Прекрасные создания (гет)

Все чаще Белла начинала задумываться о том, что за человек Том Реддл. Для нее он был почти всем миром — другом, учителем, предметом ее девичьих грез. Но при этом она почти ничего о нем не знала. Этот факт совершенно не беспокоил ее до определенного момента, когда случай сам подкинул ей возможность поразмышлять над прошлым Темного Лорда.

Еще летом перед шестым курсом, когда Белла наслаждалась в родительском доме последними деньками каникул, в гости к Блэкам наведались родственники — и не кто-нибудь, а брат ее отца с женой и детьми. И надо же было такому случиться, что в это время Андромеда находилась во Франции, где она проходила летние курсы обучения французскому языку под присмотром двоюродной бабушки, а Нарциссу пригласила к себе погостить («Ага, как же, погостить!» — мрачно думала Белла) миссис Малфой, которая прилагала максимум усилий, чтобы женить своего бесцветного сопливого сыночка Люциуса на младшей Блэк. Хотя, по мнению Беллы, ничего особенного тут не требовалась — Люциус был, насколько ей известно, не против подобной перспективы, а Нарцисса… Что ж, похоже, она действительно любит этого слюнтяя.

Иными словами, Белла была совершенно одинока дома и ни капельки не страдала от этого, проводя время в свое удовольствие: каталась по утрам на лошади, плавала в пруду, гуляла, читала по вечерам книги, нередко засыпая прямо в библиотеке. Но беззаботной жизни пришел конец, как только тетка Вальбурга и дядя Орион переступили порог ее поместья, ведя за собой двух сыновей: восьмилетнего Сириуса и семилетнего Регулуса. Мальчишек тут же повесили на Беллу, и ей пришлось отбросить более интересные занятия и посвятить кузенам все свое время.

Поскольку оба мальчика были намного младше, она поначалу не знала, как вести себя с ними. И Сириус и Регулус не воспринимали ее всерьез: в их глазах она была девчонкой, пусть и старше их. Ни одна совместная игра не приходила никому в голову. Пока Белла напряженно раздумывала над тем, куда бы пристроить мелюзгу, чтобы она не слишком допекала, Сириус оглядел территорию и, заметив в дальней части парка небольшой сарай, спросил у кузины:

— Что там?

— Там? — Белла проследила взглядом за его пальцем. — Ах, там… Старый сарай для метел. Ты умеешь летать на метле? — неожиданно в мозгу вспыхнула заманчивая идея.

— Ага! — мальчишка уже догадался о ее намерениях, и, к счастью, они совпали с его собственными. — Дашь полетать?

— А ты точно умеешь? — с сомнением произнесла Белла, оглядывая его. Угробить двоюродного брата не очень-то хотелось, а метла, пусть даже и старая, представляла опасность для новичка.

Сириус с недовольной миной уставился на нее огромными синими глазищами, похожими на кукольные.

— Я же сказал, что умею! — и быстро добавил: — Дай метлу, и я тебе покажу, если не веришь. У меня дома есть «Полет», папа подарил на Рождество.

Белла покачала головой: что-то не очень верилось в эти пылкие словеса, но мальчишка так оживился, так залихватски взлохматил аккуратную челку, бросил на нее такой горящий взгляд, что она невольно улыбнулась в душе и уступила ему.

— Хорошо, пойдем. Но летать будешь за домом и под моим присмотром. И невысоко. Договорились?

— Да, нет проблем! — Сириус даже подпрыгнул на месте от нетерпения и радостного предвкушения, не забыв при этом наградить кузину самой что ни на есть умильной улыбкой.

«Маленький хитрец» — подумала та, направляясь к сараю. Когда Сириус наконец-то взмыл в небо с победным уханьем, его брат равнодушно отвернулся и уставился в землю. Белла не решилась предложить полетать ему: все-таки Регулус был явно маловат для полетов. Если Сириус в свои восемь лет выглядел крепким и ловким мальчишкой, то младший Блэк был худеньким и щуплым ребенком, больше похожим на девочку. Однако надо было что-то придумать и для него, а потому Белла опустилась перед малышом на корточки и спросила:

— Во что тебе хочется поиграть?

Мальчик не поднял глаз, но все же тихо ответил:

— В шахматы.

Белла и сама любила шахматы, а потому мысленно вздохнула с облегчением.

— Как насчет того, чтобы поиграть прямо здесь, на свежем воздухе? Под этим деревом так хорошо, и я попрошу принести нам мороженое… — мальчик кивнул и робко улыбнулся. Белла вызвала домовика и велела достать коробку с шахматами, плед и две порции мороженого.

Так они и устроились: Сириус летал, а Регулус и Белла увлеченно двигали шахматные фигурки. Поначалу девушка старалась немножко поддаваться, но, к ее удивлению, мальчишка оказался неплохим игроком, и вскоре партия по-настоящему захватила обоих соперников.

Увлеченные игрой, они не сразу заметили, как в их сторону направилась фигура, одетая, несмотря на чудесную жаркую и солнечную погоду, в темную мантию. И только когда Сириус крикнул: «Добрый день!», Белла подняла голову и тут же встретилась взглядом с Реддлом.

Тот стоял в двух шагах от нее и с отеческим видом улыбался Регулусу, который при появлении взрослого сразу утратил все оживление и теперь снова угрюмо рассматривал травинки.

— Здравствуйте, дети, — Белла внутренне усмехнулась этому родительскому тону. — Регулус… Твоя мама просила передать, чтобы ты немедленно подошел к ней. Она ждет в гостиной.

Мальчик немедленно встал и, пробомотав вежливое «Спасибо, сэр! С вашего позволения…» — быстро пошел к дому. Реддл взмахнул палочкой, чтобы поправить смятый плед, и сел рядом с Беллой. Несколько минут они оба молчали: Белла предполагала, что Реддлу нужно поговорить, иначе зачем бы ему спроваживать ее кузена, но Лорд, казалось, не хотел ничего пояснять: он прислонился спиной к стволу дерева и глубоко вздохнул, прикрыв глаза. Белла почувствовала, как у нее слегка заныло сердце — вот он, совсем рядом, почти касается ее, и его поза такая расслабленная, словно они друг другу самые близкие люди. Так хорошо сидеть вдвоем и ни о чем не думать…

— Как интересно… — медленно проговорил Реддл. Белла бросила на него вопросительный взгляд, и он пояснил: — Два брата… А такие разные… Похоже, помучается Вальбурга со старшим… Не нужно быть волшебником, чтобы сказать, что из этого парня вряд ли выйдет послушный сын…

— А из младшего? — вопрос получился случайным, Белла просто хотела поддержать разговор. Но ответ поразил ее своей неожиданностью.

— Регулус… Очень напоминает меня самого в детстве…

Она с изумлением уставилась на Лорда. Еще бы! Впервые он заговорил о своем детстве. «А ведь и он когда-то был ребенком!» — мелькнула в голове Беллы такая простая, и в то же время ошеломляющая мысль. Она хотела расспросить подробнее, но Лорд, видимо, осознал, что допустил оплошность, и быстро взял ситуацию под контроль.

— Я хотел поговорить, Белла… Тебе предстоит важный год в школе. Я не сомневаюсь в твоих успехах. Но отныне перед тобой будет стоять задача не только хорошо учиться, но и присматриваться к тем, у кого это получается не хуже, чем у тебя, — при этих словах он бросил на нее выразительный взгляд. — Мне важно знать тех молодых людей — из чистокровных семейств, естественно — у которых есть хороший магический потенциал. Иными словами, лучших из лучших. И у тебя, как у старосты факультета Слизерин, безусловно, будет возможность найти таких. Причем, не только со своего курса.

Лорд продолжал говорить еще долго, но она, быстро уловив суть его монолога, почти не прислушивалась к нему. Мозг Беллы с лихорадочной поспешностью перебирал в памяти все разговоры с Реддлом в поисках хоть какой-то личной информации. И вскоре она поняла, что за все 10 лет так называемой «дружбы» Лорд так и остался для нее «темным». Это было странно, таинственно и… несправедливо. Это нужно было исправить.

Как только Белла поняла, в чем состоит проблема, она взялась за дело со всем пылом юного влюбленного сердца. Будучи старостой, ей ничего не стоило получить доступ к школьным архивам; кроме того, Гораций Слизнорт, который ни в чем не мог отказать своей любимой студентке, охотно предоставил ей возможность копаться в старых досье своих подопечных. Ее поиски вскоре увенчались успехом, а результат поверг юную мисс Блэк в шок.

Незаконнорожденный полукровка, сын необразованной ведьмы и маггла, сирота, воспитанный в сиротском приюте, блестящий ученик, устроивший ложный донос на своего сокурсника… И это тот, кто проповедует чистоту крови и благородные принципы! Было от чего схватиться за голову.

Но было и еще одно открытие, которое затмевало собой прочие. Просматривая библиотечную карточку Реддла, которая была на порядок толще любой другой, Белла нашла несколько книг, относящихся к высшей ступени темной магии. Раздобыв допуск в запретную секцию, она отыскала эти книги. На полях одной из них Белле попалось слово, обведенное почти выцветшими чернилами, — «крестраж». Рядом стоял знак вопроса; почерк был похож на тот, каким писал Том Реддл. Белла прочла книгу от корки до корки, но больше о необычном понятии не было ни слова. Зато дома, штурмуя семейную библиотеку Блэков, она нашла ответ на этот вопрос.

Несколько недель она терзалась мыслями, спорила сама с собой, строила в уме догадки и предположения… И наконец не выдержала, соврала Слизнорту о «неприятностях в семье» и попросила отпустить ее из школы на несколько дней. Декан пошел ей навстречу, и уже на следующее утро Белла отправилась в тот самый сиротский приют, который тридцать лет тому назад выпустил из своих стен в большой мир нелюдимого мальчика с тяжелой судьбой и злым сердцем.

Она попросила директрису уделить ей несколько минут; та, в свою очередь, не видела причины отказывать столь милой и вежливой девушке — Белла умела расположить к себе людей.

— Видите ли, — начала она, глубоко вздыхая и заискивающе поглядывая на почтенную леди. — Моя матушка собирается повторно выйти замуж за одного человека… Его имя Том Реддл, он выпускник вашего приюта. Они познакомились несколько месяцев назад, и мистер Реддл совершенно вскружил маме голову. Я так переживаю за нее. Мне кажется, он не очень хороший человек. Может быть, вы меня успокоите?

Не прошло и получаса, как пожилая особа выложила все, что она помнила о мальчике по имени Том Реддл. Пару раз Белла помогала старушке справиться с забывчивостью при помощи легилименции.

«Итак, — мрачно размышляла она, когда, напоследок наградив директрису Обливиэйтом, покидала приют. — Он еще вдобавок был мелким воришкой, лжецом, мстительным и жестоким ребенком. С ума можно сойти!»

Следующие два дня ушли на то, чтобы разыскать старый дом Реддлов и расспросить старожилов деревушки о родителях лорда Волдеморта. Те охотно поведали ей скандальные подробности о бегстве Меропы Мракс с сыном богатого помещика, о его вероломстве, о смерти старого Марволо Мракса, о загадочном убийстве всех троих Реддлов и об исчезновении Морфина.

Она проникла в старый разрушенный особняк, когда-то бывший богатым и роскошным — так называемый Дом Реддлов. Сад безнадежно зарос, трава пробивалась сквозь стыки в каменных плитах, замок на двери заржавел. Внутри — запах пыли и мертвая тишина. Белла поднялась по скрипучей лестнице на второй этаж, прошлась по комнатам. Ей почему-то понравился этот дом, хотя она не могла себе объяснить, почему.

В столовой она нашла портреты членов семьи: степенный мужчина в сером сюртуке был изображен в профиль — в его лице читалось упрямство и невероятная гордость. Женщина с мягкими, безвольными чертами лица, светлыми глазами и нимбом рыжеватых волос. И, наконец, он — Белла почувствовала, как учащенно забилось сердце — да, несомненно, это был его отец. Слишком велико было сходство. Те же выразительные скулы, прекрасные темные глаза, высокий лоб… даже улыбка та же… Совсем как Том… каким он был еще несколько лет назад.

Она сняла портрет и забрала с собой, уменьшив до размеров карманного зеркальца.

Белла вернулась в Хогвартс и снова приступила к занятиям… Но, чем бы она ни занималась, теперь ее мысли постоянно обращались к заброшенному дому и портрету, который хранился в ее тумбочке, скрытый от посторонних маскировочными чарами. Каждый вечер, перед тем как заснуть, она доставала портрет и подолгу смотрела на него. А потом закрывала глаза и продолжала видеть перед собой то же изображение.

Если Меропа Мракс и впрямь была такой страшненькой — и едва ли не слабоумной — какой ее описывали жители Литл-Хэнглтона, как мог Том Реддл увлечься ею? Белла искренне недоумевала. Красавец и богач — такие, как он, не испытывают недостатка в женском внимании. Взять хотя бы Циссиного женишка — Люциуса — безвольная тряпка, неженка и позер, но за ним бегает половина курса, и не только со Слизерина.

Догадка вспыхнула в уме случайно, когда Белла случайно подслушала в общей гостиной глупый разговор Розалины Нотт с Кристиной Мальсибер. Те обсуждали парней — вполне предсказуемо и оттого не менее отвратительно. В другое время Белла брезгливо поморщилась бы и пересела подальше, но тут одна из девиц быстро прошептала фразу, которая тут же вспыхнула в мозгу Беллы подобно умирающему фениксу.

«Приворотное зелье! Ну конечно же!»

На следующий день Белла после занятий бросилась в библиотеку — и к вечеру знала о приворотных зельях столько, сколько не знала, наверное, ни одна дурнушка за все годы обучения в Хогвартсе. При том, что самый простой ответ она нашла очень быстро — краткое описание зелья было приведено в ее собственном учебнике зельеварения за шестой курс. Маленькая справка, которая давалась в самой конце.

«Амортенция — представляет собой необычайно эффективное приворотное зелье… Создает непреодолимое влечение к тому, кто его сварил… Особые свойства… Приворотное зелье дает не саму любовь. Но создает устойчивую иллюзию… Ребенок, зачатый под приворотным зельем, не способен испытывать любовь… Любовь как чувство останется для него навсегда недоступным…»

Строчки прыгали перед глазами.

… Ребенок, зачатый под приворотным зельем, не способен испытывать любовь…

… зачатый под приворотным зельем…

… не способен испытывать любовь…

Белла перерыла все книги и пособия, даже вновь наведалась в запретную секцию — но всякий раз возвращалась к тому же абзацу, вновь и вновь перечитывала его. Все, что ей удалось отыскать, только подтверждало мысль, столь кратко и беспощадно изложенную в школьном учебнике.

«Нет, все это просто бред. Бред, бред, бред…»

Не может этого быть.

Только не ее Том.

Кто угодно, только не он.

Как можно быть не способным испытывать чувство? Смешно.

Это же не физический порок. Это чувство, которое… которое…

Да нет, глупости. В учебниках устаревшие данные. Да и, наверняка, не до конца проверенные. Эмпирическим путем такое доказать невозможно.

И, в конце концов, кто отменял исключения, без которых, как известно, не существует ни одного правила?

И разве так уж невероятно то, что Том Реддл-старший по своей воле женился на Меропе Мракс? Иногда красивым юношам нравятся страхолюдины.

Она лежала на кровати, уткнувшись лицом в подушку, а мысли лихорадочно метались в голове, не давая заснуть.

Нет, это ошибка. Это неправда. Только не ее Том. Не тот, кого она знает. Не тот, кто улыбается ей своей особенной улыбкой, который учит ее, беседует с ней… Разве так ведет себя человек, которому все равно? Конечно, нет. Глупости. Это все вранье, она была бы дурочкой, если бы в это поверила.