Змееныш в Хогвартсе (джен)

Альбус Северус Поттер посасывал лакричную палочку и пинал сиденье напротив, отрешенно глядя в окно Хогвартс-экспресса. Даже когда холодная и липкая шоколадная лягушка внезапно прыгнула ему в лицо, он лишь едва заметно вздрогнул.

— Прости, Альбус, упустила, — повинилась Роза. — Может, хватит себя изводить?

— Меня отправят в Слизерин, — без всякого выражение пробормотал Альбус. — Я уже целую неделю попадаю туда во сне. По-моему, на меня наложили проклятие.

— Ой, Альбус, вот только не надо представлений устраивать, — Роза подняла карточку шоколадной лягушки. — Опять Аластор Грюм! Неизвестно еще, кого из нас прокляли. И запомни уже раз и навсегда, ты просто не можешь попасть…

Роза застыла, умолкнув на полуслове. Альбус обеспокоенно заворочался, пытаясь проследить за взглядом кузины, направленным на багажную полку над его головой.

— Что там?

Роза поспешно отвернулась к окну.

— И никаким проклятием тебя в Слизерин не отправит, глупенький, — протянула она писклявым голоском, всегда выдававшим ее с головой.

— Да что там такое? — возмутился Альбус и, не дождавшись ответа, вскочил с места, чтобы взглянуть на полку с чемоданом.

Что это там скользнуло?

— Змеи! — в ужасе выдохнул Альбус. Изящная, ядовитая на вид тварь нежно обвивала инициалы, вычеканенные на металлической пластинке. — На моем чемодане змеи! Откуда здесь змеи?

Альбус рухнул на свободное место рядом с Розой, не отрывая испуганного взгляда от багажной полки.

— Расслабься, Ал, ничего это не значит. Просто шутка работавшей над монограммой ведьмы. Ее наверняка позабавили твои инициалы.

На пластинке маслянисто сияли буквы ASP*. Ну конечно — "aspis", "аспид"... Золотистая змейка сверкнула глазом, и на секунду между клыками мелькнул тонкий язычок.

Альбус вернулся на свое место и безнадежно взвыл:

— Меня точно отправят в Слизерин!

— Ни в какой Слизерин… — начала было Роза, но в этот момент в купе с грохотом и воплями ввалились старшекурсники. Вернее, вопил и сопротивлялся лишь один темноволосый парень, которого оттеснили к стене трое верзил.

— Держи его! Ларкен, открой окно! — скомандовал высокий старшекурсник со светлым ежиком волос. — Ну что, признаешь, что был не прав?

— Иди ты …! — завопил зажатый в угол парень. Такие выражения Альбус слышал только от дяди Рона, да и то изредка.

— Сам виноват. Дефенестрация, этап первый!

Запыхтев, парни подхватили противника и вытолкнули в окно.

Роза завизжала, Альбус вскочил на ноги, ощущая, как душа уходит в пятки. Парень повис на раме, так что из окна купе торчали только голени и ступни, за которые его крепко держали мучители.

— Всего несколько слов, Принц! — вкрадчиво пропел главарь шайки.

— Отвали!

— Не стоит меня искушать. Дефенестрация, этап второй! — и главарь, схватив закричавшего парня за лодыжку, вытолкнул его левую ногу в окно.

Тот взвыл, повиснув на одном колене. Альбус отчаянно пытался найти способ помочь ему, но понимал, что сейчас любое вмешательство может привести к еще более плачевным последствиям.

— Говори!

Полувыброшенный из окна парень что-то проорал.

— Нет-нет, принимается только чистосердечное признание. Дефенестрация… Этап третий!

Главарь протолкнул в окно и вторую ногу парня. Тот заорал. Роза завизжала. Теперь все зависело только от главаря шайки, который крепко сжимал лодыжки парня. За окном оглушительно стучали колеса поезда.

— Старик, поверь мне, четвертый этап тебе не понравится вовсе…

— Черти выиграют все игры в этом сезоне! — завопил парень. — Лучше нет Чертей Чумных! Да здравствуют Чумные Черти!

— А теперь можно и внутрь, — благосклонно кивнул главарь, и шайка, хотя и не без труда, затащила парня в купе. Задыхаясь, он осел на пол. — Разве это было так сложно, Принц? А ведь стоило тебе признать свою ошибку сразу, и нам не пришлось бы прибегать к подобным вульгарным мерам.

Во время этой речи главарь медленно отступал к дверям, а едва закончив, рванул из купе со всех ног. Остальные, гогоча, бросились за ним.

— С вами все… — начала было Роза, но парень, не обращая на нее внимания, вскочил на ноги и заорал вслед истязателям:

— Придурки! Да вы меня чуть не угробили, идиоты! — он вылетел из купе. — А Черти ваши просто мудаки и неудачники, слышите, мудаки-и-и-и-и!

В купе воцарилась тишина. Бешено стучавшая в ушах Альбуса кровь постепенно успокаивалась.

— Убедился? — наконец произнесла Роза. — Вот кто попадает в Слизерин, Альбус, так что тебе волноваться не о чем.

— Так это были слизеринцы?

— И о чем ты только думал? Ни галстуков, ни эмблем не заметил! Какой же ты все-таки ненаблюдательный.

— Скажешь тоже! Возьми туфли того парня — уж их-то я рассмотрел во всех подробностях, век теперь не забуду. Еще в кошмарах мне явятся, вот увидишь!

Подумав, Альбус вскочил и захлопнул окно. И запер шпингалет.

* * *

— Ну вот мы и пришли, первокурсники! — прокричал тощий рябой мужчина, который привез их в замок. — Ох ты ж, насквозь ведь промок с вами…

Альбус передернул плечами под мокрой мантией.

— Благодарю вас, мистер Шанпайк, — с манерной медлительностью произнесла высокая смуглая волшебница. Она неторопливо окинула взглядом собравшихся ребят, словно кого-то выискивала.

— Ох и штормило на озере седня, — продолжал мистер Шанпайк как ни в чем не бывало.

— Не сомневаюсь, мистер Шанпайк. Благодарю вас.

— Но я их все равно сюда довел, профессор. И знаете, кажись, кальмар-то наш молний боится, потому как…

Волшебница наискось взмахнула палочкой над первокурсниками. От неожиданности Альбус вскрикнул и подался назад. Только через несколько секунд он понял, что мантия на нем теперь сухая. А вся вода пролилась на…

— Ох ты ж!

— Простите, мистер Шанпайк. Не стоит вам оставаться здесь и мерзнуть. Прошу вас, отправляйтесь в Большой зал и согрейтесь у огня.

Мистер Шанпайк что-то неразборчиво пробормотал, чихнул и зашаркал в указанном направлении, оставляя за собой лужицы.

А волшебница, загадочно улыбаясь, обернулась к студентам.

— Добро пожаловать в Хогвартс. Меня зовут профессор Сильванус, и я рада приветствовать вас на пороге новой жизни. Поздравляю, с этого момента вы практикующие маги. А начнем мы с распределения по четырем факультетам Хогвартса. Каждый из них ведет давнюю историю, в основе которой лежат освященные веками традиции. Возможно, вашим домом станет мой факультет, Слизерин, где высоко ценятся тонкий ум, честолюбие и целеустремленность.

Альбус вздрогнул — ему показалось, что на этих словах профессор Сильванус на мгновение задержала на нем взгляд.

— А возможно, вы присоединитесь к факультету Гриффиндор. Его славные герои бросаются в бой сломя в голову, даже когда мудрее было бы остеречься и отступить. Тем, чья сила в остром и пытливом уме, будут рады в Когтевране, а натуры более… практичные несомненно найдут свое место в Пуффендуе. Сейчас мы отправимся в Большой зал, где вас будут вызывать поименно по списку. Вам нужно только подойти к Распределяющей шляпе и надеть ее, а узнав свой факультет, присоединиться к соответствующему столу. Есть вопросы? Тогда нам сюда.

— Да ладно, теперь еще и мое имя перед всеми объявят, — проворчал Альбус. Роза нервно сжала его руку, но уверенности это Альбусу не прибавило.

Вот Джеймса нормально зовут — Джеймс Артур** Поттер. Самое что ни на есть обыкновенное имя. И с чего только родителям взбрело назвать второго сына Альбусом Северусом? Откопали же имечко, постарались. Подождите, вот исполнится ему семнадцать, и он тут же сменит имя на какого-нибудь Майка!

Они вошли в Большой зал, где Шляпа исполнила им песню собственного сочинения, но взволнованный Альбус пропустил ее мимо ушей. Наконец профессор Сильванус достала свиток со списком первокурсников и, чуть скривив рот, прочла первое имя:

— Волдемортина Эйвери!

Сутулая девочка с виноватым выражением лица, которое, казалось, прилипло к ней навечно, просеменила вперед и натянула Шляпу. Альбусу внезапно пришло в голову, что у него-то с именем все не так плохо.

— Пуффендуй!

— Альбус Бэйзингсток!

— Когтевран!

Дела шли куда лучше, чем он предполагал… Он даже не единственный Альбус на курсе!

А тем временем профессор зачитывала все новые и новые имена, среди которых обнаружилось еще несколько Альбусов и даже затесалась парочка Северусов.

— Ненавижу ждать! — шепнул Альбус Розе. — И почему моя фамилия начинается не с "А"?

— Или с "Н", быть бы тебе тогда Ныттером, не иначе. И вообще, хватит жаловаться, моя фамилия вообще с "У" начинается!

Альбус фыркнул от сдерживаемого смеха, но тут же умолк под обманчиво безразличным взглядом профессора Сильванус. Он торопливо обернулся к Шляпе, которая как раз выбирала факультет для некоего Скорпиуса Малфоя.

— Гриффиндор!

— Что?! — возмутился мальчик с едва ли не показным изумлением.

— Равновесие нельзя нарушать, — извиняющимся тоном сказала Шляпа. — Гриффиндор!

Малфой отправился к аплодирующим гриффиндорцам. На лице его застыла смесь удивления и ужаса.

Альбус беспокойно заворочал головой. Разве папа не говорил, что Шляпа учитывает предпочтения учеников? По Скорпиусу Малфою и не скажешь.

— Альбус… Северус… Поттер! — набатом прозвучали слова профессора.

Вот обязательно надо было читать его второе имя? Несколько пожилых преподавателей с нескрываемым интересом следили за ним из-за стола. А, ну да, его же назвали в честь двух школьных директоров. Неудивительно, что преподаватели выделили его из толпы.

Он поднял потрепанную Шляпу и водрузил ее на голову, не переставая думать лишь об одном:

— Гриффиндор, Гриффиндор, Гриффиндор, Гриффиндор, Гриффиндор, Гриффиндор, Гриффиндор…

На мгновение воцарилась тишина. Наконец ее прервал неуверенный голос Шляпы:

— А ты никогда не задумывался о преимуществах Слизерина?

— Только не в Слизерин, не в Слизерин, не в Слизерин, не в Слизерин, не в Слизерин…

— Но… Знаешь, у тебя ведь хватает и честолюбия, и находчивости, которые там так уважают, — с надеждой протянула Шляпа. — Может, хотя бы обдумаешь эту возможность? Мне гораздо проще было бы…

— Гриффиндор, — настойчиво подумал Альбус. — Гриффиндоргриффиндоргриффиндоргриффиндоргриффиндоргриффиндоргриффиндоргриффиндоргриффиндор…

Кажется, Шляпа вздохнула с облегчением.

— Ну что ж, правила есть правила, милый друг, оказать тебе эту услугу я не могу. Двусмысленного толкования здесь быть не может. Итак, тебя ждет Гр… Умф!

— Слизерин! — прогремел голос, но принадлежал он не Шляпе.

Охвативший Альбуса ужас отразился в вытянувшихся лицах учителей. Кто-то удивленно вскрикнул. Из ослабевших рук пожилой волшебницы выскользнул хрустальный кубок и вдребезги разбился о каменный пол. Зал замер.

Внезапно из толпы слизеринцев донесся ликующий вопль. На стол вскочил какой-то парень и радостно взревел:

— С нами Поттер! — и, не удовлетворившись этим, запел: — Поттер с нами, с нами Поттер!

Вскоре к нему присоединились и остальные слизеринцы, ладонями отбивая ритм. Их восторг вывел из транса профессоров, которые недовольно зашептались.

— Иди же, милый, — мягко сказала профессор Сильванус.

Трясущимися руками стянув с головы Шляпу, Альбус поплелся к слизеринцам. На гриффиндорский стол он посмел взглянуть всего один раз — а увидев ошеломленного Джеймса и завистливо возмущавшегося Малфоя, отвернулся и поспешил ускорить шаг. Парень на столе слизеринцев тем временем уже танцевал и — боже милостивый — раздевался. Он уже избавился от школьной мантии, небрежно кинутой на расправу буйным слизеринцам, и теперь развязывал галстук.

О том, что Слизерин — факультет темных магов и убийц, Альбусу говорили, но о психах его никто не предупреждал.

Только сейчас учителя обратили внимание на нараставший среди студентов гул. Один из них — директор, предположил Альбус — грохнул по столу кулаком и рявкнул:

— Тишина! Замолчите сию же секунду! Мистер Принц, посмейте только снять этот носок и будете наказаны! На целый месяц!

Эта тирада застала подпрыгивающего на одной ноге мальчика врасплох — так и не стянув второй носок, он с ужасающим грохотом рухнул среди пустых тарелок.

— Откуда эти развязные манеры? — возмущался директор. — Займите свои места! К вам это тоже относится, мистер Поттер, сядьте наконец, куда вас определили!

Очередной первокурсник бросился к Шляпе, а Альбус занял ближайшее свободное место за слизеринским столом. Его соседями оказались пухлый сонный мальчик и пара девчонок, оживленно обсуждавших шепотом, должен ли тот, кого Альбус не знал, бросить наконец кого-то, с кем он так же не был знаком.

Удрученный Альбус наблюдал за продолжавшимся распределением. Роза печально улыбнулась ему и направилась к радостно приветствовавшим ее гриффиндорцам. Едва все первокурсники разошлись по столам, со своего места поднялся директор. В зале сдержанно застонали.

— Добро пожаловать в Хогвартс, новоприбывшие, и с приятным возвращением всех остальных! Меня зовут Корнелиус Фадж, и я директор этой школы. Вы наверняка проголодались, поэтому я буду по возможности краток…

Альбус и без того чувствовал себя самым несчастным человеком в зале, но, слушая монотонно бубнящего о радостях учебы директора, все больше жалел себя. Теперь он мечтал только об одном — вернуться домой. Но захотят ли его там теперь видеть? Отец говорил, что его назвали в честь двух директоров Хогвартса, один из которых был слизеринцем. «И он был, пожалуй, самым храбрым человеком, которого я знал».

Но с другой стороны, по словам папы выходило, будто Шляпа должна учесть его пожелания. Так что все-таки имела в виду Шляпа, говоря, что правила есть правила? Неужели он просто недостаточно храбр, чтобы стать гриффиндорцем? Альбус всегда знал, что с Джеймсом ему в бесстрашии не сравниться.

Только однажды он посмел признаться в собственной трусости. В тот день Джеймс стащил папину метлу и врезался на ней в дерево, разбив губу и едва не раскроив себе голову. А потом взлетел еще раз, упал и сломал обе ноги. Джеймс предлагал Альбусу прокатиться вместе с ним, но младший брат отказался, опасаясь неприятностей, которые не заставили себя долго ждать. К обеду Альбуса уже грызла совесть за то, что только Джеймс попал в больницу.

Тем вечером он шепотом открыл свою постыдную тайну маме, которая пришла поцеловать его перед сном.

— Джеймс храбрее меня.

— Просто ты умнее Джеймса, — отозвалась мама и погасила свет. Но он-то знал, что струсил, спасовал, сдрейфил — что бы ни там ни говорила мама.

И все-таки… Альбус нахмурился. Голос Шляпы показался ему странным и, похоже, не ему одному — даже преподаватели что-то заметили. Мальчик посмотрел на преподавательский стол, и трое наблюдавших за ним учителей поспешно отвели взгляд. Альбус отвернулся, но продолжил украдкой следить за ними. Пара преподавателей тайком поглядывали на него. Остальные тайком поглядывали на часы.

— В заключение… — произнес наконец профессор Фадж. От вырвавшегося из сотен глоток вздоха облегчения затрепетали висевшие на стенах гобелены.

Еще мгновение назад пустые блюда волшебным образом стали ломиться от снеди. Сосед Альбуса внезапно проснулся и не теряя времени начал наполнять тарелку, закидывая туда все, что оказалось в пределах его досягаемости. Альбус вяло последовал его примеру — несмотря на голод, кусок не лез в горло.

За его плечом что-то прошуршало и кольнуло в шею. Альбус нащупал приколовшуюся к мантии бумажку, отцепил и развернул ее. «Даже если ты теперь злобный мерзавец, у тебя все еще есть брат. Не забывай об этом».

С другого конца зала ему улыбнулся и помахал рукой Джеймс. Едва сдерживающий слезы Альбус выдавил улыбку и помахал в ответ.

— Брысь, Симмс, это мое место.

Небрежно столкнув толстого мальчика на пол, рядом Альбусом вальяжно устроился давешний стриптизер — мантию и галстук он перебросил через плечо, а туфли до сих пор держал в руке.

Симмс выругался и побрел искать свободное место. Парень дружелюбно ткнул Альбуса в спину кулаком, отчего тот чуть не ткнулся носом в столешницу.

— Альбус Северус Поттер, — протянул парень, выделив голосом второе имя. — Подумать только — твой отец присутствовал при его смерти!

— А? — выдавил Альбус.

— Меня зовут Альберт Принц, я последний представитель семейства Принцев и последний здравствующий ныне родственник покойного Северуса Снейпа, великого волшебника, чье благородное имя ты носишь. Нам, Северусам, нужно держаться друг друга, не находишь?

— Ну…

Альбус потерял нить разговора, но все же понял, что этот самый Принц страшно доволен их встречей.

— Погоди, дай взглянуть на тебя, — Принц бесцеремонно схватил Альбуса за подбородок, поворачивая к себе лицом.

— Эй, отпусти меня! — завопил тот, но Принц не сводил с него взгляда своих черных, фанатично поблескивающих глаз. Наконец он отпустил Альбуса и печально покачал головой.

— Ничего, что мне бы помогло, — констатировал он. — И все же — интереснейшее совпадение. Пойдем, я хочу представить тебя Геро.

— Кому?

Но Принц уже схватил Альбуса за воротник и потащил за собой вдоль слизеринского стола. Добравшись до противоположного конца, Принц небрежно хлопнул по плечу парня со светлым ежиком волос и усадил Альбуса на свободное место рядом с ним.

— Хозя-я-я-я-и-и-ин, я привел вам… Поттера! — пронзительно проскрипел Принц. И затем сообщил Альбусу уже обычным голосом: — Познакомься с Иеронимом Йориком, капитаном команды по квиддичу. На колени, червь!

Йорик поднял взгляд, и Альбус наконец узнал его. Это же тот задира из поезда! Но ведь там был… Альбус с подозрением уставился на туфли, которые Принц до сих пор не удосужился надеть — и которые определенно были ему знакомы.

— Так это тебя они выкидывали в окно! — воскликнул Альбус. — В поезде, в моем купе!

— Так это тебя я там видел? — приподнял бровь Принц. — Это была всего лишь шутка, не более того. Здорово вышло!

— Здорово, — заверил его Йорик.

— Здорово? — не поверил своим ушам Альбус. — Здорово?!

— Держи, — протянул ему Йорик сложенный листок бумаги.

— Это еще что?

— Расписание квиддичных тренировок. Начинаем завтра с утра. Чтобы ранехонько уже встал, умылся и бросился на поле, готовый слушать и мотать на ус, понял? Будем заниматься пять дней в неделю, может, четыре, но вряд ли, только если другие команды тоже вздумают тренироваться с утра…

— Но я не играю в квиддич! Я даже летать не умею!

— Да конечно умеешь, — отмахнулся Йорик от возражений Альбуса. — Ты же сын Джинни Поттер, верно? Она была лучшим ловцом Англии, пока не занялась журналистикой, а твой отец стал самым юным ловцом в истории Хогвартса за последнюю сотню лет. Ну, а ты побьешь его рекорд.

— Да поймите вы, сам я никогда на метле не летал! И вообще высоты боюсь! Да меня даже на пассажирском месте мутит! Воздушная болезнь у меня!

— Ничего, мы тебе поможем, — пообещал Йорик со зловещей улыбкой.

— Конечно, — подтвердил Принц. — Будет здорово!

— Здорово, — эхом повторил Йорик.

— Нам просто суждено вместе работать, — заявил Принц, хлопнув Альбуса по плечу. — Ведь Эйлин Снейп была сестрой…

— Отец до сих пор забыть не может ту игру с Пушками, в которой твоя мама… — одновременно с другом начал говорить Йорик.

— … дедушки со стороны отца…

— … вошла в пике, и Абботу…

— … вырос, читая обо всех его…

— … бладжеры столкнулись прямо перед ней…

— … все время тренировался в окклюменции…

— … самое грязное нарушение правил, зарегистрированное за время проведения чемпионатов…

— … и несомненное фамильное сходство, по крайней мере, так мне говорили…

Сначала Альбус без устали вертел головой, пытаясь уследить за извилистым ходом мыслей своих собеседников, но вскоре оставил это бессмысленное занятие и принялся за праздничный ужин. А пока он ел, старшекурсники тараторили без умолку, каждый в собственном уютном мирке, и пренебрежение юного адепта их совсем не беспокоило.

В конце концов они сошлись на обсуждении последнего мирового чемпионата и к тому времени, как староста собрал первокурсников, чтобы отвести в гостиную, уже прошли фазу спора, пережили эру сарказма и, едва миновав стадию обзывания, перешли непосредственно к этапу выкрикивания оскорблений, прервавшись лишь для того, чтобы ответить Альбусу, пожелавшему им спокойной ночи.

Еще никогда в жизни Альбуса так не привлекала кровать.

Примечания:

*Asp (англ.) — аспид, гадюка.

**Фанфик был написан сразу после выхода последней книги, когда Роулинг еще не объявила в очередном интервью, что старшего сына Поттеров зовут Джеймс Сириус. Имя «Сириус» обычным назвать сложно даже у волшебников, так что исправлять его смысла не было. (Здесь и далее прим. перев.)

Во сне Альбус шел в промозглом тумане, высматривая в пустынном пейзаже хоть какие-то ориентиры. Ноги отчаянно мерзли, и он наконец не опустил глаза, желая узнать, в чем дело.

Альбус шагал по змеям — белоснежным тварям с ледяными глазами и клыками. Задохнувшись от ужаса, он рванулся прочь, но змеи были повсюду. Поскользнувшись, он начал медленно падать в их извивающиеся мерзлые кольца.

Вскрикнув, Альбус проснулся, вскочил с кровати и принялся подпрыгивать то на одной ноге, то на другой. К застывшим голеням прилила кровь, и ноги прошили тысячи невидимых игл. Да с чего здесь вообще такой холод собачий?

— Мне уже наскучило ждать, пока вы проснетесь, Поттер, — донеслось из темноты. — Должно быть, леность и нерасторопность у вас в роду.

Альбус торопливо осмотрелся — все первокурсники уже крепко спали. Да и голос явно принадлежал взрослому мужчине.

— Кто здесь?

— Откройте глаза, Поттер, — голос неизвестного сочился презрением.

Альбус снова оглядел спальню, но никого не увидел. Внезапно в падавшем из окна лунном свете к нему метнулась тень. Альбус с воплем отшатнулся, и незнакомец застыл напротив.

— Призрак, — выдохнул Альбус.

Ночной гость сложил руки на груди и с едва заметной усмешкой смерил его пренебрежительным взглядом. Призрак кутался в черную мантию; на лицо, почти скрывая его, свисали темные пряди прилизанных волос. Лишь слабое сияние очерчивало абрис призрака и выделяло его из ночной тьмы, да серебристо светились кисти рук и лицо.

— Вы так и собираетесь стоять там, забившись в угол, словно жалкая крыса?

— Никуда я не забился! — огрызнулся Альбус, но тут же пожалел об этом, услышав свой писклявый голос. — Я привидений не боюсь!

Ложь. Призрак ухмыльнулся.

— Разве?

— Ни капли! — твердо ответил Альбус. — Призраками становятся души, у которых кишка тонка отправиться дальше!

— Души с кишками. Очаровательно. Позвольте поинтересоваться, кто же поделился с вами этой мудростью?

— Так говорит мой отец, — с вызовом отозвался Альбус.

— Конечно, разве можно не поверить такому отцу. Он ведь всегда прав, не так ли?

Альбус прикусил губу, вспомнив о Распределяющей шляпе. Шляпа… Распределение…

— Ты! — взвыл он. — Это ты отправил меня в Слизерин! Это был твой голос, точно!

Призрак снова неприятно усмехнулся.

Альбус, взревев от ярости, швырнул в него подушку, но та пролетела сквозь призрака без всякого видимого вреда.

— Желаете поднять на ноги весь факультет? Пожалуйста. Это лишь усложнит вашу задачу.

— Какую еще задачу? — прорычал Альбус. — Да как ты посмел запихнуть меня в Слизерин, ты... ты… Дерьмо ты вонючее, вот кто!

— Задачу, которая должна быть выполнена, прежде чем я упокоюсь в мире. А вы — тот, кто способен ее решить, Поттер.

— Держи карман шире! Можешь болтаться в своей могиле хоть целую вечность, мне-то какое дело.

— Подойди, — обронил призрак. — Взгляни на меня.

Казалось, этого приказа нельзя было ослушаться, но Альбус упрямо отводил глаза. Однако когда ледяные пальцы коснулись его лица, Альбус отшатнулся и, нечаянно поймав взгляд призрака, оцепенел. Казалось, эти черные дыры пронзают его насквозь. Наконец призрак отвернулся, и Альбус, глотая ртом воздух, рухнул на пол. Внутри все словно подернулось коркой льда.

— Ты тот, кто мне нужен, — сдержанно произнес призрак, не поднимая глаз. — Теперь это твое задание, и ты обязан его выполнить. В некотором смысле ты… избранный.

— Это же… Да это просто смешно, — жалобно протянул Альбус. — Что это вообще за задание такое?

В конце концов, чем скорее он узнает, в чём оно заключается, тем скорее сможет с ним разобраться. Призрак снова задумчиво посмотрел на него.

— Ты голоден? — внезапно спросил он.

— Что… Ты что, свихнулся? Нет, конечно!

— Лжешь. Мальчишки в твоем возрасте ощущают голод постоянно. Отправляйся на кухню и добудь себе что-нибудь.

— Добыть еду? — На этот раз призрак совершенно сбил Альбуса с толку. — Это и есть твое хваленое задание, которое должно наконец упокоить тебя в мире? Достать себе чего-нибудь поесть ночью?

— Представь, что это разминка. Делай, что тебе сказали.

— Даже не думай. Все это наверняка против правил. Выходить из гостиной после отбоя точно запрещено.

— Против правил? — призрак тщетно пытался сдержать привычную усмешку. — А ты уверен, что тебя не усыновили?

— И вообще, я знать не знаю, где здесь кухня!

— Печально я гляжу на это поколенье… Подумать только, ведь его родители в свое время могли отыскать на поле крошечный снитч, а отец нашел почти все крестражи, хитроумно запрятанные ужаснейшим темным магом. А теперь его сын заявляет, будто неспособен отыскать кухню в одном-единственном здании. Кухню, в которой — обратите внимание! — ежедневно готовится обед для тысячи студентов. Ты и правда готов довольствоваться званием самого слабого звена в этой семье?

С яростным воплем Альбус швырнул тапок в усмехавшегося призрака.

— Восхитительно. А ведь я только предложил способ раз и навсегда доказать, что тебя не стоит недооценивать. Иди. Тебя ждет задание.

— Ладно! — заорал Альбус. — Глупее не придумаешь, но кто мне мешает это сделать?!

Он нарочито громко протопал к выходу из спальни, но, вспомнив о чем-то, оглянулся.

— Эй, а ты кто вообще такой?

Ответа не последовало. Призрак исчез.

Альбус подумал, не вернуться ли в постель, но сна не было ни в едином глазу — слишком уж его разозлил этот призрак. Он осторожно проскользнул в гостиную, которую заливал мерцающий лунный свет, прошедший сквозь толщу озерной воды, и на цыпочках выбрался в коридор.

«Отлично, — мысленно подбодрил он себя. — Скорее всего кухня на первом этаже или в подвалах. И наверняка где-нибудь рядом с Большим залом. Так что лучше начать отсюда…»

С этой мыслью он повернул в коридор, которым вел их с пира староста. Шлепанье босых ног эхом отдавалось от стен. Лишь один раз, заслышав немелодичное посвистывание, он поспешил спрятаться за доспехами. Мистер Шанпайк, жизнерадостно махавший облезлой метелкой, прошел мимо, ничего не заметив.

Однако у входа в зал до слуха Альбуса донесся ожесточенный спор. Голоса стремительно приближались, и он едва успел нырнуть за ближайшую статую, когда из распахнувшихся дверей вылетел директор. Рядом с ним шагала пожилая волшебница, выронившая на пиру кубок, а следом семенил крошечный профессор с непослушной седой шевелюрой.

— … совершенно нет времени на ваши смехотворные выдумки, Минерва, — отмахнулся мистер Фадж. — Да, всех нас подкосил тот факт, что мальчик попал в Слизерин, но в семье не без урода.

— Но я узнала этот голос! — настаивала на своем волшебница. — Корнелиус, ради всего святого, я же работала с ним бок о бок семнадцать лет! И ничего я не выдумываю! Пожалуйста, позвольте мне поговорить с портретом…

— Именно! — вставил запыхавшийся карлик-профессор. Похоже, он бросил все силы на то, чтобы поспевать за широким шагом Фаджа, и едва ли мог внести большую лепту в разговор.

Но Фадж внезапно остановился и залился лающим смехом.

— Поговорить с портретом? Когда вам будет угодно, моя дорогая — если сумеете застать его на месте. Он редко удостаивает нас своим присутствием — очевидно, из уважения к школе. У него наверняка есть и другой портрет, и я даже догадываюсь, кто его владелец, — произнес Фадж и буквально выплюнул: — Поттер!

Альбус подпрыгнул от испуга.

— Корнелиус, о чем вы…

— Поттер настоял на том, чтобы этот портрет повесили в моем кабинете! Поттер заплатил художнику, а затем преподнес портрет в дар школе! Это Поттер захотел, чтобы его портрет висел в одном ряду с изображениями других директоров. И зачем же? — Фадж взмахнул руками. — Чтобы шпионить за директором в его собственном кабинете, вот зачем!

— Что за нелепость! — бросил отдышавшийся наконец карлик-профессор.

— Нелепость, говорите? — Фадж разъяренно рванулся прочь, так что его собеседникам оставалось лишь броситься следом. — Словно он и прежде не шпионил для Поттера! Подумайте сами, Поттер уже староват для того, чтобы гоняться за темными магами, и теперь наверняка ищет себе тепленькое местечко. Но посмей он хоть на миг покуситься на мое!..

Альбус недоуменно смотрел вслед удаляющемуся директору, пытаясь постичь смысл подслушанного разговора. Его не отпускало досадное ощущение, что все ключи к разгадке у него на руках, однако в голове по-прежнему царил сумбур. Он и понятия не имел, как подступить к этой задачке.

Из раздумий его вывели приближавшиеся с другого конца коридора голоса преподавателей. Альбус рванул с места, но, едва повернув за угол, поскользнулся и кубарем скатился по лестнице. Болезненно пересчитав копчиком половину ступенек, он решил было, что с него хватит, пора возвращаться в слизеринскую спальню, но как раз в этот момент уловил аромат съестного. Следуя за запахами тушеного мяса и горячей овсянки, Альбус выбрался в пустой коридор. Никаких дверей, однако, здесь не было, только на стене висела одинокая картина. Альбусу она показалась странной, но что именно его смутило, он понял не сразу.

Все картины в замке, что он видел этой ночью, были портретами. Повсюду висели изображения магов и волшебниц на балах, битвах и охотах, всюду на картинах мирно спали люди и прочие существа. На этой же имелась только чаша с фруктами.

Альбус ткнул в картину пальцем, и, к его удивлению, нарисованная груша взвизгнула и заерзала. Заинтересовавшись, он снова ткнул в нее, и на этот раз груша захихикала и закачалась — и не успел он моргнуть, как перед ним открылась дверь. Взгляду страшно довольного собой Альбуса предстала огромная кухня. На открытом огне булькали огромные чаны с овсянкой, а на него во все глаза смотрели домовые эльфы.

— Проголодался я что-то, — развел руками Альбус.

* * *

Новый сон оказался куда приятнее предыдущего. Альбусу привиделось, что он лежит в своей постели, все еще сжимая недоеденную липкую булку, и тут его кровать взмывает ввысь.

— Я лечу!

Во сне его переполняло счастье.

Но в этот момент он с глухим стуком рухнул на каменный пол и проснулся. Рядом лежала на боку его старая кровать с балдахином. Сонные первокурсники недовольно протирали глаза.

— Пора вставать, малыш! — пропел довольный Принц. — Неужто ты забыл о тренировке?

— Нелли, детка, надевай-ка скорей свои юбочки, пока мы не посадили тебя на метлу голышом, — добавил Йорик.

Альбус принялся торопливо одеваться. Принц поднял недоеденную булочку.

— Так-так, похоже, кое-кто сегодня побывал на кухне, — проницательно заметил он и добавил уже с набитым ртом: — Запомни — никакофа зафтрака до конфа тренирофки.

Йорик наградил Принца подзатыльником, отобрал булку и доел сам.

Тем временем команда слизеринцев уже заждалась их на поле.

— Могла бы поспать еще минут пятнадцать, — пробурчала коренастая девочка.

— О да, Гойл, мало кому известно, сколько нужно отдыхать, чтоб оставаться такой красоткой, — тут же заметил Принц.

— Хватит, — встал между ними Йорик. — Упражнения вы знаете, могли бы начинать без нас. Мы с Принцем все равно будем готовить нового ловца, так что хватит маяться дурью, работаем!

Едва игроки взлетели, Йорик обернулся к Альбусу.

— Гойл вратарь, мы с Ланистером загонщики, а Принц, Ларкен и Нотт играют за охотников. Ты ведь знаешь правила?

— Ну да.

— Правила? Какие еще правила? — всполошился Принц.

— Правило первое — не обращать внимания на Принца, если он ведет себя как полный идиот. То есть почти всегда.

— Геро, твои слова ранили меня в самое сердце.

— Смертельно, надеюсь. Поттер, у тебя есть метла?

— Первокурсникам запрещено…

— Я имел в виду дома. Которую тебе могли бы прислать в школу. — Альбус покачал головой. — Тогда свяжись с родителями и попроси купить тебе новую. Скажи, что теперь ты наш ловец. Думаю, они будут рады за тебя.

Альбус едва подавил внезапное желание расхохотаться.

— Вряд ли они станут помогать Слизерину выиграть квиддичный кубок, — заметил он.

— Попытка не пытка. А не будет другого выхода — стащишь метлу у брата. Сегодня полетаешь на «Пустельге» Принца. Я бы дал тебе свою метлу, не будь это «Громобой» — тебя размажет по дереву в Запретном Лесу тонким слоем прежде, чем ты вообще поймешь, как на нем тормозить.

Желудок Альбуса ухнул вниз, едва он вспомнил, что сегодня ему придется летать на метле. Альбус не шутил насчет воздушной болезни — он и в самом деле боялся высоты. Но Принц уже протягивал ему до блеска отполированную метлу.

— Ребят, слушайте, может, подождем занятий по полетам?

— Забудь об уроках, они тебе не понадобятся. Учить тебя будем мы, — заявил Йорик. Почесав в затылке, он добавил: — Слушай, Принц, а с чего мы сами начинали?

— Заставляли метлу прыгать в руку, — Принц положил «Пустельгу» на землю. — Ну вот, а теперь протяни руку и прикажи ей: «Вверх!»

— Вверх!

Больше всего на свете сейчас Альбус мечтал, чтобы метла не сдвинулась с места.

Что та успешно и проделала.

— Вот как, — буркнул Йорик.

— Так, ясно, — сказал Принц. — Давай еще раз.

Уже увереннее Альбус крикнул:

— Вверх!

Метла осталась на месте, как он того и хотел. Все последующие попытки окончились тем же выдающимся результатом.

— Наверное, мне еще просто рановато летать, — с облегчением объявил Альбус.

Но Йорика не так легко было сбить с цели.

— По-моему, тебя просто нужно немного подтолкнуть. Принц, бери метлу. — Принц вытянул руку, и «Пустельга» тут же прыгнула ему в ладонь, словно только того и ждала. — Так, а теперь подержи ее в воздухе, чтобы Поттер смог залезть.

— Ничего не выйдет, — проблеял Альбус, взбираясь на метлу. Теперь и он сам парил в воздухе. Принц медленно поднял метлу до уровня плеч.

— Ну как, готов? — спросил Йорик.

— Нет!

— Тогда держись крепче!

— И мысли влет!

— Готов? Поехали!

Принц выпустил метлу, и Альбус почти тут же мешком рухнул на землю.

— Вот как, — буркнул Йорик.

— Так, ясно, — сказал Принц. — Слушай, может, родители забыли сказать тебе, что ты сквиб?

— Да иди ты!

— А вдруг ему всего лишь не хватает стимула, толчка, а? — предположил Йорик.

— Предлагаешь пробежаться с ним немного?

— Именно.

Вскоре они снова водрузили Альбуса на метлу.

— На этот раз мы разгоним метлу, а потом отпустим, — проинструктировал его Йорик. — Твоя задача — взлететь после этого, понял?

— Да понял я, понял, только…

Договорить Альбус не успел — Йорик с Принцем уже рванули вперед через все поле, словно понесшие лошади. Они послали метлу в свободный полет, точно гигантский бумажный самолетик, и Альбус ощутил тошнотворную невесомость — всего на мгновение, когда импульс еще удерживал метлу в воздухе. Но почти тут же «Пустельга» нырнула носом, ступни Альбуса ударились о землю, а голова не заставила себя ждать и последовала их примеру. Когда Йорик и Принц подбежали к нему, Альбус пытался вытряхнуть траву и корни из волос.

— Классную борозду пропахал, — оценил Йорик. — У тебя почти получилось! Давай еще разок.

Одной попыткой дело не ограничилось, но когда Альбус в пятый раз проехался по полю носом, Йорик задумался.

— Может, нужно разогнать тебя быстрее?

— Точно! Где твой «Громобой»? — загорелся Принц. И несмотря на возражения, Альбуса вскоре снова водрузили на «Пустельгу». Йорик держал ее в воздухе, сидя на собственной метле — сияющей черной красавице с пурпурными молниями, выгравированными на гладкой рукояти.

— Готов?

Альбус уже не пытался отвертеться. Он лишь вцепился в метлу мертвой хваткой, так, что побелели костяшки.

Йорик медленно полетел по краю поля, постепенно ускоряясь и буксируя Альбуса, которому неторопливое кружение метел напомнило маггловскую карусель — раньше он так любил на ней кататься! Но вскоре они уже мчались по кругу так, что ветер свистел в ушах — Альбус видел, что Йорик кричит ему что-то, но не мог разобрать ни слова. Он подумал было, что Йорик предупреждает его — отпускает его! — но почти тут же понял свою ошибку. Йорик уже отпустил метлу.

А он летел!

Альбус еще никогда в жизни не испытывал такого ужаса, но ведь он летел, летел же! «Пустельга» зарыскала в воздухе, но Альбус сумел выровнять ее — не хватало еще врезаться в землю на такой скорости! Посреди поля радостно скакал и кричал ему что-то одобрительное Принц.

А с другого края поля к Альбусу пугающе быстро приближались трибуны.

Он попытался свернуть, наклонившись всем телом, но этого оказалось недостаточно — метла Принца поворачивала слишком медленно. Альбус попытался наклониться еще больше, но не удержался и опрокинулся, повиснув на метле вниз головой, — и встретился с полем куда раньше, чем предполагал. Его оторвало от метлы и швырнуло о землю, перевернуло несколько раз и с неприятным хрустом приложило о трибуну.

Не успел Йорик приземлиться рядом, как пытавшийся подняться Альбус снова рухнул на колени. Его вырвало.

— Вот поэтому-то мы и не завтракаем до тренировки, — любезно пояснил ему Йорик. — Ты как, Поттер, цел?

— Я летел, — прохрипел Альбус.

— Да, парень, именно так.

— Эй, есть кто живой? — подбежал к ним Принц.

— Есть, есть. Даже не знаю теперь — закончить пока или еще разок попробовать освоить этот трюк?

— Знаешь, с «Громобоем» мы все-таки немного перегнули палку, — сказал Принц. — В следующий раз он может и не сообразить остановиться так вовремя. А полеты на такой скорости иногда оказываются слишком… — Он неопределенно покачал рукой в воздухе.

Йорик кивнул.

— Значит, на сегодня все.

Они уже почти миновали лестницу, ведущую на трибуны, когда Принц вдруг замер и схватился за голову.

— Ну конечно! И как я раньше не догадался! Сразу нужно было с этого начинать. За мной!

И он рванул вверх, на трибуны, так что Йорику и Альбусу ничего не оставалось, кроме как следовать за ним.

— Плавать можно научиться только плавая, летать — летая! Но если ноги касаются дна, плавать никогда не научишься. Поэтому их нужно кидать сразу в омут! Понимаете?

— Нет, — честно отозвался Йорик.

— Меня не так учили плавать! — взвыл Альбус, которого привела в ужас не столько сама идея, сколько неясный еще подтекст, вложенный в нее Принцем. — Неужели тебя просто бросали в воду?

Принц обернулся.

— Нет конечно.

На лице его отражалась великая борьба здравого смысла и вдохновения. Внезапно он просиял и снова ринулся вверх по лестнице, бросив ребятам:

— Орлы!

— Точно, орлы! — восхищенно завопил уловивший наконец идею друга Йорик.

Альбус недоуменно пожал плечами и побежал догонять их.

— Орлят никто не спускает на землю и не подбрасывает в воздух, чтобы они научились летать, — развивал свою мысль Принц. — Нет, матери просто скидывают их с утеса или с какой-нибудь ветки, и чем выше — тем лучше! Нам важна вовсе не скорость, понимаете? Для начала нужно забраться повыше!

— Да ты рехнулся, — сказал Альбус, заглянув за край трибуны. Земля виднелась далеко внизу. Очень далеко.

— Ну же, малыш! — казалось, Принца физически ранил его отказ. — Поверь мне, это сработает — ты же летел, в самом деле летел! И снова взлетишь! Еще один рывок, главный, ну!

— Если не хочешь, заставлять тебя никто не будет, — проникновенно сказал Йорик, но Альбус уже видел — тот и сам загорелся энтузиазмом Принца.

Выбора у него не было. Он покрепче сжал рукоятку «Пустельги», шагнул к краю трибуны и сглотнул.

— Ну ладно.

Принц еще раз помог ему устроиться на метле. «Я ведь летел, — повторял про себя Альбус. — И снова взлечу!» Он был напряжен до предела, все его тело словно распирало от возбуждения, скованного коркой смертельного ужаса.

— Готов? — снова спросил Йорик.

— Готов! — пискнул Альбус впервые за это утро.

— Ладно, на счет три. Раз… Два… Три!

Принц и Йорик запустили метлу, и Альбус камнем рухнул вниз.

Земля внезапно оказалась куда ближе, чем представлялось всего секунду назад. Она выгнулась пузырем, готовая проглотить его, но Альбус, подстегиваемой паникой, невероятным усилием воли сумел вывернуть метлу и, царапнув кроссовками по траве, свечкой взвился вверх. Вопя во все горло, он влетел в самую гущу тренирующихся игроков, врезался в охотника и, отскочив от загонщика, получил бладжером по голове.

От удара в мыслях помутилось, и теперь ему казалось, что время течет будто во сне, медленно и неуловимо — в точности как уплывающая из его хватки метла. Беспорядочно размахивая руками в тщетной надежде поймать «Пустельгу», Альбус все же ухватился за что-то и задержал падение. Краем глаза он увидел, как метла штопором уходит вниз, но в тот миг, когда он уже готов был сорваться с воротного кольца, его подхватил за мантию Йорик. Альбус еще успел услышать его вопль ужаса, когда рукав мантии с треском оторвался, а потом земля беззвучно взметнулась и залепила ему знатную оплеуху.

— Не стоит его трогать.

— Уже. Мы ведь его перевернули.

Альбус очнулся в незнакомом, залитом ярким светом месте. Над ним склонились темные размытые фигуры.

— Смотри, глаза открыл! Живой, наверное. — Альбуса больно ткнули пальцем под ребра. — Эй, малыш, ты жив?

— Ай.

— Вот видишь, жив!

— Пока что. Слушай, Поттер, идти сможешь?

— Надо позвать кого-нибудь.

— Ну да, конечно. Ты хоть понимаешь, во что мы влипнем по твоей милости?

— Это была твоя идея.

— А достанется все равно всей команде.

— Поттер, ты как там? Что болит?

— Все.

— Нужно позвать кого-нибудь из учителей.

— Да нет, все с ним в порядке будет. Подумаешь, дух перехватило, поправится.

Альбус с трудом приподнялся и сел. Ощущения были ужасные — внутри все скрутило, хотелось блевать, но желудок давно опустел. «Да чтоб я еще раз согласился на такую глупость».

— Вот, смотри — свеженький, как огурчик!

— Нужно позвать учителя.

— Не надо, — прохрипел Альбус. — Со мной все хорошо.

Он с трудом поднялся на ноги. Голова кружилась.

— Ладно. Принц, доставь его в больничное крыло.

Принц аккуратно взял его под руку.

— Вот так, молодчина. Прогуляемся, подышим свежим воздухом — что может быть полезнее для здоровья?

Альбус зашаркал вперед, пытаясь понять, осталась ли в его теле хотя бы одна целая косточка или мышца. Наконец, отойдя от поля достаточно далеко, Принц шепнул:

— Знаешь, мне нужно кое-что сказать тебе… Но только между нами, слышишь?

— Да все в порядке, — пробормотал Альбус.

— Нет, нет, послушай. Конечно же, ты настоящий слизеринец, а значит, честолюбивый плут. И я прекрасно понимаю, каково это — терпеть и выжидать, когда ты юн и полон сил. Но все же мы с Геро обсудили этот вопрос и достигли полного взаимопонимания, — Принц смерил Альбуса строгим взглядом. — Извини, Поттер, но прежде чем играть за школьную команду, придется тебе взять парочку уроков полета.

— Ну же, милый, просыпайся…

Альбус сонно протер глаза и сел в постели. Осмотревшись, он понял, что до сих пор находится в больничном крыле.

— Сколько я проспал?

— Целый день и всю ночь, — ответила мисс Буллок, медсестра. — Совсем они тебя, бедняжку, умотали! Смотри завтрак не пропусти.

Альбус сорвался с места, и последние слова она прокричала уже ему вслед:

— И не вздумай больше слушать этих хулиганов, хватит с тебя глупостей!

Альбус чувствовал себя превосходно. От вчерашних жутких травм не осталось и следа — ни царапинки, ни даже синяка, — и он спокойно проспал до самого утра без всяких там призраков и капитанов из семейства жаворонковых. Его даже не тревожили обычные кошмары. Он всю ночь выделывал невероятные пируэты и уходил в пике, но, в отличие от прежних сновидений, так и не проснулся в холодном поту перед самым ударом о землю. Ему не раз снилось, что он во-вот влетит в стену, но теперь он полностью владел собой и каждый раз успешно уходил от опасности. Похоже, упав с метлы по-настоящему, Альбус победил свой страх высоты.

В Большом зале он направился было к слизеринскому столу, но кто-то остановил его, схватив за плечо.

— Вот ты где! — повернул его к себе Джеймс. — А я как раз собирался наведаться в больничное крыло еще раз. Ну ты нас и напугал! — Брат подтолкнул Альбуса к гриффиндорскому столу. — Мы бросились в больничное крыло, как только узнали, но мисс Буллок нас не пустила — сказала, что ты спишь и будить тебя не стоит.

— Альбус! — Роза вскочила из-за стола и бросилась ему на шею. — Как ты?

— Они даже не сказали нам, что с тобой случилось, — пожаловалась Виктуар. — Несчастный случай, видите ли! Merde! — Она нежно прикоснулась губами ко лбу Альбуса. — Прости, мне пора, еще сочинение дописать надо. Но я все равно рада, что с тобой все хорошо. И не вздумай больше так делать — что бы ты там вчера ни натворил!

Виктуар деловито направилась к лестнице, а Джеймс усадил Альбуса за стол и устроился рядом.

— Ладно, у меня для тебя есть две новости — хорошая и плохая. Я пытался отпросить тебя с уроков полетов, но профессор Трилби и слышать ничего не захотел. Хотя я сказал, что ты боишься высоты, и вообще тебя тошнит, даже когда ты на стул взбираешься…

— Сдурел? — возмутился Альбус.

— Зато знаешь, что сказала профессор МакГонагалл? — Джеймс осмотрелся и продолжил заговорщицким шепотом: — Она считает, что в распределение кто-то вмешался и поменял тебя местами с этим придурком Малфоем!

— Не такой уж Скорпиус и придурок, — вмешалась чуть покрасневшая Роза.

— Еще какой придурок. Но главное — профессор может отправить его в Слизерин, а тебя к нам! — сказал Джеймс. — Так что не старайся пока заводить друзей среди этих... Ну, ты понимаешь, о ком я.

Тот Альбус, которым он был целых одиннадцать лет, вздохнул с облегчением.

Зато Альбус, которому едва исполнилось два дня, Альбус, оказавшийся в центре внимания таинственных призраков и квиддичных игроков, тот Альбус, которого называли Избранным, который успел за это время дважды — дважды! — взлететь… Так вот, этого Альбуса слова Джеймса не впечатлили.

— У меня уже есть там друзья, — резко ответил он.

— Уже? — удивился Джеймс. — У тебя-то? Ничего себе, наш мышонок даже с кем-то заговорил! Неплохо, неплохо. И с кем же ты подружился? Неужели с тем уродцем, у которого глаз дергается? А может, с этой паклеголовой? Эти малявки-слизеринцы, похоже, страшно дружелюбные ребята.

— С Геро Йориком, капитаном квиддичной команды, и с Альбертом Принцем. Знаешь таких?

— Знаешь таких? — ужаснулся Джеймс. — Знаешь? Да их вся школа знает! Иероним Йорик ради квиддичного кубка на что угодно пойдет! А этот твой Принц, он вообще… вообще на что угодно пойдет!

— О чем это ты? — надулся Альбус.

— Да ты… Слушай, ты понятия не имеешь, за какими делишками его ловили. И уж тем более от каких он отмазался, — припечатал Джеймс. — Только потому, что он, видите ли, такой умничка, учит первокурсников и подмазывается к учителям так, что смотреть противно…

— Ничего он не подмазывается! — возмутился Альбус, гадая, правда ли это.

— Послушай-ка, что он натворил в прошлом году. Была там…

— Уши горят, не меня ли вспоминают? — без тени стеснения вмешался Принц, усевшись на пустующее место Виктуар. — Привет, Поттер-самый-старший! Ну как, подтянул чары летом, или нам опять придется спасать тебя от позора?

Джеймс скривился.

— Я тут, вообще-то, пытаюсь оградить младшего брата от дурного влияния некоторых личностей.

— Поздно спохватился, мы уже встретились, — усмехнулся Принц. — А как иначе, ты думал, он в больничном крыле оказался? Твой брат станет новым ловцом Слизерина. Летает он с восхитительной самозабвенностью. Вот только и приземляется так же, к сожалению.

Джеймс недоверчиво посмотрел на Альбуса.

— Ну да, есть такое, — пробормотал тот.

— А что ты, Поттер-самый-старший? Будешь в очередной раз пробоваться в свою команду? — спросил Принц, стащив с тарелки Джеймса сосиску. — Я тут услышал случайно, что Олдхэм о тебе говорил, и, знаешь, отзыв был совсем не лестный…

Джеймс встал, мрачно взглянул на Альбуса и молча выбрался из-за стола. Альбус съежился, заметив, что Принц обернулся к Розе.

— Может, представишь меня своей подружке, Поттер? С чего это ее так обсыпало, заразу какую подхватила?

Роза вспыхнула и подхватила свою тарелку.

— Позже поговорим, Альбус. Когда твоего друга не будет рядом!

— Роза, — окликнул ее Альбус, но та уже села рядом со Скорпиусом Малфоем, который с ужасом смотрел на огромный красный конверт. В зал начали влетать разносящие утреннюю почту совы.

— Не стоило тебе этого говорить, — сказал Альбус. — Она стесняется веснушек.

— Несомненно, — хохотнул Принц. — Смотри-ка, а благородных гриффиндорцев кормят той же бурдой, что и нас. Хотя старина Фадж наверняка с каждым годом разбазаривает все больше средств, отведенных на питание, с тех самых пор, как…

Внезапно по всему залу разнесся громовой мужской голос.

— Гриффиндор? — Скорпиус Малфой и все его соседи зажали уши руками, а бесплотный голос все повторял одно единственное слово, с каждым разом все громче: — Гриффиндор? Гриффиндор?! ГРИФФИНДОР?! ГРИФ-ФИН-ДОР?!!

С последнем яростным рыком конверт наконец взорвался.

— Кстати о птичках, — заметил Принц, — а ты еще не писал родителям?

— Вчера отправил, из больничного крыла, — нервно отозвался Альбус.

Почти тут же на стол перед ним с глухим стуком рухнул огромный сверток.

— Быстро ответили, — оценил Принц. — И по форме вылитая метла. Сейчас узнаем, насколько тебя родители любят.

Принц принялся распаковывать сверток, а Альбус взялся за прикрепленное к нему письмо.

«Дорогой Альбус, поздравляем с Распределением! Ты наверняка станешь гордостью Слизерина. Мы очень рады, что тебе там понравилось и что все оказалось не так страшно, как ты себе представлял. Ты завел новых друзей, и это просто прекрасно!

Надеюсь, ты поймешь, почему мы не стали посылать новую метлу. Ты даже не представляешь, как мы обрадовались, узнав, что ты научился летать! Твой отец сочтет за честь, если в квиддич ты будешь играть именно на этой метле.

Мы любим тебя, Альбус. Надеемся, ты и дальше постараешься поступать правильно.

С любовью,

твои папа и мама».

— Чтоб меня! — восхищенно выдохнул Принц. — Это же «Молния», вечная классика! Еще тех дней, когда эти метлы ценились по-настоящему. На такой тебе играть нельзя!

— Почему это?

Альбус сразу узнал отполированную красавицу-метлу, которую Принц держал в руках. Сколько он себя помнил, она висела в стеклянном футляре над диваном в гостиной.

— Потому что я знаю, как ты летаешь, — отрезал Принц. — Ты наверняка поцарапаешь ее или сломаешь. А ты даже представления не имеешь о ее настоящей ценности! А если она еще и была выпущена в том же году, что и модель, на которой летал Гарри Поттер… — Принц замолк на полуслове. — А, ну да, что это я.

— Отец хочет, чтобы я летал на этой метле! — уперся Альбус.

— Тогда это будет на твоей совести. Хотя бы постарайся не разнести ее в щепу. А это не Скорпиус Малфой, случйно? Мне с ним тоже нужно поговорить, жаль, что он не в Слизерине. Знаешь, его дедушка был другом самого…

— Не мог бы ты отдать мне мою метлу?

— Ах да! Я вспомнил, что хотел тебе сказать. Послушай, мальчик мой, у дядюшки Альберта есть для тебя парочка хороших советов. Весь вечер на пиру ты хвастался, что тебя приняли в квиддичную команду…

— Хвастался?!

— …а потом провалялся бог знает сколько в больничном крыле, симулируя ужасные травмы…

— Но…

— …и, не успев вернуться, сразу же направился к гриффиндорцам.

— Но это же моя семья! — взорвался наконец Альбус.

— И поверь, я глубоко сочувствую твоему горю, — отозвался Принц. — Но я лишь хочу сказать, что за все это время ты так и не перекинулся словечком с однокурсниками-слизеринцами. И знаешь, если и дальше так пойдет, они могут подумать, что кое-кто слишком задирает нос. Пора бы тебе познакомиться с остальными щенятами, малыш.

Принц был прав. Альбус оглянулся на слизеринский стол — первокурсники сгрудились вместе, оживленно что-то обсуждая. Кто-то оглянулся на него с любопытством — и не сказать чтобы особенно дружелюбным.

— Ладно.

Альбус встал из-за стола и потянул «Молнию» из рук Принца. Но тот явно не собирался расставаться с ней просто так.

— Первокурсникам запрещено иметь метлы, помнишь? А уж после такого начала… Я б на твоем месте не стал размахивать у них под носом этой штукой. Не беспокойся, я спрячу метлу в надежном месте, пока она тебе не понадобится. А теперь пшел!

Принц пересел к Малфою, а Альбус неохотно направился к слизеринскому столу — только затем, чтобы тут же опрокинуть на себя чей-то стакан с тыквенным соком.

— Привет, простите, — неловко пробормотал он. — Я Альбус Поттер.

— Опять ты! — зевнул Альбус. Несколько беспризрачных ночей, и воспоминания о жутком госте успели поблекнуть. К тому же после знакомства с Кровавым Бароном, Пивзом и многими другими привидениями Хогвартса неупокоенный дух перестал казаться таким уж страшным.

— Да, снова я. Неужели ты забыл о своем задании? О том, что ты избранный? А впрочем, что это я — если ты хоть что-то унаследовал от отца, то самомнение уже распирает тебе голову, и она скоро перевесит все остальное.

— Знаешь, вообще-то мне плевать, что ты там болтаешь, — заявил Альбус. — А если ты и дальше будешь мне надоедать, я позову Кровавого Барона, и посмотрим тогда, как ты запоешь!

— Да что ты говоришь? Можно уже дрожать от страха? Так позови же Барона, юный слизеринец, и посмотрим, на чью сторону он встанет.

Призрак угрожающе надвинулся на него, и испуганный Альбус скатился с кровати. Вот же черт! С Пивзом-то сработало.

— Ладно, ладно, готов я уже, встал. Так для чего я был избран?

Призрак окинул его презрительным взглядом. Черная мантия колыхалась от потустороннего ветра.

— Для истинного задания ты еще слишком слаб. Пока что я дам тебе другое. Ты знаешь, где находятся теплицы?

— Конечно. Профессор Лонгботтом показал нам их вчера на травологии.

— Прекрасно, тогда тебе лишь требуется… Постой, что ты сказал?

— Я... Я знаю, где находятся теплицы.

— Нет, нет, о профессоре…

— Профессоре Лонгботтоме?

— Профессоре Лонгботтоме? Я не ослышался, ты и в самом деле говорил о Лонгботтоме? О профессоре Лонгботтоме?

— Ну да, — нервно пожал плечами Альбус. — А что?

— Действительно, а чего еще следовало ожидать, когда во главе школы стоит Фадж? — скривился призрак. — Так или иначе, тебе нужно добыть лист ядовитой тентакулы. И не смей возвращаться без него! Отправляйся немедленно, — и он исчез, буркнув напоследок: — Профессор Лонгботтом, кто бы мог подумать.

Альбус пожал плечами и достал учебник травологии. Не то чтобы он горел желанием бродить ночью по школе, но если уж отправляться в теплицы, то не затем, чтобы стоять там бревном, пытаясь вспомнить, как выглядит эта самая ядовитая тентакула.

Просмотрев нужные страницы, Альбус выскользнул из слизеринской гостиной в лабиринт коридоров. Луна в ту ночь сияла особенно ярко, отчего залегавшие по углам тени казались еще чернее. На этот раз ни сторожей, ни учителей Альбусу не встретилось.

— Я избранный! — напомнил он себе, пробираясь мимо особенно уродливой горгульи. Эта мысль придала ему отваги — уж лучше быть избранным непонятно для чего, чем прослыть трусливым братишкой Джеймса Поттера.

Добравшись наконец до теплиц, он задумался, в какой же из них может оказаться ядовитая тентакула.

— Ладно, начну с самой безопасной, — решил Альбус. Глупее не выдумаешь, если он, полузадушенный и истыканный колючками, выберется наконец из самой опасной теплицы только затем, чтобы обнаружить тентакулу среди кабачковых гибридов в первой!

Он и не подозревал, как темно окажется в теплице. Конечно, с неба светила луна, но сами растения слились в темный клубок. Альбус достал свою ивовую палочку — только бы справиться с заклинанием!

— Люмос! — Единственная искра вспыхнула на конце палочки и тут же погасла. — Люмос! Люмос!

Наконец палочка засветилась. Альбус и сам едва не сиял от гордости — он впервые использовал заклинание не на уроке и не ради забавы.

— Альбус Поттер! Это ты?

Альбус испуганно вскинулся и увидел профессора Лонгботтома. До этого момента его скрывала груда садовых горшков.

— Что-то случилось, Альбус? Что ты здесь делаешь посреди ночи? — спросил он, натягивая рабочие перчатки.

— Э-э-э… Я… Мама просила передать вам привет от них с папой!

— В полночь в теплице? Оригинально! — рассмеялся профессор Лонгботтом. — Альбус, послушай, тебе и в самом деле не стоит выходить из спальни ночью. В Хогвартсе хватает угроз, которых ты пока не понимаешь, а родители послали тебя сюда не для того, чтобы ты вляпался в какую-нибудь опасную переделку.

— Они хотят, чтобы я был храбрым!

— Скажем так — они надеются, что школу ты переживешь. Я не собираюсь допрашивать тебя, но раз уж ты здесь, без работы не оставлю, не обессудь. Считай это наказанием за нарушение правил. Пойдем.

Профессор Лонгботтом провел Альбуса мимо грядок со спящими растениями и остановился перед огромным горшком. Из земли поднималась мощная громада мясистых кактусов, сплошь покрытых сверкающими цветами.

— Знакомься, это цереус сияющий. Цветет раз в пятьдесят лет и только в полнолуние. Прекрасный ингредиент для зелий, вот только собирать цветы нужно непременно в тот момент, когда они уже созрели и опали со стебля, но еще не перестали сиять, — профессор протянул Альбусу стеклянную банку. — В такой зачарованной банке цветы не потеряют волшебных свойств. Но смотри — поймать легко, сложней не упустить пойманных!

— Не упустить? — переспросил Альбус. — А…

— Первый пошел! — закричал профессор Лонгботтом. — Давай за ним!

Один из сияющих цветков оторвался от ствола, но не упал на землю, а взмахнул лепестками и, перелетев кактус, понесся к рассаде бубонтюберов. Альбус поднырнул под стол, перепрыгнул через мешок с удобрениями, споткнулся о лопату и, рванув вперед, наконец схватил цветок за мгновение до того, как он приземлился на старый рыхлитель. Альбус быстро сунул его в банку, но на дно осел лишь безжизненный ворох лепестков.

— Потух, — пожаловался он. — Поздно поймал, да?

— Скорей лови остальных!

Цветы опадали уже гроздьями, и Альбус принялся торопливо хватать их и заталкивать в банку, стараясь не выпустить уже пойманных. Они вились под крышкой и только подгадывали момент, чтобы выскользнуть на волю.

— Эх, сети надо было готовить, а не банки одни, — сокрушался профессор Лонгботтом, но Альбус так увлекся погоней за неуловимыми цветами, что едва его слышал.

Наконец он подхватил последний цветок и вернулся к горшку с цереусом. Профессор Лонгботтом наловил целых четыре банки сияющих лепестков, тогда как Альбус заполнил всего одну, да и в той на дне лежала груда погасших цветков, а живые оказались помяты.

— Толку-то от меня…

— Не мели чепухи, Альбус, благодаря тебе у меня есть целая банка сверх того, что я собрал бы сам. Погоди, вот выучишь еще немного заклинаний и сможешь охотиться за этими цереусами не хуже меня. Молодец, спасибо! — Профессор Лонгботтом сложил банки в холщовый мешок и взвалил его на спину. — А теперь пора вернуть тебя в спальню.

— Ой! — вспомнил Альбус о своем задании. — Мне надо… То есть… Извините, а можно я сорву с ядовитой тентакулы один листок?

— Листок ядовитой тентакулы? — озадаченно переспросил профессор Лонгботтом. — Зачем он тебе? От них же никакого толка.

— Да просто… Нужно мне, — неуклюже вывернулся Альбус. Отчего-то ему не хотелось рассказывать о призраке, который завел привычку посылать его со странными заданиями по ночам.

— Что, проходишь обряд посвящения?

— Вроде того.

— Ладно, пойдем, — вздохнул профессор Лонгботтом. — Только держись за мной, тентакула не слишком-то любезна, когда ее будят среди ночи.

Он провел Альбуса в следующую теплицу, где в углу вздымало плети странное растение, посапывающее сотнями зубастых морд-бутонов. Профессор приложил палец к губам, оторвал один листок тентакулы и тут же подался назад, увлекая Альбуса за собой.

Тентакула ахнула и замолотила рычащими плетьми, остервенело щелкая зубами в бессильной попытке дотянуться до нарушителей спокойствия.

— Не бойся, горшок надежно прикреплен самоклеящимися чарами. А память у тентакулы короткая.

Профессор Лонгботтом был прав — когда они уходили, тварь уже потеряла к ним интерес, зевала бесчисленными пастями и, ворча, снова укладывалась спать.

— Все еще не верится, что ты теперь слизеринец, — сказал профессор Лонгботтом, шагая по коридору. — Знаешь, когда шляпа объявила твой факультет, мне даже почудилось, будто… — не закончив, он рассмеялся. — А впрочем, глупости все это, просто неприятные воспоминания моих собственных школьных лет. А тебе занятия нравятся?

— Еще как! Они все ужасно интересные! — горячо отозвался Альбус. — Я на первом же занятии превратил спичку в иголку, а на чарах мы здорово повеселились! Астрономия классная, но круче всего зелья, я уже пол-учебника прочитал. Знаете, это как собирать мозаику, чтобы все частички подходили друг к другу…

— Замечательно! — улыбнулся профессор Лонгботтом. — Меня самого к зельеварению никогда не тянуло, с учителем не заладилось. А тебе, выходит, нравится Мутнис?

— Да вроде, — пожал плечами Альбус. — Но у нас с ним всего одно занятие пока было.

— До сих пор привыкнуть не могу, что зельеварение преподает пуффендуйский декан. Мне всегда казалось, что зелья любят слизеринцев, — профессор Лонгботтом чуть вымученно улыбнулся Альбусу. — Может, в том и причина?.. Ладно, а с ребятами как дела?

— Хорошо. Я подружился с ребятами из квиддичной команды, но и первокурсники неплохие парни.

— Рад слышать. Но если вдруг что-то не заладится, хулиганы приставать начнут или еще что, иди сразу к профессору Сильванус, хорошо? Если она тебя не пугает, потому что, видит Мерлин, меня она…

Профессор Лонгботтом внезапно умолк и, побледнев, уперся взглядом в затянутый тенями угол.

— Что там? — встревожился Альбус.

Профессор Лонгботтом сбросил оцепенение.

— Да ничего, померещилось — игра теней, наверное. Навеяло разговорами о Слизерине и зельях, да и спать давно пора. Просто мне на секунду показалось, будто я увидел… А мы ведь уже на месте, верно? Кажется, слизеринская гостиная за этой стеной.

— Да-да, все правильно... Профессор, вы как? Не стоит вам здесь одному ходить, если какая-то гадость рядом шастает…

Профессор Лонгботтом потрепал Альбуса по плечу.

— Даже если мне не почудилось, бояться здесь нечего. Разве что тебя это удержит в постели — тогда, конечно, эта гадость жуткая и смертоносная. Кстати, держи…

Профессор Лонгботтом положил мешок на пол, достал пустую банку и отсыпал в нее несколько цветов цереуса.

— Небольшой сувенир на память о сегодняшней ночи. Кто знает, может, они тебе еще и пригодятся для зельеварения. Удачи тебе в Слизерине, Альбус.

— Спасибо, профессор! — расплылся в улыбке Альбус. — Вы самый клевый учитель!

Он прокрался в спальню и залез в постель. Призрака нигде не было видно. Альбус поставил банку с цветами цереуса на тумбочку, а сверху положил листок тентакулы. Профессор Лонгботтом поделился с ним лучшими экземплярами, а не теми измятыми беднягами, которых наловил сам Альбус. Засмотревшись на переливающиеся узоры из сияющих лепестков, Альбус и сам не заметил, как заснул.

Разбудила его прилетевшая с соседней кровати подушка.

— Вставай, засоня! — крикнул Иэн Кроссли. — У нас сегодня урок полетов! Эй, Поттер, что это у тебя, ночник? Вы только гляньте, какая прелесть, баночки-цветочки! Поттер, а Поттер, что мне будет, если я его заберу?

— Захлопнись, Кроссли, а то не видать тебе больше домашки по трансфигурации, — рыкнул Альбус.

Кроссли захлопнулся, и Альбус, позевывая, начал собираться. Чему-чему, а справляться с некоторыми неурядицами жизнь со страшим братом учит сполна.

— Прежде чем взлететь, — строго заявил им профессор Трилби, — вам предстоит пять месяцев ухаживать за метлами! Есть с метлами! Спать с метлами! Учиться, принимать ванну, да хоть мазурку танцевать — пожалуйста, но только в обнимку с метлами! С метлой вы должны стать единым целым... А до того прекрасного мига чтоб ног от земли не смели отрывать!

Над столпившимися первокурсниками пронесся стон разочарования и ужаса.

— Шу-у-утка! — довольно пропел Трилби и громоподобно расхохотался. — А ну-ка, тащите метлы из сарая! Положите со стороны руки, в которой обычно держите палочку, и ждите указаний.

Чуть ли не все первокурсники разом рванули к сараю со школьными метлами, так что дверь обреченно затрещала. Альбус попятился — ему еще нужно было перекинуться с преподавателем парой слов.

— Я не первый год летаю, — разливался соловьем Скорпиус Малфой. Роза не сводила с него восхищенного взгляда. — У дедушки в Уилтшире огромное поместье, защищенное от магглов, так что я успел потренироваться…

— Что случилось, Поттер? Спросить что-то хотел? — прогудел Трилби.

— Да, — Альбус старался говорить как можно тише. — Я только хотел сказать вам, что мой брат пошутил, я спокойно взбираюсь на стул, и меня вовсе не тошнит.

— Что ты там бормочешь? — прокричал Трилби. Его регулятор громкости, похоже, давным-давно заело на крайней отметке. — Говори громче, парень, не мямли!

— Мой брат! — крикнул в ответ Альбус, раздражаясь. — Мой! Брат! Пошутил!

— Брат? Пошутил? — недоуменно воззрился на него Трилби. — О чем это ты? Да, кстати, а как у Джеймса дела? Я с ним еще не виделся.

— Да так, ничего, — Альбус залился краской. — Пойду-ка я лучше метлу возьму.

Он скрылся в толпе ребят. Разумеется, Джеймс подшутил над ним. Братец опять водил его за нос, а он попался как миленький! Ох и дурак!

— Поттер, сюда! Эй, Поттер!

Эсмеральда Лир, одна из однокурсниц-слизеринок Альбуса, размахивала в воздухе второй метлой.

— Думаю, не попроситься ли в команду в этом году, — заговорщицки шепнула она, протягивая метлу Альбусу. — Не замолвишь за меня словечко перед Йориком?

— Ну, ладно, может быть, — неуверенно протянул Альбус. — Вряд ли он прислушается, конечно.

Разобрав метлы, ученики под руководством Трилби приказали им взлететь. К удовольствию Альбуса, его метла послушно прыгнула в руку. Почувствовала, наверное, что теперь ему и самому хочется летать, решил он.

Урок прошел неплохо, хотя Альбусу нечем было особенно похвастаться. На метле он держался и управлял ей без труда, но вот как набраться духу и разжать побелевшие от напряжения пальцы, чтобы схватить снитч? В конце концов его снова вырвало.

— Воздушная болезнь, — вынес вердикт Трилби. — Встречается довольно часто, но у многих со временем проходит. Во всем остальном, мистер Поттер, на метле вы держитесь неплохо.

Альбус не без удовольствия отметил, что Скорпиус то и дело переворачивался в воздухе, несмотря на все свое бахвальство. Метлу Розы немного сносило в сторону, да и остальные, на взгляд Альбуса, звезд с неба не хватали.

— Эй, Роза! — окликнул он кузину после урока. — Здорово летаешь.

— У тебя тоже отлично получается, — улыбнулась Роза. — Ты все просто на лету схватываешь!

— На лету, говоришь? — протянул Скорпиус. — И за кого же ты собираешься играть в слизеринской команде, Поттер? За тошнотного охотника? Или загибающегося загонщика? А может, блевотного ловца?

— Скорпиус! — попыталась приструнить его Роза, но и сама не сумела скрыть улыбку. Остальные первокурсники расхохотались в открытую — слизеринцы громче всех, — так что Альбус не задал обидчику заслуженную взбучку, а лишь показал ему язык и направился к школе.

Впрочем, далеко уйти ему не дали — на плечо опустилась тяжелая ладонь, а над ним навис шкафоподобный пуффендуйский староста.

— Это ты Альбус Поттер?

Однокурсники Альбуса мгновенно рассосались по полю — «наше дело сторона» ясно читалось в их взглядах. Роза нерешительно затопталась рядом, но Скорпиус твердо взял ее за руку и повел прочь.

— Я, — съежился Альбус.

Староста нахмурился.

— Слушай, а та метла, что сейчас у Принца — на ней правда сам Гарри Поттер в Хогвартсе летал?

— Ну да, — озадаченно ответил Альбус. — А теперь она моя.

— Ну вот и хорошо, — ослабил хватку староста. — А то моя сестра заплатила Принцу пять сиклей, чтобы дотронуться до нее, я и решил проверить, как бы глупышку не одурачили.

Староста ушел, оставив Альбуса недоумевать над его словами. Уже два дня он безрезультатно пытался поймать Альберта Принца, чтобы потребовать назад свою метлу, и в конце концов пришел к заключению, что тот избегает встречи. Для этого могла найтись сотня причин — одна ужаснее другой, — однако слова старосты казались Альбусу полнейшей бессмыслицей.

Он вернулся в слизеринскую гостиную, надеясь застать там неуловимого Принца, но тот уже опять скрылся в неизвестном направлении. В Большом зале его не было, как и на квиддичном поле, и Альбусу пришлось бросить поиски, чтобы не опоздать к Хагриду на чай.

Однако едва он миновал гробницу старого директора школы, до него донесся знакомый голос — Принц собственной персоной расположился вместе с Йориком под деревьями на берегу озера. Альбус закричал и бросился к ним, но споткнулся о торчавший из земли корень и бесформенной грудой рухнул под ноги Принцу.

— Мне послышалось, или в кустах какой-то зверек шуршит? — взглянул на него поверх «Ежедневного Пророка» Принц. — Если ты хотел подкрасться к нам, юноша, тебе следовало вести себя чуть тише.

Йорик гоготнул, не отрывая взгляда от журнала по квиддичу. Альбус поднялся на ноги, чувствуя себя полным болваном.

— Принц, слушай, поговорить надо!

— У тебя уже был урок полетов? — прервал его Йорик.

— Да, сегодня.

— И ты готов продолжить тренировки?

— Ну-у… А может, чуть позже?

— Тогда какой от тебя вообще толк? — буркнул Йорик, сердито встряхнул журнал и перевернул страницу.

— Твой отец ведь аврор, верно? Похоже, у него выдалась непростая неделька, — Принц показал Альбусу первую полосу газеты. На колдографии бушевало зеленое пламя, языки которого свивались в вращающийся кричащий череп. Заголовок гласил: «Сыны Вальпургиевой Ночи в Ланкашире. Огни смерти привлекли внимание маглов».

— Да, — кивнул Альбус, размышляя, что отца наверняка отправили расследовать это преступление и бороться с огнем. — Эти штуки не так-то просто потушить. Папа говорил, магглы решили, будто это просто фейерверки, которые запускают какие-то чокнутые фанатики.

— И ради разнообразия оказались абсолютно правы, — радостно добавил Принц. — Весело, наверное, быть Сыном Вальпурги — наряжайся себе в маскарадный костюм да поджигай костры! Они, наверное, жарят на них зефиринки, а после отплясывают ритуальный танец Возвращения Волдеморта вокруг огня.

— Фу, да кому придет в голову что-то на этой гадости жарить? — возразил Альбус, глядя на зловещее пламя. — И вообще, папа говорит…

— Я бы и сам к ним присоединился, задумайся вовремя их основатель об аббревиатуре. Только представь себе — заходишь ты к какому-нибудь магглу и заявляешь: «Здравствуйте, я представитель СВиН и собираюсь бесчинствовать над вами»! — Альбус не выдержал и захихикал. — А вот будь они Принцами и Рыцарями Алой Вальпурги — совсем другое дело! Или хотя бы Сыновьями Очумительной Вальпурги. Да даже Дурачьем, Идолизирующим Вальпургу Адской Ночи! А, знаю — им стоило назваться Кошмарными Разбойниками Одураченной Вальпурги (с мягким знаком)!

— Принц, — вмешался Йорик. — По-моему, кто-то оставил рот открытым. Сходи его захлопни, а?

Все еще сдавленно посмеиваясь над своим остроумием, Принц поднялся на ноги.

— Пошли отсюда, малыш. Продолжим нашу высокоинтеллектуальную беседу в другом месте, чтобы не мешать квиддичемании капитана.

Они прошли дальше по берегу до следующей купы деревьев. Принц забрался на высокий валун и, балансируя на одной ноге, спросил:

— Так что же беспокоит тебя, Альбус Северус?

Альбус, пытавшийся придумать собственную забавную аббревиатуру для Сынов Вальпурги, не сразу вспомнил, что вообще-то зол.

— Где моя «Молния»?

— В безопасном месте.

— Верни ее!

— Я ведь уже объяснял тебе — она слишком ценная, чтобы оставлять ее в спальне или сарае для метел. Вот начнутся тренировки — непременно отдам.

Альбус только скрипнул зубами. Ему вовсе не хотелось ссориться с Принцем — к тому же от смеха ему расхотелось сердиться, — но ведь это была не просто метла. Это была отцовская «Молния».

— Ты ведь не собираешься ее продать? — озвучил он наконец самое страшное свое подозрение.

— Попрошу! — возмутился Принц. — Мне и в голову такое не приходило! За кого ты меня принимаешь, позволь узнать…

— Но ведь ты предлагал ребятам потрогать ее за деньги, верно?

Принц едва заметно смутился.

— Возможно.

Альбус пригвоздил Принца самым суровым взглядом, на какой был способен.

— И ты сам на ней летал?

Уши Принца запылали.

— Ну, знаешь ли, ты с моей метлой тоже не гулять ходил! Слушай, раз тебя это так беспокоит, я сейчас же пошлю за ней. Но если она пропадет, а потом объявится в витрине какой-нибудь лавки подержанных метел с немыслимым числом на ценнике — это будет на твоей совести, имей в виду!

— Сейчас мне некогда, я и так уже опоздал к Хагриду на чай. — Принц оскорбленно фыркнул и отвернулся. Альбус заерзал. — Прости, — наконец выдавил он. Принц не оборачивался. — Я ведь не хотел тебя обидеть. Просто это же папина метла, понимаешь?

— Как тебе однокурсники? — внезапно спросил Принц, не глядя на него.

— Нормальные вроде.

— А скажи, не кажутся ли они тебе иногда глуповатыми?

— Ну… — Альбус смущенно завозил ботинком по земле. Нехорошо было так говорить, но Принц ошибся с выбором лишь одного слова — «иногда». И в том, пожалуй, что смягчил другое до «глуповатых».

Принц обернулся.

— Ты, должно быть, первый в классе по всем предметам?

— Ну…

Принц кивнул.

— Мы отличаемся от остальных, Поттер. Мы с тобой — мозги Слизерина, как и Йорик, хотя в это сложно поверить. Я знал это с первой встречи…

— В нашу первую встречу тебя пытались вышвырнуть из окна, — не сдержался Альбус.

— Ну да, и я, повиснув на раме и засмотревшись на проносящиеся внизу шпалы, размышлял про себя — кто же этот молодой человек там, в купе, чье лицо так ясно отмечено печатью интеллекта? Так что заткнись, малыш, — усмехнулся Принц. — Через два года Йорик покинет школу, а еще через два уйду и я, так что выискивать проблески интеллекта среди первокурсников придется тебе. Не будем же пререкаться из-за пустяков.

— Ладно, — покладисто отозвался Альбус.

— Кстати, советую выбрать предмет, в котором ты не будешь шарить ни черта.

— Чего?!

Принц поморщился.

— Стоило мне только похвалить тебя за ум, как ты, разинув рот, все впечатление испортил своим «Чаво?». Неужели ты мечтаешь, чтобы я преждевременно облысел, выдирая клочья волос из-за разочарования?

— Тогда хватит говорить загадками!

— Ладить с однокурсниками станет проще, если начнешь отставать по какому-то предмету. Будешь обгонять остальных абсолютно во всем — и тебя вскоре возненавидят. Уж поверь мне.

— Да ну, — отмахнулся Альбус. — Я же помогаю им…

— С этого-то все и начинается — с «Какой ты умный, Поттер!» и «Пожалуйста, объясни мне вот это, Поттер». Но ты и оглянуться не успеешь, как все это выродится в «Самый умный, что ли, Поттер?» и «Напиши за меня эссе, Поттер, не то запру тебя в чулане с метлами на все выходные». Право, прислушайся к моему совету и выбери себе всего один предмет. А потом стань в нем полнейшим тупицей.

— А ты в каком предмете тупишь? — подозрительно спросил Альбус.

— Не сравнивай красное с соленым, сын мой. Тебе не удастся воспользоваться тем поразительным личным обаянием, коим обладаю я. Мною восхищаются все, а ты, между прочим, опаздываешь на чай!

— А ты не хочешь пойти? — предложил Альбус. — Уверен, Хагрид будет не против.

— И оставить Йорика дочитывать свою квиддичную газетенку в блаженном спокойствии? Ну уж нет. Передавай привет Грохху!

* * *

— А колени-то схватывает, да, — пожаловался Хагрид, разливая чай. — Особливо в дождь. Уж прости, Альбус, что не встретил тебя — а ведь то твой первый приезд в Хогвартс!

— Ничего страшного. А мисс Буллок и профессор Мутнис тебе ничем помочь не могут?

— Пробовали они, да не вышло, — поморщился Хагрид. — Профессор Мутнис объяснил, что зелья для чистокровных людей деланы, а на меня, с моей-то родословной, почти не действуют.

Альбус придвинул огромную кружку с отколотым краем и отхлебнул обжигающий чай.

— Может, однажды я изобрету зелье для полувеликанов, — заявил он. — И тогда тебя вылечат.

— Было б неплохо, — согласился Хагрид, присаживаясь рядом. — Ну как там, новости от родителей есть?

— Ага, — расплылся в улыбке Альбус. — Лили стащила мамину палочку и наложила разбухающие чары на шоколадку. А та растаяла, и теперь комната Лили вся в липком шоколаде, а от дома на всю округу аромат, словно от «Сладкого королевства»!

Хагрид зашелся громоподобным хохотом, а Альбуса кольнула мимолетная печаль — он скучал по Лили, хотя иногда она и вела себя как мелкая вредина.

— Жаль, что ей еще два года ждать поступления в Хогвартс. Интересно, на какой факультет она попадет?

— В Гриффиндор, конечно! — воскликнул Хагрид, но посмотрев на Альбуса, сокрушенно покачал головой. — Прости, Альбус. Многим все еще не верится, что ты в Слизерин попал.

— Но в этом нет ничего плохого! — разозлился Альбус. — Все так трясутся надо мной, будто я в логове змей теперь живу, спрашивают, не травят ли меня. Или еще того хуже — смотрят так, будто я новым Темным Лордом стану! Да я теперь не пошел бы в Гриффиндор, даже если б меня умоляли! Джеймс ведет себя как свинтус, а этот их Скорпиус Малфой мне совсем не нравится.

— Ладно, ладно, успокойся, я ж ничего плохого не имел в виду. Да и признаться, Малфой Гриффиндору чести не делает. Просто старая привычка, Альбус — раньше ж как? Кто слизеринец, тот уж точно на чистокровности помешан, да на темных искусствах. С тех пор, как Сам-Знаешь-Кого не стало, все это на нет сошло, да я и сам знаю отличных слизеринцев. Профессор Сильванус вот, прекрасный преподаватель, частенько здесь бывает, зверушками интересуется. И в лес вот новых тварей принесла, говорит, биологическое разнообразие поддерживать надо. Так там теперь, знаешь, такие красавцы есть!

— Хагрид, ты ведь больше не разводишь незаконных животных? — встревожился Альбус. — Министерство замяло тот случай с напавшими на маггловскую ферму мантистралами, но в следующий раз тебя точно в Азкабан заметут!

— Да не, твой отец, если что, все уладит, не сомневайся, — отмахнулся Хагрид и долил себе чая. — Мы с Эгги — профессором Сильванус, я хотел сказать, — так вот, мы следим, чтоб ничего не вышло. Только смотри, по лесу не шастай по ночам! Не те уж времена, как твой отец учился.

— Но у нас же занятия по защите от темных искусств в лесу, профессор Сильванус сама нас туда водила!

— На зачарованную полянку-то? Там не страшно. Да и днем же вы ходили. Тропа и поляна так заколдованы, чтоб только людей и их друзей пускали. Шаг в сторону ночью — все, считай, чья-то закуска. Даже Грохх теперь не рискует кой-куда заходить! Его пару недель назад кто-то хорошенько погрыз.

Альбус поежился. Не хотел бы он встретиться с тем, кто прогнал младшего братца Хагрида! Грохх оказался легок на помине — снаружи послышались его тяжелые шаги.

— Послушай-ка, мы с Грошиком не всегда ладим, но все-таки мы братья. Он ведь бросил свою прежнюю жизнь, чтоб со мной остаться, да и мне… Ну, и мне, конечно, кой-чего бросить пришлось, чтоб здесь жить да за ним приглядывать. Мы ж братья, а братья должны держаться вместе.

Альбус вызывающе скрестил руки на груди — нечего его учить, сам не маленький!

— Знаешь, как Джеймс назвал меня, когда оказалось, что я теперь слизеринец? Злобным мерзавцем!

— Да ну? Пошутил небось.

— А еще он обидел моих друзей!

— Ну, сам-то я с первокурсниками со Слизерина не знаком, моих уроков у вас еще не было…

— Но Йорика и Принца ты ведь наверняка знаешь. А Джеймс сказал, что Йорик на все пойдет ради победы в матче…

— По-моему, так все квиддичные капитаны такие…

— А еще — что Принц подлизывается к преподавателям!

— Ну разве что немножко, — признал Хагрид. — Принц хороший малый…

— ХАГГЕР! — зарычал снаружи Грохх. — А-ЛЕНЬ, ХАГГЕР!

Огромная пятерня высыпала перед окном горсть оленьих туш.

— Ну вот, оленинкой завтра полакомимся. Грохх! — Хагрид выглянул из окна. — Глянь-ка, кто к нам пришел! Альбус!

— А-ЛЫС? МА-ЛЫС!

— Нет-нет, Аль-бус!

— МАЛЫС! — радостно ухнул Грохх.

— Прости, — покачал головой Хагрид. — Ему сложно запоминать новые имена, вот он и использует уже знакомые слова.

— Да ладно, — рассмеялся Альбус. — Привет, Грохх! Он что, еще больше стал с тех пор, как мы виделись?

— Похоже на то. Я-то раньше, как мы встретились, думал, что он расти не будет больше. Но он уже не влазит в убежище, а ведь я специально его большим делал, чтоб он хоть от дождя прятался.

— ГРОХХ ЛЮБИТ МАЛЫС! ГРОХХ ЛЮБИТ ХАГГЕР!

Послышался скрип, и пол накренился. Хагрид торопливо закричал:

— Мы тоже тебя любим, Грохх, не нужно обнимать дом!

Пол снова принял горизонтальное положение, и Альбус в свою очередь высунулся в окошко:

— Здорово было повидаться, Грохх!

— Так о чем мы говорили? — спохватился Хагрид.

— Выходит, ты знаешь Принца?

— Ну да, его ж все знают. Он и сюда заглядывал, все про Северуса Снейпа выспрашивал — помешан малость на этом пунктике. Я ему толком-то и рассказать ничего не смог. А еще он временами помогает Грохху с английским. ВЕРНО, ГРОХХ?

— ПРИС! — радостно взревел Грохх. — РЫ-ГАТЬ! ПУ-КАТЬ! ТРУ-СЫ!

— И мне пора всерьез поговорить с Принцем насчет этих уроков, — буркнул Хагрид.

— Принц передавал привет! — крикнул Альбус Грохху.

— ПРИС? — недоуменно переспросил Грохх, заглядывая в окно.

— Нет, ПРИНЦ! Принц передавал тебе привет!

— ПРИС? — Грохх разбил стекло, засунул руку в окно и сдвинул стол. — ПРИС? ГДЕ ПРИС?

— Приса — тьфу ты, Принца здесь нет, дурья ты башка! — закричал Хагрид. — Директор терпеть не может сломанные стекла менять, что ж ты!

— Просто Принц попросил меня передать тебе привет от него, Грохх! — постарался объяснить Альбус. — Сам он у озера сейчас!

— А-А, — расстроенно протянул Грохх. Он выпрямился, повернулся к озеру и, вдохнув воздух чуть ли не со всей округи, взревел так, что треснули еще три стекла: — ПРИ-И-ИС! ПРИВЕ-Е-ЕТ, РИС!

Альбус рухнул в кресло от хохота, а Хагрид сдавленно застонал. Грохх опять заглянул в окно.

— РЫК? — настойчиво спросил он. — РЫ-Ы-ЫК?

— Да-да, Йорик тоже там, — подтвердил Альбус.

— ПРИВЕ-Е-ЕТ, РЫ-Ы-ЫК!

Треснуло еще одно стекло. Хагрид покачал головой, снял с плиты корыто и протянул его в разбитое окно:

— Попей-ка чаю Грохх, и посиди тихонько, будь добр, — Хагрид вернулся за стол. — Профессор Фадж Грохха не особо жалует, но со всеми этими зверушками в лесу да шастающими всюду Сынами Вальпурги он теперь даже рад, что Грошик обходит замок ночами. Но это все ж совсем не то, что при Альбусе Дамблдоре было, — Хагрид утер слезы, которые всегда выступали, едва он вспоминал старого директора. — Великий он был человек, Альбус Дамблдор, великий.

— Да-да, знаю, ты мне уже рассказывал, — торопливо сказал Альбус. Хагрид мог часами петь дифирамбы Дамблдору, стоило дать ему волю.

— Да, конечно. Прости уж. Ну так вот, ты с Джеймсом…

— О нет, лучше б ты про Дамблдора рассказывал, — застонал Альбус, уронив голову на стол.

— Послушай-ка, Альбус, да не перебивай! Ты не думал, что Джеймс просто взревновал?

— О чем это ты? — недоверчиво посмотрел на Хагрида Альбус. — Хочешь сказать, Джеймс и сам мечтал оказаться в Слизерине?

— Да не, что ты! — Хагрид отхлебнул чай. — Просто ты одиннадцать лет за ним бегал хвостиком, только им и восхищался. Он был твоим лучшим другом и примером. А теперь ты вырос и сам завел себе друзей, да и примеры, видать, нашел. Думаешь, Джеймсу так просто принять все это?

— Так он же вечно злился, что я за ним таскаюсь...

— Для вида — конечно, а то как же. Но по правде-то… Просто дай ему все это переварить, о большем и не прошу.

Альбус нахмурился.

— Все равно он будет ненавидеть Слизерин.

Хагрид снова отхлебнул из кружки и сказал, глядя вдаль:

— Альбус Дамблдор как-то сказал, что школе не выстоять, если все ее факультеты не встанут плечом к плечу. Но вот Волдеморта мы победили, а Слизерин все так же в стороне от остальных — ты ведь понимаешь, о чем я. Так мало слизеринцев сражалось с нами в той битве… Прошло то время, когда Слизерин связывали только с темными искусствами да той чепухой про чистокровность. Вот только сейчас Слизерин вовсе ни с чем не связывают, и это очень беспокоит Эгги… Я хотел сказать, профессора Сильванус. Ну, знаешь, Гриффиндор для храбрецов, Когтевран для умниц, Пуффендуй радушен ко всем, а Слизерин… Чем же теперь известен Слизерин?

Альбус пожал плечами. Об этом он раньше не задумывался.

— Ну ладно, — сказал Хагрид, допивая чай. — Может, ты когда-нибудь и поможешь Слизерину обрести новое лицо, Альбус Поттер. Только поторопись, пока это не сделали те болваны, Сыны Вальпурги.

— Хагрид, слушай, — вспомнил Альбус. — Почему люди готовы платить по пять сиклей, чтобы дотронуться до папиной старой метлы? Это ведь мама была знаменитой охотницей.

— Кто ж знает, — Хагрид внезапно поднялся из-за стола. — Может, это поклонник старинных метел был. Пора бы доставать кексы, давно должны были испечься…

— И что вы натворили на этот раз?

Альбус едва удержался, чтобы не брякнуть в ответ: «Это вы же у нас специалист по зельям, вот вы мне и объясните».

— Во что вы опять превратили свое зелье?

Профессор Мутнис поправил очки в золотой оправе, раздраженно дернул аккуратно подстриженными усиками и отступил от кипящего котла, опасаясь, видимо, что брызги попадут на его безупречно скроенную и выглаженную серую мантию без единого пятнышка.

— Это зелье должно быть прозрачным, а у вас оно фиолетовое. Да, мистер Поттер, вы не ослышались — фиолетовое!

— Видите ли, — начал было объяснять Альбус, — я решил, что если добавить немного валерианы, смягчающему средству это пойдет только на пользу. Об этом говорится в четырнадцатой главе…

— А мы, позвольте вам напомнить, Поттер, все еще работаем над шестой.

— Но…

— Никаких «но»! Мы уже обсуждали этот вопрос на прошлой неделе, и на позапрошлой, и на позапозапрошлой. Программа учебника была тщательно разработана с целью максимально продуктивного и результативного обучения, и вам нет никакой необходимости опережать учебный план! Я ясно выразился?

— Но…

— Минус пять очков со Слизерина. Теперь я достаточно ясно выразился, Поттер?

— Да, сэр, — Альбус дождался, пока профессор Мутнис отвернется, и быстро спросил: — Но почему же валериана не сработала, сэр?

— Неплохо, Милдрэд, сегодня у вас выходит уже лучше, — сказал профессор, не обращая внимания на Альбуса. — А незначительное помутнение вызвано тем, что вы недостаточно тщательно искрошили иглы дикобраза…

Альбус прикусил губу и сердито посмотрел на свое зелье, которое, остывая, сворачивалось в желеподобную массу. Хотя он не собирался следовать совету Принца, по иронии судьбы у него не заладилось именно с тем предметом, который ему так полюбился. На гриффиндорской половине класса Роза со Скорпиусом торопливо листали учебник, чтобы заглянуть в четырнадцатую главу за спиной Мутниса.

— Вряд ли тебе это поможет, но по-моему, так тут ясно написано, что валериана улучшает качества зелья, — шепнула Альбусу Роза.

— Вот и я не понимаю, что пошло не так. Как и сам профессор, судя по всему.

Если профессор Мутнис и услышал этот театральный шепот, то не подал виду. Он был слишком занят — перечислял одной гриффиндорке все ее ошибки.

— Улучшает-улучшает, — подтвердил Малфой. — Должно быть, ты с чем-то другим промазал. Может, пальцем зелье помешал? Высморкался в него? Вспомнил о полетах, и тебя вырвало в котел?

Альбус швырнул в Малфоя комком желе, что обошлось ему еще в пятнадцать очков и уборку всего класса, но дело того стоило — когда еще увидишь самодовольную физиономию Малфоя в какой-то фиолетовой гадости?

Но когда после урока слизеринцы потянулись в Большой зал, Альбуса наградили таким подзатыльником, что он едва не упал.

— Эй, в чем дело?

— Слушай, Умник, ты нам стоил сегодня двадцати очков! — прорычал Иэн Кроссли.

— Ну и что? Я и без того заработал на чарах пятнадцать, да еще десять на трансфигурации только на этой неделе! Так что у меня еще в запасе пять. А ты что сделал? Только оплевал Мирну Мидоус тыквенным соком да потерял на этом десять очков!

— Просто не раскачивай лодку, — посоветовала Альма Скрабб. — Хватит выпендриваться со своими мозгами, вот и все. Тебе же лучше будет.

Альбус отправился на травологию, все еще кипя от злости, и весь обед жаловался на одноклассников сочувственно внимавшему Принцу.

— Но вот что бесит больше всего — он даже не объяснил мне, в чем ошибка!

— Возможно, он хотел, чтобы ты сам это выяснил, — ответил Принц. — Подумал, что, если ты сумеешь сам разобраться со своими вопросами, тебе это пойдет только на пользу.

Альбус об этом не подумал, но, честно говоря, поведение Мутниса на такие мысли не особо наводило.

— Ты и правда так считаешь?

— О боже, нет, конечно. Мутнис болван, и я уже года два на зельях только тем и занимаюсь, что взрываю все подряд. Из принципа. Иногда это сложнее, чем кажется на первый взгляд — в прошлом году мы, например, варили благоухающий бальзам, который почти весь состоит из цветочных лепестков, крылышек фей и китовьей рвоты. Взорвать его оказалось непросто, но в конце концов я преуспел и в этом. Подземелья просто провоняли фиалками!

Альбус попытался выдавить улыбку, но на этот раз жизнерадостная болтовня Принца ни на гран его не развеселила.

Принц взглянул на мрачную физиономию Альбуса, сложил салфетку и оттолкнулся от стола.

— Йорик, — окликнул он друга. — Думаю, этот случай требует особых мер — как насчет нашего спецпредложения?

— Самое время, — ухмыльнулся Йорик. — В этом году его до сих пор не было!

Они встали, и Принц поднял палочку, из которой с грохотом вырвался сноп серебряных искр.

— Первокурсники! — уверенно воззвал Принц, словно и в самом деле был облечен какой-то властью, и двинулся к выходу из зала. — Первокурсники, за мной. Сюда, первокурсники, следуйте за мной!

Альбус испуганно оглянулся на стоявший на возвышении преподавательский стол, но, похоже, никто не собирался останавливать Принца — что бы тут ни происходило, для преподавателей это уже было не в новинку, хотя некоторые смотрели в зал с осуждением, а кое-кто и с тревогой. Множество первокурсников поднялось с места — кому-то, заметил Альбус, «помогал» Йорик, других подбадривали второкурсники.

Почти против собственного желания Альбус последовал за толпой в пустой класс. Принц встал перед доской, а Йорик с усмешкой прислонился к двери.

— Дорогие мои ученики, — начал Принц. — За три с лишним года в Хогвартсе я еще не видел первокурсников настолько прилежных, спокойных, ответственных и послушных. И такое поведение… должно… кануть в Лету! Боюсь, никто из вас не проявил достаточной мудрости и предусмотрительности, чтобы закупиться навозными бомбами до приезда сюда, но у дядюшки Альберта есть для вас специальное образовательное предложение. Теперь и вы сможете с помощью всего нескольких веществ из стандартного набора для зельеварения создавать непревзойденную, безобразную, невыносимую вонь, пронизывающую самые дальние пазухи вашего носа! Все верно — я собираюсь посвятить вас в тайну пикантного пукозелья профессора Принца! И если вы будете так любезны сходить за своими наборами для зельеварения и выбрать напарника, то мы приступим к его изготовлению.

Принц повернулся к доске и застучал мелом, записывая рецепт, а первокурсники ломанулись наружу за котлами.

— Ему что, правда разрешают заниматься с нами? — спросил Альбус у Йорика.

— Даже не спрашивай, я и сам поражаюсь, — покачал головой Йорик. — Учителя под его рукой просто шелковые ходят. Он еще и старостой станет в следующем году, попомни мои слова.

Альбус прибежал назад с котлом и огляделся, подыскивая подходящего напарника. На слизеринцев он все еще злился, а Роза до сих пор притворялась сиамским близнецом Скорпиуса Малфоя. Наконец он остановил свой выбор на грустной пуффендуйке, которая уже крошила в одиночку ингредиенты за партой у дальней стены.

— Привет. Ты ведь все еще без напарника, да? Не возражаешь, если я…

Девочка пожала плечами, так что Альбус просто сел рядом и принялся разбираться с материалами для зелья.

— Меня зовут Альбус Потер, а тебя как?

— Умолкни, — рыкнула девчонка. Альбус удивленно посмотрел на нее и наконец узнал.

— А, я тебя помню! Ты… Э-э…

Это была Волдемортина Эйвери, и Альбус считал, что хуже имени еще не придумали. Замявшись, он спросил:

— А второе имя у тебя есть?

— Беллатриса, — едко выдавила девочка.

— Отличное имя! — с облегчением выдохнул Альбус.

— Ой, да заткнись уже.

К их столу подошел Принц — на носу его покоились знакомые очки в золотой оправе, а над верхней губой были пририсованы аккуратные усики.

— Здравствуй, Морти, вижу, ты уже познакомилась с Альбусом Северусом, будущим светилом зельеварения. У нашей Дейдре закончился вонючий василистник, а у тебя, как вижу, запасов предостаточно. Не поделишься листиком?

Получив свой василистник, Принц отправился дальше инструктировать первокурсников, с похвальным мастерством передразнивая профессора Мутниса. Дождавшись, пока он отойдет, Альбус переспросил:

— Морти? Так тебя называют? А можно, я тоже буду звать тебя так?

Она опять пожала плечами и печально улыбнулась.

— Уж лучше так.

Альбус хотел сказать ей что-нибудь приятное, но не смог ничего придумать и просто выпалил:

— Ты милая, когда улыбаешься.

Морти удивленно посмотрела на него.

— Спасибо, — смущенно ответила она. И улыбнулась.

На этот раз она действительно выглядела мило.

Альбус вернулся в спальню в приподнятом духе — он не только нашел нового друга, но и получил целую фляжку пронзительно пикантного пукозелья и теперь уже примеривался, на ком его испробовать: Джеймс, Скорпиус, профессор Мутнис, Кроссли, Скрабб… А впрочем, торопиться некуда. Да и к тому же он всегда мог сварить еще.

Он свалил зельеварские принадлежности на прикроватный столик и надел пижаму. Натягивая рубашку через голову, он смахнул со столика учебник по зельеварению, а наклонившись, чтобы поднять его, обнаружил, что раскрылся тот на четырнадцатой главе.

Альбус нахмурился — неужели он что-то не так понял в инструкциях? Добавил слишком много валерианы? Или наоборот, меньше, чем требовалось? Он перепроверил свои расчеты — все верно. Может, Малфой прав, и он ошибся с зельем в чем-то другом?

Может, попробовать еще раз? Альбус открыл набор для зельеварения.

— Выруби свет, — проворчал Уолтер МакАдам. — Спать пора!

— Так задерни балдахин. Я спать пока не собираюсь.

Альбус мрачно тыкал пальцем в третий шар фиолетового желе, когда в комнате повеяло холодом — призрак явился, понял он. Тот и в самом деле стоял рядом и заглядывал ему через плечо.

— Домашняя работа не задалась? — самодовольно поинтересовался призрак.

— Это не домашка, — огрызнулся Альбус. — Просто я пытаюсь понять, в чем ошибка. Смотри… — Он снова открыл учебник на четырнадцатой главе и достал свои таблицы, заметки и вычисления. — Валериана должна улучшать качества смягчающего средства, связываясь с мурлокомлевым маслом, все ясно. Вот только эта дурацкая валериана ни черта не работает!

Призрак просмотрел записи Альбуса.

— Прочитай девятнадцатую главу. А лучше возьми в библиотеке «Невероятные комбинации: агенты, реагенты, контрреагенты» Натаниэля Острота, если у них остался хоть один экземпляр. Там найдется ответ на все твои вопросы.

Альбус начал было благодарить его, но призрак нетерпеливо прервал его излияния.

— Не думай, что я и дальше буду тебя учить. Если тебе пришло в голову, будто я восстал из могилы только затем, чтобы помогать тебе с домашней работой, то ты жестоко ошибаешься.

— Ну и ладно, — легко согласился Альбус. — Что на сегодня?

Под кроватью у него уже лежала сумка, в которую он складывал диковины, добытые в полуночный час: старый носок, каменный жук, комок шерсти, откашлянный какой-то кошкой. Пара-другая однокурсников уже интересовались, что за коллекцию он собирает, но Альбус был уверен, что даже самые ушлые проныры не найдут здесь ничего, чем стоило бы поживиться. Он уже заметил, что мелкие вещи, оставленные в спальне без присмотра, приобрели неприятную привычку бесследно исчезать.

— На восьмом этаже пропала собака. Найди ее.

— О чем это ты? — возмутился Альбус, но призрак уже исчез. Альбус со вздохом вытащил из-под матраса свое снаряжение — полосу ткани, сложенную несколько раз и простроченную таким образом, чтобы получился патронташ со множеством кармашков. Он привык складывать сюда любые вещи, которые могли пригодиться во время призрачных приключений: пара перьев, компас, гармоника, восковой карандаш, мелок, рулетка, чистые листы плотной бумаги, складной нож и небольшая книжка «Чары для детей», которую прислала мама. В ней перечислялись простые, но весьма полезные заклинания. По наитию Альбус добавил к ним и пукозелье. Вооружен и очень опасен, подумал он, покачиваясь на носках.

Полтора месяца ночных прогулок по Хогвартсу не прошли бесследно — теперь Альбус наслаждался своими тайными вылазками и уже неплохо ориентировался в замке. Планы призрака его больше не тревожили. Жаль только, что нельзя пригласить с собой Йорика и Принца. Призрак был неумолим.

— С каких это пор слово «избранный» используют во множественном числе? — презрительно выплюнул он. Поэтому Альбус продолжал шнырять по замку в тайне ото всех, научившись бесшумно двигаться и держать ухо востро, на случай, если появится мистер Шанпайк с метлой или какой-нибудь преподаватель.

Восьмой этаж был пуст и тих. То и дело лица Альбуса касалась паутина, тончайшие нити которой тут же натягивались и рвались. Множество комнат использовалось только в качестве кладовых. Нигде не было и следа собаки. Альбус рискнул тихо свистнуть, и по заброшенным комнатам разнеслось жутковатое эхо. Никто не отвечал.

Проходя по главному коридору в третий раз, Альбус наконец заметил резьбу на стене, изображавшую сцену охоты. Волшебники скакали за преследующей кого-то сворой. Чем дальше шел Альбус вдоль стены, тем реже встречались псы, пока, наконец, он не оказался у каменного дерева, окруженного собаками. Но не джарви, скрывавшийся в ветвях, привлек его внимание — Альбус подскочил и вскрикнул от радости, обнаружив пустующий силуэт пса! Посреди резных собак зияло пятно, чьи бестелесные лапы покоились на стволе, а морда смотрела на прятавшегося зверя.

Но ликовал Альбус недолго — он ведь все еще не нашел пропавшую собаку, а лишь понял, откуда она пропала. Зато теперь он хотя бы знал, что искать.

Альбус снова прочесал весь восьмой этаж. Конечно, тонкий пласт резной каменной собаки мог покоиться в любой куче старого хлама, но Альбус чувствовал, что искать ее следует именно на стене. В детстве он часто засиживался над книжками, страницу которых нельзя перевернуть, не решив загадку. Так что Альбус знал, какой логике следуют создатели подобных задачек, хотя в жизни ни с чем подобным еще не сталкивался.

Он едва не пропустил ее — собака нашлась на стене коридорчика длиной не больше шкафа, соединявшего две классные комнаты. Пес стоял у каменного дерева, опираясь о него передними лапами, и самозабвенно лаял на кота, чопорно сидевшего высоко на ветке. Альбус рассмеялся.

— Фу, плохой пес! За кошками, значит, гоняешься…

Но тут собака взвизгнула, упала на пол и разбилась на тысячи осколков.

— О нет!

Он беспомощно поднял один из камней — наверняка придется теперь складывать собаку прямо на стене! Альбус подобрал все осколки и поплелся обратно к охотничьему коридору. Мелкие камешки он распределил по карманам, а крупные нес в руках, ощущая себя внезапно отяжелевшим на добрую сотню фунтов.

— Вот черт, теперь еще и мозаику собирать, — проворчал он. — Надеюсь, в книге найдется клеящее заклятие.

Он приставил каменную лапу к тому участку стены, где ей и надлежало быть, и с радостью обнаружил, что заклинания не потребуются — лапа встала на место как влитая. Он начал торопливо собирать собаку из осколков.

Он уже наполовину собрал пазл, как вдруг покачнулся. Тяжелая ноша внезапно исчезла — и камешки из карманов, и, к несчастью, полусобранная собака со стены. Альбус рванулся обратно к коту и не слишком-то удивился, обнаружив подле него пропавшую собаку.

— Наверное, время было ограничено, — вздохнул он. — Плохой пес!

На этот раз он успел подхватить падающую собаку прежде, чем она разбилась об пол, и поволок ее к сцене охоты. Каменный пес встал на место с легким щелчком, словно никогда и не покидал резьбу.

— Вот и стой здесь! — приказал на всякий случай Альбус и удовлетворенно посмотрел на картину. Но только он было решил, что загадка решена, как пес снова исчез.

Разозленный Альбус вернулся к кошачьему дереву.

— Плохой пес! — на этот раз он уже не шутил.

Альбус снова вернул пса к лающей своре.

— Должно же быть что-то, что помешало бы ему сбегать, — размышлял он. — Будь это одна из задачек в той книжке, мне непременно нужно было бы сделать что-то с кошачьим деревом, пока собаки там нет. Например, спасти этого кота.

Он прибежал в коридорчик и резко остановился перед резным деревом — вот только вырезана на нем была вовсе не кора, а какие-то буквы. Альбус никогда не видал ничего подобного: дерево сплошь покрывали странные петли и спирали. Альбус торопливо достал перо и бумагу, но не успел перерисовать и часть узора, как пес вернулся на место, а дерево снова покрылось обыкновенной корой.

Альбус успел несколько раз оттащить тяжелый камень в сторону, прежде чем сообразил сделать оттиск, прижав бумагу к резьбе и черкая по ней восковым карандашом, чтобы резные буквы отпечатались на листе. Но даже для этого Альбусу пришлось пару раз уносить собаку, ведь у него были с собой только небольшие листы бумаги. Наконец он скопировал изображение полностью, разложил листы на полу и внимательно осмотрел.

Хотя большая часть резьбы оказалась ему непонятна, посреди узора нашлись и знакомые латинские буквы. Инициалы «L.E.» были глубоко выбиты в камне размашистыми ударами, а рядом примостились аккуратные строгие буквы «S.S.», вырезанные в форме змеек.

Салазар Слизерин? Или Северус Снейп? Да нет, это просто пунктик Принца. Директора не вырезают свои инициалы на стенах. А кем мог быть загадочный L.E., Альбус и вовсе не догадывался.

Внезапно ему кое-что пришло в голову. Он снова отнес собаку к охотничьей сцене, а сам вернулся к кошачьему дереву и достал складной ножик. Это был особый нож, который он выпросил себе в подарок на прошлый день рождения: в него были встроены волшебная лупа, открывашка, заточка для когтей совы и штук двадцать разнообразных лезвий. Одно из них Альбус называл Опасным — оно могло без труда прорезать что угодно. Именно его и открыл Альбус, проигнорировав красную вспышку и предупреждающий вой ножа. Высунув от усердия язык, Альбус вырезал у подножия дерева буквы «ASP».

Вот только выглядели они одиноко и почти не выделялись среди резных узоров.

Поэтому, оттащив пса еще раз, Альбус вернулся и торопливо вырезал еще кое-что.

Теперь надпись внизу гласила: «Здесь был ASP!»

Змей был здесь. Для полноты картины Альбус выцарапал змейку, обвивающую слова кольцом. Глядя, как кора покрывает слова, он сложил нож. Теперь он чувствовал себя настоящим дерзким хулиганом, и ему это ощущение нравилось.

Змееныш упаковал свои бумаги с инструментами и отправился в слизеринскую спальню досыпать. Он заслужил несколько часов отдыха — еще одно секретное задание успешно выполнено.

Альбус чуть не проспал завтрак и торопливо оделся в уже пустой спальне. Обычно, когда он спал столь сладко, что не мог подняться с утра, довольный Кроссли швырял в него подушкой, и теперь Альбус жалел, что сегодня его оставили в покое.

— Что это сегодня с тобой, Кроссли? — спросил Альбус, проходя мимо завтракающего однокурсника. — Я проспал, а ты и думать забыл о подушке!

— Я тебе кто, нянька, что ли?

— Раз уж ты об этом заговорил, не скрою — ты на нее здорово смахиваешь, — Альбус ловко увернулся от копченого лосося, которым швырнул в него Кроссли. — Только ты куда уродливее!

Посмеиваясь над разозлившимся Кроссли, Альбус привычно сел рядом с Альбертом Принцем.

— Знаешь, а ведь ты был таким милым робким парнишкой, — задумчиво произнес Принц. — Что с тобой случилось?

— В Слизерин попал. Ты мне хоть что-то оставил или опять все подчистую слопал?

— Хватит с тебя и черствой корки да миски каши, опаздывать нечего! — хмыкнул Принц, подтолкнув к нему поднос.

— Надо было кросслевского лосося ловить, — вздохнул Альбус.

На самом деле на подносе еще оставался омлет, немного бекона и целая гора остывших тостов. Альбус навалил на тарелку все, до чего сумел дотянуться, и налил в стакан тыквенного сока. После ночных похождений у него разгорелся волчий аппетит.

— Как там дела с полетами? — спросил Йорик.

— Движутся.

— Не шути со мной, — нахмурился Йорик. — Пуффендуй играет с Когтевраном уже в эти выходные, а через пару недель нам выступать против Гриффиндора. Пора тренировать ловца, и если ты не сможешь летать, найдем другого.

— Я скоро вернусь к тренировкам, — пообещал Альбус. Он надеялся сперва избавиться от воздушной болезни, но мерзкая тошнота и не думала отступать.

— Завтра, — отрезал Йорик. — Даже если ты не готов к полетам, можешь хотя бы круги по полю нарезать. Не то потеряешь форму.

— Ладно, завтра так завтра.

Последние почтовые совы пролетели над слизеринским столом, и одна из них уронила перед Альбусом сверток.

— Что это там? — с надеждой поинтересовался Принц. — Не печенье твоей бабушки случайно?

— Да вроде нет, — Альбус развернул сверток. Внутри оказалось письмо из дома, к которому родители приложили именно то, что он просил.

— Что это у тебя, Поттер? — поинтересовался Йорик.

— Замок на метлу! — возликовал Альбус. — Стоит повесить его на «Молнию», и с помощью вот этой наручной повязки я смогу парковать метлу где угодно. А если ее кто-то утащит, я всегда смогу призвать «Молнию» обратно!

— Неплохо, — признал Йорик.

— А теперь, Принц, пора вернуть мне папину метлу.

— Как скажешь, малыш, — рассеянно отозвался Принц. Он восторженно рассматривал письмо, только что доставленное ему самому. — Вы только посмотрите! — он медленно повернул конверт на свету, так что бумага таинственно замерцала и стал виден вытесненный на ней семейный герб. — Да даже этот конверт сочится аристократизмом! Просто вопит во всеуслышание: «древнее чистокровное семейство с вот такенным счетом в банке»!

— От кого это? — спросил Альбус.

— От Люциуса Малфоя, дедушки Скорпиуса, — ответил Принц, аккуратно разрезая конверт столовым ножом. — Он учился вместе с Северусом Снейпом. Я написал ему так давно, что уже отчаялся дождаться ответа. Ох ты ж, грудь великой Цирцеи, посмотрите, сколько он написал!

Проворчав что-то, Йорик поднялся и принялся собирать вещи.

— Я к Флитвику. Пока меня не загрузили очередной порцией снейпологии.

— Глазам своим не верю! — Принц едва не трепетал от возбуждения. — Он приглашает меня посетить этим летом его поместье в Уилтшире, чтобы все обсудить!

— Да ну? — спросил Йорик. — А разве он не бывший Пожиратель смерти?

— Именно! Представляешь, как мне повезло?

— И ты хочешь туда поехать? — удивился Альбус. — Да я скорее съем слизня, чем отправлюсь в гости к Пожирателю! Не говоря уже о родне этого придурка Малфоя.

— Да ты с ума сошел! Ты хоть понимаешь… Да ради всего святого, этот человек видел Битву за Хогвартс! Обедал с Лестренджами! И, вполне вероятно, даже знал цвет исподнего самого Волдеморта!

— Знал, за кого тот играл в квиддичной команде, — поддержал его Йорик.

— И ковырялся ли в носу, утомившись властвовать над правоверными.

— И что с того? — спросил Альбус.

— Нет, вы его только послушайте — и что с того! Всюду дряхлые чудаки только и поджидают возможности, чтобы выдать самые сокровенные тайны Волдеморта, или Скримджера, или Дамблдора — да бог знает кого еще — и все эти загадки века просто умирают с ними, потому что никто не желает их выслушать! — разозлился Принц. — Кто-то должен выяснить и зафиксировать в истории эти мелочи, Поттер! Кто-то должен знать! Помилуйте, да неужели сыну самого Гарри Поттера неинтересны факты из жизни лорда Волдеморта?

— Оставь моего отца в покое! Он аврор и не имеет ничего общего с Волдемортом и всякими там Пожирателями!

Йорик и Принц молча воззрились на Альбуса.

— Чего вы на меня уставились?

Принц уронил голову на стол.

— О святой Гриндевальд Страны Чудес! Он не знает. Он и в самом деле не знает.

Принца разобрал смех.

— Что, правда не знает? — недоверчиво переспросил Йорик.

— Чего не знает? — начал злиться Альбус.

— Первокурсникам ведь преподают историю, верно? — спросил Принц.

— Конечно. — По правде говоря, на занятиях профессора Бинса Альбус привык высыпаться после ночных прогулок, лучше места было не найти. — А что, в прошлую войну папа чем-то прославился?

Теперь захохотал и Йорик.

— Дай-ка подумать… Ах да, вспомнил! Он же поверг Волдеморта, сражаясь с ним один на один!

— Да ладно, — не поверил Альбус.

— Если уж на то пошло, — хихикнул Принц, — так он убил его дважды!

— Давай-ка начистоту, — радостно вмешался Йорик. — Сначала все-таки Волдеморт его убил!

— Так, ребята, — раздраженно прервал их веселье Альбус. — Может хватит уже смеяться надо мной? В чем дело?

— В чем дело? — переспросил Принц, утирая слезы, выступившие от неудержимого хохота. — Геро, мы не упустили случайно какой-нибудь важной детали?

— Тот… — Йорик глотал воздух между скручивающими его приступами смеха. — Тот раз, когда он нагишом нырнул в замерзший пруд. Мне эту историю рассказывали на ночь.

— И мне то-о-оже! — завопил Принц, и оба снова сложились пополам от истерического хохота.

— Ну спасибо, — проворчал Альбус. — Не хотите говорить — и не надо, сам найду.

Оставив двух заливавшихся смехом маньяков за столом, он раздраженно вышел из Большого зала. Ну и черт с ними, все равно он этим утром собирался заглянуть в библиотеку. Альбус обожал читать, и поход в библиотеку Хогвартса откладывал так долго исключительно из-за восхищавших его волшебных занятий, а также попыток покорить метлу.

Каталога он не увидел, так что направился к стойке библиотекаря. Впрочем, стол пустовал, а в зале нашелся только нервозный домашний эльф, проставлявший штампы. Он кинул на Альбуса быстрый взгляд, но тут же вернулся к своему занятию.

— Здравствуйте, — позвал Альбус. — Извините, я ищу…

— ТЫ! — обвиняющий вопль эхом раскатился по пустому залу, и Альбус оказался лицом к лицу со свирепым призраком женщины, нависавшей над ним, будто стервятник. — Я тебя помню! Это ведь ты ел шоколад в библиотеке?! Пачкал мои прекрасные книги!

— Нет-нет, — торопливо открестился от обвинений Альбус. — Это был не я! Я здесь впервые.

Призрачная женщина пристально рассмотрела его, ворча себе под нос.

— Похоже на то, — неохотно признала она наконец. — Меня зовут мадам Пинс, и я библиотекарь. Чем вам помочь? И, пожалуйста, — прошептала она, — постарайтесь вести себя тише. Здесь занимаются.

Домашний эльф вздрогнул и в гнетущей тишине опустил печать на очередную страницу.

— Думаю, мне понадобится несколько книг. — Альбус достал один из листов с отпечатками ночного узора. — Для начала мне нужно перевести вот это.

— Интересно, интересно, — пригляделась к рисунку мадам Пинс. — Похоже на древнее друидическое письмо. У нас должна быть парочка словарей.

Она отвела Альбуса к полке, забитой словарями, и между «Гоблинскими диалектами: указания начинающим» и «Русалочьим для чайников» он нашел «Словарь друидического» Трепаньера.

Затем Альбус попросил книгу зелий Натаниэля Острота, рекомендованную его личным призраком.

— Еще что-нибудь?

— А нет ли у вас книг по… Ну, знаете, по войне с Волдемортом? — спросил Альбус, отчаянно краснея. — Что-нибудь, касающееся Гарри Поттера?

— Да, конечно. Эти книги так популярны!

Она провела Альбуса к полке, на которой покоилось не меньше семи биографий его отца.

«Не шоколадной лягушкой единой: вся правда о Гарри Поттере» Риты Скитер… «Гарри Поттер и я» Ромильды Вейн… «Гарри Поттер и Дары Смерти»… «Война Поттера»… «Где же теперь Гарри Поттер?»… «Гарри Поттер против Волдеморта»…

Наконец Альбус выбрал «Жизнь и времена Гарри Поттера» Пенелопы Кристал. Пока он пробирался мимо шкафов, стараясь удержать три толстенных тома, мадам Пинс спросила:

— Еще что-то?

— Да, — осенило вдруг его. — У вас есть книги о привидениях?

— Привидениях?

— Ну да, знаете, вроде того, почему они возвращаются, как ими управлять или как… от них… избавиться… — закончил Альбус неожиданно севшим голосом.

— Как ими управлять?! — завизжала взъяренная мадам Пинс. Альбус отступил, споткнулся и выронил книги. — Как от них ИЗБАВИТЬСЯ?!

Альбус выскочил из библиотеки под яростные вопли, которые преследовали его чуть ли не всю дорогу до классной комнаты.

Похоже, в библиотеку ему теперь путь заказан.

Несмотря на бессонную ночь, Альбус так и не смог задремать на истории магии. Он сидел словно на иголках — не столько из-за пугающего знакомства с библиотекой, сколько из-за Принца, который опять ускользнул от него, так и не пообещав вернуть «Молнию». Альбус выслеживал друга на перерывах, высматривал за столом во время обеда, но все было напрасно — Принца и след простыл. Альбус стал подозревать, что Принц снова его избегает.

Кроме того, ему не давал покоя утренний разговор. Неужели Принц с Йориком говорили все это всерьез — что его отец победил Волдеморта? Да и призрак упоминал что-то подобное, если подумать. Но невысокого, слишком тощего даже для аврора Гарри Поттера сложно было назвать героем. Да бога ради, он же очки носит! Альбус вспомнил, как отец целый час ходил по дому, испачкав кончик носа в шербете, пока котенок, которого он взял на руки, не слизнул мороженое.

Прямо скажем, не самый геройский образ.

Но даже если так, то почему ему никто ничего не рассказывал? Знал ли об этом Джеймс? Роза? Лили? Неужели об этом знали все, кроме него? Может, они рассказывали ему, а он не слушал?

Он попытался выбросить лишние мысли из головы и послушать лекцию в надежде найти там ответы, но Бинс бубнил только о Мерлине да его делишках с какими-то маглами. Пожалуй, старик-профессор все-таки усыпил бы Альбуса, если б того не ткнули в спину:

— Эй! — это была Эсмеральда Лир. — Поттер! Ты ведь замолвил за меня словечко перед Йориком, как я просила?

— Ой, нет еще. А что, скоро пробы?

— Две недели назад прошли, — она смерила его недовольным взглядом. — Очнись, умник!

— Прости! Я обязательно скажу о тебе Йорику.

До Альбуса донеслись перешептывания и злорадные смешки. Он вспомнил предупреждение Принца. Неужели однокурсники и в самом деле затаили на него обиду? Казалось, любая его ошибка вызывает у них нездоровый интерес.

Едва закончился урок, Альбус поспешил на поиски Принца, но найти так и не смог: его не было ни в гостиной, ни в спальнях, ни в Большом зале. Наконец Альбус отправился на квиддичное поле. Принца там тоже не оказалось, но разыгрывавшееся там зрелище заворожило Альбуса.

Иероним Йорик и Рольф Ланистер, второй слизеринский загонщик, носились по полю, выделывая невероятные петли в воздухе и отбивая друг другу бладжеры — штуки четыре по меньшей мере. Родители брали Альбуса на Чемпионаты мира по квиддичу сколько он себя помнил, но никогда еще он не видел настолько красивого и смертельного опасного зрелища. Он дождался, пока загонщики приземлятся и запрут мячи в специальном футляре.

— Ничего себе! — воскликнул Альбус. Довольный Ланистер поиграл бицепсами, но Йорик только пожал плечами.

— Неплохая тренировка, вот и все. У нас отличные шансы в этом году, но и ловец должен быть в форме.

— Я как раз собирался найти Принца и забрать свою метлу. Не знаешь, где он может прятаться?

— Не торопится он расставаться с этой красавицей, верно? Понятия не имею, где он сейчас, малек, придется тебе самому его выследить. И на этот раз не вздумай дать ему смыться!

Ага, значит, ему не показалось. Альбус уже было пошел прочь, но вспомнил кое о чем и обернулся.

— Эсме Лир просила замолвить за нее словечко. Она хочет в команду. У нас нет никаких мест, не знаю, для запасных?

— Лир? Помню ее, для первачка она справлялась не хуже прочих. Передай ей, пусть ловит меня ближе к концу сезона, на повторных пробах. Нотт уходит в следующем году, пора бы подготовить ему замену.

Альбус наконец нашел Принца во дворе замка, где он лениво кружил вокруг странного устройства из скрепленных веревками досок. Рядом стояли пара когтевранцев — один натягивал веревки, другой что-то вычислял, царапая карандашом по бумаге.

— И все-таки не следовало отклоняться от прежнего плана, историческая достоверность — наше все, — проворчал Принц.

— Сколько можно повторять, это улучшенный дизайн, — отозвался долговязый рыжий когтевранец. — Теперь он бьет на вдвое большую высоту, так что хватит брюзжать.

— Может, помолчите наконец? — вмешался бледный прыщавый парень. — Я пытаюсь высчитать сопротивление ветра.

— Привет, Принц, — подошел Альбус. — Можно тебя на минуту?

— Не сейчас, я немного занят. Домашнее задание.

— Много времени это не займет, — долговязый установил какой-то сверток на стрелу, торчавшую из устройства. — Осталась буквально пара секунд. Ракета готова к запуску.

— Джентльмены, занять позиции! — взревел Принц. — Готовьсь!

— Почему это ты всегда отдаешь приказы? — спросил прыщавый, присев позади машины.

— Потому что у меня к этому талант. А теперь, по моей команде…

— Плевать на твою команду, — усмехнулся прыщавый и дернул за рычаг. Стрела с грузом рванулась вверх, так что сверток взлетел высоко в воздух.

— Ах ты козел. ОГОНЬ! — рявкнул Принц с небольшим опозданием. Сверток перевернулся в воздухе и, достигнув пика своей траектории, влетел точно в открытое окно ближайшей башни.

— Бинго! — закричал прыщавый.

— Джентльмены, поздравляю, миссия успешно завершена, — торжественно произнес долговязый.

— Шампанское хоть кто-то захватил? — поинтересовался Принц.

— Ой-ёй, — только и сказал Альбус. С другого конца двора к ним приближалась профессор МакГонагалл.

— Попались, — прошептал долговязый. — Как думаете, кому-нибудь уже перепадало этой тростью?

— Привет, Минерва, дорогая, — сказал Принц. — Как поживает твой правнук? У малыша Ангуса уже наверняка прорезались зубки.

— Минус два очка за дерзость, как обычно, мистер Принц. Не объясните ли вы мне, что здесь происходит?

— Проект по магловедению, — хором отозвались все трое.

— Эксперимент по баллистике, — добавил прыщавый, торопливо протягивая профессору свои вычисления. Профессор МакГонагалл не глядя отмахнулась от бумаг.

— Вы запустили свой проект в окно гриффиндорской гостиной!

— Возможно, мы не совсем верно высчитали сопротивление ветра, — покаялся долговязый.

— И если я не ошибаюсь самым досадным образом, — профессор МакГонагалл подхватила кончиком трости горловину лежавшего рядом мешка, раскрыв его на всеобщее обозрение, — снаряд этот состоял в основном из навозных бомб.

После ее слов Альбус наконец уловил слабый запашок навоза. Сверху доносились приглушенные вопли.

— Понимаете, навозные бомбы оказались единственным найденным нами веществом, обладающим подходящим весом и плотностью, — сказал Принц.

МакГонагалл прожгла мальчишек разъяренным взглядом поверх очков. Виновники из рук вон плохо строили из себя оскорбленную невинность. Принц даже склонил голову набок, словно сбитый с толку щенок.

— Ну хорошо, — сказала наконец профессор МакГонагалл. — За причинение неприятностей по десять очков с каждого, то есть двадцать очков с Когтеврана, мистер Абернати и мистер Кварк, и двадцать со Слизерина, мистер Принц и мистер Поттер.

Альбус так и взвился от возмущения.

— Не то чтобы я хотел оспаривать ваше решение, — вмешался Принц, — но малыш с этим проектом никак не связан. Он всего лишь околачивался поблизости в надежде перекинуться со мной словечком.

— В таком случае десять очков со Слизерина из-за вас, мистер Принц, и пять из-за вас, мистер Поттер — за то, что водитесь с такими плутами, — МакГонагалл развернулась и решительно направилась к воротам школы.

Едва она скрылась с их глаз, Альбус дал волю гневу.

— Это нечестно! А ты видел ее лицо, когда она уходила? Она же улыбалась! Едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться!

— Не бери в голову, малек, — похлопал его по плечу Принц. — На ближайшей трансфигурации мы вернем все очки, вот увидишь. А что ты от меня хотел-то?

— «Молнию»!

— Ах да, точно, — Принц пристально смотрел куда-то поверх плеча Альбуса. — Мне кажется, или это твоя кузина Роза бежит к нам по саду?

Альбус крепко ухватился за мантию Принца, прежде чем рискнул обернуться.

— Нет там никого.

— Значит, вы с ней разминулись. Эй, откуда такая подозрительность, малыш? Обещаю, я принесу метлу на завтрашнюю тренировку.

— Не надо. Я не отвяжусь, пока не получу свою метлу назад, понятно?

— Глупо же мы, должно быть, будем выглядеть, когда мне понадобится в уборную.

— Ну и плевать!

Принц вздохнул и обернулся к когтевранцам.

— Простите, ребят, но придется вам самим прибираться, без меня. Кажется, я обзавелся собственной рыбкой-прилипалой.

— Ничего страшного, — отозвался прыщавый, оказавшийся Кварком. — Мы и вдвоем справимся.

— А с тебя тогда сливочное пиво в Хогсмиде, — добавил Абернати.

Принц картинно захромал прочь, таща за собой Альбуса на буксире.

— Послушай, я же сказал завтра, значит, завтра. Ты же знаешь, Йорик из меня собственноручно дух выбьет, если я позволю ловцу тренироваться на школьной метле.

— А мне еще нужно прикрепить замок на метлу и проверить его.

— Ладно. Тогда отпусти меня и жди здесь, я вернусь минут через пятнадцать.

— Нет уж, спасибо, я с тобой. Где я еще найду такого собеседника?

— Тебе нельзя со мной!

— Почему?

— Потому что это постыдное зрелище!

— Постыдное? — Альбус был сбит с толку. — Почему? Ты что, в грязном белье ее спрятал?

— Ладно, — вздохнул Принц. — Пошли. Но лучше сначала найти местечко, где нас не потревожат.

Наконец они зашли в пустой сарай, где, по всей видимости, Хагрид недавно держал очередную зверюгу. Альбус осмотрелся, но, на его взгляд, «Молнию» здесь прятать было негде. Он как раз собирался спросить об этом Принца, как тот крикнул:

— Корчи!

Альбус подпрыгнул от неожиданности — это Принц ему?

И тут с глухим хлопком перед ними появилось странное существо. Альбус с любопытством смотрел на него — он никогда раньше не видел домашнего эльфа вблизи. У знакомых Поттеров собственных эльфов никогда не было, хотя родители рассказывали Альбусу, что когда-то у них дома жил один. Этот эльф был крохотным и морщинистым, как орех, зато мог похвастаться огромными ладонями и ступнями. Одет он был в поношенную, но чистую шелковую наволочку с вышитым в углу крошечным гербом.

— Корчи так рад снова видеть молодого хозяина! — завопил эльф, обняв ноги Принца. — Корчи так тосковал, что не может ему прислуживать! Разрешите, Корчи сложит тетради хозяина? Отнесет книги хозяина? Заберет вещи хозяина у недостойных хогвартских эльфов и проследит, чтобы их постирали и выгладили, как то надлежит?

— Привет, Корчи, — натянуто поздоровался Принц. — Помнишь, я дал тебе «Молнию», чтобы ты за ней присмотрел? И сказал, что отдаю ее только на временное хранение?

— «Молнию» самого Гарри Поттера? — эльф подпрыгнул от возбуждения. — Конечно, хозяин! Я сделал латунную табличку и повесил метлу под потолком музейного зала, между турнюром Артемизии Лафкин и апокрифическим дневником Кандиды Когтевран. Я снова пытался починить Ремесленный Снитч, но…

— Не стоило этого делать, — прервал его Принц. — Поттер требует вернуть ему метлу и немедленно. Принеси ее, пожалуйста, сюда.

Лицо эльфа при этих словах осунулось, и он в ужасе посмотрел на Альбуса. А потом медленно склонился к Принцу и, прикрывшись ладошкой, громко прошептал:

— Не знаю, что сказал этот мальчишка хозяину, но я не верю, что он настоящий Гарри Поттер!

— Нет, это сын Гарри Поттера, и сейчас он желает получить обратно «Молнию» своего отца. Пожалуйста, сходи за ней.

— Но… Корчи ведь сделал для нее табличку…

— Я ведь говорил тебе, что принес ее лишь на временное хранение.

— Может быть, и говорил, — уклончиво отозвался эльф. — Корчи уже старый, слух у него уже не тот… — Корчи снова приставил ко рту ладонь и торопливо зашептал: — А этот глупый мальчишка даже не знает, как с ней обращаться! Хозяин понимает, какая это ценность! Мальчишка только и будет знать, что летать на ней, а потом наверняка сломает! Это хозяин достоин такой метлы, а не этот Поттер…

— Просто принеси ее, Корчи. Немедленно! — Домашний эльф с хлопком исчез, а Принц повернулся к Альбусу: — Прости, Корчи излишне привязан к своей коллекции. Но на этот раз хотя бы не пришлось угрожать ему одеждой. То еще зрелище, уж поверь мне…

Корчи снова с хлопком появился в сарае.

— Вот метла Поттера.

Он протягивал Альбусу старую, потрескавшуюся и почти облысевшую метлу.

— Это не моя! — возмутился Альбус.

— Корчи… — угрожающе протянул Принц.

— Ошибся, ошибся, — проворчал Корчи и снова исчез, чтобы почти тут же появиться снова со сверкающей отполированной метлой.

— И это не моя!

— Конечно нет! — задохнулся от возмущения Принц. — Это же «Дубрава» Дамблдора! Как ты мог, Корчи?!

Домашний эльф снова исчез. На этот раз, вынырнув из воздуха, он с мрачным видом показал им знакомую «Молнию».

— Корчи ведь стащит ее обратно для хозяина при первой же возможности, правда? — спросил он, лелея последнюю надежду.

— Нет. Отдай ее Поттеру.

Эльф швырнул метлу в Альбуса, пребольно ударив в грудь, и злобно зашипел. Крепко обняв колени Принца, он уткнулся лицом в мантию хозяина.

— Лучше тебе надеть на метлу этот свой замок, малыш, да поскорее, — устало посоветовал Принц.

— А ты не идешь?

Принц покачал головой.

— Меня ждут долгие прощания.

— Прощания? — встревоженно вскинул голову Корчи. — Но ведь Корчи только что пришел, Корчи целыми неделями не видит хозяина, Корчи…

Альбус выскользнул за дверь сарая, тщательно прикрыв ее за собой. Принц терпеливо уговаривал Корчи:

— Ты же знаешь, что в школе нельзя иметь личного домашнего эльфа…

Не успел Альбус отойти от сарая и на пару шагов, как Корчи начал пронзительно вопить и причитать.

— Обладеть, — пробормотал Альбус. — Хорошо, что у нас такого нет.

Альбус достал палочку и прислонил метлу к столбику кровати.

— Запрись!

«Молния» застыла и не сдвинулась с места, даже когда Альбус навалился на нее всем весом. Удовлетворенный проверкой, он сел за письмо.

«Дорогие мама, папа и Лили! Спасибо за замок, лучше и не придумаешь. Принц, мой друг, уже вернул мне «Молнию» из своего хранилища, так что я прицепил ее к кровати. Завтра меня ждет первая настоящая тренировка, наверняка все поле заблюю. Простите, что снова прошу вас прислать мне кое-что, но есть одна книга по зельеварению, которую я хотел бы прочитать, но не смог получить в библиотеке».

Альбус не знал, стоит ли просить о других книгах. Написать-то можно что угодно, но ведь родители наверняка зададутся интересными вопросами. К тому же словарь друидического языка ему вряд ли потом пригодится, и мама скажет, что это напрасная трата денег. А получить книгу о призраках хотелось, конечно, но не обязательно сейчас. Хорошо бы знать, как справиться с ночным гостем в случае чего, но Альбусу давно расхотелось его прогонять. Он свыкся со своими ночными походами, как и со всеми другими странностями, что произошли с ним с начала учебного года.

Что же касается книги о Гарри Поттере… Как вообще cпросить родителей о том, что от него всю жизнь скрывали? Вспомнив кое о чем, Альбус схватил свой учебник по истории магии и пролистал до раздела «Современность». К его разочарованию, последние страницы были посвящены маглоненавистнической банде семидесятых годов. Эти хулиганы выпускали йети и других магических созданий в местах, где их могли увидеть маглы, тем самым породив огромную волну слухов об НЛО. Альбус вернулся к титульному листу: хотя учебник был выпущен в этом году, печатался он в редакции одна тысяча девятьсот восемьдесят второго года.

Дорогие мама, папа и Лили, почему вы ничего мне не рассказывали? И что именно вы мне не рассказывали? Альбус все еще раздумывал, как сформулировать вопрос, когда в спальню ввалился Кроссли, а следом за ним еще несколько слизеринцев.

— А это еще что такое? — тут же заинтересовался Кроссли.

— Метла, — Альбус как можно незаметнее подписал и запечатал письмо. «Писать мамочке домой» значило стать объектом насмешек всей спальни. Но пока все любовались метлой, Альбусу ничего не грозило. — Надо же мне на чем-то тренироваться, верно?

— Никогда таких странных метел не видел, — протянул Кроссли. — Она хоть летает вообще? Давай-ка попробуем…

Он попытался взять метлу.

— Что за ерунда!..

— На ней замок, — пояснил Альбус. Он торопливо поднялся и спрятал письмо в карман.

— Зачем это еще? — буркнул Кроссли. — Будто кому-то нужна такая уродина.

— Как сказать, — вмешался какой-то парень, чьего имени Альбус не помнил. — Некоторые старинные метлы ценятся очень высоко.

— А, ясно, так Поттер боится оставлять свою дорогую игрушку на виду у таких скользких воришек, как мы, верно?

— Вовсе она не дорогая, — соврал Альбус. — Она ко мне по наследству перешла. Просто на этой метле еще папа в школе летал, и если с ней что случится, меня дома убьют. И вообще, разве не ты вчера ныл, что кто-то стащил твои плюй-камни?

— Ладно, твоя взяла, — признал Кроссли. — А теперь дай нам посмотреть, а?

— Ну хорошо, но только на минуту, — предупредил Альбус. — У меня еще есть дела.

Он неохотно освободил «Молнию» и протянул ее Кроссли, который с интересом принялся ее рассматривать.

— Странная какая!

— А по-моему, эти ретро-метлы классные, — заметил еще один однокурсник Альбуса, чьего имени он не помнил. Ребята передавали друг другу «Молнию», а Альбус корил себя, что за целый месяц не удосужился узнать даже имена однокурсников. И как ему теперь с ними знакомиться? «Эй, привет, мы с тобой живем в одной комнате и учимся вместе уже целый месяц, не подскажешь, как тебя зовут?» Нет, такие вопросы лучше не задавать. Лучше внимательнее слушать на уроках — наверняка преподаватели уже называют всех по именам.

В этот момент Кроссли решил прекратить все споры одним махом — он оседлал метлу и взлетел.

— Эй! — возмутился Альбус.

— Успокойся, Поттер! — крикнул Кроссли. — Я только проверю, жива ли старушка!

Он быстро облетел спальню, а потом нырнул под полог одной из кроватей, оттолкнулся от матраса и сделал сальто.

— Для такой рухляди она неплохо слушается!

— Поттер, а можно я следующим прокачусь?

— Да, конечно, Стакерс, — согласился Альбус, обрадовавшись, что знает хоть кого-то.

— Стокер, вообще-то, — недовольно смерил его взглядом однокурсник, но тут же вскочил на метлу, не дожидаясь извинений.

Слизеринцы по очереди облетали спальню на «Молнии», и Альбус то и дело болезненно морщился: сначала Ройлот едва не вписался в столбик кровати, и его завертело в воздухе, потом Уолтер Макадам влетел в стену. Макадам не пострадал, хотя ругань стояла до небес, но Альбуса волновало другое — что скажут Йорик с Принцем, если однокашники все-таки сломают «Молнию»? Зато его теперь называли «Поттером», а не «Задроттером» или «Кукумником». Здорово было для разнообразия оказаться среди товарищей, а не изгоем.

Дверь с грохотом распахнулась, и в спальню ворвался разгневанный староста.

— В честь чего такой грохот? И чья это метла?

Все немедленно указали на Альбуса.

— Первокурсникам запрещено иметь метлы! Эту я заберу и сообщу о тебе преподавателям, ясно, Поттер? Готовься отбывать наказание.

Староста подобрал «Молнию» и вышел во всеобщем молчании. Альбус беспомощно смотрел, как уносят его метлу, но Кроссли вдруг ткнул его в спину.

— Ты же не дашь ему уйти с ней?

— И как же я должен его остановить, по-твоему? Он же староста!

— А ты ловец слизеринской команды, болван! Так и скажи ему! Ну не дурак ли...

Альбус рванул было догонять старосту, но Кроссли схватил его за воротник.

— Разве у тебя на замке нет обратного вызова? Дай-ка сюда!

Кроссли схватил Альбуса за руку и дотронулся палочкой до оранжевого треугольника на браслете. Не прошло и нескольких секунд, как «Молния» влетела обратно в спальню, притащив на хвосте вопящего старосту.

— Давай же! — рыкнул Кроссли.

— Прости, совсем из головы вылетело, — сказал Альбус старосте. — Я ловец нашей команды.

— Вот-вот. Только попробуй забрать у него метлу, Йорик с тебя три шкуры спустит и поджарит себе на завтрак, — поддакнул кто-то из незнакомых мальчишек.

Староста тут же отбросил «Молнию», будто обжегся.

— Так бы и говорили сразу, — пробурчал он и выскочил из спальни, преследуемый улюлюканьем первокурсников.

Но счастливые вопли быстро превратились в стон разочарования, когда Альбус снова прицепил «Молнию» к столбику кровати.

— Хватит на сегодня, — твердо сказал он. — Я и так едва успею сбегать до совятни, пока не объявили отбой.

— Что, опять пишем мамочке? — спросил Кроссли. — Сколько ты уже писем на этой неделе домой отправил, штук десять?

Альбус только отмахнулся. Он уже открывал дверь, когда Кроссли крикнул:

— Эй, Поттер!

— Ну что еще? Мне некогда, если ты не заметил.

— Просто хотел сказать, что ты и вполовину не такой умник, как я думал.

Альбус даже не знал, что его бесит больше — сами слова, или то, что Кроссли так высказывал свое расположение.

* * *

— Ты что творишь! У меня голова раскалывается, перестань!

Альбус сел на кровати, схватившись за голову.

— Сегодня тебя иначе было не разбудить, — сказал призрак. — Я уже все перепробовал.

— Я будто галлон мороженого проглотил, — простонал Альбус. Голова трещала от ледяной боли, а все тело застыло. Видимо, призрак и в самом деле перепробовал абсолютно все способы его разбудить. Его оружием всегда был холод. — Нечестно будить меня две ночи подряд! Мне ведь и спать когда-то надо!

— Ты должен отправиться в лес, — сказал призрак. — Значение сна переоценивают. Важно лишь время.

— Тебе-то легко говорить, — проворчал Альбус. Боль понемногу отступала. — И в лес я не пойду.

Призрак приподнял бровь.

— Бурундучков испугался, Поттер?

— Ой как смешно. Можешь потешаться надо мной сколько угодно, в лес я все равно не пойду. Не знаю, кто там водился в твое время, но сейчас туда ночами ходить нельзя.

— В мое время там среди прочих водились грифоны и волк-оборотень. Да и тебе ли бояться? Сколько помню, твоя семья всегда славилась особым талантом — ускользать от любых неприятностей. Правда, этот талант шел вкупе с изворотливостью в отношении закона, умением упускать суть разговора и вечным стремлением замять неприятную правду.

— Даже Грохх не пойдет в лес ночью. Ты хоть знаешь, кто такой Грохх? Младший брат Хагрида, у него еще голова обычно на уровне четвертого этажа болтается. Так вот, в лесу его кто-то избил!

Казалось, под напором Альбуса призрак впервые усомнился в своих доводах.

— А профессор Сильванус сказала, что даже кентавры уходят из леса! — настойчиво продолжал Альбус. — Все уже не так, как было раньше. Лес изменился.

— Многое меняется, — согласился призрак. Его слабый голос наполнился отчаянием. — Многое, но не все. Старую несправедливость никто не исправит… Никогда…

Внезапно наступила тишина. Призрак исчез.

— Призрак, ты здесь? — тихо позвал Альбус. Ответа не было. Неужто на этот раз он сорвался с крючка? Или же призрак просто исчез, как и бывало обычно, когда Альбус принимал задание?

Ну что ж, это можно выяснить и не покидая постель, решил Альбус, свернувшись под одеялом.

Призрак не вернулся, но и сон тоже. Каждый нерв был напряжен, будто струна. Альбус коснулся «Молнии», прикрепленной к кроватному столбику.

Он ведь так на ней еще и не летал.

Захваченный безумной идеей проверить метлу, Альбус быстро оделся, на всякий случай захватил свой патронташ и выскользнул из спальни, а затем и из замка. Над квиддичным полем мерцали звезды. Альбус оседлал метлу и взмыл в небеса.

Отцовская метла летела легко, словно перышко. После неуклюжих школьных метел управлять старой «Молнией» ничего не стоило, и Альбус в восторге выделывал виражи. Он старался забыть о знакомом тянущем чувстве под ребрами и поднимался все выше, кружа над полем, ныряя и взмывая снова. Он даже попробовал перевернуться на метле — такой трюк он еще не пробовал. Для хорошей практики не хватало только снитча.

Наконец Альбус остановился и схватился за живот, сдерживая рвотные позывы. С закрытыми глазами было легче, хотя метла мягко покачивалась в воздухе, словно лодка на волнах. Прищурившись, он увидел перед собой громаду Запретного Леса. Старую несправедливость никогда не исправят, вспомнил он. О чем это, интересно, говорил призрак?

— А почему бы и нет? — пробормотал Альбус себе под нос. В конце концов, у него будет под рукой метла, и вполне возможно, что ему даже не придется спускаться на землю.

Ночной лес наполняли тьма, шорохи и шелест. Альбус увидел, как два кентавра отправились на охоту, а позже застыл в изумлении перед единорогом, что пришел к водопою. Но прекрасное существо вскинуло голову и умчалось под сень деревьев — должно быть, учуяла его, решил Альбус.

Он продолжал лететь, подавляя рвотные позывы. Лес был полон чудес — вода падала с невысоких каменистых утесов, под ним парили совы, вылетевшие на охоту, у земли под прикрытием деревьев крались неясные тени. Внезапно что-то сверкнуло в лунном свете, и Альбус, нахмурившись, подлетел поближе, чтобы рассмотреть необычную для леса вещь.

Это оказался гномон солнечных часов, установленный на прогалине. Странно, подумал Альбус, а затем вспомнил слова призрака: «Имеет значение лишь время». А что, если он говорил как раз об этих часах? Неужели призрак и в самом деле дал ему подсказку? Сомнительно, но все же…

Альбус облетел поляну, внимательно высматривая признаки жизни в подступавших к ней деревьях. Он осторожно приземлился. Ничто не тревожило холодный воздух, кроме редких криков птиц да запаха преющей листвы.

После полета земля словно чуть покачивалась под ногами, и желудок Альбуса то и дело сжимался, пока тот осматривал гномон. Столбик как столбик, думал Альбус, бронзовый, наверное, но в темноте сложно было судить наверняка. И он был покрыт гравировкой, но Альбус даже не мог разобрать, буквы ли это.

Впрочем, он заметил, что под светом луны гномон отбрасывает целых три тени.

Последовав за одной из них, Альбус наткнулся на круглый камень. Внимательно осмотрев его, Альбус попытался сдвинуть камень с места, и, к его радости, тот немного качнулся. Не без проблем Альбусу удалось выкатить его из впадины, однако на дне было ничего не оказалось — обычная грязь да несколько снующих жуков.

Вторая тень привела его к точно такому же камню. Зато на конце третьей тени камня не было — лишь пустая впадина в земле. Альбус осмотрелся и наконец увидел камень, откатившийся в сторону. Он было покатил его на место, но почувствовал под пальцами неровную поверхность. Альбус присмотрелся и в восторге закричал — на камне были вырезаны все те же инициалы, L.E. и S.S. Он нашел нужное место!

Но когда он установил камень на место, ничего не произошло. Альбус задумался и вспомнил о камне, который сдвинул сам. Стоило ему опустить первый из них на место, как воздух наполнило нежное гудение. От верхушки гномона потекли сияющие линии, свивающиеся в круги и спирали. Свет наполнял каменную гравировку, и то было чарующее и странное зрелище; гномон теперь освещал всю прогалину.

Сперва Альбус застыл в изумлении, но время шло, а волшебные часы не спешили раскрывать свою тайну. К его разочарованию, рисунок на гномоне не складывался в слова и казался просто странным украшением. Но обходя каменный столб, Альбус сообразил, что лучи света формируют отдельный узор на земле. Не медля, он вскочил на «Молнию» и завис над поляной. Привлеченные светом мотыльки касались лица Альбуса мягкими крыльями, но он не обращал на них внимания, торопливо срисовывая узор из кругов и линий на листок бумаги из патронташа. Одна из таких неровных окружностей особенно привлекла его внимание — неужели это какая-то карта?

Проверив, все ли верно он срисовал, Альбус снова спустился на землю. Едва он сдвинул камень с инициалами, свет погас. Вернув камень туда, где нашел его в начале ночи, Альбус достал свой нож и вырезал опасным лезвием под предыдущими инициалами: «Здесь был ASP».

Он встал, улыбаясь — однажды кто-нибудь еще найдет этот камень и оставит на нем свою метку. Однако лес вокруг странно затих, и между темными деревьями не проносилось ни шороха, ни дуновения. До Альбуса донесся тишайший звук: не то лист упал, не то хрустнул прутик. Волосы его мгновенно встали дыбом.

Кто-то был совсем рядом — он ощущал это каждой клеточкой, словно видел это существо наяву. «Молния» лежала на мху в нескольких футах от него. Альбус медленно двинулся к ней, едва переставляя ноги. Опавший лист задел его плечо, и он в ужасе застыл. Еще чуть-чуть… И еще немного…

Наконец он медленно наклонился за метлой, и в этот момент таинственный зверь ринулся на него. Альбус успел заметить только черную гибкую тень и блестящие зубы, прежде чем желудок его подпрыгнул к горлу и выбросил все, что целую ночь пытался удержать внутри.

Тень оскорбленно зашипела и отпрыгнула, а Альбус схватил метлу и изо всех сил бросился прочь, едва успевая дышать. Непостижимым образом он сумел оседлать метлу и взмыть в воздух, виляя между стволами в смертельном слаломе. С риском переломать все кости он высматривал прогал в бесконечном пологе леса, чтобы вырваться на свободу, сбежать от ярости ужасного зверя, гнавшегося за ним по пятам — Альбус слышал, как тот прорывается сквозь подлесок.

Увидев наконец впереди прогалину, Альбус быстро обернулся. За ним прыжками гналось чудовище, напоминавшее пантеру, но расстояние между ними неумолимо увеличивалось. Однако не успел Альбус порадоваться этому, как врезался в невидимую стену. Нет, не стену — его бы по ней просто распластало, — а в сеть. Липкие упругие нити натянулись под его весом и вырвали «Молнию» из рук. Инерцией Альбуса прижало к эластичным нитям с такой силой, что казалось, будто они сейчас прорежут его тело насквозь. Однако и у пружины есть предел — его отбросило назад, едва не вырвав из клейкой хватки. Все вокруг закружилось, и вскоре Альбус обнаружил, что свисает вниз головой на тонких нитях.

Теперь он ясно различал гигантскую кошку, что преследовала его по пятам. Ее мех нежно мерцал в слабом свете, пока хищница с подозрением осматривала свою нелепую добычу, повисшую между двух деревьев. Похоже, зверь был сбит с толку не меньше самого Альбуса.

Тогда-то по его ногам и пробежал первый паук.

Альбус заорал и пнул его. От ужаса что ему удалось вырвать ногу из клея и сбросить вниз жуткого паука размером с собаку. Мерзкое существо рухнуло на землю, суча лапками, но сверху до Альбуса донеслись подозрительные шорохи и щелканье других тварей. Он поспешно завозился в поисках ножа. Под острым лезвием нити лопались одна за другой, но к нему, осторожно проверяя паутину, уже приближались несколько новых монстров. Альбус угрожающе закричал и замахал ножом. На мгновение пауки застыли, но вскоре снова двинулись вперед.

Альбус неистово полосовал нити, обрывая последние, пока не рухнул на лесную подстилку. Что-то явственно хрустнуло, и мантию на груди залила теплая жидкость.

Нельзя лежать, думал Альбус, пытаясь вдохнуть. Нельзя лежать, меня тут же схватят.

Хотя вряд ли вертикальное положение чем-то особенно ему поможет.

Он поднялся, ощупывая саднящую грудь, и увидел перед собой ту самую черную зверюгу.

На груди Альбуса звякнули осколки. Так это не ребро хрустнуло, а одна из его склянок! Альбус рефлекторно зажал руками рот и нос, когда пары начали подниматься в воздух. Приготовившаяся к прыжку кошка внезапно застыла, чихнула и поперхнулась. С выражением величайшего отвращения на широкой морде она развернулась, схватила упавшего паука и умчалась прочь во тьму леса.

Альбус вытащил впившийся в грудь осколок стекла и положил его в кармашек к прочим остаткам фиала, некогда хранившего пикантное пукозелье профессора Принца.

К этому времени пауки тоже опомнились и принялись спускаться вниз на своих шелковых нитях. Альбус решил, что с него на сегодня хватит, торопливо высвободил из паутины «Молнию» и ранул к разрыву в пологе леса, где мерцали далекие звезды.

Вытаскивая из волос последние липкие нити, он ввалился в гостиную Слизерина. У спальни его встретили Принц и Йорик, а спины их подпирала вся слизеринская команда в полном составе.

— Доброе утро, Поттер, — поздоровался Принц. — А мы думали, тебя снова придется будить.

Казалось, он был слегка разочарован, что Альбус оказался ранней пташкой.

Аромат ночных приключений постепенно распространялся по узкому коридору, и слизеринская команда стала медленно отступать от молча смотревшего на них Альбуса.

Разорвал напряженную тишину голос Йорика.

— Обычно мы принимаем душ после тренировки, Поттер, а не перед ней. Но в твоем случае, похоже, придется сделать исключение.

Отголоски пукозелья еще витали вокруг Альбуса, когда он примчался на квиддичное поле, но такой душок не смог бы прогнать не то что голодного хищника, но и завалящегося ученика. Внизу разгорелся спор о мячах, так что команда еще не поднималась в воздух.

— Краше в гроб кладут, — оценил вид Альбуса Йорик. — Надеюсь, ты не занимаешься всякими глупостями и не читаешь до утра под одеялом?

— Просто плохо спал в последнее время, — отмахнулся Альбус. — Меня по ночам один призрак донимает.

А вчера так и вовсе чуть не убил, добавил он про себя.

— Призрак? — заинтересовался Принц. — Фламелева ночнушка, Миртл нашла себе парня! Надеюсь, вы будете счастливы вместе, малыш! Ты ведь пригласишь меня на свадьбу, правда?

— Принц, — вмешался Йорик. — Пять кругов, бегом марш!

— С чего бы это? Я свои пять кругов уже отбегал.

— Ничего, и еще пять пробежишь. В этом семестре в тебя будто голодная анаконда вселилась, ты пожираешь все, что видишь, а я не хочу, чтоб ты набрал вес.

— Не волнуйся, разве что за счет мышечной массы!

Принц картинно закатал рукав на бицепсе — почти таком же тощем, как у Альбуса.

— Марш! — рявкнул Йорик.

Отшатнувшись в притворном ужасе, Принц побежал.

— Смотри, такими темпами от него совсем ничего не останется, — сказал Альбус.

— Не беспокойся, за завтраком он ест за троих. Если не успеваешь высыпаться ночью, можешь подремать на истории. Биннс не заметит, а контрольные и домашние задания он из года в год дает одни и те же. У меня они до сих пор где-то валяются, я тебе их отдам. Просто перепишешь сочинения от собственной руки, вот и все.

— Спасибо, но я и так уже сплю на истории. А с сочинениями у меня проблем нет, главное, чтобы кто-нибудь намекнул, к какому сроку их нужно сдать.

Альбус посмотрел на Принца, огибавшего другой конец поля. Йорик проследил за его взглядом и вздохнул.

— Послушай, Принц ведь и насмерть заболтать может, так что запомни пару правил. Никогда, слышишь — никогда! — не упоминай в его присутствии Северуса Снейпа, маггловскую музыку и, самое главное, профессора Биннса. Понял? — Альбус кивнул. — Ладно, тогда поднимайся в воздух, посмотрим, как у тебя дела.

Альбус снова оседлал метлу и вскоре уже летел над полем. Желудок снова ожил, но после ночных похождений в нем ничего не осталось, и терпеть неприятные ощущения стало легче.

— Лови! — крикнул ему Йорик с земли.

Блестящий мячик пронесся под самым носом Альбуса. Тот бросился вслед за ним, но едва протянул руку, как мяч резко взмыл в небеса. Альбус почти не отставал — «Молния» слушалась великолепно, и все же не успел он схватить мячик, как тот вновь поменял направление и нырнул к земле. Поспешно развернувшись, Альбус ринулся вслед за ним с вытянутой рукой. Он приближался к мячу, но с не меньшей скоростью к нему летела и земля. Ну хорошо, но ведь мяч не будет ее таранить и наверняка сменит направление, а значит… Мячик снова взмыл ввысь, но Альбус оказался готов к этому, и спустя мгновение в его руке уже трепыхалась честно пойманная добыча. Альбус приземлился под одобрительные выкрики команды.

— Неплохо летаешь, — оценил Йорик. — По крайней мере, ты теперь не висишь на метле мешком, хватаясь за живот.

Словно по сигналу, Альбус упал на колени в бесплодном приступе рвоты.

— Ничего, это пройдет, — обнадежил его Йорик. — Практика творит чудеса. А я тебя без тренировок точно не оставлю.

Альбус кивнул и поднялся, отирая рот. Он протянул Йорику мячик.

— Что это такое? — спросил он, надеясь сменить тему.

— Кошачья игрушка. Но там, куда отправилась моя кошка, старые игрушки ей уже не понадобятся. А теперь залезай на метлу, попробуем с настоящим снитчем, — только сейчас Йорик понял, что за ними наблюдает вся команда. — А вы почему все еще на земле?! — взревел он.

— А что толку охранять ворота, если все охотники внизу? — проворчала Гойл.

— И бладжерами закидывать тоже некого, — пожал плечами Ланистер.

— А мы не можем разрабатывать тактику без Принца, — пояснил Нотт.

— Принца?! Где его только… Принц! Какого черта ты круги мотаешь? Марш в воздух! Ты у нас за охотника или как?!

Подбежавший Принц схватил метлу и взлетел, показав Йорику средний палец.

Когда все ребята поднялись в воздух, Йорик повернулся к Альбусу.

— Теперь твоя очередь бежать пять кругов — поможет побороть тошноту. А остальные хотя бы на игре сосредоточатся.

Альбус застонал, но послушно побежал по краю поля. Он слышал, как Йорик отдает команды, и пытался следить за ребятами. Сначала Альбуса пугали вопли Йорика, но вскоре стали просто забавлять. Капитан кричал на охотников, если они не могли забить мяч в ворота, и кричал на Гойл, если им это удавалось; сперва Ланистеру досталось за то, что он боялся бить слишком сильно по товарищам, а потом — за то, что «пытался всех прикончить». К тому времени, как Альбус обежал поле три раза, он успел привыкнуть к крикам Йорика и решил, что даже если тот начнет орать на него самого, он это переживет. Так что когда Йорик взмахнул рукой, подзывая его к себе, Альбус с радостью послушался.

— Держи, — вручил ему Йорик золотой снитч. Он мелко трепетал, словно живой, в руке Альбуса. — Видел когда-нибудь такой?

— Было дело.

— У нас есть только этот, так что если потеряешь, не видать тебе больше снитча как своих ушей, ясно?

Альбус кивнул. Йорик забрал у него снитч и выпустил в воздух. Золотая искра мгновенно унеслась в небо.

— Ату его!

Но когда Альбус потянулся за «Молнией», метлы на месте не оказалось.

— И чего же ты ждешь? — взревел Йорик.

— Метла пропала, — развел руками Альбус.

— Пропала? Что значит пропала?

— Я ее здесь оставлял, точно.

Йорик выругался.

— Ну так используй свой замок с вызовом, пока снитч не упылил куда-нибудь за Окинаву!

— А, точно.

Альбус нащупал палочку и прикоснулся ею к наручной повязке. Ничего не произошло.

— Я ведь все правильно делаю? — встревожился он.

Йорик зарычал, схватил Альбуса за руку и ткнул в повязку собственной палочкой. Метла не возвращалась.

— Вне зоны доступа, — понял Йорик. — Принц! Спускайся, Принц!

— Вне зоны доступа? — переспросил Альбус. — А у нее и такая есть?

— Конечно. Наверняка изобретателям в какой-то момент пришло в голову, что метла, летя через полстраны, может проткнуть по пути пару-тройку маглов.

— Ну что еще? — спустился рядом с ними Принц.

— У малька пропала метла. И теперь она вне зоны доступа. Никаких предположений, где бы она могла быть? — с сарказмом вопросил Йорик.

— О нет, — простонал Принц, пряча лицо в ладонях. — Корчи!

Домашний эльф мгновенно выскочил из ниоткуда с огромным подносом бисквитов.

— Хозяин позвал, и Корчи тут же пришел! Корчи всю ночь пек бисквиты, какое чудесное совпадение…

— Корчи, это ты стащил метлу Поттера?

Эльф пошевелил пальцами ног, раздумывая над вопросом и щурясь на поднимающееся солнце.

— Хозяин, это правда очень вкусные бисквиты.

Принц выругался.

— Сейчас же отправляйся домой и возвращайся с «Молнией»! Сейчас же, слышишь, Корчи?

Домашний эльф исчез. Мгновением позже он возник на поле снова, на этот раз с огромным тортом в руках.

— А еще Корчи испек ваш любимый торт, хозяин!..

— Корчи! — закричал Принц. — Я снимаю ботинок! — Он запрыгал на одной ноге, стаскивая ботинок. Сцена напомнила Альбусу пир в честь начала учебного года, и он невольно улыбнулся. — Берегись — уф — дай мне только — ой — снять носок!..

Корчи снова исчез. На этот раз он вернулся с «Молнией», с силой сунул ее в руки Альбуса, угрожающе клацнув зубами, и исчез с раскатистым грохотом, будто захлопнув за собой дверь. Альбус только поежился, представив, что ждало бы его прошлой ночью, вздумай эльф стащить метлу, пока он рыскал по лесу.

— Слушай, приструни как-то своего эльфа, а? — хмуро покосился он на Принца.

— А ты держи свою метлу под замком! — не остался в долгу Принц. — Какой смысл заказывать замок, если ты все равно им не пользуешься?

— Спасибо вам обоим, что посетили нашу тренировку по бесплодной болтовне, — вмешался Йорик. — А теперь, быть может, сделаем перерыв на квиддич? Поттер! Не смей спускаться на землю, пока не найдешь снитч! Марш наверх! А ты, Принц…

-…мог бы хоть торт оставить, — услышал Альбус бормотание Принца, поднимаясь в воздух.

Йорик вскоре присоединился к ним, и Альбус, желудок которого вновь напомнил о себе, поспешно отправился на поиски снитча, высматривая его золотой отблеск над полем. Ему уже начало было казаться, что ступить на землю ему больше не суждено, когда впереди что-то сверкнуло. Он немедленно устремился к цели, но Ларкен и Ланистер преградили дорогу, пролетая мимо с квоффлом. Альбус резко затормозил.

— Какого черта! — взорвался Йорик. — Ты что творишь, Поттер! Он же почти был у тебя в руках!

— Не мог же я в них влететь!

— Мог, еще как мог! Еще никому не удалось выиграть в квиддич, не забыв о вежливости! В следующий раз просто иди напролом, будто там никого нет! Если я еще хоть раз увижу, что ты затормозил, видя впереди снитч, я тебя сам зубами разорву! Ясно?

— Надеюсь, в следующий раз передо мной окажешься именно ты! — прорычал Альбус. Бессонная ночь давала о себе знать.

Йорик в ответ запустил в него бладжером, так что Альбусу пришлось уворачиваться от бешеного мяча. Он поспешно вернулся к поискам снитча, но Йорик не отставал, и бладжер то и дело свистел совсем рядом. Наконец Альбус вновь заметил мяч и ринулся вслед за ним. Снитч нырял, уворачивался и менял направление, но на этот раз Альбус не сводил с него глаз. Он распластался по метле, выжимая из «Молнии» все, на что старушка была способна. Он уже протянул руку за неуловимым мячом, когда заметил бладжер, готовый размозжить ему голову. Альбус отшатнулся было, но справился с собой и перекатился под мерзким мячом, не снижая скорости. Выпрямившись, он взметнул руку с зажатым в ней снитчем, приятно холодившим ладонь.

— Отлично, Поттер! — крикнул ему Йорик.

Но Альбусу было не до похвал. Он практически рухнул на землю, едва управляя метлой, и остался лежать, сжимая «Молнию» в одной руке, а золотой снитч в другой, пока его желудок впустую пытался вывернуться наизнанку. Команда собралась вокруг, а его продолжало рвать. Глаза слезились, из носа текло.

— У тебя все получится, Поттер, — довольно протянул Йорик. — Из тебя еще выйдет ловец, вот увидишь. А воздушная болезнь однажды просто исчезнет, ты и не заметишь. Ладно, поднимайся. Нас еще завтрак ждет.

— Да ты, должно быть, ужасно голоден, раз готов зарыться в еду с головой!

Альбус встрепенулся — он снова задремал и едва не уткнулся носом в стоявшую перед ним тарелку с овсянкой. Он протер глаза и потянулся за холодным тыквенным соком.

— Принц, а ты не знаешь, как избавиться от преследующего тебя привидения?

— Ты это о Миртл? — переспросил Принц. — Советую просто жениться на ней и покончить с этим. Нельзя нарушать обещания, данные девушке, это не по-джентльменски!

Принц снова принялся за кексы, но Альбус по его лицу догадался, что шуточки только начинаются, и, вспомнив слова Йорика, торопливо добавил:

— На самом деле я имел в виду профессора Бинса.

Йорик смерил Альбуса мрачным взглядом. Принц подавился, и Альбус уже было решил, что тот сейчас выплюнет кекс. Однако Принц умудрился проглотить его и лишь потом взревел:

— Бинса? Бинса? Этого скучного бормотуна! Бесполезная трата эктоплазмы, вот он кто! Да он даже самые интересные темы превращает в скучнейшие! — Принц забормотал на одной ноте, изображая профессора Бинса: — Обратите внимание, нас атакуют драконы. Стоит отметить, что треть из них представлена перуанскими змеезубами, тогда как остальные в основном относятся к украинским железнобрюхим. Только что юный Альбус Поттер был сожжен дотла, но не поддавайтесь панике — если вы выживете, прошу предоставить три свитка о зубном налете на клыках дракона, изученном на практике. Эссе сдайте не позже следующего века, все свободны. Да тьфу! — продолжил он уже обычным голосом. — Уж я-то знаю, за кем стоило бы погоняться клубу обезглавленных охотников!

— Ого, как время-то быстро пролетело! — громко произнес Йорик. — Мне пора на уход за магическими существами: на этой неделе мы принимаем роды у речного тролля. Радости моей просто нет предела…

— И мне пора, не стоит заставлять Минерву ждать. — Принц поднялся и подмигнул Альбусу: — Я ей нравлюсь, ты же знаешь.

— Ну да, — согласился Альбус. — Но Принц, все-таки, как можно избавиться от Бинса?

Принц задумался, но над чем — ответом или очередной шуткой, Альбус не знал и не пытался даже гадать.

— Я бы применил на нем Воскрешающий камень, — наконец решил Принц и торжественно удалился вслед за Йориком.

Другие студенты тоже расходились по занятиям, и зал постепенно пустел. Альбус заметил, что Роза тоже встает из-за стола, и торопливо ее нагнал.

— Привет! Как дела?

— Неплохо, а у тебя как?

— Да тоже ничего, все утро тренировались.

— Так вот почему мы с тобой так редко видимся, да? И с Джеймсом тоже.

— Он все-таки прошел в команду? Здорово!

— Да, теперь он загонщик. Разве он тебе не сказал? Я думала, он уже похвастался всем, кого сумел поймать.

— Я с ним давно не виделся, — признался Альбус. — Занят был…

— Я тоже ужасно занята — записалась в шахматный клуб, поэтический кружок и на кальмароведение. Хотя тебе это вряд ли интересно.

— Да нет, это здорово, — поспешил заверить ее Альбус. — Послушай, ты не могла бы мне помочь… А что такое кальмароведение?

— Изучение кальмара, конечно! В основном мы за ним просто наблюдаем.

— Круто, — отозвался Альбус, хотя ему подумалось, что это их кальмароведение та еще скукотища. — Так не могла бы ты мне помочь? Мне нужна одна книга из библиотеки, а библиотекарша, как назло, жаждет моей крови.

— Ты наверняка все преувеличиваешь, Альбус. Мадам Пинс, конечно, может испугать поначалу, но ты напрасно так ее боишься, не нужно смущаться.

— Ничего я не смущаюсь! Просто я попросил у нее книгу о том, как избавиться от призрака, а она взбеленилась и завизжала на меня, будто напавшая на след банши, — признался Альбус.

— Да ты с ума сошел! — ахнула Роза. — Ну ладно, так уж и быть. Какую книгу тебе нужно принести? Только имей в виду, я не собираюсь просить книгу об изгнании привидений!

— Да нет, мне нужен всего лишь словарь друидического языка. Хочу кое-что перевести.

— От словаря в таком случае почти никакого толку, — донесся из-за спины Альбуса знакомый голос. — Ты не знаешь ни контекста, ни структуры текста. Я умею читать на друидическом, так что могу помочь.

Это был Скорпиус Малфой, поэтому Альбус ответил не задумываясь:

— Спасибо, но я должен сам перевести этот текст.

— Как скажешь, — пожал плечами Скорпиус. — Пойдем, Рози, не то опоздаем.

— На каких это занятиях вам задают переводы с друидического? — заинтересовалась Роза. — Нам ничего подобного не давали.

Скорпиус тоже подозрительно наставил на Альбуса свой тонкий нос.

— Это что-то вроде наказания, — выкрутился Альбус.

— Правда? Да ты счастливчик, — сказала Роза. — Мне вечно какая-то скучища достается: то лестницы мыть, то строчки писать.

— А-а, — протянул Альбус. Интересно, за что наказали Розу? Но он боялся расспрашивать ее, ведь тогда наверняка придется рассказать и о своем «наказании». А спрашивать об отце, когда рядом болтался ловивший каждое слово Скорпиус, Альбусу не хотелось вовсе.

— Малфой, иди уже куда шел, а? Мне нужно обсудить кое-что с сестрой с глазу на глаз.

Скорпиус примирительно поднял руки.

— Нет проблем. Увидимся на занятии, Рози, — попрощался он и ушел.

Роза тут же накинулась на Альбуса.

— Не смей грубить моим друзьям, слышишь?

— Кто тут еще грубил! — возмутился Альбус. — Да он всегда на меня накидывается…

— Твой драгоценный Принц не лучше! — взорвалась Роза. — Пусть только попробует еще раз назвать меня Рыжемонстриком… — Альбус еле подавил смех. — А как он обращается с бедняжкой Эйвери! Все гриффиндорские девочки договорились называть ее Тина, а из-за Принца ее теперь все зовут только Морти! Подумать только — Морти, и как у него только язык повернулся! И тоже так ее называешь, Альбус, как тебе только не стыдно…

— Вообще-то я сначала спросил, можно ли ее так называть, — сердито ответил Альбус. — А вы, наверное, и не подумали узнать, нравится ли ей имя Тина?

Роза вспыхнула.

— Все равно Скорпиус мой друг, — отчеканила она. — И меня бесит то, как с ним обращаются гриффиндорцы. Всего лишь потому, что его дед когда-то был Пожирателем Смерти!

— Я не из Гриффиндора, и мне плевать, кто там его дед, мне просто не нравится этот скользкий мерзавец! — Альбус тоже повысил голос.

— Ну так дай ему шанс доказать, что он не такой! — закричала Роза. — Или я слишком многого прошу от тебя для своего лучшего друга? Всего лишь один шанс! И вообще, мне пора, не то опоздаю, — она оттолкнула Альбуса и побежала к выходу, вытирая слезы. Альбус не знал, что и подумать — Роза никогда раньше не плакала.

Должно быть, по виду Альбуса легко было догадаться, как он расстроен и устал. Стоило ему сказать профессору Лонгботтому, что он нехорошо себя чувствует, как тот отпустил его в больничное крыло. Однако на полпути Альбус развернулся и сбегал в спальню. Он забрал с собой ночные рисунки и, устроившись в больничном крыле, сделал копию таинственных надписей на друидическом. До обеда он проспал, а потом объявил медсестре, что уже поправился, и отпросился на обед и занятия.

В Большом зале он в первую очередь направился к гриффиндорскому столу. Роза, как обычно, сидела рядом со Скорпиусом.

— Привет, — поздоровался Альбус. Он протянул Скорпиусу листок с друидическими письменами. — Скорпиус, не мог бы ты перевести эту страницу для меня?

— Предложение изжило себя, — самодовольно протянул Скорпиус. — Иди лучше сниджета поймай, Поттер. Эй! — Роза с такой силой толкнула его в плечо, что чуть не перевернула вместе со стулом. — Ладно, ладно! Дай взглянуть.

Скорпиус долго рассматривал листок, не говоря ни слова.

— Так что? — не выдержал Альбус. — Ты можешь это прочесть?

— Вроде как, — ответил Скорпиус. — И да, и нет, если ты понимаешь, о чем я.

— Нет, не понимаю, — признался Альбус. — Ты же сказал, что читаешь на друидическом.

— Да, конечно, но этот текст написан на очень, очень древнем друидическом. Словно разбирать древнеанглийский, со всеми этими странными буквами и устаревшими словами. А друидический вообще-то не мой родной язык. Возможно, я и смогу сделать приличный перевод, но мне понадобится время.

— Спасибо, — кратко отозвался Альбус. — Я буду очень благодарен.

Он вернулся за свой стол, надеясь, что Роза тоже оценила его поведение.

— Привет, Поттер, как поживает твоя кузина? Эй! Привет, Рыжемонстрик! — крикнул Принц через весь зал.

Роза завопила от ярости и швырнула в Принца булочкой.

— Какая у тебя вспыльчивая сестричка, — засмеялся Принц. — Увы, к ней уж приблизилась Минерва милая моя... А это значит, Гриффиндор скоро лишится пяти баллов — я же говорил, что нравлюсь ей. О нет, кажется, она решила одарить своим вниманием и нас! Ну нет, я не хочу пока терять все баллы, заработанные утром, отправлюсь-ка лучше на учебу.

Принц схватил яблоко, сэндвич и, подумав, булочку, брошенную Розой.

— О знак любви! — во всеуслышание объявил он, прижав булочку к сердцу. Из-за гриффиндорского стола донесся еще один вопль, и Принц поспешил ретироваться. Альбус не смел поднять взгляд на Розу и лишь надеялся, что она не заметила, как он хохотал.

Наконец наступил день первой игры за школьный кубок по квиддичу. Солнце до сих пор не разогнало холодный туман, когда Альбус пробирался сквозь толпу к трибунам, где сидела слизеринская команда. Йорик и Принц принесли омнинокли, и Альбус пожалел, что не захватил свой из дома. Альбусу быстро наскучили их непривычно серьезные и скучные рассуждения о трактовке квиддичных правил, поэтому он принялся искать себе более подходящего собеседника.

— Морти! Эй, Морти, иди к нам! — позвал он проходившую мимо пуффендуйку.

— Нет уж.

— Да ладно тебе! Мы будем болеть за пуффендуйцев, честное слово!

— Несомненно, — буркнул Йорик. — Когтевран в этом году представляет самую страшную угрозу для нас.

— Ничего личного, ребят, — ответила Морти. — Но если б вас назвали в честь Сами-Знаете-Кого, вы бы тоже наверняка не захотели, чтобы вас видели в окружении слизеринцев.

— Ну и что, меня вот назвали в честь двух директоров, но я не боюсь сидеть среди учителей, — настаивал на своем Альбус.

Морти рассмеялась, но все равно присоединилась к компании пуффендуйских девочек за другой трибуной.

— Заигрываем с падшей женщиной, а, Поттер? — присоединился Принц. — Что бы сказала Миртл?

— Следи за Олбрайтом, Поттер, — сказал Йорик, заметив взлетевшего ловца когтевранцев. — Есть у него один интересный прием, и я хочу, чтобы ты его сам попробовал.

Наконец началась игра, но она оказалась далеко не такой захватывающей, как ожидал Альбус. Когтевранцы настолько превосходили пуффендуйцев, что многие зрители просто уходили с трибун, не дожидаясь окончания игры. Счет Когтеврана неуклонно рос.

— Вот, смотри! — крикнул Йорик. Когтевранский ловец в этот момент завертелся на метле и легко развернулся в полете, не теряя скорости. — Как думаешь, сможешь ты это повторить?

— Смогу, — ответил Альбус. — По крайней мере, надеюсь, что смогу. Только меня опять согнет пополам после этого.

Олбрайт схватил снитч, и над трибунами поднялся восторженный рев.

— Тебя пополам складывает после любого маневра, так что никакой разницы нет, — подытожил Йорик. — Попробуй проделать такой прием на следующей тренировке.

Он ушел в замок, а Альбус присоединился к Морти.

— Жаль, что твой факультет проиграл.

— Однажды, — пылко произнесла Морти, — однажды Пуффендуй выиграет и кубок по квиддичу, и школьное соревнование, и вообще все что угодно!

— Наверняка, — согласился Альбус. — И благодаря тебе в том числе. Привет, Роза! — помахал он кузине.

— Привет, Альбус! Привет… Морти, — выдавила имя Роза. — Хотите прогуляться с нами к озеру? Когтевранцы запускают там фейерверк.

— Звучит заманчиво, — согласилась Морти.

— Принц, пойдешь с нами? — позвал друга Альбус.

— Будет весело, — храбро поддержала его Роза.

— С радостью бы пошел с вами, ребята — нужно же, наконец, окружить почти-тезку Волдеморта слизеринцами, — отозвался Принц, — но я тут пытаюсь прочитать по губам, что Далия Боттом говорит Манфреду Саггсу. Вы идите, идете, юные друзья мои, но на этот раз вам придется обойтись без дядюшки Альберта — ого, какую она ему пощечину закатила!

Ребята попрощались с Принцем и спустились с трибун. Впервые с того дня, как Шляпа отправила его в Слизерин, Альбус гулял с кузиной рука об руку. Вместе с Морти и Скорпиусом они вчетвером, смеясь и болтая, отправились к озеру, где в небе над щупальцами гигантского кальмара уже расцветали невиданные фейерверки.

С ночи в лесу прошло две недели, но призрак так и не появился. Сначала Альбус был этому рад, но время шло, и он начал беспокоиться о пропавшем ночном госте. Не то чтобы отсутствие заданий удерживало Альбуса в спальне ночами. Теперь, распробовав вкус приключений, каждые несколько дней он просыпался посреди ночи и выбирался на очередную разведку. Иногда он всего лишь наведывался на кухню, но чаще всего оправлялся исследовать незнакомые еще части замка.

Однажды Альбус обнаружил комнатку с миниатюрной моделью всего замка — во дворе били фонтаны, а на крепостных стенах расхаживали крошечные волшебники. В следующий раз он забрел в комнату, стены которой составляли переплетенные между собой толстые ветви деревьев. Другой ночью он спрятался около кабинета директора и подслушал пароль, «Статус кво», а еще через несколько дней нашел настоящую сокровищницу — заброшенную кладовку.

Ночной Хогвартс казался другим миром — чуть иначе стояли в нем статуи, а коридоры вели к незнакомым залам и комнатам. Альбус даже знал один портрет, чей обычно похрапывающий обитатель в полнолуние оборачивался волком. И что бы интересного ни находил Альбус, всюду он оставлял свою метку. Сначала он просто выцарапывал инициалы «ASP» в самых незаметных местах, но со временем буквы становились все крупнее, подпись все размашистее, а слов в ней появлялось все больше.

Отчасти Альбус надеялся, что его подписи обнаружат, а по школе разойдутся слухи о таинственном Змееныше. Кто же этот ASP, спросят его однажды, и скромный Альбус Северус Поттер ответит: «Тайна сия велика есть».

С другой стороны, когда его вызвали с занятия по чарам в кабинет директора, Альбус искренне пожелал, чтобы его работа так и осталась незамеченной и невоспетой.

Его оставили в кабинете дожидаться директора, и вскоре Альбус уже заинтересованно осматривался. У стены стояло огромное зеркало со скользившими внутри призрачными фигурами, а на столе оказалось множество приборов незнакомого Альбусу назначения. Он узнал только вредноскоп и пару детекторов темной магии, поэтому предположил, что остальные вещи служат той же цели.

На стенах выстроились ряды подписанных портретов дремавших мужчин и женщин. Альбус поискал взглядом двух директоров, в честь которых был назван. Альбуса Дамблдора было легко найти — старик с белой бородой похрапывал не тише прочих, и очки-половинки едва не сползли с его длинного носа. Отыскать Северуса Снейпа оказалось куда более сложной задачей. Когда же Альбус нашел его портрет на противоположной стороне комнаты, отдельно от других картин, бывшего директора на нем не оказалось — чернела только голая канва.

— Ты же знаешь, почему его так далеко переместили, верно? — Альбус оглянулся, но в кабинете никого не было. Лишь когда он догадался взглянуть на портреты, то заметил, что Финеас Найджелус приоткрыл один глаз и с любопытством его разглядывает. — Старина Фадж все время трясется, что кое-кто прочитает его личные документы через плечо.

— Я вас не понимаю, — признался сбитый с толку Альбус.

— Смышленый мальчик, весь в отца, — неприятно усмехнулся портрет. — Я хорошо его знал и невзлюбил сразу же.

— Так вы знали моего отца? Не могли бы вы мне рассказать, чем он так прославился?

— В основном он просто слонялся по Хогвартсу, жалея себя, любимого, как и ты сам.

— Ничего я себя не жалею! — возмутился Альбус.

— Да ну? — удивился портрет и присмотрелся к нему внимательнее. — Ну что ж, это лишь вопрос времени. Подожди, вот начнется у тебя подростковый период… Пока что ты наверняка таскаешь в карманах слизняков, бегаешь по коридорам и только ищешь новой возможности запачкаться.

— Эй! — возмутился было Альбус, но портрет снова закрыл глаза и старательно засопел. Даже похрапывая, бывший директор выглядел невыносимо самодовольным. Раздраженно фыркнув, Альбус повернулся к пустому портрету.

— Профессор Снейп? — неуверенно позвал он. — Вы здесь? — Он постучал по рамке. — Эй, есть кто дома?

— Альбус Северус, какая встреча! — Альбус подпрыгнул от неожиданности — на этот раз заговорил не портрет, а сам директор, бесшумно подобравшийся в нему сзади. — Со старым другом поговорить решил? Должно быть приятно встретить знакомое лицо.

— Да я его даже не видел.

— Стоит признать, в последнее время он действительно стал затворником. Должно быть, портрет у вас дома куда более разговорчив.

— Но у нас нет…

— Присаживайся. Как дела у твоего отца? Не получал новостей из дома? — Фадж тоже опустился в кресло и предложил Альбусу вазочку с засахаренными фруктовыми дольками. Смущенный Альбус взял одну, гадая, зачем же его сюда позвали.

— Я в чем-то провинился, сэр?

— Провинился? Нет конечно! Я просто хотел узнать, как поживают твои родные. Знаешь, я ведь давний друг твоего отца. Встречался с ним по поводу того жуткого дела с Сириусом Блэком, а позже на Турнире Трех Волшебников. Кто знает, возможно, ты пойдешь по его стопам — ведь один из Турниров выпадет на твой седьмой год обучения.

— Правда? — Альбус не знал, что его отец участвовал в Турнире, но уже перестал удивляться собственному неведению.

— Но боюсь, в последнее время мы с твоим отцом стали совсем редко видеться, так что я был бы рад услышать от тебя последние новости из дома.

— Ну, у них все хорошо, — вежливо ответил Альбус. — Лили подхватила горетопку, но уже выздоровела. Мама собирается сыграть со своими старыми сокомандниками против состава «Гарпий» этого года, пока сезон игр еще не начался.

— Чудесно. А как твой отец? — продолжал спрашивать Фадж. — Наверное, вконец загнал себя с этими Огнями смерти? Не хочет бросить работу мракоборцем?

— Он ничего не говорил.

— Ну конечно, конечно. Он никогда не любил жаловаться, — сказал Фадж. (Портрет Найджелуса пренебрежительно фыркнул.) — Но ты ведь дашь мне знать, как у него пойдут дела, верно? Мой кабинет открыт для тебя в любое время.

Конечно открыт, подумал Альбус. Я же знаю пароль.

— Должно быть, ты с нетерпением ждешь сегодняшнего пира по случаю Хэллоуина? — продолжал Фадж.

— Немного.

— Всего лишь немного?

— Один из моих друзей наказан, — пояснил Альбус, — и я не знаю, разрешат ли ему пойти на пир. Там будет не слишком-то весело без него.

Фадж нахмурился.

— Ты ведь не об Альберте Принце сейчас говоришь, правда? Какое удивительное совпадение, ведь он и сам всегда интересовался портретом Снейпа. Любопытно, как же вы познакомились?

— Мы учимся на одном факультете, — пожал плечами Альбус. — Оба играем в квиддичной команде. И мне кажется, он знает вообще всех в школе, так что с ним сложновато НЕ познакомиться. Сэр, — торопливо добавил он, заметив, с каким осуждающим выражением смотрит на него Фадж.

— Так значит, вы никогда не общались до твоего приезда в Хогвартс? — Альбус покачал головой. — И он никогда… не втягивал тебя в свои любопытные авантюры? Не учил кое-каким магическим трюкам?

— И-иногда, сэр, — ответил Альбус. Глаза Фаджа вспыхнули.

— Расскажи же мне о них. Не бойся, мальчик мой, тебе ничего не грозит с моей стороны.

— Ну, пару недель назад он научил всех первокурсникам Липконогим чарам. Мы бегали наперегонки по потолку, было так здорово! А в прошлую субботу он организовал концерт «Маглоголовых» — это группа когтевранских пятикурсников, которая играет магловскую музыку — и научил нас магловским танцам. Было круто, а посреди концерта к нам спустилась преподавательница магловедения и тоже стала танцевать, и она так здорово вертела… ну вы знаете, и это было так смешно! И теперь у нас появилось множество групп, а я пытался играть на своей гармонике, но у меня… выходит… не очень… — энтузиазм Альбуса сошел на нет, когда он понял, что директор смотрит на него с недоуменной яростью.

— Не желаешь мне еще что-то рассказать? — вопросил Фадж.

— Что, сэр?

— Тебе лучше знать!

Альбус задумался и наконец выдал:

— Еще он научил нас варить пукозелье…

Фадж сердито хмыкнул и развернулся вместе со своим креслом, чтобы не видеть Альбуса. Некоторое время он сидел так, постукивая пальцами по подлокотнику и над чем-то сосредоточенно размышляя. Альбус не знал, можно ли ему уже идти. Он кашлянул. Фадж немедленно обернулся к нему, на этот раз снова сердечно улыбаясь, словно его настроение переключили на новую частоту.

— Прости, Альбус. Я лишь подумал, что недооценил твоего друга Принца. И конечно же, мы не лишим его возможности пойти на пир. Было очень приятно поговорить с тобой, Альбус. Надеюсь, мы скоро встретимся еще раз.

— Спасибо, сэр.

Альбус уже повернулся, чтобы идти, но Фадж внезапно снова к нему обратился:

— Полагаю, в слизеринской гостиной много пересудов по поводу Сынов Вальпурги?

— Не так уж и много. Только когда приходят новости о новых Огнях.

— И что же говорят?

— Ну, Принц говорит… — Альбус приумолк, заметив, с каким жадным вниманием склонился к нему Фадж. — Принц говорит, у них глупая аббревиатура, — закончил он.

Фадж откинулся в кресле с таким выражением, будто его нагло одурачили.

— Ну что ж, как я уже говорил, буду признателен, если ты будешь держать меня в курсе событий. Кстати, я слышал, что ты подружился с этой Эйвери — рад был узнать об этом, ведь ей нужны друзья. Посмотрим, может, ты и сумеешь вытащить ее из раковины, быть может, она расскажет тебе о… всяком-разном. Ах да, вот еще что — лови!

Фадж бросил Альбусу какой-то небольшой блестящий предмет. Это оказалось кольцо, простой золотой ободок с зеленым скарабеем вместо камня.

— Этот перстень некогда принадлежал великому египетскому волшебнику, Сетсметфету, — сказал Фадж. — Возьми, он теперь твой.

— Мой? — переспросил Альбус. При взгляде на перстень по спине побежали мурашки. Ему совсем не понравился этот неожиданный директорский подарок. — Спасибо, но я не могу принять…

— Согласно поверьям, он приносит удачу и успех своему носителю, — прервал его Фадж. — Тебе лучше носить его не снимая. Возможно, удача тебе скоро пригодится. А теперь, думаю, тебе лучше отправиться к мистеру Принцу и сообщить ему, что наказание отменяется, пока я не передумал.

* * *

— Отличные новости! Я попросил Фаджа отменить твое наказание, и он согласился!

— Для птичек новость тоже неплоха, — решил Принц. — Я уже собирался запустить в них метлой!

Принц чистил совятню — конца этому занятию не существовало. Хотя Принц уже набил два мешка совиным пометом и отрыгиваемыми комками, нескончаемый поток перьев и мусора, падавший с насестов и стропил, недвусмысленно намекал, что до начала ночной охоты сов нечего и думать о чистоте.

— Что ты такого наделал, чтоб тебя сюда отправили? — поинтересовался Альбус.

— Легче перечислить, чего я не делал, — жизнерадостно отозвался Принц. — Ах да, вспомнил — я не делал того, за что меня наказали. По крайней мере, в последнее время я этого точно не делал. С другой стороны, учитывая, за какое количество провинностей меня не наказывали, баланс во Вселенной должен быть восстановлен хотя бы отчасти. И все же, Поттер, спасибо за то, что спас меня от рабской жизни. Чем же обязан ты столь поразительным влиянием на старину Фаджикуса?

— Понятия не имею, — признался Альбус. — Он вызвал меня к себе в кабинет прямо с занятия и начал сплетничать о моем отце и прочей чепухе.

— А, так значит, я всем обязан чистейшему и блестящему Поттерству! Отличная вещь — связи.

— Он вел себя так… странно. Выспрашивал о Сынах Вальпурги, а потом еще ни с того ни с сего дал вот этот перстень. Сказал, принесет мне удачу. — Альбус протянул перстень Принцу. — Он-де принадлежал знаменитому волшебнику по имени Сетсум… Сетсмут… В общем, как-то так.

— Интересно, интересно, — протянул Принц. — Нужно все хорошенько разузнать.

Он поднял перстень к окну и повертел в пальцах, так что золото засияло в лучах заходящего солнца.

— Вот ты этим и займись, — сказал Альбус. — Можешь вообще его забрать. Может, Корчи перестанет гоняться за «Молнией», если ты дашь ему новую игрушку.

— Очень мило с твоей стороны. Ты уверен, что перстень тебе не нужен?

— Наверняка. Не хочу его носить. Честно говоря, у меня от него мурашки по спине бегут. К тому же Корчи отлично отполировал мою метлу — теперь даже почти не видно, что Макадам врезался на ней в стену. Понятия не имею, как Корчи это удалось, он же захватил «Молнию» всего на несколько минут.

— Этому эльфу цены нет, — гордо заявил Принц. — Ну что ж, если ты уверен… Корчи!

Тут же перед ними появился мрачный домашний эльф.

— Корчи уверен, что не делал ничего плохого, но если хозяин настаивает, Корчи может прищемить себя печной дверцей много-много раз, как заведено было в старые добрые времена.

— И как только ты выпечкой занимаешься, когда я тобой недоволен? — вздохнул Принц. — Ладно, неважно. Мистер Поттер желает преподнести дар в коллекцию, Корчи, и нет, это не «Молния», так что не раскатывай губу и глаза подбери, сейчас выпадут.

Он протянул Корчи перстень со скарабеем.

— Я хотел поблагодарить тебя за починку моей метлы, — добавил Альбус. — Говорят, этот перстень принадлежал знаменитому египетскому волшебнику по имени…э-э… Сесамут. Или как-то так.

Но Корчи его не слушал. Он внимательно рассматривал перстень, то одним глазом, то другим. Он провел пальцем по его краю, а потом поднес к гигантским ноздрям и втянул носом воздух так, будто не дышал целый месяц. Он щелкнул по перстню ногтем и прислушался к звону. Он подышал на него и посмотрел, как испаряется влага с металлической поверхности. Он даже попробовал скарабея на вкус.

— Подделка, — вынес он наконец вердикт и небрежно бросил перстень через плечо. — Хозяину не следует доверять Поттеру, он пытался одурачить хозяина, подсунул ему сувенир Манефона, сделанный не раньше трех лет назад. И наложил на него подслушивающие чары — Поттер шпионит за хозяином, возможно, даже хочет украсть сокровища из его коллекции!

— Украсть! Да о чем это ты? — горячо возмутился Альбус.

— Погоди-ка, что там насчет подслушивающих чар? — переспросил Принц, поднимая перстень. — Полагаю, их наложил сам директор, мистер Фадж, а значит, он слышал все, о чем мы говорили. Что-то не могу припомнить, не оскорбил ли я его случаем?

— Да вроде нет.

— Какая жалость — такую возможность упустил!

— Но с чего бы Фаджу… — Альбус умолк, увидев, как Принц приложил палец к губам, призывая к тишине.

— Послушай, малыш, а твоя бабушка случайно не состоит в попечительском совете Хогвартса?

— Да…

— Интересно, что она скажет, если узнает, как директор пытался подсунуть ее внуку жучок. Думаю, ей это не слишком понравится, верно?.. Если она узнает, конечно. Можно я все-таки заберу этот перстень, Поттер? Корчи, я хочу, чтобы ты официально зафиксировал и заверил тот факт, что этот перстень был подарен Альбусу Поттеру Корнелиусом Фаджем от сегодняшнего числа. Проверь, является ли он покупателем Манефона, и доставь перстень в особую секцию, где хранятся экспонаты, имеющие потенциальную историческую ценность. И охраняй его, не жалея живота.

— Как скажете, хозяин.

— И запри его в чем-то звуконепроницаемом.

Корчи поклонился и исчез, унеся с собой и перстень со скарабеем.

— Ничего не понимаю, — признался Альбус. — С чего бы это директору шпионить за мной?

— Может, ему нравится кошмарная игра на гармонике, — пожал плечами Принц. — Но я хочу еще раз тебя поблагодарить, ты даже не представляешь, какой роскошный подарок только что мне преподнес. А теперь пойдем, мне нужно принять душ. Я не собираюсь идти на пир в честь Хэллоуина воняя, будто совиное гнездо.

Огромные, искусно вырезанные тыквы размером с небольшой дом каждая освещали магическим огнем Большой зал. Время от времени пламя меняло цвет, и ухмылки тыкв менялись вместе с ним, оставаясь, впрочем, по-прежнему жуткими и пугающими. Среди плавающих в воздухе свечей безумными тенями носились летучие мыши и призраки, отчего лепестки пламени колебались и сыпали искрами, но сколько бы Альбус ни вертел головой, своего призрака среди них он не видел.

— Нервничаем, малыш? — Альбус оглянулся на голос Принца и в ужасе подскочил, увидев перед собой ухмыляющийся жуткий череп.

— Старая маска Пожирателя Смерти, — пояснил Принц, отсмеявшись. — Принадлежала некоему МакНейру. У меня еще три дома есть, от разных Пожирателей. И хватит уже оглядываться на тыквы, наслаждайся вечером, ничего они тебе не сделают. Липкие чары накладывала профессор Сильванус, а она свое дело знает. Мстительные тыквы-убийцы до нас не доберутся, так и знай! Кстати, вырезала тыквы тоже профессор — говорят, они должны отпугивать злых духов.

Альбус подумал о своем призраке и ощутил укол беспокойства. Злых духов? Да ну, быть того не может, чтобы его призрак пропустил пир из-за этого. Ведь правда же?

— Да нет, я не боюсь тыкв-убийц, просто осматриваюсь. Не хочу встречаться взглядом с Фаджем после того происшествия с перстнем.

— Да ладно? — изумился Принц. — А я вот только и делаю, что пытаюсь встретиться с ним взглядом. Разве тебе не кажется, что он избегает смотреть в нашу сторону?

Альбус с подозрением посмотрел на преподавательский стол. Фадж уже минут пятнадцать вещал что-то перед голодными студентами, и конца речи пока не предвиделось. Даже преподаватели, похоже, устали сидеть без дела. Но вскоре Альбус убедился в правоте Принца: директор обращался по большей части к трем другим столам.

— Словно Слизерина и в помине нет, — подытожил Принц. — Эй, малыш, спорим, я сумею попасть этим ножом вон в ту наглую тыкву?

— Не надо, — поспешно вмешался Альбус. — Еще промахнешься и превратишь в шашлык профессора Флитвика. И вообще, это мой нож, отдай. Иди своим швыряйся.

— Свой мне еще понадобится для харакири, если Фаджикус продолжит над нами издеваться, — пробормотал Принц.

Впрочем, претворить свои намерения в жизнь он не успел, поскольку Фадж наконец закончил речь, а Альбус с облегчением отвел глаза от преподавательского стола и сосредоточился на жареной индейке и пышущем жаром тыквенном пудинге. Наводнившие зал призраки завели какую-то жуткую хэллоуинскую песню.

Среди толпы студентов Альбус заметил сидящих вместе Виктуар, Джеймса и Розу. Малфой, как всегда, сидел рядом с Розой.

— Принц, я, наверное, с родными сегодня отпраздную.

— Конечно, малыш, — согласился Принц. — Передай Розе привет от меня. Скажи, что я составляю звездную карту ее лица — теперь мы сможем изучать ее веснушчатые созвездия и присваивать им имена!

— Ладно, передам, если вдруг решу покончить жизнь самоубийством.

Альбус взял свою тарелку и подошел к гриффиндорскому столу.

— Всем привет. Не прогоните? — Роза подвинулась, освобождая ему место рядом. — Слышал, ты теперь в команде, поздравляю, — обернулся Альбус к Джеймсу.

— Спасибо. Нам играть против друг друга через несколько дней, так что не обольщайся. Может, ты и мой младший братец, но это не помешает мне свалить тебя бладжером с метлы.

— Может, ты и мой старший братец, но это не помешает мне вовремя поймать снитч, — усмехнулся Альбус.

— Ха! Да папина метла восстанет, лишь бы не дать Слизерину выиграть!

— Так вот что с ней не так? — пробормотал Альбус. Он неоднократно пытался повторить «маневр Олбрайта», как он его про себя называл, но хотя технически его полет был безупречен, все попытки оканчивались экстренной посадкой и рвотными позывами.

— Чтобы мы выиграли в этом матче, восстать придется всем слизеринским метлам без исключения, — мрачно предупредила Виктуар, протыкая вилкой ни в чем не повинную индейку. — У Гриффиндора в этом году просто позорище, а не команда.

— Эй! — возмутился Джеймс.

— Нечего выдавать наши секреты врагу! — в унисон с ним завопил Малфой. Виктуар только поправила волосы и вздернула точеный носик.

— Простите, конечно — да, Джеймс, ты и правда неплохой загонщик, — но я видела тренировки и не удивлюсь, если вас даже пуффендуйцы разобьют на голову. Сама едва не вернулась в команду, вам явно нужны охотники, но сейчас мне важнее сосредоточиться на ЖАБА.

— У тебя не система ценностей, а черт знает что, — возмутился Джеймс. — Если Стот опять выронит квоффл и мы проиграем, я тебя сам придушу! Хотя нет, лучше оторвусь на нашем медвежонке Тедди, тебя это больше заденет.

— Пожалуйста, давайте сменим тему! — взмолилась Роза. — В нашей компании только квиддич обсуждать...

— Все равно все мальчишки как были, так и остались гориллами, — фыркнула Виктуар.

— Кстати, Скорпиус, — вспомнил Альбус. — Как там перевод продвигается?

— Хватит меня подгонять. Сделаю, когда сделаю.

— Да, но…

— Я уже разобрался с терминами и нашел все определения и коннотации. Теперь мне нужно передать все это богатство на английском языке, что не так уж просто, ведь твой текст рифмованный. А я пытаюсь сохранить и схему рифмовки, и ритмику.

— Да это неважно, — вмешался Альбус. — Мне нужно только понять смысл.

— Поймешь, когда я закончу перевод как следует, не раньше. Если уж браться за дело, так надо держать марку.

— Скорпиус ходит со мной в поэтический кружок, — восхищенно выдохнула Роза. — Слышали бы вы его стихи! Он очень талантлив.

— Да ладно? — скривился Альбус. — А что, неплохая идея, Малфой. Почему бы тебе не взобраться сейчас на стульчик и не почитать нам свои стихи?

— Легко, только ты сначала станцуй в розовой пачке, — неприятно усмехнулся Скорпиус.

На Альбуса словно опрокинули ведро ледяной воды.

— Было-то всего один раз, да и тот в шутку! — взревел он, побагровев, и обернулся к Розе: — Ты хоть соображаешь, о чем рассказываешь?

— Что-что? — переспросил Джеймс. — Ты танцевал в розовой балетной пачке? И не позвал меня? Такие бы фото вышли, ну! — и Джеймс расхохотался. Виктуар прикрыла рот ладонью, но все равно до Альбуса доносилось ее сдавленное хихиканье.

— Я только Скорпиусу сказала! И вообще, ты же сам сказал, это была просто шутка! Смешная шутка, вот и все!

— А ты не рассказывала ему, как пыталась свести веснушки исчезательным зельем, а исчезло все твое лицо целиком, и нам неделю пришлось обращаться к твоей черепушке? Вот тогда было смешно, просто умора!

Розе словно пощечину влепили, но Альбус не собирался корить себя за это. Побагровев, она вскочила из-за стола. Скорпиус схватил ее за руку:

— Да зачем ты хотела свести веснушки? — недоуменно спросил он. — Они очень даже милые.

— Отстаньте вы уже все! — взвыла Роза, вырвала руку и бросилась вон из зала, на бегу вытирая глаза. Альбусу показалось на мгновение, что Скорпиус сейчас бросится за ней, но тот лишь проводил ее взволнованным взглядом и снова сел на место.

Зато поднялась Виктуар.

— Пойду-ка я к Эдди с Туси. Там спокойнее.

— А вот и Майрон, — сказал Джеймс. — Нужно спросить у него, какое задание по зельям.

Он тоже поднялся и ушел, оставив Альбуса в окружении пустых стульев. Он посмотрел было на тарелку, но аппетит пропал. Где-то за слизеринским столом Принц с первокурсниками организовали ансамбль, нацепив на головы кастрюли и пытаясь сыграть на них какую-то мелодию ложками, но желания присоединиться к ним у Альбуса тоже не было. Похоже, Хэллоуинский пир закончился для него, едва успев начаться.

С другой стороны от стула Розы сидел такой же несчастный Скорпиус. Альбус поднялся и, поколебавшись, сказал:

— Передай ей, что я прошу прощения, ладно?

Скорпиус промолчал, и Альбус отправился по темным подземельям в гостиную Слизерина.

В спальне не было ни души. Альбус рухнул на кровать, надеясь, что вскоре придет сон, но тот не спешил. Бесплодно прождав несколько минут, Альбус зарылся лицом в подушку.

— И я не виноват! — объявил он неизвестно кому. — Почему это я всегда должен извиняться? Что я за тряпка такая!

— Ты рано вернулся. Хорошо.

Альбус подскочил на кровати.

— Ты! — заорал он на призрака. — Ты где был, а? Столько времени прошло! И почему ты не пришел на пир с другими привидениями?

— С чего бы мне являться на пир? — скривил рот призрак. — Будто я еще не насмотрелся на голодных прыщавых недорослей. У меня есть для тебя задание на сегодня, так что надеюсь, ты не набивал себе брюхо до полного изнеможения.

— Да я вообще почти ничего не попробовал, — возмутился Альбус. — Переругался со всеми родными. Но я не виноват! Роза первая начала выбалтывать наши семейные секреты, так что все справедливо. А этот зануда Малфой только и ждал, как бы прищемить меня с этой пачкой, даже если бы я не начал первым смеяться над его стишками, а я начал, только чтобы сбить спесь с этого павлина, хваставшегося о том, что он НЕ перевел тот…

Призрак поднял руку, и Альбус замолк.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, и невероятно, чрезвычайно, искренне этому рад. Давай сразу проясним: одно дело — подсказать тебе насчет зелья, совсем другое — стать утешителем и поверенным твоих личных делишек. Я не школьный психолог, не ведущий газетной колонки советов одиноким мамочкам и даже не адвокат по бракоразводным процессам. У меня что, на лице сочувствие написано? Советую присмотреться к нему еще раз. Мне нет дела до твоих проблем, и я не желаю их выслушивать. Даже имейся у меня полезный совет, я бы промолчал, только чтобы полюбоваться, как ты бестолково выкручиваешься из своих проблем. Меня не интересуют ваши внутрисемейные дрязги, и я уж точно не собираюсь давать тебе советы о том, как стать популярным, произвести впечатление на друзей или понять женскую логику — забавы или выгоды ради. Надеюсь, тебе все ясно?

— Мне ясно, что ты тот еще мудила.

— Отлично, значит, мы поняли друг друга. Ты готов?

— Подожди минутку, мне еще собраться нужно, все же стирать пришлось.

Альбус достал патронташ из чемодана. На самом деле его пришлось стирать раз пять, но от ткани до сих пор слегка попахивало пукозельем. Альбус торопливо принялся раскладывать свои запасы по карманам: перья, бумага, карандаши — он не пожалел графитовых стержней на случай, если придется снова снимать отпечатки, — карманный нож, парочка флакончиков пукозелья на всякий пожарный, книгу заклинаний и фляжку с водой, которую он стал брать с собой в последнее время. И все же чего-то не хватало.

— Ну вот, гармоника пропала, — пожаловался Альбус призраку. — И кому она понадобилась?

— Неизвестному почитателю музыки, очевидно.

— Не школа, а воровской притон какой-то, — проворчал Альбус, перекинув патронташ через плечо. — Ладно, я готов. Куда сегодня?

— На Астрономическую башню.

— Да? А зачем? — Альбус уже однажды исследовал башню, но не нашел там ничего интересного.

— Потому что пришло время.

— Это опять какой-то ключ? — подозрительно спросил Альбус. — Ты ведь его уже использовал, когда я искал солнечные часы.

— Все дело во времени, — сказал призрак. — Да, все дело во времени.

— Так мне взять телескоп? — спросил Альбус, но призрак уже исчез.

Альбус достал телескоп из чемодана. В кармашках он не помещался, поэтому Альбус зажал его под мышкой. Он уже поднимался по лестнице Астрономической башни, когда ему пришло в голову, что телескоп может пригодиться, если его поймают — всегда можно сказать, что он делал домашнюю работу по астрономии.

На полпути наверх он внезапно ощутил, как по башне пробежала странная дрожь. Альбус застыл в ожидании и вскоре почувствовал вторую волну. Что случилось, неужели эта громада рушится? Он не двигаясь стоял на ступенях. Волны колебали башню через равные промежутки времени, но больше ничего не происходило. Наконец Альбус двинулся дальше.

Верхняя площадка ничуть не изменилась с последнего занятия по астрономии: совершенно пустая, только в углу ютилась небольшая будка, скрывавшая за собой дверь на главную лестницу. На стене будки мерцал циферблат.

— Все дело во времени, говоришь? — Альбус присмотрелся к часам. Они всегда здесь висели — профессор Кастор определял по ним начало и конец урока и движения звезд. Окружность циферблата была украшена изысканной резьбой: здесь были изображены скорпион, лебедь, медведи и множество других созданий, что подарили свои имена созвездиям. Альбус внимательно их осмотрел, надеясь обнаружить какие-то отличия от обычной картины, но ничего не изменилось. Однако теперь он заметил, что содрогавшие башню волны приходили ровно раз в минуту.

Альбус осторожно потрогал резных созданий, но часы не желали выдавать секрет. Ни одна фигурка не стронулась с места, не дала и намека на потайной отдел или рычаг для открытия секретного прохода. Альбус дождался, пока часы начнут бить, но хотя фигурки и пустились в пляс, поменявшись местами, ничего необычного так и не произошло.

Быть может, нужно сдвинуть стрелки часов, чтобы они показывали определенное время? Альбус потянулся к циферблату, чтобы откинуть защищавший его стеклянный купол, но едва он прикоснулся к нему, как все его внутренности скрутило, будто он проглотил портключ. На мгновение ему показалось, что он находится внутри часов и смотрит на мелькающие по ту сторону толстого стекла лица. Они так быстро сменяли друг друга, что он едва успевал их рассмотреть: рыжая девочка и неопрятный мальчишка, смуглая женщина в фиолетовой шелковой мантии, тощий молодой человек с моноклем, ученый на вид, маленькая девочка с изуродованным шрамами лицом, полная матрона в рыцарском облачении, богато одетая женщина с длинными черными волосами…

А затем Альбуса закрутило в пространстве, и он вдруг начал расти и вытягиваться до необъятных размеров, вращаясь среди звезд и галактик. Наконец он застыл, а перед ним, словно на циферблате часов, раскинулась вселенная. Но нет, это и в самом деле был циферблат, с часовой и минутной стрелками! Альбус разглядел и секундную стрелку, которая оказалась не толще волоса и протянулась на многие мили, так что ее кончик каждую секунду описывал невероятную по размерам дугу.

Часовая стрелка была толще и короче, но нашлись и другие, еще более короткие. Одна отмечала дни, и сейчас ее кончик как раз миновал символ в виде тыквы. Теперь Альбус понял, что на циферблате нет цифр — весь он был покрыт знаками. На некоторые указывали самые длинные стрелки — так, Альбус разобрал символы часовой стрелки, а также обозначения для полудня и полночи. Одна из стрелок указывала на символы месяцев и времен года, другая, чей оборот составлял целый год, путешествовала мимо знаков зодиака, а стрелки веков и тысячелетий стремились к символам, о значении которых Альбус не имел и малейшего понятия.

Зато на пути стрелки, отмерявшей дни, символы цвели целыми созвездиями. Для каждого из дней недели имелось свое обозначения, как и для всякого праздника. Альбус узнал те, что отмечались в его семье, но помимо них оставалось еще множество знаков, о значении которых он мог только догадываться. Он полагал, что это праздники, которые отмечают в других странах, а быть может, их отмечали когда-то давно, но теперь они оказались забыты.

Альбус скользил взглядом по символам праздников: за знаком Хэллоуина сиял ореол, означавший, по-видимому, День всех святых, а также книга, надгробный камень и флакон с бурлящим зельем, но что они означали, Альбус не знал. Большую часть символов ноября он тоже не узнавал, хотя ему оказались знакомы танцующая девочка, фейерверк над горящим чучелом, пирог и индейка. Декабрь словно весь состоял из одних только праздников — Альбус узнал Рождество, День святого Николая, день зимнего солнцестояния и Новый год, принадлежавший уже январю.

С ума сойти, сколько праздников! Нужно будет разузнать, что они все означают, и тогда можно будет отмечать их по вечерам хоть целый год, решил Альбус. Он лениво рассматривал все новые и новые символы — в конце концов, больше ему ничего не оставалось делать, плавание в космосе оказалось неуправляемым. Но один из знаков привлек его внимание, и он чуть вскрикнул в пустоте. Звук его голоса словно нарушил равновесие — Альбус услышал призрачный бой часов и внезапно оказался снова на верхушке Астрономической башне, хватая ртом промозглый воздух с каплями дождя. Неподалеку били полночь замковые часы, и какое-то созвездие отплясывало самбу у него перед носом. Альбус замерз, а мантия насквозь промокла — должно быть, он стоял здесь под дождем несколько часов.

И все же сперва он онемевшими пальцами принялся рыться по карманам патронташа в поисках мятой бумажки, на которую он перерисовал карту с солнечных часов в лесу. Так и есть — символ в одном из нарисованных кругов был тем же, что он заметил во вселенских часах! Альбус торопливо прикоснулся к стеклу, но на этот раз ничего не произошло.

Альбус выругался. Теперь он знал, что должен сделать что-то в определенный день, но даже не представлял, когда именно тот наступит — в мае или, может быть, даже в апреле? Он знал только, что все это как-то связано с этой картой, странным узором линий и окружностей, к разгадке которого он даже не приблизился.

Он оставил в покое карту — нечего мочить ее под дождем, размоет еще — и спрятал ее обратно в карман. Он осмотрел часы еще раз в поисках меток своих предшественников, но на этот раз инициалов нигде не было видно. Альбус приподнял часы и с трудом снял их с крюка — они оказались на удивление тяжелыми, но он сумел аккуратно опустить на пол. А на стене, где они висели, нашлись знакомые буквы L.E. и S.S. Альбус достал нож и выцарапал свою метку, хотя на этот раз довольно скромную — все-таки его напугал вызов к директору. Альбус вспомнил лица, которые он видел в часах. Он был уверен, что инициалы принадлежали рыжей девочке и тому неопрятному мальчишке. Вряд ли кто из остальных оставлял бы за собой выцарапанные на камне метки, и к тому же ему казалось, что таинственные L.E. и S.S. все приключения переживали вместе.

С трудом Альбус повесил часы на место. Он уже мечтал о камине в слизеринской гостиной и теплых одеялах, когда обнаружил, что дверь на лестницу заперта. Альбус подергал ручку, постучал в дверь и даже покричал в замочную скважину, но все было тщетно. Похоже, пока он сидел перед часами, мистер Шанпайк провел свой обычный обход и запер башню на ночь. Альбус закутался в промокшую мантию. Его начала бить дрожь, а дождь принялся лить с новой силой, молотя по спине твердыми ледяными каплями. Скорчившись под козырьком у порога на лестницу, Альбус достал свою книжку чар для детей.

— Люмос! — прошептал он и принялся листать книгу в поисках полезных заклинаний.

Первым ему на глаза попалось отпирающее заклинание, и он торопливо принялся читать:

«Дорогие дети, это заклятие можно использовать только в чрезвычайной ситуации. Если мама с папой что-то заперли от вас, то у них наверняка имелась веская причина. Так что не вините меня, если по ошибке освободите банши, впустите домой вампира или испортите себе все удовольствие от рождественского…»

— Да сколько можно! Где там уже заклинание-то? — в сердцах закричал Альбус на книгу.

Он перевернул страницу. Там наконец нашлось само заклинание — Алохомора — его произношение, отпечатанное крупными буквами, и рисунок мультяшной ведьмочки, показывавшей движения палочки. Но едва Альбус начал отрабатывать заклинание с палочкой, как свет Люмоса мигнул и погас, оставив его во влажной темноте. Альбус снова выругался. Он попытался использовать Алохомору на двери, но не то он сам допустил ошибку, не то этот замок не поддавался простым чарам — дверь открываться не пожелала. Он снова зажег Люмос и принялся листать книгу. Вскоре нашлось согревающее заклинание, но оно было даже сложнее отпирающего, а Альбус сомневался, что ему удастся овладеть им в темноте. Высушивающее заклинание казалось более простым, но какой от него будет толк, если он снова промокнет через пару минут? Зажечь сигнальный огонь? Но кому?

Альбус осмотрел окрестности замка и только тогда увидел огонек в хижине Хагрида. Если бы только у него была с собой метла — он бы уже через пару минут приземлился и грелся у огня! Еще минут десять Альбус мерял площадку ногами, пытаясь согреться и придумать, как доставить на башню «Молнию», пока наконец не вспомнил, что все это время решение было у него в руках. Точнее, на руке — он прикоснулся палочкой к наручной повязке, активируя вызов замка.

Он уже решил было, что ничего не сработало, когда услышал внизу звон бьющегося стекла. А вскоре верная метла уже стояла перед ним навытяжку. Не теряя времени, Альбус оседлал ее и рванулся прочь сквозь струи дождя к хижине Хагрида. Он как раз поднял руку, чтобы постучаться, как до него донесся голос профессора Сильванус:

— Ах, Хагрид! Я знала, что нам не следовало этого делать, но это была любовь с первого взгляда, я не смогла устоять перед этими прекрасными черными глазами!

Альбус замер.

— И у меня того ж, — хрипло отозвался Хагрид. — Красавица же, прекрасней не видывал, чесслово.

— О, эти перекатывающиеся мускулы…

— А какое изящество, а, принцесса же, вот как есть принцесса…

— Эти усики просто само совершенство!

— А посадка головы-то какая гордая, словно единорожья, ей-богу…

Альбус на цыпочках начал отступать к замку.

— А как переливается свет на этой чешуе, — почти промурлыкала профессор Сильванус.

— А когти-то, глянь, ведь дуб же разорвут не глядя! — вздохнул Хагрид.

Подождите-ка...

Альбус взгромоздился на метлу и приподнялся над землей, в самый раз, чтобы заглянуть через подоконник. Хагрид и профессор Сильванус стояли напротив друг друга у огромного дубового стола посреди хижины, на котором стояла гигантская клетка с частыми прутьями. В клетке была навалена солома, под которой шуршал некто невидимый.

— Конечно, она еще вырастет и станет намного больше, — сказала профессор Сильванус.

— Боюсь, нам нельзя выпускать ее в лес, как бы жаль мне ни было держать эту красавицу в неволе. Мне сказали, что взглядом она вроде бы не убивает и даже не парализует, но у нее должна иметься какая-то врожденная защита. Нам потребуется большой загон с ограждением из зачарованной стали, как в этой клетке.

— Я клеть-то сооружу, не беспокойся, а с тебя тогда заклятия, — ответил Хагрид. — Как хорошо, что малышка теперь у нас. Не видал существа прелестней с тех пор, как Принцы оставили дело. Не представляю, как старик Бикерсон вообще ее через границу провез.

— Он называл ее пламяголовом, — сказала профессор Сильванус. — Неплохо было бы добыть через пару лет самца и посмотреть…

Альбус едва понял, что произошло в следующие мгновения. Два глаза внутри клетки вспыхнули желтым огнем, а в клетке и стене хижины вдруг образовалось по дымящейся дыре. Если бы Альбус не висел на метле в воздухе, точно такая же дыра была бы и у него в груди. Что-то темное, извивающееся и многоногое выпрыгнуло из клетки и через пролом в стене вырвалось на свободу дождливой ночи. Альбус в панике взмыл над крышей. Несколько секунд путь чудовища можно было проследить по дымящемуся следу, но к тому времени, как Хагрид с профессором Сильванус выскочили из-за угла хижины, дым уже прибило дождем. Альбус боялся, как бы его не заметили, но взгляды преподавателей были прикованы к земле. Хагрид поводил из стороны в сторону натянутым луком при свете высоко поднятой палочки профессора Сильванус.

— Вот же черт! — выругался Хагрид. — Видишь ее, нет?

— Нет, — обычно спокойный и сдержанный голос профессора Сильванус едва ли не дрожал. — Где твой пес, он же может взять след?

— Драчун спрятался под койкой, едва ты принесла ко мне крошку Ребекку, — пояснил Хагрид. — От него толку нету. Ох ты ж, Мерлинова борода, после всей шумихи по поводу малыша Арагога и того василиска меня теперь точно упекут, как пить дать. В Азкабан, опять в Азкабан!

Даже в свете Люмоса было видно, как побледнел Хагрид.

— Послушай, никто не знает, откуда она взялась, — строго произнесла профессор Сильванус. — Такое существо не сможет исчезнуть в лесу бесследно, и рано или поздно мы сумеем ее выследить. Пока что нам ее не найти.

— Бедняжка Ребекка, — прошептал Хагрид. — Как же мы ее оставим там совсем одну, Эгги?

— Мы начнем поиски с утра, Рубеус, обещаю. А пока что буде надеяться, что холод немного уймет ее пыл.

Профессор Сильванус взяла Хагрида под руку и отвела его обратно в хижину.

Альбус спустился и осмотрел дыру в стене. Она больше не дымилась, и края ее оказались ровными, словно кусок стены аккуратно вырезали, а срез заполировали песком. Альбус поежился и вернулся к замку. Забраться через разбитое «Молнией» окно не составило труда, но Альбус еще пару минут мерял шагами коридор, не в силах решить, что же делать. Наконец он направился к кабинету директора и прошептал пароль:

— Статус кво.

В кабинете никого не было. Фадж наверняка отправился спать еще несколько часов тому назад. Альбус осмотрел свои запасы, но бумага насквозь промокла. Так что он взял чистый лист со стола директора и, стараясь подделать почерк до неузнаваемости, написал: «В лесу завелся пламяголов».

Он посмотрел на записку и подписался: «ASP». Змееныш действует!

Наконец он пробрался в спальню Слизерина, стянул с себя промокшую одежду и скользнул под теплое одеяло. Но прошло еще немало времени, прежде чем дрожь унялась, а Альбус провалился в сон.

Тем утром Кроссли пришлось бросать в Альбуса подушкой не меньше семи-восьми раз, прежде чем тот собрался с силами и поднялся с кровати. Тело горело, перед глазами все плыло, а голову и грудь словно набили мокрой ватой. Альбус надеялся, что после душа ему полегчает, но добился лишь того, что нос совершенно развезло. Он еще сумел причесаться и одеться, но в конце концов последний прилив энергии подошел к концу, и Альбус повис на раковине с закрытыми глазами, чтобы унять головокружение.

Открыв глаза, он увидел странную картину — в тумане перед ним двигались размытые фигуры. Альбус прищурился, пытаясь рассмотреть их. Напротив него стояла рыжая девочка из часового видения, а из-за ее плеча выглядывал тот самый темноволосый неряха. Альбус и девочка одновременно подняли руки и коснулись ладоней друг друга — ее рука оказалась мокрой и холодной, словно у призрака. Мальчик приблизился, протянул Альбусу руку…

…и протер запотевшее зеркало ванной комнаты полотенцем. Альбус удивленно заморгал, глядя на собственное отражение, рыжее и лохматое.

— С тобой все в порядке? — спросил Альберт Принц. — По-моему, так ты на трупик смахиваешь, едва реанимированный.

— Думаю, мде не побешаед сходид в больдичное крыло, — шмыгнул носом Альбус. Дышать легче не стало.

— Сходить туда или приобрести клубкопуха повышенной мощности вместо носового платка, которого тебе явно не хватает, — подтвердил Принц. — И не дыши на меня, малыш, я-то еще здоров.

* * *

— Опять ты? Должно быть, вознамерился стать постоянным посетителем? — прищелкнула языком мисс Буллок. — Сколько раз ты уже обращался сюда?

Альбус начал считать, но тут же сбился — числа мешались в голове и складываться не желали. Он с радостью осушил кубок с зельем, который подала мисс Буллок. Ужасная тяжесть в груди моментально рассосалась, а в голове наконец прояснилось.

— Тебя просто нужно держать здесь под присмотром, как пленника, чтобы с тобой ничего не случалось, — проворчала мисс Буллок, протягивая ему кусок ткани размером с небольшую скатерть. — Держи-ка.

Альбус высморкался, в ушах что-то негромко хлопнуло, и внезапно мир зазвучал как прежде.

— Ну как, лучше?

— Да, спасибо. Кстати, из чего вы готовите это зелье?

— Как я всегда говорю, меньше знаешь — крепче спишь, а у тебя и без того желудок слабый, — жизнерадостно отозвалась мисс Буллок. — Беги уже, несчастье.

Выбросив склизкий комок ткани в мусорную корзину, Альбус окинул комнату быстрым взглядом. Чем чаще он попадал в больничное крыло, тем интереснее ему казались все эти странные инструменты и ряды флаконов с зельями. Он с радостью бы наведался сюда ночью, но больничное крыло никогда не пустовало — то здесь лежали студенты с очередной травмой или болезнью, то в палате просто оставался дежурный. Как жаль, что у мисс Буллок столько дел, и ей некогда отвечать на вопросы, подумал Альбус, шагая на завтрак.

— А вот и наш малыш! — поприветствовал его Принц, едва Альбус занял свое обычное место рядом с ним. — Ты представляешь, у Фаджа хватило наглости снова наложить на меня взыскание. И суток не прошло! — Он потряс перед носом Альбуса мятой запиской. — И он даже не объяснил, за что меня наказали!

— Наверняка за взорванную вчера тыкву, — проворчал Йорик.

— Думаешь? — удивленно посмотрел на друга Принц. Только сейчас Альбус ощутил запах подгоревшей тыквы, пропитавший весь Большой зал.

— Слушайте, вы двое, хватит уже придуриваться, — сказал Йорик.

— Это ты мне? — одновременно возмутились Принц с Альбусом.

— Всего через два дня мы играем с Гриффиндором, и я не собираюсь так глупо терять ловца и охотника — с вас станется попасть под очередное взыскание или в больничное крыло со сломанной шеей.

— Но… — начал было Альбус.

Йорик достал телескоп.

— Узнаешь, лунатик?

— Это мой? — удивился Альбус.

— Может, и не твой, конечно, но тогда какому же болвану пришло в голову подписывать его твоим именем? Тебе повезло, что Морти Эйвери тоже решила прошлой ночью тайком посмотреть на звезды. Найди его с утра профессор Кастор, и неприятности тебе были бы обеспечены. К счастью, Морти подобрала его и передала мне. — Йорик грохнул кулаком по столу: — Чтоб от вас ни слуху ни духу до самого матча не было, поняли? И это к вам обоим относится!

— Я так понимаю, шантажировать директора теперь тоже нельзя? — уточнил Принц.

— Именно. Никаких взрывов, никаких розыгрышей, приколов или «специальных образовательных предложений» для первокурсников. И профессорам дерзить тоже нельзя!

— Ты меня в могилу загонишь! — взвыл Принц.

— Теперь ты, — ткнул пальцем в Альбуса Йорик. — Никаких ночных прогулок. И никаких глупостей, из-за которых тебя могут упечь в больничное крыло.

— Так что, тренировки тоже отменяются?

— Не смешно, малек. Послушайте, я же прошу всего о паре дней. После нашего матча останется только встреча гриффиндорцев с пуффендуйцами, а следующая игра будет уже весной.

— Йорик, я постараюсь не попадаться, — пообещал Альбус. Он и понятия не имел, когда призраку взбредет отправить его на следующее малопонятное задание, но, по крайней мере, мог отложить на время собственные ночные похождения и надеяться на лучшее.

— А я постараюсь вести себя по-человечески, — с отвращением выплевывая слова, согласился Принц. Он скатал из омлета шарик и, воспользовавшись ложкой как катапультой, запустил его в стакан с тыквенным соком какого-то слизеринца.

— Ты вообще слышал, что я тебе только что сказал?! — взорвался Йорик.

— Конечно, каждое словечко, — подтвердил Принц. — Я сказал, что постараюсь, но ничего ведь не обещал!

Принц бросил на Йорика всего один взгляд, вскочил с места и пулей вылетел из зала, преследуемый по пятам разъяренным капитаном. До Альбуса донеслись вопли Принца:

— А бегать по коридорам тоже запрещено! Теперь нас из-за тебя накажут!

К радости Альбуса, первым уроком шла история магии. К еще большему его удовольствию, какой-то усталый студент уже успел наложить на парту подушечные чары, так что Альбусу лишь оставалось прикорнуть на мягкой воздушной подкладке. Профессор Бинс начал лекцию о первом международном собрании волшебников, и Альбус заснул буквально на шестом слове.

— Эй, парень. Вставай.

Альбус протер глаза. Перед ним стояла незнакомая пятикурсница. Он выпрямился и осмотрелся — Бинс все так же монотонно бормотал о чем-то, но слушавшие его студенты были намного старше самого Альбуса. На мгновение ему показалось, будто он умудрился проспать несколько лет.

— Тебе, наверное, пора на следующий урок, — подсказала ему девушка.

Альбус взглянул на часы и подскочил на месте. Он полностью проспал чары, и теперь уже шла пара по защите от темных искусств! Не говоря ни слова, он выскочил из класса под хохот пятикурсников. Багровый от стыда Альбус пролетел по коридорам и через Большой зал выбежал из замка. Над головой нависли тучи, и холодный ветер с изморосью поднимал сухие листья под ногами Альбуса, мчавшегося к зачарованной поляне, где обычно проходили занятия по защите.

Ребекка.

До поляны оставалась всего пара шагов, когда Альбус вспомнил о сбежавшем пламяголове. Мысль застала его врасплох: ноги подкосились, а все внутренности скрутило в ледяной клубок. Поляна лежала за последним поворотом тропы, и до него уже должны были доноситься голоса — обычный гул и смех первокурсников или объяснения профессора Сильванус — но вокруг царила тишина. Даже птицы замолкли. Альбусу стало жутко.

Может, профессор устроила проверочную, тщетно пытался успокоить себя Альбус. И теперь ребята пишут или изучают кого-нибудь… Очень, очень тихо. Эта мысль придала Альбусу храбрости выглянуть из-за последнего поворота. Наконец стала видна поляна.

И она была пуста.

Сбитый с толку Альбус снова сверился с часами — все верно, слизеринцы уже должны быть здесь. Зловещая тишина снова навалилась на Альбуса. Поляна ведь защищена заклинаниями, верно? Но тут же Альбус вспомнил, как легко пламяголов прожег зачарованные стальные прутья. То, что поляну окружала магическая защита, еще не значило, что здесь безопасно. Но разве после атаки не должно было остаться хотя бы тел? Пламяголов слишком мал, чтобы сожрать даже костлявого Макадама, не говоря уже о громиле Кроссли. Но вдруг такими глазищами можно прожигать не только заклинания?

Альбус обошел поляну, разыскивая следы однокурсников, и его внимание привлек блеск в траве. Серебряную заколку наполовину втоптали в землю, но Альбус поддел ее кончик, вытащил и очистил от влажной земли. Заколка в форме лебедя была ему знакома: она принадлежала Альме Скрабб. Однажды на зельеварении она пожаловалась, что волосы попадают в котел, и закрепила их этой заколкой.

А теперь только она и осталась от слизеринских первокурсников.

Альбус сжал заколку в кулаке и начал медленно отступать к тропе. До него донесся тихий шорох. Ему показалось, или тот куст чуть заметно дрогнул? Давай, еще шажок. Альбус слышал, как что-то или кто-то подбирается к нему, все ближе и ближе. Наконец он добрался до тропы, развернулся и побежал.

И тут же был сбит с ног кем-то огромным и волосатым.

— А, Альбус, привет! — склонился над ним Хагрид. — Меня профессор Сильванус послала посмотреть, куда ты запропастился. Ты что, не слышал, что за завтраком объявили? Защита от темных искусств теперь в замке проходить будет. Эгги говорит, холодновато уже на улице.

— Правда? — с облегчением переспросил Альбус. Хагрид помог ему подняться и отряхнул от листьев и травы. — Я, наверное, прослушал все.

— Пошли-ка давай, провожу тебя до замка.

Альбус заметил, что Хагрид взял с собой арбалет. Продвигаясь по тропе, Хагрид без устали обшаривал взглядом окрестный лес. Альбус уже почти решился спросить его о Ребекке, когда вспомнил о предупреждении Йорика. Признаваться преподавателю, что ночью бродил по окрестностям замка да еще и подсматривал за ним? Даже с Хагридом в таком случае можно было нарваться на неприятности.

Хагрид оставил его Большом зале, подробно разъяснив, где сейчас занимаются его однокурсники. Альбус и представить себе не мог, как рад будет услышать их колкие замечания и хихиканье.

— Присаживайтесь, пожалуйста, мистер Поттер, — сказала профессор Сильванус с явным облегчением.

Но прежде Альбус положил заколку-лебедя на парту Альмы. Он прошептал:

— Я нашел ее на поляне.

Обычно хмурая Альма просияла.

— А я думала, ее стащили, как и кольцо!

Альбус решил, что это вполне сойдет за благодарность, и занял свое место. Он открыл учебник, но прежде чем погрузиться в тему, выглянул в окно. Хагрид вернулся к хижине, однако не спешил заходить внутрь. Он стоял на пороге с арбалетом наизготовку и смотрел на лес.

Обычно Альбус с удовольствием спускался к завтраку. Здесь он мог поговорить с друзьями, которые потом отправлялись на свои занятия. Здесь он получал письма из дома, порцию новостей от Йорика с «Пророком» и охапку слухов от Принца, который, похоже, знал обо всем, что происходило в школе. Здесь Альбусу удавалось хотя бы мельком увидеть брата и кузин — впрочем, они не разговаривали с ним с самого Хэллоуина. Но в это утро он мог лишь в ужасе смотреть на стоявшую перед ним тарелку.

— Поешь, — настойчиво сказал Йорик.

— Меня же вырвет!

— Да все так говорят перед первым матчем.

— Но меня-то с самого начала выворачивало на каждой тренировке!

— И то правда.

Принц приобнял Альбуса за плечи.

— Слушай, давай я сбегаю на кухню, попрошу тебе шпината?

— Зачем? — спросил Альбус. — Думаешь, поможет?

— Вряд ли, но зато блевать будешь с гордостью, в цветах родного факультета.

— Принц, сгинь, от тебя никакого толку, — вмешался Йорик. — Поешь, малыш. Мы все продумали, понимаешь? Просто подойди перед самым матчем к гробнице старого директора, и мы все тебе объясним.

Альбус затолкал в себя пару ложек овсянки, и, как ни странно, дрожь в коленях унялась. Видимо, переплавилась в чистейший страх, решил про себя Альбус. Ждать он больше не мог, поэтому переоделся в квиддичную форму, взял метлу и домашку и отправился к гробнице. Прислонившись к холодному белому мрамору, он сел прямо на землю, написал первое предложение в эссе по трансфигурации и уставился в пустоту. Когда через полчаса из школы вышли Йорик с Принцем, оба в зеленой слизеринской форме и с метлами в руках, Альбус почувствовал огромное облегчение.

— Сюда, малыш, нечего светиться, — Йорик потянул Альбуса за рукав, заводя за гробницу. Настороженно оглядевшись по сторонам, он слегка подтолкнул Принца. Тот достал из кармана стеклянный пузырек и протянул его Альбусу.

— Выпей, — приказал Йорик.

Альбус откупорил пузырек, но пить зелье не спешил: поведение старшекурсников настораживало.

— А что это за зелье? Мне его можно пить?

— Это обычное лекарство от воздушной болезни, — объяснил Йорик.

— И что, по правилам его пить запрещено?

— Вовсе нет! — торопливо вмешался Принц. — Ну, почти наверняка. Прецедентов достаточно. В тысяча девятьсот сорок девятом Ангусу Макалистеру позволили выпить зелье, чтобы скомпенсировать головокружение, вызванное прямым попаданием нескольких бладжеров. В тысяча девятьсот шестьдесят шестом Малине Бендер разрешили принять зелье против развившейся аллергии на прутья метлы. В тысяча девятьсот шестьдесят девятом Фитцджорджу Мартину позволили выпить антипиксевое зелье, когда мелкие твари предприняли несколько попыток стащить его с метлы. В тысяча девятьсот семьдесят третьем Эльмо Вентворту…

— Он уже уловил общую идею, — остановил друга Йорик.

— Да, я понял, — подтвердил Альбус. — Так почему же мы тогда прячемся за гробницей?

— Не стоит вызывать лишних пересудов, — ответил Йорик. — На нас и так вечно косо смотрят.

— Да и у кого ты собрался просить разрешения? — добавил Принц. — Такое может позволить только Трилби, который о тошноте и воздушной болезни знает в лучшем случае из словаря. Этот человек встает в три утра и до шести бегает между замком и Хогсмидом, а после голышом купается в озере, даже в январе! И постоянно ворчит, что пора бы уже вернуть старые порядки, когда в квиддич играли всю зиму напролет. А больничное крыло и вовсе предлагает закрыть, и без того студенты избалованные.

— Да он просто псих! — ужаснулся Альбус.

— А я о чем!

— Слушай, малек, просто выпей зелье, — сказал Йорик. — Чем дольше ты ломаешься, тем больше вероятность, что нас засекут.

Альбус посмотрел на пузырек, наконец поднес его к губам и запрокинул голову.

— Вот ты где!

Альбус торопливо проглотил зелье, позволил пустому пузырьку соскользнуть в рукав и обернулся. Из-за угла гробницы к ним шел Скорпиус Малфой. На мгновение он остановился под нарочито невинными взглядами троих слизеринцев, но в конце концов просто обратился к Альбусу:

— Я тебя везде ищу. Хорошо еще, мне сказали, что видели тебя здесь после завтрака. Я закончил вчера тот перевод, — Скорпиус протянул Альбусу сложенный лист бумаги, едва ли не подергивая носом от любопытства.

Интересно, видел ли он, как… Да конечно видел, не увидишь тут! Но стоит ли объясниться? Альбус бросил быстрый взгляд на Йорика с Принцем, но те смотрели на Малфоя с абсолютно непроницаемыми лицами.

— Спасибо, Скорпиус. Я… Наверное, посмотреть его я смогу только после матча.

— Конечно, — кивнул Скорпиус. — Просто Роза заставила меня отдать перевод утром, чтобы я пожелал тебе удачи от ее имени. Только не упоминая ее, конечно, потому что она с тобой не разговаривает.

Похоже, Скорпиусу и самому надоели все эти ссоры.

— Спасибо. Передай ей еще раз, что я прошу прощения, но она первая начала распускать язык, так что нечего из себя строить.

— Если я передам ей это, она сразу догадается, что я все рассказал тебе и перестанет разговаривать и со мной тоже, так что перебьешься как-нибудь, — отозвался Скорпиус. — И вообще, я вам кто, сова? — Скорпиус направился обратно к замку, проворчав напоследок: — Никогда не понимал этих девчонок.

— Как думаете, он заметил? — спросил Альбус, убедившись, что Скорпиус отошел достаточно далеко.

— А как, по-твоему, он мог бы не заметить? — ответил Йорик. — Теперь нам остается только ждать, что он предпримет.

— Да Скорпс нормальный парень, — сказал Принц. — Вроде как.

— Может, мне лучше не играть сегодня? — предложил Альбус. — Тогда никто не сможет нас ни в чем обвинить. Ловцом возьмете кого-нибудь другого — Принца, например, он же играл за ловца в прошлом году?

— Именно. Думаешь, я просто так за тебя ухватился с самого начала года? — горько усмехнулся Йорик. — Да у Принца внимания не больше, чем у комара.

— Ну спасибо.

— Действуем по плану. Вот запретит Трилби Поттеру участвовать — тогда и будем решать. А теперь пошли, разминка уже началась.

Вскоре они уже кружили над полем. Студенты постепенно заполняли трибуны; Альбус пытался выцепить знакомые лица, но толпа сливалась в одно неразличимое пятно, когда он стремительно проносился мимо на метле.

Йорик подлетел ближе.

— Все в порядке? — крикнул он. Альбус кивнул. — Гриффиндор со Слизерином всегда играют довольно грубо, так что береги себя, — посоветовал Йорик. — А если появится шанс сбросить гриффиндорца с метлы — даже не сомневайся. Трилби назначает штрафные только за те нарушения, на которые никак нельзя закрыть глаза.

С земли до них донесся свист. Альбус увидел, как приземляются игроки, и поспешил присоединиться к своей команде. Профессор Трилби стоял наготове на поле, а с трибун на них взирал профессор Фадж.

— Он еще и речь произносить собрался? — ужаснулся Альбус.

— А разве Фадж когда-нибудь упускал свой шанс? — вполголоса отозвался Принц.

Но на этот раз воззванию Фаджа недолго суждено было терзать их — его милосердно прервали вырвавшиеся из футляра бладжеры, которые так неистово бились в своих зажимах, что сорвали крышку и выпустили снитч. С восторженным ревом обе команды оседлали метлы, и не успели Альбус с Олдхэмом броситься за снитчем, как Ларкен перехватил квоффл. Слизерин забил первый гол прежде, чем Фадж вообще осознал, что матч уже начался.

Снитч почти сразу сменил курс, и Альбус быстро потерял из виду его приметный блеск. Добравшись до края поля, ловцы разошлись — Альбус взял левее и вверх, а Олдхэм развернулся и полетел направо. Но и кружа над полем в поисках снитча, краем глаза Альбус следил за игрой. Похоже, Виктуар была права. По сравнению с отточенными передачами и строго поддерживаемым строем слизеринцев гриффиндорские охотники казались неуклюжей беспорядочной толпой. Ворота гриффиндорцев охранял недавно зачисленный в команду второкурсник, и к тому времени, как команда Слизерина забила четвертый гол, он уже готов был пустить слезу. Гойл же на противоположном конце поля рвала и метала. Гриффиндорские охотники боялись появляться поблизости от нее — у слизеринского вратаря оказалась неприятная привычка таранить и отпихивать локтями оказавшихся рядом противников. Как и предсказывал Йорик, профессор Трилби снисходительно относился к такого рода нарушениям, хотя с трибун каждый раз доносился неодобрительный гул. Трилби же вмешался, только когда Гойл захватила гриффиндорского охотника за шею и поймала выпавший из его рук квоффл. Это стоило слизеринцам пятнадцати очков и квоффла, но уже через три минуты они вернули и то, и другое.

Но самую разительную разницу представляли собой действия загонщиков двух команд. Каким бы хорошим игроком ни был Джеймс, гриффиндорские загонщики и сравниться не могли со слаженным разрушительным дуэтом Йорика и Ланистера, когда те проносились через все поле, гоняя между собой то один, а то и оба бладжера. Охотники Гриффиндора бросались перед ними врассыпную, словно овечки, преследуемые парой волков. Альбус видел, как Джеймс с завидным упорством рвался под удары бладжеров, пытаясь сбить их с заданного курса, но толку от этого было немного — второго загонщика Гриффиндора никогда не оказывалось на месте, чтобы перехватить мяч. Сколько бы раз Джеймс не отбивал бладжер у слизеринцев, они почти мгновенно возвращали преимущество, не один, так другой. А уж если Йорик с Ланистером захватывали оба бладжера, то вслед за угнавшему один из мячей Джеймсу непременно несся второй, нацеленный одним из слизеринцев. Альбусу стало едва ли не жаль гриффиндорцев. Легкость, с какой его команда разделывала их под орех, забивая голы один за другим, казалась почти жестокой.

Альбус почувствовал, что кто-то сел ему на хвост. Решив, что это один из загонщиков противника, Альбус поднырнул и развернулся, однако сзади оказался Принц.

— А разве ты не должен сейчас гоняться за квоффлом? — удивился он.

— Ну да. Как там твой желудок?

— Кажется, будто в нем лежит огромный тяжелый камень, — признался Альбус.

— Но ведь ты не собираешься изрыгать каменную рвоту?

— Нет.

— Вот и отлично.

— Похоже, Йорик уже кричит тебе что-то.

— Да? А я уже так привык к его ору, что и вовсе перестал его замечать. Ах, черт, квоффл опять у нас. Я-то надеялся, что гриффиндорцы удержат его чуть дольше трех секунд.

Принц направился вниз, чтобы присоединиться к слизеринским охотникам, и нарочно задел по пути Олдхэма. Капитан гриффиндорской команды проводил его мрачным раздраженным взглядом, но полетел дальше, обшаривая поле взглядом в поисках снитча. Учитывая скорость, с какой Слизерин набирал очки, спасти гриффиндорцев мог лишь ловец, но его время истекало с каждым забитым в их ворота голом.

Альбус тоже вернулся к своим поискам, и почти тут же его внимание привлек нечаянный проблеск — снитч был прямо под ним, в гуще других игроков. Альбус вошел в пике, но Олдхэм заметил его маневр и двинулся наперерез. Как раз в этот момент квоффлом завладели гриффиндорцы, за которыми гнались, будто гончие, слизеринские охотники — команда Гриффиндора в отчаянии пыталась забить хотя бы один гол, однако слизеринцы не собирались давать им ни единого шанса. Альбус ясно видел снитч, но чтобы добраться до него, нужно было миновать беспорядочную свалку игроков, а Олдхэм уже поджимал его с фланга. Альбус готовился протаранить толпу, когда его заметил Джеймс — с поднятой наготове битой и в кои-то веки полученным бладжером. Но в последний момент Джеймс не решился запустить бладжером в брата.

Зато Альбус не сомневался. Он прорвался сквозь строй гриффиндорцев, сбив одну из охотниц, так что она закружилась в воздухе, утянув за собой следующего игрока. Взбешенный Олдхэм протаранил его сзади, но Альбус уже ощущал в руке прохладный металл снитча. Игра была окончена. Слизерин выиграл со счетом двести восемьдесят пять — ноль.

— Прости, — обернулся Альбус к Олдхэму, но гриффиндорского капитана позади уже не было. Он летел прямо к Джеймсу, и что-то подсказывало Альбусу, что братца ждет нешуточная головомойка.

Он приземлился среди ликующих игроков слизеринской команды, обнимавшихся и хлопавших друг друга по плечам.

— Молодец, малек, — взъерошил Альбусу волосы Йорик. — Эй, Гойл, нечего ломать ребра Ланистеру, он нам еще весной пригодится.

— Да я его просто обняла, — прогудела Гойл, наконец отпустив загонщика, который тут же рухнул на траву с картинным стоном.

— Бедняга, она и меня как-то раз обняла, — посочувствовал ему Принц. — А вообще, ребята, это же не матч был, а чистейшая резня. Неудобно даже, право.

Йорик уже шагал к центру поля, где Трилби призывал капитанов пожать руки. Йорик крепко сжал ладонь, неохотно протянутую Олдхэмом.

— Хорошая вышла игра, — произнес во всеуслышание Йорик, но все понимали, что он лжет. Олдхэм только оскалил зубы в подобии улыбки. Его багровое лицо почти не отличалось цветом от формы.

Слизеринцы устроили в честь победы буйную и шумную вечеринку. Альбус наслаждался поздравлениями — даже семикурсники говорили ему, что давно не видели такого великолепного ловца. А одна девочка поцеловала его под радостное улюлюканье гостиной, заметившей, что она не торопится отрываться от парня.

— Не то чтобы я и сам не сомневался, — рассказывал Йорик. — Бладжер ушел от нас в самый ответственный момент, а снитч был так близко, что даже Олдхэм бы его не упустил, сбей тебя бладжер. Я уже было решил: ну все, конец. Хорошо, что твой брат не захотел тебя убивать. По крайней мере, на поле, теперь он мог и поменять мнение. — Альбуса передернуло. — Но как ты разогнал этих охотничков — любо-дорого было посмотреть! А о своей болезни не беспокойся. К весенним матчам от нее и следа не останется, а Олдхэму теперь не с руки заикаться о зелье — плакалась лисица, что зелен виноград. А мы впервые за пять лет победили гриффиндорцев! — последнюю фразу Йорик прокричал на всю гостиную, и слизеринцы поддержали его дружным гулом.

Кто-то включил на полную громкость волшебное радио:

— Что касается новостей спорта, сегодня в Хогвартсе состоялась встреча команд Слизерина и Гриффиндора. Слизеринцы разгромили гриффиндорцев, не оставив им ни единого… — голос комментатора потонул в новой волне ликования. Когда вопли стихли, блок новостей уже подошел к концу, и из радиоприемника полилась музыка: признанная классика Кинки Лепрехона, от ритма которой завибрировали даже стены.

— Эй, Гойл, не желаешь станцевать? — спросил Принц.

— Мы же вроде как ненавидим друг друга до самых печенок? — подозрительно уточнила Гойл.

— Ну да, — легко согласился Принц. — Но мне все равно нравится, как ты танцуешь.

— Тогда ладно.

Гойл поднялась и начала танцевать перед камином под одобрительные выкрики зрителей. Вскоре столы и стулья отодвинули к стенам, чтобы освободить место для новых танцоров, так что ни стоять, ни тем более сидеть стало просто негде. Альбус протиснулся сквозь толпу к сдвинутому в сторону дивану, однако его уже заняли старшекурсники, передававшие друг другу с таинственным видом обернутую бумагой бутылку. С Альбуса на сегодня уже хватило таинственности, так что он, недолго думая, взобрался на стол, перевернул кресло, которое кто-то взгромоздил туда, и устроился в нем, взирая сверху вниз на танцующих, словно король с трона.

Позже к ним зашла профессор Сильванус.

— Вы хоть знаете, который час?

— Два ночи! — хором отозвалась половина присутствовавших.

— Ну надо же. Смотрите, не нарушайте правила там, где я могу это заметить и наказать вас, — предупредила профессор и ушла.

Альбус не знал, во сколько закончилась вечеринка. Проснулся он на все том же самодельном троне. На решетке в камине чуть мерцали угольки, а сквозь толщу воды в гостиную просачивался тусклый свет восходящего солнца. Он зевнул, развязал шнурки, предусмотрительно связанные вместе каким-то шутником, смахнул цветные перья, которыми кто-то набил его волосы, и отправился в ванную проверить, не написали ли ему какую-нибудь пакость на лице, пока он спал.

Пакость имелась, но смывалась без проблем. В целом, решил Альбус, это была лучшая вечеринка, на которой ему когда-либо приходилось бывать.

Ореол славы слизеринской команды и не думал угасать, и все воскресенье Альбуса поздравляли с победой. Даже профессор Макгонагалл не поскупилась на похвалу, а у Альбуса отлегло от сердца — все-таки профессор трансфигурации была деканом Гриффиндора. Однако проигрыш гриффиндорцев не поколебал ее обычного спокойствия.

Альбус самодовольно вышагивал по коридорам замка, принимая знаки внимания, когда из-за угла перед самым его носом вынырнул тот, кого он совсем не желал сейчас видеть. Гордость, а вместе с ней и самодовольство улетучились без следа.

— Ну и что это было? — угрожающе надвинулся на него Малфой.

— Я все могу объяснить! — затараторил Альбус. — Это было всего лишь зелье против воздушной болезни! Конечно, стоило сразу же попросить разрешения, но Трилби же чокнутый, сам понимаешь. Просто мне не хотелось заблевать все поле. Кстати, спасибо, что не рассказал об этом…

— Не рассказал? Как бы не так! Да мне пришлось визжать похлеще мандрагоры, чтобы Олдхэм прислушался к моим словам! А ты думал, я буду молчать о ваших жульнических проделках? Впрочем, рад слышать, что вы не задумали ничего серьезного, раз уж Олдхэм замолчал это дело.

— Вот как, — только и сказал Альбус. Подумать только, а ведь он уже начал было считать Малфоя нормальным человеком! — Впрочем, какая разница? Матч был бы наш, даже если б меня рвало не переставая.

— Да вчера даже моя годовалая сестренка разбила бы гриффиндорцев в пух и прах, — скривился Скорпиус. — Так что не задирай нос, Поттер, еще разобьешь потом ненароком. И вообще, я сюда не за этим явился. Как тебе перевод?

— Какой пере… Перевод! Я же совсем о нем забыл! — завопил Альбус, торопливо выворачивая карманы.

— Забыл?! — возмущенно взвыл Скорпиус. — Да ты хоть представляешь, сколько времени я на него потратил? Сколько ночей не досыпал? А я-то думал, тебе он срочно нужен!

— Я положил его в карман квиддичной формы, — наконец вспомнил Альбус. — Ах, черт, ее же сейчас в прачечную отправят! Прости, Скорпиус, пора спасать твой перевод!

Альбус бросился к слизеринской гостиной, с радостью оставив Малфоя рвать и метать в одиночестве. К счастью, его форма валялась все той же неопрятной грудой у кровати, что и вчера. Но едва Альбус успел достать из кармана сложенный листок бумаги, как в спальню заглянул Гарри Ройлот.

— Так и знал, что это ты, Поттер, — довольно протянул он. — Йорик тебя уже обыскался! Он собирает команду на поле, так что поторопись.

— Опять тренировка? — простонал Альбус. — Да ладно, даже Йорик не мог свихнуться на квиддиче настолько!

Неохотно Альбус поплелся на поле. Однако метлу он принципиально оставил в спальне.

— Ну наконец-то! — рявкнул Йорик, заметив его. — Думал, придется без тебя начинать.

У ног Йорика на земле стоял знакомый деревянный футляр для квиддичных мячей.

— Ну нет, еще одной тренировки мне не вынести! — сразу предупредила Гойл.

— И вообще уже темнеет! — поддержал ее Альбус.

— А как насчет еще одной вечеринки, ее вы переживете? — спросил Йорик и открыл футляр. Внутри оказался торт, украшенный фигурками квиддичных игроков, а поверх кто-то вывел, не пожалев зеленой глазури, одно слово: «Выкусите!».

— Сегодня мне исполнилось семнадцать, — усмехнулся Йорик. — Так что теперь я совершеннолетний и могу свалить отсюда, как только пожелаю!

Принц принялся зажигать свечи волшебной палочкой, и над тортом поднялись зеленые огоньки, рассыпавшие серебряные искры.

— У меня тоже есть повод для праздника, — поделился он. — Столько месяцев я обивал порог директорского кабинета, и наконец Фадж разрешил мне сдать СОВ на год раньше! — с радостным воплем Принц зажег последнюю свечу. — Давай, Геро, загадывай желание! Только ради всего святого, будешь задувать свечи — торт не заплюй! Нам его еще есть.

Слизеринцы возмущенно застонали.

— И зачем ты только это сказал? — высказал общую мысль Ларкен. — Теперь же он специально так и сделает!

Йорик рассмеялся и наклонился к торту, так что по лицу его заплясали зеленые тени. Он набрал полную грудь воздуха и дунул так, что огоньки волшебных свечей заметались и начали гаснуть один за другим. Наконец осталась всего одна свеча с тлеющим красным фитилем. Нерешительно выбросив пару серебристых искр, она все же вспыхнула вновь.

— Не повезло тебе, Йорик, — пожал плечами Ланистер.

— Да, Геро, не видать тебе, как Брунгильда Эверли бросит «Пламенных банши», чтобы ублажать твой слух соло на барабанах, а ступни бесконечным массажем, — посетовал Принц.

— Заткнись, Принц, — Йорик с непроницаемым лицом смотрел на оставшийся зеленый огонек. — В конце концов, это всего лишь свечка на торте. Это еще ничего не значит.

Альбус поежился, присаживаясь рядом с Принцем, который, не теряя времени даром, уже вгрызался в огромный кусок торта.

— Похоже, повар думал, будто глазури много не бывает, — пожаловался Принц. — Я все еще пытаюсь добраться до самого торта, но, боюсь, эта глазурь просто похоронит меня заживо. Холодает, верно?

Альбус кивнул.

— Ты и в самом деле собираешься сдавать СОВ на год раньше? Я и не знал, что так можно.

— Нельзя, конечно, — охотно согласился Принц. — Но ведь и фаджевские волшебные перстни на дороге не валяются. Он выдал мне разрешение чуть ли не слишком быстро — наверное, надеется избавиться от меня на год раньше. Ха, как бы не так! Просто мне нужен еще один год, чтобы как следует подготовиться к ЖАБА по всем интересным мне предметам.

— Если ты сдашь СОВ, — напомнил Альбус.

— Конечно сдам. Некоторые профессора уже разрешили мне заниматься по программе пятого курса, а теперь это придется сделать и всем остальным.

— И что же ты хочешь изучать?

— Не знаю. Что угодно. Все, что мне сумеют дать. Я даже попросил нашего уважаемого профессора научить меня анимагии. И знаешь, что она ответила?

— Она сказала, что в мире и без того достаточно ослов! — расхохотался подошедший Йорик и бросил на землю кучу хвороста, которую насобирал на опушке.

— Представляешь? — возмущенно вопросил Принц. — И это наш профессор! А наш попечительский совет и в ус не дует, безобразие.

Альбус не удержался от смеха. Йорик развел костер, вокруг которого тут же собралась вся команда. Сверху ухали выпущенные на ночь совы, а крохотные искры медленно уплывали во тьму. Горящий хворост приятно потрескивал, и хотя Альбусу казалось, что его голени скоро превратятся в бифштекс, а спина окончательно заледенеет, он был счастлив.

— С днем рождения, Йорик. Знал бы, что он сегодня, принес бы тебе подарок, — виновато сказал он.

— Ты уже и без того преподнес мне вчера лучший подарок, выхватив снитч из-под носа Олдхэма, — ответил Йорик, плотнее запахнув мантию. — Жаль, что с твоим братом так вышло. Больше у Гриффиндора и игроков-то достойных не осталось, теперь их команду можно будет раскидать одной левой.

— О чем это ты?

— Ты что, не слышал, что твоего брата выгнали из команды? — спросил Принц.

— Нет!

— За то, что он пожалел тебя и не сбил бладжером, когда у него имелась такая возможность, — пояснил Йорик. — Не то чтобы снитч был у них в кармане — уж я то знаю, на что ты способен, малек, — но все же они еще могли выиграть. И все равно, глупее не придумаешь — выгонять лучшего игрока из-за одной ошибки. Впрочем, Олдхэм никогда не славился умом.

— Если что и бросается в глаза при знакомстве с гриффиндорцами — помимо запаха, конечно, но он скорее бьет в нос, — так это их любовь выплескивать с водой младенца, — заметил Принц.

— Я бы заставил твоего братца мотать круги вокруг поля, пока его не стошнило бы, а потом сунул бы башкой в унитаз и спустил воду, — сказал Йорик. — Но в команде бы оставил.

Альбус долго смотрел в пламя, размышляя над услышанным, пока остальные шутили и болтали. Наконец Йорик взглянул на часы и встал.

— Заканчиваем, ребят. Останемся дольше — огребем по полной, — пояснил он, достав горящую ветвь из угольев. — Нотт, туши костер. У меня для вас есть еще один сюрприз, от самого мистера Джорджа Уизли.

Альбус и остальные ребята торопливо поднялись. Йорик достал со дна футляра связку ракет, воткнул их в землю, запалил фитиль и отбежал к остальным.

— Берегитесь!

Фитиль зашипел и заплевал искрами. На мгновение показалось, что он потух, и только тонкая струйка дыма поднималась над полем, отмечая бегущий к ракетам огонек. Наконец раздался взрыв, и в небо взмыли две огненные ракеты, принявшие форму квиддичных игроков в зеленой форме. Это были загонщики, которые тут же послали к зрителям два искрящихся бладжера. Фейерверк выпустил еще три сияющих фигуры, которые оказались охотниками, перекидывавшимися огненно-красным мячом. Следом во весь рост взмыла гориллоподобная фигура вратаря, охраняющая пламенное кольцо.

— Надеюсь, это не меня так изобразили! — услышал Альбус во тьме возмущенный вопль Гойл.

— Да он тебе и в подметки не годится, — успокоил ее Принц. — Посмотри только — ни бицепсов, ни бороды! Ай, больно же!

Последней взлетела юркая фигурка ловца, гнавшаяся за искрящимся снитчем. У Альбуса затекла шея, но он не сводил взгляда с сияющей в небесах квиддичной команды. Вскоре все фигуры слетелись в центр поля и взорвались финальным дождем серебристых и зеленых искр, но прежде чем угаснуть навсегда, они на мгновение сплелись в образ змеи со знамени Слизерина.

— Здорово! — восхищенно протянул Альбус. Он и прежде видел фейерверки дяди Джорджа, но такие чудеса не могли прискучить.

— Хорош, верно? — улыбнулся в ответ Йорик. — А теперь пора возвращаться в замок, малек.

Альбус сокрушенно вздохнул, но послушно поплелся назад. Не стоило нарываться на наказание.

Однако у дверей спальни он остановился и прислушался. Изнутри доносились приглушенные ритмичные удары. Альбус осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Казалось, будто в спальне никого не было, однако Альбус заметил тень в углу, совсем рядом со своей кроватью. Первой его мыслью было позвать на помощь Принца или Йорика, но в конце концов он отбросил эту идею, скинул ботинки и проскользнул в комнату. Стараясь не шуметь и держаться за задернутыми пологами, Альбус на цыпочках пробрался к своей кровати. Он осторожно выглянул из-за прикроватного столбика и задохнулся от возмущения.

Вчера он, как обычно, закрепил метлу на столбике у кровати. А теперь на нем висел, упираясь босыми ступнями, его давний знакомый — домашний эльф Корчи. С пыхтением и ворчанием он пытался вырвать метлу из замка, но, к злорадному удовольствию Альбуса, все его попытки оставались бесплодны. Наконец Альбусу это наскучило.

— Корчи, что это ты здесь делаешь?

Застигнутый врасплох эльф взвизгнул и подпрыгнул. Однако исчезать, как обычно, Корчи не спешил. Наоборот, он с удвоенным остервенением принялся дергать за рукоять метлы, сопя, точно разогнавшийся локомотив.

— Разве Принц не приказал тебе оставить мою метлу в покое? — спросил Альбус.

Не отрываясь от своего занятия, Корчи пропыхтел:

— Хозяин юн и наивен, он не понимает, что это ради его же блага!

— Зато он наверняка будет мне благодарен, если я позову его сейчас сюда, — предупредил Альбус. Корчи бросил на него косой взгляд, но метлу отпускать и не собирался. Альбус сдался.

— Принц? — закричал он. — Принц, иди сюда! Тут твой полоумный эльф шныряет!

— Это ты, малыш? — отозвался из коридора Принц. Услышав голос хозяина, Корчи тут же исчез. Разминувшись с ним всего на пару мгновений, на пороге спальни появился Принц — с зубной щеткой в руке и белой каймой от пасты вокруг рта. — Ты меня звал? — приподнял он бровь как ни в чем ни бывало.

— Здесь только что был твой дурацкий эльф, опять пытался мою метлу стащить!

Принц демонстративно осмотрел пустую спальню.

— Похоже, у тебя зрительные галлюцинации, — наконец вынес он вердикт.

— Галлюцинации? Да я с ним только что говорил!

— И слуховые тоже, — сокрушенно покачал головой Принц. — Так я пойду? У меня еще три зуба осталось.

Принц развернулся и вышел, оставив Альбуса кипеть от возмущения.

Только перед сном, услышав хруст бумаги в кармане мантии, Альбус вспомнил о переводе Скорпиуса. Он скользнул под одеяло и расправил листок. Причудливые буквы, словно срисованные из старинной книги, были выведены каллиграфическим почерком. Альбус закатил глаза, представив, сколько раз Скорпиус переписывал поэму, прежде чем результат его устроил.

Лишь того, чей дух силен,

Под благой судьбы крылом

Ждет века несметный клад,

От завистников заклят.

Коли зряч, увидишь сам -

Нет цены его плодам.

И при Мерлина луне

В полночь полночи мрачней

Там клад древний обретешь,

Где драконью песнь найдешь.

Альбус снова осторожно сложил листок бумаги и добавил его к своим запасам. Наконец он лег и накрыл голову подушкой. Так значит, он теперь еще и охотник за сокровищами! Но с каким бы тщанием ни переводил Скорпиус Малфой поэму друидов, сколько бы труда он ни вложил в нее, пытаясь передать на современном английском, в голове Альбуса ржавым гвоздем засело лишь одно слово и теперь пульсировало в такт току крови.

— Драконы! — простонал Альбус и спрятался под одеялом, зажав голову подушкой.

— Повторяю, хотя сейчас все это может казаться вам просто забавной игрой, темные искусства — это не шутки! — Фадж ударил кулаком по столу для убедительности. Чтобы прочитать эту обличительную речь, директор даже снял всех студентов с уроков и собрал в Большом зале. — Опасным может быть занятие даже самыми невинными из темных искусств, вроде проклятий, сглазов и прочего. Многие подходят к краю пропасти из простого любопытства. Они начинают изучать темные искусства, просто желая побольше узнать об этом роде магии, затем увлекаются, начинают экспериментировать и, прежде чем сами это понимают, уже встают на путь зла… Темный, опасный путь, и найти обратную дорогу может далеко не каждый!

— А кому карты демонических путей, по пять сиклей за штуку, налетай, ребята, — пробормотал Принц себе под нос.

Альбус попытался замаскировать смех под приступ кашля, но вышло у него не особенно убедительно, судя по возмущенному взгляду директора.

— Очень жаль, что опасность кажется вам такой забавной, мистер Поттер, — язвительно протянул Фадж. — Прежде чем вернетесь в класс, подойдите ко мне, я назначу вам наказание.

Пристыженный Альбус вжал голову в плечи и постарался слиться со стулом, а когда Фадж наконец благополучно вернулся к своей речи, укоризненно посмотрел на Принца. Зря. Принц нацепил на нос очки в квадратной оправе и теперь с суровым неодобрением взирал на Альбуса.

— Какая поразительная невоспитанность, молодой человек, — заметил он, подражая профессору МакГонагалл.

Альбус торопливо отвернулся, сдерживая рвущийся хохот. Иногда с Принцем просто невозможно было иметь дело. Принц добродушно ткнул его кулаком в спину.

— Да ладно тебе, — прошептал он. — Сегодня днем нас ждет одно специальное образовательное предложение, так что дай мне знать, когда будешь отбывать наказание, я постараюсь, чтобы ты ничего не пропустил.

Альбус немедленно воспрял духом. Пара недель после матча выдалась на редкость скучная, но напряженная. Мысль о драконах лежала на душе тяжелым камнем, но призрак больше не появлялся, так что допрашивать было некого, а стоило Альбусу просто предположить, что в перевод закралась ошибка, как Скорпиус смертельно обиделся и опять патетично наорал на него в коридоре. Роза вроде как начала оттаивать, пускай и не простила его полностью, зато Джеймс теперь вообще отказывался признавать его существование. В такой обстановке забавы Принца были как никогда кстати.

— Если вы заметили, что ваш друг увлекается темными искусствами, не сомневайтесь ни минуты, немедленно сообщите об этом учителю или другому ответственному взрослому, — продолжал тем временем Фадж. — Ябедой вы от этого не станете, ведь занятия вашего друга могут причинить вред как ему самому, так и другим, и даже могут навсегда погубить его душу. Возможно, только вы способны его спасти. Сдав своего друга преподавателям, вы окажете ему неоценимую услугу!

— Особенно если ваш друг только о том и мечтает, как бы его исключили поскорее, — пробормотал Принц. Йорик ткнул его локтем и показал статью из «Ежедневного пророка», которую читал тайком от директора. Принц незаметно склонился над газетой. — Так вот отчего Фаджикуса так припекло? Ну и слава Мерлину, а то я испугался, что бедняга просто пристрастился слушать свои собственные разглагольствования и теперь намерен каждый день пичкать нас проповедями.

Заинтересовавшись, Альбус вытянул шею. Треть страницы занимала фотография зеленого пламени в форме кричащего черепа, который мерзко колыхался над заголовком «Огни смерти в Хогсмиде». Принц передал ему газету, и Альбус быстро пробежался глазами по статье, старательно делая вид, будто все еще слушает лекцию Фаджа.

Торговцы, открывающие свои лавки рано утром… горит посреди площади…Гарри Поттер, глава отдела мракоборцев… «Да, возможно, что за этим стоят Сыны Вальпурги, но утверждать наверняка ничего нельзя… первый Огонь смерти, появившийся в полностью немаггловском поселении»… все еще находится под следствием… с юридической точки зрения не преступил никаких законов, кроме того, что касается нарушения общественного порядка… напуганные пожилые граждане, которые связывают новый знак с Темной меткой… Ньютона Эйвери называют лидером Сынов Вальпурги, что не было ни подтверждено, ни опровергнуто…племянник печально известного Пожирателя Смерти…

— И все-таки, с чего бы Фаджу читать нам нотации? — шепотом спросил Альбус. — Мы же никак не могли попасть в Хогсмид прошлой ночью.

— Никак, если не знать хороший потайной ход, — отозвался Принц. — Подозреваю, что наш драгоценный директор просто испугался, что в следующий раз загорятся уже его панталоны, и теперь вымещает свои страхи на нас. Тише, кажется, мы наконец добрались до заключительного слова.

Альбус послушно обернулся к Фаджу и притворился, будто внимательно его слушает. Он даже присоединился к жидким аплодисментам, когда речь закончилась, хотя большинство учеников просто подхватили сумки и торопливо разошлись по классам. Проводив друзей тоскливым взглядом, Альбус мрачно направился к преподавательскому столу за наказанием. Ему пришлось дождаться, пока Фадж аккуратно соберет свои записи, сложит их в папку и наконец соизволит обратить на него внимание.

— Так-так, мой юный Поттер, — протянул Фадж. — Не расскажете ли, что вас так позабавило в моей небольшой лекции?

— Нет-нет! То есть, я вовсе не над вами смеялся. Точнее… Я просто вспомнил анекдот, вот и все.

— Вот как, давайте же его послушаем. Мне давно поводов для смеха не хватает.

— Ой, я... Я его опять забыл.

— Какая жалость, но меня это отчего-то не удивляет. Наказание будете отбывать в больничном крыле в эту субботу.

— Ого, правда?

Фадж нахмурился, и Альбус постарался поскорее скрыть свою нечаянную радость.

— Да, правда. Отправитесь к мисс Буллок в десять утра и будете выполнять ее поручения до тех пор, пока она вас не освободит, ясно? Надеюсь, вас там заставят мыть судна и вытирать рвоту, так что перестаньте уже сиять, ради всего святого, будто вам Кубок школы по квиддичу вручили.

— Как скажете, сэр, — ответил Альбус, пряча довольную улыбку. Наконец-то ему выпал шанс, которого он так ждал, наконец-то он сможет побывать в больничном крыле, когда ему самому лечение не требуется! Если повезет, он даже успеет порыться в лекарствах где-то в перерыве между суднами и рвотой.

— Так что мы будем делать сегодня? — Альбус едва мог угнаться за целеустремленно шагавшим по коридору Принцем.

— Скоро сам увидишь. Тебе понравится. По крайней мере, я надеюсь.

Они вошли в Большой зал, и Принц поднял палочку. Раздался треск, похожий на взрыв петарды, и из палочки повалили клубы сернистого дыма.

— Первокурсники! Первокурсники, сюда! Ваш дядюшка Альберт приготовил вам сегодня специальное образовательное предложение! Не забудьте взять с собой плащи — на улице холодно. Встречаемся у гробницы, первокурсники!

— Ну вот, — жалобно протянула какая-то девочка из-за когтевранского стола. — А нам теперь уже и не повеселиться...

— Это не дело, конечно, — согласился Принц. — Второкурсники, если хотят, могут к нам присоединиться! Первокурсники и второкурсники! Хватайте плащи поскорее, встречаемся у гробницы! Первокурсники и второкурсники!

— Мог хотя бы сказать, чтобы я плащ с утра взял! — проворчал Альбус и бросился в спальню за теплыми вещами.

Когда Альбус наконец добрался до гробницы, там уже собралась приличная толпа. Он огляделся в поисках знакомых лиц, и ему стало не по себе. В основном вокруг стояли первокурсники, да и второкурсников набралось достаточно, но тут и там встречались ребята, которые наверняка учились уже на третьем курсе, а в стороне от основной группы теснились парни-слизеринцы, в которых Альбус признал четверокурсников. Ему совсем не понравилось то, как они перешептывались и давились от сдерживаемого смеха, да еще и постоянно оглядывались, словно опасаясь, как бы их кто не подслушал. Альбус решил предупредить Принца об этих ребятах, как только представится возможность.

С дальнего конца двора прокатилась волна смеха. Ученики зашевелились, чтобы освободить дорогу тем, кто приближался со стороны школы. Альбус вытянул шею и едва ли не подпрыгивал, пытаясь хотя бы мельком увидеть, над чем все смеются, но ничего не мог разглядеть, пока Принц и Йорик не забрались на гробницу, а сдавленный смех не превратился в радостный хохот.

Принц красовался над толпой в изумрудно-зеленом женском плаще, с пучком искусственных волос, собранных сзади в узел. На нос он вновь нацепил очки в квадратной оправе. Йорик выглядел еще более странно, потому что закутался в длинный черный плащ, а лицо выкрасил в белый цвет. Колючий ежик волос на этот раз скрывался под белой шапочкой для душа, а на носу Йорика болтались игрушечные Волдископы, которые Альбус видел в магазине дяди Джорджа. Из-за этих очков казалось, будто глаза Йорика светятся ярко-красным.

— Рад видеть вас всех на очередном уроке Специальных образовательных предложений дядюшки Альберта! — приветствовал собравшихся Принц, старательно подражая голосу профессора МакГонагалл. — Сегодня мы намерены инсценировать знаменитую Битву за Хогвартс. Мой верный помощник, Лорд Волдеморт, возглавит атакующий отряд, а я, Минерва МакГонагалл, исполняющая обязанности директора, буду защищать школу от темных сил! Но сперва обсудим наше вооружение.

Распахнув плащ, «Лорд Волдеморт» продемонстрировал всем белый фартук с оборками, отчего толпа вновь разразилась смехом. Принц вытащил палочку и направил ее на Йорика.

— Коло Культум!

Палочка Принца явственно что-то выплюнула с соответствующим звуком, и когда Йорик снова повернулся к зрителям, все увидели переливающееся сине-зеленое пятно на прежде белоснежном фартуке.

— Во время битвы разрешается использовать только это краскошлёпающее заклинание, — строго сказал Принц. — Мы развесили между деревьями белые простыни, чтобы вы могли попрактиковаться. Заляпанный краской будет считаться военной жертвой. В таком случае вы можете либо упасть пластом на землю, живописно изображая труп, но рискуя оказаться растоптанным, либо сесть в сторонку и наблюдать за ходом битвы, либо вернуться в замок и обидеться на весь мир. Как только все освоят заклинание, мы разобьемся на команды.

Все немедленно бросились к висящим простыням, и воздух наполнился восторженными криками.

— Коло Культум! — закричал Альбус, направив палочку на чистую простыню. Ничего не произошло. Он пробовал еще раз и еще раз, но простыня упрямо сияла белизной.

— Смотри, вот так, — раздался сзади голос Йорика. — Нужно немного согнуть локоть. Коло Культум! — На белой простыне расцвело полосатое черно-оранжевое пятно. — Теперь попробуй сам. Эй, Морти, оставь место и для других! — беззлобно приструнил он девочку, которая восторженно покрывала простыни огненно-красными всполохами.

— Коло Культум! — закричал Альбус, подражая движениям Йорика. На простыне распустилось серебряное пятно с золотыми разводами.

— Ого, металлик! — одобрительно прицокнул языком Йорик. — Отлично вышло.

Йорик отправился помогать другим, а лицо Альбуса растянулось в полубезумной ухмылке — его снедало острое желание раскидать вокруг побольше пятен краски. Он поймал такой же дикий взгляд Морти, и они одновременно вскинули палочки:

— Коло Культум!

Лоб и переносицу Альбуса обрызгало влажной краской, а нижняя половина лица Морти теперь металлически посверкивала на солнце, точно у Железного Дровосека. Ребята расхохотались.

— А ну-ка, вы двое, — строго произнес Принц, идеально подражая МакГонагалл. — Никаких сражений до начала битвы. Эванеско! — Он коснулся своей палочкой лба Альбуса и нахмурился. — Эванеско! — повторил он, на этот раз направив палочку на лицо Морти. Пятно металлической краски никуда не исчезло.

— Вот блин, — пробормотал Принц. — А впрочем, все это детали, — махнул он рукой и отправился к другим ученикам.

— Похоже, теперь мы отмечены на всю жизнь, — сказала Морти, но, судя по всему, эта перспектива не особенно ее тревожила.

— Надеюсь, меня не раскрасят в какие-нибудь жуткие цвета, — заметил Альбус.

— Тогда держись подальше от Кроссли, — предупредила Морти. — У него мерзкие буро-фиолетовые пятна, и он швыряется ими направо и налево.

Вскоре все собравшиеся были должным образом обучены и распределены по командам. К радости Альбуса, Принц выбрал первым бойцом его самого, а следующей взял Морти. Йорик в первую очередь прибрал к рукам всех парней-четверокурсников, и Альбус вздохнул с облегчением. Уж кто-кто, а Йорик наверняка сможет удержать их в узде.

Как только все разошлись по командам, Йорик-Волдеморт увел темные силы прочь, а Принц обратился к своим бойцам с речью:

— Сегодня мы реконструируем решающую битву, положившую конец войнам с Волдемортом. Ну, вроде как. Разумеется, поскольку у нас нет Бузинной палочки или меча Годрика Гриффиндора, результаты сегодняшней битвы будут зависеть от того, кому удастся захватить знамя другой команды, — Принц поднял желтое знамя с гербом Хогвартса. — Знамя лорда Волдеморта, разумеется, представляет собой зеленое поле с Темной меткой. Мы разделимся на наступательные и оборонительные дивизии. Поскольку Волдеморт человек страшно-противно-до дрожи наступательный, я считаю, что наша лучшая стратегия — поставить почти все войска на оборонительные позиции. В это время один смельчак попытается найти вражеские силы, вычислить местонахождение их знамени и захватить его во славу Хогвартса. Есть добровольцы? О, я знал, что могу рассчитывать на вас, юная мисс Эйвери.

Морти так быстро вскинула руку, что вызваться на передовую никто больше не успел.

— Остальные постараются найти себе какое-нибудь укрытие в кустах. Наибольший урон противнику вы сможете нанести, если враг не заметит вас до тех пор, пока вы не выпрыгнете у него из-под ног. И постарайтесь найти себе какой-нибудь щит, который защитит вас от брызг краски. Есть вопросы?

— А тебе обязательно нужно было взбираться на гробницу? — спросил какой-то пуффендуец с третьего курса. — Тут же чья-то могила. Это неуважительно.

— Ты, несомненно, прав, — сокрушенно признал Принц, даже не думая, впрочем, сходить со своего постамента. — Я поразительно невоспитанный грубиян. Еще вопросы? Имейте в виду, что Йорик, вероятно, нападет на нас в лоб с половиной своей команды, а пока мы сражаемся с ними, остальные ударят с фланга. Так что даже если вы окажетесь на переднем крае сражения, не забывайте смотреть по сторонам. Морти, дружище, подойди ко мне, я введу тебя в курс дела.

Альбус начал подыскивать себе местечко, где можно было залечь в засаду. Надежнее укрытия, чем гробница, вряд ли можно было найти, но она годилась только если точно знать, откуда идет враг. Пробираясь по кустам, он нечаянно подслушал разговор Принца и Морти.

— Команда Йорика и правда расположилась в лесу? — с ужасом переспросил он Принца.

— На опушке. Так что, технически, в сам лес мы не заходили. Это ведь против правил, а правила нарушать нехорошо-о-о.

— Но ведь даже на опушке находиться опасно! — настаивал на своем Альбус, вспомнив Ребекку. — В лесу водится... водятся просто жуткие твари. Морти туда нельзя. Вообще никому туда нельзя!

— Да ладно тебе, — отмахнулся Принц. — Среди бела-то дня? Да там наверняка не опаснее, чем в замке.

— Это мое дело, и я не боюсь туда идти, — твердо сказала Морти, и Альбус с упавшим сердцем понял, что ее не отговорить.

— Тогда я пойду с тобой, — заявил он. — Одному там ходить точно нельзя, и плевать мне, белый день сейчас или не очень.

Морти картинно застонала.

— Тогда тебе лучше не шуметь! Спугнешь врага — лично тебя закопаю, — прорычала она, развернулась на каблуках и размашистым шагом направилась к лесу.

— Иди же, что стоишь, — заметил Принц, и Альбус запоздало рванул вслед за Морти.

— Подожди меня! — тихонько позвал он, стараясь не шуметь, как она и просила, но получалось у него не особо. Сухие ноябрьские листья устилали лужайку, а за опушкой леса и вовсе лежали на земле толстенным покрывалом. Как бы мягко Альбус ни ставил ноги, каждый его шаг все равно сопровождался треском и шуршанием.

— Может, перестанешь топать, как слон на арахисовой скорлупе? — не выдержала Морти.

— Ты тоже, знаешь ли, не по воздуху летишь, — справедливо указал Альбус. Как бы ни старалась Морти, ее шаги едва ли можно было назвать бесшумными. Морти открыла было рот, чтобы возразить, но не успела. Оба вскинули головы одновременно — судя по треску и шороху, где-то рядом по лесу пробиралась большая группа людей. Альбус нырнул под ствол рухнувшего неподалеку дерева, а Морти торопливо закидала обоих охапкой листьев, укрыв от чужих глаз.

Спустя несколько минут противники показались на краю лощины — Йорик шел впереди, за ним шагала группа первокурсников. Они явно старались производить как можно меньше шума, но шуршание опавшей листвы выдавало их с головой. К тому же несколько первокурсников с наслаждением шикали друг на друга, якобы призывая к тишине, что тоже делу не особо помогало.

Альбус замер. Он слышал, как еще одна группа продвигается на восток, так что Принц, похоже, верно разгадал стратегию Йорика. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем шарканье шагов и шуршание затихли вдалеке. Альбус посмотрел на часы, и взгляд его соскользнул на болтавшийся рядом браслет. Ну конечно! С досады Альбус ударил себя по лбу.

— Ну почему, почему я вечно об этом забываю? — пробормотал он, касаясь палочкой символа вызова метлы.

— По-моему, нам уже можно выбираться, — прошептала Морти.

— Подожди, мы можем полететь на метле. Выйдет и быстрее, и не так шумно.

Пока они ждали прибытия метлы, штаны Альбуса на коленях напитались водой от холодной влажной земли, но сбоку к нему прижималась теплая Морти, и, как ни странно, вылезать из мокрой ямы Альбусу совсем не хотелось. Наконец метла прилетела, и они оседлали ее — Альбус впереди, Морти сзади, крепко обняв его за талию.

Альбус бесшумно летел через лес, низко и медленно, чтобы не вляпаться в паутину, как в прошлый раз. Внезапно Морти дернула его за плащ и указала вниз, но Альбус уже и сам заметил раскинувшийся внизу лагерь. Пятеро четверокурсников, которых Альбус называл про себя возмутителями спокойствия, остались охранять знамя Йорика — или, скорее, знамя Волдеморта. Парни оживленно болтали, даже не пытаясь понизить голос.

— …хвастливый маленький мерзавец, только и знает, как нос задирать да к учителям подлизываться. Вечно корчит из себя какую-то важную шишку!

— Да мы всем только одолжение сделаем, если поставим его на место. Черт, я и правда скучаю по тем дням, когда Гойл избивала Его Королевское Высочество до полусмерти трижды в неделю.

— Долбаный Йорик и его внутрикомандная солидарность. Из-за него наш умник возомнил о себе невесть что.

— Я и сам мог бы попасть в команду, если б так усердно ползал перед капитаном на брюхе.

— После такого жополиза Йорик, наверное, все утро задницу вытирает.

— Считает себя лучше всех остальных, засранец мелкий. Теперь еще и к пятикурсникам прибился, интересно, долго они его вытерпят?

— Да тут нужен не календарь, а секундомер!

— Можно было ставки принимать...

Альбус тем временем размышлял, сможет ли он впечатлить Морти, если достанет знамя врага в крутом пике. Останавливало его только предчувствие, что знамя довольно надежно привязано к ветке: Альбус в красках представил, как грохнется с метлы, попытавшись его сорвать, стыда не оберешься. Впрочем, если применить разрывающее заклинание... Он уже собирался предложить Морти подождать его на ближайшем дереве, пока он будет добывать вражеское знамя, когда один из парней сплюнул и сказал:

— Ладно, хватит балду пинать. Мы сюда не для того пришли, чтоб пальцами в носу ковырять.

Расхохотавшись, парни собрались и просто ушли, оставив знамя без всякой охраны. Альбус и Морти обменялись недоуменными взглядами. Теперь задача казалась слишком простой. Они подождали немного, но парни явно удалялись от прогалины.

— А вдруг это ловушка? — с сомнением предположила Морти. — Может, на знамя наложили какое-нибудь проклятие или сглаз?

Альбус подумал, подлетел к сухой коряге и отломил ветку. Раздался громкий треск, эхом разнесшийся по лесу. Альбус с Морти замерли, но в ответ не донеслось ни звука, только слабый ветерок прошуршал сухими листьями в зарослях папоротника. Альбус несколько раз ткнул палкой в знамя. Ничего не произошло. Он пожал плечами.

— У меня плохое предчувствие, — нахмурилась Морти. Альбус кивнул. Ему тоже все это совсем не нравилось. — Давай просто зависнем над этой штукой и постараемся не касаться земли ногами. У тебя ножа не найдется?

— Оставил в спальне, — с сожалением признался Альбус. — Но зато я знаю разрывающее заклинание.

Однако, к стыду Альбуса, его попытки наложить чары успехом не увенчались.

— Похоже, сегодня не мой день, — смущенно сказал он.

— Тогда просто зависни над веткой, а я отвяжу знамя. Постарайся держать метлу ровно, — попросила Морти.

Альбус сосредоточился на том, чтобы не дать метле рыскать в воздухе, пока Морти пыталась разобраться с тугими узлами. Наконец один конец знамени освободился, и Морти перешла к другому. Тревога Альбуса тем временем только росла. Солнце быстро садилось, и сердце Альбуса колотилось, как бешеное, точно предчувствуя неминуемую опасность.

— Давай скорее, — попросил он.

Сражавшаяся с особенно упрямым узлом Морти не ответила. Зато Альбус услышал шорох в листве и успел поднять глаза как раз вовремя, чтобы увидеть падавшего сверху гигантского паука. Мерзкое насекомое ткнулось брюхом в метлу, и все трое рухнули на землю, пронзительно крича. Альбус и Морти откатились в сторону и немедленно вскочили на ноги, на ходу вытаскивая палочки.

— Коло Культум! — закричали они одновременно, инстинктивно использовав то единственное заклинание, которое сейчас вертелось у обоих на кончике языка.

Одна половина паука стала огненно-рыжей, другая засияла металлическими отблесками. Прилетевшие из ниоткуда пятка краски сбили паука с толку, но он все еще сидел на упавшей метле, так что простого пути к спасению у ребят не было. Морти и Альбус продолжали непрерывно атаковать врага краской, пока перепуганный мозг Альбуса наконец не выдал еще одно заклинание.

— Вингардиум Левиоса!

Паук отлетел футов на десять по воздуху, так что Альбусу удалось схватить «Молнию».

— Хватайся скорее! — закричал он, и Морти быстро забралась на метлу позади него. Взлетая, Альбус почувствовал, как что-то тянет их к земле, а Морти и вовсе чуть не слетела с метлы.

— Морти! — в ужасе закричал он, хватая ее за запястье. Раздался треск разрывающейся ткани, и метла наконец взмыла ввысь. Морти снова крепко вцепилась в него, но на этот раз она сжимала в кулаке большую часть зеленого знамени с Темной меткой. Оставшаяся полоска ткани тоскливо свисала с ветки, слегка покачиваясь на ветру над обиженным, но невероятно красочным пауком.

Альбус в панике несся через лес, пока чуть не наткнулся на еще одну паутину. Едва увильнув от столкновения, он наконец замедлил ход и потащился вперед над самой землей. Вскоре они достигли опушки леса, и до их ушей донеслись звуки битвы. Альбус сумел приземлиться и даже дал Морти слезть с метлы, прежде чем его согнуло пополам и вырвало. Морти смотрела на него со слегка озадаченным отвращением, и Альбус покраснел от унижения.

— Меня тошнит от полетов на метле, — объяснил он между рвотными позывами.

— Да, я заметила, — отозвалась Морти. — Ладно, пошли, пора доставить знамя Принцу.

Альбус потащился за ней, стараясь не отставать, но, увидев гробницу, оба застыли как вкопанные. Альбус и сам не знал, чего ожидал от потешной битвы, но явно не этого. Судя по всему, стоявшие за могилой «МакГонагалл» и «Волдеморт» объединили силы, но Йорик к этому времени потерял свои красноглазые очки и шапочку для душа, а парик Принца так растрепался, что взлохмаченные седые волосы теперь торчали во все стороны. На стороне Йорика и Принца сражались и несколько ребят со второго и третьего курсов. Всю эту компанию издалека поливали проклятьями и сглазами слизеринцы-четверокурсники. Похоже, им и самим неплохо досталось: один из парней покрылся огромными волосатыми шишками, другой барахтался на земле, безрезультатно пытаясь выбраться из гигантского водяного шара, кожа третьего превратилась в засохшую растрескавшуюся лаву с мерзкими на вид комками.

Несколько второкурсников и третьекурсников воспользовались случаем, чтобы свести счеты друг с другом — тут и там отдельные парочки обменивались проклятьями. Куда ни посмотри, ребят покрывали бородавки, крылья летучих мышей и другие следы сражений. Тем временем первокурсники бегали по этой бойне, восторженно визжа и награждая всех подряд яркими цветными пятнами, независимо от того, на чьей стороне они сражались. Знамя Хогвартса повисло клочьями, а белая прежде гробница переливалась всеми цветами радуги.

Альбус смотрел на происходящее, открыв рот.

— Что-то мне подсказывает, что это нам сегодня уже не понадобится, — мрачно заметила Морти и бросила знамя Волдеморта на храпящего разноцветного третьекурсника. Судя по всему, его сразили усыпляющим заклинанием.

Альбус и Морти молча наблюдали за бойней, пока из замка не донесся гул колокола, знаменующий наступление комендантского часа.

— Эй, ребят, нам пора возвращаться! — нерешительно позвала Морти. Никто даже не обернулся.

— Эй, пацаны, Фадж идет! — пронзительно закричал Альбус и повторял свой клич до тех пор, пока на него наконец не обратили внимание. Большая часть учеников разбежалась во все стороны, но кое-кто еле тащился следом, поддерживая изувеченных друзей.

Принц возник рядом с Альбусом словно по мановению волшебной палочки.

— Где Фадж? — спросил он, в панике оглядываясь по сторонам.

— Да нет здесь никакого Фаджа, соврал я. Но колокол уже отбил комендантский час.

Принц выдохнул с видимым облегчением.

— Тогда пойдемте обратно в замок. Йорик, не поможешь мне оттащить Стеббинса? Ты берись за плечи, а я за ноги...

Они поспешно направились к замковым вратам. Вокруг носились суетливые тени других учеников, боявшихся опоздать в спальни. Наружные лампы автоматически вспыхнули, ярко осветив проходящих мимо студентов. Среди прочих Альбус заметил обессиленно хихикавших Розу и Скорпиуса. Один был обляпан насыщенно розовым в красную крапинку, другая была с ног до головы покрыта бледно-зеленой краской, которая слегка фосфоресцировала в сгущающихся сумерках.

— Что ж, теперь мы знаем, что воссоздание исторических сражений — идеальный рецепт для создания полнейшей неразберихи, — пробормотал Принц, пытаясь получше перехватить спящего третьекурсника.

— Да уж, — расплылся в счастливой ухмылке Йорик. — Отличная идея была, дружище. Надо как-нибудь повторить.

— Привет, Принц!

— Привет, малыш, — оторвался от работы Принц. — И чем это ты сегодня занимался, друг мой?

— Отбывал наказание в больничном крыле.

— Что, с самого утра?

— Ага. Там так классно! Сначала я вымыл судна, потом протер старые бутылочки с зельями, потом помог мисс Булллок со всякой мелочью, потом реорганизовал всю картотеку, потом рассказал пациентам твой анекдот про троллей с прошлой недели, а еще... — Альбус едва не подпрыгивал от распиравшей его энергии. За день он успел сунуть нос во все шкафы и щели в больничном крыле, а лучшего приключения и представить было нельзя. Похоже, он вконец замучил мисс Буллок своими вопросами — ему самому покидать такое увлекательное место страшно не хотелось, но она, проводив его до двери, явно вздохнула с облегчением.

— Какое захватывающее и полное разнообразия наказание тебе выпало, однако, — заметил Принц. — Мне вот не так повезло.

Он окунул тряпку в ведро с волшебной чистящей жидкостью и снова принялся оттирать гробницу старого директора школы.

— Но ты же не весь день гробницу мыл?

— О нет, как раз таки весь день, — мрачно ответил Принц. — И вполне вероятно, что завтра мне предстоит заняться тем же самым. К несчастью, краскошлёпающее заклинание даже превзошло мои ожидания.

— По-моему, так выглядит вполне прилично.

— Да, но только потому, что солнце сейчас за облаками. Вот подожди минуту и сам увидишь.

В самом деле, стоило солнечным лучам ударить из-за туч, как гробница вспыхнула всеми цветами радуги.

— Знаешь, а ведь так выглядит даже лучше.

— Рад, что тебе понравилось. Вот станешь лет через пятьдесят директором школы и сможешь наконец освободить меня от этого наказания, — намочив тряпку, Принц пришлепнул ее к стене гробницы с такой силой, что даже Альбуса слегка обрызгало. — Фадж — полный идиот. Стоял здесь над моей душой, добрый час читал нотации о том, что бы подумал Дамблдор, увидь он такое. Да судя по тому, что я читал о Дамблдоре, он и возражать бы не стал. И вообще вместе с нами бы краской швырялся. Жаль, что его здесь нет, он бы сразу этого напыщенного болтуна из школы выдворил, а у нас бы появился настоящий директор. Эх, сколько великих деяний на благо общества я мог бы совершить, попадись мне только в руки Воскрешающий камень!

Пролетавшая мимо птица решила внести свой посильный вклад в красочную пестроту гробницы. Принц грязно выругался и швырнул ей вслед тряпку.

— Не волнуйся, — успокаивающе сказал Альбус, пока Принц доставал тряпку из какой-то дыры. — Я собираюсь приготовить зелье, которое сможет удалить пятна от краскошлёпающего заклинания. К мисс Буллок все утро обращались за помощью наши жертвы, и она попросила меня изобрести лекарство.

На самом деле он сам ей это предложил, а мисс Буллок рассеянно ответила что-то вроде «Да, конечно, дорогой, если тебе это интересно», словно вовсе его не услышала.

— Вот как, значит? — не менее рассеянно отозвался Принц, пристально рассматривая свою раскрасневшуюся руку. — У меня все пальцы стали морщинистые, как у старикашки. Зато теперь они суперчистые.

Альбус переминался с ноги на ногу. Оставлять друга в одиночестве рабского труда было нехорошо, но ему не терпелось заняться приготовлением зелья.

— Как думаешь, долго еще Фадж тебя здесь продержит?

— Ну, через три с лишним года я все-таки закончу школу... А что до сегодня, то вряд ли меня отпустят до наступления темноты. Тебе вовсе не обязательно развлекать меня все это время. Все равно мне нужно было спокойно обдумать следующее образовательное предложение, так что все к лучшему. Полагаю, придется подождать по крайней мере неделю, пока профессора перестанут метать громы и молнии. Но вот погода ждать не любит… Скоро наверняка начнутся дожди или вообще снег пойдет…

Альбус помахал на прощание Принцу, который рассеянно бормотал себе что-то под нос, и отправился варить зелье.

Работа затянулась до поздней ночи. Подобрав во дворе отбившийся от брусчатки кусок, Альбус наложил на него заклинание Коло Культум, чтобы проверять на нем разработанные зелья. Так и не добившись успеха, он заснул за столом в общей комнате. Воскресенье тоже прошло за работой в поисках идеальной формулы. Большинство попыток удалить металлическую краску вообще ни к чему не привели. Одно зелье разъело камень, и Альбус порадовался, что не стал экспериментировать на собственном лице. К ночи ему стало казаться, что эту краску вообще никакое зелье не возьмет, но поздно вечером смазанное новым составом пятно вдруг почернело.

— Так, похоже, я на верном пути, — пробормотал Альбус, но голова от усталости окончательно отказалась соображать, и он мог только тупо пялиться в сменившее цвет пятно. В конце концов он сдался и отправился в кровать.

В понедельник утром Альбус проснулся буквально фонтанируя идеями, но ему едва хватило времени одеться и пойти на занятия. Однокашники опять дали ему проспать.

Урок зельеварения тянулся невыносимо медленно. Разум Альбуса кишел сложными вычислениями и замысловатыми смесями, а тело тем временем было вынуждено смешивать простейшее полирующее зелье. На этот раз он смешивал ингредиенты торопливо и не особенно заботясь о результате, чего обычно себе не позволял.

— Усики жука добавляйте с особой осторожностью, — нудел профессор Мутнис, прохаживаясь по классной комнате. — Это крайне деликатный этап.

— Что за чушь он несет? — буркнул себе под нос Альбус. — Да это зелье и двухлетний ребенок сварит!

Сидевший напротив Скорпиус лишь пожал плечами, а Роза и вовсе не стала отвечать. Никаких проблем с зельеварением у них не было, но и нетерпения Альбуса они явно не разделяли. Зато другие одноклассники — в частности те, что соображали особенно туго, с неприязнью подумал Альбус, — смотрели на него кто с упреком, а кто и с отвращением.

Надувшись, Альбус прожигал взглядом бурлящее зелье и страстно желал найти какой-нибудь способ ускорить его приготовление, чтобы можно было уйти с урока пораньше. Не то чтобы за этим зельем вообще стоило следить, мрачно подумал он. Вряд ли на этом этапе что-то могло пойти не так, если только не… Если только…

Опасаясь, как бы кто не заметил, Альбус торопливо нарезал немного корня первоцвета и добавил его в булькавшую на огне смесь вместе с щепоткой молотого морозника и каплей желчи броненосца. Перемешав зелье, он заметил, что жидкость изменила цвет и начала слегка дымиться. Сердце Альбуса заколотилось в предвкушении. Главное, чтобы он не ошибся...

БА-БАХ!

Ученики вокруг заполошно закричали, а профессор Мутнис, перемахнув через три стола, мгновенно оказался рядом с котлом Альбуса, из которого после взрыва поднимался густой столб жирного бурого дыма. Перепачканное краской лицо Альбуса теперь покрывала еще и сажа. Он поднял на учителя широко раскрытые невинные глаза.

— Я нечаянно, — сказал он, старательно удерживая серьезное выражение лица.

Альбуса оставили в коридоре. Прислонившись к стене и постукивая по ней пяткой от безделья, он слушал доносившиеся из кабинета профессора Сильванус вопли Мутниса. Лучше б к директору отвели. Альбусу было плевать, что о нем думает Фадж, но декан Слизерина ему нравилась. Двери глушили звук, так что разобрать почти ничего не удавалось, но Альбус отчетливо расслышал фразу «высокомерный, безмозглый выскочка», которая весьма его возмутила. Наконец Мутнис выскочил из кабинета и, не глядя на Альбуса, широким шагом направился в свой класс.

— Входите, Поттер, — позвала его профессор Сильванус.

Нервно поддергивая рукава, Альбус вошел в кабинет. Здесь он еще не бывал. Стены были украшены странными иноземными масками и амулетами, зловещими устройствами неизвестного предназначения и самыми разными когтями, рогами, клыками и шипами, принадлежавшими, должно быть, очень опасным существам. Стену за рабочим столом профессора украшала грубая на вид чешуйчатая шкура какой-то огромной ящерицы, а на полу раскинул лапы жуткий зверь, чья зубастая пасть словно все еще пыталась издать грозный рык. Профессор Сильванус жестом пригласила его присаживаться, и Альбус устроился на одном из стульев, которые, к его несказанному облегчению, были некогда простыми деревяшками и чужой крови вроде как не жаждали.

Профессор Сильванус молча рассматривала его из-под полуопущенных век, и Альбус заерзал под этим ничего не выражавшим взглядом. Наконец она заговорила:

— Насколько я понимаю, вам плохо дается зельеварение.

— Вовсе нет! — возмутился Альбус.

— Разве? Профессор Мутнис утверждает, что вы невнимательны, нарушаете порядок в классе, небрежны в приготовлении зелий и настолько отстали от класса, что теперь представляете неприемлемую угрозу для других учеников. Ваши письменные работы небрежны, лабораторная работа проводится бессистемно. Если ситуация не изменится, вы можете провалить промежуточный экзамен по зельеварению и остаться на второй год.

Альбус в ужасе смотрел на декана. Мало того, что его заставляли сидеть на скучных, нудных уроках и готовить бесхитростные зелья, так теперь ему еще и грозит пройти через ту же пытку второй раз! Альбус давно перестал стараться на уроках зельеварения, но и подумать не мог, что его равнодушие могут принять за глупость. Это было уже просто за гранью иронии.

Профессор Сильванус внимательно посмотрела на него и откинулась на спинку стула.

— Я всегда считала вас весьма сообразительным и творческим учеником, поэтому меня так неприятно поразили слова профессора Мутниса. Быть может, вам отвратительны сами зелья? Вам не нравится этот предмет? Или же вам просто с трудом даются эти темы…

— Да нет же! Я обожаю зельеварение, и дается мне все это легко, просто... — Альбус беспомощно развел руками.

— Значит, дело в профессоре Мутнисе? Вы не ладите с ним? Или вас беспокоят другие проблемы? Я слышала, что вы поссорились с братом.

— Нет, дело вовсе не в этом! Просто... Я... Просто мне ужасно скучно на уроках! Мы проходим слишком легкие зелья!

У Альбуса слезы на глаза навернулись от досады. Он вжался в спинку стула, склонив голову как можно ниже, чтобы профессор Сильванус ничего не заметила. Разумеется, глупее оправдания не придумать, но ведь он говорил правду! Отчего все происходящее казалось еще более несправедливым.

Он ожидал, что сейчас профессор Сильванус отругает его, сообщит, что преподаватели здесь для того, чтобы учить его, а не развлекать, спросит, почему же, если материал кажется ему таким простым, он отстает от класса, скажет бросить детские забавы, вести себя прилично и придерживаться учебника, как просит профессор Мутнис...

Но профессор Сильванус просто молчала, словно вовсе его не слышала, и только постукивала пером по столешнице. Наконец она записала что-то на клочке бумаги.

— В Хогвартсе есть несколько образцовых учеников, которые добровольно подтягивают младших школьников с проблемами в учебе. Профессор Мутнис не желает больше видеть вас в своем классе, поэтому впредь все уроки зельеварения вы будете проводить в Большом зале. По вторникам и четвергам, сразу после уроков, вы будете приходить вот в эту классную комнату на репетиторские занятия. Ваши репетиторы сами будут решать, когда вы будете готовы вернуться к обычным занятиям по зельеварению, если такой момент вообще наступит. На этом все, можете идти, Поттер.

Профессор Сильванус вернулась к оценке эссе учеников, а Альбус, забрав записку с номером классной комнаты, с тяжелым сердцем отправился прочь. Хорошо, конечно, что его не заставили пересдавать весь пройденный курс, но и перспектива заниматься зельеварением с каким-то старшекурсником, считающим его дурачком, тоже не прельщала.

В тот вечер за ужином он едва притронулся к еде. Подумать только, а ведь однажды Принц назвал его мозгами слизеринского факультета! Да он скорее умрет, чем расскажет Принцу или Йорику, что его вытурили из класса и едва не оставили на второй год. Альбус старательно делал вид, будто смеется над шутками друзей, но сам едва говорил, а после ужина позорно сбежал в спальню.

Сил на эксперименты у Альбуса не осталось, поэтому в постель он отправился рано. Следующий день тянулся бесконечно медленно, и Альбусу ничего не оставалось, кроме как мрачно ожидать рокового часа по окончании занятий. К назначенному времени он направился к классу 303. Из-за закрытой двери доносилась веселая болтовня. Кто-то рассмеялся. Альбус тихонько постучал, надеясь получить хотя бы минутную отсрочку перед очередным унижением, но дверь уже распахнулась. Сверху вниз на Альбуса взирал пухлый прыщавый когтевранец.

— А мы как раз тебя ждали, — сказал он. — Заходи! Эй, Принц, тут мелкий Поттер пришел!

Парень открыл дверь пошире, и съёжившийся от смущения Альбус увидел Принца, сидевшего за одним из столов. Судя по всему, он рубился в карты с еще одним когтевранцем, которого Альбус уже встречал — именно он помогал Принцу с катапультой для навозной бомбы.

— Малыш! — радостно приветствовал его Принц. — До меня дошли слухи, что ты наконец разбил старину Мутниса в пух и прах и порвал с ним всякие отношения! Заходи же, заходи скорее. Познакомься с участниками нашего учебного кружка. Этих двух оболтусов ты уже встречал.

— Аристотель Кварк, — представился, чуть поклонившись, прыщавый когтевранец.

— Рэйф Абернати, — сказал долговязый рыжий парень, даже не удосужившись встать из-за стола.

— Остальных членов группы продвинутого обучения я сам представлю, — заявил Принц. — Это Оливия Кварк, она занимается специальным проектом по трансфигурации. Я в ее работе ни слова не понимаю, а ведь трансфигурация — мой второй любимый предмет. Морти ты и так знаешь, конечно. Она занимается продвинутой астрономией. Что-то связанное с исследованием Юпитера посредством ментальной проекции. Не мешай ей, когда она так сосредоточена, у нее от этого начинает болеть голова, и поверь мне, она будет рада поделиться этой болью с любым, кто посмеет ее отвлечь. А это Мелвин Бликерс. Он изучает возможности модификации поведения гномов, а также...

— Подожди, что тут вообще творится? — прервал его Альбус. — Я думал, здесь подтягивают по зельеварению отстающих учеников.

— Нет, ну если ты так хочешь, — уязвленно протянул Принц, — мы можем перевести тебя в группу репетиторства с другими болванчиками, которая встречается по понедельникам, средам и пятницам. Тебе оно надо?

— Ну уж нет!

— Я так и думал. Здесь собирается наша группа для углубленного самостоятельного изучения магии. У тебя уже есть свой проект, над которым ты хотел бы поработать, или тебе предложить какую-нибудь тему?

— Есть... Я сейчас пытаюсь разработать зелье, которым можно будет свести пятна от краскошлёпающего заклинания.

— Замечательно! Благородный проект, который принесет несомненную пользу всему человечеству, но особенно мне. Не стесняйся обращаться к нам за советом, помощью или специальными материалами, которые тебе могут понадобиться. Абернати лучше всех разбирается в зельях, хотя я и сам был бы рад стать твоим наставником. В остальном ты предоставлен сам себе, если тебе того хочется.

На этом Принц вернулся за стол к Абернати, а Альбус, едва веривший своей удаче, стал раскладывать оборудование для зелий. Вскоре он достал свой испытательный камень, настроил все инструменты и принялся за вариации последней формулы, поставив на огонь сразу несколько котлов. В это время Морти с рассеянным видом смотрела в кристалл, Кварк-девочка быстро трансфигурировала предметы перед собой, вызывая на свет странные и сверхъестественные формы, а Бликер гонялся по всему классу за вызывающе хохотовшими гномами. Принц и двое когтевранцев в их работу не вмешивались — они играли в какую-то сложную игру, которую, похоже, разработали самостоятельно на основе карточек от шоколадных лягушек. Временами они не могли сойтись во мнении, обсуждая правила или силу той или иной карточки, и начинали тихо переругиваться.

Альбус продолжал работать, даже когда занятия официально закончились, гномов загнали обратно в клетки, а Морти, пошатываясь, отправилась в пуффендуйскую гостиную. Он пропустил ужин и, наверное, даже в спальню бы не пошел, если б Принц лично не вернулся за ним, чтобы отправить спать.

— Я ведь его почти доделал! — поделился он счастливой новостью с Принцем. — Смотри, краска все еще никуда не делась, но теперь она стала прозрачной.

— Не стоит ради этого загонять себя в могилу, — ответил Принц. — Хотя я совру, если скажу, будто меня не радует перспектива провести выходные где-нибудь подальше от гробницы старого директора.

Альбус закончил работу над зельем в четверг вечером, а в пятницу они с Принцем вместе отмыли гробницу, на этот раз окончательно.

— Блестяще! — оценил Принц. — Смотрю, ты и себя наконец отмыл.

— Мисс Буллок сказала, что ей нужно получить одобрение министерства, прежде чем она сможет использовать зелье на учениках, — пояснил Альбус. — Но я все-таки решил попробовать. Мое зелье на проверку она все равно отправила.

Принц одобрительно ткнул его кулаком в плечо.

— А ведь ты все-таки обратил на себя внимание, верно? Подумать только — Министерство Магии испытывает зелье твоего собственного изобретения! Да ты уже вступил на путь к славе и богатству, друг мой.

Альбус не смог сдержать довольную улыбку, глядя, как заходящее солнце отражается на сверкающих белизной камнях гробницы.

— Первокурсники, сюда! — из палочки Принца со свистом вырвался сноп искр. — Первокурсники! Второкурсники! И вообще все, кто желает присоединиться!

Альбус посмотрел на преподавательский стол. Большинство профессоров, только что покончивших с субботним завтраком, были потрясены до глубины души. Фадж грозно хмурился. Альбус почти ожидал, что директор немедленно положит конец воззваниям Принца, но тот упорно молчал. Должно быть, учителя надеялись, что Принц хотя бы ненадолго оставит их в покое после инцидента с краскошлёпающим заклинанием. В конце концов, треть учеников все еще щеголяла во всех цветах радуги.

Зато сами студенты, вспомнив о славной Битве за Хогвартс, явно воспряли духом. Особенно радовались те, кто пропустил все веселье в прошлый раз, так что когда Принц вышел из Большого зала, за ним последовала чуть ли не вся школа.

Альбусу удалось протиснуться сквозь толпу и ухватить Принца за локоть.

— Мы ведь больше не пойдем в лес, правда? Ты же не забыл, что нас с Морти в прошлый раз чуть не задавил акромантул?

— Нас же много. На зачарованной поляне мы будем в полной безопасности, если только кто-нибудь не решит побродить по округе в одиночку, — ответил Принц. — К тому же прошлой ночью Йорик разведал для меня местность. Рядом с поляной, где мы сегодня будем работать, нет никаких следов паутины или пауков. Я даже попросил Корчи присмотреть за нами. Он обожает, когда его о чем-нибудь просят.

Альбуса это не успокоило, но спорить он не стал и лишь настороженно оглядывался по сторонам, пока толпа школьников шагала к поляне, где профессор Сильванус давала уроки защиты от темных искусств.

— Ты же говорил, что паутины тут нет, — пробормотал Альбус. Прогалину впереди словно накрыла сетка из белых волокон. Принц только улыбнулся и вскочил на ближайший валун.

— Приветствую вас всех на очередном уроке Специальных образовательных возможностей дядюшки Альберта! Сегодня мы будем изучать тайное искусство маггловской археологии! Расположенная перед вами поляна представляет собой важное историческое место, которое никогда ранее серьезно не исследовалось. Сегодня, друзья, мы начнем его раскопки! Поле размечено сеткой для научной регистрации исторических находок. Каждый комок земли нужно тщательно просеять — даже самый маленький камешек может оказаться черепком древнего горшка, необработанным сапфиром или крайне важным органом какого-нибудь динозавра! Все косточки и предметы должны быть тщательно очищены от грязи, чтобы их можно было рассмотреть во всей красе. Просеяв всю землю в своем квадрате сетки на глубину три фута, поместите все находки в один из предоставленных ящиков, отметив координаты и свое имя. Обещаю, все классные и ценные находки вы сможете оставить себе, если только они не будут иметь серьезного исторического значения. Ах да, если вы способны сами трансфигурировать себе инструменты — так и поступите, а подготовленные лопаты, щетки и сита оставьте новичкам.

Принц поднял с земли пару сухих веток и мгновенно превратил их в необходимые инструменты.

— Мы что, будем просто копаться в грязи? И все? — услышал Альбус разочарованный шепот. Ученики продолжали стоять, выжидающе глядя на Принца, но когда тот отправился копаться в квадрате Мерлин-1-А по соседству с квадратом Йорика, стало ясно, что больше ждать и в самом деле нечего. Многие просто развернулись и с ворчанием направились обратно в школу. Остальные разобрали лопаты и с разной степенью энтузиазма принялись вгрызаться в землю.

Альбус взял лопату и сито, выбрал квадрат у края поляны, откуда можно было наблюдать за лесом, и начал копать. Работа оказалась сложнее, чем он ожидал. Сначала пришлось взрезать и переворачивать дерн, а ниже его поджидали толстые корни деревьев. Однако Альбус продолжал копать и тщательно просеивать землю. Некоторые старшекурсники даже не стали брать лопаты, а просто использовали магию, и Альбус невольно им позавидовал.

Ничего, кроме обычной гальки, Альбусу не попадалось, но он продолжал послушно бросать камни в ящик, а просеянную землю скидывал в сторону леса. Вскоре ладони покрылись волдырями, а спина заныла, но яма, в которой он сидел уже битый час, и не думала выдавать какие-либо сокровища. Альбус решил, что пора сделать перерыв.

Копаться в земле вместе с Принцем осталось человек сорок. Некоторые старшекурсники уже закончили работу над одним квадратом и перешли к следующему. Сам Принц бросил копать почти сразу и теперь сидел за маленьким столиком, рассматривая доставленные другими камни. На столешнице перед ним лежали пинцет, щеточка, несколько маленьких полиэтиленовых пакетов, маггловская ручка с фломастером и, как ни странно, дохлый хомяк. Принц как раз рассматривал розовый камешек через увеличительное стекло, когда к столу подошел Альбус.

— А ты что, малыш, уже сбегаешь? — спросил Принц, не отрывая глаз от своей работы.

— Нет конечно. Просто решил отдохнуть. И так уже все руки в волдырях.

— В сумке под деревом лежит лечебный крем, попробуй им намазать.

Альбус послушался. В синем рюкзаке оказалось несколько баночек Волшебного волдыресводителя Венди Вустер. «Всего одна капля избавит вас от самых чудовищных волдырей!» — обещала этикетка. Альбус окунул палец в липкую смесь и растер ее в воспаленных ладонях. Волдыри почти сразу стали уменьшаться в размерах и вскоре полностью исчезли.

— Тебе и всем остальным необязательно торчать здесь весь день, — заметил Принц. — Можешь потом вернуться, если захочется. Если ты уже уходишь, буду рад увидеть тебя здесь позже.

— Да ладно, я еще немного покопаю.

— Как хочешь, но ты же там застрял среди корней. Зачем усложнять себе жизнь? Вот что, почему бы тебе не поискать Йорика? Они с Ланистером копают наперегонки, но Морти с ситом за ними не угнаться, может, ты с ней поработаешь?

Альбус слегка покраснел, но взял свое сито и направился к траншее, которую прокопали два загонщика.

— Привет, малявка! — усмехнулся Йорик, лицо которого потемнело от разводов грязи.

— Эй, Альбус, иди сюда, поможешь! — позвала не менее грязная Морти, которую явно порадовал приход Альбуса. Вскоре двое загонщиков вновь углубились в землю, и хотя магией они не пользовались, Альбус едва успевал просеивать комки земли, которые Йорик выбрасывал на поверхность.

— Не отлынивай, Поттер, — крикнул Йорик, забрасывая очередную порцию земли в сито. — Они уже на длину метлы нас обогнали!

Альбус старался работать быстрее, но едва он вываливал просеянные камешки в ящик, Йорик подкидывал ему новую порцию. Иногда Альбус бросал взгляд в сторону — судя по всему, они все-таки догоняли противников, хотя Морти просеивала землю с бешеной скоростью. Оказавшись на открытом воздухе, грязь быстро высыхала на солнце, и Альбус явственно ощущал, как с каждой минутой покрывается все более толстым слоем пыли. К тому моменту, как Йорик с Ланистером перерыли всю поляну поперек, руки Альбуса готовы были отвалиться.

— Финиш! — Ланистер бросил лопату и в изнеможении рухнул на лесную подстилку.

— Ах ты ж грязный мошенник! — Йорик бросил в сито Альбуса еще одну порцию земли и упал рядом с Ланистером. — Мальки, будьте добры, швырните в Принца этим ящиком с камнями вместо нас, ладно?

— И какие, интересно, древние сокровища мы должны были найти? — проворчала Морти, пока они с Альбусом тащили тяжеленные ящики к столу Принца. — Столько работы, а на выходе пшик, куча каких-то убогих камней!

Альбус промолчал — он начал догадываться, что на этот раз задумал Принц.

Тот, в свою очередь, продолжал внимательно изучать найденные камни. Рядом со столом высилась гора отвергнутой гальки. С тех пор, как Альбус был здесь в последний раз, на столешнице появилось несколько новых отобранных камней — некоторые отличались интересным цветом или узором, на одном, похоже, отпечатался скелет какого-то зверя, а еще один искрился и переливался на солнечном свету. Рядом лежал толстенный сэндвич.

— Замечательно, вы просто молодцы, — рассеянно похвалил их Принц, пока Альбус с Морти сгружали свои ящики.

— Надеюсь, мы пожертвовали своим выходным не просто для того, чтобы пополнить твою геологическую коллекцию, — грозно нахмурилась Морти.

— Разумеется, нет. Скоро обед, да? Возможно, вам пора ненадолго вернуться в школу.

Альбус осмотрел поляну. Как бы они ни старались, большая часть прогалины так и осталась нетронутой, а немногочисленные землекопы явно устали и упали духом.

— Знаешь, по-моему, после обеда сюда уже никто не вернется, — заметил Альбус.

— О нет, они еще вернутся, вот увидишь, — самодовольно ответил Принц. — Верно, Корчи?

— Если хозяин так говорит, значит, так и будет, — мрачно отозвался знакомый голос. Альбус подпрыгнул от неожиданности. Он и не заметил домового эльфа, который тихо сидел под столом, прижавшись к ноге Принца.

— Привет, Корчи, — поздоровался Альбус, судорожно пытаясь вспомнить, повесил ли он сегодня замок на «Молнию». — Как пожива…

— Эй, вы только посмотрите! — прервал его чей-то восторженный вопль. Обернувшись, Альбус увидел бегущего к ним Мелвина Бликера, дрессировщика гномов. Его короткие светлые волосы торчали во все стороны, а очки с толстыми стеклами были настолько заляпаны грязью, что видел он, должно быть, только чудом. — Гляньте, что я нашел! Это ведь старинная монета, верно? Из настоящего золота!

— Фламелевы поющие брови, а ведь ты прав! — отозвался Принц. — Похоже, это галеон 1873 года чеканки с профилем Мерлина!

— Но ведь он не имеет исторического значения, верно? — с тревогой спросил Бликер. — Мне ведь можно оставить его себе?

— Забирай! — благодушно махнул рукой Принц. Альбус явственно услышал, как сидевший под столом Корчи скрипнул зубами. — Послушай, Бликер, ты ведь все утро работал не покладая рук. Сделай перерыв, пообедай.

— А вдруг здесь есть и другие монеты?

— Да, пожалуй, ты прав. Я прослежу, чтобы никто не прикасался к твоему квадрату, пока ты не вернешься. Но подкрепиться все-таки нужно, иначе через пару часов нам уже тебя придется откапывать или, хуже того, закапывать. Да и похвастаться такой находкой не стыдно. Морти, Альбус Северус, составьте Бликеру компанию на пути в школу, хорошо?

Альбус с Морти обменялись циничными взглядами, вздохнули и подхватили радостно бормочущего Бликера под руки.

— Только пусть мой квадрат не трогают!

— Даю слово чести! — торжественно ответил Принц. Откусив сэндвич, он принялся изучать очередной камень.

— А тушку хомяка он себе на десерт оставил? — спросила Морти.

— Вот только не надо мне аппетит портить! — картинно возмутился Альбус, и Морти задорно усмехнулась в ответ.

Во время обеда в Большом зале Бликер с радостью показывал свою старинную монету всем, кто только пожелал на нее взглянуть. Вскоре к ним присоединилась девочка с Гриффиндора, которая с восторгом рассказывала о найденном на поляне каменном наконечнике стрелы, а слизеринец-третьекурсник гордо продемонстрировал изъеденный ржавчиной кусок металла, в котором сам он видел старинный кинжал, а Альбус — обычный кухонный нож.

Через полчаса зал уже гудел от волнения, и даже те, кто старательно сохранял невозмутимый вид, принялись за обед с удвоенной скоростью. Стоило Альбусу спросить Кроссли, будет ли тот доедать тыквенный пудинг, как получил сразу девять порций своего любимого десерта, оставленных однокашниками. Совершенно не удивившись такому повороту событий, Альбус блаженно погрузился в еду. К тому времени в зале почти никого не осталось.

Морти подсела к Альбусу за почти опустевший стол Слизерина и тоже принялась за пудинг. Встретившись взглядом, они не выдержали и прыснули со смеху, так что тыквенные крошки разлетелись во все стороны.

— Прости, — извинился Альбус, протирая стол.

Морти только головой покачала, сотрясаясь от хохота.

— Ох уж этот Принц...

— Не смейся, подумай о бедняжке Корчи. Он же просто ненавидит расставаться с предметами своей коллекции!

Оба снова залились смехом.

Вообще-то Альбус не собирался больше возвращаться к раскопкам. У него и так руки отваливались, а еще нужно было написать эссе по трансфигурации. Однако любопытство в конце концов пересилило. На поляне царил полный хаос, сетка разметки качалась на ветру. Йорик и другие члены слизеринской команды по квиддичу теперь контролировали раскопки, запугивая тех ребят, что просто отбрасывали землю в безумной погоне за сокровищами вместо того, чтобы все тщательно просеивать. Тут и там вспыхивали споры о границах. Бликер привел своих обученных гномов, которые теперь с наслаждением рылись в земле вместе с ним. (Иногда тот или другой из них сбегали, но рано или поздно возвращались поглазеть на раскопки и, в конце концов, снова к ним присоединялись.) Несколько землекопов даже забрели в лес, но теперь это не слишком беспокоило Альбуса. Даже самые страшные лесные чудища вряд ли бы стали приближаться к такому бедламу.

Сидя на траве, Альбус работал над своим эссе и просто упивался царящим вокруг безумием, хотя его несколько раз сгоняли с насиженного местечка раззадоренные золотоискатели. После пары-тройки ложных тревог массовая истерия понемногу стала сходить на нет. Один парень был уверен, что нашел рыцарский шлем, но в итоге тот оказался обыкновенным ржавым котлом. Другой наткнулся на резную деревянную крышку, которую принял за верх старинного сундука, но вскоре, ко всеобщему разочарованию, выяснилось, что резьба принадлежала выброшенному изголовью кровати. Позднее и Альбусу нашлась работа — на этот раз не копать, а просеивать грунт за особенно небрежными землекопами, любителями легкой наживы. Работать с уже просеянной однажды землей было гораздо проще, и Альбус нашел немало пропущенных другими камешков, а также несколько вполне современного вида монет и мелких предметов, которые, как он подозревал, потеряли сами искатели сокровищ. К концу дня кто-то нашел рукоять старинного меча, но золотых монет больше никому не попадалось.

Когда стало темнеть, Принц объявил, что раскопки на сегодня окончены. Казалось, что по лесной поляне прошел метеоритный шторм, оставив после себя только странной формы кратеры и кучки рыхлой земли. Принц, который за весь день едва ли притронулся к лопате, был лишь слегка припорошен пылью, зато все остальные покрылись грязью с головы до ног.

В тот вечер Альбус не отходил от Принца ни на шаг, пока наконец не припер его к стенке в одном пустынном коридоре.

— Ты ведь ищешь Воскрешающий камень, верно? — Альбус едва успел выговорить эти слова, как Принц зажал ему рот рукой.

— Боже милостливый, малыш, а громче ты это прокричать не мог? А вдруг Пивз тебя не услышал и упустил такую возможность разнести мои личные дела по всей школе.

— Пфффвмффф, нмфф ффто такое вообще этот Воскрешающий камень? — уточнил Альбус, как только Принц убрал руку.

— Ты что, все еще не знаешь? — удивился Принц. — Ладно, тогда пойдем со мной. Разберемся с твоим ужасающим невежеством раз и навсегда.

Последовав за Принцем в узкий извитой коридор, Альбус вышел к спальне четверокурсников, практически ничем не отличавшейся от его собственной. Принц открыл резной платяной шкаф. Оказалось, что всю одежду он заталкивал наверх, потому что большую часть пространства занимала беспорядочная груда книг, пергаментов и прочего хлама. Подумав, Принц вытащил какую-то книгу из самого основания кучи, едва избежав погребения по лавиной остальной макулатуры.

— Вот черт, еще и не то достал, — проворчал он и швырнул на кровать «Роль блаженных колдунов и юродивых ведьм в истории». — Присаживайся, малыш, похоже, тебе придется подождать.

Пока Принц рылся в своих книгах, Альбус присел на кровать и немного покачался на упругом матрасе. На прикроватном столике лежала неряшливая стопка журналов. От нечего делать Альбус взял один из них.

— «Ежемесячник нашего темного наследия»? — с удивлением прочитал он название. На обложке на фоне звездного неба покачивалась Темная метка.

— Это все Йорик заказывает, — донесся из книжных залежей приглушенный голос Принца. — Я в них читаю только исторические статьи.

Альбус пролистал журнал, рассматривая заголовки.

— «Изменник крови: как учение Альбуса Дамблдора исказило ценности целого поколения», — прочитал он вслух. — «А насколько чиста ваша кровь?»... «Зеленый — новый черный»... «Устами магла: черный юмор»… Реклама «Горбина и Беркса»… «Рука Славы: история и создание»… «Грядущее возрождение Волдеморта»… «Десять людей, которых следует распять на кресте» — эй, мой папа в этом списке! Но вместо причины они просто подписали «Вы еще спрашиваете?».

— Да там почти все сплошь ерунда, — пояснил Принц. — Не воспринимай это слишком серьезно.

— Слушай, здесь же напечатано заклинание для вызова Огней смерти! — ужаснулся Альбус. — Разве это законно?

— Само заклинание не запрещено, незаконно только вызывать Огни смерти там, где их могут увидеть маглы.

— Но зачем людям вообще такое нужно?

— Не знаю. Мало ли, кто пошутить вздумает.

— Ничего себе шуточки.

Потрясенный Альбус с неодобрением просмотрел статью. Сверху было напечатано слово «Фламмортис», на противоположной странице разворота красовалась фотография Огней смерти, а внизу приводилась схема из семи движений палочки, которые позволяли наложить заклинания. Хм, выглядит довольно сложно, подумал Альбус и попытался сымитировать движения запястья, но они казались неуклюжими и неестественными. Сконцентрировавшись, он взмахнул палочкой, произнося заклинание по слогам:

— Флам… мор…

Палочку внезапно вырвали из рук Альбуса.

— Если ты сейчас подожжешь замок, малыш, обвинят в этом меня. — Пока Альбус невнятно извинялся, Принц вручил ему книгу. — Неважно, забей, лучше вот это прочитай. А теперь беги к себе, мне нужен отдых после сегодняшних трудов. Книжка тебе понравится, гарантирую, она довольно точно передает суть и читается как дешевый триллер. Иди уже, иди, поджигатель ты мелкий.

Альбусу ничего не оставалось, как отправиться к себе, сжимая в руках книгу «Волдеморт побежденный» Арабеллы Фигг. Вообще-то он собирался прочитать всего одну главу перед сном, но полночь подступила и прошла, а он продолжал поглощать страницу за страницей под одеялом при свете Люмоса. Он не замечал сгустившейся тишины и холода, пока кто-то громко не откашлялся за его спиной. Альбус подпрыгнул от ужаса.

— Читаем с Люмосом в постели? — спросил призрак. — Между прочим, это вредно для зрения. Будь я твоим деканом, уже отправил бы тебя чистить котлы.

— Отстань, — отмахнулся Альбус. — Сегодня я никуда не пойду. Я устал, у меня руки ломит, и книжку почитать хочется.

— Война с Волдемортом, — протянул призрак. — Разве дома тебе не прожужжали все уши на эту тему?

— Ага, как же. Дома я о таком даже не слышал.

— Хочешь сказать, ты не слышал о Темном лорде?

— Нет конечно, о Волдеморте все знают.

— А о Беллатрисе Лестрейндж?

— Э-э...

— О Северусе Снейпе?

— Ну, Принц готов о нем часами говорить, но я понятия не имею почему. Судя по книге, так он был тот еще мудак.

— Да ну?

— И вообще, что ты тут до сих пор делаешь? Я же сказал, что сегодня никуда не пойду.

— А тебе и не нужно. — Альбус удивленно поднял глаза. Призрак, как правило, не сдавался так просто. — Ты уже нашел все подсказки. Как продвигается работа над загадкой?

— Загадкой? — переспросил Альбус. Да, во время ночных путешествий он нашел стихотворение и странную карту из спиральных линий и кругов, а еще собрал целую сумку разных диковин, но ему ни разу не приходило в голову, что все они могут быть частями одной большей головоломки. — Ну, мне перевели то стихотворение.

— Тебе его перевели? — взъярился призрак. — Ты даже не удосужился сам его перевести?

— Да ну, зачем, — отмахнулся Альбус, удивляясь про себя, что когда-то до дрожи боялся этого привидения. — Я же не говорю на древнедруидическом.

— Полагаю, об изобретении словарей ты тоже еще не слышал?

— Да знаю я о словарях! Просто со словарем не так просто уловить этот, как его, контекст и что-то-там-форы. Да и вообще, тебе-то какое дело? Перевели, и ладно.

— Ну да, конечно, ведь если бы Мерлин мог купить Святой Грааль на местном рынке, ему бы не пришлось возиться с рыцарями, маглами и прочими доставучими личностями. Ты же избранный, болван, это твой квест! Загадки и испытания, с которыми ты сталкиваешься, должны стать проверкой твоих — весьма сомнительных, на мой взгляд — достоинств...

— Каких еще достоинств? — взвыл Альбус. — Какие вообще нужны достоинства, чтобы попасться на обед дракону? Да тут никаких достоинств не надо, только соль и перец! И вообще, загадки — это же конек когтевранцев, верно? Почему бы тебе к ним не наведаться?

— Потому что это задание для истинного слизеринца. А ты и есть избранный. И ты должен достичь свой цели самостоятельно, иначе...

— Но ведь ты-то сам был не один, верно? — возразил Альбус. — Это ведь ты был тем помятым мальчишкой! Я видел тебя в часах. Кто тогда помогал тебе, кто эта рыжеволосая девочка?

Тишина. Призрак растворился в воздухе.

— Эй, ты где? — неуверенно позвал Альбус, но в ответ услышал только сопение Уолтера Макадама, который что-то бормотал во сне про плюй-камни.

Альбус пожал плечами и вернулся к книге. В три ночи он на цыпочках пробрался в спальню Принца и потыкал в него пальцем.

— Невилл Лонгботтом! — возбужденно прошептал он. — Там что, написано про нашего Невилла Лонгботтома? Профессора Лонгботтома?

— Разумеется, про нашего. Иди уже спать, ради Мерлина, — едва разлепивший глаза Принц укрылся одеялом с головой, а Альбус вернулся в кровать дочитывать книгу.

Он перевернул последнюю страницу как раз вовремя, чтобы одеться к завтраку. Невероятные факты, что он узнал за ночь, до сих пор эхом отдавались в голове. За завтраком он то и дело поглядывал на героя войны, сидевшего за преподавательским столом, и хотя в то утро подвиги профессора Лонгботтома ограничивались закапанной маслом рубашкой, Альбус не мог смотреть на него иначе, чем с невыразимым восхищением.

Альбус целый день молча работал на раскопках под тяжелым серым небом. Копаясь в земле, он прокручивал в голове все свои невероятные открытия, а в перерывы перечитывал книгу. Ему хотелось найти всех выживших после тех событий, чтобы открыто восхититься их подвигами. Ему захотелось увидеть мемориал, где перечислены имена погибших в войне с Волдемортом. Пару лет назад родители приводили их туда, но тогда они с Джеймсом умирали со скуки и только ныли под ухо старшим.

— Ну и дурак же я был, — подумал вслух Альбус и вдруг вскрикнул, ощутив, как за шиворот стекает струйка холодной воды.

— Мне показалось, что немного водички тебе не помешает, но я раз пять спросил, не хочешь ли ты попить! — прокричал Принц, убегая по кучам вскопанной земли от разъяренного Альбуса. — Разве я виноват, что ты весь день в облаках витаешь? И вообще, собираться пора!

Альбус притормозил.

— Но ведь еще и четырех нет, — запротестовал он, хотя теперь уже и сам видел, что в лесу сгущаются сумерки.

— Похоже, на нас надвигается буря, так что яркого дневного света больше не дождешься, — пояснил Принц. — Да и все равно уже почти все сдались и ушли обратно в школу. Ничего, можно будет покопаться на следующей неделе. Пошли.

— Подожди, я книгу забыл!

Альбус как раз пробрался по неровной, изрытой тропинке к дальнему концу поляны, как вдруг земля ушла у него из-под ног, и он скатился к подножию гигантской горы камней, подняв целое облако пыли.

Его внезапное появление спугнуло зверя, который прятался за насыпью. Альбус встретился взглядом с огромными янтарными глазами застывшего в ужасе существа и тоже замер, облившись холодным потом. В последний раз, когда он видел Ребекку, она была размером с кошку. Чешуйчатая шестилапая тварь, стоявшая перед ним сейчас, смахивала скорее на пантеру, но не узнать ее было невозможно.

Альбус открыл было рот, надеясь позвать на помощь, но не решился. Ребекка нервно вздрагивала всякий раз, когда с поляны доносился чей-то голос. Глубоко в ее янтарных глазах мерцали уголья, готовые в любой момент вспыхнуть огнем, и Альбус понимал, что стоит ей по-настоящему испугаться, и от него останется только дырка в земляной насыпи.

Спасения не было. Последние миллисекунды жизни утекали в песок, а он не мог ни убежать, ни даже оторвать взгляда от смертоносных глаз своей убийцы.

— Сектусемпра! — раздался позади чей-то голос, Альбуса ударило горячей и влажной волной, и мир почернел. Он в панике схватился за лицо, испугавшись, что ослеп. Первое, на чем ему удалось сфокусировать взгляд, были его собственные сведенные судорогой руки, с которых капала кровь. Альбус закричал, в панике выискивая глазами страшного зверя, но вместо Ребекки рядом оказались появившиеся неизвестно откуда Принц и Йорик. Они тормошили его и что-то кричали, но Альбус не мог расслышать их из-за собственных воплей.

Только когда Йорик залепил Альбусу затрещину, он наконец опомнился. Его все еще трясло так, что ноги не держали, но он уже понимал, что цел и невредим, а кровь на руках принадлежит кому-то другому. Альбус оттолкнул Йорика и заглянул ему за спину. На земле лежала Ребекка, точнее, то, что от нее осталось. От окровавленных кусков мяса, порезанных чисто, словно пилой, поднимался густой пар.

— Ого, — выдохнул Принц. — Йорик, ты определенно заслужил медаль. Что это вообще такое?

— Понятия не имею. Но выглядела эта штука довольно опасно, так что я не стал церемониться. Она и так мальку чуть голову не откусила, — Йорик поддел ногой один из кусков туши, и тот мгновенно развалился на части.

— Это была Ребекка, — прохрипел Альбус. Едва осознавая, что говорит, он рассказал Принцу и Йорику про ночь у хижины Хагрида, про огненный свет, прорезавший стену, и про охоту Хагрида за пламяголовом.

Принц присвистнул.

— И что нам теперь делать? — спросил Йорик. — Мы же не можем показать эту тварь Фаджу. Он будет только рад поводу выпнуть Сильванус и Хагрида из Хогвартса.

— Быстрое погребение без лишних проводов — вот что нам нужно, — решил Принц. — Только место нужно выбрать такое, где никто не вздумает рыться. Давай-ка, помоги мне отнести эту тварь подальше в лес.

— Я могу помочь, — вызвался Альбус, хотя едва держался на ногах.

— Нет уж, сиди, — отрезал Йорик. — Подожди нас пока тут, здесь должно быть безопасно. Я не собираюсь рисковать своим ловцом дважды за день.

Оставив Альбуса на поляне с вещами, Йорик с Принцем быстро похоронили Ребекку и, как могли, замаскировали могилу.

— Пожалуй, малыша почистить тоже не помешает, — отметил Принц, критически рассматривая Альбуса. — Его словно вампиры оплевали. Эванеско!

— Наверное, лучше не рассказывать Хагриду, что мы убили эту тварь, как ее там звали, — добавил Йорик. — Стоит ему узнать, что эта штука мертва, и он наверняка притащит в лес новую страхолюдину.

— Пускай мстительный дух Ребекки не даст нашим заблудшим профессорам слишком расслабиться, — согласился Принц. — Ну вот, малыш, ты уже гораздо лучше выглядишь. Сам пойдешь, или пусть Геро тебя отнесет?

— Сам пойду, — решил Альбус. На самом деле коленки у него все еще подгибались, но он решительно передвигал одну ногу за другой, не выпуская из виду замка, пока наконец не добрался до ворот.

— Знаешь, ты ведь мне жизнь спас, — сказал Альбус Йорику.

— Да, пожалуй, но лучше об этом не распространяться, малек. Не то люди заинтересуются, от чего именно я тебя спас.

— Да, но... Ты в самом деле спас мне жизнь. По-настоящему, без дураков. Такое ведь не забывают. Я тебе теперь жизнью обязан.

— А ты прав, — ухмыльнулся Йорик и шутливо зажал голову Альбуса в локтевом захвате. — В таком случае я разрешаю тебе быть моим послушным рабом до скончания вечности. Эй, Принц, смотри, у меня теперь тоже свой домашний эльф есть!

— Да я ж серьезно! — приглушенно возмутился Альбус из-под руки Йорика, но двое его друзей только рассмеялись. В слизеринской гостиной Йорик отпустил Альбуса и немедленно прогнал спать. Пошатываясь, Альбус доковылял до своей кровати, рухнул на нее лицом вперед да так и уснул.

Когда на следующее утро он поднялся на завтрак, оказалось, что Большой зал совершенно преобразился. Глаза Альбуса не сразу привыкли яркому режущему свету, который отражался от сотен снежинок, круживших в розовом утреннем небе. Выглянув в окно, Альбус увидел, что земли Хогвартса накрыл толстый слой снега.

Альбус проскользнул на свое место за столом Слизерина, где царил веселый хаос. Все предвкушали зимние забавы. Кто-то уже вкатил в Большой зал снежный шар, который тут же разобрали на мелкие снежки. Первокурсники оживленно обсуждали саночные гонки, а по столу среди шума и гама носился чей-то хомячок.

— Похоже, археологические раскопки придется отложить до следующего года, — заметил Йорик.

— Несомненно, — кивнул Принц. — Но и в привычных делах можно найти свою прелесть, друг мой. А теперь прошу меня простить, мне нужно дописать эссе, пока урок не начался. Доброе утро, Альбус Северус. До встречи! — подхватив хомяка со стола, Принц гордо удалился из зала.

Альбус долго смотрел ему вслед, пока наконец не решился спросить:

— Слушай, Йорик… Этот хомяк…

— Ага, — мрачно отозвался Йорик, набивая рот яичницей. — Я о том же подумал.

— Но ведь ты же не веришь?..

— Да не-е-е, — протянул Йорик, пристально глядя на дверь, за которой скрылся Принц. — Он нас разыгрывает. Наверняка.

— Да, наверняка.

— Но нас-то не обманешь.

— Нет конечно.

— Нас ему не провести.

— Конечно.

— Конечно.

— Конечно.

Йорик помучал свою яичницу еще с минуту, но в конце концов не выдержал.

— Да ешкин кот! — зарычал он и встал из-за стола.

А Альбус тем временем ел завтрак, смотрел на падающий снег и думал, думал…

— Обычно на следующий день мы ложимся за полночь, а когда спим допоздна, папа всегда говорит... Слушай, зачем ты все это записываешь? Это же просто наши скучные повседневные дела, — нахмурился Альбус, глядя на Принца, который торопливо за ним стенографировал.

— Мне интересны повседневные ритуалы, — пояснил Принц, не переставая царапать пером в блокноте. — А твоя семья, скажем так, представляет некий исторический интерес.

— Даже если и так, все это уже осталось в прошлом, во времена войны с Волдемортом, — пожал плечами Альбус, помешивая зелье. — Теперь-то они никаких подвигов не совершают.

— А ты знал, что Баруффио страшно боялся мышей и никогда не покидал свою башню без кота в кармане? Знал, что Торкильд Хернессон страстно любил печеные яблоки и однажды съел тридцать штук за один присест? Знал, что Амелию Сеттингдон четырнадцать раз арестовывали за хулиганство?

— Нет, а что, это все правда?

— Да, правда, а теперь представь, если бы когда-то давно кто-то решил, что все эти факты слишком скучны, чтобы их записывать. Мы бы знали только деяния этих людей, но никогда бы не узнали, кто они такие на самом деле.

— Понятно. А какие-такие деяния они совершили?

Принц на мгновение уткнулся в блокнот со страдальческим выражением лица. Выпрямившись, он вздохнул и сказал:

— Ладно, проехали. Так что говорит твой отец, когда ты встаешь так поздно?

— Он говорит, что в моем возрасте вставал каждый день ни свет ни заря и готовил... Эй! Мелвин! Твой гном у меня ягоды омелы спер!

— Какого они цвета?

— Какого цвета?! Ты бы еще что спросил... Да белые они, белые, дурында!

— Отлично! Я попросил его принести белый предмет.

— Ну так попроси теперь вернуть все назад! Они мне нужны прямо сейчас!

— Берти, твоя очередь! — крикнул Абернати из-за карточного стола. — Ходи уже, или я сам за тебя сыграю!

— Только попробуй подсмотреть мои карты и месяц будешь ходить в прыщах размером с апельсин! — пригрозил Принц. — Так что там говорит твой отец, малыш?

— Мелвин, ты уже поймал своего чертова гнома? — заорал Альбус, быстро помешивая перегревшееся зелье. — Мне нужны эти ягоды, срочно!

— Да пытаюсь я, пытаюсь, но он залез на скульптуру Ливви!

Альбус оглянулся и увидел, что наглый гном корчит ему рожи с верхушки странной фигуры из вибрирующих нитей.

— Никакая это не скульптура! — возмутилась Оливия Кварк. — Это омнимерная кинетическая модель, диаграмма преобразования тауматургической энергии из пассивного состояния в активное, в соответствии с теоремой Филина о френестатическом распаде.

— Но похожа она на спагетти, — проворчал Мелвин, безуспешно пытаясь схватить гнома в прыжке.

— А вот и нет!

— А вот и да!

— Она и правда похожа, — признал Альбус, испорченное зелье которого булькнуло в последний раз на прощание и загустело. — Вот черт!

— Принц! — возмущенно обратилась к высшей инстанции Оливия.

— Ливхен, ангел мой, она и в самом деле похожа на спагетти, — мягко сказал Принц. — Итак, малыш, вернемся к нашему вопросу, что же говорит обычно твой отец?

— Бе-е-е-рти-и-и-и! Тащи уже сюда свою задницу и сделай наконец ход!

— Ар-р-гх! — Морти оторвалась от кристалла и схватилась за голову. — Да как в таком бедламе вообще можно сконцентрироваться? У меня голова просто раскалывается. Ой, как больно-то...

— Может, тебе лучше отказаться от Сатурна? — сочувственно предложил Альбус. — Вернешься к изучению Юпитера. Там у тебя таких проблем не было.

— Юпитер скучный. Сплошные облака, — скривилась Морти. — А на Марс я уже до тошноты насмотрелась.

— А ты можешь использовать это заклинание, чтобы следить за какой-нибудь точкой на Земле? — спросил Мелвин, прекратив на время гоняться за гномом.

— Да ну, на Земле еще скучнее. Однажды я найду себе какого-нибудь магла с космическим кораблем и свалю отсюда.

— Нет у маглов никаких космических кораблей, — вмешалась Оливия. — Это все выдумки.

— Есть конечно, я сама видела!

— Через кристалл? — восхитился Альбус.

— Нет, — призналась Морти. — По телевизору у соседей. Но похоже, у маглов их много — и больших, которые строит правительство, и маленьких, которые люди строят у себя на заднем дворе и хранят в гаражах. Но космос огромный, вряд ли стоит удивляться, что я до сих пор ни одного не встречала. Тем более, что эти корабли передвигаются в гиперпространстве. Что бы это ни значило.

— Я тебе говорю, выдумки все это, — настаивала Оливия.

— А вот и нет! — огрызнулась Морти.

— Все правильно, задай ей, Морт! — вмешался старший Кварк из-за карточного стола. — Интересно, набирает ли Звёздный флот в свои ряды волшебников.

— Да нельзя же верить всяким сказкам! Что у вас вместо мозгов, навозные бомбы? — возмутилась Оливия. — И вообще, снимите уже этого гнома с моей скульпту... с моего спаге... Снимите его наконец!

— Все, с меня на сегодня хватит, — объявила Морти, накрывая кристалл бархатной накидкой. — И нет, я не собираюсь рассказывать, как моя семья отмечает Рождество! — добавила она, чуть ли не хлопнув за собой дверью.

— Неужели только я здесь забочусь о сохранении культурного достояния? — обиженно протянул Принц. — Ладно, Альбус Северус, ты как раз говорил о кануне Рождества...

— Так, значит, Берти дает Кандиде Когтевран вызвать на дуэль твоего Просперо, а его Мерлин перемещается на восьмой уровень башни, давая ей плюс пять баллов на все защитные заклинания и аппарирует... эм-м... Шеклболта в зону демонов... удерживая Цирцею для слежения...

— Я же сказал не трогать мои карты! Ну все, Рэйф, ты труп.

— Слушай, мне не очень хочется говорить сейчас о Рождестве, — заявил Альбус. — Хотя если бы ты вычистил за меня этот котел, я мог бы и передумать...

Принц осторожно потыкал в намертво застывшее зелье.

— Полагаю, проще будет растворить котел. Но давай ты сперва расскажешь свою часть, а я потом придумаю, что тут можно сделать.

Альбус искренне полюбил занятия по углубленному изучению магии, а встречавшиеся здесь ученики — как бы они ни ссорились — стали ему настоящими друзьями, но даже сейчас его снедала изнутри болезненная пустота, от которой он никак не мог избавиться. Зародившись при первых упоминаниях о грядущем Рождестве, эта дыра в душе с каждым днем лишь росла и ширилась, пока школа обрастала украшениями, в коридорных доспехах гулким эхом отдавались рождественские гимны, а профессора радостно подкидывали задания на праздничную тематику.

Альбус как никогда тосковал по дому. Он не спал ночами, мечтая оказаться в родной кровати, увидеть маму с папой, маленькую Лили и даже Сумкинса, толстого старого кота, изо рта которого, что бы они ни делали, вечно воняло рыбой. Альбусу хотелось оказаться в своей комнате, в родном городке Оттери-Сент-Кэчпоул, навестить бабушку с дедушкой, повидаться с тетушками, дядюшками, кузенами и друзьями семьи, поток которых в Норе никогда не ослабевал.

Хуже того, его пожирал страх, что все это теперь в прошлом. Трижды перечитав «Волдеморта побежденного», Альбус проглотил все книги о войне с Волдемортом, которые только смог достать ему Принц, и в центре каждой обнаружил героическую фигуру Гарри Поттера, человека невероятной отваги, бесконечной мудрости, безошибочных суждений и сверхчеловеческого сострадания, который неустрашимо принимал любой брошенный ему вызов. Эти открытия поражали Альбуса, наполняли гордостью… и пугали.

Альбус и без того прекрасно знал, что его мама не глядя бросится в любую драку, а Хагрид и в книгах по истории оставался старым добрым Хагридом. Но теперь при одном взгляде на Невилла Лонгботтома, которого Альбус знал всю свою жизнь, его охватывало благоговение, а язык отказывался повиноваться.

Чего же теперь ждать от встречи с собственным отцом? Неужели он навсегда потерял своего веселого папу, который валялся с ним на ковре и учил стреляться плюй-камнями, а его место теперь займет национальный герой, обладатель ордена первой степени? Несколько ночей подряд ему снились кошмары, в которых папа снимал свое лицо и тело, словно костюм, а на его месте появлялась сияющая фигура, от света которой резало глаза: «Раз теперь ты знаешь мой секрет, у меня больше нет причин скрывать свою истинную форму. Готовься же пойти по моим стопам». Каждый раз Альбус просыпался в холодном поту и сбегал в туалет.

Последние несколько дней семестра превратились в настоящую агонию. Альбус с радостью отвечал на все вопросы Принца, надеясь сохранить хотя бы воспоминания о том, что значит Рождество в семье Поттеров. Когда же Принц, выпытав все, что ему хотелось узнать о семейных традициях, отправился расспрашивать других людей, Альбус почувствовал себя забытым и покинутым.

На вокзале Хогсмида перед возвращением домой нутро Альбуса совсем скрутило от беспокойства.

— Эй, Ал!

Альбус отреагировал не сразу — отчасти потому, что был погружен в свои мысли, отчасти потому, что никто не называл его «Ал» с самого начала учебного года. Обернувшись, он увидел недовольно нахохлившегося Джеймса. А ведь, выходит, брат впервые заговорил с ним с тех пор, как…

— Может, объявим перемирие на каникулы? — предложил Джеймс, старательно глядя в сторону.

— Мы собираемся сесть в одно купе, — радостно сообщила подбежавшая Роза. — Там будет только наша семья.

— Ладно, — Альбус сразу повеселел. — Тогда я скажу друзьям, чтобы не занимали мне место.

Он видел, как чуть дальше Принц и Йорик уже затаскивали в поезд чемоданы.

— Но учти, как только вернемся в школу, можешь ко мне даже не подходить, — предупредил Джеймс, однако Альбусу было все равно, ведь благодаря даже такой поблажке грядущее Рождество обещало стать чуть более нормальным.

Альбус подбежал к нужному вагону. Йорик как раз выглянул из дверного проема, чтобы забрать чемодан Принца.

— Ты же знаешь, я бы обязательно тебя пригласил, сложись все по-другому, — выдавил Йорик. Принц кивнул, и Йорик снова исчез в глубине поезда.

— Эй! — Альбус догнал Принца. — А ты разве не едешь домой на Рождество?

— Неужели ты предлагаешь мне бросить беднягу Симмса, Мидоусвита и всех остальных на милость наших деканов? Нет-нет, кто-то обязательно должен остаться в Хогвартсе и спасти их от скуки.

— Но как же твои родные? Разве ты не хочешь с ними увидеться?

— Не волнуйся за меня, малыш. Этим Рождеством вся семья Принцев, включая домашнего эльфа, соберется за столом в Хогвартсе. А тебе придется к нам присоединиться, если ты сейчас же не сядешь в поезд.

— А, тогда... Тогда счастливого Рождества, Принц!

— И тебе, малыш. Ради твоего же блага надеюсь, что рождественской выпечкой в этом году займется твоя бабушка, а не мама!

Альбус рассмеялся и запрыгнул в поезд, который почти тут же тронулся с места. Шагая по проходу в поисках нужного купе, он краем глаза следил за Принцем, который так и стоял на платформе, пока та не исчезла из виду.

— Привет! — поздоровался Альбус, устраиваясь рядом с Виктуар.

— Привет, Ал, — отозвалась кузина. — Как же мне не терпится попасть домой! Давай же, экспресс, вперед!

Виктуар даже притопнула от нетерпения. Альбус рассмеялся.

— Да тебе просто не терпится снова целоваться по всем углам с Тедди, — обвиняюще ткнул в нее пальцем Джеймс.

— Ну разумеется, — пожала плечами Виктуар. — Хотя я не прочь и со всеми остальными повидаться.

— Кстати об остальных, а где Скорпиус? — спросил Альбус у Розы. — Разве он не едет домой на каникулы?

Роуз пренебрежительно фыркнула.

— Не знаю и знать не хочу. Скорпиус тот еще придурок. Давайте лучше споем рождественский гимн!

— Да ладно? — проворчал Джеймс, но присоединился к хору, когда запела Виктуар. Вскоре к ним присоединилась еще половина поезда, и пение стихло, только когда в проходе появилась знакомая тележка, нагруженная вдобавок к обычным пирожным и сластям праздничными вкусностями.

Хотя Альбус потерпел сокрушительное поражение Джеймсу в гонке с поеданием пирожных, живот его оказался набит под завязку, и ему срочно потребовалось прогуляться. Не сдержав тыквенную отрыжку, Альбус направился прямо к вагону старост в начале поезда, чтобы посмотреть на идущий впереди паровоз. Зато на обратном пути он заглядывал во все купе подряд, здороваясь и болтая со знакомыми.

В одном из них он нашел сидевшего в одиночестве мрачного Йорика. Два его чемодана были небрежно брошены рядом, а сам Йорик забросил ноги на сиденье напротив.

— Счастливого Рождества, Йорик! — приветствовал его Альбус. — А зачем тебе понадобился чемодан Принца? Везешь домой много подарков?

— Да пустые они оба, — прорычал Йорик. — Я их взял с собой, только чтоб сиденья занять, а то ходят тут всякие надоеды, вроде тебя.

— Ага, очень смешно. Да ладно тебе, колись!

— Ну смотри, сам напросился, — осклабился Йорик. — Ты же помнишь, что я уже совершеннолетний? Так что мне надо собрать все вещи на тот случай, если папаня вздумает вышвырнуть меня из дома.

— Вышвырнуть? — ужаснулся Альбус. — Но сейчас же Рождество!

— Сразу видно, не знаешь ты моего папашу.

Альбус неловко переминался с ноги на ногу.

— А Принц не ездит домой на Рождество? — решил он сменить тему.

— Дома его ждать некому, малек. Неужели наш болтун не хвастался перед тобой, что он последний из рода Принцев?

Альбус в ужасе смотрел на Йорика. Он не раз слышал эти слова, но почему-то никогда не задумывался, что они на самом деле значили.

— У него вообще никого нет? Никаких родственников?

— Да, он у нас счастливчик. Да ладно тебе, малявка, не плачь. По крайней мере, у него есть этот чокнутый домашний эльф и какой-то старый пердун в качестве опекуна. Нет у Принца никакого Воскрешающего камня, это и дураку понятно, потому что иначе Хогвартс бы уже кишел воскресшими Принцами, Снейпами, Дамблдорами и Биннсами, и нам бы еще очень повезло, если б этот этот болван не вызвал самого Волдеморта, чтобы спросить, какую туалетную бумагу тот предпочитал при жизни. А теперь будь добр, свали и дай мне отдохнуть. Мне еще надо придумать, что сказать своему старику при встрече.

— Ладно, — тихо сказал Альбус. — Но все равно, счастливого Рождества, Йорик.

Йорик только фыркнул. Альбус бросил ему на колени небольшой сверток и попытался было сбежать, но Йорик уже схватил его за полу плаща.

— С чего это ты вдруг так заторопился, малек? — ухмыльнулся он, одной рукой быстро разворачивая сверток. — Это подкол какой-то, или просто все купе сейчас навозом провоня…

Йорик замер, глядя на выскользнувший из пакета подарок. Альбус постарался придать самодельной медали вид Ордена Мерлина, но в итоге все равно получилось кривовато. На лицевой стороне было выгравировано изображение Ребекки перед парой скрещенных метел, а над ними со свистом носились бладжеры. Чтобы оживить их, Альбус даже обратился за помощью к Оливии. Медаль висела на цепочке, а под гербом с пламяголовом стояло лишь одно слово — или имя — «ГЕРОЙ».

Альбус залился краской, глядя, как Йорик уставился на медаль.

— Я что, похож на мужика, который носит украшения? — наконец буркнул Йорик. — Брысь уже отсюда, мелкий ты засранец, а в следующий раз не жлобься и купи что-нибудь в магазине.

Альбус чуть ли не кубарем вылетел в коридор, но он был почти уверен, что, прежде чем дверь захлопнулась, Йорик торопливо вытер глаза рукавом. Съёжившись от смущения и радуясь, что с этим наконец покончено, Альбус продолжил свой поход по вагонам. Заглянув в следующее купе, он уже хотел было двинуться дальше, однако любопытство пересилило.

— Счастливого Рождества, Скорпиус! — поздоровался он. Гриффиндорец лениво пинал свободное место напротив, пока двое семикурсников играли рядом в шахматы.

— Ага, и тебе того же, Поттер, — без всякого выражения приветствовал его Скорпиус.

— Ладно уже, говори, что за кошка между вами с Розой пробежала? — напрямую спросил Альбус, плюхаясь напротив Скорпиуса. Тот аж взвился и торопливо зажал Альбусу рот.

— Не здесь! — прошипел он, хотя семикурсникам до них и дела не было. Однако Скорпиус все равно вытащил Альбуса в коридор. На нем лица не было, казалось, он готов в любую минуту удариться в панику.

— Никогда, ты слышишь, никогда не говори про меня и свою кузину «вы с Розой», будто мы какая-то там парочка! — свистящим шепотом заявил Скорпиус.

— Да ты свихнулся. — Альбус не шутил.

— Это все она! Поверить не могу, что вляпался в такое! — не поднимая голоса продолжал бушевать Скорпиус, едва не срываясь на писк. — Вот что бывает, если дружить с девчонкой! Я всего лишь пригласил ее к нам в особняк на Рождество, а она тут же начала намекать своим подружкам, что ей самое время познакомиться с моими родителями, ведь мы уже так долго встречаемся!

— Да ладно? — голос Альбуса тоже упал до шепота.

— А потом еще и стала вспоминать, что Ромео и Джульетта поженились в тринадцать лет!..

— Да ладно!

— А потом спросила меня, когда я впервые осознал, что в нее... В нее... Ну ты понял!

— Да что с ней такое? — возмутился Альбус.

— Ты меня спрашиваешь?! — очень, очень тихо проорал Скорпиус. — Она же была мне другом! А теперь я даже сидеть рядом с ней в классе боюсь, потому что все ее хихикающие подружки начинают на меня смотреть и... и хихикать!

— Да уж, не повезло тебе, — сочувственно отозвался Альбус. — У Розы в этом плане вечно шарики за ролики закатывались. Когда нам было по пять лет, она всем заявляла, что собирается выйти за меня замуж.

— И как ты с этим справился? — Скорпиус в отчаянии готов был хвататься за соломинку.

Альбус пожал плечами.

— Не знаю. Однажды она просто заявила, что сожалеет, но выйти за меня замуж не может, потому что теперь ее жених Граффи «Просто-Скажи-Нет-Темным-Искусствам» Гримм.

— Выходит, нужно просто дождаться, пока она найдет себе кого-нибудь другого? — мрачно подытожил Скорпиус. — Ну-ну. А я тем временем лишился друга, которого можно было бы пригласить в гости на праздники, и теперь проторчу все каникулы в семье, где младше тридцати только моя годовалая младшая сестренка, да и ту у меня заберут, чтобы поумиляться и потискать. Лучше б мне разрешили остаться в школе.

Удрученный Скорпиус вернулся в свое купе и захлопнул дверь.

Под впечатлением от горестного рассказа Скорпиуса, Альбус дважды подумал, стоит ли стучать в следующую дверь. Сидевшая у окна Морти Эйвери смотрела на проносившиеся мимо пейзажи, а три ее соседки-пуффендуйки тем временем о чем-то весело болтали. Впрочем, стоило Альбусу постучаться и открыть дверь, все три тут же замолчали и уставились на него. Альбус почувствовал облегчение — Скорпиус его страшно напугал, и он почти ожидал, что его встретит настоящий шквал хихиканья. Пристальные взгляды тоже смущали, но все-таки не были и вполовину так ужасны.

— Счастливого Рождества, Морти! — поздравил он подругу. — Слушай, а мы можем выйти поговорить?

Остальные девочки как по команде захихикали, и лицо Альбуса залила краска, хотя тело в то же время прошиб ледяной пот.

— Хорошо, — скучающим тоном протянула Морти и вышла из купе, оставив хихиканье девчонок за дверью. — Что ты хотел сказать?

Альбус видел, что девочки пытаются подслушать их через стекло, поэтому старался говорить как можно тише.

— Послушай, Морти, просто во избежание всяких недоразумений — я тебя не люблю, я не твой парень, и я не собираюсь жениться на тебе, ни в этой жизни, ни когда-либо еще. Хорошо?

— Не льсти себе, — фыркнула Морти.

— Тогда счастливого тебе Рождества, — повторил Альбус и протянул ей подарок. Он не собирался дожидаться, пока Морти его распакует, но путь к отступлению оказался прегражден тележкой со сладостями.

— Какая красота, — сказала Морти, рассматривая стеклянный шарик с огненной бабочкой внутри.

— Он мне напомнил о тебе, — признался Альбус и торопливо добавил: — Я имею в виду цвет, твое краскошлёпающее заклинание было того же цвета.

— Ты его сам сделал?

— Нет, один шестикурсник делал такие сувениры и продавал тем, у кого еще остались карманные деньги. Так что не думай, будто я это в каком-то романтическом смысле дарю, ладно?

— Об этом не беспокойся. Но Альбус, прости, я тебе ничего не подготовила.

— Да ладно, ничего, просто возьми меня как-нибудь с собой покататься, когда найдешь свой космическим корабль.

Морти улыбнулась ему и снова посмотрела на бабочку.

— Хотела бы я просто остаться в школе. Я слышала, как ты рассказывал Принцу о Рождестве у вас дома. Ты такой счастливчик. У тебя совершенно нормальная семья.

— Да, я тоже так раньше думал. А ты как? Надеюсь, хотя бы тебя не ждет самое несчастное Рождество на свете, потому что иначе я точно соберу бинго.

— Да нет, мне просто придется выслушать очередную кучу чепухи на счет того, как все мы ждем возвращения Волдеморта, — скривилась Морти.

— Твоя семья желает вернуть Волдеморта? — изумился Альбус. — Но почему?

— Да нет, на самом деле, конечно, мой папочка вовсе не желает его возвращать, ведь тогда его правлению над Сынами Вальпурги придет конец, а этого он точно не хочет.

— Так твой отец тот самый Эйвери? — еще больше удивился Альбус.

— Я думала, все и так об этом знают, — странно посмотрела на него Морти. — Ладно, Альбус, спасибо за подарок, и счастливого Рождества тебе.

Помахав ему на прощание, Морти скрылась в купе.

— Да из всего, что я не знаю, можно отдельную библиотеку собрать, — проворчал Альбус, направляясь в свое купе. — Куда ни сунься, везде новости.

Джеймс, как оказалось, давно храпел в углу, так что Роза и Виктуар радостно пригласили Альбуса играть третьим в покер.

От того, что Альбусу пришлось выслушать столько всего о чужих проблемах, его собственные легче не стали. Конечно, он был рад, что его никто не собирается выгонять из дома, что ему не придется скучать в одиночестве или слушать проповеди о втором пришествии Темного Лорда, но Альбусу оставалось лишь сочувствовать друзьям, пока сам он со страхом и тоской смотрел в будущее. Проглоченные тыквенные лепешки камнем лежали в желудке, и чем дальше продвигался поезд, тем хуже мутило Альбуса. Время тянулось с мучительной медлительностью, и Альбус сам уже не знал, чего ему хочется больше: чтобы все это поскорее закончилось, или чтобы поезд вообще никогда не прибыл на станцию.

Однако «Хогвартс-экспресс» подъехал к вокзалу Кингс-Кросс по расписанию, и вслед за Джеймсом, Розой и Виктуар Альбус вышел на платформу 9¾, вглядываясь в толпу учеников и родителей в поисках знакомых лиц. Наконец Альбус их увидел. В толпе их ждали мама с Лили, тетя Гермиона и тетя Флер, дядя Рон и дядя Билл. А человек, стоявший рядом с ними, был вовсе не легендарной, бесстрашной фигурой Гарри Поттера, Могущественного Героя войны с Волдемортом, а просто его папой в знакомом плаще и старых, удобных ботинках, на которых до сих пор сохранились следы от зубов Лили, однажды игравшей в очень злую собаку.

Позвав остальных, Альбус со всех ног бросился к родным. Он знал — все будет хорошо.

Продавец за прилавком «Флориш и Блоттс» смущенно переминался.

— Может, вам лучше взять Альбуса Дамблдора? — предложил он. — Этих у нас более чем достаточно. Или вот Гарри Поттер — он очень популярен. Кроме того, у нас проходит специальная акция с Пожирателями Смерти, купите любой постер с Волдемортом и получите Яксли, Долохова и Кэрроу бесплатно…

— Но мне нужен Северус Снейп, — настаивал на своем Альбус. — Должен же у вас быть постер или просто портрет! Он же один из героев войны с Волдемортом.

Продавец вздохнул.

— Разумеется, у нас есть все, но… — он вытащил плакат из-под прилавка и развернул его. Снизу ярко белели буквы «Северус Снейп, агент под прикрытием». Остальная часть плаката зияла черной пустотой.

— Все началось в прошлом году, — поясни продавец. — Он стал исчезать с фотографий, портретов, иллюстраций… Никто не знает почему, хотя в «Придире» писали, будто его портреты были похищены лепреконами-заговорщиками... Но не суть. Так или иначе, теперь его можно увидеть разве что мельком, поэтому никто больше не покупает эти плакаты. Если хотите, я продам вам его за полцены, как есть.

— Ладно, давайте, — согласился Альбус. — Если только у вас нет ничего получше — бюста там, или репродукции его палочки...

— Простите, но нет. Правда, мы можем предложить ряд отличных биографий...

— Нет, думаю, у моего друга уже есть полная коллекция. Но все равно спасибо.

Он заплатил за плакат и вышел на улицу. Лили и Джеймс уже ждали его на скамейке в окружении пакетов и свертков. Сверху мягко падал снег.

— Ну что, все купил? — спросила Лили. — А мне ты что взял?

— Много будешь знать — скоро состаришься. А мама где?

— Все еще ходит по магазинам, — ответил Джеймс. — Там дальше по улице продают горячее какао. Хотите?

Сидя на скамейке и потягивая горячий мятный какао, Альбус расслабленно смотрел, как покупатели спешат по своим делам, и слушал рождественские гимны, которые отбивали специальные колокольчики, висевшие на каждом уличном фонаре. Иногда на нос ему падали снежинки и тут же таяли.

— Мы как будто попали в рождественскую открытку, правда? — заметила Лили, помешивая какао. — Я так рада, что вы двое сейчас дома. Без вас было так скучно!

— Еще бы, — вздохнул Альбус. Он боялся, что и его друзьям сейчас приходится совсем несладко. — Знаете что? Я хочу пригласить Принца в гости на Рождество, — внезапно заявил он. Лили даже взвизгнула от восторга, но Джеймс ее энтузиазма не разделял.

— Ну уж нет! — возмутился он.

— Но почему нет? — тут же возразила Лили. — Ал все время писал нам про него, с ним ужасно весело!

— Нет-нет, никаких Принцев в нашем доме. Я запрещаю! — сказал Джеймс. — Мне и так вечно приходится выслушивать его шуточки, а на дополнительных занятиях по чарам он вообще обращается со мной как с идиотом! Не хватало еще, чтоб он мне каникулы портил...

— Так нечестно, — буркнул Альбус, — он же не виноват, что ты дурак. Ай, больно же! Все маме расскажу, — Альбус недовольно потер пострадавшее от Джеймса плечо. — Если мы не пригласим Принца, то ему придется остаться в школе на все Рождество. У него совсем нет родных.

— Должно быть, он сам их всех и перебил. Или, может, все они были темными магами, и мракоборцам пришлось их уничтожить, — злорадно перечислял Джеймс. — Или они все перемерли от избытка самодовольства, упиваясь собственным невероятным остроумием.

— А чего это ты ходишь к репетиторам по чарам уже два года подряд? Это же просто чары, чего там не понять-то?

— Видишь вон тот сугроб? — спросил Джеймс. — Имей в виду, ты бы уже летел туда головой вперед, если б мама не пришла.

И правда, по Косому переулку к ним уже шла Джинни Поттер, увешанная сумками и пакетами.

— Эй, малышня, не хотите помочь? — позвала она, и все трое тут же рванули ей навстречу. Разгрузившись, мама со вздохом облегчения осела на скамейку.

— Ого, сколько добычи! — восхитился Джеймс.

— Картошка? — скривился Альбус, заглянув в один из пакетов. — Это еще что за подарок?

— Это не подарок, это твой рождественский обед, — засмеялась мама. — Джеймс, милый, осторожнее с этим свертком, там стеклянные бутылочки. Альбус, твое какао пахнет просто божественно. Может, принесешь и мне стаканчик?

Шагая к лотку, Альбус слышал, как мама переговаривается с Джеймсом.

— Мам, а почему ты закупаешься продуктами к Рождеству? Разве мы не пойдем ужинать к бабушке?

— Мы поужинаем в Норе, но сваливать всю работу на твою бедную бабушку просто несправедливо.

— Если б бабушка готовила, мы бы и дома могли поесть...

— Ты больше двенадцати лет ел приготовленную мной еду, один ужин как-нибудь переживешь.

— Вот блин, — буркнул Альбус.

— Ну да, но ведь это Рождество, мам! На обычной неделе я бы пережил...

— Еще одно слово, молодой человек, и Рождество ты будешь встречать в угольном подвале.

— Да у нас даже угольного подвала нет!

— К сожалению.

— Держи, мам, — Альбус протянул маму дымящуюся чашку какао. — Я вот что подумал, может, мне самому приготовить рождественский ужин?

— Это, конечно, очень мило с твоей стороны, дорогой, — покосилась на него мама, — но не маловат ли ты для таких свершений?

— Но ведь папа в мои годы каждый день вставал ни свет ни заря и готовил завтрак для всей семьи, — напомнил ей Альбус. — Он сам так говорит всегда. Правда, Джеймс?

— Ага, вечно одно и то же твердит.

— Ну вот, а я вообще-то шарю в зельеварении. Вряд ли готовка намного сложнее.

— А разве это не ты взорвал котел во время урока? Нам еще официальную жалобу присылали, — вспомнила мама. — Прости, Альбус, но нет. Впрочем, картошку можешь почистить.

— Но попытаться стоило, — пробормотал Джеймс. — Я только в Хогвартсе узнал, что еда не обязана подгорать и вообще каким-то вкусом обладает. Но ты нос-то не задирай, не думаю, что у тебя выйдет лучше, чем у мамы.

— Поговори еще, точно встану пораньше и приготовлю завтрак для всей семьи, — пригрозил Альбус.

— В жизни бы не подумал, что буду скучать по школьной еде, — простонал Джеймс.

Допив последние капли сладкого какао, они собрали вещи и направились к каминной станции.

— Пункт назначения и количество пассажиров? -спросил контроллер, осыпая их летучим порохом.

— Оттери-Сент-Кэчпоул, Нечетная улица, 77, — назвала адрес мама, и все четверо шагнули в мерцающее пламя, чтобы через пару секунд выйти из камина уже в собственном доме.

На кухне Сумкинс сердито шипел на сипуху Джеймса, Алатею, которая явно нарывалась на неприятности, преграждая коту путь к миске.

— Ну вот, опять, — вздохнула мама. — Джеймс, будь добр, разберись с этими драчунами, а потом помоги мне с продуктами. Альбус, Лили, поставьте елку, пожалуйста. Ваш отец скоро будет дома.

С радостными воплями Альбус и Лили бросились наперегонки на чердак за подставкой для елки. Внизу Альбус установил маленькое серебряное кольцо перед панорамным окном, а кольцо побольше вынес на улицу.

— Иди сюда скорее, я уже выбрала дерево! — крикнула Лили. — Это Мелисса! Я ей обещала, что мы возьмем ее, она с лета нас ждет!

— Ты даешь деревьям имена?

— Только тем, что в саду. Мелисса — вон та маленькая елка у стены.

— Да она совсем чахлая. Смотри, вон там есть елка побольше.

— Ну нет, только не Ральфа!

Не обращая на Лили внимания, Альбус закинул кольцо на выбранную ель. Верхушка дерева сразу же исчезла, но кольцо застряло на полпути вниз по стволу. Казалось, будто какой-то безумный садовник просто разрубил дерево надвое.

— Вот видишь? — сказала Лили. — Я же говорила, Ральф слишком большой.

— Ничего, сейчас исправим, — заявил Альбус. Схватившись за кольцо, он толкал и тянул его до тех пор, пока оно не соскользнуло с ветвей на землю, не оставив после себя ничего, кроме грязи, снега и гладкого среза древесины.

Из дома донесся треск и грохот.

— Альбус Северус Поттер! Сию же минуту убери этого монстра из моей гостиной!

— Я же говорила, — пробурчала Лили, пока они вдвоем торопливо поднимали кольцо. Альбусу даже пришлось взобраться на ель, чтобы снять кольцо с верхних ветвей — теперь весьма помятых и украшенных ломтями штукатурки.

— Ну ладно, — смирился Альбус. — Мелисса так Мелисса.

Они опустили кольцо на елочку, которая тут же появилась по ту сторону стекла в приятном обрамлении оконной рамы. Альбус и Лили поспешили обратно, задержавшись только затем, чтобы обменяться парой снежков в надвигавшихся сумерках.

Гарри Поттер вышел из камина, посмотрел на елочку, потом на дыру в потолке.

— Папа! — Лили с разбегу бросилась в объятия отца. Альбусу отчасти хотелось того же, но он считал себя уже слишком большим для таких забав.

— Здравствуй, милый, — поприветствовала его мама, выходя из кухни. Папа приобнял ее, поцеловал и уточнил, указывая на дыру:

— Неужели ты опять разрешила Джеймсу выбирать елку?

Когда потолок уже отремонтировали, а елку наполовину украсили, в гости зашел Тедди Люпин, которого, конечно же, пригласили остаться на ужин. Ближе к концу трапезы оживленный разговор начал стихать, и Альбус решил высказать свою просьбу.

— Мам, пап, а можно я приглашу Альберта Принца к нам на Рождество?

— Нет! Скажите ему нет! — подскочил Джеймс.

— У него совсем нет родных, и он застрял в Хогвартсе совсем один на все каникулы! Ну пожалуйста!

— Прости, дорогой, но нам просто негде будет его разместить, — сказала мама.

— Он может ночевать у меня! — предложил Альбус.

— У нас остановится тетя Мафальда, а это значит, что в твоей комнате и так будут жить Дэмиен и Мемфис.

— Адские близняшки? — ужаснулся Альбус. — А почему в моей комнате, а не у Джеймса?

— Не называй их так. Уже два года прошло, они наверняка повзрослели и образумились.

— А к Джеймсу мы их подселить не можем, потому что там устроится мой кузен Дадли, — пояснил папа.

— Ну па-а-ап! — возмутился Джеймс.

— А ваша двоюродная бабушка Мюриэль со своей сиделкой займут комнату для гостей, — вздохнула мама.

— А если Принца поселить в Норе или у дяди Рона? — предложил Альбус.

— У них своих гостей полно. Судя по всему, все британские Уизли в этом году решили собраться на Рождество в Оттери-Сент-Кэчпоул.

— Не говоря уже о целом дополнительном Поттере, — добавил Джеймс. — Хотя он и магл. Почему он вообще к нам решил приехать?

— Во-первых, он Дурсль, а не Поттер, а во-вторых, он переживает очередной развод, ему было некуда податься, а я не хотел ему отказывать, — пояснил папа. — Все-таки он мне родня. Прости, Альбус, у нас правда нет места. Но твой друг может погостить у нас летом.

— Но ведь у него совсем никого нет, — жалостно смотрел на родителей Альбус. — Да он наверняка согласится спать даже на кухонном полу, только бы его пригласили.

— Эй, пап, а куда делись все остальные Принцы? — спросил Джеймс. — Они что, правда были темными магами? Их всех уничтожили мракоборцы?

— Нет конечно, — ответил папа, отпивая чай. — Они были торговцами.

— Торговцами? — просиял Джеймс, словно ему сказали, что все родственники Принца были Пожирателями Смерти. — И чем они торговали, рыбой какой-нибудь или репой? А прикончили их недовольные покупатели, да?

— Не выдумывай глупостей, Джеймс, — укоризненно сказала мама.

— Принцы продавали редкие магические артефакты и предметы старины богатым коллекционерам, — пояснил папа. — Они погибли… в несчастном случае на море. Твой друг сам тебе расскажет подробности, Альбус, если захочет.

Прикрывшись рукой, Тедди шепнул Альбусу и Джеймсу:

— Я вам позже все сам расскажу.

— Не печалься, Ал, — сказал папа. — Я и сам постоянно проводил Рождество в Хогвартсе, там не так уж плохо.

— Жаль, что я ему даже хорошего подарка не нашел, — посетовал Альбус. — Так и не выбрал ничего подходящего.

— Почему бы тебе не испечь ему вкусных мясных пирожков? — предложила мама. — Ты ведь хотел попробовать себя в кулинарии, и продуктов должно хватить.

— У него для этого есть домашний эльф.

— Ну, главное ведь не подарок, а внимание, — сказал папа. — А что бы ему могло понравиться?

— Ему нравится история, и он совершенно помешан на Северусе Снейпе. А в магазинах, как назло, ничего нет.

— Ну, обещать ничего не могу, но... Простите, можно мы покинем вас ненадолго? Пойдем, Ал.

Встав из-за стола, Альбус с любопытством последовал за отцом. Они поднялись на чердак, и папа, спотыкаясь и отталкивая коробки, пробрался к самому дальнему углу, где стоял старый потрепанный чемодан. Внутри оказалась куча старых учебников и прочего мусора.

— Это твои старые школьные вещи? — спросил Альбус. Листавший какой-то учебник папа кивнул. Альбус с любопытством зарылся в чемодан. Сверху лежал старый медальон, но, к разочарованию Альбуса, фотографий в нем не обнаружилось. Кроме того, среди учебников обнаружились сломанный вредноскоп, перо белой совы, старый снитч и осколки зеркала, несколько потрепанных писчих перьев, рисунок отца в бытность мальчиком и стеклянный шарик с надписью «Счастливого Поттерства!». Альбус расхохотался.

— Пап, пап, а можно повесить это на елку?

— Да, конечно. Создатель этого шарика был мне замечательным другом. Ага, вот, нашел. Он слегка поизносился, но, может быть, все равно подойдет?

Папа протянул Альбусу пергамент — он неплохо сохранился, но обтрепался по краям, словно его когда-то вложили в книгу, да так и оставили на долгие годы. Аккуратно расправив его — с годами пергамент стал немного хрупким — Альбус прочитал заголовок: «Гарри Поттер, Гриффиндор, пятый курс. О свойствах лунного камня и его использовании в зельеварении».

Эссе было написано крупным почерком — видимо, чтобы заполнить как можно больше пространства, потратив при этом как можно меньше усилий, — со множеством помарок и орфографических ошибок. Сверху паучьим почерком было нацарапано резюме профессора: «Похоже, эссе вы писали вместо того, чтобы спать, или, точнее, спали прямо над эссе. Т.»

Альбус расхохотался, и даже папа выдавил улыбку.

— Вот таков был профессор Снейп, — сказал он. — Как думаешь, понравится это твоему другу?

— Да он за это печенку продаст, — убежденно ответил Альбус. — Ты точно не против отдать это мне?

— Я буду только рад избавиться от подобных свидетельств. Но ради Мерлина, не показывай это Лили и Джеймсу.

— Да уж, это ужасное эссе, — хихикнул Альбус, уже прочитавший большую часть.

— Скажем так, к зельям я никогда особой любви не испытывал, — папа сложил книги обратно в чемодан и защелкнул замок.

— Почему ты мне никогда ничего не рассказывал? — спросил вдруг Альбус.

— Что именно? Что я никогда не блистал в зельях? Боюсь, этот факт никогда не был особенной тайной.

— Нет, о Волдеморте, василиске, крестражах, геройстве и всем прочем!

Папа сел на пыльную коробку и несколько минут просто молча смотрел на него. В конце концов он ответил:

— Потому что мы с твоей мамой хотели, чтобы у тебя был шанс стать Альбусом Северусом, а не просто сыном Гарри Поттера.

— Ничего не понимаю, — пожаловался Альбус.

— Может, еще поймешь, когда станешь старше.

— А Джеймс знает? А Лили?

— Понятия не имею, что знает или о чем догадывается Лили, — признался папа. — Она отлично шифруется. Джеймс, разумеется, знал. У него не было выбора. Вокруг него всегда царила шумиха, а уж когда он пошел в Хогвартс, желтые газетенки окончательно сошли с ума, гадая, в какие приключения он успеет вляпаться. Во многих аспектах Джеймс облегчил тебе жизнь, приняв на себя удар славы и общественных ожиданий, а к тому времени, как на сцене появился ты, интерес слегка поутих.

— Джеймс наверняка был в восторге от шумихи, — проворчал Альбус. — Он обожает выступать на публику.

— А ты ненавидишь внимание, — усмехнулся папа, взлохматив ему волосы. — Только подумай, как тебе повезло, что Джеймс попал под первую волну. Ладно, пойдем, повесим этот шар на елку, — он покачал шариком «Поттерства». — Выбрать место для него можешь сам.

Прежде чем присоединиться к остальным, Альбус отнес старое папино эссе в свою комнату и завернул в до сих пор пустующий постер Снейпа. Подписав адрес, он вручил сверток Барнаби, бородатой неясыти, которую ему подарили в честь поступления в Хогвартс. Альбус никогда не испытывал особого доверия к совам — его отпугивали острые когти и пронзительный немигающий взгляд, — поэтому родители удивились, когда он выбрал себе не маленькую аккуратную птичку, а огромную, всколоченную неясыть свирепого вида. Однако Альбус всегда находил серьезное достоинство, с которым Барнаби взирал на мир, успокаивающим и вселяющим уверенность.

Проследив взглядом за Барнаби, который вылетел в холодную тьму и взял курс на Хогвартс, Альбус пожелал ему счастливого пути и вернулся вниз. Папа с мамой мыли посуду, а Тедди, Джеймс и Лили устроились у камина, поджаривая каштаны.

— Ну все, он пришел, — сказал Джеймс. — Выкладывай.

— Надеюсь, ты там не жуткие истории рассказываешь, Тедди, — крикнула мама с кухни. — Завтра канун Рождества, и я не хочу, чтобы Альбус весь день ходил полусонный от того, что полночи мучался кошмарами.

— Ну ма-а-ам! — недовольно протянул Альбус. — Мне почти двенадцать! А Лили, вообще-то, всего девять!

— У меня кошмаров не бывает, — с коварной ухмылочкой заявила Лили. — Я сама их насылаю, мва-ха-ха!

— Ладно, слушайте. В «Пророке» лет пять-шесть назад только об этом и писали, дело было громкое, — шепотом начал рассказывать Тедди. — В то время среди детей гуляла краснянка, и я оказался в больничном крыле. Делать мне было нечего, так что я целыми днями читал газеты. К тому же писали там о сироте, так что я не мог пройти мимо. Семейство Принцев вечно хвалилось, что может достать что угодно откуда угодно, и по большей части их не волновала ни легальность, ни сложность дел. Да, они были торговцами, но самое главное, они были лучшими контрабандистами в своей сфере. Принцы могли доставить покупателю и проклятый саркофаг из Египта, и золото из тайного храма инков, они не боялись перевозить самых страшных существ, и закон им был не писан. Говорят, немалую долю своих богатств они нажили, занимаясь перевозкой темных артефактов…

— Так я и знал! — вставил Джеймс.

— …и помогая старинным чистокровным родам, которые оказались в сложном положении, но не хотели выглядеть слабыми в глазах других, продавая семейные ценности. Говорят, Принцы могли найти покупателя, сохранив при этом тайну продавца, но все знали, что лучшие и ценнейшие артефакты они всегда оставляют себе.

Тедди встряхнул сковородку, и каштаны загремели.

— Так вот, около шести лет назад Принцы, должно быть, получили тайный заказ, потому что они все собрались и отплыли на семейной шхуне, не нанимая экипаж. Все, кроме самого младшего. Его тоже сразила каплянка, так что малыша поместили в карантин, оставив присматривать за ним только домашнего эльфа. Но в назначенный срок Принцы домой не вернулись. Сначала все просто думали, что их где-то задержали, но в конце концов корабль Принцев нашли дрейфующим у берегов Новой Гвинеи. На борту никого не было.

— Куда же они делись? — спросил Альбус, хотя и сам не знал, хочет ли услышать ответ.

— При обыске шхуны мракоборцы нашли огромную клетку, привинченную к палубе. Вот только прутья были разорваны изнутри, — Тедди продолжал, смакуя каждое слово: — Палубы были черными от крови. Похоже, дверь в кают-кампанию пытались забаррикадировать, но ее вырвали с корнем, а следы когтей на дереве были шириной с мой кулак. Нижнюю палубу разнесло в щепки, а борозды, пропоротые на корпусе шхуны, были такими глубокими, что сквозь них даже начала просачиваться вода. Но что бы за тварь там ни резвилась, на корабле ее не нашли, а семью Принцев больше никто никогда не видел. Кроме того малыша, конечно. Только представьте, еще вчера у тебя были родители, три старшие сестры, которых я даже смутно помню, тети, дяди, двоюродные братья — а на следующий день не осталось никого. Удивительно, что Принц вообще в здравом уме остался.

— Ага, щаз-з, остался он, — буркнул Джеймс. Альбус пнул его, но признал:

— Домашний эльф у Принца точно с прибамбахом.

— В жизни не слышала истории ужаснее, — поежилась Лили. — А скоро каштаны будут готовы?

В ту ночь поднялся ветер. Он сдувал валивший снег в неровные сугробы, похожие на дюны какой-то мерзлой пустыни, и жалобно выл под окнами. Альбус долго ворочался в постели, а когда наконец заснул, ему приснился шторм на море. Во сне Альбус забаррикадировался и спрятался среди пыльных коробок и старых школьных чемоданов в трюме. Бежать ему было некуда. Наверху, сопя и кряхтя, мерила палубу шагами какая-то жуткая тварь, и Альбус знал, что он последний выживший на борту.

Внезапно дверь трюма с грохотом распахнулась, а Альбус проснулся и подскочил в постели. Сзади снова грохнуло. Оглянувшись, Альбус понял, что это стучит сорвавшийся ставень. Стиснув зубы, Альбус открыл окно в ледяную бурю, чтобы поймать непослушные ставни и снова запереть на щеколду. Наконец ему это удалось, но из комнаты к тому времени словно высосали все тепло. Альбус зарылся поглубже в толстые одеяла и свернулся калачиком, а снаружи завывал ветер, и ветви соседнего вяза царапались в стены, словно огромные когти призрачного существа, только и ждавшего, как бы ворваться в дом и уничтожить все, что дорого Альбусу.

Снова заснуть ему удалось нескоро.