Напиши мне (гет)

История глазами Адриана

В шесть лет он видит сон о голубоглазой девочке с черными волосами, с улыбкой, прекрасной, как звездный свет. Они одного возраста, может, она чуть младше, и все, чего он хочет — быть ее другом. Поэтому, проснувшись после чудеснейшего сна, в котором он держал ее за руку, и они вместе играли, он грустит, всхлипывает и рыдает, осознав, что он один.

И, точно как писали во всех книгах по воспитанию детей о ситуации, в которой именно ваш малыш первым установил связь со своей второй половинкой, его глаза сияют, а в сердце горит непривычная нужда. Он, запинаясь, плачет и требует, чтобы тот, особенный человек, вернулся к нему.

«Почему она исчезла?»

Никто не знает, как это начинается и почему происходит, но общеизвестно, что однажды, когда ты юн и чист душой, твое сердце наполняется бескорыстной, невинной любовью, на которую способны только дети.

Поэтому его мама, примчавшись в детскую, в то утро видит Адриана с лицом, залитым слезами и покрасневшими глазами. И мягко улыбается.

Она рассказывает ему легенду о родственных душах, о том, что можно писать своей половинке на собственной коже.

Ему девять, и она — лучшее, что с ним происходит за день.

Очень хочется узнать ее имя, но если не выходит — он не настаивает. У нее есть много других прозвищ, не менее хороших.

Девочка, что может шить и вышивать

Девочка, которая мечтает о Великом

Девочка, что утешает меня, когда весь мир спит

Все эти прекрасные имена — для нее.

Адриану одиннадцать, и он игнорирует зуд на коже, не обращает внимания на сообщения, что она ему пишет.

«Ты как?»

Они обещали писать друг другу каждый день, но так трудно любить ее, когда его мама умерла.

«Ты ел сегодня?»

А еще тяжелее — быть хорошим другом в реальности, когда сны — единственная радость, что у него осталась.

«Ты там вообще живой?»

Ему тринадцать, когда он снова видит ее во сне.

Но в это раз она уже не улыбается.

Не улыбается и Адриан, потому что все, что он может разглядеть — пятачок, на котором она стоит, и слезы, стекающие по ее щекам. В его сне темно, и она — самое темное пятно в этом мире, и Адриан знает, что в этом виноват только он.

Он просыпается с бешено стучащим сердцем и пишет слова на руке так быстро, как только получается, царапая кожу, перестаравшись с нажимом.

«С днем рожденья… Мне тебя не хватало...»

Адриан почти уверен в том, что она не ответит, эта безымянная, безликая девушка, с которой он связан, но он чувствует ее, и эта записка — лучше всяких объятий.

«Ты — худший из всех родственных душ на свете… Я тоже скучала».

Ему четырнадцать, и поздней ночью, когда они оба выполняют задание по математике, все его руки покрыты рисунками. Вокруг костяшек пальцев кружатся цветы, ладони усеяны сердцами. Везде дурацкие рожицы и великолепные эскизы платьев, которые бы ей хотелось сшить.

Он уверен, что ее имя начинается на М, потому что она постоянно оставляет эту монограмму на тыльной стороне ладони, рядом с большим пальцем, от чего он невольно улыбается, потому что это действительно глупо.

Ему по-прежнему четырнадцать, когда он становится Котом Нуаром, и в его жизни появляются странности почище родственных душ, которые могут писать на коже.

Но она, эта новая сила, подталкивает его к ней, к девушке, которую он даже не знает в лицо, но чья душа переворачивает весь его мир.

Он вспоминает сны, что видел еще ребенком, о девочке, с глазами синими, как небо, и улыбкой, сияющей, как звездный свет.

И вот она здесь, и он стоит рядом и, как бы тупо не звучало, это любовь с первого взгляда.

— Разве тебе не было больно, когда ты упала с небес? — спрашивает он, и его дурацкий подкат звенит между ними натянутой струной, пока Ледибаг, замерев, распахивает свои голубые-голубые глаза.

Он опускает руку, и его челка медленно опадает, ложится на привычное место. Он ждет, не зная, что еще сказать.

И наконец, она начинает дышать, делая выдох, посреди которого ранее застыла на месте.

— Это ты? — ее голос еле слышен, тише шепота.

Он с трудом сглатывает — в горле застыл комок эмоций — и улыбается, сердце радостно стучит в его груди.

— Я.

Ледибаг снова застывает на пару секунд, переваривая информацию, но потом шагает вперед, и он зеркально повторяет ее движения.

Время между ними застывает, заставляя гадать, как же она поступит.

Впрочем, долго ждать не приходится, вскинув ладонь, она отвешивает ему такой солидный тумак, что бедный Кот только зубами клацает.

— Вот черт! — вскрикнув, он приседает от неожиданности и прижимает руки ко лбу, пытаясь уменьшить болезненные ощущения. Она хихикает.

Прищуренные зеленые глаза встречают голубые. Она показывает ему язык.

— Это тебе за то, что пришлось весь день проходить с этой надписью.

Он не может сдержать короткой ухмылки, скользнувшей по лицу.

— Я хотел быть уверенным, что ты думаешь обо мне.

Ледибаг закатывает глаза и достает йо-йо. Он все еще пытается подняться, когда она запускает эту чертову штуку куда-то вдаль.

Но перед тем как уйти, она останавливается, улыбается и находит взглядом его зеленые глаза в ночной темноте.

— В другой раз, может, стоит пригласить меня на свидание?

И Кот Нуар остается один. С тоской смотрит вслед своей Леди, исчезающей в дали.

Уронив руки на колени, он мысленно хихикает: «И правда, как это мне в голову не пришло?»

И, с этими мыслями, отправляется за ней.