Гермиона Ватсон (джен)

— Полагаю, что чтение книг не относится к разряду "глупостей"? — осведомилась Гермиона у Холмса. — Потому что сейчас я намерена почитать.

И взяла "Историю восхождения и упадка темных сил", чтобы как-то отвлечься от проблемы, с которой столкнулась. Она вчиталась, погружаясь в обстоятельства недавней магической войны с темным лордом. О злобном Том-кого-нельзя-называть, который обижал маглорождённых и хотел власти, об "избранном" младенце Гарри Поттере, который победил того, кого никто не мог победить. О том, как он стал сиротой. У Гермионы даже слезы навернулись на глаза, хотя она читала уже второй раз.

— Ватсон! О чём вы рыдаете? Приюты забиты сиротами. Стоит ли рыдать о каждом? — осведомился Холмс. — Печально, конечно, но нервы стоит беречь. Судьба Гарри Поттера не печальней судьбы сына страховщика, который погиб с женой в кораблекрушении.

— Вы чёрствый сухарь! — обвинила его Гермиона, вытирая рукавом слёзы. — Гарри Поттер — не просто сирота. Он спас всех, и заслуживает большего почтения, и заботы, и внимания!

— Раз вы полагаете, что он его заслуживает, значит, он его имеет, — скучающим тоном сказал Холмс. — Не вижу тут источника волнений. Если вы сомневаетесь в этом, то посетите его и убедитесь, что мальчик, вашего возраста, кстати, живёт получше вас. И, скорее всего, избалован этим вниманием сверх меры. Так часто бывает.

— Почему вы считаете, что он живет лучше меня? — спросила Гермиона.

— Это элементарно, Ватсон! Он наследник богатой семьи. На хлеб с маслом ему точно хватает, — ответил Холмс.

— Еда — это не всё, что нужно в жизни! — твёрдо сказала Гермиона.

— Ну так посетите его и убедитесь, что он имеет и остальное. Может, тогда успокоитесь, — повторил предложение Холмс. — Это, в любом случае, менее опасно, чем хождение по злачным местам.

— Я не знаю его адреса, — нерешительно сказала Гермиона.

— А на что вам детектив в голове? — язвительно спросил Холмс. — Мисс Ватсон, я вас научу элементарной процедуре поиска людей. Для начала, определите имя его родителей, потом поищем родственников.

— Тут написано, что родители — Джеймс Поттер и Лили Эванс. Поттеры древний род магов, а мать маглорождённая.

— Вот с маглорождённой матери и начнём!

— Почему с матери? — удивилась Гермиона.

— Потому что мир магов закрыт, и поиск их родственников более труден. А поиск обычной семьи элементарен. Достаточно взять телефонную книгу. Раскройте её на букве "Э" и ищите всех Эвансов. Хотя постойте, взглянем на год издания справочника. Да! У вас он как раз старый, ему уже больше десяти лет. Хорошо, что не выкинули. Позже Эвансы могли сменить фамилию.

В справочнике Гермиона нашла колонку Эвансов, в которой было 32 позиции. В некоторых было обозначено несколько Эвансов с разными именами. Только в одной была Лили Эванс. Кроме неё, под тем же номером были Петунья Эванс, Маргарита Эванс и Джон Эванс.

— Ну, вот и предполагаемая семья Эвансов, которую мы ищем, — сказал Холмс. — Теперь, мисс Ватсон, мы завтра сможем зайти в адресное бюро и сделать запрос на адрес этих имён. Сегодня уже поздно. Ложитесь лучше спать.

— Завтра мне ещё в школу надо будет идти, — сказала, зевая, Гермиона.

— После школы, и прекратите со мной говорить вслух. Кажется, ваша мать уже обеспокоилась, что вы с кем-то говорите.

* * *

С утра Холмс оказался не в настроении и всю дорогу до школы ворчал и критиковал всё, на что падал взгляд Гермионы. Досталось и самой Гермионе:

— Ваше имя подходит старушке. Когда вам будет лет пятьдесят, имя "Гермиона" будет уместно. Юной девочке нужно что-то покороче. А как сократить ваше имя? Герми звучит грубо, Миона слащаво. Только средний слог и можно как-то оформить во вменяемое имя. Потому я назову вас Эми. Коротко и благозвучно. Эми Ватсон. Чем вам не нравится? Всё равно моей речи никто не слышит. Это лишь для внутреннего употребления, — рассуждал Холмс.

— Возмутительно. Мало того, что фамилию переделал, так ещё и имя исковеркал. Какую-то дурацкую Эми Ватсон придумал! Звучит, как будто я артистка варьете, а не волшебница! — возмущалась про себя Гермиона Грейнджер.

— А по-моему, вполне благозвучно. Эми Ватсон — хороший псевдоним, заурядный, не запоминающийся, вполне подходит для детектива, которому нужно представиться чужим именем, — благодушно рассуждал Холмс. — Вот вы представитесь, как Гермиона Грейнджер. Вас же сразу запомнят только из-за нелепости вашего имени. Это всё равно, что представиться, как Трахубольд Тщеславный! Или Златопуст Локонс.

— И что плохого в том, что меня запомнят? — поинтересовалась Гермиона.

— А то, что вы станете объектом недоброжелательного внимания. Сколько Грейнджеров в телефонной книге? Не больше двух-трёх. Вас найти — раз плюнуть! Есть у вас сила противостоять любой опасности? Если нет, то лучше быть незаметным. В природе яркую раскраску имеют только самые ядовитые и опасные существа. Вы же слабы, как мышка, и серость — ваш удел, — наставлял Гермиону Холмс.

* * *

В школе, как обычно, Гермиону хотел обидеть один неприятный одноклассник, но Гермиона не реагировала на его подколки, поскольку была погружена в мысленный диалог с Холмсом. Оскорблённый невниманием потенциальной жертвы хулиган решил перейти к рукоприкладству, и Холмс впервые перехватил управление телом Гермионы. Он провёл приём джиу-джитсу и отправил хулигана в короткий полёт навстречу стенке школьного коридора. Немного полежав и отдохнув, хулиган под смешки сверстников погрёб в класс, со страхом косясь на опасную зубрилку. И с этого дня Гермиону больше не задирали.

* * *

После школы она нашла адресное бюро и, представившись Эммой Ватсон, сделала запрос на поиск сестёр Эванс, Петуньи и Лили. Погуляв полчаса, она вернулась и, заплатив пошлину, получила справку, что Лили Эванс умерла, а Петунья сменила фамилию на Дурсль и живёт в Литл-Уингинге, Приват-Драйв, 4.

Время на поездку ещё было, так что она пошла на вокзал и на электричке за полчаса добралась в Литл-Уингинг. Там пошла по Приват-Драйв, нашла дом номер 4 и стала наблюдать. Гермиона, конечно, хотела сразу войти с расспросами, но Холмс сказал, что если есть время, нужно вначале осмотреться. Его что-то насторожило. Через пятнадцать минут наблюдения с детской площадки она увидела, как из дверей дома вылетел маленький мальчик в очках, будто ему для ускорения дали затрещину.

Мальчик, выглядевший оборванцем, поправил штаны и пошёл по улице в сторону магазина. Гермиона подошла к нему.

— Привет, я сюда недавно переехала. Меня зовут Эми Ватсон. А тебя как?

— Гарри Поттер, — пробурчал он смущенно. — Меня в магазин послали за продуктами. Я долго не могу говорить.

— Ничего, я тоже иду в магазин, — сказала Гермиона, а Холмс крикнул: "Бинго!"

— Гарри! А ты с кем живешь? — начала расспросы Гермиона.

— С дядей и тётей, — хмуро ответил Гарри: — А ты?

— Я тоже с дядей и тётей, — перехватил управление Холмс. — У меня родители умерли, когда я была маленькой, а ты почему живёшь с ними?

— У меня тоже умерли. Давно. Говорят, авария в автомобиле, — скупо отвечал Гарри.

— Всё-таки, с дядей и тётей хуже жить, — протянул Холмс. — Хотя мои неплохо относятся. Меня не бьют и кормят нормально. А у тебя как?

Гарри испуганно оглянулся на дом Дурслей.

— Знаешь, у меня есть проблемы, но нет охоты о них говорить, — нерешительно сказал Гарри. — Если ты недавно переехала, то сама скоро всё узнаешь. От моего кузена Дадли в школе. Он там присматривает, чтобы со мной никто не дружил. И всех, кто со мной дружит, он бьёт. Так что ты, Эми, будь осторожней. Со мной не стоит заводить знакомство.

— У меня тоже есть кузен, он старше меня и относится неплохо. Думаю, он побьёт твоего Дадлика, если он полезет ко мне. Мой кузен Шерлок занимается боевыми искусствами. Он и меня научил приемам борьбы, — ответил Холмс и, понизив голос, спросил шепотом:

— Что, тебя плохо кормят?

— Ну, неважно, это видно и по лицу, — усмехнулся Гарри. — Дадлик выглядит упитанней.

— У меня есть в доме своя комната, куда я могу приводить гостей, а у тебя есть? Или вы с Дадли в одной комнате спите?

— Есть комната. Она, правда, маленькая, гостей там не примешь. Чулан под лестницей, — нехотя сказал Гарри.

Гермиона в ступоре остановилась, на секунду перехватив управление телом. Но Холмс вновь взял контроль.

— Как-то не любят тебя родственники, — протянул он. — Не знаешь, почему? Чем ты им так не угодил?

— Не знаю, — досадливо отмахнулся Гарри. — Ругаются, родителей моих ругают. По-моему, они ещё с моими родителями были в ссоре. А я отдуваюсь.

— Но ты же стараешься с ними жить в мире? Сам не затеваешь скандалов? — спросил Холмс.

— А то. С ними только скажи слово поперёк, сразу по шее получишь, — ответил Гарри.

— Работаешь по дому? — настырно продолжала допрашивать Гарри незнакомая девчонка.

— Работаю! С утра до вечера работаю! — уже зло ответил Гарри. — И завтраки и обеды готовлю, и газоны стригу, и дом убираю, и машину мою...

— Тяжело тебе приходится... — задумался Холмс. — Но знаешь, скоро, максимум через год, твоя судьба, возможно, изменится к лучшему. Спорим?

— С чего вдруг? — удивился Гарри.

— Я умею угадывать будущее, — с апломбом заявил Холмс. — Я — волшебница!

— Ври больше, — улыбнулся Гарри.

— Знаешь, мы через год будем учиться в одной школе, куда Дадли не возьмут. А тебя возьмут. И ты тоже будешь учиться на волшебника. Только это тайна! Никому не говори. Жди, когда за тобой придёт волшебник и расскажет про школу волшебников. Но раньше лета за тобой не придут. Пока терпи.

— Эми, а я думал, ты в нашу школу поступишь, уже в этом году! — огорчённо сказал Гарри.

— Нет, я поеду к другим родственникам. Но знаешь, сюда я тоже буду заезжать. Мы ещё встретимся.

* * *

Они ещё поболтали до магазина, где расстались. Гарри, глядя ей вслед, подумал, что хоть девчонка и чокнутая, но приятная. Хорошо бы ещё её увидеть.

* * *

— Признаюсь, мисс Ватсон, я был неправ, — печально сказал Холмс. — Ваше беспокойство о судьбе этого мальчика имело основания.

Гермиона просто кипела от гнева, желая растерзать его родственников.

— И что мы будем делать? — спросила она Холмса.

— Практически ничего, — уныло сказал Холмс. — Дело можно считать закрытым. В лучшем случае, мы можем его навестить, погулять с ним на улице, дать по шее его кузену. Позже мы так и сделаем. Надо только подготовиться получше. Сейчас был лишь первичный сбор информации. Фактически, нам повезло, мы сразу нашли Гарри Поттера. И узнали об обстоятельствах его жизни.

— То есть как это "дело закрыто"? — возмутилась Гермиона. — Мальчика нужно спасать!

— Ватсон, нам пора домой, а то ваши родители заявят в полицию о вашей пропаже, — спокойно ответил Холмс. — Дома мы сядем у камина, и я объясню всё, что вы не поняли. Нужно соблюдать стиль детектива. И скоро подойдет наша электричка.

* * *

Дома Гермиона и правда расположилась в кресле у камина, где Холмс ей начал объяснять, что он понял:

— Ватсон, вы помните, что я сказал, когда вы печалились о судьбе Гарри? Я сказал, что мальчик вырастет избалованным чужим вниманием. Это был бы естественный исход для столь популярной личности. Конечно, многое зависит и от характера, и, похоже, у Гарри есть стержень, который не дал бы ему испортиться в любом случае. Но дело не в этом. А в фактах. Факты таковы, что его поместили в атмосферу ненависти и лжи. Зачем? Случайно? Это невероятно. Очевидно, что это сделали намеренно. Невозможно случайно забыть о самом популярном ребёнке. Значит, его готовят к чему-то. К чему? Всё это дело такого уровня политики, что маленькой серой мышке Эми Ватсон туда лучше не соваться, если она не хочет плавать в Темзе трупом. Несомненно, что и кузен, мешающий заводить друзей, и тётя, заставляющая трудиться, и злобный дядя Вернон, лишающий его еды и постоянно наказывающий, и соседи, игнорирующие трагичную судьбу ребёнка, и учителя в школе, закрывающие глаза на всё это, — звенья большого заговора против Гарри Поттера. Какова цель заговора? Гарри для чего-то нужен большим политикам. Чтобы вовремя выпустить его, как джинна из бутылки, с некими политическими заявлениями, программой действий. Кардинально вмешаться при таком раскладе мы не можем. Единственное, что мы можем — слегка сблизиться с ним, оказать скромную поддержку. Гарри Поттер только выглядит маленьким потерянным котёнком, а на самом деле — он фигура высшего уровня власти. И пригреть его у блюдца с молоком ты не сможешь. За ним постоянно следят.

— Но, может, узнать о других его родственниках и сообщить им о судьбе Гарри? Ведь есть же у него родня среди могучих магов? — жалобно спросила Гермиона. — Может, они облегчат его судьбу?

— Я боюсь, что если мы начнем копать дальше, то вы, Ватсон, потеряете веру в человечество, — ответил Холмс. — В большой политике не место сантиментам. Вполне возможно, что оставшиеся родственники, которые были способны помешать планам политиков, либо мертвы, либо недееспособны, либо сидят по сфабрикованным обвинениям. Честно признаюсь, я всегда сторонился политики, потому что обычные убийцы и насильники у меня вызывали больше симпатии, чем политические деятели. Уголовники всё-таки придерживаются хоть каких-то рамок и норм. А для политика нет запретных методов.

— И, всё-таки, надо бороться! — упрямо заявила Гермиона.

— Для борьбы мы слишком мало знаем о магическом мире и его традициях, политических силах. Может статься, что создав шумиху, мы вместо помощи погубим Гарри, — спокойно ответил Холмс. — Нам нужно учиться, собирать информацию, изучать саму магию. Не думаю, что наши эксперименты вслепую принесут пользу.