Дурная кровь (бывш. Красавица и Чудовище) (джен)

Признаться, Лея никогда не задумывалась над тем, что казалось бы ничтожное расстояние в двадцать миль* может стать для неё непреодолимым препятствием.

Это при её-то хобби! Да, у нормальных принцесс были нормальные хобби, типа пения, игры на инструментах или же вышивания крестиком. Но, увы, или скорее уж к счастью, ни к чему из вышеперечисленного альдераанская принцесса оказалась совершенно не способной.

Поэтому отец нашёл для неё совершенно другое, более полезное занятие. Туристические походы по различным тропам и заповедникам Альдераана. Без малейшего преувеличения Лея могла сказать, что она не хуже любого инструктора была способна сориентироваться в непроходимых лесах, топях и болотах. Да и физическую форму она приобрела благодаря этому неплохую. Но сейчас... выжженная поверхность Мустафара — это не прекрасный, зеленевший пышным цветом родной мир.

При воспоминании о доме привычно сдавило грудь.

Проклятая Империя...

Но слёз не было, как и не было уже сил идти дальше. Жаркая, невыносимо сухая и безжизненная пустыня раскинулась перед ней. Если предположить, что Вейдер не лгал и заброшенная сепаратистская база с коммуникатором действительно находится приблизительно в двадцати милях к северо-востоку от места падения, что она верно выбрала направление, то и тогда шансы выжить до при хода помощи были небольшими.

Двадцать миль... о, если бы они располагались по прямой, а ей не приходилось постоянно обходить места тектонических разломов. Если бы здесь было чуточку прохладней... если бы так не раскалывалась от боли голова... если бы во фляге оставалось ещё хоть немного воды... Тогда она преодолела бы это ситхово расстояние за один день! Но, как известно, история не терпит сослагательного наклонения.

Было ясно одно: Лея совершенно точно не сможет прожить в этом треклятом мире больше трёх дней, даже воспользовавшись не лишенным здравого смысла советом Вейдера. Причем три дня — это ещё довольно оптимистичный прогноз. Учитывая специфичные условия Мустафара, принцесса может рассчитывать не более чем на два. Дальше, насколько она помнила из курса медицины, последует последняя стадия обезвоживания и ползти к цели не удастся даже на морально-волевых и Силе. А потому, несмотря на дикую усталость, медлить было нельзя. А значит, сон придется отложить. Иначе он грозит превратится из обычного в вечный... Лея и так потеряла половину драгоценного дня на треклятого ситха.

Однако без коротких передышек обойтись было нельзя, и с каждым разом подниматься и волочься к эфемерной цели становилось все невыносимее и сложнее.

Во время одного из таких привалов Лея развалилась на каменистой, теплой от внутреннего жара земле и посмотрела наверх. На Мустафаре царила ночь, виднелись звёзды.

"Возможно, следующую ночь я уже не переживу... — с тоской думала Лея. — И больше никогда не увижу этого бездонного неба и манящих созвездий. Помнится, когда я была маленькой, то мечтала побывать на каждой из планет Галактики. Какой же наивной дурой я тогда была... будто хоть одна живая душа ждала бы меня там. А что теперь? Кому я нужна теперь? Никому. Для немногих оставшихся в живых друзей я уже мертва, а доказать обратное мне вряд ли удастся. Так какая разница? Разве что Хан... Он ещё жив, я надеюсь... и ему наверняка нужна моя помощь. Но как я смогу помочь ему, если я и себе помочь не могу? — Лея отвлеклась от мысли. — Небо... оно единственное вечно. А вот я — нет", — она горько усмехнулась.

— Красивое сегодня небо. Такое тут нечасто увидишь. Обычно все заволочено едким дымом от вулканов, — тихо заметил смутно знакомый голос позади неё.

— Кто здесь? — встрепенулась Лея, поворачивая голову в бок. Рядом с ней расположился, запрокинув голову, призрак молодого мужчины.

— А? — вяло отозвался он. — О, право же, никого... Я — тень, химера, призрак, отражение... Я — никто.

— Вы мне мерещитесь? — прямо спросила Лея, сделав неутешительные выводы о собственном рассудке.

— Хм, — замялся призрак. — Ну вот здесь я, конечно, поспорил бы ... дело в том, что после двадцати с хвостиком лет, проведенных в этой мертвой пустыне, у меня вполне могла поехать крыша. И тогда это вы — всего лишь плод моего воображения.

— Я плод вашего воображения? — горько рассмеялась Лея. — Надо же, какие веселые у меня галлюцинации. Скажите, а почему вы считаете, что провели здесь аж двадцать лет ? Вы здесь погибли, да?

— Смерти нет, есть лишь Великая Сила, — мрачно процитировал кодекс джедаев призрак, повернувшись к принцессе лицом, так что она смогла увидеть страшно знакомую пару синих глаз. — Да, я умер именно здесь, сгорел в лавовом огне, но не до конца. Часть меня ещё жива. Самая худшая моя часть. Но, — Энакин чуть улыбнулся, — скоро и она умрет. Я ощутил это. И я наконец смогу слиться с Силой, обрести покой...

— Вы... — разгадка пронзила её холодной молнией, — Дарт Вейдер?

— Не я, — тихо возразил он, — а темная сторона моей души. Я Энакин Скайуокер. И я начал умирать ещё задолго до Мустафара. Вейдер был со мной всегда... но я не должен был позволить ему одержать вёрх, — он страдальчески прикрыл глаза.

— Во мне... ведь тоже она есть? Темная сторона? — запинаясь, спросила Лея.

— Да. Есть, — подтвердил её опасения Скайуокер. — И у тебя есть все шансы сменить меня здесь на посту.

— В смысле? Я умру, и останусь здесь... тенью?

— Ты не умрёшь здесь. Я вижу это. Вопрос лишь в том, останешься ли ты после Мустафара собой? Или же твоя личность, лучшая половина души останется страдать здесь, ожидая окончательной смерти своего кхм... альтер-эго.

— Я — не вы! — гневно сжала кулаки принцесса.

— Ты уверена? — горько спросил её Энакин и, внезапно пронзённый догадкой, произнес. — Ты не знаешь правды... он не сказал тебе, почему ты ему нужна на самом деле. Не сказал. Зачем-то пощадил от правды.

— Что вы имеете в виду? — в душу Леи вновь закрались нехорошие сомнения.

— Падме родила двойню. Думаю, дальше объяснять не нужно?

— Так вот почему... — отвернулась от Энакина Лея. — Теперь всё встало на свои места... я дочь Вейдера... я дочь чудовища... я... — наверное, она бы заплакала, если бы могла. Но слез не было. — Я не хочу стать такой же, как он! — яростно прокричала Лея. — Лучше я умру здесь.

— Ну и кому от этого будет лучше? — печально спросил Энакин.

— Всем. Галактика не выдержит троих ситхов.

— Тебе не обязательно им становиться. Ты не я, ты не он. Каждый сам творит свою судьбу. Ничего ещё не предопределено. Я был избранным, и разве я выполнил пророчество? И в любом случае, хуже галактике уже не будет. Потому что некуда, — криво усмехнулся Скайуокер. — Так что зря ты переживаешь. А вот то, что ты ещё жива, дает небольшую надежду на её спасение.

— Что? Я — спаситель галактики? — скептически приподняла бровь принцесса. — Не смешно!

— Нет ничего невозможного. Ты же Скайуокер, а для Скайуокеров обычные законы вселенной, как показывает практика, не писаны, — обнадёжил её Избранный.

— Почему тогда Люк погиб? — мрачно осведомилась принцесса.

— И Скайуокерам не всегда везёт, — вздохнул Энакин. — Тебе пора двигаться в путь, а я провожу. Здесь есть куда более короткий путь до базы через пещеры.

— Хорошо, — Лея с трудом поднялась на ноги. — Но ты расскажешь мне.

— Что именно? — с опаской уточнил Скайуокер.

— Всё, — безапелляционно заявила она. — Иначе никуда с тобой не пойду.

— Ладно. Но, если что, ты сама попросила...

___________________________________________________________________________________________

* 20 миль — это 32,19 километра.

Тренированный человек в зависимости от местности может проходить по 50-70 километров в день.