Возвращение домой (джен)

1538 год, Барселона, Испания.

— Ничего не изменилось! — усмехнулся Эстебан, пружинисто шагая по мостовой. Свежий морской бриз развевал его каштановые волосы.

Солнечный осенний день, как и много лет назад. Каждая грань этого города была такой, какой он ее помнил. Шпили древнего собора все еще поблескивали на солнце, а листья постепенно побурели и опали с деревьев. Высокие корабли все так же покачивались в гавани, навевая воспоминания о его детстве... о перепуганном маленьком мальчике, которого подняли на самый верх мачты, чтобы выглянуло солнце. Жители Барселоны верили в то, что приемный сын святого отца Родригеса способен укрощать дождь и вызывать светило из-за туч. Казалось, что в голове все еще раздавались крики толпы: “Эстебан поможет! Тяните его выше! Выше, еще выше! Эстебан — сын Солнца!”

А он плакал и ужасно боялся высоты. Он проклинал этот город и его жителей, желая лишь одного — больше дождя, больше грома и молнии. Дождь лил как из ведра, яркие всполохи разрезали тучи под аккомпанемент грохота с неба. Но грозы он боялся еще больше. Потому все же звал солнце. И буря прекратилась... Ужасные воспоминания! Однако все это было далеко позади, и подобные мысли больше не могли его беспокоить.

Он вернулся в этот город после стольких приключений по единственной причине. Во время путешествия по миру в поисках легендарных Золотых городов он встретился с трудностями, страхом, удивительными открытиями, настоящей дружбой и любовью. Но одно обещание преследовало его в течение многих лет. И теперь он не мог избавиться от этой навязчивой идеи — навестить Барселону. Город, из которого прежде он был готов бежать без оглядки.

По правде говоря, как бы далеко он ни забредал, это место всегда звало его. Оно не являлось его настоящей Родиной, но цепко врезалось в юную память, оставив там неизгладимый след. Он помнил аскетичность своей кельи, роскошь алтарей, длинные лестницы собора, темно-синий монашеский наряд и пронизывающий все запах ладана. Он был ребенком при монастыре. Крохи любви ему дарил лишь священник. Отца Родригеса давно не было в живых, его похоронили, когда Эстебану исполнилось двенадцать, но он ощущал присутствие старика везде, куда бы ни посмотрел. Теперь Эстебан вырос. Уже не тот импульсивный мальчик, каким был раньше, но возвращение сюда вызвало призраков из прошлого. Призраков, с которыми, как он знал, ему придется повстречаться. Призраков, которых он так долго избегал.

Никогда и ничто не складывается так, как ты думаешь. Человек предполагает, а судьба располагает. Разве мог кто-то предсказать много лет назад приключения, с которыми ему предстоит столкнуться: обретение "Соляриса" — древнего корабля на солнечных парусах, сокрытого в гротах погибшей Империи Му; покорение "Золотого Кондора" — летательного аппарата в виде огромной металлической птицы, также заряжающегося от солнца; долгие поиски первого из семи "Таинственных золотых городов". Эстебану пришлось пересечь океаны и моря, проехать по всему континенту Нового Света. При взгляде назад все это казалось каким-то безумным сном, небылицей, рассказанной в таверне у причала, куда он сейчас и направлялся.

Единственным достоверным свидетельством всего этого были медальоны, которые все еще носили он сам и Зия. Арихалковые амулеты в виде Солнца и Луны были восстановлены благодаря предусмотрительности верховного жреца Золотого города. Тот доверил воинам Майя священные ключи от оставшихся шести городов перед тем, как отправиться в свое последнее путешествие, полностью осознавая судьбу, которая постигнет город. Ольмеки пытались использовать мистическую энергию, но потерпели неудачу. Они почти уничтожили всё вокруг, жрец пожертвовал собой, чтобы остановить разрушение и предотвратить трагедию.

"Странствующий пророк" не доверил Мендосе ключи, а тот скрыл от Эстебана, что этот верховный жрец и являлся его настоящим отцом. Странные перипетии судьбы. Родной отец был так близко, но они не узнали друг друга. А потом опасности и еще большие преграды разделили их. Новые краткие встречи и еще более длительные разлуки. Все ради грандиозных целей. И так вышло, что у Эстебана никогда не было настоящей семьи. Все, что окружало его, по большей части было иллюзией.

Даже Золотые города оказались не из золота. Арихалк был тем уникальным материалом, что использовали древние цивилизации. Города исчезали, стоило Эстебану их открыть и получить ценные знания. Потому экспедиция не принесла богатств, зато удалось прикоснуться к куда более важному и дорогому — наследию прошлого, от которого зависело существование настоящего. Что ж, медальоны были единственным достоверным доказательством, не считая сказочного самолета, старательно спрятанного на покрытой листвой поляне в нескольких милях от Барселоны. Посадка удивительного летательного аппарата, невообразимого для мирных верующих, на площади перед собором, могла не просто привлечь нежелательное внимание, а вызвать испуг и панику.

Сквозь пелену воспоминаний пилот "Золотого Кондора" Эстебан нашел время взглянуть на своих спутников, которые так долго были частью его жизни, что он не мог представить себя без них. Его правой рукой стал Тао — темнокожий паренек, выросший на одиноком островке, но обладающий обширными познаниями и остротой мысли. Последний оставшийся наследник Империи Му шагал рядом в сопровождении вездесущего зеленого попугая Пичу Кокапетля. Внимательный взгляд его изучал конструкцию испанских зданий со своим обычным научным любопытством. Несмотря на разногласия и непохожесть характеров, невзирая на симпатию к одной девушке, они оставались лучшими друзьями, которые словно связаны судьбой на всю жизнь. Иронично, что их предки — муанцы и атланты — имели кровную вражду и почти уничтожили мир в прошлом, а теперь последние из рода дружили и спасали мир в настоящем.

Эстебан был совершенно уверен, что никого из них сейчас не было бы в живых, если бы не ум и рассудительность Тао.

Он оглянулся на самое важное звено их команды. Звено, что в большей степени связывало всех их. Зия... При одной мысли о ней перехватывало дыхание. Она часть его приключений с самого начала. Та, которая занимала такое значимое место в его сердце, что он даже не мог вспомнить, что чувствовал без нее рядом. Он взглянул на простое сверкающее кольцо, обвивающее ее палец, идеально совпадающее с его собственным. Его руки казались такими светлыми на фоне ее смуглых. Кожа у нее цвета эбенового дерева. Её так мягко оттеняли сочные цвета яркого наряда. Миндаль выразительных карих глаз. Темный шелк длинных волос. Замысловатая диадема на лбу. Ее экзотическая красота притягивала взгляд. Эстебан любовался ею. Все еще не верилось, что она выбрала его среди многих своих поклонников. Она согласилась стать больше чем другом и спутницей в приключении. Теперь Зия — его жена. Эстебан попытался вспомнить день, когда сострадание и дружба превратились в нечто большее. Попытался и не смог... С первого момента встречи он выделил ее из толпы, лишь взглянув на королевскую лоджию. Первую ночь вне стен монастыря он провел рядом с ней. С первого рассвета на корабле она доверилась ему, а он пообещал всегда защищать ее и быть рядом. По правде говоря, перемены происходили так постепенно, что, когда они наконец осознали свои чувства, это совсем не было сюрпризом. Они любили друг друга. И так давно, казалось даже, что в прошлой жизни. Это определило их отношения задолго до того, как они признались в этом. Зия — его вторая половинка.

Она встретила его взгляд понимающей улыбкой, той, которая сказала все, что когда-либо нужно было сказать. Слова оказались не нужны, поскольку за любящих говорили их сердца.

Эстебан, почувствовав себя увереннее, вернулся мыслями к своей задаче. Он был здесь, чтобы выполнить обещание. И это преследовало его на протяжении всех дней его странствий, мысленно возвращая в эту прибрежную забегаловку, в эту таверну, заплеванную, пересыпанную опилками, заваленную старыми бочками, где давным-давно он прятался от монахов и слушал, как моряки рассказывали истории об удивительных приключениях в далеких странах.

“Таверна, где мы встретились в самый первый раз, — вот где мы встретимся снова!”

Он помнил эти слова. Эстебан даже не был уверен, будет ли сказавший это действительно там. Несомненно, капитан и его помощники вернулись бы с сокровищем, которое искали. Мендоса был слишком хитрым человеком, чтобы не спасти часть арихалка, так похожего на желанное золото. Наверняка набил карманы и сумки до того, как город был поглощен землей, не оставив никаких следов.

Мендосу всегда было трудно понять… То ли все сделано им в меркантильных целях, то ли он привязался к Эстебану всерьез. Поведение Мендосы загадочно, и он часто непредсказуем. Сначала, Эстебан должен был признать, они с Зией придерживались совершенно разных взглядов на этого человека. Вероятно, из-за разного характера их встреч.

Эстебана Мендоса пригласил в путешествие, утешая после гибели приемного отца и обещая возможную встречу с настоящим родителем. Он сказал, что спас его младенцем с тонущего корабля и принял из рук отца.

Зию Мендоса похитил у королевы, которой девочка-инка была вручена в качестве подарка. Ее умение читать тайные письмена было основным стимулом к похищению. Ну и загадочный медальон, в точности копирующий подвеску Эстебана, тоже. Потому даже ближе к концу их поисков было трудно судить, был ли Мендоса действительно добрым, благородным человеком, глубоко заботящимся о своих подопечных. Или являлся просто еще одним испанцем, более красноречивым, чем большинство, потворствующим хорошо известной жажде золота своей расы. Хуан-Карлос Мендоса совершил много сомнительных поступков. Справедливости ради, то, что он говорил, обычно помогало достигать лишь его собственных целей. А итогом этих целей так или иначе всегда была нажива. Тем не менее Мендоса говорил, что нашел сокровище посерьезнее золота. И это дружба детей. Эстебан, Зия да и Тао тоже стали ему словно родными. Слышать это было приятно. Возможно, его мечта взять немного золота из Таинственных золотых городов никогда не угасала, но, как только он узнавал, что дети попали в беду, немедленно отправлялся им на помощь. Спасая их, он рисковал своей жизнью. И совершал это, как истинный, самоотверженный герой.

Что бы ни говорили о Мендосе... он очень непростой человек.

Теперь, однако, они были здесь, чтобы залечить раны своего товарищества, вернуть в лоно тех, кто никогда не должен был его покидать. Возможно, капитан уже нашел новые приключения, используя свои навыки навигатора, может, он открывает новые земли и континенты. С другой стороны, возможно, он решил остепениться, променяв опасную жизнь на тихую роскошь с заработанным золотом. Укротила ли Изабелла Лагуэрра столь строптивого поклонника, была ли сама способна на мирное, спокойное существование? Интересно...

Дверь таверны распахнулась, навстречу Эстебану донесся запах моряков и дешевого эля. Он словно глотнул воздух из далекого детства. Родной до безобразия. Отвращения, вопреки ожиданиям, не возникло. Это аромат авантюристов.

— Злачное местечко! Ты был не самым примерным сыном первосвященника, прохлаждаясь здесь, — усмехнулся Тао.

Смеясь над шуткой друга, Эстебан пригласил своих товарищей за свободный столик, наслаждаясь видами и звуками, которые словно приветствовали его. В таверне было шумно и весело. Моряки, как всегда, делились сплетнями и свежими новостями, активно жестикулируя.

Он огляделся и замер...

За стойкой бара сидел одинокий, грустный мужчина, перед ним стояла пустая кружка. На поясе у него висел простой меч, на плечи накинут знакомый синий дорожный плащ с красной подкладкой, более качественной работы, но тем не менее знакомый. Лица не было видно, лишь густая шевелюра волнистых волос и лихие бакенбарды. Как и у многих испанцев. Но Эстебан был почти уверен, что перед ним тот самый человек, встречи с которым он искал.

— Может, еще кружечку эля? — учтиво спросил бармен у сидящего за стойкой бара. — Снова день прошел зря? Все еще ждешь сына? Веришь, что он явится, как и обещал?

Мужчина вздохнул и кивнул, принимая предложение. Бармен наполнил его кружку.

"Ждет сына?!"

Эстебан иногда задумывался о том, какое место он мог бы считать для себя домом. Там, где вырос или где родился? В одинокие ночные часы беспокойство заставляло его покидать постель и мирно спящую жену, чтобы посидеть под звездами в безмолвном созерцании. Везде, где он представлял себя: в Барселоне, в Деревне Нового Солнца, в любом месте мира, которое он посещал, даже внутри кабины самого "Золотого Кондора" — лица его друзей всегда сопровождали его. В конце концов он пришел к осознанию: для такого вечного странника, как он сам, дом мог быть везде, если рядом родные лица, где бы они ни находились.

Эстебан знал теперь тайну своего происхождения. Он последний представитель Атлантиды. Знал полную трагедии историю своих родителей. Понимал, что являлся сыном жрицы древнего культа Солнца из легенд инков. Отыскал и своего родного отца — человека удивительной судьбы и высоких устремлений. Но, если честно, сейчас он признавал, что все эти годы настоящим отцом для него был... тот, кто научил его преодолевать преграды и страх высоты, обучил навигации, читать и чертить карты, быть галантным с женщинами. Рядом с ним он стал настоящим мужчиной. Тот, кто соединил его с Зией, усадив на один корабль, где они полюбили друг друга и больше не расставались. Тот, кто благословил его на дальнейший путь по жизни.

— Мендоса?!

Сидящий за стойкой бара обернулся, оценивающе рассматривая его. Как и Эстебан, впитывал сейчас каждую деталь. Все те же карие глаза в легком прищуре, крупный нос с горбинкой, взволнованный изгиб густых бровей. Лишь легкая проседь намекала на длительность разлуки и неотвратимое влияние времени. Медленная улыбка появилась на лице бывалого моряка, восторг узнавания блеснул в глазах. И он поднялся, чтобы поприветствовать их. Крепкие мозолистые руки распахнулись для объятий. Трое молодых людей, не сговариваясь, бросились к нему и обняли отважного капитана, заменившего им отца.

— О, мама мия! Ребятки мои! Как же я рад вас видеть! — Неподдельное счастье плескалось в глазах Мендосы, губы растянулись в блаженной широкой улыбке. — Ты так вырос, сынок!

Мендоса похлопал его по спине и крепко сжал плечо.

Эстебан не смог удержаться от ответной улыбки. Обещание было выполнено… Он дома. Дом — там, где семья.