Неправильный герой (джен)

Даже будучи трезвой, тетушка Мардж вызывала у Гарри отвращение. Злобная, тучная и так похожая на брата, она была словно пародией на него, а не отдельным человеком. Переодеть ее в мужской костюм и отрастить пышные усы, и их с дядюшкой родная мать не смогла бы различить.

Сейчас, когда она опять перебрала бренди и завела свою любимую шарманку: «у дурной суки — дурные щенки», Гарри с трудом сдерживал рвущуюся наружу ярость. Даже Снейп и Малфой никогда не вызывали в нем такую бурю неприятных эмоций. Ему хотелось ее проклясть, заставить ее замолчать во что бы то ни стало, увидеть, как высокомерное презрение на раскрасневшемся от алкоголя лице сменится страхом.

«Стоп», — мысленно прервал себя Гарри.

Он сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, стараясь не привлекать к себе внимания, и начал мысленно считать до ста. Гермиона частенько советовала Рону считать в уме хотя бы до десяти, вместо того, чтобы сразу же бросаться на людей. Но с тетушкой Мардж минимальные меры вряд ли могли возыметь какое-то действие. Еще не хватало из-за этой моржихи вылететь из Хогвартса. Три дня назад его несдержанность и так привела к тому, что у тетки прямо в руках взорвался бокал с вином. И пусть министерство магии так и не прислало письмо с обвинениями в нарушении запрета применения колдовства несовершеннолетними волшебниками, Гарри был уверен, что в погибели стакана виновата его магия, вышедшая из-под контроля. Хотя, похоже, что даже Дурсли поверили, что Мардж всего лишь слишком сильно сжала бокал.

Гарри мысленно успел досчитать до восьмидесяти трех и даже немного успокоиться, но тетушка, опустошив очередной напиток, решила вернуться к своему любимому развлечению.

— Этот Поттер, — громко продолжила Марджори Дурсль, небрежно подливая в свой стакан еще бренди, забрызгивая им белоснежную скатерть. — Вы никогда не рассказывали мне, чем он занимался?

Дядя Вернон и тетя Петунья заметно напряглись. Даже Дадли оторвался от своего пирога и уставился на родителей.

— Он… эм… был безработный, — наконец выдавил из себя дядя Вернон, предупреждающе посмотрев на племянника.

«Даже не думай спорить», — говорил его взгляд.

— Ага! Я так и думала! — с радостным самодовольством воскликнула тетушка Мардж, сделав большой глоток бренди, и утерла подбородок рукавом своего твидового пиджака. — Никчемный, бесполезный подонок, который…

— Мой отец не был безработным, — внезапно сказал Гарри.

Он почувствовал, что внутри него натянулась струна, которая вот-вот лопнет. Какого черта он вообще все это терпит? Ради какого-то разрешения прогуляться на выходные в волшебную деревушку? Да в гробу он это все видел...

— Еще бренди, Мардж! — слегка истерично предложил дядя Вернон и опустошил остатки бутылки в ее стакан, прервав тем самым напряженную тишину. Затем он неуверенно посмотрел на племянника и грозно рыкнул: — Немедленно отправляйся в свою комнату!

— Нет, постой, Вернон. Давай послушаем, — тетушка Мардж подняла руку в знак протеста и громко икнула. Ее мелкие глубоко посаженные глаза сверлили Гарри в упор. Мерзко улыбнувшись, она приказала: — Продолжай, мальчишка. Ты, должно быть, ужасно горд своими мамочкой и папочкой? Ах, бедняжки, они погибли в автомобильной аварии. Наверняка оба были в стельку пьяные!

— Замолчите! И не смейте говорить о том, о чем вы понятия не имеете, — прошипел Гарри, теряя контроль над собой. Он взвился на ноги и был готов выхватить волшебную палочку. Но та, увы, так и осталась лежать в его комнате, надежно спрятанная в тайнике под полом.

— Что ты себе позволяешь, гаденыш! — от возмущения лицо тетушки Мардж пошло красными пятнами. Казалось, она сейчас лопнет. — Если бы не Вернон и Петуния, ты бы…

Она подавилась на середине фразы и закашлялась. Петуния испуганно посмотрела на золовку и выбежала на кухню за водой. Дядя Вернон тоже подскочил на ноги, чтобы постучать сестре по спине, но запнулся о Злыдня, который все это время лежал под столом и грыз кость. Не удержав равновесие, дядя шлепнулся на живот, едва не опрокинув стойку с телевизором, и придавил своим весом лапу собаки. Злыдень от возмущения зарычал, вырвался и тяпнул дядю Вернона за лодыжку. Дадли мерзко захихикал в предвкушении.

Не желая больше оставаться участником творящегося в гостиной безумия, Гарри ловко перескочил через все еще лежащего на полу и голосящего дядю и выбежал на улицу. О том, какая головомойка его ждет по возвращении, он старался не думать.

* * *

Гарри бежал по улицам Литтл Уингинга, толком не отдавая себе отчета, куда он хочет попасть. Ему было все равно. Куда угодно, лишь бы подальше от Дурслей. Через какое-то время бег сменился на шаг, а еще спустя минут двадцать Гарри устал бродить и без сил плюхнулся на невысокую каменную ограду городского парка на улице Магнолий.

«Ну, и что теперь? Сидеть здесь всю ночь?» — спросил он сам себя и невольно поежился от холода. Это лето нельзя было назвать жарким. Если днем, когда не было дождя, вполне можно было ходить в одной футболке, то ночи были прохладные. Иногда температура и вовсе опускалась до десяти градусов Цельсия.

Он с тоской огляделся и посмотрел вглубь темного, плохо освещенного парка. Днем здесь гуляли с детьми молодые родители, гордо расхаживали пожилые джентльмены и сплетничали, сидя на лавках, дамы самого разного возраста. Время от времени кто-то позволял себе выгулять собаку, но, сталкиваясь с неодобрительными взглядами соседей, обычно спешил поскорее убраться.

Ночью небольшой парк выглядел, мягко говоря, зловещим. С места, где сидел Гарри, виднелась лишь пара тусклых фонарей, освещающих ряд деревянных скамеек на центральной аллее.

На одной из этих скамеек Гарри и думал скоротать ночь. Эта идея казалась ему крайне сомнительной, но возвращаться к Дурслям он не хотел ни за что на свете.

Гарри перемахнул через ограду и направился в глубину парка. Почти дойдя до скамеек, он резко остановился. Его охватило неприятное ощущение, будто за ним кто-то пристально наблюдает. Он оглянулся. За его спиной никого не было. Гарри показалось, что он заметил какое-то шевеление за аккуратно подстриженными кустами кизильника, и решился подойти чуть ближе.

— Эй. Здесь кто-нибудь есть? — негромко крикнул он. Никто не ответил, но шорох в зарослях растений стал отчетливым.

В ту же секунду из-за кустов выпрыгнуло нечто огромное, со встрепанной черной шерстью и горящими в темноте глазами.

Гарри инстинктивно попятился и закрылся руками.

«Довольно нелепый конец для Мальчика-Который-Выжил», — уныло пронеслось у него в голове.

Он приготовился к атаке, но зверь и не думал на него нападать. Гарри опустил руки и внимательно посмотрел на неожиданного противника.

Животное спокойно стояло напротив него и осторожно виляло хвостом. Гарри присмотрелся. Кажется, это была собака, хотя и очень большая. Глаза, казавшиеся горящими желтым огнем, сейчас выглядели совершенно обычными собачьими глазами. Только цвет у них был не привычный, карий, а светло-серый, насколько он мог разглядеть в свете уличных фонарей.

Гарри подошел чуть ближе.

— Эм. Привет, — тихо поздоровался он. — Ты потерялся?

Пес растерянно посмотрел на него и сел на землю. Гарри хмыкнул. Ему и самому это предположение казалось довольно нелепым. Вряд ли кто-то добровольно станет держать такую зверюгу у себя дома. Разве что Хагрид. Скорее, пес сбежал из какого-нибудь заповедника или, возможно, был диким. Хотя Гарри не представлял, что дикая собака может делать в Литтл Уингинге.

Тем не менее, на домашнюю собаку пес совсем не походил. Его шерсть местами сбилась в колтуны, и даже в темноте было видно, какой он худой и грязный.

Гарри достал из кармана бутерброд с индейкой, завернутый в бумажную салфетку. Благодаря воспитательным методам родственников, он привык запасаться едой при каждой возможности.

Покрутив бутерброд немного в руках, он печально вздохнул, развернул салфетку, медленно положил бутерброд на землю и отступил на шаг назад. Гарри подозревал, что после сегодняшнего ему снова грозят голодные времена. Но псу этот бутерброд был явно нужнее. Кроме того, Гарри все еще немного опасался, что пес может броситься на него. Тот же осторожно подошел ближе, принюхался и проглотил бутерброд в один миг, даже не раскусив, и вопросительно посмотрел на Гарри. Глаза, которые так испугали Гарри несколько минут назад, все еще казались слишком желтыми для собаки. Они скорее напоминали кошачьи, но больше не выглядели неестественно.

— Увы, приятель, это все, что у меня было, — с искренним сожалением вздохнул Гарри, понимая, что огромного пса не накормить досыта одним маленьким бутербродом. Он подошел к нему и, наплевав на осторожность, потрепал пса по голове. Тот завилял хвостом.

— Хороший мальчик, — тихо произнес Гарри. Вся эта ситуация казалась ему абсурдной до крайности. Он посреди ночи стоял в закрытом городском парке и гладил по голове зверюгу, которая была практически с него ростом, а та виляла хвостом, как обычный золотистый ретривер. — Я попробую принести тебе какой-нибудь еды завтра, но не уверен, что получится.

Пес внимательно смотрел на него, будто и правда понимания, что ему говорят. Гарри устало плюхнулся на одну из скамеек, стоящих неподалеку, и обхватил себя руками. Теперь, когда страх отступил, он снова почувствовал, что дрожит от холода. На улице было не больше четырнадцати градусов, а на нем были только джинсы и тонкая школьная рубашка, которую тетя Петуния заставила надеть на ужин. Обычно Дурслям было абсолютно все равно, что он носил, но приезд сестры Вернона заставлял Дурслей пыжиться изо всех сил, чтобы показать себя образцом порядочной британской семьи.

Пес подошел к Гарри и положил голову ему на колени.

— Наверное, тебе тоже некуда идти, — Гарри снова погладил собаку. — Вот и мне некуда. Я бы мог поехать к Рону. Наверное… Но он вернется в Англию только через три недели. Сейчас он со всей семьей в Египте. Ты знаешь, где находится Египет?

Пес махнул хвостом то ли в знак того, что знает, то ли показывая, что его совершенно не беспокоят вопросы географии.

— Это в Африке. Там пирамиды и очень жарко. Не то, что здесь, — Гарри снова поежился и сонно продолжил: — Еще, возможно, я мог бы напроситься в гости к Гермионе. Жалко, она тоже уехала на все лето.

Гарри зевнул и прижался к псу, который одним прыжком забрался на скамейку и снова удобно устроил голову у него на коленях.

* * *

Он проснулся от сильной тряски и острой боли в правом плече.

— Как ты пробрался в дом, мальчишка?! Немедленно отвечай!

Гарри открыл глаза. Над ним грозно нависал побагровевший от злости дядя Вернон, который явно хотел получить немедленно хоть какие-то объяснения. По правде говоря, Гарри и сам не мог вспомнить, как он вчера здесь оказался. Он лежал под одеялом в своей комнате и был, судя по всему, полностью одет. Последнее, что он помнил, было то, как он, продрогший от холода, обнимался с огромной черной собакой со странными серыми глазами.

— Ты долго будешь испытывать мое терпение? — угрожающе прогремел дядя Вернон. Его лицо уже начало багроветь от гнева. Гарри тупо уставился на дядю.

— Как ты пробрался в дом? — повторил тот и со всей силы сжал плечо племянника. Гарри глухо вскрикнул от боли и счел за лучшее ответить хоть что-то:

— Через дверь.

— Я запер ее! Ты, маленький мошенник, уже замки научился взламывать?! Знал я, что таким, как ты, самое место в школе Святого Брутуса. Пригрели преступника на свою голову! Права была Мардж…

— Через заднюю дверь в саду, — Гарри поспешил перебить дядю, пока он окончательно не вышел из себя. Мысленно он скрестил пальцы, надеясь, что такой ответ устроит дядюшку. Дурсли действительно никогда не запирали заднюю дверь. То, что Гарри не был уверен, что действительно ей воспользовался, не имело сейчас никакого значения. В его голове крутились несколько версий, как он мог оказаться в своей комнате. Одна бредовей другой.

Самое разумное объяснение, которое он смог придумать, заключалось в том, что ему опять помогла его стихийная магия. Благодаря ей он перенесся в дом, когда совсем замерз. Он никогда не слышал о подобных случаях и был уверен, что даже волшебники могли счесть такое объяснение сомнительным. Но раз однажды ему удалось оказаться на крыше школьной столовой, спасаясь от банды Дадли, то почему бы ему не переместиться в свою комнату.

Так или иначе, немагических версий у него не было, и он скорее бы съел горсть флоббер-червей, чем признался бы дяде, что его появление в собственной комнате связано с волшебством.

— В следующий раз, когда посмеешь нахамить нам и убежать из дома, останешься на улице! — рявкнул дядя, обдумав его объяснение и, к счастью, сочтя его достаточно правдоподобным. — Понятно?

— Понятно, — нехотя кивнул Гарри, морщась от боли в плече.

— Пока не извинишься перед Мардж за свое поведение, еды не получишь! И не смей выходить из своей комнаты!

Гарри не стал спрашивать дядюшку, как он может извиниться, не выходя из комнаты, и молча кивнул. Спорить с дядей Верноном, когда он выходил из себя, было себе дороже.

Тот злобно зыркнул на племянника в последний раз и вылетел из комнаты с максимально возможной для его комплекции скоростью.

— Ненавижу, — прошептал Гарри, когда остался один в комнате. — Какого Мордреда я должен перед ней извиняться. Не заставите!

От несправедливости в глазах предательски защипало. Гарри тряхнул головой и резко поднялся с кровати. Они не заставят его плакать. Вот еще. Он не доставит родственникам такого удовольствия. Последний раз, кажется, Дурсли видели его плачущим, когда ему было лет пять. Дадли тогда столкнул его с лестницы и, неудачно упав, Гарри сломал руку. Вместо того, чтобы отвезти племянника к врачу, тетя Петунья наказала его за драку с кузеном и обозвала противным словом «плакса».

«Так, хватит жалеть себя», — мысленно приказал себе Гарри. Убедившись, что родственников нигде поблизости нет, он приподнял половицу, под которой он еще в начале лета устроил тайник. В его голове вырисовывался замечательный план. Зачем ему вымаливать у Дурслей прощение и зависеть от их милости, если у него достаточно денег, чтобы самому себя прокормить? Хватит! Надоело вечно пытаться под них подстроиться. Этим летом все будет по-другому.

Дело оставалось за малым. Нужно было как-то добраться до Гринготтса и добыть эти деньги.

* * *

На пригородном поезде Гарри за каких-то полтора часа доехал до хорошо знакомого ему вокзала Кингс-Кросс. В туалете он стянул с себя мантию-невидимку, которая помогла ему избежать внимания контролеров, и запихнул ее в рюкзак.

От Гермионы Гарри знал, что от вокзала до Чаринг-Кросс-Роуд, где находился вход в Косую аллею, идти минут сорок пешком. Он не знал, как именно туда можно добраться, но хорошо помнил, что на вокзале и на всех станциях метро висели подробные карты города.

Гарри быстро нашел одну из них и пятнадцать минут потратил на то, чтобы тщательно запомнить дорогу. Доехать на метро было бы намного быстрее, но у Гарри все еще не было маггловских денег, а в мантии-невидимке в переполненной лондонской подземке в него бы обязательно кто-нибудь врезался.

Маршрут был несложный. Чаринг-Кросс-Роуд пролегала недалеко от Британского музея, в котором Гарри был несколько раз во время школьных экскурсий.

К «Дырявому котлу» он подошел ближе к обеду, когда в желудке уже начало урчать от голода. Решив сначала перекусить и обдумать план действий, Гарри поправил черную бейсболку, которую утром стянул у спящего кузена, и подошел к барной стойке.

— Здравствуйте! Можно мне, пожалуйста, блюдо дня и сливочное пиво, — попросил он, не раздумывая над выбором ни минуты. Он был такой голодный, что был готов съесть что угодно.

— О, мистер Поттер! — Том с легкостью узнал его. Гарри обреченно вздохнул. Он не любил лишнего внимания. Кроме того, он подозревал, что многие волшебники не одобрят его излишнюю самостоятельность. Особенно миссис Уизли, которая в прошлом году не отпускала никуда одного даже шестнадцатилетнего Перси. — Присаживайтесь, пожалуйста. Я вам все принесу, как только ваш заказ будет готов.

Гарри посильнее натянул кепку. Теперь она закрывала не только шрам, но и бросала тень на лицо, мешая его разглядеть.

Оглядевшись, Гарри выбрал самый дальний от окна столик. Там было сложно рассмотреть его, зато ему прекрасно было видно других посетителей паба.

Несмотря на дневное время, народу было немного. За столиком у входа обедали авроры, обильно запивая жареную картошку темным элем. Гарри узнал их по фирменным алым мантиям с нашивками Аврората. Он никогда не видел их вживую, но слышал о бравых магических защитниках правопорядка от ребят с факультета.

Подумав, что он ведет себя подозрительно, Гарри спешно отвернулся от компании мужчин. Это могло привлечь к нему дополнительное внимание. Он предположил, что авроры, как это обязательно бы сделали маггловские полицейские, могут поинтересоваться, что несовершеннолетний подросток делает в Лондоне без сопровождения взрослых.

В ожидании заказа Гарри продолжил украдкой изучать посетителей мрачного паба. Недалеко от него сидели три дамы слегка за сорок в цветастых мантиях и пили чай. Они перешептывались и время от времени неодобрительно поглядывали на окружающих. Гарри, казалось, не вызвал у них особенного интереса. Как и светловолосый мужчина лет тридцати, который с задумчивым видом сидел у барной стойки и потягивал напиток янтарного цвета. А вот компания авроров, напротив, вызывала у них явное неодобрение. Каждый раз, когда кто-то из мужчин начинал громко хохотать от особо удачной шутки или не мог сдержать вырвавшейся сытой отрыжки, дамы презрительно поджимали губы и сверлили шумную компанию гневными взглядами.

В какой-то момент Гарри с неудовольствием заметил, что его соседки поглядывают и на него.

— Такой малыш — и совсем один, — донесся до него шепот круглолицей дамы, прячущей черные кудри под зеленой остроконечной шляпой.

— Да уж, Элла. Не представляю, какая мать выпустит ребенка одного на прогулку, когда из Азкабана сбежал Сириус Блэк. И вы только посмотрите, девочки, — дама в лиловой мантии с оборками укоризненно покачала головой и махнула рукой в сторону авроров. — Эти бездельники весь день просиживают штаны вместо того, чтобы заняться своей работой.

Имя преступника показалось Гарри смутно знакомым, и он нахмурился. Кажется, именно об этом беглеце недавно говорили по телевизору. Но не могли же маггловские власти разыскивать волшебника?

Он надеялся, что дамы расскажут что-то еще, что поможет ему понять, о чем идет речь, но тут появился Том. Старый бармен лукаво подмигнул ему и поставил перед ним тарелку, полную дымящейся рыбы в панировке, с жареным картофелем, и запотевший бокал с прохладным сливочным пивом.

Только наевшись до отвала, Гарри заметил большое объявление на двери с колдографией того самого мужчины, которого показывали по маггловским новостям.

«Сириус Блэк. Разыскивается. Награда за помощь в поимке 1000 галлеонов», — гласила крупная черная надпись на плакате над движущимся изображением. С него на посетителей «Дырявого котла» мрачно взирал изможденный мужчина неопределенного возраста с темной бородой до середины груди и немытыми волосами, свисающими неопрятными сосульками. Под колдографией шла красная подпись шрифтом поменьше: «Очень опасен. Не пытайтесь задержать сами. Если заметите его, срочно шлите сову в Аврорат».

Гарри подумал, что надо будет обязательно расспросить о нем Рона. Наверняка его отец знает, что же такого совершил этот Блэк, что его разыскивает даже маггловская полиция. Расплатившись за обед, Гарри прошел через заколдованную стену в Косую аллею и направился в Гринготтс.

В банке он слегка растерялся. Раньше он никогда не приходил в Гринготтс без сопровождения взрослых. В первый раз с ним был Хагрид, а в прошлом году он спускался в свой сейф вместе с миссис Уизли.

— Простите, — Гарри подошел к ближайшей стойке и попытался привлечь к себе внимание. — Я бы хотел взять деньги из сейфа номер шестьсот восемьдесят семь и поменять часть на фунты. Если это возможно, конечно.

Сначала Гарри показалось, что гоблин его не услышал. Лишь закончив выводить какие-то цифры на длинном свитке пергамента, он пристально посмотрел на Гарри и проинформировал его скрипучим голосом, лишенным каких-либо эмоций:

— В ваш сейф вас проводит Гнарлак. Операции с маггловскими деньгами происходят за стойкой четыре.

* * *

Сорок минут спустя Гарри вышел из банка, гордясь собой. Во-первых, теперь ему не придется довольствоваться объедками Дурслей и теми крохами, которые он получал, когда тетя снисходила до того, чтобы позвать племянника присоединиться к обеду или ужину. Он сможет покупать еду себе сам и не зависеть от настроения родственников. А во-вторых, ему все-таки удалось настоять, чтобы гоблин выдал ему фунты мелкими купюрами. Изначально тот сунул ему несколько крупных купюр, которые в руках подростка однозначно могли бы вызвать подозрения маггловских продавцов. Сначала гоблин делал вид, что он оглох, явно непривычный к каким бы то ни было просьбам, но Гарри не отставал. Смерив неугомонного мальчишку прожигающим насквозь взглядом, гоблин все же забрал выданные деньги обратно и через пару минут сунул Гарри в руки пачку десятифунтовых банкнот.

День клонился к вечеру. Косой переулок был залит мягким солнечным светом, делая все вокруг в тысячу раз уютнее. В витринах, расположившихся рядом с банком магазинов, поблескивали котлы для зелий и совершенно непонятные приборы. На подоконниках Волшебного зверинца Гарри разглядел клетки с совами, а чуть дальше с каким-то маленькими сине-зелеными птичками, неизвестной ему породы. По длинной мощеной улице неспешно прогуливались волшебники и волшебницы в мантиях любых возможных расцветок. Время от время кто-то из них останавливался, чтобы раскланяться со знакомыми или внимательнее рассмотреть товары в витринах. Прежде чем спуститься и раствориться в толпе, Гарри еще немного покрутился на ступеньках банка, подставляя лицо теплым лучам вечернего солнца и рассматривая прохожих. Косая аллея всегда была для него ожившей сказкой. Здесь было ярко, шумно, и царила атмосфера вечного праздника. Да, он еще не привык к этому миру, но он уже чувствовал себя в нем куда уютнее, чем на улицах маггловского Лондона, наполненных вечно спешащими людьми в серых костюмах и выхлопными газами. Мир волшебников был совсем не такой. Он казался глубже и многограннее, как будто к пяти обычным чувством добавлялось непонятное шестое, позволяющее ощущать само волшебство. Как Хогвартс, Косая аллея была переполнена магией. Гарри почувствовал себя дома. В конце концов, это был мир его родителей, и мир, в котором живут его друзья. Пару лет назад, когда он только узнал, о том, что он волшебник, он очень боялся остаться здесь таким же никому ненужным изгоем, каким он был у магглов. Но сейчас он чувствовал, что принадлежит этому миру по праву. Он такой же член магического сообщества, как и любой другой волшебник. Это знание странным образом успокаивало его и примиряло с пониманием, что жизнь у Дурслей — лишь временный этап, который очень скоро закончится.

Почти до самой темноты Гарри бродил по Косой аллее и прилегающим к нему улочкам, избегая заходить только в Лютный переулок. Ему было достаточно короткой экскурсии по нему в прошлом году. Поужинав тремя шариками мороженого на летней веранде кафе Флориана Фортескью, Гарри отправился во «Флориш и Блоттс». Он не собирался покупать учебники, планируя сделать это вместе с семьей Уизли в конце месяца, но ему хотелось найти какое-то объяснение своим стихийным выбросам. Вроде бы стихийные выбросы бывают только у дошкольников, так?

Он задумчиво бродил между стеллажами, толком не зная, какой раздел магии ему нужен, и стесняясь спросить об этом у продавца.

— Эй, парень, ты бы поторопился! Мы скоро закрываемся. Может, тебе помочь с чем? — окликнул его молодой человек в светло-зеленой мантии с эмблемой магазина. Гарри оглянулся, чтобы вежливо отказаться от помощи, но его взгляд зацепился за одну из книг, стоящих на стенде с бестселлерами. «Предзнаменования смерти: что делать, когда ты знаешь, что приближается самое худшее», — значилось на непривычно яркой обложке. Названию книги Гарри не придал никакого значения. Его внимание привлекла иллюстрация. Огромный черный пес со всклокоченной шерстью, изображенный на обложке, выглядел один в один как его вчерашний знакомый. Только глаза нарисованного пса горели желтым огнем, а у его вчерашнего знакомца глаза были серые.

— На твоем месте я бы не стал это читать, — раздался за его спиной голос продавца. Гарри вздрогнул от неожиданности, но вместо того, чтобы положить книгу на место, прижал ее к себе. — Ты начнешь видеть предзнаменования смерти повсюду. Этого достаточно, чтобы напугать до смерти кого-угодно.

— Я возьму ее, — упрямо заявил Гарри.

— Как скажешь, — не стал спорить молодой мужчина и лениво поинтересовался: — Что-нибудь еще?

— Да, — Гарри наконец-то решился. — У вас есть книги по стихийной магии?

— Конечно. Тебе что-нибудь по основам?

Гарри неуверенно кивнул, подозревая, что продавец не совсем правильно его понял.

Так и оказалось. Расплатившись и запихнув в рюкзак «Магия стихий. Основы» вместе со «Предзнаменованиями смерти», Гарри поспешил к выходу из Косой аллеи. Уже начинало темнеть, а ему предстояло еще добраться до Литтл Уингинга и пережить очередной скандал с Дурслями. Главное, чтобы его не заперли в комнате до конца каникул. С другой стороны, какое удовольствие от визита к родственникам получит тетушка Мардж, если не сможет шпынять его целыми днями? Скорей всего, Дурсли просто перестанут его кормить и завалят его домашней работой.

Размышляя о непростых отношениях с родственниками, Гарри спустился в метро. Теперь, когда у него были маггловские деньги, он мог заплатить за проезд. С помощью лондонской подземки он довольно быстро добрался до вокзала, и даже умудрился не перепутать, на какую линию переходить при пересадке. Хотя в какой-то момент он был очень близок к этому. Хорошо, что повсюду были развешаны схемы.

Уже стоя на вокзале и рассматривая расписание пригородных поездов, он с облегчением обнаружил, что нужное ему направление пользовалось спросом и ближайший поезд в сторону Литтл Уингинга отправлялся всего через двадцать минут.

Чтобы скоротать время до отправления, в киоске на платформе он купил шоколадный батончик, лимонад и книгу с красочной обложкой и названием «Парк Юрского периода». Гарри знал, что буквально месяц назад в прокат вышел новый фильм, снятый по этому роману. По отзывам кузена и его друзей, которые ненароком услышал Гарри, пока подстригал куст любимых роз тети Петунии, фильм был «просто улет». Мнению Дадли он не особенно доверял. Гарри справедливо предполагал, что кузена могли интересовать только спецэффекты. Тем не менее, почитать про оживших динозавров было интересно. Не говоря уже о том, что ехать было далеко, а читать в поезде книги по магии было бы верхом неосторожности.

* * *

За интересной книжкой дорога пролетела незаметно. Когда Гарри выходил со станции, была уже почти полночь. Он практически не сомневался, что на этот раз дядя не забудет закрыть обе двери, чтобы проучить племянника, но Гарри надеялся пробраться в дом через окно на кухне или еще каким-нибудь способом. В крайнем случае можно будет попробовать напроситься переночевать к миссис Фигг.

Несмотря на поздний час, Гарри решил сделать небольшой крюк, чтобы посмотреть, нет ли в парке или где-то неподалеку вчерашней собаки. Ему хотелось убедиться, что пес действительно похож на рисунок на обложке книги по прорицаниям. Кроме того, не мешало бы его покормить. Все-таки пес был очень худым, и Гарри специально приобрел небольшую коробку собачьих галет в «Волшебном зверинце» вместе с совиными вафлями для Хедвиг.

Продолжая витать в своих мыслях, он свернул на узкую улицу, ведущую прямиком к парку. Слева продолжалась железная дорога, правая сторона улицы была застроена складскими помещениями. Жилых домов на этой улице не было. Никто из жителей Литтл Уингинга не хотел иметь дом рядом с железной дорогой. Днем рядом со станцией обычно кипела работа, и было не протолкнуться. Сейчас вокруг не было ни души.

— Эй, пацан. Деньги есть? — прямо перед ним возник плотный высокий мужчина, от которого разило потом, табаком и перегаром. Он перегородил дорогу и, слегка пошатываясь, попытался схватить мальчика. Гарри удалось увернуться и даже отскочить в сторону, реакция ловца его не подвела. Но, стоило ему перевести дух, как он почувствовал, что к нему кто-то резко бросился со спины и крепко схватил поперек груди.

— Что Бобби, так нажрался, что не можешь поймать малолетку? — сипло заржал второй мужчина, которого он даже не успел рассмотреть.

Гарри брыкался из-за всех сил, пытаясь вырваться, но ничего не выходило. Руки были практически заблокированы. Наконец ему удалось частично выкрутиться из захвата, и он из-за всех лягнул мужчину ногой.

— А ну не рыпайся, сученыш! — потребовал тот и отвесил ему крепкий подзатыльник, продолжая при этом крепко удерживать его второй рукой. — И выворачивай карманы! И поживей! Не то я гарантирую, что зубов ты не досчитаешься! Понял?!

Гарри продолжал вырываться, пытаясь освободиться.

— Помогите! Кто-нибудь! Пожалуйста! — громко закричал он, ни на что особо не надеясь. В такое время суток жители города всегда сидели по домам. Но вдруг ему повезет. Он бы, может быть, еще отдал деньги, но его карманы и рюкзак были набиты самыми разными волшебными вещами.

Чтобы он замолчал, толстяк ударил его под дых и уже заносил руку для второго удара. Гарри удалось высвободить одну руку, и он смог нащупать в кармане волшебную палочку.

На каникулах было нельзя колдовать. Но он же должен защитить себя! Самооборона разрешилась только в случаях, когда жизни несовершеннолетних волшебников угрожает опасность. Но если он не защитит себя, они отнимут все его деньги и вещи, которые, попав в руки магглов, станут таким же нарушением Статута, как и любые проявления магии. Второй маггл уже приближался к нему. На раздумия времени не оставалось. Он резко выхватил волшебную палочку:

— Петрифику...

В этот момент Гарри настиг еще один удар. На этот раз в живот. У Гарри перехватило дыхание, он сделал еще одну попытку произнести заклинание, но тут же его настиг еще один удар. На этот раз в лицо. Гарри почувствовал вкус крови во рту. Волшебную палочку вырвали у него из рук.

— Это еще что за деревяшка? — противно захохотал маггл, крутя в руках его палочку и несколько раз ткнув ей его в грудь. В этот момент мужчина, который держал его со спины, резко ударил его под колени, и Гарри рухнул на асфальт. Не давая ему опомниться, он несколько раз со всей силы пнул его ногой под ребра. Гарри вскрикнул от боли и попытался подняться, но еще один удар лишил его остатка сил.

— Что ты копаешься? Стащи с него рюкзак и выверни карманы, — услышал Гарри голос второго. Затем раздался хруст. Магглу надоело крутить в руках бесполезную деревяшку, и он переломил ее пополам. Гарри попытался встать, но еще один сильный удар опрокинул его назад. При падении он сильно ударился затылком.

Последнее, что он увидел, были обломки его волшебной палочки, падающие в лужу в нескольких сантиметрах от его лица.