Утренняя тьма (гет)

Королеве не следовало скакать впереди колонны, не следовало отказываться от экипажа, его плюшевых, бархатных подушечек и теплых мехов, ради жёсткого седла и огромной лошади, выглядящей неподходяще для женщины её роста и положения. Королеве также не следовало шутить с людьми мужа, не следовало находиться от него на расстоянии, которое казалось застенчивым и дразнящим, а вовсе не предостерегающим от необдуманной измены. И уж тем более королеве не следовало тайком переглядываться с одним из своих рыцарей, независимо от того, насколько осторожными были эти взгляды.

Но времена сменились и в правление Роберта Баратеона, Именуемого Первым, Короля Андалов, Ройнаров и Первых Людей, ничто не было тем, чем казалось. А Лианна не была обыкновенной королевой. Она была Старк, рождённая и выросшая на суровом Севере, и в конце концов, она возвращалась домой.

— Добро пожаловать в Винтерфелл, ваша милость.

Время не пощадило лицо её брата, выгравировав новые морщинки, но в остальном Нед ни капли не изменился — он был именно таким, когда пробился к Башне Радости, чтобы освободить Лианну. Хмурый и благородный, с коротко остриженной бородой, подобающей истинному северянину, и взглядом твёрдым, как валирийская сталь, он казался полной противоположностью шумному и смеющемуся королю, который стоял рядом.

Лианна с внезапно накатившей тоской представила, насколько проще была бы её жизнь, если бы Нед, а не Роберт, занял Железный Трон. «Нед сейчас больше похож на короля, чем мой муж когда-либо», — с грустью подумала она.

Но сейчас не следовало об этом думать. Сейчас это было не так уж и важно, на самом деле.

— Нед! — воскликнула она, пересекла двор, совершенно не беспокоясь, насколько изящно выглядит со стороны, и бросилась прямо в объятия брата. — О, я так по тебе скучала!

Искренняя улыбка расцвела на лице Неда Старка, когда он увидел свою сестру впервые за последние пятнадцать лет. Эта улыбка преобразила его, смахнула прошедшие года, вернув ему молодость. Он открыл рот, собираясь сказать: «ваша милость», но приличия не могли сравниться в могуществе с улыбкой сестры.

— Лия, — сказал Нед вместо этого, и теплота его голоса заставила Лианну на мгновение забыть, что они стоят посреди заснеженного двора. — Я рад тебя видеть.

— Как хорошо вновь оказаться дома, — ответила Лианна, сжимая руку Неда и уводя его от Роберта. — Я представлю тебе своих детей. Это Джон, мой старший, — под её взглядом темноволосый мальчик, ровесник Робба, шагнул вперёд. Он поклонился и встал рядом с матерью, застенчиво поглядывая на Неда.

— Приятно наконец познакомиться с вами, дядя, — мягко произнёс он. — Мама много про вас рассказывала.

«Значит, это наследный принц», — Нед сдержал своё удивление и улыбнулся мальчику в ответ. Сын Роберта не был дерзким и веселым, чего можно было бы ожидать. Напротив, мальчик держался с тихим, торжественным достоинством, так вёл себя сам Нед в детстве. «Однажды он станет прекрасным королём», — подумал Нед с одобрением.

— А это Арья, моя единственная и неповторимая дочь, — продолжила Лианна, подталкивая вперёд похожую на себя девочку. Даже если бы её не представили, Нед сразу бы догадался, кто такая эта девочка. Он смотрел на непослушную гриву тёмных волос, улыбающиеся серые глаза и разбитые коленки и ему казалось, что он видит молодую Лианну. Сходство было невероятным.

— Привет, дядя Нед, — сказала Арья Баратеон. Она не сделала реверанса, не улыбнулась вежливо и не подала руки для поцелуя. Вместо этого она смело шагнула вперед и обняла Неда почти так же крепко, как Лианна. Арья была так непохожа на своего брата, но так похожа на Роберта. Возможно, она унаследовала не только смелость Лианны, но и дерзость Роберта. Замечательное сочетание.

Потом все были представлены друг другу должным образом, короля благополучно проводили в Большой зал вместе с остальной частью двора Королевской Гавани, а Джон и Арья, похоже, нашли общий язык со своими северными рыжеволосыми кузенами. Вот тогда-то Лианна и смогла поговорить с Недом с глазу на глаз.

— Ты выглядишь счастливой, Лия, — заметил Нед, подхватывая её под локоть и направляясь в богорощу, где никто не решился бы их побеспокоить. — Я знаю, что ты не хотела выходить за Роберта, да и Брандон был бы против, но супружеская жизнь и королевское положение, кажется, тебя только красят. Я этому рад.

Лианна рассмеялась, и Нед понял, как он скучал по её смеху все эти годы.

— Если бы только Брандон был здесь… Он бы здорово посмеялся над тем, что теперь следует называть меня «ваша милость» и подчиняться всем моим приказам, — тихо пробормотала она, зная, как и он, что рана, появившаяся после смерти Брандона, всё еще не заросла. Время стянуло её, сделав меньше, но тупая, ноющая боль все равно осталась. — Я бы дала ему всё, Нед — земли, титул, власть, всё, что он хотел. Раньше он обещал мне, что подарит мне мир, и это обещание превратилось в пепел, потому что он умер, пытаясь спасти меня. Знаешь, я всё еще вижу его повсюду. В смехе Арьи, в каждом храбром рыцаре, которого я встречаю на дороге... Он везде. И он навсегда, навсегда в моем сердце.

Нед нежно положил руку ей на плечо:

— Как и в моем, — признался он. — Если бы Брандон и отец увидели тебя сейчас, Лия, они бы гордились тобой. Я уверен в этом.

Лианна улыбнулась ему, как будто не веря, но через мгновение уже положила голову ему на плечо и удовлетворённо уставилась в небо.

— Твои дети… — заговорил Нед, желая поднять ей настроение и отогнать мысли о давно умерших Старках и призраках прошлого.

Это сработало. Лицо Лианны мгновенно осветилось.

— Они красивые, не так ли? — она приподняла бровь, глядя на Неда. — Они похожи на тебя.

— Они похожи на Старков, — поправил Нед. — Роберт, кажется, не возражает.

— С чего бы? Это его дети, — голос Лианны звучал не совсем правильно, слегка резал слух, но у Неда не было времени обдумать это, потому что Лианна быстро сменила тему. — Нед, мне нужно кое-что тебе сказать.

С ужасом, зарождающимся в животе, он жестом велел ей продолжать.

— Мы с Робертом проделали весь этот путь из Королевской Гавани не просто для приятного визита. Ты, конечно, знаешь это, — продолжала Лианна. — После смерти Джона Аррена…Отныне ничего не будет прежним. Совет в смятении, Роберт стал ещё более непослушным, а из-за Узкого моря доходят странные слухи о принцессе Таргариен, ищущей союза с дотракийским вождём. Такой бардак. Откровенно говоря, Нед... Нам нужен новый десница короля.

Смысл её слов показал Неду, что его опасения были абсолютно оправданы.

— Лия… — заговорил он.

— Мне очень жаль, Нед, — ответила она, виновато пожав плечами. — Я говорила Роберту, что ты никогда не согласишься, просто не желая удостоиться этой чести, но он был непреклонен. Ты для него как брат, причём единственный, ты же знаешь. Я предложила ему назначить десницей Станниса, но можешь себе представить, как он обрадовался.

— Я не хочу этого, Лия, — нахмурился Нед Старк.

— Я знаю, — сказала Лианна с грустью. — Но жизнь вероломна, дорогой Нед, и порой мы не получаем желаемого.

— Я уж начал думать, что, возможно, мы больше никогда не останемся наедине.

Лианна закрыла глаза, когда Джейме медленно и соблазнительно провел губами по её ключице. Он делал так иногда, если хотел подразнить её, и ей пришлось удержаться от громких стонов и не требовать от него просто отыметь её уже, потому что игра была в самом разгаре, а Лианна ненавидела проигрывать, даже кому-то столь красивому и безумно очаровательному, как Джейме Ланнистер.

— Не дури, — выдохнула она, хватая его за золотые волосы и подтягивая к себе его голову, чтобы поцеловать в губы. — Я же говорила, что выдумаю что-нибудь. Я знаю все уголки Винтерфелла, все заброшенные места, где никто и не подумает искать нас. Сейчас мы в безопасности, любовь моя.

Джейме улыбнулся, продолжая её целовать.

— Если ты так говоришь, кто я такой, чтобы спорить. Я уверен, что моя королева знает лучше, — пробормотал он, продолжая ублажать её руками и языком.

Лианна удовлетворенно вздохнула, потерявшись в ощущениях, — губы Джейме прочерчивали на её коже огненный путь. Сейчас Лианна была уверена, что Джейме — смысл всей её жизни, а мир мог катиться к чёрту.

Когда Нед сказал ей несколько дней назад, что она выглядит счастливой, он был прав. Но он не знал, что её счастье не имело ничего общего с мужем или с тем, что она была королевой. Нет, истинной причиной счастья Лианны был Джейме Ланнистер. Джейме, которого она не называла «сир» наедине в течение многих лет, Джейме, который брал её в потайных коридорах Красного замка и никому не раскрывал её истинной натуры, Джейме, который научил её, как обращаться с мечом и обезоруживать других, Джейме, который заставлял её смеяться на каждом скучном празднике в Королевской Гавани, к недоумению и ужасу всех присутствующих, Джейме, который подарил своим детям их самые первые мечи, Джейме, который угрожал выпотрошить септу Арьи, если та когда-нибудь снова будет жаловаться на кривые швы, Джейме, который сделал Джона лучшим фехтовальщиком своего времени. Список продолжался и продолжался.

Лианна не знала, кто и когда начал этот роман. Он? Было ли что-то не так с ней — выщербленные края и все сломанные кусочки её души — что притянуло его к ней, как мотылек к пламени? А может, это всё начала она? Это сам Джейме — Джейме с его золотыми улыбками, злобными доспехами и острым языком — заставил её потерять всякое чувство приличия и стыда и отбросить осторожность?

Возможно, всё началось, когда сестра-близнец Джейме трагически погибла много лет назад. Это назвали ужасным морским происшествием. Случилось это всего за несколько недель до её свадьбы с лордом Драконьего Камня. После этого что-то внутри Джейме разрушилось, и за тем, как он менялся, было страшно наблюдать. Лианна почувствовала тогда в нём родственную душу, и, возможно, именно это заставило её открыться ему. Она рассказала ему о Брандоне, а он, в свою очередь, рассказал ей о Серсее, и из их взаимного горя что-то расцвело. И не просто что-то. Кто-то. Говоря точнее, два человечка.

Потому что, когда Лианна сказала Неду, что Арья и Джон были детьми Роберта, она солгала. Они были детьми Джейме. И она любила их за это ещё больше. Было нелегко управляться со всей этой ложью, тайными взглядами и невысказанными «а что, если», но они оба решили рискнуть, причём не единожды.

В первый раз виноват был случай. Она забыла выпить лунный чай, тот самый чай, который она пила каждый раз, когда ей приходилось проводить ночь с Робертом. За свою безалаберность надо было расплачиваться. Но Лианна отказалась от мысли убить ни в чём не повинного ребенка, даже того, который ещё не полностью сформировался, и поэтому она сказала Роберту, что беременна. Она ожидала, что Джейме расстроится, но в конце концов он её удивил.

— Да какая разница, даже если ты родишь зеленоглазого и златовласого ребенка? — сказал тогда Джейме. — Пусть хоть вся Королевская Гавань узнает правду, пошли они к дьяволу. А если у кого будут возражения, так он волен встретиться с концом моего меча.

Двести пятьдесят девять дней и двести пятьдесят восемь ночей она молилась старым богам о чуде, и когда на свет появился Джон — темноволосый и сероглазый, вовсе не имевший черт Ланнистеров, Лианна поняла, что её молитвы не были напрасны. То же самое произошло, когда она родила Арью.

Возможно, Брандон и отец присматривали за ней и ходатайствовали за неё перед богами. Возможно, кровь Старков была сильнее, чем она думала, но в любом случае, Лианна была благодарна. Пусть Роберт получает своих ублюдков от шлюх. У Лианны тоже были секреты, и она скорее была согласна умереть вместе с Джейме, чем раскрыть их хоть кому-то.

— Джейме, — ласково прошептала она. Достигнув пика удовольствия, Лианна открыла глаза. И закричала.

Из окна на нее смотрел мальчик.

В мгновение ока Лианна оттолкнула любовника от себя, накинула на себя белый плащ Королевской гвардии и поспешила к окну.

— Бран? — воскликнула она недоверчиво, сердце у неё упало в пятки. Должно быть, он рассмотрел происходящее во всех подробностях.

Рядом с ней Джейме громко выругался и уставился на маленького сына Неда Старка, как будто того послали прямо из адского пламени исключительно ради его, Джейме Ланнистера, мучений.

— Да что ты встал, как вкопанный, — резко сказала Лианна. — Во имя богов, Джейме, помоги ему. Он же сейчас выпадет из окна!

Джейме ненадолго замер. Его челюсти были сильно сжаты, а взгляд его сделался очень странным — Джейме, казалось, сражался сам с собой, — но в конце концов он вздохнул и протянул мальчику руку.

Когда Бран Старк благополучно пробрался внутрь башни, Лианна повернулась к нему лицом.

— О, Бран, — сказала она с мягким вздохом, не зная, с чего начать. — Тебе не следовало сюда приходить.

Мальчик ошарашенно на неё уставился.

— Тетя Лианна, — пробормотал он. — Я не понимаю… Почему ты…

Лианна опустилась на колени и положила руки ему на плечи.

— Сколько тебе лет, Бран? — спросила она.

— Семь.

— Значит, ты достаточно взрослый, чтобы хранить секреты, — подтвердила она. — Послушай меня, мой милый мальчик. Никто не должен знать, что ты сегодня увидел. Поклянись мне, что никогда никому не расскажешь. Ни мейстеру, ни отцу, ни матери, ни братьям, ни сёстрам — никому. Ты пообещаешь мне это, Бран?

— Я… Да… — ответил он. — Но тетя Лианна… Что происходит? Почему ты с ним?

— Возможно, когда-нибудь, когда ты станешь старше, ты поймешь, — пробормотала Лианна. — Но пока ты должен хранить это в тайне. Если ты кому-нибудь расскажешь, Бран, кому угодно, король нас казнит. Ты же не хочешь, чтобы мы с сиром Джейме умерли?

Глаза Брана расширились.

— Нет, — сказал он испуганным голосом.

— Тогда поклянись мне словом Старка, что ты сохранишь этот секрет.

— Клянусь.

* * *

— Знаешь, — сказала Лианна, поправляя платье, приглаживая волосы и истребляя все оставшиеся следы неверности, которые только можно было заметить, — в какой-то момент мне показалось, что ты собираешься вытолкнуть Брана в окно.

Джейме небрежно пожал плечами, даже не пытаясь спорить.

— Я хотел подтолкнуть его, — признался он. — На самом деле, я почти сделал это. Но потом я посмотрел на тебя… — он на мгновение замолчал, улыбнувшись ей. — Я посмотрел на тебя и подумал о том, насколько ты была бы опустошена и зла, если бы я выбросил твоего любимого племянника из окна, чем, несомненно, убил бы его, и почему-то эта мысль не позволила мне поступить так, как велели того инстинкты.

— Джейме! — ахнула Лианна, когда он попытался поцеловать её. Она сильно ударила его по руке. — Ты с ума сошёл? Ты признаёшься мне, что чуть не убил невинного ребёнка, и ожидаешь, что я буду спокойна?

— Мне казалось, что ты любишь меня за мою злобность, — поддразнил он её.

— Что? Да я даже не уверена, что вообще хочу стоять рядом с тобой после того, что ты тут наговорил!

Джейме вздохнул и обнял её. Сначала она сопротивлялась, но и он, и она уже знали, что случится дальше. Тело предало её, и она обнаружила, что льнёт к его рукам.

— Я ничего не сделал, верно? — тихо прошептал Джейме, обхватив её лицо руками в редком приступе нежности. — Я мог бы, но cдержался. Потому что я знал, что это уничтожит тебя. А ты знаешь, что я никогда не смогу так с тобой поступить.

Лианна обвела пальцем подбородок Джейме, а потом легонько поцеловала его в губы.

— Хорошо, — согласилась она. — Но, думаю, лучше нам какое-то время не видеться. По крайней мере, пока не вернёмся в Королевскую Гавань. Не стоит рисковать — кто-то ещё может нас увидеть.

— Отлично, — проворчал Джейме, скрестив руки на груди. Он явно был недоволен, что ему придётся провести несколько недель в одиночестве, без своей королевы. — А что с маленьким Старком?

— В смысле?

— Как мы поступим? Мы же не можем просто отпустить его к родителям, зная, что он видел нас обоих в чём мать родила? — настаивал Джейме, поднимая брови.

Лианна встретилаcь с ним взглядом.

— Мы ничего не будем делать, — сказала она ему с твердостью, появившейся в ней из-за многолетнего управления Семью Королевствами. — Бран — сын Неда. Он Старк. Мы с ним одной крови. Нет причин бояться, Джейме. Он сдержит свое слово.

Джейме недоверчиво посмотрел на неё.

— Ты вверяешь нашу судьбу семилетнему мальчишке только потому, что его отец — чёртов Нед Старк?

— Да, — Лианна не мигая смотрела на Джейме серыми, как и у всех Старков, глазами. Он никогда не мог устоять перед этим её взглядом. — Ты доверяешь мне, Джейме?

Этот вопрос был излишен.

— Да, — ответил он без колебаний.

— Тогда мы ничего не будем делать.

Джейме Ланнистер громко застонал, но потом всё же кивнул:

— На что только не пойдешь ради любви, — пробормотал он.

* * *

Возвращение в Королевскую Гавань было ничем не примечательно. Лианна была права — Бран сдержал слово, но в другом она ошибалась — она полагала, что Джейме успокоиться со временем. Напротив, он стал ещё более нервным, грубо огрызался на своего оруженосца и бросал на Лианну обжигающие взгляды, рассказывающие ей, что он с ней сделает, как только они доберутся до Красного замка. Не помогало и то, что Нед часто скакал рядом с ней.

Лианна не была дурой. Она знала, что Джейме не любит её брата. Джейме никогда не переносил людей, слывших благородными, предпочитая им смельчаков и нарушителей клятв (Лианна причисляла себя к ним). И конечно, нельзя было забывать о стычке, которая произошла между Джейме и Недом в тронном зале в тот день, когда Роберт Баратеон занял Железный трон. Джейме всегда отзывался об этом дне с сильной горечью, и, хотя Лианна считала, что ему следовало просто рассказать Неду всю правду про Эйриса и его планы по уничтожению всего населения Королевской Гавани с помощью дикого огня, в глубине души Лианна знала, что Джейме прав. Нед, вероятно, либо не поймёт, либо не поверит. А теперь, когда её брат согласился стать Десницей Короля и жить с ними в Королевской Гавани, ей и Джейме придётся ещё сильнее осторожничать, чтобы их не раскрыли.

— Мне вот, что интересно, Лия, — заметил Нед, подъезжая к ней и оставляя Роберта с каким-то северянином. — Если бы я не согласился стать десницей, кого бы вы с Робертом выбрали?

— Я бы настаивала на Станнисе, — призналась Лианна. — Если бы у меня не получилось… Полагаю, я бы предложила сира Джейме.

Глядя на нахмуренные брови брата, Лианна поняла, что он этого не одобряет.

— Джейме Ланнистера? — с сомнением повторил он. — Того самого человека, который зарезал короля, которого поклялся защищать? Ты бы доверила королевство такому типу?

Она пожала плечами и вгляделась в толпу всадников впереди. Джейме был рядом с Арьей и Джоном, которые по очереди били его деревянными мечами. Джейме отбивался от них голыми руками, а Арья кричала: «Быстрая, как олень!», и все они смеялись. Когда Лианна увидела их такими счастливыми, любовь к ним затопила её — любовь к этой чудесной и прекрасной семье, которую она каким-то неведомым образом смогла создать.

Она повернулась к Неду с безмятежной улыбкой на лице:

— Я бы доверила сиру Джейме свою жизнь. Я знаю, тебе трудно в это поверить, но он мне верен.

«Ты никогда не сможешь даже представить, насколько», — подумала она.

— Где скотина, которая зовётся твоим мужем? — это было первое, что спросил Джейме, без предупреждения врываясь в её покои. Он был самодоволен и являл собой воплощение надежды.

— Пытается перепить Тороса из Мира, — прошептала Лианна, бросая быстрый взгляд на дверь и благодаря богов за то, что отпустила служанок раньше обычного. — Тебе нельзя здесь быть, Джейме. Я же говорила тебе, что…

Она замолкла на полуслове, потому что Джейме обнял её за талию и в поцелуе прижался губами к её шее. Джейме подвёл её к кровати и, даже не задернув шторы, начал возиться со шнурками платья.

— Не надо, — возразила Лианна слабым голосом, при этом совсем не мешая блужданиям его рук. — Не здесь. Кто-то может войти в любой момент. Пойдем в богорощу, Джейме.

— К дьяволу богорощу, — прорычал Джейме, утыкаясь носом в её шею. — Мне осточертели эти жуткие деревья. Ты королева и заслуживаешь того, чтобы тебя трахнули, как королеву, вот на этой огромной постели. И пусть все боги смотрят и завидуют! Кроме того, кто, находясь в здравом уме, посмеет тревожить вашу милость в столь поздний час?

Несколько мгновений спустя они с Джейме узнали, кто. Когда двери распахнулись с громким стуком, Лианна села в постели и попыталась вырваться из объятий любовника, но было уже слишком поздно. Она встретила испуганный взгляд брата и задохнулась.

— Лианна? — Нед Старк недоверчиво оглядывая комнату, не веря своим глазам.

Щеки запылали, а Лианна уставилась в пол, не в состоянии поднять глаз — она была словно зачарована. Им с Джейме следовало пойти в богорощу.

* * *

— Что это значит, Лианна? — спросил Нед. Он говорил мягким, но абсолютно чистым голосом. Больше всего Лианну пугали его глаза. Нед Старк, вероятно, был одним из самых спокойных и разумных лордов во всех Семи Королевствах, но сейчас в его глазах бушевал зимний шторм. Лианна поняла, что не способна выдержать этот взгляд.

— Нед, пожалуйста, послушай. Я могу всё объяснить…

— Он тебя заставил?

— Лорд Старк, вы действительно думаете, что я похож на человека, который будет трахать женщину без её согласия? — Джейме вскочил.

— Джейме, — прошипела Лианна, бросая на него предупреждающий взгляд. — Ты только хуже делаешь. Не мог бы ты на минутку выйти?

Джейме явно хотел возразить, но, взглянув на Старков, быстро передумал.

— Ладно, как хочешь, — неохотно согласился он. — Увидимся позже.

Совершенно неожиданно он подарил Лианне страстный прощальный поцелуй, который только усугубил ситуацию.

На лице Неда заходили желваки. Этот самодовольный дурак даже имел наглость ухмыльнуться ему, Неду Старку, перед уходом. Неужели этот ланнистерский лев действительно считает себя непобедимым и безупречным? Нед сжал кулаки и изо всех сил постарался сдержать ледяную ярость, охватывавшую его.

Он повернулся к Лианне, сестре, которой раньше безоговорочно доверял. Кем была незнакомка, стоящая перед ним? Милосердные боги, он думал, что она счастлива браке. Он думал, что она и Роберт наконец нашли общий язык. Он проклинал себя за то, что был так наивен. Ему не следовало оставлять её одну в Королевской Гавани после окончания восстания. Он должен был остаться с ней. Он должен был понять, что что-то не так. Все те письма, которые Лианна ему присылала… Я счастлива. Мои дети похожи на своего отца — они вырастут яростными воинами. Боги, он должен был понять, что что-то не так.

— Нед, пожалуйста, скажи что-нибудь, — тихо сказала Лианна дрожащим голосом. Она посмотрела на него широко раскрытыми умоляющими глазами и после секундного колебания слегка коснулась его руки.

Нед провел рукой по волосам и почувствовал себя так, словно за один день постарел на тысячу лет.

— Вы — королева, — сухо сказал он. — Ваш долг…

— Я была верна своему долгу, Нед, — ответила Лианна, к ней уже частично вернулась вспыльчивость.

— После всего, через что я прошла — турнир, Рейгар… — Лианна ненадолго замолчала, как будто ей было больно даже произносить вслух имя погибшего принца. — Я всё ещё уверена, что должна была тогда умереть. Но этого не случилось. Я выжила и, хотя я никогда не желала этого, я вышла замуж за Роберта Баратеона. Я вышла за него, потому что долг велел мне так поступать. Потому что я — Старк, не важно, насколько я была сломлена и опозорена, а мы, Старки, всегда, всегда следуем долгу. Я вышла замуж за Роберта, я родила ему детей — какая разница, в самом деле, чьи они по крови — и в течение многих лет я изо всех сил старалась быть хорошей королевой. Я была несчастна здесь, долгие, долгие годы, Нед, понимаешь? Я выросла на Севере, а потом меня заставили жить в мире, который кишел ложью и полуправдой. Мне хотелось умереть! Но Джейме спас ситуацию. Джейме спас меня. Мне жаль, что я изменила Роберту, Нед, но я никогда не буду просить прощения за то, что люблю Джейме. Никогда.

Нед уставился не неё и почувствовал, как что-то внутри него сломалось. Его сестра никогда не казалась столь похожей на Брандона, как сейчас, и это задело его почти так же, как её слова. Что им теперь делать, учитывая, насколько это всё усложняло?

— Это измена, — сказал наконец Нед. — Если Роберт когда-нибудь узнает…

— Да почему это преступление, почему? — Лианна закричала с такой болью и горечью, что Нед инстинктивно погладил её по руке. — Почему, если король становится отцом бастарда, все смотрят на это сквозь пальцы? А если вдруг так поступает королева, то она лишается головы? Почему мой муж имеет право грешить, а я — нет?

Нед не знал, что ей ответить. Жизнь часто была жестока с женщинами. Все это знали. Ему хотелось бы жить в другом мире, но это были пустые и глупые мечтания, он давно это понял. Он был бессилен.

— Обещай мне, Нед, — прошептала Лианна, крепко сжимая его руку, как будто от этого зависела её жизнь (так оно и было). — Обещай мне, что никогда не скажешь Роберту. Я знаю, что ты любишь его как брата, но ты не знаешь его так же хорошо, как я. Это не тот человек, с которым ты бился бок о бок пятнадцать лет назад. Власть изменила его. Меня не волнует, что будет со мной, но если Роберт всё узнает… Я не могу потерять Джейме, Нед. А дети… Что будет с детьми, если Роберт всё узнает? Пожалуйста, Нед. Обещай мне…

Нед Старк закрыл глаза. Он не мог исправить ошибки сестры, о чём сожалел. Он не знал, насколько она была права, но в одном он был уверен. Старки всегда следовали долгу. Нед не был исключением. Он собирался поступить так, как велел ему долг. Но на этот раз он ставил долг перед своей семьей выше долга перед государством. И да простят его боги.

— Обещаю, — вымолвил он, осознавая, что пути назад уже нет. Но Нед понимал, что оно того стоило, видя, как страх покидает глаза сестры.

Варису в спину какие только прозвища не летели — его называли и таинственным евнухом, и верным слугой королевства, и самодовольным дураком, которому нельзя доверять, — но почти никто не знал, что он был очень терпелив. Ему приходилось быть терпеливым — иначе он не поднялся бы столь высоко, пусть и трудясь упорно, и уж тем более не удержался бы на своей должности столь долго.

Но игра жила, она менялась, и Варис знал — о, он просто знал — что на этот раз терпеливость не принесёт пользы. Нет, прямо сейчас ему следовало действовать. Он очень долго ждал этого случая, и теперь, когда Джон Аррен был мёртв и Эддард Старк был назначен Десницей Короля, все годы ожидания были вознаграждены. Все фигуры встали на свои места, а Варису оставалось только двигать их.

Победа была так близка, что он почти чувствовал её вкус. Как приятно было бы увидеть законного правителя, восседающего на Железном троне. Варис так давно ждал этого.

Он подавил улыбку, направляясь в зал аудиенций. Согласно расчетам Вариса, там никого не должно было быть, кроме короля и нескольких членов Королевской гвардии. Варис с удовлетворением отметил, что Джейме Ланнистер отсутствовал, как и Нед Старк. Замечательно.

— Добрый вечер, ваша милость, — сказал он, и его мантия зашелестела, когда он поклонился.

Король Роберт даже не повернулся. Он выглядел усталым. И пьяным. Прекрасный расклад, который должен был принести Варису невероятную пользу, если, конечно, он сможет правильно разыграть все карты.

— Проклятье! — голос короля эхом разнёсся по пустому залу.— Я думал, что сказал всем не беспокоить меня сегодня вечером. Чего тебе надо, Варис?

— Боюсь, ваша милость, у меня серьёзные новости, — сказал Варис, тщательно взвешивая, а потом аккуратно роняя каждое слово. Он выдержал драматическую паузу, а потом продолжил. — Плохие новости, очень плохие. Я должен вам сказать, ваша милость… О, мне так тяжело об этом говорить. Но я всегда был верен королевству и законному правителю Вестероса, и поэтому с тяжелым сердцем сообщаю вам...

Король нетерпеливо махнул рукой:

— Да скажи ты уже, — прервал он его. — Скажи, что хочешь, и оставь меня, наконец, в покое.

— О, я уверен, что вы захотите меня выслушать, ваша светлость. Это касается королевы.

* * *

— Что тебя так беспокоит?

Лианна обняла Джейме и уткнулась лицом в его шею:

— Я волнуюсь насчёт брата, — призналась она тихим голосом, высвобождая страх, поселившийся в ней после того, как Нед Старк увидел её полураздетой в постели с любовником.

— Ты думаешь, он расскажет о нас Роберту? — спросил Джейме, приподняв бровь. — Да брось. Я не люблю Неда Старка, но даже я уверен, что он никогда не предаст тебя.

— В этом и я уверена, — ответила она. — Нед — единственный человек, которому я доверяю, кроме тебя и Бенджена. Дело не в этом. Нед благороден, но, чтобы сохранить мою тайну, ему придется солгать и запятнать свою честь. Я не могу представить, как он, должно быть, мучается. Боюсь, я очень, очень навредила ему, Джейме.

— Тут ничего не поделаешь. Он уже по уши в этом бардаке, нравится ему или нет, — безразлично ответил Джейме. — Кроме того, ему повезло, что он твой брат. Если бы нас той ночью увидел кто-то другой, я бы его убил.

— Правда? — спросила Лианна, уставившись на него широко раскрытыми глазами. — Ты бы убил человека из-за меня?

Джейме пригладил её волосы и нежно поцеловал её в лоб:

— Тебе действительно нужно спрашивать об этом? Ради тебя, моя дорогая Лианна, я убью кого угодно. Я что угодно сделаю ради тебя.

Она прижалась к Джейме и ещё крепче обняла его:

— Как и я, — прошептала она. — Я рада, что мы нашли друг друга, Джейме.

Он показал её свою привязанность лучшим способом, который знал, — увлёк её в поцелуй. И на мгновение Лианна всё забыла. Ей казалось, что ей снова пятнадцать и что она — невинная девушка, влюблённая в прекраснейшего рыцаря на свете. На какой-то краткий миг ей даже показалось, что нет ничего невозможного.

Посреди поцелуя Лианна застыла. Она вытянула шею и огляделась с едва скрываемой паникой, но никого рядом не было. У неё не было слов, чтобы описать чувство, внезапно охватившее её, но в этот момент все её инстинкты кричали одно: «бежать!»

— Что такое? Что-то не так?

— Да нет, наверное, всё в порядке, — начала она нерешительно. — Но... Джейме, мне кажется, что кто-то наблюдает за нами.

Джейме притянул к себе Лианну, казавшуюся маленькой, как будто мог защитить её от любого вреда одной лишь силой воли. Он осмотрел темную комнату, в которой они находились, высматривая любые признаки опасности или постороннего присутствия, но, как и Лианна, не заметил ничего необычного.

— Тут никого нет, — тихо заявил он. Но его интуиция подсказывала ему, что что-то не так. Надо было уходить отсюда, а, сколько он себя помнил, интуиция никогда его не обманывала.

— Пойдем отсюда, — сказал он, обнимая Лианну рукой за талию и помогая ей подняться. — Я провожу тебя до твоих покоев.

Что-то было неправильно — и это чувство не отпускало его всю ночь.

Когда Роберт в первый раз вызвал Неда в свои покои, чтобы поговорить один на один, он занервничал. Его мысли немедленно обратились к сестре, и он задумался, что может случиться, если все узнают о её романе с Джейме Ланнистером. Но, увидев лицо Роберта, Нед слегка успокоился. Король не выглядел сердитым и отвергнутым. Он просто выглядел обеспокоенным.

— Что-то случилось, ваша милость?

Роберт покачал головой, морщины на его лбу углубились, когда он уставился в свой кубок, словно пытаясь найти что-то на дне.

— Я не знаю, кому я могу доверять, Нед, — просто сказал он.

— Что вы имеете в виду? Что-то случилось?

— Я просто подумал о Джоне Аррене… — сказал Роберт. — Как ты думаешь ... Как ты думаешь, может, его убили?

У Неда глаза полезли на лоб.

— Убийство? — воскликнул он ошарашенно, и это слово показалось ему чужеродным. — Джон Аррен был любим всеми, хорошо, почти всеми. У него было много друзей и почти не было врагов. Зачем бы кому-то желать его смерти?

— Возможно, — задумчиво сказал король, — если бы Джон увидел что-то, чего он не должен был видеть… Кто-то мог бы легко убить его, имитировав несчастный случай.

— У вас есть предположения, что он увидел? Вы кого-нибудь подозреваете?

Но Роберт только вздохнул и уклонился от всех вопросов:

— В мире полно лжецов. Кому я могу доверять сейчас, Нед? — повторил он предыдущий вопрос.

«Не мне, — хотел сказать ему Нед. — Тебе не следует мне доверять.»

Вместо этого он промолчал.

* * *

Во второй раз, когда он оказался с Робертом наедине, тот был пьян. Пьян как сапожник. Он тяжело опирался на стул, и его глаза были уже полузакрыты, что было верным признаком того, что Роберт вот-вот заснёт. Однако, когда Нед вошел в комнату, Роберт поднял голову и изо всех сил постарался казаться трезвым.

— Нед! — проревел он, подняв в знак приветствия кубок. — Ты-то мне и нужен. Иди сюда, садись.

Нед повиновался. Последовали несколько долгих мгновений неловкого молчания. Нед продолжал бросать на Роберта осторожные и озабоченные взгляды, но тот не шевелился. В конце концов, король громко выдохнул и посмотрел на Неда мутными глазами.

— Знаешь, Нед, я всегда считал тебя своим родным братом, — заметил Роберт. — Ты ведь тоже?

— Конечно, — сразу, не задумываясь, ответил Нед, недоумевая, к чему Роберт клонит.

— Значит, ты мне верен, так?

— Конечно, — это был правильный ответ, но он не вмещал в себя всю правду. Ведь если Нед действительно был бы таким преданным, каким его видел Роберт, то он сказал бы ему о Лианне. Нед любил Роберта как брата. Нед был уверен, что всегда будет любить Роберта как брата. Но любовь Неда к сестре была сильнее.

* * *

Третий раз был самым ужасным, потому что на этот раз Неду пришлось солгать.

Разговор был кратким и простым. Роберт задал вопрос, и Нед ответил. Однако после этого всё изменилось и уже никогда не могло бы стать прежним.

— Лианна изменяет мне, Нед?

Лорд Винтерфелла закрыл глаза.

«Обещай мне, Нед! Обещай мне», — кричала его сестра в комнате, пахнущей страшными тайнами и изменой. Он вспомнил, как Лианна в отчаянии цеплялась за него, как её широко раскрытые глаза испуганно смотрели на него. Он вспомнил благодарную улыбку, которую она подарила ему после того, как он поклялся молчать и быть верным ей.

Мысли о Лианне придали ему смелости, и он смог произнести ложь, которая вскоре его погубила. Он вымолвил:

— Нет.

Лианна улыбнулась и подняла лицо к солнечному свету, радуясь возвращению в Красный замок после утомительной, но приятной поездки по Королевскому лесу. Ей казалось странным, что Лорас Тирелл, который вчера неизвестно зачем прибыл в столицу вместе со своей сестрой Маргери и отцом Мейсом, пригласил её прогуляться.

— Я слышал много историй о вас, ваша милость. Говорят, вы едва ли не лучшая наездница во всём Вестеросе. Признаюсь, я ваш горячий поклонник. Не могли бы вы позволить мне лично убедиться в ваших навыках? — сказал ей сир Лорас утром.

Просьба была дерзкой, и Джейме, несомненно, осадил бы мальчишку, если бы услышал его слова. Вероятно, Лорас возлагал большие надежды на то, что сможет обогнать Лианну — Лианну, которая научилась ездить верхом по-северному тогда, когда все её ровесницы изучали шитьё и манеры. Выражение лица Лораса, когда Лианна быстро разбила его надежды, было бесценным. Ей было жаль, что Джейме не видел этого.

Лианна поняла, что кто-то подошёл, заметив краем глаза блестящие золотом на солнце доспехи.

— Сир Арис, — тепло приветствовала она рыцаря, когда он шагнул ей навстречу. Ей всегда нравился Арис Окхарт. Он всегда был добр к ней и её детям, и, учитывая нынешнее состояние Королевской гвардии, сир Арис был одним из немногих рыцарей, которые точно были достойны своего титула.

Сир Арис поклонился ей:

— Ваша милость, я полагаю, ваша прогулка с сиром Лорасом была приятной?

— Да, — любезно ответила она ему. Она улыбнулась и двинулась вперёд, ожидая, что рыцарь последует за ней, как это было обычно, но, к её великому удивлению, сир Арис преградил ей путь. Королева вздёрнула брови:

— Сир Арис, что это значит? — удивлённо спросила она. — Дайте мне пройти. Я собираюсь поговорить с братом.

Обеспокоенный хмурый взгляд Ариса Окхарта заставил Лианну занервничать.

— Возможно, было бы лучше, разумнее, я бы сказал, вернуться в ваши покои, ваша милость, — посоветовал он, нежно кладя руку ей на плечо.

— Зачем? Что-то случилось, сир?

Через мгновение Лианна поняла, что случилось. Отряд королевских солдат под непосредственным руководством сира Мерина Транта промаршировал мимо них, волоча за собой человека в кандалах. Лианна громко ахнула, когда рассмотрела, кого они ведут:

— Нед?

Она встретилась взглядом с братом и вздрогнула, увидев в его глазах лишь беспокойство и отчаяние.

— Вы круглые дураки? Что это ещё за… недоразумение? Этот человек — десница короля. И он мой брат. Немедленно освободите его! — рявкнула она, выпрямляясь в полный рост и властно глядя на людей Роберта. — Стоять! Как ваша королева, я приказываю вам остановиться!

— Прошу прощения, моя королева, — протянул сир Мерин, театрально поклонившись ей. Но Лианну его слова не обманули. Ещё вчера сир Мерин не осмелился бы говорить с ней в таком тоне. Она точно знала, что ей не показалось — нет, что-то было не так. — Мы просто выполняем приказ.

— Чей приказ?

— Приказ короля, — ответил ей сир Мерин. — Он объявил, что Эддард Старк лишен титула Десницы Короля, и отдал нам приказ сопроводить лорда Старка в темницу, причём немедленно. А теперь, уж вы меня извините, ваша милость, мы пойдём.

— В темницу? С какой стати? — но вопросы Лианны не были услышаны, и ей оставалось лишь наблюдать за солдатами, которые продолжили маршировать, не обращая внимания на ее возмущенные вопли.

— Пустите! Я должна поговорить с братом. Нед! Да пустите же вы меня! Отвяжитесь. Нед! — Лианна кричала, в то время как сир Арис удерживал её. Она боролась с ним, словно дикая кошка, но его хватка была крепкой, и вскоре Лианна обессилено стояла на коленях. Она казалась растрепанной и обезумевшей, но никто кроме сира Ариса не мог её видеть — они были в коридоре одни.

— Прошу прощения, ваша милость. Правда, простите, — пробормотал сир Арис. Он выглядел чрезвычайно раскаивающимся и обеспокоенным, но Лианна едва ли могла на него взглянуть. Мысли её метались от одного к другому.

Была только одна причина, по которой Роберт мог отправить Неда — своего самого лучшего друга и названного брата — в темницы. Только одна причина. Но как? Как такое возможно? Лианна была уверена, что брат никогда не предал бы её, но до этого момента она так же была уверена, что никто больше не знает о них с Джейме. Так кто сказал Роберту? Внезапно её прошиб холодный пот, и ей пришлось крепко сжать руку сира Ариса, чтобы не упасть.

Ей нужно как можно скорее поговорить с королём, только так она могла помочь Неду. Лишь богам ведомо, о чем Роберт сейчас думает и кто в этот самый момент шепчет ему на ухо. Но сейчас это было не так важно.

Боги всемогущие, Джейме…

Его схватили? Кому-нибудь известно, что он замешан? Был шанс, что Роберт ещё не знает, кто любовник Лианны. Но если он уже знает… Что же будет с Джейме? И, боги милосердные, дети… Лианна вспомнила, что в последний раз видела Джона и Арью этим утром. Может, они в безопасности? Может, ещё никто ничего не понял?

Лианна перестала думать и побежала.

* * *

Они вчетвером выглядели нелепо: Лианна, обхватившая детей за плечи, Джейме, стоящий на страже у двери, посреди комнаты — сундук с вещами Джона и Арьи. Сундук, казалось, был символом серьёзности ситуации.

— Что происходит, мам? Почему увели дядю Неда? И почему мы уезжаем сегодня вечером с сиром Джейме? — спрашивала шёпотом Арья, всегда бывшая любознательной. Она цеплялась за юбку Лианны. — Мам, — настаивала Арья, — я не хочу уезжать без тебя. Мы не можем оставить тебя здесь.

Лианна сглотнула и, едва заметно кивнув, заговорила, обращаясь и к Джону тоже:

— Я должна остаться здесь, милые мои. Как бы я ни хотела поехать с вами, я должна остаться здесь и помочь дяде Неду. Ну и… Боюсь, у нас есть не так много времени, но я должна вам кое-что сказать.

Она прижала их обоих к груди и закрыла глаза. Она не хотела говорить им правду — не здесь, не сейчас — но у неё не было выбора. Благодаря сиру Арису, который всегда был верен скорее ей, чем Роберту, она смогла добраться до Джейме и детей, прежде чем Роберт схватил их, но она не знала, сколько продлится её везение. Лианна понятия не имела, знал ли Роберт, что наследники престола на самом деле были бастардами, рождёнными от Ланнистера, но она не хотела ждать, пока он узнает. Рано или поздно слухи всё равно пойдут, и это лишь вопрос времени, когда они достигнут ушей Джона и Арьи. Лучше, если они узнают правду от своей матери, а не от кого-то другого. К тому же, раз уж она собиралась позволить Джейме с детьми бежать из Королевской Гавани глубокой ночью, рискуя вызвать гнев Роберта и выставляя себя ещё более виноватой в глазах суда, она должна была сказать правду.

— Прежде чем я продолжу, я хочу, чтобы вы знали — я люблю вас обоих, — быстро сказала Лианна, вглядываясь сначала в серьёзное лицо Джона, а потом в глаза Арьи, которая изо всех сил старалась выглядеть такой же сильной и невозмутимой, как брат. — Я люблю вас очень-очень сильно, и мне грустно смотреть, как вы уезжаете.

— Тогда почему мы уезжаем? — спросил Джон. — Пожалуйста, мама. Скажи нам, что происходит. Ты нас пугаешь.

Лианна поцеловала Джона в лоб и глубоко вздохнула. А потом она решилась.

— Ваш отец… — она замолчала и сжала руки, прося у богов смелости, чтобы сказать то, что нужно сказать. — Ваш отец не Роберт Баратеон. Ваш отец — Джейме.

Джон моргнул. Затем он переглянулся с Арьей — Лианна не смогла понять, что её дети имели в виду — и пожал плечами.

— Мы знаем, — просто сказал он.

— Что? — Лианна уставилась на них, чувствуя слабость. Она встретилась взглядом с Джейми и увидела в его глаза отражение своего замешательства. — Как вы… Когда?..

— В мои последние именины, — признался Джон, застенчиво улыбаясь Джейме. — Арья наткнулась на секретную комнату — ту, что со странными драконьими черепами — и увидела тебя там. Она слышала, как ты говоришь обо мне, о том, как ты мной гордишься и как сильно ты хотел сказать мне правду...

У Лианны защемило сердце, и она принялась потирать грудь:

— А вы не... Вы не злитесь?

— Мы разозлились, — ответил Джон. — Ты не представляешь, как мы сначала разозлились. Помнишь, как мы с Арьей пропали без вести, и тебе пришлось два дня обыскивать весь город, прежде чем ты нас нашла? Это мы злились. Нам было больно и страшно, мы запутались. Мы хотели сбежать в Эссос, чтобы никогда больше никого из вас не видеть. Но затем постепенно мы начали понимать, насколько это всё было… логично. Я люблю отца — я имею в виду нашего отца-короля — но на самом деле именно сир Джейме всегда был нашим отцом. Он вырастил нас.

— А… Арья? Что ты об этом думаешь?

Арья сжала руку Джона и с резкостью, которую она могла унаследовать только от Джейме, сказала:

— Я люблю тебя. Я люблю Джона и отца — я имею в виду короля Роберта — и сира Джейме я тоже люблю. Или теперь можно спокойно называть его отцом? Я люблю всех вас, и мне всё равно, ублюдки ли мы с Джоном и является ли отец моим настоящим отцом. Важно то, что ты нас любишь. Верно, Джон?

Джон кивнул.

Лианна ничего не могла с собой поделать. Она расплакалась. Её семья собралась вокруг неё — кто бы мог подумать, что она когда-нибудь сможет назвать их настоящей семьей — и все они обняли её, но слёзы всё равно не переставали течь. Её слова — она, как молитву, повторяла и повторяла «прощайте» и «спасибо» — стихли, когда её захлестнула волна тепла и привязанности, исходящая от Джейме, Арьи и Джона. Лианна не могла раньше и подумать, что, когда весь её мир рухнет, она обретёт спасение.

— Ты собираешься всё отрицать?

Лианна подобрала юбки и подошла к Железному Трону, высоко подняв голову и расправив плечи. Она остановилась перед возвышением и впервые за три дня посмотрела на мужа.

— Нет, — сказала она чистым и спокойным голосом. — Всё, что ты слышал обо мне, — правда.

Роберт Баратеон посмотрел на свою королеву, не скрывая отчаяния и гнева, а после сжал кулаки, почти не вздрогнув, когда лезвия трона рассекли его ладони.

— Тогда зачем ты явилась? — проревел он. — Чёрт побери, Лия! Почему ты не отрицаешь ничего? Скажи ты хоть слово в свою защиту, и я бы тебе поверил.

— И сколько бы это всё тянулось? — Лианна покачала головой. — Нет, Роберт. Мы больше не можем делать вид, что всё в порядке. Уже слишком поздно.

— Был ли я когда-нибудь груб с тобой, Лия? Или я не выиграл для тебя достаточно войн? А может, я недостаточно тебя любил? — неожиданно спросил Роберт, и в этот момент он показался Лианне сущим ребёнком, отчего она не смогла не вздрогнуть.

Она никогда не думала, что будет раскаиваться из-за своей измены — но теперь вина зародилась, она грызла Лианну изнутри и пожирала её до тех пор, пока не оставила после себя лишь пустоту. Лианна знала, что эта страшная, безымянная пустота будет преследовать её всю жизнь. Потому что Роберт Баратеон был пьяницей, гулякой и вообще совершил за свою жизнь множество ужасных поступков, но он любил её. Она никогда не думала, что такой мужчина способен на любовь, но Роберт по-своему, жалким образом, но отдал ей своё сердце. Это была ужасная любовь — та, которая сжигает, разрушает и пожирает без остатка, но всё же это была любовь.

Лианна хотела сказать ему, что ей очень жаль, что она никогда не хотела, чтобы всё так обернулось, но в конце концов из её уст вырвалось:

— Я люблю Джейме, Роберт, — и это было худшим из возможных извинений.

— Я люблю его, — мягко повторила она. — Если ты хочешь кого-то наказать — накажи меня. Окати меня презрением, изгони хоть на край света, убей — мне всё равно. Только… Только пощади Неда. Он не имеет ко всему этому ни малейшего отношения, Роберт. Это целиком и полностью моя вина. Это я заставила его дать обещание.

— Нед обманул меня, — прорычал Роберт, возвышая голос — гнев взял над ним верх. — Он сказал мне, что я его брат и что он верен мне, но он мне солгал. Я дал ему три шанса сказать правду, Лия, — три шанса, так что ты не можешь сказать, что я был несправедлив к нему — но все же он выбрал тебя. Он решил защитить тебя и эту ланнистерскую сволочь. Как я могу простить его?

Не обращая внимания на охранников, которые наблюдали за ними в этот момент, Лианна опустилась на колени и склонила голову. Она чувствовала, как дрожат её руки и бешено колотится сердце в груди, но всё же заставила себя встать на колени. Она была свидетельницей гнева Роберта Баратеона по меньшей мере тысячу раз с тех пор, как стала его женой, но впервые она видела его настолько взбешённым. «Нам — ярость» гласил девиз Баратеонов. Теперь Лианна легко могла в это поверить. Впервые в жизни она по-настоящему испугалась.

— Пожалуйста, — отчаянно прошептала она, чувствуя, что в уголках глаз набухают горячие слезы и надеясь, что это его тронет. — Пожалуйста, Роберт. Во имя твоей любви ко мне, пожалуйста, пощади Неда...

— Во имя моей любви к тебе? — повторил Роберт опасным шепотом. — А что насчёт твоей любви ко мне? Лия, Лия... Возможно, тебе стоило подумать об этом, прежде чем отдать своё сердце другому мужчине.

* * *

Солнце выглянуло из-за туч, когда привели Неда — закованного в кандалы, потрёпанного и явно похудевшего. Солнце выглянуло из-за туч, желая осветить тысячи людей, собравшихся у Великой септы Бейлора, чтобы прикоснуться к историческому событию. На импровизированном троне восседал король Роберт, и лицо его казалось маской, высеченной из камня.

При нормальных обстоятельствах Лианна стояла бы рядом с королём. Но обстоятельства определённо не были нормальными, как бы она не желала обратного. Поэтому Лианна стояла достаточно далеко от авансцены и окружали её угрюмые сир Мерин Трант и сир Борос Блаунт, а на её месте стоял Мейс Тирелл.

На самом деле Лианна всё ещё была королевой, но она чувствовала, что скоро это исправят. Немногие верные ей друзья (почти все они были конюхами и горничными) рассказали ей о том, что происходило на суде. Лианна знала, что, прислушиваясь к Мейсу Тиреллу, Роберт подумывал развестись с ней, чтобы жениться на милейшей леди Маргери.

Впрочем, Лианну это не беспокоило. Роберт мог назвать её шлюхой хоть перед всем двором, она бы и глазом не моргнула. Единственное, что её беспокоило — что будет с Недом. Она сложила руки на груди, пытаясь отгородиться ото всего, но это не помогло. Она молча слушала, как герольд перечисляет преступления её брата. Список был очень короток: измена, ложь королю, утаивание информации, имевшей чрезвычайную важность, но толпа всё равно свистела и выкрикивала оскорбления.

Она сжала руки в кулаки и заставила себя успокоиться, хотя считала крайне несправедливым то, что перед судом пришлось предстать её милому и невинному брату, а не ей.

«Это должна была быть я», — в отчаянии подумала Лианна, услышав, как Нед признался в своих преступлениях. Это не были преступления. С каких это пор любовь к сестре, любовь настолько сильная, что она победила честь, считается изменой? Боги, каким фарсом было всё происходящее.

Роберт поднялся с трона, всё ещё не глядя на Неда, собираясь вынести приговор. Лианна закрыла глаза и зашевелила губами в беззвучной молитве. Даже сейчас, когда будущее казалось безрадостным и всё было потеряно, она верила, что Роберт не причинит вреда Неду. Роберт сам в этом признавался, не так ли? Нед был ему как брат. Роберт любил Неда больше, чем Станниса или Ренли. Лианна знала это. Самый ужасное, что могли сделать с Недом, — это изгнать его.

Но потом топор подняли, а её брата заставили встать на колени, и Лианна наблюдала — с некоторой отстраненностью, свидетельствовавшей о том, что она ещё не была полностью уверена, что не спит — как лезвие блеснуло в солнечном свете, и серебро сверкнуло, оставляя блики на бледной коже шеи её брата, а потом всё вдруг кончилось.

И кровь... Боги милосердные, кровь...

Раздался рёв, и она скорее услышала, чем увидела, что толпа устремилась вперёд, что лица людей были полны жажды крови и торжества. Время для Лианны замедлилось, и она услышала ужасный пронзительный звук — звук настолько неприятный, первобытный и грубый, что он, вероятно, мог разбить стекло — и в глубине души она поняла, что это её крик.

Она наклонилась вперёд, протягивая руки к человеку, который лежал сломанной куклой, который умер, пытаясь защитить её тайну, и несмотря на рёв толпы и громовой стук сердца, которое, казалось, собиралось выскочить из груди, она почувствовала, как онемение медленно подкрадывается к ней. Она не чувствовала, как чьи-то руки коснулись её, не слышала ни булькающих хрипов её охранников, когда им вскрыли глотки, ни внезапного топота копыт, ни последовавших громких криков.

Лианна проваливалась во тьму, и лишь зияющая пустота оставалась там, где прежде было её сердце.

На фоне темнеющего вечернего неба рыцарь обнимал свою королеву.

— Он убил его. Он убил его. Он убил его, — повторяла Лианна. Она скребла руками по земле и плакала, и слёзы, текущие по её лицу, казались драгоценными камнями.

— Чшшш. Теперь ты в безопасности, Лианна. Я не позволю никому обидеть тебя, — Джейме бережно обнимал её, терпеливо ожидая, пока она перестанет бушевать.

Прошло много времени. Потом Лианна повернулась лицом к Джейме и уставилась на него, как будто видя его впервые:

— Ты вернулся за мной, — прошептала она. — Я велела тебе спасаться, но ты всё равно вернулся.

— Ты действительно думала, что я оставлю тебя одну в том гадючьем гнезде? — удивился Джейме.

— Но... А как же Джон и Арья?

— Они в безопасности, в Утёсе, с Тирионом и моим отцом. Если Роберт захочет их вернуть, ему придется сначала пройти через ад и встретиться лицом к лицу со всей мощью Запада.

Как только Лианна услышала имя Роберта Баратеона, черты её омрачились, и всё разом вернулось.

— Он убил Неда, — проговорила она убитым голосом. Она подавила крик и до крови закусила губу. Против воли Лианны, её глаза вновь наполнились слезами. — Как он посмел? Нед был хорошим человеком. Он любил Роберта как брата. Но Роберт... Роберт трус. Он никогда не смог бы убить меня, и поэтому он убил единственного человека, которого мог убить. Он убил Неда, чтобы причинить мне боль. Мой бедный, бедный брат ... Сначала Брандон и мой отец, а теперь Нед. Почему? Почему всех убивают из-за меня?

Джейме принялся уверять её, что она не виновата, но Лианна лишь покачала головой и зарыдала пуще прежнего. Лицо Джейме потемнело.

— Я убью его за это, — поклялся он. Глаза его горели гневом. — Я никогда не любил Неда Старка, но ради тебя, Лианна… Ради тебя я начну войну. Вы будете отомщены. Мой отец поднимет знамёна и присоединится к твоему племяннику Роббу, они вместе отправятся в Королевскую Гавань.

— Зачем? — Лианна подняла вверх залитое слезами лицо и уточнила: — Зачем Тайвину Ланнистеру идти против короля?

— Потому что я его сын, а я его попрошу. Потому что он никогда не позволит королеве из Тиреллов управлять Вестеросом. Потому что, когда мы выиграем эту войну и посадим Джона на трон — а я обещаю тебе, что мы выиграем эту войну — я уйду из Королевской гвардии и женюсь на королеве-регенте. И я вырежу сердце Роберта Баратеона из его груди. Я вырежу его сердце и подарю его тебе на свадьбу.

Джейме погладил Лианну по щеке, а потом поцеловал.

— Ланнистеры всегда платят свои долги, — сказал он. Джейме никогда не звучал так пугающе, как в этот момент. — И я обещаю тебе, Лианна, я заставлю Роберта заплатить за всё. Скоро улицы Королевской Гавани будут залиты кровью Роберта Баратеона, клянусь тебе.

В ту ночь началась война.