Исход земной цивилизации: Анклав (гет)

— Ребекка, слушай, — Юваль словно по учебнику начал с сосредоточенного взгляда и успокаивающего контакта, мягко держа ее за руки — именно так, как объяснял старший по званию Яниф; Ювалю доверили дело, потому что он сам проходил через это и потому что он был последним найденным на Земле анкийцем, рожденным от простых людей. — Ты в безопасности. Мы твои друзья. Мы не причиним тебе вреда.

— Я вся внимание, — она неожиданно убрала руки из его ладоней и скрестила на груди, сделавшись совершенно надменной. — Почему этот парень преследовал меня повсюду? — она кивнула в сторону Янифа, даже не представляя, насколько сильным было ее чутье.

Яниф последний месяц все время находился подле нее, и он попался ей на глаза четырежды, что было просто немыслимо, учитывая его мастерство всегда оставаться в тени.

— Ты права, Яниф следил за тобой, — согласился Юваль; он говорил медленно, словно задумываясь над каждой буквой — того требовал протокол. — В этом не было злого умысла, мы лишь должны были убедиться, что ты одна из нас.

Она хмыкнула и откинулась на спинку стула:

— Вы пытаетесь затащить меня в какую-то секту? Забавно, никогда не замечала за собой склонности к религии, я бы даже сказала, что я — агностик. Наверное, я еще пьяна и мне это чудится, — она тряхнула головой, точно отгоняя наваждение. — И что же вам от меня нужно? Уж тебе, Юваль, я точно не знаю, зачем всё это. Твои родители будут просто счастливы, узнав, что сын занимается какой-то непонятной ерундой, преследуя людей.

Яниф смотрел на Ребекку — кажется, после кофе ей стало намного лучше. Она всё еще настороженно поглядывала за окно, лелея надежду на случайного посетителя кафешки, чтобы просить о помощи. Но Яниф знал, что сюда точно никто не зайдет, ведь на улице находились “свои”. Хоть Ребекка и не тряслась от страха, как на пляже или в Лондоне, но выглядела она взволнованной. Кажется, Юваль неплохо влиял на нее, он оказался прав, предупреждая, что она сможет доверять только знакомым людям. Наблюдая за ней, они оба не могли поверить в предположения касательно ее способностей, которые столь ярко проявились в Лондоне — обычный человек не способен на такую реакцию, она и сама вряд ли осознавала, как ей удалось уйти от столкновения с автобусом и легковушками на встречной полосе движения. Ребекка слушала, но будто пропускала всё мимо ушей.

— Прежде чем делать какие-то выводы, лучше послушай все до конца, — повторил он спокойно, совершенно не реагируя на ее слова. — Во-первых, я не сын тех людей — Коэнов.

— Ты меня разыгрываешь, да?

— Ребекка, не перебивай! — неожиданно вступил хмурый Яниф, понимая, что эта избалованная девица уже навыдумывала себе черт знает что.

— Ребекка, я не сын Коэнов, потому что не могу им являться, я родился в тысяча восемьсот пятьдесят четвертом году, и на данный момент мне сто шестьдесят один год. — Но после этой фразы на ее лице вместо удивления отобразилась саркастичная усмешка. — Янифу — триста два года. Но я начну с основного...

* * *

Бен крутил головой, пытаясь узреть в темноте пляжа красный силуэт ее платья. Он был у нее дома, но Ривки там не оказалось, ключ, найденный под вентилятором, говорил о том, что хозяйка не объявлялась. Безбашеннная, вдруг она решила искупаться и ее накрыло волной? Бен не мог отогнать этой мысли, даже убедившись, что море было спокойным. Под действием алкоголя она порой становилась совершенно неуправляемой и еще более бесстрашной. Она могла запросто прыгнуть со скалы в море, могла взять машину и, не глядя на спидометр, выжимать из нее все возможное на невероятной скорости, играя в шашки с другими авто. Посему ее порше уже давно запомнился офицерам дорожной полиции, и Ривке иногда приходилось оплачивать огромные штрафы. Однако с ней всегда было ее везение, еще ни разу ее не поймали пьяной, и еще никогда с ней ничего не случалось на дороге в таком состоянии. Бен частенько терял ее в клубах, но сегодня словно какое-то тяжелое предчувствие не давало ему вольно дышать… Может, она нашла нового ухажера и уже кувыркается с ним в соседнем отеле? Ее сумка и кошелек с телефоном, однако, были не при ней, и Бен надеялся, что очередной случайный мужчина не увез ее слишком далеко.

Пытаясь успокоиться, он побрел к шоссе, намереваясь поймать такси, чтобы доехать до дома. В ресторане, где праздновался день рождения, все еще гремела музыка и слышался шум разговоров, но Бен и не думал возвращаться туда. Он надеялся, что Ривка додумается связаться с ним. Уже не в первый раз она исчезает в неизвестном направлении, и на ее благоразумность не повлиял даже и собственный день рождения, который Бен рассчитывал завершить с ней один на один.

* * *

Ривка проснулась из-за того что замерзла: одеяло валялось возле кровати, там же — похожее на половую тряпку красное платье. На улице уже во всю светило солнце, и город ожил после молчаливой ночи, по старой площади спешили на пляж туристы. Ривка знала, что, заглянув в зеркало, увидит там панду, ведь, придя домой, она не озаботилась смыванием макияжа, слишком была потрясена всем услышанным, которое и сейчас казалось странным полупьяным сном.

Она достала из холодильника бутылку воды и врубила планшет. Помимо бестолковых поздравлений с днем рождения на фейсбуке, которые так и остались непрочитанными, нашлось сообщение от Бена в одно-единственное предложение: “напиши, когда проснешься, твои вещи на столе возле окна”. Ривка чиркнула, что с ней все в порядке, просто вчера она дошла до старого города, находившегося в паре километров от отеля Ренессанс, а когда вернулась обратно, ей сказали, что Бен уже ушел, и она решила не тревожить его, а просто пошла домой. Бен ничего не ответил, хотя фейсбук услужливо подсказывал, что он онлайн.

Впрочем, волноваться за его ответ ей не приходилось, у нее была куда более серьезная тема для размышлений.

Мог ли это быть розыгрыш? Ривка достала заначку в виде пачки сигарет и вышла на крышу. Курить она бросила еще три года назад, но иногда все же позволяла себе пару затяжек в особо волнительных ситуациях. Она присела под зонтик в плетеное кресло и задумчиво посмотрела вдаль на дома и высотки города, решая для себя: верить ли во всю ту фантастическую чушь, о которой говорил Юваль, или нет? Он не был похож на сумасшедшего или религиозного фанатика и искренне верил в свои слова, более того, он был не один, с ним был этот странный Яниф. Возможно ли групповое помешательство? Как человеку, которому едва на вид двадцать пять лет, может на самом деле быть сто шестьдесят один год? Как могло случиться такое, что мир, в котором она живет, оказался просто оболочкой другого мира, спрятанного от глаз всего человечества? Что история человечества и вовсе окажется далекой от правды…

Неужели это и было ее письмом из Хогвартса, а совой, принесшей весть, был Юваль? Ривка усмехнулась своим мыслям, ощущая, что жар, исходивший от крыши, скоро сведет ее с ума. В дневном небе виднелся диск луны, и лицо, которое она всегда видела в спутнике Земли, сейчас будто бы гаденько ухмылялось, хотя раньше там всегда мерещилась добрая женская улыбка.

Ей дали чуть меньше месяца, чтобы привести в порядок дела, далее жизнь бесповоротно изменится, ей нужно будет на время отказаться от старых привычек и друзей. Со слов Юваля Ривка понимала, что выбора у нее нет, что теперь ее найдут в любом уголке мира. Но стоило ли верить в подобные угрозы? И были ли это угрозы? Он обещал, что эта новая жизнь не исключит старой, разве что со временем Ривка сама поймет и примет свое предназначение. Он также добавил, что годы жизни анкийцев многим дольше обычных людей, и ее прежняя жизнь попросту изживет себя.

Особенная? Да, она всегда считала себя особенной — родилась в хорошей семье, была красавицей и закончила университет с красным дипломом, хотя не прилагала к этому каких-то особых усилий. Учеба всегда давалась ей легко, как и многие другие вещи, например, вождение. Даже в стельку пьяная, она могла не волноваться за свою безопасность на дорогах, потому что чутье никогда не подводило. Уникальное чутье — одна из многих описанных вчера Ювалем способностей, которыми владеют люди скрытого мира. Он говорил, что возможности анкийца ограничены лишь силой духа, волей и стремлением. Ривка с трудом верила в эту чушь, но не могла отрицать своей возможно и впрямь сверхъестественной реакции во многих ситуациях, и с годами эта реакция становилась только острее. Она никогда не придавала этому особого значения, считая за данность. Юваль также говорил о том, что люди анкийской расы крепки здоровьем, и он лишь подтвердил ее принадлежность к ним , узнав, что Ривка никогда не болела даже элементарной простудой. Что и говорить, вместо сильного похмелья, которым мучились все ее друзья, она испытывала лишь легкий утренний дискомфорт, который едва ли мог продлиться более получаса, независимо от того, сколько спиртного она выпила.

Секретный тоннель от Иерусалима до Мертвого моря. Возможно ли, что внутри святого города запрятана дорога к некоей академии, обучающей анкийцев неизвестным земной науке технологиям и навыкам, и что Ривка должна будет поступить туда? Она знала лишь крупицы о “другом мире”, и интерес смешивался со страхом и неверием. Неужели раса анкийцев столь велика, что в каждой крупной стране мира их существует не менее сотни тысяч, а где-то и вовсе миллионы? Почему они скрывают свое существование? Кто такой Анкиа, и почему Юваль говорил об этом "главаре", как поняла Ривка, управляющем загадочным миром анкийцев, со священным трепетом? Он понимал, что перегружает ее информацией, и пообещал выдавать ее порционно.

— Бред собачий, — усмехнулась она своей наивности и, соскочив со стула, спустилась с крыши. — Ты особенная? Истинная анкийка, — изобразив девушку Бонда с воображаемым пистолетом, она выстрелила иллюзорной пулей в свое отражение и бодро заявила, сбросив налет некоего утреннего транса: — Что ж, ну докажите мне существование Нетландии, и тогда, может быть, я не буду смеяться в лицо вашему сумасшествию и сама стану психом.

Ривка засмеялась, но неискренне, а точно сбежавшая из дурки пациентка или ведьма на шабаше. Она взяла в руки телефон, и впрямь лежавший вместе с сумочкой на столике возле окна, и набрала матери, желая убедиться в том, что все произошедшее было лишь сном, а заодно договориться по поводу сегодняшнего вечера — празднования двадцатисемилетия в кругу семьи.

— Мам, привет, — бодренько начала Ривка. — Хотела спросить, что-то еще докупить нужно для вечера?

— Не пытайся выглядеть трезвой, я знаю, что у тебя похмелье, — строго начала Яэль. — Домой ничего не нужно, приходи в себя и будь в семь. Не опаздывай.

— Да, мам, — отозвалась Ривка как всегда. — Но у меня есть вопрос. Ты не скажешь, где раньше жил Юваль, сын Коэнов? Просто не помню, чтобы они упоминали о нем раньше. У них вроде бы только пара дочерей.

— Он приехал из Америки лишь пару месяцев назад, а что такое? — поинтересовалась Яэль. — Только не говори мне, что он заинтересовал тебя? Даже мне он не понравился.

— Ладно, я перезвоню перед выходом, — сказала Ривка и положила трубку, попрощавшись.

Она закусила ноготь большого пальца, раздумывая над словами мамы и Юваля. Ну точно, он странный, может, и впрямь псих. Нес такую чушь, а она почти поверила! Идиотка. На ум пришел сюжет фильма "Игра"*.

Бен как назло не брал трубку, а ей позарез надо было рассказать ему о том, что случилось. Наверняка он просто спал с включенным компьютером, и поэтому фейсбук показывал, что он онлайн.

— Как отпраздновала? — донесся вслед голос соседа; его голосу вторил веселый собачий лай.

— Отлично! — крикнула Ривка, уже выбегая из подъезда. — Прости, я спешу.

— Для той, кому вчера исполнилось двадцать семь, ты все еще неплохо бегаешь, — донеслась последняя реплика соседа.

— Ой, заткнись, Эрез! — Ривка рванула через шоссе и по площади Леонардо добежала до магазина Мойши, чтобы купить что-нибудь на завтрак, далее — до лестницы к пляжу, оттуда — вниз на стоянку.

Куда и зачем так неслась, она не имела малейшего понятия, но казалось, что от этого зависела ее жизнь. Выехав на Дизенгофф с Бен Гуриона, она обогнала желтую маршрутку под номером пять и едва успела проехать на следующем светофоре, пока не загорелся красный. Услышав вдогонку пару сигналов автомобилей, которые “сделала” возле торгового центра, Ривка застряла в небольшой пробке, но, быстро из нее выбравшись, довольно скоро добралась до района Тель-Авива — Рамат-Гана, где вместо стареньких пятиэтажек стояли огромные коробки современных высоток. Этот район находился довольно далеко от моря, что категорически не устраивало Ривку, поэтому вариант жизни здесь она даже не рассматривала, невзирая на престижность. Послав в места не столь отдаленные какого-то водилу на бмв, который, видимо, рулил ногами, она мигнула фарами уже знакомому охраннику, поднявшему шлагбаум, въехала во двор и нырнула в многоуровневую подземную парковку, поглядывая по сторонам в поисках машины Бена. Его черная ауди стояла на месте. Воткнувшись между лексусом и лэнд ровером, Ривка быстренько захватила с сидения пакет с продуктам и двинулась к лифту.

Что удивительно, она была относительно спокойна, хотя, прекрасно зная свой характер, понимала, что тревога непременно вернется. То, что она вчера услышала, было полнейшим бредом…

У Бена был противный звонок в дверь — идиотское чириканье птиц, — такие ставили в годах девяностых, но именно этим он ему и нравился. Бен вообще любил всякие очаровательные винтажные вещи, например, предпочитал иксбоксу денди и сегу — у него была целая коллекция картриджей, он обожал восьмибитные мелодии из Mario и всегда ржал над смехом собаки из Duckhunter.

— Ты... ты чего тут делаешь? — Бен открыл дверь в одних трениках, и Ривка застыла в нерешительности, заметив за его спиной метнувшийся из кухни в гостиную силуэт какой-то темноволосой девушки в её любимой голубой рубашке, которая так шла Бену.

— О, я, похоже, не вовремя, — она почесала затылок и посмотрела на него с ухмылкой. — Ладно, будем считать, что я просто доставщик еды, — она протянула продукты и изобразила застенчивость, что, впрочем, ей не шло; Бен смерил ее взглядом скорее лишенным эмоций, нежели недовольным, и как-то уж резко перехватил пакет. — Ты не отвечал на звонки и сообщения на фейсбуке, поэтому я немного запереживала, — мастерски солгала она, решив сыграть на его чувствах, но Ривка прогадала, ведь друг слишком хорошо ее знал, чтобы вестись на такие игры.

— Ты, между прочим, пропала вчера в неизвестном направлении и даже не взяла телефон, я уже о туфлях молчу.

— Я же написала, что гуляла к Яфо, немного перебрала. Я проснулась у себя дома, спасибо, что принес мои вещи.

— Заходи, — он исчез в квартире, не дав ей ничего добавить.

Скинув сандалии, Ривка вошла, точно воришка, стараясь не создавать много шума. Еще никогда раньше она не находилась “на его территории” с его любовницами. Как бы близки ни были их отношения, друзья не переходили границ и не лезли в личную жизнь друг друга.

— Добрый день, я — Ирина, — из-за угла выпорхнула симпатичная девушка лет двадцати пяти в легком голубом платье, похожем на ту самую рубашку; она прошла мимо и отправилась разбирать пакеты и загружать посудомоечную машинку.

Ривка представилась, и на ее лице возник знак вопроса:

— У тебя новая горничная?

— Видела бы ты свое лицо, — Бен впервые за встречу улыбнулся. — Ты думала, я предложу тебе войти, когда я с девушкой?

— Вы будете кофе? — спросила Ирина тихо-тихо с явным славянским акцентом, наливая кофе хозяину квартиры.

— Да, не откажусь, — расслаблено согласилась Ривка и нагнулась к Бену, чтобы заговорить полушепотом: — Ты просто не представляешь, что со мной вчера приключилось…

Послышался звук бьющегося стекла, и домработница отпрыгнула в ужасе, да неудачно — наступив на стекло разбитого кофейника.

— Я сейчас все уберу! — испуганно заверещала девица, спрятав окровавленную ногу за второй, но Бен уже встал из-за стола, чтобы принести аптечку. — Со мной все в порядке.

— Я и гляжу, — он указал взглядом на ее ногу и скрылся в комнате, а Ривка подошла к девушке и насильно усадила ее на стул, кажется, что та была совсем зажатой и, судя по всему, боялась вида крови, поэтому не смотрела на довольно глубокую рану на пятке.

— Ты там скоро? — крикнула Ривка, осматривая ранку. — Ты откуда? Украина? Россия? — Та смотрела на нее каким-то неподходящим ситуации взглядом, в котором не осталось и тени застенчивости; в нем была какая-то странная серьезность. — Что такое?

— Даже не думай рассказывать человеку об анкийцах. Тайный мир должен оставаться тайным, — четко и с расстановкой произнесла девушка.

Ривка молниеносно от нее отпрыгнула и стукнулась лодыжкой о ножку стола, зашипев от боли.

— Ты кто?

Но в это время с аптечкой вернулся Бен, и пока он обрабатывал снова надевшей маску застенчивости девушке рану, Ривка молчаливо глядела на нее, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота.

— С тобой все в порядке? — осведомился Бен у подруги, закончив с ногой домработницы, которая, судя по всему, вовсе ей не являлась. — Ты какая-то бледная.

— Всё о`кей, просто не очень радует вид крови, — соврала Ривка на автомате, а Ирина едва заметно кивнула и, встав со стула, решила помочь собрать Бену осколки, однако он, опасаясь за ее безопасность, не позволил.

— Так что ты хотела рассказать? — поинтересовался он, наконец вспомнив о словах Ривки.

Она ненароком взглянула на Ирину, изучающую ее внимательным взглядом.

— Я вчера узнала, что мне придется уехать через месяц ненадолго. Появилась одна интересная идея, хочу встретиться с Эддом, я тебе о нем рассказывала. Он наконец-то нашел покупателей для нашего проекта по бизнес приложению для рынка акций и зовет меня в Милан. Нам еще есть над чем работать, нужно протестировать и доработать приложение, а то оно мертвым грузом лежит с университетских времен, — Ривка лгала, на ходу выдумывая причину, по которой ей действительно придется уехать, ведь приложение, о котором она говорила, уже было изобретено и далеко не ей, только не пошло в массы, так как по ряду причин оказалось не соответствующим рынку, но Бен, конечно же, едва ли что-то понимал в программировании и вряд ли мониторил новости этой сферы. — Но я смогу прилетать на выходные, не каждые, конечно.

Он снова посерьезнел и нахмурился:

— Насколько долго? Разве ты не говорила, что можешь работать дистанционно?

Ривка пожала плечами, снова взглянув на Ирину, но та была спокойна, словно подтверждая, что данная ложь годится для объяснения ее отсутствия. И потом, Юваль ничего не говорил о запрете на контакт с внешним миром даже во время обучения в академии, тем более, как убедилась Ривка благодаря Ирине, агенты анкийцев были повсюду.

— Может, мне пора двигаться дальше, — сказала она, — сменить место жительства, пока есть возможность. Мама ведь скоро потребует, чтобы я постепенно входила в семейный бизнес. Она все чаще напоминает о грядущем будущем.

— И ты считаешь, что отъездом ты сможешь на некоторое время это отсрочить? — с сомнением спросил Бен, намазывая хумус на лепешку. — Ты думаешь, что сможешь противостоять ее напору?

— Я не знаю, Бен… Но пока у меня есть повод, чтобы сбежать хотя бы ненадолго…

* * *

За отведенное время Ривка еще сто раз успела поверить в существование некоей другой расы и столько же раз счесть это бредом. Юваль пришел к ней всего единожды — за два дня до отъезда, чтобы передать инструкции о том, как же найти вход в таинственный анклав в сердце Иерусалима. На все накопившиеся вопросы он ответил лишь, что она узнает обо всём подробнее, когда прибудет на место, а на вопрос, как объяснить все близким, сказал, что это не составит проблемы. Мать отреагировала на ее отъезд, как ожидалось, негативно, но, кажется, не была против ее временного отсутствия в Израиле. Неужели ее каким-то образом обработали, как и Коэнов, отчего-то решивших, что у них есть стошестидесятиоднолетний сын?

И вот, мча по трассе до Иерусалима, Ривка ощущала тревогу, ведь ехала в пугающую неизвестность. Август — самое жаркое время в Израиле, дорога буквально плавилась под колесами, а воздух вибрировал на горизонте, создавая иллюзию, будто далеко идущие впереди автомобили тают, словно мороженое на солнце. Жухлая растительность по обеим сторонам дороги изнывала от жажды, как и Ривка, у которой пересохло в горле от смешения чувств: она была напугана и заинтригована одновременно.

Въезжая в Иерусалим в небольшой пробке параллельно трамвайному пути, ведущему прямо к вратам старого города, как и инструктировал Юваль, Ривка все больше убеждалась в абсурдности своих действий и не раз порывалась развернуться и поехать домой в свою маленькую квартирку на Хаярконе рядом со Средиземным морем, а не стоять в пробке в душном Иерусалиме. Юваль сказал, что ей нужно заехать на подземную парковку возле яффских ворот, там ее встретят. И вот, следуя указаниям навигатора, она подъехала к одному из шлагбаумов, возле которого в будке спал охранник с блестящим лбом, нажала на клавишу, чтобы взять талон на парковку, но ничего не произошло. Наверное, терминал сломался. Ткнув еще раз, Ривка что-то пробубнила и открыла окно шире, чтобы разбудить охранника, ведь за ней выстроилась уже целая очередь. Крикнув авто позади порше, что шлагбаум не работает, проснувшийся охранник вышел из сторожки и подошел ближе, демонстративно навесив на шлагбаум табличку, говорящую о неисправности. Ривка, надув губы, включила заднюю и, дождавшись, когда толпа медленно думающих жирафов позади разъедется, собралась тронуться, но внезапно сломанный парковочный автомат выплюнул талон, а шлагбаум поднялся. Охранник протянул Ривке талон.

— Следуйте по белым указателям на потолке, — зачем-то сказал он, как будто она сама бы не справилась.

Миновав шлагбаум, Ривка поехала вниз по серпантину многоуровневой парковки, с сомнением думая, какого же черта она здесь забыла, да еще и никаких белых указателей на потолке не было, кроме висящего табло перед въездом на первый уровень, сигнализирующего о наличии свободных мест в той или иной секции, но внезапно табло погасло, и в следующую секунду на нем отобразилась белая стрелка, обращенная в сторону явно забитой до отказа секции. С сомнением повиновавшись совету охранника, Ривка повернула в указанную сторону и медленно поехала вдоль рядов плотно припаркованных автомобилей. Спустя метров триста обнаружился еще один указатель, на этот раз стрелка была нарисована краской и указывала в сторону припаркованного почти в самом углу грузовика.

Ривка подъехала ближе и с удивлением обнаружила пустующее парковочное место аккурат за грузовиком, куда и зарулила. Грузовик закрывал потолочные лампы, поэтому угол оказался слабоосвещенным, и Ривка откинулась на сидении и убрала руки с руля, продолжая вглядываться в стену, освещенную габаритами огней порше.

— Может, мне нужно проехать сквозь стену, и я окажусь на платформе девять и три четверти? — усмехнулась она своей глупости.

Ривка наврала всем, что отправляется в Италию, и теперь сидит в своем порше, который якобы отогнала на аэропортовскую стоянку до собственного возвращения, под землей у ворот в старый Иерусалим и пытается понять, насколько усугубилось ее психическое расстройство. Уже подумывая о том, как по возвращению объяснить свое трехчасовое отсутствие, она сняла машину с ручника, но не успела тронуться, как в стене слева сдвинулась керамическая плитка, открыв с виду такой же парковочный автомат, какой был на въезде перед шлагбаумом. Ривка настороженно посмотрела в зеркала заднего вида, а затем достала из нагрудного кармана рубашки талон и вставила его в приемник. Она была взбудоражена, словно и впрямь готовилась повернуть ключ в волшебную страну.

— Назовите ваше имя, — раздался приятный женский голос из динамика в автомате.

— Ребекка МакГрегор.

— В доступе отказано. Полное имя, пожалуйста, — вежливо попросил голос.

— Ребекка Карен Макгрегор, — чуть более нервно повторила Ривка, никогда не использовавшая среднего имени, которое ей досталось от бабушки по отцовской линии.

— Личность подтверждена.

Послышался дребезжащий звук и щелчок, Ривка с замиранием сердца наблюдала за тем, как металлическая пластина стены отъезжает назад, а затем в сторону, открывая темное пространство. Когда одна за другой стали загораться потолочные лампы, стало ясно, что это бесконечный тоннель.

— Будем надеяться, что я не испугаюсь замкнутого пространства, — пробубнила Ривка и, чтобы не позволять страху взять над ней верх, рванула с места, вдавив педаль газа в пол.

Тоннель практически все время вел прямо, не считая пары некрутых поворотов, за которыми она рассчитывала увидеть конец пути, однако прошло две минуты, затем пять, но тоннель всё не кончался, и сердцем начала овладевать паника. Спустя десять минут, показавшихся вечностью, Ривка с удивлением смотрела на приближающийся встречный автомобиль, однако тот проехал мимо, но зато буквально через несколько секунд впереди показался более освещенный участок — свет в конце тоннеля. Однако усмехнуться собственным мыслям ей не удалось. Сбросив скорость, она заехала на обыкновенную парковку, точно такую же, как была и на въезде, только автомобилей здесь было намного меньше и, что удивительно, все они стоили явно недешево — последние модели всех известных марок. Ее красный порше выделялся только лишь цветом. Тишина, царившая в этом месте, давила на слух, и Ривка, припарковавшись, поскорее вышла из машины, желая разобраться, зачем же ее сюда притащили. Подойдя к лифту, она с интересом заметила, что кнопки были пронумерованы от минус седьмого до минус четвертого этажа, а это означало, что она находилась глубоко под землей и, судя по всему, уже не в Иерусалиме. Ткнув на кнопку самого верхнего уровня, Ривка с сомнением порылась в сумочке, вспомнив, что всегда носила с собой перцовый баллончик для самозащиты.

Лифт остановился, и когда дверь открылась, Ривка задержала дыхание, ожидая увидеть нечто невообразимое, однако вместо некоего волшебного мира перед ней предстало помещение с высокими потолками, в основном отделанное металлом — среди наиболее привлекших внимание вещей в этом месте был большой футуристично изогнутый ресепшн, по обе стороны него, как ни странно, стояли блестящие металлом фигуры Сета и Осириса чуть выше человеческого роста. Справа от ресепшна находилось большое окно во всю стену, а за ним… Ривка не могла поверить своим глазам — дождливый Лондон, привычный вид Вестминстера обескуражил ее.

— Вы Ребекка МакГрегор? — осведомилась девушка, появившаяся из-за двери, едва видневшейся за фигурой Осириса.

Она неуверенно кивнула.

— Пройдите за мной, — нацепив очки, девушка в строгом деловом костюме заглянула в принесенные документы и двинулась в сторону широкой стеклянной лестницы, ведущей на этаж выше.

— Простите, но как мы можем быть в Лондоне?

Секретарь смерила ее взглядом из-под бровей и только ускорила шаг.

— Даже для выросшей среди людей анкийки это слишком наивно. Это не Лондон, мы находимся под Мертвым морем, а Лондон за окном всего лишь проекция, причем не самая достоверная из возможных, — нехотя пояснила она, немного раздражаясь.

Ривка хотела было что-то ответить, возможно, даже грубо, но постаралась сдержаться, ей было невдомек, откуда в этой девушке столько надменности.

Стеклянная лестница привела их на ярко освещенный уровень, на котором тоже была проекция Лондона из окна — только вместо Вестминстера здесь виднелся дождливый Гайд-парк, заставивший вновь ощутить некий дискомфорт от потери связи с пространством. Девушка усадила ее в черное кожаное кресло, вручила планшетку и ручку с просьбой заполнить форму, оставляя прочерки в вопросах, на которые она не сможет ответить, и удалилась, оставив Ривку в полном замешательстве. Опустив взгляд на бумажную форму, она обнаружила вполне простую анкету и быстро начеркала известные ей ответы, однако задумалась над неизвестными вопросами.

Ребекка Карен МакГрегор

Дата рождения — 29.07.1988 (лев)

Страна проживания/гражданство — Израиль/Израиль и Соединенное королевство

Семейное положение: не замужем

Языки: иврит, английский, французский

Воинская обязанность: не служила

Лицензия на вождение: Права категории «Б»

Лицензия на управление воздушным средством (указать тип ВС): _____________

Лицензия на управление морским судном (указать тип МС):____________

Оконченные учреждения/факультет: Лондонский университет Сити/ факультет компьютерных технологий

Курсы военной подготовки:_________

Проявленные способности:_________

Предпочтение: Лахму/Сиппур/Тильмун (нужное подчеркнуть)

Ривка, справившись с анкетой лишь наполовину, откинулась на диване, разглядывая фонтан посреди пустынного холла, в котором на металлической лодке с искусной резьбой стоял бог Амон Ра с красным диском на голове, символизирующим солнце. Почему внутри этого странного здания было столько упоминаний языческих богов, конкретно, египетских? Было ли это частью довольно скудного интерьера или символизировало что-то?

На галерее следующего уровня располагалось множество стеклянных и металлических дверей, а также прозрачный лифт — складывалось впечатление, что это здание бизнес-центра какой-то крупной корпорации. Из одной из дверей, отъехавшей в сторону, вышел статный светловолосый мужчина и, увидев Ривку, сидящую на диване, легко улыбнулся и поспешил к лестнице вниз.

— Мисс МакГрегор? Добрый день, — улыбчивый, говорящий по-английски мужчина протянул руку вставшей с дивана Ривке. — Я — Роберт Бишоп, курирую новичков, проходящих подготовительные курсы. Добро пожаловать в Нью-Бабили!

— Приятно познакомиться… сэр, — ответила она на рукопожатие и как можно более дружелюбно улыбнулась.

Он бросил взгляд на полупустую анкету в ее руках и, перехватив ее, пробежался взглядом.

— Видимо, несколько вопросов поставили вас в тупик, — он улыбнулся, с интересом разглядывая Ривку, словно диковинку. — Понимаю, мир вам неизвестен. Юваль передал мне, что частично ввел вас в курс дела, остальное, стало быть, за мной. Пойдемте, нам нужно провести пару тестов касательно вашего физического состояния, а также тест ДНК, — правильно расценив выражение ее лица, Роберт поспешил добавить: — Это формальность, не волнуйтесь. Мы, точно так же, как и власти любого государства, ведем учет наших людей. Разница лишь в том, чтобы быть “нашими”, нужно иметь ярко выраженный нибируанский ген.

— Нибируанский? — Ривка истерично хохотнула, следуя за ним на уровень выше мимо стеклянных дверей, за которыми скрывались вполне офисные помещения, к железной двери со сканером сетчатки, с которыми Ривка была знакома только по голливудским фильмам про ЦРУ и ФБР. — Уж не о планете Нибиру вы говорите? Но это же миф.

Роберт смерил ее чуть скептичным взглядом, осознав, что Юваль не рассказал ей и малой части, и пропустил вперед в открывшееся взору помещение, которое оказалось крупной секцией лабораторий, разделенных прозрачными стенами, и в каждой было установлено оборудование, которого Ривка ранее не видела.

— Не знаю, что сейчас происходит в вашем мозгу, но судя по выражению лица, мисс МакГрегор, вы явно чем-то напуганы. Не бойтесь, это всего лишь медицинский центр при академии, — и словно подтверждение его слов, впереди показалось несколько чистеньких и комфортабельных палат, похожих на больничные, но явно оборудованных по последнему слову техники. — Нам сюда.

Роберт указал на одно из помещений, где были установлены беговые дорожки и тренажеры, подключенные к аппаратам с погасшими экранами. Он указал ей на капсулу, где на полу были нарисованы следы, на которые, судя по всему, ей предстояло встать — сама капсула была похожа на современные металлоискатели, которые устанавливали в аэропортах, но явно служила чем-то еще.

— Разведите руки в стороны и замрите, мисс МакГрегор, — приказал Бишоп притихшей Ривке, которая двинулась к капсуле только после его сосредоточенного взгляда. — Сейчас преподаватели находятся в отпусках, поэтому здесь так пустынно, однако с субботы вы не узнаете тренировочный центр. Новый поток курсантов наполнит это место назойливым шумом. Учеба начинается в воскресенье.

— Курсантов? — уточнила Ривка, выставив руки в стороны и встав на специальные следы. — Я думала, что это учебное учреждение, а не военная школа.

Роберт ухмыльнулся и пригладил волосы к затылку.

— Это и то, и другое. Академия военного режима, которая определит ваше будущее. Спецподготовка длится полгода, далее, на основании достижений и способностей, вас распределят на Лахму, Тильмун или Сиппур. Не двигайтесь, пожалуйста.

Ривка замерла, едва ли понимая, о чем он говорит, и в следующий момент сбоку и сверху нее прошелся красный луч, очерчивая форму ее тела. Мгновение, и с жужжанием сместилась конструкция капсулы, обогнув ее вокруг. Электронный женский голос попросил ее посмотреть в специальное отверстие, и в следующий момент Ривку ослепил яркий блик вырвавшегося из отверстия луча, из крупинок составляющего модель ее глаз на дисплее.

— Можете выйти.

Ривка, проморгавшись, вышла из капсулы и подошла к указанному аппарату с прозрачным цилиндрическим отверстием, судя по всему, для руки. Роберт указал на него взглядом, и она с неуверенностью засунула руку.

— Левую руку. Предупреждаю, будет немного неприятно, постарайтесь не шевелиться.

— Насколько больно… Ай! — пискнула она, но руки не убрала, да и не смогла бы, так как ее руку зафиксировало крепящимся на запястье “наручником”, чуть выше которого виднелась капелька крови, которую захватил один из маленьких подвижных манипуляторов. — Что это такое?

— Этот аппарат зарегистрирует вас в системе. В руку вам вживлен микрочип, по которому вас будут идентифицировать анкийские спецслужбы. Что-то вроде паспорта.

Но Ривка едва ли слышала его, наблюдая за тем, как на внутренней стороне запястья синим лазером вырисовываются странные символы, похожие на стрелочки, указывающие в разные стороны — возможно, клинопись.

— Я не планировала делать татуировку, — как бы между прочим заметила она, однако никакого дискомфорта от татуировки не испытывала.

Роберт не ответил, и когда прибор завершил процедуру и выпустил ее руку, Ривка с удивлением смотрела на то, как странные символы на запястье исчезают, не оставив и покраснения, а также воспаления и крови после прокола.

— Ну вот, мисс МакГрегор, — Роберт коснулся тачскрина на аппарате и смахивающим движением отправил данные в центр комнаты, где появилось трехмерное изображение ее фигуры в полный рост, рядом — список данных, начиная с группы крови, возраста, состояния здоровья и физических показателей.

Ривка стояла, открыв рот от удивления, данная технология попадалась ей только в научной фантастике, показывающей мир далекого будущего.

— Исходя из полученной информации, могу сказать, что ваше развитие замедлилось на двадцати пяти годах, как и у всех нормальных анкийцев, однако бывает, что это происходит и позже и раньше.

— Звучит так, будто я умственно отсталая, сэр, — изогнув бровь, заметила она, и Роберт рассмеялся.

— Нет, мисс МакГрегор, это лишь означает замедление физического старения, что свойственно нашей расе, — усмехнулся он. — Юваль, кстати, самый молодой анкиец в плане проявления гена, его обнаружили, когда ему было всего семнадцать лет, именно в этом возрасте замедлилась его земная жизнь. Более того, именно он последний, кого нашли среди людей. Полагаю, он сообщил вам о том, что анкийцы живут гораздо дольше?

Ривка кивнула, все еще не веря в это.

— Обычно до двадцати пяти лет, когда способности проявляются намного ярче, чем в более юном возрасте, нас воспитывают, как обычных детей, наши дети ходят вместе с обычными в сады и школы, учатся в ВУЗах и познают жизнь обычных людей. Лишь с замедлением физических процессов старения организма дети получают билет сюда или еще в несколько академий, расположенных в Южной Корее, США и Перу. Анкийцы считаются одной расой вне зависимости от цвета кожи и разреза глаз. Они схожи не по внешнему признаку, а по крови, несущей нибируанский ген.

— Вы серьезно? Ваша раса действительно произошла от неких внеземных существ? — Ривка собиралась покрутить пальцем у виска, однако сдержалась.

— Все люди произошли от нибируанцев, точнее, изначально были созданы ими из менее развитых форм жизни планеты для черной работы и служения властителям Нибиру. Позднее появились полукровки — наполовину люди, наполовину нибируанцы, от которых мы и происходим. Сами нибируанцы уже давно покинули планету, предоставив нас самим себе. Мы стараемся не смешивать нашу кровь с людской, так как это приводит к вырождению вида. Но иногда после длительного смешения крови в череде поколений, в которых угас этот ген, появляются такие как вы — анкийцы, рожденные от простых людей. Явление это, как мы считали, давно кануло в Лету. Спустя сто шестьдесят с лишним лет вы первая. Более полный курс истории вам придется узнать за три дня перед началом учебы.

— Вы меня сейчас не разыгрываете?

— Мне казалось, вы уже прошли фазу неверия, — добавил Роберт и указал на выход. — Пойдемте, я покажу вам жилой корпус и библиотеку, где вы сможете найти ответы на интересующие вас вопросы.

— А что такое Лахму, Сиппур и Тильмун?..

* * *

Игра* — фильм с Майклом Дугласом. https://ru.m.wikipedia.org/wiki/Игра_(фильм,_1997)