Незабываемая ночь (джен)

В конце семестра мисс Кэкл ждало событие, которое всегда вызывало у нее очень смешанные чувства. С одной стороны, пока коридоры школы были пусты, появлялась возможность заняться бумажной работой, которая была не доделана, а с другой ей необходимо было ответить на нескончаемый поток писем, присылаемый родителями учениц, объясняя, почему их дочь приехала домой с волосами другого цвета или, упаси бог, без них.

Амелия тяжело вздохнула и пристально посмотрела на печатную машинку, стоящую перед ней. Сейчас она как раз писала письмо родителю, который хотел знать, почему их дочь вернулась домой без MP3-плеера, который был подарен ей на день рождения всего несколькими неделями раньше. Амелия поправила очки на кончике носа, и так дипломатично, как только могла, принялась печатать следующую фразу. Она постаралась описать все то, что мисс Хардбрум воспринимала как инопланетные технологии, мешающие обучению юных ведьм, и тут же уничтожала. Но перечислять приходилось так много всего… У Амелии возникло ощущение, что это будет очень длинное письмо.

Через пятнадцать минут она откинулась в кресле, разминая ноющие пальцы. Она перечитала письмо, и, довольная тем, что ей удалось отразить все основные моменты, вытащила лист бумаги и положила его на стол. Затем она провела рукой по пишущей машинке, будто благодаря ее за выполнение непростой задачи, и оглядела стол в поисках чернильницы. Амелии очень нравилось использовать эту машинку. Имоджен Дрилл неоднократно пыталась убедить ее использовать компьютер, но Констанс твердо сказала, что школа существует без компьютера с момента ее создания и прекрасно без него обходится.

Размашисто подписав письмо, Амелия подняла лист и осторожно подула на него, чтоб чернила побыстрее высохли. Конечно, директриса задумывалась о пользе компьютера в школе. Она была уверена, что такая вещь, как компьютер, могла делать то, что ее машинке было недоступно… Ей вспомнилось, как мистер Хэллоу как-то пришел в школу со своим ноутбуком и предложил ей сыграть в пасьянс. На мгновение ее захватила мысль о том, что имея свой компьютер, она могла бы пройти игру, не отвлекаясь на тех, кто ходит в учительской и говорит, что она должна поставить пятерку на красное, вместо шестерки на черное.

Амелия тряхнула головой, отгоняя от себя эту мысль. Ничто не сможет заменить удовлетворения от работы на ее древней печатной машинке. Эта машинка была у нее, сколько она себя помнила. И хотя клавиша «е» срабатывала теперь только после сильного удара, она чувствовала, что заменить ее на любую другую технику будет сродни предательству.

Директриса взяла последний лист бумаги и положила его позади остальных, составляющих письмо. Затем аккуратно сложила их и засунула в конверт с заранее написанным адресом. Она собиралась уже запечатать конверт, когда раздался стук в дверь.

— Входите, Констанс, — пригласила Амелия, уверенная, что такой стук мог принадлежать ее заместительнице. В школе больше не было ни одного человека, которому удалось бы произвести такое простое действие с видом приказа, который не может быть проигнорирован.

Дверь отворилась, скрипнув плохо смазанными петлями, и высокая фигура Констанс Хардбрум появилась в дверном проеме.

— Что я могу сделать для вас, Констанс? — поинтересовалась Амелия.

Она заметила, как ее заместительница поджала губы.

— Сотрудники собрались, ожидая вашего прибытия. Звонок с урока уже был. — Она сделала паузу, чтобы убедиться, что ее услышали. — Ведь вы хотели что-то сообщить?

Амелия тихо выругалась себе под нос. Она так спешила ответить матери Беверли Блэтхорн, что напрочь позабыла об учительском собрании, которое сама же и организовала. Поднявшись на ноги, она взглянула на строгое лицо и прищуренные глаза своей заместительницы. В этот момент директриса с внезапной ясностью поняла, почему приходит так много писем от родителей первоклассниц, которые жалуются на постоянные кошмары, мучающие их дочерей.

Отогнав эту мысль, Амелия направилась к выходу из комнаты. Констанс отошла от дверного проема, чтобы мисс Кэкл могла пройти, но та внезапно остановилась, а затем развернувшись на каблуках, быстро направилась обратно к своему столу.

Констанс нетерпеливо вздохнула.

— Я не хочу торопить вас, мисс Кэкл, но у нас всего несколько минут, а затем мы должны были идти на уроки.

— Я буду через минуту, — заверила Амелия свою заместительницу, роясь в груде писем, лежащих на ее столе. Так и не найдя письма, которое искала, директриса сгребла в кучу их все и снова направилась к двери.

Снова вздохнув, Констанс посторонилась, пропуская начальницу, а затем направилась следом. Висящие на ее поясе ключи негромко позванивали, когда она величественно шагала по коридору.

* * *

Пять минут спустя Амелия стояла в учительской, благодушно улыбаясь своим коллегам. Письма, которые она прихватила из своего кабинета, были плотно прижаты к ее груди. Директриса молчала, собираясь с мыслями, чтобы начать собрание.

Констанс взглянула на часы на каминной полке, ожидая, когда мисс Кэкл наконец объявит причину, по которой собрала их всех вместе. Вообще-то ей не обязательно было смотреть на часы, она и так знала сколько времени осталось до конца перерыва, так что сделала она это только ради эффекта. Констанс никогда не была сторонницей учительских собраний, так как по опыту знала, что они нередко выходят из-под контроля, в результате чего мисс Бэт запиралась в своем шкафу на весь остаток дня, что сильно раздражало других учителей и сказывалось на обучении учениц.

— Я собрала вас всех вместе, потому что есть несколько вещей, которые, я думаю, нам надо обсудить, — начала наконец мисс Кэкл, прекрасно понимая, что Констанс хочет как можно быстрее закончить это. — Родители Мерил Марштод хотят знать, почему их дочь написала им довольно тревожное письмо, в котором сообщила, что провела большую часть прошлого четверга превращенной в жабу.

Мисс Кэкл приподняла бровь и обратила свой взгляд в сторону Констанс. Мисс Хардбрум щелкнула языком.

— Я считаю, что это является стандартной практикой для третьего класса — проводить свое свободное время за написанием писем домой. И я не вижу ничего удивительного в том, что Мерил отправила письмо домой. Я скорее нахожу более удивительным тот факт, что ее родители были в состоянии расшифровать что-то из тех каракулей, которые Мерил считает почерком!

Брови мисс Кэкл взлетели еще выше.

— Я говорю не о том, что девочки пишут письма домой, Констанс. Я говорю скорее о их содержании. — Она порылась в ворохе бумаг, зажатых в руках, и наконец, извлекла нужное письмо. Пробежав глазами по печатным строчкам, мисс Кэкл остановилась на соответствующей строчке. — Миссис Марштод хочет знать, почему ее дочь подверглась подобному опыту. Я процитирую: «Подобный опыт оказал неизгладимое впечатление на мою дочь». — Директриса помахала письмом в сторону Констанс. — Вы хоть представляете, сколько таких писем я получаю каждую неделю?

— Я полагаю, что средний показатель составляет десять писем в неделю. Плюс-минус два, — спокойно ответила мисс Хардбрум.

Амелия стояла с открытым ртом, уставившись на свою коллегу, и просто не находила слов. Она напомнила себе, что это всегда было пустой тратой времени, задавать Констанс неудобные вопросы. Констанс никогда не заморачивалась тем, чтобы полностью вникнуть в смысл вопроса, и, воспринимая информацию выгодными для нее кусками, выдавала совершенно невозможные ответы.

— Не в этом дело. — Амелия попыталась повернуть разговор в нужное ей русло. — В первую очередь я хочу знать, почему Мерил была превращена в жабу?

Констанс смахнула воображаемую пылинку со своего длинного черного платья.

— Это обычная практика трансформации для учениц третьего класса. Я подумала, что будет разумно научить их тому, что есть несколько вариаций этого заклинания.

Мисс Кэкл снова потрясла письмом в воздухе.

— В письме говорится, что она была жабой почти весь урок.

Констанс кивнула головой.

— Да, это верно. Я предупреждала ее, что зелье обращения довольно сложное в приготовлении, и она будет не в состоянии приготовить его перепончатыми лапами, но она была уверена, что в состоянии справиться с этой задачей.

Наступила пауза, и мисс Кэкл была уверена, что увидела легкую улыбку на лице Констанс.

— Оказалось, что я была права, и Мерил не смогла управиться с ингредиентами без помощи больших пальцев.

Мисс Кэкл попыталась неодобрительно посмотреть на свою заместительницу, но эффект был испорчен смешком, донесшимся с того места, где сидела мисс Бэт.

Амелия повернулась в сторону учительницы пения, и понаблюдала, как женщина вжимается в свое кресло.

— Это касается и вас, Давина. В письме написано несколько слов и о вас. — Амелия тщательно подбирала слова, понимая, что дословное цитирование жалобы, вероятнее всего заставит учительницу пения вскочить со своего места, будто испуганную газель, и запереться в шкафу на весь остаток дня. Директриса посмотрела на преподавательницу, не в силах представить, что же у мисс Бэт могло пойти не так с первым классом. Она вздрогнула, вспомнив, какой шум слышала в последнюю неделю из кабинета, когда там шли занятия у первоклассниц. Амелия была уверена, что этот шум не имеет ничего общего с музыкой.

— Я не могу представить, что такого родители могли найти в моих уроках, чтобы жаловаться на них, — с обидой сказала Давина. — В них нет ровным счетом ничего такого, что могло бы кого-то оскорбить!

— Помимо пения нынешних первоклассниц, — пробормотала Констанс.

Мисс Бэт гордо вздернула нос.

— Никто из нас не совершенен, Констанс. Просто пройдет некоторое время, прежде чем они обретут чувство тона и мелодии!

— Их чувство тона и мелодии! Я клянусь, моя кошка могла бы спеть «Жабий глаз» гораздо лучше, чем нынешние первоклассницы!

— Хм! — Мисс Бэт не хотелось развивать конфликт, а потому уткнулась в свое вязание, лежащее у нее на коленях.

— Дамы, дамы! — Мисс Кэкл попыталась призвать всех к порядку и вернуться к разговору. — Сейчас не время спорить друг с другом!

— Право, мисс Кэкл, — вмешалась в разговор мисс Дрилл. — Не стоит принимать полученную критику так близко к сердцу.

Амелия благодарно улыбнулась Имоджен, поворачиваясь лицом к молодой учительнице физкультуры, сидящей напротив мисс Бэт.

— Спасибо за вашу поддержку, Имоджен, но боюсь, что в этих письмах есть несколько слов и о вас.

— Что? — Имоджен подалась вперед, стиснув ручки кресла обеими руками. — Что же могли написать по поводу моих уроков?

— Помимо отсутствия в них актуальности для ведьм? — многозначительно спросила Констанс. — Даже не могу себе представить! Я уверена, что все родители на седьмом небе от счастья, что их дочери тратят несколько часов в неделю на обучение таким жизненно важным навыкам, как перекидывание на ледяном поле небольшой шайбы, куском изогнутой древесины!

— Хоккей — это отличный способ научить девочек работать вместе и быть командой! — горячо ответила Имоджен, отказываясь соглашаться с язвительными замечаниями Констанс.

— Ммм, и я уверена, что в один прекрасный день они столкнутся с ситуацией, когда им придется бросать все эти мячи и выполнять другие штуки, которым вы их учите, и будут бесконечно благодарны!

Имоджен прищурилась и пристально посмотрела на учительницу зелий. Она знала, что было бесполезно пытаться дальше спорить с Констанс, которая была известна своей способностью всегда находить аргументы в поддержку своей точки зрения. Вместо этого она снова обратила свое внимание на мисс Кэкл.

— Наверное, стоит показать родителям, что их страхи неуместны, — предложила она. — Показать, что их дочери получают должное образование, находясь здесь.

Мисс Кэкл нахмурилась и махнула письмами в сторону Имоджен.

— Мы точно не можем пригласить каждого родителя в школу. Ведь тогда учебный процесс будет сорван!

— Я согласна, — сказала мисс Хардбрум. — Было бы безумием попытаться потворствовать требованиям каждого родителя. Они должны понять, что пока их дети здесь, мы будем делать то, что лучше для них.

Имоджен вздохнула. Было очевидно, что ей это не понятно.

— Я не утверждаю, что мы должны нарушать распорядок учебного дня. Я предлагаю вечером провести родительское собрание. — Она посмотрела на удивленные лица коллег.

Амелия одобрительно кивнула.

— И в чем же оно будет заключаться?

У Имоджен был очень смущенный вид.

— Наверняка ведь у вас были раньше родительские собрания? Я знаю, что их не проводили с тех пор, как я здесь, но вы, конечно… — она замолчала, сообразив что предлагает что-то такое, чего школа никогда не делала. — Ничего. — Она улыбнулась и попробовала продолжить свою мысль. — Это глупая идея. Забудьте, что я только что сказала.

— Считайте, что сделано, — быстро ответила Констанс, и на этот раз Имоджен была благодарна своей коллеге за столь сухую речь. Если в академии Кэкл не организовывали ничего подобного раньше, мисс Дрилл не считала, что стоит выходить на новый уровень.

— Нет-нет, — Амелия была заинтригована предложением Имоджен. — Что же происходит во время таких вечерних собраний?

Имоджен взвесила идею, пришедшую в ее голову, пытаясь решить, стоит ли говорить правду. Громкий голос, звучащий в ее сознании говорил о том, что она может сказать все, что угодно этим людям, сидящим перед ней, и спокойно уйти. Она могла сказать им, что это было нечто очень простое, что-то, что не подразумевает присутствие всех родителей, которые будут бродить по всей школе, глядя на все вокруг с презрением и разочарованием. Она встретилась взглядом с нетерпеливым взглядом Констанс Хардбрум, и в голову мгновенно пришло решение. Если кто-то и заслуживал того, чтоб понять, каково это, что-либо делать, находясь под пристальным вниманием людей, на чьи вопросы она не могла ответить, то это была Констанс.

— Родительское собрание — это когда приглашают родителей учеников в школу, чтобы они смогли увидеть, чего добились их дети, — объявила Имоджен.

— Я думала, мы отправляем им бумаги с отметками, и этого достаточно, — сказала Давина, но Имоджен покачала головой.

— Это не то же самое, что табель, — в который раз попыталась она объяснить своей коллеге. — Это нечто другое. Это шанс для родителей вживую встретиться с нами, осмотреться на месте и реально увидеть то, чем занимаются их дети.

— Что? — голос Констанс взлетел на целую октаву. — Вы на самом деле хотите пригласить родителей прийти сюда? Вы хотите, чтобы они шпионили за каждым нашим шагом? — Она отрицательно покачала головой. — Я абсолютно с этим не согласна. Это нелепое предложение. Это все равно что добровольно пригласить к себе Гильдию Ведьм! Только такая проверка будет проведена кучкой необученных, неквалифицированных лиц, которые даже не будут знать, что искать!

— Точно также, как и представители реальной Гильдии Ведьм, — негромко заметила Давина, но как обычно, была проигнорирована.

— Ммм, — мисс Кэкл размышляла над идеей. — И что мы должны сделать, чтоб подготовиться к одному из таких родительских вечеров?

— Мисс Кэкл! — воскликнула Констанс, но директриса пропустила ее возмущение мимо ушей.

— В этом и их прелесть, — пояснила Имоджен, наслаждаясь тем, как неуютно чувствовала себя Констанс. — Родители придут посмотреть на работу своих дочерей и поговорят с нами о них. Пожалуй, это все, чего они действительно ожидают. Это не будет стоить школе ни копейки.

— Мы должны устроить шоу? — звонко спросила Давина с возрастающим энтузиазмом в голосе.

Мисс Кэкл нахмурилась, и ее очки свалились ей на нос.

— Я сомневаюсь, что у нас будет время приготовить что-нибудь, Давина.

— Конечно, тут нет ничего такого, что родители на самом деле захотели бы услышать, — заметила Констанс с кислой миной. — Я считаю, что вся эта идея нелепа. Если вы пустите родителей сюда, некому будет остановить их вмешательство, попомните мои слова! Они захотят знать обо всем, что происходит здесь, и прежде всего то, чем вы занимаетесь. Вы должны будете сперва получить разрешение, прежде чем превращать учеников в элементы, лягушек или что-либо другое, хоть отдаленно интересное. А затем они потребуют отчета о каждом шаге, совершаемым их ребенком. Все это может привести к большой беде, и я думаю, что мы должны все тщательно продумать, прежде чем принимать это в академии Кэкл!

Повисла пауза. Другие преподаватели раскрыв рот, смотрели на Констанс, стараясь переварить все то, что она сказала.

Имоджен первая пришла в себя. Она тряхнула головой, заставляя свой мозг работать, и не обращая внимания на тот факт, что Констанс произнесла эту всю эту речь на одном дыхании, что едва ли было в человеческих силах.

— Это просто шанс для нас познакомиться с родителями наших учениц, Констанс.

В ответ Констанс хмыкнула, явно собираясь спорить и дальше, но внезапная мысль поразила ее.

— Говоря о родителях, я полагаю, вы имеете в виду обоих индивидуумов?

Имоджен кивнула.

— В большинстве случаев, да.

— И это означает, что мы будем приглашать мужчин в школу? — спросила она, крайне неодобрительным тоном.

— Как я уже сказала, в большинстве случаев, да.

— Очевидно, мы не будем вспоминать ситуацию с Беверли Терновник в этот момент? — скривилась Давина.

Констанс постаралась не обращать внимание на то, что ее воспринимают как постоянного спорщика, и сконцентрировала свои усилия на попытке вразумить директрису.

— Мисс Кэкл, я вынуждена протестовать самым решительным образом против идеи открыть эти священные залы для такого количества… мужчин. — Она выплюнула последнее слово с таким отвращением, на которое только была способна. Разрешить волшебникам посещать школу — это одно. Какими бы плохими они не были, они все же имели нужное представление о самой концепции магии. А мисс Дрилл предлагала привести целую орду неподготовленных отцов, которые будут ходить по коридорам и рушить нежную паутину магии, окутывающую эти стены. И она не собиралась позволить этому случиться.

Уже не первый раз Имоджен была удивлена таким количеством сарказма, которое ее коллега могла направить в сторону мужского рода. Она даже подумала, что в прошлом Констанс было что-то такое, за что она так ненавидела мужчин. Сообразив, что слишком долго смотрит на свою коллегу, мисс Дрилл вернулась к разговору.

— Констанс, я не думаю, что пребывание родителей пару часов в стенах замка, заставит фундамент здания треснуть.

Констанс приподняла брови и смерила Имоджен испепеляющим взглядом. Она уже собиралась открыть рот и сказать той все, что думала, но мисс Кэкл ее опередила.

— Я думаю, что это блестящая идея, Имоджен, — сказала она, улыбнувшись учительнице физкультуры. — Это отличный шанс собраться всем вместе, чтобы разобраться во всех недопониманиях. — Она оглянулась и посмотрела на других учителей. — Я не могу поверить, что мы еще не сделали этого раньше.

— Мисс Кэкл, — попыталась было возразить Констанс, но Амелия подняла руку, чтобы заставить свою заместительницу замолчать.

— Я думаю, Имоджен внесла замечательное предложение, которое поможет решить все те проблемы, которые возникли у меня с несчастными родителями. Завтра мы проведем в школе специальное собрание, на котором и сделаем объявление.

Имоджен встретилась взглядом с мисс Кэкл и счастливо улыбнулась. Ведь ей не часто удавалось влиять на школьную жизнь. Будучи не-ведьмой, она, как правило, чувствовала себя изолированной от принятия важных решений, касающихся школьной жизни. Сейчас же это был тот позитивный вклад, который она в состоянии была сделать, и мисс Дрилл полна была решимости провести все так гладко и успешно, насколько это было вообще возможно. Она уловила тень досады на лице Констанс, и ее улыбка стала еще шире. Одно она знала совершенно точно. За вечером родительского собрания последует ночь, которую в школе Кэкл запомнят на долгие годы.

Милдред разрывалась от волнения, ожидая, когда собрание окончится, и она наконец-то сможет поговорить со своими друзьями. Атмосфера вокруг нее была накалена до предела. Выйдя из зала, все девочки начали разом болтать о новостях, которые им только что озвучили.

— Я не могу поверить, — сказала она, затаив дыхание. — Только представьте, что наши родители будут находиться здесь в течение всего вечера! — она вся сияла, как и другие девочки вокруг нее. — Я сказала об этом моей маме столько раз! Но думаю, она так до конца и не поняла, что я говорю. Не могу дождаться, чтобы наконец увидеть ее!

— Я сомневаюсь, что они пустят ее, — усмехнулась Этель, проходя мимо небольшой группы, в которой сказала Милдред. — Потребовались целые годы для того, чтобы позволить одной не-ведьме появиться в школе. Я не представляю, что должно произойти, чтоб они позволили еще хоть одной Хаббл войти в ворота школы!

— Милдред не единственная девочка в школе не из ведьмовской семьи, — напомнила Мод Этель. — Мисс Дрилл не-ведьма, а еще в замке живут мистер Блоссом и миссис Тапиока.

— Ладно, ладно, — отрезала Этель. — Но тут есть только одна, которую называют самой плохой ведьмой! — Этель смерила Милдред презрительным взглядом. — Ты действительно уверена, чтобы твои родители поняли, какая ты никчемная на самом деле?

— Просто заткнись, Этель! — Энид встала между двумя девочками. — Я не могу представить, чтобы твоим родителям было интересно узнать, что ты нарушаешь все моральные нормы, установленные вашими предшественниками. Если только они не были такими же вредными задаваками, как ты!

Этель открыла было рот, чтобы дать достойный ответ, но девочки расступились, давая дорогу появившейся мисс Хардбрум.

— Я так понимаю, в школе утвердили новые правила, позволяющие бесцельное бродяжничество и сплетни в коридорах? — она пристально посмотрела на каждую из девочек, давая понять, что лучше бы им воздержаться от разговоров. — Не было новых правил? — снова спросила она. — В таком случае я не могу понять, почему вы все стоите в коридоре, сбившись в кучу, как будто вам больше нечем заняться. — Учительница пристально посмотрела на Милдред. — Я точно знаю, что кое-кто из вас провалил тест по зельям!

— Простите, мисс Хардбрум, — извинилась Милдред. — Мы только говорили…

— Я хорошо понимаю, Милдред, о чем вы говорили, — перебила ее Констанс. — И если ваш разговор по-прежнему содержит слова «родительское собрание», то я могу вас заверить, что все пройдет хорошо.

— Простите, мисс, — снова извинилась Милдред.

— Тогда идите в класс, — сказала она, провожая их взглядом. — Вы можете чувствовать, что в вашем распоряжении все время этого мира, но могу вас заверить, что урок начнется в свое обычное время. — Она понаблюдала за тем, как девочки медленно направились в сторону класса. — Любая из вас, кто опоздает на урок, получит взыскание. А потому советую поторопиться: до звонка осталось всего тридцать секунд!

Уголки губ Констанс поползли вверх, когда она увидела, что девочки перешли на бег.

— И никакой беготни в коридорах! — сурово напомнила она им, прежде чем раствориться в воздухе.

* * *

Мисс Дрилл первой добралась до учительской в утренний перерыв. С самого утра не прекращаясь лил дождь, поставив крест на утренней пробежке, которую она планировала. Она была бы счастлива позаниматься с девочками, но мисс Кэкл наложила вето на эту идею. С тем количеством работы, которую нужно было сделать, чтобы организовать родительский вечер, последнее, что хотела директриса — это куча простывших первоклассниц. Имоджен попыталась убедить девочек позаниматься в большом зале, но дождь, льющий снаружи и барабанящий по крыше здания, сильно отвлекал, и девочкам трудно было сосредоточиться.

Решив выпить фруктового чаю, она взяла с подноса свою чашку, бросив туда кусочек имбиря, лимона и чайный пакетик. Вдохнув тонкий экзотический аромат, Имоджен задумалась, стоит ли попробовать убедить остальных тоже попробовать такой чай. Она уже пробовала убедить их пить фруктовый чай, когда только пришла в школу, но это предложение не было воспринято. Мисс Кэкл ласково улыбнулась ей, и вежливо отказалась. Мисс Бэт посмотрела на нее так, будто она была сумасшедшей. А оказалось, что Давина просто думала, что совершенно нормально добавить в чай цветы, и пришла в ужас от того, что кто-то проделал то же самое с фруктами. Мисс Хардбрум же не сочла необходимым даже откликнуться на это предложение. Она просто сделала свой обычный чай и удалилась на свое привычное место у камина.

Имоджен невольно задавалась вопросом, возможно ли поменять хоть одну привычку у ее коллег. Они, казалось, настолько свыклись с этими привычками, которые проявлялись в большинстве вещей, что даже не замечали их.

Имоджен заняла свое привычное место и приготовилась ждать остальных. Вскоре в дверь вошла мисс Хардбрум. Она буквально влетела в комнату, стремительно направляясь к своему месту, как обычно делала. Имоджен смотрела не нее, не в первый раз задаваясь вопросом, знает ли ее коллега, как можно пересечь комнату, не привлекая к себе внимания. Если можно было не заметить присутствия мисс Бэт, то того же никак нельзя было сказать о Констанс. Она всегда была на виду, где бы не находилась, и мисс Дрилл было интересно, как ей это удается. И дело было даже не в ее росте. Было что-то такое в ее движениях, что заставляло других уделять ей максимум внимания. Ко всему прочему Констанс постоянно сопровождал вездесущий звон ключей, висящих на ее талии. Имоджен не помнила, чтобы ее коллега хоть раз использовала какой-либо из них. Мисс Дрилл спрашивала себя, действительно ли они что-то отпирают, или же Констанс носила их в качестве своей своеобразной марки в школе.

Будто бы почувствовав, что за ней наблюдают, Констанс повернула голову в сторону Имоджен.

— Вы что-то хотели?

Имоджен покачала головой.

— Я просто… — она отчаянно думала, что же можно было такое сказать, чтоб оправдать такое пристальное внимание со своей стороны. — Просто хотела поинтересоваться, что вы думаете о предстоящем родительском собрании? Мисс Кэкл говорила, что некоторые из наших учениц должны будут продемонстрировать, как они варят зелья.

При упоминании родительского собрания, мисс Хардбрум хмыкнула, отставила чашку чая, и в упор посмотрела на Имоджен.

— Мисс Кэкл может, конечно, и не понимать, что никто не должен вмешиваться в экономику, дисциплину и привычный уклад школы. Но когда вечером сюда прибудет целая толпа родителей, я не собираюсь разрешать девочкам выставлять мои уроки, как какой-то балаган. Зельеварение — это серьезная наука, и я не готова превратить дело, которому посвятила всю свою жизнь, в беззаботное развлечение, на которое могут смотреть родители наших учениц!

Имоджен вполне ожидала от Констанс негативной реакции в ответ на свои слова.

— Никто не пытается превратить ваши уроки в шоу, — запротестовала она. — Мы просто подумали, что родителям было бы интересно получить возможность увидеть на практике работу своих детей.

— Ах, вы думали, что это будет «интересно»! Ну, а я так не думаю! — Констанс сложила руки на груди и сверху вниз уставилась на Имоджен. — Приготовление зелий — это не зрелищный вид спорта. Это никогда не было общественным развлечением, и пока я остаюсь в этой школе, никогда не будет! Может быть подобное и допускалось в тех школах, где вы преподавали ранее, но школа Кэкл — школа для ведьм, и мы не будем заставлять наших учениц строить из себя клоунов. Навыки, которые они получают здесь, могут однажды спасти им жизнь.

Имоджен хотела что-то ответить на выпад Констанс, но была в некотором недоумении от ее слов.

— Я знаю, что вы здесь не так давно, — слова Констанс прозвучали более спокойно, чем предыдущая речь, — и я понимаю, что вы, может, все еще хотите оправдать свое присутствие здесь, внося всевозможные предложения. Но я хотела бы, чтоб вы поняли, что школа Кэкл отличается от других школ, и наши девочки не такие, как другие дети, поэтому мы и не склонны ничего менять. И хотя родительские собрания и проводятся во всех других школах, им явно не место здесь.

Имоджен сидела с полуоткрытым ртом, изо всех сил пытаясь сдержать рвущийся наружу гнев.

— Оправдать мое присутствие… С какой стати я должна чувствовать необходимость оправдывать свое присутствие здесь?

Констанс смахнула невидимую пылинку со своего платья.

— Я думаю, это очевидно.

Имоджен поднялась на ноги и уставилась на Констанс, сдерживаясь из последних сил.

— А теперь слушайте сюда! Я имею такое же право находится здесь, как и вы, и мои уроки являются такими же важными, как и ваши!

— И все же вы единственная, кто чувствует необходимость стоять там и орать на меня, будто обычная торговка рыбой. Я бы сказала, что это несомненный признак неуверенности, — отрезала Констанс.

Начинающаяся ссора была прервана появлением мисс Бэт. Она вошла в комнату, что-то тихо напевая себе под нос.

— Добрый день, — просияла она, глядя на женщин и совершенно не обращая внимания на грозную атмосферу, витающую в воздухе, и направилась к своему стулу, на котором лежало ее вязание.

— Прошу прощения, — слегка кивнула Констанс и, развернувшись на каблуках, стремительно вышла из комнаты, громко захлопнув за собой дверь.

Имоджен несколько мгновений тупо смотрела на закрытую дверь, а потом упала в кресло, скрестив руки на груди. Мисс Бэт оторвалась от вязания и посмотрела на коллегу.

— Что-то не так?

Имоджен сделала несколько глубоких вдохов, попытавшись обуздать свою ярость.

— Это все та женщина, — прошипела она сквозь стиснутые зубы. — Почему она всегда отказывается от всего, что я предлагаю?

Давина склонила голову на бок, будто рассматривая эту ситуацию.

— Не позволяйте Констанс достать вас, — наконец посоветовала она. — Она просто против всего, что даже случайно может привести девочек в хорошее настроение.

— Но она назвала меня неуверенной! — голос Имоджен дрожал от гнева. — Меня! А сама? Она единственная, кто боится идущего вперед прогресса! Дай ей шанс, и я уверена, что она провела бы остаток своей жизни в гордом одиночестве, полностью изолировав себя от современной техники!

Давина нервно улыбнулась, невольно глянув в сторону шкафа, будто бы соображая, следует ли ей спрятаться в укрытие, или нет. Подобные столкновения в столь ранний час ей очень не нравились. Имоджен перехватила ее взгляд и попыталась успокоиться.

— Я знаю, что она заботится об интересах девочек в школе, но бывают моменты, когда она просто выводит меня из себя. — Имоджен наклонилась вперед, и ее внимание полностью сосредоточилось на Давине. — Вы находитесь в школе Кэкл уже очень долго, не так ли?

— Спрашивать у ведьмы о ее возрасте очень невежливо, — Давина взволнованно стянула шаль с плеч.

Имоджен подняла руки, пытаясь убедить коллегу, что она и не думала грубить.

— Мне просто интересно, были ли вы здесь, когда в школу пришла Констанс. Ведь она живет здесь уже много лет, правда?

Давина подозрительно посмотрела на Имоджен, будто решая для себя, стоит ли говорить правду.

— Она очень быстро приспособилась к школьной жизни, — ответила она наконец. Имоджен наклонилась еще ближе, не желая пропустить ни одного слова.

— Какой она была, когда пришла сюда? Она же не всегда была такой строгой и столь категорично настроенной против перемен?

Давина опустила взгляд на свои колени, обдумывая этот вопрос.

— Вы знаете, я не могу вспомнить, — наконец призналась она, наблюдая как Имоджен уныло откидывается на спинку стула. — Вам действительно интересно это?

Имоджен пожала плечами.

— Она всегда первой нападает на меня, когда я предлагаю какую-нибудь идею. Мне просто интересно, какой она была, когда только приступила к работе.

Давина оглядела комнату, как будто проверяя, нет ли кого поблизости. Убедившись, что они с Имоджен здесь одни, она поманила коллегу вперед.

— У мисс Кэкл наверняка есть записи в ее кабинете.

Имоджен вздохнула.

— Я не хочу расстраивать мисс Кэкл, и не думаю, что Констанс позволила директрисе хранить какую-либо информацию о себе.

Давина тоже вздохнула.

— Я думаю, вы правы, — сказала она, возвращаясь к своему вязанию. Тишина в комнате вновь наполнилась стуком спиц. — Единственная, у кого могут сохраниться подобные записи, это Беатрис из СВУ, — вдруг объявила она.

Имоджен с трудом подавила вздох разочарования. Получение информации от Давины всегда было непростым делом.

— Кто такая Беатрис и что такое СВУ?

Давина опустила вязание на колени и закатила глаза, давая понять, что не может поверить в невежество Имоджен.

— Беатрис — это моя хорошая подруга. Мы учились вместе до того, как я приехала сюда. А СВУ — это Современный Ведьмовской Университет. Не каждый, кто поступает в СВУ, в итоге получает диплом. Вы знаете, обучение там достаточно жесткое.

Имоджен задумчиво прикусила губу.

— Вы думаете, Беатрис могла бы посмотреть эти записи…

— Ну, конечно, Беатрис может! — резко ответила Давина на вопрос Имоджен. — Она может пойти куда захочет: в библиотеки, учительскую, в туалеты. Она уважаемый член коллектива, а не какая-то сопливая студентка!

Имоджен вздохнула.

— И что же, вы думаете, она может посмотреть эти записи для меня?

Давина зажмурила глаза.

— Вы хотите проверить Констанс?

Имоджен хмуро взглянула Давине в лицо.

— Нет, если вы думаете, что это плохая идея… — начала она с опаской.

— Плохая идея? Плохая идея? — повторила Давина эхом, в то время как ее лицо расплывалось в широкой ухмылке. — Я думаю, это потрясающая идея! — Она вскочила на ноги и ее вязание свалилось на пол. Схватив Имоджен за руки, она заставила подняться и ее. — Это будет чудесно. Мы узнаем, какой была «маленькая мисс всевластие» до того, как попала сюда!

Имоджен дала Давине покружить себя по комнате, задаваясь вопросом, не совершила ли она большую ошибку.

Милдред смотрела в учебник, лежащий напротив нее, и в который раз пыталась понять, что же там написано. Она поймала себя на том, что уже несколько раз перечитывает абзац про оптимальные погодные условия для сбора белены, совершенно не воспринимая смысл написанного. Каждый раз, как она доходила до третьей строки, где говорилось о давлении в атмосферных фронтах, ее мозг просто отключался, начиная думать о предстоящем родительском собрании, а не о заданных уроках.

Девочка тряхнула головой, пытаясь очистить свои мысли. Ведь на следующий день предстоял очередной тест по зельеварению, и думать надо было о нем, а не о родительском собрании. Да, и снова получить от Х-Б неудовлетворительную оценку совершенно не хотелось. За все те дни, что прошли с того момента, когда им объявили о предстоящем мероприятии, с ней, казалось, происходили одни неприятности. Сначала был инцидент с увеличивающим зельем и жабой, а потом небольшое происшествие с зельем невидимости. Х-Б тогда просто вышла из себя, когда зелье пролилось на плащ, а Милдред даже не смогла его увидеть, чтобы все исправить. Но девочка знала, что должна выполнить задание утром… Если плащ появится снова.

Тихий стук в дверь заставил ее оторваться от учебника.

— Войдите, — сказала она, радуясь, что появился еще один повод отвлечься от занятий.

Дверь с тихим скрипом отворилась, и в комнату вошла Мод.

— Ты уже закончила с заданием?

Милдред застонала и опустила глаза вниз на толстый учебник, лежащий на кровати. Если до конца быть честной с самой собой, то она не была уверена, что будет когда-либо полностью готова по зельеварению. Так же быстро, как она читала, прочитанное испарялось из ее головы. Девочка со стуком захлопнула тяжелую книгу, потревожив Табби, который лежа на кровати, положил на учебник голову. Кот обиженно посмотрел на свою хозяйку, а потом принялся вылизывать лапу. Милдред погладила его по голове, а потом приглашающе кивнула Мод на место рядом с собой. Подруга примостилась на краешке кровати, и Милдред сразу же отметила ее несчастное выражение лица.

— Что случилось?

— Мои родители не собираются приезжать на собрание, — мрачно ответила Мод. — Мой отец уехал по делам бизнеса, а мама поехала с ним. — Она наклонилась и почесала Табби за ушами. — А я не хочу быть единственной, чьи родители не приедут!

— Ну, я сомневаюсь, что мисс Кэкл сможет пригласить всех родителей, — улыбнулась Милдред, — ведь все мы знаем, что Х-Б вырастили в пробирке!

Мод тяжело вздохнула, и Милдред поняла, что ее попытка пошутить не увенчалась успехом.

— Мне жаль, — искренне сказала она подруге. — Я действительно хочу, чтоб твои родители смогли приехать. Мне нравится твоя мама.

Мод подозрительно посмотрела на Милдред.

— Даже когда она заставляет тебя выучить заклинание, прежде чем ты получишь десерт?

Милдред улыбнулась, вспомнив тот случай, когда она приезжала на пару дней в гости к Мод.

— Даже когда заставляет выучить заклинание до десерта, — подтвердила она, виновато поглядывая на подругу. — Твоей маме удалось свести то пятно?

Мод кивнула.

— Ей понадобилось несколько попыток, но я напомнила, что тут есть и ее вина. Не стоило просить нас использовать магию для бытовых вещей.

Милдред хмыкнула. Приятно было осознавать, что семейство Муншайн не обижается на нее за тот случай.

— Я и не думала, что заварной крем может быть таким приставучим! — призналась она.

Мод улыбнулась, вспоминая ту ситуацию. Когда Милдред приехала в гости, Мод понадобилось несколько дней, прежде чем она смогла объяснить матери, что ее подруга не из магической семьи, и следовательно, не впитывала магию с рождения. Но она не думала, что ее мама до конца осознала это. Миссис Муншайн никак не могла понять, почему Милдред не знает те маленькие хитрости и заклинания, которые дети из магических семей узнают с рождения.

— У меня есть идея, — прервал голос Милдред мысли Мод. Та подняла глаза и увидела, что подруга улыбается ей.

— Что за идея? — спросила она, стараясь, чтобы ее голос не прозвучал испуганно, потому что общаясь с Милдред в течение двух лет, было трудно не испытывать хотя бы легкое беспокойство, всякий раз, как она говорила о своих идеях.

— Почему бы тебе не стать на один вечер дочкой моих родителей? — с энтузиазмом предложила Милдред. — Вы уже не раз встречались, и я знаю, что ты им нравишься.

— Но ведь так нельзя, — ответила Мод, которую втайне порадовала эта мысль.

— Конечно, можно, — настаивала Милдред. — Я пошлю им письмо, чтоб они были в курсе… Или мы могли бы попытаться улизнуть в деревню, чтобы я могла им позвонить.

Мод подняла руки.

— Я думаю, письмо будет более надежным вариантом. Ты же не хочешь попасться учителям, получить взыскание и пропустить родительское собрание?

— Ну, хорошо, — согласилась Милдред. Тяжело вздохнув, она снова обратила свое внимание на учебник зельеварения. — А ты не хочешь помочь мне с заданием?

Мод улыбнулась.

— Дай-ка сюда книгу. Давай посмотрим, что тут можно сделать.

* * *

— Это просто ужасно! — жаловалась утром Энид своим подругам, сидя за завтраком. — Я получила письмо от родителей, и они очень заинтересовались этим родительским собранием. Они думают, что это «отличная идея»! — Энид пальцем сделала кавычки в воздухе.

— Что же тут ужасного? — спросила Мод, медленно перемешивая кашу в тарелке перед собой. — Я бы хотела, чтобы мои родители нашли время приехать.

— Да, но твои родители не притащили бы с собой своевольного семилетнего братца!

— А-а, — Мод поморщилась, стараясь заставить ложку стоять в каше. — Так тебе не удалось убедить их, что брата не пустят?

— Очевидно, нет.

— Что же ты им сказала? — поинтересовалась Мод. Она была в курсе, что Энид крайне не желает, чтоб ее родители привезли на собрание ее младшего брата, и у нее даже был план, но та никогда не делилась подробностями.

— Я сказала моим родителям, что Х-Б ест маленьких мальчиков или превращает их в жаб.

Милдред издала смешок и долю секунды спустя хмурая мисс Хардбрум материализовалась рядом с ней. Легкомыслие, с каким девочки вели себя за столом, было одной из тех вещей, которые она терпеть не могла.

— Что же такого забавного ты нашла в утренней каше? — холодно спросила она. — Может, ты увидела особый комок, напоминающий нечто забавное? Или наконец-то доделала задание по зельеварению, которое я дала еще на прошлой неделе и наконец-то шутя сварила зелье смеха?

— Нет, мисс Хардбрум… То есть, да, мисс Хардбрум. — Милдред начала заикаться. Х-Б всегда могла заставить ее чувствовать себя не в своей тарелке. — Я хочу сказать, что мне все-таки удалось закончить зелье смеха. — Милли подняла глаза на учительницу и с трудом сглотнула. — Оно находится в моей комнате.

— Надо же! А я была уверена, что оно в твоей тарелке!

— Простите за этот смех, мисс. Просто Энид сказала кое-что забавное… — Милдред почувствовала, как ее сердце упало, едва только она закончила фразу. Она, конечно, не хотела втравливать Энид в неприятности, но Х-Б, с ее вечно недовольным видом просто заставила ее так сказать.

Мисс Хардбрум обратила свое внимание на Энид.

— И что же ты такого сказала, что вызвало у Милдред этот истеричный смех?

— Ничего такого, — быстро ответила Энид.

Учительница снова переключилась на Милдред.

— Милдред, я два года имею несчастье знать тебя и не могу припомнить ни одного инцидента без твоего участия! Ты смеялась над неудачей твоей одноклассницы, когда та пела песню «Жабий глаз», и смеялась на прошлую пасху над Верховным волшебником, когда порыв ветра зашвырнул его мантию ему на голову.

Мисс Хардбрум оглядела каждую девочку, сидящую за столом, будто проверяя, не смеется ли еще кто-то. Она заметила, что Джадо изо всех сил пытается сохранить серьезное выражение лица.

— Джадо Велли, если ты не уберешь эту улыбку со своего лица, то будешь писать строчки до конца дня!

Убедившись, что Джадо передумала веселиться, она снова вернулась к Милдред.

— Мне стоит продолжать?

— Не стоит, — ответила Милдред таким серьезным тоном, на какой была способна. Образ Верховного волшебника с мантией на голове прочно засел в ее мозгу, и она никак не могла избавиться от него.

— Тогда, может, ты сделаешь мне одолжение и расскажешь, что же было причиной твоего смеха пару минут назад.

Милдред огляделась в поисках вдохновения.

— Я просто… ну… это было…

Мисс Хардбрум закатила глаза и подняла руку.

— Вижу, тебе сложно вспомнить причину. Возможно, тебе было бы полезно потратить час вечернего времени, сидя в лаборатории за написанием двухсот строчек «Я не должна громко смеяться, находясь в школьных помещениях».

Констанс снова оглядела остальную группу девочек.

— Желает ли кто-то присоединиться к Милдред? Нет? Хорошо. А теперь я не хочу слышать ни звука от любой из вас!

Удовлетворенная тем, что порядок был восстановлен, она сложила руки на груди и исчезла.

— Спасибо, Милли, — язвительно сказала Энид. — Ты чуть не подставила меня!

— Прости, — виновато сказала Милдред.

— Но тебя же не наказали, — заметила Мод.

— Это да, — согласилась Энид. — Но нам стоит быть поосторожнее. Я думаю, Х-Б ищет какой-нибудь предлог, чтобы отменить родительское собрание.

— Почему ты думаешь, что она против этого? — спросила Руби. — Ведь это ее шанс рассказать родителям именно то, что она о нас думает.

— Верно, — кивнула Энид. — Но ведь в это время в школе не будет порядка и спокойствия, не так ли? Тут будут и ученики, и родители.

— И в школе будет много мужчин, — напомнила Милдред. — Интересно, что она собирается сделать с нашими папами?

— Превратить в жаб? — смеясь предположила Мод, и остальные к ней присоединились.

* * *

Амелия взяла одно из приглашений, которые будут разосланы родителям учениц. Она гордо улыбнулась, оглядев фирменную карточку. Ей пришлось признаться самой себе, что было очень приятно видеть название своей школы, напечатанное на куске картона. Для своего собственного спокойствия она снова перепроверила всю напечатанную информацию. Директриса готова была вечность мучить мисс Дрилл, подбирая идеальную формулировку. Конечно, она знала, что ученицы уже сообщили родителям о предстоящем собрании, но хотела, чтобы все было идеальным. Амелия считала, что рассылка персональных приглашений продемонстрирует всю серьезность предстоящего мероприятия.

Резкий стук в дверь отвлек ее от чтения.

— Входите, Констанс, — пригласила Амелия, уверенная что ее заместительница не будет долго стоять за дверью. Спустя мгновение дверь открылась, и Констанс переступила порог.

— Я принесла вам копии предварительных оценок второклассниц, как вы и просили. — Ее тон ясно дал понять, что именно она думает об этих оценках.

Амелия нахмурилась, глядя, как ее коллега идет через всю комнату и опускает листы ей на стол. Она думала, что Констанс хотела бы спросить, откуда директриса узнала, кто именно был за дверью, но будучи такой, какой есть, Констанс не спросила бы об этом, даже если бы не догадывалась, как это было сделано.

— Это те самые карточки, из-за которых мне пришлось ехать в типографию Хоррокса?

Амелия подняла глаза и увидела что Констанс держит одну из таких карточек так, будто это было что-то неприятное.

— Они того стоят, — парировала Амелия, обещая себе не ввязываться в спор по этому поводу.

— Что за дворяне? — голос Констанс сочился сарказмом.

— Что?

Констанс выпустила карточку, и та, скользнув между ее пальцами, упала на стол.

— Согласно этому приглашению, вы предлагаете родителям возможность посмотреть на работу их детей и вместе с дворянами подискутировать над вопросами.

— Что? — Амелия схватила брошенную карточку, тщательно читая написанное. На ее лице отразился ужас, когда она заметила две орфографические ошибки. — Но это невозможно, — запротестовала она. — Мой текст корректировали, прежде чем отправить в печать!

Констанс взяла другую карточку. Подойдя к окну, она посмотрела карточку на свет. Амелия же пребывала в шоке, уныло глядя на карточку в своей руке, и не следила за действиями заместительницы.

— Это катастрофа, — скорбно сказала директриса. — У нас нет времени, чтобы заказать их перевыпуск, и я не могу отправить их такими, какие они есть.

— Конечно, не можете, — согласилась Констанс. — Если бы это была ошибка типографии, то действительно получился бы неприятный инцидент.

— Что? — Амелия повернулась в своем кресле и уставилась на Констанс, которая все еще рассматривала карточку.

— В оригинале никаких ошибок не было, — спокойно заявила Констанс расстроенной директрисе.

— Я об этом и говорю, — сказала Амелия.

— Но оригинал немного подкорректировали, прежде чем передать в печать, — продолжила Констанс, игнорируя удивление мисс Кэкл.

— Что?

Констанс закатила глаза, так как мисс Кэкл в который раз отреагировала на ее слова именно этим вопросом. Если бы какая-нибудь ученица имела неосторожность ответить ей в такой манере, то просидела бы в лаборатории, трудясь над написанием двухсот строчек, объясняющих, что английский язык богат и разнообразен, и дает возможность не реагировать на каждую фразу вопросом «что?».

Как будто понимая, что вступила на опасную почву, Амелия поправилась:

— Какие изменения?

На миг на лице Констанс появилась самодовольная улыбка.

— Думаю, что какая-то предприимчивая ученица могла поэкспериментировать с изменяющим заклинанием. — Она снова подняла карточку к свету. — И должна признать, что это довольно хорошая работа.

Амелия поправила очки на переносице и повторно осмотрела карточку, которую держала в руке. Ей пришлось признаться, что она не заметила каких-либо признаков подделки, магической или обычной.

Констанс опустила карточку и повернулась к Амелии.

— Вы позволите мне все исправить?

Амелия скосила глаза, вновь попытавшись почувствовать присутствие магии.

— Если вы знаете, какие именно изменения должны быть сделаны.

— Естественно, — ответила Констанс таким тоном, будто предполагала, что каждый должен быть в состоянии определить, в чем именно кроется проблема.

Проигнорировав тон, Амелия подняла голову и встретившись с Констанс взглядом, дала понять, что ее заместительница может приступать.

Констанс взяла карточки в руки и, сложив их стопочкой, приготовилась к работе.

Амелия пристально смотрела на стопку приглашений, с которых стирались все следы чужой магии. Она даже затаила дыхание. Применять такую магию было непросто. Чуть перестараешься, и чернила полностью исчезнут с карточки. Через несколько секунд она шумно выдохнула, наблюдая, а тем, как текст на карточке возвращается к своему первоначальному состоянию.

— Я просто удивляюсь, что за предприимчивая юная ведьма сочла возможным попробовать такое, — сказала Констанс.

Амелия пожала плечами.

— Я не знаю, кому могло понадобиться делать это.

— Почему ученицам нравится применять заклинания, которые они применять не должны? — начала Констанс. — Они делают это, чтобы поэкспериментировать или произвести впечатление на друзей? — Она ненадолго замолчала, чтобы убедится, что мисс Кэкл понимает сказанное, и продолжила: — И кто в школе Кэкл всегда старается произвести впечатление на своих друзей?

— Я не думаю, что в этом виновата Милдред Хаббл, — запротестовала мисс Кэкл.

— Я говорила вам, что на днях поймала ее в коридоре, препирающейся с Этель Хэллоу? — спросила Констанс, но мисс Кэкл не поддалась на это.

— Вы сами сказали, что заклинание изменения было сделано очень хорошо. Я могу заверить вас, когда я видела это заклинание в исполнении Милдред, результаты были менее чем удовлетворительными.

Констанс хмыкнула в ответ и отвернулась к окну.

— Так что же мы будем делать с этим? — наконец спросила она.

Несколько мгновений мисс Кэкл выглядела озадаченной.

— Я думаю, что мы просто оставим все как есть. В конце концов, никакой ущерб школе не был нанесен.

— Никакой ущерб не был нанесен! — Амелия вздрогнула, когда голос Констанс взлетел на октаву. — Никакого ущерба! — продолжала бушевать заместительница. — Это была попытка саботировать проведение собрания, а вы думаете, что это не заслуживает расследования?

Амелия вздохнула. Когда Констанс говорила на подобные темы, с ней трудно было спорить. Но через секунду директриса внутренне улыбнулась. Если быть честной, спорить с Констанс всегда было нелегким делом, независимо от темы.

— Я думаю, что главное заключается в том, что мы… Вы, — поправила она себя, услышав судорожный вдох своей коллеги, — вы заметили ошибку и во всем разобрались. Мне кажется, что делая из этого проблему, мы только повеселим виновника.

Выражение на лице Констанс явно давало понять, что она думает о своей коллеге.

— Раз кто-то пытается сорвать родительское собрание, будет разумно, если все будут начеку, — сказала Констанс. — Они непременно попробуют снова.

— Не думаю, что кто-то может быть против родительского собрания… — сказала Амелия и осеклась, вспомнив, с кем именно разговаривает.

— Кажется, в этой школе есть девочки, которым не нужен повод, чтобы причинять неприятности. Эта способность следует за ними повсюду, как неприятный запах. — Заметив, что ее слова не производят на Амелию впечатления, она добавила: — Я буду следить за девочками в ближайшие дни. Один неверный шаг, и они пожалеют, что родились на свет!

Амелия прикрыла глаза и сделала глубокий вдох. Несмотря на подавленное настроение, она ощутила некую жалость к виновнице происшествия.

Констанс заняла свое привычное место в лаборатории зелий и уставилась на второклассниц. Все они испуганно вздохнули и молча подобрались, стараясь не сутулиться сидя за партами. В ее классе все стандарты дисциплины соблюдались строжайшим образом.

— Добрый день, девочки! — поздоровалась учительница. — Прежде чем мы начнем наш урок, я хотела бы поговорить с вами о предстоящем родительском собрании. — Услышав шепотки в классе, Констанс подняла руку.

— Когда я сказала, что хочу поговорить, я имела в виду, что говорить буду я, а не то, что вы все начнете шептаться, словно младшая группа школьников! — она сурово оглядела девочек, и через несколько мгновений в классе воцарилась гробовая тишина. — Спасибо. Итак, я узнала, что есть одна ученица или группа учениц, которые предпочли бы, чтобы родительское собрание не состоялось. — Констанс наклонилась и положила локти на стол с суровым выражением лица. — Независимо от вашего личного мнения о родительском собрании в стенах этой школы, пытаться сорвать его — это неприемлемое поведение! — Она замолчала, снова оглядев класс, и убедилась, что установила зрительный контакт с каждой девочкой. — Я ясно выразилась?

— Кто пытается сорвать родительское собрание? — слегка ошеломленно спросила Мод.

— Это не важно, Мод Муншайн, — ответила ей Констанс. — Важно то, что мы узнали об этом и не собираемся с этим мириться. Это ясно?

— Да, мисс. — Мод сжалась на стуле под пронзительным взглядом учительницы зелий.

Констанс обвела глазами класс, убедившись, что все понимают серьезность ситуации.

— Хорошо. — Она выпрямилась и повернулась к доске. — Я надеюсь, что вы все прочитали в пятой главе о том, как перемещать небольшие объекты при помощи транспортного зелья? Этим мы сегодня и займемся.

* * *

— Что вы думаете о том, что сказала Х-Б? О том, что кто-то пытался саботировать родительское собрание? — спросила Мод, когда после уроков девочки собрались в комнате Милдред.

Милдред дернула свои косички, пытаясь сформулировать мысль.

— Я не заметила никаких доказательств того, что кто-то пытается сорвать собрание, — сказала она наконец.

— Да, и кому это надо? — спросила Джадо, устроившись на кровати Милдред. — Это выглядит так, будто кто-то этого боится.

— Но ведь они не могут сказать нашим родителям ничего такого, что уже не написали бы в школьном отчете, — заметила Энид, стоя прислонившись к стене со скрещенными на груди руками.

Мод повернулась к ней со слегка озадаченным выражением лица.

— Ты ведь была против родительского собрания! Ты говорила об этом на завтраке, — напомнила она. — Ты единственная, кто считал, что это будет ужасно!

— Я просто не хочу, чтобы мои родители притащили вместе с собой младшего брата, но я никогда бы не сделала ничего такого, чтобы родительское собрание отменили, — возразила Энид.

— Правда? — не поверила Мод. — А кто же применил заклинание на волейбольные мячи, чтобы попытаться выиграть? И кто смылся со дня рождения мисс Кэкл в свою первую неделю пребывания здесь?

— Это совсем другое, — сказала Энид, с хмурым выражением лица, отходя от стены. — Я сказала, что не делала этого и не шутила. Ты хочешь сказать, что я вру, Мод Муншайн?

— Я уверена, что Энид здесь ни причем, — попыталась разрядить ситуацию Милдред, прежде чем она вышла из-под контроля. — Ты же знаешь это, Мод.

— Конечно, знаю, — ответила Мод, которая была удивлена столь бурной реакцией Энид. — Я просто подумала, что это один из ее розыгрышей. — Она улыбнулась подруге. — Я не хотела тебя обидеть.

Энид хмыкнула, принимая извинения.

— Ты тоже извини меня, Мод. Просто я немного на взводе в связи с тем, что мои родители приезжают в школу. — Она посмотрела на остальных. — Но это не значит, что я попытаюсь сорвать родительское собрание.

— Но мы так и не нашли ответа на вопрос, кто же… — Милдред осеклась, вдруг осознав, что совершенно не представляет, что же именно было сделано. — Кто совершил то, на что намекала Х-Б на уроке.

— Может, это была Этель? — предположила Энид, но тут же покачала головой, отвергая эту мысль. — Забудьте, что я сказала. Если и есть такой человек, который захочет продемонстрировать родителям свое школьное превосходство, то это Этель.

Мод закатила глаза.

— Это будет невыносимо! Она будет сновать вокруг весь вечер, громко говоря о всех своих родственниках, которые учились в этой школе.

— Я собираюсь попробовать держать моих родителей подальше от нее, — призналась Милдред. — Если мать Этель похожа на нее… — Милдред замолчала, так и не закончив мысль.

— А как же Сибил?

Все девочки повернулись к Джадо, которая лениво вертела между пальцами одну из ручек Милдред.

— А что с Сибил? — спросила Мод, когда стало ясно, что Джадо не собирается продолжать.

— Когда Сибил впервые появилась в школе, Этель прилагала все усилия, чтобы мы не узнали, что они сестры. Может, ей так же не хочется, чтобы и ее мать была здесь?

— Ты думаешь, что мать Этель может быть такой же плаксой, как Сибил? — задумчиво спросила Энид. — Если это правда, тогда, может, это Этель хочет сорвать собрание? Надо за ней понаблюдать.

Девочки переглянулись.

— В любом случае, точно ничего неизвестно, — прокомментировала Милдред. — Я предлагаю нам всем не терять бдительности. Вдруг мы заметим что-то и сможем выяснить, кто это.

— И не допустить, чтобы этот «кто-то» сорвал родительский вечер, — согласилась Джадо, нечаянно выронив ручку, которая со стуком упала на пол.

— Не зная, кто это, мы не сможем его остановить, — заметила Руби, но Милдред покачала головой.

— Мы должны остановить его. Я действительно хочу, чтобы мои родители получили возможность приехать в школу. Я хочу показать им, насколько она отличается от той школы, в которой учились они. Я уже объясняла им это, но не думаю, что они действительно поняли.

— Не боишься, что одного взгляда на Х-Б в действии им будет достаточно, чтобы потребовать, чтобы ты перешла учиться в более привычное для них учебное заведение? — усмехнулась Энид.

Лицо Милдред расплылось в улыбке, когда она представила милую и дружелюбную Х-Б.

— Интересно, как мисс Хардбрум будет вести себя с родителями? Я не могу представить ее улыбающейся и приветливой.

Энид тоже улыбнулась.

— Куда вероятнее, что она забаррикадируется в лаборатории зелий и не выйдет оттуда, пока все не кончится.

— Фени сказала мне, что она поссорилась с мисс Дрилл из-за этого, — сообщила Джадо. — Она сказала, что проходила мимо учительской и услышала, как Х-Б говорит мисс Дрилл о том, что родительское собрание — плохая идея.

— Так, может, это Х-Б пытается сорвать встречу? — предположила Мод, но Милдред с ней не согласилась.

— Я не думаю, что она сделала бы что-то, что могло навредить школе. Не могу представить Х-Б, делающую что-то плохое.

— Если она сама нарушит школьные правила или нарушит кодекс ведьм, то это наверняка вызовет у нее короткое замыкание! — улыбнулась Руби

Энид усмехнулась.

— Боже, наверное, она была очень вредным ребенком. Держу пари, в школе она была такой же ябедой, как и Этель. Этакая «мисс я все могу и все умею»!

— А я не могу представить ее в чем-либо другом, кроме длинных черных платьев, — призналась Руби. — Вы можете представить себе Х-Б в школьной форме?

В комнате повисла тишина. Каждый пытался вызвать в своем воображении этот образ. Но через пару минут все дружно рассмеялись. В конце концов, Милдред сказала:

— Она должна быть черной. Я не могу представить себе, что Х-Б носит что-то, кроме черного цвета.

— Бедная мисс Дрилл, — сочувствующе сказала Мод, вспомнив то, что сказала Джадо. — Спорю, что Х-Б всегда отвергает все ее идеи.

— Х-Б отвергает все идеи, которые не являются ее собственными, — пробормотала Энид. — Мне кажется, была бы ее воля, и слово «веселье» вообще изъяли бы из словаря!

— Я удивлена, что родительское собрание все же собрались проводить, несмотря на то, что мисс Хардбрум категорически против этого, — сказала Руби. — Я бы не хотела быть там, когда ей сообщили об этом.

Джадо улыбнулась.

— Как вы думаете, мисс Кэкл применяет к себе какое-то защитное заклинание?

— Х-Б, похоже, дымилась от злости! — хихикнула Милдред. — Я думаю, мысль о том, что родители появятся в ее лаборатории, не приводит ее в восторг.

— И ты все равно не думаешь, что она захочет отменить вечер? — спросила Мод.

Милдред покачала головой.

— Я могу представить, как она стоит вся в черном, скрестив руки на груди и разглагольствует об уничтожении мира, но не могу представить, что она способна на такую вещь, как саботаж. Для Х-Б это что-то принципиальное.

— Думаю, ты права.

— Вы думаете, мы должны сделать что-то, чтобы выяснить, кто стоит за… за тем, что бы это ни было? — спросила Милдред. — Я не хочу, чтобы собрание отменили.

— А что мы можем? — удивилась Джадо. — Мы даже толком не знаем, что произошло!

— Ну, я думаю, что мы в любом случае должны быть очень внимательными.

— Ладно, ладно. — Мод улыбнулась и похлопала подругу по руке. — Мы будем держать глаза открытыми, и постараемся поймать нарушителя, пытающегося сорвать родительское собрание.

* * *

Имоджен уселась в самое удобное кресло в учительской и испустила долгий тяжелый вздох. Были времена, когда она ставила под сомнение мудрость решения научить упирающихся учениц координировать движения рук и ног. Она наклонилась и потерла синяки на голени, пообещав себе, что наденет защитный костюм в следующий раз, когда первоклассницы будут играть в хоккей.

Имоджен хотела было почитать последний номер журнала о туризме и спорте в Пиренеи, который прислал ей Серж, когда ей послышался какой-то шипящий звук. Она положила непрочитанный журнал обратно на стол и наклонилась вперед, пытаясь сообразить, что послужило источником шума.

— Сюда, — прошипел тихий голос.

Узнав в нем голос Давины, Имоджен обернулась и посмотрела на шкаф. Дверь шкафа была приоткрыта дюйма на три, и учительница пения махала рукой, подзывая ее.

— Что случилось, Давина? — Имоджен решила, что слишком устала сегодня, чтобы идти на поводу учительницы пения.

— Сюда, — повторила Давина, не желая покидать безопасного шкафа.

Имоджен тяжело вздохнула, сообразив, что едва ли сможет уговорить Давину покинуть шкаф. Сегодня у нее не было с собой салата из свежих фруктов или букета из георгинов. Чувствуя боль во всем теле, она заставила себя подняться на ноги и подошла к шкафу.

Дверь приоткрылась, и Давина высунула наружу нос. Она осторожно оглядела учительскую.

— Мы одни?

Имоджен обвела рукой комнату.

— Похоже, что так.

Давина приоткрыла дверцу еще на дюйм шире и еще раз оглядела комнату. Затем она ухватила Имоджен за руку и с силой втянула молодую учительницу физкультуры в шкаф.

— Что за… — Имоджен была застигнута врасплох действиями Давины и просто не успела ничего сказать, как оказалась вместе с Давиной в тесном шкафу.

— Ш-ш-ш! — прошипела учительница музыки, встретившись с недоумевающим взглядом коллеги. — И у стен есть уши!

— У меня нет на это времени, — запротестовала Имоджен, но Давина снова прервала ее.

— У меня есть кое-что про кое-кого!

Имоджен непонимающе покачала головой, пытаясь понять, что же Давина хочет сказать. Она уткнулась лицом в руки, пытаясь осмыслить то, что только что услышала.

— Не волнуйтесь, — попыталась успокоить ее Давина. — Это хорошие новости.

— Давина, — медленно проговорила Имоджен, сквозь стиснутые зубы. — Я понятия не имею, о чем вы говорите!

Давина посмотрела на Имоджен, как будто она была первоклассницей, которая не понимала, почему «Жабий глаз» был, пожалуй, одной из важнейших песен в мире.

— Моя подруга… Моя подруга Беатрис из ведьмовского университета… Вы помните, я вам говорила? Она считает, что мы можем получить на руки личное дело Констанс. — Давина потерла руки. — Там может быть что-то очень-очень важное!

Имоджен прикусила губу. С тех пор, как она впервые обсудила с Давиной эту идею, ей пришлось признаться, что она часто возвращалась к этой мысли. Если бы Констанс узнала, что они задумали, невозможно было сказать, что она могла бы сделать. Имоджен не хотела провести остаток своей жизни в образе лягушки. Она еще многого хотела добиться в жизни, чего невозможно было сделать с перепончатыми лапами и отсутствием больших пальцев.

— Вы действительно думаете, что нам стоит это делать? — высказала она свои опасения.

— Я думаю, что должна была это сделать еще несколько лет назад, — твердо заявила Давина.

Имоджен вздохнула.

— Все же я думаю, что мы должны быть очень осторожными.

— Вы думаете, что там будет что-то неприятное?

— Что?

— Может быть, вы правы, — продолжила Давина, не обращая внимания на то, что вконец запутала Имоджен. — Дело может быть очень большим и содержать множество страниц. А чем больше страниц, тем больше шансов порезаться. Вы знаете, бумага может больно ранить.

Имоджен снова вздохнула.

— Я говорю не о бумажных порезах. Мне просто интересно, действительно ли это хорошая идея или нет, — попыталась объяснить она. — Что, если Констанс узнает об этом?

— Пусть узнает, — громко объявила мисс Бэт, со стуком открывая дверцу шкафа. — Какое нам дело?

— Что вы делаете?

Имоджен застыла на месте, безошибочно узнав едкий тон Констанс. Она застыла на месте и молилась, чтобы учительница зельеварения не подошла ближе к шкафу. Это могло означать, что ей придется провести остаток каникул, запертой в тесном шкафу вместе с Давиной. Но, оставшись незамеченной, ей не пришлось бы объяснять, почему она оказалась в шкафу. Имоджен зажмурилась, ожидая, что будет дальше.

— Вы наконец-то решили оставить свой шкаф? — презрительно усмехнулась Констанс, глядя на то, как учительница пения изо всех сил пытается восстановить душевное равновесие. — Я не понимаю, как вам удается уместиться туда. Это все-таки невероятно неудобно для всех нас. Ведь каждому иногда требуются книги, хранящиеся там, кроме того, это крайне негигиенично.

Констанс в несколько шагов пересекла комнату и отворила другую дверцу шкафа.

— Я надеюсь, вы не заляпали медом мои… — Она замолчала, увидев Имоджен Дрилл, находящуюся в шкафу. Ее глаза округлились, будто она увидела нечто пугающее, — …книги, — тихо закончила она. Прищурившись, Констанс слегка склонила голову набок и глядела на свою коллегу с выражением недоумения на лице. Она открыла рот, собираясь что-то сказать, но быстро передумала.

— Вы не могли бы передать мне полдюжины желтых тетрадей? — спросила она Имоджен так вежливо, как могла. — Кажется, они находятся за вашим левым бедром.

Имоджен молча отодвинулась в сторону и дотянулась до тетрадей, которые просила Констанс. Отсчитав нужное количество, она подала их коллеге.

— Что-нибудь еще? — спросила она так спокойно, как только могла.

— Пока это все. — Не моргнув глазом, Констанс закрыла дверь и развернулась на каблуках.

Как только дверь учительской закрылась с характерным звуком несмазанных петель, Имоджен толкнула дверцу шкафа и, выбравшись наружу, опустилась прямо на пол, обхватив голову руками.

— Что теперь делать? — пробормотала она себе под нос. — Констанс подумает, что я спятила!

— Почему она должна так подумать, дорогая? — спросила Давина, потянувшись за горшком меда, который она поставила рядом с плакатом. — Я нахожу убежище в шкафу уже много лет, и никто не думает, что я какая-то странная.

Имоджен подняла голову и встретилась с Давиной взглядом. В это время та как раз сделала большой глоток меда из ярко-красного горшка. Учительница физкультуры тихо застонала, несколько секунд раскачиваясь взад вперед.

— Ну, что же, — наконец решительно сказала она, поднимаясь на ноги. — Мне нужно посмотреть те записи, Давина. Мне нужно найти какой-то компромат на Констанс Хардбрум.

— А ну-ка, девочки, — бодро сказала Имоджен, подгоняя второклассниц в сторону большого зала. Она слушала, как восхищенно бормочут девочки, и ее сердце слегка екнуло. Мисс Кэкл отменила тренировки по хоккею во второй половине дня и сообщила Имоджен, что она должна взять девочек и украсить большой зал для проведения родительского собрания.

Имоджен задавалась вопросом, почему любое отклонение от обычной школьной жизни приводит всех в такое волнение. Она могла понять учениц, которые были рады отмене уроков зелий или пения, но не понимала, почему они так радуются, упустив шанс провести день на свежем воздухе. Если бы перед Имоджен поставили такой выбор, она точно знала, что бы предпочла.

— Если вы не поторопитесь, то не успеете закончить до вечера, — предупредила она девочек, пропуская их в большой зал.

— Вау! — Милдред первая вошла в помещение и увидела груды цветной бумаги, мешок серпантина и целую гору воздушных шаров, которыми был покрыт пол. — Неужели это все из-за родительского собрания?

Имоджен не могла им помочь, но была заражена рвением Милдред.

— Конечно, — улыбнулась она и повернулась к остальному классу. — И вы те самые люди, которые должны превратить это место в нечто яркое и веселое.

— Здорово, — саркастически заметила Друзилла, входя в зал. — Я бы предпочла играть в хоккей!

— Это можно устроить, — не желая портить момент остальным, тихо предупредила Имоджен ученицу.

Этель толкнула Друзиллу в ребра.

— Заткнись, — прошипела она подруге. — Я тоже не понимаю, почему нас используют в качестве прислуги, но здесь в любом случае лучше, чем на холоде, так что не жалуйся!

— Вам нравится здесь, девочки? — вежливо осведомилась Имоджен.

— Да, мисс Дрилл. Спасибо, — ответила Этель за них обеих.

— Очень хорошо, девочки, тогда давайте приступим!

Весело болтая, девочки разбились на небольшие группки и приступили к украшению большого зала.

* * *

Милдред стояла, прислонившись к стене и восхищенно любовалась результатом своего труда.

— Что ты об этом думаешь? — спросила она Мод, когда та закончила украшать один из столбов и оглянулась.

— Ну, ничего себе, Милли, какая красота! — воскликнула Мод, оглядывая результат ее усилий. — Мне бы хоть половину твоего таланта!

Милдред улыбнулась.

— Не часто мне говорят подобное, — сказала она, оглядывая декоративные усилия Мод. — Твоя работа тоже смотрится очень хорошо.

Мод хмыкнула.

— Мы обе знаем, что это не так, — грустно улыбнувшись, сказала она подруге. — Твой столб выглядит просто великолепно, а мой так, как будто рядом произошел взрыв из серпантина и цветной бумаги!

Милдред подошла поближе, придирчиво оглядывая работу Мод.

— Может быть, если ты переместишь вот эти украшения немного влево… всего чуть-чуть…

Мод улыбнулась и чуть отошла в сторону, давая Милдред исправить тот беспорядок, который она устроила.

— Это выглядит просто замечательно, девочки!

Милдред и Мод обернулись и увидели мисс Дрилл, стоящую прямо за ними уперев руки в бока и разглядывающую украшенные столбы с улыбкой на лице.

— Спасибо, мисс, — хором ответили они, радуясь похвале.

— Я думаю, что родительское собрание будет крайне успешным, — сказала им Имоджен. — Похоже, совместная работа сближает! Это просто замечательно!

— Ну, кроме того, что кто-то пытался сорвать этот вечер, — заметила Милдред.

Услышав слова девочки, Имоджен нахмурилась.

— Ты сказала, что кто-то пытался сорвать родительское собрание? — спросила она.

Милдред вздрогнула.

— Мисс Хардбрум предупредила нас, что кто-то пытался… Ну, она не то что бы сказала, что случилось, но подразумевала, что кто-то сделал что-то такое, чтоб отменить его.

Имоджен сложила руки на груди и внимательно осмотрела обеих девочек.

— На вашем месте я бы не стала уделять слишком много внимания страхам Констанс Хардбрум. Я не могу представить, чтобы кто-то хотел отмены родительского собрания. Это же будет большой успех!

— Да, мисс, — согласилась Милдред. — Я действительно с нетерпением жду, чтобы показать это место моим родителям.

Имоджен задумчиво посмотрела на девочку.

— А мисс Хардбрум говорила о том, что конкретно случилось?

— Не говорила, — честно ответила Милдред, уже жалея, что вообще открыла рот.

— Ну, я уверена, что она просто заблуждается, — сказала Имоджен. — Наверное, просто хотела убедиться, что никто из вас не задумывает ничего такого.

Милдред смотрела на то, как мисс Дрилл отвернулась от них и медленно побрела прочь. Судя по всему, она напряженно размышляла о новостях, которые только что узнала.

— Зря я ей это рассказала, — призналась она подруге.

— Что сделано, то сделано, — спокойно сказала Мод. — Ты уже ничего не можешь с этим поделать. Но в конце этого дня мне хотелось бы быть мухой на стене в учительской. — Она замолчала, потому что ее внезапно поразила одна мысль. — И прежде чем ты спросишь, Милли, я ни за что не соглашусь помочь тебе превратиться в муху. За слежку за учителями тебя стопроцентно исключат!

— Я ничего такого не говорила, — запротестовала Милдред, но Мод покачала головой.

— Милли, да у тебя это на лице написано. Очень крупными буквами!

* * *

Давина открыла дверь учительской и, просунув голову в щель, оглядела помещение. Конечно, Констанс не часто приходила в учительскую в конце дня, но проверить все же стоило. Давина несколько раз оглядела комнату, прежде чем убедится, что она действительно пуста. Тогда она полностью открыла дверь и пригласила Имоджен войти.

— Констанс здесь нет, — заверила она коллегу.

— Как хорошо, — сухо заметила Имоджен. — Я уверена, что нам нет необходимости скрываться за дверной рамой, будто мы герои плохого шпионского фильма, снятого в шестидесятых годах.

Она шагнула мимо Давины в комнату и устроилась на одном из стульев, а затем снова обратила внимание на мисс Бэт.

— Есть какие-нибудь новости от Беатрис?

— Простите? — Давина резко подняла голову, как будто кто-то сказал что-то, что не должен был. Через мгновение она немного расслабилась и устроилась в кресле напротив и поманила Имоджен поближе. — На самом деле я слышала о ней прошлой ночью. Кажется, ее малыш Бобби очень болен.

— Что?

— Кажется, он сломал крыло.

Имоджен покачала головой. Она с трудом понимала, о чем Давина тут болтает.

— Я говорила о личном деле, — напомнила она. — Вы знаете, «дело»…

Давина покачала головой.

— Простите, Имоджен, но вы, похоже, совсем потеряли нить разговора. Я говорила о маленьком волнистом попугайчике Бобби, принадлежащем Беатрис. Он подрался с котом и немного пострадал.

— Не поймите меня неправильно, Давина, все это очень увлекательно, — Имоджен сделала все возможное, чтобы сдержать свой темперамент, — но я была уверена, что вы пригласили меня сюда, чтобы сообщить, возможно ли добыть личное дело Констанс.

— Ш-ш-ш! — Давина судорожно взмахнула руками перед лицом Имоджен. — Мы же не хотим, чтобы Констанс узнала о наших планах!

Имоджен тяжело вздохнула, и снизив голос до шепота, спросила:

— Ну, так что? Есть какие-нибудь новости?

— Если бы вы слушали, то я бы уже сказала! — ответила Давина, насупившись. — Я не желаю, чтоб меня перебивали!

Имоджен плотно сжала губы, давая понять, что Давина может продолжать.

— Беатрис заверила меня, что нашла нужное дело и отослала его с курьером, — сказала Давина, хлопнув в ладоши от восторга. — Уже завтра мы получим его!

Имоджен не смогла подавить усмешку, показавшуюся на лице.

— Завтра? — повторила она. — Это же замечательно! Это просто прекрасно! Это значит, что мы все узнаем еще до начала родительского собрания! — Имоджен вновь откинулась на стуле. — Ну что же, маленькая мисс Всевластие, теперь-то… — Имоджен осеклась, услышав характерный звук открывающейся двери. Она посмотрела в широко раскрытые глаза Давины, в которых плескалась паника, а потом удобнее устроилась на стуле, стараясь выглядеть расслабленной.

Войдя в учительскую, Констанс прищурилась. В воздухе повисла неловкая пауза. Констанс переводила взгляд с мисс Бэт на мисс Дрилл, которые с преувеличенным вниманием старательно разглядывали стены. Она негромко хмыкнула и пересекла комнату, подумав, что это хорошо, что ее боятся. Когда она была моложе, это был принцип Хекети Метлы — лучше, чтоб тебя боялись, чем любили. И Констанс сделала все, чтобы осуществить этот принцип в реальности.

— Скажите мне, если я вам помешала, — заметила она ледяным тоном, занимая свое обычное место за столом. Она понаблюдала за тем, как Давина и Имоджен смутились, изо всех сил стараясь выглядеть так, будто вовсе не сплетничали о ней. — Я полагаю, вы обе с нетерпением ждете грядущего события?

Имоджен помолчала несколько секунд, уверяя себя, что правильно поняла вопрос, прежде чем ответить.

— Если вы говорите о родительском собрании, то да. Я с нетерпением жду его.

— Ваше заявление абсурдно, мисс Дрилл. Я предполагала, что в вашем случае ничего не изменилось! — Констанс обратила свое внимание на Давину. — И вы, Давина, все еще уверены, что родители придут в класс, в котором вы так ничего и не сделали, и будут хвалить вашу работу?

— Я… Ну я… Я… — Давина начала заикаться, как и всякий раз, когда не знала, что сказать.

— Я рада, что мы выяснили это, — заметила Констанс с сарказмом. — Я, например, меньше всего хочу, чтобы группа людей вальсировала по коридорам, таращась на все, что мы делаем!

— Вам очень скучно, мисс Хардбрум? — тон Имоджен почти повторял тон ее коллеги. — Почему же вы ничего не сказали раньше?

Констанс на мгновение зажмурилась, а потом уставилась на молодую учительницу.

— Я так понимаю, вы несете ответственность за встречу в большом зале? Я имела несчастье заглянуть туда по пути в учительскую. Он выглядит так, как будто там обосновался цирк!

Имоджен уставилась на коллегу.

— Девочки провели весь день, трудясь над украшением зала. Не сочтите за дерзость, но не могли бы вы держать свою точку зрения при себе?

Констанс издала что-то среднее между смешком и фырканьем.

— Я так понимаю, они на самом деле гордятся этим… безобразием?

— Да, гордятся, — стояла на своем Имоджен. — И раз уж вы напомнили мне, Констанс! Милдред Хаббл рассказала мне о диверсии. И могу вас заверить, что любой саботаж будет подавлен, а нарушитель наказан!

Констанс оглядела Имоджен с головы до ног, с легким недоумением на лице.

— Ни о чем подобном мы не говорили. Мисс Кэкл решила, что не будет поднимать шум из-за попытки срыва родительского собрания. Хотя я ничего такого не обещала, так как не понимаю, почему юная нарушительница должна остаться безнаказанной!

— Нет, — возразила Имоджен, — я уверена, что если бы саботаж вообще имел место быть, то виновник уже висел бы вниз головой в большом зале, как предостережение для других!

— Вы, кажется, становитесь слегка истеричной, мисс Дрилл. Может это из-за того, что вы проводите много времени в тесном, безвоздушном шкафу?

— Послушайте меня, Констанс Хардбрум…

Констанс закатила глаза, а затем взглянула на Имоджен тем взглядом, которым обычно смотрела на Милдред Хаббл.

— Это действительно так необходимо, мисс Дрилл? Не знаю, как вы, а мне необходимо подготовиться к завтрашним урокам. А потому у меня нет времени стоять здесь и обмениваться оскорблениями. Так что прошу меня простить, но мне пора.

Имоджен понаблюдала за тем, как высокая женщина покинула комнату. Убедившись в том, что Констанс действительно ушла, она снова повернулась к мисс Бэт.

— Ну, спасибо за поддержку, Давина, — сказала она с сарказмом. — Вы могли бы хоть что-то сказать?

Давина сделала вид, что занята вязанием. Имоджен вздохнула. Конечно, ей хотелось бы иметь союзника в постоянных перепалках с Констанс, но она должна была признать, что мисс Бэт для этого совершенно не подходила.

* * *

Мод подняла голову и уставилась в темноту, пытаясь понять, есть здесь кто-нибудь, или это только ее воображение. Она знала, что должна была сейчас заниматься совсем другим. Девочка закатила глаза, вспоминая про домашние задания Х-Б, ожидающие, когда их выполнят, и прикусила губу. Она не знала, зачем согласилась на сумасшедший план Милдред, которая решила поймать нарушителя, желающего сорвать родительское собрание, но хотела бы сейчас оказаться в своей комнате и заниматься уроками, а не красться вместе с Энид и Милдред по темным коридорам.

— Я, правда, не думаю, что нам следует это делать, — шепнула она Милдред и внезапно остановилась как вкопанная.

Через несколько шагов Милдред поняла, что подруга больше не идет за ней и тоже остановилась.

— Что случилось?

Мод уперла руки в бока.

— Сколько раз за последние два года я говорила тебе, что мы не должны чего-то делать?

Милдред секунду смотрела на подругу, а затем пожала плечами.

— Я не знаю.

Идущая впереди Энид тяжело вздохнула, сообразив, что другие сильно отстали. Она резко развернулась и поспешила обратно, чтобы присоединиться к ним.

— Хватит вам обеим, — сказала она.

Мод сложила руки на груди.

— Но я хочу знать, — твердо сказала она Милдред. — Ты думаешь, я всегда говорю это?

Милдред снова пожала плечами.

— Ты просто более осторожная, чем я.

Мод плотнее сжала руки.

— Я скучная?

— Я этого не говорила, — быстро ответила Милдред.

— Но это так, верно? — Мод явно не нравились те выводы, которые она только что сделала. — Я всегда являюсь тем, кто говорит вам, что стоит делать, а чего нет… Я не уверена, что хочу быть голосом вашего разума!

— Так мы идем? — спросила Энид, не желая втягиваться в этот разговор.

— Ты вовсе не скучная, — сказала Милдред подруге так убедительно, как могла.

— Но разве я когда-нибудь делала что-то интересное независимо от вас?

Милдред прикусила губу, так как поняла, что не может дать немедленного ответа.

— Мы команда, Мод. Если бы тебя не было, то я, вероятно, не сделала бы и половину тех вещей, которые сделала!

Мод пристально рассматривала Милдред, пытаясь понять, серьезно ли та говорит.

— Так мы идем? — нетерпеливо прошипела Энид. — По времени мы уже должны вернуться наверх, а еще даже до зала не добрались!

Милдред сжала руку Мод.

— Если хочешь, мы поговорим об этом позже.

Мод молча кивнула, и они обе направились следом за Энид.

* * *

Скрытая тенью, Этель наблюдала за тем, как Милдред и ее подруги пробираются по коридору в сторону большого зала. Она точно знала, что они должны быть сейчас не в этой части замка, а спокойно готовиться к урокам в своих комнатах. У Этель же была причина находиться здесь. Мисс Бэт обратилась к ней и Друзилле с просьбой исполнить речевку на родительском собрании, и она была полна решимости добиться того, чтобы исполнение было идеальным. Мисс Кэкл согласилась освободить их от уроков пения, поверив, что в большом зале акустика лучше.

— Что это они задумали?

Этель повернула голову, услышав голос Друзиллы у своего уха.

— Держу пари, ничего хорошего!

— Думаешь, нам стоит последовать за ними? — спросила Друзилла в ответ на предположение Этель.

— Милдред наверняка втянет всех нас в неприятности, ты же знаешь, какая она.

Друзилла задумалась.

— А что, если это они хотят сорвать родительское собрание? Если это так, то мы должны поймать их с поличным! Тогда нас объявят героями!

Этель пришлось признаться самой себе, что это была соблазнительная идея, но она не хотела, чтобы Друзилла поняла это.

— Ты знаешь не хуже меня, что Милдред всегда находит способ уйти от неприятностей. Она всегда выходит сухой из воды.

— Но что, если это она и ее банда пытаются сорвать собрание? — не отступала Друзилла. — Я не хочу упускать эту возможность из-за того, что Хаббл-баббл и ее друзья думают, что могут решать за всех!

— Если за всем этим стоит Милдред, то у нее в любом случае ничего не получится. Мы все знаем, что она самая бесполезная ведьма в классе! — Этель схватила подругу за руку и потянула в сторону большого зала. — Пойдем, у нас не так много времени до отбоя.

* * *

Имоджен всегда думала, что ранним утром школа выглядит немного странной. Свет проникал в окна, разгоняя темные тени, которые, казалось, были неотъемлемой частью коридоров, но никогда не приносил с собой тепло. В этом месте всегда было холодно. Имоджен на мгновение остановилась, чтобы восстановить дыхание. Это утро было таким славным, что она решила выкроить время на пробежку перед завтраком. Она уже успела забыть, что тоже нуждается в отдыхе, и теперь стояла, прислонившись к холодной каменной стене, слушая, как воздух наполняет ее легкие.

Услышав какой-то шум, она повернула голову, стараясь определить его источник. Она пошла по коридору в ту сторону, но шум прекратился. Нахмурившись, Имоджен остановилась, спрашивая себя, может ли она просто проигнорировать это. Школа была полна необъяснимых вещей, и был большой шанс, что это просто была чья-то попытка пошутить. Женщина собралась было отправиться в свою комнату и принять душ, когда ее ушей достиг жалобный вой. Имоджен была совершенно уверена, что знает, кому он принадлежит, но должна была проверить, чтобы быть уверенной.

Перейдя на бег, она устремилась в сторону большого зала, откуда, судя по всему, и раздавались эти звуки. Открыв тяжелые деревянные двери, Имоджен вошла в помещение. В зале царил полнейший беспорядок. Аккуратно расставленные накануне стулья были раскиданы, а украшения из серпантина и цветной бумаги, порванные в клочья, валялись на полу вместе с подпрыгивающими от сквозняка воздушными шарами. Имоджен подняла глаза, все еще ища источник этих жалобных воплей, которые привлекли ее внимание.

Мисс Бэт стояла на сцене с куском серпантина в руке и выглядела очень несчастной.

— Что случилось? — наконец обрела голос Имоджен. Аккуратно переступая через горы хлама, она направилась к пожилой учительнице пения.

Мисс Бэт пожала плечами, выпустив из рук кусок серпантина, который плавно упал на пол.

— Кто мог такое сделать? — спросила она дрожащим голосом. Мисс Бэт изо всех сил пыталась справиться с бушующими эмоциями. — Еще вчера все было так красиво!

— Возможно, это был несчастный случай, — предположила Имоджен, надеясь, что сможет утешить явно расстроенную коллегу. — Я уверена, что никто из девочек нарочно не сделал бы ничего подобного. — Имоджен прошла сквозь груду порванной гофрированной бумаги и по ступенькам поднялась на сцену. С этого возвышения зал выглядел еще хуже. Имоджен почувствовала, как ее сердце упало. Она поняла, что очень мало шансов, что они успеют вовремя все исправить. Тем более что в местных магазинах больше не осталось запасов воздушных шаров и серпантина. Имоджен поняла это, когда накануне в магазине услышала вой, издаваемый маленьким ребенком, которому сказали, что все шары кончились. Крепко прижимая к груди пакеты с покупками, она сбежала из магазина, провожаемая злым взглядом родителей малыша.

— Это не был несчастный случай, — высказалась Давина, оглядывая царящий кругом беспорядок. — Это был саботаж!

— Вы думаете? — осторожно спросила Имоджен. — Но кто мог пойти на такое?

Давина пнула попавшийся под ноги воздушный шарик, и он одиноко покатился по сцене.

— Есть только один человек, который с самого начала был категорически против родительского собрания!

— Констанс? — Имоджен в недоумении подняла брови. — Я знаю, что она может быть очень жестокой, но даже она не стала бы делать ничего подобного.

Давина направилась к краю сцены.

— Я собираюсь пойти и поговорить с ней!

Имоджен смотрела, как мисс Бэт осторожно спускается вниз по лестнице, направляясь к выходу, и сильно сомневалась, что Констанс испугается, увидев перед собой воинственно настроенную Давину. Она мысленно составила список возможных подозреваемых, пытаясь понять, нет ли у кого-то дополнительных причин сорвать родительское собрание. Большинство учениц искренне ждали проведения этого вечера, и она не могла представить никого, кто противился бы этому.

Чем больше Имоджен думала об этом, тем больше осознавала, что единственный человек, который был категорически против, это Констанс. Она тряхнула головой, пытаясь отмахнуться от этой мысли. Учительница знала, что какой бы злой и жестокой не казалась Констанс, такая подлость была против ее природы.

Еще раз взглянув на разруху в зале, Имоджен покинула его следом за Давиной.

Мисс Хардбрум спокойно сидела в учительской, проверяя работы первоклассниц, и думала о том, что именно пошло не так на ее уроках. Тот факт, что целых две ученицы неправильно ответили на вопрос о том, входит ли белена в состав зелья исчезновения, крайне тревожил. Она тяжело вздохнула и решила посвятить этому занятию еще один урок. Открыв лежащий на столе ежедневник, Констанс перепроверила свой график. Даже несмотря на то, что планы на ближайшие три месяца надежно хранились в ее голове, она все равно считала, что перепроверить будет нелишним. Взяв карандаш, учительница рассеянно прикусила его кончик, пытаясь сообразить, на какое время лучше перенести этот урок.

Улыбнувшись, Констанс перенесла занятие на пятницу. Закрыв ежедневник, она собиралась уже вернуться к проверке тетрадей, но тут дверь учительской распахнулась, и мисс Бэт буквально ввалилась в комнату. Констанс удивленно смотрела, как Давина перемещается по комнате, стараясь держаться подальше от нее. Было очевидно, что Давина прилагает к этому все усилия, и Констанс рассудила, что должна проявить немного интереса к тому, что происходит.

— Вы что-то хотели, Давина?

— Как вы могли? — буквально выплюнула Давина.

Зажмурившись, Констанс ждала продолжения, чтобы понять, что происходит. Когда молчание затянулось, она махнула рукой в сторону Давины.

— Вы не могли бы предоставить чуть больше информации? А то мне довольно сложно понять, что вы имеете ввиду!

Давина была шокирована тем спокойствием, с которым Констанс сидела за столом и делала вид, будто ничего не произошло. Это было выше ее понимания. Она сжала кулаки и попыталась сформулировать свои мысли.

— Ммммм… Ээмммм… Мурпффф, — выпалила Давина, изо всех сил стараясь сдержать свой гнев.

Констанс цокнула языком. Добиться от Давины связных слов было сложно и в лучшие времена. Когда же она была в таком состоянии, это было почти невозможно. Констанс посмотрела на груду тетрадей, которые ей еще предстояло проверить.

— Мне жаль, Давина, но если вы не будете выражаться яснее, я буду вынуждена попросить вас оставить меня. Мне нужно закончить работу.

— Мррррмммм… эээээ… — Давина плюхнулась в кресло, которое было ближе всего к Констанс. Она наконец-то убрала платок, который держала у рта и помахала им в сторону коллеги.

Констанс нахмурилась. Она старалась быть терпеливой, но смотреть на это распространение микробов было выше ее сил.

— Если вы не уберете этот грязный платок от моего лица, я позабочусь о том, чтоб вы его больше никогда не увидели! Наверняка у вас найдется, чем разнообразить свой день, вместо того, чтоб приходить сюда и раздражать меня. Чем бы я вас не обидела, можете быть уверены, что мне жаль! — Она махнула рукой в сторону Давины. — А сейчас… Хорошего дня!

Давина чувствовала, что ее голова сейчас взорвется. Она не могла поверить в эту вопиющую наглость. Она вела себя так, как будто разгром в большом зале ее совершенно не волновал.

— Я собираюсь встретиться с мисс Кэкл и обо всем ей рассказать! — Давина наконец-то нашла в себе силы сформулировать мысль.

— Делайте то, что сочтете нужным, — поощрила ее слегка ошеломленная Констанс. — Я уверена, мисс Кэкл рада будет увидеть вас в вашем нынешнем состоянии.

Давина развернулась на каблуках и потопала к двери.

— И как вам только не стыдно? — она сердито шмыгнула носом, прежде чем выскочить из комнаты.

Констанс покачала головой, глядя вслед своей коллеге и все еще не понимая, что происходит. Но вспомнив, что у нее все еще много работы, она снова переключила свое внимание на тетради. Спустя пару минут дверь снова открылась и в учительскую вошла мисс Дрилл.

— Что на этот раз? — раздраженно спросила Констанс.

Имоджен огляделась по сторонам, пытаясь понять, где мисс Бэт.

— Вы видели Давину?

— К сожалению, да, — резко ответила Констанс. — Она вела себя крайне неадекватно.

— Что? — на мгновение Имоджен растерялась, но быстро восстановила самообладание. — Что же она сказала?

Констанс изумленно подняла брови.

— Сейчас попробую воспроизвести в точности… По-моему, «Ммммм… Ээмммм… Мурпффф». — После воспроизведения слов Давины она посмотрела на Имоджен.

— Это все?

Констанс закатила глаза.

— Я могу заверить вас, что ничего другого она не сказала. А если бы и сказала, боюсь, это было бы так же неразборчиво!

— Вот как? — Имоджен остановилась в дверях, решая, что делать дальше.

— Мне кажется, вы стали ее личным спутником в последние дни. Полагаю, вам будет интересно узнать, что в последний раз я видела ее выбегающей из этой самой двери и бормочущей что-то о мисс Кэкл. — Констанс снова вернулась к тетрадям. — Могу только представить тот восторг, который вызовет у мисс Кэкл появление Давины в ее кабинете!

Не получив ответа на свою реплику, Констанс подняла голову и осмотрелась вокруг. Она снова была одна в комнате. Тяжело вздохнув, женщина вернулась к своей работе. Были времена, когда ей казалось, что все остальные в школе совершенно спятили.

* * *

Когда мисс Бэт влетела в комнату, Амелия оторвалась от отчета, который читала. Женщину определенно трясло от волнения, и Амелия задавалась вопросом, кто же на этот раз довел Давину до такого состояния.

— Присаживайтесь, Давина, — она махнула рукой в сторону стула, надеясь, что у нее получится как можно быстрее успокоить учительницу пения. — Позвольте мне предложить вам стакан воды.

Давина пробормотала что-то невразумительное и рухнула на один из стульев. Амелия налила воду из стоящего на столе кувшина, пытаясь придумать как настроить мисс Бэт на спокойный разговор.

Она протянула Давине стакан, глядя на нее поверх очков.

— Теперь сделайте глубокий вдох и расскажите мне, что случилось.

Давина открыла было рот, чтобы рассказать то, что собиралась, но все, что у нее вышло — это невнятное бормотание.

Амелия тяжело вздохнула и сунула стакан Давине в руки.

— Сделайте глоток воды и постарайтесь успокоиться.

Давина яростно тряхнула головой, демонстрируя, что она само спокойствие. Она поднесла стакан к губам, но ее руки сильно дрожали, а потому она расплескала большую часть воды, так и не донеся ее до рта.

— Ммрумпппффффффф. — Отставив стакан, в котором почти не осталось воды, Давина попыталась начать говорить.

— Ммм, — Амелия взяла стакан и собралась было снова наполнить его, но оглядев мокрые бумаги на своем столе, передумала. — Только не торопитесь, Давина, — ласково сказала она. — Просто успокойтесь и расскажите мне, что произошло.

— Констанс Хардбрум, — понесло Давину. — Вот что случилось!

Амелия нахмурилась и откинулась назад в своем кресле, сцепив пальцы. Она призналась себе, что были времена, когда она думала, что Констанс была причиной большинства неприятностей в школе. Директриса уже сбилась со счета, сколько раз ей приходилось вот так сидеть, выслушивая жалобы на свою заместительницу. Большинство жалоб поступало от тех, кто не понимал, что Констанс видит мир в черно-белом свете. У нее была только одна правда, и кто не смог или не захотел это понять, просто не заслуживали внимания.

На мгновение Амелия обратилась мыслями ко всем учителям, поварам и другому персоналу, пытавшемуся работать в замке на протяжении многих лет. Никто из них не смог проработать тут больше нескольких дней, и в своих заявлениях называли Констанс главной причиной ухода.

Звук открывающейся двери вывел директрису из задумчивости. Она вздохнула, вспоминая то время, когда люди относились к ней с большим уважением, и постучав в дверь, сперва дожидались разрешения войти. Сейчас же всем казалось, что они имеют право в любой момент вломиться в ее кабинет. Амелия пожала плечами. Констанс предупреждала ее, что так и будет, если она продолжит политику «открытых дверей». Но директриса всегда думала, что «открытые двери» было образным выражением, а не буквальным. Она подняла голову и выдавила из себя улыбку, приветствуя Имоджен Дрилл.

— Я полагаю, вы пришли сказать, что Констанс сделала что-то, что расстроило вас?

— Нет… я… — Имоджен думала, что же ответить на вопрос мисс Кэкл, и спрашивала себя, что же рассказала ей Давина.

— Так может вы расскажете, что же такое важное стряслось, что вы обе врываетесь сюда, как будто школа находится в огне? — Амелия немного помолчала. — Это же не пожар?

Имоджен покачала головой.

— Это большой зал.

— Большой зал горит? — ахнула Амелия, взмахнув руками. — Нет времени рассиживаться! Мы должны убраться отсюда!

Имоджен подняла руки, пытаясь успокоить мисс Кэкл.

— Большой зал вовсе не горит.

— А зачем же тогда вы так сказали? — потребовала ответа Амелия.

— Я этого не говорила, — запротестовала Имоджен.

— Это Констанс! — выплюнула Давина.

Амелия изо всех сил пыталась сохранить нить разговора.

— Констанс сказала, что большой зал горит? — спросила она с ноткой отчаяния в голосе. — Когда она это сказала?

Имоджен обхватила руками голову.

— Большой зал не горит, — сказала она так спокойно, как только могла. — Ничего не горит…

— Кроме кухни миссис Тапиоки, — добавила Давина.

— Кроме кухни миссис Тапиоки, — повторила Имоджен.

— И конечно, всех этих котлов в лаборатории зелий.

— И котлов в лаборатории зелий… — Имоджен поняла, что делает, и заставила себя перестать повторять то, что говорила Давина. Она пристально посмотрела на Давину, которая выглядела очень расстроенной.

— Мы хотели сказать, что Констанс разрушила декорации в большом зале, — сказала Давина.

— Ну, мы не можем утверждать, что это была Констанс, — заметила Имоджен.

— Простите! — Амелия повысила голос, что делала крайне редко. Результатом было общее внимание спорящих учителей. — Не будете ли вы любезны, рассказать мне, что все-таки произошло? — Она окинула Имоджен стальным взглядом, который как правило использовала для строителей, которые пришли к ней с возмутительно дорогими расценками. — Почему бы вам не начать с самого начала?

Имоджен нервно облизнула губы.

— Кто-то… — она бросила предостерегающий взгляд на мисс Бэт, — Кто-то испортил декорации в большом зале, которые были сделаны специально к родительскому собранию.

— Это была Констанс, — выпалила мисс Бэт, как только Имоджен отвела от нее взгляд.

— Этому нет никаких доказательств, Давина, — так терпеливо, как могла, напомнила Имоджен.

— А кто был единственным, кто с самого начала был против этого?

— Констанс, — не могла не признать Имоджен. — Но она не сделала бы ничего подобного!

— Дамы, пожалуйста! — Амелия снова попыталась вклиниться в разговор. — Насколько сильно пострадал большой зал?

Губы Давины задрожали, когда она вспомнила разрушения, которые видела.

— Все пропало, — всхлипнула она. — Порвали все украшения из цветной бумаги, сорвали шары и… — она взмахнула рукой, пытаясь обозначить масштабы катастрофы.

— Зал выглядит так, будто внутри него бушевал торнадо, — подтвердила Имоджен.

Амелия нахмурилась.

— Я так понимаю, что там никого не было?

Имоджен кивнула.

— Мы ничего не можем сделать… — она осеклась, потому что в голову пришла внезапная мысль. — А вы не могли бы… — Она пошевелила пальцами.

Амелия вздохнула.

— Я не уверена, что стоит использовать для этого магию.

— Констанс явно на это и рассчитывала, — пробормотала под нос Давина, пытаясь прекратить шмыгать.

Имоджен умоляюще посмотрела на Амелию.

— Неужели нет никакой лазейки? Чего-то такого, что позволит вам устранить проблему?

Амелия поправила рукава, а затем тряхнула руками, испытывая внутреннее волнение.

— Пойдемте, посмотрим на масштаб катастрофы.

Подождав, пока Имоджен поможет Давине подняться на ноги, Амелия покинула кабинет.

* * *

Распахнув тяжелые деревянные двери, Амелия вошла в большой зал, мысленно готовясь к самому худшему. Но то, что она увидела, удивило ее. Ленты разноцветной креповой бумаги обматывались вокруг столбов, образуя причудливые узоры, воздушные шары мягко покачивались от сквозняка, прикрепленные ко всем доступным поверхностям. Серпантин образовывал изящные арки, обвиваясь вокруг потолочных балок.

— О боже, — выдохнула Амелия. Она не могла припомнить, когда большой зал выглядел так красиво.

— Я пыталась воспроизвести дизайн девочек, но не уверена, что все запомнила, — Констанс появилась из-за одной из колонн и сложив руки на груди, сделала несколько шагов назад, любуясь делом своих рук.

— Но вы… — Имоджен замялась, подбирая правильные слова.

— Сделала что-то не так? — попыталась закончить предложение Констанс. — Я не сомневаюсь в этом. Некоторые дизайны девочек были, на мой вкус, излишне вычурными.

Она подошла к краю сцены и спустилась по ступенькам, присоединившись к остальным. Констанс встала рядом с Амелией, стараясь не обращать внимание на Имоджен и Давину, стоящими в полном недоумении, с открытыми ртами.

— Похоже, некоторые предприимчивые девочки решили украсить зал в несколько авангардном стиле, чем изначально планировалось.

Имоджен отошла от стены, наконец-то обретя голос.

— Тут был просто бардак!

Констанс посмотрела на нее со слегка ошеломленным видом.

— Действительно, был.

Имоджен обвела зал рукой.

— И вы…

Констанс медленно кивнула, будто общаясь с особо отсталыми детьми.

— Да. А вы чего ожидали?

Имоджен пожала плечами и открыла рот, чтобы что-то сказать, но не могла найти слов. Были времена, когда ей казалось, что она понимает Констанс, но тогда она умудрялась делать что-то такое, что полностью разрушало тот образ, который создала Имоджен.

— Я думала, вы ненавидите все эти украшения?

Констанс кивнула.

— Я и сейчас думаю, что это просто ужасно!

— Так почему…

— Девочки провели целый день, работая над этим. Вы действительно считаете, что это будет правильно, сказать им, что какой-то безумец, или группа безумцев испортили все их труды?

— Ну нет…

— Именно, — Констанс повернулась лицом к Амелии, которая тихо стояла в стороне, наблюдая за этим драматическим моментом. — С вашего разрешения, директриса, я вернусь к своей работе?

— Что? Ну конечно, Констанс. Идите.

Констанс покинула зал, оставив недоумевающих коллег смотреть на украшения. Она совершенно не обращала внимание на то, какое впечатление произвел ее поступок на других.

Мисс Кэкл опустила глаза на лица, обращенные к ней и медленно покачала головой. Директриса не хотела верить, что ответственная за устроенный бардак — одна из учениц. Она понимала, что Констанс была права, и что одна из девочек наверняка приложила к этому руку, но она просто не могла представить, кто бы это мог быть.

— Мисс Кэкл? — услышав слова своей заместительницы, Амелия повернула голову. Констанс стояла рядом с ней, вопросительно глядя, словно спрашивая, надо ли сделать объявление о том, зачем они здесь. Мисс Кэкл отвлеклась от своих мыслей. Она собрала всех во дворе, так как там было достаточно места, и только теперь осознала, что большинство девочек начинает дрожать от холода.

— Я сожалею, что мне пришлось позвать вас сюда, но уверена, что вы уже наслышаны о том, что произошло в большом зале прошлой ночью.

Девочки разом загомонили.

— Тихо!

Ученицы немедленно замолчали, и мисс Кэкл благодарно кивнула своей заместительнице. Она улыбнулась смотрящим на нее девочкам.

— К сожалению, это не все плохие новости. Кое-что мы уже сделали, но есть еще некоторые штрихи, которые нужно доделать. Добровольцев, готовых помочь с этим, мы ждем в большом зале сразу же после собрания.

Констанс стояла с мисс Кэкл и изо всех сил пыталась сдержать чувство разочарования. Она убеждала мисс Кэкл, что единственный способ решения проблемы с погромом в большом зале — это найти виновного и строго наказать в назидание другим. Так как многие ученицы с нетерпением ждали предстоящего события, определение виновника не должно было занять много времени. Констанс думала, что Амелия, как обычно, была с ними чересчур мягкой и давала виновному возможность уйти от наказания. Она прищурилась и оглядела каждую ученицу в школе. Констанс была уверена, что будь у нее больше времени, она бы выяснила, кто виновник.

* * *

— Держу пари, что это твоих рук дело, Милдред Хаббл, — усмехнулась Этель, проходя мимо Милдред и ее подруг.

— Не будь смешной, — огрызнулась Энид. — Почему это должно быть как-то связано с Милдред?

— Мне кажется, что все, что идет не так в этом месте, как-то связано с Милдред Хаббл, — сказала Этель, сложив руки на груди и сверкнув глазами. — И я не понимаю, почему вы все так увлеченно ее в этом поддерживаете!

— Только Милдред достаточно неуклюжа, чтобы причинить так много вреда, — добавила Друзилла, положив руку Этель на плечо. — Я не могу представить никого другого, кто мог бы это сделать.

— Я не делала этого! — горячо запротестовала Милдред. — Зачем мне делать что-то подобное, если я хочу, чтобы мои родители приехали на это мероприятие?

— Я думаю, это очевидно, — возразила Этель. — Думаю, ты захочешь сделать все возможное, чтоб предотвратить приезд сюда родителей. Ведь тогда они поймут, какая ты на самом деле неудачница!

— Заткнись, Этель, — Мод подскочила, стремясь защитить подругу, но Этель только улыбнулась.

— Как это типично, — заметила Друзилла. — Милдред всегда нужен кто-то, кто будет сражаться вместо нее.

— Нет, не нужен! — Милдред отодвинула Мод в сторону и встала лицом к лицу с Этель. — И я не имею ничего общего с беспорядком в большом зале!

— Так почему же ты тайком бродила по коридорам прошлой ночью?

— Что здесь происходит?

Все девочки судорожно вздохнули, безошибочно узнав тон Констанс Хардбрум. Этель и Милдред отошли друг от друга и попытались сделать вид, будто ничего не произошло, но этого оказалось недостаточно, чтоб обмануть мисс Хардбрум. Она появилась в самом центре группы девочек, и сурово оглядела каждую из них.

— Я полагаю, вы обвиняете друг друга во вчерашнем акте вандализма в большом зале?

Девочки, как одна опустили головы, глядя вниз, на свои ботинки.

— Смею вас заверить, что вы ничего не добьетесь, бездоказательно тыкая пальцем друг в друга. — Она медленно шагала вокруг них. — Но будьте уверены, что я обязательно выясню, кто ответственен за это. И когда я его найду, он вылетит из этой школы так быстро, что его ноги не успеют коснуться земли. — Констанс сделала паузу и по очереди оглядела каждую девочку свирепым взглядом. — Я ясно выражаюсь?

— Да, мисс Хардбрум, — тихо ответили девочки.

— Боюсь, что не слышу вас, — холодно сказала Констанс. — Я спросила, я ясно выражаюсь?

— Да, мисс Хардбрум, — ответили девочки чуть громче.

— Хорошо. И раз уж вы продемонстрировали такой интерес к большому залу, могу я попросить вас молча дойти до него и помочь там с окончательной отделкой?

— Но мне еще надо успеть… — начала было Этель, но была прервана строгим взглядом мисс Хардбрум.

— Вы все поможете восстановить причиненный ущерб независимо от ваших предыдущих планов или нехватки времени.

Констанс пристально смотрела на девочек, как будто дожидаясь от них ответа. Убедившись, что все они ее понимают, она продолжила:

— А теперь идите в зал и помогите мисс Дрилл. — Она хлопнула в ладоши, глядя, как они гурьбой двинулись прямо по коридору. Вполне возможно, что нарушительница была как раз среди них. Сейчас она направлялась в большой зал, думая, что одержала победу. Констанс нахмурилась. Она собиралась еще раз попробовать уговорить Амелию провести серьезное расследование. Если же та не согласится, собиралась поймать маленькую нарушительницу сама.

* * *

Амелия Кэкл смотрела на большой кусок чизкейка, который лежал нетронутым на тарелке перед ней. Она почувствовала, как ее рот наполняется слюной и облизнула губы, предвкушая пиршество. Это был, несомненно лучший день недели. Пятнадцать минут вдали от школьного безумия и ответственности.

Она взяла тарелку и придвинула ее ближе к себе. Директриса положила на колени салфетку и потянулась за вилкой. Были некоторые маленькие ритуалы, которые она неукоснительно соблюдала. Взяв другую салфетку, Амелия тщательно протерла все зубцы. Каждая минута промедления только обостряла вкусовые ощущения. Лишь убедившись, что все сделано правильно, она воткнула вилку в вишневый чизкейк, пытаясь отломить такую большую часть пирога, какую только могла. Наколов отломленный кусочек на вилку, директриса поднесла его ко рту…

— Мисс Кэкл, я должна поговорить с вами о родительском собрании. — Голос мисс Хардбрум нарушил тишину комнаты.

Амелия испустила вздох сожаления и опустила нетронутый кусочек пирога обратно в тарелку. Момент был испорчен. Она посмотрела на свою заместительницу, стоящую перед ней по стойке смирно, со скрещенными на груди руками. Амелия чуть отклонилась в сторону и посмотрела на дверь. Она нахмурилась, так как была уверена, что запирала дверь. Это был первый акт в череде ритуалов пирожного дня.

Посмотрев на Констанс и увидев решительный взгляд своей заместительницы, директриса отодвинула нетронутый чизкейк, и снова настроилась на рабочий лад.

— Простите, что прерываю вас, мисс Кэкл, но я полагаю, что мы должны подумать о том, стоит ли проводить родительское собрание в сложившихся обстоятельствах.

— И что же это за обстоятельства, Констанс? — спросила Амелия, хотя прекрасно догадывалась о том, какой ответ получит.

— Если мы не выясним, кто ответственен за разгром в большом зале, я думаю, мы должны отменить собрание.

Амелия поднялась на ноги и начала мерить шагами комнату. Ей пришлось признаться, что ей не очень нравится идея отмены собрания.

— Похоже, кто-то как раз и решил добиться отмены, — сказала она коллеге. — Я не думаю, что мы должны идти у него на поводу… — она замолчала, услышав от Констанс вздох, — …и дать понять, что она или они победили. — Директриса снова принялась расхаживать по комнате. — И я не могу понять, почему вы так категорично настроены против этого вечера. — Амелия остановилась и бросила на Констанс косой взгляд, желая убедиться, что она услышала ее последние слова.

— Я надеюсь, вы не намекаете, что я как-то связана с этим вопиющим актом вандализма в большом зале? — холодно спросила Констанс.

Мисс Кэкл отрицательно покачала головой.

— Конечно, нет, — заверила она коллегу. — Но вы были в курсе всех творящихся беспорядков среди учениц?

На пару мгновений Констанс задумалась над этим вопросом.

— Это обычные перепалки между второклассницами. И я не могу представить, чтобы Милдред Хаббл смогла произвести все те разрушения, случившиеся в большом зале.

Мисс Кэкл махнула рукой в сторону собственного стола.

— Я не думаю, что мы должны возлагать вину на Милдред, — сказала она заместительнице. — Родители Милдред были одними из первых, кто откликнулся на приглашение. Да и сама Милдред очень взволнована из-за предстоящего события.

Констанс закатила глаза.

— Я неплохо осведомлена об этом. Ведь теперь переключить ее внимание на уроки стало довольно трудной задачей.

— Родители Мод Муншайн прислали письмо с извинениями, в котором говорится, что в связи с отъездом они не смогут прибыть в школу, — задумчиво произнесла Амелия.

— Хотя она и плотно общается с Милдред Хаббл, я не думаю, что это Мод. — Констанс замолчала, припоминая всех второклассниц. — На такое реально способны, пожалуй, только Энид Найтшайд, и конечно, Этель Хэллоу.

Амелия задумалась об этом предположении, а затем покачала головой.

— Не могу себе представить, чтобы эти девочки были способны на подобный акт вандализма.

Констанс цокнула языком.

— Проблема в том, что вы не думаете, что кто-то из них вообще способен на такое. Попомните мои слова, директриса, одна из них несет ответственность за все, что здесь происходит.

— Но где доказательства? — запротестовала Амелия.

Констанс разочарованно вздохнула.

— Вам мало испорченных приглашений и порчи украшений в большом зале?

Амелию вдруг поразила внезапная мысль, и она подняла руку.

— У нас нет никаких доказательств того, что это вина девочек.

Констанс открыла было рот, собираясь протестовать, но Амелия сделала ей знак молчать.

— Кто сказал, что в этом не может быть виновен кто-то еще?

Услышав это, Констанс вновь закатила глаза.

— Вы что же, думаете что кто-то проник сюда специально, чтобы сорвать родительское собрание? — спросила она так терпеливо, как только была способна. — Вряд ли кто-то посторонний заинтересован в этом.

Амелия пыталась игнорировать доводы своей заместительницы.

— Кто-то виноват этом, Констанс, но я действительно не верю, что кто-то из девочек способен на нечто подобное.

— Если мы не сможем вычислить виновника, то я думаю, нам не стоит проводить родительское собрание. — Констанс сделала последнюю попытку убедить мисс Кэкл.

— Вечер состоится, Констанс, — твердо сказала Амелия. — Ничто не сможет удержать меня от проведения собрания!

Констанс вздохнула.

— Могу я по крайней мере получить ваше разрешение попытаться поймать виновника?

Амелия в течение нескольких секунд рассматривала это предложение. Хоть она и знала, что Констанс против проведения собрания, но была уверена, что может положиться на свою заместительницу, которая строго следила за тем, что происходит в стенах школы.

— Очень хорошо, — согласилась она. — У вас есть мое разрешение на проведение расследования. Но я не хочу, чтобы в процессе проверки вы переворачивали школу с ног на голову.

Констанс повернулась к окну, пряча улыбку.

— О, я думаю, что найду способ разоблачить преступника.

* * *

Милдред почувствовала, что Мод тянет ее за руку, когда они подходили к лаборатории зелий.

— Ты чего? — шепотом спросила она у подруги.

— Смотри. — Мод указала на пустые рабочие столы. — Я думала, у нас будет практика после обеда.

Милдред кивнула. Ее желудок все утро скручивался от страха, в ожидании страшного практического экзамена. Письменные экзамены тоже заставляли ее нервничать, но практика была самой страшной. Как бы она не пыталась сохранять спокойствие, перед практическими уроками зелья сердце начинало бешено биться, а руки предательски дрожать. Хуже этого было только осознание того, что Х-Б пришла в комнату Милдред и направляется прямо к ней.

— Побыстрее, девочки, — поторопила их мисс Хардбрум, заметив, что ученицы застыли в дверях. — Нам многое предстоит успеть сегодня.

— Я думала, что у нас будет практическая работа по зельеварению, — заметила Мод.

Мисс Хардбрум подняла брови.

— Я не ослышалась, Мод Муншайн? Ты ждешь проведения практики?

— Ну… эм… конечно жду.

— Ну спасибо, Мод Муншайн, — сказала учительница с некоторым сарказмом, заставив Мод нервно сглотнуть. Они никогда не могли понять, когда у Х-Б был мирный настрой. — Заходите, девочки. — Тон мисс Хардбрум стал более нетерпеливым. — Мы не можем стоять тут весь день.

Мод и Милдред обменялись взглядами, прежде чем занять свои привычные места.

— Недавние события, произошедшие в большом зале навели меня на мысль, которая будет интересна и всем вам. Я уверена, что вы знаете о том, что всякий раз, когда применяется заклинание, в воздухе остается немного магии, — Констанс сделала паузу, ожидая согласного ропота. — Хотя некоторые могут и не понимать, что можно увидеть эту магию вне зависимости от того, какое заклинание вы применили.

Когда девочки услышали эту информацию, по классу прокатился шепот. Констанс немного подождала, прежде чем продолжить.

— Этель, подойди сюда на минутку. — Она подождала, пока Этель отодвинула стул и прошла в переднюю часть класса. — Примени заклинание трансформации к этому растению.

Этель посмотрела на маленькие, зеленые, слегка увядшие растения, которые стояли на скамье.

— Мисс? — спросила девочка с сомнением в голосе.

Констанс закатила глаза.

— Преврати их в нечто большее. Я уверена, что ты знаешь, как!

Этель задумалась, подбирая подходящий вариант. Наконец, приняв решение, она вытянула руки и приготовилась произнести заклинание.

— Подожди минутку, Этель, — попросила Констанс. Она взяла со своего стола высокую закупоренную бутылочку и показала ее всему классу. — В этой бутылочке есть немного того, что позволит нам увидеть ту магию, которая останется после произнесения заклинания. — Она взглянула на девочек, на чьих лицах застыло недоуменное выражение. — Бутылка на самом деле не пуста, — заверила она их. — Вы должны помнить, что если вы чего-то не видите, это вовсе не означает, что этого нет.

Милдред воспользовалась случаем, чтобы тайком взглянуть на Мод. Еще с первого класса они поняли, что если вы не видите Х-Б, это еще не значит, что ее там нет.

— Ты готова, Этель? — Констанс обхватила горлышко бутылки и ждала, когда заклинание подействует. Как только прозвучали последние слова магической формулы, Констанс вытащила пробку, и вытряхнула немного ее содержимого в воздух. Весь класс вздохнул от удивления, когда в воздухе закружились белые искры. Они мерцали, медленно опускаясь вниз.

— Спокойно, девочки, — предупредила Констанс. Она оглянулась на девочек и заметила растерянное выражение лица Друзиллы. — Друзилла, ты чего-то не поняла?

Друзилла кивнула, попытавшись сформулировать свою мысль.

— Просто когда вы применяете заклинание, мы все можем видеть поток магии, а…

— И ты интересуешься, зачем это необходимо, делать так, чтобы вы были в состоянии увидеть остаточную магию ваших заклинаний?

Друзилла кивнула.

— Я имела в виду, кому надо это видеть? — она вопросительно посмотрела на учительницу, ожидая ответа. — Малые заклинания, как правило, очень слабые, и не так уж и много того, что они могут сделать, так зачем нам их видеть?

— Действительно, зачем? — спросила Констанс, закупоривая бутылочку и направляясь к дальней части класса. — Мелкие заклинания используют только часть вашей магии, и держатся в воздухе лишь несколько секунд, — она указала на сверкающие искорки, которые все еще танцевали в воздухе. — Пока еще вы можете увидеть остаточную магию от произнесенного заклинания. Вчера я показывала вам, как при помощи магии перемещать объект из одного места в другое. Это требует гораздо больше магии. — Констанс открыла бутылку и снова вытряхнула немного содержимого в воздух.

Класс восхищенно вздохнул, увидев, как воздух наполнил сверкающий дождь из красных искорок. Тысячи маленьких красных огоньков танцевали и плавали в воздухе также, как и белые искорки от заклинания Этель.

— Как я и сказала, — Констанс повысила голос, стремясь быть услышанной за оживленной болтовней, которая начала заполнять комнату, — магия остается в воздухе в течение некоторого времени после произнесения заклинания. Эта маленькая бутылочка позволяет видеть остаточную магию заклинания, и даже дает подсказку о том, кто это заклинание применил.

Повторно заткнув бутылочку, Констанс вновь прошла обратно в переднюю часть класса.

— Вы возможно, задаетесь вопросом, зачем я рассказываю вам все это? — она оглядела весь класс. — Кто бы ни был ответственен за акт вандализма в большом зале, он наверняка использовал много магии. И с этим, — она легонько постучала по баночке, — мы легко вычислим, кто это был!

— Если, конечно, нарушитель не признается сам? — спросила Энид и сразу же насторожилась. Не соглашаться с Х-Б было крайне неразумным.

— Кто-нибудь из вас слышал о магической дактилоскопии? — Констанс сделала многозначительную паузу, прежде чем продолжить вновь. — Она дает возможность вывести определение магии на новый уровень. Это, — она снова постучала по бутылочке, — может указать на присутствие остаточной магии. А вот это, — она взяла со своего стола другую бутылочку, — может указать на того, кто заклинание применил.

— Это потрясающе, — выдохнула Мод.

— Конечно, — согласилась с ней Констанс. — Правда, чем больше магии витает в воздухе, тем сложнее определить, кто какое заклинание применил, но это возможно. — Она снова оглядела весь класс. — Тот, кто думает, что ему сойдет с рук акт вандализма в большом зале, глубоко заблуждается.

В классе повисла гробовая тишина, и Констанс внутренне улыбнулась. Все шло четко по плану.

* * *

Амелия поднесла к губам чашку с чаем, почти физически чувствуя самодовольство Констанс. Она была абсолютно уверена в достижении результата.

— Почему вы так уверены, что сможете поймать преступника?

— При помощи науки возможно все, — загадочно сказала ей Констанс, занимая привычное место у каминной полки.

Амелия изумленно приподняла бровь, ерзая в своем кресле в попытке устроиться более удобно.

— Наука? Констанс, я не думаю…

— Это классическая наука, мисс Кэкл, — ответила Констанс. — Нужно сыграть на чувстве страха преступника.

Амелия нахмурилась.

— Я все еще не уверена, что понимаю вас, Констанс.

Слабая улыбка показалась на лице ее заместительницы.

— Магическая дактилоскопия, — тихо сказала она.

Глаза директрисы расширились, и улыбка озарила ее лицо.

— Я совсем забыла об этом. — Но через пару минут к ней вернулось тревожное настроение. — А вы уверены, что они попадутся на эту удочку? — спросила она. — Эти ведьмочки уже не такие доверчивые, как раньше.

Лицо Констанс приняло самодовольное выражение и она сложила руки на груди.

— Я думаю, что смогу с уверенностью сказать, что их впечатлила та демонстрация, которую я устроила им сегодня днем. Я использовала несколько хитрых методов, и думаю, что трюк мне вполне удался. — Она повернула голову и уставилась в огонь. — Все, что мне нужно сделать, это ждать в большом зале, и я уверена, что преступник выдаст себя еще до конца этого вечера.

После уроков на пером этаже школы наступила тишина. Из пустынных коридоров не доносилось ни звука, не считая легкого потрескивания остаточной магии и тихого постукивания по каменному полу мышиных лапок, которые были достаточно смелыми и не боялись столкнуться с кошкой.

В большом зале Констанс стояла в тени и ждала. Она не представляла, что преступник, кем бы он ни был, смог бы устоять и не вернуться в зал, чтобы попытаться скрыть магические отпечатки. Констанс отлично сливалась с тьмой, и вряд ли случайный посетитель мог обнаружить ее присутствие.

В другом месте школы раздался топот нескольких ног. Стараясь оставаться в тени, небольшая группа кралась по коридору, стараясь не быть обнаруженными. Группа состояла из трех девочек, и возглавляла ее Милдред Хаббл. Сопровождали ее Энид Найтшайд и Мод Муншайн. Милдред хотела предпринять последнюю попытку выяснить, кто же является ответственным за разгром в большом зале и хочет сорвать родительское собрание. Ей удалось убедить Мод и Энид пойти с ней. Подходя к большому залу, Милдред остановилась и приложила палец к губам. Она была уверена, что слышит, как кто-то шагает по коридору навстречу ей. Мод ничего не услышала, но быстро втащила Милдред в тень. Но единственная, кого они до сих пор встретили, была кошка мисс Хардбрум, которая посмотрела на них с таким же презрением, как и ее хозяйка.

Мод понизила голос до шепота, и пытаясь выпутаться из складок своего плаща, сказала:

— Мы должны вернуться. Если Х-Б поймает нас тут, то завтра не пустит сюда твоих родителей.

— Ш-ш-ш, — Милдред сделала Мод знак молчать. Она была уверена, что слышит чьи-то шаги.

— Что это? — шепнула Энид, так как поняла, что тоже что-то слышит.

— Кто-то идет. И шаги слишком тяжелые, чтобы принадлежать кому-то из учениц, — решила Милдред и попятилась назад, поближе к стене.

— Я по-прежнему ничего не слышу, — запротестовала Мод, но Энид положила ей руку на плечо, призывая к тишине. Мод хотела продолжить возражать, но выражения лиц ее подруг убедили ее вести себя тихо. Ее плащ затянулся вокруг шеи, но она не осмеливалась протянуть руку и поправить его. Это была идея Милдред — надевать темные плащи. Девочка убеждала подруг, что так им будет легче сливаться с тенями и оставаться незамеченными, но совершенно не учла их вес и зуд по коже, который они вызывали.

Из своего укрытия девочки наблюдали, как из темноты вынырнула темная фигура и медленно пошла в сторону большого зала.

— Вы видели, кто это был? — спросила Милдред.

Энид покачала головой, старательно вглядываясь в сумрак тускло освещенных коридоров. Это был один из тех случаев, когда она хотела, чтобы в школе было обычное электрическое освещение, и коридоры не казались такими страшными. Увидев большую, темную фигуру, выходящую из тени, она вздрогнула. Энид чувствовала, как Милдред сжала ее руку, и только это удержало ее от того, чтобы закричать.

Фигура была высокой и имела две ноги. Но казалось, что за ней тянется что-то еще. Тело было бесформенным, и Энид не была уверена, что смогла точно разобрать, где заканчивается тело и начинается голова.

Девочки застыли от страха, так как поняли, что фигура остановилась около большого зала и взялась за ручку двери.

— Стоит ли нам кого-то позвать? — шепотом спросила Энид, и скорее почувствовала, чем увидела, как Милдред покачала головой.

— Что происходит? — спросила Мод, все еще не замечая того, что происходит.

— По всей видимости, это какой-то монстр, — прошептала в ответ Энид дрожащим голосом.

* * *

Услышав звук открываемой двери, Констанс замерла на месте. Это было то, что она с нетерпением ждала. Медленно, со скрипом дверь открылась и шаркающая, неуверенная фигура вошла в зал. Ее походка была медленной и шатающейся.

— Мистер Блоссом? — ахнула Констанс.

Услышав голос, доносящийся из чернильной черноты зала, Фрэнк Блоссом уронил принесенный с собой огромный сверток, и прижал руку к груди.

— Выходи! — крикнул он, пытаясь сохранить самообладание. — Я тебя не боюсь! — Мужчина нервно попятился в сторону двери. Он находился в школе Кэкл достаточно долго, чтобы знать, что есть определенные вещи, с которыми лучше не связываться. И кому бы этот голос не принадлежал, он не хотел общаться с его хозяином. — Что ты от меня хочешь? — наконец набрался он смелости, чтобы задать вопрос.

— Что вы тут делаете, мистер Блоссом?

Фрэнк нахмурился. Говоривший явно знал его имя. Кроме того, он назвал его «мистер». Мужчина не помнил, чтобы какой-нибудь дух или полтергейст соблюдал формальности.

— Просто оставь меня в покое, — умоляюще попросил он. — Я просто делаю свою работу. — Он посмотрел в темноту, пытаясь разглядеть хоть что-то. У него перехватило дыхание, когда он различил какую-то тень. Смотритель не мог различить детали, но понял, что двигается она довольно грациозно. Фрэнк чувствовал, что вот-вот закричит от страха, но все еще пытался сохранить самообладание. Последнее, что он хотел, это позволить этому существу понять, что он напуган. Наконец преодолев свой страх, мужчина нагнулся и схватил первую попавшуюся вещь, которую можно было использовать как оружие.

— Не подходи, — сказал он, глядя в сторону тени. — Я вооружен, и знаю, как это оружие использовать!

— Как это мило, — сказал голос.

Страх буквально толкнул мужчину в грудь. Только на этот раз Фрэнк понял, что этот голос ему очень хорошо знаком. Затаив дыхание, он ждал, когда фигура выйдет из тени. Свет от мерцающих свечей выхватил из темноты знакомое бледное лицо.

— М… М… Мисс Хардбрум, — наконец выдавил Фрэнк. — Вы же могли кого-нибудь до смерти напугать.

— Я не просто так нахожусь здесь, — многозначительно ответила она. — Какого черта вы делаете здесь в это время?

Фрэнк посмотрел вниз, на груду разбитой техники, которая теперь лежала на полу, и попытался понять, что происходит. — А что вы делаете здесь в это время?

— Не то чтобы это было вашим делом, но я здесь с целью задержать злодея, который пытается сорвать родительское собрание.

— И вы планировали сделать это сидя в темноте? — Фрэнк понимал, что допрашивать мисс Хардбрум довольно опасно, но любопытство победило.

— Как я уже сказала вам, мистер Блоссом, то, что я здесь делаю, вас не касается, — нахмурилась Констанс. — Но благодаря тому шуму, который вы произвели, я уверена, что ни одна ученица сегодня здесь не появится. Даже самая неуклюжая девочка не могла этого не услышать!

Она смерила его взглядом, который дал понять в что в недвусмысленных выражениях она думает о нем и о его выходке. Фрэнк пристыжено отвел глаза, и Констанс, удовлетворенная этим, наблюдала, как он медленно двинулся к выходу из зала в поисках веника.

* * *

Услышав разговор Х-Б и мистера Блоссома, Милдред обменялась взглядом с Энид, пытаясь удержаться от смеха. Она призналась самой себе, что почувствовала волну облегчения, когда поняла, что «монстр», которого они видели, на самом деле оказался мистером Блоссомом. Она слегка толкнула Энид, кода смотритель прошел мимо них.

— Думаю, мы можем идти, — ухмыльнулась она. — Я сомневаюсь, что кто-то придет сюда этим вечером.

Энид согласно кивнула.

— Зная, что там караулит Х-Б, мне жаль того, кто придет туда.

Обе девочки обернулись и оглядели темнеющий коридор.

— Да что происходит? — спросила у подруг теряющая терпение Мод. Она так ничего и не услышала, но поняла, что все кончилось.

— Ш-ш-ш, — прошипела Энид, потянув ее обратно в тень. Хотя опасность и миновала, им не стоило терять бдительности.

Мод сделала глубокий вдох, стараясь обуздать свое нетерпение.

— Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? — прошипела она себе под нос.

Энид тяжело вздохнула и попыталась в двух словах пересказать, что только что произошло. Когда она закончила, Мод тихо присвистнула.

— Нам повезло, — сказала она. — Если бы мы вошли в зал, то Х-Б наверняка обвинила бы нас в том, что произошло.

— Не забывай про магические отпечатки, — напомнила ей Милдред. — Мы бы все равно доказали, что это не мы.

— Мы можем просто уйти отсюда? — спросила Энид. — Нас действительно поймают, если мы не вернемся в наши комнаты.

Все трое начали двигаться по коридору, ведущему к лестнице на их этаж, стараясь держаться в тени.

— Я чувствую себя очень глупо в этом плаще, — призналась Милдред.

— Тише, — прошептала Мод, вглядываясь в темноту. — Там кто-то идет!

Милдред повернула голову, пытаясь разглядеть фигуру во мраке.

— Там никого нет, — возразила она.

— То, что ты ничего не видишь, еще не значит, что там никого нет, — предупредила Энид.

Мод покачала головой и сделала подругам знак вести себя тихо.

— Там кто-то есть, — сказала она. — Я видела тень на стене.

Милдред снова уставилась в темноту, пытаясь увидеть то, что заметила ее подруга. Через несколько мгновений она пожала плечами.

— Прости, Мод, но там никого нет.

Мод тряхнула головой. Она точно знала, что кого-то видела.

— Будьте внимательнее, — прошептала она подругам. — Я вижу там какую-то тень.

— Призрак, — издевательски сказала Энид.

Милдред снова посмотрела на стену и ахнула, на краткий миг уловив тень, промелькнувшую мимо.

— Боже мой, — вздохнула она, — вы думаете, что это… — она не закончила, заставив фразу повиснуть в воздухе.

— Есть только один способ это выяснить, — прошептала ей Мод. Она расстегнула застежку своего плаща и стянула его с плеч.

Милдред нахмурилась.

— Но ты же не можешь поймать тень, — сказала она подруге, но Мод покачала головой.

— Я думаю, там нечто большее, чем тень. Насколько мне известно, тень должно что-то отбрасывать.

Милдред внимательно прислушивалась и через несколько мгновений услышала стук шагов по каменному полу.

— Это заклинание невидимости, — определила она.

— Этот кто-то пошел на хитрость, — Энид наконец-то поверила, что Мод действительно что-то видела. Она увидела, что Милдред тоже сняла свой плащ и поняла, что подруги собираются делать. Если они смогли бы поймать преступника, то смогли бы помешать ему сделать что-нибудь еще, чтобы сорвать родительское собрание. Девочка скрестила пальцы, ожидая возможности оказать подругам помощь.

Милдред затаила дыхание, пока ей не показалось, что невидимка находится рядом с ней. Она ясно увидела тень на стене и услышала стук ботинок о камень. Девочка кивнула Мод и они обе набросили свои плащи на невидимку. То, что цель захвачена, стало понятно почти сразу. Под плащами кто-то возился, пытаясь освободиться.

Милдред и Мод выпрыгнули из тени и крепко ухватили вырывающуюся фигуру. Фигура крутилась и вертелась под складками плащей, и девочкам было тяжело ее удержать. Игнорируя протестующие вопли, они оттеснили своего пленника к ближайшей классной комнате, задержавшись только для того, чтобы Энид открыла дверь.

— Кто ты? — спросила Милдред, когда они вытолкнули фигуру в центр класса. Она надеялась, что сумела сдержать дрожь в голосе, и вопрос прозвучал убедительно.

— Да, назови себя, — Мод взяла Милдред за руку, ища дополнительной поддержки, а потом едва не вскрикнула от страха, когда Энид взяла ее за другую руку.

— Простите меня, — раздался из-под плащей приглушенный голос. — Я не хотела причинять столько неприятностей.

Девочки замерли, узнав этот голос. Они неверяще переглянулись, потому как этот голос никак не мог принадлежать преступнику. Они шагнули вперед и освободили фигуру от плащей.

— Руби!

Мерцающая Руби медленно материализовалась перед ними. Подруги смотрели на Руби с раскрытыми ртами и не верили, что все это происходит на самом деле. Руби же смотрела себе под ноги, страстно желая оказаться в любом другом месте. Раньше она не слишком задумывалась, как другие отнесутся к этому, узнав правду.

— Скажи нам, что это не ты, — умоляюще попросила подругу Мод. — Скажи что тоже охотилась за преступником, как и мы!

Руби закрыла глаза, так и не сделав попытки ответить.

— Но это значит… — Милдред не договорила, осознав то, что Руби действительно виновата в том, что происходит.

— Я не понимаю, зачем тебе это нужно, — спросила Энид. Она протолкнулась вперед и встала с Руби лицом к лицу. — Ты могла испортить веселье всем нам!

— Ты тоже была с самого начала против родительского собрания, — напомнила та, уловив жесткие нотки в голосе Энид.

— Я возможно и была против, но не делала ничего такого, чтоб его сорвать!

— Сорвать его? — Руби слегка повысила голос. — Ты говоришь как совсем как одна из учителей, когда мы едем на школьную экскурсию!

Энид сложила руки на груди, всем своим видом давая понять, что крайне сердита. Милдред посмотрела сперва на одну девочку, потом на другую и решила, что пора попробовать добиться примирения.

— Я уверена, что Руби не хотела причинять никаких неприятностей, — начала она, но Энид издала насмешливое фырканье.

— Не хотела причинять никаких неприятностей? Не хотела создавать никаких проблем? Милли, ты вообще обращала внимание на то, что происходило тут за последнюю неделю? Руби преследовала какую-то свою цель, стремясь сорвать родительское собрание. Тебе не кажется, что она задолжала нам объяснение?

Милдред повернула голову, чтобы посмотреть на Руби. Ей пришлось признать, что Энид права. Если бы они не поймали Руби, то скорее всего, родительское собрание было бы отменено.

— Зачем ты пыталась сорвать собрание? — спросила она у Руби настолько мягко, насколько могла.

Руби переминалась с ноги на ногу.

— Мои родители хотят приехать.

Энид и Милдред переглянулись.

— Я тоже не хотела, чтоб мои родители приезжали, но не прибегала к таким радикальным мерам, — заметила Энид.

— Вы не понимаете, — голос Руби стал громче. — Они оба хотят приехать.

— И? — Милдред совершенно не понимала, почему это было такой проблемой.

— Дело в том, — продолжила Руби, — что они расстались пару месяцев назад, а я не хочу выбирать, кого из них пригласить.

В комнате воцарилась тишина. Подруги переглянулись, надеясь, что кто-нибудь из низ первым нарушит неловкое молчание.

— Я сожалею, — наконец сказала Милдред.

Руби пожала плечами.

— Все нормально.

— Почему ты не рассказала нам об этом? — осторожно спросила Мод.

Руби снова пожала плечами.

— Я вроде как, надеялась, что все встанет на свои места, но дальше было только хуже.

Мод вздрогнула.

— Это должно быть, ужасно для тебя.

— Мне кажется, что они пытаются втянуть меня в это и заставить выбрать одну из сторон.

Энид зажмурилась.

— Как они могут так поступать?

— Я не думаю, что они на самом деле хотят этого, но у меня складывается именно такое впечатление, когда я рядом с ними, — фыркнув, сказала Руби, изо всех сил стараясь сдержать слезы, которые уже предательски скапливались в уголках глаз. — Они постоянно ругаются и не могут находиться в одном помещении дольше нескольких минут.

— Ты просто можешь сказать им, что родительский вечер отменили, — предложила Милдред.

— Это могло бы сработать, если бы моя мама не позвонила в школу, — объяснила Руби.

— Ты пыталась поговорить с ними об этом?

— Конечно, — ответила Руби с некоторым раздражением. — Но как бы вы объяснили своим родителям, что они не нужны в школе? Еще хуже было бы, если бы я пригласила кого-то одного, а другой потом узнал бы об этом. — Она переводила взгляд с Милдред на Энид, а затем с Энид на Мод. — Я не хочу выбирать между ними. Это просто несправедливо. И я подумала, что если собрание будет отменено, то никому из них не придется приезжать.

Милдред заметила слезы в глазах Руби и решила, что должна как-то помочь в этой ситуации.

— Пусть они оба придут, — уверенно сказала она. — Мы будем держать их на расстоянии друг от друга.

— Как? — спросила Энид и получила от Милдред сердитый взгляд.

— На самом деле я еще не думала об этом, — призналась она. — Но должен же быть какой-то выход.

— Это невозможно, — без обиняков заявила Энид, заработав от Милдред еще один сердитый взгляд.

— Ты на чьей стороне? — прошипела она себе под нос.

— Я уверена, что мы что-нибудь придумаем, — добавила Мод, но ее словам недоставало убедительности.

— Энид права, — запротестовала Руби. — Нет такого способа, чтобы заставить их держаться вдали друг от друга на протяжении всего вечера. — Она посмотрела вниз на свои руки. — Думаю, мне все же придется выбирать кого-то из них.

— Не время сдаваться, — упрямо сказала Милдред. — Все равно есть что-то, что мы должны будем сделать. — Она взяла Руби за руку. — Скажи им, чтобы приехали оба. Все будет хорошо, я обещаю.

Руби посмотрела на Милдред и через пару секунд на ее лице показалась грустная улыбка.

— Спасибо, Милли. Но когда Х-Б выяснит, кто устроил беспорядок в большом зале, я в любом случае буду отчислена.

— Я сомневаюсь, что мисс Кэкл допустит это, — возразила Мод. — Если ты поговоришь с ней, я уверена, она поймет.

— Ты едва не попалась, — заметила Энид, всем своим видом показывая, что все еще недовольна выходкой Руби. — Она была в большом зале, подкарауливая тебя.

Руби уставилась в пол.

— Мне очень жаль. Я правда не хотела, чтобы все зашло так далеко. Я была уверена, что Х-Б заставит мисс Кэкл отменить вечер после первого же инцидента. И не ожидала, что из-за этого разгорится такой сыр-бор. — Руби посмотрела на подруг, встретившись взглядом с Милдред и Мод. — Я искренне сожалею о том, что сломала ваши декорации в большом зале. Он действительно выглядел потрясающе.

За окном раздался крик совы, и Милдред вдруг вспомнила, который час.

— Давайте подумаем об этом завтра, — сказала она подругам. — Если Х-Б обнаружит, что мы не в комнатах, нас ждут большие неприятности.

Услышав замечание Милдред, Руби грустно улыбнулась.

— Я думаю, неприятности у меня будут в любом случае.

Милдред сжала ее руку.

— Все будет хорошо, — заверила она ее.

Проводив Руби взглядом, Милдред повернула голову, и увидела, что Энид пристально смотрит на нее.

— Что? — спросила она.

— У нас нет шансов удержать родителей Руби вдали друг от друга. И думаю, ты зря даешь ей надежду.

— Я что-нибудь придумаю, — сказала Милдред с уверенностью, которую на самом деле не чувствовала.

Энид покачала головой, а потом следом за Руби покинула классную комнату. Милдред посмотрела на Мод, ища поддержки. Мод улыбнулась, но глядя на подругу, почувствовала неловкость.

— Я уверена, что утром все предстанет в новом свете, — сказала она, изо всех сил стараясь, чтобы ее слова прозвучали оптимистично.

Милдред медленно кивнула.

— Я уверена, что мы что-нибудь придумаем. Мы просто должны что-то придумать!

* * *

— Так вы так никого и не поймали? — спросила Амелия, наливая себе чашку чая.

Констанс поджала губы.

— Едва ли это моя вина, мисс Кэкл. Откуда мне было знать, что мистер Блоссом собирается прийти в большой зал? Этот глупый, невнимательный человек все испортил!

— Не будьте слишком строги к нему, Констанс, ведь он всего лишь выполнял свою работу.

— Вечером? — возмутилась Констанс. — Я думала, у него достаточно времени днем! Почему он чувствовал необходимость дождаться вечера, чтобы завершить свои дела?

— Я полагаю, что он просто хотел никому не мешать, — объяснила Амелия, но Констанс лишь фыркнула в ответ, заняв свое привычное место у камина.

— Еще не слишком поздно, чтобы все отменить, — настаивала она.

— Я думала, что мы решили, что родительское собрание в любом случае состоится, — напомнила ей директриса.

— Нет, мисс Кэкл, хочу вам напомнить, что это вы решили дать шанс этому нелепому фарсу. Я же с этим не соглашалась. — Она сложила руки на груди, сверля мисс Кэкл взглядом, который как правило, использовала для первоклассниц, которые имели наглость утверждать, что кошка разорвала их домашнюю работу. — Я продолжаю считать, что это великая глупость и она непременно закончится плачевно. — Констанс выпрямилась во весь свой рост. — И потом не говорите, что я вас не предупреждала!

— Констанс, пожалуйста! — мисс Кэкл попыталась успокоить свою заместительницу. — Я прошу вас о сотрудничестве, вот и все.

Констанс отвернулась от директрисы, бросив взгляд в сторону окна.

— Что именно так беспокоит вас в родительском собрании? — спросила мисс Кэкл. Она проследила за взглядом Констанс. Та смотрела в окно на тихий двор, смотрела на сарай, с аккуратно выстроенными там школьными метлами, смотрела на высокие зубчатые стены замка.

— Этот замок был домом для молодых ведьм в течение многих лет, и даже стены его пропитаны магией. В этом месте есть нечто уникальное. Один раз открыв эти двери безумию внешнего мира, вы уже никогда не сможете снова закрыть их. Это особое место, директриса. Пустите сюда внешний хаос, и оно уже никогда не станет прежним.

Голос Констанс был тихим, и Амелия призналась себе, что слова коллеги вызвали у нее нервную дрожь.

Имоджен шла в комнату, желая принять столь необходимую ей ванну. Весь день она провела с третьеклассницами, пытаясь убедить их, что бегать полезно в любую погоду.

Был только один способ убедить их в этом — бегать самой, пытаясь продемонстрировать девочкам, что она бодрее, чем любая из них. И Имоджен уже начала понимать, что она не настолько энергична, как подростки. Мышцы ее ног болели, кроме того, начала появляться боль в плечах, которую можно было снять, лишь понежившись в ванне с мягкой пеной.

Имоджен позволила себе помечтать и спустя несколько мгновений смогла увидеть виртуальную ванну, полную мягкой, душистой пены, которая, казалось, манила ее к себе. Но этот блаженный образ был почти тут же разрушен костлявым пальцем, который ткнул ей в плечо, а резкий голос заставил вернуться к реальности.

— Имоджен, — прошептал ей на ухо знакомый голос. — Я получила его!

Имоджен резко развернулась на пятках, при этом едва не сбив с ног мисс Бэт, которая стояла в нескольких шагах от нее. Учительница пения прижимала к груди толстую красную папку, которая была крепко связана голубой шелковой лентой. Имоджен сглотнула. Была только одна вещь, которая могла содержаться в этой папке, и ее сердце начало учащенно биться при мысли о том, что там может быть написано. С одной стороны, Имоджен была раздражена выходкой Давины и хотела в недвусмысленных выражениях сообщить ей об этом. Она чувствовала, что все ее мечты о горячей ванне улетучиваются как дым. А с другой, она была взволнована, получив в руки личное дело Констанс Хардбрум. Имоджен взвесила оба желания и, наконец, приняла решение. Ее лицо расплылось в широкой ухмылке.

— Пойдемте со мной, — поманила она Давину в сторону учительских комнат.

Открыв дверь в свою комнату, Имоджен пропустила Давину вперед. Повинуясь внезапному порыву, она выглянула в коридор и внимательно оглядела его, прежде чем закрыть дверь. Облокотившись о стену, Имоджен выжидательно уставилась на Давину, которая стояла посреди комнаты, глядя вокруг широко раскрытыми глазами. Красная папка была по-прежнему крепко прижата к ее груди.

— Что такое? — спросила Имоджен, ощутив неловкость во взгляде коллеги. — Есть причина, по которой вы не хотите показывать мне эти материалы? Что там? — она сделала паузу, ожидая реакции Давины. — Там что-то ужасное? Давайте, Давина, выкладывайте!

Давина наконец-то обратила свое внимание на Имоджен. Она несколько раз открыла и закрыла рот, пытаясь вернуть себе самообладание.

— Вы покрасили стены, — пробормотала она, перед тем, как тяжело опустится на край кровати Имоджен. — Вы покрасили стены в синий цвет.

— Что? — удивилась Имоджен, уставясь на свою коллегу и пытаясь понять, что так встревожило ее. Глаза Давины, казалось, слегка остекленели и снова остановились на стенах. Имоджен тяжело вздохнула и наклонившись вперед, щелкнула пальцами перед лицом Давины.

— Они голубые, — тихо бормотала Давина. — Точнее, синие…

— Ничего страшного, — Имоджен снова щелкнула пальцами, пытаясь вывести учительницу пения из оцепенения. — Это всего лишь ведро краски, Давина.

Имоджен осенило, что это был первый раз, когда кто-то из коллег находился в ее комнате и увидел, как она все обустроила. Она спросила у мисс Кэкл разрешения украсить свою комнату так, как сочтет нужным и получила положительный ответ. Женщина никогда не думала, что покраска стен была чем-то недопустимым. Очевидно, это было чем-то таким, о чем Давина никогда не задумывалась.

Имоджен вздохнула и прошла через всю комнату к туалетному столику. Она взглянула на часы, молясь, чтобы разговор с Давиной не был долгим.

* * *

Милдред, Энид и Мод собрались в комнате Милдред. В воздухе висело молчание и ощущалась некая неловкость.

Энид посмотрела на Милдред.

— Скажи им, чтоб оба приехали. Все будет хорошо, я обещаю тебе, — передразнила она Милдред, повторив те фразы, которые та скала Руби предыдущей ночью.

Милдред сердито посмотрела на подругу.

— Ну, а что я должна была сказать? Я не могла просто оставить ее одну, самой разбираться со своими проблемами!

— Конечно, ты не могла, — огрызнулась Энид. — Ты могла просто взять и пообещать невозможное! — Энид поднялась на ноги и начала расхаживать по комнате. — Я, например, не представляю, как выполнить обещание, данное Руби и держать ее родителей вдали друг от друга!

— Мы что-нибудь придумаем, — заступилась за подругу Мод. Энид повернулась и посмотрела на нее.

— Мы сидим здесь уже несколько часов, и лучшей идеей, которую мы придумали, была просто пойти к мисс Кэкл и попросить ее отменить родительское собрание!

— А я все еще думаю, что это может сработать, — горячо ответила Милдред, слегка расстроенная, что подруги не приняли ее предложение.

Мод повернулась к Милдред и попыталась объяснить ей:

— Все было бы ничего, если бы мисс Кэкл уже не разослала приглашения.

— Или один из родителей решил бы не приезжать, — добавила Энид. — Я не верю, что родители Руби непременно будут говорить друг с другом.

Милдред вперилась взглядом в Энид. Были времена, когда их подруга могла быть абсолютно невыносимой.

— А нет такого заклинания, которое позволит держать их врозь? — спросила Милдред, все еще пытаясь придумать что-то позитивное. — Какое-нибудь заклинание разделения…

Мод вздрогнула.

— Заклинание разделения, конечно, помешает им находится рядом, но оно будет слишком явно отталкивать их друг от друга, когда они подойдут слишком близко. Думаю, что они заметят это.

Милдред вздохнула.

— Я об этом не подумала.

— И это должно быть что-то такое, что сможет обмануть Х-Б, — напомнила Энид. — А я не думаю, что у тебя в запасе есть что-то такое, тем более что это она научила тебя всему, что ты знаешь.

Милдред опустила голову на руки.

— Я просто хотела помочь Руби, — скорбно сказала она. — Но я не думала, что это будет так тяжело.

Мод и Энид переглянулись. Никто из них не мог долго злиться на Милдред. Она всегда все делала с лучшими намерениями, хотя редко думала о последствиях.

— Я пойду и поговорю с Фени и Гриз, может они смогут что-то придумать, — сказала Энид направляясь к двери. — Если кто-то в этой школе и может подсказать какое-нибудь редкое заклинание, то это…

— Фени и Гриз, — улыбнулась Милдред, завершив фразу. — Спасибо, Энид.

Энид улыбнулась подруге и вышла из комнаты. Милдред повернула голову и встретилась взглядом с Мод.

— Я только пытаюсь помочь Руби, — напомнила она ей.

Мод покачала головой.

— Ты должна понять, Милли, что бывают ситуации, когда нельзя обещать невозможное.

* * *

Амелия подняла голову, когда дверь учительской распахнулась, скрипнув на ржавых петлях. Звонок был пять минут назад, и она была уверена, что является единственным учителем, у которого не было сейчас уроков.

Обычно первой в учительской появлялась Давина и направилась к креслу в углу с таким видом, будто не сможет жить дальше, если не выпьет чашку травяного чая.

Директриса открыла было рот, чтобы поприветствовать учительницу пения, и была несказанно удивлена, когда в комнату вошла Констанс. Амелия оглядела учительскую, проверяя, действительно ли мисс Бэт тут нет. Давина, казалось, обладала умением полностью сливаться с мебелью. Убедившись, что ее действительно нет, Амелия нахмурилась. Ей не нравилось, что учительница пения до сих пор отсутствует.

— Добрый день, Констанс, — рассеяно поприветствовала она заместительницу, пытаясь понять, куда же запропастилась Давина.

— День будет добрым, когда родительское собрание окажется позади, — заявила Констанс, занимая свое привычное место за столом. Она подождала ответа директрисы, но когда его не последовало, подняла голову и посмотрела на нее. — Что-то случилось?

— Что? — Амелия заставила себя вернуться к настоящему. — Ох, простите, Констанс. Я просто думала о том, где Давина.

Констанс насмешливо фыркнула.

— Возможно, прячется в шкафу, как обычно.

— Нет… Я проверила.

— Действительно! — Несмотря на подавленное настроение, Констанс была удивлена, но быстро скрыла свои эмоции. — Может она репетирует что-то, специально подготовленное для родительского собрания?

Амелия вздрогнула.

— Я надеюсь, что нет. — Она оглядела комнату еще раз. — Интересно, а где Имоджен? Может, остановилась, чтобы поговорить с кем-то?

— А вы проверяли в шкафу? — ехидно спросила Констанс.

Амелия нахмурилась, уверенная, что чего-то не понимает. Она решила, что безопаснее будет сменить тему. — Констанс, вы получили письмо сегодня утром?

Констанс нахмурилась.

— Я ничего не ожидала.

Амелия улыбнулась.

— Но ведь вам что-то пришло.

Констанс разочарованно вздохнула. Она никогда не любила неожиданные письма, по опыту зная, что такие письма как правило, не содержали ничего, кроме плохих новостей. Она шагнула вперед и взяла белоснежный конверт, решив не откладывать дело в долгий ящик. При этом она едва не опрокинула имущество мисс Бэт, лишь чудом избежав этого.

Констанс неодобрительно нахмурилась, удержав от падения какое-то подобие гнезда. Она на мгновение задумалась, куда отлетели упавшие перья, но затем ее внимание снова привлекло письмо. Глядя на него, она пыталась понять, что же от него ждать.

Амелия наблюдала за коллегой с едва скрытым изумлением.

— Вы могли бы просто открыть письмо, Констанс, посоветовала она.

Констанс вздохнула.

— Если это окажется очередное письмо от страховой компании, предлагающей застраховать метлу, то я даже не хочу тратить время на его открытие.

— Я не думаю, что вам стоит беспокоиться из-за получения таких писем, — Амелия попыталась успокоить коллегу. Констанс казалось, забыла о том, что до смерти пугала всех страховых агентов своими обещаниями превратить их в лягушек, и была тут единственной ведьмой, которая не получала по пятнадцать писем в неделю, предлагающих ей дешевую страховку.

Констанс нахмурилась сильнее, и на мгновение Амелия испугалась, что кто-то снова осмелился предложить ей нечто подобное.

— Интересно, что ВВЦ хочет от меня?

Амелия насторожилась

— ВВЦ?

Нечасто из ВВЦ приходили письма. Это было своего рода организацией, которая возникала на горизонте, когда на какую-нибудь ведьму поступала жалоба. Письма из ВВЦ обычно приходили только в определенных обстоятельствах. Они либо хотели знать, почему выданы рекомендации ведьме, которая совершенно не годилась на роль учителя, чего никак нельзя было сказать о Констанс, либо предлагали занять определенную должность в их организации.

Амелия нервно сглотнула. Хотя Констанс была далеко не легким человеком, и с ней сложно было поладить, Амелия просто не могла представить себе школу без нее.

Не обращая внимания на панику в глазах директрисы, Констанс внимательно изучала штамп. ВВЦ настаивали на перечислении в шапке всех своих регалий. Констанс подумала о том, что на ее вкус, это похоже на некоторую показуху, но, очевидно кто-то из ВВЦ решил, что это необходимо.

— Какие новости? — спросила Амелия самым безразличным тоном, на какой была способна, вытирая невидимое пятно на столе.

— Простите? — Констанс повернула голову и уставилась на директрису, не понимая, зачем та судорожно протирает стол.

— Письмо, — намекнула Амелия.

— Скорее всего, ничего особенного, — сказала Констанс, садясь на свое место. — Я прочту его позже.

— Зачем же ждать? — Амелия вздрогнула, сообразив, что ее голос взлетел на целую октаву.

Констанс удивленно посмотрела на начальницу, собираясь сказать несколько едких комментариев, но потом решила, что это совершенно не важно. Она уставилась на конверт и пожала плечами. Затем скользнула ногтем под печать и вскрыла конверт. Внутри был один аккуратно сложенный втрое лист. Констанс развернула его и забегала глазами по тексту.

— Чего они хотят? — Амелия безуспешно пыталась скрыть чувство заинтересованности. И была немного разочарована, когда Констанс просто сложила письмо и засунула его обратно в конверт.

— Прошу меня простить, директриса, — негромко сказала она, и Амелии захотелось закричать, что Констанс не может просто так уйти, не рассказав о содержимом письма, но сдержалась, кивком головы давая коллеге понять, что та может идти.

Амелия была настолько поглощена собственными опасениями, что не заметила волну гнева, которую прямо-таки излучала ее коллега, выходя из комнаты. О чем бы в письме ни говорилось, это явно не доставило Констанс удовольствия.

* * *

Давина несколько раз моргнула, пытаясь сообразить, где находится. Она нервно сглотнула, пытаясь не закричать от страха. Снова оглядев окрашенные стены, Давина закрыла глаза. Глубоко вдохнув, она попыталась объяснить ситуацию.

— Это школа ведьм, — начала она.

— Это моя личная комната, — быстро сказала Имоджен, у которой заканчивалось терпение. — Какая разница, в какой цвет я покрасила тут стены?

— Это школа для ведьм, — повторила Давина, удивляясь, как Имоджен не может этого понять.

— Я прекрасно осведомлена, что преподаю в школе для ведьм, — Имоджен попыталась найти немного другой подход. — Я столько раз оказывалась жертвой магических шалостей, что прекрасно осознаю, что учу юных ведьм.

— Но вы покрасили ваши стены.

— Аррргггхххх! — Имоджен выпустила некоторое недовольство, копившееся внутри нее.— Кому какое дело до того, что я покрасила стены?

Давина немного отпрянула от Имоджен, испугавшись ее выпада. Она слегка дернулась и ее глаза уставились в сторону гардероба.

— Я думала, вы поняли, что является нормой в школе Кэкл! — закричала она, когда ее нервы достигли точки кипения.

— Я не понимаю, — ответила Имоджен так терпеливо, как только могла, зная, что если расстроит учительницу пения, то та может запереться в ее шкафу на ближайшую пару недель. — Я не понимаю, почему окраска стен — это нарушение стандартов!

Давина в недоумении смотрела на Имоджен. Были времена, когда она не могла поверить, что ее коллега так мало узнала о школе Кэкл за время своей работы тут. Она открыла было рот, чтобы снова запротестовать и задумалась, какое время займет очистка стен от краски.

— Вы можете на пару минут забыть о стенах? — прервала ее Имоджен.

Давина вздохнула.

— Это будет нелегко. — Она переложила папку в одну руку и поплотнее закуталась в шаль. — Они действительно очень голубые.

Имоджен тяжело вздохнула, едва сдерживая язвительные слова, которые так и вертелись на кончике языка.

— Давайте оставим споры о цвете стен на более позднее время. — Она указала на папку. — Я полагаю, тут есть гораздо более интересные вещи, которые мы могли бы обсудить.

Давина погрозила Имоджен пальцем и улыбнулась.

* * *

Ученицы школы Кэкл знали много полезных вещей. Например то, что не стоит трогать незнакомые пузырьки, если только у вас не чугунный желудок, или то, что не стоит задавать мисс Бэт вопросы о достоинствах какого-то конкретного исполнения песен, если только у вас нет в запасе четырех свободных часов, чтобы прослушать эти песни семь раз, исполненные тремя разными способами. И одно все без исключения знали совершенно точно. Ни при каких обстоятельствах нельзя попадаться на глаза Х-Б, когда она буквально летела по коридорам, кого-то преследуя. Преследование отличалось от обычного шага, сразу позволяя определить его. От летящей по коридорам Х-Б стоило держаться подальше. И вот сейчас Констанс летела по коридорам замка с таким видом, будто бы от этого зависела ее жизнь, направляясь в ту сторону, где располагались комнаты учителей.

* * *

— Я не могу открыть ее, — объявила Давина, провозившись с папкой в течение нескольких минут.

Имоджен цокнула языком.— Она закрыта магически? Я полагаю, мы должны были это предусмотреть.

Давина растерянно взглянула на нее.

— Нет никакого волшебства. Я просто не уверена, что мы должны делать это.

— Это была ваша идея, — напомнила Имоджен, но Давина покачала головой.

— Я не уверена, что это хорошая идея, — повторила она.

Имоджен наклонилась вперед и осторожно забрала папку из рук Давины. Она совершенно не собиралась упускать эту возможность. Папка была тяжелой, и Имоджен прикидывала, сколько информации она могла содержать. Она ощутила какое-то движение и услышала, как Давина бормочет слова прощания, но была слишком поглощена папкой, чтобы ответить.

Положив папку на кровать, Имоджен медленно потянула за голубую ленту, которой та была связана. Узлы плавно развязались, и Имоджен судорожно вздохнула, поняв, что она всего в шаге от того, чтобы выяснить, кто же такая Констанс Хардбрум. Наконец-то она сможет по достоинству ответить импозантной учительнице зелий, когда та вновь попытается отвергнуть или высмеять ее идеи. У нее наконец-то появился компромат на неприкосновенную заместительницу директрисы. На лице Имоджен заиграла улыбка, когда она поняла, как долго ждала этого.

Имоджен выпустила из рук ленту, и та упала на кровать. Сейчас уже ничего не препятствовало ей изучить содержимое папки. Имоджен сделала глубокий вдох и вытерла вспотевшие ладони о свой спортивный костюм. Она осторожно потянулась и открыла папку. Самая первая страница разочаровала Имоджен, и она надеялась, что остальная папка содержит в себе что-то более интересное, чем имя и даты учебы в школе. Она прикрыла глаза, увидев, что четко написанные буквы и цифры вдруг стали расплываться, когда она пыталась сосредоточиться на них.

Имоджен нетерпеливо вздохнула, думая, не могла ли Констанс каким-то образом заколдовать папку, чтобы ее содержимое невозможно было прочесть. Наконец сдавшись, она перевернула страницу и жадно принялась читать первый раздел папки.

* * *

Констанс совершенно не колеблясь проверила комнату мисс Бэт, которая оказалась пустой. В письме, которое она получила из Всемирного Ведьмовского Центра и подписанного неким «доброжелателем», сообщалось, что ее личное дело пропало из архива. Тон, которым было написано это письмо, предполагал, что она ответственна за похищение этих материалов. Ей сообщили, что она должна немедленно вернуть их на место. Констанс была уверена, что знала, кто ответственный за похищение ее личного дела. Согласно сообщению из ВВЦ, волшебный след магической печати говорил о том, что ее личное дело находилось сейчас где-то в пределах замка, и Констанс знала тут только одну ведьму, которая имела необходимые контакты, чтобы получить ее дело из архива. Она без стука ворвалась в комнату Давины, надеясь поймать свою коллегу за чтением папки. Констанс заготовила для нее хлесткую речь и теперь была очень разочарована, застав в комнате Давины только кошку, которая взглянула на нее и шмыгнула в укрытие.

Раз Давины не было в своей комнате, был шанс, что она была у Имоджен. Сказать по правде, Констанс точно не знала, где находится эта комната. Она лишь предполагала, что за ней закрепили комнату, в которой раньше жила учительница Клара, о чьем пребывании в школе Кэкл уже успели забыть. Констанс цокнула, вспомнив прошлую учительницу физкультуры — Клару Страйд. Клара так по-настоящему и не смогла смириться, что магия была чем-то реальным и осязаемым. Она вздрагивала каждый раз, видя, что кого-то превратили в лягушку. А однажды им пришлось бегать за ней по всей школе после того, как она случайно зашла в класс мисс Кэкл во время урока. Тогда и сама Амелия отметила, что если Кларе трудно примириться с тем, что происходит вокруг, то лучше ей не оставаться в школе ведьм.

Констанс вздохнула. Она считала, что было бы намного лучше, если бы в школе не было обычных людей. Человек, который не видел разницы между метлой для полета и метлой для пола, вызывал у нее лишь раздражение.

Припомнив, где же все-таки должна находиться нужная комната, Констанс завернула за угол и направилась в сторону комнаты Имоджен.

Слова плыли перед глазами, и Имоджен изо всех сил старалась уловить смысл написанного. Буквы расплывались быстрее, чем она успевала их прочитать, и Имоджен начинала верить, что личное дело Констанс действительно было заколдовано. Прочитанные фразы рисовали картины в ее голове, и она не могла это остановить. С поразительной ясностью Имоджен увидела, как Констанс делала нечто запрещенное во время своего обучения. В четкой последовательности она увидела все взлеты и падения, которые формировали Констанс в ту личность, которой она сейчас являлась. Имоджен увидела в великолепном, ярком многообразии события, в которых Констанс никогда бы не призналась. Она хотела прекратить чтение и закрыть папку, но вдруг обнаружила, что не в силах остановиться. После отчета о первом семестре, Имоджен попыталась положить дело на кровать, но ее руки не слушались. Наконец она добралась и до личной жизни Констанс и яркие образы снова заполнили ее мозг. Вскоре все было прочитано, и Имоджен с напряженным вздохом закрыла папку. Она медленно сглотнула и попыталась разобраться во всем, что только что прочитала. Картина, которая у нее сложилась, сильно отличалась от той Констанс Хардбрум, которую она знала.

Имоджен медленно покачала головой. Если то, о чем говорилось в этих материалах, было правдой… Она постаралась не думать об этом, не желая зацикливаться на том, что только что узнала. Наклонившись, Имоджен снова обвязала папку синей лентой, желая забыть все то, что ей стало известно. В ее памяти мелькали образы, подобно моментальным снимкам сцен жизни, о которых та желала никогда не знать.

— Я прошу прощения за то, что вошла без стука, но в сложившихся обстоятельствах это кажется немного излишним.

Имоджен подняла голову, безошибочно узнав холодный тон Констанс. Конечно, ее коллега стояла в дверном проеме, сверля Имоджен взглядом. Чувствуя себя как ребенок, которого поймали за чем-то нехорошим, она попыталась встретиться с Констанс взглядом. Имоджен открывала и закрывала рот, пытаясь передать эмоции, которые на данный момент испытывала.

— Констанс, я… — она замолчала, так как поняла, что понятия не имеет, что сказать своей коллеге. От всего прочитанного она была в шоке и теперь не знала, как следует реагировать.

— Я полагаю, бессмысленно спрашивать, читали ли вы мое личное дело? То, что вы открываете и закрываете рот, подобно выброшенной на сушу золотой рыбке, несомненно говорит о вашей виновности. — Голос Констанс был безэмоциональным. — Несмотря на то, что вы там себе надумали, у меня до сих пор есть друзья в ВВЦ, которые достаточно быстро проинформировали меня, что кто-то проявляет заинтересованность к этим материалам. И у меня не заняло много времени, чтобы понять, кем может быть этот «кто-то»! — Констанс оглядела комнату, ожидая увидеть скрывающуюся Давину. Ее глаза остановились на шкафу Имоджен. — Я полагаю, что вы не были одиноки, проворачивая это маленькое дельце?

Имоджен прижимала папку к груди, будто бы пытаясь защитить ее.

— Давина здесь… — она запнулась. — Она не принимала в этом участие.

Констанс приподняла бровь.

— Ну-ну. Значит, вы утверждаете, что у вас есть связи в ВВЦ? Простите меня, но мне слабо в это верится.

— Ну, может быть, она была лишь немного вовлечена…

— Немного?

— Она не читала папку, — запротестовала Имоджен.

— И я должна быть довольна этим?

— Я хотела сказать… — Имоджен попыталась все объяснить, но нужные слова не приходили.

— Вы нашли то, что искали? — Слова Констанс были спокойны, а тон по-прежнему ледяным. — Теперь вы счастливы?

Имоджен закрыла глаза, думая с чего начать. Часть ее хотела, чтоб Констанс накричала на нее, выплескивая свою ярость и избавила ее от этого всепоглощающего чувства вины. Но Констанс была лишена каких-либо эмоций, задавая вопросы в своей обычной манере, будто бы просто интересуясь, сколько времени.

— Я не хотела… — Имоджен снова замолчала. Она не думала, что все зайдет так далеко. Ее первоначальным желанием было заполучить личное дело, и теперь добившись своего, она страстно желала повернуть время вспять и отменить все это. — Я не знала… — Имоджен снова попыталась объясниться, но слова иссякли, как только она встретилась с холодным, безэмоциональным взглядом Констанс.

«Почему это вас так интересует? — казалось, спрашивала она. — Какое вам дело до того, как я жила раньше?»

— Теперь вы планируете поделиться своими «знаниями» с остальным персоналом? — спросила Констанс. — Держу пари, вы не сможете удержаться от распространения этих новостей.

— Конечно, нет, — огрызнулась Имоджен, почти сразу же пожалев об этой вспышке гнева. Она подняла руку, показывая, что сожалеет об этом. Когда она снова заговорила, ее тон был гораздо мягче. — На самом деле, я сожалею, что вообще затеяла это.

— Как хорошо, что вы осознали это, — сказала Констанс с легким сарказмом в голосе.

— Я просто хотела…

— Что? — Констанс сделала паузу, прежде чем продолжить. — Сунуть свой нос в чужие дела? Копнуть под свою коллегу? Раскопать какую-то грязь, которую впоследствии вы могли бы использовать против меня? Я уверена, у вас были крайне благородные мотивы!

— Вы знаете, с вами порой бывает очень нелегко, — сказала Имоджен. — Вы смотрите на меня так, будто я не больше, чем грязь на ваших ботинках! А я имею такое же право находиться здесь, как и вы. — Она взглянула на высокую, внушительную фигуру, стоящую перед ней, которая являлась самим воплощением ведьмы, и вдруг представила, как жалко и незначительно выглядит она сама, стоя напротив в грязном спортивном костюме. Имоджен почувствовала, что этот факт не добавлял ей веса в споре. Она тяжело вздохнула и посмотрела на папку, которую держала в руках.

— Есть такие вещи, которые никому не стоит знать, — тихо сказала Констанс. — Вы хотели знать, кто я такая? Что ж, вы получили эти знания. Можете делать с ними все, что пожелаете.

Имоджен смотрела, как Констанс развернулась на каблуках и приготовилась покинуть комнату. Она покачала головой. Ей хотелось обнаружить какой-то маленький секрет, который она смогла бы использовать против своей коллеги. Узнать о какой-нибудь детской шалости Констанс, которая пробила бы брешь в ее доспехах, и дала бы понять, что Констанс также ошибается, как и все остальные. Имоджен не хотела знать то, о чем прочитала. Были такие вещи, которые действительно не стоило знать. Она закрыла глаза.

— Если вас это утешит, то я хотела бы сказать, что хочу повернуть время вспять, — призналась Имоджен. — Я хотела бы все изменить, чтобы этого никогда не произошло. — Она вдруг замолчала, когда неожиданная мысль поразила ее. — А вы не могли бы? .. Не могли?

— Использовать магию для столь ничтожной и эгоистичной вещи? — презрительно спросила Констанс. — Вы думаете, я могу просто указать на вас пальцами и… — Констанс подняла руки, будто собираясь сотворить заклинание.

Имоджен смотрела вокруг, пытаясь понять, что происходит. Она покачала головой и попыталась прояснить недоразумение. Мельком взглянув на Констанс, она насторожилась. Констанс протянула руку и кивнула на папку.

— Похоже, я успела в самый последний момент? Папку! — и через мгновение добавила: — Если вы не возражаете.

Имоджен взглянула на красную папку, которую сжимала в руках, и ее лицо порозовело от смущения.

— Я… я… — пойманная с поличным, она начала заикаться.

— Я в этом уверена, — спокойно ответила Констанс.

Имоджен снова посмотрела на папку в своих руках, а затем на бесстрастное лицо Констанс. Она знала, что у нее в руках решение, которое навсегда может изменить ее отношения с коллегой. Но немного подумав, она чуть не рассмеялась от этой мысли. Если быть честной, то у нее никогда и не было ничего такого, что можно было хоть отдаленно назвать какими-либо отношениями с Констанс Хардбрум. Констанс была не из тех, кто находит время для пустого общения. Имоджен вспомнила, как пыталась наладить общение с этой женщиной еще тогда, когда впервые прибыла в школу Кэкл. Она помнила, как нервничала, впервые переступив порог школы. Нечасто обычных людей нанимают для преподавания в школе ведьм. Ее страхи были частично развеяны теплым и приветливым отношением мисс Кэкл. Директриса показала ей ее комнату, а затем отвела в учительскую, чтобы познакомить с другими учителями. Мисс Бэт была столь же приветлива, хотя тот факт, что в этот момент она как раз дожевывала букет роз, немного тревожил. Констанс же просто появилась из воздуха, как будто это была самая естественная вещь в мире и проигнорировала новую коллегу, которая от удивления открывала и закрывала рот, как будто была золотой рыбкой. Даже когда мисс Кэкл ушла, представив Имоджен остальным, Констанс лишь задержала на ней короткий взгляд, пробормотав под нос что-то о пустой трате денег, а потом снова исчезла.

Имоджен тряхнула головой, отгоняя воспоминания. Впоследствии она часто пыталась наладить контакт с учительницей зельеварения, но Констанс лишь игнорировала эти попытки, каждый раз морщась, будто от Имоджен исходил какой-то особенно неприятный запах. Позже им удалось достигнуть молчаливой договоренности просто терпеть друг друга. Имоджен не испытывала к своей коллеге теплых чувств, но не могла представить себе школу без грозной учительницы зельеварения. Она казалась такой же частью школы, как коридоры, полные сквозняков и высокие готические башни.

Мысленно подбирая ответ, Имоджен поняла, что именно должна сказать.

— Простите, Констанс, — извинилась она. — Я не имела права делать это. — Она передала коллеге папку. — Если хотите знать, я еще не читала ее содержимое.

Констанс сделала два шага вперед и осторожно забрала папку из рук Имоджен.

— Спасибо, — тихо сказала она, положив папку на стол и применив заклинание. — Я думаю, что она должна быть возвращена туда, откуда ее взяли, не так ли?

Имоджен смотрела, как волшебные искры, слетающие с пальцев Констанс, постепенно окутывают толстую красную папку. На мгновение та засветилась, а потом просто исчезла.

Имоджен медленно покачала головой. Она знала, что никогда не перестанет удивляться той легкости, с которой ее коллега делала невозможные вещи.

— Констанс, я… — Имоджен хотела продолжить объяснения, но Констанс подняла руку, останавливая ее.

— Я отправила дело туда, где оно и должно быть, — ровно сказала она. — И считаю, что на этом вопрос закрыт. А теперь, если вы не возражаете, я должна идти на уроки.

Имоджен недоуменно смотрела, как Констанс развернулась и молча покинула комнату. Она была уверена, что Констанс страшно разозлится и как минимум потребует извинений. И она не ожидала, что коллега так спокойно отнесется ко всему происходящему. Имоджен тряхнула головой, в который раз придя к выводу, что ей никогда не понять Констанс Хардбрум.

* * *

Идя по коридору, Констанс позволила легкой улыбке отразиться на своем лице. Был момент, когда она опасалась, ее личное дело будет обнародовано, но желание Имоджен избавиться от этих воспоминаний, позволило ей стереть коллеге память о недавно прочитанном. Теперь ей оставалось лишь припугнуть Давину, чтобы та больше никогда не посмела провернуть нечто подобное.

* * *

Вытерев руки о сарафан, Милдред переглянулась с Мод. Они стояли перед дверью, о которой рассказали им Фенни и Гриз. Вход в эту комнату был в задней части библиотеки, и Фенелла с Гризельдой рассказали им, что там есть несколько книг с мощными заклинаниями. Фенелла в частности пыталась уговорить девочек отказаться от их планов, и сообщила, что бывают времена, когда магией лучше не пользоваться.

Милдред не понимала, почему Фенни настаивает на поиске неволшебного способа решения проблемы. Они были ведьмами, о чем и напомнила она старшей девочке. Для них было естественно решать проблемы при помощи магии. Ведь это был очевидный и самый простой способ сделать всех счастливыми.

Фенелла не согласилась с доводами Милдред, но все же, после долгих уговоров подсказала им, где можно поискать. Мод поинтересовалась, откуда Фенни и Гриз узнали об этой комнате, и Фенелла призналась, что они нашли ее, когда учились на первом курсе. Никто из них не имел ни малейшего представления, что на самом деле находится за этой дверью, но одно то, что она оказалась заперта, являлось великим соблазном, чтобы попасть внутрь. Девочки рассказали, что мало что запомнили тогда. Х-Б обнаружила их спустя несколько минут, и после этой встречи воспоминания были несколько туманными.

Милдред закрыла глаза и протянула руки, читая заклинание разблокировки, которому научила ее Гризельда. На мгновение девочка зажмурилась, но ничего плохого не произошло. Все было нормально, а потому Милли вновь открыла глаза и сконцентрировала свои мысли на том, чего хотела добиться. Ее терпение было вознаграждено. Спустя минуту раздался щелчок открываемого замка и дверь распахнулась.

Услышав, как присвистнула Мод, Милдред обменялась с ней нервным взглядом и сделав глубокий вдох, шагнула в комнату. Она шла на цыпочках, но несмотря на все усилия, ее ботинки казалось, издавали невероятно громкий звук, соприкасаясь с каменным полом. Она услышала, как шикнула Мод и повернулась к ней лицом.

— Я пытаюсь передвигаться тихо, — заверила она подругу.

Мод недоверчиво посмотрела на нее, прежде чем войти в комнату. Когда ее ноги коснулись пола, она услышала такой же громкий топот, который издавала Милдред.

— Это невозможно, — зашипела она, пытаясь передвигаться максимально тихо. Звук, который получился при этом, был сродни тому, будто кто-то громко топает через всю комнату. — Это должно быть, какое-то заклинание, — определила она.

— Какое-то заклинание? — переспросила Милдред, снова глухо затопав по полу. — Я никогда не слышала о таком заклинании!

— Держу пари, что это дело рук Х-Б, — прошептала Мод.

— Не могу себе представить, кому еще понадобилось бы применять такое заклинание, — вынуждена была согласиться Милдред.

— Может, нам не стоит этого делать? — в который раз спросила Мод.

— Я обещала Руби, что мы попробуем помочь, — напомнила подруге Милдред. — Если ты не хочешь идти, не ходи. Я пойму.

Мод выпрямилась.

— Я уже сказала, что постараюсь помочь тебе, — ответила она с легким раздражением в голосе.

Милдред остановилась и снова повернулась лицом к подруге.

— Я не говорю, что ты меня бросаешь, — попыталась успокоить она Мод. — Я просто не хочу, чтобы ты снова влипла из-за меня в неприятности…

Мод улыбнулась.

— Все нормально, Милли. Я хочу помочь. Просто я не уверена, что мы что-то найдем здесь.

Милдред оглянулась на высокие полки, тянувшиеся вдоль стен.

— Здесь должно быть что-то, — рассуждала она. — Иначе зачем же Фенни предупреждала нас о запертой двери и просила оставить эту идею?

Мод поежилась, взглянув на верхние полки. Было в этой комнате что-то, что тревожило ее. Девочка буквально кожей чувствовала присутствие магии в воздухе. Она казалось, вилась вокруг них, что-то нашептывая. Мод хотелось снять с полок все эти книги, которые выглядели так, будто их не открывали много лет и читать заклинания, содержащиеся внутри. Она чувствовала необъяснимую грусть при мысли о всех этих книгах, которые так долго не видели дневного света. Девочка снова вздрогнула.

— Может, пойдем отсюда? — нервно спросила она Милдред.

— Подожди, — прошептала Милдред, чье внимание привлекла одна из книг. Она стояла на полке, окруженная со всех сторон другими томами. Милдред осторожно сняла ее с полки и мягко опустилась за ближайший столик. Она провела рукой по угольно-черному переплету и вдохнула запах старой магии. Милли призналась себе, что ей нравится запах пыли, которая скопилась на страницах волшебной книги. Она поспешно подавила чих и сосредоточилась на тонких, пергаментных листах, ища заклинание, способное им помочь.

— Давай быстрее, — прошептала ей на ухо Мод. — Держу пари, Х-Б может услышать звук переворачивающихся страниц.

— Я делаю все возможное, — ответила Милдред, толком не зная, что она ищет. Девочка прочитывала текст так быстро, как только могла, понимая, что тут есть заклинания почти для любого случая. Ее глаза расширились от удивления, когда она наткнулась на заклинание, которое без лишних хлопот могло смонтировать разобранную мебель.

Милли покачала головой и перевернула несколько страниц. Девочка чувствовала нетерпение Мод, стоящей за ее плечом.

— Я ищу так быстро, как могу, — попыталась успокоить она подругу, торопливо переворачивая еще с десяток страниц. Она собиралась сказать что-то еще, но вдруг ощутила, как комнату окутывает пронизывающий холод.

— Что происходит? — нервно спросила Мод.

Милдред пожала плечами и посмотрела на пергаментные листы, лежащие перед ней.

Страницы в начале книги были белые и пыльные. Эти же были более темными, покрытыми некой субстанцией.

— Мод, — прошептала Милдред. — Смотри!

Мод заглянула через плечо подруги и посмотрев на страницы, издала еле слышимый вздох.

— Это сырая магия, — прошептала она в недоумении. — Я слышала, как Фенни и Гриз как-то рассказывали об этом. — она встретилась с Милдред взглядом. — Но я никогда не верила им.

— нам придется поверить в это, — сказала Милдред и рассказала подруге о том, что почувствовала, протянув руку к одной из страниц. Она изумленно наблюдала, как слова на странице начинают двигаться, стоит только приблизить к ним руку. — Это серьезная магия.

— Может, нам стоит уйти? — спросила Мод, ожидая, что мисс Хардбрум появится тут в любой момент. Она была уверена, что Х-Б имела нюх на любые нарушения в школе.

— Подожди, — снова попросила Милдред, увидев очередное заклинание. Ее лицо расплылось в улыбке. — Я думаю, что нашла нужное заклинание.

Мод взглянула на заклинание, которое показывала ее подруга, и вынуждена была признать, что это действительно то, что нужно.

— Ты думаешь, мы сможем это сделать? — нервно спросила она Милдред. — Ты думаешь, наша магия справится с этим?

— Я не знаю, — призналась Милдред. — Я думаю, что мы должны просто прочитать заклинание и позволить магии сделать свое дело.

Подруги переглянулись. Они обе хотели помочь Руби, но не были уверены, что не попадут в беду.

— Я применю это заклинание только на родительское собрание, а как только все закончится, отзову его, — пообещала Милдред.

Мод вздохнула. Она была все еще не уверена, что это хорошая идея. Она по опыту знала, что магия порой давала самые непредсказуемые результаты. Посмотрев на серьезное выражение лица подруги, девочка наконец, приняла решение.

— Ты обещаешь, что отменишь заклинание, когда родительское собрание кончится?

Милдред торжественно кивнула, и Мод согласилась на ее план.

* * *

У директрисы школы Кэкл были обязанности, которые она терпеть не могла. К таким вещам относилось, например, проведение учительских конференций, которые каждый год проходили в одной из академий. Она предвидела, что педагоги из разных школ будут соперничать друг с другом, а каждый руководитель выпендриваться, хвастаясь своими достижениями.

Амелия вспомнила магический конфликт, который разразился на прошлой встрече, и надеялась, что следующее подобное мероприятие будет проходить не в школе Кэкл. Она знала, что у нее нет таких денег, которые пришлось потратить школе Пентангл, чтобы отремонтировать учительскую.

Также Амелия терпеть не могла иметь дело с личными проблемами сотрудников. Она всегда старалась быть хорошим руководителем стремясь быть открытой и справедливой со всеми. Директриса надеялась, что и остальной коллектив будет вести себя так же, но постоянное противостояние между Констанс и Давиной постепенно убивало эту надежду. Амелия вздохнула, припомнив, сколько раз ей пришлось играть роль посредника между этими учителями. Ранее их грызня была чем-то обыденным и ей легко удавалось достигнуть мира. Директриса снова вздохнула, мысленно возвращаясь к взволнованной и напуганной Давине, которая пришла к ней пятью минутами ранее, и поняла, что на этот раз проблема может быть слишком большой, и ее не получится решить при помощи пары тщательно подобранных слов и щедрого кусочка чизкейка. Давина ничего не могла толком объяснить и понадобилось две кружки травяного чая и довольно большая миска фруктового салата, чтобы уговорить ее спокойно все рассказать.

Амелия была очень раздосадована, услышав о похищении личного дела Констанс из ВВЦ, и изо всех сил старалась скрыть свои чувства. Рассказ Давины напугал Амелию. Она была уверена, что если Имоджен успеет прочитать дело, то Констанс ни минуты не останется в этой школе. Память услужливо подкинула ей воспоминание о полученном ее заместительницей письме из ВВЦ. Если они предлагали Констанс возглавить свою школу, то похищенное личное дело могло окончательно убедить ее сменить работу. Традиционно эта школа принадлежала семье Кэкл, но если не было никого из этой семьи, кто мог бы занять место учителя, допускалось брать на работу и посторонних людей. Амелия прекрасно осознавала, что Констанс, без сомнения, была самым квалифицированным педагогом в ее школе.

Услышав громкий стук в дверь, директриса подскочила от страха.

— Войдите.

Дверь открылась и в комнату вошла Констанс.

— Вы хотели меня видеть?

Амелия попыталась непринужденно улыбнуться, но сразу же почувствовала, как уголки ее губ ползут вниз.

— Присядьте, Констанс. Я хочу с вами поговорить.

Директриса отметила тень подозрения, которая промелькнула на лице ее заместительницы. Она была благодарна Констанс за то, что та не стала озвучивать свои подозрения вслух, а молча заняла место по другую сторону ее стола. Лицо Констанс не выражало никаких эмоций.

Амелия наклонила голову и взглянула на свою заместительницу поверх очков. Констанс казалось достаточно спокойной.

— Сейчас ко мне приходила Давина, — решила перейти директриса к сути разговора. Внутренний голос говорил ей, что сейчас, в преддверии родительского собрания, не лучшее время для подобного разговора, и тем не менее, вопрос требовал решения. — Она рассказала мне о папке, которую получила от ВВЦ.

Констанс выгнула бровь.

— И что же именно она вам рассказала? — спросила она.

— Она извинилась и поклялась мне, что никогда не заглядывала внутрь той папки. Я бы хотела быть уверенной, что вы ничего с ней не сделаете.

— К чему весь этот разговор? — в голосе Констанс сквозило возмущение. — Вы решили, что я буду злоупотреблять магией в какой-то жалкой попытке отомстить?

— Ну, я…

— Мисс Кэкл, я хотела бы напомнить вам, что являюсь опытной ведьмой, а не какой-то сопливой выпускницей. И я решительно не собираюсь рисковать своим статусом профессиональной ведьмы, размениваясь на мелочную месть!

Амелия подбирала слова для следующей фразы так тщательно, как могла.

— Констанс, я не собираюсь ставить под сомнение ваш профессионализм, но меня беспокоит то, что некоторые факты из вашего личного дела могли быть обнародованы. — Она нервно облизнула губы. — Если Имоджен прочитает эту папку, она узнает о вас такие детали, которые могут заставить вас чувствовать себя неуютно.

Констанс фыркнула.

— Скажите на милость, что по вашему представлению скрывает мое личное дело?

Амелия неуютно заерзала в кресле. За время преподавания в школе она слышала о разных ужасах, которым подвергала своих учеников Хекети Метла. Амелия не пожелала бы и злейшему врагу быть любимой ученицей мисс Метлы.

— Я не знаю, о чем говорится в вашем личном деле, Констанс, но я отлично помню свою учебу в колледже и не хочу, чтобы мои коллеги узнали о некоторых вещах.

— Могу заверить вас, директриса, что в моем деле нет ничего такого, чего я стыдилась бы.

Настала очередь Амелии поднимать брови. Она была уверена, что ее заместительница сделает все, только бы информация из ее досье не выплыла наружу.

— Констанс, я… — Амелия предприняла последнюю попытку высказать свою точку зрения, но Констанс подняла руку, останавливая ее.

— Мисс Дрилл вернула мне папку, не читая ее. А я в свою очередь вернула ее на ее законное место, — спокойно объяснила она. — Насколько я могу судить, на этом вопрос исчерпан.

Мисс Кэкл тщетно пыталась скрыть удивление, которое вызвал у нее поступок Констанс.

— А вы не боитесь, что кто-то другой может проделать нечто подобное в будущем?

Констанс склонила голову.

— Я так не думаю. — Она незаметно завела правую руку за спину, сконцентрировалась на том месте, где должна была оказаться ее папка, а затем наложила заклинание. В одном из канцелярских шкафов в подвале ВВЦ возник небольшой клуб дыма, и спустя несколько мгновений от папки, содержащей личное дело Констанс Хардбрум, осталась только кучка золы. — Это все, что вы хотели? — Констанс поднялась на ноги, ожидая, когда директриса отпустит ее.

Когда за ее заместительницей закрылась дверь, мисс Кэкл испустила вздох облегчения. Все прошло гораздо лучше, чем она смела надеяться. Амелия уже собиралась вознаградить себя чем-нибудь из кладовой миссис Тапиоки, когда ее начали терзать смутные сомнения. Что, если Констанс не была полностью честна с ней? Что, если Имоджен и Давина на самом деле прочитали эту папку и теперь замышляют что-то против Констанс? Чем больше она думала об этом, тем больше тревожные картинки мелькали в ее мозгу. Она взглянула на часы, желая понять, есть ли время, чтобы посетить чайную Кози, чтобы окончательно успокоится перед родительским собранием.

Мисс Кэкл стояла у главного входа в школу и наблюдала, как первые из прибывших родителей направляются к ней через двор. Когда Имоджен впервые предложила провести родительское собрание, Амелия подумала, что это хорошая идея, но теперь она начала сомневаться в мудрости решения собрать вместе столько взрослых ведьм. Для некоторых мам это будет первое посещение школы с того момента, как они сами ее закончили. Директриса задумалась, как некоторые бывшие ученики отреагируют на встречу с теми, с кем враждовали, будучи учениками. Она прикрыла глаза, надеясь что никто не придет сюда с целью отомстить за прошлые обиды. Амелия вспомнила обвинения в порче метлы, которые выдвигались против матери Этель и Сибил Хэллоу, когда она еще училась в школе. Амелия сделала себе мысленную пометку не стоять слишком близко, когда с ней рядом окажется Синтия Львиный Зев. У этих ведьм была такая длинная история вражды, что не хватило бы и десяти тетрадей, чтобы записать ее.

Мисс Кэкл глубоко вздохнула и оглядела двор, который украсили мисс Дрилл и первоклассницы, пытаясь вернуть себе хорошее настроение. Она подумала, что девочки отлично справились со своей задачей, несмотря на то, что у них было очень мало времени. Во дворе были установлены мангалы и указатели, показывающие на главный вход. Стены украшали бумажные летучие мыши и ведьмы на метлах. Все вместе выглядело довольно впечатляюще.

Директриса протянула руку, приветствуя первых подошедших к ней людей.

— Добрый вечер, — улыбнулась она им, отчаянно пытаясь понять, чьи это родители. Одно дело помнить имена нынешних учениц в школе, и совсем другое — определить их родителей.

— Это я, мисс Кэкл, Синтия. Синтия Львиный Зев. Как приятно снова увидеть вас!

Амелия пожала протянутую руку и ее сердце пропустило удар. Сейчас казалось совершенно невероятным, что родительское собрание пройдет гладко.

* * *

Мисс Бэт судорожно разгладила складки, образовавшиеся на ее черном плаще. Что бы она ни делала, ее ведьминский плащ всегда покрывали эти неопрятные складки. Она нервно оглядела учительскую и ее глаза на несколько секунд задержались на шкафу. Но Давина быстро одернула себя, сообразив, что сейчас не время начинать нервничать на счет родительского собрания.

«Они так же нервничают перед встречей с нами, как и мы», — как-то попыталась успокоить ее Имоджен, но Давина была в этом совсем не уверена. Однако она полагала, что рядом с Констанс они и права будут чувствовать себя неуютно.

Мисс Бэт подтянула свои кружевные перчатки без пальцев, в сотый раз поправила прическу и вдруг удивленно вскрикнула, когда дверь учительской открылась. В комнату вошла Имоджен.

— Вы отлично выглядите, — сказала она, зная, что Давина хочет произвести хорошее впечатление.

— А у вас… очень хороший спортивный костюм, — промямлила Давина, отчаянно ища что-то хорошее, что можно было бы сказать в ответ.

Имоджен улыбнулась, пытаясь скрыть свое собственное смущение. Она совсем забыла о том, что в ее гардеробе нет ничего подходящего и вынуждена была надеть новый спортивный костюм.

— Я просто знаю, что Констанс явно что-нибудь скажет насчет этого, — нахмурилась она.

Давина улыбнулась.

— Но теперь то у вас есть что ответить нашей «мисс Всевластие», не так ли?

Пару минут Имоджен выглядела озадаченной, и только потом чем поняла, о чем говорит Давина.

— Я не читала ее папку, — сказала она, внезапно почувствовав себя так, будто каким-то образом предала Давину. — Констанс пришла почти сразу после вашего ухода и мне пришлось отдать папку ей.

Давина нахмурилась.

— Но я не встретила ее в коридоре, — учительница пения поправила дирижерскую палочку в волосах. — Я несколько минут стояла возле вашей двери, разрываясь между тем, чтоб уйти и вернуться обратно и просмотреть папку.

Имоджен покачала головой, вспомнив события прошлого дня.

— Но Констанс появилась спустя пару минут после того, как вы ушли!

— Но я стояла в коридоре как минимум десять минут, — настаивала Давина. — И я уверена, что не видела ее. — Она наклонилась вперед. — Констанс была сильно злой?

Имоджен снова покачала головой.

— Нет. Она просто попросила папку, а затем ушла. Это было будто она просто зашла, чтобы забрать свою книгу, которую я одолжила.

Давина изумленно подняла брови.

— Это очень непохоже не Констанс.

— Я знаю.

— Может, она собирается сказать что-то позже?

Имоджен нервно сглотнула.

— При всех родителях?

— О, я бы сказала, что это вполне возможно, — кивнула Давина, совершенно не обращая внимания на страх в голосе коллеги. — Констанс вполне может подождать, когда все соберутся вместе… Она частенько выбирает такие моменты.

— Правда? — Имоджен опустилась на один из стульев. — Что-то я не очень хорошо себя чувствую, — призналась она.

* * *

Мисс Кэкл чувствовала, что к ее лицу буквально приклеилось приветливое выражение. Ей казалось, что она стоит в дверях целую вечность, улыбаясь и пожимая руки. Каждый раз, когда она думала, что уже все, в поле зрения появлялся кто-то еще и она, не желая никого обидеть, продолжала все так же улыбаться и пожимать руки. Директриса уже сбилась со счета, сколько раз ей пришлось улыбнуться и с энтузиазмом кивнуть бывшим ученикам, которых по идее должна была помнить. Амелия всегда думала, что у нее довольно хорошая память, но сейчас казалось, что некто установил ей ментальный блок, когда она пыталась вспомнить всех этих женщин, которые когда-то учились в стенах ее школы. Они тепло улыбались ей, говоря, что время, проведенное в школе Кэкл, было истинным наслаждением.

Директриса пообещала себе, что непременно поднимет старые архивы и освежит свои воспоминания. Она взглянула через плечо, услышав извинения, которые бормотала мать Беверли Терновник. Несмотря на свой статус, женщина стояла, уставившись на свои ноги, явно желая оказаться где угодно, только не здесь. Перед ней стояла Констанс, глядя на нее сверху вниз.

Улыбка сползла с лица Амелии. Это была как раз та ситуация, которой она опасалась. Казалось, Констанс не понимает, что перед ней уже далеко не ученица, нарушившая правила школы. Директриса решила, что лучше ей вмешаться. Она поспешила в ту сторону, надеясь, что Констанс не отчитывает мать Беверли за слишком высокие каблуки и макияж.

— Разве вы хотите, чтобы Беверли так себя вела?

Амелия вздохнула, услышав громкий голос Констанс. Она заметила, что и мать Беверли и матери ее подруг… Все женщины, стоящие рядом, приобретают некий малиновый оттенок.

— Простите, мисс Хардбрум, — хором сказали они, глядя вниз на свои ноги.

Амелия откашлялась.

— Я могу вам чем-то помочь, дамы?

Констанс повернула голову в сторону Амелии.

— Все отлично, директриса, спасибо. Что-то не так? — Ее внимание переключилось и три женщины отступили еще на дюйм, мечтая сбежать.

— Да-да, — подтвердила мать Беверли дрожащим голосом.

— Вы можете идти, — отпустила их Констанс. — И не дай бог я снова увижу такое количество румян на вашем лице!

Амелия наблюдала, как три женщины еще раз извинились и отошли подальше, прекрасно понимая, что сейчас все взгляды обращены к ним. Она подождала несколько мгновений, а затем легонько постучала Констанс по плечу.

— Если позволите, можно вас на пару слов?

Не дожидаясь ответа, Амелия направилась в свой кабинет. Открыв дверь, она пропустила Констанс внутрь. Когда ее заместительница вошла, директриса закрыла дверь, прислонившись к ней.

— Констанс, я понимаю, что мать Беверли Терновник чрезмерно увлекается, нанося макияж, но разве разыгрывать подобную сцену было действительно необходимо?

Констанс удивленно посмотрела на мисс Кэкл.

— Сцену? Я не припомню никаких разыгранных сцен.

— Бедная женщина вся дрожала, — запротестовала Амелия.

Констанс фыркнула.

— Я не удивлена. Вы видели размер ее каблуков? Она вся шатается, будто нервный аист на ходулях!

Амелия сделала глубокий вдох.

— Боюсь, эти люди здесь — наши гости. И вы не можете ожидать, что они будут следовать правилам, которые мы устанавливаем для наших учениц.

— Но приезжать сюда и грубо попирать самые элементарные правила… Я действительно не могу пройти мимо чего-то подобного!

Амелия вздохнула. Она всегда знала, что ей придется быть жесткой, чтобы настоять на своем.

— Просто пообещайте мне, что не оставите никого из родителей после уроков! — Констанс внушительно посмотрела на директрису, заставив Амелию нервно сглотнуть. — Почему вы не переоделись? — решила та сменить тему разговора.

Констанс придирчиво осмотрела свое черное платье.

— Зачем?

Амелия указала на свою собственную одежду.

— Но я думала, что на этот вечер нужно одеться официально.

Констанс вздохнула.

— Если не ошибаюсь, мисс Кэкл, это не формальный повод. Я знаю, что кодекс ведьм четко определяет те случаи, когда нужно надевать парадную мантию. И я не помню в этом списке родительского собрания.

Мисс Кэкл скривилась.

— Я подумала, что было бы неплохо одеться торжественно. Я уверена, что Давина именно так и поступит.

— А я уверена, что мисс Дрилл будет одета в спортивный костюм, — в голосе Констанс чувствовалось раздражение. — Прошу меня простить, директриса, но я должна подготовить мою лабораторию ко встрече с родителями Милдред Хаббл. Если они такие же, как их дочь, то мне лучше убрать все бьющиеся предметы подальше в шкаф.

Амелия отпустила свою заместительницу, отметив, что учитывая все обстоятельства, разговор прошел довольно гладко.

* * *

Милдред встала на цыпочки, напряженно рассматривая коридор.

— Почему их еще нет? — пожаловалась она Мод. — Я же предупредила их, что собрание начнется в семь.

— Может, они застряли в пробке?

Милдред перестала вглядываться в коридор и повернулась к подруге.

— Может, ты и права. Только дорожный поток на дороге мог задержать моих родителей. Я не могу представить, что они будут слишком заняты.

— Ты уже придумала, что скажешь им? — Мод решила, что безопаснее будет сменить тему.

— Я что-нибудь придумаю, — Милдред постаралась, чтобы ее голос звучал уверенно. На самом же деле она понятия не имела, как объяснить родителям свое отсутствие в течение всего вечера.

Мод посмотрела на часы и скривилась.

— Через минуту мы должны идти.

Милдред тоже взглянула на часы, в тщетной надежде, что Мод ошибается. Она тяжело вздохнула, понимая, что ее подруга права. Если они хотят провернуть идею с заклинанием, то надо торопиться.

— Фенни и Гриз согласились отвлечь внимание твоих родителей, — напомнила подруге Мод. — И я присоединюсь к ним как только мы закончим. Ты уверена, что не хочешь, чтобы это заклинание произнесла я?

Милдред покачала головой.

— Спасибо за предложение, Мод, но это моя затея. Я действительно не могу просить тебя пойти на это.

— Но я же сама предлагаю, — напомнила Мод, но Милдред не поддалась.

— Я обещала Руби помочь, а потому именно я должна сделать это, — сказала она решительно, еще раз оглядев коридор, надеясь хоть мельком увидеть родителей. — Пошли, Мод. Давай покончим с этим.

* * *

В другом месте замка Руби нетерпеливо расхаживала по своей комнате.

— Давай, Милдред, — прошептала она себе под нос.

— Не волнуйся, — попыталась успокоить подругу Джадо. — Она придет.

— Придет? — в голосе Руби сквозило сомнение. — Если она не поторопится, то у нас ничего не выйдет.

— Почему будет непременно плохо, если твои родители встретятся? — осторожно спросила Джадо.

Руби перестала ходить по комнате и повернулась к подруге.

— Ты не представляешь, какие они сейчас. Страшно представить ту сцену, которую они устроят, оказавшись лицом к лицу.

— Это действительно так плохо?

Руби грустно кивнула.

— Они постоянно спорят и кричат. Я обычно притворялась, что не слышу их, но сейчас это просто нельзя будет не замечать.

Джадо ободряюще улыбнулась.

— Я уверена, Милдред скоро будет здесь.

Руби с сомнением приподняла бровь.

— Ты же знаешь, как Милдред любит опаздывать.

— Она придет, — сказала Джадо подруге с уверенностью, которую на самом деле не ощущала.

* * *

Дверь комнаты скрипнула ржавыми петлями и Милдред заглянула в образовавшуюся щель, чтобы убедиться, что путь свободен.

— А что делать, если книги здесь нет? — выразила Мод опасения, терзающие ее в течение нескольких минут.

Милдред повернула голову и взглянула в лицо подруги.

— Зачем кому-то забирать ее отсюда? — спросила она.

Мод пожала плечами.

— Возможно, Х-Б выяснила, что кто-то был здесь и листал эту книгу раньше.

Милдред улыбнулась.

— Ты слишком много волнуешься, — сказала она подруге, делая несколько шагов вглубь комнаты. Как и прежде, ее шаги отдавались гулким эхом по всему замку. Милли вздрогнула от шума и приложила все усилия, чтобы идти тихо. Несмотря на слова, сказанные Мод, ее собственное сердце бешено колотилось, когда она шла к той полке, на которой стояла нужная книга. Улыбка озарила ее лицо, когда она узнала иссиня-черный переплет книги. Девочка остановилась и указала Мод на книгу. Мод улыбнулась, подходя ближе.

Милдред протянула руку и сняла книгу с полки. Она положила ее на стол и начала листать страницы, ища заклинание, которое видела в свой прошлый визит.

— Ты можешь быстрее? — прошипела Мод после нескольких минут паузы. Не обладая стальными нервами, она быстро теряла терпение.

— Я стараюсь, — попыталась успокоить подругу Милдред, ища нужное заклинание.

— Ты не записала номер страницы?

— Нашла! — Ответила Милдред, добравшись до нужного места. Но ее радость была недолгой. — А нет, это не то.

Мод нахмурилась подходя ближе и стараясь не вздрагивать от производимого ей шума.

— О чем ты говоришь? — она посмотрела на книгу и увидела заклинание, которое изучала Милдред. — Это не та страница.

— Оно было здесь! — Милдред в недоумении покачала головой. — Я уверена, что страница правильная.

Милдред подняла голову и посмотрела на Мод. Та нервно рассмеялась.

— Это невозможно, — настаивала она. — Оно же не могло само исчезнуть!

Милдред вздрогнула и перевернула еще несколько страниц, желая убедиться, что не совершила ошибку, хотя в глубине души понимая, что это та самая страница.

— У нас мало времени, — напомнила Мод и Милдред быстрее зашелестела страницами, лихорадочно ища нужное заклинание. Наконец она захлопнула книгу, сердито глядя на нее.

— Его здесь нет. Я не могу найти то заклинание.

— Посмотри еще раз, — предложила Мод. — Мы должны найти его.

Милдред повернулась лицом к подруге.

— Я просмотрела каждую страницу и не нашла его.

— И что ты предлагаешь сказать Руби? Ее родители приехали и мы обещали держать их вдали друг от друга!

Милдред уронила голову на руки.

— Я не знаю, что сказать, — устало пробормотала она. — И не знаю, что делать.

Мод положила руку на плечо подруги и вздохнула. Девочка понимала, что Милдред не виновата в том, с чем они столкнулись. Она заставила себя улыбнуться.

— Мы что-нибудь придумаем, — сказала она, стараясь, чтобы ее слова звучали убедительно. — Как-нибудь справимся.

Милдред подняла голову и встретилась с подругой взглядом. Она увидела решительное выражение на лице Мод и ощутила, что ее собственное лицо расплывается в улыбке.

— Спасибо, Мод. — Милли развернулась и приготовилась было покинуть комнату, но сделав пару шагов услышала грохот, а затем шуршание за своей спиной. Она обменялась с Мод недоуменным взглядом и осмотрела комнату. Девочка нервно сглотнула, увидев, как страницы книги переворачиваются сами по себе. Через несколько секунд все успокоилось, но Милдред и Мод продолжали стоять как вкопаные.

— Посмотри, что там, — прошептала Мод подруге.

Милдред нервно облизнула губы.

— Ты думаешь, это безопасно?

Мод кивнула, изо всех сил пытаясь скрыть свой страх и мягко подтолкнула подругу в спину.

— Если что, то я буду сразу за тобой.

Милдред сделала глубокий вдох и двинулась вперед, слушая, как ее шаги гулко отдаются по каменному полу. Девочка остановилась, набираясь смелости, чтобы заглянуть в книгу. Несмотря на испуг, она испустила вздох удивления, глядя на раскрытые страницы.

— Это то заклинание, — выдохнула она. — Я могу поклясться, что несколько секунд назад его там не было.

— Быстрее, — поторопила ее Мод, — Прочти его, пока оно снова не исчезло.

Милдред сделала глубокий вдох, чтобы успокоится. Она опустила взгляд вниз, на расплывающиеся слова и начала читать заклинание.

Мод стояла и смотрела на Милдред приоткрыв рот и медленно качала головой.

— Это потрясающе, — наконец выдохнула она. — Это просто удивительно.

Милдред посмотрела вниз, на свои руки и удивилась тому, что говорила Мод.

— Никакого эффекта, — запротестовала она. — Заклинание не сработало.

Мод покачала головой.

— Ох, поверь мне, — заверила она подругу. — Поверь мне, еще как сработало!

Мод боролась с желанием протереть глаза, глядя на девочку, стоящую перед ней. Если бы она не видела все своими глазами, то с уверенностью бы сказала, что перед ней стоит Руби. Она сделала несколько шагов вперед и пристально уставилась на подругу, пытаясь найти в заклинании хоть какой-то изъян.

— Ты уверена, что оно сработало? — Милдред чувствовала себя несколько неуютно под пристальным взглядом Мод.

— Сходство просто потрясающее, — голос Мод был полон восхищения. — Я сомневаюсь, что родители Руби смогут заметить разницу.

— Если не узнают, что это заклинание, — напомнила подруге Милдред.

— Нам лучше пойти к Руби, если мы не хотим пропустить начало вечера.

— Может подойдем по пути к зеркалу? — Милдред хотела сама посмотреть на свое превращение, хотя Мод была совершенно уверена в том, что видела.

— Как только мы разберемся с проблемой Руби, можешь сколько угодно торчать возле зеркала.

Мод подтолкнула Милдред вперед, несмотря на подавленное настроение продолжая любоваться эффектом заклинания. Им начало казаться, что на этот раз все кончится хорошо.

Энид смотрела на родителей, которые начали заполнять зал. Девочка надеялась, что что бы не придумали Милдред и Мод, их идея сработает. Она сама предложила отвлечь родителей, когда они приедут, но теперь боялась не справиться если ее подруги не поторопятся. Энид тяжело вздохнула, увидев как ее отец направляется к ней. Она подумала, что для него просто невозможно войти в комнату, не привлекая к себе внимания. Девочка прикрыла глаза. Ей не надо было видеть, чтобы знать, что произойдет. Ее отец возглавлял их небольшое семейство. Он, словно огромный грузовой корабль прокладывал путь через зал, во весь голос жалуясь, что его никто не приветствует. Ее мать шла в нескольких шагах позади, волоча за руку Томаса, который останавливался на каждом шагу, желая исследовать каждый темный закоулок замка.

Энид глубоко вздохнула и снова открыла глаза, услышав как голос ее отца разносится по всему залу. Она наблюдала за тем, как мисс Кэкл суетится вокруг него, стараясь привлечь к себе внимание. Мистер Найтшайд возвышался надо всеми, и директрисе понадобилось несколько минут, прежде чем он наконец-то заметил ее. Миссис Найтшайд вскоре догнала их, и теперь суетилась вокруг мисс Кэкл, пытаясь извиниться за грубость своего мужа. Томас отчаянно скучал и периодически пытался вырваться из цепких рук матери.

Энид выдавила улыбку и направилась к своей семье, думая, что может быть Руби была права, пытаясь сделать так, чтобы родительское собрание отменили.

— Привет мам, привет пап, — тепло поздоровалась она с родителями, пытаясь игнорировать младшего брата, который тут же повис на ней. Она поймала благодарный взгляд мисс Кэкл, которая наконец-то могла заняться другими.

* * *

Имоджен чувствовала себя крайне неловко. Она улыбалась, приветствуя каждого родителя, но часто вздрагивала, ожидая появления Констанс. После своего разговора с Давиной, Имоджен была уверена, что не хочет пересекаться с учительницей зельеварения. Она вертела головой, оглядывая зал, пока у нее не заболела шея. Что, если Констанс планировала сделать что-то, чтобы поставить ее в неловкое положение перед остальными родителями? Имоджен понимала, что ей нужно винить только себя. Ведь она была единственной, кому так интересно было покопаться в прошлом Констанс и накопать немного грязи на свою коллегу. Она попыталась представить, каково бы ей было, если бы Констанс узнала обо всех вещах, которые происходили с ней за время ее обучения. Она подумала, как неловко бы себя чувствовала, если бы кто-то в школе узнал о той шутке с козами и банкой фиолетовой краски, которую она провернула, учась на третьем курсе. Имоджен попыталась отогнать все эти мысли, когда кто-то из родителей остановился, чтобы пожать ей руку. Она улыбнулась, пробормотав какое-то шутливое замечание и указала им на стол с закусками.

Когда родители отошли, Имоджен сделала глубокий вздох. Была только одна вещь, которую она могла сделать, чтобы противостоять Констанс. Она не была уверена, что коллега снова будет вежливой и спокойной, как и раньше. Имоджен поклялась себе, что не успокоится, пока Констанс ее не простит.

* * *

Мод заглянула за угол и проверила, что горизонт чист. Они почти добрались до комнаты Руби и было бы очень обидно попасться сейчас.

Убедившись, что в коридоре никого нет, девочка обернулась и поманила Милдред за собой. За все то время, что они добирались до нужной комнаты, ей пришлось напоминать себе, что рядом с ней находится Милдред. Честно говоря, это заклинание начинало тревожить ее. Милдред выглядела в точности как Руби. Мод смотрела на подругу, пытаясь разглядеть ее уникальные черты за образом их одноклассницы. Но если поначалу можно было заметить хотя бы легкое мерцание, то теперь сходство было абсолютным.

Мод тихонько постучала в комнату Руби и спустя пару мгновений дверь немного приоткрылась, и в коридор выглянула Джадо. Она улыбнулась, узнав Мод и распахнула дверь пошире.

— Великий Мерлин! — ахнула она, заметив девочку, стоящую за плечом подруги. — Это невозможно! — выдохнула она, и обернулась, чтобы убедится, что Руби по-прежнему находится внутри комнаты.

— Впустите нас, — сказала Мод, отодвигая пораженную Джадо в сторону. Милдред вошла в комнату следом за Мод, заставив Руби громко вскрикнуть от страха.

— Это невозможно, — наконец сказала Руби, оправившись от шока и изумленно глядя на Милдред. — Когда ты сказала, что что-нибудь придумаешь, я не ожидала ничего подобного!

Милдред улыбнулась подруге.

— Ты думаешь, это сработает?

Руби медленно кивнула.

— Пока ты не сделаешь ничего такого, что свойственно только тебе. Я думаю, мой папа непременно заметит, если я вдруг начну ходить повсюду с незавязанными шнурками.

Милдред опустила взгляд вниз и увидела, что ее шнурки, как обычно волочатся за ней по полу.

— Прости, — извинилась она. — Есть какие-нибудь вещи, которые я должна знать, если твои родители меня спросят?

Руби скривилась.

— Оценки. Они захотят узнать, как я учусь. Моего папу особенно интересуют оценки по зельям.

— И… Что мне сказать им?

— Расскажи им правду.

— Ой! — У Милдред давно вошло в привычку уклоняться от вопросов о собственной успеваемости, и ей даже в голову не пришло, что другие могут безбоязненно рассказывать родителям о своей успеваемости.

Хмурясь, Руби разглядывала Милдред, которая сейчас была ее точной копией.

— Как долго длится действие этого заклинания?

Мод и Милдред обменялись нервными взглядами. Это был один из тех вопросов, которые, как они надеялись, Руби не задаст. Руби заметила эти взгляды и вздохнула. Мод успокаивающе подняла руку, желая дать ей понять, что волноваться не о чем.

— Это мощное заклинание, Руби. Я уверена, что она останется такой до тех пор, пока мы не отзовем заклинание.

Глаза Руби расширились от страха.

— Это заклинание может быть отменено реверсионным заклинанием? — воскликнула она. — А что будет, если мисс Бэт разольет на себя свой травяной чай и попытается удалить пятно при помощи этого заклинания? Тогда и это заклинание будет разрушено!

Милдред попыталась успокоить Руби, но ее маскировка только еще сильнее взволновала девочку.

Мод решила вмешаться.

— Понадобится гораздо больше, чем реверсионное заклинание, чтобы разрушить эти чары, — заверила она Руби, но сама не была до конца уверена, так ли это. — Нужно конкретное заклинание, чтобы обратить вспять эффект от этого. После собрания мы вернемся в комнаты и только тогда снимем его.

Слова Мод немного успокоили Руби.

— Извините, — сказала она наконец. — Я не представляла, что обмануть моих родителей будет сложнее, чем я думала.

Девочки улыбнулись ей.

— Все будет хорошо, — сказала Мод. — А вот я еще не знаю, как объяснить родителям Милдред ее отсутствие.

— Не волнуйся, — попыталась приободрить подругу Милдред. — Я уверена, когда они познакомятся с Х-Б, они поверят, что я просто провожу время в своей комнате.

* * *

Констанс смотрела на толпу родителей, окружающих ее, и пыталась прогнать брезгливое выражение со своего лица. Одно дело было следить за снующими по коридору подростками, и совсем другое — за взрослыми людьми, которые постоянно предавались воспоминаниям о молодости. Она уже потеряла счет тому, сколько она услышала историй о проделках и шалостях от женщин, которые когда-то учились в этой школе. Констанс приняла меры предосторожности, подняв и изучив личные дела большинства женщин и была хорошо подготовлена на случай, если кто-нибудь из них решит выйти за рамки дозволенного. Хоть Амелия и предупредила ее на этот счет, Констанс была уверена, что некоторым из них до сих пор не повредит заключение в изоляторе, если они решат нарушить хоть одно школьное правило.

— Эм… Простите, пожалуйста! — услышала Констанс нервный голос за своим плечом и почувствовала легкое прикосновение к руке, как будто хозяйка голоса опасалась, что ее не услышат.

Обернувшись, Констанс посмотрела, кому принадлежал этот голос, прикидывая, как женщина с такими слабыми нервами могла закончить эту академию. Ее глаза остановились на паре, которая стояла перед ней. По поведению женщины было видно, что ведьмой она не является. На лицах обоих родителей застыла одинаковая нервная, доброжелательная улыбка, которая была ей слишком хорошо знакома.

— Простите, — еще раз сказал мужчина, увидев, что на них обратили внимание. — Мы искали нашу дочь.

Констанс подняла бровь.

— Действительно!

Женщина подтолкнула мужа, осознав ошибку, которую он совершил.

— Он хотел сказать, что мы ищем…

Констанс подняла руку, и женщина замолчала.

— Вам нет необходимости объяснять, кого вы ищете, — заверила она пару. — Я прекрасно знаю, кто ваша дочь.

— Правда? — казалось, мужчина вполне доволен этим замечанием. Он повернулся к своей жене.

— Конечно, — сказала Констанс тяжело вздохнув. — Полагаю, вы родители Милдред Хаббл.

— Миссис Хаббл! — Мод бросилась к родителям подруги. Она почувствовала, как ее сердце на мгновение замерло от страха, когда она заметила, что они разговаривают с Х-Б. Девочка втолкнула Милдред и Руби обратно в коридор, прошептав им, чтобы они подождали несколько минут. Идя через зал, она вдруг засомневалась, правильно ли поступила, оставив в коридоре двух одинаковых девочек. Ей пришлось напомнить себе, что уже поздно что-то менять. Она должна была увести родителей Милдред от Х-Б, чтобы они перестали задавать той вопросы о местонахождении дочери.

Мод покачала головой, отметив про себя, что это довольно кстати, что оба родителя чувствовали себя довольно неуютно в присутствии высокой учительницы зелий. Она надеялась, что Милдред предупредила их о ней. Девочка решила, что лучше всего будет познакомить их с мисс Бэт.

— Мод! — Маргарет, мать Милдред, улыбнулась, узнав подругу своей дочери. — Так приятно увидеть хоть одно дружеское лицо! — Внезапно поняв, что сказала, она повернулась к Констанс с виноватым выражением на лице. — Я вовсе не имела в виду, что…

— Пойдемте со мной, — попыталась вклиниться в разговор Мод. — Я знаю, что Милдред умирает от желания увидеть вас!

— Мод Муншайн!

Мод съежилась, услышав голос Х-Б. Она повернулась лицом к учительнице зелий.

— Мисс?

— Почему ты врываешься сюда, как будто начался пожар?

— Простите, мисс, — извинилась Мод. — Просто мисс Бэт хотела поговорить с мистером и миссис Хаббл и я хочу убедится, что они найдут ее.

Констанс подняла бровь.

— Это очень похвально, Мод, но скажи мне, почему Милдред сама не пришла сюда, чтобы сопровождать своих родителей?

Мод осмотрелась вокруг в поисках вдохновения.

— Просто ее коту стало плохо… Его постоянно тошнит и Милдред хочет убедится, что с ним все в порядке.

— Хммм, — Мод почувствовала, что ее сердце замерло, как будто Х-Б уже обо всем знала. — Учитывая то, как она носится по небу на метле, будто катаясь на ярмарочных горках, я не удивлена, что ее бедного кота тошнит! — Констанс пристально посмотрела на Мод. — Убедись, что Милдред придет на встречу вовремя.

— Да, мисс Хардбрум, — покорно ответила Мод, спеша увести ошеломленных родителей Милдред подальше от опасности.

* * *

Руби прислонилась к стене и смотрела, как Милдред расхаживает взад-вперед.

— Неужели я действительно так выгляжу? — в сотый раз спросила она Милдред, по-прежнему чувствуя себя не в своей тарелке, глядя на кого-то, выглядящего в точности как она.

— Откуда я знаю? — немного сухо ответила Милдред, досадуя, что им пришлось бежать в комнату Руби прежде, чем у нее появилась возможность посмотреться в зеркало.

— Это должно сработать, — негромко пробормотала Руби. — Надеюсь, мои родители не поймут, что мы задумали.

Милдред перестала расхаживать по коридору и уставилась на подругу, сразу же почувствовав себя виноватой.

— Все будет хорошо, я обещаю.

Руби взглянула ей в глаза.

— Ты действительно так думаешь?

— Конечно.

Милдред вытащила из кармана программку предстоящего вечера и встала рядом с подругой. Она указала на список событий.

— Думаю, мы можем быть уверены, что твои родители не окажутся в зале одновременно.

— Можем быть уверены? — в голосе Руби сквозила паника. — Мне нужно что-то большее, чем уверенность!

— Псссст!

Милдред и Руби повернули головы и увидели Джадо, которая манила их.

— Руби, ты должна идти, — прошептала она. — Я только что заметила твою маму.

Девочки посмотрели друг на друга.

— Ну? — Джадо переводила взгляд с одной девочки на другую, ожидая, когда Руби примет решение.

— Иди ты, — сказала одна Руби другой.

— Ты уверена? — спросила другая.

— Я не уверена, что хочу обниматься с твоей мамой.

Джадо подалась вперед и схватила за руку девочку, которую определила как настоящую Руби.

— Давай, — позвала она. — Если кто-то войдет сюда и увидит вас вместе, то все пропало!

* * *

Мод посмотрела на часы и скрестила пальцы, надеясь, что у Милдред и Руби все хорошо. Она не могла сейчас вернуться к ним так как вела родителей Милдред на встречу с мисс Бэт. К счастью, они больше не спрашивали, где Милдред, поверив в объяснение Мод. Правда девочка еще не знала, как будет объяснять Х-Б отсутствие Милдред на основном собрании. Она начала понимать, что в их план начинает трещать по швам, и что в нем больше дырок, чем в швейцарском сыре. Мод сделала глубокий вдох, стараясь отогнать грустные мысли и повела родителей Милдред в класс мисс Бэт. Она постучала в дверь, дожидаясь разрешения войти.

— Я уверена, что она здесь, — сказала она. — Наверное, она просто нас не слышит.

Отец Милдред нахмурился.

— Разве учительница пения не должна обладать хорошим слухом?

Мод улыбнулась, решив как можно скорее познакомить родителей подруги с мисс Бэт. Она толкнула дверь и посмотрела на учительницу.

— Здравствуйте! — Давина увидела Мод и испытала облегчение от того, что ее вечер начинается с родителей такой несложной ученицы. Имоджен попыталась объяснить, что именно ей нужно обсуждать с родителями, но она все еще не была уверена, что знает, что нужно делать.

— Проходите, садитесь, — она выхватила палочку из своих волос и махнула ей в сторону кресел, стоящих перед столом.

— Это мистер и миссис Хаббл, — представила Мод родителей Милдред.

Давина нахмурилась, удивившись такой официальности в голосе Мод.

— Здравствуйте, — улыбнулась она мужчине и женщине. — Это так забавно, вы носите такую же фамилию, как и одна моя ученица!

Мод вздохнула.

— Это родители Милдред, — попыталась объяснить она.

Мисс Бэт снова нахмурилась.

— Нет-нет, это должно быть, твои родители. Ведь с ними ты. Может это значит, что ты какая-нибудь родственница Милдред? Не могу сказать, что вижу сходство.

Мод не моя дочь, — Мать Милдред попыталась прояснить ситуацию.

— Тогда почему она с вами? — спросила Давина. Внезапно неожиданная мысль поразила ее. — На этот вечер ты взяла себе других родителей?

— Нет, мисс Бэт, — заверила ее Мод. — Я только проводила их сюда.

— Правда? А где-же тогда Милдред?

Мод почувствовала, что все взрослые в комнате смотрят на нее.

— Я пойду, поищу ее, — сказала она, повернувшись к мистеру и миссис Хаббл, и прежде чем они спросили что-то еще, направилась к выходу. — Если понадоблюсь, то я буду снаружи.

Мод заметила, что мать Милдред хочет что-то сказать, и выбежала из комнаты так быстро, как только могла.

* * *

Мисс Дрилл старалась проявлять как можно больше искренности когда к ней подходили очередные родители. Ей уже пришлось объяснить свое присутствие в школе трем парам и улыбка медленно сползала с ее лица.

— Здравствуйте. — Она протянула руку. — Вы должно быть родители Друзиллы?

Отец Друзиллы взглянул на протянутую ему руку, а затем заинтересованно посмотрел на дочь.

— Продолжай, — поощрила она его. — Все хорошо.

Друзилла посмотрела на растерянное лицо учительницы.

— Мы только что отошли от мисс Хардбрум, — попыталась объяснить она. Имоджен кивнула головой, давая понять, что все понимает и жестом пригласила семейство Пэддок присесть.

* * *

Мод взглянула на дверь кабинета мисс Бэт, которая как раз открылась выпуская Маргарет Хаббл, которая внимательно следила за своим мужем.

— Как все прошло? — осторожно спросила Мод, опасаясь, что мисс Бэт превратилась в маленькую пушистую мышку и исчезла в одной из трещин в каменной стене.

Маргарет Хаббл покачала головой, пытаясь подобрать слова, чтобы объяснить произошедшее.

— У нее все в порядке с головой?

Маргарет посмотрела на мужа, не вполне уверенная, что это он задал этот вопрос.

Мод улыбнулась, как она надеялась, ободряюще.

— Она немного эксцентрична.

— Я бы сказал, что это слишком преуменьшенное определение.

— Артур! — укоризненно сказала Маргарет.

— Я не думаю, что это нормально — запереться в шкафу и отказываться выходить только потому, что мы спросили про успехи Милдред!

Улыбка Мод слегка увяла.

— Мисс Бэт совершенно не воспринимает критику, — объяснила она.

— Я не знал, что мой вопрос можно расценить как критику, — проворчал Артур.

— Она очень чувствительная, — сказала Мод. Она смотрела на закрытую дверь, прикидывая, не должна ли пойти и попытаться развеселить учительницу пения.

Мать Милдред взглянула на наручные часы и скривилась.

— Через несколько минут мы должны идти к мисс Дрилл.

Артур закатил глаза и повернулся к Мод.

— Скажи мне, она тоже запрется в шкафу, если я задам ей какой-нибудь не такой вопрос?

* * *

Констанс подняла голову и посмотрела на пару, сидящую напротив нее. Никто из них ничего не говорил. Она отметила выжидательное выражение на их лицах. До этого они что-то лепетали и она решила, что проще будет прочитать их мысли. Правда в ее плане был небольшой изъян. Теперь она понятия не имела, какой они ожидают ответ.

Констанс опустилась в свое кресло и сцепила пальцы. Она окинула Фелисити Крестовик строгим взглядом и наблюдала, как юная ведьма насторожилась. Винтики в мозгу Констанс закрутились. Фелисити не ожидала положительного ответа на свой вопрос. Учительница зельеварения отвела взгляд, вспомнив инцидент с взрывающимися лягушками. Она позволила легкой улыбке появиться на своем лице.

* * *

Джадо улыбнулась своим родителям, пытаясь заверить их, что все хорошо.

— Просто поговорите с ней, — упрашивала она их.

— Но она сидит в шкафу, — пожаловался ее отец.

Джадо пожала плечами.

— Это обычное дело для мисс Бэт.

— Но как же нам обсудить с ней твою успеваемость? — спросила ее мать, больше всего на свете желая покинуть школу как можно скорее и вернуться домой к просмотру серии своего любимого сериала.

* * *

Мисс Хардбрум зажмурила глаза, стараясь удержаться от соблазна и не превратить отца Гризельды Блэквуд в лягушку. Едва сдерживая гнев, она наблюдала, как он постучал своей трубкой по краю одного из мини-котлов.

— Так вы говорили… — продолжил он, не замечая, какое впечатление производит.

— Папа… — Гризельда нервничала и пыталась привлечь внимание отца. Она видела выражение лица Х-Б и знала, что такое выражение говорит о приближающихся неприятностях.

Мистер Блэквуд жестом велел ей замолчать.

— Мы здесь для того, чтобы поговорить о тебе, Гризельда, а не с тобой. — Он улыбнулся мисс Хардбрум, как будто только что сказал довольно забавную шутку.

Констанс же еще больше сузила глаза, поскольку видела, что он продолжает размахивать над котлом своей трубкой, табак из которой падает внутрь на травки, которые она аккуратно оставила сушиться.

* * *

— Это слишком спорная тема! — Имоджен поднялась на ноги и уперла руки в бока.

— Но я не вижу смысла в том, что мокрые, замерзшие девочки носятся по хоккейной площадке, не применяя заклинаний! — говорил отец Фенеллы Фиверфью.

— Это помогает координации? — предположила Фенелла, пытаясь предотвратить конфликт, который назревал между ее родителями и мисс Дрилл.

Мисс Дрилл благодарно улыбнулась ей.

— Точно. Как же Фенелла будет применять заклинания, если в экстренной ситуации не скоординирует движения своих рук должным образом?

Отца Фенеллы мало убедили эти аргументы. Он откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.

— Фенелла говорит, что вы преподаете и другой предмет. Какой?

Фенелла опустила голову. Эта встреча была еще хуже, чем она ожидала.

* * *

Констанс закрыла глаза и досчитала до десяти.

— Вы, пожалуй, два самых глупых и некомпетентных лица, с которыми я имела несчастие встретится, а я в своей жизни встречала очень много глупцов! Я встречала лягушек, у которых больше здравого смысла. Будь моя воля, я бы ввела специальный тест для родителей, прежде чем позволить их дочерям учится здесь. Почему бы вам не пойти в поле, нюхать цветочки? Я чувствую, что вы имеете много общего с ними, на генетическом уровне!

Убедившись, что выплеснула все раздражение, которое скопилось внутри нее, она подняла руки и разморозила трех человек, сидящих перед ней.

— Я думаю, что на этом все, — спокойно сказала она.

Пара посмотрела друг на друга, пытаясь понять, что они упустили.

— Хм… — Отец Белинды Бриарсвуд посмотрел на Х-Б, желая попросить повторить то, что она сказала. Он внезапно обнаружил, что не помнит ничего из этого. Его жена взяла его за руку и крепко сжала, давая понять, что лучше помолчать. Она когда-то училась в школе Кэкл и знала, что допрашивать мисс Хардбрум не лучшая идея. Мистер Бриарсвуд посмотрел в лицо своей жене и нервно сглотнул, решив, что лучше будет ее послушаться.

* * *

— Вы трудитесь, и добиваетесь больших результатов.

Давина ерзала в кресле и утирала глаза платком.

— Я уверен, что вас действительно ценят в школе.

Этель вздохнула, слушая как ее родители пытаются успокоить мисс Бэт. Друзилла предупредила ее, что мисс Бэт кажется, тяжело дается родительское собрание, но она не ожидала, что та будет сидеть в шкафу, пока ее родители не сказали ей, насколько хорошо она работает.

* * *

Мод была уверена, что ее нервы не выдержат до конца вечера. Она как-то умудрилась проводить родителей Милдред к мисс Дрилл без происшествий, и теперь ее задачей было следить, чтобы Милдред и отец Руби держались как можно дальше от Руби и ее мамы. Она оглядела зал, пытаясь определить, где Милдред. Наконец ее глаза остановились на нужной паре.

— Милдред! — Мод подкралась к подруге и потянула ее за руку.

— Где? — отец Руби оглянулся. — Я много слышал о Милдред Хаббл от Руби. — Было бы неплохо наконец-то познакомиться с ней.

— Что? — Милдред была немного смущена. — Ты встретишься с ней позже… Обещаю. — Она повернулась и недовольно уставилась на Мод. — Я занята, — прошептала она.

— Мне нужно поговорить с тобой, — настаивала Мод, снова потянув Милдред за руку.

— Извините меня, мистер Чер… папа, — сказала Милдред, прежде чем Мод утянула ее прочь.

— Что ты делаешь? — прошипела она, когда Мод тянула ее в сторону туалетов.

— Х-Б хочет следующим видеть папу Руби, — объяснила Мод. — Даже если она и не сможет увидеть подмены, то наверняка заметит, что Руби называет отца «мистер Черитри!» Ты что-же, забыла, как надо правильно обращаться?

Милдред пожала плечами.

— Я пыталась…, но это нелегко.

Мод закатила глаза и подтолкнула Милдред в сторону туалета. Руби удивленно вскрикнула, когда увидела, как она сама входит в двери.

— Я никогда не привыкну к этому, — призналась она, глядя на Милдред. — Неужели я действительно так выгляжу?

— Мы это уже проходили, — быстро сказала Мод. — Именно так мы тебя видим. Теперь иди. Твой отец будет волноваться, где ты… Ведь мы так внезапно ушли… — Мод поняла, что скоро окончательно запутается и подтолкнула Руби к выходу из туалета. Снова закрыв дверь, она прислонилась к стене. — Мы никогда больше не будем делать ничего подобного, — предупредила она подругу. Ей все еще казалось странным, смотреть на Милдред и видеть лицо Руби, смотрящее на нее.

* * *

— Мистер Черитри! — Констанс посмотрела на протянутую руку, изо всех сил стараясь игнорировать ее. — Я должна сказать, что работа Руби меня не слишком разочаровывает.

Руби почувствовала, как ее отец смотрит на нее и подняла голову, чтобы встретится с ним взглядом.

— Это хорошо, папа, — перевела она для него. Руби несколько раз объясняла отцу, что Х-Б вряд-ли скажет о ком-либо что-то слишком позитивное, но как и предполагала, ее отец хотел услышать что-то более обнадеживающее.

— Моей дочери тяжело дается ваш предмет?

Констанс взвесила вопрос.

— Она справляется со всеми тестами и заданиями, которые я даю. Но на мой взгляд, юным ведьмам довольно сложно сосредоточится. Слишком много отвлекающих факторов, и я боюсь, мистер Черитри, что вина за некоторые такие факторы лежит на вашей дочери.

— Что?

Руби съежилась, услышав недоверие в голосе отца. Она знала, что он гордился ей, стараясь дать ей все, что нужно.

— Я думаю, что вы ответственны за предоставление ей этого предмета, издающего адский шум! — Констанс указала пальцем на стол и Руби ахнула, когда на нем появился ее МР3-плеер. Она всегда полагала, что когда Х-Б заставляет какую-нибудь вещь исчезнуть, то ее уже невозможно получить обратно. — Вы называете это учебным пособием? — Руби услышала сарказм в голосе Х-Б и поняла, что у ее отца не было шансов.

* * *

— Как прошло? — Мод схватила Руби за руку и потащила подальше от ее отца.

— Я не думаю, что он понимает, куда попал, — прошептала Руби в ответ. — Я рада, что мы не пустили туда мою мать. Я думаю, она сейчас была бы в слезах. — Руби нервно огляделась. — Кстати, где она?

Мод указала в дальний конец зала.

— Сейчас с ней Милдред. Мы сказали ей, что мисс Бэт немного странная, и может запутаться, кого она уже видела, а кого нет.

— Правда? — Руби на мгновение задумалась. — Ты думаешь, она сможет увидеть сквозь заклинание?

Мод пожала плечами.

— Мы практически убедили твою маму, что мисс Бэт давно пора на пенсию, так что не думаю, что она удивится, если мисс Бэт увидит Милдред сквозь заклинание и назовет ее настоящим именем. — Она замолчала, пораженная внезапной мыслью. — А как на счет встречи твоей мамы с Х-Б? Разве она не подумает, что это странно, что ты не знакомишь ее со своей учительницей зельеварения?

Руби покачала головой.

Моя мама слишком бестолкова для Х-Б. Они виделись однажды, и по словам моего отца, после этой встречи мама пол ночи не покидала туалетную комнату.

Мод улыбнулась

— Ну по крайней мере, нам не придется об этом волноваться. — Она взглянула на свои часы. — Ты знаешь, я начинаю думать, что у нас все получится.

Руби же снова начали терзать сомнения, и она покачала головой.

— Я в этом не уверена, — запротестовала она. — Х-Б обязательно заметит, что что-то происходит. Может, нам стоит все отменить?

— После всего того, что нам с Милдред пришлось пройти? — возмутилась Мод. — Мы будем идти до конца!

Руби с уважением посмотрела на Мод. Она никогда не слышала, чтобы ее подруга говорила так решительно.

— Мы почти справились, — уверенно сказала Мод. — Если мы сможем продержаться еще пару часов, вечер закончится, и никто ничего не заметит.

Руби искренне хотела разделить уверенность Мод, но ее внутренний голос говорил, что что бы они не делали, это непременно плохо кончится.

Когда индивидуальные встречи с учителями закончились, все собрались в большом зале, готовясь выслушать официальное приветствие мисс Кэкл и рассказ о текущих делах.

Руби стояла у входа в большой зал со своим отцом, крепко держа его за руку и надеясь, что он не будет разговаривать. Она сама попросила его ничего не говорить и надеялась, что он сдержит обещание. Если ее мать услышит его голос в зале, то все будет кончено. Будто бы почувствовав ее страхи, отец взглянул на нее и улыбнулся, чуть крепче сжав ее руку.

В глубине зала стояли нервничающая Милдред с матерью Руби. Милдред очень надеялась, что директриса не будет поднимать тему их каникулярных заданий. Она уже совершенно запуталась, не один раз ошибаясь при матери Руби в именах двоюродных братьев и сестер. Девочка понимала, что маловероятно, что у Руби была кузина по имени «мистер Гудносит», но в минуту паники она просто брякнула первое имя, которое припомнила из того, что рассказывала ей Руби о своих родственниках. Если бы она совершила такой промах еще раз, то наверняка мать Руби что-то заподозрила бы.

Мод улыбнулась родителям Милдред, молясь про себя, чтобы они больше не спрашивали о том, где их дочь бродит весь вечер. У Мод быстро кончились отговорки, и если бы она в очередной раз сказала «она просто на минуточку забежала в туалет», то мать Милдред непременно подумает, что ее дочь заболела и ей требуется медицинская помощь. Постаравшись успокоиться, девочка сосредоточила свое внимание на том, что говорила мисс Кэкл, надеясь что этот вечер скоро закончится.

Мисс Кэкл стояла на сцене, глядя на массу лиц, обращенных к ней. Ей было немного странно выступать одновременно перед учениками и их родителями, большинство из которых директриса постепенно вспоминала.

— Спасибо вам за за то, что приняли участие в этом вечере, — улыбнувшись, начала она. — Так приятно видеть вас здесь! Это замечательно, видеть столько знакомых лиц и осознавать, что все они решили отправить своих дочерей на обучение в школу Кэкл! — Директриса обернулась и указала на своих коллег, сидящих в передней части зала. — Это новый опыт для всех нас и должна сказать, что мы рады встретится с вами. — Она выпрямилась, скрестив руки на груди и, глядя на лица Давины, Имоджен и Констанс, прочистила горло. — Как я уже сказала, просто чудесно видеть вас здесь. Мы подумали, что было бы неплохо, если бы вы получили возможность задать нам несколько вопросов. — Амелия улыбнулась родителям, как она надеялась, обнадеживающе. — Итак, есть вопросы, которые вы хотели бы задать? — Мисс Кэкл снова улыбнулась, не подозревая, какого монстра выпустила.

Энид охнула, когда услышав вопрос директрисы, на ноги поднялся ее отец. Если и была вещь, в которой ее отцу не было равных, то это умение задавать вопросы, на которые никому не хотелось отвечать. Девочка закрыла глаза и в который раз пожелала, чтобы этот вечер поскорее закончился.

— Есть одна вещь, которую мне действительно хотелось бы знать, — начал Генри Найтшайд, не замечая, как его семья пытается слиться со стульями.

— Пожалуйста, спрашивайте, — поощрила его мисс Кэкл.

— Какой предмет в вашей школе преподается лучше других?

Широкая улыбка на лице мисс Кэкл слегка поугасла.

— Я не уверена, что смогу ответить на этот вопрос, — медленно начала она. — Мы гордимся тем, что у нас в школе Кэкл есть опыт во всех областях магии.

Генри Найтшайд хотел возразить, что это не тот ответ, который он рассчитывал получить, но Давина Бэт его опередила. Она поднялась на ноги и склонила голову в сторону мисс Кэкл.

— Я не буду расхваливать свой собственный предмет, однако смею вас заверить, что школа Кэкл выпускает самых лучших молодых певиц в стране! — Она оглянулась на лица, смотрящие на нее и почувствовала, что должна продолжить. — На самом деле, я не удивлюсь, если мы выпускаем самых лучших певиц в мире!

— Пение! — недовольный голос Констанс Хардбрум разнесся по залу. Она повернула голову, глядя на свою коллегу. — Вы действительно считаете, что это то, чем мы все должны гордиться? — Констанс фыркнула, прежде чем продолжить. — Вы вообще слушаете те визги, которые доносятся из вашего класса в последнюю неделю? Я уверена, что мистер Найтшайд будет рад услышать, что в школе Кэкл самое большое внимание уделяется зельеварению. Это наша самая сильная тема.

— Дамы, пожалуйста, — Амелия почувствовала напряжение витающее в воздухе и попыталась вмешаться, прежде чем ситуация выйдет из-под контроля.

— Но, мисс Кэкл! — Констанс хотела убедится, что директриса понимает всю серьезность ситуации. — Вы же не можете стоять там и всерьез предполагать, что пение имеет большее значение в развитии молодой колдуньи, чем зельеварение? Если, не дай бог, наши девочки окажутся лицом к лицу с… допустим, разъяренным львом, тогда приготовление зелий и заклинания окажут им гораздо большую услугу, чем пение!

— Разъяренный лев! — мисс Бэт, снова поднявшись на ноги, принялась насмехаться над этим предположением. — И когда это ученицы этой школы сталкивались лицом к лицу с разъяренным львом?

— Это был просто пример, — горячо возразила мисс Хардбрум, тоже поднимаясь на ноги.

— Если вы не понимаете, то хочу указать вам на одну ситуацию, когда пение сослужит гораздо лучшую службу, чем знание заклинаний и приготовление зелий! -Давина двинулась вперед и встала лицом к лицу с Констанс, явно пытаясь запугать коллегу. Эффект портило лишь то, что даже вытянув шею, она могла смотреть Констанс лишь в подбородок. — Я не позволю вам унижать мой предмет! — бесновалась учительница пения, выхватывая из волос дирижерскую палочку и тыкая ей в плечо Констанс.

Учительница зелий посмотрела на Давину так, как будто она была лишь незначительным раздражающим фактором.

— Вы правда думаете, что сейчас затевать этот спор действительно необходимо?

— Вы первая начали! — Давина вдруг вспомнила, что стоит в зале, полном родителей.

Мисс Кэкл кашлянула, жестом приглашая двух преподавателей сесть. Амелия отметила, что Констанс села без единого внешнего признака смущения. Она просто опустилась на свой стул и сложила руки на груди, строго глядя на тех, кто имел неосторожность взглянуть в ее сторону. Давина же была заметно взволнована, и сев на свое место, дергалась и ерзала.

Мисс Кэкл еще раз посмотрела на Констанс и Давину, а затем поймала подавленный взгляд Имоджен и почувствовала, что ее сердце пропустило удар. Она хотела найти какой-то выход из этой ситуации, но взглянув на их лица, понимала, что никто из них не пойдет на примирение. Директриса чуть виновато улыбнулась Генри Найтшайду.

— Это на самом деле очень интересный вопрос, мистер Найтшайд. Мне надо хорошо подумать, прежде чем я смогу ответить на него.

— Чепуха, — ответил Генри, игнорируя Энид, которая дернула его за руку. — Вы как никто другой должны знать, какой предмет в вашей школе превосходит другой! — Он оглянулся на других родителей, ища поддержки. — Наверное вы считаете, что заклинания — это единственная область, которой может по-настоящему гордится ваша школа?

Улыбка на лице мисс Кэкл погасла, когда она заметила, что некоторые родители начинают кивать, соглашаясь.

— Я могу задать и более простой вопрос, — прогудел Генри Найтшайд. — Зачем нашим девочкам спорт? Я полагаю, что это довольно бессмысленно, заставлять их бегать по кругу, надеясь таким образом удержать от неприятностей. Бессмысленный предмет, если вы спросите меня!

Амелия бросила взгляд на Констанс, надеясь, что учительница зельеварения не собирается добавить ложку дегтя в этот и без того нелестный комментарий. Директриса почти физически чувствовала гнев, расходящийся от Имоджен Дрилл, и одно язвительное слово, сказанное Констанс, могло окончательно сломать учительницу физкультуры. Уголки губ Констанс слегка дернулись, но полноценной улыбки на ее лице так и не появилось. Амелия зажмурилась, когда Констанс смахивала невидимую пылинку со своего платья. Было очевидно, что она находит всю эту ситуацию весьма забавной. Мисс Кэкл задумалась, показалась бы Констанс эта ситуация столь же забавной, если бы Генри Найтшайд высказал такое же пренебрежение к ее предмету. Директриса задержала дыхание, ожидая, что ее заместительница все-же что-то скажет, но Констанс оставалась непривычно молчаливой. Вознеся благодарную молитву высшим силам, Амелия вновь обратила внимание на Генри Найтшайда.

— Хорошо, мистер Найтшайд, мы гордимся всеми учителями и предметами в нашей школе. И у нас не принято отдавать предпочтение кому-то одному.

— Но должен же быть предмет, по которому ученицы получают самые высокие результаты? — настаивал на своем мужчина, и Амелия отметила, что все больше родителей начинают кивать, соглашаясь с ним. — Должно быть это ваш предмет?

Директриса нервно улыбнулась, пытаясь придумать способ уклониться от ответа.

— Я не думаю, что заклинания можно сравнивать с другими предметами. Важно то, что каждый из нас целиком отдается своей работе, стараясь как можно лучше обучить наших учениц.

— Да ну, мисс Кэкл! — Генри Найтшайд явно не собирался оставлять все так, как есть. — Мисс Бэт и мисс Хардбрум ясно дали понять, как высоко они ценят свой предмет. А вы тем более должны иметь представление по данному вопросу.

— Ну, я… — Амелия скорее почувствовала, чем увидела, что все ее коллеги сейчас смотрят на нее. Констанс сверлила ее взглядом, ожидая, что директриса скажет, что зельеварение является самым важным предметом. Мисс Бэт все так же металась и нервничала. Имоджен же больше всего напоминала маленького ребенка, который отчаянно ищет одобрения.

Мисс Кэкл прикрыла глаза, отчаянно желая скрыться от этих взглядов, переместившись туда, где будет столько чизкейка, сколько она в состоянии будет съесть.

— Мисс Кэкл? — голос Генри Найтшайда громко прозвучал в напряженной тишине.

— Я действительно думаю, что в настоящее время не смогу ответить на этот вопрос.

— Возможно, вам поможет маленькая демонстрация каждого предмета? — В голове Констанс щелкнуло, и она обернулась, услышав голос Имоджен. Она сощурилась, едва сдерживая гнев. Имоджен сделала вид, что ничего не заметила, хотя на самом деле чувствовала, как взгляд Констанс буквально прожигает в ней дыру. — Возможно, если бы девочки показали несколько вещей, которым они научились здесь…

— Мой предмет — не повод для общественных развлечений, — прорычала Констанс, пытаясь пресечь предложение Имоджен.

— Я думаю, это замечательная идея, — пробасил Генри Найтшайд.

— Я сожалею, мистер Найтшайд, — Констанс поднялась на ноги, и ее голос пробивался сквозь ропот в зале. — Я не готова видеть, как дело всей моей жизни превращают в балаганное развлечение! Если вы хотите увидеть, на что способен мой предмет, предлагаю навестить меня в конце этого вечера!

На зал опустилась приглушенная тишина, нарушаемая лишь нервным ерзанием учениц и бывших учениц, которые знали, на что способна Х-Б.

Мисс Кэкл нервно рассмеялась, посылая толпе улыбку.

— Возможно, вы хотели бы услышать несколько песен, которые подготовили первоклассницы? — Она жестом пригласила мисс Бэт выйти вперед, отчаянно пытаясь разрушить ту атмосферу неловкости, которая уже окутала зал.

Мисс Бэт захихикала и показала Констанс язык, оживленно двигаясь к краю сцены. Она постучала своей дирижерской палочкой по пюпитру перед ней, и девочки, участвующие в хоре, торопливо поднялись на ноги.

Амелия повернула голову, желая переговорить со своей заместительницей, но Констанс нигде не было. Когда по залу разнеслись первые аккорды песни «Жабий глаз», Амелия воспользовалась случаем, чтобы улизнуть.

* * *

Директриса толкнула дверь в учительскую и вошла внутрь. Как она и подозревала, Констанс стояла у окна и смотрела в ночное небо.

— Я думала, вы согласились с тем, что исчезать — не самое лучшее, что можно сделать этим вечером, — упрекнула коллегу Амелия.

— Хорошо, — сказала Констанс, и одного слова было достаточно, чтобы дать директрисе понять, в каком настроении была ее коллега.

Амелия сделала глубокий вдох.

— Констанс, вы должны вернуться. Там еще есть вещи, которые необходимо сделать.

Плечи Констанс напряглись.

— Я не хочу превращать мой предмет в демонстрацию каких-то дешевых фокусов!

— Я уверена, что Имоджен вовсе не это имела в виду.

Констанс резко обернулась.

— Ну, конечно! Она знала, как я отношусь к демонстрации своего предмета. Она точно знала, что говорит!

Амелия наклонила голову набок.

— Есть что-то еще? Что-то, что вы недоговариваете?

Констанс вздохнула.

— Почему вы ищите интригу там, где ее нет, мисс Кэкл?

Амелия покачала головой. Она чувствовала, что было что-то, чего Констанс недоговаривала.

— Это что-то связанное с тем письмом из ВВЦ?

Констанс фыркнула.

— Я думала, что мы закрыли этот вопрос.

— Но тогда в чем же дело? — спросила директриса. Констанс промолчала и Амелия поняла, что в настоящее время ответов не получит. — Я хочу, чтобы вы вернулись в зал, — сказала Амелия, решив, что лучше всего будет сыграть на чувстве долга. — Многие родители здесь, и я не могу справиться со всем, рассчитывая только на мисс Дрилл, — она ободряюще улыбнулась.

Констанс встретилась с умоляющим взглядом директрисы и тяжело вздохнула. Были времена, когда Амелия проявляла слишком много лояльности.

— Очень хорошо, мисс Кэкл, — холодно объявила она. — Я вернусь в зал, но не собираюсь соглашаться ни на какие демонстрации с целью «развлечь наших гостей»!

— Отлично, Констанс, — Амелия пыталась сдержать улыбку, наползающую на ее лицо. — Ученики могут свободно продемонстрировать несколько вещей своим родителям, и я не буду просить вас присутствовать. — Она взглянула на настенные часы, внезапно осознав, сколько времени отсутствует в зале. — Я думаю, нам стоит поспешить обратно. Первоклассницы скоро допоют.

* * *

Имоджен закрыла глаза и ущипнула себя за переносицу. Какофония, издаваемая первоклассницами вызывала у нее головную боль, и она поняла, что будет рада возвращению в зал Констанс. Имоджен вздрогнула, так как мысли о Констанс вызвали очень четкие картины в ее голове. Она моргнула, попытавшись понять, что именно только что видела. Имоджен тряхнула головой, но видений больше не было. Она было успокоилась, но необъяснимые видения внезапно снова замелькали перед глазами. Образы всплывали лишь на мгновение, а затем снова исчезали, но Имоджен была уверена, что они представляют какие-то забытые воспоминания. Она закрыла глаза и попыталась мысленно воссоздать все, что она только что видела. Ее мозг, однако, отказался подчиниться, и она поняла, что ей придется открыть глаза, в противном случае некоторые родители могут подумать, что она задремала.

Придав своему лицу нейтральное выражение, Имоджен открыла глаза и увидела Давину, как одержимую размахивающую руками. Она якобы дирижировала хором, и Имоджен искренне надеялась, что это заключительные аккорды песни.

В мозгу снова промелькнуло несколько ярких картин, и руки Имоджен непроизвольно дернулись. Она сжала кулаки, стараясь не паниковать. Что-то странное творилось, она была в этом уверена. Имоджен изо всех сил старалась сдержать панику, которая поднималась в ней. Кто-то или что-то, казалось, манипулировал ее воспоминаниями. Она не могла объяснить точно, что происходит, но была уверена, что это как-то связано с личным делом Констанс. Давина говорила, что она не встретила тогда Констанс в коридоре, но это было невозможно. Им пришлось бы встретится друг с другом, если Давина действительно провела в коридоре столько времени, сколько сказала. Сердце Имоджен забилось. Что если она успела прочитать личное дело Констанс, а та потом сделала что-то, что заставило ее все забыть? Чем дольше она думала об этом, тем больше ей казалось, что это единственный логичный ответ. Но разве Констанс действительно могла сделать нечто подобное? Имоджен была уверена, что в кодексе ведьм непременно есть что-то такое, что запрещает подобные действия, но не могла представить, что Констанс сознательно пойдет на нарушение. Она почувствовала, как ее руки снова задергались, а четкие изображения из личного дела Констанс вновь замелькали перед глазами. Через мгновение они пропали, но на этот раз Имоджен знала, что она видела. Она зажмурилась, решив во чтобы то ни стало поговорить с учительницей зелий, когда та снова появится в зале.

* * *

Констанс вошла в зал и огляделась по сторонам. Несмотря на беспрестанную болтовню и почти оглушительную какофонию, издаваемую хором мисс Бэт, она явно чувствовала, что что-то было не в порядке. Констанс еще раз оглядела зал, сосредоточившись на его центре, и недовольно поджала губы, так как ничего не прояснилось. У нее появилось неприятное чувство, будто за ней следят, но она не могла понять, кто именно. Ощущение не исчезало и Констанс снова осмотрела зал, встретившись взглядом с маленьким мальчиком. Его лицо и руки были обильно измазаны шоколадом. Он смотрел на нее широко открытыми глазами.

— Что это? — рявкнула она на него.

Глаза мальчика широко распахнулись, и он сделал шаг назад. Констанс нетерпеливо щелкнула языком. Это всегда происходило, когда она вступала в контакт с детьми определенного возраста. Она никогда не могла понять их кажущуюся увлеченность ее персоной.

Томас Найтшайд продолжал разглядывать высокую женщину, и наконец пришел к выводу, что, может, она и не такая страшная, как ему показалось, когда она только вошла сюда. Он сделал несколько шагов ей навстречу и поднял руку, собираясь ухватить ее платье. Констанс на мгновение прикрыла глаза, а затем осторожно оглядевшись по сторонам, подняла руку и указала на него. Томас, не понимая, что он делает, засунул большой палец правой руки в рот. Он выглядел более чем удивленным, пытаясь двинуть рукой и будучи не в состоянии этого сделать. Констанс видела как он в замешательстве морщит лоб и поспешила исчезнуть, переместившись в другой конец зала.

Энид повернула голову и увидела, как ее родители что-то обсуждают с мистером Блоссомом. Пока ее не было, они увлеклись садоводством и сейчас открыли для себя много нового о помидорах. Энид пришлось признаться себе, что ей довольно скучно. Перед началом родительского собрания она всерьез опасалась, что родители будут смущать ее, но теперь поняла, что ей все же не хватает их внимания.

Девочка испустила тяжелый вздох, даже не пытаясь скрыть свое настроение. Она ожидала какой-то подвох от родителей, но не ожидала, что они настолько увлекутся беседой о садоводстве, что даже не будут замечать ее.

Энид переключила свое внимание на небольшую вокальную группу, которая начала формироваться у дальней стены зала. Вдруг на фоне общей болтовни она безошибочно узнала вой. Этот звук омрачал ее жизнь с тех самых пор, как мама вернулась из больницы с братиком.

Энид отошла от родителей и быстро пошла в центр группы. Приоткрыв рот, она наблюдала картину, разворачивающуюся перед ней. Ее брат стоял в центре небольшого круга людей. Его большой палец правой руки был засунут в рот, а по лицу градом катились слезы. Фенни и Гриз крутились рядом, стараясь что-то сделать.

— Какого черта вы делаете с моим братом? — немедленно перешла в наступление Энид. Она попыталась отогнать двух старших девочек от Томаса.

Фенни и Гриз отступили, и Энид поспешно загородила брата собой.

— Я никогда не думала, что вы двое способны на подобное хулиганство! — сердито сказала она.

— Мы тут не причем, — запротестовала Фенелла. — Мы только пытались помочь ему.

— Он засунул палец в рот.

— И палец застрял!

— Засунул палец в рот? — тон Энид был полон недоверия. — Вы серьезно ожидаете, что я поверю в то… — она повернула голову и, смутившись, взглянула на брата, который тянул ее левой рукой. — У него палец застрял во рту!

* * *

Констанс пересекла зал, чтобы избежать очередные скучные вопросы от матери Селии Крестовик, и вдруг остановилась, как вкопанная, заметив краем глаза что-то, что послало дрожь по ее телу. Она закрыла глаза, а потом снова открыла их, не зная, видела ли она это на самом деле, или увиденное просто плод ее воображения. Она еще раз осмотрела зал и с облегчением вздохнула. Конечно, Хекети Метлы не могло быть в зале, было глупо даже предполагать подобное. Констанс снова остановилась, задумавшись, что же заставило ее думать, что здесь была ее бывшая учительница? Это было так, как будто она ожидала ее увидеть. Возможно, произошедшее было результатом того, что она поймала Имоджен за чтением ее личного дела, и это всколыхнуло воспоминания о мисс Метле. Призраки прошлого понимали головы.

Констанс покачала головой и постаралась выкинуть это из головы. Она успела сделать только два шага, когда похожее чувство вновь охватило ее. Но на этот раз оно было сильнее. Ей казалось, что она чувствует, что ее бывшая учительница присутствует в комнате. Ощущение никак не проходило, и Констанс находилась в замешательстве, не зная, как объяснить происходящее. Она оглядела комнату и попыталась вычислить, могла ли какая-нибудь ученица сыграть с ней эту шутку. Правда, Констанс не думала, что кто-либо из ее учениц решится на такое, зная, что будучи пойманной, проведет весь свой остаток в школе Кэкл в заточении.

Она расхаживала в центре зала, следя за происходящим, когда Амелия заметила ее и направилась к ней.

— Я так понимаю, застрявший палец — это ваша работа?

— Что? — Констанс едва слушала то, что говорит мисс Кэкл. В воздухе витала чужеродная магия, она была в этом уверена. Правда, Констанс не догадывалась о ее природе.

— Я спросила о маленьком Томасе Найтшайде и пальце, который, кажется, неким волшебным образом застрял у него во рту!

— Я понятия не имею, о чем вы говорите, — наконец обратила Констанс свое внимание на директрису. Было очевидно, что пока она не избавится от своей начальницы, не сможет вернуться к выяснению сути проблемы. — Я понятия не имею, кто такой Томас Найтшайд.

— Это маленький мальчик, не старше семи лет.

Констанс собралась было уточнить детали, когда вдруг вспомнила ребенка, которого встретила ранее.

— А другие опознавательные признаки есть?

— Это маленький мальчик, а не чей-то пропавший питомец, — сердито сказала Амелия. — Правда выглядит он слегка неопрятно, весь измазанный шоколадом.

На мгновение Констанс почувствовала укол вины, поняв, что забыла снять заклятие с мальчика. Она незаметно махнула рукой в его сторону, а затем посмотрела на директрису.

— Я понятия не имею, о чем вы говорите, — снова повторила она.

Амелия на мгновение зажмурила глаза, а затем внимательно посмотрела на свою коллегу. Она не была полностью убеждена в том, что Констанс говорит правду, но была не настолько глупа, чтобы открыто высказать свои опасения.

Мисс Кэкл хмыкнула и снова обратила свое внимание на группу людей, собравшихся вокруг мальчика. Она услышала удивленный возглас одной из девочек, а потом громкий рев Томаса. Вновь посмотрев на Констанс, директриса вопросительно приподняла бровь.

Выражение лица Констанс нисколько не изменилось. Амелия снова хмыкнула и торопливо направилась в сторону небольшой группы.

— Что ты там делаешь? — спросила директриса, заметив сидящую на полу Энид.

— Я уже встаю, мисс, — сказала Энид, изо всех сил пытаясь сохранить остатки достоинства.

— Она пыталась вытащить палец изо рта брата, — вмешалась Фенелла, объясняя ситуацию. — Энид потянула его за руку, и палец выскочил изо рта.

— Если вы спросите меня, — добавила Гризельда, — то я скажу, что кто-то наложил на него заклинание.

Амелия взглянула на Гризельду поверх очков.

— Это довольно серьезное обвинение. Я полагаю, у тебя есть доказательства?

Гризельда отметила тон директрисы и попыталась поспешно извиниться.

— Просто я не вижу других объяснений тому, почему палец застрял у него во рту, — озвучила девочка свои мысли, чувствуя себя несколько неуютно под взглядом мисс Кэкл.

— Хорошо. Он в порядке сейчас? — Амелия сочла за лучшее сменить тему.

Энид осмотрелась вокруг, пытаясь понять, куда уже убежал ее брат.

— Я думаю, с ним все хорошо, — улыбнулась она. — А когда мой папа спросит об этом, вы можете ему сказать, что я тут не причем?

— Конечно, — успокоила Энид директриса, стряхивая с сарафана девочки пыль и отправляясь на поиски ее брата.

— Что-то странное здесь происходит, — прошептала Фенелла подруге, глядя на то, как мисс Кэкл направляется в другую сторону.

— Мисс Кэкл, похоже, хочет найти его, — согласилась Гризельда. — Интересно, если Х-Б тут не причем, то что происходит?

Фенни приподняла бровь.

— Провоцировать диверсии — это не похоже на Х-Б.

— Правда в том, что вокруг творится что-то странное, и мы обе знаем, как Х-Б относится к этому вечеру.

Их разговор оборвал пронзительный крик от противоположной стены зала.

— Уберите их от меня, уберите! — кричала мать Джадо, хлопая по курткам и пальто, что висели на колышках в углу зала, как будто они напали на нее. Джадо в ужасе пыталась оттащить мать подальше от верхней одежды и вывести из зала. Этель и Друзилла стояли всего в нескольких футах и смеялись при виде этой сцены.

— Что с ней? — спросила Этель сквозь смех. — Она всегда такая?

— Это только несколько курток и пальто, — добавила Друзилла. — Она что же, думает, что они собираются напасть и съесть ее?

— Заткнитесь, — огрызнулась Джадо, рассеянно пытаясь оттащить свою мать подальше.

— Что происходит? — Фенелла и Гризельда первыми подошли туда и хмуро уставились на хихикающую парочку.

— Мы не виноваты, что мать Джадо патологически боится пальто, — усмехнулась Этель.

Фенелла посмотрела туда, где Джадо и ее отец пытались успокоить нервничающую женщину.

— Что случилось? — спросила она так мягко, как могла.

Джадо покачала головой и осторожно отошла подальше от родителей.

— Я не знаю, что случилось, — призналась она дрожащим голосом. — Она стояла там совершенно спокойная, а в следующую минуту ее стало буквально трясти от страха!

— Что она об этом думает?

Джадо пожала плечами.

— Единственное, что я знаю, это то, что она боится призраков.

— Но это не призраки, — сказала Гризельда, проведя рукой вдоль ряда вешалок. — Это просто пальто и куртки.

— Что здесь происходит?

Девочки тихо застонали, узнав тон мисс Хардбрум. Они встали в сторонке, ожидая, когда она появится.

— Просто мою маму что-то напугало, — попыталась объяснить Джадо.

Констанс поджала губы.

— Напугало! Что именно ты подразумеваешь под словом «напугало»?

— Она увидела там что-то, что напугало ее, — Джадо указала на ряды верхней одежды, толком не зная, как объяснить дальнейшее. Она и сама не знала, что именно там произошло. Девочка смотрела на Х-Б, ожидая обычных язвительных комментариев, и была несколько удивлена, увидев задумчивое выражение на лице учительницы.

— Я так понимаю, ей что-то привиделось?

Джадо кивнула.

— Я не знаю, что ей привиделось, но… — Джадо замолчала, так как в разговор вмешалась ее мать.

— Я видела призраков, — сказала она дрожащим голосом. — Они были прямо передо мной все белые и мерцающие.

Констанс посмотрела на мать Джадо серьезным взглядом.

— Но сейчас их там нет?

Мать Джадо нервно покачала головой.

— Но они там были. Я знаю, что были. Я видела.

— Хм, — сказала мисс Хардбрум.

Глаза Джадо расширились, когда она увидела, как ее мать вся сжалась под взглядом Х-Б. Она всегда думала, что учительница смотрит так только на них. Теперь же она видела знакомый, пронзительный взгляд, устремленный на ее мать.

— Вы уверены в том, что видели? — в голосе мисс Хардбрум прозвучало обвинение, и Джадо заметила, как ее мать сжалась еще сильнее.

— Там были призраки, — уже гораздо тише сказала она.

— Хмм, — еще раз хмыкнула Х-Б.

— Что случилось, мисс? — Фенелла наконец набралась мужества, чтобы вступить в разговор.

— Это не касается тебя никоим образом, Фенелла Фиверфью, — отрезала Констанс развернувшись на каблуках. — Давайте не будем больше говорить о призраках.

Фенелла понаблюдала, как ее учительница чинно удалилась, а следом за ней стали расходится и все собравшиеся.

— Я так скажу, Гриз. Здесь творится что-то странное, и спорю на любые деньги, что Х-Б тоже это знает.

* * *

Милдред ломала голову, пытаясь припомнить, пошла ли Руби к столу с закусками или отправилась в спортзал. Она закрыла глаза и попыталась визуализировать сцену. Ей удалось вспомнить Руби, выходящую из лаборатории зелий и рассказывающую ей какие-то важные новости. Милли зажмурилась еще крепче, пытаясь припомнить какие-то дополнительные подробности.

— Глупый мозг, — пробормотала она, расхаживая взад-вперед между длинными деревянными скамейками и пытаясь припомнить, что она видела в прошлом. Наконец она решила отвести отца Руби на экскурсию в спортзал. Милдред рассудила, что едва ли мисс Дрилл в состоянии увидеть сквозь заклинание. Учительница как-то весь урок пыталась научить играть в бадминтон комнатные растения, не понимая, что Энид наложила на них маскирующие чары.

Милли нервно озиралась. Стоять поблизости от лаборатории зелий было не самым умным поступком. Х-Б могла появиться тут в любой момент… Девочка снова огляделась вокруг. Пока что ничего не говорило о приближении грозной учительницы. Милдред снова закрыла глаза и попыталась успокоить свое бешено колотящееся сердце. Она напомнила себе, что самая трудная часть вечера была позади. Просто надо было продержаться еще час или около того.

* * *

Имоджен ждала подходящего момента, чтобы подойти к Констанс. Она наблюдала, как мастерски та избегает контактов с большинством родителей. Констанс шла сквозь толпу, казалось, не замечая протянутых к ней рук или голосов, называющих ее имя, когда она проходила мимо.

Убедившись, что коллега не успеет сбежать, Имоджен решительно двинулась в ее сторону.

— Я хочу серьезно поговорить с вами, — твердо сказала она учительнице зелий.

Констанс раздраженно посмотрела на нее сверху вниз.

— Я еще не отошла от того, что вы сказали раньше.

— Я хотела поговорить не об этом.

Констанс поджала губы.

— Я ничего не говорила мисс Кэкл на счет вас, если вы переживаете об этом.

Имоджен на мгновение потеряла дар речи. Ей бы и в голову не пришло, что мисс Кэкл может знать о папке с личным делом и ее роли в появлении в школе этой папки.

— Что? — только и смогла произнести она.

— Давина, терзаемая муками совести во всем призналась мисс Кэкл, — сказала Констанс с презрением в голосе. — Про вас она не упоминала, но мисс Кэкл явно догадалась, что без вас там не обошлось.

Имоджен хотела задать несколько вопросов, но видела, что Констанс не собирается отвлекаться от своих дел.

— Вы что-то сделали со мной тогда? — спросила она как можно спокойнее.

Констанс приподняла бровь. На ее лице было написано удивление.

— И что же это, по-вашему, было?

Имоджен была в полной растерянности. Несмотря на свое намерение сохранять спокойствие и невозмутимость, в голосе Констанс было что-то, что заставляло ее чувствовать себя довольно нелепо. Она нервно сглотнула, решив в любом случае все выяснить.

— Я вспоминаю, как была в своей комнате. Папка с вашим делом лежала у меня на коленях. — Имоджен подняла глаза и встретилась с пронзительным взглядом Констанс. — И я помню, что папка была открыта.

Констанс сделала глубокий вдох.

— На что это вы намекаете?

— Я думаю, вы прекрасно знаете, на что. — Имоджен заставила себя сохранять спокойствие. — Разве я не читала эту папку?

— Как именно возникли эти воспоминания? — тон Констанс совершенно изменился, и Имоджен была поражена тем волнением, которое прозвучало в ее голосе.

— Не пытайтесь уйти от темы, Констанс. Неужели вы…

— Эти видения почти что реальны, не так ли? — резко спросила Констанс. — Вы чувствуете себя так, как будто были там?

— Что? — Имоджен начала терять нить разговора. Она заметила, как Констанс повернула голову, будто бы пытаясь увидеть что-то в воздухе.

— Что это? — спросила она.

Констанс покачала головой.

— В воздухе что-то есть. Я знаю, что есть. Просто пока не могу понять, что это такое.

Констанс вышла из угла и направилась в центр зала. Сейчас она на самом деле не замечала родителей, попадающихся на ее пути. В воздухе витало что-то странное, и Констанс была полна решимости докопаться до сути. Она полностью сосредоточилась на этой задаче.

Открыв рот, Имоджен смотрела, как Констанс устремилась в центр комнаты. Тон ее коллеги буквально посылал дрожь по всему позвоночнику. Она тоже огляделась по сторонам, будто ожидая увидеть что-то таинственное в воздухе. Через несколько минут Имоджен сообразила, что Констанс в который раз уклонилась от ответов на вопрос.

Милдред улыбнулась отцу Руби и попыталась сообразить, что сказать. За этот вечер она уже не первый раз демонстрировала свое косноязычие. Придумав выдать себя за Руби, Милдред совершенно не подумала о том, что оба родителя захотят знать, что она делала в течение семестра. Девочка попыталась припомнить некоторые истории, но была уверена, что оба родителя почувствовали, что что-то не так. Милдред не знала точно, что Руби рассказывала им о своей жизни в школе, и поэтому боялась переборщить, рассказывая о регулярных взрывах школьных котлов. Но в то же время ей не хотелось, чтобы родители Руби подумали, что их дочери здесь скучно.

Милдред снова улыбнулась высокому мужчине, стоящему напротив нее и попыталась придумать оправдание, чтобы уйти.

— Я должна сходить, проверить Табби.

На лице отца Руби появился хмурый взгляд.

— Табби? Разве это не кот твоей подруги?

Милдред выругалась себе под нос.

— Эээ… да. Я обещала ей, что присмотрю за ним.

— Она не может присмотреть за своим котом самостоятельно?

— Я вернусь через минуту, — оглянувшись через плечо, Милдред выскочила из комнаты, не решаясь продолжать объяснения.

Владимир Черитри смотрел ей вслед, не уверенный, что до конца понял свою дочь.

* * *

Констанс задержала дыхание и сосчитала до десяти. Чья-то мать, Констанс не была уверена, чья именно, которая хотела с ней поговорить, начинала серьезно раздражать. Она вспомнила обещание, которое дала мисс Кэкл и тяжело вздохнула. Одного щелчка пальцев было бы достаточно, чтобы избавиться от бессмысленной болтовни женщины, но она обещала начальнице, что не будет использовать магию ни на ком из родителей, несмотря ни на какие провокации. Учительница заставила себя улыбнуться и кивнуть, делая вид, что слушает каждое слово, сама же переключила свое внимание в центр зала, надеясь, что женщина поймет намек и уйдет.

Констанс мельком взглянула на Руби Черитри, пробирающуюся через зал, и проследила за своей ученицей. Женщина нахмурилась. Что-то было неправильное в том, что она видела. Констанс покачала головой, пытаясь убедить себя, что ей это только кажется, но в душе уже появились сомнения, которые не так-то просто было развеять. А на фоне этих историй с мисс Дрилл и матерью Джадо, которая видела то, чего нет… Да, и сама она едва не поверила в присутствие здесь Хекети Метлы. Творилось что-то странное, и она никак не могла понять, что.

Констанс снова обратила внимание на Руби, пытаясь не обращать внимания на непрекращающуюся болтовню женщины рядом с собой. Она не знала, что именно заставило ее обратить внимание на второклассницу, но твердо была намерена выяснить, что происходит. Пристально взглянув на Руби, она заметила небольшую ауру, окружающую девочку разноцветным коконом, который плавно переливался при каждом шаге. Была только одна вещь, которая могла дать такой эффект. Над девочкой клубились чары, и явно непростые. Потребовалось много магии, чтобы создать такую качественную иллюзию. А в том, что это иллюзия, Констанс была уверена. Чем больше она смотрела, тем больше убеждалась в этом. В конце концов Констанс решила, что должна разобраться в этом.

Проследив за идущей Руби, она сразу узнала эту походку. Была только одна ученица, которая вот так шаркала подошвами ботинок.

Учительница закрыла глаза, настраивая свой разум особым образом. Если она хотела увидеть сквозь иллюзию, надо было отключиться от всех отвлекающих факторов. Глубоко вдохнув, Констанс открыла глаза и сразу же увидела такие знакомые косы. Через зал шла Милдред Хаббл. Учительница увидела ее лишь на несколько секунд, а затем девочка вновь исчезла за образом Руби.

Констанс открыла было рот, чтобы окликнуть ученицу, но сразу же переосмыслила свои действия. Скорее всего, она была единственной, кто был способен увидеть сквозь иллюзию, и ей не очень хотелось объяснять другим, почему она упорно называет Руби «Милдред».

Осмотревшись вокруг, Констанс удостоверилась, что за ней никто не следит и сложила руки на груди, готовясь исчезнуть. Она уже собиралась переместится, когда вспомнила еще одно из многочисленных обещаний, которые ранее дала мисс Кэкл. Директриса настаивала на том, чтобы она не исчезала на глазах у всех, а если понадобится, покидала помещение традиционным способом — через дверь. Мисс Кэкл была очень настойчива в этом вопросе.

«Что будет, если у кого-то из родителей серьезные проблемы с сердцем? Вы представляете себе размеры страховой премии? — настаивала она. — Что мы будем делать, если у кого-то из них случится сердечный приступ, потому что вы напугаете их?». Выслушав эти аргументы, Констанс закатила глаза, но тем не менее согласилась на эти требования. Она снова осмотрелась вокруг, а затем шагнула обратно в тень. Довольная тем, что никто из родителей ее не видит, Констанс сложила руки на груди и сосредоточилась на том месте, где хотела оказаться.

Глаза Томаса Найтшайда расширились от страха и удивления, когда он увидел, как высокая фигура учительницы в черном растворилась в воздухе. Он протер глаза и уставился на то место, где она только что стояла. Не было никаких признаков того, что она когда-то была там. Мальчик медленно покачал головой и повернулся к матери. Эта школа была очень странным местом и ему здесь не нравилось. Он не мог дождаться, когда все закончится, и они, наконец, смогут вернуться домой.

* * *

Милдред быстро прошла по коридору, толкнула дверь туалета и осторожно вошла внутрь.

— Руби? — прошептала она. — Руби, ты здесь?

Дверь одной из кабинок открылась и оттуда высунулась голова Руби.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она. — Я думала, ты сейчас с моим отцом!

Милдред вздохнула.

— Он задает мне вопросы, а я не знаю, как на них отвечать. Мне нужно знать, нравится ли тебе идея получить на Рождество набор физика и книги?

Руби испустила нетерпеливый вздох.

— Конечно, — отмахнулась она. — Давай, вернись к моему папе, пока он ничего не заподозрил.

— Так-так! И что же у нас здесь?

Сердце Милдред екнуло, и она переглянулась с Руби, отметив перепуганное выражение на лице подруги. Они медленно повернулись лицом к источнику голоса.

Милдред смотрела на сложенные на груди руки учительницы зелий и видела жесткий взгляд темных глаз, с яростью смотрящих на нее.

— И что, по-вашему, вы делаете?

Милдред отчаянно искала какое-то объяснение, но была спасена открывшейся за спиной дверью.

— Давай, Милли! Я думаю, мисс Хардбрум заметит, если ты в скорости не вернешься в зал.

— Действительно, Мод Муншайн, — с сарказмом сказала Констанс. — Возможно, ты войдешь и впустишь сюда остальную вашу «банду»?

Мод нехотя распахнула дверь шире, и в комнату вошли Энид и Джадо. Девочки склонили голову, поняв, что игра проиграна.

— И что именно здесь происходит? — Констанс наблюдала, как группа девочек смотрит вниз и неловко переминается с ноги на ногу. — Смотрю, никто не спешит первым давать объяснения!

— У нас были причины, мисс Хардбрум, — начала Мод, наконец, обретя голос. — Это вовсе не то, о чем вы подумали!

— Ты хочешь сказать, что вы не нарушали школьные правила и не сговаривались с целью выдать одну ученицу за другую? — Констанс приподняла бровь. Мод взглянула на нее, не смея возразить. — Я позволю себе не согласиться с тобой, Мод Муншайн.

Мод опустила голову вниз, и Констанс вновь обратила внимание на двух одинаковых девочек.

— Руби и… — Констанс запнулась, глядя на другую девочку, — …и Руби! — продолжила она с сарказмом. — Я думаю, нам надо кое-что обсудить!

Две Руби переглянулись и опустили головы еще ниже. Констанс повернулась, глядя на других девочек, стоящих вокруг.

— Думаю, остальным лучше пройти в учительскую. А мы с глазу на глаз поговорим о том, что здесь происходит!

* * *

Мисс Кэкл посмотрела поверх очков и улыбнулась, увидев, что Фенелла Фиверфью ведет к ней своих родителей. Ей было очень приятно, когда об ученице можно было рассказать правду. Большую часть вечера директрисе приходилось сквозь зубы лгать большинству пап и мам, и она радовалась, что сейчас может сказать чистую правду хотя бы двум из них.

— Добрый вечер, — радостно поздоровалась мисс Кэкл, указывая, что они должны занять место напротив нее. — Не надо волноваться. У вас ведь была возможность встретится этим вечером с другими членами нашего коллектива?

Фенелла заметила, как ее родители переглянулись. Она поняла, что они вспоминают мисс Бэт, которая заперлась в шкафу и чтобы поговорить с ней, им пришлось кричать, и заплаканную мисс Дрилл, которая страшно расстроилась, когда они осмелились предположить, что физкультура самый бесполезный предмет в учебном плане. Единственное, что они не помнили, так это то, что именно сказала мисс Хардбрум. Они были убеждены, что разговаривали с ней, но совершенно не помнили подробности этого разговора. Фенелла предполагала, что тут задействована какая-то магия, но не решалась высказать свои предположения вслух.

Наконец мистер Фиверьфью повернул голову и широко улыбнулся мисс Кэкл.

— Это просто невероятный вечер, — сказал он, стараясь вложить в эти слова столько искренности, сколько мог собрать.

— Очень хорошо. Мы все очень гордимся тем, чего достигли здесь, — восторженно ответила мисс Кэкл. — Может у нас и маленькая академия, но мы гордимся теми стандартами, которых со временем достигают наши воспитанницы. — Она нахмурилась, когда отец Фенеллы подвинул свой стул ближе к ней. — Могу я что-то сделать для вас, мистер Фиверфью?

Мистер Фиверфью наклонился чуть ближе и подмигнул. Глаза мисс Кэкл расширились от удивления и она попыталась сосредоточить свое внимание на табеле, лежащем перед ней.

— Ваши очки прекрасно подчеркивают лицо, — прошептал он ей на ухо.

Амелия чуть не выронила табель из рук.

— Действительно, мистер Фиверфью, — взволнованно ответила она.

— Зовите меня Натан, — прошептал он, не обращая внимания на растущую ярость на лице своей жены.

— Папа! — зашипела Фенелла на отца, не в силах поверить, что человек, который очень стеснялся, даря своей жене букет цветов, так открыто флиртует с ее директрисой.

* * *

Имоджен попыталась выдавить из себя улыбку, заметив, что родители Друзиллы вновь направляются к ней. Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох, не уверенная, что выдержит еще одну словесную перепалку, пытаясь оправдать свою работу в школе. Она открыла глаза, но все, что увидела, это страницы из личного дела Констанс. Она находилась в своей комнате, листая красную папку. Женщина тряхнула головой, пытаясь отогнать наваждение.

— Мисс Дрилл?

Имоджен услышала голоса родителей Друзиллы и попыталась вернуться в реальность.

— Вы в порядке, мисс? — спросила Друзилла. — Вы выглядите так, будто увидели привидение!

Имоджен заставила себя улыбнуться.

— Я в порядке, — заверила она ученицу. — Чем я могу вам помочь?

* * *

Констанс переводила взгляд с одной девочки на другую, пытаясь найти правильные слова, чтобы передать свое разочарование в них. Мод стояла рядом с ней, глядя на двух Руби. Она закрыла глаза, а затем снова открыла, пытаясь понять, как Х-Б отличает одну от другой.

— Милдред Хаббл, полагаю, мне не стоит удивляться тому, что ты оказалась втянута в это опасное дело?

Мод заметила, как Руби, стоящая слева, опустила голову.

— Милдред в этом не виновата, мисс, — заговорила Руби, стоящая справа, и тогда Мод определила, кто из них кто.

— И кто, по-твоему, виноват в этом? — спросила мисс Хардбрум ледяным тоном. — Может, ты хочешь сказать, что это вина твоих родителей, или, возможно, вина школы, в том, что родительский вечер находится на грани срыва?

— Нет, — уныло пробормотала Руби.

— Мы только пытались помочь Руби, — Мод попыталась вступиться за своих подруг.

— Так значит, вы все в этом участвовали?

Энид и Джадо издали горестный стон, осознав нависшую над ними опасность. Мод повернула голову и виновато взглянула на подруг.

— Простите, но я просто не могу позволить Милдред взять всю вину на себя.

— Очень благородно с твоей стороны, Мод Муншайн! — заметила Констанс. — Но вряд ли нужно. Я и без этого поняла, что вы все замешаны в этом! — Она снова обратила свое внимание на Милдред. — Я полагаю, для тебя будет слишком сложно вспомнить то заклинание, которое ты использовала, чтобы создать эту иллюзию?

— Ну… — начала было Милдред, но затихла, едва почувствовав на себе тяжелый взгляд мисс Хардбрум.

— Может, ты можешь вспомнить название книги, из которой взяла заклинание?

Милдред опустила голову.

— Может, ты хотя бы помнишь, где была, когда читала заклинание? — голос мисс Хардбрум становился громче, вместе с тем, как росло ее разочарование.

Милдред нервно сглотнула.

— Я… Ну… Вы понимаете, это было…

— Милдред, пожалуйста, просто скажи мне, где ты… — мисс Хардбрум замолчала. Ей пришла в голову мысль, что в замке существует не так уж много мест, где молодая ведьма могла достать заклинание, влияющее на восприятие людей. — Скажи мне, что это было не в запертой комнате у задней стены библиотеки? — ее глаза смотрели на Милдред, надеясь, что страхи не оправдаются. Сердце Констанс упало, когда девочка не сделала никаких попыток возразить. Прикрыв глаза, она вознесла молитву всем высшим силам, прося чтобы ответ на ее следующий вопрос не был положительным.

— Я надеюсь, что это твое заклинание не из книги с угольно-черным переплетом?

Милдред встретилась взглядом с Х-Б, страстно желая оказаться сейчас в любом другом месте. Выражение лица учительницы четко говорило о том, что она хочет ошибиться в своих предположениях. Девочка вздохнула, прежде чем утвердительно кивнуть. Книга, из которой она взяла заклинание, действительно была угольно-черной. Она заметила, что плечи Х-Б слегка поникли, что само по себе вызывало страшную тревогу, потому что если и был в школе человек, на которого можно было положится в любой ситуации, то это Х-Б. Должно было случиться что-то действительно серьезное, чтобы она потеряла самообладание.

— Я надеюсь, что ради собственного же блага, ты все же сможешь вспомнить заклинание, которое использовала, — предупредила Х-Б ледяным тоном. — И я имею в виду точное заклинание. Если пытаясь развеять этот морок, ты произнесешь неточную формулу заклинания, то втравишь себя в еще большие неприятности.

— Это настолько опасное заклинание, которое влияет на всех вокруг? — пробормотала Энид себе под нос. Мисс Хардбрум перевела взгляд и посмотрела ей в лицо.

— Именно поэтому такие книги и находятся в закрытом доступе. Мы закрываем опасные вещи для вашего же блага, что бы вы себе там не думали! — Она снова переключила свое внимание на двух Руби.

— Что же, Милдред Хаббл, я полагаю, это может оказаться твоя самая большая и последняя ошибка в школе Кэкл.

— Последняя ошибка? — нервно переспросила Милдред. — Это заклинание опасно?

Мисс Хардбрум прикрыла глаза.

— Что бы теперь ни случилось, можешь быть уверена, как только все уляжется, ты соберешь вещи и отправишься домой вместе со своими родителями!

Мод заметила, как стоящая слева Руби снова опустила голову и была уверена, что увидела блеснувшие на ее глазах слезы.

— Я могу сходить и принести вам книгу, мисс, — предложила Мод, но Констанс отрицательно покачала головой.

— Эта книга слишком опасна, чтобы открывать ее в настоящее время.

— Опасна? — в голосе Джадо слышался страх.

— Да, девочка, опасна. Игры с восприятием людей вообще являются очень сложным делом. Это не то, что делается спустя рукава. Даже открывать эту книгу было достаточно опасно. Последствия ее открытия в месте, где собрано так много магии, могут быть катастрофическими.

Мод виновато взглянула на свою учительницу.

— А это будет работать, если я была там, но лишь мельком взглянула на то заклинание?

Констанс взвесила вопрос Мод.

— Ты, вероятно, находилась слишком далеко от Милдред, и заклинание не действует на тебя в полную силу.

— Может, мне стоит пойти с Мод?

— Конечно, нет!

Милдред отшатнулась, услышав ядовитый голос Х-Б.

Мисс Хардбрум оглядела небольшую группу девочек.

— Важно, что в настоящее время эта книга хранится вдали от сильных источников магии. В большом зале находится что-то, что питается магией, витающей в воздухе. Если это что-то найдет эту книгу и сожрет ее содержимое, мне даже страшно представить, какой будет результат.

Джадо нервно прикусила губу.

— А я не слишком сильный источник энергии?

Констанс на мгновение задержала взгляд на юной ведьме, а потом поняла, на что намекала Джадо. Было время, когда мужество ее учениц дарили ей надежду на будущее. Она посмотрела на Джадо и Мод.

— Вы обе должны быть очень осторожны. Вы должны найти книгу и прочитав заклинание, идти прямиком сюда. Не болтаться без дела, не искать других заклинаний в книге. Я ясно выражаюсь?

Мод и Джадо торжественно кивнули.

— Очень хорошо. Тогда, я полагаю, вам лучше поспешить.

* * *

Давина сидела и заворожено наблюдала, как цветы на столе перед ней танцуют, подчиняясь дуновениям неощутимого ветерка. Она смотрела, как каждый лепесток опускался и поднимался в такт музыке, словно маленький отряд лесных существ, которые начали наигрывать самую пленительную мелодию. Ей приходило на ум, что это довольно странное зрелище. Женщина хотела кого-то позвать, но быстро отогнала эти мысли. Она снова опустилась в свое кресло, и позволила сладкой музыке убаюкать ее.

* * *

Имоджен медленно раскачивалась взад-вперед, обхватив руками голову. Что-то неправильное случилось с окружающим миром. Каждый раз, когда она закрывала глаза, то продолжала видеть себя в своей комнате с толстой красной папкой на коленях. Но теперь она не только ощущала пальцами шершавый пергамент, но и чувствовала дуновение свежего ветерка и прикосновение мягкого одеяла к своим ногам.

* * *

— Думай, девочка, думай, — торопила Констанс ученицу, спеша по коридору в сторону большого зала. Она безуспешно пыталась сдержать нетерпение в голосе. — Большая книга заклинаний, — пробормотала она под нос, прежде чем снова переключится на Милдред. — Почему тебе надо было выбрать именно эту книгу? Почему ты взяла именно это заклинание? С самого первого дня, как ты появилась здесь, я чувствую себя так, будто ты просто испытание, посланное высшими силами, чтобы проверить мое терпение!

— Мисс? — с надеждой спросила Милдред.

— Ты ведь не представляешь, что ты сделала?

— Мисс?

— Не бери в голову, Милдред, не бери в голову. Просто подумай о том, что это за заклинание!

Милдред нахмурилась.

— Но ведь Мод и Джадо собираются…

— Ты, конечно, можешь ждать подруг, которые выручат тебя из беды, но я была бы гораздо счастливее, если бы мы могли как можно скорее покончить с этим делом.

Милдред закрыла глаза, надеясь, что это поможет ей вспомнить. Она могла чувствовать, как взгляд Х-Б становился на ней, не говоря уже про Энид и Руби.

Мод, затаив дыхание, остановилась перед простой деревянной дверью.

— Это она? — тихий тон Джадо выдал ее разочарование. Она явно ожидала чего-то более впечатляющего.

— То, что нам нужно, за той дверью, — подтвердила Мод. — Там находятся книги с опасной магической энергией.

Джадо нахмурилась.

— Я думала, что опасные магические книги должны храниться в специальных коробках или запертых магических сундуках или что-то вроде этого…

Мод пожала плечами.

— Все, что я знаю, это то, что нужная нам книга находится за этой дверью. — Она обменялась с Джадо нервным взглядом. — Если честно, там есть такие книги, от которых у меня мурашки по коже.

— И мы обязательно должны использовать одну из них, чтобы помочь?

Мод кивнула.

— Х-Б настаивала, что мы должны использовать эту книгу и сразу же идти обратно.

— Окей. — Джадо повернулась и подергала дверную ручку. — Заперто!

На лице Мод появилась улыбка.

— Может быть, дверь и заперта, но я знаю нужное заклинание.

* * *

Констанс открыла двери в большой зал и тяжело вздохнула. В воздухе витала магия, а люди даже не подозревали о грозящей им опасности. Люди разбивались на небольшие группки и о чем-то спорили. С их пальцев градом слетали магические искры. Основная масса родителей, казалось, не замечала грозящей всем опасности. Их необъяснимым образом тянуло к фортепьяно в дальнем углу зала.

Констанс осмотрела комнату, ища мисс Кэкл, но не смогла ее обнаружить в этой толпе. Еще раз глубоко вздохнув, она громко крикнула:

— Тихо! — Все, как один, замолчали и повернулись к ней. — Если я увижу, что с чьих-нибудь пальцев слетает хоть намек на заклинание, виновник просидит в заключении в течение всего следующего года. — Констанс обвела взглядом зал. — И мне плевать, бывший вы ученик или нет. Правило применительно к любой ведьме, находящейся в этом зале. Я ясно выражаюсь?

— Да, мисс Хардбрум, — хором ответили все.

Приоткрыв рот, Милдред наблюдала, как на галдящий без умолку зал опустилась тишина. Она спрашивала себя, сможет ли когда-нибудь точно так же контролировать толпу, как Х-Б.

Констанс снова забегала глазами по комнате, ища директрису, пока шум не возобновился. Ей нужно было срочно найти Амелию и поставить в известность о ситуации с двумя Руби. Женщина пыталась проанализировать ситуацию. Мать Джадо была убеждена, что видела призраков, Имоджен видела несуществующую папку, а она сама была убеждена, что Хекети Метла находится в комнате. Она посмотрела на Милдред, замаскированную под Руби, и все встало на свои места.

— Я бы сказала, что ваше маленькое заклинание начало выходить из-под контроля, — сообщила она ледяным тоном.

Милдред сглотнула.

— Мисс?

Девочка увидела хмурый взгляд, появившийся на лице Х-Б, и ее сердце пропустило удар.

— Ты думаешь, это совпадение, что кто-то произносит заклинание, а потом все едва не рвут друг другу глотки, воображая, что видят вещи, которых на самом деле нет?

Глаза Милдред расширились от ужаса.

— Но я же только…

— Пыталась помочь? — Констанс закончила фразу и тяжело вздохнула. — Я хочу, чтобы ты сейчас хорошенько подумала, Милдред.

Она вновь оглядела зал, спрашивая себя, какое же заклинание Милдред могла использовать.

* * *

Томас Найтшайд быстро пришел к выводу, что ему не нравятся взрослые ведьмы. Судя по его опыту, все они были либо властными, либо страшными. Как только смог, он снова сбежал от матери. Она хотела, чтобы он находится на ее глазах, но явно не понимала того, что ему хочется изучить эту школу. Все интересные вещи, вроде темных углов и запертых дверей, находились за пределами зала, в котором они находились.

Мальчик отодвинулся от мамы, как только она заговорила о каких-то оценках. Томас был уверен, что на самом деле это не так интересно, как ей кажется. Отойдя в сторону, он внезапно почувствовал что-то действительно странное. Несмотря на юный возраст, мальчик знал, что ведьмам нельзя применять магию друг к другу. Существовали какие-то правила, которые регулировали поведение такого рода. Томас застыл с открытым ртом, видя, как в воздухе кружится поток магии. Он оглянулся, пытаясь вспомнить, где стояли его родители. Они могли быть чрезвычайно скучными, но рядом с ними было безопасно, а сейчас мальчик как никогда хотел чувствовать себя в безопасности.

Томас оглядел зал и не смог разглядеть их среди толпы людей. Мальчик почувствовал, как в глазах закипают слезы разочарования, но усилием воли сдержал их. Не сумев отыскать родителей, он отправился искать Энид и обнаружил сестру рядом с высокой страшной учительницей в черном. И несмотря на испытываемый страх, Томас вдруг почувствовал, что рядом с этой учительницей безопаснее всего.

* * *

Мод медленно толкнула скрипучую дверь и высунула голову в образовавшееся отверстие.

— Иди уже, — нетерпеливо сказала подруге Джадо, пытаясь заставить ее войти в комнату.

Нехотя, Мод шагнула вперед. В окружающей атмосфере чувствовалось что-то такое, что вызывало у девочки беспокойство. Услышав за спиной тихий свист, она повернула голову.

— Я просто хотела предупредить.

Джадо подняла руку и указала на волшебные искры, отскочившие от книг. Комната, казалось, ожила, наполняясь клубящейся сырой магией.

— Это невозможно, — ахнула она, краем уха уловив звуки магии.

— Теперь ты понимаешь, почему Х-Б не хотела, чтобы Милдред возвращалась сюда? Тут есть что-то, что питается сырой магией. Это место живое.

Джадо переключила свое внимание с книг на подругу.

— Ты веришь в то, что сказала Х-Б? Что что-то вырвалось на свободу?

Мод пожала плечами.

— Зачем ей врать?

— Чтобы остановить нас, если мы решим снова сделать что-то вроде этого.

— Возможно, но твоя мама действительно была чем-то напугана, помнишь?

Джадо нахмурилась, неуверенная, что ей понравилось напоминание Мод.

— Давай поскорее найдем это заклинание, и пойдем обратно.

Мод кивнула и направилась к столу, на котором все еще лежала книга.

— Это должно быть довольно просто… — она замолчала, сообразив, что книга снова открыта на неправильной странице.

— Что случилось? — Джадо подошла ближе и встала за плечом подруги.

— Эта книга! — Мод решила, что лучше будет сказать правду. — Когда мы были здесь раньше, страницы переворачивались сами по себе. — Она махнула рукой в сторону книги. — Сейчас это выглядит так, как будто это случилось снова.

Джадо попыталась унять дрожь, охватившую ее.

— Что, если она не позволит нам найти нужное заклинание? — прошептала она.

Мод вздохнула.

— Я не могу понять, почему она хочет остановить нас, — сказала она. — И почему ты шепчешь?

Джадо пожала плечами.

— От этих книг у меня мурашки по коже.

Мод поглядела на Джадо, затем сделала глубокий и принялась листать страницы книги. Наконец она остановилась, ткнув в книгу пальцем.

— Вот то заклинание, которое мы использовали, — твердо сказала она.

— А где обратное ему?

Мод указала на заклинание на соседней странице.

— Вот оно. — Девочка немного поправила очки. — Ну, по крайней мере, я так думаю.

Джадо поглядела на Мод, надеясь, что подруга понимает, что происходит.

— И что, мы будем делать это?

Мод пожала плечами и поближе взглянула на заклинание.

— Оно выглядит как-то по-другому. — Девочка не могла сказать, что именно не так, но была уверена, что что-то изменилось.

— Это обратное заклинание, правда? — умоляюще спросила Джадо, ничего так не желая, как оказаться подальше от этой комнаты и как можно быстрее. Она не знала, ее ли это воображение, или нет, но слышала бормотание, доносящееся из книг, стоящих на полке, позади нее.

Мод кивнула.

— Это, должно быть, оно.

Стараясь не терять самообладания, девочка тряхнула руками, мысленно пробегаясь по тексту заклинания еще раз.

— На счет «три», — сказала она Джадо.

— А разве можно применять мощные заклинания на счет «три»?

Мод вздохнула.

— У тебя есть предложение получше?

Предложений у Джадо не было, и она махнула Мод, давая понять, что та может начинать отсчет. Когда подруга произнесла слово «три», она скрестила пальцы за спиной и начала читать.

* * *

— Ты поступила плохо! — Томас Найтшайд стоял, глядя на сестру. Он подслушал разговор и теперь был уверен, что его сестра была частично виновата в том, что происходит вокруг.

— Ш-ш-ш! — шикнула Энид на брата. — Сейчас неподходящее время для этого.

— Нет, подходящее! — настаивал Томас. Мальчик переводил взгляд с одной Руби на другую, пытаясь понять, что происходит. — Я все расскажу маме! — наконец объявил он, решив придерживаться проверенных и надежных способов борьбы с вещами, которые не понимал.

— Заткнись.

— Я все расскажу маме, и тогда тебя накажут! — самодовольно сказал он.

— С меня достаточно, — отрезала Энид. — Ты просто мерзкий маленький подхалим! — Ей в голову пришла мысль, от которой по лицу расползлась широкая улыбка. — Маленькая жаба, вот кто ты есть!

Томас смотрел на самодовольное лицо сестры, и его нервы не выдержали. Он резко развернулся и направился туда, где последний раз видел родителей. Улыбка на лице Энид стала еще шире, и она направилась в ту сторону, куда убежал ее брат.

* * *

Милдред начала чувствовать себя неуютно. Она переминалась с ноги на ногу и молилась, чтобы ее подруги поскорее нашли заклинание, и сняли с нее иллюзию, позволяющую ей выглядеть как Руби. К тому же Милдред страшно нервировало то, что Х-Б все время смотрела на нее. Ее учительница зелий явно ждала какого-то знака, и девочке ничего так не хотелось, как сбежать от этого пристального внимания.

— Так-то лучше!

Милдред автоматически посмотрела на себя, ожидая увидеть какие-нибудь изменения. Она услышала вздох Х-Б и поняла, что ошиблась.

— Ты не изменилась, Милдред. Это окружающие думают, что ты изменилась. Так что можешь не волноваться по этому поводу.

— Да, мисс, — пробормотала Милдред.

— Я полагаю, что должна сказать, что рада видеть тебя, Милдред. Хотя ты можешь с этим и не согласиться, когда мы поговорим о твоей попытке применить мощные чары к гостям школы, — твердо сказала Констанс. Она видела, как Милдред опустила голову, пытаясь подавить вздох. Констанс изначально не нравилась эта девочка. За годы своего преподавания, она видела множество недисциплинированных учениц: девочек, которые думали, что могут использовать магию любым способом, которым сочтут нужным. Но их было легко привести в чувство. Милдред Хаббл же поступала так потому, что думала, что помогает другим. Позже, рассмотрев эту ситуацию, директриса непременно приняла бы сторону Милдред.

Констанс посмотрела на безутешное выражение лица своей ученицы и решила не отпускать ситуацию, доведя ее до конца. Нужно было только поставить этот вопрос перед мисс Кэкл как можно скорее, чтобы показать, что все происходящее — последствия действий Милдред Хаббл и ее подруг.

Констанс еще раз оглядела зал, но мисс Кэкл по-прежнему не увидела. Она поджала губы и попыталась представить, где директриса может скрываться. Она мимолетно подумала, что мисс Кэкл может отсиживаться в своем кабинете с огромным куском чизкейка, но быстро отогнала эту мысль. Хотя Амелия определенно питала слабость к чизкейкам, Констанс сомневалась, что директриса оставит свой пост во время такого события.

Женщина собралась пройтись по залу, когда ее ушей достиг приглушенный крик. Констанс повернула голову в ту сторону и к своему огромному удивлению, встретилась взглядом с той, кого искала. Амелия сидела на крышке фортепьяно, изо всех сил стараясь не обращать внимания на толпу отцов, которые собрались вокруг. Прикрыв глаза, директриса, казалось, собирает остатки самообладания. Констанс вздохнула, и направилась в ту сторону. Но не успела она сделать и пары шагов, как ее остановило появление Джадо и Мод.

— Мисс, мисс!

Констанс нахмурилась, услышав голоса учениц.

— Мы сняли заклинание! — объявила Мод, затаив дыхание.

— Я вижу, — сухо ответила Констанс.

Мод посмотрела на учительницу, а потом перевела взгляд на пристыженное лицо Милдред, и про себя улыбнулась. По крайней мере сейчас это было истинное лицо ее подруги, а не лицо Руби.

— Что теперь?

Констанс вздохнула и указала на хаос, творящийся вокруг.

— Это выглядит так, как будто все вернулось на круги своя? — она посмотрела на Милдред, а потом на Мод и Джадо. — Вы уверены, что все сделали правильно?

— Да, мисс, — быстро ответила Мод.

Констанс зажмурилась.

— И вы ни на шаг не отклонялись от инструкций? Не сделали дополнительного вздоха или жеста, которого не было предусмотрено в книге?

— Нет! — Мод была уверена в своем ответе.

Констанс внимательно посмотрела на Джадо.

— Ты остаешься на удивление молчаливой до сих пор. Ты хочешь что-то сказать?

Джадо переминалась с ноги на ногу, всей душой желая оказаться в любом другом месте.

— А это так важно, если я… — она замолчала, не уверенная, окажется ли актуальным то, что она собирается сказать.

— Если что, Джадо Велли?

— Я не была уверена, что заклинание сработает, мисс, и скрестила пальцы на удачу.

— Что?!

Джадо не была уверена, чего в голосе Х-Б было больше — недоверия или гнева. Она подняла глаза и попыталась встретится с учительницей взглядом. Глаза Х-Б пылали, и казалось, что ей трудно говорить.

— Мисс?

Констанс наконец испустила тяжелый вздох.

— Ты хоть понимаешь, что натворила?

— Мисс? — голос Джадо стал совсем неуверенным.

— Ты отменила обратное заклинание!

— Но Милдред… — Мод изо всех сил пыталась понять, что происходит.

— О, я знаю, Мод Муншайн. Милдред вернулась к своему облику, но иллюзорная магия все еще витает в воздухе. Только теперь ей не на чем фокусироваться. У нее больше нет цели, если хочешь. — Она посмотрела на растерянное выражение лиц двух девочек. — Магия вышла из-под контроля и теперь у нас нет ничего, чтобы ее удержать. Если моя теория верна, то здесь есть что-то, что питается магией. Оно долго ждало. И ты только что пригласила его на бесплатный обед.

— Если вам интересно, это был мой брат.

— Маленький Томас? — голос Мод взметнулся на октаву. — Как ты могла сделать такую вещь?

— Тебе же не кажется, что это так уж плохо, когда я проделываю нечто подобное с Этель или Друзиллой! — ответила Энид, но Мод быстро нашла, что возразить.

— Одно дело, когда накладываешь заклинание на ведьму или колдуна, и совсем другое — когда заклятью подвергается не обладающий магией член семьи!

— Как ты могла? — Джадо присоединилась к акции протеста.

Энид взглянула на выражение лиц подруг и тяжело вздохнула.

— Чего вы все так озабочены этим? — подняв руки, она стала читать обратное заклинание.

Томас Найтшайд посмотрел на свои руки, а потом на группу девочек вокруг него. В его голове кружилось так много мыслей, что он не знал, с чего начать. Мальчик свирепо посмотрел на Энид, и его нижняя губа начала дрожать.

— Я уверена, что Энид не хотела превращать тебя в жабу, — Милдред попыталась успокоить его, но ее слова не возымели должного эффекта.

— Плохие ведьмы! — во весь голос закричал Томас. — Я обо всем расскажу маме!

— Не делай этого! — Энид шагнула и схватила брата за руку. — Если ты скажешь маме хоть что-нибудь, я прослежу, чтоб ты прыгал в облике жабы всю следующую ночь!

Томас вырвал руку и отбежал подальше от сестры.

— Тебе нельзя колдовать на меня, — крикнул он ей. — Когда я расскажу все маме, тебя накажут!

— Но тогда мне придется убедиться, что ты ничего не расскажешь, не так ли? — с угрозой спросила Энид.

Лицо мальчика сморщилось, и на глаза навернулись слезы.

— Вы все злые ведьмы, и я вас всех ненавижу! — кричал он. — Я надеюсь, что у вас у всех появится зеленая кожа, бородавки и… и… — он отчаянно думал, чем еще пополнить свой список, но в голову ничего не приходило.

— Успокойся, Томас. — Милдред сделала попытку последовать за мальчиком, но почувствовала ладонь на своем плече.

— Нет смысла идти за ним, милочка, — сказал ей в ухо гнусавый голос.

Милдред обернулась и приоткрыв рот, в шоке уставилась на подруг. На месте девочек теперь стояла группа самых уродливых ведьм, которых она только видела. Все они выглядели так, будто сбежали из сказок. Их носы были длинными и крючковатыми, лица обильно покрывали волосатые бородавки. А когда они подошли ближе, она смогла расслышать их смех. Милдред нервно сглотнула и попыталась поговорить с ними.

— Послушайте, я не знаю, кто вы и откуда пришли, но смею заверить, что не собираюсь вам угрожать. Я не буду делать ничего, чтобы навредить вам, а потому буду очень благодарна, если вы не сделаете ничего плохого мне.

Группа ведьм явно ее не слушала, продолжая приближаться. Милли попятилась назад, пока не почувствовала спиной холод каменной стены. Она закрыла глаза и вознесла небольшую молитву. Когда она открыв глаза, ничего не изменилось, за тем исключением, что теперь ведьмы стояли гораздо ближе. Милдред сделала глубокий вдох и призвала все свои силы. Если она собиралась побороть их всех, то это должно быть самое мощное заклинание, которое она знала.

* * *

Констанс наблюдала за событиями, разворачивающимися перед ней. Она знала, что-то, что она видела, было какой-то искаженной реальностью. Женщина прикрыла глаза, сосредоточившись на том, чтобы попытаться увидеть то, что происходит на самом деле. Она быстро обнаружила Милдред, занявшую боевую позицию и собирающуюся применить несколько серьезных заклинаний. Понимая, что нельзя терять времени, Констанс поставила сдерживающее заклинание.

— Констанс!

Констанс старалась не обращать внимания на крик мисс Кэкл и сосредоточилась на группе ведьм перед ней.

— Констанс! — на этот раз голос был более отчаянным.

Плотно прикрыв глаза, Констанс сосредоточилась на заклинании, которое пыталась применить. Она слышала крики с другой стороны зала и сделала себе мысленную пометку, заняться проблемами мисс Кэкл, как только освободится.

— Если я не смогу остановить тебя, то никто не сможет, — прогудел в ухо Констанс глубокий мужской голос, отвлекая ее от заклинания. Спустя несколько мгновений она почувствовала, что кто-то подтолкнул ее в сторону.

— Действительно! — воскликнула она, накладывая на человека парализующее заклинание. — Я думаю, вы должны постоять минуту или две и подумать о том, что только что сделали! — попеняла она ему, прежде чем снова обратить внимание на Милдред. Это был, пожалуй, первый раз на ее памяти, когда Констанс была рада, что Милдред не могла сразу применить магию. Группа девочек, приближающаяся к ней, все еще была в порядке, хотя сейчас над ними нависла серьезная угроза.

Несмотря на остроту ситуации, Констанс закрыла глаза. Пробормотав себе под нос заключительные слова заклинания, Констанс вытянула руки вперед и с пальцев слетела потрескивающая красная энергия. Магия окутала Милдред, и юная ведьма оказалась в ловушке, внутри полупрозрачного пузыря. Довольная, что Милдред, на данный момент не представляет ни для кого угрозы, Констанс обратила свое внимание на мисс Кэкл.

Амелии Кэкл на данный момент было не до смеха. Она сидела на крышке фортепьяно и пыталась отбиться от все увеличивающейся толпы мужчин, которые пытались добиться ее внимания.

Отбившись от мужчины, который умудрился положить ей на колено руку, она изо всех сил пыталась сохранить достоинство и удержать шаткий баланс.

— Констанс, мне нужна ваша помощь, — позвала она с нотками отчаяния в голосе.

* * *

Милдред моргнула, не понимая, что происходит. Она смотрела на большой зал, чувствуя себя как-то обособленно от всего того, что происходило вокруг. Девочка попыталась пройти вперед, но ее отбросило назад. Милдред охватила паника. На сцене царил абсолютный разгром, но она абсолютно ничего не слышала. Милли нахмурилась и с трудом сглотнула, напряженно прислушиваясь. События продолжали развиваться, но внутри ее кокона ничего не изменилось. Все, что она могла слышать — это звук ее собственного дыхания. Девочка тряхнула головой, пытаясь понять, что происходит. Что-то было не так. Окружающий мир был немного смутным, будто она смотрела на него сквозь занавеску. Милли вытянула руки вперед и наткнулась на невидимую преграду. Отступив назад, она потерла лоб. С окружающим миром происходило что-то странное, и она не могла понять, что именно. Ее внимание привлекла директриса, которая сидела на крышке фортепьяно. Вокруг нее собралась группа отцов, которые, казалось, были полны решимости достать ее. И Милдред совершенно не представляла, зачем они это делают.

* * *

Амелия отбивалась от мужчин, пытаясь наладить зрительный контакт со своей заместительницей.

— Что происходит?

Улыбка промелькнула на лице Констанс.

— Судя по всему, им кажется, что вы какая-то неотразимая женщина. — Она указала на мужчин, которые теперь начинали толкать и пихать друг друга, в своих усилиях добраться до Амелии. — Кажется, вы имеете какое-то магнитное притяжение. Я боюсь, они ни перед чем не остановятся, чтобы добраться до вас.

Мисс Кэкл нахмурилась, потому как ей вся эта ситуация вовсе не казалась такой забавной, как ее заместительнице.

— Но вы можете что-то сделать с этим? — она ударила по руке очередного ухажера. — Они начинают действовать мне на нервы.

— Очень хорошо. — Констанс размяла шею и костяшки пальцев, готовясь сотворить заклинание.

— Но помните, что они в конце концов родители наших учениц, — напомнила мисс Кэкл. — Вы не должны делать ничего такого, что заставит их подать в суд, как только это все закончится.

Констанс тяжело вздохнула и опустила руки.

— Так вы хотите, чтобы я что-то сделала или нет? — многозначительно спросила она, наблюдая, как Фенелла прыгнула со сцены, используя хоккейную клюшку вместо метлы.

Учительница взмахнула рукой, и в том месте, куда девочка должна была упасть, появилась мягкая подушка. Убедившись, что с девочкой все в порядке, она снова обратила свое внимание на мисс Кэкл. — Я могла бы попробовать переместить их всех в подземелье, — предложила Констанс.

Мисс Кэкл открыла было рот, чтобы указать на то, что незаконное лишение свободы является преступлением, но ее отвлек громкий стук с левой стороны. Она нахмурилась, заметив Фенеллу Фиверфью. Девочка лежала на куче страховочных подушек, сжимая в одной руке хоккейную клюшку.

— Что здесь вообще происходит? — спросила она.

Констанс вздохнула.

— Просто в воздухе витает немного иллюзорной магии.

— Я бы сказала, мисс Хардбрум, что это некоторое преувеличение. Просто какой…

Мисс Кэкл прервала свою реплику, так как в этот момент отцу Гризельды Блэквуд наконец-то удалось взобраться на фортепьяно. Он широко улыбнулся и широко раскинул руки, ожидая объятий.

— Моя дорогая! — провозгласил он.

Констанс кашлянула, привлекая внимание начальницы.

— С вашего позволения, директриса?

— Сделайте это, — с отчаянием выкрикнула мисс Кэкл. — Сделайте это как можно быстрее!

Констанс закрыла глаза и начала собирать все свои силы. Одним делом было переместить учениц из лаборатории зелий в большой зал, и совершенно другое — переместить такую толпу людей. Она почувствовала, как магия струится по ее пальцам и сконцентрировала внимание на предстоящей задаче. Женщина скорее ощутила, чем увидела, как вспышка магии осветила помещение. Каждый темный угол, каждую небольшую трещину в каменной стене. Констанс судорожно вздохнула, ощутив прилив адреналина от использования столь мощного заклинания. Но спустя пару мгновений, она нахмурилась. Там было что-то неправильное. Энергия не текла из ее пальцев так, как она ожидала. Констанс еще больше нахмурилась. Что-то мешало ей, блокируя действия,

— Что происходит?

Услышав вопрос директрисы, Констанс щелкнула языком. Это было очень нелегко, признаться кому-то, что заклинание не работает. Отказываясь сдаваться, она закрыла глаза и снова попыталась сосредоточиться на том, что она пыталась сделать.

— Что-то не так? — наконец спросила Амелия.

Констанс тяжело вздохнула и опустила руку.

— Было бы гораздо лучше, если бы никто не лепетал у меня над ухом, постоянно отвлекая!

— Мне очень жаль, если отвлекла вас, — ответила Амелия с некоторой обидой в голосе.

— Я попробую что-то другое, — сказала Констанс, решив попробовать что-то попроще. Она закрыла глаза и мысленно пробежалась по списку альтернатив. Отбросив несколько сложных вариантов, она наконец остановилась на одном наиболее подходящем. Снова подняв руки, она применила магию и заморозила всех, находящихся в зале.

Амелия немного склонила голову и уставилась поверх очков на застывших людей. Ей пришлось признаться, что ее всегда поражало, с какой легкостью Констанс применяет такую магию, как эта. Она вынуждена была признать, что магия ее заместительницы ускользает, хотя и знала, что магический дар никуда не делся. Директриса знала, что ее что-то ограничивает.

Констанс опустила руки и с некоторой гордостью посмотрела на замороженных родителей. Правда заметив, что случайно заморозила мисс Бэт и мисс Дрилл, она досадливо поморщилась. Констанс не собиралась замораживать их, точно так же, как и мисс Кэкл. Она покачала головой. Тяжело было сделать все идеально, когда кто-то явно старался помешать. Ее внимание отвлек тихий стук. Она щелкнула языком, сообразив, что является источником этого шума. Она уже успела забыть о Милдред, на которую сама же набросила защитный купол. Ненадолго задумавшись, Констанс решила, что наверное, будет безопаснее пока оставить ее там. Повернув голову, она посмотрела на то, что происходит в зале. Там царила полная неразбериха, и она была уверена, что если в ближайшее время не вернуть контроль над ситуацией, то потом едва ли можно будет сделать что-то, чтобы остановить это.

От пузыря, в котором была заключена Милдред, снова послышался стук, и тяжело вздохнув, Констанс повернулась в сторону ученицы. Милдред барабанила по стенке пузыря обеими руками, выкрикивая что-то, что Констанс не могла разобрать.

— Успокойся, девочка, — нетерпеливо сказала она, но стук по поверхности пузыря не ослабевал. Вздохнув, Констанс пробормотала несколько слов, меняя заклинание так, чтобы через барьер мог проникать звук.

— Выпустите меня, выпустите! — голос Милдред теперь гремел на весь большой зал. Констанс вздрогнула и жестом дала ей понять, что следует говорить тише.

Милдред закрыла рот, когда вновь смогла слышать шум из внешнего мира, но протянув руку, обнаружила, что барьер никуда не делся.

— Что происходит? — спросила она.

— Это все из-за твоего заклинания, Милдред. Я бы сказала, что оно немного вышло из-под контроля.

— Что я здесь делаю? — жалобно спросила девочка.

— Я пытаюсь удержать тебя от причинения еще большего вреда.

— Вы меня выпустите?

— Да, Милдред, — ответила Констанс с кислой миной. Она указала на небольшую группу людей, которые были отделены от нее защитным куполом. — Я полагаю, ты пыталась применить какое-то заклинание?

Приоткрыв рот, Милдред уставилась на своих подруг.

— Я видела группу злых ведьм. — Память услужливо подкинула воспоминания, и девочка вспомнила свой очень реальный страх. — Кто это был? — спросила она, затаив дыхание.

Констанс приподняла одну бровь.

— Это были твои одноклассницы, Милдред. Я конечно согласна, что они плохие, особенно когда речь заходит об успеваемости, но даже я не стала бы называть их злыми ведьмами.

Милдред в ужасе поднесла руки ко рту, когда поняла, что могла реально причинить вред своим подругам. Она тряхнула головой, не совсем понимая, что происходит.

— Но…

— Это все из-за изменяющего восприятие заклинания, Милдред. И у меня есть гадкое ощущение, что от этого будет трудно избавиться.

Милдред нахмурилась.

— Я не понимаю... Ведь действие заклинания закончилось… — она указала на свою внешность. — Я имею в виду… Я же теперь снова я?

Констанс прикрыла глаза, услышав вполне предсказуемый вопрос.

— У меня просто нет времени, чтобы сейчас объяснять тебе это, — раздраженно заявила она, а затем повернула голову и что-то пробормотала себе под нос.

Милдред проследила за учительницей взглядом и с ужасом увидела, как ее родители были внезапно отброшены к дальней стене зала.

— Что вы делаете? — сердито запротестовала она, но потом заметила коварные лица Этель и Друзиллы, которые метнули заклинание в ее родителей. — Спасибо, мисс, — добавила она тихо, наблюдая, как шар пламени ударил в то место, где мгновение назад стояли ее папа и мама.

Констанс, однако, была слишком занята, чтобы слушать Милдред. Она чувствовала, что ситуация выходит из-под контроля. Магия наполняла воздух, и Констанс могла чувствовать, как она потрескивает и кружит вокруг нее. Чувствовала, что магия крепнет и набирает силу, будто пытаясь стать самостоятельным и полноправным субъектом.

Констанс тряхнула головой, отгоняя эти мысли. Было не время поддаваться фантазиям. Нужно было разбираться с этой проблемой.

— Констанс?

Констанс повернула голову, услышав, как мисс Кэкл окликнула ее. Она заметила, что директриса все еще сидит на крышке фортепьяно.

— Вы хотите, чтобы я помогла вам спуститься вниз? — спросила она, стараясь, чтобы в ее голосе не сквозило нетерпение.

— Я думаю, что справлюсь сама, спасибо, — ответила Амелия, слегка насупившись. — Я просто хочу знать, что происходит?

— Кажется, я упустила пару человек, накладывая замораживающее заклинание.

Амелия нахмурилась.

— Это не то, что я имела в виду, но уверена, что несколько секунд назад все были заморожены.

Констанс указала на Этель и Друзиллу, накладывая на них замораживающее заклинание прежде, чем они успели что-то сказать.

— Не сработавшее в полной мере заклинание — это не та проблема, о которой нам стоит беспокоиться.

— Но чем же все это вызвано?

— Милдред Хаббл и ее подруги пытались… — ее глаза обежали весь зал — …что-то сделать, — объявила она спокойно.

Амелия постаралась проследить взглядом за своей заместительницей, но ничего не увидела. Она поправила очки на носу.

— Что-то? — директриса знала, что ее коллега куда лучше разбирается в тонкостях магии, чем она.

Констанс тряхнула головой, будто отгоняя непрошеную мысль.

— Может быть, и ничего страшного, — призналась она. — Но на мгновение я думала, что что-то почувствовала.

Амелия была не так быстра, чтобы угнаться за мыслью заместительницы. Констанс всю свою жизнь была погружена в магию, и выносить предупреждение без причины было очень непохоже на нее.

— Что-то вроде чего?

Констанс почувствовала, как по ее спине пробежали мурашки, как и всякий раз, когда кто-то имел неосторожность упомянуть при ней имя мисс Метлы. Она попыталась избавиться от появившегося у нее чувства неловкости.

— Я боюсь, что маленькая попытка обмана, затеянная Милдред, вышла из-под контроля, — призналась она. — В воздухе витает нечто злое.

Амелия обернулась, будто ожидая увидеть темного демона, скрывающегося в углу.

— Нечто злое?

Констанс покачала головой.

— Я не могу быть уверенной, — сказала она.

— Вы говорили что-то про обман Милдред? — напомнила Амелия.

Констанс скривилась и попыталась объяснить, что натворила Милдред.

— Я не могу определить заклинание, которое использовала Милдред, но знаю, что это одно из запрещенных заклинаний, меняющих восприятие. Она провела большую часть вечера, маскируясь под Руби Черритри.

Амелия открыла было рот, чтобы спросить, зачем она это сделала, но остановилась. Сейчас были более насущные дела.

— Откуда же Милдред взяла книгу с запрещенными заклинаниями? — Амелия неодобрительно взглянула в лицо Констанс. — У вас есть один из томов?

Констанс выглядела слегка виноватой.

— На самом деле у меня есть все тома.

— Но они…

— Были под замком, — отрезала Констанс, предвидя то, что директриса собирается сказать. — Они были там в течение нескольких лет, и никогда не доставляли нам никаких неприятностей.

— До этого момента.

Констанс поджала губы.

— Я не думаю, что это прямая вина книг. Скорее, в этом виновата Милдред.

— Сейчас неподходящее время перекладывать вину друг на друга, — упрекнула ее Амелия.

Констанс хмыкнула.

— Вообще-то это именно тот момент, когда кто-то должен ткнуть пальцем, но пока Милдред не вспомнит, какое точно заклинание использовала, я ничего не смогу сделать. Такие заклинания требуют точной формулировки, а Мод Муншайн и Джадо Велли, кажется, уже успели немного напутать.

Амелия попыталась на время забыть о том, что запретные книги были привезены в школу, и постаралась вспомнить все, что когда-нибудь знала о книгах.

— Я думала, что в книгах содержится довольно сильная магия, — напомнила она. — Как так получилось, что Милдред удалось заставить одно из них работать?

— Действительно, — согласилась Констанс. — Милдред пока что понимает основы магии весьма туманно. — Она на несколько мгновений задумалась о проблеме. — Для того, чтобы заклинание сработало, нужно много мастерства.

— И вы уверены, что Милдред с этим справилась?

Констанс кивнула.

— Она сама в этом призналась, и я склонна ей верить. Конечно, она была не одна, ее поддерживала ее компания, но именно она была той, кто произнес заклинание.

— Но если она плохо разбирается в основах магии, то как смогла заставить заклинание работать?

Констанс нахмурилась.

— Как вы сами знаете, мисс Кэкл, чтобы заставить магию работать, нужно гораздо больше, чем просто правильные слова.

— Но разве заклинание могло сделать все это?

Констанс покачала головой.

— Я чувствую, что в воздухе больше нет магии. Тут есть что-то более опасное.

— У Милдред заклинание подействовало отчасти из-за ее воображения, — напомнила Амелия.

— Ааа, — поняла Констанс. — Я совсем забыла, что у Милдред Хаббл довольно буйное воображение. — Она повернулась к Амелии лицом, желая объяснить всю серьезность ситуации. — Если я не ошибаюсь, то здесь есть некое волшебное существо. Яркие иллюзии Милдред смешались с магией, которая витает в воздухе и питает его.

Амелия нервно рассматривала свою коллегу.

— Вы говорите, что здесь находится некое волшебное существо?

Констанс медленно кивнула.

— Боюсь, именно об этом я и говорю. Вы сами знаете, как такие существа реагируют на магию. Вскоре оно будет в состоянии использовать магию в своих интересах. Оно сможет применять любые заклинания и изменять любые параметры по своему желанию. — Она кивнула в направлении мисс Кэкл. — Посмотрите, что оно с вами сделало! — сказала Констанс, игнорируя недовольное пыхтение Амелии. Констанс покачала головой, приняв поспешное решение. — Мы должны убрать людей как можно дальше от источника возмущения. Чем меньше тут будет источников магии, которые привлекают это существо, тем быстрее мы сможем его вычислить и изгнать туда, откуда оно взялось.

Амелия оглянулась на замороженных людей, окружающих ее.

— Как же нам убрать отсюда людей, не применяя магию? Ведь от любого мощного заклинания теперь будет только хуже.

Констанс поморщилась. Она не думала, что до Амелии так быстро дойдет вся серьезность вопроса.

— Я не могу больше держать их замороженными, — призналась она. — Я уже чувствую, как что-то начинает разъедать заклинание.

Как по команде заклинание спало, и зал снова наполнился звуками. Все продолжилось по-старому. Мисс Кэкл заткнула уши и придвинулась к Констанс, жестами прося ее что-то сделать. Та в свою очередь нахмурилась. Амелии было хорошо требовать, чтобы все было сделано, ожидая, что кто-то сотворит настоящее чудо.

Размяв шею и пытаясь не обращать внимания на шум, Констанс снова собралась применить замораживающее заклинание. Это было заклинание, которое нельзя было часто использовать, так как имело ряд неблагоприятных побочных эффектов. И хотя человек застывал на месте, это вовсе не значило, что прекращаются и все метаболические процессы в организме. Констанс скрестила пальцы и надеялась, что школьная водопроводно-канализационная система справится с тем напором, который ее ожидает. Она позволила магии течь по своим пальцам, и вдруг почувствовала, что кто-то пытается заблокировать ее. Констанс нахмурилась, сосредоточившись на магии, которая должна была охватить весь зал. Преодолев сопротивление, она выпустила магию, вздохнув с облегчением, когда заклинание сработало.

* * *

Милдред стояла в своем безопасном пузыре и смотрела, как Х-Б готовилась сотворить заклинание. Все ученицы подозревали, что она была самой могущественной ведьмой в школе, но даже не подозревали масштаб этого могущества. С другой стороны, Энид была далеко не так убеждена в сильных сторонах Х-Б, аргументируя свою точку зрения тем, что раз она такая сильная ведьма, то что делает в такой академии, как академия Кэкл? Милдред же считала, что у нее есть на то свои причины.

Констанс подошла к пузырю, окружавшему Милдред, и уставилась на нее. Впервые в жизни девочка поняла, как чувствуют себя животные в зоопарке. Она сглотнула, ожидая словесный шквал, который, как она думала, сейчас обрушится на нее.

— Ты вспомнила заклинание? — Милдред была так удивлена спокойным голосом своей учительницы, что если бы смогла, бросилась бы бежать. — Это очень важно, Милдред.

Милли закрыла глаза и попыталась визуализировать страницу из книги.

— Мне очень жаль, — она наконец, открыла глаза и встретилась с пристальным взглядом учительницы. — Каждый раз, когда я пытаюсь сосредоточиться, слова расплываются перед глазами.

— Хммм. — Х-Б, казалось, обдумывает информацию. — Продолжай пробовать, Милдред. Я уверена, что что-то пытается заблокировать твои воспоминания. Мод и Джадо не смогли обратить вспять заклинание, так что мне нужно точно знать, что ты сделала.

Констанс обернулась, чтобы посмотреть на мисс Кэкл.

— Мы должны действовать быстро. То, что витает в воздухе, становится сильнее.

— Я ничего не вижу, — призналась Амелия, хотя уже ощущала изменение давления в воздухе.

— Это на самом краешке вашего зрения, — попыталась объяснить Констанс. — Если вы повернете голову, чтобы посмотреть на него, то оно там будет. Используйте ваше периферийное зрение, и даю гарантию, вы увидите это.

Амелия последовала инструкциям своей заместительницы и на самом краю своего видения обнаружила нечто. Она попыталась сощуриться, а затем повернуть голову, чтобы получше рассмотреть его, но в этот момент, изображение, казалось, слилось с фоном. Все, что директриса смогла увидеть на краю своего видения, было смутное вздымающееся облако цветного газа. Оно постоянно двигалось, будто пытаясь обрести стабильную форму, но пока что терпело неудачу.

— Что мы можем сделать? — спросила Амелия.

Констанс покачала головой.

— Я чувствую, что его вызвало сюда заклинание Милдред, но не представляю, как теперь это изменить.

— А вы не можете развеять заклинание?

Констанс закатила глаза и попыталась сдержать раздражение, сквозящее в голосе.

— Если бы это было возможно, разве я стояла бы здесь, ведя этот разговор?

Амелия нервно сглотнула.

— Просто, насколько мощной может быть эта штука?

— Теоретически, его власть безгранична. Если оно соберет достаточно сил, то сможет стать материальным, а затем продолжить потреблять столько магии, сколько сможет.

— Значит, пока все заморожены, мы в безопасности?

Констанс вздохнула.

— Не совсем так. Ведь держит всех в заморозке тоже магия…

* * *

В углу комнаты энергетическое облако продолжало меняться и кружиться, потребляя магию, находящуюся в воздухе. Ничего не могло остановить его, и оно знало, что вскоре сможет обрести телесную оболочку. Если удастся добиться этого, тогда уже не будет ничего, что сможет его остановить. Облако закружилось быстрее, распространяя повсюду энергетические щупальца и пытаясь понять, где именно находится наибольшее сосредоточение магии. Воздух был полон магии. Той самой магии, которая нужна была для обретения телесной формы. Но в воздухе витало и нечто другое. Что-то представляющее для него угрозу. Облако ощетинилось, чувствуя, как это нетто распространяется по залу. Оно попыталось выступить против него, но чужеродная энергия была слишком сильна и просто отодвинула его в сторону. Облако впитывало энергию, постепенно набирая силу. У него появился разум. К нему пришло понимание, что в зале есть кто-то, кто пытается остановить его. А потому этот кто-то должен быть ликвидирован. Галлюцинации и наваждения хорошо работали на других людях, находящихся в помещении. Существо даже удивлялось, как легко можно было манипулировать восприятием других людей, чтобы извлечь магию, которой оно питалось, и направить ее против них же. Возможно, повышения уровня магии в воздухе было бы достаточно, чтобы преодолеть сопротивление. Существо собрало вместе все свои силы и направило их на то, что воспринимало как самую сильную магическую сущность в зале.

* * *

Констанс закрыла глаза и сделала глубокий вдох, стараясь прояснить свои мысли. Она могла чувствовать, как магическая энергия закружилась и завертелась в воздухе вокруг нее. Она знала, что вызванное существо становится все сильнее и не знала, сколько еще сможет сопротивляться его воздействию. Оно явно наращивало свои атаки, и женщина была уверена, что вскоре оно приобретет материальную сущность. Убедившись, что привела свои мысли в порядок, она снова открыла глаза и попыталась получить четкое представление о том, что происходит в зале. Информация хлынула в ее мозг, и она попыталась отделить то, что происходит на самом деле, от иллюзий, вызванных враждебным существом.

* * *

Существо зашипело и плюнуло, когда поняло, что его попытки провалились, и тот, кто здесь владеет сильной магией, продолжает сопротивляться ему. И если оно хотело выжить и продолжать питаться магией в воздухе, то нужно было непременно победить. Одно оно понимало совершенно точно. Пора было прекращать прятаться, и идти в наступление.

* * *

— Что это?

Услышав голос Амелии, Констанс повернула голову. Она увидела, как от стены отделилась разноцветная крутящаяся воронка энергии. Тысячи нитей сырой магии, потрескивая, вращались вокруг нее, питая это странное существо.

— Я полагаю, эта сущность устала ждать.

Амелия сглотнула.

— Так значит вот что вызвала Милдред?

— Образно говоря. — Констанс еще раз взглянула на приближающуюся воронку энергии и приняла решение. — Простите, мисс Кэкл.

— За что? — спросила Амелия.

— За это. — Констанс взмахнула рукой и заморозила Амелию там, где она стояла. Затем она молча повернулась лицом к приближающейся сущности. — Есть и другие решения проблемы, — попыталась она убедить ее. — Нет необходимости прибегать к такому.

Клубящееся облако энергии остановилось. Оно тряслось и потрескивало, пытаясь обрести голос.

— Тебе не место в этом мире, — твердо сказала Констанс. — Тебя вызвали сюда при помощи магии, которую нельзя было применять.

— Еда! — голос послышался откуда-то из центра воронки. Это был глубокий, гортанный голос, который пока что был еле слышен.

Констанс медленно покачала головой.

— Для тебя здесь ничего нет.

— Еда! — снова повторило существо, направляясь в сторону замерзших родителей.

— Стой! — приказала Констанс, разминая пальцы на руках.

— Еда!

— Не здесь и не этих людей!

— Еда!

Констанс щелкнула языком.

— Это все, что ты выучил, находясь здесь?

— Мне нужна еда, — голос стал громким и угрожающим. — Я буду есть!

— Не здесь, — ответила Констанс бурлящей энергии перед ней.

— Я буду есть!

Одна из нитей энергии устремилась вперед и окружила Констанс. Женщина видела, как разноцветные нити кружат вокруг нее. Она слышала потрескивание сырой магии, когда нити сомкнулись. Констанс закрыла глаза и сосредоточилась на том, чтобы защитить себя от нападения.

* * *

Милдред беспомощно барабанила по стенкам своего защитного пузыря, глядя на то, как магическая энергия вьется вокруг Х-Б. Девочка находилась на грани ужаса и отчаяния, вынужденная наблюдать, как из воздуха появляются разноцветные нити энергии, обволакивая ее учительницу. Они закручивались в немыслимые узоры, а Милдред могла только стоять и смотреть, как ее классная дама борется с их влиянием.

* * *

Магия потрескивала и кружилась вокруг Констанс. Существо пыталось заставить ее использовать свою магию. Оно хотело заставить ее снять заклинание заморозки, чтобы все присутствующие в зале продолжали питать его.

Констанс стиснула зубы, чувствуя, что существо готовится к нападению. Оно хлестнуло ее энергетическим щупальцем, и женщина почувствовала, что ее голова вот-вот взорвется. Она всегда могла контролировать ситуацию, но на этот раз почувствовала, что не в состоянии удержать свои мысли и образы, всплывающие в ее голове. Они мелькали так стремительно, что она не могла отличить один от другого, а другой от третьего. Констанс обхватила голову руками, пытаясь остановить это. Существу явно надоели разговоры и теперь оно пыталось вывести ее из строя.

— Милдред! — позвала Констанс сквозь стиснутые зубы. — Ты должна действовать быстро! — Она вскрикнула от боли, когда чужеродная магия, воспользовавшись случаем, попыталась проникнуть к ней в рот. Констанс знала, что если Милдред в течение нескольких минут не вспомнит нужное заклинание, то это существо просто сведет ее с ума.

Милдред закрыла глаза и сжала руки в кулаки. Девочка почувствовала легкую боль, когда ногти впились в ладони, и попыталась вспомнить слова заклинания, которое применила. Через несколько мгновений она открыла глаза.

— Я не могу вспомнить его, — безнадежно сообщила она.

— Ты должна, — сказала Констанс. — Используй свое знаменитое воображение и визуализируй страницы!

Каждое слово, произнесенное Констанс, давало существу шанс снова атаковать ее. Женщина чувствовала, как ее сила начала угасать. Комната перед глазами поплыла, и Констанс приходилось бороться изо всех сил, чтобы сохранить свою связь с реальным миром.

У Милдред пересохло во рту, а сердце бешено заколотилось в груди, когда она поняла всю серьезность ситуации. Она снова закрыла глаза и попыталась представить себе книгу, которую читала накануне вечером. Девочка сосредоточилась и увидела черный переплет, немного треснувший сбоку. Она даже ощутила страницы книги под своими пальцами. Милдред зажмурилась еще сильнее и представила, как переворачивает страницы. Она вспомнила шероховатую желтизну пергамента и красочные иллюстрации, сопровождающие некоторые заклинания. Но когда девочка попыталась сосредоточится на конкретной странице, где находилось нужное ей заклинание, то ничего не увидела. Она попробовала снова, но результат был тот же. Там ничего не было. Она могла видеть страницы, но написанные на них слова, казалось, двигаются и вертятся. И Милдред никак не могла заставить их стоять на месте.

* * *

Существо прокладывало свой путь в центр зала. Оно знало, что необходимо убрать заклинание, которое удерживало его от остальной части магии в комнате. Ему почти удалось сломить ведьму, наложившую его. Она кого-то окликнула, и существо осмотрело комнату, в поисках еще одного человека, способного бороться с ним. Магия, пропитывающая стены этого замка, питала его, и оно чувствовало, как с каждой минутой его сила возрастает. Оно снова обыскало комнату в поисках еще одного источника атаки. Вытянув энергетическое щупальце, оно принялось изучать полупрозрачную магическую сферу, окружающую фигуру рядом с ведьмой.

* * *

Внутри своего пузыря Милдред открыла глаза и посмотрела на разворачивающуюся перед ней сцену. Мир превратился в массу закручивающихся, магических потоков, окружающих все на свете. Девочка восхищенно ахнула, заметив, как завитки энергии начинают сливаться воедино, формируясь в фигуру, отдаленно напоминающую человеческую. Новоиспеченная форма повернулась к Милдред. Тело было еще очень неустойчивым, и фигура постоянно пульсировала и менялась.

Милдред почувствовала, как ее рот открывается, а глаза расширяются. Ей очень захотелось сейчас оказаться в любом другом месте. Это существо, кем бы оно ни было, безусловно было сильнее, чем она сама. Девочка бросила быстрый взгляд в сторону мисс Хардбрум и молилась, чтобы ее учительница поскорее поднялась на ноги и вернула себе контроль над ситуацией. Но в глубине души Милдред понимала, что такой сценарий маловероятен. Магические нити полностью окутывали учительницу, и Х-Б, казалось, медленно теряет контроль даже над своим телом.

Девочка снова обратила свое внимание на фигуру и вскрикнула от удивления. Очертания существа теперь были гораздо четче. Там, где еще несколько минут назад были лишь два красных уголька, вместо глаз, и дырка, вместо рта, в настоящее время формировалось лицо. Широко раскрытыми глазами Милдред вглядывалась в очень хорошо знакомые ей черты мисс Хардбрум.

— Скажи ей, чтобы не пыталась бороться со мной, — заговорило существо. Его голос был низким и слегка потрескивал, но выглядело оно по-прежнему, как ее классный руководитель. Милдред сглотнула, лихорадочно подбирая слова для ответа. — Ей меня не победить, — продолжало говорить существо, в то время как по его лицу разбегались потоки синей и серебряной энергии.

Милдред покачала головой.

— Кто ты? — спросила она, пытаясь понять, что происходит.

Существо нетерпеливо потрескивало, очевидно не желая терять время на бесполезный разговор.

— Это не важно, — прошипело оно. — Скажи этой ведьме, чтобы не пыталась бороться со мной. — Оно направилось в сторону Милдред, пока его лицо не оказалось в нескольких сантиметрах от защитного купола. — Если она не сдастся, то я сведу ее с ума. — Взгляд существа снова обратился к мисс Хардбрум, которая все еще стояла на коленях, обхватив голову руками. — Почему она борется со мной? — спросило оно. — Неужели она не видит, что я здесь не для того, чтобы причинить кому-то боль?

— Почему ты здесь? — спросила Милдред, желая хоть на пару минут отвлечь внимание существа от своей учительницы. — Что ты хочешь от нас?

Существо, бурля энергией, издало шипение и наконец-то повернулось к ней лицом.

— Вы всегда задаете ненужные вопросы? — спросило оно. Милдред кивнула, не доверяя своему голосу, который мог выдать ее страх. — О, очень хорошо! — энергия перестала кружить вокруг Констанс и потекла в сторону защитного пузыря Милдред. — Ты вызвала меня, — прошептало существо. — Я чувствовал магию в воздухе и должен был прийти.

— Это было ошибкой, — попыталась объяснить Милдред. — Я тебя не звала, а если так и получилось, то я совсем не хотела этого. Мы не хотели звать тебя!

— Слишком поздно. — Существо сложило губы Х-Б в улыбку. — Теперь я здесь и хочу есть!

— Но здесь нет ничего для тебя, — запротестовала Милдред.

Улыбка на лице существа стала еще шире, и оно покачало головой.

— Здесь много всего для меня, — заявило оно. — И только она удерживает меня от этого. — Потоки энергии сформировались в руку, которой существо указало в сторону Констанс. Его формы снова поплыли, но оно усилием воли вернуло себе облик мисс Хардбрум. — Если она уберет заклинание, я снова смогу есть.

Милдред покачала головой.

— Есть? — она не была уверена, что действительно поняла то, о чем говорило существо.

— Ты ничего не знаешь? — нетерпеливо зашипело на нее существо. — Учителя в этой школе так плохо учат своих воспитанников? — Не получив ответа, существо снова пошло в сторону Констанс, которая все еще сидела на полу. — Кто-то выпустил магию, которая необходима мне, чтобы выжить. Я чувствую сладкий вкус иллюзии и обмана в воздухе. — На лице существа вновь заиграла улыбка. — Мне нужна магия, чтобы есть. Вам нужно отозвать заклинание.

— Мы не можем этого сделать, — попыталась объяснить Милдред. — Этой магии здесь не место!

— Но она находится здесь, — возразило существо. — И она нужна мне.

— Оставь нас в покое! — крикнула Милдред, но существо просто улыбнулось, снова потеряв облик Констанс и превратившись в разноцветный поток магии, который завертелся вокруг защитного пузыря.

Милдред смотрела на калейдоскоп цветов, мерцающий и плывущий перед ее глазами. Она восхищалась этой красотой. Тихий голос в ее сознании говорил ей, что ничего красивого тут нет, и эти потоки хотят причинить ей вред, но в сознании девочки крепко засел стереотип, что зло должно быть одето в черное и не иметь чувства прекрасного. Зло не должно быть умопомрачительно красивым. В изумлении Милли наблюдала как магические потоки несутся мимо нее, освещенные изнутри множеством удивительных цветов.

«Впусти меня, — раздался тихий голос в ее голове. — Я не сделаю тебе больно. Я лишь хочу поделиться этим с тобой». Приоткрыв рот, Милдред почувствовала, как эта красота уносит ее из реальности…

— Милдред Хаббл! — страдальческий голос ворвался в ее идеальный мир, полностью разрушив картинку. Волшебные потоки перестали вращаться вокруг пузыря, вновь формируясь в ее учительницу зелий. Красивые, изящные потоки магии формировались в злое, голодное существо, ищущее питание. Оно сердито кружило вокруг Констанс, и Милдред показалось, что она услышала болезненный стон, когда существо усилило контроль над учительницей.

— Мне не обязательно убивать, чтобы получить то, что хочу, — сказало существо, обернувшись в сторону Милдред. Девочка увидела, что на этот раз его лицо в точности повторяет ее собственное. — Ведь так увлекательно наблюдать за приближающимся безумием! — оно немного помолчало, казалось, не замечая, какой эффект производит его выбор облика. — Я почти ощущаю, как здравомыслие покидает ее. Хотя она все еще сопротивляется. Надо же, какой может быть сильный дух у столь тщедушного существа!

Милдред изо всех сил пыталась разобраться в том, что происходит.

— Я думала, ты хочешь магию из старой книги!

Существо зашипело, вновь начиная кружить вокруг Констанс.

— Там магия, которую я могу использовать. А здесь магия, которой я могу питаться!

— Оставь ее в покое! — крикнула Милдред, но ее голос был полон страха.

— Мне нужно есть. Если она отпустит магию других, то, может, я и отпущу ее. Я уже научился принимать ее форму и знаю, как вторгнуться в ее мысли. Еще немного, и я пойму, как уничтожить ее.

* * *

Констанс закрыла глаза, почувствовав, как возросло давление на ее разум. Она была уверена, что не зная слов заклинания, не сможет остановить это существо. Теперь она чувствовала его присутствие у себя в голове. Оно ползало там, подобно червю, путая ее мысли.

— Работай со мной, — прошептало оно ей на ухо. — Ты сильная ведьма, но с моей помощью сможешь стать еще сильнее. Ты можешь стать непобедимой! Самой могущественной ведьмой, которая когда-либо существовала.

Констанс покачала головой, пытаясь отмахнуться от этой мысли.

— Ни за что! — с усилием сказала она. — Тебе нет места в этом мире. Ты не имеешь права претендовать на жизнь здесь!

— Ты могла бы помочь мне, — шептало оно. — Ты могла бы помочь мне, а я дам тебе в ответ все, что ты пожелаешь!

Констанс тряхнула головой, как будто надеясь, что это поможет вытрясти его из ее головы.

— Забудь об этом, — прошипела она.

— Подумай, чего ты можешь достичь, имея доступ ко всем видам магии, которые когда-то существовали! Представь, как будешь себя чувствовать? Только представь всю эту силу и опыт! — Существо собрало все свои силы и направило их на Констанс.

Констанс прерывисто вздохнула, почувствовав силу этой магии. Поток сырой магии проходил сквозь нее, заставляя покалывать каждый ее нерв. Непрошеные образы всплывали в сознании. Она видела себя во главе большой группы ведьм. Все они с благоговением смотрели на нее, ловя каждое слово…

Констанс снова тряхнула головой, отгоняя этот образ.

— Никто не должен обладать такой властью, — сквозь зубы прошипела она. — Убирайся из моей головы!

— Только представь, что это правда. Не будет ничего, что ты не смогла бы достичь. У тебя огромный потенциал, просто надо принять свою судьбу.

Слова текли прямо в голову Констанс, и не было никакого способа остановить это. Они продолжали течь, и каждое слово приносило с собой новый образ, показывая, чего она может достичь и кем стать. Она хотела закричать, приказать этому существу убираться, и что ей не интересны его предложения, но внезапно обнаружила, что просто не в силах говорить.

* * *

Милдред моргнула и уставилась на поверхность пузыря. Сначала она подумала, что ошиблась, но теперь ясно увидела, что ее защитная сфера начала давать сбои. Девочка покосилась на Х-Б и поняла, что учительница скоро не сможет сохранять целостность пузыря. Она оглянулась на застывшие фигуры и поняла, что она — последняя надежда своих друзей. Милли закрыла глаза и отчаянно попыталась вспомнить слова заклинания, которое использовала всего несколько часов назад.

* * *

«Просто представь, — шептал голос в голове Констанс. — Представь, чего ты могла бы достичь».

«Убирайся!» — Констанс крепче сжала голову, будто это могло помочь вернуть ей голос.

«Подумай, чего ты можешь достичь, — снова прошелестел голос. — Ты можешь стать непобедимой!»

Образы снова завертелись в голове Констанс, и несмотря на свое сопротивление, она вдруг начала видеть преимущества в том, что ей предлагало это существо. Она могла стать могущественной, могла вернуть магические искусства к тому, какими они когда-то были, могла вернуть им славу прошлых лет… Соблазн был велик, и она не была уверена, что сможет противостоять ему.

* * *

Милдред быстро пришла к выводу, что с ее защитным пузырем творится что-то неладное. Когда она пристально смотрела на защитный барьер, то видела мелкие трещины, покрывающие его поверхность. Она нервно сглотнула. Сейчас почти ничего не защищало ее от существа в зале.

Тряхнув головой, девочка ахнула, когда перед ее взором внезапно появилось четкое изображение черной магической книги. Она моргнула, и изображение исчезло. Милли почувствовала, как ее глаза расширяются, когда она попыталась точно вспомнить, что видела. Это была та самая книга, она была в этом уверена. Единственное, чего она не знала — это почему вообще увидела ее.

Громкий треск в районе ее лодыжки заставил Милдред взглянуть вниз. Тонкий поток магии пытался пробиться внутрь сквозь увеличивающуюся трещину в защитном куполе. Ее поразила внезапная мысль — она начала видеть вещи, когда защитное заклинание вышло из-под контроля. Девочка снова закрыла глаза, молясь, чтобы образ книги появился снова. Развал волшебного пузыря, может быть, был не такой уж плохой штукой. Она только надеялась, что волшебный пузырь не лопнет окончательно. Это бы значило, что Х-Б полностью потеряла управление.

* * *

— Ты сможешь властвовать над всем миром. Знать все. Сможешь заставить любого выполнять твои мимолетные капризы… — Констанс молчала, не в состоянии отказаться от того, что ей предлагали. — Ты сможешь сделать с этим миром все, что пожелаешь. — Существо кружило вокруг Констанс, тихо шепча ей на ухо. — Тебе будет принадлежать все. А все, что я хочу взамен — это магию в этой комнате… И волшебную книгу, которую упоминала девчонка.

— И это все, что ты хочешь? — с сомнением выговорила Констанс.

— Не соглашайтесь, мисс! — голос Милдред разнесся по залу, отгоняя иллюзии. Существо сердито затрещало, и ярко-красные щупальца энергии окружили треснувший пузырь.

Милдред нервно взглянула на неисправное защитное заклинание.

— Вы не можете сдаться, мисс, не можете! Нельзя доверять ему, вы… — Голос Милдред затих, когда она, вместе с защитным пузырем оказалась полностью скрыта под бурлящей массой энергии.

«Ты знаешь, что она тебя не слышит», — сказал голос в голове девочки, и Милдред тряхнула головой, будто пытаясь вытряхнуть его.

— Прекрати! — закричала она, голосом полным злости и страха. — Оставь ее в покое!

— Вы не можете остановить меня! — Энергия закружилась вокруг пузыря, снова принимая форму Констанс. — Я нахожусь в ее сознании и могу заставить ее сделать все, что захочу! — Энергия затрещала, складываясь в руку и показывая большим и указательным пальцем расстояние в пару миллиметров. — Вот столько осталось твоей учительнице до безумия. Я нахожусь в ее голове, в воздухе, которым она дышит! Я возьму то, что захочу, заберу всю магию, которая мне нужна!

Милдред почувствовала, как в глазах закипают горькие слезы и делала все, чтобы не показать их. Сейчас было не время плакать, не время показывать слабость. Но если быть честной, Милдред не знала, что именно она может сделать. Девочка снова ахнула, когда образ книги, с безупречной ясностью вновь встал перед ее глазами. Она видела перед собой открытую книгу и чувствовала пальцами шероховатость пергамента. И если раньше слова расплывались перед глазами, то теперь Милли четко видела нужное ей заклинание. Она принялась быстро читать заклинание, боясь, что в любую минуту оно может снова исчезнуть. Наконец, девочка открыла глаза, уверенная, что теперь нужные слова отпечатались в ее памяти. Ее взгляд снова упал на Х-Б, которая все еще продолжала бороться с этим существом, но теперь в ее душе забрезжила надежда. Хотя Милли и тяжело было видеть свою учительницу в таком состоянии, она, по крайней мере, убедилась, что Х-Б все еще не сдалась.

— Еще немного, и все закончится, — зашипело существо, заставляя потоки энергии закручиваться вокруг пузыря. Теперь оно еще больше было похоже на Констанс. — Ее хиленькая попытка сопротивления заканчивается.

Милдред хотела возразить, но присмотревшись к своей классной руководительнице, пришла в ужас. Было видно, что Х-Б держится из последних сил.

— Ты врешь! — крикнула Милдред существу, кружащему вокруг пузыря.

— Хочешь, покажу? — спросило оно. — Ты хочешь увидеть марионетку, в которую превратилась твоя учительница?

Милдред хотела возразить, что оно не знает, о чем говорит, но с ужасом увидела, как существо подошло к ее учительнице и приказало ей встать. Девочка видела, как Х-Б медленно идет к пузырю. Ее голова безвольно повисла, а движения были резкими и неестественными. Милдред попыталась как-то объяснить себе происходящее, но в голову ничего не приходило.

— Скажи, девочка, кому ты служишь? — прошептало существо. — Скажи девчонке, что ей нужно сделать.

Милдред застыла на месте, глядя, как ее учительница медленно поднимает голову. Ее глаза открылись и Милдред вздрогнула, когда поняла, что глаза Х-Б полностью черные. Там, где раньше были белки, теперь была непроницаемая чернота.

— Мисс? — позвала Милдред, не веря в то, что она видела.

— Прекрати свое сопротивление. — Голос Х-Б был хриплым и безэмоциональным. — Здесь может быть только один победитель, и бессмысленно сражаться против него. Я пробовала… и мне это не удалось.

Милдред тряхнула головой, отказываясь верить в то, что видела. Она не верила, что Х-Б проиграла этому существу, и не верила, что эта странная сущность могла оказаться сильнее ее учительницы.

— Никто не застрахован от силы внушения, — сказало ей существо, меняясь и принимая облик Милдред. — Бывают времена, когда нужно признать свое поражение и признать большую мощь.

Милдред хотела заглушить слова, наполняющие зал, отказываясь верить, что это существо одержало победу.

— Посмотри на меня, — приказал ей голос.

Милдред застыла, а затем зажмурилась еще крепче. Она знала, что этот голос принадлежал мисс Хардбрум, а не существу, но не хотела смотреть. Не хотела видеть Х-Б в таком состоянии.

— Милдред Хаббл, делай то, что тебе говорят!

Пересилив себя, Милдред подняла глаза и встретилась с пристальным взглядом учительницы. Несмотря ни на что, она надеялась увидеть знакомый, пронзительный взгляд карих глаз. Ее сердце сжалось, когда она увидела черные, непрозрачные глаза, пристально смотрящие на нее. Девочка снова почувствовала, как в глазах закипают слезы. Х-Б не смогла. А раз так, какой шанс победить это существо был у нее самой? Она подскочила, когда образ заклинания из книги снова промелькнул перед глазами. Девочка почувствовала горькое разочарование. Почему она не смогла вспомнить заклинание, когда Х-Б еще могла что-то сделать? Теперь это заклинание было лишь насмешливым напоминанием о том, что они упустили свой шанс на спасение.

— Слушайся свою учительницу, — сказало существо ласковым голосом. — Прислушайся к тому, что она говорит и прими свою судьбу.

Милдред покачала головой и нервно сглотнула. Она не собиралась сдаваться. Девочка была полна решимости не дать этому существу выиграть без боя, но что она могла сделать против того, кто победил саму Х-Б?

Милли закрыла глаза и попыталась направить всю свою энергию на воспроизведение самых мощных и самых разрушительных заклинаний, которые только могла вспомнить. Голос мисс Кэкл в ее голове, говорил, что знания не так важны как чувства, а намерения порой куда важнее слов. Девочка скрестила пальцы, надеясь, что слова мисс Кэкл действительно окажутся правдой.

— Что ты собираешься делать? — спросило существо. — Ты действительно думаешь, что твой жалкий ум может перехитрить меня?

— Что-то не видно, чтобы ты подчинил себе всех людей в комнате, — огрызнулась Милдред с бравадой, которую на самом деле не чувствовала.

Существо зашипело на нее, и Милдред нервно сглотнула, думая, что злить его, возможно, не самая лучшая идея.

— Это только вопрос времени. Я обрету полный контроль и заберу каждую каплю магии из этой комнаты. — В качестве демонстрации той мощи, которую достигло, существо разделилось надвое.

Милдред услышала, как вздохнула Х-Б, пытаясь освободиться от магии, сдерживающей ее.

— Ты еще не обрел полный контроль, — пробормотала девочка себе под нос, надеясь, что где-то внутри мисс Хардбрум все еще продолжает борьбу. Если бы только она могла наложить заклинание и хоть слегка навредить этому существу, то, возможно, ее учительница смогла бы собраться с силами и дать отпор. Милдред понимала, что это очень слабая надежда, но все равно цеплялась за нее. Девочка припомнила все заклинания, которым научилась за время своего пребывания в школе Кэкл и нахмурилась, сообразив, что большинство из них служили для перемещения предметов или изменения их внешнего облика. Исключением из этого были лишь заклинания трансформации, но она сомневалась, что существо будет спокойно стоять и ждать, когда она превратит его, например, в лягушку. Милли ломала голову, пытаясь вспомнить тайные собрания, которые они проводили в библиотеке. Фенни и Гриз пытались напугать их рассказами о заклинаниях и зельях, которые могли сделать ужасные вещи с ничего не подозревающими ведьмами, и теперь Милдред пожалела, что не уделяла должного внимания этим страшным легендам. Она уже начала терять надежду, когда ее поразила неожиданная мысль. В конце последнего урока мисс Кэкл предложила им придумать свои собственные заклинания, и Этель удалось добиться того, чтобы с ее пальцев слетали молнии. Восхищенные охи и ахи быстро превратились в крики страха, когда молнии стали разлетаться по всему классу и рикошетить от стен. Милдред поняла, что сейчас ей нужно именно такое заклинание. Этель очень любила выставлять напоказ свои достижения, и Милли была уверена, что если достаточно сконцентрируется, то вспомнит слова, которые использовала ее одноклассница.

Девочка закрыла глаза и попыталась сосредоточиться, но поняла, что ее отвлекает что-то. Что-то, находящееся на грани ее мысли, что-то, что она не могла описать. Она зажмурила глаза, пытаясь понять, что же это такое. Судя по всему, это был слабый голос, на самом краю ее слуха. Что-то, что пыталось проникнуть в ее разум. Милдред ощутила как ее охватывает липкий страх, и почувствовала, как по спине побежали мурашки. Если это первая попытка существа проникнуть в ее сознание, то потом у нее просто не будет времени. Она должна была действовать быстро. Придумать что-то, прежде чем все будет потеряно и находящиеся в зале люди станут всего лишь едой для этого потустороннего существа.

«Ох, ради бога, Милдред, расслабься! Это я!» — сказал ей голос, в котором чувствовались нетерпеливые нотки.

Милдред удивленно распахнула глаза. Эта фраза могла принадлежать только одному человеку. Девочка быстро взглянула в сторону мисс Хардбрум, желая подтвердить свою догадку. Х-Б стояла неподвижно, не подавая никаких признаков жизни.

— Что вы делаете… «в моей голове», — мысленно продолжила начатую фразу Милдред, понимая, что в противном случае существо услышит ее и поймет, что происходит.

«Я нахожусь здесь для того, чтобы помочь, — сказал ей голос Х-Б, то затихая, то вновь набирая силу. — У меня нет времени на пустую болтовню. Очисти свое сознание, Милдред».

Милдред постаралась выполнить инструкции, прекрасно понимая, что в голове роятся вопросы о том, как Х-Б смогла оказаться в ее голове. Она попыталась отбросить эти мысли, едва только они появились, но это было очень трудно сделать. Ведь она не делала никаких попыток, чтобы пригласить Х-Б в свою голову…

«Милдред, сейчас действительно нет для этого времени, — сказал ей страдальческий голос. — Раз уж не можешь очистить мысли, то сконцентрируйся на заклинании, которое применила сегодня вечером».

Милдред отчаянно попыталась сконцентрироваться на заклинании. Когда слова только начали формироваться в ее голове, она вдруг почувствовала неожиданный прилив энергии. Ощущение было волнующим. Девочка чувствовала, как магия течет по ее руке, на самых кончиках пальцев формируясь в магическую искру.

«Так вы не…»

«Не сейчас, Милдред». — Слова остановили Милдред, гася все мысли в ее голове.

«Ааа». — К Милли пришло ощущение понимания, а через несколько минут слова завертелись на кончике ее языка. Она не знала, откуда они взялись и что означали. Она просто знала, что должна произнести их вслух. Девочка также ощущала сильное чувство разочарования и усталости, но не была уверена, были ли это ее собственные чувства, или они пришли извне.

Милдред сделала глубокий вдох и начала произносить слова, стараясь убедить себя в том, что они подействуют. Она знала, что от этого сейчас зависит будущее школы.

Как только девочка приступила к чтению заклинания, обе фигуры, на которое разделилось существо, слились воедино и поплыли в ее сторону.

— Нет, — гневно завыло оно, понимая, что она собирается сделать. Энергия с громким треском кружила вокруг. — Нет!

Милдред боролась с желанием закричать, когда энергетическое щупальце ударило в стену пузыря. Вместо этого она закрыла глаза и постаралась сконцентрироваться на заклинании.

— Как?

Милдред почувствовала, как ее сердце сжалось, когда существо задало вопрос. Она заставила себя открыть глаза, и ее худшие опасения оправдались. Вокруг ее учительницы снова кружились нитки чистой энергии, напоминая рой разъяренных пчел. Милли старалась удержать свою связь с Х-Б так долго, как только могла. Это было необходимо, чтобы завершить заклинание. В противном случае все будет потеряно.

«Держитесь, мисс», — мысленно крикнула она, не уверенная, что учительница ее услышит.

«Сконцентрируйся на…», — слова, пронесшиеся в голове Милдред были очень слабыми, а потом и вовсе стихли. Тишина, воцарившаяся у нее в голове, казалась оглушительной.

«Мисс? — мысленно позвала девочка. — Мисс?». — Она напрягалась, пытаясь услышать голос мисс Хардбрум, но все что могла слышать — это звук собственного сердца, тяжело колотящегося в груди.

Милли сглотнула, стараясь не думать о том, что могло произойти. Если Х-Б не могла противостоять этой сущности, какой шанс был у нее? Девочка почувствовала панику, которая охватывала все ее существо. Милли поняла, что не будет никакой пользы, если она сейчас потеряет контроль. Она вспомнила пронзительные глаза Х-Б, смотрящие в ее сторону, когда она потеряла концентрацию во время заклинания телепортации вазы, и та рухнула на каменный пол в лаборатории зелий. Девочка представила себе этот взгляд и сосредоточилась на нем, вспоминая слова реверсионного заклинания. Милли скрестила пальцы на удачу, но тут же выпрямила их, вспомнив ошибку, которую совершила Джадо. Она вздохнула и неуверенно начала произносить заклинание.

* * *

— Нет, — снова зашипело существо, почувствовав колебания воздуха. Оно переключило свое внимание на высокую ведьму в середине зала. Существо было уверено, что она все еще находится в центре всего происходящего. У нее явно было куда больше магии, чем она хотела показать. И она явно пыталась помочь молодой ведьме. Каким-то образом ей уже удалось преодолеть его контроль над ней, и существо желало убедиться, что это не произойдет снова.

* * *

Милдред заколебалась, и нужные слова исчезли из ее разума. Она не знала, что точно произошло, но чувствовала, как поддерживающая ее чужая сила исчезла. Милли попыталась снова сконцентрироваться и снова вспомнить нужное заклинание.

* * *

Существо уперлось в защитный купол вокруг девочки. Он по-прежнему держался крепко, и это надо было исправить. Это значило, что заклинания старшей ведьмы все еще продолжали действовать. Люди в зале были по-прежнему заморожены, и существо чувствовало в воздухе слабое сопротивление. Оно вновь превратилось в кружащий поток энергии, готовясь опять потреблять магию.

* * *

Милдред пыталась игнорировать нити энергии, которые не переставая кружили вокруг мисс Хардбрум и изо всех сил сосредоточилась на заклинании. Из ее уст снова потекли слова. Милли читала заклинание, сперва неуверенно, а потом все быстрее и быстрее. Она уже и сама не знала, где заканчивается одно слово, и начинается другое.

* * *

Существо снова направило потоки энергии на высокую ведьму. Оно чувствовало, что еще несколько минут, и оно обретет доступ ко всей ее магии. Сущность собрала всю свою силу и вдруг снова почувствовала колебание в воздухе. Творилось что-то неописуемое, что-то, что могло развеять всю его магию и привести к его поражению. Существо отвлеклось от учительницы зелий, снова обратив свое внимание на молодую ведьму внутри защитного пузыря. Ему нужно было помешать ей завершить заклинание, иначе пребывание его в этом мире подойдет к концу. Была только одна вещь, которую оно могло сделать, чтобы повлиять на девочку.

— Я хочу выжить, — обратилось существо к Милдред голосом ее учительницы зелий. Милдред замолчала, не зная, безопасно ли будет продолжать. Фигура перед ней кружилась и двигалась вокруг пузыря. — Если ты завершишь заклинание, то не только уничтожишь меня, ты уничтожишь и то, что осталось от нее. — В центре вихря энергии образовалась рука и указала в направлении Констанс.

Милдред покачала головой, не желая верить в то, что слышит.

— Сейчас мы с ней едины, — продолжал голос Х-Б. — Неразрывно связаны при помощи магии. Нельзя уничтожить одного, не повредив второму. — Существо быстрее закружилось вокруг разрушающегося пузыря, понимая, что его слова произвели желанный эффект. — Ты же не хочешь, чтобы ее кровь была на твоих руках? Не хочешь навсегда погрузить ее в бездну безумия?

Милдред ненадолго замолчала, вдумываясь в эти слова.

— Заткнись! — крикнула она в лицо, так похожее на лицо мисс Хардбрум, и прижала руки к ушам, пытаясь заглушить слова, которые слышала. — Заткнись!

Девочка не хотела верить в то, что говорило ей существо, но теперь ее душу терзали сомнения. Как быть, если оно все-таки говорило правду? Что, если завершив заклинание, она на самом деле ввергнет свою преподавательницу в пучину безумия? Милли оторвалась от мерцающего существа и посмотрела на Х-Б. Ее учительница сейчас сжимала голову руками, а ее глаза постоянно менялись, то становясь нормальными, то снова приобретая угольно-черный цвет.

Милдред нахмурилась и пристально уставилась на мисс Хардбрум. Она могла поклясться, что видит, как ее губы шевелятся. Девочка моргнула, и в ее душе забрезжил крохотный лучик надежды. Ведь Х-Б была еще жива, и даже пыталась что-то сказать. Милли посмотрела на свой защитный пузырь и поразилась тому, что он все еще стоит на месте. Вздохнув, она приняла решение рискнуть и завершив заклинание, избавиться от этого существа раз и навсегда. Выровняв дыхание и подняв руки, Милдред продолжила читать заклинание. Слова срывались с ее губ быстрее, чем ей представлялось возможным. Она не была уверена, правильно ли расставляет ударения, и не знала, что обозначают эти слова, но в одном была уверена совершенно точно. Ей надо было продолжать.

— Нет, — завыло существо, поняв, что Милдред близка к тому, чтобы завершить заклинание. Оно все еще использовало голос мисс Хардбрум. — Не отправляй меня обратно в пустоту!

Милдред удивилась, отчетливо уловив страх в голосе существа. Она искренне считала, что ее учительница зелий была бесстрашной. Глубоко вздохнув, девочка попыталась не слушать этот умоляющий голос и начала заклинание заново.

Цветные потоки магии закружились вокруг Констанс, стремясь каким-то образом заставить ее снять заклинание. Милдред замешкалась, видя, как они атакуют ее учительницу. Мисс Хардбрум упала на колени и очень тяжело дышала.

«Продолжай читать, Милдред» — прошептал слабый голос в ее сознании, и девочка вновь сосредоточилась на заклинании, приободренная незримым присутствием своей учительницы.

— Нет, — умоляло ее существо. — Не отправляй меня обратно. Не отправляй меня обратно в пустоту! — Существо боролось, чтобы сохранить себе облик Констанс, но заклинание начало давать первые результаты. Существо мерцало и теряло четкость. Оно остановило свой взгляд на Милдред и протянуло руку. — Не поступай так со мной, умоляю тебя! Ты понятия не имеешь, что значит существовать в подвешенном состоянии! Быть ни живым, ни мертвым! Существовать, но быть не в состоянии пошевелиться или заговорить!

Милдред пыталась не слушать мольбы существа, но все равно почувствовала укол жалости к нему. И тем не менее, она не могла позволить ему продолжать существовать. Ему необходимо было питаться, чтобы выжить, и оно хотело забрать магию у всех присутствующих. Милли не могла позволить ему сделать это со своими друзьями.

— Я не трону твоих друзей, — голос существа дрожал от страха. — Мне достаточно только твоей учительницы. Я заберу только ее.

Милдред покачала головой и продолжала читать заклинание, зажав уши руками и стараясь не слушать эти мольбы. В центре зала начало что-то происходить. Девочка испуганно открыла рот, увидев, как подчиняясь словам заклинания, в зале образовывается большой шар горящего белого цвета.

Существо посмотрело на горящую сферу, а потом снова закружилось возле Милдред.

— Нет, — кричало оно. — Я не собираюсь возвращаться!

Милдред заметила, что существо начало терять четкость. Лицо расплывалось, глаза снова превратились в горящие угли, а рот в черный провал.

— Помоги мне, — кричало оно в отчаянии, — помоги!

Стоя внутри защитного купола, девочка могла только беспомощно смотреть, как один за другим потоки энергии направляются к центру зала и исчезают в светящемся белом пламени. Их исчезновение сопровождалось громкими криками существа, которое все еще пыталось изменить свою судьбу. В отчаянии оно стало цепляться за все, что придется. Милдред видела, как оно запустило магические щупальца в стены и мебель зала. Она бросила взгляд в сторону мисс Хардбрум и встревожилась, увидев, что магические нити все еще окружают ее плотным коконом, будто отчаянно цепляясь за источник магии. Милли надеялась, что заклинание вернет Х-Б к нормальной жизни, но она по-прежнему не проявляла никаких признаков возвращающегося самоконтроля. Потоки магии продолжали хлестать по защитному пузырю, и Милдред боялась, что они пробьют в нем брешь. Но заклинание было слишком сильным, и они медленно отползали в сторону слепящего шара света, который постепенно рос, подпитываясь от них.

Пронзительный крик наполнил зал, и девочка почувствовала, как кровь стынет в ее жилах. Она узнала этот голос и не хотела даже думать о том, что он мог означать. Но мысли упорно лезли в голову. Что, если существо выполнило свою угрозу? Что, если оно действительно лишило ее учительницу здравомыслия, оставив вместо мисс Хардбрум пустую оболочку?

Милдред попыталась отогнать эти мысли, глядя, как потоки энергии неумолимо приближаются к ослепительному шару чистого, белого света, который все разрастался в центре зала. Девочке вскоре пришлось прикрыть глаза рукой, потому что этот свет грозил ослепить ее. Она чувствовала, как из-за излучаемой шаром энергии, температура в помещении увеличивается.

Наконец последняя магическая нить перестала вращаться вокруг мисс Хардбрум и потянулась к светящемуся шару. Милдред испуганно смотрела на это, не зная, что сейчас должно произойти.

Когда последний красный поток был поглощен светящейся сферой, она сжалась до половины своего размера, а потом принялась быстро расширяться, пока не заполнила весь зал. А затем просто лопнула, разлетевшись яркими магическими лучами по всей комнате.

Увидев, как лопнула сфера, Милдред автоматически присела и закрыв глаза, ожидала, когда хаотично летающие потоки магии ударят в нее. Через несколько мгновений она осторожно приподняла голову. К ее великому удивлению, все потоки магии бесследно исчезли. Девочка в недоумении приоткрыла рот. Она не могла понять, куда же делась вся эта энергия. Магический пузырь, окружающий ее, тоже исчез. Но не осыпался осколками, как она ожидала, а слегка замерцал, а затем просто исчез, растворившись в воздухе.

Милдред посмотрела туда, где последний раз видела Х-Б. Она должна была выяснить, что случилось с ее классной руководительницей. Заметив дымовую завесу, окружающую мисс Хардбрум, она вскрикнула. Девочка на мгновение отвлеклась и вдруг сообразила, что заклинание, которое учительница наложила на толпу, больше не действует. Наступившую тишину наполнили голоса людей. Каждый из них понимал, что что-то произошло, но никто не знал, что именно. Пару минут спустя все внезапно замолчали и дружно бросились в сторону входной двери. Милдред почесала в затылке, пытаясь понять, куда они все так торопятся. Пожав плечами, она снова обратила свое внимание на мисс Хардбрум. Ее классная руководительница все еще стояла на коленях, не пытаясь подняться на ноги, и дым все еще окружал ее. Милдред нерешительно потопталась на месте, а потом нерешительно двинулась в ее сторону.

— Вы в порядке, мисс? — спросила она, надеясь и в то же время боясь услышать ответ.

Наступила долгая пауза, и Милдред почувствовала, как ее сердце бешено колотится в груди. Х-Б не двигалась. Она по-прежнему стояла на коленях в центре пустого большого зала. Дымовая завеса, окружающая ее, полностью рассеялась, белыми струйками поднявшись к потолку.

— Мисс? — Милдред подошла ближе. — Вы в порядке?

Медленно Констанс подняла голову, открыла глаза и сощурилась от яркого света в зале. Милдред была уверена, что на мгновение снова увидела угольно-черный взгляд, прежде чем он окончательно сменился привычными ярко-карими глазами, пристально смотрящими на нее.

— Спасибо, Милдред, — тихо сказала Констанс. Ее голос был спокоен. Женщина не желала показывать своей ученице, как близко к безумию она была.

— Вы? .. — Милдред сделала еще несколько неуверенных шагов в сторону Х-Б, испытывая легкий страх перед учительницей зелий.

— Я в порядке, — отрезала Констанс, не желая, чтобы Милдред допрашивала ее. Она заметила, как девочка чуть опустила голову. — Я в порядке… Спасибо, Милдред, — добавила она, напомнив себе, что именно ученица помогла ей выжить. Она сделала глубокий вдох и посмотрела на свои дрожащие руки.

— Что это было, мисс? Что за… существо? — взволнованно спросила Милдред, которой не терпелось получить какое-то объяснение случившемуся.

Констанс почувствовала, что мир перед глазами поплыл, и вынуждена была снова опуститься на пол. Она вздохнула и попыталась трезво оценить ситуацию.

— Вам нужна помощь?

Констанс закрыла глаза и молилась, чтобы мир вокруг нее поскорее перестал бешено вращаться. Через несколько мгновений она снова открыла глаза и попыталась поднять голову, чтобы встретиться взглядом с Милдред. Волна тошноты захлестнула ее, и ей пришлось несколько раз сглотнуть, чтобы эти неприятные ощущения прошли.

— Пару минут, Милдред, — наконец прошептала Констанс сквозь стиснутые зубы.

Милдред смущенно топталась в нескольких шагах от мисс Хардбрум и надеялась, что учительнице не понадобится много времени, чтобы восстановить свои силы. Это было что-то запредельное — видеть Х-Б в таком состоянии. Девочка испустила вздох облегчения, когда увидела, что мисс Кэкл начала приходить в себя. Когда в зале началась суета, Милдред не задумывалась о том, почему ее директриса оставалась замороженной в то время, как все остальные люди в зале уже обрели контроль над собственными телами. А сейчас она была уверена, что получит ответ на этот вопрос в ближайшее время.

Амелия яростно заморгала, пытаясь разобраться в том, что происходит. И первое, что она заметила — это то, что зал был почти пуст.

— А где все? ..

Милдред беспомощно указала в сторону двери.

— Они все пошли туда… Казалось, что они куда-то очень спешили.

— А-а-а, — тихо пробормотала Амелия, сделав себе мысленную пометку проверить, не является ли кто-то из родителей сантехником. У нее появилось чувство, что такой человек им очень скоро понадобится. В недоумении директриса оглянулась на подпаленный плакат, который сиротливо висел на стропилах. Было очевидно, что здесь произошло что-то очень серьезное. Внимание Амелии привлек тихий стон. Повернувшись в ту сторону она заметила свою заместительницу в несвойственной для нее позе.

— Констанс!

Констанс снова застонала, услышав обеспокоенный тон Амелии Кэкл. Если и была одна вещь, которую она ненавидела больше всего из своего обширного списка — это быть в центре внимания. Она отмахнулась от руки, которая появилась в поле ее зрения, предлагая ей подняться.

— Я в порядке, спасибо, директриса, — сказала она с таким терпением, на которое только была способна.

Мисс Кэкл и Милдред переглянулись. Хотя у директрисы и было чувство, что она что-то упустила, ей определенно не нравилось состояние Констанс.

Амелия помахала рукой в воздухе.

— Меня не должен беспокоить тот факт, что вы, кажется, курите?

Констанс щелкнула языком, и Амелия сочла, что это «нет».

— И тот факт, что вы выглядите белой, как простыня?

Констанс тяжело вздохнула. Амелия ненадолго замолчала, думая, что еще сказать.

— Может, я, по крайней мере, могу помочь вам подняться?

Констанс снова тяжело вздохнула и с неохотой позволила мисс Кэкл помочь ей встать. Но обретя равновесие, она быстро смахнула с плеча руку Амелии.

— Могу я спросить о том, что именно произошло? — спросила Амелия, чей голос теперь звучал более твердо. — Я хочу знать!

Констанс подняла голову и, игнорируя мисс Кэкл, взглянула на Милдред.

— Я думаю, нам с тобой нужно будет серьезно поговорить о применении запретных заклинаний, — сурово сказала она девочке, наблюдая, как ее плечи поникли.

— А нам с вами нужно поговорить о хранении запрещенных книг в стенах замка, — сказала Амелия заместительнице.

Констанс в третий раз тяжело вздохнула, понимая, что директриса сейчас помогает Милдред уйти от заслуженного наказания.

— Но это очень серьезный вопрос, мисс Кэкл, — запротестовала она.

— Согласна, — сказала директриса. — И я бы хотела обсудить его с вами до конца этой ночи!

Констанс встретила взгляд директрисы и поняла, что спорить дальше бессмысленно.

— Мисс?

— Вижу, тебе снова удалось выкрутиться, — отрезала Констанс. — Что ты хочешь? Довести ситуацию до конца света?

Милдред сглотнула. Х-Б не склонна была преувеличивать.

— Простите, — коротко сказала она, понимая, как жалко это звучит.

— Хорошо, я предлагаю закрыть эту тему.

— А эта штука… — Милдред не знала, как правильно задать вопрос. — Что это было?

Констанс молчала, пристально глядя на Милдред, и девочка снова нервно сглотнула.

— Это существо было вызвано сюда магией заклинания.

— Я понимаю, что все это из-за меня, — быстро сказала Милдред, понимая, что все случившееся в первую очередь ее вина. — Но зачем этому существу нужна была магия?

— Все мы нуждаемся в пище, чтобы выжить, Милдред. Есть существа, которые питаются магией. Поглощают ее и растут, впитывая все волшебство, которое могут найти.

Милдред нахмурилась.

— Тогда почему на школу не напали раньше?

— Потому что такие магические существа являются на зов самой сильной магии. А потому с магией, способной влиять на восприятие очень опасно играть. — Констанс пристально посмотрела на девочку, убедившись, что та ее понимает. — Это очень темная сторона магического искусства.

— Это черная магия? — у Милдред перехватило дыхание.

Констанс в который раз тяжело вздохнула.

— Черная магия — это хозяева кондитерских, Милдред. Они ничего не делают, но заставляют твои зубы гнить. Нет такого понятия, как «черная магия». Есть магия, которая может быть использована для деструктивных целей. Своего рода, темная магия, если можно так сказать. Магия, способная кардинально изменить мир вокруг нас. — Констанс замолчала и сердито посмотрела на Милдред. — И это определенно не то, с чем должны играть юные ведьмы!

— Простите, — снова извинилась Милдред.

— Подобные волшебные существа традиционно существуют в другой плоскости и используют черную магию. При помощи магии этой книги ты проложила этому существу мостик в наш мир.

Милдред закрыла глаза и попыталась разобраться во всем, что говорила Х-Б. Она не была уверена, что полностью поняла учительницу, но была полна решимости никогда больше не связываться с какой-нибудь из книг Х-Б.

Амелия с большим интересом прислушивалась к разговору, надеясь, что это даст ей ответ на вопрос — что же она пропустила. Но немного послушав, директриса разочаровано вздохнула. Сейчас все стало еще более запутанным, чем раньше. Она внимательно посмотрела на свою заместительницу и впервые заметила темные круги, пролегающие под ее глазами. А еще она заметила, что Констанс до сих пор слегка покачивается.

— Может, нам стоит отложить объяснения до следующего раза? — предложила она.

Констанс сделала глубокий вдох.

— Возможно, вы правы. Но нам надо вывести всех из школы как можно скорее. В воздухе еще очень много магии, и одно случайное заклинание может вызвать настоящий хаос.

— Хорошая идея, — согласилась Амелия. Она задумалась о том, что сказать родителям. Директриса согласилась провести этот вечер потому, что ей хотелось сократить количество жалоб, получаемых школой. Теперь ей было интересно, сколько писем она получит после того, как родители вернутся домой и задумаются над событиями этого вечера.

* * *

Двери большого зала открылись, и родители начали потихоньку возвращаться обратно. Увидев замешательство в их глазах, Амелия нахмурилась. Ни один из отцов не хотел встречаться с ней взглядом, и директриса спрашивала себя, что именно из этого вечера они помнили. Но заметив, как к ней пробирается Имоджен, мисс Кэкл улыбнулась.

— Вы в порядке? — спросила она учительницу физкультуры.

Имоджен медленно кивнула

— Думаю, да, — ответила она. Но увидев Констанс, от плеча которой все еще поднималась легкая струйка дыма, Имоджен удивленно распахнула глаза. — Могу я спросить, что тут происходит весь этот вечер?

Амелия похлопала Имоджен по плечу.

— Я все объясню вам позже. Сейчас мне нужно, чтобы вы помогли мне отправить родителей по домам.

Имоджен же продолжала смотреть на Констанс, пытаясь понять, действительно ли она видела дым, исходящий от учительницы зелий, или это плод ее воображения.

* * *

Констанс вздрогнула и поднесла руку к голове. Магическая сущность оставила ей острую головную боль и у нее было чувство, что эта боль не пройдет в течение нескольких часов.

— Вы в порядке, мисс?

Констанс нахмурилась.

— Милдред, а ты не пробовала узнать, как дела у твоих родителей?

— Я уверена, что Мод присмотрит за ними, — ответила девочка.

Констанс вздохнула. Она понимала, что Милдред вряд ли оставит ее в покое, пока не получит ответы на вопросы, которые роились у нее в голове.

— Очень хорошо, Милдред. Что именно ты хочешь знать?

Милдред заметалась, пытаясь определить наиболее приоритетные для себя вопросы.

— Что это существо сделало?

— Я думала, что я…

— Я не о том, — прервала учительницу Милдред. — Что оно сделало с вами?

— А вот это никоим образом тебя не касается, — ответила Констанс с гораздо большим раздражением, чем хотела.

— Я видела ваши глаза, — спокойно сказала Милдред. — И видела мрак.

Констанс уловила дрожь в словах девочки.

— Оно ничего не сделало, — твердо ответила она ученице. — Сейчас его больше нет, и это главное.

Женщина заметила сомнение на лице Милдред, но с облегчением отметила, что ее ответ удовлетворил девочку.

— Ты отважно боролась сегодня, — похвалила она Милдред. — Потребовалось много мужества, чтобы противостоять этой сущности, и ты справилась.

Милдред покраснела. Девочка не привыкла слышать похвалу от Х-Б.

— Я бы не справилась без вашего защитного пузыря, — призналась она.

Констанс хмыкнула.

— Я полагаю, что ты искупила совершенную ранее глупость, — наконец сказала она. Но вскоре ее лицо приобрело свое обычное, строгое выражение. — Но смею тебя заверить, что если ты, Милдред Хаббл, сделаешь что-то подобное снова, то ни спасение школы, ни людей в ней находящихся не сможет спасти тебя от исключения!

— Мисс? — голос Милдред был полон надежды.

— Я думаю, что ты достаточно наказана за свои действия, — ответила Констанс. — Кроме того ты тысячу раз напишешь «Я не буду использовать книги заклинаний, которые не понимаю», а затем напишешь эссе на три тысячи слов об опасностях призыва магических сущностей из теневого мира.

Улыбка медленно расплылась по лицу Милдред.

— Значит, вы не собираетесь меня отчислить?

Констанс подняла бровь.

— Если ты снова вызовешь сюда какую-нибудь сущность, обещаю тебе, что ты вылетишь из школы так быстро, что твои ноги не будут успевать коснуться земли.

Милдред покачала головой.

— Я не буду делать этого снова, — пообещала она.

— Рада, что мы выяснили это. — Констанс вздрогнула, когда новая вспышка боли ударила ее в висок. — Теперь, если ты не против, Милдред…

— Простите, мисс, — извинилась девочка. Она смотрела, как Х-Б, слегка пошатываясь, идет через большой зал. Милли попыталась успокоить скачущие мысли и разобраться во всем, что произошло за несколько часов. Применив заклинание, она невольно призвала в школу магическое существо, которое едва не взяло верх. И если бы не помощь мисс Хардбрум, страшно было представить, что могло произойти. Милдред нервно сглотнула и задумалась, что именно скажет своим родителям.

* * *

Имоджен перестала выводить родителей из зала, когда заметила Констанс, идущую к выходу. Она быстро извинилась и отошла от родителей Гризельды Блэквуд и подошла к коллеге, заставив ее остановиться.

— Я не претендую на то, чтобы понять, что же произошло этим вечером, и я не ожидаю когда-нибудь получить от вас толковое объяснение, но должна официально заявить, что видела несколько вещей, которые просто не имеют смысла.

— Например? — спросила Констанс уставшим голосом.

Имоджен почесала висок.

— Я видела сцены из вашего личного дела, — она заметила, что услышав это, Констанс застыла на месте, — и я этого совершенно не понимаю. Если я на самом деле не читала папку, как же я могла увидеть страницы из нее?

Констанс изо всех сил старалась выглядеть беззаботной.

— Скорее всего, это последствия витающей в воздухе магии. Вам просто показали то, что вы хотели увидеть. Но на самом деле этого не было.

Имоджен покачала головой.

— Но это было так ясно… Я даже чувствовала бумагу под пальцами! — Имоджен изумленно подняла брови. — Вы точно уверены, что я не читала эту папку?

— Насколько мне известно — нет. Я пришла вовремя, чтобы остановить вас, — тон Констанс стал холодным.

— Но… — Имоджен хотела и дальше продолжать разговор, но заметила, как ее коллега поморщилась, поднеся руку к голове. Констанс выглядела совершенно вымотанной и Имоджен спросила:

— С вами все в порядке?

— Что? — огрызнулась в ответ Констанс.

— С вами все в порядке?

— Не стоит суетиться. — Констанс опустила руку. — Вы прямо как Амелия. Я вовсе не умираю. Просто очень устала, и мне понадобится некоторое время, чтобы восстановить свои силы.

Имоджен решила, что самым лучшим в настоящее время было оставить ее в покое. Она оставила Констанс в покое и отправилась в поисках Давины.

Констанс смотрела ей вслед. Все, что случилось за последние пару часов заставили ее напрочь забыть о личном деле. Она размяла затекшую шею. Оказывается, еще имелись свободные концы, за которые можно было потянуть. На Констанс накатила волна усталости, и она решила, что это все может немного подождать. Она окинула взглядом море растерянных родителей и решила, что на этот раз обо всем может позаботиться кто-то другой. Констанс закрыла глаза и сосредоточилась на своей комнате в стенах замка.

* * *

Томас Найтшайд с открытым ртом наблюдал, как высокая ведьма растворилась в воздухе. Он крепко схватил мать за руку и потянул ее к выходу. Магии и ведьм с него было более чем достаточно.

Энид повернула голову, когда услышала, что ее мать говорит, что они уходят. Она махнула ей рукой, а затем повернулась к подругам. Она пыталась вспомнить, что произошло, но все ее мысли были туманными.

— И как же так получилось, что мы ничего не помним? — спросила Мод.

Джадо усмехнулась.

— Вечерок выдался весьма экстремальным.

Руби покачала головой.

— У нас будет немало неприятностей, как только Х-Б расскажет мисс Кэкл, что произошло.

— Х-Б не собирается ничего говорить.

Услышав голос Милдред, девочки повернулись.

— Где ты была? — Мод рада была видеть, что с ее подругой было все в порядке.

— Если я расскажу, что случилось, вы мне просто не поверите!

Энид улыбнулась и порывисто обняла подругу.

— Объяснениям придется подождать, — сказала она Милдред. — Мои родители уходят, и я чувствую, что они надолго накажут меня, когда Томас расскажет им обо всем, что с ним произошло. — Она почесала в затылке. — Я до сих пор не верю, что сделала это… Я же сделала это, правда?

Милдред кивнула.

— Ты сделала это. Возможно, тебе удастся убедить родителей, что твой брат все это придумал, хотя…

Лицо Энид озарилось улыбкой.

— Ты права, — сказала она подруге. Она быстро попрощалась с остальными и зашагала прочь, чтобы присоединиться к своей семье.

Джадо огляделась по сторонам.

— Я думаю, что мне лучше пойти и найти моих родителей. Мама переживает, что все подумают, что она чокнутая, после случая с пальто.

Три оставшихся подруги пожелали Джадо удачи в поиске родителей.

— Кого ты пойдешь провожать домой? — спросила Милдред Руби.

Глаза Руби расширились от страха.

— Я не думала об этом, — призналась она. — А что, если они уже встречались поскольку… Ну, все же нормализовалось?

Мод похлопала подругу по руке, а затем указала в другой конец зала.

— Я бы сказала, что тебе придется кое-что им объяснить.

— О нет! — На лице Руби отразился ужас, когда она заметила, что оба ее родителя идут к ним.

— Может, нам лучше уйти? — спросила Мод, но Руби крепко схватила ее за руку.

— Только не оставляйте меня сейчас, — взмолилась она.

* * *

Имоджен оглядывала зал, пока не заметила Давину. Учительница пения стояла рядом с фортепьяно, вслух жалуясь на следы, которые украшали всю его крышку. Имоджен направилась к ней и похлопала ее по плечу.

— Мне нужно поговорить с вами.

Давина нервно оглянулась.

— Что это? Вы знаете, откуда взялись эти следы? — она судорожно подняла руку, что-то бормоча под нос о нравах некоторых родителей.

Имоджен нетерпеливо перебила ее.

— Существует заклинание, стирающее память? — она подождала несколько мгновений, а потом рассмеялась над своими страхами. — Забудьте, что я сказала. Констанс, наверное, права и у меня просто разыгралось воображение.

— Разыгралось воображение? — на лице Давины отразился неподдельный интерес.

Имоджен вздохнула.

— Когда магия этим вечером начала… выходить из-под контроля, я увидела образы. Я видела их так же четко, как сейчас вижу вас. Я видела себя сидящей в своей комнате и просматривающей страницы личного дела. Я даже ощущала пергамент под моими пальцами! — она неуверенно покачала головой. — Я знаю, что листала личное дело Констанс. Знаю, что читала его.

— Но вы не можете вспомнить какие-нибудь детали?

Имоджен пожала плечами.

— В голове полное затмение. Я помню, как вы вышли из моей комнаты. И помню, как пришла Констанс. Но не помню ничего, что произошло между этими двумя событиями.

Давина открыла было рот, чтобы попытаться успокоить коллегу. Она хотела сказать, что крохотный клочок памяти не то, о чем стоит волноваться, но увидела, что Имоджен качает головой.

— Что такое?

— Когда вы ушли, я стояла с папкой в руках. А когда в дверях появилась Констанс, я сидела. И я не помню, как прошла через комнату… — Она снова покачала головой, когда другая мысль пришла ей в голову. — И я уверена, что лента на папке была завязана иначе!

Давина пристально рассматривала Имоджен.

— Вы должны быть уверены в том, что говорите, — предупредила она коллегу. — Обвинить ведьму в стирании памяти — очень серьезная вещь!

Имоджен беспомощно посмотрела на Давину.

— Но такое заклинание существует?

— Конечно, существует, — быстро ответила Давина, а потом сделала паузу, задумавшись. — Ну, я так думаю… Нет, я действительно не могу вспомнить.

Имоджен изо всех сил старалась игнорировать тот бред, который начала нести ее коллега.

— Я знаю, что-то, что я видела сегодня вечером, было по-настоящему. Я не могу объяснить, откуда я это знаю, но я это знаю. — Она встретилась с Давиной взглядом. — Констанс что-то сделала, чтобы заставить меня забыть то, что я прочла.

— Но это серьезное нарушение кодекса ведьм, — сказала Давина, с тревогой вскидывая голову. — Я не могу представить себе, что Констанс пойдет на это.

Имоджен вспомнила свой прошлый разговор с учительницей пения.

— Вы сами говорили, что некоторое время стояли в коридоре и не видели ее. Что, если вы не видели ее потому, что ее там не было? Что если она появилась только после того, как вы ушли, а я прочитала папку?

От этих слов Давина пришла в полную растерянность. Она открыла было рот, чтобы что-то сказать, но тут же закрыла его снова.

— Я собираюсь непременно поговорить об этом, — решила Имоджен. — Но не думаю, что сейчас для этого подходящее время. Завтра я собираюсь поговорить с Констанс. Если она откажется говорить со мной, тогда я передам это дело на рассмотрение мисс Кэкл.

Давина смотрела, как Имоджен целенаправленно зашагала вон из зала. Она нервно покачала головой. Ситуация грозила крупными неприятностями, и она не была уверена, что хочет в этом участвовать. Сейчас шкаф казался ей очень привлекательным.

* * *

— Мама! Папа! — Руби пыталась сдержать дрожь в своем голосе, когда оба ее родителя остановились перед ней. — Я могу все объяснить.

Отец Руби нахмурился.

— Что объяснить?

Руби пришла в некоторое замешательство от этих слов.

— То, что вы оба здесь, — наконец обрела она голос.

Девочка заметила, как ее родители переглянулись.

— Мы разговаривали по телефону, прежде чем придти сюда этим вечером, — мягко объяснила ей мать. — Мы не хотели, чтобы ты думала, что мы ставим тебя перед выбором между нами, а потому договорились, что приедем отдельно.

Руби посмотрела на мать, а потом на удивленные лица своих подруг.

— Выходит, мы могли бы ничего не делать? — спросила она их.

Мод сделала глубокий вдох.

— Так вы говорите, что знали, что Владимир Черитри сегодня приедет?

Мать Руби кивнула

— Может, мы и не ладим, но Руби в этом не виновата.

Милдред открывала и закрывала рот, пытаясь найти нужные слова.

— Так все, что мы сделали — было зря? — наконец спросила она.

— Сделали что? — спросил отец Руби, в голосе которого сквозило подозрение.

— Ничего, — быстро сказала Мод. — Ну, мы должны идти. Было приятно познакомиться с вами. — Она взяла Милдред за руку и потянула ее прочь.

— У тебя очень странные подруги, Руби, — сказал мужчина, провожая уходящих девочек взглядом.

* * *

Амелия оглянулась на то, что осталось от некогда прекрасного большого зала. Стены местами почернели, повсюду валялись сломанные стулья и порванные украшения. Она испустила тяжелый вздох и повернулась к Констанс, которая появилась за ее плечом.

— Я думала, вы собираетесь немного отдохнуть?

Констанс пожала плечами, не желая объяснять, что просто не может сейчас отправиться отдыхать.

— Зал выглядит слегка потрепанным, не так ли?

Амелия хмыкнула в ответ.

— Только ничего не говорите, — предупредила она заместительницу.

— Не говорить что? — невинно спросила Констанс.

Амелия на секунду зажмурилась, а потом сурово посмотрела на свою коллегу.

— Я практически могу слышать ваши мысли!

Констанс плотно сжала губы, и Амелия отвела взгляд, но затем снова посмотрела на нее, пытаясь разглядеть брешь в невидимых доспехах своей заместительницы. Но лицо Констанс оставалось бесстрастным.

— Прекрасно, прекрасно, — проворчала Амелия. — Я знаю, что вы меня предупреждали. — Она сложила руки на груди. — Теперь вы счастливы?

Легкая улыбка на миг озарила лицо Констанс, а затем она снова стала бесстрастной.

— Я так понимаю, у нас больше не будет родительских собраний? — спокойно спросила она.

— Не будет, пока я директриса этой школы, — твердо сказала Амелия и гордо прошествовала в свой кабинет, желая съесть большой кусок лимонного чизкейка.

* * *

Было чуть больше трех часов ночи, когда Констанс открыла двери большого зала и молча шагнула в пустую комнату. На стенах по-прежнему висели остатки изодранных украшений, и в зале было тихо. Родители и ученицы давно разошлись. Констанс всегда считала, что в ночном замке было что-то особенное. Раньше она очень любила ходить вокруг здания в ночные часы, погружаясь в атмосферу волшебства, которой был пропитан каждый камень вокруг. Замок был почти живым, дыша магией, и ее присутствие в воздухе здорово успокаивало после событий минувшего вечера. Констанс закрыла глаза, пытаясь понять, остался ли здесь хоть какой-то след от недоброжелательных сущностей. Ничего не обнаружив, она немного расслабилась. Сложив руки на груди, женщина удовлетворенно оглядела стены замка. В некотором роде они были для нее священными. Этот замок хранил традиции и память о сотнях ведьм, и вся его магия оказалась под угрозой сегодня вечером. Именно поэтому Констанс и была против родительского собрания. Пренебрежение древними традициями грозило изменить школу навсегда. Чтобы магия работала, ей необходим был тонкий баланс. Это нужно было понимать и относиться к этому с уважением. Открыть двери замка внешнему миру было все равно, что наплевательски отнестись к его наследию, разбавив его древнюю историю немагической общественностью. На такое Констанс никак не могла пойти. Она хорошо понимала, что была одной из вымирающей породы. Одной из последних истинных ведьм в современной системе образования. Если она уйдет, то все уроки и стандарты прошлого будут потеряны, а магия навсегда покинет эти древние стены. Может это была одной из причин, по которой потустороннее существо хотело переманить ее на свою сторону, всячески искушая. Женщина вздрогнула, плотно сложив руки на груди. Ей не хотелось зацикливаться на этой мысли. Пока она остается в школе Кэкл, она была полна решимости сохранить соблюдение старых традиций и обычаев. Последний раз окинув зал взглядом и, убедившись, что все в порядке, Констанс развернулась и тихо вышла в коридор.

В самом дальнем углу комнаты завозилось что-то темное. Оно искало тайник, в котором можно было бы спрятаться и набраться сил, чтобы вернуться…

END