Особенности национальной смекалки (джен)

Добрыня, хоть был ещё тот признанный жук, дело своё знал прекрасно. Стульчаки с крышками, новенькие и блестящие, без единого скола или царапинки, были вытащены из коробок с красноречивой надписью «Уборная на одно очко» и установлены по всему периметру кабинета задумчивости. После завтрака Равшану с Джамшутом предстояло прикрепить их к полу, попутно возвести перегородки и заодно проверить работу водяной системы.

Утро, как известно, вечера мудренее. Утром и голова как правило яснее, и мысли свежее, и настроение благодушнее, если, конечно, это не утро понедельника. Даже Кащей сегодня не бухтел, не читал нотации, в бесполезности которых успел убедиться, короче, не сотрясал попусту воздух, а вполне миролюбиво раздавал последние указания Равшану с Джамшутом, а по завершении ежедневного инструктажа по технике безопасности быстренько отбыл с Горынычем на тренировочное поле для полётов — надобно было скосить и убрать всю сорную траву к приезду гостей. Плюс, следовало изничтожить молодую осиновую поросль на посадочной полосе, чтобы та выглядела безупречно. Травой охотно занялись зайцы, хотя сначала попытались протестовать: мол, мы на поле, а не на поляне, да и не полночь вовсе. Про трын-траву в присутствии администрации они в принципе заикнуться не посмели: за употребление запрещённых веществ окромя мухоморов можно было вылететь из леса со свистом, навеки потеряв вид на жительство.

Ну а со взлётно-посадочной полосой быстренько разобрался Горыныч, пролетев на бреющем полёте вдоль неё и дозированно плюясь пламенем. По обеим сторонам к тому времени уже стояли, сидели, лежали и летали мелкие лесные жители, готовые в любой момент кинуться тушить возможное возгорание леса. Вот и чугунки с водой как раз пригодились, то есть, к счастью, не пригодились, потому что Горыныч не зря получил медаль "Лучший стрелок Лукоморья" на прошлогодних межрегиональных соревнованиях, и сегодня "отбомбился" прицельно и качественно.

Благостная эйфория разомлевшего на солнышке Кащея, однако, сменилась лёгким недоразумением, когда он пришёл проверить результат деятельности мастеров установочных работ. Не то чтобы стульчаки не были прикреплены — Кащей проверил, с места не сдвинешь, хоть самому Горынычу садись, — но перед каждым находилась так же вмазанная в пол странная конструкция из палки с приделанным к ней... рулём. Вполне обычным велосипедным рулём в коричневой оплётке.

— Это что ещё такое? — решил прояснить ситуацию обескураженный Кащей.

— Эта сруль, — с готовностью объяснил Равшан — Девушка делать какули, — стал комментировать он и в качестве демонстрации присел на стульчак. — Делать, ещё раз делать... Потом надо вставать, а ноги болят после тренировка. Девушка — раз! За сруль взялась, легко встала.

— И где вы раздобыли эти рули? — с ноткой подозрения и даже лёгкой истерики в голосе спросил Кащей. — Где-то я их уже недавно видел, — попытался припомнить он, осознавая, что результат размышлений ему точно не понравится.

Ответ его поджидал буквально через секунду, когда в унитазную комнату свистящим вихрем ворвалась Баба-Яга.

— Какой идиот скрутил с тренировочных ступ все рули? — негодовала она, гневно потрясая сухонькими кулачками. — Нет, я даже уверена, какой. Поставим вопрос иначе: нафига?

— Вёдра там просто так стояли, без дела, и они ржавые, — начал оправдываться Равшан. — Зачем ведру сруль?

— Я вот тебе сейчас на голову надену это ведро! — разошлась Баба-Яга. — Ишь, чего удумали. А ежели в воздухе кто из новеньких с перепугу потеряет контроль над ступой? Как без руля вернуться на место? Не вами приделано, не вам и откручивать.

— Не ругайся, бабка, — посоветовал Равшан. — Всё поправимане. В лучшем виде.

Пришлось незадачливым ассенизаторам откручивать все рули, отпиливать палки, заново закрашивать нужные участки пола и нести многострадальные рули на место. Кащей сначала было провожал каждую ходку умельцев пристальным взглядом, потом махнул рукой. Хуже уже не сделают, а у него дел ещё невпроворот.

Равшан всё ещё бурчал себе под нос проклятия в сторону неблагодарных начальников, ничего не понимающих ни в благородном искусстве строительства, ни в технике, ни в спорте, ни в эстетике, наконец! Погружённый в свои невесёлые мысли, он неожиданно услышал сбоку возглас удивления, но с ноткой тревоги в голосе.

Оказалось, это Джамшут под шумок не придумал ничего лучше, как залезть внутрь ступы, чтобы удобнее было прикрутить очередной руль, и нечаянно задел задницей что-то на приборной панели. Ступа под ним мелко завибрировала, негромко загудела, как сердитый весенний шмель, слегка оторвалась от земли, да так и зависла.

Равшан мигом подскочил к Джамшуту, протянул ему руку, чтобы помочь выбраться, но тот, неловко потянувшись, придавил плечом ещё одну кнопочку, и ступа резво рванула вперёд и вверх, срезая траву.

— Шайтанемана! — закричал Равшан, с ужасом глядя, как его насмерть перепуганный друг взмывает всё выше и выше.

Наверное, по-хорошему Равшану стоило побежать к Бабе-Яге и позвать на помощь, но Баба-Яга была далеко, а соседняя ступа — кстати, тоже пока без руля — рядом. Равшан быстренько рыбкой нырнул в неё и стал нажимать на все кнопочки подряд. Ступа будто немного подумала, принимая решение, а потом подлетела без всякого предупреждения вверх как камень, выпущенный из пращи.

— Джамшу-у-ут! — только и успел прокричать во всю глотку Равшан, пролетая мимо него. — Я лечу в космос!

Баба-Яга, выскочившая на шум, среагировала молниеносно.

— По ступа-а-а-ам! — разнёсся её зычный голос, и тут же с разных сторон примчались три младших инструктора по полётам — колдуньи-асы.

Они заняли каждая свою ступу и одновременно взмыли в воздух, чтобы тут же выстроиться клином и помчаться вдогонку улетающим Равшану и Джамшуту.

Джамшута догнали быстро — тот от страха закрыл глаза ладонями и спрятался в ступе, насколько позволял его рост. Ну, по крайней мере, он считал, что спрятался. А вот Равшан, наоборот, глаза вытаращил больше обычного, беспорядочно хлопая по всем кнопкам подряд, от чего ступа под ним двигалась рвано, по хаотичной траектории, зигзагами, и то снижала, то вновь наращивала скорость. Подобраться близко к ней не получалось — слишком большой был риск столкновения. В конце концов Баба-Яга, страхуемая инструкторами, подлетела на минимальное расстояние к Равшану и ловко метнула лассо, лишив его возможности бить по кнопкам. Ступа сразу перестала дрыгаться в воздухе и сбавила скорость почти до нуля. Строптивую ступу окружили со всех сторон, создав коридор сопровождения, аккуратно, постепенно развернули в обратную сторону и повели на снижение.

Всё закончилось благополучно. Равшан, едва выбравшись из ступы, упал на колени и принялся истово целовать землю, а Джамшут бестолково суетился рядом и размахивал руками.

— Ох, горе-работнички, — проворчала Баба-Яга, но в голосе её слышалось явное облегчение от того, что не случилось никакой беды.

Одна из инструкторов подошла к ступе, в которой летал Равшан, изящно нагнулась и почти целиком скрылась в ней, перевесившись через край внутрь — решила проверить педаль тормоза, которая по случайности могла повредиться. Снаружи осталась только филейная часть колдуньи в обтягивающих чёрных штанах из тонкой змеиной кожи. Равшан тут же забыл все свои страхи и, преисполненный восхищения, уставился на аппетитный инструкторский зад и стройные ножки.

Колдунья же убедилась, что с тормозами всё в порядке, и выпрямилась, разворачиваясь лицом к Равшану.

Редко когда ещё его настигало такое горькое разочарование. На вид инструктору было лет двести. Плюс-минус пятьдесят. Скорее плюс, чем минус. Она похлопала глазками, кокетливо улыбнулась, явив отсутствие двух передних зубов, и преспокойно отправилась догонять своих товарок.

Равшан так и застыл столбом, даже приоткрыв рот, и продолжал таращиться ей вслед, не в силах уложить в своём вконец озабоченном разуме такое вопиющее несоответствие фасада и тыла.

— Смотри гляделки не прогляди, басурманин, — услышал он рядом зловещий шёпот Бабы-Яги. — Попортите мне девок — на паклю пущу и меж брёвен уложу.

— Шпили-вили не делать! — горячо заверил её Равшан и, слегка разочарованный, потащился обратно в терем — нужно было проверить всё ещё раз.

До вечера они провозились с водяной системой и печным отоплением — недоверчивый Кащей теперь не нашёл, к чему придраться. Даже каким-то хитрым способом провели трубы вокруг печи, обеспечивая дополнительный нагрев воды. А затем принялись резать и устанавливать зеркала в раздевалке.

Яга всё же усмотрела нечто подозрительное в чрезмерной суете строителей. Не поколотили ли они ненароком стёкла? Проверила — и нашла грех ещё пуще: некоторые зеркала были установлены так ловко, что из мужской раздевалки, благо перегородки в целях экономии не доставали до потолка, было прекрасно видно женскую. Яга молча поднесла кулак к носу Равшана, и тот, горестно хлюпнув оным, пошёл переделывать учинённое безобразие.

Напоследок Равшан с Джамшутом прикрепили шкафчики к стенкам в лекарском кабинете — всего одна лишняя дыра, фантастика! — и расставили вдоль стен кушетки. Знахарка, Йожка Яговна, принялась ловко расставлять в этих шкафчиках многочисленные склянки, пузырьки и мешочки с травами.

— Клифасоска!⁽¹⁾ — уважительно цокнул языком Равшан и потихоньку сунул в карман комбинезона пару флакончиков, на всякий случай.

Однако на выходе его ждало жестокое разочарование — сработал детектор, и раздался противный писк. Йожка Яговна с клизмой наперевес мигом выскочила из кабинета, Равшан тут же поднял руки вверх, сдаваясь. Флакончики были изъяты, а работники с позором выгнаны на улицу.

Впрочем, горевали они недолго: впереди их ждали щедрый ужин и мягкая постель — бригаде выделили целую горницу на втором этаже административной избушки. Наконец-то все их горести были позади, а впереди ждали покой и умиротворение.

Никогда ещё Равшан с Джамшутом так не ошибались.

1) Научно-исследовательский институт скорой помощи имени Н.В. Склифосовского

Вернуться к тексту