Генератор случайных идей марки Лили Поттер (гет)

Одним солнечным утром семнадцатилетний Гарри Поттер проснулся с ощущением, что что-то должно произойти. Хорошее или плохое, было еще не ясно, но явно что-то. Гарри встал с кровати и случайно взглянул на зеркало, откуда на него посмотрел лохматый парень с зелеными глазами. Раздался стук в дверь.

— Вставай, лентяй! — донеслось из коридора.

«Как же все надоело», — подумал в ответ Гарри. Таинственное «что-то» уже начало принимать более или менее понятные очертания, а именно, долгой и нудной работы по дому. Почему-то вспомнилась Золушка. «Ну что же, значит, ничего не изменилось». Заскрипели, а точнее, затрещали ступеньки лестницы. «Это либо табун слонов, либо Дадли». Голос, похожий на визг дикого взбесившегося поросенка, помог Гарри узнать ответ на его предположение. «Значит, Дадли». Гарри усмехнулся. Он ненавидел своего брата.

В коридоре зазвонил телефон.

— Бездельник, тебя! — донесся раздраженный бас дяди Вернона.

Парень догадался, что это было обращено к нему. Он так быстро спустился вниз по лестнице, что, казалось, он даже не касался ногами ступенек. Гарри был вознагражден за такую спешку — звонила Лили Поттер, его мать.

— Гарри, дорогой, доброе утро. Тебе привет от папы. Как ты? — нежно-заботливым голосом спросила она.

— Нормально. Готовлюсь к школе… — достаточно уныло ответил сын.

— Не сиди все время дома! Сходи куда-нибудь… Или они тебя никуда не отпускают? — с нарастающим беспокойством спросила Лили.

«Да они будут на седьмом небе, если я куда-нибудь смоюсь!» — в раздражении подумал Гарри, но, тем не менее, меланхолично произнес:

— Отпускают.

— Извини. Ты же знаешь, мы не могли взять тебя с собой… — голос миссис Поттер стал несколько виноватым.

«Оставили бы меня с крестным дома!» — хоть парень и не сказал этого вслух, этот разговор был пройденным этапом для всех. И не один раз. Поэтому Лили ответила на невысказанную претензию.

— А Сириус сам еще как будто ребенок, он не смог бы нести за тебя ответственность…

«Ну, Люпин!» — сколько раз он уже приводил эти доводы…

— А Ремус этим летом очень занят.

«Да даже Снейп оказался бы счастьем…» — Гарри был доведен до отчаяния. На этом разговор обычно заканчивался.

— Но у меня для тебя хорошая новость — мы нашли кое-кого из нашего круга, чтобы

посмотреть за тобой последний месяц… — в голосе его матери он уловил некую смешинку.

— Кого же? — подозрительно поинтересовался он.

— Северуса, — теперь уже было заметно, что Лили его реакция очень забавляет.

«Я получил, что хотел, но почему я этому не рад?»

— Мама, ты серьезно?! — с ужасом переспросил Гарри.

— Абсолютно. К тому же он может подтянуть тебя по зельям — если ты все еще хочешь стать мракоборцем, тебе нужно постараться, — как бы то ни было, шутить она не собиралась.

«Мне показалось, или она усмехнулась, говоря это?»

— Но… — попытался он хоть как-то возразить.

— Гарри, все уже решено. Пока. Целую… — его мать явно показала, что решение обжалованию не подлежит.

— Пока… Передавай привет папе… — сдался гриффиндорец.

«Итак. Я должен провести остаток лета с моим самым „любимым“ профессором… На фоне его даже Дурсли — сказка и мечта в глазури, несмотря ни на что. Однако, зачем же это понадобилось маме? С другой стороны, Снейп вряд ли посмеет особо злобно издеваться, он знает Лили Поттер! Да-а… что она ему выкручивала, чтобы он согласился на эту авантюру, знает только Мерлин. Ну и Дамблдор, наверное… Ох уж этот, с позволения сказать, волшебник, с его понятиями о всепрощении. Ну не могут Поттеры переносить Нюниуса слишком долго, да и он их не особо жалует» — такие мысли крутились у Гарри в голове все последующие дни, пока он ждал появления Снейпа. Так как Лили не назвала точную дату, он мог с полной уверенностью сказать, что профессор свалится как снег на голову. Естественно, он переживал об этом исключительно из здорового эгоизма. Ему была даже интересна реакция Северуса на его дядю с тетей. За них он не беспокоился… В конце концов, если зельевар превратит их в жаб для последующего использования в своих исследованиях, то его больше не станут отправлять к ним «погостить».

После трех дней, проведенных в подобных раздумьях, Гарри пришел к выводу, что это лето может стать весьма забавным. В конце концов, Поттеры и Снейп держали нейтралитет, и должна была быть причина, заставившая Северуса согласиться. И ему на самом деле нужно было подтянуть зелья… Он хотел пойти по стопам отца и стать мракоборцем. Эта профессия, не смотря ни на что, все еще была элитной. Конечно, после того, как Джеймс на пару со своей женой победил Темного Лорда, общество перестало остро нуждаться в защитниках, но Гарри очень хотел «служить на благо обществу». Пророчество Трелони не сбылось, чему были рады все. И Мальчик-У-Которого-Не-Получилось-Стать-Известным очень хотел отличиться. В квиддиче, пока играл его отец, ему делать было нечего. Гарри всегда чувствовал себя неуютно в тени своих друзей. Он не был таким умным, как Гермиона, он не был чемпионом мира по шахматам, как Рон и не имел таких изысканных манер, как Драко. Его семья была богата и известна, он великолепно играл в квиддич, но никто не видел его, Гарри, как самостоятельную, отдельную от его героических родителей, личность, и это было обидно. Так вдруг общение со Снейпом ему в чем-нибудь поможет? К концу третьего дня Гарри с нетерпением ожидал прихода Северуса.

Примерно через два часа после того, как Гарри принял решение дать себе и Снейпу шанс, в дверь дома номер четыре на Прайвет Драйв постучали. Естественно, что никто Дурслей о визите не предупредил. Естественно, что они не были в восторге от ночного

посетителя. Естественно, что во всем тут же был обвинен их нелюбимый племянник. И естественно, что этому самому племяннику было на это наплевать!

Высокая темная фигура возникла на пороге. При виде нее Петунья и Вернон впали в ступор, так же как и Гарри — но их причины были отличны друг от друга. Кто бы мог подумать, что Северус Снейп знаток маггловских вещей? И кто бы мог подумать, что в этих вещах он будет так стильно выглядеть? Безусловно, времена Нюниуса с засаленными волосами прошли, и преподаватель зельеделия уже не выглядел как летучая мышь, которую долго пытали и морили голодом… Но без черной мантии Гарри своего преподавателя представить не мог!

— Я думаю, что вас предупредили, что остаток лета он проведет со мной? — раздался бархатный голос, обращенный к Петунье.

Дядя Вернон начал надуваться, как лягушка с тростинкой в гузке. Его потревожили посредине ночи, и виноваты в его недосыпе будут «эти»! С другой стороны, вырисовывалась перспектива отделаться от мальчишки раньше, чем ожидалось. Вернон Дурсль никогда не упускал своего шанса, и не зря он был прекрасным предпринимателем и его фирма «Граннингс» процветала. Он оттеснил свою онемевшую жену в сторону.

— Кто вы такой? — довольно грубо поинтересовался он.

— Преподаватель Поттера. По зельед… — Снейп даже снизошел до ответа.

— Меня не интересует ваша поганая школа! Пришли за ним — так берите и выметайтесь! — затрясся от негодования мистер Дурсль.

— Да что вы говорите? — холодным и язвительным тоном осведомился Снейп, от которого у всех присутствующих пошли мурашки. Изящным жестом он достал палочку.

— Немедленно уберите ЭТО!!! Я не позволю в сво…

Северус небрежно наложил заклинание Онемения. Вернон продолжал пыхтеть и открывать рот, но все окружающие были освобождены от излишних децибелов.

— Поттер, быстро за вещами. У вас две минуты.

Гарри понесся наверх и начал судорожно пихать вещи в чемодан. Потом остановился, подумал и сделал напряженный взмах палочкой. Вещи тоже немного подумали и с грохотом рухнули в точку назначения. Парень захлопнул крышку, схватил пустую клетку и, произнеся «Локомотор, чемодан», двинулся вниз. Дадли, высунувшийся было в коридор, молниеносно закрылся в своей комнате, увидев палочку Гарри. После того, как однажды дядя Вернон разозлил Гарри тем, что позволил себе оскорбить его мать, и мальчик от обиды нечаянно наколдовал кузену поросячий хвост, Дадли обходил волшебников стороной. А уж своего брата так в особенности! Сам Гарри напоминал себе Ринсвинда в сопровождении Сундука. Он спустился вниз и продемонстрировал своему учителю первую готовность на выход.

— Все подробности узнаете от вашей сестры. Поттер, за мной, — скомандовал зельевар.

С миной радости и облегчения Гарри проследовал за Снейпом. Будучи уже на пороге, зельевар взмахнул рукой и…

— Вон! И чтоб ноги вашей в моем доме больше не было! Так и передай своим никчемным родителям!.. — доносилось им вслед…

— Поттер, я искренне надеюсь, что вы, с вашими более чем скромными способностями, все-таки сдали экзамен на аппарацию, — с видом, как будто у него болит зуб, произнес Северус.

— Естественно, — ответил Гарри, проглотив первый пришедший в голову ответ.

— Я все еще ваш учитель, Поттер. Поэтому, если не хотите проблем, обращайтесь ко мне «сэр». (Один небольшой инцидент на шестом курсе Снейпа хоть чему-то научил.)

— Да, сэр.

— Тогда аппарируем на Диагон Аллею.

Как же Гарри не любил это чувство! Круговорот, движение по темной трубе всегда вызывали у него рвотные позывы. Несколько мгновений спустя они оказались в толпе. Жизнь на главной волшебной улице Лондона не утихала ни на минуту.

— Следуйте за мной.

— Да, сэр.

Снейп развернулся на каблуках и стремительно пошел вперед, но, так как мантия на нем отсутствовала, эффект не был таким потрясающим, как всегда. Гарри пришлось почти бежать, чтобы успевать за профессором. Чемодан, который все еще летел за ним, чуть не сбил парочку прохожих. Парень остановился, уменьшил свою поклажу и убрал вещи в карман.

Подняв глаза, он обнаружил, что, пока он решал свою проблему, его преподаватель исчез в неизвестном направлении. Расстроенный, Гарри медленно двинулся вниз по аллее, внимательно разглядывая магазины. Своего профессора он обнаружил около лавки антиквариата. Снейп стоял и внимательно рассматривал кресло, стоящее за стеклом. На данном предмете мебели красовалась надпись, гласящая «продано». Как видно, это Северуса не остановило. Он был так поглощен осмотром, что даже не заметил исчезновения своего подопечного и спокойно зашел в магазин. Гарри подошел к витрине поближе. Через нее он видел, что Снейп заговорил с продавцом. По оживленной жестикуляции парень понял, что никто профессору кресло продавать не собирается. Через пять минут, не устояв под напором настойчивого покупателя, владелец магазинчика сдался. По его мерзкой улыбочке было ясно, что цену он поднял до небес. Не моргнув глазом, Снейп расписался на бланке, протянутом ему. Лицо продавца вытянулось, он явно не ожидал такого поворота событий. Было понятно, что теперь ему предстояло разбирательство с изначальным покупателем. Отдав последние распоряжения насчет доставки, Северус удалился из лавки.

— Поттер, постарайтесь впредь не теряться.

— Да, сэр. Вы любитель антиквариата?

— Иногда встречается нечто любопытное. Впрочем, это вас не касается. Возьмите меня за руку.

— Но я же не маленький и умею аппарировать самостоятельно!

— Мы направляемся ко мне. Так как вы, к моему счастью, еще там не бывали, то я должен показать вам дорогу. Но если вы хотите расщепиться, то я не буду вам препятствовать.

Гарри протянул руку. Второй раз за полчаса ему пришлось перенести неприятные ощущения, но то, что предстало перед его глазами чуть позже, оправдывало любые неудобства.

Гарри зажмурился от яркого света. После пасмурного Лондона представший глазам пейзаж впечатлил его. Они стояли на склоне высокой горы, и парень мог видеть пасущихся вдалеке лошадей. Горный ландшафт весь был покрыт лесами и лугами, а вершины сверкали снежными шапками. Наш герой ожидал увидеть мрачного вида замок, но его ожидания не оправдались. На холме стоял милый, выдержанный в средневековом стиле домик, из трубы которого весело шел дымок. Снейп медленно двинулся по направлению к входу.

— Где мы находимся, сэр?

— Это Альпы, Поттер.

— Это ваш дом, сэр?

— Поттер, напрягите ваши мозги, хоть это для вас непостижимая задача. Находится ли в вашем поле зрения еще что-то, похожее на место моего проживания, кроме этого дома? Можете не отвечать.

Гарри решил повременить с накопившимися у него вопросами и молча проследовал за профессором. Зайдя в дом, он окинул взором небольшой холл. Обстановка была более чем скромная. Дубовые комод и шкаф, резная вешалка и подставка для зонтиков, выполненная в виде миниатюрного фрагмента ограды, — вот и все, что находилось здесь. Дополняло ансамбль огромное зеркало в дубовой раме, висевшее напротив двери.

Так как Гарри зашел несколько позже своего провожатого, он обнаружил Снейпа, придирчиво разглядывающим собственное отражение. Отходя, Северус неразборчиво пробормотал: «Не понимаю, что магглы в этом находят». Видимо, зеркало не было магическим, так как комментария не последовало.

— Поттер, ваша комната находится наверху, вторая дверь направо. Отнесите ваши вещи и спускайтесь… хм… завтракать.

И действительно, Гарри с удивлением понял, что рассвет уже давно наступил.

— Чувствуйте себя как дома, — произнес профессор с легким налетом раздражения.

Гарри не заставил «гостеприимного» хозяина повторять дважды. Он медленно поднялся по старой и узкой, но отнюдь не шаткой лестнице, наверх. Второй этаж был противоположностью первому. Правда, Гарри не мог утверждать это с уверенностью, так как видел он внизу пока немного. Как бы то ни было, в коридоре лежал мягкий зеленый ковер, а на стенах висели пейзажи. Одну из картин парень определенно видел в книге про Да Винчи. В разделе «утеряны». Мысленно ухмыльнувшись, гриффиндорец прошествовал дальше. Массивные черные двери с внушительными бронзовыми ручками не выглядели особо приветливо. Найдя указанную дверь, Гарри осторожно зашел внутрь. Первое, что бросилось ему в глаза, была кровать под тяжелым балдахином. Размер ложа можно было бы описать выражением «Мерлин с нами». А дальше повторялся интерьер холла, только здесь мебель была красного дерева. Пройдя несколько шагов вперед, «постоялец» обнаружил нишу, в которой стоял письменный стол со всеми необходимыми принадлежностями. Вся атмосфера комнаты была мрачной и сквозь шторы не проникал ни один луч. Занавеси были, для разнообразия, красными. Достав свой багаж, Гарри вернул ему первоначальный облик и первым делом поставил клетку на подоконник. Теперь, вдалеке от родных и друзей, ему не хватало маленького напоминания о Хогвартсе, а именно Букли. Тяжело вздохнув, Гарри затолкал чемодан под кровать и отправился завтракать.

Находясь уже в холле, Гарри прошел сквозь единственный проем, ведущий из прихожей. Теперь он оказался в столовой, интерьер которой был выполнен в светлых тонах. Посередине главное место занимал длинный стол с множеством стульев. По стенам стояли два серванта с большим количеством различного столового фарфора. На противоположном конце стола, который был сервирован на два лица, стоял поднос с аппетитно выглядящей едой. Из небольшой двери сбоку появился Снейп, левитирующий еще один поднос с чашками, сахарницей и дымящимся кофейником.

— Поттер, вы ожидаете официального приглашения?

Гарри с готовностью уселся на ближайший к нему стул и смирно подождал, пока профессор к нему присоединится, после чего приступил к еде. Какое-то время оба молча жевали. Когда подносы опустели, Снейп первый нарушил молчание.

— Не надейтесь, что сможете все ваше пребывание здесь бездельничать. У вас не будет времени даже присесть отдохнуть. Ваша мать попросила меня подтянуть вас в зельях. Как вы понимаете, попросила она более чем настойчиво и от выполнения ее просьбы я особого удовольствия не получу. Поэтому не осложняйте жизнь ни себе, ни мне. У вас час на то, чтобы распаковать вещи и достать учебники. По истечении этого времени я хотел бы видеть вас в моем кабинете. Он находится через дверь от вашей комнаты. Время пошло.

Гарри медленно направился в сторону комнаты, которую целый месяц должен будет считать своей. Он размышлял об отношениях его семьи и Снейпа. Зельевар не являлся другом семьи, как Сириус или Ремус, но неизменно появлялся на общих праздниках и вечеринках. Школьная вражда между ним и Джеймсом кончилась в тот вечер, когда был повержен Лорд. Именно Северус предупредил Дамблдора о предательстве Петтигрю. Сам Гарри был укрыт в надежном месте, а в Годриковой Лощине Волан-де-Морта поджидал весь Орден Феникса под предводительством величайшего мага этого времени. Но, несмотря на это, последний и решающий удар нанес Джеймс Поттер. Темный Лорд был побежден раз и навсегда. Последующие несколько лет Упивающихся Смертью отлавливали и уничтожали по всему миру, как крыс.

Для Поттеров явилось полной неожиданностью, что именно Снейп выступил в роли их спасителя. С другой стороны, несмотря на долгую школьную вражду и взаимную ненависть, Северус не желал им смерти. Тем более что именно он известил чуть ранее Лорда о пророчестве Трелони. А так же он чувствовал за собой долг по отношению к Джеймсу после одного неприятного инцидента на третьем курсе. В конце концов, обе стороны встретились у Дамблдора в кабинете, где им было предложены места преподавателей ЗОТИ и зельеделия. Казалось, вражда должна была вспыхнуть с новой силой, так как Снейп давно хотел получить место, предложенное Поттеру, но этого почему-то не произошло. Отдаленный на какое-то время от своих друзей, Поттер-старший сумел как-то доказать, что время его бездумной юности прошло. Между ними возникло какое-то взаимопонимание, непонятное всем окружающим (естественно, за исключением Лили). Через год Джеймс подал заявление об увольнении, не в последнюю очередь из-за Северуса… Хотя и говорил, что он, дескать, не привык сидеть на одном месте. После чего Снейп в одиночку вел оба предмета, но опять же через год понял, что ему этого не осилить. С тех пор он вел только зелья, а за должностью преподавателя ЗОТИ укрепилась репутация как проклятой.

По отношению к Лили, зельевар всегда держался вежливо, но безразлично. С течением времени он преобразился, его понятие о превосходстве чистой крови тоже потерпело изменения, и он уже не думал о жене Поттера как о недостойной грязнокровке. Но, тем

не менее, дружба не состоялась.

А потом Гарри пошел в школу. С самого начала их отношения со Снейпом не заладились. Казалось бы, мальчик вырос в волшебной семье и должен был быть в курсе всего, но нет. Все те прописные истины, которые его мать постаралась вложить в его голову, по какой-то причине вышибало оттуда как будто бладжером. Что не могло радовать Северуса. На первом же уроке парень выставил себя посмешищем перед всем классом, и с тех пор мало что изменилось.

Как ни странно, именно Снейп воспринимал Гарри как личность. Конечно, его представление о нем как о своем «лучшем» ученике несколько не соответствовало истине. Он видел в парне ленивого паршивца, который не ценит всего того, что пытаются дать ему учителя. Без сомнения, гриффиндорец не являлся таковым. Но в одном его преподаватель был прав: Гарри не видел смысла в учебе. Он всем сердцем желал стать мракоборцем, но за все годы, проведенные в тени других людей, он уверился в мысли, что стать кем-то стоящим у него не получится.

Именно так обстояли дела на тот момент, когда Лили Поттер выдала сногсшибательную идею отправить своего сына «подтянуться» к Снейпу.

Гарри очень хотелось исследовать жилище своего профессора, но ему совершенно не улыбалось в первый же день идти на конфликт. Поэтому он решил последовать указанию преподавателя и занялся своей поклажей. Убрав одежду в шкаф и положив аккуратную стопку книг на стол, он улегся на кровать. У него оставалось еще куча времени, и он решил продолжить размышлять о мародерах.

От него, в принципе, никто не скрывал приключения компании его отца. Но истинную причину ненависти и происхождение клички «Нюниус», он узнал сравнительно недавно. Скажем так, эта история его не обрадовала. Конечно, этот инцидент не поколебал его любовь и веру в родителей и крестного отца, однако, он в них несколько разочаровался. Слишком свежи были воспоминания о том, как некоторые его одноклассники издевались над ним сначала в магглской школе, куда его отправили по инициативе Лили, а потом, в первое время, в самом Хогвартсе. Он очень хорошо представлял себе, что чувствовал Снейп. На самом деле сам профессор не был в восторге от того, что Гарри узнал его секрет. По всей видимости, он старался загнать эти воспоминания в самый дальний уголок своей памяти. По счастливой случайности, хотя это утверждение спорно, парень залез в думоотвод своего преподавателя во время очередной отработки наказания в его кабинете. В тот день он спрятался ото всех и пытался понять, как такие добрые, самые любимые в его жизни люди, могли быть такими жестокими. Ответ на этот вопрос он попробовал найти в разговоре с самым разумным взрослым человеком, которого знал — Люпином. Однако даже его преподаватель ЗОТИ не смог дать неопровержимые доказательства невиновности его отца. Ему пришлось принять это как данность: Джеймс и Сириус были самовлюбленными идиотами. И тот факт, что они были молоды и глупы, за отговорку не принимался…

С тех пор Гарри проникся к Снейпу некоторым уважением, за счет того, что тот сумел забыть все и простить. Сам парень так не смог бы. В конце концов, даже Драко, с которым Гарри дружил три года, никогда такого не творил. Конечно, самому Снейпу свое новое отношение гриффиндорец не показывал потому, что несколько мнительный профессор мог это принять за жалость. И парень понимал, что Северус, который был, несомненно, сильной личностью, считал жалость проявлением слабости. Он сам презирал это чувство.

«Как странно, и в этом мы с ним сходимся».

Посмотрев на часы, Гарри обнаружил, что пришло время идти.

Взяв требуемые книги, он прошел чуть дальше по коридору и постучал в вышеуказанную дверь.

— Проходите, Поттер.

Кабинет Снейпа представлял собой проявление очень хорошего вкуса, собственно, как и весь дом. По всем стенам стояли высокие стеллажи, полностью заставленные книгами. Посередине находился большой письменный стол с резными медведями, увитыми лозами винограда, и в камине весело потрескивали поленья. Профессор указал парню на небольшой столик со стулом, стоявший перед его собственным. Гарри сел.

— Итак, Поттер. Прекрасно осознаю, что большая часть материала, пройденная вами за последние шесть лет, благополучно была забыта, и я не питаю на этот счет никаких иллюзий. Поэтому, вот вам список всего, что входило в программу с первого по шестой курс. Прочитайте и сообщите мне, что вам не ясно. Мы это повторим. Искренне надеюсь, что вы отнесетесь к этому более серьезно, чем делали это на протяжении всей жизни. Хотя, скорее всего, это напрасная надежда.

Гарри углубился в изучение списка. Все темы ЗОТИ он отмел сразу — с Люпиным все было просто и легко, проблем на этом поприще он не встречал. Заклинания, трансфигурация, травология… Он с удивлением осознал, что главные трудности он испытывал именно в зельях. Он хотел было развить эту мысль, но его прервал раздраженный голос профессора.

— Поттер, вы заснули? Я, конечно, понимаю, что такое напряжение не проходит даром для вашего ослабленного организма, но соберите мозги в кучку. Я не требую от вас невозможного. В идеале вы должны были отложить список и сообщить мне, что готовы к прохождению нового материала. Но, простите, я забыл, что имею дело с вами, а не с вашими, по-видимому, более одаренными друзьями.

— Профессор, я не помню зелья под номером… В общем, их много.

— Тогда пройдите в соседнюю комнату, там лаборатория, и приступайте. Перед работой внимательно прочтите рецепты, мне не хотелось бы, чтобы вы разнесли мой дом. Быть может, бездарность Лонгботтома все-таки заразна. У вас четыре дня на повторение. Меня не интересует, когда и сколько зелий вы будете готовить, но по истечению этого времени мы пойдем дальше, устроит это вас или нет.

Мы оставили нашего героя за задачей, которая всю жизнь ему нелегко давалась. А если честно, то не давалась совсем. Казалось бы, имея такую одаренную мать, сам Мерлин велел Гарри быть зельеваром первого класса. Но неисповедимы пути мейоза. А может, у него просто бабушка с водолазом согрешила… Итак, вернемся к нашим мутонам.

Парень был предоставлен сам себе и пытался в тишине разобраться в рецептах, которые представляли для него сложность уже на протяжении нескольких лет. Постепенно у него получилось вникнуть в тонкости приготовления. Он «с чувством, с толком, с расстановкой» начал варить зелья первого курса. К его удивлению, в указанный срок зелье Забвения приобрело положенный ему бирюзовый оттенок. «Наверное, мне не хватало требуемой сосредоточенности». Но потом ему пришло в голову, что дело было в отсутствии надзора и, самое важное, он не надеялся на помощь своих друзей. Разумеется, он никогда не полагался на подсказку Гермионы в нужный момент. Но ее доброе сердце не позволяло ей с хладнокровием смотреть на безобразие, творимое Гарри и Роном на зельях. Конечно, он ни разу не сотворил ни одного апофигея, присущего Невиллу, но продукты его трудов неизменно напоминали детскую неожиданность, и отнюдь не только цветом. А теперь ему было даже смешно вспомнить собственную беспомощность! Приготовив еще шесть зелий и разлив их по бутылочкам, он, предварительно украсив их бирками, водрузил свои детища на стол Снейпа. На дворе уже стояла ночь, и гриффиндорец отправился в свои «апартаменты».

В камине его комнаты уже кто-то развел огонь, и, с чувством выполненного долга, Гарри улегся в кровать. Как ни странно, спать ему пока не хотелось, а на ум пришла мысль, полет которой так бесцеремонно прервал профессор.

«Почему все шесть лет, проведенные в Хогвартсе, у меня возникали проблемы лишь на этом поприще?»

Позор с предсказаниями Поттер-младший старался не вспоминать. Он был совершенно согласен с Гермионой в том, что Трелони являлась шарлатанкой, этого мнения придерживалась половина учительского состава во главе с деканом Гриффиндора МакГонагалл. Провал предсказательницы в отношении Гарри и Темного Лорда был последней каплей в чаше терпения обитателей школы Магии и Волшебства. Естественно, что никто не был расстроен этим, включая саму Сивиллу, которая даже не помнила, что она вообще это предсказала. Но, по какой-то, известной только Дамблдору причине, она все еще преподавала предсказания по чаинкам, кофейной гуще и магическому шару. После нескольких уроков, сопровождавшихся ее «таинственным» вещанием, одуряющими благовониями и не выдерживающими никакой критики «предсказаниями», студенты Грейнджер и Поттер отказались от этого бессмысленного времяпрепровождения.

Возвращаясь к зельям, Гарри понял, что главную, если не единственно важную роль играло то, что он болезненно относился к любого вида критике. А так как сарказм и колкие замечания Северуса могли пробить и более толстый защитный панцирь чем у него, то не было ничего удивительного в том, что парень упорно заваливал любое задание. «А так ли Снейп был неправ?» Эта мысль мучила Гарри уже на протяжении месяца, примерно с тех пор, как он залез в думоотвод.

До недавнего времени фразы типа «Джеймс, старина, ну каким же самовлюбленным уродом ты был тогда» неизменно ставили в тупик. Сам Поттер-старший реагировал на них со смехом: «Ты совершенно прав, приятель». У Гарри не получалось понять, как его нежный, любящий отец хоть когда-нибудь мог быть уродом. Небольшой экскурс в прошлое Снейпа помог ему найти ответы на подобные вопросы. И сравнения с отцом несколько потеряли тот лестный оттенок, которые носили раньше. Гарри не хотел, чтобы его сравнивали с Джеймсом в молодости, и справедливо полагал, что его собственное поведение ни на йоту не походило на те зверства, которые, по-видимому, творили мародеры в его возрасте. Было странно, что Снейп, который проницательно смог определить его характер, так ошибся в самом главном. И парень мятежно искал причины. И опять не находил. Ему страстно хотелось доказать, доказать всем, что он другой. Что он не придаток родителей, что он тоже способен на нечто.

«Как мне этого добиться?»

С этой мыслью он и заснул. Оставим его пока в том состоянии, когда по лицу можно прочитать всю душу человека.

Но что же делал все это время наш злобный профессор?

Итак, мы перенесемся в неизведанную часть дома, а именно, гостиную. Как и все остальные помещения, она обставлена по-спартански, но уютно и со вкусом. Мягкий, как будто приглашающий сесть, диван, пара низких журнальных столиков и, конечно, кресла. Северус Снейп сидел в одном из них, новоприобретенном и уже нам знакомом. Давайте рассмотрим его поближе — я имею в виду, конечно, кресло. Как вы уже поняли, все обиталище профессора выдержано в зелено-серебристых тонах, поэтому широкое и глубокое, обитое местами потертым, мшистого оттенка, бархатом, кресло идеально подходило к интерьеру комнаты.

Одетый в черный домашний халат, хозяин согревал в руках бокал, на дне которого перекатывалась золотистая капелька света. Рядом с ним стояла небольшая тележка, уставленная различными бутылками. Заметный с первого взгляда «Арманьяк» был уже наполовину пуст. Ноги Северуса покоились на небольшой скамеечке в опасной близости огня, а само кресло помещалось боком к разожженному камину. Не знаю, как вам, но мне эта картина навевает мысли о Шерлоке Холмсе. Впечатление усиливает скрипка, лежащая на коленях у зельевара. На ее футляре, брошенном неподалеку, мы без труда можем разглядеть надпись «Страдивари». Снейп бездумно гладил струны инструмента, и по его глазам было видно, что в своих мыслях он унесся очень далеко.

Он вспоминал, как двадцать лет назад ему пришло письмо, сообщающее о смерти его семьи. Его отец, которого он не любил, боялся, а впоследствии и презирал, был богат. Чистокровный потомок знатного рода, он женился на себе подобной, но семейного счастья не обрел, и одной из причин являлась его жадность. Мнительный и злобный человек, Гелициус Снейп тиранил свою семью, и казалось, что каждое издевательство, вытерпленное его женой доставляло ему некое садистское удовольствие. Женевьева Снейп была слаба телом, но сильна духом и делала все, чтобы оградить сына от родного отца. К сожалению, дело было сделано. Некоторые мысли и суждения Гелициуса к его вящей радости нашли себе приют в маленькой голове отпрыска. Но, по счастью, Северус оказался умным и способным к анализу созданием. Когда его отец из расчетливости примкнул к Темному Лорду, мальчик решил, что это не для него. Но события, происшедшие во время его учебы, воскресили слова отца. «Быть слабым — недостойно потомка рода Снейпов. Чтобы быть сильным, заручись поддержкой сильнейшего. Это не прислуживание, а лишь соглашение на взаимовыгодной основе». Северус последовал за Гелициусом и подставил свое предплечье.

Примерно в то же время, когда Трелони сделала свое «знаменитое» предсказание, а Снейп донес о нем своему повелителю, и было получено то злопамятное письмо. Смерть отца ему была на тот момент, откровенно говоря, глубоко безразлична. А вот гибель матери, единственного человека во всем мире, любившего его искренне и всей душой… Этого он так оставить не мог. Северус отправился в родовой замок Снейпов и обнаружил там полное запустение, но, по чистой случайности, ему удалось отыскать одного из эльфов. Так он получил информацию почти что из первый рук. Оказалось, что Снейпа-старшего на почве великой жадности постигло умопомрачение — он посмел ослушаться своего господина и не «пожертвовал» часть своих денег на нужды дела, за что и поплатился. Отказавшись расстаться с малой толикой своих богатств, он потерял все. Его не постигла смерть во сне, отнюдь. Его долго и беспощадно пытали, но, узнав, что Пожиратели сотворили с его матерью, Снейп был рад этим пыткам, выпавшим на долю тирана. Поклявшись отомстить, он принялся разбирать бумаги. Логично было предположить, что все более-менее ценное было разграблено. Остались лишь документы на недвижимость, некие ценные бумаги, письма, рукописи, книги. За те несколько недель, проведенные в месте, которое он покинул так давно и надеялся никогда больше не увидеть, он нашел один весьма любопытный тайник. Конечно, сам по себе тайник не был любопытен, но предметы, хранящиеся в нем, были более чем занятны.

Во-первых, там находилась папка с документами, гласившими, что один из его предков был женат на дочери Антонио Страдивари. Во-вторых, там лежала подлинная скрипка руки самого Страдивари, которую получила его дочь в качестве приданого. И, последнее, к скрипке прилагалась купчая на небольшой участок земли в Италии, из того же приданого. Кроме этого, Северус забрал бесценную библиотеку и самые редкие ингредиенты для зелий из лаборатории Гелициуса. Бросив прощальный взгляд на дом, в котором прошли его безрадостные детство и юность, он аппарировал прямо в свое новое обиталище.

Приведя в порядок пустующий уже несколько столетий домик, он отправился прямиком к Альбусу Дамблдору. Пришло время мести.

В волнении Снейп вскочил из кресла и залпом выпил коньяк. Схватил смычок и заиграл…

Тогда он пообещал себе три вещи. Научиться играть на скрипке, отомстить и никогда больше никому не прислуживать. Почему-то ему казалось, что выполнение одного пункта автоматически означает выполнение другого…

Ему удалось все. Он стал двойным агентом Дамблдора. Вообразивший себя Нероном, Том Риддл пал.

С тех самых пор Северус жил в этом доме, искупил свою вину перед Джеймсом и отдал долг ему же. Жизнь постепенно наладилась. Он многое забыл… за последние пятнадцать лет… и вот… опять эти воспоминания… Снейп резко прекратил играть и опустился обратно в кресло, закрыв глаза. Вдруг он услышал шорох. Повернув голову, он увидел Гарри и сообразил, что его игра разбудила мальчика. Сил не было… Он сделал приглашающий жест рукой. Гриффиндорец приблизился и сел на скамейку у камина.

* * *

Гарри спал тяжелым беспокойным сном. Когда он только заснул, его мучили кошмары. Таинственные люди, страшные животные и прочие непонятные вещи являлись ему. Но тут уха коснулась тихая печальная мелодия. Лицо мальчика разгладилось, а дыхание стало спокойным и размеренным. Постепенно темп ускорялся, а музыка становилась громче. На одной, особо пронзительной ноте, парень проснулся. Едва осознав, где находится, он выглянул в коридор. Звучание скрипки доносилось снизу. Неужели они со Снейпом в доме не одни? Решив пойти на разведку, Гарри накинул на плечи наследство его отца, мантию-невидимку. Медленно спустившись, он прошел столовую и нерешительно остановился. Отсюда вело три двери. Одна, самая левая, как было уже выяснено, была входом на кухню. Оставались еще две. Подойдя к двери посередине, гриффиндорец прислушался. Музыка звучала действительно там, где он еще не побывал. Колеблясь, Гарри взялся за ручку, отпустил ее, но, в конце концов, тряхнул головой и осторожно приоткрыл створку. То, что он увидел по другую сторону, лишило его дара речи.

Северус Снейп, самый злобный преподаватель Хогвартса, играл на скрипке. На лице было написано спокойствие. Он играл и был счастлив. Парень застыл, не в силах бороться с удивлением… Он не осознавал, сколько он так простоял. Его как будто тоже отключило от всего мира, от всего, что его расстраивало или раздражало. Ему хотелось быть таким же счастливым. Ему хотелось быть таким же, как Снейп.

Внезапно музыка прекратилась, а Северус издал легкий стон. Только сейчас Гарри обратил внимание на внешний облик профессора и понял, что без своей мантии тот выглядел приятнее. По-домашнему, что ли. Парень вздохнул «почему он не может быть таким всегда?» и тут же понял, что делать этого не стоило. Острый слух слизеринца уловил малейший звук. Гарри молниеносно стянул мантию-невидимку и запихнул ее в карман — Снейп бы не обрадовался, если бы обнаружил ее на парне…

Хозяин дома слегка поднял руку и указал на стоящее рядом кресло, но гриффиндорец почувствовал, что озяб, пока стоял на сквозняке, поэтому он смело уселся на скамеечку возле ног своего преподавателя.

Последовало долгое молчание.

Снейп потянулся за бутылкой и налил себе еще «Арманьяка», вопросительно посмотрев на Гарри. Тот пожал плечами — он уже пару раз пил шампанское, а однажды попробовал Огневиски из запасов отца. Северус взял небольшой дымящийся кувшинчик, стоявший все это время на Самогреющейся Плитке и осторожно наполнил глиняную кружку, которую и протянул парню. Гарри осторожно отпил глоток. Напиток оказался обжигающим глинтвейном с корицей. Наконец, гриффиндорец нарушил молчание.

— Сэр, вы мне расскажете, почему вы согласились на мое присутствие здесь?

Северус понимал, что парень подразумевал под «здесь» нечто более глобальное, чем просто гостиную, и не стал играть в кошки-мышки.

— Да. Я думаю, что да. Но еще не сейчас…

Гарри качнул головой, показывая, что подобного ответа он и ожидал.

— Сыграйте что-нибудь еще, сэр. Пожалуйста.

Снейп молча взял скрипку и взмахнул смычком, полилась тихая печальная мелодия. Поттер-младший не был достаточно искушен в музыке, чтобы узнать Моцарта. Однако Гарри мог сообщить любому, кто рискнул бы поинтересоваться, как играет Снейп, что лично он находит игру профессора превосходной.

* * *

Северус играл и вспоминал тот памятный разговор, состоявшийся, когда Дамблдор пригласил его к себе в кабинет. Придя, он обнаружил там Лили Поттер, которая с порога выложила ему свою идею. Я думаю, что не нужно вам объяснять реакцию Снейпа. Естественно, все, сказанное им в ответ, сводилось к следующему: это самая бессмысленная вещь, которую он когда-либо слышал в своей жизни вообще и от самой Лили в частности. Миссис Поттер тут же начала отстаивать свою позицию, но на этом месте ее прервал хозяин кабинета, который мягко препроводил женщину проведать ее бывшего декана, после чего жестом пригласил Снейпа сесть.

Альбус напомнил ему об одном мальчике, который, как и Гарри, искал себя в этом мире и, как результат, пошел по стопам своего отца. Он указал так же на последствия этого шага. Как бы зельевар не любил на момент разговора Поттера-младшего, он не желал тому своей судьбы. Он никому ее не желал, даже своему злейшему врагу, Сириусу Блэку.

— Пойми, Северус, ему нужна сейчас как никогда поддержка. От матери он не может ее получить, а от отца не желает.

Снейп исподлобья посмотрел на Альбуса, лицо которого было непроницаемо. Северус давно уже интересовался тем фактом, что от директора Хогвартса было невозможно ничего утаить. Некоторое время профессор зелий молчал, погрузившись в раздумья, а потом сообщил: — Хорошо, Альбус. Передайте Лили, что я берусь за это.

Мог ли он рассказать сейчас об этом Поттеру? Признаться в собственной слабости, когда и так слишком многое из забытого прошлого всплыло на поверхность, он не мог. Может быть, наступит такой момент, когда он сможет спокойно говорить о своей юности, а пока у него получилось ее только забыть, да и то не полностью.

Северус прекрасно отдавал себе отчет в том, что, своим стремлением всем что-то доказать, Гарри напоминал его. Он осознавал, что с большой долей вероятности сие начинание может закончиться трагедией. Ну что же — Лили Поттер добилась своего: Северус Снейп проникся идеей уберечь одного из своих самых нерадивых учеников от неверного пути. Он даже уже знал шаги, которые собирался предпринять для достижения этой цели.

— Поттер, я думаю, что вам уже пора. Завтра вас ждет ранний подъем, а так же масса работы.

* * *

Гарри не помнил, как он добрался до постели. Усталость и неожиданно крепкий глинтвейн сделали свое дело. Он спал как убитый, а утром его разбудил громкий стук в дверь и голос профессора.

— Подъем, Поттер, а то останетесь без завтрака.

Гарри вскочил как от звуков набата. Несмотря на небольшую вечеринку, устроенную ими ночью, он чувствовал себя бодро и пребывал в самом хорошем расположении духа. Быстро одевшись, гриффиндорец обнаружил маленькую неприметную дверь, которая ускользнула от его взора вчера. Как и предполагалось, за ней обнаружилась ванная. Закончив свой утренний туалет, он спустился вниз. За столом уже сидел Снейп с «Ежедневным Пророком» в одной руке и с чашкой кофе в другой. Гарри почувствовал, как он проголодался, поэтому, не медля ни секунды, уселся завтракать. Северус отложил газету.

— Ну что же, Поттер. Я проверил приготовленные вами вчера образцы и должен признать, что вы превзошли мои ожидания. Все-таки вы не так безнадежны, как могло казаться. Поэтому, мы наведаемся в одно место, прежде чем вы вернетесь к своей работе. Работайте быстрее челюстями, у нас много дел и мало времени.

Наконец, Гарри доел и последовал за Снейпом наружу. Они свернули на боковую дорожку и, обогнув дом, приблизились к сараю, отдаленно напоминающему средневековый гараж, из которого явственно доносилось ржанье.

— Лошади, сэр? Мы поедем верхом?

— Поттер, подумайте сами. Как еще мы можем попасть в нужное нам место, не распугав всех магглов в округе? Если у вас есть какие-то другие предложения, я готов их выслушать.

Усердно отгоняя видение «Снейп, едущий на магглском Мерседесе», парень зашел внутрь. Тем временем, Северус уже оседлал одного из коней, а рядом стоял еще один, видимо, приготовленный для Гарри.

Они ехали мелкой рысцой по утреннему лесу. Солнце едва озолотило верхушки сосен, солнце только-только начинало припекать, на небе не было ни облачка, а погода обещала быть очень приятной.

Где-то полчаса спустя они достигли цели. Парень с удивлением понял, что растущие перед ним кусты на поверку оказались виноградом. Все еще не веря своим глазам, он сорвал небольшую гроздь. Плоды были незрелыми, что неудивительно, если учесть, что на дворе стоял конец июля.

«Июль! У меня же скоро день рождения! Как я мог забыть об этом?»

Пока он стоял и удивлялся собственной забывчивости, профессор подскакал к живописной хижине, стоявшей в стороне от виноградника на небольшой опушке. Спешившись, Снейп прошагал в распахнутую перед ним дверь. Гарри подъехал поближе, но слезать с лошади побоялся — и так это был позор, когда он десять минут пытался попасть в стремена и подтянуться наверх.

Из хижины до него доносились два голоса. Из разговора парень понял, что этот виноградник принадлежал его преподавателю, а беседа шла с местным управляющим. Более не прислушиваясь, он попытался отъехать в сторону, чтобы его не уличили в подслушивании, но нечаянно стегнул лошадь зажатым в руке прутиком. Бедное создание незамедлительно стало на дыбы и понесло, а Гарри в ужасе вцепился в поводья мертвой хваткой. Лошадь поскакала бешеным галопом прочь от хижины, и это было еще полбеды, так как парень мог с уверенностью сказать, что скакали они в сторону обрыва! Молясь всем богам, которых только знал, он еще ниже пригнулся к шее скакуна. Неожиданно он почувствовал, что лошадь перестала трястись, замедлив шаг, и как раз в этот момент они выскочили на поляну, с которой Гарри открылся незабываемый вид. Он находился еще выше отметки, на которой стоял дом Снейпа. Неожиданно он увидел внизу ленту реки, кукольные домики… Почему-то только сейчас это зрелище произвело на него огромное впечатление, которое было тем больше от сознания, что он едва избежал смерти.

«Дурак, — сказал ему внутренний голос. — Ты же мог аппарировать.»

«Не мог, — возразил он. — А как же лошадь? Я не мог ее бросить…»

Внутренний голос деликатно замолчал.

С легким сердцем, с осознанием собственной удачливости, Гарри возвращался обратно к винограднику. Подъехав, он обнаружил Снейпа уже в седле.

— Что-то произошло, Поттер?

— Нет, сэр. Я просто решил немного поупражняться в езде.

— Ну что ж, прекрасно. Тогда едем. — Гарри показалось, что Снейп понимающе усмехнулся.

Путь домой был несколько длиннее, чем путь к винограднику, наверное, за счет того, что наши герои на данный момент никуда не спешили. Они ехали молча, но это не было напряженное молчание людей, которым нечего сказать, отнюдь. Скорее, они молчали как люди, которым нечего добавить, по причине того, что и так все понятно.

Когда они прибыли, Северус отправил парня обратно в лабораторию. Гарри зашел внутрь, зажег свечи и остановился в раздумье. Ему пришла гениальная по своей простоте идея: почему бы ему не готовить несколько зелий одновременно?

Характерно, что эта идея никогда бы не посетила его голову до того, как сам Снейп его похвалил. Да-да, с удивлением понял Гарри, сказанные профессором фразы не являлись ничем другим, как похвалой. Конечно, она была выражена с присущим слизеринцу сарказмом, но тем не менее.

Для начала Гарри решил опробовать свою идею с двумя зельями. Он внимательно прочитал рецепты и составил план, что, куда и когда нужно было положить. Мысленно вознеся молитву Мерлину и Хогвартской Четверке, он приступил к исполнению своей миссии. Оставим же его за этим похвальным трудом.

Уже больше месяца Северус ругал себя за собственную неосторожность. Он должен был знать, что в комнате, в которой находится Гарри, не должно находиться вещей, могущих раскрыть нечто тайное, ибо Поттер не преминет засунуть туда свой любопытный нос.

Всегда, на протяжении всей в некотором роде дружбы с Джеймсом, его преследовала одна проблема. Всякий раз, приходя к нему в гости, он опасался встретить Блэка или Люпина. Если отношение к Сохатому давно переменилось, то его друзей Северус ненавидел лютой ненавистью. Причиной этому был, в частности, весьма опасный розыгрыш, пришедший Сириусу в голову на третьем курсе их обучения.

Снейп боялся, что пробуждающиеся воспоминания однажды вырвутся наружу, а этого он допустить не мог хотя бы ради собственной гордости. Поэтому перед каждой встречей он одалживал у Дамблдора думоотвод и помещал туда все, что могло помешать общению.

В тот ужасный день на травологии с одним из его учеников произошел несчастный случай и он, как декан Слизерина, должен был сообщить об этом родителям и проконтролировать ситуацию. Обычно Северус запирал думоотвод в своем кабинете, но в тот раз он опрометчиво оставил его в ящичке на учительском столе в классе и ушел. Как назло, именно в то время должен был придти Поттер на отработку наказания за дерзость на уроке. Конечно же, любопытство пересилило, и он заглянул в неплотно прикрытый ящик, содержимое которого отбрасывало перламутровые блики на стены.

Снейп вернулся буквально через полчаса обратно, но было уже поздно. Естественно, наглое поведение ученика привело профессора в бешенство. Он выкинул Поттера из класса, приказав никогда больше там не появляться, а так же он пригрозил отравить Гарри, если тот посмеет кому-то рассказать об увиденном. Однако хоть зельевар и пребывал в высшей точке кипения, как отличный легилимент, он сумел уловить отчаяние, недоумение и разочарование, которое чувствовал парень. И все же это не смогло смягчить Северуса. Как раз был конец учебного года, поэтому он благополучно смог избежать лишних встреч. Этот инцидент висел камнем у обоих на шее и до сих пор оставался неразрешенным. В принципе, по поведению Гарри было ясно, что он никому об этом не рассказал, но причины этого были пока не ясны. Либо он стыдился отца, либо остерегался мести профессора. В отношении этого Снейп пребывал в неведении и не стремился выяснять отношения, предпочитая забыть сие происшествие, как он делал на протяжении всех этих лет.

* * *

Гарри находился в высшей степени эйфории. Ему удалось правильно скоординировать собственные действия, поэтому оба зелья были приготовлены в положенный срок и имели требуемую консистенцию.

Сейчас парень прохаживался вдоль ряда из шести котлов, в которых весело пузырилось различное варево. Он упивался своей гениальностью. Гриффиндорец начал приготовление каждого зелья в разные сроки и по окончанию варки одного начинал работу над следующим. На данный момент на столе красовались колбы с образцами восьми зелий. Гарри надеялся закончить с остальными сегодня же.

«В самом деле, было бы неплохо, если бы Снейп проводил свои уроки так же. Тогда бы число правильно приготовленных зелий возросло бы раза в два. Все-таки мама была права, отправляя меня сюда. Ведь, в конце концов, даже папа подружился с Северусом, логично предположить, что я тоже могу добиться его расположения. А самое странное, что теперь мне этого действительно хочется!»

Случилось то, о чем Гарри никогда и не мечтал. Все те зелья, бывшие для него ахиллесовой пятой, и которые всегда оставались непостижимой загадкой, враз превратились в игру, с которой парень справился с поражающей быстротой и легкостью. Просидев в лаборатории до утра следующего дня, он все-таки покончил с заданием, причем в два раза быстрее срока, назначенного Снейпом. Усталый, но безмерно гордый, он уставил стол профессора батареей из скляночек и отправился спать. И был его сон покоен и безмятежен, впервые за несколько месяцев.

Снейп, прекрасно осведомленный о его полуночничестве, позволил парню проспать до позднего вечера. Примерно в восемь он его, наконец, разбудил.

Еще немного сонный, но все еще довольный собой, Гарри спустился вниз. В столовой его ожидал уже накрытый стол и гриффиндорец с большим аппетитом принялся за еду. Видимо, профессор поел раньше его, поэтому парень ужинал в гордом одиночестве. Покончив с этим, он отправился на поиски Северуса, который обнаружился за домом. И опять Гарри понял, что слизеринец все еще в состоянии его удивить. Снейп стоял неподалеку от конюшни и колол дрова. «А ведь я ни разу не увидел ни одного эльфа! Значит ли это, что профессор всю домашнюю работу делает сам? Гермиону бы это обрадовало».

Мисс Грейнджер была активисткой и боролась за права эльфов. Тот факт, что сами ее подопечные сочли бы за счастье от нее отделаться, благополучно ускользал от ее сознания. Самое смешное, что ее начинание с энтузиазмом поддержала Лили. Теперь вся мужская половина семьи Поттеров давилась от смеха при упоминании названия их общества, вспоминая бессмертную фразу Рона Уизли «Мол, и быть вам, ребята, в ГАВНЭ». Как ни странно, женщин этот сарказм не останавливал.

— Профессор, я закончил с вашим заданием.

— Я уже в курсе, Поттер,— сказал Снейп, отрываясь от своего занятия и откладывая в сторону топор. — Сегодня вы еще можете быть вободны, а завтра, с утра, мы продолжим.

— Тогда можно, я покатаюсь на лошади, сэр?

— Почему бы нет. Я ожидаю вашего возвращения к десяти.

Гарри вошел в конюшню и увидел длинный ряд стойл. Он решил взять ту же лошадь, что и вчера, так как к ней парень уже успел привыкнуть. На дверце стойла он заметил надпись, гласившую «Сири». Гриффиндорец понимающе хмыкнул. Шутка в духе Снейпа.

Спустя пятнадцать минут и пятьдесят попыток он, наконец, оседлал, как теперь выяснилось, коня, и выехал наружу. Управление Сири ему давалось легко, в конце концов, у него был опыт общения с животными. Он уже летал на любимых питомцах Хагрида, гиппогрифах и фестралах, поэтому достаточно стойко держался на их спинах, а в седле так тем более.

Летом ему всегда не хватало полетов на квиддиче, потому что он не мог жить без ощущения скорости и ветра, трепавшего волосы. Естественно, если бы маглы в долине вдруг увидели бы швабру, летящую по небу, то Министерству Магии не пришлось бы скучать. Не долго бы Гарри пробыл после этого студентом Хогвартса.

Вчерашняя гонка показала, что требуемую дозу адреналина можно было получить и другим способом. Решив начать с малого, он слегка пришпорил Сири, и тот незамедлительно перешел на рысь. Вдоволь наездившись, Гарри поспел домой до назначенного Снейпом ремени.

На следующий день Снейп очень удивил Гарри тем, что поднял того спозаранку и отправил на кухню готовить завтрак. Парень понял, что профессор лишь исполняет свое обещание заполнить все свободное время общественно-полезными делами. К тому же, после того, как Гарри понял, что даже огонь в его камине разжигает Северус, он решил внести свою скромную лепту и без того, чтобы Снейп ему это приказал. После трапезы профессор сообщил, что ожидает ученика в кабинете через пятнадцать минут.

В указанное время Гарри уже стучался в дверь.

— Входите, Поттер. Сядьте. Ну что же, к моей великой радости вы все-таки постигли хоть какие-то законы приготовления зелий. Мерлин мне свидетель, как долго я этого ждал. Я даже в некоторой степени удивлен, что вы справились с поставленной вам задачей в такой рекордно короткий срок. Сомневаюсь, что мисс Грейнджер или мистер Малфой успели бы раньше.

Итак, как я и обещал, мы будем продвигаться дальше. Как вы сами думаете, что это будет за материал?

— Наверное, вы будете преподавать мне что-нибудь из высших наук, сэр. Например, заклинания или трансфигурацию. Я очень хочу стать анимагом.

— Да, Поттер, вы, как всегда, на высоте. Естественно, мне нечем больше заняться, кроме как взять на себя работу профессора МакГонагалл или профессора Флитвика.

Скажите, что бы вы хотели делать по окончанию Хогвартса? Я знаю, что после пятого курса вы выбрали те предметы, которые нужны для работы мракоборца. Однако, из разговора с вашей матерью у меня сложилось впечатление, что это не совсем то, что сделает вас в последующей жизни счастливым. Почему-то мне кажется, что вы стремитесь к этому только для того, чтобы обратить на себя внимание. Жажда славы вполне безобидна, но мне страннен тот факт, что никто не потрудился объяснить вам весь смысл этой работы.

Во-первых, едва поступив, вы будете лишь одним из многих. Вам придется долго идти по служебной лестнице, прежде хоть кто-то обратит на вас внимание. Конечно, в нашем мире есть такие мракоборцы, известные всем и каждому. Например, Аластор Грюм. Но на момент его активной деятельности наш мир находился в состоянии войны. Во-вторых, если нам повезет, то в ближайшее время ничто подобное человечеству не грозит. В противном случае, как вы думаете, кого первым пошлют на амбразуры? Если вы хотите играть роль пушечного мяса, если хотите геройски погибнуть, то волшебная палочка вам в руки. И все-таки мне кажется, что не это является вашей целью.

Теперь рассмотрим ваши другие таланты. Вы неплохо играете в квиддич. Почему бы вам не попробовать себя на этом поприще? Тот факт, что ваш отец все еще играет, не является причиной для того, чтобы ломать собственную жизнь. Вы можете пойти в другую команду и даже попытаться его обыграть. Я думаю, что в этом случае слава вам обеспечена. С другой стороны, не забудьте, что в спорте присутствует такая вещь, как ранний пенсионный возраст.

Теперь мы подошли ближе к сути моего повествования. Надеюсь, я смог вам показать, что ваши нынешние цели смешны и не выдерживают критики. Поэтому, вот вам задание: поразмышляйте над сказанным мною только что и сообщите мне, что же вам действительно интересно в этой жизни. Жду вас здесь завтра, в это же время. И да, вы можете пойти прокатиться на Сири.

Гарри молча ехал по лесу. Поставленная Снейпом задача привела его в полное недоумение, хоть он и осознавал, что насчет жажды славы профессор был прав. Он действительно хотел быть известным. Нет, его имя печаталось очень часто в газетах и не сходило со страниц ведьмополитена, но его неизменно упоминали после заголовка типа «Джеймс Поттер опять победил!» или «Благотворительная деятельность Лили Поттер». Это радражало.

«Что же мне нравится? Мне известно слишком мало профессий, чтобы я мог выбирать. Да и те, что известны, не вызывают интереса. Ну, например, есть Министерство… бумажная работа. Я там свихнусь, я не Перси Уизли. Потом, должность преподавателя. Обучать маленьких идиотов, подобных нам когда-то? Тоже нет. Значит, надо искать глубже, а не брать то, что лежит на поверхности».

Тут Гарри пришли в голову те дисциплины, которые он проходил в магглской школе. Так как его там считали «странным», то и друзья у него отсутствовали, и единственной вещью, которая отвлекала от грустных мыслей, была учеба.

Тогда он любил такие предметы как биология и химия, где-то во втором классе ему пришла идея стать врачом и придумать лекарство от ликантропии, чтобы помочь «дяде Ремусу». Те наивные стремления давно уже прошли. В принципе, география его тоже интересовала. В очень раннем детстве он любил собирать камни и по энциклопедии их сверять, проверять свойства и распределять по группам.

Гарри вспомнил, как он загорелся идеей стать археологом после посещения Билла, брата Рона, в Египте. Тогда раскопки древних городов и находки в фараонских гробницах полностью поразили его воображение.

«А ведь это было совсем недавно, всего-то три года назад».

Тут он почувствовал некоторое возбуждение и понял, что это именно то, что он искал. Теперь, после того, как он сделал свое «домашнее задание», ничто не могло ему помешать насладиться галопом Сири. С триумфом Гарри перескочил через небольшое деревце, лежащее поперек дороги.

Вернувшись после прогулки верхом, Гарри начал размышлять, чем бы ему еще заняться. Он был предоставлен сам себе до утра следующего дня. Немного подумав, он вспомнил про неизведанную дверь на первом этаже. Рассудив, что если за ней находится что-то, не предназначенное для чужих глаз, то наверняка Снейп обезопасил себя Парочкой Запечатывающих заклятий. Не раздумывая, гриффиндорец отправился на разведку. Профессора не было поблизости, поэтому он беспрепятственно пересек столовую и остановился перед таинственной дверью. Как ни странно, она оказалась незапертой. Увидев скрытое за ней, Гарри очень удивился. Он бы держал такое под семью замками.

Парень очутился в небольшой комнате, стены которой были все увешаны небольшими черно-белыми картинками. Сначала «исследователь» даже не понял, что это и лишь подойдя поближе сообразил, что наткнулся на мастерскую Снейпа, а картинки были гравюрами. Лили настояла на ознакомлении с наследием предков, поэтому семья побывала во всех значимых музеях мира. Так как после каждого посещения миссис Поттер устраивала ликбез на предмет пройденного, Гарри был вынужден уметь различать различные способы изображения.

Посередине помещения стоял литографский станок, по-видимому, очень старый. Так же вдоль стен находились столы с громоздящимися на них камнями и металлическими пластинами, на которых были выполнены различные рисунки. Как завороженный, Гарри приблизился к станку. На нем уже был закреплен камень с изображением средневекового готического собора, а сама литография сушилась неподалеку. Решив, что ничего хорошего ждать не придется, если зельевар застанет его тут, гриффиндорец быстро унес из мастерской ноги, бесшумно прикрыв за собой дверь, после чего в легкой прострации поднялся к себе в комнату.

«Кто же этот человек? Как мало, оказывается, мы о нем знаем. В самом деле, он хранит свои секреты, как Атлас стерег золотые яблоки. Если бы только малая часть, которая стала мне известна за столь короткий срок, распространилась бы по школе, я уверен, что отношение к профессору стало бы совсем другим. Почему же никто не в курсе? Почему я ни разу не слышал ни о чем подобном от родителей? Почему? Он мог бы быть знаменитым… Имея столько талантов. Я не могу о таком даже мечтать».

И тут Гарри осенило! Он примерял эту ситуацию на себя, в то время, как Снейпу не нужна была слава и почет. Северус не стремился что-либо кому-либо доказать, а просто жил и наслаждался своим покоем, словно айсберг, главная часть души которого была надежно спрятана от любопытных глаз.

«А разве у айсберга есть душа?»

Парень уже на протяжении многих лет пытался разрешить для себя загадку, есть ли у Снейпа чувства. В принципе, мастер зелий ясно показал, что может страстно ненавидеть. А могущий ненавидеть может и любить… Ведь проявление отсутствия любви не есть ненависть. Это всего лишь безразличие.

«Да, я кардинально отличаюсь от профессора. Всю жизнь я пытался быть кем угодно, но только не самим собой. Не думаю, что это благотворно отразилось на моей неокрепшей детской психике, как однажды выразилась мама. Но ведь вроде сейчас положение вещей изменилось, не так ли? И все благодаря Снейпу. Не думал я, что буду чем-то ему обязан. Все-таки он не такой злой и бездушный, каким хочет казаться. Вот только зачем? Надо будет попытаться узнать. В конце концов, долг платежом красен.» Гарри осознал, что строит планы мобильной помощи человеку, который меньше на всего свете любит, чтобы ему помогали.

На следующий день в назначенный срок состоялась встреча учителя и ученика.

— Ну что же, Поттер, у вас было предостаточно времени на обдумывание моих слов. Почему бы вам не поделиться со мной мыслями?

Гарри мог поклясться, что Снейп еле-еле удержался от того, чтобы не сказать «живо». Все-таки привычка — вторая натура.

— Вы знаете, сэр… Я вчера вспомнил время, проведенное в магглской школе…

— И? — вопросительно поднял бровь Северус.

— И понял, что меня больше всего интересует археология, — на одном дыхании выдавил парень, — магглская, — тупо уточнил он.

— Вы моей смерти желаете. Вы хоть представляете, что ваши родители сделают со мной, если выяснится, что это я вас надоумил?

— А пусть не оставляют ребенка с кем попало, — сорвалось с языка гриффиндорца прежде, чем он смог остановиться. Он с безнадежностью в глазах съежился и ожидал реакции профессора. К его очередному удивлению, Снейп только ухмыльнулся.

— Да, я думаю, что действительно не стоит оставлять. Вспомнить хотя бы ваших дядю с тетей.

Оба тихо рассмеялись. Нет, определенно, этот человек всегда останется для него загадкой.

— Итак. Вы говорите, что хотели бы заняться археологией. Действительно ли вам этого хочется?

— Да, сэр. К тому же, сомневаюсь, что смогу снискать себе славу на этом поприще.

— Спорно. В общем, Поттер, мне нужно уладить кое-какие дела в связи с вашим решением. Имейте в виду: завтра ранний подъем. До завтра.

— До завтра, сэр.

* * *

По традиции, на следующий день Северус не дал своему подопечному долго прохлаждаться и обещанный ранний подъем состоялся в семь часов утра. Наскоро позавтракав, зельевар опять приказал парню взять себя за руку. После непродолжительного мучения во время аппарации они оказались в просторном атриуме некоего здания. Ответ на свой незаданный вопрос Гарри нашел на противоположной стене, на которой висела золотая табличка, гласящая: «Магический Исследовательский Институт Великобритании». Снейп двинулся по направлению к стойке со скучающего вида магом за ней. Там они прошли проверку палочек, аналогичную проверке в Министерстве. Северус предъявил проверяющему свой пропуск, после чего в лифте нажал кнопку третьего этажа. Приятный женский голос объявил: «Первый этаж, отдел Истории». Тут в голову Гарри закралась мысль, какая же высота должна быть у этого здания, если они распределили все науки по этажам. Тем временем тот же голос сообщил: «Второй этаж, отдел Точных Наук». Следующий этаж был их целью, и каково же было удивление парня, когда женщина произнесла «Третий этаж, отдел Археологии». Он с недоверием посмотрел на Снейпа, который только ухмыльнулся и пошел по коридору, открывшемуся их взору. Гарри не оставалось ничего другого, как последовать за ним.

Вскоре они остановились у открытой двери, за которой проглядывалась комната, обклеенная различными топографическими, и не только, картами. Так же там находились различные предметы, явно найденные в других странах. За всем этим нагромождением маленький человечек с улыбчивым лицом был почти что незаметен. Когда он обратил внимание на посетителей, то немедленно направился к ним на встречу, и начал с упоением пожимать руку то Северусу, то Гарри.

— Мистер Снейп, как же, наслышан. Мистер Поттер, очень приятно. Проходите, господа. Забыл представиться, меня зовут Джон Милфорд. Мистер Снейп, я получил ваше письмо и, конечно, ваша просьба может быть удовлетворена. Если я не ошибаюсь, одна из наших исследовательских групп находится на данный момент в средневековой Италии. Я с удовольствием провожу вас к месту ее дислокации, через пятнадцать минут будет как раз свободна кабина для перемещения. По дороге к ней я объясню вам, что к чему.

Молча последовали наши герои за мистером Милфордом.

— Как вы понимаете, археология преследует лишь одну цель: узнать настоящее положение дел в определенном месте в определенное время. Магглы производят в исторических местах раскопки и на основании находок строят свои предположения, в некоторых случаях абсолютно беспочвенные. Естественно, то, что мы являемся магами, помогает нам глубже заглянуть в причины тех или иных событий. Чтобы вам стала более понятна наша работа, я приведу следующий пример. Наша группа, находящаяся сейчас в Италии, производит все те же раскопки. Однако, при появлении чего-то более или менее интересного, несколько человек отправляется в прошлое, чтобы узнать или же подтвердить ее происхождение. Понятно, что тем же методом пользуются все наши исследователи. Подобный подход значительно облегчает задачу, так как наши выводы строятся на неопровержимых фактах. Как ни печально, но этот способ стало возможно использовать только с недавних пор, так как раньше при проникновении в прошлое человечества всегда был риск повлиять на будущее. К счастью, один из наших ученых нашел возможность усовершенствовать обычный маховик времени. Теперь, отправляясь в какое-то время мы можем только наблюдать. Для сравнения: вы как будто попадаете в чьи-то воспоминания, как в думоотводе. Вы зритель, а не участник.

Тем временем они подошли к стеклянной кабине с множеством различных рычагов, однако на главной приборной панели проглядывался средних размеров маховик времени — золотые песочные часы.

— Этими рычагами мы можем устанавливать точку назначения, что опять же очень удобно, так как в виду этого нам не нужно аппарировать в нужный нам регион. Проходите, господа. Сейчас я установлю место и время, наши исследователи уже предупреждены о вашем посещении и встретят вас. На этом я с вами прощаюсь, хоть и встречу вновь через минуту, но для вас пройдет несколько больше времени.

Несколько мгновений Гарри еще видел приветливого мистера Милфорда сквозь толстое стекло кабины, а потом они оказались посреди небольшого палаточного городка, где перед входом в кабину стояла небольшая группа людей. Мощный мужчина с лицом, казавшимся хмурым за счет густых сведенных бровей и усов, сросшихся с бакенбардами сделал несколько шагов вперед.

— Добро пожаловать. Я — Реджиналд Стоун, начальник экспедиции, ваши имена мне известны. Прошу вас следовать за мной.

Гарри удивился, что за все время их путешествия Снейп не промолвил ни слова, это было совершенно на него не похоже. Видимо, он просто решил не вмешиваться и предоставил подопечному свободу действий. Тем временем, мистер Стоун препроводил их в ближайшую палатку и усадил в кресла, после чего начал рассказывать.

— Итак, если я правильно понял, вы хотите узнать основные задачи археологии сегодня и тонкости их исполнения. Я с большим удовольствием расскажу вам о нашей работе, взяв за пример довольно любопытный случай, которым, собственно, моя экспедиция и занимается здесь на данный момент.

Некоторое время назад, при раскопках одного из небольших городов мы наткнулись на средневековое поселение древних магов. Благодаря достаточно старым документам, которые мы сумели достать в хранилище Министерства, нам стало известно, что в интересующем нас месте разыгралась некая драма: все жители как магглского города, так и магического поселка погибли. Теперь мы пытаемся докопаться до причин этой трагедии. Министр дал нам разрешение на исследование в другом времени и мы находимся здесь уже около двух месяцев. Вы наверняка хотите спросить, как и чем мы питаемся и так далее и тому подобное, не так ли? Дело в том, что весь смысл усовершенствования маховика времени состоит в том, что мы не просто наблюдаем, но и можем жить в данном времени, не влияя на развитие событий. В нашем лагере мы — обычные люди, таково действие заклятий. Выйдя за границу, мы тут же становимся бестелесными духами, неким сгустком разума.

Итак, мы находимся в Италии во времена Инквизиции. Страшное время, преследование протестантов, сожжение ведьм… За период нашего пребывания мы обратили внимание на одну семью. Как нам удалось установить, глава семьи является магом, а жена — магглой. Впрочем, живут они не в волшебном поселке, что, принимая в расчет положение дел, весьма опрометчиво. Они назвались синьором и синьорой Песталоцци, однако мы выяснили, что это не настоящее имя. Вы понимаете, что среднековые люди очень суеверны, поэтому всякие странности в поведении людей могут показаться противоестественными. К тому же, по акценту мужа можно ясно узнать, что он уроженец Туманного Альбиона. Церковь много раз пыталась настроить горожан против Песталоцци, но до сих пор им удавалось отвертеться. На данный момент синьор Песталоцци находится в отъезде, где — неизвестно. Пока ничего не ясно, мы не узнали причины гибели горожан и вся группа в напряжении ждет развития событий.

Так как в ближайшее время не предвидится ничего экстраординарного, я проведу экскурсию по нашему волшебному городку. Не думаю, что вы когда-нибудь еще увидите нечто подобное. Если, конечно, мистер Поттер не решит присоединиться к нам в качестве коллеги.— На этом месте Реджиналд ослепительно улыбнулся и подмигнул, чем напомнил Гарри незабвенного Златопуста Локонса.

Они прошли весь палаточный городок насквозь, потом через небольшой лес и очутились на извилистой мощеной улочке, преимущественно с двух— и трехэтажными домами. Путешественники попали в оживленное движение, Стоун пояснил, что сегодня был базарный день.

Лишь подойдя поближе к городской площади они поняли, как тот ошибался. Посередине находился небольшой эшафот с крестом, к которому была привязана молодая красивая женщина. «Синьора Песталоцци!», изумленно воскликнул археолог. Вокруг эшафота были разбросаны поленья и солома. Рядом стоял священник, настраивающий толпу против синьоры.

— Мы приняли их как дорогих гостей, когда они пришли в наш город! Мы оказали им все знаки почета, согласно нашим традициям. А чем они отплатили нам? Черной неблагодарностью, вот чем! Сколько младенцев умерло во время эпидемии? Сколько скота пало? И кто в этом виноват? Она! Эта ведьма, введшая в заблуждение нас и почтенного синьора, ее бедного мужа. Сегодня мы произвели обыск в их доме. И что же мы нашли в подвале? Зелья, книги по черной магии и Бог знает что еще! Так не дадим же ведьме и дальше изводить наших детей!

После этой пламенной речи он дождался одобрения со стороны зрителей и подал знак рукой палачу в маске, стоявшему неподалеку с зажженым факелом в руке, чтобы тот поджег солому, которая незамедлительно начала тлеть. Не прошло и трех минут, как жертва суеверий была вся объята пламенем, а площадь оглашалась ее истошными криками. Толпа бесновалась, но было видно, что они изъявляли скорее одобрение, чем порицание.

Наши герои стояли и, не будучи в состоянии отвести глаза от жуткого зрелища, безмолвно взирали на происходящее. Очень скоро женщина перестала подавать признаки жизни, а костер потух. Толпа стала расходиться, но, как оказалось, на этом представление еще не закончилось. Внезапно на площади возник худой темноволосый мужчина, пребывавший в бессильной ярости.

— Безумцы! Что вы наделали?! — с болью в голосе прокричал он.

— Не беспокойтесь, синьор Песталоцци. Мы нейтрализовали вашу жену, которая оказалась ведьмой… — начал священник.

— Глупец! Она была святой! — перебил несчастный вдовец, вынимая волшебную палочку. — Я проклинаю вас! Вас всех! И палачей и тех, кто созерцал, но не воспрепятствовал. У вас нет сердца, если вы могли погубить такого агнца, как моя бедная Лючия. Проклинаю!

С безумными глазами синьор Песталоцци начал произносить слова древнего заклятия, которое повергло всех присутствующих в языческий ужас, ничего не сказало Стоуну и Поттеру, и лишь Северус Снейп осознавал всю машстабность опасности, нависшей над жителями города, ведь он был единственным обладателем книги, в которой это проклятье было запечатлено. Не дожидаясь развязки, зельевар начал подталкивать своих путников прочь от площади в сторону лагеря. Возгласы публики дали ему понять, что маг, исполнив свое черное дело, исчез. В толпе уже были явственно заметны вспышки паники.

Выбравшись из людской массы, чему немало поспособствовал тот факт, что они были бестелесными, исследователи бросились, чуть ли не бегом, подальше. В лагере царило беспокойство, несколько ученых тут же направились к своему начальнику с расспросами. Однако Северус отстранил всех в сторону и повел недоумевающего ученого в палатку, где они побывали раньше. Поттера бесцеремонно выставили наружу.

— Мистер Стоун, я понимаю, что вы сейчас не в состоянии что-либо еще воспринимать. Но попробуйте вникнуть в то, что я вам скажу. Я знаю это заклятье. И знаю его действие. Не думаю, что оно подействует на вас, но, на месте вашей группы, я бы все-таки на время прекратил исследования. Теперь вы знаете, когда это произошло, и можете отправляться обратно, чтобы побольше узнать о заклятье.

— Да, мистер Снейп, я думаю, вы правы… Однако я не понимаю, почему они сожгли не мужа, а жену? Ведь она была итальянка. Вы говорите, что вам знакомо это проклятье. Откуда?

— Наследие предков.

— Понятно. Ну что же, нужно поставить в известность коллег.

Реджиналд вышел наружу и обратив всеобщее внимание на себя, объяснил ситуацию группе. Естественно, нашлись несогласные с его предложением.

— Сэр, не думаю, что прекращение экспедиции разумно. Мы должны остаться здесь и узнать действие проклятья, а так же выяснить, есть ли возможность его устранить. Это важно для истории!

— Когда это проклятье вас убьет, то вы уже не будете в состоянии что-либо исследовать. Впрочем, это не мое дело. Если вам интересна книга и описание заклятья в ней, то вы знаете, как меня найти. А теперь, господа, будьте так добры, отправьте нас обратно. Лично я предпочитаю быть умной обезьяной и наблюдать за происходящим с дерева, в данном случае из своего времени. — не удержался Северус.

Пять минут спустя он уже были в кабине Института в обществе веселого мистера Милфорда, ожидавшего их. При виде мрачных лиц своих гостей его улыбка быстро померкла. Они направились в кабинет. Снейп молчал, все еще злясь на идиотов, подвергающих себя такому риску, а так же увиденное подкинуло ему хороший материал для размышления, поэтому он предоставил Гарри сомнительное удовольствие вводить Джона в курс дела. Начальник отдела воспринял новость спокойно и тут же отправил кому-то записку.

— Жаль людей, конечно. Но было с самого начала понятно, что за этой историей кроется какая-то трагедия.

— Сэр, а что имел один из археологов в виду, когда сказал «есть ли возможность устранить проклятье»? — несмело спросил Гарри.

— Конечно, когда мы отправляемся в прошлое, чтобы узнать подоплеку событий, мы не можем повлиять на происходящее. Но есть одно большое но. Хорошенько изучив все факты, мы можем найти ключевой момент, ситуацию, другой исход которой мог бы изменить ход истории, но только локально. На данный момент над проблемой работают не только археологи, но и историки и многие другие. С одной стороны, действия волшебника можно расценить как нарушение Статута. С другой, я сомневаюсь, что в этом случае есть возможность что-либо изменить, так как погиб целый город. Его воскрешение не может не повлиять на глобальную историю.

Мне очень жаль, что это произошло именно сегодня, надеюсь, что это не повлияет на ваше решение стать археологом.

— Большое спасибо, мистер Милфорд. Я даже и не представлял, что магическая археология настолько занимательна. Не просто строить догадки после нахождения разбитого черепка, а точно узнать все, даже кто его разбил! Я думаю, что все-таки присоединюсь к вам, после окончания школы.

— Спасибо вам за столь познавательный экскурс в вашу профессию, однако нам уже пора, — вмешался Снейп как раз на том месте, когда Гарри хотел задать еще тысячу вопросов. Но чувствовалось, что Северус говорил тоном, не располагающим к спорам.

— До свидания, мистер Милфорд, — уже в дверях произнес Гарри, которого чуть ли не тащил за собой Снейп.

— Всегда рады, мистер Поттер. Правда, — только и успел сказать ученый, прежде чем посетители скрылись из виду.

После прибытия домой, Снейп быстрым шагом обогнул конюшни и направился в сторону леса. Он искренне надеялся, что Поттер не решится пойти за ним. В принципе, у самого Гарри тоже было над чем поразмышлять, поэтому он просто отправился в свою комнату.

Северус остановился около небольшой чугунной оградки, фрагмент которой он когда-то установил в холле. Внутри ограды был низкий холмик, поросший травой, а посередине стоял аккуратный кусок белого мрамора, который от времени несколько осыпался и местами пожелтел.

На памятнике были выбиты только два слова: «Лючия Песталоцци».

Гарри лежал на кровати у себя в комнате и размышлял об увиденном. Самое странное заключалось в том, что сцена сожжения его не особо впечатлила, он просто проникся настроением своих спутников. В конце концов, понимание того, что это произошло давно и возможности повлиять на происходящее у него нет, создало некий кокон вокруг парня, сквозь который не проникали крики жертвы. Ну, сами подумайте — когда от профессора Биннса ученики узнают о кровавых восстаниях гоблинов, никто не падает в истерике. Вроде бы. Нет, у Гарри с нервами было все в порядке, поэтому он начал раздумывать над смыслом, а не над формой. Да, магическая археология представлялась неромантичной, однако ведь нужно было сначала найти интересный случай. Экспедиция Стоуна находилась в прошлом более двух месяцев, прежде чем произошел инцидент. Значит, приключения все-таки будут, и Гарри всегда привлекали путешествия во времени. В крайнем случае, если ему наскучит знать все и обо всем, он может быстро и безболезненно переквалифицироваться в магглского «обычного» археолога. Кто ему помешает?

В последнее время сидение в новоприобретенном кресле и опустошение бесчисленных бутылок «Арманьяка» стали для Северуса неким очередным хобби. Характерно, что при пребывании в хорошем настроении к алкоголю его не тянуло. Сегодня был противоположный случай. Надо же, при том, что он помогал Поттеру, ему тоже в свою очередь помогли найти ответ на давно его мучавший вопрос. Точнее, два вопроса. Первый заключался в следующем: кто такая Лючия Песталоцци, а второй был еще более заковырестее: почему дом так долго пустовал. Оказалось, что ответы на оба вопроса содержатся в одной небольшой трагедии из Средневековья. Как интересно. Было очевидно, что вдовец Песталоцци являлся представителем рода Снейпов — редко у кого встретишь подобный нос. Догадку подтверждает тот факт, что книга, в которой было запечатлено проклятье, имелась только у него, Северуса. После недолгих размышлений стало все ясно…Естественно, что преступник скрывался в Альпах, так же понятно, почему дом был заброшен — наследников не было, а в последствии и не могло быть. «Что там сказал этот шут Милфорд? Они будут искать пути по устранению причин?» Северус задумался над тем, какие последствия могли бы иметь подобные действия для него самого. Он даже не знал свою степень родства с «Песталоцци», поэтому решил обстоятельно поговорить с Милфордом. Придя хоть к какому-то решению, он медленно, по стенке, отправился в свою спальню. То ли «Арманьяк» был крепче обычного, то ли третья бутылка была все-таки лишней.

За завтраком наши герои являлись полными противоположностями друг друга. В смысле, еще больше чем обычно. Снейп сидел с явно больной головой, а Гарри был

жизнерадостен и пребывал в прекрасном настроении. Ведь не каждый день человеку исполняется семнадцать лет. Неожиданно в камине выросла голова Джеймса Поттера, Северус уставился на него мутными глазами.

— Джеймс, чем обязан? — устало проговорил «гостеприимный» хозяин.

— Папа! Ты вернулся! — радостно воскликнул парень.

— Привет, сын, с Днем Рождения! Северус, ты, как всегда, не в курсе. У Гарри сегодня знаменательная дата! Будем праздновать, -легкомысленно произнес любящий отец.

— О Мерлин, делайте, что хотите. Так ты хочешь забрать его прямо сейчас? — безразлично поинтересовался Снейп.

— Нет, я забираю вас обоих. Уизли предложили отпраздновать День Рождение у них. Так что спешите, собирайтесь.

Проявив редкостную настойчивость и не обращая внимание на ворчание Северуса (Твою энергию, да в мирное бы русло… Цены бы тебе не было.) Поттер-старший собрал население дома в прихожей, после чего все аппарировали. К великому сожалению зельевара, в Норе их уже ждали, поэтому его бедной больной голове пришлось несладко, еще бы, полтора десятка глоток, распевающих «С Днем Рожденья тебя» — это вам не шутки. Надеясь, что его никто не заметит, он медленно начал пробираться к выходу, но маневру было не суждено удаться, так как Лили с видом обеспокоенной наседки схватила его за рукав и потащила в ближайшую комнату, где потребовала подробного отчета о прошедших днях. Снейп, как мог, рассказал о достигнутом, так, что миссис Поттер под конец разговора выглядела очень даже довольной, ведь ее затея удалась.

Тем временем для Гарри наступила одна из самых волнующих частей праздника, а именно вручение подарков. Как всегда, он получил целую гору. Чего там только не было — и книги, и различные приспособления для ухода за метлой, и символика «Пушек педдл», сладости, сладости и еще раз сладости, и… та самая гравюра. Которую он видел сохнущей, с изображением собора. Кто бы мог подумать, что Снейп тоже ему что-то подарит. А была ли та комната случайно открытой?

Гарри все еще пребывал по этому поводу в легком ступоре, когда лучшие друзья налетели на него с криками радости и изъявлениями привязанности.

— Как мы рады, что ты еще жив!

— Старина, он тебя еще не отравил?

— Мы так беспокоились!

— А это правда, что он вампир?

Джинни и Рон закидали его разными глупыми вопросами, в то время как Гермиона на пару с Драко стояли в стороне и наблюдали за этим представлением. Гарри с трудом снял со своей шеи повисшую на ней Джинни.

— Ребят, все в порядке… Он просто…

— Лили сказала, что Снейп тебя должен чему-то научить. Что нового ты узнал?.. — вступила Гермиона.

— Да кого интересует то, чему эта летучая мышь может научить?! — возмутился Рон.

— Умолкни и дай поговорить умным людям. — Драко, как всегда, был лаконичен.

Друзья еще долго продолжали бы в том же духе, но почему-то слова, под каждым из которых несколько месяцев назад Гарри мог бы подписаться, вызывали у него теперь только лишь раздражение и обиду за человека, ставшего ему приятным и интересным. Странно. Поэтому он не стал медлить и тут же положил конец оскорблениям.

— Достаточно. Профессор подтянул меня по зельям, только и всего. Естественно, он меня не съест.

Логично предположить, что дискуссия на тему, является ли Снейп вампиром или нет, затянулась бы надолго, однако в следующий момент Молли Уизли позвала всех к праздничному столу.

Северус мечтал, что о его присутствии быстро забудут. Не тут-то было. Со всех сторон к нему были обращены подозрительные взоры, а Блэк так вообще смотрел ненавидяще. «Хоть какие-то вещи остаются неизменными». Наконец, близнецы внесли огромный торт, украшенный семнадцатью свечками, который одному человеку было бы не под силу поднять в одиночку.

Гарри не знал, какое желание загадать перед тем, как задуть свечи. Еще вчера вечером ему пришла в голову тревожная мысль: «А что нужно сделать, чтобы стать археологом?». Поэтому он сжал пальцы и изо всех сил подумал о том, как было бы неплохо сдать вступительные экзамены. «Дурень», — сказал внутренний голос. — «Ты бы лучше о ЖАБА вспомнил». Мысль требовала скрупулезного обдумывания, а шум и гам, доносящиеся со всех сторон стола, философским размышлениям почему-то не способствовали. Парень уже мечтал оказаться у себя в комнате. После того, как все съедобное было съедено, он заметил маневр Сириуса, который зачем-то подошел с зельевару.

— Слушай, Нюниус. Я не знаю, что там придумала Лили, но лично я не в восторге, — процедил крестный Гарри сквозь зубы.

— Сомневаюсь, что это тебя касается, — сдержанно парировал Снейп.

— Если с моим крестником произойдет хоть что-то, выбивающееся из рамок простых внешкольных занятий, ты будешь иметь дело со мной лично.

— Будем считать, что я испугался. Хотя, если бы ты хоть немного напрягся и подумал своими скудными мозгами, то даже такому непроходимому тупице как ты стало бы ясно, что деятельность, санкционированная самим Дамблдором не может быть кому-либо во вред.

— Какая мне разница, кто и что там санкционировал. Я тебя слишком хорошо знаю. Имей в виду, я предупредил.

Гарри издалека наблюдал за разговором, ощущая некоторое беспокойство. Хоть он и не мог разобрать слов, но Сириус был явно настроен отнюдь не благодушно, да и Северус не проявлял удовольствия от беседы. В тот момент, когда парень уже хотел вмешаться, Блэк сам оставил «сэнсея» Гарри в покое.

Сумасшедшую идею миссис Поттер обсуждали во всех уголках «резиденции» Министра Магии Артура Уизли. Вступив на эту должность, он наотрез отказался переезжать куда-либо еще. Это была скандальная история, когда Корнелиуса Фаджа спровадили на пенсию. Оказалось, что бывший министр был замечен во взяточничестве, а так же покровительстве неким опасным социальным элементам. Под «элементами» подразумевались сподвижники Темного Лорда, незамедлительно перебежавшие на сторону Ордена Феникса после падения Вольдемортовского террора и откупившиеся большими суммами, которые были классифицированы как «пожертвования на социальные нужды». В общем, Фаджа сняли в два счета, никто глазом моргнуть не успел. После того, как Дамблдор в который раз отказался от этой ответственной должности, мотивируя отказ тем, что и в качестве директора ему живется неплохо, главой Министерства единогласно был выбран мистер Уизли.

Так как «высшее» общество, собравшееся на праздненстве, состояло в основном из бывших однокурсников, а так же настоящих учеников Северуса, то логично предположить, что отношение к нему было в общей сложности довольно предвзятое. Единственными людьми на этом празднике жизни, переносившими его присутствие, были Поттеры, которые и урезонивали всех остальных. Но даже они не могли пресечь всех сплетней, поэтому резкая критика доносилась отовсюду.

К превеликой радости Снейпа вечер все-таки наступил, и медленно, но верно пришло время расходиться. Однако на этом слишком мирно прошедший день не закончился, так как, немного пошушукавшись со своей матерью, Рональд Уизли громогласно предложил Гарри остаться у них в гостях на остаток каникул. Произнеся пространную речь о том, что это их последнее лето в обществе друг друга в качестве школьников, он опустил ту часть, в которой поливал Северуса всеми ему знакомыми грязными ругательствами, но они совершенно явственно витали в воздухе. На этой душещипательной ноте, когда все присутствующие предались воспоминаниям о собственной молодости, вмешался Джеймс, сообщивший, что его рабочая командировка закончилась быстрее, чем они с женой предполагали, а посему Поттер-младший отправляется домой. И тут наступил апофигей.

— Мама, папа. Вы знаете, как я отстал от школьной программы. Я думаю, мне стоит еще позаниматься с профессором. Извини, Рон. Надеюсь, вы все меня поймете.

Душная тишина повисла в воздухе. Все, включая самого Снейпа, стояли в легкой прострации от такого поворота событий, а сердце Гарри норовило выпрыгнуть из груди. Он считал секунды, потому что не сомневался в отказе. Но он не мог не попытаться. У него был долг и никогда больше ему не представится такой возможности, если он упустит свой шанс сейчас. По выражению лица Лили можно было заключить, что она сама была не рада своей «находчивости». Единственный человек, который не имел в ближайших планах предать Гарри остракизму, был Драко. «Неудивительно, ведь это его декан. Он наверняка знает больше, чем мы все» .

В закромах идей Северуса было пусто, как в высохшем колодце. Самым разумным в этой ситуации было отослать Поттера к его родителям, но с некоторых пор разумное перестало быть правильным, поэтому в следующую секунду был сделан шаг, повлиявший в дальнейшем на судьбы многих.

— В таком случае, Поттер, нам пора. Завтрашних занятий еще никто не отменял, — нарушил звенящую тишину зельевар.

Прощание с гостями и родными не заняло у Гарри много времени, и, спустя несколько минут, он уже был в своей долгожданной комнате с закрытыми красными шторами.

«Как мало нужно для счастья», — с этой мыслью именинник и заснул.

Проснувшись утром, Гарри удивился тому, что его никто не разбудил. После вчерашнего представления он думал, что Снейп решит по горло загрузить его работой, но этого почему-то не произошло. Потянувшись, он рывком откинул пуховое одеяло и вскочил. Его переполняла энергия.

Совершив утренний ритуал, он спустился вниз. Не обнаружив профессора ни в одном из помещений, он переместился на кухню, откуда доносились звуки бурной деятельности.

— Поттер, вы все-таки не впали в летаргический сон. А я уже хотел вызвать гробовщика, чтобы снять с вас мерку, — ехидно приветствовал его Снейп.

— Вы что, похоронили бы меня в такой ситуации?— возмутился Гарри.

— А вы что, полагали, я хранил бы ваше бренное тело у себя в доме? Может, я вам еще должен был хрустальный гроб изговотовить или поцеловать?

У парня просто не хватило слов, чтобы изложить весь набор его чувств.

— Поттер, вы так и будете стоять и любоваться, как я работаю? Лучше приготовьте яичницу.

Ученик с недоумением уставился на своего сэнсея. Конечно, он уже готовил в этом доме, но в тот раз его задача ограничивалась намазыванием булок джемом. Реакция Снейпа была однозначна: «Когда я решу умереть от отравления, то попрошу вас сделать мне завтрак».

— Ну, что вы замерли, как памятник самому себе? Марш за работу, — этот оглушительный рык заставил подпрыгнуть даже гриффиндорца. С обреченным выражением лица «приговоренный» полез в магический холодильник. Достав оттуда десяток яиц, он развел огонь под огромной сковородкой размером с литавру. Дождавшись, пока она нагреется, он покромсал найденную колбасу на кусочки и, поочередно разбив яйца, вылил их содержимое сверху. Тот факт, что на сковороду попали так же обломки скорлупы, благополучно ускользнул от его сознания. После этой нехитрой процедуры он занялся поисками сыра. Лучше бы он этого не делал, потому что салфетка, на которую он положил разбитые скорлупки, каким-то образом загорелась от слишком сильного огня. У Снейпа реакция оказалась более быстрой, поэтому он оперативно залил огонь из палочки, намочив Гарри, полхолодильника и, конечно, яичницу.

— Поттер, я должен был догадаться, что человека, который только шесть лет спустя оказался в состоянии сварить зелье первого курса, нельзя допускать к исполнению подобного задания!

Гарри виновато смотрел на то, как профессор устраняет последствия его небрежности и молчал, понимая свою неправоту. Минут пять спустя Снейп успокоился и отправил парня делать те самые пресловутые бутерброды, многострадальную же яичницу он выбросил и начал заново. Во время всей процедуры он не произнес больше ни слова. Где-то полчаса спустя завтрак все-таки был готов.

За столом Северус постоянно нервно поглядывал на часы. Вскоре причина его беспокойства обнаружилась: прозвучал сигнал защитных чар, наложенных на дом и прилегающую к нему территорию, который недвусмысленно давал понять, что кто-то посторонний проник во владения. Сигнал подействовал на Снейпа еще более возбуждающее, если только это было вообще возможно. Он резко поднялся со стула и, приказав Гарри убирать со стола, пошел встречать гостя. Вернувшись, парень обнаружил в гостиной человека, которого не рассчитывал встретить опять так скоро. Несмотря на изумление, он поздоровался с Джоном Милфордом и собрался уже деликатно удалиться в свою комнату, как Снейп недвусмысленно дал понять, что его присутствие возможно.

— Мистер Снейп, вы сказали нам тогда, что вам знакомо проклятье, — начал разговор Милфорд.

— Совершенно верно, — ответил зельевар, беря с журнального столика черный фолиант, явно заранее приготовленный, и передал его археологу.

Мистер Милфорд открыл книгу на заложенном месте и углубился в чтение. Минут десять спустя он поднял глаза и с явным недоверием взглянул на Снейпа.

— Я не совсем понимаю. «Проклятье Дементора» — что под этим вообще подразумевается?

— Это изобретение Дома Снейпов. Действие просто и незатейливо. Люди ощущают то же самое, что и при приближении дементоров, и, в конце концов, кончают жизнь самоубийством, сходят с ума или погибают от нервного истощения. Эффектно и непреодолимо. Даже если уехать с места, где было произнесено проклятье, все равно, единожды там побывав, вы уже не спасетесь.

— Да, мы пришли к тому же выводу. Наши прогнозисты посмотрели нити вероятности и выяснили, что единственный способ избежать гибели людей — это предовратить встречу синьоры Лючии с вашим предком.

Снейп вскинул глаза и пристально посмотрел на Милфорда.

— Да-да. Мы выяснили, что Кристиан Снейп, то есть, вы знаете его под фамилией Песталоцци — брат вашего пра-пра, и еще много раз пра, дедушки, Бартоломеуса Снейпа. Он сочетался браком с Софией Причард, представительницей чистокровной семьи. Однако мы так же выяснили, что Кристиан являлся старшим сыном, и, по традиции, был обязан жениться на Софии, но пошел против воли отца и тайно сбежал с Лючией Страдивари. Они поселились в доме, доставшемся ей в приданое от отца и сменили фамилию на Песталоции, справедливо опасаясь преследования. Таким образом, глобальное вмешательство в историю может повлиять так же и на вашу судьбу. Естественно, что никто нам на это не даст разрешения. Поэтому мы хотим спросить вас, согласны ли вы поучаствовать в этом эксперименте? Мы проверили, сие родство настолько отдаленное, что вряд ли небольшое вмешательство кардинально изменит вашу судьбу. Однако я вас пойму в случае отказа и не буду впредь вам докучать.

Гарри затаил дыхание в ожидании реплики профессора. Тот, прежде чем ответить, налил себе коньяка, никому не предлагая, и усмехнулся.

— Не зря говорят: «Зло вершится руками праведников». Вы все так хорошо описали, однако, забыв уточнить маленькую деталь. Я точно так же пообщался с прогнозистами и уяснил несколько очень интересных подробностей. Существует вероятность из двух процентов, что меня вообще не станет в случае вашего вмешательства. Согласен, шанс мал, но он есть. К тому же, как насчет возможных детей того же Бартоломеуса или Лючии? Вы не потрудились посмотреть их нити вероятности? Нет? Тогда я вам скажу, что произойдет в результате этого ничтожного изменения. Все их потомки, которые, без сомнения, появятся на свет, встанут на сторону Темного Лорда, и их окажется подавляющее большинство. Орден Феникса не сможет им противостоять и, я думаю, вам не надо объяснять, что получится в итоге, не так ли?

— Вы несправедливы к нам. Я лично проверил — вероятность такого исхода составляет полтора процента.

— Вы лжете, — равнодушно произнес Снейп. — Я уже известил Министерство о ваших опасных начинаниях. Причем, у меня есть большие основания полагать, что вы делаете это намеренно. Советую вам оставить всяческие попытки, иначе последствия будут более, чем печальны. Для вас. Не смею вас больше задерживать, — он явственно дал понять, что тема закрыта.

Милфорд встал и степенно удалился. Никто из жильцов дома даже не пошевелился, чтобы его проводить.

* * *

Сразу после возвращения из Норы Северус, проклиная все на свете, начал искать генеалогическое древо Дома Снейпов. Найдя Кристиана, чье имя он уже знал из купчей на дом, он еле дождался утра, чтобы отправиться на встречу с Кингсли Бруствером, работавшим в Министерстве мракоборцем. Вручив ему документы и вкратце обрисовав ситуацию, он достаточно долго ожидал реультатов проверки, но трата времени оказалась не напрасной, так как его опасения потвердились. Не зря фамилия Милфорд сразу показалась ему знакомой. Теперь он вспомнил, где, когда и от кого он ее слышал — от Вольдеморта. Казалось бы, какую роль может сыграть скромный археолог? Оказывается, может, и немалую. Тогда, после памятной битвы, он заявил, что находился под заклятием Империус, и ему поверили, к тому же, больших грехов за ним не водилось. Теперь ему, скорее всего, уже не отвертеться.

Гарри сидел молча и обдумывал только что услышанную информацию. Он ни минуты не сомневался в правдивости слов профессора и даже не допускал мысли о его трусости. «Надо будет ему об этом как-нибудь сказать». Он просто дал себе зарок после того, как станет археологом, никогда не вмешиваться в ход истории. Наконец, его мысли плавно перешли на ту задачу, которую он сам себе поставил. Почему-то гриффиндорец чувствовал, что сейчас был самый удобный момент для наметившегося разговора. Он обратился к задумчиво вертевшему в руках бокал Снейпу.

— Профессор, Я хотел бы извиниться, — начал он робко.

— За что, Поттер? Вы опять что-то натворили, заслуживающее ужасной кары? — иронически осведомился зельевар.

— Нет… То есть, да. Но давно, — немного сбился с мысли Гарри.

— Не думаю, что ваше извинение может что-то изменить. — Северус еще не совсем понял, но догадывался о предмете разговора.

— Сэр, я не имел права… Я не должен был… Я был неправ, когда залез в ваши мысли, — парень попытался развить мысль.

— Да, я тоже так думаю, — спокойно прокомментировал Снейп.

— И я хотел бы извиниться за свое поведение. Я не оправдываюсь, но…

— Поттер, прекратите заниматься самоуничижением. Вам не идет.

— Но я хотел бы сказать, что это открыло мне глаза, — упрямо продолжил Гарри.

— Это не всегда идет на пользу.

— Мне пошло, сэр.

— И почему я в этом не уверен? — саркастически заметил Снейп.

— А еще я хотел бы вас поблагодарить.

— Все, хватит. Честное слово, у вас такой вид, будто вы в следующую секунду расплачетесь. Я не сделал ничего такого, чего не сделал бы для любого их моих учеников. К тому же меня попросила об этом…

— Моя мама. Я знаю. Но, тем не менее, ничто не мешало вам отправить меня вчера на все четыре стороны, — не очень вежливо перебил Снейпа парень.

— Продолжайте в том же духе, Поттер, и вы заставите меня пожалеть о моем решении. Вы хотите разговора по душам? Ну что же, извольте. Я долго наблюдал за вашими блужданиями в потемках. Естественно, мне бы и в голову не пришло бы вмешаться, если бы не Дамблдор.

— И почему я не удивлен, что директор тоже тут приложил руку? — философски изрек Гарри.

— Не перебивайте. Итак. Помнится, вы задали мне вопрос, почему я согласился на просьбу вашей матери. Теперь я, так и быть, отвечу. Вы напоминаете мне себя в вашем возрасте. Мои отношения с отцом, потрясение, которое я пережил. Вы увидели в моих воспоминаниях только один кусочек, только одну сторону вашего отца. Вы приняли ее слишком близко к сердцу. Да, это был мерзкий поступок — чего скрывать, однако, все люди меняются со временем. Наши отношения с Джеймсом на данный момент очень хорошо подтверждают мои слова. Примите произошедшее со мной к сведению и не повторяйте ошибки вашего отца или мои. Я думаю, вы понимаете, о чем я говорю.

— Да… сэр. Я думаю, что понимаю. Я сделал уже выводы.

— Надеюсь, они верны. Могу лишь добавить, что мое мнение о Вас все же изменилось в лучшую сторону, теперь я не считаю вас непроходимым тупицей.

— А кем?.. — робко вставил парень.

— Подающим надежды непроходимым тупицей. — саркастически пояснил профессор.

— Вы знаете, сэр, я тоже изменил свое мнение о вас. — Гарри решил, что сейчас самое время для разговора и на эту тему.

— Ну, мне кажется, я очень хорошо представляю себе мнение ваших друзей обо мне, Поттер. Интересно узнать, что же произошло, чтобы ваше мнение стало отличным от их.

— Я узнал вас получше. Мама правильно сделала, настояв на моем пребывании у вас. Я узнал вас с других сторон. Например, инцидент с Милфордом.

— Я предполагал, что вы будете думать обо мне, как о трусе.

— Нет, сэр! Вы поступили совершенно правильно. Мои действия на вашем месте были бы точно такими же, — запальчиво воскликнул парень.

— Так вы еще не передумали насчет археологии? — поинтересовался Снейп.

— Нет. Просто я не буду поступать так, как мистер Милфорд, — просто ответил Гарри. — Но меня волнует судьба людей… Ведь вы сказали, что проклятье все еще действует.

— Министерству будет очень легко избежать дальнейших жертв. Достаточно наложить магглоотталкивающие чары и проинформировать магическую общественность — и все будет в порядке. Слава Мерлину, я не разучился видеть сущность людей. По крайней мере, мое второе мнение о Вас хоть сколько-то соответствует истине. К моему вящему удивлению.

— Сэр, а почему вы не дали мне новые задания, как пообещали вчера и в самом начале? — для проформы спросил ученик.

— Во-первых, вы выполнили достаточно, чтобы не опозорить меня в следующем году, а во-вторых, у вас каникулы. Неужели вы хотите работать в ваше свободное время? Это уже перебор, не ожидал от вас такого энтузиазма… Или, лучше сказать, альтруизма? — усмехнулся профессор.

— Нет… Не очень, — сдержанно ответил на колкость Гарри. — А как вы еще проводите свое свободное время?

— Я думаю, Поттер, с большой долей вероятности вы узнаете об этом зимой. Возможно, к моему большому несчастью.

Оба ухмыльнулись, и Гарри кивком показал, что истинный смысл фразы до него дошел.

А вы поняли, что, в своей лучшей манере, имел в виду Снейп?

Лили Поттер уже двадцать минут сидела в кабинете Дамблдора и наблюдала за тем, как он с видимым удовольствием поглощает лимонные дольки. Ей директор тоже предложил свое угощение, но она отказалась. На его лице читалось наслаждение, а на ее — нетерпение. Наконец, пакетик с магглскими сладостями оказался пуст и Дамблдор, щурясь, как сытый кот, соизволил обратить на нее внимание.

— Лили, тебя что-то беспокоит? — спокойно произнес он.

— Профессор, это же невозможно! — волнуясь и поминутно сбиваясь, начала Лили. — Да, я знаю, что это была моя идея, но ведь все должно иметь логический конец. Я ничего не сказала, когда мальчик пробыл у него остаток лета, хотя он отдалился от своих друзей. Думала, что ему действительно нужно было подтянуться, ведь для этого я и затеяла всю эту историю. Я промолчала, когда Джеймсу пришлось чуть ли не силой забирать его домой. Я деликатно «не заметила» его покупку книг по зельеделию и археологии. Он говорит, что если друзья настоящие, то они его поймут. Но как они могут его понять, если этого не могу даже я?! Я долго терпела, но в этот раз они перешли все границы. Рождество — это семейный праздник. Всему есть предел!

Прежде чем миссис Поттер сорвалась на крик, Альбус тихим и размеренным голосом поинтересовался:

— Что для тебя больше расстраивает: то, что твой сын предпочел ваше общество еще чьему-то или что вы с ним мало видитесь? Или ты хочешь мне сказать, что опасаешься за Гарри?

Лили задумалась. Ей было стыдно признаться самой себе, что она попросту ревновала сына. Неожиданно ей пришла освежающая идея о том, что она будет делать, когда Гарри пойдет в Университет. Или женится. Заведет своих детей.

— Профессор, но ведь это последний год… — беспомощно ответила Лили, чуть не плача. — Ведь неизвестно, что будет.

— Прекрати истерику. Ты сама понимаешь, что это пойдет мальчику только на пользу. К тому же ты предоставила ему выбор — и он выбрал. Чем ты теперь недовольна? — немного радраженно осадил женщину маг.

— Нет, я всем довольна. Гарри, наконец, решил, что он будет делать в жизни. Я вижу, что ему действительно лучше. Но ведь на этом миссия должна была закончиться! — решительно парировала Лили.

— Повторяю: это его выбор. И ты, как мать, должна уважать его выбор, иначе он удалится от тебя, как это чуть было не произошло с его отцом. Ты этого добиваешься? Он уже совершеннолетний, он вырос. Чем раньше ты это поймешь и примешь, тем будет лучше для всех вас. То же самое касается и его друзей… — терпеливо пояснил Альбус.

— Конечно, профессор, вы правы. Но мне сложно с этим смириться, ведь вы правильно сказали — я его мать, — она все-таки заплакала.

— Никто не говорил тебе, что будет легко, — подвел черту Дамблдор, открывая новую упаковку лимонных долек.

* * *

Те, кто никогда не бывали в горах зимой, очень многое потеряли. Если летом снег лежит алмазными шапками лишь на вершинах, то, начиная с декабря, всю поверхность закрывает белое покрывало. Темный лес, сосны и ели в снежном уборе, сверкающие сугробы… Да, это стоит того, чтобы бросить все дела и отправиться наверх, к солнцу.

Если мы перенесемся за много миль от Шотландии, на высоту в две тысячи километров, поднимемся на самую высокую точку, то увидим местами темную, а местами светлую горную гряду. Цепочка суровых вершин откроется нам во всей красе. Нужно быть осторожным, чтобы не ослепнуть от этого великолепия, ведь солнце отражается здесь, как никогда бы не отражалось в другом месте. Посмотрите вниз, только будьте внимательны — от высоты может закружиться голова. Полет вниз будет красив и долог, но приземление будет менее приятным.

Обратите внимание на маленькие фигурки внизу. Они приезжают сюда каждый год, чтобы разделить с местным населением великолепие зимнего горного массива. Немногие отваживаются подняться туда, где сейчас находимся мы — ведь не у всех хватает смелости. Но, посмотрите: вдалеке от подъемников и прочей магглской техники, на краю синего леса, несутся в красивом полете по равнине две маленькие, как будто кукольные фигурки…

* * *

Северус резко затормозил, описав небольшой полукруг вокруг себя, и оглянулся назад, где несколько медленней, чем он, спускался Поттер. Наконец, он достиг места, где стоял профессор и замер строго под ним, ставя свои лыжи параллельно лыжам Снейпа.

— Неплохо, Поттер. Еще пару дней тренировок и вы будете ездить не хуже, чем летаете на метле, — произнес Снейп, щурясь от яркого солнца, так как он наотрез отказывался носить солнечные очки, несмотря на то, что черный лыжный костюм ему все-таки пришлось «напялить», хоть и против воли. Гарри же предпочел костюм гриффиндорской расцветки и смотрелся как нечто чужеродное на белом снегу.

— Спасибо, профессор, — отреагировал Гарри на высказывание.

— Однако, у вас все еще проблемы с поворотами. Официально вам заявляю: если не научитесь правильно держать палки, то когда-нибудь их потеряете, — тут же предотвратил Снейп самодовольную усмешку ученика.

— Мне кажется, можно прекрасно ездить и без них, — обиженно проговорил тот.

— Да, конечно. А еще можно прекрасно сломать ногу или руку, повстречавшись с деревом, и имейте в виду: запасы костероста у меня ограничены. Так что в худшем случае вам придется аппарировать в Лондон, что несколько затруднительно со сломанными конечностями, или сращивать кости как магглы, — осадил парня Снейп.

Гарри передернуло от представления этой ситуации.

— Да, профессор. Вы правы, палки необходимы, — хмуро, можно сказать, понуро кивнул он.

— Итак, я думаю, на сегодня достаточно. Вообще, сегодня ваша очередь на обед, но еще один приготовленный вами стейк мой желудок не переживет. Поэтому я предлагаю вам сделку: съезжаем с горы наперегонки, проигравший готовит. И я дам вам фору — поеду более длинным путем. Увидимся внизу! — с этими словами Снейп молниеносно сорвался с места и, окатив парня фонтаном из снега, направился вниз, продевая на ходу руки в петли палок.

— Профессор! Так нечестно! — отчаянно завопил Гарри, устремляясь за своим профессором.

Конец (ноябрь 2005 – январь 2006)