и брать из него любые вещи без предварительного согласования и «вообще считать, что это его дом».

— Это… Это доказанная правда?

— К сожалению, да. Мало того, — Стивен горько усмехнулся, — я с Джеймсом в одной кроватке лежал. Он мне какое-то время сказки читал на ночь. На спине катал. Мой отец нашел своего отца уже став «Пластуном». Это существительное от глагола «пластать» — расскажу как-нибудь подробнее. Алексу не нужны были деньги Поттеров, а мы род весьма богатый, он имел свою собственную славу. Всё, что ему тогда было нужно — разрешение на брак с моей матерью. Таково было условие, поставленное ему её родителями. Сумбурно всё получается, — Стивен грустно усмехнулся.

— Понимаю, — выдавил Гарри. — Ты не готовился мне всё это рассказывать… так рано. Как мне трудно во всё это верить, так и тебе — рассказывать.

— Это точно, — Стивен задумчиво покачал головой. — На похоронах твоей бабки её подруги сделали так, что мы с моим отцом смогли затащить твою мать, уже носящую тебя под сердцем, в укромное местечко. И силой применили к ней «Говорун» — специальный состав, применяемый при экстренном походно-полевом потрошении, — Стивен замолчал, ожидая реакции Гарри.

— И? — мальчик слегка поёрзал под колючим взглядом кузена. — За год жизни с тобой и Кейт я, хоть и ребенок ещё, но понял, что если вы что-то делаете, то для этого есть веская, на пару тонн, причина. Думаю, что, — Гарри замялся, не зная, как облечь в слова свои чувства и мысли. Да, Алекс и Стивен, его дядя и кузен, поступили… плохо и подло с его матерью… которую он вообще не знал. Прожив же год со Стивеном под одной крышей, мальчик был уверен, что там и тогда просто могло не быть другого решения, другого выбора. И Гарри уже отдавал себе отчет, что в будущем его отношение к этому моменту из истории их семьи может поменяться, когда откроются новые обстоятельства или произойдёт переосмысление старых.

— Понимаю, — кивнул Стивен, подбросив и поймав кубики. — Соврать под «Говоруном» нельзя. Отказаться отвечать — тоже. Никакая «затыкалка уст» не поможет. Вот только шанс, что ты мог и не родиться в связи со смертью Лили Эванс, твоей матери, ошибись мы хоть на оттенок смысла задаваемых вопросов и зацепи что-нибудь из раздела гарантированных клятв, убивающих своих носителей — девять из десяти. Однако, мы не думали, что интересующие нас сведения находятся под таким запретом. При молниеносных действиях шансы на удачный исход становятся равны четырём из пяти.

— Это, — задумчиво протянул Гарри, подавляя желание соврать, — пусть и рискованно, но приемлемо, — подлость этого поступка Стивен и сам признавал. Лишний раз упрекать кузена в этом мальчик не собирался.

— Верно, — легко согласился кузен. — Зато мы выяснили, что первую порцию лекарства забрал Джеймс, чтобы его «изучили и помогли наибольшему количеству людей. Ради общего блага!»

— Бе, — скривился Гарри, услышав этот лозунг. Насмотрелся он на арене на выступающих под на свету, а в тени делающих ставки на сражающихся насмерть детей.

— В упаковке было шестьдесят таблеток. Полный курс для твоих деда с бабкой — сорок две таблетки. Джеймс же забрал всю упаковку, а не «резервные» восемнадцать штук. И больше Лили её не видела. Точно также твой отец поступил и со второй порцией лекарства — положил в карман, практически сразу после отъезда моего отца, и с концами. И тогда Юнона подговорила Лили устроить небольшой тайник, в котором спрятала кое-какие документы, — Стивен запнулся, — и кое-что ещё. Мы дали твоей матери специальный маячок, на срабатывание которого мы с отцом примчались бы в интервале от минуты до трёх. Лили включила его в День всех святых десять лет назад… И сделала это только после смерти Джеймса, что вызывает очень много весьма неприятных вопросов.

— Но…

— Отцу опеку не дали. К тому же он понял, что против него работает кто-то ещё, и в открытую конфронтацию решил не лезть. Выждать. И правильно сделал. Наверное… Я же, когда научился снова ходить и говорить после пятилетней комы… Так, про это не сейчас. Такие вот пирожки, с капустой.

— Почему он так поступил? — прошептал Гарри, шокированный услышанным.

— «Ради общего блага!», — съязвил Стивен. — Мы, Кейт в курсе, не знаем. Нам удалось зацепить кое-какие ниточки, поголовно ведущие в Хогвартс. Скорее всего, именно там — мозг этой комбинации. Но ни мне, ни Кейт ходу туда нет. Увы.

— Какова вероятность, — начал задавать вопрос Гарри, но был перебит:

— Нулевая. Да, я многое умолчал, кое-где слегка соврал, что-то сильно упростил, но искажать ситуацию или убеждать, как-то влияя на твоё решение… Не сегодня.

— А такое уже было? — попытки манипуляции ему не понравились.

— Пару раз, — отмахнулся Стивен. — К примеру, дали увидеть тебе свою тренировку уже на следующий день после знакомства, тем самым заинтересовав изучать рукопашный бой.

— Вы всё равно каждый день тренируетесь, — отмахнулся Гарри, поняв комбинацию. Простенькую, элегантную. — Ещё при покупке одежды…

— Не, не, не, — замахал руками улыбнувшийся Стивен. — Это Кейт развлекается. «Стиль прививает». За стол посадили — вот это ещё раз был.

— Всё равно бы сел, только позже, — признался, в том числе и самому себе, Гарри. — Вы просто подталкивали меня быстрее принимать решения. Это можно, наверное, не считать.

— Мы — да, — согласился кузен. — Подозревали, что у нас мало времени и действовали на опережение. Грязными методами.

— Зато привили нужные черты, — Гарри задумался.

— Просто научили максимально многому за минимальный срок.

— Тогда всё нормально, — Гарри давно сумел принять и понять такой подход к обучению.

— И каков твой выбор? Хогвартс или пакуем чемоданы?

— У меня здесь друзья, с которыми не хотелось бы там быстро расставаться. И бегать от проблем вы меня отучили. Хогвартс.

— Тогда пошли переодеваться в уличное.

Всё сильнее нервничающий Хагрид был изрядно удивлён, когда после долгого разговора Гарри вышел из дома вместе со Стивеном уже переодевшись в другую одежду: белая футболка с принтом воющего волка, синие джинсы, легкие бело-синие кроссовки. Его опекун запаковался в чёрные лакированные туфли, чёрные же брюки, стрелочки которых можно было использовать для нарезания хлеба или мяса, белую рубашку, застегнутую на все пуговицы, с накрахмаленным до деревянного состояния воротничком, черный же пиджак. Оказавшаяся приятной собеседницей весьма строгая девушка тут же скрылась в доме.

— Хагрид, — завел разговор опекун Поттера, — а чему учат в Хогвартсе?

— У нас четыре факультета, — начал отвечать великан.

— Огня, Воды, Воздуха, Земли? — нагло перебил его Стивен.

— Что? Нет, нет. Это всё…

— Тогда Хаоса, Порядка, Смерти и Жизни?

— Чтоо? Нет, нет, эту тёмную пакость у нас не изучают!

— Жаааль… Какая-то странная у вас школа. Не учит ничему реально полезному. Некромантию хоть изучаете?

— Спасибо Мерлину — нет! — Хагрид явно начал волноваться.

— А разве магия Смерти и некромантия — не одно и тоже? — нечаянно подыграл кузену заинтересовавшийся Гарри.

— Нет, — Стивен демонстративно налил себе чаю. — Смерть более физична, если можно так выразиться. В то время как некромантия работает больше с душами. Смерть — часть мира, одна из его основных компонент. Она везде и всюду. Вспомни: наши ногти — это умершие клетки эпидермиса. Некроманты же опираются на мощь Серых Пределов, Страны-без-возврата.

— Это — запретное знание, — нахмурился Хагрид. Потом оглянулся по сторонам, словно большой и встревоженный филин. — Тёмное знание… Я…

— Бросьте, Хагрид. Запретным оно может быть для способного им воспользоваться. Мне же от него ни холодно, ни жарко. Воспользоваться им не сумею. Разве что передам кому-нибудь. Но смогу ли передать его правильно? И верно ли его передали мне? — Стивен отпил чаю. — Большие, очень большие вопросы.

— А-а-а, ну да, конечно, — Хагрид смутился. Видимо, Стивен успешно скрывал своё происхождение. В свете же фразы: «твои папа и мама были волшебниками» и состоявшегося разговора, у Гарри зародились подозрения, что его опекун и сам не чужд волшебству. Этому самому — запретному.

Лёгкую и едва начавшуюся, одностороннюю пикировку прекратило появление Кейт. Кожа и сталь, агрессивный макияж, ядовито-тошнотворный чуб на макушке, черепа и пентаграммы где только можно, и тем более — где нельзя — перед мужчинами типичная представительница радикальных панков-анархистов со всеми положенными регалиями. Гарри прикинул, как смотрится их компания со стороны. И довольно хмыкнул — разрыв шаблона и закипание мозга выпячиванием всего, чего нельзя скрыть, его опекунам в очередной раз удались на «отлично». Как и маскировка — среднестатистический подросток, «золотой мальчик», неформалка и великан, словно сошедший со страниц древних саг или сказок братьев Гримм… Встречные запомнят ассоциации, но никак не лица или отличительные черты.

Совершенно спокойно заперев дом и калитку, вся компания отправилась следом за Хагридом. Его же попытки рассказать о Хогвартсе, опекуны срезали раз за разом, искусно переводя тему. Гарри заметил, что для них это было слегка надоевшая игра, а вот Хагрид намёков не воспринимал, что наводило на мысли об особенностях характера и способностях их проводника в Волшебный мир. Узкая специализация? От таких больше вреда, чем пользы. Если последнюю вообще удается различить без микроскопа…

Гарри и его опекуны не знали, что буквально через двадцать минут после ухода их компании около дома, где они живут, появился незнакомец, чьё лицо и внешность прохожие так и не смогли разглядеть, хотя и пытались из всех сил. Уж больно интересно выглядел этот домик и его обитатели! Странный же обыватель, сделав несколько шагов к дому Поттера, грязно выругался и исчез. Оказавшись же у себя в кабинете Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор, а этим незнакомцем был именно директор Школы чародейства и волшебства «Хогвартс», прополоскал рот и тяжело опустился в привычное кресло. Он уже не первый раз пытался проникнуть в дом, где сейчас жил Гарри Поттер, Мальчик-который-выжил. И снова безрезультатно. Хозяева этого дома не использовали «Фиделиус». На них не распространялось действие кровной защиты. Они вообще сделали всё наоборот! Вместо неприметности и отвода взоров — привлечение всеобщего внимания и его фокусировка. Даже ночью, когда большинство магглов спали, магглорепеленты и заклятия неприметности и скрытности, вплоть до невидимости, держались от силы несколько минут и на почтительном расстоянии. В книгах удалось найти упоминание об «эгрегорной защите», использовавшейся магглами для защиты от волшебников во времена до принятия Статута Секретности. Где нынешние опекуны Поттера раскопали её секреты и методики постановки было решительно не понятно. Как и появление этого самого «кузена»… Быстрый и точный удар в единственное слабое место Плана, о котором никто даже не подумал! Только магглу могло прийти в голову действовать через маггловский же суд и маггловскую службу опеки. В результате удачного блицкрига Гарри начал оживать, меняться… Не в ту сторону, в которую нужно! Из забитого и замкнутого мальчишки, готового ухватиться за любого, выразившего поддержку и сочувствие, не отвернувшегося от него, он становился обычным ребёнком с задатками будущего сильного и бешено-гордого бойца. В новой школе у него появились друзья и приятели, он начал интегрироваться в общество. Это было очень нежелательно и опасно.

Лёгким взмахом палочки, Дамблдор создал в воздухе иллюзию вопросительного знака, заключенного в овал. Кто же вмешался в идеальный План? Кто стоит за опекунами Гарри? Кто?

Ничего не подозревающий об этом Гарри слегка поежился под взглядами посетителей какого-то неприметного бара, куда их завёл Хагрид., Заметив, как Кейт зажала в руке цепочку с черепом на конце, а Стивен небрежно засунул руку в карман брюк, мальчик привычно сместился чуть назад, за спины более взрослых и опытных бойцов. Конечно, им всем было не привыкать оказываться в фокусе всеобщего внимания, но вот обстановка бара сама по себе доверия не внушала: — закопченный потолок, спёртый воздух, грязные до черноты массивные столы. Не заведение общественного питания, а идеальное место для массовой бойни, даже не драки.

— Всё в порядке, не пугайтесь, держитесь ближе, — попытался прошептать Хагрид, кому-то кивая.

— Мы и не пугаемся, — отмахнулась пустой рукой Кейт.

— Количество вероятных противников прикидываем и степень их нейтрализации, — пояснил Стивен.

— Знатный будет махач, — присоединился Гарри.

— Это всё волшебники, чужих тут нет, предпринял очередную попытку успокоить своих спутников Хагрид, начав уверенное продвижение сквозь зал. Гарри заметил, что ни Стивен, ни Кейт этому заявлению особо не поверили и готовы были начать драку при призрачном намёке на опасность. Мальчику вспомнился комментарий Стивена к одной из новостей: «Нет лучшего места для взаимного мордобоя до полного истребления, чем нейтральная территория, ведь истреблять-то будем тех самых нейтралов, а то чего это они нейтральны».

Зайдя в неприметную подсобку, забитую всяким хламом, Хагрид на несколько секунд задумался, после чего постучал по стене своим зонтиком. Гарри с некоторым удивлением наблюдал, как кладка из старинных тесаных каменных блоков начинает расходиться в стороны, сворачиваясь в саму себя, а после — прячется в стену.

— Добро пожаловать в Косой переулок — островок волшебства в окружающем мире! — Хагрид попытался принять позу и придать голосу нужные интонации, соответствующие градуса пафоса момента. Не вышло, что было весьма ехидно прокомментировано Кейт, реплику которой Гарри пропустил мимо ушей, вовсю пытаясь разобраться в нагромождении архитектурных стилей — от суровой римской кладки до поздней неоготики и раннего викторианства. Гарри не очень хорошо разбирался в архитектуре, но Кейт регулярно вытаскивала его на прогулки по историческим местам Лондона. Конечно, это были не знаменитые, и популярные у туристов, Тауэр с Биг-Беном, но куда более наглядные и запоминающиеся, в том числе и сопутствующими драками с местным криминалом. И сейчас Гарри пытался сопоставить усвоенный на этих экскурсиях материал с увиденным. Получалось не очень.

— Любопытное местечко. Современным архитекторам есть поучиться у его создателей, — Кейт одобрительно заправила за ухо выбившуюся из причёски прядь.

— Ага. К примеру, ручной стирке после пробуждения в поту от такого кошмара, — согласился с подругой Стивен. — Так. Хагрид. Здесь есть банкомат? Нам бы наличку снять…

— Не знаю, что такое этот ваш «банкомат», — недовольно буркнул Хагрид, уставший уже на каждом шагу сталкиваться либо с маггловскими приспособами, либо же с их же мозговыми тараканами, — но прямо перед нами банк «Гринготс» — самый надежный банк в мире. Здесь можно обменять фунты на галеоны, которыми мы, волшебники, расплачиваемся между собой. И не глазейте по сторонам — гоблины этого не любят. Мда, так вот, не любят, — Хагрид уверенно, игнорируя находившихся в зале других посетителей, разбившихся на несколько длинных очередей, прошел к одной из конторок. — Мистер Поттер, — начал он, откашлявшись, привлекая внимание ушастого и носатого карлика, сидящего за ней, — хотел бы воспользоваться своим сейфом и получить из него некоторую сумму.

После этих слов в зале из звуков остался лишь скрип гоблинских перьев да стук их же печатей.

— А у мистера Поттера есть его ключ? — проскрипел гоблин, перегнувшись через конторку и внимательно рассматривая Гарри. Мальчику даже на показалось присутствие какого-то гастрономического интереса в этом взгляде. Раздевающий там точно был!

— Ключ… Ах да, ключ. Он у меня, сейчас, сейчас, — Хагрид захлопал себя по карманам.

— А ничего так обменничек, — вдруг бросила куда-то в пустоту пренебрежительную фразу Кейт, завернув её в обертку интонаций подзаборного жулья. — Вот только менялы здесь почему-то не зелёные и без шляп. Как был кидалами не оказались…

Хагрид застыл изваянием самому себе. На его памяти ещё никто и никогда не обращался так с гоблинами. Даже чистокровные волшебники, а не какие-то магглы.

— Мы потому не зелёные, что каждое Рождество ходим в баню, а тюбетейки только вечером вернут из химчистки, — неожиданно спокойно ответил на реплику гоблин.

— А в котелках попытались сварить мёд поэзий, взяв сырьё из улья неправильных пчёл? — продолжила насмешничать Кейт.

— К ним сусло пригорело, когда пытались переварить звенья Глейпнир.

— Забыли подкинуть в очаг правый глаз Отца войны, — понимающе покивала девушка. — Понимаю, понимаю. Со всеми случается.

— Пройдёмте, мисс, — гоблин вылез из-за своей конторки и жестом попросил следовать за ним в один из кабинетов для конфиденциального общения с привилегированными клиентами, где предложил всем присесть, сам оставшись на ногах. — Я внимательно слушаю Вас, Безымянная мисс, — с необычайным почтением обратился к Кейт гоблин.

— Мне бы хотелось починить одну вещь, — Кейт разжала до этого крепко сжатый кулак левой руки, из которого тут же что-то выпало и упало в подставленные ладошки гоблина, мгновенно сжатые в кулачки. Да и сама девушка не забыла встать так, чтобы скрыть факт передачи от Хагрида, но не от Гарри.

— П-п-прошу прощения, мисс, но Вам придется подождать. Мне надо переговорить со старшими, — гоблин, старательно сохраняя величественно-презрительный вид, вылетел из кабинета со всей возможной скоростью.

— Мда. Это, — Хагрид погладил бороду. — Никогда такого за ними не замечал.

— Это долгая история, многоуважаемый Хагрид. И мы готовы обсудить компенсацию за то, что воспользовались подвернувшимся шансом, не поставив вас в известность, — Стивен взял переговоры на себя. — Эта вещь досталась мне от прадеда по линии матери. К сожалению, во время войны она была повреждена. Я пытался найти Мастера, способного взяться за её ремонт, но, увы мне, безрезультатно. И воспользовавшись случаем решил передать её для починки тем, кто сделал её.

— И правильно сделали, молодой мастер, — вернувшийся гоблин протянул Стивену лист пергамента. — Гринготс рад оказать Вам эту услугу. Эта расписка подтверждает наши обязательства. О размере и способе оплаты наших услуг Вы будете осведомлены на завершающем этапе работ. Учитывая Вашу принадлежность, как Гринготс может связаться с Вами?

— Через моего кузена — Гарри Поттера, — спокойно принял расписку Стивен. — И я не «молодой мастер». Не стоит…

— Эта вещь признала Ваше Право Владеть ею, даровав Вам капельку нашего уважения, досточтимый Стивен Лесс, если не ошибаюсь? — слегка насторожился гоблин. — Тогда прошу следовать за мной, — получив подтверждение служащий банка направился к стоянке тележек. — У Гринготса есть некие обязательства в вашем отношений. Желаете сразу приступить к их выполнению или…

— Сначала возьмём деньги из сейфа кузена для его нужд. Потом — всё остальное.

— Воля ваша, — безразлично ответил гоблин.

В школьном сейфе Гарри Поттера, оставленном ему родителями, Кейт, посоветовавшись со Стивеном, забрала около тысячи галеонов — по дороге к банку они смотрели не только по сторонам, но и по витринам всевозможных лавок, успев прикинуть порядок цен и предстоящих трат. Хагрид хотел что-то возразить, но вдруг спохватился и, снова покопавшись в карманах, наклонился к гоблину (Гарри еле сдержал желание пнуть провожатого под оттопыренный зад) и, понизив голос до «шепота», прогудел:

— Профессор Дамблдор передал, — следующую часть фразы заглушило весёлое эхо. — … в хранилище, вы знаете каком, — позволила-таки услышать всем бывшая нимфа.

Следующая остановка была на уровне гораздо глубже.

— Досточтимый Флимонт Поттер поручил Гринготсу сохранить и передать вам содержимое данного сейфа в день вашего совершеннолетия. Или же в любой момент после указанной даты, если мы не с можем связаться в этот день. Содержимое было бы уничтожено, если бы Гринготс получил неопровержимые доказательства Вашей смерти. Он сказал, что вы будете знать, как получить ключ от него, — гоблин с некоторым интересом наблюдал за Стивеном.

— Ну, дед, ну, старый, — ехидно проворчал Стивен. — Ах да, он же давно мёртвый. Спасибо огромное, дедушка, — всё ещё бубня себе что-то под нос, Стивен стал расстёгивать брючный ремень, после чего протянул его гоблину. — Пряжка. Когда я был маленький, то любил с ней играться. И в итоге просто спёр ремень, — Лесс грустно улыбнулся воспоминаниям детства. — Собственно, это единственная вещь, которая напоминает мне о деде.

— Верно, молодой мастер, верно, — гоблин со всем уважением принял ремень. — Прошу всех отойти.

— Конечно, — Стивен отошел на пару шагов назад, сделав вид, что занят изучением стены хранилища. Гоблин что-то сделал с дверью сейфа, начавшей медленно и плавно открываться. Стоило появиться достаточной щелочке, как Стивен ужом протиснулся в неё.

— Кейт, спрячь, — к моменту полного открытия двери, кузен Гарри уже вернулся обратно. Протянутая им пластина тут же исчезла в внушительном декольте девушки, обладавшей почти атомной грудью. — Хагрид, я попрошу Вас не очень многим рассказывать про этот визит. Если спросят прямо — отвечайте, в ином случае… лучше промолчать.

— О! — заколебался Хагрид, польщенный таким доверием практически незнакомых ему людей. — Ну, я не уверен… Всё-таки…

— Я не собираюсь ничего скрывать, — покачал головой Стивен. — Просто мне не хотелось бы привлекать внимание первых хозяев этой вещички, пока не буду уверен, что это не очередная копия и не узнаю, каким образом дед её заполучил. Потом всё равно сознаваться придётся, но хоть нервы здоровые останутся…

— То есть не украл ли он её? — упростил фразу Гарри.

— Украли её до того, как ваш дед появился в планах своих родителей, — фыркнула Кейт. — А потом украли у воров. Несколько раз подряд.

— И всё-таки: что это? — Хагрид замялся. — Если это что-то…

— Билингва к одному мёртвому языку. И подтверждение тому, что Америку открыл далеко не Колумб, и даже не Эрик Рыжий, — Стивен взъерошил волосы. — Её нашли в конце XIX века, признали национальным достоянием, и сразу же спёрли. По миру бродит с десяток её «копий». Если это и в самом деле оригинал, то благодарность Короны у нас в кармане.

— Вот и не хочешь трепать про это раньше времени, — кивнул Гарри, посмотрев на Хагрида.

— И почему это надо было так прятать? Ничего же важного, — Хагрид непонимающе уставился, почему-то, на гоблина.

— За её возвращение была назначена награда, на сегодняшний день составляющая около полу-биллиона галеонов, — проскрипел гоблин.

— Половина биллиона? — удивился Хагрид. — Это очень большая сумма.

— Возможно, даже больше, — гоблин слегка недовольно посмотрел на Хагрида. — Некоторые детали требуют дополнительного уточнения или переоценки.

— Для начала нужно установить подлинность, — отмахнулся Стивен. — Только на моей памяти всплывало около трёх десятков явных подделок и трёх отменных копий.

— Гринготс может…

— Не может, — отрезал парень, метнув на гоблина тяжкий взгляд.

— Согласен, — через пару мгновений попыток раздавить друг друга взглядами, пошел на попятную гоблин. — Ваше право. Тогда следующая остановка — сейф 713.

Забравший что-то из него Хагрид пристально посмотрел на углубившихся в чтение прихваченных в холле банка свежих выпусков «Придиры» и «Ежедневного пророка» Стивена и Кейт, смотрящего куда-то назад Гарри.

— Лучше, если об этом никто не будет знать, — похлопал по карману Хагрид.

— О чём? — в ответ невинно похлопала ресничками «отвлекшаяся от чтения» Кейт.

— Об этом, — нахмурился Хагрид.

— Не понимаю Вас. Вы на каком языке сейчас говорите? — продолжала дразнить провожатого девушка. Гарри уже еле сдерживался, чтобы не покатиться со смеху. Но вот лицо Хагрида разгладилось, и он довольно прогудел:

— Вот и хорошо. Вот и ладненько.

На улице Кейт ещё раз пробежалась по списку предлагаемых школьных покупок.

— Я с Гарри иду в местное ателье или магазин готовой одежды, покупать или заказывать эту самую мантию. Ты же с Хагридом, — девушка для лучшего понимания инструкций ткнула каждого поочередно пальцем, — идёте покупать всё остальное барахло. Встречаемся в ателье. Разбежались.

— Можно мне с Хагридом пойти? — простонал утаскиваемый за руку Гарри, наблюдая, как многомудрый Стивен придержал и развернул в противоположную сторону Хагрида, возмущенно прогудевшего:

— Палочку должен выбирать лично волшебник.

— Нельзя, — отрезала Кейт. — Я тебе же неоднократно говорила, что…

Услышав начало пространной лекции на тему принципов подбора одежды, Хагрид предпочел поддаться усилиям Стивена и перемолвиться с ним парой слов.

— Я должен спросить… Конечно, это не совсем вежливо, но я должен, — Хагрид в очередной раз замялся.

— Успокойтесь, Хагрид, — хохотнул Стивен, — за спрос денег не берут, хотя, бывает бьют. Спрашивайте смело. Если перейдёте черту, то я либо сразу предупрежу, коли далеко зайдёте, либо предупрежу трижды.

— Да, хорошо… Вы многое знаете, того, что… Ну, не должны знать, совсем не должны. Запрещено это, да, запрещено, понимаете?

— Моя мать происходила из рода волшебников, знающих своих предков до норманнского завоевания Туманного Альбиона. И способных отследить родовую линию до времен правления фараонов Древнего Египта, — спокойно ответил Стивен. — И в моём распоряжении были родовая библиотека и дневники предков. Запретные знания ведь не сразу стали таковыми. Да, если быть честными, то большинство из них запрещены исключительно по политическим мотивам. В сказки о душе я давным-давно не верю, уж извините.

— Это вы зря, очень зря. Душа…

— Хагрид, от споров на эту тему я уже устал. Давайте не будем начинать?

— О, но всё-таки стоит подумать над этим…

— В Серых пределах подумаю, — отмахнулся Стивен, завершая обсуждение. — Ну, а отец был из рода Поттеров. Не стоит, — парень отрицательно покачал головой. — Совсем не стоит — эти вопросы, пока, касаются исключительно меня и Гарри.

— Это получается, что вы — чистокровный? Тогда почему я не помню Вас в Хогвартсе?

— Да, по местной терминологии я — чистокровный. Не учился я там, в Хогвартсе. Родня учила. Однако, мои способности долгое время были нестабильны. Когда же удалось их обуздать, то желания изучать волшебство у меня так и не появилось. Магия — не наука. Магия — это Творение. Из-под палки ничему научить не выйдет. Вот и пошел по направлению обычной науки. Не, вру. Ключам научили. Хотя… Ключи и создавались, чтобы им обучать.

— А как же…

— Хагрид, я в Британию переехал лишь несколько лет назад, — ухмыльнулся Стивен. — Но мир не ограничивается исключительно этими островами. В Англии — одни законы, за её пределами — другие.

— А разве…

— Там лежит огромный мир, Хагрид. Огромный, прекрасный и ужасный. Кстати, раз мы зашли в книжный не подскажете мне принцип расстановки местных товаров? Что-то этот паразит от меня ускользает…

Гарри тяжело вздохнул, когда местная портниха, мадам Малкин в очередной раз подняла его руки, чтобы приложить к рукаву бесформенного балахона, почему-то зовущемуся «мантией», очередную тесьму. Вздохнул, и поймал полный муки и тоски взгляд стоявшего напротив него блондина.

Мадам долгое время стояла в стороне, когда между Кейт, активно ищущей способ совместить современную моду и откровенно устаревший на много веков фасон и зашедшей в поисках своего сына, ожидающего своей очереди женщиной завязался спор, довольно быстро перешедший с личностей в область кройки и шитья, т.е на профессиональное поле мадам Малкин. И Мастер в её душе не вытерпел, бросаясь в пламя разгоревшегося обсуждения.

Незнакомый блондинистый мальчишка, тоже оказался моментально вовлечен в данный спор, как манекен номер два. И если Гарри был условно привычен к подобным закидонам Кейт, то его товарищ по несчастью от своей, вероятно, матери такого точно не ожидал, и через «пару часов» начал «терять лицо», с уважением поглядывая на Поттера. Сам же Гарри косился в окно, где уже давно кисли от хохота Стивен с Хагридом. Правда, любой взгляд в том направлении «вознаграждался» окриком и лёгким подзатыльником, авторства Кейт. Мысленно мальчик начал вести отсчёт: на счёт «триста» от начала икоты его кузен и опекун вмешивался и объявлял финал «представления». С другой стороны… Хагрид мог вмешаться и раньше. Гарри бросил мимолетный взгляд на посланца Хогвартса. Судя по довольной лыбе и похлопыванию себя по пузу, всё происходящее доставляло ему редкое удовольствие, что ставило крест на возможности его вмешательства. Может у мамы блондинчика кончится терпение? Или он сам устроит бучу, с разносом всего ателье?

Увы, но пришлось ждать икоты Стивена. Проикавшийся кузен зашел в ателье, шлёпнул Кейт по заднице, прекращая спор. Быстро указав на необходимость ряда мелких изменений, он дернул свою подругу за шкирку, прекратив её щебетание с новой подругой — матерью того самого блонднчика.

— Осталась только волшебная палочка, — Гарри посмотрел на утирающего слёзы счастья Хагрида.

— Это нам в магазин Олливандера, вон туда, — указал он на выгоревшую на солнце и частично осыпавшуюся вывеску. Гарри скептически посмотрел на явно рассохшуюся дверь, отвлёкшись на чей-то вопль сзади — Стивен сломал в нескольких местах пойманную в своём кармане чужую руку, а Кейт вырубила воришку ударом по горлу. Всё ещё колеблясь, мальчик зашел в указанный магазинчик, что больше напоминал помесь склад и библиотеки. За прилавком никого не было, а вся площадь не такого уж и большого торгового зала была отведена под стеллажи, заполненные какими-то пеналами, и массивный картотечный шкаф. Слышавшие звон висящих над дверью китайских колокольчиков Гарри с опекунами поставили покупки на пол и стали ждать появления владельца данной торговой точки. Прошла пара минут. Откуда-то из глубины лавки приехала лестница с забавным взъерошенным и пропитавшимся пылью старичком. Внимательно посмотрев пару секунд на Гарри, он приветливо улыбнулся:

— А я думал, когда же Вас увижу, мистер Поттер, — хозяин магазинчика спустился и пробежался музыкальными пальцами по торцам пеналов.

— На пианиста похож, — прокомментировала тихо Кейт.

— Кажется только вчера здесь были Ваши папа и мама и покупали свои первые волшебные палочки. А, — мастер Олливандер, как решил считать Гарри, достал с одного из стеллажей пенал и протянул его мальчику, предварительно открыв. Внутри оказалась… палочка. Гарри таких палочек много наметал, когда Стивен с Кейт учили его метать ножи, дротики и деньги. Мальчик покрутил её в руках. Для метания она подходила слабо из-за крайне паршивого баланса. К использованию в качестве стилета — однозначно не годилась. Гарри недоуменно посмотрел на продавца. От Стивена с Кейт помощи ждать определенно не следовало — ничего подобного в их доме совершенно точно не завелось.

— Взмахните палочкой, — удивленно-недоуменно посоветовал продавец.

Гарри послушался, и ящики картотеки дружно явили миру своё содержимое. Мальчик бросил виноватый взгляд на опекунов, предчувствуя огромный штраф за устроенный погром, который им придётся выплатить, и быстро вернул палочку на её место.

— Эта не подходит, — неожиданно со спокойным интересом отреагировал на происшествие мистер Олливандер, озираясь по сторонам. После, с удивительной для человека его возраста, ловкостью и скоростью, залез почти под самый потолок по скрипучей приставной лестнице, доставая новый пенал. — Может эта? — протянул он Гарри новую палочку. Взмах — и ваза, с цветами превращается в кучку мокрых осколков. — Нет, нет, определенно — нет, — вынес вердикт палкодел, даже не думая возмущаться продолжающимся погромом своего магазина, и ныряя куда-то совсем вглубь стеллажей, откуда донеслось еле различимое бормотание. — Наверное, она.

Ожидая очередных разрушений, Гарри не смело взмахнул очередной палочкой. Налетевший ветерок взъерошил мальчику волосы, вызвав одобрительный хмык Стивена.

— Любопытно. Очень любопытно, — отреагировал мистер Олливандер.

— Что именно любопытно? — заинтересовался Гарри, заметив насторожившихся опекунов.

— Я помню все проданные волшебные палочки, — начал рассказ владелец магазина. — Так случилось, что феникс, чьё перо послужило материалом для вашей палочки, дал ещё одно перо. Только совсем другое. Любопытно, что именно Вы предназначены для этой палочки, хотя её сестра оставила Вам этот шрам, — Олливандер провел пальцем по шраму на лбу мальчика.

— Резонатор, — синхронно выдохнули Стивен и Кейт, интонацией показав, что подразумевалось совсем иное слово, из тех, что занесены в список «Непарламентские», чем укрепили Гарри в подозрении о своей причастности к волшебникам.

— А кому принадлежала та палочка? — решил потренироваться в получении информации Поттер-младший, раз уж представилась такая возможность.

— О! Мы не называем его по имени. Палочка сама выбирает волшебника, мистер Поттер. И не всегда понятно «почему». Но я точно знаю, что мы можем ожидать от вас великих дел. В конце концов, Тот-чьё-имя-нельзя-называть совершал великие дела. Ужасные? Да-а. Но — Великие! — с этими словами Олливандер вручил палочку мальчику.

Расплатившись со словоохотливым старичком и попрощавшись с Хагридом, Гарри с опекунами отправились домой. До даты отправления поезда на Хогвартс, указанной на полученном от Хагрида билете, было ещё целых две недели. И стоило им переступить порог, как Стивен скомандовал:

— Переодевайся и в тренажерку. Жду тебя там.

— Ждём, — поправила Кейт, уже начавшая на ходу приводить себя в порядок, превращаясь из сорвиголовы-анархистки в привычную домашнюю безбашенную художницу.

— Так и расскажем кое-что, — опередил начавшего открывать рот Гарри его кузен.

— Хорошо. Ловлю на слове, — мальчик побежал одевать запасной тренировочный костюм. Подгоняемый любопытством и жаждой знаний, он уложился в рекордные для него полторы минуты, с учетом перешнуровки кроссовок. В тренировочной комнате, мальчик увидел Стивена, нервно меряющего оную шагами, что-то жующую Кейт.

— Давай договоримся так: кое-что я расскажу сейчас. Кое-что, — опекун тяжело вздохнул, — после первого курса Хогвартса. Сейчас я просто опасаюсь дать не те знания, что сможет доставить тебе большую и вонючую кучу проблем.

— Как это?

— В этом Косом переулке, — Кейт потерла переносицу, — волшебники…

— Забегаешь вперёд, — одернул девушку Стивен. — Одно из базовых умений — Сенсорная сфера у бойцов, и её модификация у волшебников — Сенсорная паутина.

— И? — заинтересовался Гарри.

— Ни одного встречного касания за всё время нашего там нахождения, с того момента, как покинули Гринготтс, — Стивен скривился. — Либо это отличие местной школы, либо…

— Либо местные волшебники просрали это умений, — выплюнула Кейт.

— Представь, что будет, если ты засветишь такие вещи? Однако, отпускать тебя в Хогвартс совсем уж без базовой подготовки… Да?

— Если бы я всё ещё жил у Дурслей…

— И это в том числе. Вот только, — парень криво, но довольно усмехнулся, — есть ряд трюков, которые больше завязаны на выносливость, чем на магию. Так что владение ими…

— У нас высшие ранги в парочке боевых систем, — Кейт зевнула. — Можно отмазаться этим. Покажем и пару фокусов, которые может выполнить и обычный человек, предварительно обожравшись специфической химией.

— Понятно. А, — задать вопрос Гарри снова не успел.

— Про рассказ Олливандера, — Стивен остановился, став колупать стену, явно беря паузу. — И резонатор. Два пера одного феникса. Два кристалла, добытые в противоположных концах одной пещеры. Два меча, выкованные из одного куска руды. Такие вещи обладают одним «весёлым» свойством: если их владельцы действую сообща, то результат их совместного труда будет гораздо лучше… В разы, а может и на порядки лучше, чем если бы они работали или действовали отдельно. Если же между ними вражда, то произойдёт взаимная нейтрализация. Победитель живой такой схватки истории неизвестен.

— Это… воодушевляет.

— Олливандер сказал: «Ужасные, но великие». Эта фраза обнадёживает, — Кейт поджала под себя ногу, удобно устраиваясь на полу. — «Ужасными», с точки зрения бриттов, могут быть вполне нормальные поступки с иной точки зрения. К примеру, с принятой… ээээ… на нашей Родине.

— К примеру, сломать карманнику руку? — Гарри поймал себя на мысли, что не видит ничего предосудительного в таком поступке.

— Ага. «Великим» же его делает простой факт собственно свершения. Ладно, давай к делу, что ли? С трескотнёй на сегодня всё.

«Помесь бульдога с носорогом» осваивать было тяжело? Две недели, прошедшие до поездки в Хогвартс, показались мальчику филиалом ада на земле. Стивен с Кейт крепко взялись за него. Изматывающие физические тренировки начинали и завершали день. Между ними, в качестве отдыха, пальцеломка, называемая «тренировкой базовых знаков». Однако, возможность пробить двенадцатисантиметровую дыру в железобетонной панели с расстояния в добрых полтора метра, без использования палочки или оружия… Она того стоила!

Последний день перед отправкой в Хогвартс был посвящен сборам. Из подвала извлекли чемодан, очень большой чемодан, из плотной искусственной кожи, на четырёх мощных колёсиках. С небольшим трудом Гарри мог его катить, пусть он и был сделан из расчета на взрослого человека. Всё не тележка с сундуком на ней, рекламированные Хагридом, как «традиционный способ перевозки волшебниками своих вещей»!

Какое-то время рассматривающий уже практически собранные вещи Стивен, с грустно-недовольной миной на лице, вытащил из подвала запечатанный сургучом с выдавленным на нём изящным вензелем толстый конверт и стопку перевязанных шпагатом тетрадей. Стивен протянул их Гарри.

— Когда твоя мать была под «Говоруном», — вздохнул кузен, возвращаясь снова к весьма неприятному для себя моменту прошлого, — мы спросили её: «Кому она доверяет больше, чем себе?» Стандартная проверка, что препарат уже начал действовать. Одна из. Лили Эванс ответила: «Северус Снейп». Рядом с её телом мой отец нашел это письмо. Я не знаю, что в нём. И отец не знал. Сегодня Северус Снейп — один из преподавателей Хогвартса. Подозреваю, что это письмо адресовано ему. Будет справедливо отдать это ему.

— Сделаю, — кивнул Гарри.

— Теперь вот про это, — Стивен поднял стопку тетрадей. — Это дневники и рабочие журналы Флимонта Поттера и Алекса Лесса, нашего деда и моего отца. Ещё моя мать тут чего-то накалякала. Мы пытались в них разобраться, но практически не смогли. Ну, кроме схем устаревшей брони, кое-каких известных мне рецептов да предлогов. Если этот Снейп подтвердит характеристику твоей матери, то пусть попробует разобраться. Цена его услуг — обсуждаема.

— Понятно, — снова кивнул Гарри, убирая тетрадки в чемодан.

— Держи, — Кейт протянула мальчику три поясные сумки скрытого ношения. — Боевые эликсиры, позволяющие справиться любым противников, с которым ты вообще можешь справиться.

— И на самый крайний случай, — Стивен протянул кузену коробочку размером со спичечный коробок и большой красной кнопкой на одной из граней. — Нажимаешь и секунд тридцать — сорок выживаешь, как хочешь. Химия должна помочь в этом. А там кто-то из нас появится.

— Так долго?

— Хогвартс закрыт мощными чарами. На активацию комплекса заклинаний, способного их пробить, требуется время, — Стивен сморщился.

— Ясно, — кивнул в очередной раз Гарри, закрывая чемодан, пока его опекуны выводили из гаража свои байки да надевали защиту, чтобы не удирать лишний раз от «бобби». Багаж мальчика прикрепили к «Хонде» Стивена, а сам Гарри устроился позади Кейт, стандартно укусив её за ухо, в ответ на не менее стандартную просьбу «помацать титьки».

До вокзала Кинг-Кросс добрались весьма быстро, даже с учетом соблюдения скоростного режима, а не привычной гонки на скоростях, лежащих далеко за его пределами.

На самом вокзале Гарри немного поозирался, выискивая платформу девять и три четверти, где-то между девятой и десятой. Легко сжав плечо мальчика, привлекая внимание, Стивен указал на одну из колонн. Присмотревшись к ней, Гарри прыснул в кулачок: если на остальных колоннах, в ходе последней реставрации, строительный раствор покрасили краской, защищающей от выветривания и вымывания, то про эту «забыли», и все следы эрозии остались на месте.

— Не забудь набрать инерцию, — посоветовал Стивен мальчику, отходя в сторону, чтобы не привлекать к себе и Кейт внимание со стороны волшебников, а к Гарри — обычных людей. — Удачи.

— Мне не нужна удача. У меня есть патроны, — отшутился Гарри, набирая разбег перед нырком в «колонну».

Вспышка! И смена обстановки.

— Ну и рухлядь, — пробурчал Гарри, окинув взглядом состав века эдак XIX, с крупной надписью на локомотиве «Хогвартс Экспресс».

Никаких проводников или кондукторов в поезде не было, и, найдя понравившееся свободное купе, мальчик закинул странно лёгкий чемодан на багажную полку, уставившись в окно.

Поезд скоро тронулся, а обрадовавшийся, что к нему никто не подсел, Гарри скатал одетую по случаю утренней прохлады спортивную куртку, превратив её в подобие подушки, и приготовился проспать всю дорогу до этого самого Хогвартса. Реализовать это намерение у него не получилось: в закрытую от любопытных, и постоянно ойкающих, лиц дверь весьма невежливо постучали, а потом и вовсе распахнули. Гарри медленно поднялся, и демонстративно убрал очки на багажную полку. Стоявший на пороге недавний блондинчик встретил сердито-сонный взгляд Поттера своим презрительным. Через пару секунд игры в гляделки, гость не званный довольно крякнул.

— Мне довелось услышать, что в этом купе едет сам национальный герой, Мальчик-который-выжил, аж сам Гарри Поттер, — начал блондин.

— Не встречал такого, хотя еду на этом месте с самого Лондона, — отбрил Гарри нахала. — Советую набить морду тому, кто довел до вас эти дикие слухи, не удосужившись их проверкой.

— А в зеркале искать не пробовали? — подхватил игру мальчишка.

— Каком? Тут только окно да дверь, — демонстративно обвел руками купе Поттер.

Блондин замер, осмысливая сказанное, а потом широко улыбнулся, снимая маску высокомерного засранца и наглеца.

— Неплохо, — одобрил он. — Конечно, есть над чем работать, но неплохо. Не ожидал. Честно, не ожидал.

— Могу узнать: чего именно? Что в морду прилетит не сразу?

— Настойчивости, изворотливости, — блондин довольно сощурился. — Про твой шрам каждый волшебник знает, а ты «с Лондона еду, а не встречал». На Слизерине тебе рады будут, Поттер. Что странно: Поттеры обычно попадают на Гриффиндор.

— «Скажите, Бэрримор, в этом замке есть привидения? — Не видел ни одного, сэр, хотя и живу в нём уже три сотни лет», — рассказал в ответ бородатый анекдот Гарри. — А, забудь, — заметив непонимание на лице собеседника, отмахнулся Поттер. — Вот только, мистер Манекен номер два…

— Почему это «номер два»? Малфой всегда и во всем первые, — надулся блондин, на отсылку к происшествию двухнедельной давности.

— Потому, что я — номер один, а ты пришел позже и представиться забыл.

— Ах-ха-ха! Подловил, подловил. Моя ошибка, — легко сознался блондин. — Драко Малфой, наследник рода Малфой. Мои сквайры, — Драко показал себе за спину, где застыли ещё двое мальчишек, — Винсент Кребб и Грегори Гойл.

— Что ж. Пока ещё Поттер и всегда Гарольд, — улыбнулся Гарри, надевая очки.

— Почему «пока ещё Поттер»?

— За два моих знакомства с обществом волшебников меня уже порядком достала эта известность. Если же сменю фамилию, то знатная шутка выйдет: в честь Героя назвали, благо мы погодки.

— Ха! Это и в самом деле будет весело! И в духе Изумрудного мага!

В коридоре началось какое-то вошканье. В купе явно кто-то пытался прорваться, но «сквайры» это пресекали. Гарри ради интереса бросил в том направлении взгляд. Какой-то рыжий мальчишка, в явно ношенной и подогнанной под него одежде, пытался спорить и толкаться с двумя упитанными и куда более откормленными Креббом и Гойлом. Получалось у него так себе. Нытье и натиск рыжика да парочка аргументов типа «все ваши вон там» и «ваши вещи всё равно в другом купе лежат» наталкивалось на типично уличное «и чё?» оппонентов. Гарри сразу понял, что сопровождающие Драко умом может и не блещут, но для решения задач прикрытия и изоляции от нежелательных контактов подходят вполне. Тут люди разговаривают, и не хотят, чтобы им мешали, кулаки пускать в дело не велели, так что приходилось сдерживаться, но зато толкались и пихались сквайры со всем удовольствием.

— Кстати, а какую фамилию хочешь взять? Тех магглов, что тебя воспитали? — заинтересовался Драко.

— Кузена, что сейчас опекает, — Гарри стал внимательно наблюдать за реакцией Малфоя.

— Ещё один маггл?

— Ну, он говорил, что волшебники знают его отца, как «Пластуна», — эту информацию Стивен разрешил засветить. «Волшебники живут долго. Кто-нибудь вполне может вспомнить мальчишку, что мелькал рядом с Пластуном, когда тот посещал Косую аллею или дом Поттеров. Род же там Поттерам практически не уступает по длине и благородности».

— Вау! Сын самого Пластуна! — Драко аж присвистнул.

— Как видишь…

Договорить Гарри не сумел. К ним в купе, растолкав Кребба и Гойла, протиснулась девочка с каштановой гривой, уложенной в прическу вида «воронье гнездо».

— Вы тут жабу не видели? У мальчика Невилла сбежала жаба. Я помогаю ему её искать, — поинтересовалась она, игнорируя злобные взгляды Драко, Кребба с Гойлом и слегка заинтересованный — Гарри. — Ваше купе последнее в вагоне, которое мы не осмотрели: эти два громилы не давали.

— Не видели. Не знаем, — отмахнулся Гарри, моментально теряя к девочке всякий интерес. Он таких «сестер матушки Терезы» на дух не переносил: помогали всем, кому угодно, кроме нуждающихся в их помощи. Драко согласно кивнул.

— А ты в самом деле Гарри Поттер? — нагло влез в разговор протиснувшийся в купе в кильватере девочки рыжик.

— В первый раз о таком слышу. Значит, это точно не я, — отмазался мальчик. Попытался.

— Но ведь у тебя шрам! Тот самый!

— Да это мне в уличной драке от ножа одного урода перепало. Я ему в ответ десяток таких «напоминалок» о нашей встрече оставил.

— Скажи: ты помнишь тот день? Ну, когда Тот-кого-нельзя-называть убил твоих родителей? — продолжил токование рыжик, пропустив мимо ушей ответ Поттера.

Гарри посмотрел на Драко, на Кребба с Гойлом. Малфой понятливо кивнул.

— Пойдёмте, мисс, — протянул руку девочке блондин, — поищем вашу жабу.

— Она не моя, а Невилла, — начала тараторить девочка. — Это мальчик, который…

— Ничего ещё сказать не хочешь? — ровным голосом уточнил Гарри у рыжика, убирая очки на багажную полку.

— С детьми Пожирателей лучше не водиться. Репутация у них не очень.

— У меня, знаешь ли, тоже, — сознался Гарри, проводя серию ударов по корпусу рыжеволосого. Тот охнул, крякнул, пискнул. Гарри, слегка, ударил в пах, заставив рыжую и веснушчатую надоеду сложиться пополам. Развернув противника лицом в коридор, Гарри собрался и нанёс удар, заставивший его оппонента опорожнить желудок прямо в вагон. Кребб с Гойлом, оставшиеся на «на посту» по жесту Драко и догадавшиеся разойтись в стороны, что бы их не задело рвотой рыжего недоразумения, подхватили оное и куда-то потащили. Как заметил Гарри, сопровождая процесс перетаскивания весьма грамотными тычками и зуботычинами.

— Вижу, что этот Уизли всё-таки обосрался, — прокомментировал грязное пятно на коврике у входа в купе вернувшийся Драко.

— Хуже, — легко сознался Поттер, криво улыбнувшись.

— Пошли, — позвал за собой Драко. — Тут в одном купе есть свободное место. И компания в нём… подходящая для аристократа. Дурных вопросов задавать не будут, а за дурной спрос, — Малфой кивнул в сторону коридора, поясняя слова про «подходящую компанию» и заметив, что Поттер начал сжимать кулак.

— Тогда согласен, — слегка расслабился Гарри. — Веди.

В купе, куда Драко привел Поттера было всего двое. Брюнетка чуть постарше самого мальчика, представленная Малфоем, как Дафна Гринграсс, и просто темненькая девушка, назвавшаяся Сьюзен Боунс.

— Так значит, ты знаешь Пластуна? — поинтересовался Драко, продолжая прерванный разговор.

— Увы, не довелось, — пожал плечами Гарри. — Кузен не шибко охотно делится информацией о своём отце.

— А почему? — с лёгким интересом включилась в беседу Дафна.

— «Про мёртвых либо хорошо, либо ничего, а папаша мой сделал достаточно много такого, что нельзя назвать ни хорошим, ни плохим».

— Значит, Пластун мёртв? — Сьюзен выглядела заинтересованной. — Это хорошо.

— Почему? — удивился Гарри, внутренне собравшись. Очень уж его насторожило облегчение в словах девочки.

— Пластун убил, зверски, — ехидно выделила последнее слово Дафна.

— Распластал, — поправил Гарри. — За что и получил свою кличку.

— Ага, буду знать. Он половину авроров своего времени так… распластал. Ещё больше — искалечил, что колдомедики не смогли помочь.

— А ещё он практиковал тёмные и запрещенные заклинания, едва ли не в большем объёме, чем Тот-чьё-имя-нельзя-называть и его последователи вместе взятые, — прошептала Сьюзен, оглядываясь.

Гарри подумал. Потом ещё немного подумал. И фыркнул, вложив в него столько презрения, сколько мог.

— Бред и сказки, — озвучил вердикт мальчик.

— Про половину аврората — условно правда, — поддержал Дафну Драко. — Точные цифры неизвестны, но примерно получается где-то так.

— Я не про это. Меня один раз в переулке районная шпана затёрла. Человек десять на меня одного. Трое из них ослепли на всю жизнь, а ещё двое — стали калеками на такой же срок. Шибко тёмным от этого я себя ощущать не стал.

— Так и надо идиотам, — согласно кивнул Драко.

— Не знаю, кто такие эти «авроры», но если они вышли против одного Пластуна всей этой «половиной состава его времени»…

— Вообще-то полным, — криво усмехнулся Драко. — Аврорат — аналог полиции у волшебников.

— Тем более. Не вижу ничего удивительного. В таких случаях, самое логичное решение: максимально быстро и максимально безвозвратно сократить количество противников. Следовательно, максимальная эффективность и повышенная убойность любого действия при минимальном гуманизме оного.

— Пф, оправдания, — скривилась Боунс.

— Последователей Тёмного лорда он тоже знатно проредил, — Драко задумался. — Про Пластуна вообще мало достоверных сведений. Даже имя неизвестно. Только прозвище. Сильный волшебник, появлявшийся из ниоткуда и исчезающий в никуда. На контакт с кем-либо не выходил. Появится в Косом переулке, сделает ряд покупок — и всё, — Малфой бросил взгляд на Кребба с Гойлом, которые сейчас кого-то опять активно не пускали. В этот раз — опять неудачно. — Панси Паркинсон, — представил вошедшую Малфой. И, не давая девочке открыть рот, продолжил. — Знакомьтесь. Общайтесь. Оставлю Кребба, на случай возвращения этого рыжего предателя.

— Пусть попробует, — хмыкнул Поттер.

— Он попробует. Доброй дороги, — слегка склонил голову Малфой, обозначив чисто церемониальный поклон.

Остаток дороги запомнился Гарри исключительно новым избиением рыжего, которого молчаливый и довольный Кребб куда-то уволок. Девочки же оказались весьма приятными, знающими и понимающими собеседницами. После того, как закончили обсуждение Пластуна, разговор свернул на обычные детские темы: проказы, игрушки, книжки. Потом все вместе ловили двух сбежавших шоколадных лягушек. Дорога была долгой, но в хорошей компании пролетела незаметно.

Вокзал «Хогсмит» на Гарри произвел довольно отталкивающее и давящее впечатление: деревянные постройки, деревянный настил вместо перрона. Даже в вечерних сумерках было видно, что постройки почернели от времени и отсутствия подобающего ухода. Гарри несколько раз подпрыгнул на месте, проверяя прочность настила, противно заскрипевшего, но не сломавшегося, прежде, чем помочь девочкам спуститься.

— Первокурсники, ко мне! — над толпой пролетел знакомый бас. Обернувшись в сторону его источника, Гарри увидел старого знакомого — Хагрида с большим, но еле тлеющим фонарём. — Первокурсники, ко мне! — снова проревел Хагрид, пытаясь привлечь к себе внимание толпы детей. Гарри двинулся к нему, поглядывая по сторонам. На него бросалось много взглядов, но чем они были обусловлены, мальчик сказать затруднялся: либо его дурной славой, либо тем, что он не стал переодеваться в мантию, оставшись в привычной одежде, либо разошедшейся новостью про двойные колотушки одной наглой и рыжей морды.

Пересчитав всех по головам, не забыв приветливо улыбнуться Гарри, Хагрид отвел собравшихся вокруг него небольшую толпу к берегу озера, где велел рассаживаться по лодкам. Что Гарри, вместе с оказавшейся рядом Дафной, поспешил сделать, чтобы поделиться с девочкой возникшей у него ассоциацией с мамой-уткой и утятами. Дафна весело рассмеялась и дополнила картину парой деталей: заменила маму-утку на папу-селезня, послушных утят сделала шебутными. Мальчик улыбнулся и чисто по привычке хлопнул девочку по плечу, выражая своё одобрение. Та озорно подмигнула в ответ. И всё плавание в лодке Поттера не стихал смех и не прекращались шутки. Гарри с Дафной разошлись на всю катушку, выстраивая цепочки забавных ассоциаций со всем происходящим. Уже в самом конце пути, Гарри, краем глаза наблюдавшего за другими лодками, посетила мысль о цели этого путешествия. Он точно сумел заметить несколько самодвижущихся карет века эдак XVII-XVIII. Так смысл везти первокурсников отдельно от остальных учеников? С ходу Гарри смог найти только одно объяснение — традиция. Очередная.

Выпрыгнув из лодки на берег и подав руку девочкам, Поттер внимательно осмотрелся. Замок века XI-XII, может старше. Четыре башни, сориентированные строго по сторонам света, с возвышающимся над ними тоже четырёхглавым донжоном. Узкие бойницы хранят следы нескольких переделок и парочки ремонтов. Ещё кожу Гарри буквально покалывало от направленного на него внимания.

Хагрид, «легонько», постучал в массивные ворота, хранившие на себе отметины ударов таранов. В одной из створок открылась стилизованная под часть ворот, не являющаяся ею, дверца.

— Профессор МакГонагалл, я привел первокурсников, — прогудел Хагрид.

— Спасибо, Хагрид, — поблагодарила его строгая пожилая женщина, в изумрудной мантии и такой же остроконечной шляпе. В первые мгновения Гарри показалось, что эту МакГонагалл подвесили за верхушку её шляпы к потолку. Мальчик довольно быстро понял свою ошибку, но не забыл поделиться своим наблюдением с окружающими, чем вызвал опасливые переглядывания и череду смешков. И неодобрительный взгляд этой самой МакГонагал, на который Гарри ответил лёгкой улыбкой. Осанка у встречающей была впечатляюще-идеальной, но он уже пропитался мнением своих опекунов, что «если кто-то что-то демонстрирует, то только это и умеет».

Визит привидений в зал, в котором оставили первокурсников ожидать какого-то «приглашения», чуть было не закончился трагедий… для этих самых привидений: при их неожиданном появлении Гарри чисто автоматически начал проговаривать вербальную модификацию «малого изгнания», как вбила за прошедшую неделю ему в голову и тело Кейт «именно на случай встречи с чем-то полупрозрачным, летающим. Возможно, с моторчиком». Хорошо, что издевающийся над рыжиком Драко оказался рядом, сумел опознать реакцию Поттера, и вместе с Дафной, активно мальчика щекотавшей, им удалось остановить «малое изгнание» в самом начале. И после объяснить, что эти конкретные привидения — хорошие, не опасные, работают талисманами факультетов, и вышвыривать их в Серые Пределы не надо.

При входе в Большой зал на мальчика вдруг накатила волна чужого гнева и ярости. Гарри не задумываясь спустил в ответ с поводка «боевую злобу», что ранее выпускалась на волю исключительно на аренах. Чужой гнев мгновенно схлынул, а в ответ появилось ощущение, будто его кто-то потрепал по макушке.

Инструктаж по Распределению показался Поттеру слегка затянутым. Однако, своё личное мнение Гарри давно научился слегка придерживать при себе. Когда МакГонагалл назвала его фамилию и имя, мальчик, старательно не обращая внимания на многочисленные шепотки из серии: «Тот самый Поттер», «Мальчик-который-выжил», внешне равнодушно пересёк зал и сел на табурет, пытаясь совладать с охватившими его любопытством и волением.

Альбус Дамблдор внимательно изучал идущего к Распределяющей Шляпе Поттера. Изучал и подмечал произошедшие с ним за год, проведенный вне дома Дурслей, изменения. Из забитого мальчишки, что отчаянно нуждался в друге и понимании, Гарри превратился в маленького, но дикого волчонка, осознающего, что он — будущий волк, а не мелкая помоечная шавка. Детская неуклюжесть и непоседливость были приправлены зарождающейся профессиональной грацией бойца ближнего боя. Энергетика несла следы форсированного пробуждения и вывода «под нагрузку». И за каких-то две недели Гарри стал обладателем магических потоков, а значит и силы третьекурсника! Нет, Хагрид рассказал про кузена, который «из древнего рода» и «семья обучила, чему могла». Вот только если этого самого Стивена учили, как он сейчас обучал Гарри… Добавить к этому, что у рода «ведущего свою историю от фараонов» в архивных закромах может быть заныкано много крайне полезной и нежелательной информации, то какие же монстры в этой семье?

Краем сознания отметив, что капризный, вредный и вечно всем недовольный Дух Хогвартса внезапно «подобрел», Дамблдор коснулся сознания Гарри, собираясь считать воспоминания мальчика. Уже первое просмотренное воспоминание заставило Альбуса сжать зубы и погладить бороду: куча похабных стишков и рисунков, которыми глупые магглы украшают стены своих домов, заборы и опоры мостов. Директору пришлось слегка напрячь память, опознавая этот тип защиты сознания. С трудом, но ему удалось решить эту задачу! «Пенная защита» — очередной артефакт эпохи войн магглов против волшебников. Защита сознания созданная не-волшебниками. Для защиты ОТ волшебников! Приложив некоторые усилия Дамблдору удалось пройти её. Лишь для того, чтобы наткнуться на второй такой же слой! Только теперь защита состояла из воспоминаний о том, у кого из порноактрис какая поза любимая! И где можно ребёнку купить журналы и «игрушки» «для взрослых»! Дамблдор постарался припомнить, кто из менталистов Британии, способных установить такие защиты, настолько чудаковат. И не смог никого припомнить. Залётный специалист, сумевший остаться незамеченным? Возможно. Нужно думать и трясти агентуру.

Сумев пройти и этот слой, Дамблдор вдруг ощутил, как его мысли сковывает холод, медленно продавливающий любые возводимые на его пути барьеры, если вообще замечал оные! Продавливающий, и заполняющий разум старого волшебника необычайно высоким и мелодичным криком. Криком, что стремился парализовать не только разум, но и тело. Третий слой… Активная защита атакующего типа…

Дамблдор поспешно отступил от сознания Гарри, приводя в порядок собственные мозги и проверяя их на наличие возможных ответных сюрпризов. К счастью, он ничего не обнаружил. Однако, после ужина придётся всё тщательно перепроверить ещё раз. Неприятная процедура, но необходимая. Такие крепости, какую возвели в сознании юного Поттера, надо брать только путём длительной, планомерной и упорной осады. И шанс получить в конце, как результат успешного взлома, овощ, вместо активно действующего Избранного… Этот исход сейчас вероятен, как никогда раньше. Альбуса он совершенно не устраивал! Надо искать решение, надо отвлекаться от ряда других важных дел…

Тем временем подошла очередь Гарри проходить Распределение, и Минерва вызвала его к Распределяющей Шляпе. Шляпа думала целых пять минут, прежде чем огласить на весь Большой зал:

— Слизерин!

Не заметив печального взгляда старого волшебника, что сейчас притворялся чудаковатым директором Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, разочарования МакГонагалл, явную обиду и недоумение на лице стоящего в уголочке Хагрида, Гарри, вскинув руки в приветственном салюте, спокойно и счастливо улыбаясь прошел к столу Змеиного факультета, сев рядом с Драко и Дафной, что, слегка потолкавшись с соседями, раздвинулись, позволив Гарри сесть между ними. Дамблдор погладил бороду, раздумывая, понимает ли Гарри, что он сейчас сделал, своим фактическим присоединением к Малфою и Гринграсс? Что своим поступком он показал, какую сторону принимает, тем самым значительно усиливая чистокровную фракцию? Или же это просто выходка мальчишки, который рад тому, что оказался на одном факультете вместе со своими друзьями? Гладя свою бороду, Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор буквально слышал, как шестерёнки Великого Плана замерли, пытаясь раздробить пресловутый камешек, попавший между ними.

Едва Гарри скрылся в колонне, Кейт повернулась к Стивену.

— Колись давай, — девушка взяла парня под ручку и потащила к стоянке, где их ожидали «Хонды». — Что было в том сейфе? Я понимаю, что ты не хотел при братишке поднимать эту тему…

Стивен достал из внутреннего кармана мотоциклетной куртки сложенный втрое, пожелтевший от времени альбомный лист:

— Читай. Можно вслух.

— «Дорогой внук, мой любимый Стивен. Если ты читаешь эти строки, то случилось худшее из возможного. Но прежде, чем взвалить на тебя ношу, которая оказалась не по силам мне и твоему отцу, я нижайше прошу твоего прощения. Когда ты был совсем маленьким, всего-то трех лет от роду, твои родители оставили тебя на несколько часов со мной, в моём доме. И тогда я предал вас всех — тебя, своего горячо любимого внука, обоих своих сыновей. Я усыпил тебя зельем, которое подлил в твой компот. Усыпил и отнес к Источнику Дома Поттер. Я не раз предлагал твоему отцу объявить о нашем родстве, ввести его в род, но он уперся и отказывался раз за разом. Даже осознание нависшей над нами угрозы не изменило его мнения. И раз за разом я получал отказ, когда предлагал Алексу ввести в род тебя. Мой любимый внук, усыпленного я принес тебя к Источнику Поттером. Я пробудил источник, посвятил тебя ему и рядом провел ритуалы Принятия-в-Род и Признания Родом. Свидетели ритуалов — Том Марволло Редл, Эрика Беннет и Оливер Паркинсон — после усыпления Источника стерли себе память об этом событии. Это же сделаю и я, когда передам это письмо ожидающему этого гоблину. Только тебе Гринготтс откроет мой тайный сейф. Ещё я забуду о том, где находится моя личная лаборатория, в которой будут сохранены результаты совместного с твоим отцом исследования. Только ты и Алекс сможете найти её. Дорога к Источнику откроется только тебе. Мой бедный Стивен, сердце моё наполнено горечью от содеянного. Увы, но похоже, что сделанная много лет назад подлость была единственным в моей жизни правильным поступком. Ослеплённый счастьем от возможности качать на руках своего собственного и столь желанного сына, я упустил Джеймса. Он вступил на ту же дорожку, по которой я шёл до того, как твой отец постучался в мою дверь. Я вижу в какого достойного человека ты вырос. Я горд, что могу называть тебя своим внуком. Поэтому ровно через месяц после вскрытия моего тайного сейфа всё недвижимое имущество, принадлежащее Поттерам на этот момент, отходит тебе, как и титул лорда Поттера со всеми его правами, обязанностями и привилегиями. В своем завещании я оставляю Джеймса в Роду, но лишаю его всего — всех привилегий и прав. Он — мой сын и только».

— Держи, — Кейт протянула письмо Стивену. — Суть я уловила, а настолько личные вещи читать не хочу. Кстати, теперь понятно почему стандартные методики обучения в твоём случае дали сбой, а «бросить в воду» сработала. Посвящение двум Источникам, один из которых спящий и умирающий…М-да…Что планируешь делать?

— Вернуться в Годрикову Лощину и внимательно все осмотреть, — Стивен убрал письмо туда, откуда взял.

— Мы там все облазили ещё несколько лет назад,- Кейт одела шлем, но опускать забрало не стала.

— Мы искали улики против Дамблдора, а не скрытые Высшей магией помещения. Я теперь совсем не уверен, что библиотека у Флимонта была такой маленькой и узкоспециализированной.

— Родовой архив, — понятливо кивнула девушка, заводя мотор своего байка. — Погнали.

Сбросив с хвоста пару погонь, две спортивные «Хонды» свернули в образовавшийся между двумя глухими стенами тупичок, длиною метров тридцать. Ещё в начале поворота на корпусах и шинах проступили вязи непонятных символов, в которых волшебник мог бы легко опознать рунные круги умопомрачительной сложности, в момент появления начинающие светиться и искрить. Оставляя за собой полосы света, байки уже к середине тупичка словно растворились в них, и появились на ведущей к бывшему дому Поттеров грунтовке. Спортивный байк, конечно, не приспособлен для таких поездок, но не все круги погасли. И в их свечении менялись амортизаторы, шины, обода. Покоритель гоночного трека и городского асфальта становился Королём бездорожья.

Оставив байки у покосившегося забора и не очень беспокоясь об их сохранности, ибо увести военные «Ухваты», созданные для осуществления рейдов по тылам противника, преследования, перехвата и уничтожения мобильных сил и успешно прикидывающиеся навороченным продуктом японского автопрома, было крайне сложной задачей, Стивен и Кейт прошли к пепелищу. Кейт лёгкими пассами пробудила к жизни следы Бледной леди. Отпечатки произошедшей здесь схватки сильных магов легко отозвались на зов девушки и проявились под движениями её рук. Понимая, что ничем не может помочь Стивену в его поисках, Кейт занялась своими.

— Мы — крылья птицы по имени «Смерть», — вдруг выдал Стивен, носком ноги очищая небольшой участок пола около уцелевшего каким-то чудом книжного шкафа. — Крылья Смерти. Я. Крыло. Смерть, — парень ногой наступил на ряд выгравированных на плитках знаков. И довольно кивнул, когда шкаф вдруг замерцал и растворился, открывая скрытый за ним дверной проём во флигель, заставленный книгами.

— Высшая Скрытность? — задумалась, повернувшаяся на реплику парня Кейт.

— Полог Несуществования, — поправил подругу Стивен. — При деде Флимонта Поттеры называли себя «Крыльями Смерти». «Дыхание Нидхега» — творение одного из Перевеллов, что были знатными некромантами…Кстати, у тебя есть что-нибудь про них?

— Возможно, один из братьев жив. По крайней мере, свитка с его именем, как и записи про него, найти не удалось.

— Это ни о чём не говорит. Увы, — Стивен прохаживался между стеллажами и о чём-то думал, потом сел на раритетный столик и задумчиво протянул — Архив мы нашли. Осталось откопать лабораторию и помещение с Источником.

— Тебя посвящали источнику, — Кейт задумалась, — попробуй его позвать.

— Идиота из меня не делай, ладно? — буркнул Стивен. — Дед его, похоже, не скрыл, а, скорее, усыпил. Не отзывается. Или же он так ослаб, что не может ответить. Только пытаться… Гм.

-Или попробовать самый банальный вариант, -Кейт прищурилась. — Сад. И винный погреб. Хотя… Первое надо проверить, а второе — маловероятно.

— Тут сада-то, — Стивен вышел из хранилища архивов, жестом запечатывая его. Дневники и записи рода Поттер надо будет изучать не одному, а вместе с хорошей компанией. Как минимум, надо подключить к оному процессу тётю Дашу, дядю Борю и Ленку. Одни из опытнейших магов во втором роду, что по линии матери, могут не только указать и прояснить спорные моменты, но и подсказать, как их использовать. Конечно жаль, что они не смогли разобраться в записях деда, но если там шифр или просто куски выдранные… Надо ждать ответ от Снейпа. — Может ты и права, — задумался Стивен, рассматривая обугленные древесные скелеты. — Птицам тоже отдых нужен. И смерть лучше всего блокируется жизнью.

— И ветру нужна свобода, — поддержала его Кейт. — Его в клетке не запереть — вырвется.

— Верно, — Стивен остановился около почерневшего до неузнаваемости ствола. Скосил глаза на мертвые, практически сгоревшие кусты. Хмыкнул, почесал нос. Прокусил себе палец и приложил к дереву, делясь с ним своей магией.

Дерево вдруг застонало, обгоревшая кора слегка шевельнулась и начала осыпаться, открывая молодую сменщицу. Большой кусок отвалился, явив миру дупло, заполненное книгами в старинных переплетах или тетрадями — в кожаных, и стального цвета прожилками, что пронизывали ствол дерева.

Счастливо чему — то улыбаясь, Кейт отошла от пошатнувшегося и в унисон с деревом застонавшего Стивена. Пальцы его слегка согнувшейся руки буквально вонзились в древесину. Над его головой начали собираться грозовые тучи, своими раскатами что — то зашептал гром. Пожухлая, по осеннему времени, трава стала ломкой и примерила ледяную мантию и корону из огней Святого Эльма.

Пальцы Стивена распрямились и он сделал несколько неуверенных шагов прочь от дерева. Выдохнув, он посмотрел на Кейт. Девушка кивнула, ногтем вскрыла себе вены на запястье, брызнула кровью на отпечаток пальцев своего спутника. Слегка покачнулась, но на ногах устояла, и стала доставать из дупла тетради и фолианты, предварительно зарастив ранку, чтобы не пачкать кровью ценную литературу.

Стивен уселся по-турецки прямо на землю, подтянул к себе одну из тетрадей и принялся её медленно пролистывать. Пробуждение Хранителя, давно сидевшего на голодном пайке, отняло у него прилично сил, да ещё Источник кусок оных отхватил. Внешняя подпитка купировала основные проблемы, но за руль байка в таком состоянии садиться не стоит. Минут двадцать посидеть спокойно на травке, и подготовленный и привычный к опустошению организм восстановится достаточно, чтобы без проблем добраться из точки А в точку Б. Чтобы зря не тратить время, можно просмотреть содержимое тайника.

— Они совсем того?! — воскликнул Стивен, уставившись в очередной разворот одной из тетрадей, быстро пролистал несколько следующих страниц. Оторвавшись от изучения очередного фолианта, Кейт обошла своего друга и напарника, облокотилась на его плечи, слегка на них надавив. Стивен вернулся на изначально заинтересовавшее его место в тексте. Кейт лихо присвистнула. В темпе пролистав тетрадь до конца, молодые люди переглянулись. Содержимое данного лабораторного журнала они поняли едва ли на треть, но то, что смогли уловить….

— Об этом молчать нельзя, — подвела итог их переглядываниям Кейт.

— Согласен, — кивнул Стивен, очень и очень нехотя. Ему очень не хотелось привлекать ещё кого-либо к тому, что он считал исключительно личным делом. Совсем без помощи, конечно, не обошлось, но там были задействованы его личные должники и связи. Сейчас же стало ясно — хоть пупок подрывай, хоть из кожи вон вылезай, вдвоём с Кейт им не справиться. Тут нужно задействовать силы, в сравнении с которыми они, что «АК-47» рядом с «Дорой».

Уже через несколько минут байки несли своих седоков по жидкой грязи лесной грунтовки в костромских лесах. Несколько раз забуксовав на особо запущенных и размытых участках, Стивен и Кейт оказались у ворот весьма причудливого строения, в котором мотивы древнерусского терема спокойно уживались с модерном, а ранняя готика — с тошнотворным поздним барокко. Поставив своих «железных коней» в нечто среднее между хлевом и гаражом, парень с девушкой вошли в открывшиеся при их приближении двери главного входа. В прихожей, явно давно привычным движением, сменили грязную обувь на разношенные, но сидевшие «по ноге», тапочки. Уверенная походка, легкие приветственные кивки редким встречным. Стивен и Кейт явно были здесь не в первый раз и даже считали это место своим домом. У одной из комнат Стивен на несколько секунд остановился, а потом вошёл без стука, за что удостоился хмурых взглядов двух мужчин лет пятидесяти и женщины, которой было «слегка» за сорок, находившихся в комнате.

— Я там травинкой страничку заложил, — с этими словами Стивен положил перед одним из мужчин тетради, проходя к шкафу и доставая из него пачку сигарет, закурил от проскочившей между пальцами молнии. — Дед Дим, ты алхимик лучше меня, глянь, а? Вдруг я что-то не так понял.

Один из мужчин, обладающий удивительно густыми бровями и квадратным носом, протянул руку к стопке. Он знал Стивена с пеленок и влажная грязь вместе с выбором лёгкого «Винстона», вместе с различающимися на целых три процента грудями Екатерины, указывала та то, что два опытнейших и много всякого повидавших мага, выбиты из колеи целиком и полностью. В ином случае девушка уже подкачала бы резиновые вкладыши в бюстгальтер, снижая вероятность случайно уколоться спрятанными в нём метательными стрелками, смазанными особо убойным ядом. Сразу открывать заложенное место «дед Дима» не стал. Начал с первой страницы, зная, что его многоюродный внучатый племянник из всей алхимии знает лишь разделы, что лечат да калечат.

После прочтения пары страниц мужчина поднялся, прошёл к массивному письменному столу, нажав по пути на какой-то завиток в украшающей стол изысканной резьбе. Столешница мягко засветилась, из одного угла поднялся штатив с закреплённой на нём камерой высокой чёткости и чувствительности. Висевшие над столом две картины, изображающие какой-то морской пейзаж, опустились на пол, открывая скрытый за ними экран размером в половину стены, который сразу же начал прогреваться, готовясь к работе. Достав из стола стилус, дед Дима буквально по слову, по букве, просматривал записи изысканий Флимонта Поттера и Алекса Лесса. Рядом с чем-то делал пометки стилусом, что-то копировал и откладывал в сторону. Иногда обращался к электронной версии родовой библиотеки, что-то уточняя. Через некоторое время в комнате собралось прилично народа. Постоянно кто-то уходил и приходил. Кто-то принес с собой планшеты, подключился к рабочей станции, замаскированной под письменный стол.

Стивен и Кейт о чем-то тихо переговаривались, бросая взгляды по сторонам. Парень хорошо знал свою семью. От него не могло укрыться как радостное возбуждение одних, так и настороженность других, упертая решимость третьих. Семья его матери никогда от драки не бегала, предпочитая простые и эффективные способы решения проблем.

— Здесь только выводы, без исходных данных, — почесал щеку дед Дима, закончив изучать принесённые тетради. — Понятные, но очень уж сжатые описания наблюдений, опытов, исследований. Остальное где?

— Тут, — Стивен достал из кармана средних размеров кристалл. — Копии, увы. Оригиналы пока вне моей доступности.

— Мда, никакой структуры и системы, — поморщился Дмитрий, бегло глянув на содержимое вставленного в «декоративную» выемку кристалла. — Позже изучу. Теперь о выводах по текущей ситуации. Их два. Первый. Все это надо показать алхимику, что лучше меня. Думаю, что ваш декан вполне подойдет. Второй. Надо ставить в известность главу Рода, а там — как он решит, но хранить всё это дерьмо внутри семьи нельзя. И не выдюжить нам.

— Арсенал открывать? — спросила у говорившего женщина лет тридцати, но полностью седая.

В ответ дед Дима вывел на экран пару схем, какой-то чертёж и несколько записей.

— Корень жарницы, философский камень. Если третья ячейка не для сердечного корня анчара, то… Конечно существует вероятность, что я ошибаюсь, и более квалифицированный алхимик предложит более опасный вариант…

— Понятно, — вздохнул Стивен — я-то надеялся, что ошибся или чего-то не так понял.

— Ты-то? В вопросах большого «бума»? — фыркнул подпирающий в паре шагов от Стивена стену подросток лет шестнадцати — Когда уже официальные ранги будешь получать?

Стивен скромно улыбнулся в ответ

Занятия в Хогвартсе начались через два дня. Это время давалось ученикам для знакомства друг с другом, для формирования первого впечатления, первых групп “по интересам”. Гарри это миновало. Слизеринцы были одинночками, предпочитая даже в школе держаться согласно семейным связям и формированиям. У него ничего подобного не было, но удалось удачно вписаться в компанию Драко, вместе с Дафной. К сожалению, после распределения на Слизерин между ними и Сьюзен появилось какое-то расстояние, природу которого Гарри понять не мог. От него тоже старались держаться отстраненно, но только после пары фонарей, поставленных им особо умным, удумавших высказаться про него весьма неприглядно. Присматриваюшийся к будущим одноклассникам мальчик заметил, что обидчики вряд ли занимались обычной физической подготовкой, не говоря уж о боевой. Больше всего его насторожило, что его схватка один против двух, давным-давно переставшая создавать проблемы, осталась без последствий. Как объяснил позже Драко, Северус Снейп, декан Слизерина, разборки со своими провинившимися на всеобщее обозрение не выставлял, предпочитая решить все в подземельях по-тихому. Плюс к этому, с точки зрения чистокровных, Гарри был полностью в своем праве, ибо те трепачи в самом деле перешли все границы.

Мальчик несколько задумался. Драко характеризовал Снейпа исключительно с положительной стороны. Это, плюс посмертное послание его матери, создавало впечатление, что декану Слизерина можно верить, но сам он с ним еще не сталкивался. Стоило дождаться первых занятий у него, а там уже решать, что делать дальше. Письмо матери он точно передаст, а вот дальше...

Еще беспокойство доставлял этот рыжий Рональд Уизли. Хоть он и был распределен на Грифиндор, но постоянно попадался на пути Гарри. Только теперь приставал уже не с “детьми Пожирателей” или шрамом, а с каким-то квиддичем или шахматами. В последние рыжик играл весьма оригинально, но до мозгодробительных комбинаций Стивена или Кейт ему было далековато. Жаль, что соображалки Уизли не хватало понять, что пытаться подружиться с ярко выраженным презрением и видом “я тебе одолжение делаю — цени” — дело заведомо провальное.

Не забыв предварительно постучаться, пусть и чисто условно, в личную комнату Гарри ворвалось стихийное бедствие по имени Дафна.

— Я нашла! — воскликнула она, бросая на кровать мальчика три свитка.

— Нашла что? — вяло спросил Поттер. — И как ты попала на половину мальчиков?

— Нуу, ты “забыл” в гостинной свои вещи, а защита позволяет в некоторых случаях кратковременные посещения. Помощь там оказать, вещи забытые отдать. Достаточно подойти к лестнице и назвать цель посещения. Если формулировка верная и есть в параметрах заклинания, то дозволяется трехминутное посещение. Время вышло!

Гарри посмотрел, как Дафну мягко развернуло, подняло и понесло к выходу. Свитки остались лежать на кровати.

Гарри развернул первый — собственную тренировку письма пером. Второй свиток содержал описание шахматной партии, состоявшейся между дьяволом Мефретто и ангелом Габриэлью. Дьявол победил, применив так называемый “удар Мефретта” — активно используемый Стивеном дебютный вариант, которым Гарри несколько раз разгромил рыжего, подбившего-таки его на ряд игр. На третьем Дафна интересовалась, откуда мальчик узнал про этот дебют? Она сама знала лишь из-за того, что одним из секундантов был ее далекий предок.

Гарри почесал затылок. Весьма прозрачный намек, что его кузен далеко не прост. Это мальчик знал и так. Предположить, что Стивен мог общаться с дьяволами? Гарри поправил очки. Ага, очень верится в это. С его-то философией...

Поттер закинул свитки в тумбочку. Он здесь слишком мало времени, а завтра первый урок... Не стоит забивать голову сторонними размышлениями.

На следующее утро Гарри мысленно выл от досады. Весь сдвоенный урок он и его однокурсники примитивно махали палочками. Просто махали палочками. Мальчик понимал, для чего это надо — тренировка точности движений, рефлексов и концентрации. Стивен тоже начинал учить его с подобных упражнений. Однако, кузен ограничивался получасом в начале каждого урока, после чего переходил к основному материалу. В Хогвартсе же ему предстоит заниматься этой ерундой минимум неделю, если судить по расписанию.

— Мистер Поттер, позвольте узнать, о чем вы так задумались, что перестали выполнять упражнения? — в мысли Гарри вторгся скрипучий голос преподавателя по условно-физической подготовке. Как понял мальчик постоянно такой должности в Хогвартсе не существовало, но в начале каждого года кого-нибудь нанимали на неделю — другую.

— Об их бесполезности, профессор, — ответил Гарри.

— Вы считаете, что лучше Министерства, не говоря о старших товарищах, знаете, что полезно, а что — нет?

— Мои опекуны — мастера боевых искусств. Кое-чему они меня научили.

— Так может продемонстрируете? — язвительно ответил преподаватель.

Гарри резко скакнул вправо, еще раз вправо, прыжок влево, кувырок как бы по вектору движения, но в середине — резкая смена курса. Выход из кувырка с падением на спину и небольшим проскальзыванием вперед и восходящий удар ногой в пах учителя. Апперкот, с подъемом на ноги. Подскок вверх, с захватом плеч наставника, удар коленом в подбородок. Оттолкнуться ногами от груди и разорвать дистанцию.

Профессор сплюнул кровью — серия Гарри разбила ему губу.

— Ты легкий и низкий, — говаривала Кейт, обучая мальчика. — Это твои преимущества в схватке со взрослым — возможность полностью вкладывать в удар и вес тела, и набранную инерцию.

Заметивший кровь на полу профессор неверяще потрогал губу. Убедившись, что это его кровь, резким движением выхватил палочку. Брошенное им заклинание прошло мимо Гарри, что в стиле пьяного зайца увеличивал дистанцию между ними. Впрочем, наставник быстро успокоился, всего трех заклинаний хватило. Спрятавшийся за столом на другом конце большого зала, где проводились занятия, Гарри и не подумал высовываться из укрытия. Результатом стал гневный рык и хлопнувшая дверь. Мальчик оставался под столом.

— Он в самом деле сбежал, — хмыкнул Драко, подходя к укрытию Поттера.

— Мантия торчит, — весело фыркнул Гарри, изучая отражение двери в полированном рыцарском нагруднике, что стоял перед ним.

— Не выходит из меня истинный слизеринец, — притворно вздохнул Малфой. — Ты где так научился?

— Я же говорил: кузен — мастер боевых искусств. Он и научил.

— Не хорошо бить преподавателей, — Дафна состроила задумчиво-милую физиономию, но без тени осуждения в голосе. — Чем он тебе так не понравился?

— Во-первых, отсутствием системы в его упражнениях, — Гарри заметил исчезнувшую из дверей мантию. — Мне уже ставили движения и удары. И было все иначе! С первых же ударов показывали, как правильно, поправляя и направляя. И занимала вся разминка минут пятнадцать из двух часов. Во-вторых, видно же, что и тебе, и Драко все это просто не нужно. Дома, наверное, научили. Так что... Мне же развивали связки комплексно. Это должно быть видно!

— Научили, — кивнул Драко. — Ты про более плавные и короткие движения, чем у других?

— Наверное, — отмахнулся Гарри, мысленно усмехаясь. Его бывшие одноклассники сравнивали его пластику с движениями крадущегося кота.

— Поттера — к Дамблдору! — проорал из-за дверей чей-то злорадный голос, сменившийся короткими смешками и быстрым, удаляющимся топотом. Гарри вздохнул. Шутка или?

— Схожу проверить, — сказал мальчик приятелям, отправляясь на поиски кабинета директора.

* * *

Альбус Дамблдор задумчиво сверлил взглядом столешницу. Разговор с Гарри Поттером оставил очень неприятный осадок. Даже не “осадок” и не “осадочек”, а натуральную “гущу”. Новые опекуны действовали весьма топорно, но успели привить мальчику ряд “очень полезных” взглядов. Тут и “бей первым”, дополненное “бей, пока не сдохнет”, и “предлагает драку — готов к ней”, смешанное с “грязных приемов не бывает, есть лишь примененные в нужный момент”. Дамблдору это было чем-то знакомо, но он никак не мог понять чем. Где-то он это уже слышал или читал...

Другой сюрприз был гораздо более неприятным — слабая, только начавшая формироваться “сенсорная сфера”. Конечно, она укладывалась в рассказ про мастеров боевых искусств, поднимая целый ряд вопросов. К примеру, как опекуны мальчика инициировали ее образование? Гарри точно не оставляли одного в темноте и против многих, а другого способа Дамблдор не знал.

Обидно, но ожидаемо, что Хагрида обвели вокруг пальца. Лесничий детально описал полотенце, которым его стукнули, вкус чая и мармелада, чашки и вазочки, расположение черепов и пентаграмм на одежде Кейт, марку часов и туфель, фасон брюк Стивена. С помощью Снейпа удалось вытащить из памяти Хагрида, что у табуретки, на которой он сидел во время чаепития, одна сторона была больше другой на три сантиметра, а все ножки — разной толщины и формы, а после переодевания грудь Кейт увеличилась на три-четыре размера. Ни роста, ни цвета глаз, ни длины волос — Хагридом не было запомнено ничего, пригодного для описания внешности опекунов Гарри, составления их словесного портрета, не говоря уже о работе портретиста. Самому Альбусу с огромным трудом удалось выудить из собственной памяти сильно размытый образ Стивена, с того самого заседания, когда Дурслей отправили в тюрьму, а Гарри — к кузену.

Его, Альбуса, агенты уже приступили к усиленным поискам, но результата ждать и ждать. Пока определили только общее направление работы — Восточная Европа или даже сама первобытная Россия. Это следы дальние. И не очень надежные: «Затуманивание», как называли в литературе приём перегрузки внимания множеством ярких, заметных, но бесполезных, деталей, надежно погребающих под собой всё остальное, было разработано именно там — в Московии. Дамблдору уже высказали предположение, что в образе и поведении опекунов Поттера проскальзывают характерные черты выпускника Беловодской Школы ведьмаков. Было сразу же отметено, как бредовое: ведьмаки и прочие охотники на монстров много веков назад были поставлены вне закона! Указ же, повелевающий их «казнить на месте», изданный чуть позже принятия Статута Секретности действует до сих пор!

Местные даже не следы, а отпечатки, вели к совсем древним, но чистокровным, родам. Ночной кошмар Дамблдора — волшебник-боец — начинал становиться реальностью. Это было... Опасно. Еще опаснее было упустить Поттера. Мальчик уже демонстрировал совершенно лишние самостоятельность, инициативность, гибкость ума, непоколебимость принципов и суждений. Если Гарри попадет в руки Геллы, то кто-кто, а древняя ведьма и вампирша по совместительству, Одна-из-свиты, сумеет огранить этот прикидывающийся простым камешком алмаз. Том практически всему учился сам, но перед смертью набрал достаточно могущества, чтобы угрожать Дамблдору и Плану. Под умелым руководством, Гарри этот же путь пролетит, а не пройдет, и продолжит двигаться дальше. Возродившемуся Тому будет противостоять равный, или даже превосходящий, противник. Дамблдор досадно крякнул. В прошедшей беседе ему пришлось напирать на правила школы и дуэлей волшебников, на традиции. Было видно, что иная точка зрения не найдет отклика в разуме и душе юного Поттера. Такое совсем не планировалось! Был ли другой путь? Возможно, в будущем, когда получится полностью нейтрализовать влияние опекунов на мальчика, что будет точно не скоро. Сегодня же пришлось ругать ребенка и рассказывать, как правильно вызывать на дуэль. И наблюдать неподдельный интерес к этим мерзким знаниям! Альбус недовольно шевельнулся в своем кресле. Вернуть опеку Дурслям сложно, но возможно. Перевести мальчика со Слизерина... Невозможно. Можно не сомневаться, что ушлые опекуны найдут, как этим воспользоваться. Дамблдор посмотрел на тень от окна. С кряхтеньем поднялся и стал обходить кабинет, думая свои тяжелые думы.

Мысли Поттера, сидевшего на окне в одном из коридоров, были иными, но такими же увесистыми. Мальчик размышлял над отличиями в логике и философии волшебников и обычных людей. От него не укрылось, что директор начал за здравие, закончив за упокой. На ходу перестроился, уловив, что лекция про “бить преподавателей плохо” Гарри воспринята не будет. “Бить надо по правилам” постигла такая же судьба, ибо покинув кабинет всего десять минут назад, Поттер уже не мог сказать, о чем была часовая беседа. Только общее направление. Еще его несколько насторожил набор навыков привитых кузеном. Насторожил, но не удивил. Зная о существовании возможности отправки Гарри в Хогвартс, в который тянутся следы убийц Флимонта Поттера, перестраховаться, обучив его всему необходимому заранее, было в стиле Стивена.

— О чем задумался? — Дафна появилась незаметно. Как всегда. — Директор в самом деле вызывал?

— Ага, вызывал. Не понял для чего.

— Альбус Дамблдор известен, как умелый дипломат и опытный политик, — девочка села рядом.

— Еще один сладкоречевый бездельник, сгнивший внутри, — Поттер поправил очки. Линзы были удобнее, но в Хогварсе ждали “мальчика в очках”. Приходилось хоть в этом соответствовать. Мальчик не догадывался, что подслушивающий с помощью внутренней системы наблюдения, обсуждаемый Дамблдор, услышавший данное ему определение, грязно, но от души, выругался.

— Интересное суждение, — подтянулся Малфой со своими друзьями. — Слизеринец Поттер не любит политику. Кому сказать — засмеют.

— Ты не говори — смеяться не будут, — вяло парировал Гарри. С Драко Малфоем они ругались и пикировались при свидетелях. И от души смеялись над проделками в общежитии!

— Благодаря тебе... Круто! — выдал Драко, когда Поттер уклонился от пущенного в него из-за угла заклинания.

— Я плохо вижу, но хорошо слышу. Особенно всякую чепуху, отсутствующую в современном английском языке, — отмахнулся Поттер, потирая ушибленное в перекате плечо.

— Не понимаю, — Дафна, опознавшая использованное заклинание, задумавшись, накрутила на палец локон своих длинных волос. — Брить Гарри налысо... Зачем?

— Мстя, — ответили мальчики хором.

— Тупая, заведомо обреченная на провал, — добавил Драко, на мгновение снимая маску высокомерного вредины. — Завтра занятия начинаются, — поделился он новостями. — С моим крестным познакомишься. Он знатно ржать изволил, после того, как та морда побитая к нему жаловаться прибежала.

— Гм, — задумался Поттер. Гарри уже решил, что письмо матери отдаст адресату в любом случае. Только как это сделать тихо и незаметно? Драко попросить устроить встречу?

— Думай меньше, — легонько пихнула мальчика Дафна. — Это делает тебя некрасивым.

— Спасибо на добром слове! — ядовито ответил Гарри, улыбаясь.

— Всегда к вашим...

— Эй-эй, я не хочу с тобой дуэлиться! — притворно испугался Поттер.

— Пфе! Трусишка! — задрала нос Дафна, после чего все трое дружно рассмеялись.

Вечером староста выдала расписание уроков. Гарри, задумчиво потерев затылок, переглянулся с Дафной и Драко. Три совместные пары с Гриффиндором, на котором учатся этот дуралей Уизли и та Гермиона. Совпадение? Гарри готов был в это поверить, но Дафна покрутила головой, поправляя прическу. И Драко подтверждающе кивнул, почесывая нос. Поттер призадумался.

“Долгосрочные планы должны быть твердыми, но гибкими. Как хороший стальной прут. Его можно согнуть до определенного предела, но не сломать. Однажды разогнувшись, он с радостью превратит нос сделавшего это в лепешку”, — говаривал Стивен за партией в карты.

Долгосрочная цель... Гарри прикинул последствия своего “общения” с этим самым Уизли. Первым делом пострадала бы успеваемость и очень сильно. Следовательно, следовательно... Поттер чуть не скрипнул зубами — задачка слишком сложная для школьника. Толку от плохих знаний? Мальчик уловил насмешливый взгляд Драко, ожидающий Дафны... Пожал плечами. Девочка почесала кончик носа и махнула рукой, зовя за собой. Почти у самого входа в больничное крыло, она свернула в неприметную дверь, ведущую в заброшенный класс. Очень старые парты, с гербом еще королевы Виктории, были покрыты ковром мышиного цвета и толщиной в палец. Расчихавшийся Драко с трудом сумел достать палочку, совершить нужный жест и вычихнуть требуемое слово.

— Индивидуальный пылесос, компактный и персональный, — одобрительно хмыкнул Гарри, наблюдая за исчезновением всей многолетней грязи и пыли по мановению волшебной палочки. — От магии точно есть определенная польза. Драко, тебе прямая дорога в уборщики.

— Я-Малфой, — насупился блондин.

— А я — Поттер, но стены мыл, — отбил Гарри шпильку.

— Хватит, мальчики, — зевнула Дафна. — Здесь нет системы наблюдения. Вернее, она есть, но ее нет.

— Я слышал про такое, — Драко одним жестом отправил свою свиту в коридор. — Значит, это и есть тот самый класс...

— Да, это он. Мне про него мама рассказала... Если вдруг понадобится...

— Хм? — Гарри вопросительно посмотрел на Драко.

— Это легендарный класс свиданий и страданий. Здесь, — Драко замялся…

— Заклинания больничного крыла блокируют в этом месте систему наблюдения, — Дафна провела пальцем по парте, внимательно изучила оставшийся след, легонько пнула одну из скамеек, жалобно скрипнувшую в ответ, укоризненно посмотрела на Малфоя. — Чистокровные семейства очень древние. Всяких гадостей насобирали себе на беду…

— Каких «гадостей»? — не понял Гарри.

— Дафна о родовых проклятьях, — поморщился Драко, — которых на каждом из родов, как блох на дворняге. Иногда, они порождают такие вещи, что приходится искать угол, в котором можно переждать приступ, не попадаясь остальным на глаза, скрывая свою беду.

— Что не относится к теме нашего разговора совершенно, — всё-таки севшая на парту Дафна прервала Малфоя. — Тебя явно хотят близко свести с семейкой Уизли.

— Весьма похоже на то, — согласился подпирающий стену Малфой.

Гарри почесал затылок. Гарри почесал нос. Гарри протер очки.

— Смысл? — выдал он, когда после всех этих манипуляций так и не смог найти нужный ответ на этот вопрос.

— Ты — Мальчик-который-выжил, — Драко недоумевающе посмотрел на Поттера. — Победитель Того-кого-нельзя-называть…

— Не я. Мне тогда было год от роду, — привёл встречный аргумент Поттер. — Что там и тогда произошло — понятия не имею, но ребенок против взрослого мага… Я в него, — Гарри внезапно осекся.

— Не думай, не думай, а то красивым не станешь, — через полминуты не выдержала Дафна, слезла с парты и начала трепать Поттера по макушке.

— Не стану красивым, так стану хитрым — дольше проживу, — пропыхтел Поттер, пытаясь высвободится из неожиданно очень цепких ручек девушки.

— Гринграссы крепкие, — вдруг прокомментировал Малфой, с интересом взирающий на эту возню, краем глаза поглядывая на Кребба с Гойлом, заключавшими какое-то пари. — Очень крепкие, — добавил Малфой, отвечая на вопросительно-недоуменный взгляд Гарри. Поттер предпринял ещё несколько попыток высвободиться, после чего буквально взорвался высвобождающей серией. Получившая десяток мощных и крайне болезненных ударов, мальчик знал это по собственному опыту, Дафна выпустила его только на шестом, вместо заложенного третьего. Девочка крякала, охала, ахала, но в итоге даже удержалась на ногах, а не упала на пол, как прочие противники Гарри, ругаясь от боли.

— Вау! — выдохнул пораженный Поттер. — «Железная рубашка»?

— Чего? — не поняла Дафна, слегка потрясывая головой. Удары Поттера доставили ей несколько весьма неприятных секунд. — Даже не спросишь, как я себя чувствую после такой мясорубки?

— Раз не лежишь на полу, поливая мою родню до пятого колена грязной бранью, а вполне стоишь себе на ногах, то с тобой всё в норме, — пожал плечами Гарри, не видя проблемы. Малфой усмехнулся, не забыв отвернуться в сторонку.

— Угу. Так чего там надумал? — поспешила перевести тему Дафна, пока Поттер не заинтересовался таким низким болевым порогом.

— У кузена в библиотеке книжка есть, по истории. В ней рассказывается, что во время Великой Оте… Второй мировой войны во многих городах Восточной Европы, из которых немецкие войска выбивала наступающая Красная Армия на улицах часто находили конфеты, шоколадки, плюшевые игрушки, погремушки. Стоило их взять — раздавался взрыв. Это были прощальные подарки фашистов. Они рассчитывали, что проводящие разминирование саперы будут слишком заняты и пройдут мимо кем-то забытой детской игрушки, или же, ослабив бдительность, поднимут её без соблюдения мер предосторожности. Это были побочные цели. Главной же являлись горожане, возвращающиеся в свои дома. Их дети, что, играя, легко поднимут конфетку, мишку, потерянную погремушку, перепутав её со своей. И погибнут (Прим. автора. Данный материал взят из статьи, опубликованной в одном из советских номеров журнала «Наука и жизнь»).

— Это… Это жестоко. И мерзко, — побледнела Дафна. У Драко дернулся уголок рта, а вот Кребб с Гойлом спешно стали выбрасывать из карманов спрятанные там сладкие драже. — Ты это вообще к чему?

— К тому, что тогда убить Безымянного я мог только таким вот способом, — Гарри поправил очки. — Не вижу иных вариантов. Кроме пояса шахида, но это, — Гарри покрутил пальцами в воздухе, — всё равно, что признать Неназываемого поленом.

— Думаешь, что твои родители пошли бы на такое?

Гарри помолчал, прежде, чем ответить. Он слишком плохо знал Драко и Дафну, чтобы делиться с ними подозрениями кузена про убийство Джеймсом собственного отца, в свете которых погремушка-мина не казалась чем-то невозможным. Отцеубийца вполне мог пойти на превращение сына в бомбу, особенно если он его не ждал. Мать же…

Гарри уже успел ознакомиться с рядом книг в местной библиотеке. К примеру, со списком запрещенных заклинаний, в который входило и некое «Империо». И было у мальчика подозрение, что Лили Поттер долгое время пребывала под воздействием чего-то похожего.

— Я думаю, — начал осторожно отвечать Поттер, тщательно подбирая слова, — что, учитывая описываемые деяния Неназываемого, подобная вещь вполне могла существовать. По принципу «лучше быстро умереть всем, чем попасть к нему в плен». И спрятать её в колыбели — наиболее логичный подход.

— Капсула с ядом, — кивнул Драко, по-новому смотря на Поттера. Дафна накрутила на палец локон, о чём-то размышляя.

Поттер тоже задумался. Ситуация с Уизли что-то ему напоминала, но что?

— У рыжей башки, как ты уже заметил, — вернулся к основной теме собрания Драко, — очень специализированный интеллект — шахматно-квиддичный. Он хоть и чистокровный, но это тот случай, когда исключение подтверждает правило.

— Шахматно-какой? — не понял Гарри, но Малфой вопрос «не заметил», справедливо предположив, что от темы разговора они снова отойдут.

— Гарри, — влезла Дафна, — Драко хочет сказать, что рыжик вряд ли будет хорошо учиться. Значит, если никакой взрывной погремушки не было, а ты, условно, способен на детские выбросы такой силы, что могут убить даже сильного, опытного и подготовленного мага, ожидающего атаки, то из-за этого Уизли, тянущего тебя вниз, не сможешь развить свои способности в полной мере, став просто крепким середнячком.

— К тому же семья Уизли просто нищая, — продолжил Драко. — Отец говорил, что они перед началом каждого учебного года вынуждены закладывать свой дом, чтобы собрать детей в школу. Потом выкупают, кое-как. Через год всё повторяется. Поттеры же — род весьма небедный и влиятельный. И всё их состояние, как финансовое, так и политическое, дружно уйдёт на оплату, «по дружбе», долгов семейки рыжика. Ещё один великий род волшебников просто сгинет. Нас и так мало осталось.

— Тоже отец рассказал? — уточнил Гарри, протирая очки.

— Частично, — не стал отпираться Малфой. — Отец, много лет назад, пытался получить над тобой опеку, но не преуспел. Как и многие другие семьи волшебников. Когда стало ясно, что учиться мы будем вместе, то он потратил целый вечер, рассказывая мне о текущей политической ситуации. Сегодня прилетела сова, что вокруг наследства Поттеров началась какая-то не совсем понятная возня. Кстати, как твоему кузену удалось перехватить опеку?

— Так он же маггл, — Поттер почесал в носу. — И отдали меня в семью обычных людей, — Гарри отбросил в сторону вытащенную козу. — Тетя с дядей были мне не рады. Очень не рады. Стивен собрал доказательства, что они не выполняют своих обязанностей, дождался нужного момента, и подал на них в суд за жестокое обращение с ребёнком. Дурслей отправили в тюрьму, а меня передали под опеку ближайшего кровного родственника — Стивена Лесса, благонадежного гражданина и прочее, и прочее.

— Есть такой практически вымерший род волшебников — Лесс, — задумался Малфой. — Только сейчас обратил внимание на это совпадение. Маггл, говоришь? Тогда откуда ты узнал тот экзорцизм, которым хотел привидений изгнать в первый день?

— В книжке вычитал.

— Учебнике по высшей некромантии?

— Что-что? — не понял Гарри. — Какая некромантия? Вроде простой художественный роман. Из современных.

— Драко почти прав. Роман, случайно, не о странствующем рыцаре, оказавшемся рыцаршей? — Дафна заинтересовано глянула на Поттера.

— Ага. Он самый. В чём дело? — насторожился Гарри. — Я слышал, что слизеринцы — умные, хитрые, скрытные змеюки. Вместо это вы такие вещи рассказываете… Которые нам по возрасту знать рано!

— Тутанхамона вспомни, — посоветовал Драко. — Или Марию Стюард. Или Генриха IV. Вот там было «рано». Тот факт, что ты вообще задался такими вопросами показывает, что Шляпа не ошиблась — Дом Слизерина тебе подходит.

— Мы — чистокровные, — поддержала Малфоя Дафна. — Так простенько интриговать нас приучают с малых лет. Не всех, конечно. Уизли тому пример.

Поттер посмотрел на сделавшую милое личико Дафну. Сейчас объяснение его устроило, но зарубку в памяти, что этот вопрос требует прояснения Гарри сделал.

Поболтав ещё несколько минут о всяких пустяках, вроде расположения диванчиков в гостиной Слизерина, видов из окна и тому подобному троица разошлась по своим комнатам. И полночи Гарри ловил и подбрасывал маленький деревянный шарик, обдумывая полученную информацию. Мальчик уже понял, что выкручиваться из этой ситуации ему придётся самому, но пока не видел для этого возможностей. Нужно быть взрослым, нужно иметь… больше опыта. От пришедшей ему в голову идеи Гарри улыбнулся и, успокоившись, уснул.

Утром он едва не опоздал на первое занятие.

К счастью, учителя в классе ещё не было. Только на преподавательском столе сидела светло-серая, в чёрную полосочку, кошка породы «дворняга обыкновенная». Гарри быстрым взглядом окинул класс в поисках свободного места. Практически все места были заняты. Сесть можно было только на половине Гриффиндора, за одним столом с радостно улыбающимся рыжиком, щеголяющего отсутствием синяков, полученными буквально вчера от Кребба с Гойлом (не стоило ему обвинять Драко и его компанию в воровстве, совсем не стоило), и ещё несколькими похожими личностями. Да ещё Дафна вяло переругивалась с какой-то пышкой, не давая той занять место рядом с собой.

Начавшая злиться, Дафна бухнула перед толстушкой ноги, выдав:

— Здесь сидят мои сапоги! Уяснила?

Хмыкнув себе под нос, Гарри решительно направился к девочке и демонстративно уселся прямо на упомянутый предмет гардероба.

— Мне тут довелось услышать, что Гринграссы очень крепкие. Думаю, что от моего птичьего веса эти сапожки не помнутся, — нагло заявил мальчик, откидываясь на спинку скамейки.

— Не помнутся, — небрежно отмахнулась Гринграсс, продолжая игру и расправляя складочку на мантии.

— Я так и думал, — по-настоящему зевнул Поттер.

— Мисс Гринграсс, — спрыгнула со стола кошка, ещё в прыжке превращаясь в декана Гриффиндора, — сядьте, как полагается. Мисс Булл, в классе есть и другие свободные места — займите одно из них. Мисс Гринграсс…

— Меня не пущают, профессор, — улыбнулась Дафна.

— Мистер Поттер…

— Конечно, профессор, — Гарри слегка приподнялся, позволяя Дафне освободить ноги. И криво усмехнулся в ответ на злобный взгляд толстушки, вынужденной пройти куда-то в конец класса, лишь бы только не сидеть за одним столом с Гриффиндором. Злобную гримасу, обещающую припомнить этот эпизод, на лице пышки Гарри отметил боковым зрением.

Последовавшая лекция вызвала у Поттера лёгкую оторопь. Превращение одного предмета в другой не в процессе сложной обработки, а всего лишь парой слов и взмахов палочкой… Это было настолько ново, что рушило всю привычную картину мира. Конечно, Гарри мог и сам кое-какие вещи, выбивающиеся из общепринятых представлений, но они всё равно имели под собой логическую подоплеку, мощную теоретическую базу и долгие часы изнурительных тренировок. Однако, превращение спички в иголку выходило даже за эти рамки. Превращение стола в свинью и обратно… «Это невозможно!», — надрывно кричали инстинкты мальчика. «Невозможного — не существует, как нет непобедимых — лишь пока непобежденные», — улыбалась Кейт, кулаком сплющивая украденный на стройке очередного торгового центра кусок несущей балки. Крепчайшую балку — в тонкий блин, элегантным женским кулачком.

Гарри в сомнениях крутил в руках палочку. Одно дело разносить голыми руками кирпич и бетон. Совсем другое — нарушить один из законов Творца.

— Мистер Поттер, — МакГонагалл заметила ученика, ещё не пытавшегося выполнять текущее задание, — о чём вы столь сильно задумались, что…

— Первый закон Творца, профессор, — ответил Гарри, — и его соблюдение в данном случае.

— Мистер Поттер, всё-таки попробуйте выполнить данное упражнение, не отвлекаясь на посторонние размышления, — через небольшую паузу, заполненную молчанием, посоветовала декан Гриффиндора.

— Хорошо, профессор, — Гарри скептически посмотрел на спичку. Абсолютно не ожидая какого-либо результата, проговорил нужную тарабарщину, взмахнул палочкой. Вспыхнуло, грохнуло. Мальчик почувствовал, что падает, и рефлекторно попытался сгруппироваться. Последнее, что он помнил — как некто подхватил его за плечо.

Следующее, что Гарри увидел — склонившуюся над ним женщину в белой мантии с красным крестом. Сам он лежал на полу, головой на коленях Дафны, вяло, но грязно, с кем-то переругивающейся.

— Поппи, что с мальчиком? — раздался откуда-то сзади голос МакГонагалл.

— Ничего страшного, Минерва, — медик сделала несколько взмахов палочкой. — Просто вместо капли силы мистер Поттер потратил ведро и получил откат. Впрочем, его тело и энергетика, кажется, не только подготовлены к такому, но и не многократно подвергались похожим воздействиям. В любом случае, мистер Поттер может возвращаться к занятиям, но в конце дня обязательно зайдёт ко мне.

— Поппи, ты уверена? — кажется такого МакГонагалл не ожидала.

— Уве… Мистер Поттер, вы что творите?! Не сразу же после…

— Упс, простите, — потупился Гарри, — я не хотел, — мальчик поспешно отвел взгляд в сторону от небольшой выбоины в полу, которую он сделал пытаясь встать.

— И как у тебя это вообще получилось? — вмешалась Дафна, заинтересованно поглядывая на мальчика.

— Это, мисс Гринграсс, называется «заряженный удар», — ответила медик. — И никаких последствий… Вы очень везучий, мистер Поттер.

— Год назад последствия были, — буркнул Гарри поднимаясь на ноги, — когда только учился.

— Крайне неосмотрительно, даже глупо, учить ребёнка таким вещам, — покачала головой медик. — После занятий жду Вас в Больничном крыле.

— Мистер Поттер, пока наблюдайте за остальными учениками, — велела МакГонагалл, когда медик покинула класс, банально выйдя через дверь.

Оставшееся от урока время мальчик откровенно скучал. Наблюдать за неудачами или полу-удачами однокурсников сделать из спички иголку было бы малополезно, но интересно, будь у него понимание происходящего. Кстати, у той девчонки, которую увел Драко, получилось с первого раза. Сейчас она, по указанию преподавателя, объясняла что-то пухлому мальчишке за соседней с ней партой. С каждым её движением будто невидимая рука гладила желудок Гарри изнутри. Заметивший это Поттер стал вращать в руках чернильницу, явно действуя на нервы, но молча терпевшей, Дафне.

— Хм, не думала, что это поможет, — вдруг выдала девочка.

— Ты о чём? — хмуро и вяло поинтересовался Гарри у соседки.

— Вот, — Дафна показала ему иголку, когда-то бывшую спичкой. Рядом лежало ещё шесть её менее удачливых товарок. — Меня настолько отвлекла твоя возня с чернильницей, что я полностью сосредоточилась только на том, чтобы не закричать на тебя. И вот результат. Положительный. И это странно. Очень странно.

— Извини. Просто, — мальчик задумался, но потом решился, — при каждом удачном превращении мне словно кто-то желудок гладит. Изнутри.

— Любопытно, — Гринграсс задумчиво прикусила губу. — Не встречалась с таким. Это конкретно на меня или вообще?

— Вроде бы на ту каштанку, — махнул рукой Поттер. Дафна прыснула, а потом задумалась.

— Мисс Гринграсс, — окрикнула девочку МакГонагалл, но увидев, что задание выполнено ограничилась коротким замечанием, — ведите себя тише.

Дафна моментально сделала вид, что ничего не было. Гарри слегка скосил глаз на профессора. «МакКошку можно, и нужно, слегка злить, но не переступая черту, — черканула девочка на клочке пергамента. — Иначе эта пуританка никому житья не даст». Поттер кивнул, став внимательно наблюдать за учениками. И сразу заметил интересную деталь: движение палочки, даже правильное, даже у той каштановласки, выглядели неправильными, не гармоничными, незавершенными. Гарри прикинул последствия, понял, что это дело бесполезное, и просто взмахнул палочкой так, как ему казалось правильным.

Вспышка! Грохот!

— Мистер Поттер! Минус десять баллов со Слизерина за безответственное поведение на уроке! И всем немедленно покинуть класс! — противно взвизгнула МакКошка в ядовито-розовом максимилиановском доспехе. Многие парты превратились в дурно пахнущее зелёное желе. На радужных стенах плясали абстрактные фигуры, своими завораживающими движениями меняя форму, цвет и размеры одномоментно кипящего и твёрдого воздуха. Досталось и ученикам: кто-то облысел, у кого-то появились новые конечности или старые поменяли форму, кто-то, как рыжие прилипала, обзавелся звериными чертами, совсем не похожими на фурри и нэко. — И позовите кто-нибудь мадам Помфри и профессора Флитвика!

В коридоре Гарри, вместе с выскользнувшими за ним Дафной и Драко, прямо рухнули на пол, предварительно спрятавшись в нише с каким-то доспехом: смотреть на попытки учеников выполнить указание МакКошки без смеха было невозможно. Это Поттер обладал достаточно развитыми реакцией и балансом, чтобы бегать по полу, меняющему свою форму и содержание в ответ на любой сделанный по нему шаг. Тренированный Гарри легко успевал отдергивать ноги от неизвестно откуда появляющихся корней, отпрыгивать от появляющихся перед ним ям и других препятствий. Малфою помогли его сквайры, вышвырнувшие Драко в коридор. Вокруг же Дафны почему-то образовывался островок стабильности. Небольшой, пригодный лишь для использования самой девочкой, но он всё равно был. Особенно отличились гриффиндорцы, далеко не все из которых были обезображены печатью интеллекта: давка в дверях, постоянные стычки из-за выяснения принадлежности конечностей и одежды, крики каким-то чудом уцелевшей кашновласки, пытающейся навести порядок и выполнить указания преподавателя одновременно.

— Как ты такое учудить-то смог? — Драко простецки вытер выступившие слёзы рукавом мантии. — Я даже представить не могу, что вообще там произошло… На трансфигурацию смахивает очень и очень слабо…

— Сам не знаю, — не стал скрывать очевидное Гарри, ещё раз всхрюкивая. — Просто движение палочки показалось неправильным, чуждым, иным. Понимаешь, в природе нет нет острых углов и прямых линий. Всё плавное, постепенное. Вот я и решил, от скуки, попробовать изменить жест, чтобы он был более… природным. Вообще не думал, что это хоть в какой-то степени сработает, ибо Законы — есть Законы.

— Хм… Любопытно. В книгах из семейной библиотеки, — Драко слегка отошел в сторону, позволяя несущемуся на него с диким воплем: «Это всё вы виноваты, мерзкие змеи!» хвостатому, рогатому и чешуйчатому в полоску негритёнку благополучно врезаться в доспех, а потом пинком выкидывая потерявшее от удара тело из ниши, — я встречал описание такого подхода к магии, но это было до появления первых формул.

— Нет, нет, — замахал руками Поттер. — Мне всего одиннадцать лет. Ты меня с кем-то другим путаешь.

Троица снова покатилась со смеху.

— Пойдём, — Драко элегантно пропустил вперёд Дафну, — с крёстным познакомишься. Он тут подрабатывает деканом Слизерина и преподавателем зельеварения.

— Интересно, — кивнул Гарри, сжимая в кармане письмо. Что исполнить чью-то последнюю волю — дело святое — Стивен Гарри привить успел, и про утаивание письма у мальчика не было даже мимолетных мыслей. Дневники — дело другое, совсем другое. Преподаватели Хогвартса пока не вызывали у мальчика даже намёка на доверие, в отличие от сомнений в их компетентности.

Последние получили подтверждение и в расположенном в подземельях классе зельеварения, очень сильно напомнившем Поттеру кабинет химии, только мощных промышленных вытяжек нигде не было видно. И ругань Кейт, что работать с напарником на таких уроках — высшая степень маразма.

Гарри с сомнением осмотрел массивные деревянные, как бы не дубовые, столы, на которых стояли, сейчас выключенные, горелки, на шкафы, забитые законсервированными органами различных животных, на пучки сухих трав, развешенные по углам и под потолком. В сомнениях почесал затылок. И решительно занял ближайшее к выходу место. Конечно, был шанс, что пламя неминуемого пожара пыхнет именно в направлении максимального притока свежего воздуха, но мальчик всё-таки надеялся успеть нырнуть в спасительный коридор.

— Вы недостойны меня, — с видом Снежной Королевы выдала Паркинсон, перед которой шлепнулся всё ещё мутировавший и запутавшийся в собственных конечностях, не без помощи ноги Гойла, рыжик, торопившийся занять место рядом с Гарри, — но роль коврика выполняете блестяще, благодарю, — сохраняя царственный вид, Панси поставила на ножку на спину Уизли.

От такого унижения рыжий взвыл пароходной сиреной, сбросил с себя ногу девочки и со слоновьим воплем бросился на ближайшего слизеринца, но запутался в собственном хвосте и ноге какого-то доброхота, стукнулся о дверной косяк и благополучно отключился. Ало-золотые тут же отволокли своего потерявшего сознание товарища куда-то прочь из класса, вероятнее всего — в Больничное крыло. Гарри в очередной раз отметил, что ему крупно повезло не попасть на ту грядку альтернативно одаренных личностей.

Дверь в кабинет распахнулась.

— Бэтмен прилетел, — прокомментировал появление преподавателя Гарри себе под нос, ибо развивающаяся мантия и стремительная и «рваная» походка учителя делали его копией вымышленного борца с преступностью. — Или безумный учёный, типа дока Брауна, — уточнил диагноз Поттер, заприметив сальные и всклокоченные волосы, давно не знавшие шампуня и расчески.

— На этом уроке, — сразу же начал вступительную накрутку Северус Снейп, — не будет дурацких взмахов волшебной палочкой и глупых заклинаний, — остановившись у кафедры, преподаватель зелий обвел собравшихся тяжёлым и колючим взглядом, пробирающим до самых потрохов. — Так вот, я не надеюсь, что вы оцените такую науку, такое точное искусство, как приготовление зелий. Однако, тех, нескольких, избранных, кто имеет предрасположенность… Я постараюсь научить вас, как околдовать разум и обмануть чувства. Я расскажу вам, как разлить по бутылкам известность, как заваривать славу. И даже… как закупорить смерть.

— Театрал несостоявшийся, — продолжил бурчать себе под нос заинтригованный Гарри, давно успевший оценить пользу от использования всякого рода стимуляторов, наблюдая за насквозь актёрским выступлением своего декана. Увы, с их готовкой дела у мальчика шли ещё хуже, чем у его кузена с кулинарией. Надо было отдать Снейпу должное — аудиторию он зацепил и контролировал.

— Мистер Поттер, — бурчание Гарри не осталось без внимания «Бэтмена», — наша новая знаменитость. Скажите, что я получу, если смешаю корень златоцветника и настойку полыни?

— Транквилизатор, — осторожно ответил мальчик, мысленно костеря себя за свой длинный язык. Но делать нечего: сам вляпался — самому отвечать и выкручиваться.

— Какой именно?

— «Грёзы слёз», — ответил задумчивый Гарри. — Ещё их называют…

— Я знаю, как их называют. Удивлен, что это знаете вы. Где, мистер Поттер, вы будете искать безоаровый камень?

— В ветеринарный клинике или на бойне, — без задних мыслей отозвался немного успокоившийся Гарри.

— Что ж… Ответ ожидаемый, пусть и не совсем верный. Продолжим. Какая разница между аконитом и борцом?

— Борец — тот, кто с кем-то борется. Обычно — в партере. Или же занимается борьбой, либо боевыми искусствами. Аконит… Я не знаю, — легко сознался мальчик, игнорируя разбежавшиеся по кабинету множественные смешки. «Не стыдно чего-нибудь не знать. Стыдно — не хотеть учиться. Всего же не знает даже Бог, ведь будь иначе — Люцифер бы не только не восстал, а даже не был бы создан» — иногда на его опекунов находило философское настроение.

— Плохо, мистер Поттер, — Снейп внимательно посмотрел на Гарри. — Отработка. Сегодня. В шесть. Со мной. И, да — тролль за урок.

— Хорошо, профессор, — слегка недовольно буркнул Гарри. За свой длинный язык он получал уже не раз, но все попытки его контролировать жестко пресекались Стивеном, считающего, что лучше сделать инвалидами несколько человек, чем стать «дипломатом», не различающим правду и ложь и подставляющим спину под кнут каждого встречного.

Наивно подумавший, что происшествия первого дня закончились, Поттер на одних рефлексах успел уклониться от брызг взорвавшегося зелья и осколков котла сидевшего достаточно далеко от него пухлого гриффиндорца. Привычные к таким нагрузкам мышцы даже не заметили рывка, а вот сам Гарри с удивлением и настороженностью наблюдал слегка замедленный полет импровизированной шрапнели. Про свою неспособность к чарджу или «темпу», это состояние называли по-разному, он знал: при попытке сотворить нечто подобное его просто вырубало вспышкой сильнейшей боли. И всё-таки сейчас было нечто похожее. И это было странно. Сам толстячок, устроивший такой знатный «бабах», практически не пострадал: запутавшись в собственной мантии удачно рухнул под стол. Его же сосед огреб по полной программе. Поттер даже позволил себе несколько секунд понадеяться, что их после такого рассадят по одному, но быстро прогнал эти мысли.

Ровно в шесть часов, Гарри постучал в дверь кабинета зельеварения.

— А, это вы, Поттер, — хмурый Снейп оторвался от выпуска «Мировых зелий». — Котлы в вашем полном распоряжении. Можете приступать к их чистке.

— Конечно, профессор, — мальчик начал старательно отмывать успешно испачканные кривыми детскими руками медные посудины. Снейп, делая вид полностью погружен в чтение, внимательно наблюдал — Поттер постоянно ощущал на себе его взгляд. Жалко, что такое полезное умение нельзя выключить. Адресованное Снейпу письмо своей матери, Гарри ещё при входе уронил около одной из парт, и даже несколько раз его попинал, придавая более правдоподобный вид. От нескольких очередных взрывов и прочих травм Гарри уберегли только своевременные окрики Снейпа. Мальчик решил не изображать «буратину», а, не отрываясь от чистки, насел на преподавателя, требуя пояснений. Зельевар фырчал, рычал, язвил, но по итогам начал подробно и внятно объяснять. Два часа отработки за выяснением «кто более упрямый?» пролетели незаметно.

— Кажется это вы обронили, профессор, — Гарри «поднял» письмо, добро улыбнувшись в ответ на презрительную гримасу Снейпа. Хотя Мерилин называла эту его улыбку «оскалом голодного тигра».

Вечерний налёт сов запомнился Поттеру только потасовкой за столом Гриффиндора. Очередной. И очередным попустительством преподавателей. Мальчику всё меньше нравился Хогвартс. И всё более привлекательным становился вариант с побегом из страны.

На следующий день первым уроком стояли некие «Полёты». Что это за ерунда Гарри не знал и узнать особо не стремился. Составлять список вопросов для Снейпа, которые надо задать на следующей отработке и придумывание способа на эти самые отработки попасть было куда веселей.

Построение в две шеренги без какого-либо принципа и раздача метел прошли мимо сознания Поттера. Из дум его выдернул тычок под рёбра от Драко, и выданное преподавателем задание. «Подняться на 30 футов и совершить круг» — большего бреда мальчику слышать не приходилось. Взлетать предлагалось сидя на той самой метле. Обычной дворовой метле, без каких-либо двигателей, без крыльев, обеспечивающих подъёмную силу, без иных приспособлений… Чья-то глупая шутка и только.

Так что, отказ метлы взлетать по команде, Гарри ничуть не огорчил, а вот смешки на Гриффиндоре, снова присутствовавшем на уроке, вызвал. Поттер несколько раз еле сдержался, чтобы не огрызнуться. Потом подумал, что будет лучше выждать подходящего момента и подловить их всех в тёмном коридоре по одному. Однако, подходящий повод представился довольно быстро: ожидаемо упавший с невесть как летающей метлы толстячок, отзывающийся на имя «Невилл», повредил запястье и преподавательница увела его в медпункт. Несколько «весьма остроумных» ало-золотых мгновенно подобрали нечто выпавшее у него из кармана и начали жестко стебаться, как над отсутствующим Невиллом, так и над Гарри, и над Грейнджер, что полезла эту штуковину отнимать. Поттер несколько секунд размышлял над степенью допустимых в данной ситуации повреждений.

— Гринграссы крепкие, а они — нет, — прошептала Дафна. — Представление будет?

Драко еле заметно кивнул, придерживая Кребба и Гойла. И Гарри решился. Шаг, второй и высвобождающая связка попадает прямо в спину первого шутника. Поворот корпуса, шаг — второй получает связку в лицо. Прыжок на месте с ударом ногой в лицо смотрится очень круто и пафосно. Как и ловля простого стеклянного шарика, заполненного дымом, заведенной за спину рукой. Дальнейшая свалка в стиле Саммо Хуна запомнилась мальчику только переброской лохматой и разъяренной Грейнджер в руки Дафны и Драко.

К моменту появления встревоженной и взмыленной МакГонагалл, гриффиндорцы уже вовсю месили друг друга, под задорные выкрики, комментарии и советы слизеринцев. Поттер с Гойлом щеголяли слегка опухшими челюстями, пропустили пару ударов в самом начале драки, да кто-то из девчонок — вырванным клоком волос. Из общей картины выбивались два первых пострадавших, валяющиеся на земле, сипло и матерно подвывающие на все лады.

Разбирательство получилось долгим, нудным и ожидаемо безрезультатным: храбрые и благородные гриффиндорцы пытались и своих не выдать, и понять, что вообще произошло, и благородно спихнуть вину за произошедшее на учеников другого факультета. Появившийся Снейп, каким-то образом разобравшийся в ситуации значительно лучше своей коллеги, быстро внёс ещё большую сумятицу в знатно буксующее расследование. Накал страстей слегка спал с появлением старосты Слизерина, оповестившего, что «Поттера опять вызывает Дамблдор». Только сейчас обнаружилось, что Поттера, собственно, и нет на стадионе. Начавшиеся поиски быстро закончились: мальчика нашли мирно спящим в чулане для метел. Поисками Гарри моментально воспользовался Снейп, влепивший всему Гриффиндору оптом кучу отработок и снявший примерно столько же баллов. На этом второй учебный день подошел к концу, т.к. многим ученикам требовалось показаться медику.

— Это, кажется, вы обронили, профессор, — выходивший с отработки Поттер положил на край последней парты что-то, условно поднятое с пола. Снейп презрительно поморщился такой детской уловке, но был вынужден признать, что она сработала — Поттер успел выскользнуть из класса, пока он выражал свое негодование им. Северус манящими чарами призвал оставленный мальчишкой предмет. Конечно, хотелось его сразу уничтожить, но задействованный трюк пробудил легкое любопытство. Вряд ли мальчишка, что рос среди магглов, мог изобрести пакость, которую он не обнаружит.

Северусу в руки спланировал небольшой конверт. Просто держа его в руках, зельевар ощущал мощную магию, пропитавшую бумагу. Хмыкнув, Снейп перевернул письмо и тут же выронил его — на печати, скреплявшей бумагу, был выдавлен тонкий и элегантный вензель, напоминавший кружево. Или вальсирующую пару, в богатых нарядах, следы от движений которой складываются в узор, известный только его создателям, чьи инициалы переплелись в этой печати — Северусу Снейпу и Лили Эванс.

Дрожащей рукой, зельевар провел пальцем по линиям, от начала и до конца. Один из многих секретов этого вензеля — его можно начертать одним движением, не отрывая пера от бумаги, если знать точку начала и конца. Едва оно закончилось, как сургуч вспыхнул, превращаясь в дым, флаконы с серебряной жидкостью и страничку, вырванную из какой-то книги.

“Северус, молю тебя позаботься о Гарри. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить его, и буду ждать вас обоих в Долине Куполов. Верю, ты станешь ему хорошим отцом. Любящая тебя, Лили Эванс.”

Выпавшее, снова, письмо Снейп подхватить не успел — слишком сильным был удар. Зельевар неверяще смотрел в пустоту, не чувствуя, как в кожу вонзились края фиалов, как потекла кровь. Несколько бесконечно, адски длинных секунд потребовалось Северусу Снейпу, чтобы взять себя в руки. Поднять бумагу он уже не успел — скрипнувшая дверь в класс зельеварения, глухой удар и приглушенный “ой” всегда сопровождали Дамблдора. Северус привычно проверил состояние мысленных щитов, “забыл” про письмо Лили, уверовав, что на полу лежит случайно упавшее со стола эссе второго курса Гриффиндора, читать которое просто не было сил от отвращения. Впрочем, сегодня Дамблдор даже не попробовал считать мысли декана Слизерина. Привычной за долгие годы игры не состоялось.

— Северус, мальчик мой, — директор Хогвартса с видом прилежного ученика сел за один из столов. — Что ты думаешь о юном Поттере?

— Неотесанный чурбан, жаждущий известности и незаслуженных почестей, — Снейп сделал вид, что не понял вопроса.

— Северус, мальчик мой, — Дамблдор осуждающе покачал головой, сверкнув стеклами очков, буквально излучая добро и всепрощение, к которым у Снейпа уже давно выработался иммунитет, — он всего-лишь ребенок, на котором лежит мощное заклинание...

— “Небесный хоровод поющих баньши”, — легко согласился с этим зельевар, на отработке попытавшийся полазить в голове Поттера и наткнувшийся на щит.

— Не подскажешь, кто мог его установить? — Дамблдор говорил слегка безразлично и даже просяще, на что Северус тоже уже давно не покупался. — Такое сильное и темное заклятье опасно для души не только юного Гарри, но и для его окружения. Волшебник же, его сотворивший...

— ... является некромантом, уровня братьев Перевеллов, — перебил директора Снейп, со скрытым злорадством наблюдая шок на лице Дамблдора. Конечно, это могла быть маска, но...

— Гелла, — вздохнул директор через несколько секунд.

— Вампирам этот раздел Высочайшей некромантии не подвластен, — отрезал Снейп, хотя зарубку в памяти сделал, что надо выяснить, какая связь между древней вампиршей и Поттером. Гелла могла стать, как союзником, так и противником.

— Мальчик мой... Ты уверен?

— Абсолютно. Для наложения “Небесного хоровода поющих баньши” надо получить приглашение от Вечно Юной на “чаепитие”. Вампиры его получить не могут в принципе: Бледнолицая хоть ими и правит, но терпеть около себя не может. Скорее, кто-то из старичков постарался — это уже не ко мне вопрос.

— Конечно, конечно, — закивал головой Дамблдор, почёсывая бороду. — Спасибо, что уделил мне время.

Снейп посмотрел на стоявшие на столе фиалы и решительно спрятал их в карман мантии — просматривать их в Хогвартсе было бы преступной глупостью.

Стандартный складской район около небольшого железнодорожного узла. Здесь огромные бетонно-ржавые ангары соседствовали с маленькими кирпичными гаражами-переростками. Часть площадей использовались для складирования прибывавших поездами товаров перед их распределением по торговым точкам. В другой разместились многочисленные мелкие торговые точки и офисы таких же фирмочек. Время от времени к складам подъезжали побитые жизнью и кривыми руками водителей грузовички и фуры, старательно буксуя в уже существующих провалах в полужидкой грунтовке, что заменяла тут нормальные дороги, и усердно разбрасывая по обочинам гравий, только сегодня насыпанный тут и там для улучшения дорожной ситуации.

Со стороны Железнодорожной улицы, от одноименной остановки, в этот откровенно сомнительный массив, миновав усердно решающего сканворд пожилого сторожа и бдительно спящую плешивую сторожевую псину, вошли Стивен и Кейт, только что вылезшие с отошедшего автобуса. Куртка из “настоящей кожи”, ношенные до белых полос ботинки, сутулая походка превратили старшего Поттера в обывателя среднего достатка, приехавшего закупиться более-менее качественными стройматериалами по относительно справедливой цене. Кейт же легко можно было принять за такого же достатка молодую женщину, чью-нибудь жену или дочь, “вынужденно” отправившуюся за покупками, ибо ее ближайший представитель противоположного пола “опять привезет вместо цианового коврика для ванной бирюзовый и будет утверждать, что купил, что просили, а не выкинул деньги на ветер”. Поплутав по образовавшемуся здесь лабиринту, заглянув в пару мелких магазинчиков, они случайно встретились около частично осыпавшейся, частично выгоревшей на солнце вывески, из оставшихся букв которой складывалось “Фак... те... ель... all...”. Чуть ниже был прилеплен на жвачку альбомный листок, с объявлением, отпечатанным на мерзкого качества принтере, с забившейся печатной головкой: “Нотариус Чускова Г.С. Часы рабопы с 13 до 23”. Какой-то шутник с помощью маркера превратил первую букву “с” в “р”, а заглавную “Г” в “П”, внизу пририсовав неприличный рисунок. Миновав скрипучую, из картона и тонкой фанеры, дверь, они оказались в огромном помещении, заставленном штабелями пиломатериалов. Чуть дальше два “продавца” со сломанными носами и челюстями, в дутых кожанках, в синих спортивных штанах и кедах, откровенно скучали, играя в “дурака”. Они удостоили вошедших лишь мимолетными взглядами из серии “гордитесь, что мы на вас вообще посмотрели”. Стивен и Кейт, независимо друг от друга, походили по складу, после чего шагнули в старый плакат, зовущий в светлое будущее. И вместо падения на грязный и влажный пол оказались в коридорах корпуса факультета зельеварения и алхимии Академии Магии. Основанная в давние времена всевозможными отступниками и “безумцами” сегодня она занимала всю складскую зону и несколько прилегающих кварталов. У академиков оказалось достаточно обоснованных аргументов против Статута Секретности, но уход в тень был признан перспективным. Уже несколько веков выпускники и преподаватели, опираясь на поддержку древних магических родов, проникали во властные структуры и брали их под контроль. Незримая схватка между имеющими Силу и Волю с “денежными мешками” вместе с кланово-родовыми дрязгами не давали волшебникам из Академии Магии перестать ими быть, и стать “магглами с палочкой”.

То отбивая вылетающие из своих мест двери, то перепрыгивая исчезающие просто так секции и пролеты коридоров, то уклоняясь от появляющихся из воздуха пик или лезвий, парочка прошла к мощной двери с надписью “Деканат”. Войдя без стука, они попали прямо на общее собрание заведующих кафедрами, и бухнули на стол декана вытащенные из пространственного кармана тетради, содержащие частичку записей Флимонта Поттера.

— Дед Дима просил посмотреть, — обронил Стивен. Декан удивленно хмыкнул, но под ожидающими взглядами заведующих притянул к себе тетради. Полностью просматривать не стал, ограничившись только местами, отмеченными поясняющими закладками. Дмитрий Камов-Гончаров был отменным алхимиков. И его давним соперником в этой области. Доверять его пометкам, конечно, не стоило, но первое впечатление составить можно.

Беглый просмотр не занял много времени и по его завершению, декан алхимиков слегка задумался.

— Я к ректору, — огласил он результат своих размышлений. — Это нужно показать ему немедленно. Стивен и Катя со мной. Остальным... Оповестить остальных деканов о возможном общем собрании.

Три лестничных пролета, пара поездок на лифте и ректорского секретаря Стивен отпугнул коротким:

— ЧК.

Секретарша шустро нажала пару клавиш на столе, одновременно доставая из тумбочки боевой посох.

— Костя, — ректор посмотрел вошедшего декана крайне суровым взглядом из-под кустистых бровей, — ты не вовремя, — вопреки своим словам он указал на стул рядом с собой, демонстративно игнорируя Глав родов Суриковых и Морозовых.

— Бритты, — декан буквально выплюнул это слово, — умишком тронулись в последней фазе, Борис Мстиславович.

Следующие несколько минут “Костя” показывал различные места в тетрадях, давал короткие пояснения, что-то доказывал или опровергал. Все это время Стивен с подругой изображали стойких оловянных солдатиков, застыв по обе стороны двери. Это из британских магов они опасались только пары человек, разменявших третий век, а присутствующие могли их размазать тонких слоем одним движением пальца. Только раз Борис Мстиславович бросил на них мимолетный взгляд. Главы родов переглядывались, но помалкивали. Во-первых, они были в гостях, и негоже гостю указывать хозяину, что делать. Во-вторых, вот так просто “бритты умишком тронулись” не бросают. Учитывая же, что последние два века именно совершающая медленное самоубийство Европа активно пыталась забрать с собой соседей — стоило ожидать очень больших неприятностей.

— Хорошо, — хлопнул по столу ректор. — Это все довольно сомнительно и нуждается в глубокой проработке, но имеющегося достаточно для немедленного созыва Чрезвычайного Комитета. Костя, к моменту общего сбора хочу видеть нормальную оценку этой писанины и вменяемую демонстрацию. Вы, двое, — ректор посмотрел на своих бывших студентов. Крепкие середнячки, не хватающие звезд с неба, но один сумел вернуться, а вторая... Одного с ним поля ягода. — Допуск сейчас оформлю.

Главы родов молча встали и вышли. Стивен был уверен, что они пошли “слегка перекусить”, заодно вызвонить сюда своих советников и родичей из состава Чрезвычайного Комитета.

Стивен на заседаниях этого органа высшей власти ранее не присутствовал — не по чину было. Сегодня же стоял в одной из больших аудитории своей “альма матер”, в нише своего рода и слегка поеживался — ауру силы никто из присутствующих и не подумал свернуть. Катя дрожала рядышком. У Мореновых была своя ниша, но, как указал Борис Мстиславович, сегодня она будет, если будет, говорить от лица Гончаровых и нечего дразнить Мховых и Стишевых размолвкой между двумя родами, которым друг на друга наплевать.

Декан алхимиков что-то настраивал в кристаллах под кафедрой, пока зал заполнялся. Кое-кто из присутствующих был Стивену знаком лично, кого-то — видел по телевизору, как губернаторов и крупных политических или партийных деятелей. Вот переговоры ректора с главой собственного рода парня напрягали и очень сильно. С одной стороны — серьезных последствий быть не должно: ректору он давно не подчиняется, глава рода “одобрямс” на раскрытие информации выдал. С другой — “серьезные” последствия в масштабах ректора и главы и самого Стивена — вещи разные. С третьей — это мог быть просто разговор двух старых знакомых.

Стивен злобным взглядом проводил Сергея Хорна, с которым у них не сложились отношения с малых лет. Наследник пусть и маленького, но влиятельного рода, который может занять место в Комитете, и потомок ублюдка и одной из младших дочерей старого, многочисленного и не менее влиятельного рода... Но Стивен уже имеет статус “вольного” мага, позволяющий посылать в лес практически любого, кроме родителей, главы семьи и главы рода, а вот Сергей до сих пор не может представить нормальный Шедевр, что вынуждает его слушаться кучу народа, платить кучу налогов и много чего еще.

— Дзинь! — ударил в маленький гонг, стоящий перед ним ректор. — Костя, начинай.

— В наши руки попали материалы, утверждающие, что на британские маги уже несколько поколений проводят подготовку к Восхвалению Жизни, — в лоб выдал шокирующие новости “Костя”. — Предположение выдвинуто Дмитрием Камовым-Гончаровым. Я с ним, в принципе, согласен. Достоверность данных — сомнительная. Объем — частичный.

— Подробнее, Константин Николаевич, — шевельнулся Морозов.

— В наши руки попали выдержки... Я бы сказал, что итоговая выжимка из многолетних изысканий Флимонта Поттера и Алекса Лесса. Краткие, сухие цифры, точно сформулированные выводы. По неизвестной причине, они заинтересовались рядом весьма специфических вопросов, лежащих на стыке алхимии и менталистики. К примеру, возможностью массовой позитивной реморализации и ее побочными эффектами. Вроде старая песня европейцев, но встал вопрос о выработке устойчивости к алхимическим снадобьям или обходе врожденного иммунитета.

— Похоже на процедуру стандартизации и унификации мышления, типа той, что проворачивала “Туве”, — декан Огня насторожился.

— Да, Олег, не без этого. Однако, все не так просто. Поттера насторожило, что в его роду давно не было Владык бурь. Дед Флимонта, Джеральд, был последним британским Штормлордом. Если исследования верны, то некто сумел сделать так, что носители Воздуха и Огня перестали рождаться. Изучение этого вопроса привело эту парочку к тому выводу, что затевается некий ритуал, который должен приблизить план Жизни к Британским островам, откачав силу для этого из остального мира, устроив здесь Темное Царство Смерти. Один компонент у них уже был — философский камень Николаса Фламеля. Корень жарницы отыскать, на момент написания журналов, не удалось, но поиски активно продолжались. Такая же история и с сердечным корнем анчара.

Стивен задумчиво теребил рукав куртки, слушая выступление алхимика, перешедшего к демонстрации доказательств и материалов. Все это ему уже разжевывал на семейном совете деда Дима. На совете, где было принято решение опубликовать попавшую в руки бомбу: дело пахло очередными происками Светлого Круга, с которым русские магические рода были во вражде со времен волхвов.

— Единственный сердечный корень анчара, чье местонахождение сомнительно, — поднялся со своего места Сергей, получив разрешение от своего главы, — это анчар Анны Гончаровой. Представляется логичным требование...

— Заткнись, молокосос, — перебил ректор Хорна-младшего. — За нарушение регламента собрания — неделю чистишь туалеты. Костя, продолжай.

— Почти закончил, — декан алхимиков слегка поклонился собравшимся. — Корень жарницы — редкий ингредиент, достать который не легче, чем создать философский камень “влажным” способом. С анчаром несколько сложнее: он должен прорасти в Британии. Таких было всего семнадцать. Достоверно известно местонахождение трех из них. Самое важное, — Константин впился взглядом в ректора, — что для ритуала нужно разжечь Орлиную Кузню, сокрытую под Хогвартсом. Мы все знаем, что для этого надо, и какое «топливо» она потребляет.

— Как-то это всё не вовремя, — пробурчала Екатерина Стивену в ухо.

— Или наоборот, — в голос отозвался Глава Гончаровых, привлекая к себе внимание и прося слова. Ректор кивнул, и бывший сотник князя Святослава продолжил. — Фактически, сейчас мы перед ситуацией, известной, как «двойной шах».

Стивен лёгким усилием отстранился от слов Главы, улавливая суть, а не форму.

С точки зрения Главы Гончаровых, обнаглевшая до крайней стадии, что пришла чего-то требовать, чернь не разбежится по полатям после первого же «Огненного вала», явившего им их внутреннюю суть, только в трёх случаях: если она сдыхает с голода, если в её нору уже вломился печенег и бежать просто некуда, или если за её спиной стоит строй дружинников, что трусам только рады. Голодомора начала века в стране нет, и не ожидается. Печенеги только полвека, как биты. Дружинники же… Их просто нет, и уже давно.

Чего хотят смерды? Получать всё, что захотят, не отдавая ничего взамен. Спать на печи без просыпа. Не отвечать абсолютно ни за что. Стоит черни пообещать нечто вроде исполнения её мечтаний, и она галопом побежит за этим «обещальщиком», пусть это и будет базарный скоморох, которому за такую сказку пообещали новые башмаки, а дорожка будет вести от сохи да под ярмо. Дружинников же, способных доброй сталью пробудить здравомыслие у холопов, опять-таки нет. Учитывая же, что далеко не всех засланных казачков «Туве» и «Аненербе» удалось поймать, то один — другой вполне мог выступить в роли того самого «скомороха», за защиту от идущих по его следу Ловчих. И ведь сдержат слово: Ловчим придётся переключиться на подавление мятежа, следовательно, станет не до этого «говоруна». Конечно, можно не отзывать Ловчих, а просто, выйдя из тени, вправить холопам мозги соединенными силами магических родов. Однако, это вызовет ответную реакцию со стороны католической Инквизиции, что следит за соблюдением так называемого «Статута Секретности». Вероятно, ею будет предпринята очередная попытка загнать «диких варваров» под него. Идеальная возможность получить нужное количество жертв, как для розжига Орлиной кузни, так и для проведения ритуала Восхваления Жизни.

Стивен переглянулся со своей напарницей. Конечно, Глава, как всегда, упустил множество самых разных моментов и деталей. К примеру, растущее число таких волшебников, как Хорн-младший. Контроль энергии и запасы маны — с гулькин нос, а на Высшую магию замахивается. В принципе, это было возможно, только для этого надо хотеть освоить её вместо тупого стремления избавиться от контроля старшего поколения да иметь более широкий кругозор. К примеру, «Плазменные тиски», разработанные Стивеном лично, Хорн до сих пор считал «Оковами синего огня», которые не могли быть Лессу подвластны в принципе, как носителю Воды и Воздуха. Однако, общая картина представлялась стройной и логичной. Возрастающая внутренняя напряженность в стране, при правильных, и довольно незначительных, стимуле и телодвижениях, могла привести к описанной Гончаровым ситуации. Да, маги стоят во главе серьёзных армейских формирований исключительно стратегического значения. Шанс, что они окажутся на пути восставших — минимален. Конечно, если такое случится, то боевая магия массового поражения будет спущена с цепи без задержек, колебаний и ожидания приказа «сверху». Если… С другой стороны — на нужных складах давно пылится «новейшая» техника, чьё применение не отличить от того же «Огненного вала» или «Дыхания Местила», применением которой можно отправить Инквизицию в очередное путешествие. Этого Светлый Круг, кажется, не учел от слова «совсем». Как и того, что восстание черни сейчас будет достаточно вовремя.

Сразу после того, как Хрущев отказался продлевать действие Второго договора, заключенного Сталиным для отражения немецкого вторжения, был приведен в действие план по восстановлению княжеской власти и реставрации на престоле династии Рюриковичей, благо их Белоозерская и Ладожская ветви вполне себе уцелели. Уже более тридцати лет маги медленно, но верно, брали под контроль государственные структуры, занимая в них не очень крупные, но важные посты. Если бы не этот план, то русским магическим родам пришлось «отступать королём», то есть скрипеть зубами и смотреть, как их земля и права отходят мещанам и прочим «мешкам с золотом», как разваливают их страну. Однако, он был и реализовывался. И действия Светлого Круга, если за ростом внутреннего бардака действительно стоит он, оказывались на руку Комитету. Закупы, которыми станет большинство населения при успешном достижении чернью своих целей, вряд ли будут вступаться за своего «кредитора». Лорд же Поттер имеет место и право голоса в Визенгамоте, со всеми соответствующими допусками к информации. В такой позиции «отступление короля», попавшего под «двойной шах» позволит выйти на оперативный простор остальным контратакующим «фигурам».

На этой ноте Глава Гончаровых закончил свою речь, и в зале наступила тишина, прерываемая только скрипом стульев да шуршанием одежды. Стивен нервно сжимал и разжимал правый кулак. Такой подлянки от собственного Главы он не ожидал! Хотя, мотивы понимал и принимал. Совмещение уклонения и контратаки — азы любой тактики.

Несколько секунд собрание магических родов России взяло на обдумывание поступившего предложения.

— Предлагаю присвоить Стивену Гончарову-Скуратову, — взял слово Глава Рода Репиных, — статус комиссара с наделением его соответствующими полномочиями. Стивен еле сдержал кашель. По сути, ему выдавали знаменитое «Что сделал предъявитель сего — было сделано по моему личному повелению и на благо Франции». Достаточно сказать, что нападение на комиссара считалось официальным объявлением войны. Давало этот статус только общее собрание всех Глав родов, такое, как проходило сейчас. Действия комиссаров разбирались им же, но случалось это… Редко.

Это были плюсы. Минус присутствовал в единственном числе: на комиссаров всегда вешали всех собак, они должны были заниматься всем и сразу, и всегда были крайними во всём и, опять-таки, всегда.

Возразить никто не пытался, кроме Хорнов, заткнутых весьма доброжелательными взглядами остальных Глав, что не могли позволить себе упустить шанс окончательно придавить британских магов или допустить реализацию плана Светлого Круга.

— Стивен — в центр, — ректор размял руки. Парень горестно вздохнул, начиная спускаться. Для получения знаменитых комиссарской шинели и режима «призрака» требовалось пережить посвящение в этот статус. Лежащая в основе ритуала технология создания практически бессмертных рунных витязей, за многие века была существенно доработана, но менее болезненной от этого не стала, пусть и выживали теперь трое из десяти, а не один, как ранее.

— Оловянным направлением предлагаю заняться Гончаровым и Дерптским, — говорил ректор, пока Стивен уныло плелся к кафедре. — Возражения? Нет? Отлично. Стивен, шевели ногами. Я знаю, что тебе политика не нужна, но она сама к тебе пришла. В твой страх перед процедурой я не поверю: кто угодно, только не ты, прошедший Испытание Травами, где шанс гробануться на два порядка выше.

— А, — махнул рукой Поттер-старший, без напоминания начиная раздеваться. — Приступайте.

Следующие две недели прошли для Гарри под знаком отражения различных мелких каверз, мести за перешедшие черту насмешки, первых интрига — успешных и не очень. Причиной всему этому были «успехи» мальчика на ниве освоения магической премудрости. Спичка оставалась спичкой, окружающее пространство же искажалось до неузнаваемости — дубовые столы становились дубовыми противотанковыми «ежами» или чурбаками. Перо не просто взлетало, а пробивало стены навылет. Это если оно вообще отрывалось от стола, а не разлеталось в стороны множеством игл или сизым дымом. Иногда, перо обретало просто чудовищный вес, проламывая пол. Гарри терял баллы, получал отработки, протирал мантию в библиотеке, но результата это не приносило.

Единственное, что не давало мальчику совсем повесить нос — наблюдение за Гермионой. Храбрую, но ожидаемо не очень умную гриффиндорку буквально разрывало на части. С одной стороны она хотела помочь с решением проблемы Поттера, тем самым доказав, что влияние чистоты крови — фикция. С другой — «подлый» слизеринец. С третьей — её буквально переполняла гордость: она, обычная магллорожденная, учится лучше национального героя, оказавшегося пустышкой. Гарри всё это забавляло. Героем он себя не ощущал, от известности успел сильно устать.

— Здравствуйте, профессор Снейп, профессор Флитвик, — на втором приветствии Поттер слегка запнулся: было несколько необычно видеть полугоблина на отработке из-за очередного заполнения кабинета зельеварения жутко вонючим и едким дымом, что в очередной раз потребовало прекращения урока из-за срочной эвакуации учеников в безопасное место.

— Подойдите ко мне, Поттер, — зельевар жестом указал на стоящий перед ним табурет, с лежащим на нём кирпичом. — Разбейте этот кирпич, не повредив табурет.

— Хорошо, профессор, — Гарри оценивающе прищурился. Конечно, в бою он так не делал, но тут не бой. Упражнение было из сложных, но не невозможных. Опекуны учили его таким приёмам. На всякий случай мальчик осмотрел ножки табуретки, дабы убедиться, что они выдержат удар, а не сломаются. Выдох! Удар! Табуретка даже не шевельнулась, а кирпич развалился на две половины.

— Теперь этот, — Снейп взмахнул палочкой, превращая лежащую на его столе железную пластину в кирпич и перенося его на табурет.

Гарри почесал затылок. Выдох! Удар! Матерная конструкция. Снейп взмахом палочки вправил вывихнутый Поттером палец. И это ещё Гарри был достаточно опытен, чтобы не было более тяжёлых последствий, вроде переломов.

— Теперь вон тот, — декан Слизерина указал палочкой на накрытый куском мешковины табурет, под которым лежало нечто, по форме похожее на ещё один кирпич. — Это такой же кирпич, как и первый.

Выдох! Удар! На пол подают две половинки железного бруска.

— Что?! — не понял Гарри.

— Хм, занятно, — Флитвик задумчиво посмотрел на Снейпа. — Классическая проблема магглорожденного?

— Практически, — Снейп запахнулся в мантию, усаживаясь за свой стол. — С двумя незначительными отличиями: повышенная психологическая устойчивость и пробужденный внутренний источник, так называемое — ядро.

— Какой вы умный, профессор, — буркнул Поттер.

— Умнее вас буду, Поттер, — Снейп взмахом палочки перенёс со своего стола заполненный прозрачной жидкостью пузырёк для зелий, в которой плавала горошина. — Ваша задача, Поттер, ударить по дну фиала так, чтобы горошина вылетела через горлышко, но ни одна капля жидкости не должна покинуть сосуд. Ах да, он должен уцелеть.

Гарри скептически посмотрел на сосуд, на Снейпа, на горошину. Легонько ударил по дну. Горошина осталась неподвижной. Еще попытка — ещё неудача.

— Быстро не получится, профессор, — мальчик покрутил плечами, настраиваясь.

— Быстро и не надо, Поттер — мы не блох ловим. Следующее упражнение, — на стол перед Гарри прилетела кювета с водой и яйцом. — Вам надо ударом раскрытой ладони выплеснуть всю воду без остатка, оставив яйцо невредимым.

Гарри почесал затылок. Это было в разы сложнее из-за того, что яйцо было в воде лишь наполовину. Выплескивать воду ударом он умел, но для этого нужен был контакт с поверхностью воды, что было невозможно из-за яйца.

— Сложно, — признался мальчик через несколько минут обдумывания задачи. — Мне контакт нужен для этого.

— Не нужен. Вы же разбили кирпич, не повредив ткани. Задача абсолютно такая же.

— Я не совсем, — мальчик запнулся и поправился, — я совсем не понимаю, как это связано с моими неудачами на уроках.

— Всё просто, — Флитвик с небольшим трудом залез на табуретку. — Как это ни странно, но некоторые магические дисциплины происходят от боевых искусств. Не все, но многие. К примеру, преподаваемые мной Чары. Если смотреть широко, то продемонстрированный Вами диммак — это простейшее заклинание, лишенное вербальной формулы и выполняемое без использования палочки. Только жест и энергия.

— Ещё скорость, — перебил профессора Поттер.

— Скорости, — согласно кивнул маленький преподаватель. — Первая скорость — скорость движения руки. Вторая — скорость испускания энергии, если можно так сказать. Кинетической энергии, — не дожидаясь вопросов и уточнений, пояснил Флитвик. — Энергетический сгусток, двигающийся в нужном направлении и с некой скоростью, не имеющий формы и структуры, чем и отличается от заклинания.

— Тогда…

— Вам, мистер Поттер, для начала надо освоить направление и фокусировку своей энергии, вместо того, чтобы со всей дури лупить ею куда-то в нужную сторону. Воинские приёмчики, конечно, эффективны, но вы — волшебник, а не громила из Лютного переулка.

— Лютного переулка? — заинтересовался Поттер.

— Это место, куда попадают после выпуска такие всезнайки, как вы, — Снейп поправил мантию.

— Эх, Северус, Северус, — вздохнул полугоблин.

— Профессор Флитвик, — решил прояснить один вопрос Гарри, — почему на уроках истории магии нам не рассказывают, что…

— …магию открыли Мастера Боевых Искусств? Катберт ещё при жизни отрицал этот момент, считая, что воины «украли» секреты волшебников, выдав за свои изобретения. Может он и прав. Может и нет. Доказательств нет ни у одной из сторон. И не будет: ведь диммак может освоить каждый, а волшебником — надо родиться.

— Или стать им, — скупо обронил Снейп. — Вы не отвлекайтесь, мистер Поттер, не отвлекайтесь.

— Волшебником можно стать? — мальчик оторопело уставился на педагогов.

— Есть ритуал, по завершению которого редко выживает один из десяти тысяч. И даже тогда этим «волшебникам» не будет доступен и простейший «Люмос», не говоря про более сложные чары, — Флитвик недовольно зыркнул на Снейпа. — К счастью, вся информация о нем давно запрещена и находится под надёжной охраной. Удачных отработок, мистер Поттер, — полугоблин с кряхтеньем открыл тяжёлую дверь кабинета зельварения и аккуратно протиснулся в щелочку, справедливо опасаясь коварного удара в спину от скрипящей деревяшки, окованной железом.

— Если мне не изменяет память, что крайне маловероятно, то вы хотели мне что-то рассказать, мистер Поттер, — обронил куда-то в сторону зельевар, когда за Флитвиком закрылась дверь. — Я вас слушаю.

Гарри на несколько секунд задумался.

— Мне кажется, что в школе существует какое-то тайное общество, — Поттер замялся, не в силах подобрать правильную формулировку, — сосредоточенное на раздувании вражды и блокаде нашего факультета. Это могут быть только мои подозрения. Ошибочные.

— И что?

— И это общество ведет какую-то интригу, нацеленную на меня.

— И решили вы это, мистер Поттер, потому что...

— Рыжий придурок... Он слишком назойлив и туп, но болтлив. Некоторые из его оговорок... Настораживают.

— Вам бы, мистер Поттер, следовало начать думать головой, а не упиваться славой, строя глупые предположения. В мире магии, как вам скажет кто угодно, даже у стен есть уши. Обычно, это уши Почти Безголового Ника, штатного привидения красно-золотых, гораздо реже — нашего Кровавого Барона, сохранившего некоторую часть своего лоска и после смерти. Гораздо чаще же эти органы принадлежат Пивзу или, не шибко далеко от него ушедшим, близнецам Уизли. Примите добрый совет: уделяйте больше времени учебе и меньше всяким глупостям, а то станете, как ваш отец...

— ... не стану по техническим причинам: это сделали за меня, — отозвался Гарри.

— На сегодня можете быть свободны. Завтра жду в это же время — профессор Флитвик, чей кабинет вы разгромили сегодня, назначил вам отработки у меня до конца года.

Гарри смущенно отвел глаза. Сегодня получилось, с одной стороны, очень весело, с другой — глупо. Очередная попытка выполнить “левиосу” закончилась превращением кабинета Чар в подобие внебрачного ребенка трехмерной ленты Мебиуса и “русских” горок, в сочетании с лабиринтом Минотавра. Выбираться из этого нагромождения совершенно диких поверхностей было крайне сложно и весело. Ах да, поверхности постоянно меняли свое положение и направление. Твердое становилось мягким и наоборот. Иными словами: такое приключение стоило годовой отработки у Снейпа, не учитывая возможность узнать декана лучше, и решить уже вопрос с теми записями.

Конечно, одноклассники многое рассказывали о зельеваре. И действия декана по отношению к своим подопечным в конфликтных ситуациях с другими факультетами говорили в пользу Снейпа. Нескрываемая же неприязнь к Гарри заставила весы застыть в равновесии. С одной стороны столь явное выражение чувств — большой плюс. С другой — не к тому, кого впервые видишь же! С третьей — слишком все демонстративно. Конечно, Драко хорошо отзывался о своем крестном, но сам же Малфой признавал, что детей чистокровных учат интригам с малых лет. С четвертой… Сам бы Гарри, если кто-то был бы ему противен до отвращения, демонстрируемого Снейпом, придержал бы оное до встречи в узком и тёмном уличном тупичке.

Тут мальчик позволили себе еле заметно улыбнуться: с рыжиком он поступал именно так. На людях изображал вежливое внимание, а потом этот самый Уизли натыкался в коридоре на свиную шкурку или кожуру от банана. Те дни, когда рыжее недоразумение лежало в медпункте, относились к лучшим дням, проведенным в Хогвартсе. Хотя они и уступали времени, проведенному с Дафной, оказавшейся очень интересной собеседницей, вдребезги разбившей первое впечатление об отсталости магического мира. Конечно, она многого не знала, но в кино разбиралась отлично.

Гарри потер основание локтя, который чисто рефлекторно выставил перед собой, отражая угрозу спереди. Угрозу... Хорошо, что и ногу успел отдернуть, ибо угрозой оказалась уткнувшаяся в очередной талмуд Гермиона. Локоть Гарри подбил книгу прямо в лицо девочке, видимо сломав нос. Минимум — разбив, если судить по обиженному взгляду и обильному кровотечению.

— Поттер! — практически моментально подскочила в пола девочка.

— Извини, Гермиона, — Гарри достал из кармана носимый там на этот случай платок. — Запрокинь голову и зажми.

— Убери свои руки! Из-за тебя я книгу испачкала! Тебе-то всё равно, а как я теперь буду смотреть в глаза мадам Пинс? Что она обо мне подумает? Ох!

Сокрушения Грейнджер по испачканной книге Поттера совсем не взволновали. В отличие от непрекращающегося кровотечения. Гарри знал, как бить, чтобы сделать его остановку серьёзной проблемой. И допускал, что сейчас могла сложиться примерно такая же ситуация. Понимая, что Гермиона явно находится где-то в облаках и не осознает ситуацию, он просто ткнул её в корпус, перебивая дыхание, тем самым предоставив себе возможность принудительно зажать нос и потащить в сторону больничного крыла, чтобы там оказали нормальную помощь. Хорошо ещё, что идти было не очень далеко — вырывающуюся Грейнджер пришлось осаживать новыми тычками всего пару раз. Что там случилось с талмудом с заумным названием, мальчика не волновало совершенно.

— Добрый вечер, мадам Помфри, — поздоровался Гарри со штатной медсестрой Хогвартса. — Тут вот Гермиона поранилась.

— Я, мне надо, там как раз, ох, — попыталась вырваться девочка. Увы, но взмах палочкой и какая-то тарабарщина в исполнении медика заставили её повиснуть, как тряпичную куклу на вешалке. Поттер крякнул, когда давление на спину слегка возросло. Впрочем, успокоившаяся Грейнджер быстро поднялась в воздух и перелетела на одну из кушеток. Гарри моментально попытался улизнуть из медпункта, ибо пред очи медика он так и не предстал, постоянно «сворачивая не туда в задумчивости». Декан Слизерина этой отговорке верил. Или делал вид, что верит.

Сейчас же Поттер почувствовал, как его коснулось что-то тонкое и липкое, словно паутина. И коснулось кожи, а не одежды. Мальчик тут же напрягся, готовый сражаться или бежать, или пытаться сбросить эти незримые путы.

— Мистер Поттер, вы крайне негативно относитесь к своему здоровью, — раздался сзади ехидный голос мадам Помфри. — Я же просила вас заглянуть ко мне на обследование и не один раз.

— Ничего и нигде не болит, усталости или слабости не ощущаю, приступов дезориентации не случалось, провалов в сознании тоже, зрение умеренно паршивое, но такое оно у меня с рождения, — затараторил Поттер, прыгая в сторону двери. Медиков он не шибко любил, пусть и признавал их важность и необходимость, но подход к пациенту, как к клиенту ему очень не нравился и знатно коробил, вынуждая держаться от лечебных учреждений на расстоянии. Конкретно в мадам Помфри Гарри не нравились черты нянечки для грудничков. Как показывал его куцый жизненный опыт — с такими людьми каши не сварить, ибо сплав повышенной ответственности и осторожности мешал им адекватно действовать не хуже панического страха.

Гарри почувствовал, что его тело начинает слегка неметь и отказываться подчиняться. Мальчик напрягся, вспоминая первый урок зелий, когда ему удалось выдать нечто похожее на чардж. Вспоминая свои мысли, чувства, ощущения, настрой. Самый первый этап осознанного освоения таких техник — вспомнить, что с тобой происходило, когда та или иная техника удавалась чисто на инстинктах. Сделать это воспоминание фундаментом, на котором построить здание дальнейшего исполнения и применения.

Какое-то время продолжалась незримая борьба. Внезапно всё закончилось, и Поттер рыбкой вылетел из Больничного крыла в коридор, мысленно давая себе обещание, что больше он туда ни ногой.

Слегка отдышавшись, Гарри огляделся, прикидывая путь в родные подземелья.

— А какого черта Гермиона вообще делала в башне Слизерина? — внезапно задумался Гарри. — Она же нас терпеть не может. Надо бы узнать: с чего это вдруг? Будь она из чистокровных семейств… Тут можно было бы допустить семейную вражду или неприязнь. У волшебницы в первом поколении оной быть просто не может? Типичная классовая неприязнь? Такая радикальная?

Поттер вспомнил разговор со Снейпом. Решительно направился в свою комнату. Достал из тумбочки механический карандаш и блокнот. Разделил лист на две части. Одну озаглавил «Гриффиндор», другую — «Слизерин».

Гриффиндор… Из ярких личностей там только близнецы Уизли с третьего курса, Гермиона и Невилл Лонгботтом. С большими оговорками в этот список можно было внести Рональда и Первиваля Уизли: первый отличался тупостью, второй — педантичностью. Шесть человек из более, чем полусотни, и четверо из них — родные братья… Гриффиндорцы сильны командной работой, но сами по себе ничего особого не представляют. Да, если они бьют первыми и их «много на одного», то такая разборка становится весьма непредсказуемой. Стоит «выключить» хотя бы одного из нападавших — остальные становятся легчайшей добычей. И малейшие необычности моментально ставят ало-золотых в тупик. Это Гарри знал по собственному опыту многочисленных стычек. Ученики Золотого Грифона очень долго поднимали на смех тех своих соучеников, которые пострадали от рук и ног Поттера, тупо им не веря. Причина этого так и оставалась для Гарри под семью запорами. Вроде ведь вполне очевидно, что если не можешь ударить магией — надо бить кулаком. Но такое элементарное умозаключение просто игнорировалось, как невозможное. Про личные способности и говорить не приходилось. Как сильны были команды Гриффиндора, так по отдельности были слабы их члены. В эту же графу мальчик вписал и «массовые дикие выходки». Этого добра у ало-золотых было просто навалом. Процентов за девяносто девять из них вполне можно выдавать премию Дарвина.

Перечитав написанное, Гарри подвел черту и резюмировал: «Однородное стадо, следующее за вожаком. Без него — никто».

Слизерин... Много ярких запоминающихся личностей: ехидный и коварный Малфой, смешливый Нотт, полуголая Блетчи, нахальный и харизматичный Флинт, прикидывающаяся дурочкой отчаянная Гринграсс. Есть типы вроде Кребба с Гойлом, вот только в качестве охраны они вполне годились, и были в этом деле хороши. Тут кого не возьми, а весьма яркая личность, ничуть не стесняющаяся своих особенностей, умело использующая их. Личность, способная работать в команде, но и вне её сохраняющая дееспособность. Когда имеешь дело со слизеринцами, то надо учитывать, что «отряд не заметит потери бойца» — они просто адаптируют тактику под работу без участия выбывшего. Опять-таки по результатам нескольких спаррингов с Малфоем и Дафной… Драко почти сразу понял, что Гарри попробует пройти в ближний бой и начал активно уклоняться, стараясь не только удерживать дистанцию между ними, но подстроить местность под свои нужды. Тренировки с Малфоем всегда требовали от Гарри максимальной внимательности и концентрации. Уставали же оба так, что по окончанию просто падали на землю и несколько минут лежали, приходя в себя. С Дафной была ситуация несколько другая. Девочка быстро сообразила, что приемчикам Поттера может легко противопоставить свою потрясающую выносливость. Гарри напрягался изо всех сил, стараясь обезоружить или оглушить девочку, но Гринграсс тупо изображала из себя «болвана», принимая на себя все удары, огрызаясь заклинаниями. Поттер применил к ней практически весь свой арсенал, кроме тех приёмов, что били насмерть, могли оказаться смертельными и, конечно, «касания смерти». С очень куцыми результатами.

Проглядев написанное, прикинув ещё кое-что, Гарри сформулировал короткий и ясный вывод: «Гильдейские мастера».

Сравнив написанное, мальчик сложил листок в четыре раза и крупно его подписал: «Тринадцатый эльдар?». Конечно, сформулированный в резюме конфликт — обычное дело, но и Снейп намекнул, что не всё так просто, и у самого Гарри сложилось такое впечатление.

Мальчик прикинул, что произошло, окажись он на Гриффиндоре. Случилась бы его прочная связь с семейством Уизли, если не через младшего, так через близнецов, вероятно ещё с Гермионой. Иными словами — ему светила судьба унылого середнячка. Слизерин же дал ему шанс достигнуть более-менее приличных вершин, шанс на самореализацию. Надо только понять, как его реализовать.

Ещё вопрос: кому и зачем нужно ставить такие препоны именно ему? И можно ли в этом вопросе доверять подсказке Снейпа? Где вообще кончаются её пределы? И была ли она? И почему декан подсказал так рискованно и слишком иносказательно, ведь он мог просто принять ту фразу за стандартное ехидство?

С Драко тут не посоветуешься, с Дафной тоже… Гарри посмотрел на подписанный лист. В конце концов, он уже всё решил.

— Поттер, скоро отбой, — вяло предупредил его Флинт, когда Гарри проходил через факультетскую гостиную.

— Я до совятни — письмо домой отправить. Благодарю, — кивнул мальчик старосте.

— Сегодня Квирелл в дежурных, так что я пойду снизу, а Миранда начнёт от Большого зала.

— Спасибо, Маркус. С меня причитается.

— Квиты: я тебе за хромоту того педанта должен был.

— Принято, — согласился Гарри, покидая помещения факультета. Конечно, ту подлянку Персивалю Уизли, после которой оный хромал весь день, стыдясь идти в медпункт, он подстроил, мстя за слишком длинный язык гриффиндорского старосты, но если случилось оказать услугу Флинту, то почему бы и не пользоваться её плодами?

До совятни Поттер добрался без приключений, как и отправил письмо. Гарри допускал, что письмо могут перехватить и прочитать, что считал не очень страшным. Фактически там не было ничего секретного. Вопрос же, задаваемый им опекунам… Стивен с Кейт точно поймут. Люстраторы же… Тут Поттер был уверен в обратном: даже не догадаются. Тут и историю развития нормального общества надо знать, и в современной художественной литературе разбираться. И первое, и второе встречалось крайне редко, и только в среде чистокровных. Они же чужую переписку читать считали возможным только при объявленной вендетте. Насколько мальчик знал, родовых дрязг такой степени у Поттеров не было.

На обратном же пути Гарри заметил, что его постоянно заносит не туда. Тут ещё и колокол прогудел, оповещая о наступлении отбоя. Мальчик ещё несколько раз попробовал прорваться в подземелья. Успехов не достиг, а за очередным поворотом наткнулся на Мисс Норрис — кошку завхоза. Первым порывом было — попробовать сбежать, ибо где-то в конце коридора раздались голос самого Филча и его шаркающие шаги. Но первый порыв был успешно задавлен, и Гарри демонстративно прислонился к стене. Мальчик сумел сообразить, что так быстро после отбоя нарваться на патрульную кошку он мог исключительно в одном случае: она его уже ждала. Учитывая количество отработок и штрафных баллов, начисляемых Слизерину, самым логичным решением была попытка бегства. Логичным, но и предсказуемым. Однако, на баллы и факультетское соревнование Гарри было наплевать, а к отработкам не привыкать, так что, он быстро нашел способ поломать чью-то задумку: просто сдаться завхозу. Может чего у Снейпа интересного узнать удастся, если к нему на отработку запихнуть. Не факт, конечно, далеко не факт, учитывая наказание Флитвика. К МакКошке точно не отправят, значит либо опять драить коридоры, либо таскать ящики в теплицах, что было мальчику только на руку: делать нормальную разминку и поддерживать мышцы в тонусе ему упорно не позволяли, обычно этим занимался Персиваль Уизли, без объяснения причин. Вернее, ссылаясь на то, что раз в уставе Хогвартса про зарядку ничего не сказано, то она запрещена. Найти класс, в котором было достаточно свободного места для выполнения хотя бы простейшего ката, Поттер пока не сумел: неиспользуемых классов хватало, но все они были забиты всяким барахлом.

— Мистер Поттер, — проскрипел Филч, подходя к подпирающему стену Гарри.

— Он самый, мистер Филч, он самый, — усмехнулся Гарри.

Пальцы Филча, крепкие и острые, доставили уху Поттера несколько неприятных минут, пусть он и старался делать вид, что ему не больно. Буквально на ближайшей лестнице, оказавшейся за поворотом, их встретила МакКошка.

— Я поймал нарушителя, профессор, — проскрипел завхоз.

— Мистер Поттер, — сурово посмотрела на Гарри преподавательница трансфигурации, — объясните, почему вы оказались вне общежития после отбоя?

— Отправлял письмо домой. Когда возвращался из совятни — лестницы несколько раз изменили направление. Понял, что не успеваю вернуться. Решил дождаться мистера Филча, чтобы попросить его проводить меня до общежития, — абсолютно честно ответил Гарри, заставив подсматривающего эту сцену, и организовавшего её, Дамблдора снова скрипеть зубами.

Осмотрев мальчика с ног головы, пытаясь найти признаки лжи, МакГонагалл, пришла к выводу, что версия ученика выглядит достоверной и неопровержимой. Конечно, он был слизеринцем, которым веры, как известно, нет, но всё-таки пока оставался ребёнком.

— Минус десять баллов со Слизерина, и завтра вечером зайдёте ко мне на отработку, — вынесла вердикт декан Гриффиндора. Может быть ей удастся оградить мальчика от дурного влияния представителей «змеиного» дома. — Мистер Филч, проводите мальчика до общежития.

— Конечно, профессор, — проскрипел Филч, не думая отпускать ухо Поттера. Даже, слегка дернув за него. Гарри, давно приглушивший чувствительность этого органа, даже и не думал вырываться, но зачем это демонстрировать, выставляя себя дураком? Таща мальчика в общежитие, завхоз всё бухтел на тему отмену телесных наказаний за плохое поведение.

— «Железную рубашку» освоить достаточно просто, — где-то на половине пути не выдержал Поттер. — И толку с этих розг тогда?

В следующий момент Гарри еле успел «слить» удар в голову и отдернуть ногу от каблука Филча, практически без остановки начиная «прилипать» к движениям старика, так и не отпустившего ухо мальчика. Какое-то время в коридоре Хогвартса раздавалось только шуршание мантий да ботинок по ковру.

— Сносно, — буркнул Филч через некоторое время, увидев, что Поттер даже и не думает выдыхаться, а его «липкие руки» всё чаще втягивались в темп движений. Мальчик, конечно, был ещё не совсем опытен, но сила и опыт — дело наживное. — Хорошая дрессура. Мы пришли.

— Спасибо, мистер Филч, — Гарри посмотрел на отъехавший в сторону после произнесения пароля портрет какого-то древнего мага. — До следующего вечера? — слегка завуалировано поинтересовался мальчик возможностью постоянных спаррингов, как минимум, или же дополнительным обучением, как максимум.

— Ты ещё слишком молод, мальчишка, а я уже слишком стар, — буркнул завхоз, отворачиваясь.

— Это правда, — согласился Поттер, заходя в гостиную факультета.

— Попался-таки? — зевнул Блейз Забини, игравший в нарды с кем-то из старшекурсников.

— Лестницы, — отмахнулся Гарри, не вдаваясь в подробности и направляясь к себе в комнату. Отработки у МакКошки он уже получал, и выслушивание её благоглупостей мальчика сильно бесило. Остановившись на половине пути к своей комнате, Гарри задумался. Потом развернулся и постучался в комнату к Малфою.

Блондин сидел перед свитком с эссе по трансфигурации, грустно рассматривая огромную кляксу, скрывающую под собой куски из трёх предложений. Переписывать желания не было абсолютно, давать повод декану Гриффиндора снимать баллы с факультета — тоже, не спать вторую ночь подряд — глупо (прошлой ночью Малфой, Поттер и Флинт ухитрились запустить нескольких мышей в общежитие для девочек ало-золотых, переведя стрелки на парочку обнаглевших “воронят”, а потом смотрели из кустов за массовой дракой этих двух факультетов. Участники драки теперь проводили вечера убирая коридоры Хогвартса, днём старательно “загаживаемые” “барсуками”.

— Поттер, — поднял голову Драко, на открывшуюся, после предварительного стука и полученного разрешения, дверь. — Случилось чего?

— Типа того, — Гарри поправил очки. — Получил отработку от МакКошки, хотя уже есть оная у Снейпа.

— Значит, идёшь к Снейпу, — не сразу сообразил Малфой, пребывая мыслями в эссе. — Стоп! — спохватился он. — Тебя же Флитвик до конца года прописал к крестному! Она не могла этого не знать! — Драко прищурился, увидев подтверждающий кивок Гарри. Какое-то время Малфой боролся с желанием почесать затылок. — Всё равно — приоритет у Снейпа. Разве что они договорятся, — наследник дома Малфой задумался на пару мгновений, вспоминая уложения Устава Хогвартса. — У нас завтра зелья, так что уточни у Северуса.

— Ага, спасибо. Спокойной ночи.

Дождавшись, когда за Поттером закроется дверь, Малфой отложил испорченную домашку, какое-то время посидел, собираясь с мыслями, и начал писать письмо отцу. Ситуация в Хогвартсе носила слишком явные следы чей-то режиссуры. Кроме одного момента — Поттера, оказавшегося истинным учеником Салазара Слизерина. Под маской туповатого и агрессивного вояки прятался начинающий интриган и стратег. Пусть Малфой и затруднялся сказать, когда видит маску, а когда — истинное лицо. Одно было ясно: Мальчику-который-выжил не нравилась раскинутая вокруг него сеть, которую он обнаружил и готовился подложить в неё хрюкающий сюрприз на пределе своих текущих возможностей. Отец должен про это знать!

Следующим вечером Гарри сидел со скучающим видом в компании Рональда Уизли, Невилла Лонгботтома в кабинете трансфигурации и без особого интереса и энтузиазма переругивался с МакГонагалл о положениях уставов “сестёр матери Терезы” и пуритан. Отработка не задалась. Снейпа после полудня вызвали в аврорат (со слов Драко: накрыли крупную партию контрабандных зелий, для опознания которых и потребовался декан Слизерина. Гарри вяло поинтересовался наличием собственных экспертов у “бобби” магического мира. Малфою хватило одного взгляда, чтобы объяснить КТО там работает), из-за чего Поттер сейчас и пытался накормить ало-золотого декана отборной лапшой её собственного производства, шустро снимаемой с собственных ушей. Минерве это не нравилось. Особенно её злили ссылки на положения внутреннего распорядка храмов древнеримской богини, чьё имя она носила. Невилл сидел с открытым ртом, ошарашенный происходящим. Рыжик же напоминал закипающий чайник со свистком, разве что пар шел не только из носа, но и из ушей.

— Мистер Поттер, — не выдержала МакКошка через полчаса такого издевательства, — если вы не измените своё отношение к жизни, то магия может и покинуть вас.

— Диммак останется, — усмехнулся Гарри, уже не скрываясь.

— Без магии ты не сможешь играть в квиддич, — влез Уизли. Поттер потер переносицу и резво выбросил руку в сторону рыжика — ножки лавки, на которой он сидел разлетелись на щепки, а Рональд смачно шлепнулся на пятую точку.

— Мистер Поттер! — возмутилась МакГонагалл.

— Я ничего не делал! — ответил тем же тоном Гарри.

— Северусу следует быть осторожным в своих занятиях, — раздался скрипучий голос завхоза от двери в класс. — А тебе, мальчишка, стоит быть осторожней, используя такие техники…

— … ими и убить можно, — повернулся Гарри к завхозу, навестившему их небольшой и не очень дружный коллектив.

— Самому покалечиться, — не согласился старый сквиб.

— И это так, — задумчиво посмотрел на завхоза Поттер. Интересно, откуда он знает такие вещи?

— Вы что-то хотели, Аргус? — Минерва МакГонагалл окинула Филча хмурым взглядом.

— Да, профессор. Напомнить, что скоро отбой, и ученикам пора по комнатам.

— Благодарю, Аргус. Что ж… Все можете быть свободным. Вам, мистер Поттер, я настоятельно рекомендую подумать над вашим поведение и отношением к жизни — своей и чужой.

— Кто не со мной — тот против меня, — встав в предельно пафосную позу выдал мальчик. — Советую, это учитывать, профессор, — добавил он в тон интонаций низкосортного уличного актёра. Невилл не выдержал и дернул уголком губ. Взревевший, как слон, требующий еды, бросившийся на Поттера Уизли нарвался на расслабляющий сфинктеры удар, одаривший его грязными штанами.

— Мистер Поттер! — возмутилась МакГонагалл. — Немедленно…

— За дело! — каркнул Филч, пытаясь достать Гарри неизвестно откуда взявшимся кнутом. Поттер ответил захватом и подставлением под удар рыжика, заверещавшего ещё сильнее, когда по его спине, с оттяжкой, прошлась ударная поверхность кнута. Оттолкнувшись от груди Уизли, Поттер не только заставил завхоза ловить Рона, но и ушёл в длинный фляк, на выходе из которого встал в стойку: левая рука вытянута вперед, правая прижата к груди, корпус слегка повернут, правая нога стоит немного впереди и под углом к левой.

— Хрен вам, мистер Поттер, — злорадно каркнул Филч, сматывая кнут, — а не “накрутка”.

— Аргус! — МакГонагалл стала чем-то похожа на Уизли: тоже стала на чайник походить. Гарри тут же спросил, не состояли ли они в близком родстве. — Немедленно к директору! Мне надоели ваши выходки!

— Я уже закончил, Миневра, — проскрипел Филч. — Увидимся у Дамблдора, как только я провожу детей до общежитий их факультетов.

— Поторопись, Аргус, — декан Гриффиндора буквально выплыла из кабинета трансфигурации, что тут же у неё за спиной спародировал Поттер. Уизли на это даже не зарычал, а издал нечто совсем не опознаваемое, и вновь нарвался на мощный встречный удар, заставивший его рухнуть на пол.

— На сантиметр выше, мистер Уизли, и вы были бы мертвы. Подумайте над этим, — проскрипел Филч, подгоняя мальчишек. Особенно рыжего Уизли, норовящего броситься на Поттера с кулаками. Гарри в это время приветственно кивал встреченным портретам, интересовался их бытием, всячески соблюдал вежливость, помня, что она является “лучшим оружием вора”, чем ещё больше злил гриффиндорца. Дойти до точки кипения столь надоевший рыжик не успел — они пришли к проходу в обиталище ало-золотых. Филч хотел было отпустить дальше Поттера одного, но заметил небольшую палочку, которую Гарри успел вставить между косяком дверью общежития и стеной, и решил не рисковать. Конечно, представление “Поттер против Гриффиндора” представлялось весьма занимательным, но преждевременным.

— Держитесь рядом, мистер Поттер, — пробурчал Филч, когда лестницы в третий раз подряд вывели их не туда, куда завхоз стремился, а на башне загудел колокол, доставая из-под полы старый, но блестящий фонарь. Он на некоторое время прикрыл глаза, доверяя мальчику, после чего двинулся в указанном светом фонаря направлении. Они прошли через несколько потайных дверей, расположение которых Гарри постарался запомнить.

— Раньше эти ходы использовались для подноса боеприпасов и вылазок в тыл осаждающих? — заинтересовался мальчик. — Если предположить, что основная сокровищница была расположена…

— Не была, — проскрипел Филч. — С самого начала в Хогвартсе было четыре сокровищницы. Сейчас в тех помещениях расположены общежития. Мы же где-то районе старого арсенала. Я могу нас вывести, но кто-то мне мешает. Очень интересно.

— Мистер Филч, почему вы больше не угрожаете мне плетьми и стоянием на горохе? — не удержался Поттер от вопроса.

— Боли нет — есть только сила, сила воли и сила духа. Знакомо?

— Есть такое, — мальчик задумался на пару секунд. — Силой силушку превозмочь?

— Черных рыцарей даже чернецы побаивались, — хмыкнул Филч, настороженно озираясь. Ему очень не нравилось куда их выводила дорога, и тот факт, что не удавалось вернуться в использующиеся помещения. Конечно, Аргус был в курсе планов Дамблдора, но он всё сильнее подозревал, что к данной конкретной ситуации Альбус был совсем не причастен. В районе старого арсенала было вещей, о которых волшебники предпочитали “не знать”. К примеру, пять клятв Основателей — старый пергамент с выцветшими письменами, что начинали слабо мерцать каждый новый приём учеников. Или лезвие огромной секиры, сросшееся со стеной, источающее весьма противный яд. Или наконечники взрывных стрел. По слухам где-то в старом арсенале хранилась и диадема пленной принцессы сидов, которую живой замуровали в фундамент замка. Сегодня про такие вещи не только не упоминали, но и вымарали из большинства книг и других исторических источников. Кое-что знали представители чистокровных родов, к счастью не шибко спешащие делиться с кем-либо своей внутренней информацией. И это было самое безобидное, что могло встретиться в этой части Хогвартса. К счастью, их подневольный путь закончился у только у пергамента пяти клятв. Настороженно озирающийся Филч осветил обе стороны коридора, окно, несколько портретов, на которых уже было невозможно распознать изображения.

Увидев мерцающие письмена, Гарри слегка присвистнул. Завхоз бросил на мальчика внимательный взгляд, стараясь контролировать оба конца коридора.

— Что такое, мистер Поттер? — отрывисто спросил он, просчитывая наикратчайший путь отсюда.

— Не ожидал увидеть здесь заповеди Покорения, ведь Хогвартс был основан гораздо позже завершения гонений на их носителей, — не стал отпираться мальчик. К тому же это был крайне интересно.

— Можете прочитать? — Филч слегка занервничал, заметив, что миссис Норрис скалится в сторону глухой стены. Спину старая кошка не выгибала, хвост не поднимала, но вот клыки уже показала.

— Могу, — сознался Поттер, начиная разбирать старые скандинавские руны. — Не хотелось бы, конечно, но другого способа попасть в свою кровать я не вижу.

— Поясни, — отрывисто приказал Филч.

— Прочтение заповедей означает их принятие. Конечно, из всех Заповедей, — Гарри выделил голосом заглавную букву последнего слова, — клятвы Покорения самые адекватные, но это всё ещё не позволяет их игнорировать или произвольно толковать.

— Хм, — Филч что-то подкрутил в своём фонаре и мазнул лучом света по стене коридора. Без какого-либо эффекта. — И что они дают? Понятно, что они нечто забирают, как я понимаю — свободу выбора…

— Скорее, свободу действий, — перебил его Поттер. — Придётся лезть в драку, даже если её можно избежать шантажом или угрозами. С другой стороны — напугать до смерти тоже дозволяется. Дают же они… Кое-какую силу, позволяющую, к примеру, гонять волшебников пинками, ещё кое-что.

— Не могу настаивать, но лучше выбирай скорей — что-то тут нечисто, — завхоз ещё раз просветил оба конца коридора. Заметил не самые безобидные артефакты, которые внезапно оказались в опасной близости от него и мальчика, но озвучивать это не стал.

— Окно, — показал на бывшую бойницу, через которую падал лунный свет на старый пол, Гарри.

— У меня нет ключей от заклятья, что не дает ученикам выпрыгивать из него. До утра же ещё дожить надо.

— Мяу! — подтвердила миссис Норрис.

— “Тушите пламя надежды”, — прочитал первую строку Поттер. В конце концов, в любой клятве есть лазейки. Стивен говорил, что он сам принял Заповеди Ведьмака, не особо вдаваясь в подробности, и они не мешали ему жить нормальной и полноценной жизнью.

— Обнадеживающее начало, — буркнул Филч.

— “Кулак — моя полиция”, — продолжил читать Поттер.

— Ну, это терпимо, — Филч приложил руку к лицу и посмотрел сквозь пальцы. Старый трюк, позволяющий иногда увидеть гостей с Той стороны или не очень хорошо спрятавшегося под магглоотакивающими чарами волшебника.

— “Закон — моё желание”.

— Бывает иначе? — заинтересовался Филч, стараясь рассмотреть некую призрачную фигуру, наблюдающую за ними из стены коридора, не смотря на нее прямо.

— “Сила выше всего”.

— Всегда так было, — поддакнул завхоз, замечая на поясе фигуры довольно интересную пряжку. Очень знакомую пряжку, с очень знакомым узором.

— “Правь по своему выбору”.

— И для чего было всё остальное? — изобразил удивление Филч, заметив ещё несколько важных деталей во внешности этого призрачного наблюдателя, исчезнувшего после произнесения последнего слова.

К общежитию Слизерина Поттер и Филч вышли спустя буквально пару поворотов и столько же десятков шагов. Здесь Гарри пошел в свою комнату, обдумывать произошедшее, а Филч поспешил на доклад к Дамблдору.

Кабинет Дамблдора.

Если визит декана Гриффиндора с очередной жалобой на Филча и его методы… Обычная, очередная жалоба. Воспитание пуританского пастыря оставило свой след: строгость к себе и другим компенсировалось непониманием некоторых простых вещей: такому количеству детей, принадлежащих к различным социальным группам, собранным под одной крышей, просто необходима своеобразная точка концентрации негатива, своего рода «пугало», которого все будут бояться и ненавидеть, но дающее возможность управлять и направлять юные умы, чтобы они не зашли… куда-нибудь не туда. Как юный Поттер. Так что, к жалобам Миневры или Помоны Дамблдор относился, как к неизбежному злу. Снейп не жаловался, начиная мелко гадить, когда Аргус переходил определенную черту. Завхоз быстро это просек и оценил, откупаясь от «змеиного» декана ингредиентами для редких зелий. Флитвик… «Воронята» редко попадали в такие ситуации, так что полугоблин ворчал, но молчал.

Однако, сегодня Филч задерживался. Альбус уже несколько раз порывался воспользоваться полномочиями директора Хогвартса и системой наблюдения и управления замком, но останавливался, не желая светить такими вещами перед Миневрой. Вот когда она сменит его, когда принесёт соответствующие обеты и клятвы, тогда…

Во дворе прозвенел колокол. Теперь начала нервничать и МакГонагалл. В последние дни ей и так было не спокойно. Слишком смирными стали привидения и призраки, слишком незаметной прочая нечисть, слетавшаяся к замку, как мотыльки на свет свечи. Уже несколько раз к ней приходили жаловаться малыши, что ощущают «ауру мрачного и веселого предвкушения». Конечно, дети — это дети, особенно магллорожденные, только вошедшие в мир волшебства и магии, но среди ощущавших «нечто» были и представители магических семейств. Миневра даже отправила некоторых из них в госпиталь Святого Мунго, обследоваться на предмет наличия эмпатии, дабы не упустить возможность блокировки столь опасного дара. Ещё её ученики стали слишком часто «теряться на лестницах» или в коридорах. В ряде случаев, декан Гриифиндора была в этом бездоказательно уверена, был виноват юный Поттер, очень правдоподобно изображающей «лучшее в мире привидение с мотором. Дикое, но симпатичное». Несколько раз она пыталась застать его вне общежития после отбоя, но увы… В гостиной его не было, в комнате тоже, но при повторной проверке, в присутствии Снейпа, Гарри нашелся за портьерой в гостиной, играющим в карты ещё нескольких слизеринцев. За участие в азартных играх Поттер, конечно, получил, но вот отсутствие в общежитие стало доказать… затруднительно. «Знаю, что в карты играть плохо, вот и спрятался, чтобы не нашли. Плохо спрятался, раз нашли. Кстати, вист в Хогвартсе не запрещен». (Прим. автора. Вист возник в 18 веке, Хогвартс основан в 10ом). И чем такое крыть?

Наконец, дверь открылась и в директорский кабинет вошел гроза шкодливых школьников и влюбленных парочек последних поколений сам Аргус Филч собственной персоной. Привычно неодобрительно посмотрев на МакГонагалл, завхоз стал ждать начала разговора. Ему очень не хотелось рассказывать о произошедшем в присутствии декана Гриффиндора, но сама Минерва не стала играть с ним в «молчанку».

— Альбус, сколько ешё ты будешь защищать своего протеже? Сегодня мистер Филч совершил, в очередной раз, крайне недопустимые для сотрудника учебного заведения действия, — начала обвинительную речь Минерва.

— Минерва, я не такой дурак, чтобы рассчитывать пробить «железную рубашку» голой рукой или простой верёвкой, — фыркнул Филч.

— Это точно, друг мой? — встал в охотничью стойку Дамблдор, на несколько мгновений забыв про присутствие в кабинете МакКошки.

— Абсолютно точно. Я ещё вчера заподозрил Поттера во владении «липкими руками», при чем на уровне если не инстинктов, то рефлексов точно. Сегодня проверил и подтвердил: он не только ими владеет, но и диммаком, и «железной рубашкой». Кстати, владение диммаком он и не скрывает, да и Снейп с Флитвиком в курсе.

— Мне они не докладывали, — погладил бороду Дамблдор. — Очень интересно, очень.

— Кстати, что всё это значит? Что это за «диммак» такой, что Поттер готов на него променять даже магию? — вмешалась в разговор МакГонагалл

— Это способ бесконтактного разрушения чего-либо. К примеру, можно разорвать на кусочки сердце человека, не затронув грудины и окружающих тканей. Сердце в клочки — причина неизвестна. Такие вот пироги, — хмыкнул Филч. — «Липкие руки», «железная рубашка» — это всё особые воинские техники, что доступны даже магглам после определенных, весьма жестоких, тренировок, и находящиеся на самой грани с магией. Вот только обучать им волшебника крайне опасно и рискованно, ибо это приводит к частичному слиянию магической и внутренней энергии. И готовит ядро к полноценной нагрузке, гораздо раньше, чем это делает возможным программа обучения Хогвартса. Учитывая, что обучение техникам вызовет гораздо более сильные детские выбросы магии, то искать его опекунов надо не среди магглов, пусть даже из Рейтинга (Прим. автора. Да, наглая отсылка к “Играм масок” Коша. Надеюсь, что он не обидится), но среди не самых последних волшебников.

— Волшебник, владеющий боевыми искусствами, — скривился Дамблдор. — Этого просто не может быть. Тонкое искусство магии несовместимо с грубыми приёмами всякой солдатни.

— Про комиссаров только я помню? — наступил на больную мозоль директора Филч.

Дамблдор скривился. Он очень не любил, когда ему напоминали про те встречи, произошедшие в пламени Нашествия Гринденвальда. Варварские волшебники, затянутые в чёрную кожу, перевитую такими же ремнями и в таких же шинелях. Когда они появились на полях сражений, то сразу же сделали поражение Геллерта вопросом времени. Очень сильные бойцы, которые уничтожали сторонников Гринденвальда если не просто пачками, то десятками пачек. Волшебники, свободно использовавшие не только палочку, но и самые уродские маггловские приспособы, вроде кривых железяк, плюющихся огнём, или те самоходные стальные коробки, что жутко гремели, рычали, мерзко воняли и дымили. Да и сам Геллерт несколько раз еле уходил от них живым. Альбусу с огромным трудом удалось опередить вышедшую на ликвидацию Гринденвальда группу комиссаров буквально на несколько часов, если не минут. Пришлось даже устроить несколько ловушек в защите логова бывшего друга, чтобы выиграть дополнительное время.

— Эти варвары… Они больше не у дел. Кто не убит — тот забился в самые глубокие щели и дрожит там, боясь высунуть нос наружу, — отмахнулся Дамблдор, краем глаза заметив, как поморщилась МакГонагалл.

— Эти — может быть, — не стал отрицать Филч, крайне сильно сомневающийся в данном утверждении. Во время войны ему удалось свести несколько знакомств с комиссарами женского пола. И впечатления, что они из той породы людей, что просто так пойдут совершать покаянное самоубийство из-за смены «курса партии», на который им вообще было плевать, у него от этого общения не осталось. Они были «кровавыми псами режима» и гордились этим. Такие могут затаиться в какой-нибудь сточной канаве, чтобы выпрыгнуть из неё для нанесения одного-единственного, но решающего и мстящего за всё, удара. Конечно, комиссары могли и убить себя, но только вместе с «исповедниками», которых Филч до сих пор частенько видел в этом самом кабинете. — Кто-то должен был обучить. Или они могли оставить учеников. В любом случае, это уже не важно — Поттер принял Заповеди Покорения, зная про них практически всё.

Отвисшие челюсти Дамблдора и МакГонагалл вместе с побелевшими костяшками, судорожно сжавшими бороду, пальцев Альбуса, вдосталь повеселили старого сквиба.

— С этого надо было начинать, Аргус, — выдохнул Дамблдор через несколько мгновений, подавив желание разорвать на части и Миневру, и Аргуса, и весь Хогвартс. — Где он это сделал?

— В старом арсенале. Нас туда привели лестницы.

— Вот оно как, — задумался Дамблдор, игнорируя негодующий взгляд декана ало-золотых. — Интересно, очень интересно. Эта новость меняет многое, очень многое.

— Я говорила тебе, Альбус, что оставлять мальчика среди магглов было очень плохой идеей, — МакГонагалл вонзила в директора негодующий взгляд. — Его стоило отдать либо в нормальную семью, либо…

— Миневра, это уже не важно, — Альбус ещё раз погладил бороду. — Аргус, будь аккуратнее с детьми, пожалуйста. Миневра, мне надо подумать. Мы вернёмся к прерванному разговору позднее.

— Хорошо, Альбус, — МакГонагалл резко развернулась и вышла. За ней последовал и завхоз, которого ждали очередные искатели ночных приключений. Проходя мимо стенда Славы, Филч услышал тихий шепот в левом ухе:

— Ты не сказал ему про меня.

— Жить хочу, — «буркнул» под нос Аргус, внимательно отслеживая движения Персиваля Уизли, идущего буквально в паре метров впереди, но в упор не замечающего старого сквиба. И веревку среди коридора, запнувшись о которую, старший из Уизли уронил себе на макушку скомканную бумажку. Обернувшись стряхнуть её с себя и найти обидчика, староста Гриффиндора наступил на терпеливо дожидающейся своей очереди обмылок. Грохнулся рыжий прямо в стоявший в нише доспех, откуда тут же вылетел Пивз, запустивший в подростка вонючей бомбой. Грохот, сдавленная ругань, запутавшийся в мантии Персиваль, пытающийся одновременно достать палочку, поставить на место доспехи и отбиться от полтергейста, продолжающего его бомбардировать всяким хламом, тихий смех спрятавшегося в тенях завхоза. Ночь была прекрасна, и она только начиналась.

Где-то в Англии.

Простой многоэтажный дом, построенный примерно в конце восьмидесятых. Простая подъездная дверь с домофоном. По-английски узкая лестница и сырой воздух. Поднимающийся по ней мужчина лет сорока, из разряда тех, про которых говорят «профессионально зализан». Он увернулся от одной открывшейся двери, что чуть не дала ему по носу, вежливо поздоровался с вышедшей оттуда сухонькой старушкой. Проскочил следующую, не забыв пожелать доброго вечера выглянувшему из квартиры прыщавому и худому подростку. Немного порывшись в кармане своего идеально ровного, без единой складочки, слегка намокшего от вечернего тумана, плаща, достал связку ключей. Встревоженно обернувшись, словно услышав какой-то резкий звук, просканировал оба лестничных пролета и узкую лестничную клетку. Ничего не обнаружив, стал открывать сначала замки, а потом и саму дверь. Однако, в квартиру он буквально влетел кубарем, получив мощный удар в спину. Ещё в падении зацепил рукой, будто специально стоящую для таких целей на небольшой коридорной полочке, пузатую до шарообразности, дешевую вазу, наполненную каким-то порошком. Перекат, с попыткой метания данного снаряда был прерван придающим дополнительное вращение пинком. Хозяину квартиры, столь стремительно вернувшемуся в родные пенаты, хватило тех долей секунд, что он мог видеть вторженцев, для их опознания. Тряхнув головой, прогоняя из неё колокольный звон полученных ударов, мужчина, не поднимаясь, поставил вазу на прикроватную тумбочку, после чего неуклюже взгромоздился на стоявший в комнате стул. Вздохнул. Явно привычно сплюнул на пол, стараясь не попасть на ковёр. И не смотреть на вошедших, прекрасно ему знакомых. Пусть на них простая, тисненная бисером, мотоциклетная кожа вместо мантии, а на поясе не висит палочка, это не отменяет простого факта: эти двое на одной ступеньке с Тёмным Лордом и Дамблдором. Если не выше. Мужчина не знал, что скрывает в бисеринах девушка, но вот у её спутника там хранятся печати призыва элементалей и демонов из самых вершин иерархии — про это он знал. Видел. Сражаться с ними — сражаться с десятками, если не сотнями магов сразу. Для него — без вариантов. Как обычно. Это не учитывая их мастерское владение боевыми искусствами.

— Стивен, — прохрипел мужчина, — чтоб ты провалился к демонам.

— Предположим, что провалюсь. И что? — хмыкнул Лесс. — Мне от них вернуться — рутинная задача. Ты это знаешь, Фрэнк.

— Да уж, знаю… Век бы не знать, — названный Фрэнком поморщился и стал снимать ботинки. — Я теперь Алан, кстати. Алан Коупленд. Нотариус и адвокат. Специалист по «деликатным поручениям» высыпался из пяти дыр в брюхе. Не вспомнишь: кто их проделал?

— Я, — фыркнула Кейт. — И что с того? Дело прошлого.

— Как и этот ваш визит? — со скепсисом спросил бывший Фрэнк, ныне Алан. Надежды, что эта парочка просто зашла поболтать о том, о сём… Близко не было — не те это люди. Хотя в прошлый их визит им надо было всего-то протащить свои байки в обход таможни. Алан на несколько мгновений представил себе, как Стивен с Кейт объясняют пограничникам наличие всех тех стреляющих и взрывающихся штуковин, прячущихся под рамой спортивных «Хонд».

— Уйми нервы, а? — Стивен начал расшнуровывать берцы. — У нас по твоей основной профессии дело.

— Вы себе слух выправить не можете, что ли? Сказал же…

— По профессии, а не по профилю. Кто из нас тут глухотой страдает? — Кейт достала из кармана четки и начала их перебирать.

— Не действуй на нервы, а? Вам консультация юриста нужна, что ли?

— Ага, — Стивен достал из кармана сложенный пергамент. — Оплата по прайсу, не переживай. Глянь, насколько это возможно реализовать.

— Нереально, — даже не дочитав до конца, вернул документ Алан. — От слова «совсем».

— Мне сказали обратное. Несколько человек.

— Юридически — они правы. Политически… Шансов нет. Если традиционалисты, состоящие из представителей Древнейших родов, будут «за», то представители более молодых «чистокровных» родов — поддержат Министерство. И тут его интересы совпадают с оставшейся частью заседателей Визенгамота — противников Тёмного Лорда. Отдать национального героя прямо в стан бывших врагов… Тебе придётся или влезать в крупные долги, или прогибаться под кого-то, или…

— … или устроить заварушку, провернув всё под шумок и тайно, или вывесить на просушку чьё-то грязное бельё, или соединить несколько вариантов, — перебила юриста Кейт. — Кстати, мы уже и так опекуны Гарри Поттера.

— И это на порядки усложняет почти невозможную задачу.

— Хочешь сказать, что у магглорожденных после получения доступа к магии и практически полной безнаказанности не сносит периодами крышу? Это с примером-то перед глазами? Кстати, ваши колдомедики либерастию уже лечить научились?

— Варвар, — Алан достал из тумбочки бутылку виски. — Будешь?

— Будешь? — показал в ответ Стивен вытащенную из кармана плоскую фляжку.

— Твоя любимая? С чёрным перцем? Нет, уж. От этого пойла откажусь. Я так понимаю, что от меня требуется полный расклад по фракциям Визенгамота и консультации твоего поверенного?

— Сам им не станешь? — уточнил Лесс, чисто для проформы. Положительного ответа он не ждал принципиально.

— За ним будет твой род и ты. За мной — только я и бездна.

— Договорились.

— Тебе это обойдётся в триста.

— Жмуриков? — пошутила Кейт.

— Тысяч. Фунтов стерлингов. В месяц, — отчеканил Алан, игнорируя подколку.

— Мало, но тебе видней, — не стал спорить Стивен. = Давай контакты и реквизиты.

Алан достал из внутреннего кармана помявшегося, но так и не снятого плаща, визитку с позолоченной ручкой, написал на ней длинный набор и протянул незваным гостям.

— Не отслеживаемые переводы, пожалуйста.

— Учи учёных, — фыркнула девушка, вырывая визитку, пока парень по-простецки, из штанин, доставал ответный прямоугольник картона. — Держи. Звонить можешь в любое время. Всё максимально конфиденциально.

— Я, наверное, читать разучился, — бросил хозяин квартиры, изучивший врученную ему визитку. — Или у меня развилась дальнозоркость.

— В порядке всё у тебя, — остановился на пороге уже выходящий из квартиры Стивен. — Просто я по матери — Гончаров, и это всего-лишь моя родная тётка.

Щелкнула закрывшаяся дверь. Алан, проверив надежно ли закрыты все три замка, закрыл ещё и крючок. Только после этого он повесил плащ на вешалку и глотнул виски прямо из горла. Тихо скрипнула замаскированная под шкаф дверь во вторую комнату. Вышедшая оттуда женщина укоризненно посмотрела на мужчину.

— Снова «знакомые из прошлого»? — с вымученной улыбкой спросила она.

— Да, — Алан слабо улыбнулся, — снова.

— Пойду паковать вещи, — вопреки своим словам женщина присела на диван.

— Не стоит. Они наняли нас. Обоих, — уточнил он, через паузу. — Тяжба за наследство. Безнадежная.

— Это… Это интересно.

— Да уж, интересно…

— С Мясником Стивом мы встретились, с Чумным Доктором тоже, Горящего Фрэнка навестили, — заводя байк в гараж их лондонского дома, начала подводить итоги прошедшей недели Кейт. — Обнадеживающих новостей не наблюдается.

— Кроме письма Гарри, — ехидно улыбнулся Стивен. — Ещё узнали, сто Треворы торгуют опиумом и героином, Фишеры крепко повязаны со средиземноморскими пиратами, Кэрроу массово изготовляют детскую порнуху.

— Хочешь заложить этих типов «бобби»? — поняла девушка. — Обыски, облавы, срочное спасение от лап закона своих причиндалов — какие уж тут заседания Визенгамота. Модет и сработать. Конечно, есть вероятность, что вскроется наше авторство данных проблем. Второй раз такой трюк проворачиваем.

— Не «бобби». Местные менты — слишком очевидно и опасно. Плюс могут быть прикормлены, плюс Департамент магической безопасности. Пусть сомалийцы попадутся янкесовским морпехам, порнушку найдут жандармы, разгонявшие очередных протестантов, колумбийские картели обнаружат конкурента. И так далее. Обычные сотрудники обычных профильных ведомств сделали свою обычную работу.

— Международные расследования и скандалы, много взрывов и суеты. «Обливиэйт» не поможет — слишком большой разброс по миру и слишком многим придётся затирать память, слишком всё публично. Остается только одного — консервация всего и вся с залеганием на глубокое-глубокое дно. Выглядит, как набросок плана. Письмо Гарри… Хм, а ведь да, есть в нём кое-что…

— Авроры на уши встанут — Хогвартс долго будет лихорадить.

— Ты же в это время выловишь в этой мутной водичке золотую рыбку. Кворум вроде как есть, а большинство у чистокровных традиционалистов. Начинаем прорабатывать детали?

— Давай, — Стивен щелкнул пальцами, превращая одну из стен гаража в грифельную доску. — Натаниэль Фишер…

Малфой-манор.

Люциус Малфой, чистокровный волшебник и лорд Малфой, медленно и осторожно, не шел, а продвигался по дальней части собственной библиотеки, занимавшей целое крыло родового поместья. Продвигался, не забывая благодарить предков за их предусмотрительность: комната с Омутом Памяти располагалась не просто в самой защищённой части библиотеки, но и за секцией с книгами, опасными даже от простого стояния на полке, окруженных потрескивающим ореолом ограждающих их от внешнего мира заклинаний. Шансов преодолеть её у неадекватного волшебника, снова пережившего травмирующие или нежелательные воспоминания, не было — проверено временем, неоднократно. Увы.

С другой стороны… Северус был не просто хорошим легилементом, но и Северусом Снейпом. Нечто, сумевшее пробиться сквозь самоконтроль зельевара… Люциус не хотел знать, что это было. Не хотел, но знал, что придётся с этим встретиться.

Малфой осторожно приоткрыл тяжёлую, сияющую от наложенных чар, дверь. Северус сидел на полу, в помятой мантии и невидящим взором изучал пол перед собой. На Люциуса Снейп не отреагировал абсолютно. Обойдя по дуге, своего временно неадекватного друга, стараясь не выпускать его из поля зрения, Малфой проверил состояние Омута Памяти, ибо достать новый, или даже починить этот, в нынешнее время было проблематично. Артефакт оказался цел, в нём даже плескались чьи-то воспоминания, вероятно просматриваемые Снейпом. Бросив в друга несколько диагностических заклинаний и убедившись, что с Северусом всё более-менее нормально — просто глубокий шок и сильнейшее нервное истощение — Люциус нарочито лениво и равнодушно поинтересовался:

— Я посмотрю? — Снейп лишь издал вялый и неразборчивый звук, весьма похожий на одобрение. Малфой, до самого последнего момента не спуская глаз с зельевара, погрузился в чужую память.

— Молчишь, — сделав глоток виски из протянутой Люциусом бутылки, призванной устало опустившимся на пол Малфоем, просмотревшим воспоминания, заметил Снейп.

— Что говорить? — зло скривился Люциус, чья невозмутимость дала трещину. — Не хочу даже знать источник… этого.

— Это Лили. Её последний дар.

— Если это так, если всё это, — Люциус махнул рукой в сторону Омута Памяти, — правда. Если многие из событий той войны, если не вся она, были срежиссированы… Что ещё было спектаклем? И как долго это длится? Северус, я должен знать: кто передал тебе этот флакон?

— Сын Лили, — выдавил Снейп, постепенно приходящий в себя. — Он в этом году пошел в Хогвартс. Кстати, передай Драко, чтобы он был осторожен: Поттер владеет диммаком на приличном уровне.

— Передам.

— А я попробую найти того мальчишку, что дрался с Лордом.

— Мальчишку? — насторожился Снейп.

Тяжело встав, Люциус помог подняться другу, и они вместе погрузились в повторный просмотр воспоминаний.

Буквально на первой секунде Малфой остановил просмотр и обратил внимание на отражение в боковых зеркалах трюмо, за которым Лили Поттер вытаскивала из своего виска серебристую нить воспоминаний. В них был виден стоящий на верхней ступеньке лестницы, опирающийся на стену парень лет четырнадцати-пятнадцати, в разодранной майке, в порванных спортивных штанах, с текущей из глаз, ушей и ноздрей кровью, с отсутствующими кусками кожи и мяса, что видны были кости и мускулы, на руках и ногах. Мальчишка, держащий в руках покрытый горящими рунами «калаш», выстрелом из подствольника оного впечатавший в потолок взлетевшую без метлы над лестницей фигуру в плаще и с горящими красными глазами под капюшоном. Мальчишка, объятый серым ореолом постсмертного заклятья: стоит его убить, как энергия лишенной телесной оболочки и добровольно сходящей с Круга души, заполнит плетение. Отразить такой удар… затруднительно. Выжить после него… нереально.

Перед Лордом стояла трудная задача: добраться до Поттера, не убив охранителя, подготовившегося защищать его и после смерти.

Снейп смотрел в лицо подростка, похожего на Джеймса и Гарри Поттеров, что свидетельствовало об их близком родстве. Смотрел, и в отражении глаз этого Поттера, обратившего в силу боль и волю, жизнь и смерть, дабы бросить её на кон в схватке с одним из сильнейших волшебников века, видел стальное пламя. Пламя, чьи отблески озорно мигали в знакомых зелёных глазах Мальчика, Который выжил.

Волшебник, давший бой Тёмному Лорду в столь юном возрасте. Волшебник, владеющий Высшей магией и маггловским оружием, прошедшим специальную обработку. Северус бросил короткий взгляд на Люциуса, опуская щиты разума.

— Обливиэйт! — бросил Малфой-старший, даже не доставая палочку.

— Северус, хорошо, что ты вернулся, — встретил на пороге Хогвартса зельевара Флитвик.

— Что случилось, Филиус? Я очень устал, пока искал замену всему, что эти…

— Вот в чём проблема! — отошел в сторону полугоблин, указывая на тушу спящего в полузасыпанном рве тролля. — Стражничек, сам знаешь чего. И как его теперь на пост довести?

— Ногами, — вполне логично ответил зельевар.

— Такие вот дела, — сидящий на парте Гарри раскрутил стоящий на столе кнат, закончив пересказ событий недельной давности. Всё произошедшее требовалось с кем-то обсудить, хотя бы для структуризации собственных мыслей. Только спустя неделю, Поттер сумел ускользнуть с Дафной от бдительного внимания дружков Рыжика и учителей. Самое настораживающим было послание от Снейпа, переданное Драко. Зельевар довольно прозрачно намекал, за Поттером идёт пристальная слежка. Однако, сегодня, в День всех святых, пришла помощь откуда никто не ждал: в одном из коридоров мальчика буквально заблокировала кошка завхоза. Ало-золотые только поржали, да осыпали Поттера дождиком тупых шуточек. Поттер обидчиков запомнил, но поведение миссис Норрис его насторожило. Появление слегка растерянной Дафны, явно вышедшей не туда, куда шла была для Гарри сюрпризом не стало. — Не могу сказать, что очень сильно огорчен принятием клятв. Мне по душе больше Клятвы Ведьмака или Некроманта, но и Покорением вполне доволен.

В сложившейся ситуации, после принятия клятв, Поттера очень сильно напрягало полное бездействие руководства школы. Конечно, Снейп несколько раз намекал и передавал через Драко, что к нему можно обратиться за советом, если возникнет такая ситуация. Зельевара поддерживал Филч, почему-то покрывающий мальчика. Завхоз не раз и не два ловил Поттера за утренними тренировками в самодельном тренажерном зале, обустроенном в одном из классов, ранее предназначенных для занятий фехтованием, теперь не использующемся. Ловил, но не выдавал. Зайдёт, посмотрит и уходит. Гарри это несколько напрягало, но потом перестало. В конце концов, ничего тайного в его тренировках не было.

— Ты не рассматривал вариант вообще не принимать Клятв? — заинтересовалась Дафна, раскачивающаяся на стуле. Драко сегодня не было — МакКошка сняла с него баллы и направила на отработку к Филчу, за «неуместные комментарии в адрес других учеников». Гарри был несколько не согласен, что назвать Лаванду Браун «растрепанным треплом» было неуместным комментарием: текущая сплетница номер один сегодня явно забыла привести себя в порядок после урока Полётов, который правильнее было назвать «уроком травм». Гарри метла до сих пор не подчинилась. Мадам Трюк пыталась вдохновить мальчика рассказами о его отце, который был «лучшим ловцом школы». Поттера это не особо впечатлило и желания стать «самым молодым ловцом в истории» тоже не появилось. Первый же просмотренный матч по этому «квиддичу» отбил у Гарри всякое желание принимать в нём участие: слишком много мельтешения, слишком много суеты и полное попустительство судей, не замечающих даже явное нарушение правил, с которыми он от скуки ознакомился.

— С Клятвами проще, — мальчик задумался. — Не так. Понимаешь, Клятвы дают некоторую базу? Или основу? Фундамент? Эталон? Нечто, позволяющее тебе сначала научиться плавать, а потом уже переплывать Ла-Манш.

— Клятвы — это цепи, которые будут сковывать тебя всю жизнь.

— И которые я буду стремиться порвать, — возразил мальчик.

— Сумеешь ли? И надо ли? Ведь цепи не только сковывают, но и держат, как ты сам сказал.

— Кто знает? — Поттер ещё раз крутанул монету. — Если буду хорошо учиться и тренироваться, то может и получиться.

— Хм… Планируешь брать пример с этой Грейнджер? — мягко улыбнулась Дафна, обводя пальцем неприличное слово, вырезанное на парте кем-то из предыдущих учеников.

— Чего с неё пример брать-то? — фыркнул Гарри. — Мозги без ума и с шилом в одном месте. Если не образумится, то, — мальчик покрутил в воздухе рукой, затрудняясь сформулировать мысль.

— И ты такой же! Ты, как они! Как все! — раздалось от двери, после чего в дверном проёме мелькнули растрепанные коричневые волосы, а эхо удаляющихся шагов наполнило коридор.

Гарри матюгнулся, ничуть не смущаясь Дафны, которая сама могла высказать куда крепче, чем он. И бесшумной стремительной тенью устремился за Гермионой. Состязаться в скорости с Поттером Гринграсс не стала. Подобрав упавший на пол кнат, девочка спокойно и неторопливо пошла примерно в нужную сторону. Впрочем, там и тут попадались небольшие знаки, оставленные промчавшимся Поттером: загнутый ковер, положенная на окно штора, слегка изменившая своё положение перчатка латного доспеха — еле заметные мелочи, указывающие путь, по которому можно было легко отследить перемещения психованной Грейнджер и Поттера. Дафна не совсем понимала, что он нашел в этой дурочке, кроме растрепанной причёски и необычного цвета волос да странного ощущения при сотворении той различных чар. Взгляд девочки упал на один из висящих в коридоре портретов.

— Быть такого не может! — выдохнула Гринграсс, рассматривая портрет волшебника, что жил более четырёх веков назад. Художнику удалось весьма точно передать характерный перелив волос Вульфа Пламенного. Перелив, который Дафна привыкла видеть на голове этой самой, многократно поминаемой Грейнджер.

— … тебе не кажется, что это крайне тупо — обижаться на правду? — раздался из одного из классов голос Поттера.

— Что бы ты, — начала возмущаться Гермиона, но была жестко перебита.

— Тебя назвали «выскочкой»? Так ведь так оно и есть. Я могу справиться с большинством старшекурсников, хоть в дуэли, хоть в массовой драке, но не ору об этом на каждом углу.

— Ты-то? Который до сих пор не может зажечь простейший «Люмос»? Со всеми старшекурсниками…

— Люмос.

— Это, это… Это же беспалочковая магия, доступная только сильнейшим волшебникам! Первокурсник не может…, — Гермиона неверяще смотрела на парящий над рукой мальчика светлячок.

— Почему «не может»? — спросила вошедшая в класс Дафна, замечая вольготно развалившегося на парте Гарри, зажавшего в углу зареванную Гермиону.

— В книгах, к примеру, в «Истории магии» за авторством, — начала тараторить девочка.

— Ну, написано в книгах и что? — Дафна снисходительно посмотрела на Гермиону.

— Ты хочешь сказать, что в книгах врут? — захлебнулась от негодования грифиндорка.

— Я хочу сказать, что никто, обладающий хоть каплей разума не позволит, чтобы его козыри или большинство умений стали известны общественности или указаны в книгах.

— Твой шрам, — возразила Гермиона. — О знает вся Британия. Кроме тебя самого…

— И это странно, — Гарри почесал кончик носа, внимательно смотря на Дафну. Гринграсс посмотрела на Поттера, на Грейнджер, состроила невинную мордочку и стала изучать потолок. — Понятно, — сделал какой-то вывод Поттер.

— Люди должны знать своих героев, — пожала плечами Грейнджер. — Что в этом странного?

Гарри с Дафной переглянулись, решая стоит или нет пытаться просветить Гермиону в паре вопросов. Их безмолвный разговор практически завершился, когда в коридоре раздались чьи-то тяжелые шаги, от которых вздрогнуло перо в забытой на столе чернильнице.

Поттер буквально на долю секунды частично высунулся в коридор.

— Тролль, — холодно бросил он девочкам.

— Это просто не может быть. Администрация школы не могла допустить в Хогвартс столь опасное существо. К тому же, будь оно здесь про него уже все б знали.

Грейнджер решительно направилась прочь из класса. Дафна хотела её остановить, но Поттер покрутил головой. Гринграсс вопросительно посмотрела на мальчика.

— Он точно пройдёт мимо этого класса, учует, — пояснил Гарри. — Так и так придётся драться.

— Тролль!! — вбежала обратно в помещение Гермиона, как никогда раньше напоминая героиню японской мультипликации.

— В курсе уже, — отмахнулась Дафна, доставая палочку и выходя в коридор, откуда скоро донеслись её заклинания, звуки бьющейся керамики и ломающейся мебели.

Гермиона с удивлением наблюдала, как Гарри резко отодвинул полы мантии. На пояснице у мальчика висела странного вида сумка, из которой он уверенными движениями наощупь достал несколько склянок со странными жидкостями.

— Что это за зелья? — любопытство на короткий промежуток взяло вверх над испугом. — Мы таких не проходили, и в учебнике по зельям за второй курс я подобного не встречала. Где ты их взял?

— Боевой допинг, — ответил Поттер, проглатывая содержимое бутыльков одно за другим. — Не уверен, что их рецепты вообще тут изучают. Бууфф-а-а.

На глазах Гермионы тело мальчика несколько раз содрогнулось, словно он подавлял рвоту. Лицо покраснело, а щеки раздулись. Гарри буквально на несколько мгновений согнулся в поясе, после чего его резко выгнуло в противоположную сторону. На щеках мальчика заиграл нездоровый румянец, а глаза опасно и предвкушающее сверкнули.

Словно вальсируя, в класс вернулась раскрасневшаяся Дафна.

— Оп! — выкрикнула Гринграсс, выскальзывая из мантии. Подхваченная заклинанием верхняя одежда слизеринки метнулась в ноги показавшегося в дверном поеме тролля. Гермиона не удержалась и хихикнула: за ушами тролля висели пальмовые листья, через плечо, словно древнеримская тога, висела занавеска, живот был обтянут половичком, а по всему телу тролля стекала какая-то жидкость, к которой приклеилось множество птичьих перьев. — Встречайте: тролль в перьях! — весело выкрикнула Гринграсс, заманивая противника в класс.

— Не стоит его злить, — затараторила Гермиона. — В учебнике сказано, что тролли и великаны становятся сильнее от боли и злобы. Нам надо позвать преподавателей, чтобы они его усыпили специальным заклинанием из Высшей магии.

С горловым хеканьем и с низкого старта, вперед устремился Поттер. Увернувшись от огрызка дубинки, мальчик проскочил под рукой противника. После чего, используя набранную инерцию, пробил ему между ног. Тролль хекнул и схватился за окрасившийся красным пах, слегка присев. Поднимающийся на ноги Поттер этому только обрадовался, как способу увеличения силы апперкота, что пришелся прямо в кадык троллю. Оттолкнувшись от мантии Гринграсс, что натянулась струной между ногами противника, мальчик пробил куда-то за ухо своего противника. Потом еще, и ещё. Слегка оправившемуся от удара Гарри троллю постоянные колотушки о болевой точке пришлись не по вкусу. Своими длинными руками он попытался схватить мальчика и скинуть его с собственной шеи. Поттеру пришлось постараться, не только уклоняясь от цепких и сильных рук, но и вовремя отдергивать ноги от них же, одновременно балансируя на столь ненадежной поверхности, как троллья спина. К тому же его ещё иногда пытались раздавить о стену. Пока мальчик справлялся, демонстрируя невероятный уровень акробатических навыков. Дафне повезло меньше — девочка не сумела уклониться от отброшенного Поттером в сторону стола, по которому его хотели размазать. Полученный удар буквально смел девочку и отбросил ее на несколько стульев, сломавшихся под её телом. Гермиона ринулась к слизеринке, чтобы попытаться оказать первую помощь, о которой, как дочь врачей, была наслышана. Однако, Гринграсс уж вставала на ноги, сплевывая кровь. Левая рука безжизненно висела плетью вдоль туловища. Резкий выкрик — один из уцелевших стульев летит прямо в голову троллю, благополучно разлетаясь на куски. Куски, один из которых вонзился Поттеру в бок, а другой был пойман мальчиком прямо в воздухе и воткнут троллю в глаз. Тот заревел, начал царапать лицо пытаясь вытащить занозу, но всего на какие-то мгновения он замер от болевого шока. Их вполне хватил Гарри, чтобы с его руки сорвался бледный, серо-сине-зелёный поток света, выбивший его «мустангу» кадык. Тролль прекратил реветь и рухнул, заливая пол своей кровью.

— В отключке минут на двадцать, — прохрипел спрыгнувший на пол Поттер.

— Слышь, Грейнджер, — Дафна снова сплюнула кровью, — тебе нас, видимо, тащить придётся.

— Ч-что? — выдохнула Гермиона, еще не до конца отошедшая от развернувшегося перед ней столкновения и пары стульев, разлетевшихся на щепки у неё над головой, часть из которых застряла в волосах.

— Я такой далеко не уйду, пока что, — хмыкнула Дафна, взглядом показывая на свои руки, от кулаков до локтей покрывшиеся зелёными кристаллами… или даже ставшие ими. — Кости уже из плечевых суставов выворачивает, кожа, мышцы и сосуды вот-вот начнут рваться. У Поттера до интоксикации осталось рукой подать. Или думаешь, что такие допинги безопасны? Тогда ты не просто дура, а полная дура.

— Я понесу, сколько смогу, — прохрипел Поттер. — До прекращения действия стимуляторов ещё достаточно времени. — До Больничного крыла могу и дотащить.

— Сам дотащись, — фыркнула Дафна. — Блин, Грейнджер, да подними ты мне руки — вырублюсь же сейчас от болевого шока!

Мысленно обматерив разевающую рот гриффиндорку, покачивающийся Гарри подставил Гринграсс своё левое плечо и сдавленно охнул, ощутив не только приличный вес тела девочки, но и собственные многочисленные травмы, ведь далеко не всегда удавалось выполнить чистое уклонение от лап тролля. И ещё мальчику не нравилось, что эликсиры сработали только в половину своей силы. Плюс его ещё никогда от них не тошнило, даже в самый первый приём.

Пошатываясь и поддерживая друг друга, Гарри с Дафной уже практически вышли из класса, когда Грейнджер всё-таки подхватила девочку с другой стороны. Но через несколько шагов, ей пришлось встать между Поттером и Дафной, чтобы оба слизеринца могли на неё опереться. Это было… тяжело. У Гарри уже начали заплетаться ноги, он начал часто спотыкаться и всё норовил упасть или сильно покачнулся, из-за чего Гермионе приходилось его удерживать практически за талию. Девочку это могло бы вогнать в краску, но висящая на ней мешком Дафна не позволяла осознать двусмысленность позы, заставляя сосредоточиться на простом передвижении ног.

— Шаг, ещё один, и уже скоро край ковра. Вот, до ковра дошла. Он мягкий, удобный, по нему приятно идти, так неужели не доберусь до лестницы? — бубнила под нос Гермиона, не обращая внимания на тепло в груди и конечностях, на то, что тащит на своей спине не просто двух ровесников, но и одна из них частично окаменевшая или покрытая каменной коркой. Вес был не малый. Особенно для девочки, ранее не сталкивавшейся с подобными нагрузками.

— Профессор, — увидела Гермиона вышедшего из-за угла Снейпа, — там, тролль, — вытолкнула она из себя. — Мне… Надо… В Больничное крыло…

— Вижу, — презрительно бросил Снейп, — Коллега…

В этот момент Гермиона ощутила странную лёгкость во всем теле. Следующим её осознанным воспоминанием был потолок больничного крыла.

На соседней с ней кровати лежала Дафна, чьи руки всё ещё не вернулись в нормальное состояние.

— Кхм, кхе, — прочистила горло Гермиона, убедившись, что Дафна в сознании и смотрит на неё. — Я, наверное, должна сказать тебе «спасибо».

— Тут простым «спасибо» не отделаешься, — ответила Гринграсс, даже не поворачивая в сторону гриффиндорки голову.

— Знаешь, сейчас на дворе конец двадцатого века…

— Видишь мои руки? Они означают, что в свой двадцать седьмой день рождения я умру.

— Что? — ошеломленно переспросила Грейнджер.

— Мне осталось жить чуть более семнадцати лет. И я даже знаю точную дату своей смерти. Если доживешь — приходи посмотреть на мою смерть. Говорят, что это просто потрясающее зрелище.

— Такого не может быть. Должен быть способ…

— Ну, попробуй отыщи, — хмыкнула Дафна. — Сумеешь это сделать и будет считать, что мы квиты. Хотя я сильно сомневаюсь, что у такой дуры, как ты, это получится. Этот мифический способ искали люди гораздо умнее тебя.

— Знаешь, это обидно.

— Обижается на правду сама знаешь кто.

— Как там Гарри? — решила перевести тему разговора Гермиона. Слушать упрёки в свой адрес… При этом где-то на задворках сознания поселился червячок, постоянно нашептывающий, что Дафна может быть в чём-то права. — Почему вы называете меня «дурой» и «неумёхой»? Это ведь не так! Взять хотя бы баллы на занятиях…

— Хм, может у тебя ещё есть шанс. Давай не будем брать баллы, а возьмём ситуацию с троллем.

— Мы ещё не проходили троллей на занятиях ЗОТИ. Их изучают только на третьем курсе, но я нашла в библиотеке книгу…

— Помолчи и послушай. Мы были в классе, выходящем в прямой коридор с двумя выходами, без поворотов и ответвлений. Один из выходов перекрыт условно агрессивным существом гуманоидного вида, значительно превосходящий нас ростом. Следовательно, длина его шага тоже больше нашего. Наличие разума — неизвестно. Правила распорядка Хогвартса в таких ситуациях требуют незамедлительно оповестить преподавателей. Однако, занятия уже закончились, обед тоже прошел. Таким образом, текущее местоположение профессоров неизвестно. Учитывая различия в длине шага, убежать от данного гуманоида на прямой не представляется возможным. Остается только предпринять попытку контакта. При установлении агрессивных и враждебных намерений — предпринять попытку нейтрализации противника, устроив как можно больший шум для привлечения внимания других учеников и преподавателей.

— Вас могли убить! А ты теперь умрёшь молодой!

— И что с того? Я чистокровная волшебница. Для мен цена вполне приемлема, — криво улыбнулась Дафна.

Гермиона не нашлась с ответом.

Северус Снейп задумчиво рассматривал спящего тролля. К тому моменту, как он и остальные преподаватели нашли беглеца, сумевшего вырваться из лап этого недотёпы Квирелла… Зельевар быстро прогнал из головы следующие мысли — не ему в Хогвартсе о таком думать. Конечно, Дамблдора он за нос успешно водит, но далеко не факт, что директор не делает того же самого. Старая игра: «я не знаю, что не знаешь, что я не знаю». Игра, в которой легко проиграть победив и наоборот.

Снейп прогнал из головы отвлеченные мысли.

Мальчишка Поттер показал себя вполне неплохо, выбив троллю кадык с использованием «касания смерти». Конечно, когда ищущие беглеца преподаватели пришли к месту схватки кровотечение уже остановилось, а новый кадык почти отрос. Про сломанные позвонки не стоило и упоминать — тролли от такого принципиально не умирают. Однако, огня или кислоты у первокурсников с собой не было, как и холодного оружия. Точечный удар, вызывающий обильное кровотечение, или удушение… Поттер и Гринграсс выбрали единственный возможный вариант в сложившейся ситуации, дававший хоть какие-то шансы на успешное бегство. Это выставляло их не только здравомыслящими персонами, но и вполне адекватными тактиками, ведь задача была не из простых.

Из стены позади Снейпа вылетел патронус.

— Северус, срочно ко мне, — раздался взволнованный голос мадам Помфри. — Я сказала — срочно, а не «сейчас буду»!

Северус досадливо махнул мантией, открывая потайной проход, позволяющий срезать путь до больничного крыла, предварительно убедившись, что никого из учеников этого не видел.

— Что случилось, Поппи? — презрительно бросил Северус, выйдя в одной из палат Больничного крыла.

— Северус, — штатный медик Хогвартса вонзила в него декана Слизерина предупреждающий взгляд.

— Внимательно тебя слушаю, — мгновенно смягчил интонации Снейп, бывший одним из немногих людей, сталкивающихся в прямом противостоянии с альтер-эго Мастера Целителя мадам Помфри — Мастером Малефикаром Помфри. И то столкновение Мастер Зелий и Мастер Тьмы проиграл с таким треском, что даже Пыточные заклятья в исполнении Волдеморта казались предпочтительными ещё одного столкновения интересов.

— Я не понимаю, что происходит с Поттером! Мне нужно знать, что именно он принял, но у меня не получается определить содержимое флаконов и подобрать нейтрализатор!

— Показывай, — вздохнул зельевар, начиная подозревать во всей этой ситуации чей-то умысел.

Несколько минут изучения остатков жидкости во флаконах, как целых, так и разбитых, прошли под требовательным и давящим взглядом медика. Подгонять Северуса она не подгоняла, но бдительно следила, чтобы тараканы в голове зельевара оставались в банке.

Снейп убрал палочку и буквально обнюхал остатки пузырьков. Увы, содержавшихся в них жидкостей осталось слишком мало, да и перемешались они между собой для определения по внешним признакам, магия же давала совсем странные отклики. Отложив осколки стекла в сторону, он взял в руки сумку, из которой их извлекли. Нахмурился. Спрятал её в полах мантии и двинулся на выход из Больничного крыла.

— Снейп! — хлестнул его голос мадам Помфри.

Зельевар остановился.

— Поппи, у тебя спирт есть? — бросил он, не оборачиваясь.

— Конечно, — удивилась медик.

— Влей Поттеру стакан — другой. Может помочь его стабилизировать, — посоветовал Снейп. — Я же поговорю кое с кем.

— Гораций или Люциус? Со стабилизацией пока справляюсь.

— Нет. Но ты его знаешь.

— Я с тобой.

— Думаешь Помона с Альбусом справятся с двумя с половиной калеками? — голос Снейпа был буквально пропитан скепсисом. — Ах да, и скоро тут будет злющий Максимильян Гринграсс. Кто ЕГО будет держать в рамках?

— Северус, мальчик мой, зачем ты ему это сообщил? — из камина вышел Дамблдор. — Это не очень взвешенное решение.

— Родовые дары, Альбус, — пояснила Поппи. — Активировав их, Дафна послала своей родне сообщение, что она в беде.

— Прости старика, Поппи, — повинился Дамблдор, — запамятовал.

Воспользовавшись моментом, Северус выскользнул из палаты, потом и из Хогвартса. Переместившись в Лондон, он оказался в небольшом тупичке, заваленным всяким хламом. Буквально через половину минуты, из него на улицы английской столицы вышел тёмноволосый мужчина в чёрном пальто, напоминающий служащего средней руки. Он спустился в метро, потом сделал пару пересадок на автобусе, по пути купив газету в киоске. На одной из неприметных улочек, подсел к одному из многочисленных уличных художников, собравшихся здесь и рисующих шаржи клиентов или прохожих. Служащий лениво читал купленную газету, пока художник рисовал карикатуру. Расплатившись за рисунок, небрежно вложил его в газету. Через несколько кварталов зашел в небольшую кафешку на четыре столика, где выбрал стол около какой-то пальмы и заказал бизнес-обед. Не успел служащий съесть первое блюдо, как к нему за столик подсел ещё один типичный «белый воротничок», чем-то неуловимо похожий на того самого уличного художника.

— Привет, Кевин, — поздоровался Снейп, отодвигая в сторону пустую тарелку.

— Здравствуй, Северус. Что тебя интересует на этот раз: драконья кровь, слоновья кость? — поинтересовался «художник».

— Вот это, — Северус положил на стол поясную сумку Поттера. Постороннего внимания он не боялся — только не в кафе, где сливают инсайдерскую информацию и встречаются прочие контрабандисты со скупщиками краденного. — На ней ваш герб. Полагаю, что ты должен знать, что в таких носят.

— Что угодно, — фыркнул Кевин.

— У меня один кретин выжрал содержимое находившихся здесь пузырьков. Теперь в лазарете у Поппи Помфри. Я велел дать ему спирта, видел у вас с собой фляжки с ним.

— Тот лаз всё ещё открыт? — через пару минут раздумий, поинтересовался Кевин, снабжающий медпункт Хогвартса кое-какими запрещенными на Британских островах ингредиентами для лекарственных зелий. Собственно, Поппи и познакомила их.

— Открыт, — подтвердил Снейп, гоняющий от лазейки в системе наблюдения Дамблдора и Филча.

— Я загляну к Поппи, посмотрю на пациента, но есть шанс, что всё не так просто. Видишь, — Кевин указал на сумку Поттера, — кнопка точно в середине гильдейского герба? Так делают чистильщики.

— Чистильщики?

— Элита Гильдии. Не Мастера, но всего на пару ступенек ниже. Париж, Одесса, Мехико, Стамбул, Багдад — там, где таких, как я, нужна будет пара сотен, они суются в соло и возвращаются живыми и с добычей. Сейчас в Лондоне только два чистильщика — Стивен Лесс и Екатерина Белоперова. К счастью, они — пара. Можешь к ним съездить? Вдруг у них что-то пропало? К примеру, из багажа в аэропорту. Есть у них кое-какая специфическая алхимия… И химия.

Северус еле удержал лицо. Нет, в такие совпадения он не верил. Как и в то, что Поттера не научили правильно употреблять допинги. Диммаку научили, правильно травить себя — нет? Снейп в это не верил. Только не после того, что Гарри показывал на дополнительных занятиях. Значит, было ещё кое-что. Это требовалось выяснить. И только потом идти на разговор с опекунами Поттера.

— Мне уже пора возвращаться в Хогвартс. Увидимся там, — оставив деньги просто на столе, Снейп переместился в Хогсмит.

* * *

Гарри открыл глаза, и со стоном поспешил их закрыть. Тут же мальчик услышал чьи-то быстрые шаги и скороговорку заклинаний.

— Голова болит или глаза режет? — поинтересовался чей-то мужской голос у него над ухом.

— Глаза, — просипел Поттер ответ. Ему ещё никогда не было так хреново. И на обычный откат от приёма стимуляторов его состояние не походило. Тошнота — да, слабость — да, но не режущая боль в глазах, сухость во рту и слегка приглушенные звуки. Гарри мог бы понять будь в этом комплекте какофония под черепом или хотя бы бегающий туда-сюда потолок, но на опьянение или похмелье его состояние походило мало.

— Лошадку готов скушать? — продолжил спрашивать неизвестный мужчина.

— Нет, лучше озеро выпью, — вытолкнул из себя Гарри.

— Интоксикация обыкновенная, — поставил диагноз мужчина. — Горячего чая и дать хорошенько пропотеть. Через час-полтора можно выпускать.

— Я всё-таки подержу его до завтра, — ответила незнакомцу мадам Помфри. — Оплата стандартным порядком тебя устроит?

— Не совсем. Это же не поставки, тут расценки другие.

— Не при мальчике.

— Мадам, он точно знал, на что шел, когда принял тоники. Буду удивлён, если он не в курсе о нашей работе.

— Не в курсе, — просипел Поттер.

— Тогда вообще замечательно. Мадам, счёт пришлю обычным каналом.

— Буду ждать. А с Вами, мистер Поттер, мы сейчас будем разговаривать, — в голосе штатного медика Хогвартса послышались нотки, напоминающие о ремне и его свисте.

Из медпункта Гарри выбрался буквально следующим утром. Сбежал, воспользовавшись визитом разгневанного отца Дафны. Конечно, на двери были соответствующие чары, предназначенные для пресечения самовольных отлучек пациентами. На дверях, но почему-то не на окнах. Воспользовавшись суматохой, Гарри вскрыл окно, закрытое на обычный шпингалет и аккуратно спустился по слегка обледеневшей стене. К счастью для мальчика стены Хогвартса уже давно не знали ремонта и все были в щербинах и выбоинах. К несчастью для мальчика его внизу ждал Снейп. Сделав Поттеру знак молчать, Северус несколько мгновений послушал, как Поппи Помфри чихвостит Дамблдора, неизвестно как оказавшегося в медпункте, за паршивое состояние стен и окон, а также чар на них. После чего, сделал знак Гарри следовать за ним.

Зельевар привел мальчика в небольшую каморку на первом этаже, по сути — чуланчик для разного инвентаря.

— Так, мистер Поттер, — начал Снейп, — здесь мы можем говорить, более-менее, открыто. Сколько вы припрятали той отравы, которой наглотались перед боем с троллем?

-Профессор? — решил прикинуться тюфиком Гарри. Он понимал, что отрицать использование допинга бесполезно, но сразу признаваться в наличие заначки не хотелось.

— Там ведь дозировка не фиксирована? Отольёте мне, из каждого пузырька, сколько сможете. Вы ведь не думаете, что вам просто попался «некачественный» продукт?

— Если следовать вашей логике, профессор, то я и тролля встретил «не случайно».

— Наличие или отсутствие тролля в школе касается Вас в той же мере, как и любого ученика Хогвартса, то есть по сути никак. Ваша же встреча с оным, — Северус помолчал, — не входит в компетенцию теории вероятности…

— Профессор, — перебил зельевара Гарри, — вы сами сказали, что может говорить открыто, так скажите прямо: тролля спустили на меня?

— Вам, Поттер, — начал отвечать Снейп, шестым чувством поняв, что сейчас Поттер что-то решает относительно него, — следовало бы лучше учиться. Как минимум, историю своей страны знать надо. Сегодня на Британских островах существует два места, где можно удерживать магических существ любой категории опасности: Хогвартс и зверинец Букингемского дворца. Беспокоить Её Высочество из-за такой ерунды — глупо. Таким образом, у нас тут бывают «гости», о которых не информируют учеников: лишний ажиотаж нам не нужен, как и неуместная паника. Конкретно этот тролль, когда я, как и остальные деканы, сопровождал его отведенное ему место, пытался сбежать раз десять. Однако, это произошло уже после вашей с ним встречи. Не присутствовав при удачном побеге, я не могу утверждать, что имела место халатность, а не умысел, как не могу утверждать и обратного. Слава же — это обоюдоострый меч. Она привлекает не только сторонников и союзников или противников, но и различного рода дураков, желающих урвать её кусочек. Ваша же слава достаточно велика для любого варианта из перечисленных. Я ответил на ваш вопрос?

— Да, профессор, благодарю.

— Тогда жду от вас образцы вместе с домашним заданием по моему предмету. И переложите ингибиторы в другое место — мало ли что.

Направляясь в родные подземелья, после разговора со Снейпом, Гарри испытал «дежа вю»: в него снова врезалась Гермиона. Только в этот раз всё ограничилось шишкой на лбу.

— Грейнджер! Надоела! — Поттер недовольно зыркнул на девочку. — То ты мне среди дороги встречаешься, то чужие разговоры подслушиваешь. Имей совесть, хорошо?

— Поттер. Тебя-то я и искала. Ты знаешь, что Дафне осталось жить всего шестнадцать лет с небольшим? — выпалила Гермиона. — Я пытаюсь найти способ…

— Так, Гермиона, скажи-ка мне: что сказали на этот счёт сама Дафна и её отец? — потер переносицу Гарри.

— Что всё в порядке, и «цена приемлема», но это она от шока и расстройства. Я читала, что…

— Это НЕ от шока, — перебил её Гарри. — Ты думаешь, что принятые мною тоники без побочных эффектов? Лучше так не думай.

— Не думаю. Я слышала, как ты кричал в медпункте, пока мадам Помфри не наложила на твою палату Заглушающее. Думаю, что урок пошел на пользу, и ты больше не будешь поступать так безрассудно и бездумно. Ах да, спасибо… за…

— Я понял. И урок на пользу не пошел: случись снова такая ситуация — всё повторится. Мне прекрасно известно, какие последствия могут быть от того, что я пью. Лучше скажи мне, библиотека на ножках: сколько сейчас в стране зверинцев для магических существ?

— Содержать магических существ в неволе запрещено декретом Министерства магии от…

— Гермиона, я не про это спрашиваю.

— Раз запрещено содержать магических существ в неволе, то ответ — ни одного, — припечатала Гермиона с предовольным видом.

— Ответ неверный, Грейнджер, — буквально выплюнул Малфой, появившийся из бокового коридора. — Только официально действуют два: Королевский и Хогвартсовский, а фактически — четыре.

— Семь, мистер Малфой. Вам будет полезно лучше следить за новостями, — прокаркал подкравшийся Филч.

— Получается, что декрет Министерства…

— В Хогвартсе и Королевской резиденции зверинцы являются частью не только неотъемлемой частью комплекса зданий, но и элементом защитной системы. Закрыть их просто не представляется возможным. Или полностью разрушить наш замок и Букингем, чего никто делать не станет. Ещё один — в аврорате. Он, конечно, не всякую тварь удержит, но им вполне хватает. По одному в порту Глазго и Лондона, числятся на балансе Таможенной службы Её Величества. Ещё один в Тауэре, по озвученным выше причинам. Седьмой — в Гринготссе.

— Портовые были уничтожены во время Нашествия, — слегка нахмурился Драко.

— Куда тогда таможня помещает изъятую контрабанду? — вопросом ответил Филч. — Аналогично, с авроратом.

— Да, такое возможно, — признал Малфой, без особого желания. За данной темой он не особо следил, только со слов отца, который занимался, в том числе, и контрабандой. Однако, Люциус Малфой предпочитал не связываться с магическими существами, как слишком требовательным активом.

— Кстати, если хотите поговорить, то это лучше делать не среди коридора, а в старом классе Предсказаний. Он не используется уже не один десяток лет, а вы не будете пачкать ковер и мешать ходить остальным ученикам. Найти его просто: на втором этаже, левый коридор, третья дверь по правой стороне.

— Спасибо, мистер Филч, — Гарри вежливо наклонил голову, ткнув под ребра Малфою, чтобы молчал. — Мы воспользуемся Вашим советом.

Драко презрительно посмотрел на Гермиону, слегка менее — на Поттера, но промолчал. И молчал, пока они шли до указанного кабинета, а потом Гарри внимательно всё обыскивал и осматривал помещение.

Гермиона с удивлением наблюдала, как Поттер с Малфоем склонились над одним из углов комнаты и что-то внимательно изучали, тихо переговариваясь.

— Этот класс, как и комната свиданий, выпадает из общей системы наблюдения, — озвучил итоговый вывод Малфой. — И легко такое нарушение не восстановить. Если честно, то я не представляю, как это можно сделать без использования человеческого жертвоприношения. Не понимаю, что заставило Филча нам выдать такой секрет?

— Это был не Филч, — покачал головой Поттер. — Совсем не Филч, но он нам знатно помог.

— Это точно.

— Что вы такое несёте? Какая ещё система наблюдения? Почему это был не Филч?

— Грейнджер, — скривился Малфой, — скажи, как тебя назвать, чтобы это соответствовало действительности, и ты не обиделась? Есть идеи?

— Гермиона, ты в школу ходила? — зевнул Поттер. — Обычную, английскую школу.

— Ну да, пока меня не вызвали в Хогвартс, — с разбегу влезла в расставленную Гарри ловушку девочка.

— У вас были камеры в коридорах и классах?

— Ну да. С их помощью охранники могут наблюдать за… Ой! — Гермиона поняла, на что ей жирно и прозрачно намекнули. — Ты хочешь сказать…

— Не хочу, а прямо, специально для тебя, говорю: в Хогвартсе существует система наблюдения за учениками, построенная на магии и охватывающая абсолютно все помещения, включая душевые и ванные комнаты.

— Этого не может быть, это нарушение…

— Ты забыла про Статут Секретности. Благодаря ему, в среде волшебников не действуют многие из принятых, и привычных, норм и законов. К примеру, про неприкосновенность личной жизни тут и не слышали.

— Это значит…

— Это значит, что вся наша переписка может спокойно люстрироваться.

— Только магглорожденных, — поправил Малфой. — Моя сова в чужие руки письмо не отдаст. Это, кстати, одна из основных причин, по которой всё ещё существует совиная почта — повышенная надежность.

— Это несправедливо, — насупилась Гермиона.

— Это есть. И я не уверен, что стоит что-либо менять, — пожал плечами Гарри. — Лучше скажи, Гермиона, кто тебя хотел убить таким извращенным способом?

— Меня? Убить? — девочка ошеломленно затрясла головой. — За что?

— Или «почему», — Драко с каким-то искренним сожалением посмотрел на Гермиону. Грейнджер хотела уже возмутиться, но заметила выжидающий взгляд Поттера и промолчала, задумавшись.

— Я, я думаю, — через несколько минут Гермиона вернулась из дум в реальный мир, — что это могла быть чья-то глупая и не очень продуманная шутка. Попытка показать мне «полагающееся» место. Хотя это выглядит весьма натянуто. Если бы я не наткнулась на Дафну и Гарри, то могла бы и не оказаться в том коридоре. И мне не понятно, чем я могла разозлить этого предполагаемого шутника, что он решился на столь подлую и опасную шутку.

— Своим поведением, Грейнджер, своим поведением, — пошатываясь, в класс зашла Гринграсс. — Мы это уже обсуждали. Кстати, Драко, а тебе вся эта ситуация ничего не напоминает? Как и сама Грейнджер.

— Я постараюсь исправиться, — буркнула Гермиона. На большее её не хватило — вина мучала, за столь резкое сокращение жизни практически незнакомого человека.

— Вялотекущая инициация? — Малфой подпер стенку. — Думал об этом. Да, весьма похоже, но вот выбросов-то и нет.

— Симеона Малфоя помнишь?

— Хм. Да, может быть, может быть, — Драко не очень радостно, но согласился с Дафной.

— Расскажешь, что там за история была? — проявил интерес Поттер. — Если, конечно, не семейная тайна.

— Не тайна, совсем не тайна, — Малфой слегка задумался, припоминая обстоятельства давних лет. Не очень красивые обстоятельства, очень давних лет. — Ещё до Статута дело было. Тогда на территории нынешнего Уэльса завелась банда разбойников. Так себе банда, по тем временам, но было одно отличие: их главарь обожал закапывать пленников в глину, а потом разводить на этом месте костер, буквально запекая бедолаг живьем.

— На ритуал похоже, — хмыкнул Поттер, почесав зад.

— Сочувствие от Малфоя? — не поверила Грейнджер.

— Так и есть — на оба замечания, — кивнул Драко. — Когда разбойников схватили, это было не очень сложно из-за оставляемого ими магического следа, то выяснилось, что лидером был сынок одного из тогдашних Малфоев. Во время одной из битв со соседями он, вместе со своими солдатами, надругался над прислугой побежденных. Вот одна из служанок и родила дитё. И у ребенка оказался сильный магический дар, который до конца так и не пробудился. Однако, при соответствующей стимуляции, Симеон, так звали главаря, мог творить беспалочковые заклинания почти, как обученный и тренированный волшебник. И такие моменты были для него своеобразным наркотиком.

— И при чём тут некая «вялотекущая инициация» и я? — не поняла Гермиона.

— Спешишь. Драко ещё не закончил. Вот очередная причина для «шутки», — ткнул в очевидное Гарри девочку.

— Спасибо, Поттер. Вялотекущей инициацией называется состояние волшебника, когда он становится не только сильнее, но и более искусным не из-за обучения, а под влиянием внешнего фактора, от которого у него вырабатывается, увы, зависимость.

— Хочешь сказать, что я — наркоманка, зависимая от…

— Баллов, от одобрения преподавателей, от титула «лучшей ученицы», — прервала девочку Дафна. — Да, именно, это мы и хотим сказать. История Симеона Малфоя — самая известная, т.к. он был схвачен Королевской Стражей и подвергнут светскому суду, но в родовых хрониках встречаются и упоминания случаев, похожих на твой.

— То есть если я перестану получать баллы, то стану плохо колдовать? У вас ошибка в логике, люди. Я получаю хорошие отметки потому, что хорошо колдую. Хорошо же колдую — из-за того, что трачу много времени на учебу, а не на всякую ерунду.

— Гермиона, а давай проведём эксперимент? — улыбнулся Поттер.

— Какой ещё эксперимент?

— Ты постараешься за месяц не получить ни одного балла за ответ на уроке, только за домашку. Не будешь тянуть руку, когда спрашивают. Никаких развернутых ответов на задаваемые вопросы. И мы посмотрим, как у тебя будут получаться чары через это время. Если всё останется без изменения, то я научу тебя заклинанию, которым вырубил тролля.

— Договорились, — клюнула на удочку Гермиона. — Кстати, а почему вы считаете, что нам про этот класс рассказал не Филч?

— Ты когда-нибудь видела Филча в брюках-клеш? — Драко наградил гриффиндорку своим фирменным взглядом.

— Я… Не видела, — призналась Грейнджер, поморщившись, что пропустила такую очевидную вещь. В очередной раз… В очередной раз её ткнули в то, что она не умеет применять имеющиеся знания на практике и в нулевую наблюдательность. Это уже заставляло задуматься и попытаться осмыслить полученную информацию и собственное поведение. Гермиона гнала от себя мысль, что причина её проблем — в ней самой.

— Надо будет узнать, где находится местный зверинец, — зевнул Поттер. — Прикинем, как к нему можно было бы провести тролля без привлечения внимания учеников. Может что-нибудь и прояснится.

— Ты не рассматриваешь, что это на тебя покушались? Ты ведь национальный герой и всё такое? — Гермиона попыталась поразмыслить в другом направлении, пусть она и считала, что администрация школы такого не допустит, но сколько раз она уже ошибалась в выводах?

— Это глупо, — нахмурился Драко.

— Это идиотски глупо, — поддержала Малфоя Дафна.

— Разве, что хотят выманить у меня какие-нибудь припрятанные козыри, — Поттер хмыкнул. — Рукопашка — один из сильнейших моих навыков, но не ей единой. Допинги… Я думаю, что Снейп вполне может помочь с их варкой или получением аналогов.

— Тестирование твоих навыков? — осторожно предложила Гермиона.

— Их не так много, чтобы я что-то скрывал, — опять отмахнулся Гарри. — Давайте, завтра договорим? Мне уже к Снейпу пора, а надо ещё в комнату забежать — переодеться.

— Я чит… Хорошо, завтра поговорим — мне надо подумать, — всё-таки справилась с собой Гермиона.

Идя к Снейпу, Гарри всё ещё сомневался в принятом решении. С одной стороны, их декан прошел проверку, подтвердив даваемые ему характеристики. С другой… Не нравился он мальчику, не нравился. И сформулировать причину такого отношения Гарри не мог. Преподаватель плохой? С одной стороны — есть такое. С другой… На «отработках» Северус Снейп показывал себя совсем с другой стороны: и объяснит по несколько раз, и покажет, и расскажет. Гарри подозревал, что багаж знаний зельевара был значительно больше, чем он старался показать, а понимание мира — глубже.

Тяжелый характер? У кого он простой? Сам Гарри тоже был не сахарный и не плюшевый.

Поттер наивным не был. И о предупреждении Снейпа, что подобные «происшествия» будут повторяться, говорить своим однокурсникам не стал, пусть и принял на вооружение. Стивену с Кейт нужно будет сообщить, благо код на подобный случай обговорен много месяцев назад. Пару секунд Гарри раздумывал над тем, чтобы переложить свои проблемы на плечи старших, но всё-таки передумал: у него нет доказательств, что вокруг него идёт какая-то возня. Нет доказательств — нет цели, и «залпы тяжелых орудий» уйдут в пустоту, а сам он будет выглядеть не очень хорошо в глазах окружающих. Нет, надо самому что-нибудь отыскать, а потом уже звонить другу.

В такой ситуации попытка свести Снейпа, почему-то окольными путями помогающего мальчику, и опекунов представала перед Гарри оптимальным решением. Если, конечно, он ничего не упустил. И это простительно: он ещё ребенок, что только начинает играть во взрослые игры.

— Здравствуйте, Поттер, — махнул рукой куда-то в глубину класса Снейп. — Проходите к десятому котлу и начнём занятие. Или вы хотите мне что-то сказать?

— Во-первых, я принес эссе, которое должен был сдать сегодня на уроке.

— Положите на стол — посмотрю в конце занятия, — лицо Северус удержал, хотя ему и хотелось не вести урок, а сразу же заняться изучением принесённых Поттером составов.

— Во-вторых, у меня есть для вас оплачиваемая работа.

— У вас? Для меня? — в звучавшем в голосе зельевара презрении можно было утонуть, но не распознать интерес и удовлетворение. — У вас денег не хватит, Поттер.

— Я тут набросал небольшое техническое задание, — шаркнул ножкой Гарри. — Оплата… Договорная.

— Можете выбросить его в стоящее рядом с вами ведро, — Снейп ногой выдвинул из-за стола мусорное ведро, «случайно» открыв ящик стола, куда понятливый Гарри и «выбросил» принесенные тетради. — Не тратьте зря моё время, Поттер, приступайте к занятиям.

— Конечно, профессор. Извините за глупое беспокойство.

Смотря сквозь пальцы, которыми он тер голову, пытаясь прогнать зарождающуюся мигрень, на пыхтящую, как чайник, Гермиону, Гарри поймал себя на мысли, что думает над гадостями его проклявшему, ибо другого объяснения происходящему он не видел. Короткий взгляд на Дафну, что пыталась разбить головой стену. Исход, как шепнул бросивший презрительное «грязнокровка», удирающий ржать в уголочке Драко, крайне маловероятный. Да и сам Поттер находил в книгах упоминание о том, как Гринграссы пробивали своими телами крепостные ворота и стены, принимали на грудь пушечные ядра.

Грейнджер не успокоилась. Несколько дней девочка провела в библиотеке, разыскивая информацию о работающих питомниках магических существ и всё, что с этим связано. Безуспешно. Тогда Гермиона пошла в обход и обратилась к Сьюзен Боунс, чья тетя занимает высокую должность в магическом аналоге полиции. Сьюзен, наивная девочка, написала своей родственнице. Тётушка ответила, что содержание и функционирование таких мест запрещено указом Министерства Магии от какого-то лохматого года, и если Сьюзен узнала о существовании чего-то подобного, то лучше ей рассказать всё тёте по доброй воле, чем отвечать перед законом.

Дальше — больше. Девочки не успокоились и в ответном письме детально расписали случай с троллем, не забыв перечислить всех участников и последствия.

В результате в Хогвартс прибыла комиссия Министерства Магии, которая уже через несколько часов работы вынесла своё решение: за клевету по предварительному сговору на Хогвартс и лично Альбуса Дамблдора, а также попытку втянуть в это Мальчика-который-выжил, лишить Сьюзен Боунс и Гермиону Грейнджер пансиона на месяц и назначить отработки на этот же срок. Конечно, в самом письме девочки указали, что в том эпизоде принимали участие Гарри с Дафной, но… Но Поттера с Гринграсс комиссия просто не нашла, ибо особо и не искала: в качестве очередной отработки Филч отправил их драить флюгеры на башнях. Сносно освоившая метлу Дафна начищала их до блеска, а Гарри таскал ведра с водой.

Разозленная Гермиона, нашедшая слизеринцев по их освобождению, высказала им всё, что думает о магическом сообществе в целом и о них в частности, закончив спич:

— Змеи, как есть! Права была МакГонагалл! И в книгах правду писали!

Заметив задумчивый взгляд присутствующей здесь же Боунс, Поттер вопросительно поднял бровь — подсмотренный у разозленной Кейт жест.

Сьюзан потеребила воротник мантии, собираясь с мыслями.

— Ты знал, что этим всё закончится, — озвучила она свой вывод.

— Предполагал, — через несколько секунд напряженных раздумий, сознался Гарри.

— Почему? — Боунс мило нахмурилась.

— Даже среди магглов такая глупость наказывается, — Поттер потер лоб.

— Почему это глу… Кх… Ох — закричала Гермиона, вызвав звон в ушах у своих слушателей. Закончить фразу, и наградить всех мигренью, мальчик её не дал, пробив под дых. Грейнджер сложилась пополам и замолчала, а потом вдруг разрыдалась.

— Так, Боунс, — Дафна оторвалась от стены, в которой проделала небольшую выемку. — В качестве наказания — прекращаешь истерику Грейнджер. Мы с Гарри выйдем, поболтаем немного. Когда вернемся, чтобы она уже утерла сопли и слюни.

— Не понимаю, — признался Поттер, когда они с Дафной вышли из комнаты, — чего ты так переживаешь из-за этой Грейнджер. Обычная дурочка, начитавшаяся всякой макулатуры. Куча бумажных знаний, которые даже не пыталась проанализировать, а просто приняла на веру. Таких среди маглов сейчас полным-полно. Это в Хогвартсе домашние задания типа «напишите эссе», которые заставляют хотя бы немного анализировать пройденный и изучаемый материал. В обычной же школе — выберите правильный ответ, и там важно, чтобы он дословно совпадал с текстом учебника. Другими словами, у Грейнджер сейчас ломка всего на свете, вот она и чудит. Пытается действовать по книгам, а получает результат, который эти самый книги трактуют, как ошибочный и невозможный.

— Не думаю, что всё так просто, — Дафна приложила пальчик к губам, — и безопасно. Как ты знаешь, сейчас в магии выделяют трансфигурацию, чары, зельварение, ритуалистику и легилеменцию.

— Ещё гербология.

— Это не совсем магия, скорее набор полезных навыков.

— Руны, прорицания, нумерология, астрология.

— Руны — часть ритуалистики, — не приняла поправку Дафна. — Прорицания… Тут всё сложно. Однако, раньше существовала…

— И сейчас существует, — перебил девочку Гарри, вспомнив разговор Стивена с Хагридом. — Огонь, Земля, Воздух, Вода, Хаос, Порядок, Жизнь и Смерть?

— Точно. Откуда знаешь?

— От кузена.

— Ты ведь понимаешь, что простой мастер боевых искусств не может такого знать?

— Это весьма популярные представления магглов о магии и её природе. Уходят корнями к Платону, — небрежно отмахнулся мальчик, давно уже подозревающий, что Стивен был знаком с магией не только в теории. — К тому же, — припомнил Поттер детали посещения Кривой аллеи, — он — сквиб знатного рода.

— Это… любопытно, только речь сейчас о Грейнджер. У меня есть подозрение, что у неё доминирует Огонь, а сила настолько велика, что влияет на физический облик.

— Она же не рыжая, — засомневался Гарри. Флитвик на тренировках упоминал о чем-то таком, но без подробностей.

— Но с рыжим отливом, словно подсвеченная изнутри яшма. Огонь и Земля. Это, кстати, объясняет твою реакцию на неё: у Поттеров всегда одной из сильных сторон был Воздух.

— Антипод Земли…

— Отпиши кузену, а я — родителям. Вдруг чего подскажут. Сейчас же… Пошли её успокаивать.

— Слышь, Гермиона, — весело бросила вернувшаяся в класс Дафна, — пошли к Хагриду чай пить?

— Что? Скоро отбой же!

— Значит точно идём! — бесцеремонно схватил Грейнджер за рукав Гарри. — Мне уже надоело, что Хагрид постоянно на Дафну и мою мантию косится, да и ведёт себя крайне настороженно. Может твоё появление его слегка взбодрит.

— Если нас поймают…

— Не поймают, — отмахнулась Гринграсс, пристраиваясь к другой руке. — Пока там Филч с Гарри будут Хагриду в очередной раз огород вытаптывать мы чаёк попьём, про зверушек разных послушаем. Знаешь какой отменный чай заваривает Хагрид? Вот пироженки у него не получаются, — Дафна состроила умильно-обиженную мордочку.

— Всего не умеет даже Бог, — поддел девочку Поттер. Времена, когда он за это мог получить по голове уже прошли.

— До высказываешься мне тут, еретик, — для проформы пробурчала Гринграсс, буквально таща на буксире Гермиону.

Дафне очень не нравилось всё происходящее сразу по нескольким причинам. Во-первых, она подозревала, что Грейнджер всё-таки «подводят» к Поттеру. Она и Драко уже голову сломали над причиной и задачей этого. Гермиона точно не могла быть «агентом влияния», который мог бы заставить Гарри действовать в чьих-то интересах. Не тот типаж, просто не тот типаж.

Поттер выделялся среди своих одногодков не столько лидерскими, сколько бойцовскими качествами. Его повадки были характерны для воспитанников древних родов, привыкших скрывать свои реальные возможности и просчитывать каждое слово и каждый шаг, бить быстро и мощно в идеально подходящий для этого момент. Заучка Грейнджер просто не имела шансов повлиять на такого, как Гарри, кроме двух случаев: будучи его официальной невестой или держательницей крупного долга, типа «долга Крови и Жизни». Оба варианта были маловероятны. Официальная версия утверждала, что после своего чудесного спасения Поттер был сокрыт среди магглов. Следовательно, он не мог быть помолвлен на Гермионе: у магглов это возможно только с 13 лет, а им сейчас всем по 11-12. Из этих же соображений, и реакции Грейнджер на шуточки про горизонтальные отношения полов — общего ребёнка у них тоже нет. В итоге получается, что в этом вопросе — Гарри Поттер свободен для заключения брака — официальной версии верить можно.

Крупные Долги Гарри перед Гермионой… История с троллем позволяла списать крайне многое, но этого не случилось. Значит и тут официальная информация правдива: Поттер и Грейнджер познакомились только в поезде.

Две возможные причины отпали, оставалась только попытка формирования нужного окружения. Тут даже лорд Гринграсс, пока, пасовал: не хватало информации о предполагаемом составе «друзей Поттера».

Сам собой в голову приходил Рыжик, но это было настолько абсурдно, что просто не могло существовать в природе. Хотя, Драко получил из дома примерно такую наводку. Других кандидатов пока просто не было. Вернее, были, но с ними Дафна и Драко были хорошо и давно знакомы — представители древних родов, как никак. Оставались магглорожденные, но среди них, как это точно было известно Дафне, Поттер слыл забиякой, от которого следует держаться на максимальном расстоянии, дабы не пойти по кривой дорожке. Гринрасс было очень интересно, что имелось ввиду, но ответ найти не удалось. Конечно, это можно было списать на влияние МакКошки с её аскетично-викторианскими взглядами… Тогда вставал вопрос: как эта зараза просочилась с Гриффиндора на Равенкло с Хафлпаффом? И почему декана ало-золотых ещё не вышвырнули из школы? Но тут ответ был известен: влияние и поддержка Дамблдора. Малфой, Гринграсс и ещё ряд семейств из состава Попечителей, пытались его снизить, но получалось с переменным успехом. Поддержка Поттера в этом противостоянии могла стать весьма кстати.

Драко пытался объяснить, что сейчас мол считается правильным не выделяться из толпы, соблюдать её правила. Те, кто так не делает — плохиши, которые рано или поздно окажутся на нижних уровнях Азкабана. Девочке пока не удалось такого понять. Что плохого быть не таким, как все: более сильным, более ловким, более умелым? Конечно, бывали исключения. К примеру, разного рода клоуны, что считали себя в праве указывать аристократам пределы и направления их деятельности, хотя не могли похвастать ни созданием новых заклинаний, ни запредельной магической силой, ни умением. Ярким примером был тот преподаватель по общей физической подготовке — и раза не выдержал против действительно подготовленного соперника. Дафна молчала, но у неё сложилось стойкое впечатление, что того аврора могли уделать не только она, Кребб и Гойл, которых по разным причинам, но с детства, готовили к куда более серьёзным нагрузкам, но и избежавший их Драко. Почему это надо скрывать, притворяясь одной из многих? Дафна понять не могла, но надеялась, что когда-нибудь сумеет это постичь.

— Откуда вам известно про этот лаз? — запищала буквально тащимая силой (это было не очень сложно: Поттер был тренирован, а пассивные родовые способности Гринграссов заключались не только в повышенной устойчивости и выносливости, но и в силе) Гермиона, когда их троица покинула замок через дверь в неприметной комнатке на первом этаже. — Нам надо доложить о нём преподавателям!

— Через эту калитку на кухню поступают продукты, — небрежно бросила Дафна. — Думаю, что преподаватели про неё знают. И я не вижу причин идти через главные ворота, когда тут можно срезать почти половину пути, — девочка без колебаний прыгнула в грязный, полузасыпанный ров, куда Гарри буквально сбросил упирающуюся и визжащую Гермиону, после чего легко спрыгнул сам. Поставив за шкирбон Грейнджер на ноги, Поттер на несколько секунд остановился, прислушиваясь. Обернувшись, Дафна увидела, как мальчик показал взглядом на её ножки. Гринграсс в ответ отрицательно мотнула головой:

— Слышу и без этого. Идём.

— Вы сейчас о чём? — Гермиона поняла, что её спутники молча о чём-то переговорили, но вот уловить тему этого безмолвного разговора не смогла.

— У Хагрида в хижине скандал, — пояснил Гарри. — Знатный, но нас это не касается. Идём.

— Привет, Хагрид, — поздоровалась Дафна, заходя в избушку лесника и подставляя шею под удар одного из кнутов Филча, позволяя ему накрутиться на неё. — Нальёшь чайку Гермионе? — прохрипела Гринграсс, вцепившись в кнут руками и пытаясь завалиться на пол. Филч же в это время вторым кнутом пытался одновременно держать на расстоянии выскользнувшего из-за спины Дафны Поттера и как следует хлестануть по пальцам Дафны, чтобы высвободить первый кнут.

— Ты, это, Гермиона, да? — прогудел Хагрид, скосив взгляд куда-то в сторону камина. — Садись давай вон за стол. Сейчас чайку поставлю. Он у меня как раз настаиваться закончил. Хороший чай — на лесных травах.

— Надо же помочь Дафне! Она же задохнуться может! И так обращаться с детьми, — начала тарабанить Грейнджер, протискиваясь к столу мимо свистящего кнута завхоза. Короткому дерганью голову Филча, должному обозначать, что он Гермиону видит и ей не прилетит, девочка не поверила.

— Ну… Она уже не первый раз так подставляется, — Хагрид поставил на стол огромную кружку, с парящим над ней приятным парком. — Они, считай, уже вторую или третью неделю тут тренируются. Аргусу уже тяжеловато стало такой ловушки избегать. Сегодня снова попался.

— В смысле «тренируются»? — не поняла Гермиона, залезая на высоковатый для неё стул и придвигая к себе кружку с горячим напитком.

— Аргус, когда-то, был знатным кнутобоем. Вот они с Гарри и сговорились, что тот его поучит на схватке на средних дистанциях с обоеруким противником. И Дафну, эту, заодно — она драться вообще не умеет, но терпеливая… этого не отнять. Вообще, я рад, что Гарри начал обзаводиться нормальными друзьями, а не этими… слизеринцами. Жаль, конечно, что он на тёмном факультете. Но мы с Миневрой уже не раз говорили Альбусу Дамблдору: давайте переведём его на достойный Гриффиндор, а то Гарри и на Слизерине… Не хорошо получается.

— Да там ему самое место! — в сердцах буркнула Грейнджер, зачарованно наблюдая за стремительными, похожими на танец движениями Гарри, за изображающей идеальную статую Дафной. «Наверное, именно так выглядела Галатея», — подумалось Гермионе.

В этот момент Филч громко, протяжно и противно свистнул, разрушив очарование момента.

— Опять, детки? — каркнул завхоз, цокая языком.

— Видимо, — повинился Поттер, прячась за Дафной. — Прости, Гермиона.

— За что? — не поняла Грейнджер.

— Мы тебя привораживать начали непроизвольно, — стала пояснять Дафна. — Мы магию не использовали, но она всё равно есть в нашем теле, как и в теле любого живого существа. И, как и запас различных веществ в организме, она тратится на любое действие. Эти непроизвольные выбросы, крошечные на самом деле, начали воздействовать на тебя.

— Что-то вроде непроизвольного заклинания или детского выброса? — примерно поняла Грейнджер.

— Что-то родственное суггестии, — каркнул Филч. — Со временем, конечно, пройдёт, но…

Договорить Филчу не дала упавшая на пол крышка стоявшего в очаге котелка. Над краем посудины появилась чья-то маленькая и рогатая головенка, с желтыми глазёнками, на тонкой шейке. Головенка осмотрела окрестности и выдала требовательное:

— Ррр-яяяя!

— Это переводится: «Есть давай», — вставила комментарий Дафна.

— Пяяяяии! — из котелка показались два крыла, а сама посудина начала активно раскачиваться — её жилец явно не хотел сидеть спокойно.

— Точно, точно, где же это, сейчас-сейчас, — засуетился Хагрид, доставая из различных углов своей избушки явно заранее заготовленные припасы.

— Норвежский горбатый дракон, — задумчиво выдала Гермиона, разглядывая неожиданное прибавление в их компании. — Миленький, — девочка смотрела на объятого языками пламени голодного дракончика и понимала, что никуда не денется из компании Гарри и Дафны. Слишком с ними интересно. Конечно, с ними велики шансы вылететь из Хогвартса или стать не лучшей, а худшей ученицей за всю его историю, но… Но у них есть чему научиться, да и на случай отчисления из школы у этой парочки точно есть какой-то резервный план. — Что делать будем?

— Хороший вопрос, мисс Грейнджер, — проскрипел Филч, лениво сматывавший свой кнуты. — Знать бы ещё на него ответ.

История с невольным зачарованием Гермионы получила продолжение уже на следующий день, когда у Гарри на зельях взорвался котёл. Что-то бурчащий под нос Снейп несколько минут разглядывал в голос матерящегося Поттера — на Гарри попало несколько капель варева, вылетевших из котла. Мальчик преподавателя понимал: до этого мига котлы Поттера наполнялись различным мерзким варевом, но не взрывались.

— Все свободны, — выплюнул Снейп, подводя итог своим размышлениям. — Поттер, со мной к директору.

По коридорам шли молча. Гарри готовился терпеть очередные розовые сопли, на тему, что лев должен есть сено, как вол и всё в таком ключе. Часто мальчик еле сдерживался, чтобы не познакомить директорскую бороду со своим кулаком. Слова Гермионы, что закончиться всё это может отчислением из этой унылой школы, ломанием палочки и стиранием воспоминаний о ней… Лишь слегка напрягали, но не пугали и серьёзно не воспринимались. Самым запоминающимся из них была схватка с троллем, да алеющая после вчерашнего поцелуя Дафны Грейнджер. Гринграсс всю дорогу от хижины до общаги подтрунивала над свекольной гриффиндоркой, чем ещё сильнее смущала и злила ту. Да, эти воспоминания жалко терять. С другой стороны… Вот было у Гарри ощущение, что нажми он на кнопочку на выданном ему коробке, то Стивен с Кейт примчатся и в Хогвартс. В своих возможностях продержаться требуемое для этого время, Гарри сомневался. Пусть у него и сложилось впечатление, что волшебники являлись совершенно никудышными бойцами, жизнь и опекуны приучили Поттера не делать выводов до начала драки. Может быть это в школе учителя расслабились, или просто сюда сплавляют неудачников, а в большом мире существует те, кто серьёзно изучает боевые искусства?

Как декан Снейп мог входить в кабинет директора без дурацкого пароля, чем он и воспользовался. Наверное, именно по этой причине для него стало сюрпризом присутствие в кабинете Филча и МакГонагалл, держащей за руку Гермиону. Филч вяло, и очень уныло, обвинял Миневру в слабохарактерном поведении и недалёкости. Грейнджер бросила исподлобья на Гарри виноватый взгляд, покраснев и отведя глаза, уставившись в пол, чтобы даже случайно не смотреть на Поттера. Мальчику стало ясно, что той за что-то стыдно, но за что — оставалось тайной. Тайной, которой предстояло быть раскрытой в самое ближайшее время.

— Миневра, Аргус, — выплюнул Снейп. — Альбус, я вижу, что вы сейчас заняты. Зайду позже.

— Нет, Северус, ты очень вовремя, — разъяренной кошкой зашипела декан ало-золотых. — И хорошо, что Поттер с тобой. Альбус, я требую отчисления Поттер, а также увольнения Снейпа и Филча.

— Сопли утри для начала, — буркнул Филч, тайком показывая мальчику приветственный знак.

— Буду только рад этому, профессор, — обрадовался Гарри. — В этой школе всё равно ничему не учат.

— Присоединяюсь. Мне уже порядком надоело смотреть на обитающее в этих стенах стадо баранов. Однако, мне всё-таки совсем не интересно, что Миневре померещилось на этот раз, — Снейп сделал мысленную пометку, что надо будет погонять Поттера по дипломатии.

— Сегодня на занятиях я заметила на миссис Грейнджер следы сильной ворожбы! Я немедленно отвела её в Больничное крыло, где мадам Помфри почти час снимала с девочки остаточные эффекты и проверяла на закладки. С её слов миссис Грейнджер попала под суггестию, что неприемлемо. Я расспросила свою ученицу и узнала, что она попала под суггестию Филча и Поттера во время их «тренировки», — последнее слово декан Гриффиндора буквально выплюнула. — В связи с большим количеством эпизодов крайне безответственного поведения обоих я и прошу прибегнуть к таким мерам, — МакКошка поправила слегка съехавшую с плеч мантию. Снейп скорчил презрительную мину.

— Аргус, — Дамблдор огладил бороду, — я же просил тебя не практиковать «кобру».

Филч только пакостно ухмыльнулся.

— Но не против тех, кто может её отразить, — оскалился завхоз.

— Аргус, ты утверждаешь, что мальчик может защищаться от «кобры»? Это, — Альбус замялся, подбирая слова, чем и воспользовалась Грейнджер.

— Профессор МакГонагалл, вам умереть хочется? — с вызовом спросила Гермиона.

— Миссис Грейнджер! Вы что себе позволяете?! — взвилась Минерва.

— Согласно Уставу Хогвартса, который приводится в «Полной и всеобъемлющей истории Хогвартса», — затараторила Гермиона, спеша воспользоваться ошеломлением своего декана, — ученик, подвергнутый отчислению без каких-либо оснований, кроме личного отношения преподавателя к его способностям, семье или общественной позиции, имеет право обратиться к Суду Стали. Согласно тому же источнику суггестия — не является запрещенным воздействием, которое один ученик может применять в отношении к другому. Вы уверены, что справитесь с Гарри без использования магии?

— Не справишься, Миневра, — Снейп злорадно оскалился. — Мистер Поттер владеет диммаком на очень хорошем уровне. Не Мастер, нет, но он уверенно идёт к полному освоению данного удара. Ты же в рукопашной никогда не была сильна.

— Это ты сейчас слишком мягко выразился, — фыркнул Филч. — Но, миссис МакГонагалл… С вами парнишка точно сладит. И убивать ему не во второй раз придётся.

Декан Гриффиндора только возмущенно хватала ртом воздух. Дамблдор поглаживал бороду. Снейп и Филч откровенно наслаждались ситуацией. Гермиона приходила в себя после приступа смелости. Поттер открыто оценивал физическую форму МакКошки, прикидывая схему боя.

— Мистер Поттер, думаю Вам стоит дать Непреложный Обет, что вы не будете использовать данную… технику, — прервал общее молчание Дамблдор, через некоторое время.

— Как только использую её на Вас, — огрызнулся Гарри.

— Угрожать старшим не очень разумно, — директор Хогвартса блеснул своими очками-половинками.

— Так я ж не угрожаю, а торгуюсь, — Поттер, которому откровенно надоело вежливо выслушивать проповеди Дамблдора, уставился на старика с вызовом.

— При торговле не стоит так горячиться — это может быть воспринято вашим оппонентом, как угроза. Впрочем, вы ещё молоды и такие ошибки простительны. Однако, постарайтесь быстрее набрать опыта в торгах, — Дамблдор переложил на столе несколько бумажек. — Мистер Поттер, миссис Грейнджер, Аргус… Можете быть свободны. Миневра, Северус… Давайте разберёмся в возникших недопониманиях.

— Какие ещё «недопонимания», Альбус! — раздался возмущенный вопль МакГонагалл и каркающий смех Снейпа, когда Гарри с Гермионой покидали директорский кабинет. В коридоре, переглянувшись, они быстро помчались в сторону Больничного крыла, где в «классе свиданий» их, наверняка, ждали Дафна и Драко. Попавшийся по дороге Рон Уизли, хотевший что-то сказать, был банально перепрыгнут Поттером под смех Филча.

Выслушав сбивчивый рассказ Гарри и Гермионы, пофыркивающая во время него Дафна, вынесла вердикт:

— МакКошка совсем с катушек слетела, — Гринграсс провела пальцем по парте, размышляя. — Это даже против Кодекса. Гарри, ты бы смог с ней справиться, если бы дело дошло до дуэли?

— Легко, — Поттер что-то прикинул в уме. — Да, легко. Эта её вальяжность… Конечно, есть шанс, что это только маска, но... Не вижу в ней опасности. Вот Флитвик и наш декан… Эти опасны, да. МакКошка же с директором… Клоуны и только.

— Вот зря ты сейчас так о Дамблдоре, — Драко слегка поморщился. — Он может и стар, но всё-таки весьма сильный волшебник…

— Драко, никто в здравом уме не будет выставлять напоказ свои умения, но и прятать не станет: для нейтралов и друзей будет казаться всего-лишь простым встречным, но соперники и враги — сразу поймут, кто перед ними. Мне он точно не друг, что ясно стало с первых дней.

— Точка зрения воина, — согласился Малфой, — не волшебника, — припечатал он Поттера.

— Мальчики, лучше скажите, с каких это пор заворожение одного ученика другим в Хогвартсе стало поводом для разбирательств, где-то кроме берега Чёрного озера? — закатив глаза, Дафна поспешила перевести разговор. — Или это у МакКошки течка головного мозга?

— Дафна! — взвилась Гермиона. — Не смей так говорить о профессоре…

— Гринграс права, Грейнджер, — в свою очередь перебил её Драко. — Её, меня, Поттера… Нас вышвырнуть из Хогвартса можно только за «действия, ведущие к разрыву магического контракта, наносящие обеим сторонам неустранимый вред», — явно что-то по памяти процитировал Малфой. — И то с оговоркой, что одним из пострадавших не является мой кровный враг. В остальных же случаях… Есть варианты не только через дуэль. Плюс Хогвартс был основан именно для провоцирования подобных ситуаций.

— Драко, откуда ты можешь это знать? — Гермиона состроила скептическую мину. — Я прочитала Устав Хогвартса…

— Из дневников предков, Грейнджер, — Малфой презрительно посмотрел на неё.

— Брейк! — влез Поттер, уже некоторое время что-то обдумывающий. — На счёт директора был не прав — он тут совсем ни при чём. Это просто выходка МакГонагалл. Её личные тараканы.

— Люблю быть правой, — Дафна улыбнулась и прижалась к Гарри, явно демонстрируя что-то и кому-то. Или прося поощрения за хорошую идею.

— И откуда у тебя эти повадки сердцеедки? — Гермиона еле сдержала крепкое словцо.

— Моя бабка родила моего отца на четвёртом курсе Хогвартса, помолвку отметили на втором, — Гринграсс язвительно улыбнулась. — Я не пуританка, и не наивная девочка… Тьфу. Поняла. И кошачья натура её не правит.

— Это вы сейчас про что? — Гермиона окончательно потеряла нить разговора.

— МакГонагалл происходит из семьи, корнями уходящей к основателям Салема, — пояснил Поттер, успевший изучить родословные практически всех преподавателей. На текущий момент ему не удалось подобраться только к Снейпу (просто не успел) и Флитвику (получил письмо с намёком не лезть куда не надо). — Воинская суггестия чем-то смахивает на детские выбросы волшебников, только действует на подсознание, ломая волю. Волю же, обычно, ломают по двум причинам, которые на пуритан действуют, как движущаяся тряпка на быка…

— Быки цветов… А, да, ты прав, — Гермиона поджала губы. — Нам лучше разойтись — нужно ещё домашку сделать. И в библиотеку заглянуть…

— Где башня находится — знаешь, — махнул рукой Поттер. — Девочка уже взрослая, на ошибках должна учиться.

— Но с вами так интерееесно, — протянула Грейнджер, обреченно падая на один из стульев. — Не бывать мне лучшей ученицей Хогвартса и сильнейшей ведьмой своего поколения.

— Куда бы тебя пристроить, чтоб польза была? — задумчиво посмотрела на неё Дафна.

— Хороший вопрос, девочка, — пробормотал в бороду Дамблдор, подсматривающий за Поттером. Конечно, в классе свиданий любые следящие чары разрушались паразитными наводками от Больничного крыла, но Альбус, считающий себя чуть лучше среднего волшебника, имел в запасе кое-какие хитрые чары, способные продержаться в таких условиях некоторое время. Придётся их использовать практически постоянно — упускать мальчика больше, чем есть нельзя. Конечно, устроенная в его кабинете склока — не очень хорошо, но во всем есть искра Света, ибо он вездесущ. Частичкой Света в данной ситуации выступил тот факт, что он всё-таки посмотрел на более глубокие слои ауры Гарри, хоть и считал это очень интимным действием. Однако, несколько обнаруженных меток от совершенных убийств стоили заплаченной цены. От неизвестных опекунов Поттера, действовавших с грацией слона из посудной лавки, но не меньшей разрушительной силой, всё сильнее начинало нести Древними и Благородными. Очень Древними и Очень Благородными. Настолько Древними, что застали самого Мерлина. По крайней мере, у Дамблдора всё сильнее крепло подозрение, что Поттера учили именно по методикам, созданным в те далёкие времена, когда убийство ещё не раскалывало душу, являясь неотъемлемой частью Круговорота Жизни, когда некромантия не считалась чем-то запретным, открыто практикуясь. Пожалуй, стоящие на таких позициях были самыми опасными врагами дела Света, не только из-за сохранившихся знаний и навыков, но того, что спокойно могли отстоять своё мнение, хоть в дебатах, хоть в бою.

Дамблдор погладил бороду, раздумывая. Гарри требовалось вернуть на необходимую дорожку, но как это сделать? И как изолировать его от этих «опекунов», пока они не наломали ещё больше дров?

Многие ученики гадали: что делает после уроков Снейп? Ответ их бы поразил — Ужас Подземелий в свободное время читал!

Принесённые Поттером тетрадки оказались не только с расширением пространства, но только условно упорядочены. Да, в записях, в основном, были проставлены даты, но не всегда. К тому же некоторые схемы элементарно занимали несколько страниц, если не разворотов. Плюс довольно скверный почерк, со множеством ошибок, что явно указывало, на факт заполнения журнала прямо в процессе проведения эксперимента. Кое-какие места заставляли Снейпа, не самого худшего зельевара, перечитывать себя по дюжине — другой раз, в попытках понять описываемые события и процессы. Местами даже ненавидеть Флимонта Поттера, замахнувшегося на решение задачи уровня легендарных алхимиков, перед которыми меркла даже слава Фламмеля.

Какое-то время Северус размышлял о возможности сделать сегодня перерыв, ибо ссора с Миневрой, которую пчела ужалила в интересное место не иначе, отняла весьма много сил и нервов. Да, у МакГонагалл случались приступы активной христианской морали, когда она начинала проверять длину юбок у девушек, или читать морали о добродетели и приличиях. Проблему, обычно, решал Флитвик, превращая её в кошку и выпуская на прогулку в Запретный лес. Или Помона со своим чудо-травяным чайком, в котором, как подозревал Снейп, содержалась изрядная доля двойного рома. К счастью, сегодня Дамблдор понял, что дело идёт к её дуэли, если не с ним, Снейпом, то как бы не с самим Альбусом. Конечно, можно было бы выпустить Миневру против Поттера, обговорив схватку до первой крови… Только Снейп ни на секунду не сомневался в победе именно Поттера. Основывалась эта уверенность на простом факте, что МакГонагалл пришлось бы переступать через себя, чтобы бить по Гарри всерьёз, стремясь причинить умышленный вред, а не просто обезвредить. В бою же с противниками скоростного типа, как Поттер, любое мгновение может стать решающим. Был вариант, что Миневра всё-таки решится на частичное превращение и ближний бой, но… Но за мальчишкой стояла ШКОЛА, а не кошачьи инстинкты.

Снейп отложил в сторону лабораторный журнал, понимая, что сейчас смысл описываемых в нём событий от него ускользнёт, и протянул руку за учебником по органической химии — Флимонт Поттер и его ассистент работали на стыке науки и алхимии, что вынуждало Северуса постоянно лазить в самые различные справочники.

— Северус! Это! ЧТО! ТАКОЕ! Откуда у тебя ТАКАЯ МЕРЗОСТЬ?! — проорал знакомый голос Поппи Помфри, наполненный готовыми сорваться проклятьями.

Снейп скосил взгляд в уголок, где явно уже какое-то время сидела школьный медик, изучая один из журналов Поттера, до которых сам зельевар ещё не успел добраться, продираясь сквозь дебри сложнейших экспериментов. Помфри же явно разобралась и за прочитанное была готова убивать… Много. Долго. Мучительно.

— Понятия не имею, — запахнул мантию Северус. — Не успел ещё даже краем глаза глянуть, — кристально честно ответил Снейп.

— Откуда у тебя…

— Под Обет. И контракт.

— Ты кажется забыл…

— Я не хочу выяснять, что могут показать своим неприятелям те, кто хранил это много лет. Или выкрал.

Мадам Помфри слегка побурчала, но всё-таки согласилась на выставленные условия — любые возможные негативные последствия, вне зависимости от ситуации и условий, Снейп оценивал на редкость верно.

— Это — дневники Флимонта Поттера. Вероятно, что здесь описываются последние два года его жизни, если судить по датам, — когда формальности были завершены рассказал зельевар. Переданы, тайно заметь, его внуком. Как и вот это письмо, — Северус протянул послание Лили. Не хотелось ему этого делать, но слишком уж ценным союзником могла стать мадам Помфри — использование золотой блесны оправдано.

— Это ведь не всё? — медик заметила реакцию Северуса и только мельком пробежалась по письму, заставив себя сразу же забыть его содержание.

— Остальную грязь ты знать не захочешь, — зельевар бережно убрал такую бесценную, для него, вещь в глубины мантии.

— Вряд ли это грязнее превращения волшебников в сквибов или магглов, если только у них нет определенных особенностей, — скривилась Поппи.

— Подробнее можешь? — подобрался Снейп.

— Вместе будем изучать. Мы теперь, — тяжело вздохнула медик, не очень любившая этот аспект своей работы, — в одной лодке.

Снейп кивнул, приглашая Поппи за стол.