Акцио "Комета" (джен)

* * *

— Дорогой, — Петуния поставила перед вернувшимся с работы Верноном чайный прибор и отрезала кусок огромного яблочного пирога, — я пригласила к нам Лили в субботу к трём часам.

— Но, милая… Вы же, как будто, в ссоре?

Пирог ароматил на всю гостиную. Ваниль, корица и что-то ещё, терпкое, но приятное.

«Похоже, одним куском я не ограничусь, — безнадёжно подумал Вернон. — И как тут выполнить предписания доктора Бернетта и похудеть к осени унций хотя бы на двести, если Туни отменно готовит?»

— Ну и что? Смею напомнить: это моя сестра! — Петуния невозмутимо наполнила огромную фарфоровую чашку дымящимся «Эрл Греем». — Сахару не клади — тебе вредно, а пирог и так достаточно сладкий.

— Ты сама говорила, что она у тебя… странная, — Вернон осторожно поднял глаза на изящную фигуру молодой супруги.

— Ну да… Немного не от мира сего. Но, понимаешь ли… Я считаю, что нам необходимо встретиться. Она… помолвлена, и я думаю, что нам стоит познакомиться с её избранником.

— А зачем, Туни? Разве нам сейчас нужен кто-то по выходным, кроме нас самих? Тем более — если не от мира сего…

— Моя сестра не сумасшедшая, Вернон, я такого не говорила! — сердито поджала губы Петуния. — Она просто… понимаешь ли, ведьма!

— Тоже мне, нашла, чем испугать! — Вернон хмыкнул. Соломенные усы встопорщились над пухлой верхней губой. — У моей Марджори тоже характерец не дай бог…

— Ты не понял, Вернон, Лили на самом деле ведьма. Колдунья. Профессиональная — даже в специальной школе училась.

— А-а, из тех шарлатанов, что показывают по телевизору по пятницам? «Сниму сглаз, повешу на уши»? — он заливисто расхохотался. — Что же, это, наверное, неплохой способ заработать... На дураках! Отвороты-привороты всякие, снятие венца безбрачия, толкование снов, гадания на свечах перед зеркалом и на кофейной гуще, предсказания судьбы по линиям руки или родинкам на заднице… Я всегда говорил, что в наш просвещённый век ещё достаточно тёмных и необразованных людей, особенно — дамочек, готовых дорого платить за все эти дешёвые фокусы. Хорошо, что ты у меня — не из таких, милая! Бог мне явно благоволит — я повёл к алтарю самую разумную девушку в нашем городе!

Он грузно поднялся, прогрохотав по новенькому паркету тяжёлым венским стулом, с медвежьей грацией подобрался к жене и неуклюже заключил её в объятия.

— Туни… Радость моя!

— Ой, подожди, подожди, я хоть чайник поставлю! Обожжёшься же!

Жёсткие усы кололи тонкую шею, как скошенная трава на лужайке под окном нового дома. Нацеловавшись всласть, они, наконец, вернулись за стол.

— Говоришь, помолвлена? А кто жених? Смелый парень, скажу я тебе — за себя фокусницу брать…

— Джеймс — её одноклассник. По той самой школе.

— Опа! Небось, по гороскопу друг друга выбирали, чудачьё?

— Это не шутки, Вернон. Она сама напросилась к нам в гости, чтобы наладить отношения, познакомить с наречённым и пригласить нас на свадьбу.

— Ага. А свадьба будет где-нибудь в глуши, у развалин старого стоунхенджа. С непременными венками из травы, дурацкими друидскими балахонами и прыжками через костёр под звёздным небом? Вот цирк-то… Впрочем, почему бы не развлечься. В конце концов, я не против пикничка на природе. Люблю барбекю с винцом! И смокинг не надо заказывать, а то прошлогодний мне что-то маловат сделался…

— Вернон! Нас ещё не пригласили. И могут вообще обойтись без нас, если ты будешь так ёрничать! Так что сбавь обороты, когда они явятся, ладно? И вообще, это будет самая обыкновенная свадьба. Отец Джеймса намерен арендовать небольшой зал в «Куллине», будет около 50 гостей с обеих сторон. И в церковь молодые тоже непременно поедут!

— Ага. Как же — не ёрничай! Мне что же,- сделать вид, что я верю во всю эту экстрасенсорную чушь? Не дождётесь, миссис Дурсль! — Вернон в один присест проглотил изрядный ломоть пирога и потянулся за следующим. — Восхитительно! Ещё хочу!

— Вернон, дай мне слово, что будешь тактичен с моей сестрой, как сам барон Каллаген!

Сравнение со старым дипломатом, недавно покинувшим пост министра иностранных дел Великобритании, Вернону польстило. Но игривое настроение как рукой сняло.

— Туни... Говорят, лорд Каллаген мог вежливо поддержать любую беседу. Даже о самых щекотливых вопросах. А я решительно не представляю, о чём говорить с этим вашим Джеймсом… Мне кажется, все эти чёртовы экстрасенсы — или чудаки повёрнутые, или, что ещё хуже, мошенники, прекрасно осознающие, что чудес не бывает.

— Во-первых, этот «наш Джеймс» такой же мой, как и твой. Я его видела, может, всего один раз, когда он сестру с выпускного до дома проводил. На вид парень как парень. Рослый, неглупый, очки носит. Отец у него — состоятельный бизнесмен. Кажется, владеет парфюмерной фирмой или что-то в этом роде. А во-вторых… Ну ты знаешь, о чем обычно мужчины говорят. О спорте, о политике, в конце концов — об автомобилях или о рыбалке… Не мне тебя учить!

— Сколько ему лет-то?

— Девятнадцать. Как и сестре. Она говорила — первый ученик в её классе был.

— Пацан ещё! Да ладно, разберёмся по ходу дела… Дорогая, а можно я ещё пирога отрежу?..

* * *

— Джим! Смотри, что у меня! — Лили впорхнула в маленькую уютную гостиную. — Где ты? Снова меня разыгрываешь?

— Да здесь я, здесь! — он высунулся из-за балконной двери — стройный, вихрастый, в мягком бежевом пуловере, слегка растянутом у ворота и на локтях. Такой родной и домашний… — Я теперь от тебя, солнышко моё, уже никогда и никуда не денусь.

Вместе с ним в светлую комнату ворвался резкий запах растворителя с примесью воска, сока молочая, вишнёвого кадмия и грецкого ореха. Лили поморщилась.

— Чем это так несёт?

— Политура для метлы. Пора было черен подновить, потёрся… Я уже заканчиваю. Смотри, красиво получилось?

— Фи! — Лили сморщила нос. — Блестит отлично, но ты не мог бы в следующий раз делать это где-нибудь подальше в саду, а не прямо у нас на балконе?

— Ну, извини. Я больше не буду.

Потупившийся Джеймс выглядел нашкодившим школьником. Лили не выдержала и прыснула.

— И куда мы с тобой полетим на твоей обновлённой метле?

— Далеко-далеко! На край света. К огромному тёплому морю — встречать рассвет! — в мгновение ока он выставил метлу на балкон, и подхватив невесту на руки, закружился по комнате, так быстро, что крупные роговые очки съехали на самый кончик носа. — Вот, прямо в следующую субботу и полетим!

— Не получится в субботу, — девушка легонько чмокнула его в щёку. — Вот, смотри!

— Что это у тебя? Письмо? От кого?

— От сестры. Туни ждет нас в эти выходные у себя в гостях. Пора тебя, хулиган, с родными знакомить. — она ласково взъерошила его непокорные тёмные волосы.

— Я — хулиган?

— А кто ж ещё.

— Ну ладно… Зато не зануда, как некоторые! — Джеймс прямо с Лили на руках плюхнулся на диван, едва не приземлившись на сладко задремавшего в мягчайших подушках ленивого кота. — За это ты меня и полюбила, правда?

Лили не ответила. Слова неприятно кольнули сердце, напоминая о давнем, но ещё не до конца канувшем в прошлое эпизоде из школьной жизни.

Глупо тогда получилось… Но, наверное, правильно.

— Всё бы вам, парням, с кем-то состязаться, сравнивать себя с другими!

— А я и не сравнивал. Я факт констатировал. Я — лучший. А ты — самая разумная девушка среди волшебниц, если выбрала меня!

— Хвастунишка!

Тонкие белые руки в щедрой россыпи ярких веснушек обвили шею юноши.

— Ну это же правда!

— Надеюсь, сестра это тоже поймёт.

— Ты говорила, что она у тебя — маггла… Я вот думаю: а вдруг ей не понравлюсь? О чем с ней говорить-то?

— Ты? Не понравишься? Да быть не может! Она — нормальная девчонка, бывает колка на язык, но не больше. Главное — поменьше бесед о волшебном мире, о чудесах, о нашей школе.

— Ей это совсем-совсем не интересно?

— Ну… Да, думаю. Кроме того, она же замужем. Её муж Вернон лет на пятнадцать старше. Серьёзный человек, бизнесом занимается — строительные инструменты продает. И... понимаешь ли, он законченный прагматик и материалист.

— Маггл из магглов, значит?

— Вроде того.

— Понял, понял! Обещаю на встрече с твоими родственниками быть пай-мальчиком!

* * *

— Между нами не так уж и мало общего, несмотря на разницу в возрасте и мировоззрении! — Вернон подмигнул Джеймсу, с удовольствием отправляя в рот изрядный кусок восхитительного лестерширского пирога с рубленой свининой, приправленной зеленью чеснока. — И ты, и я, вижу, поесть не дураки! Ты бери, бери, не стесняйся! Туни готовит мастерски, особенно выпечка ей удаётся.

— При всем уважении к мастерству хозяйки, я — пас! А то домой не доеду. Да и тренер в понедельник как увидит, что я в выходные так объелся — в запасные на неделю спишет! А я команду подводить не могу, у нас скоро товарищеские с ирландцами... — Джеймс икнул, провожая глазами очередную порцию изысканного яства, поглощаемую собеседником.

— Спортом, значит, занимаешься? Я тоже футбол люблю… смотреть! Сам играл только в юности, пока мениск не порвал. Теперь уж мне нельзя — и возраст не тот, и располнел, сам видишь. А иногда так хочется мячик погонять, в охотку-то! Ты в какой команде?

— «Сенненские соколы».

— Не слыхал. Я за «Манчестер Юнайтед» болею… Вы в каком дивизионе?

— Объединённая Лига Британии и Ирландии.

— Любители, стало быть…

— Почему — любители? Профессионалы.

— Ну это же студенческая лига, да? Студентам до профессионалов — лесом вдоль забора! А как доучишься — чем заниматься думаешь? Бизнесом, как отец?

— Не, торговля — не моё. Да и фирму папа уже продал. Я в Департамент охраны правопорядка хочу пойти… А то опять всякая тёмная дрянь голову поднимает…

Лили аккуратно прижала лёгкой туфелькой ногу Джеймса под столом, и он осёкся. Но Вернон словно и не заметил этого.

— Будущий борец с преступностью, значит? Это хорошо. Только обязательно получи высшее юридическое. Не век же постовым на улице торчать! Сейчас адвокаты в большой цене, особенно — спецы по гражданским делам… А то я уж подумал, что у тебя, кроме спорта, в голове ничего нету. Спорт — это ненадёжно. В хорошую команду один из тысячи попадает, где гарантия, что это будешь именно ты? И потом, вдруг — травма? Кому нужен будешь? Да и без травмы карьеры никакой. Даже очень хороший футболист максимум, чего может добиться — это стать тренером. Но тренеров стране столько не нужно, сколько у нас хороших футболистов, прочие же весьма скоро проедают всё, что накопили, пока играли, а потом живут на пособие по безработице…

— Ну, этого-то у нас точно не будет, правда, Лили? Папа, как с бизнесом завязал, деньги в Гринготтс положил. Вклад приносит неплохой процент — хватит и нам, и нашим детям.

— Гринготтс? Это что — в Америке?

— Нет, у нас, в Лондоне. Хороший банк, надёжный, правда, его гоблины держат…

— Кто?

Остроносая туфелька пребольно ткнулась Джеймсу в худую щиколотку.

— Ну… начальство там того… строгое очень!

— Траты лимитирует? Это к лучшему. Не растранжиришь. А в какой валюте счёт?

— В галлеонах.

— В чем — в чем?

— Ну монеты такие. Золотые. — Джеймс пошарил пальцами в кармане брюк, пытаясь выудить одну монетку и показать Вернону. И тут же ощутил, как острый локоток Лили весьма неаккуратно толкнулся под ребро.

— Туни, замечательный пирог! Рецептом не поделишься? — Лили обворожительно улыбнулась.

— Конечно, дорогая. Вот только хватит ли у тебя терпения? Это тебе не яичница. Значит, так: берём три с половиной унции муки. Можно взять треть овсяной на две трети пшеничной. Муку придётся просеять, добавить немного соли, натереть на тёрке две унции подмороженного свиного жира и треть его растереть с мукой, остальное залить тёплой водой и довести до кипения на медленном огне, а затем влить в муку, хорошо перемешать и вымесить тесто. Затем тесто на ночь запереть в холодильнике… Ты запоминаешь или дать бумажку — записать?

— Лучше записать. Сама знаешь — я на кухне не королева!

— Пиши: часа за 2 до приготовления достаём тесто из холодильника, даём согреться. Отделяем четвёртую его часть, скатываем в шарик, берём чистую баночку, обтираем со дна мукой и ставим на шарик. Осторожно выдавливаем полость, руками растягиваем края теста, чтобы получился как бы горшочек. Оставшуюся часть теста растягиваем на пальцах в лепёшку — это будет крышечка. Восемь унций мяса рубим, солим, приправляем, укладываем в горшочек из теста, края смазываем взбитым яйцом, закрываем крышечкой, ставим в духовку на полтора часа. Пока готовится, делаем белый соус на бульоне, вливаем в дырочку в крышке в конце готовки. Если лень соус варить, можно просто сметаны немного положить, только раздавить в неё зубок чеснока.

— Так, будущий своячок, а может, по коньячку?

— Спасибо, не стоит, наверное.

— Тренер заругает? Ну, ну… А я немного выпил бы. У меня есть бутылочка французского, настоящего, не чета нашему бренди!

— Да нам же ещё домой ехать…

— Ты за рулём, значит? А вы заночуйте, место найдём. Наверху есть комнатка, мы с Туни планируем там потом детскую сделать… Ведь будут же у нас дети, правда, дорогая?.. Кстати, а что у тебя за машина? Отцовская или уже свою завёл?

— Да у меня…

Туфелька и локоток пришли в движение одновременно, и Джеймсу пришлось сделать вид, что он немного поперхнулся румяной корочкой, всё-таки соблазнившись ещё одним куском пирога.

— Эх, — вздохнул Вернон, — понятно! Небось, какая-нибудь допотопная развалина от папы досталась? А ещё вкладом в золоте хвалишься, богатей ты наш!.. Вот у меня — седан Holden Kingswood HZ. Не «Роллс-ройс», конечно, зато — свежак, нынешнего года выпуска, по записи в салоне брал с годовой премии. У официального дилера, прямо из Австралии! Полторы сотни «лошадок» под капотом, кожаный салон, приборная доска натуральным деревом отделана. Палисандр! Лучше только американцы делают, да и то не всегда.

— Почему допотопная? Да ей всего-то года три или четыре. — Джеймс пригубил коньяку и, вопреки всем традициям, смачно закусил мясным пирогом. — И дерево тоже натуральное. Правда, не палисандр, а орех. Но тоже ничего…

— Какой модели?

— «Комета 220».

— Не слыхал. Немцы делают?

— Почему немцы? Наши, в Ливерпуле…

— Понятно. Стартап какой-то, да? Выбери себе лучше что-то классическое, от надёжного, известного завода… Жрёт много?

— Да нет. Зачем ей вообще жрать?

Лили вновь привела в действие остроносую туфельку.

— Бензин нынче дорог, особенно хороший. Но можно сэкономить, если правильно подобрать моторное масло… Если что — я присоветую, обращайся. А «лошадей» она у тебя сколько выдает?

— А Мерлин её знает, я не проверял. Но до 70 миль в час за 10 секунд разгоняется…

— Чее-го? Ну, ты горазд заливать, своячок! За 10 секунд! Сказал тоже!

— Вот, честное слово. Особенно — если сверху вниз.

— Ну, с горы-то и камень быстро катится… Всё равно не верю, хвастаешься ты, своячок!

— Не, ну, правда! Она — гоночная. Я однажды так с места рванул — даже кепку сдуло. И очки…

— Как это — сдуло? Она у тебя что — кабриолет, что ли? Верха вообще нету? Ну, в нашем климате это не вариант! Продавай ты её, пожалуй, да возьми себе приличный седан! Хочешь, подобрать помогу?

— С-спасибо… — Джеймс сдавленно икнул, в очередной раз уязвлённый локотком в бок… Я подумаю.

— Лучше седана ничего не придумано, поверь. У меня ещё и рама усиленная, и каркас крыши. Стальные трубки! Если в кювет навернуться — и то цел останешься, кабину не сомнёт. А у тебя что в качестве пассивной защиты стоит?

— Да ничего, вроде…

— Ну и колымага! Защиты нет, мощность неизвестна, салон всем дождям открыт… Говорю тебе — не связывайся со стартапами! Дерьмо они делают, а не машины!..

Джеймс обиженно поджал губу. Но промолчал под чрезвычайно выразительным взглядом Лили.

— А кресла у тебя чем обиты? Дермантином?

— Не…

— Значит, вообще карпетом каким-то. Редкостная фигня! И пыль собирает отлично…

Джеймс осклабился, заговорщицки подмигнул Лили и… выдал.

— Не! Пыль сразу сдувает ко всем чертям. Особенно если втопить миль под восемьдесят да навстречу ветру! Только за рукоять крепче держаться надо, а то и сам туда же слетишь…

— Аааа, так это у тебя вообще мотоцикл, что ли?

— Ну почему мотоцикл… Акцио «Комета»!

За распахнутым в тихий летний вечер окном послышался лёгкий свистящий шорох. И в гостиную добропорядочного молодого семейства над самым подоконником торжественно вплыла, снеся прутьями пышного помела пару любимых кактусов миссис Дурсль, сияющая свежеотполированной ореховой рукоятью метла…

* * *

— Джим! Зачем ты так? Мы теперь, наверное, никогда с Туни не помиримся!

Лили, не стыдясь горючих слёз, рыдала на парковой скамейке. Джеймс сидел у её ног, прямо на покрывшейся вечерней росой траве, и нежно обнимал колени невесты.

— Не плачь, Лили! Пожалуйста! Ну, не сдержался… Пойми, меня этот нравоучительный тон её мужа просто достал начисто. «Возьми седан! Допотопная рухлядь! Колымага! Давай что получше присоветую!»… Вот же обыватель конченый, а! Ну его в болото! Не плачь…

— Пойми, Туни — моя сестра!

— Ну хочешь, поедем завтра мириться? Я куплю ей самый лучший кактус в Лондоне, самый редкий, прямо из ботанического сада…

— И заколдуешь его, чтобы он за неделю вырос огромным, как баобаб? С тебя станется!

— Не стану. Честно! Она нас простит, я уверен!

— Не простит…

— Да быть не может! Это же была просто шутка… Ну есть же и у магглов чувство юмора, в конце концов!

— Есть. Но… вы с Верноном словно с разных планет! А она его любит. И всегда будет на его стороне.

— А я люблю тебя. И когда ты плачешь, у меня разрывается сердце. Не надо, пожалуйста! Давай поедем домой. Ты устала, и холодает уже…

Она покорно поднялась со скамьи, доверчиво опираясь на его сильную, жилистую руку.

— Ладно. Поехали.

— Акцио «Комета»!

Злосчастная метла бесшумно соткалась из лунного света прямо у ног.

— Садись, Лили. Обними меня покрепче.

— Ты должен извиниться. Непременно. Дай мне слово, что сделаешь это при первой же возможности!

— Обязательно сделаю. Обещаю! — Он бережно провёл тыльной стороной ладони по её усыпанной веснушками щеке, стирая обильную солёную влагу.

Это было одно из немногих обещаний Джеймса Поттера, которое так никогда и не было выполнено.

* * *

— Тётушка Туни, а откуда у меня эта штука на голове?

Худенький темноволосый пятилетний малыш, стоя у огромного зеркала в прихожей, легонько царапал ногтем тонкую розовую отметину над бровью.

— Когда ты был ещё младенцем, твои папа и мама взяли тебя и поехали к нам в гости. И… попали в аварию на дороге.

— Как это — в аварию?

— Твой непутёвый папа не справился с управлением. Машина перевернулась на скорости 80 миль в час. Их убило насмерть. Поэтому мне и приходится теперь тебя воспитывать.

— А я почему живой?

— Это был… кабриолет. Автомобиль такой, без верха. Тебя выбросило из салона далеко-далеко на обочину, в густую траву. И ты получил только небольшую ранку на лбу.

— А почему и маму с папой так не выбросило?

— Отстань, Гарри! Откуда я знаю! Не повезло!..