Шепот скрипки (гет)

Утром следующего дня Шерлок на такси прибыл в местную больницу, и его проводили в палату к Маргарет.

Когда он зашёл к ней, она уже не спала, но по-прежнему лежала на постели на высоких подушках, глядя куда-то в окно. Прежде чем подойти ближе, Шерлок помедлил на пороге. Он никогда раньше не сталкивался с подобными ситуациями и поэтому не знал, что нужно делать.

К счастью, Маргарет пришла ему на помощь.

— Шерлок?.. — заметив движение, она повернулась в его сторону.

— Привет, — пробормотал он. Подойдя ближе, он сел на стул, стоящий в изголовье её кровати. Не особо понимая, что делает, он взял её ладонь и осторожно приложил к губам.

— Я думал, что потерял тебя, — только и сказал он. Это вырвалось само, без всяких предварительных размышлений с его стороны, и прозвучало так по-детски, что Шерлок устыдился бы, если бы ему не было всё равно. Он слишком многих потерял, и Маргарет не станет следующей в этом списке. — Я должен был остаться, прости, — он посмотрел ей в глаза.

— Я сама попросила тебя уйти, помнишь? — проронила она. — Когда ты сказал, что за всем этим стоит кто-то из моих близких, я решила, что сама с ним встречусь, что бы ни случилось. Это я должна просить прощения за то, что позволила тебе уйти.

Что-то в её голосе обратило на себя его внимание, и Шерлок попытался посмотреть на неё своим обычным изучающим взглядом, а не тем, каким он смотрел на неё последние несколько недель. Получилось не очень — она по-прежнему затуманивала ему взор.

— Я… — проговорил он, толком не зная, что хочет сказать. — Твой врач говорит, что завтра тебя уже выпишут. Я подумал, мы можем вернуться в Лондон, и…

Он запнулся — в его мозгу на слове «мы» словно вспыхнула сигнализация. Из-за того, что случилось, они так и не успели разобраться в том, что между ними произошло. Шерлок никогда ни к кому не испытывал тех чувств, что пробудила в нём Маргарет. Те два дня, что они провели вместе… Всё случившееся казалось ему сном. Они оба никогда не принимали скоропалительных решений, а в тот вечер будто потеряли голову. Может быть, теперь, после разоблачения миссис Мабли, после того, как она перестала чувствовать угрозу, Маргарет пожалеет о том, что между ними было? Может быть, ей просто нужна была защита, а он так некстати примчался к ней, потому что хотел уберечь её от опасности?.. А может быть, она подумает, что его чувства и действия были лишь выбросом адреналина, и на самом деле…

— Я пока не могу вернуться в Лондон, Шерлок, — Маргарет покачала головой, прерывая хаотичный поток его разрозненных мыслей. — Сегодня утром звонил мистер Миллер. Газетчики взяли след и теперь не дают ему даже из дома выйти. По всей видимости, остросюжетная история про поехавшую крышей бухгалтершу и её брошенную дочь имеет все шансы стать самой обсуждаемой новостью музыкального мира где-то до конца этого года. А если к этому добавить ещё и то, что та самая дочь повисла на шее у самого знаменитого детектива в стране… — она не договорила.

В его глазах мелькнул гнев.

— Я никому не позволю тебя оскорблять, — он крепче сжал её ладонь.

— Я знаю, — Маргарет грустно улыбнулась. — Но я просто… Я не хочу видеть все эти сплетни, понимаешь? Не хочу слышать, как в оркестре говорят, что я воспользовалась всем этим, чтобы…

Шерлок почувствовал её боль. Он и сам ненавидел всю ту публичность, что окружала его жизнь. В последние годы интерес к нему несколько поубавился, но такая история, Маргарет была безусловно права, вызовет столь много пересудов, что так или иначе затронуты будут все его близкие.

— Маргарет… — проговорил он.

— Шерлок, я хочу, чтобы ты знал — ты замечательный человек, — она не дала ему ничего сказать — ей было важно, чтобы сначала он убедился в искренности её чувств. — И я всю жизнь мечтала о таком, как ты. О том, кто будет всё время рядом, но будет уважать меня как личность, кто будет заботиться, кто будет замечать то, что со мной происходит, кто увидит во мне интересного человека, и кто… кто будет любить меня так сильно, как любишь ты, — в её глазах стояли слёзы, и Шерлок почувствовал, как его сердце на несколько мгновений перестало биться. — В моей жизни никогда не было и не будет другого мужчины, потому что я никогда не смогу тебя забыть.

— Маргарет… — снова сказал он.

— Но то, что случилось, — она смахнула свободной рукой слёзы и через силу продолжила. — Ты знаешь, в детстве я часто думала о том, какими были мои настоящие родители. И я спрашивала себя, почему они меня бросили. А потом, став старше, я убедила себя в том, что моя мать просто случайно забеременела и поэтому меня оставила. И я смогла её простить. Я говорила себе, что я не знаю всей истории и не могу судить. И так я смогла смириться. Смогла отпустить.

Но вчера я её встретила. Свою настоящую мать. И я узнала, что она бросила меня, потому что я лишила её той жизни, которую она себе придумала. Она могла меня оставить, но не сделала этого, потому что я стала бы ей обузой. Изменила бы её жизнь. Заставила бы её играть ту роль, которая была ей противна. Разделила бы её существование на до и после, заставив изменить своим привычкам и характеру. Одним словом, я была бы ей не нужна, — Маргарет сглотнула, и несколько слезинок упали с её ресниц.

Шерлок изменился в лице. Он уже понял, что она скажет.

— Шерлок, я не хочу быть обузой, — Маргарет посмотрела ему в глаза. Её голос дрожал, но её слова отчего-то всё равно прозвучали твёрдо. — Я не хочу изменить тебя, если…

— Маргарет, у меня в жизни нет ничего дороже тебя…

— Нет, не говори так, — она покачала головой. — У тебя семья. Брат, сестра, невестка, племянники. Друзья. Они тоже тебе дороги. А я вторглась в твою жизнь слишком внезапно, чтобы мы оба успели правильно оценить все риски и последствия.

Шерлока настолько поразили её слова, что он не знал, что сказать. С каких пор она стала говорить какими-то экономическими терминами?

— Тебе страшно, — осторожно проговорил он. — Поверь, я знаю, что ты чувствуешь, и если тебе нужно время…

Маргарет покачала головой. Шерлок нахмурился, глядя на неё. Было что-то ещё, какая-то иная причина… Вдруг у него упало сердце. Неужели кто-то рассказал ей о том, что исполнителем задуманного миссис Мабли преступления была Ирэн Адлер? Неужели…

— На самом деле, мне нужно просто оставить позади то прошлое, что всё-таки меня настигло, и я не хочу отягощать им наши отношения, — проронила она. — Я хочу, чтобы они запомнились нам обоим чем-то светлым и счастливым. Я знаю, как сильно ты страдал, и…

Шерлок усмехнулся, качая головой.

— И поэтому ты причиняешь мне ещё большие страдания? — с горечью поинтересовался он.

Маргарет внимательно на него посмотрела.

— Нет, — она покачала головой. — И поэтому я сама должна справиться с тем, что является только моей ношей. В конце концов, что-то подсказывает мне, что ты поступил бы так же, — тихо сказала она.

Шерлок поджал губы и опустил глаза, чтобы не смотреть на неё. Внутри него всё будто сжалось в один крохотный комочек — так испуганный зверюшка сжимается в ожидании неизбежного удара. Быть может, в чём-то Маргарет и была права. Он был слишком эмоционален, в этом была его главная беда. А ещё его врождённый талант к эмпатии превращал его жизнь в пытку. Когда умерла Мэри, Шерлок едва не умер вместе с Джоном. Когда Эвр чуть не довела себя и окружающих жуткими психологическими экспериментами, он встретил её демонов вместе с ней. Когда он узнал, что Майкрофт и Молли живут вместе, он несколько дней переживал оттого, что они столько времени скрывали это от всех и в одиночку справлялись со всеми трудностями. Возможно, таким, как он, действительно было нужно время.

— Что ж, я понимаю, — тихо сказал Шерлок. Его голос звучал словно издалека. Он осторожно сел на кровать рядом с ней, и они обнялись. Лицо Маргарет всё ещё было мокрым, и он нежно поцеловал её в висок.

— Я тебя люблю… — его губы сами произнесли эти слова. Она чуть повернулась в его сторону, и они поцеловались. Это был целомудренный, очень осторожный поцелуй — всего лишь касание губ, не более, но он сумел заменить им обоим тысячу слов.

— Я тебя тоже, — еле слышно проговорила Маргарет. Что-то похожее на улыбку мелькнуло в глазах Шерлока. Он поцеловал её в лоб.

— Если что, ты знаешь, где меня найти, — промолвил он и встал. Он больше не держал её в объятиях, и от этого в его душе сразу же стало пусто. Бросив на неё быстрый невидящий взгляд, он слегка кивнул ей на прощанье и вышел из палаты.

Осознать случившееся он не успел — на скамейке у противоположной стены он увидел Молли и Майкрофта.

— Шерлок, слава Богу, ты цел, — Молли пошла ему навстречу, и они обнялись. Она выглядела взволнованной, но в её голосе слышалось облегчение. — Мы так перепугались…

— Да, — Майкрофт, не шелохнувшись, слегка поджал губы. — Именно что перепугались.

Чувство вины кольнуло его сердце. Шерлок отпустил Молли и подошёл к брату.

— Прости, — только и сказал он.

Майкрофт сузил глаза.

— Прощаю, — он встал, внимательно смотря на брата. — Полагаю, у тебя были веские основания, чтобы прийти на выручку… — он помедлил, подбирая слово, — той женщине?

— Были, — не дрогнув, подтвердил Шерлок. — Тогда. Десять лет назад.

— Да уж, — после небольшой паузы изрёк Майкрофт. — Мыслить наперёд ты так и не научился.

— Ну всё, хватит, — Молли положила ладонь ему на локоть. — Сделанного не воротишь, зачем сейчас об этом рассуждать.

— И то верно, — Майкрофт бросил быстрый взгляд на жену, а затем снова посмотрел на брата. — Леди Смолвуд должна была прислать специалистов, которые позаботятся об окончательном… решении этого вопроса, так что прошу меня извинить — они должны прибыть с минуты на минуту, — он ещё раз недружелюбно сверкнул глазами, после чего направился в сторону той части больницы, где находился морг.

— Очарователен, как и всегда, — пробормотал Шерлок. Он знал, что у брата были все основания для недовольства и даже гнева, но отсутствие хоть какого-то понимания с его стороны весьма его уязвило.

К счастью, для этого у них была Молли.

— Не сердись на него, — промолвила она. Чтобы не стоять посередине больничного коридора, они снова сели на скамейку. — Случившееся выбило его из колеи. В конце концов, два человека погибли, и мисс Коулсон… — она запнулась.

— Что будет с миссис Мабли? — с тяжёлым сердцем спросил Шерлок.

— Судя по тому, что сказал Грег, её ждёт медицинское освидетельствование — нужно проверить, была ли она в своём уме, когда затевала всё это, — проговорила Молли. — Но что-то мне подсказывает, что её вряд ли признают невменяемой, так что тюремного заключения ей не избежать.

Шерлок горько усмехнулся.

— Да уж, — сказал он. — Почему только никто раньше в ней этого не обнаружил.

— Это не так-то уж просто, — заметила ему Молли. — К тому же, поскольку её мания касалась только одной конкретной проблемы, в других обстоятельствах она никак не проявлялась, — она опустила глаза, что не ускользнуло от внимания Шерлока.

— Что такое? — спросил он. — Тебе что-то известно?

Молли покачала головой.

— Не знаю, насколько это поможет… Просто Грег вчера проводил допрос, и выяснились некоторые подробности. Как оказалось, миссис Мабли всегда мечтала о музыкальной карьере, но, если бы она вышла замуж за отца мисс Коулсон, это было бы невозможно — он ведь был военным и постоянно находился в разъездах. К тому же, из-за его профессии её родители были против этого брака. Когда же она забеременела, то очень испугалась. Он знал о ребёнке и хотел на ней жениться, но она отказалась. По всей видимости, в тот момент она просто не знала, как поступить. В итоге она сказала мистеру Мабли, что избавилась от ребёнка, и после этого они расстались. Но, конечно, это было ложью. Она родила его и оставила в приюте.

— Не понимаю, как эта история помогает её понять, — Шерлок снова почувствовал зарождающийся внутри гнев, и из-за этого он прибег к упрямству — совсем как в детстве.

— Я думаю, она очень сильно помогает, — печально проговорила Молли. — Мне кажется, миссис Мабли просто увидела в жизни Маргарет ту жизнь, которую она сама всегда хотела иметь. Независимость, музыкальная карьера, слава. Я думаю, миссис Мабли жестоко пожалела о том романе и за брата своего возлюбленного вышла как бы в отместку ему. А когда у неё родился сын, она решила, что он проживёт ту жизнь, которой была лишена она. Но и здесь её постигло жестокое разочарование. И она не выдержала. Так что утраченные надежды и ощущение того, что жизнь была прошла мимо нее, стали отличным мотивом, — тихо подытожила она.

После того как Молли замолчала, они несколько минут сидели в тишине. Шерлок всё ещё чувствовал гнев и не хотел срываться на невестку. Молли достаточно хорошо его знала, чтобы понимать это, поэтому она просто дала ему время. И по той же причине она сама нарушила молчание.

— Мне очень жаль, Шерлок, — тихо сказала она и накрыла своей ладонью его ладонь. Она сидела справа от него, поэтому ладонь была левой, той, на безымянном пальце которой она носила два кольца. Шерлок ощутил металлическое прикосновение, но оно было тёплым — в отличие от него самого и от Майкрофта, у Молли всегда были тёплые руки.

— Чего тебе жаль? — с деланным безразличием поинтересовался он.

Молли чуть сжала его руку.

— Шерлок, я не слепая. Я жена Майкрофта Холмса. И кое-что я замечать научилась.

Он усмехнулся, качая головой. Ему стало интересно, входило ли в этот список умение его брата читать ему нотации в те редкие минуты, когда ему действительно нужна была его поддержка, но он промолчал. Вместо этого он как можно более нейтрально сказал:

— Мне кажется, ты и без Майкрофта Холмса хорошо с этим справлялась. По крайней мере, в том, что касалось меня, — он посмотрел ей в глаза.

Молли смутилась и опустила голову.

— Шерлок, я просто хотела сказать, что ты не один, — тихо сказала она. — Я вижу, что тебе тяжело, и…

— Я не понимаю, о чём ты, — он посмотрел перед собой. — Я всегда был один. Такова моя жизнь, я уже привык.

Молли ничего не ответила, хоть и не была согласна с его словами. Она помолчала, а потом, как ему показалось, заговорила совсем о другом.

— Знаешь, Шерлок, мы с Майкрофтом никогда не признаемся в этом друг другу, но, когда мы только начали жить вместе, нам обоим было очень страшно. Мы боялись, что всё это… может исчезнуть. Что у нас ничего не получится. Что мы… причиним друг другу боль, — она сглотнула, и Шерлок поймал себя на мысли, что недоумевает, почему она вообще об этом говорит. Ведь у них с Майкрофтом всё было идеально — как она вообще могла понять, что он сейчас испытывал?

— Но иногда нужно пройти сквозь страх, чтобы понять, что вы на самом деле друг для друга значите, — она подняла глаза, и Шерлок увидел в них сочувствие, а ещё тихую настойчивость. — Когда страх останется позади, всё остальное будет уже не важно, и тогда всё будет совсем по-другому. Главное помнить, чтó на самом деле является для тебя значимым, но это, я думаю, ты и без меня знаешь, — она слегка сжала его ладонь, а затем отпустила его.

Возможно, её слова и не были лишены смысла, но Шерлок понял, что сейчас это было ему безразлично. Впервые за пять лет он снова ощутил то ужасное чувство, которое старался забыть всеми фибрами души. Он снова разгадал загадку. И он снова всё потерял.

* * *

Через неделю в квартире по Бейкер-стрит, 221-б раздался звонок в дверь. Миссис Хадсон, которая как раз занималась приготовлением обеда, быстро вытерла руки и пошла открывать.

— Шерлок! Шерлок, это к вам!

Детектив, в данный момент занимавшийся сортировкой почты у себя в гостиной, никак не отреагировал на её слова.

— Шерлок, вы что, спите? К вам пришёл посетитель! Подниматься он не желает, так что спуститесь, пожалуйста!

Раньше на подобную пропозицию Шерлок обязательно ответил бы какой-нибудь ироничной репликой и не сдвинулся бы с места, но сейчас ему было абсолютно всё равно. Поэтому, оставив на столе часть писем (те, что он не успел разобрать, были по-прежнему у него в руке), он спустился на первый этаж.

В прихожей стоял художественный руководитель оркестра имени Генри Пёрселла собственной персоной.

— Мистер Миллер, — Шерлок слегка кивнул в знак приветствия. — Чем обязан?

Музыкант дождался, пока миссис Хадсон скроется на кухне, и только после этого заговорил:

— Мистер Холмс, я пришёл поблагодарить вас за содействие в раскрытии убийства мистера Уильяма Додда, — было очевидно, что Миллеру этот визит был не совсем приятен, и он относился к нему как к тягостной необходимости, которую нужно было поскорее оставить в прошлом. — Конечно, из-за него мы лишились бухгалтера, но что поделать, — Миллер поджал губы с таким видом, будто бы в данном досадном недоразумении был виноват лично Шерлок. — Поскольку же ваша помощь в этом деле была неоценима, мы не могли оставить её не вознаграждённой, — он протянул Шерлоку продолговатый конверт.

— Оставьте себе, — не мигая, сказал он.

Миллер поморщился.

— Бога ради, мистер Холмс, не ломайте чёртову комедию! Не хотите оставить деньги себе, отдайте племянникам, пусть купят себе сладостей. Возьмите, — он настойчиво дёрнул рукой.

Шерлок помедлил немного, но конверт всё-таки взял.

— Благодарю покорно, — не без раздражения сказал Миллер. Затем на несколько секунд воцарилась тишина — отчего-то худрук медлил, не желая уходить.

— Вы хотели что-то ещё? — спокойно спросил Шерлок.

Миллер поджал губы, словно ему неудобно было об этом говорить. Однако тушеваться слишком долго было не в его привычке.

— Да, — вынужден был подтвердить он. — Хотел сообщить вам, что Маргарет Коулсон покинула оркестр и уехала в Америку. Судя по всему, Александр Гардинер был должен какие-то деньги ещё её отцу, и он наконец-то выплатил долг. Конечно, для оркестра это очень тяжёлая утрата, но я всегда говорил Маргарет, что здесь ей делать нечего. А в Америке ей сделали несколько выгодных предложений во время последних гастролей, так что, я думаю, у неё всё сложится удачно.

— Отрадно это слышать, — не дрогнув, сказал Шерлок. Он так и стоял, не шевелясь и не демонстрируя никаких эмоций, кроме неестественного спокойствия, поэтому Миллеру не оставалось ничего иного, как откланяться.

— Что ж, мистер Холмс, всего хорошего, — сдержанно кивнул он и вышел на улицу.

— Всего хорошего, мистер Миллер, — тихо сказал Шерлок.

* * *

В город уже давно пришло лето, когда семейство Ватсонов наконец-то впервые приехало в Лондон после переезда в Эдинбург. В честь этого события миссис Хадсон устроила на Бейкер-стрит небольшой домашний ужин. Стол накрыли в её квартире на первом этаже, где было компактно, но довольно уютно.

Как и следовало ожидать, жизнь Ватсонов в Шотландии складывалась довольно неплохо. У Джона появилась приличная практика, Агата была занята благотворительностью и церковными делами, а Рози с первых дней нашла общий язык с детьми в садике и даже научилась пародировать шотландский акцент, чрезвычайно её забавлявший. Однако от дома в Лондоне они пока избавляться не собирались (что, действительно, было бы с их стороны довольно глупо), как не забыли они и о своих друзьях.

Шерлок был внешне рад приезду друга и его семьи, но на самом деле ему по-прежнему было всё безразлично. Заполнить возникшую в его душе пустоту не могли даже самые близкие люди.

В отличие от того, что случилось с ним после гибели Мэри, Шерлок не проявлял никаких признаков страданий или горя. Он продолжал принимать клиентов, помогал Лестрейдам, даже ел приготовленные миссис Хадсон обеды и ужины, однако тем, кто его знал, он теперь казался пустой оболочкой, будто бы из его груди вынули душу, оставив его с одним разумом, продолжавшим работать как бы по инерции.

Хуже всего было то, что перестал ездить к брату и его семье — он просто не мог там находиться. Последний раз он побывал у них, когда Молли сказала Уильяму, что мисс Коулсон больше не будет учить его музыке. Мальчик попросил объяснить, почему она уехала, но причинам, озвученным Молли, он не поверил. И потом, посмотрев на Шерлока, он вдруг всё понял и ужасно расстроился. Схватив своего плюшевого медвежонка, того, которого Шерлок подарил ему, когда он только родился, Уильям побежал в свою комнату, упал на свою кроватку и зарыдал. После этого Шерлок не мог больше оставаться в доме брата и сразу же ушёл, оставив плачущего Уильяма, тщетно пытающегося успокоить сына Майкрофта и печальных Молли и Филиппа. Кажется, впервые в жизни самый младший Холмс проникся к своему дяде симпатией, хоть он и не мог пока понимать её природы.

Шерлок подумал, что с Ватсонами ему будет проще, и какое-то время это действительно было так, но приблизительно через час после начала ужина ему захотелось, чтобы они ушли. Джон, которому наверняка рассказали о случившемся, периодически бросал на друга внимательные тревожные взгляды и явно хотел что-то спросить, но всё ждал подходящей минуты, а она всё не приходила. Возможно, подсознательно Джон чувствовал, что у Шерлока просто не было сил для этой беседы, поэтому так и не решался заговорить. Агата, приветливая, спокойная и понимающая, словно сразу же прочла мысли Шерлока, и её доброта и такт заставляли его чувствовать себя виноватым. В конце концов, они так давно не виделись, а Шерлоку было почти безразлично, что они приехали. Наконец, маленькая Рози, энергичная, весёлая и любознательная, олицетворяла собой жизнь, которая для Шерлока потеряла теперь всякий смысл. Он заметил, что она называет Агату мамой, и его это удивило. Но, с другой стороны, между ними явно возникло взаимопонимание, и Рози чувствовала себя любимой и защищённой — да и как ещё ей следовало называть близкого человека?

Через два часа в обществе домовладелицы и гостей Шерлок понял, что больше не выдержит, и извинился, сославшись на необходимость переговорить с Лестрейдами. Это, впрочем, было правдой — он уже несколько раз звонил им сегодня, но никто из них почему-то не брал трубку. Вот и в этот раз Шерлок, ничего не добившись, медленно положил телефон на стол. За окном было ещё совсем светло, но для него теперь это было пыткой. Солнечный свет вызывал воспоминания, которые он изо всех сил старался удалить, хоть и знал, что это было невозможно.

— Шерлок?..

Он не обернулся. Ему следовало ожидать, что Джон, воспользовавшись случаем, последует за ним, чтобы попытаться поговорить.

— Прости, я не хотел вас оставлять, — слегка прокашлявшись, сказал он. — Никак не могу дозвониться Лестрейдам, они просили о содействии в одном деле.

— Насколько мне известно, они сегодня заняты, — сказал Джон. — После того, что случилось, они решили усыновить того парнишку, что остался сиротой. Кажется, его зовут Генри.

Шерлок почувствовал, как внутри у него всё сжалось.

— Генри? — машинально повторил он. — Не знал, что у него никого не осталось.

— Да, его отец давно умер, а мать… — Джон не договорил. — Гостиница, кажется, досталась каким-то родственникам, но вот присматривать за мальчиком у них желания не было. Грег сказал, что, раз общих детей у них всё равно не будет, они хотя бы смогут сделать что-нибудь хорошее для одинокого ребёнка.

— Верно, — проговорил Шерлок.

Они помолчали, пока Джон обдумывал, что лучше сказать.

— Послушай, Шерлок, я… Я сожалею о том, что случилось, — в этом признании он был вполне честен. — Если я могу что-то сделать…

— Спасибо, Джон, — спокойно сказал Шерлок, так и не отворачиваясь от окна. — Боюсь, в этом деле ты не сможешь мне помочь.

Ему казалось, он отчётливо видит, как эмоции проявляются на лице друга, хотя всё это время он продолжал смотреть в окно, в котором даже не было видно его отражения.

— Что ж, если вдруг захочешь… поговорить, — слово прозвучало странно, но Джон всё равно его сказал, — ты всегда можешь… ко мне обратиться.

— Спасибо, Джон, — повторил Шерлок без всякого выражения. Доктор задержался на некоторое время, после чего спустился вниз к остальным.

Шерлок на ужин так и не вернулся. Сев за стол, он решил просмотреть почту и проверить своё расписание на завтра. Он настолько сильно погрузился в работу, что понял, насколько много прошло времени, только когда услышал тихий стук.

— Мистер Холмс?..

Он вздрогнул, поднимая глаза. На пороге гостиной стояла Агата.

— Миссис Ватсон, — отчего-то в её присутствии он устыдился своего «бегства» и, встав, сделал пару шагов к ней навстречу, сохраняя, впрочем, почтительное расстояние. — Простите, я…

— Ничего страшного, — она улыбнулась, не давая хода его неуклюжим извинениям. — Я пришла попрощаться, мы едем домой.

— О. — Шерлок не знал, что сказать. — Мне жаль, что мы не провели больше времени вместе.

— Я уверена, мы ещё всё наверстаем. К тому же, вы сейчас заняты другим, — промолвила она.

— Нет, что вы, я… — он запнулся, и боль, что он чувствовал, вновь накрыла его с головой. На что бы он ни отвлекался, с кем бы ни проводил времени, по вечерам она всегда возвращалась, как луна, что появляется на ночном небосводе.

— Мистер Холмс, — Агата сделала полшага в его сторону, — надеюсь, вы простите мне эту излишнюю откровенность, но не вы первый и не вы последний на земле, кому разбили сердце.

Шерлок не без усмешки покачал головой. Когда-то он всерьёз думал, что у него его нет.

— И я уверена, что ваша история ещё далека от завершения, — продолжала Агата. — Иногда отношениям просто нужно больше времени. Поверьте моему опыту.

На это Шерлок ничего не сказал. Агата протянула руку и слегка сжала его предплечье, после чего сразу же убрала ладонь.

— Была очень рада повидать вас, мистер Холмс, — тихо сказала она.

— И я вас, миссис Ватсон, — отозвался он, и Агата ушла. С остальными Шерлок так и не попрощался, но это, как в старые, совсем позабытые времена, ничуть его не волновало.

* * *

Как и всегда в последние недели, в ночь после визита Ватсонов Шерлок плохо спал. Он лежал одетый на неразобранной постели и просто смотрел в потолок, отпустив в свободный полёт свои истерзанные мысли.

Хуже всего было то, что он совсем не знал, как ему нужно было справиться с этой ситуацией, он не знал, что должен был делать. Всё произошло слишком быстро, слишком мгновенно, и он… он никогда раньше не испытывал ни к кому столь сильного чувства. Тогда, те два дня, что они были вместе, он будто находился во сне, но что он должен был ощутить после наступления пробуждения, Шерлок не знал. Всё было слишком ново и непривычно, чтобы он мог в этом разобраться.

Шерлок подумал о брате. Когда Майкрофт полюбил Молли, и они стали жить вместе, неужели он сразу же понял, что всё было решено? Захотел провести с ней всю жизнь, сделал ей предложение? Шерлок не мог представить себя на его месте. С другой стороны, он вовсе не был Майкрофтом, а Маргарет не была Молли, так что проводить какие-то аналогии было бесполезно.

Нет, на самом деле Шерлок очень хорошо знал, что он испытывал. Он просто хотел быть вместе. Хотел быть рядом с Маргарет. Проводить вместе время, просыпаться рядом по утрам, слушать, как она играет на скрипке. Многого ли он просил? Да. И не потому, что его жизнь была полна опасностей, что неизбежно бы поставило её под угрозу, а потому, что они оба не знали, каково это — не быть одному. Те два дня, что они провели на море, они об этом не думали. Их захлестнули эмоции, захватила… любовь. Он любил Маргарет, не было смысла этого отрицать. А она любила его. Если бы это было не так, она бы никогда не отдала ему себя. Но следующий шаг изменил бы всю их жизнь, а к этому, видимо, не были готовы они оба.

К тому же… Шерлок ощутил, как сквозь окружавшую его пустоту пробирается незнакомый, чужой холодок. Маргарет была права — они не могут обременить друг друга теми проблемами, что должны были решить в одиночку. Его прошлое, все те секреты, что окружали его жизнь — он не хотел, чтобы они отягощали её существование. Всё это было слишком тяжело, а у неё было достаточно собственных проблем. Они оба не хотели использовать любовь из «эгоистичных» побуждений, не хотели обременять дорогого человека тем, что в перспективе могло причинить ему боль. В этом отношении они оба боялись любить, но, зная их жизнь, разве могло это быть иначе?

Шерлок медленно повернулся на бок, закрыл глаза. Как бы тяжело ему ни было, он всё равно рано или поздно должен был заснуть. А это означало, что впереди его ждал по крайней мере ещё один бесконечный день.

* * *

Когда в очередной раз вертолёт приземлился на взлётной площадке «Шеррингфорда», Шерлок опять вышел из него без скрипичного футляра. С тех пор, как была поймана миссис Мабли, он так ни разу ничего не сыграл и не сочинил.

Зато во внутреннем кармане пиджака у него лежал небольшой свёрток. Расследование по делу Бернард-холла отняло у него так много времени, что он так и не выбрался после возвращения из Америки в «Шеррингфорд», чтобы подарить сестре купленный сувенир.

Машинально пройдя сквозь все пункты досмотра, Шерлок наконец-то очутился в камере Эвр.

— Привет, сестрёнка, — тихо поздоровался он. — Меня не было целую вечность, прости.

Эвр встала из-за стола, за которым она что-то рисовала, и внимательно посмотрела на брата. Шерлок заметил, что на столе у неё лежала книга пейзажных репродукций. Значит, просьба родителей всё-таки была удовлетворена.

— Я был в Америке и вот, купил тебе небольшой сувенир, — он положил свёрток в отсек. Эвр, по лицу которой нельзя было ничего прочитать, тем не менее, сразу же подошла к нему и взяла подарок. С ногами сев на кровать, она развернула обёрточную бумагу и достала «ловца снов».

— Это что-то вроде оберега, — пояснил Шерлок. — Некоторые верят, что он отгоняет дурные сны. Не знаю, насколько это так, но мне показалось, что он довольно красивый, поэтому я купил его тебе.

Эвр кивнула, разглядывая подвеску. Почему-то Шерлок точно знал, что она ей понравится, поэтому не удивился её одобрительной реакции. Разумеется, Эвр не за что было прикрепить «ловца снов», чтобы он висел над кроватью, поэтому она положила его на прикроватную тумбочку.

«Спасибо».

— Не за что, — правильно разгадав её мимику, сказал Шерлок. — Я рад, что тебе понравилось.

Он сел на пол, на своё привычное место у стекла. Эвр вернулась на стул. Он стоял достаточно близко, поэтому брат с сестрой могли хорошо друг друга видеть.

— Мне разрешили немного рассказать тебе о расследовании, — молвил он. — Оно касалось оркестра имени Генри Пёрселла. Я думаю, ты бы в два счёта со всем разобралась, а вот мне понадобилось чуть больше времени. Но я всё-таки узнал, что исполнителем была Ирэн Адлер. Наверное, ты уже давно догадалась, что я помог ей тогда сбежать. Заказчик преступления когда-то её знала и шантажом заставила работать на себя. Но добром это не кончилось. Ирэн Адлер погибла.

Эвр очень внимательно следила за его рассказом, и Шерлок видел, что она напряжена. Когда он сказал о том, что случилось с Ирэн, меж бровей его сестры пролегла складка.

Шерлок и сам не понял, почему он так легко об этом говорит. Ему вспомнились события десятилетней давности, и он вдруг ясно осознал, что по сравнению с тем, что ждало его впереди, они были сущим ребячеством. Он так сильно переживал из-за женщины, которая не стоила и минуты его внимания. Кто бы мог подумать — когда-то она казалась ему такой умной и необыкновенной, а сейчас он говорил о ней как об обыкновенной преступнице. Когда-то он спас ей жизнь, но рок всё расставил по местам, так что конец истории лишь был отсрочен. «Смерть ждёт нас всех в Самарре — но можно ли Самарры избежать?..» Шерлок уже давно усвоил ответ на этот вопрос.

— Знаешь, — заговорил он вдруг, — когда я спас её тогда в Карачи, я думал, что в какой-то момент между нами… что-то произойдёт. И, наверное, я даже хотел этого. Но потом я вдруг понял, кем она была. Переходящий приз. Ходила по рукам, как и другие ей подобные, только выбирала более знатных и богатых партнёров и думала, что над кем-то доминирует. Но на самом деле всё это было ложью. Она была такой же, как и все другие. Я думаю, именно это и стало причиной того, что я потерял к ней уважение, а вместе с ним и… всё остальное.

Эвр по-прежнему сидела, очень внимательно его слушая, и Шерлок понял, что может сказать ей то, что он не открыл бы никому другому.

— А теперь я спрашиваю себя… Вдруг я был больше похож на неё, чем я думал? — он поднял глаза на сестру. — Вдруг в моей жизни тоже останется лишь преходящее, потому что я просто не способен удержать то, что имеет хоть какой-то смысл?

Несколько долгих мгновений Эвр сидела, не шевелясь, и продолжала неотрывно смотреть на брата. Затем она взяла листок бумаги, что-то отрывисто на нём написала и подошла к отсеку у противоположной стены.

Шерлок встал и взял бумагу. Это были первые хоть в какой-то степени «настоящие» слова его сестры за последние пять лет.

«Дело не в смысле. Дело в выборе».

Шерлок поднял взгляд и посмотрел на Эвр. В её глазах была настойчивость, и он осознал, что она поняла, что он хотел сказать, пусть даже он не обмолвился об этом ни словом. И отчего-то впервые за долгое время, именно здесь, в этой сверхсекретной тюрьме, глядя на свою родную сестру, он всё-таки почувствовал надежду.

Примечания:

И на этом вторая часть цикла "Шерлок 5.0" подошла к концу. Третья, заключительная часть, я надеюсь, появится где-то через год (возможно, я напишу также интерлюдии, наподобие "Озера лебедей" и "Медового месяца в Париже", но пока не уверена). Большое спасибо всем, кто читал и ещё прочитает эту работу — как и всегда, буду рада конструктивной дискуссии в комментариях.