Во имя добра (джен)

1.

— Великая сила предполагает великую ответственность, — наставлял маленького Гарри дядя Вернон. — Используй ее только во имя добра!

Гарри был сиротой, и его воспитывали тетя Петуния и дядя Вернон. Это были очень добрые люди, которые старались ни с кем не спорить, не конфликтовать, а также любили хорошо покушать. Гарри и его кузен Дадли был одинаково плотные, с круглыми лицами и животиками, только один блондин, а другой — брюнет. В школе их любили за мирный нрав и усидчивость. Магические всплески Гарри были редкими и неопасными. Например, один раз он умудрился засыпать конфетти целый класс математики. В другой раз, гуляя в парке, он увидел, как хулиганы мучают котенка. Он огляделся в надежде увидеть взрослого, которого можно было бы позвать на помощь, но как назло аллея была пуста. Гарри застонал от отчаяния, как вдруг котенок волшебным образом оказался у него в руках, и он припустил по дорожке со всей скоростью, на какую были способны его толстенькие ножки. Тетя Петуния разрешила Гарри оставить котенка, и он назвал его Вискерс.

В год, когда Гарри исполнялось 11 лет, сова принесла ему приглашение в Школу чародейства и волшебства Хогвартс. Тетя и дядя помогли Гарри собрать чемодан, а на платформе 9 и ¾, куда Дурсли приехали всей семьей, крепко обняли его и в который раз повторили:

— Не забывай, Гарри, используй свою силу только во имя добра.

Разумеется, кругленький мальчик с приглаженными волосами и ленивым котом в качестве фамилиара попал в Хаффлпафф. Директор Дамблдор хмурился — надежда магического мира могла бы выглядеть и погероичнее, даже от его знаменитого шрама осталась лишь тонкая, незаметная полоска. А профессор Снейп не мог толком изойти ядом, настолько безмятежный тюфяк Гарри не был похож на своего отца. И только Помона Спраут не могла нахвалиться на такого усердного мальчика, который с удовольствием проводил время в оранжереях, помогая ухаживать за цветами.

Однако так или иначе, но судьбой Гарри было предназначено стать героем. И уже на первом курсе он оказался лицом к лицу с профессором Квирреллом, который требовал у него философский камень. Позади, за спиной, остались Эрни Макмиллан и Сьюзен Боунс. Гарри чувствовал боль, злость, обиду, страх. Он ощущал, как пульсирует его магия, но без палочки не мог сделать ничего. И тут в его голове возникло воспоминание — дядя и тетя, которые говорят ему: "Запомни, Гарри, используй свою силу только во имя добра". Что ж, профессор Квиррелл выглядел нервным и обозленным. Наверняка у него не было таких замечательных дяди и тети. Может быть, он подобреет, если Гарри отдаст ему камень, и все как-нибудь само выправится?

— Ладно, — сказал Гарри и достал философский камень из кармана штанов. — Нате, берите.

Квиррелл на мгновение застыл в удивлении, а затем хищно протянул руку к камню, но тут же отдернул ее:

— Чертов мальчишка! Я ожегся!

— Я ничего не делал, — нахмурил брови Гарри. — Не хотите камень, я отнесу его Дамблдору.

— Стой! — Квиррелл отобрал камень и сжал в кулаке. — Он наш, хозяин! План сработал!

— Хорошо. А теперь разберись с мальчишкой.

Гарри покачал головой. Квиррелл не стал выглядеть добрее, он улыбался, но улыбка была какой-то кривой. Нужно было сделать что-то еще. Он снова вспомнил о родителях и широко улыбнулся:

— Обнимашки!

— Что? — Квиррелл не сразу понял, что происходит, когда Гарри шагнул к нему и крепко обнял за талию — выше он не мог дотянуться. Квиринус вдруг почувствовал, словно его талия начала гореть. А когда от его мантии действительно пошел дым, он заорал и скорчился от боли.

— Что такое, профессор? — обеспокоенно спросил Гарри. Он тут же обнял его за шею. — Мама говорила, что обнимашки согревают!

Профессор орал не своим голосом, он полыхал, его тело буквально тлело под маленькими крепкими ручками Гарри.

— Профессор, что с вами? — обеспокоенно спрашивал Гарри, хватая его то за руку, то за лицо. Квиррелл попытался выпрямиться в полный рост в последней попытке оказаться как можно дальше от ручонок Гарри — и рассыпался прахом.

2.

На втором курсе в школе стали каменеть студенты, а на стене появилась надпись: "Трепещите враги Наследника, Тайная комната снова открыта". Гарри и Эрни отнесли себя в категорию "врагов Наследника" и мудро старались не отсвечивать. Но однажды Гарри увидел, как в заброшенный туалет завернула младшая Уизли (Дженни? Джилли?) с Гриффиндора. Вид у нее был такой несчастный и измученный, что Гарри не мог не последовать за ней. Он застал ее за весьма интересным делом: рыжая девочка пыталась смыть записную книжку в унитаз.

— Э, нет, так у тебя ничего не выйдет, только трубу засоришь, — с видом специалиста сказал Гарри — Однажды я смыл туда втулку — что потом было…

Девочка с ужасом посмотрела на него.

— Это очень плохая книжка! Мне нужно что бы то ни стало от нее избавиться!

— Почему?

— Я не могу тебе сказать, — смутилась она. — Просто поверь, что это очень злая книга.

— Смыть ее в канализацию у тебя не выйдет. Давай лучше закопаем где-нибудь на грядках? Или сожжем?

— Я пыталась, — печально вздохнула девочка. — Ничего не получается. Она не горит и постоянно возвращается.

Гарри охватил азарт, он начал придумывать способы избавиться от книги (взорвать динамитом, доплыть на лодке до середины озера и сбросить с грузом, разорвать по листочку и посмотреть, сгорит ли книжка по частям). Но тут ему вспомнился дядя Вернон, который объяснял, что уничтожать книги, рвать цветы с клумб и делать больно животным — очень плохо, так делают только злые люди. Хм… В Хогвартсе Гарри не встречал злых людей, кроме, конечно, Квиррелла и всего факультета Слизерин скопом.

— Знаешь что, Джемма…

— Джинни!

— Прости, Джинни, отдай-ка книжку мне. Думаю, я знаю, кто может нам помочь.

Пара Хаффлпафф-Рэйвенкло даже нравились Северусу Снейпу. Рэйвенкловцы хорошо разбирались в теории, хаффлпаффцы, благодаря Помоне, знали свойства многих используемых в зельях ингредиентов. Тишь, гладь, никаких взрывающихся котлов, никто ничего не пытается подбросить в зелье соседа. Так было и в этот раз. Северус закрыл дверь за замешкавшимися Поттером и Макмилланом и прошел к своему столу. К своему удивлению, помимо колбочек со сваренным на уроке зельем, на столе он обнаружил записную книжку в кожаном переплете. На ней лежал клочок бумаги, где кривыми печатными буквами было накарябано: "Это дневник Наследника. Избавьтесь от него, пожалуйста. Аноним. П.С. Не пытайтесь его сжечь или смыть в унитаз". Северус недобро оскалился, приняв происходящее за розыгрыш. Он взял дневник в руки и, покрутив, обнаружил вытесненные золотом слова: Том Марволо Риддл. Северус медленно опустился на стул.

Ни Гарри, ни Джинни больше не слышали о дневнике Тома Риддла. Разве что одним утром в Хогвартсе случился переполох, и студентам сказали до полудня оставаться в факультетских гостиных. А потом "Ежедневный пророк" опубликовал хвалебную статью, в которой говорилось что профессор Северус Снейп, самый молодой магистр зелий, единолично завалил скрывавшегося в школе василиска. Его наградили орденом Мерлина, который Снейп с тех пор постоянно носил. Да и вообще начал чаще улыбаться и мыть голову.

3.

— Где моя крыса? — воскликнул Рон Уизли. — Четвертый день не могу ее найти. Наверняка твой Живоглот полакомился Коростой, — обвиняюще сказал он Гермионе.

— Глотик ни при чем! Я постоянно за ним слежу.

— Кхм-кхм, — раздалось вежливое покашливание.

Рон обернулся и увидел толстячка-хаффлпаффца Поттера. Они практически не общались, хотя теперь, когда Джинни начала дружить с ним, Эрни и Сьюзен, они с Роном кивали друг другу при встрече и даже могли переброситься парой слов. В руках Гарри держал небольшой пластиковый контейнер, в котором сидела молоденькая белая крыса с красными глазками-бусинками.

— Что тебе, Гарри? — спросил Рон.

— Живоглот действительно не ел Коросту. Это сделал мой Вискерс. Мне очень жаль.

— Что? Она жила у нас в семье больше десяти лет!

— Когда я увидел, что Вискерс что-то жует, я попытался это отобрать, но к тому времени от Коросты остался только хвост. Я написал родителям, и они прислали мне с совой новую крысу. Для тебя, Рон. Вместо Коросты.

Рон взял в руки контейнер. Он и забыл, что крысы могут быть симпатичными и без проплешин. Рон открыл крышку и погладил мягкую шерстку.

— Жаль Коросту. Но спасибо, что сказал. И, конечно, за крысу тоже спасибо.

Мальчики обменялись кратким рукопожатием и разошлись.

4.

Гарри Поттер был крепко-накрепко привязан к надгробию. Они с Седриком долго стояли перед Кубком, споря, кто из них больше заслуживает победы (Гарри утверждал, что Седрик, а Седрик — что Гарри). Наконец профессору Грюму, прятавшемуся неподалеку, это надоело, он вышел из своего укрытия, отправил заклятие Остолбеней в Седрика и вместе с Гарри перенесся на кладбище, где какие-то люди в темных мантиях и масках варили зелье в огромном котле. Грюм превратился в дерганного молодого человека с волосами соломенного цвета, связал Гарри и принялся руководить происходящим. К Поттеру же подошел высокого роста человек в маске и сказал, чуть растягивая гласные:

— Тебе крышка, Поттер. Сейчас мы возродим Темного Лорда, и он покончит с тобой!

— Это неприятно.

— Зато нам будет приятно.

— Что ж, — вздохнул Гарри, — хорошо, что хоть кому-то будет хорошо.

Он подумал о тете и дяде, о Дадли, о своих друзьях в Хогвартсе, о загадочном Дамблдоре и заботливой профессоре Спраут. Против его воли из глаз брызнули слезы. Его таинственный собеседник заметил это:

— По крайней мере, мы сохраним вам жизнь до конца ритуала. Темный Лорд сам расправится со своим врагом.

— Хорошо, мистер Малфой, — сказал Гарри и попытался улыбнуться. — Спасибо, что пытаетесь меня подбодрить.

Мистер Малфой резко дернулся, а затем со вздохом снял с себя маску.

— Мне нужна твоя кровь. Без нее совершить ритуал будет невозможно.

— Ладно, берите, — кивнул Гарри. Он обещал родителям, что будет добрым, и он их не подведет. Он с интересом смотрел, как мистер Малфой делает надрез на его руке, и как маленькая чашка наполняется его кровью.

— Думаю, этого достаточно, мистер Поттер. Благодарю вас.

— Пожалуйста, сэр.

В это время ритуал начался. Поддельный Грюм заголосил:

— Кость отца, отданная без согласия! — Тут же один из людей в темной мантии бросил в котел кость, и горячие брызги окатили всех, кто стоял рядом с котлом. Поддельный Грюм взвизгнул.

— Плоть слуги, отданная добровольно! — Второй прислужник в темной мантии подал Грюму что-то кровоточащее в салфетке и, прихрамывая, отошел в сторону. Поддельный Грюм заглянул в салфетку, скривился и бросил весь сверток так, не разворачивая.

— Кровь недруга, взятая насильно! — объявил он снова. Люциус Малфой отдал ему чашку, но, когда кровь полилась в котел, до него дошло значение слов "взятая насильно". Он побледнел, как полотно, и незаметно отошел поближе к Гарри. И вовремя. Потому что в этот момент псевдо-Грюм кинул в котел какое-то жуткое существо, отдаленно напоминающее младенца. Едва попав в котел, существо завопило не своим голосом — и издохло, распавшись на части. Зелье окрасилось в черный цвет.

— Валим, мистер Поттер, — сказал Малфой, вцепился в Гарри и аппарировал с ним с кладбища.

Бартемиуса Крауча-младшего — так звали поддельного Грюма — и его шайку арестовали. Люциуса Малфоя наградили орденом Мерлина первой степени, и теперь его славили как убийцу Волдеморта. Добрый мальчик Гарри не стал рассказывать, как все было на самом деле. В конце концов, на одного злого волшебника стало меньше, а на одного хорошего человека — больше. И это было самое главное.