The Wingman Visits (гет)

Маринетт со всех ног побежала в сторону Эйфелевой башни. Она надеялась успеть до того, как все станет ещё хуже, и сумеет отманить Адриана в безопасное место. Она боялась, что акуманизированный Нуар, не помня себя, раскроет ее личность-Ледибаг. Если Кот Нуар был осторожен с ее тайной — злодей под влиянием Моли похвастаться этим не мог. Сердце Маринетт замерло от мысли, что Моль мог уже получить кольцо Нуара и узнать, кто он такой.

Неужели это конец всего? Конец их карьеры как героев?

Конец Адриана-Кота Нуара?

Конец их команды?

Конец их связи?

По мере приближения к пункту назначения, Маринетт начинала испытывать все большие угрызения вины. Она успела порядочно запыхаться, когда добралась до собравшейся у башни толпы зевак, чей гомон заглушал лопасти вертолетов. Люди в толпе говорили, охали, визжали, умоляли, подмечали детали, и Маринетт, протискиваясь через толпу, мельком услышала:

 — Где Ледибаг?

 — А это не Кот Нуар?

 — Кто такая Маринетт?

 — Думаешь, он хочет уничтожить башню?

 — Нужно скорее звать Ледибаг!

Вспотев от всеобщей суматохи, Маринетт убрала налипшую челку со лба и продолжила проталкиваться вперед. Она видела крошечный силуэт Нуара на вершине башни, его колокольчик совсем не в тему блестел на солнце. Маринетт надеялась, что благодаря яркой погоде поведение Нуара и вся общая ситуация будут выглядеть не настолько страшно, как это есть на самом деле. Всеобщей паники ей хотелось в последнюю очередь. Она хотела покончить с этим быстро и безболезненно, насколько это вообще было возможно. Она была готова позвать Тикки на помощь, потому что если дойдет до драки — она не справится с Нуаром без удачи Ледибаг.

 — Кот! Я здесь! — сложив руки «рупором», закричала она изо всех сил.

Он ее не услышал. Пришлось подходить еще ближе к башне, минуя полицию.

Она заорала еще громче.

 — Я здесь!

Люди обернулись на ее крики, начали тыкать пальцами и переговариваться: «Кто она такая? Всего лишь обычная девушка! Что здесь творится? Что она может сделать?». Кто-то крикнул ей, мол, оставайся в стороне и жди Ледибаг, но ему громко ответили, что Ледибаг уже давно не видно, и не факт, что она придет. Маринетт забеспокоилась сильнее от нарастающей тревоги в толпе позади нее. Она надеялась, что ее мысли о всеобщей панике не сбудутся.

Она снова сложила руки и глубоко вдохнула, приготовившись кричать, но колокольчик Нуара вдруг блеснул на солнце. Его силуэт выделился на фоне облачного неба: Кот развел руками и спрыгнул с башни. Маринетт наблюдала за падением, а ее сердце билось все быстрее и быстрее. Она сжала ладони в кулаки, не позволяя эмоциям захлестнуть ее. Она не знала, что делать, но надеялась, что сможет придумать хоть что-то для спасения Нуара.

Если придется драться с Котом — Маринетт не волновало, что люди могут увидеть ее превращение в Ледибаг. Если они не узнают, что Кот Нуар — Адриан Агрест, если СМИ не начнут охоту на него и его отца, Маринетт принесет в жертву свою тайну. Он всегда держал ее в безопасности, всегда ее прикрывал. Он пошел против самого себя ради ее защиты и сохранил от нее тайну своей личности, как вчера сказала Тикки.

Когда Кот мягко приземлился с помощью шеста и пошел в ее сторону, у Маринетт по спине прошелся холодок. Он качал бедрами и, по мере приближения, его улыбка становилась все шире. Маринетт, решив пообщаться как можно дальше от толпы, выпрямилась и пошла ему навстречу. Люди зашушукались, но Маринетт было плевать. Она была поглощена фиолетовыми глазами Кота.

 — Маринетт собственной персоной. Надеюсь, тебе понравился мой маленький телевизионный спектакль, — ухмыльнулся он. Ему не шел белый костюм, но Маринетт слишком соскучилась по нему, чтобы обращать на это внимание. Если Коту нужен бой — без Тикки она не сможет сделать ровным счетом ничего.

 — Это было очень опасно, — откашлялась Маринетт и постаралась выглядеть невозмутимой. — Если ты соскучился — мог просто позвонить.

Кот остановился, позволив Маринетт подойти ближе. Его ухмылка превратилась в нарастающий хохот, и Кот запрокинул голову от смеха. Он так широко раскрыл рот, что завиднелись клыки.

Она не хотела думать, что помимо волшебного костюма, он получил и другие смертельно опасные примочки. Укусит ее в голую шею — и здравствуй, мой личный Мрачный Жнец.

Маринетт быстро убрала эту мысль, потому что Кот начал успокаиваться.

 — Зачем звонить, Маринетт, если можно устроить шоу, на которое соберётся весь Париж, нет, вся Франция? — сказал он, язвительно выделив её имя, и указал на толпу. — Тебе понравилось шоу? — усмехнулся он.

 — Мне… не нравится такая показуха. Я предпочитаю честность, — ответила она, и запоздало поняла, что неправильно подобрала слова. Глаза Кота на секунду вспыхнули и его улыбка превратилась в презрительную усмешку.

 — Хочешь, чтобы я был честным?! — рычаще зашипел он. Маринетт подняла руки, пытаясь его успокоить, но Кот не позволил ей этого сделать. Он наклонился и пристально посмотрел ей в глаза. — Хорошо, я буду честным, моя леди!

Последние слова он буквально выплюнул. Кот быстро подошёл к Маринетт, повернул ее лицом к толпе, закинул на нее свою руку и властно прижал к себе.

 — Это — Маринетт Дюпэн-Чен! — закричал он глазеющей толпе. Его когти вцепились в ее футболку. — Эта женщина разбила сердце Кота Бланша!

 — Кота Бланша? — повернувшись к Коту Нуару, шепотом выдохнула Маринетт. Люди, наблюдающие всю эту сцену, забормотали между собой, пытаясь определиться, были ли Кот Нуар и Кот Бланш одним человеком, или нет.

Это заняло несколько секунд. Бланш быстро притянул Мари к себе и поцеловал. Толпа шокировано ахнула, кто-то даже засвистел, и Маринетт всем сердцем захотела бросить камень ему в голову. Поцелуй Кота Бланша был грубым, жестким и голодным. Он прижался холодными губами к ней еще плотнее, впуская ей в рот свой язык. В его поцелуе не было ни капли нежности или тепла, Маринетт воспринимала Бланша как совсем чужого парня. Его острые зубы скользнули по нижней губе девушки и, хоть она приглушенно запротестовала, Кот не разорвал поцелуя, пока не насладился им сам.

От шока и стыда Маринетт покраснела. В небе она заметила, что вертолет спустился ниже, и на нем камеры снимали все происходящее и выпускали это в прямой эфир.

 — Тебя устраивает моя честность? — продолжая прижимать Маринетт, зловеще ухмыльнулся Кот и провел длинным когтем по ее раскрасневшейся щеке. — Ты же знаешь, что я люблю тебя. Ты не должна была отмахиваться от меня. Теперь извиняйся.

Маринетт уже было открыла рот, но ее смутила перешептывающаяся толпа и камеры. Она хитро улыбнулась Бланшу и провела пальцем по его груди до колокольчика.

 — Если ты отнесешь меня туда, где нас никто не увидит — я извинюсь, — прошептала она настолько тихо, насколько вообще смогла

Маринетт выпустила свою внутреннюю лисичку. И плевать, ей все равно придется объясняться перед Альей и родителями. Она постучала по колокольчику, состроив Коту глазки.

Губы Кота сжались в тонкую полоску. Он некоторое время смотрел на Маринетт, прежде чем схватить ее за талию и легким движением закинуть себе на плечо. Она взвизгнула и схватилась за его поясницу, чтобы не упасть. В одну секунду их уже не оказалось на площади, и Маринетт попыталась схватиться за него покрепче. Их преследовали вертолёты и жадные до новостей журналисты, жаждущие получить любую нелицеприятную сенсацию из этого события. Но Кот был быстрее и ловчее вертолета: он, словно настоящий кот, петлял между домами, а Маринетт надеялась, что он ее не уронит.

Она вспомнила, как путешествовала с Котом Нуаром. Мари тогда цеплялась руками за шею Кота, а его сильные руки надежно держали ее за талию. Маринетт чувствовала себя в тепле и безопасности.

Этот Кот — Кот Бланш — был полной противоположностью ее преданному котенку.

Очень скоро Кот оторвался от всех преследователей, влетев в ресторан. Он добрался до задней двери сквозь орущих людей, которые вовсю выкрикивали ругательства им вслед. Маринетт, глядя на бардак, что они учинили — разбитые тарелки, еда на полу, опрокинутые стулья и сбитые с ног люди, пыталась проорать извинения.

Когда Бланш вышел из здания на задний двор, проклятия все еще доносились до его ушей. Он остановился и посмотрел на небо. Издалека слышался звук вертолета. Кот побежал в противоположном направлении, и Маринетт молилась, чтобы она успела придумать план, пока он добежит до нужного ему места. Мари надеялась, что с Тикки в ее кармане ничего не случилось. Она боялась, ведь не была уверена, что справится с Котом в обличии Ледибаг. Перебрав все возможные идеи, она решила оставить трансформацию на совсем уж крайний случай и вместо драки — договориться.

На раздумья не осталось времени, Кот резко остановился, и Маринетт чуть не ударилась носом об его спину. Она развернулась, как могла, и увидела, что Бланш пристально на нее смотрит.

 — Вот ублюдки, — прорычал он. Маринетт не могла вспомнить, чтобы Нуар когда-либо так разговаривал.

 — Что-то не так? — спросила она в надежде, что если обращаться с ним помягче, у нее будет больше шансов.

 — Я хотел показать им, как сильно тебя люблю, и рассказать, как ты разбила сердце готового умереть за тебя человека, но не более. Теперь они не оставят нас в покое. Я хочу побыть с тобой наедине, нам нужно многое наверстать. — Тон Кота был пугающим, а его хвост раздраженно качался из стороны в сторону.

На этот раз Маринетт согласилась с Котом. Она достаточно времени провела на улице и могла только представлять себе, как волнуются родители и Алья. Возможно, ее друзья по учебе тоже это видели, возможно, сам Джаггед Стоун это видел! Чем больше Маринетт думала о наведенной шумихе (в принципе, она всегда была неудачницей; неудивительно, что все приобрело такие масштабы), тем сильнее ей хотелось разобраться с этим.

 — Согласна. Надо уходить, — наконец, пробормотала Маринетт. Кот не двинулся. — Мы можем вернуться назад тем же путем.

 — Ты прикрываешь мою спину, я — твою… Иронично, — фыркнул он, но прозвучало так, будто его это повеселило. Это вселило в Маринетт надежду. Она до сих пор не слышала об акуманизированных хранителях Камней Чудес и не имела ни малейшего понятия, как акума может повлиять на него. Она пожелала Адриану быть храбрым и сильным — и готовиться к последствиям. Возможно, она поможет ему стать самим собой, просто поговорив.

Когда Кот убедился, что за ними не смотрят, он без предупреждения рванул вперёд, и Маринетт снова чуть не ударилась носом. Она попыталась определить, где они находятся и что она может использовать в крайнем случае. Эйфелеву башню было хорошо видно, и Мари отметила, что они совсем недалеко от ее дома. Кот наспех поднялся на крышу какого-то здания и ногой выбил окно, умудрившись не повредить стекло. Он швырнул Маринетт на пол, закрыл окно, зашторил его от любопытных посторонних взглядов и включил небольшой светильник, чтобы в комнате было хоть какое-то освещение.

Маринетт была счастлива, что на улице солнечно. Перспектива находиться с Бланшем в темноте ее не вдохновляла.

Она, поджав ноги, сидела там же, где Кот ее и оставил. Перед ней возникла его высокая фигура. Он ухмылялся, глядя на нее сверху вниз.

 — Ты прекрасна, как и всегда, — вздохнул он, опускаясь перед ней. — Я должен истерзать твои чудесные губки и искусать всю шею, чтобы все знали, чья ты.

Маринетт сузила глаза, напоминая себе, что это говорит не Кот Нуар, а акума внутри него.

 — Мне не особо этого хочется, — выплюнула она и посмотрела Коту в глаза.

Он раздраженно поморщил нос.

 — Конечно, не хочется, — обиженно прошипел он. — У тебя нет ни малейшего гребаного понятия о том, что я чувствую. Ты бы выбросила меня, как мусор, что, кстати, ты и сделала. Ты довольна? Не думай, что я просто так прощу тебе свое разбитое сердце. — Голос Кота был отравлен ядом акумы, а на маске медленно появлялось фиолетовое свечение. Его аура была абсолютно ледяной, и Маринетт нервно сглотнула.

 — Я не разбивала твое сердце… — заикаясь, начала она, но Бланш со всей дури ударил по полу, оставив трещины.

— Именно это ты и сделала! — злобно зарычал он. — Я подарил его тебе, а ты разбила на миллион гребаных осколков! По-твоему, я для этого его хранил?! — продолжал ругаться он. Свечение почти исчезло, возвращая маске белый цвет, от чего глаза показались еще более зловещими.

Маринетт опустила голову ещё ниже. Пусть за него говорила акума, но она не лгала — Мари действительно сделала Коту больно. Она думала только о себе и своих задетых чувствах, и не понимала, как сильно ранила его. Причем, Адриану/Нуару было настолько больно, что, даже не смотря на предназначение бороться со злом, он сам стал злодеем.

 — Прости. Ты прав. Мне очень жаль. — Её лицо было полным стыда и вины.

Кот схватил ее за плечи и заорал:

 — Не пытайся провернуть со мной это дерьмо! Не думай, что я тебя отпущу! Ты моя! — Он стиснул зубы и начал трясти ее.

 — Адриан… — дрогнули губы Маринетт. Она глубоко сожалела обо всей этой ситуации.

Кот сузил глаза, в них мелькнули разочарование и ненависть.

 — Не зови меня так! — яростно выплюнул он. — Я — Кот Бланш! Адриана нет, и не будет! Мы будем с тобой вместе навсегда, Маринетт, ты и я. Кот и его хозяйка.

Маринетт приоткрыла рот и широко распахнула глаза на это заявление.

 — Ты… хочешь этого? — печально глядя на Кота, медленно спросила она.

 — Да, — прошипел он, сжимая плечи девушки еще сильнее.

Маринетт пыталась понять сказанное Бланшем. В его словах был смысл, и одновременно не было никакого смысла. Как с Адрианом могло произойти что-то подобное? Адриан был не таким. Кот Нуар тоже был не таким. Они были милыми парнями, которые искренне заботились о любимой девушке.

 — Я против! — внезапно вскрикнула она, напугав Кота. — Я против того, чтобы принадлежать тебе, Бланш. Ты — не тот, кого я люблю! — сердито нахмурилась она, чувствуя, как начинает болеть сердце.

Кот издал утробный рык, и Маринетт почти увидела, как его волосы на загривке встали дыбом. Он резко поднялся и потянул девушку на себя.

 — Я не позволю тебе отказаться. — Его голос эхом прокатился по комнате. Бланш пристально посмотрел Маринетт в глаза.

 — Я тебя не спрашиваю, — выплюнула она.

 — О-хо-хо, это тебя никто не спрашивает! — рассмеялся Кот и расслабился, хоть и не прекратил злобно зыркать. Он наклонился к Маринетт так близко, что его губы почти касались ее. — Это судьба, Маринетт. Неизбежная судьба. Рано или поздно тебе придется оставить свои жалкие попытки, и мы будем любить друг друга. Это неизбежно, — выдохнул он. Его голос дрожал, лицо Маринетт обдало теплым дыханием. Его взгляд упал на ее губы. — Ты не сможешь мне сопротивляться, тебе не спрятаться от меня. Наша любовь предопределена Камнями Чудес, и нам никуда от этого не деться. Тебе никуда от этого не деться. Сколько бы ты не убегала, не сопротивлялась, не отвергала меня — я буду возвращаться. Останемся только ты, я и наша судьба на двоих. И мы докажем тебе, что ты была создана именно для меня, — мягко мурлыча, продолжал говорить Бланш.

 — Кот… — надтреснуто проговорила она. Мари пыталась найти в нем хоть какую-то частичку Адриана или Кота Нуара.

Он громко мурлыкнул в ответ и облизнулся.

 — Я буду полностью твоим, и ты будешь стонать мое имя, когда мы будем снова и снова исполнять наше предназначение, — продолжил мечтать он, не обращая внимания на ошарашенный взгляд Маринетт. — Ты поймешь, как сильно я тебя люблю. Ты поймешь, что мои сердце и душа принадлежат тебе. Ты всегда будешь со мной, пока смерть не разлучит нас. Это и есть наша судьба, судьба двух мощнейших Камней Чудес. Разве тебя это не возбуждает? Не заводит? — выдохнул он, не отрывая от Маринетт взгляда из-под полуприкрытых век.

Маринетт не смогла вымолвить ни слова в ответ. Она продолжала думать о том, что если не поторопится — не сможет найти его слабость; о том, что его слабостью была сама она; о том, что даже под влиянием акумы он был готов на всё ради неё. Маринетт знала, что не сможет уйти отсюда, как бы ни просила. К тому же, она ещё не выяснила, где сидит акума. В колокольчике? В кольце? В дубинке? Маринетт не знала, был ли он трансформирован во время акуманизации, так что вполне вероятно, что предмет может быть скрыт под костюмом. Как ей спасти Кота и его Камень Чудес от Моли?

Бланш наклонился, чтобы поцеловать ее, но Маринетт в отвращении отвернулась. Внезапно, он вместо ярости лишь фыркнул.

 — Я забыл о манерах. Возможно, моя леди желает показать мне свою любовь? Возможно, она желает пройтись своими горячими губками по моей шее? — хитро предложил он. Маринетт поморщилась.

 — Я люблю лишь одного человека, и ты — не он, — твердо сказала она, чувствуя в кармане беспокойную энергию, исходящую Тикки. Неужели, не только Плагг мог пострадать от акумы, но и ее квами? Мари понадеялась, что нет.

 — Ты любишь меня! — сердито прошипел Бланш. В его глазах горел огонек обиды.

 — Нет, не тебя! — прокричала Маринетт, пытаясь освободиться из захвата Кота. Он отпустил ее и отошел назад, но не разорвал зрительного контакта.

Бланш зарычал, но Маринетт не обратила внимания на его животный протест, и расправила плечи.

 — Мне стыдно за то, что я натворила, но я должна извиняться не перед тобой, а перед тем, кого я люблю. Верни мне Кота Нуара! — потребовала она. Бланш, обнажив клыки, зашипел в ответ.

 — Кота Нуара больше нет, — медленно прорычал он.

 — Тогда верни мне Адриана! Либо его, либо Кота Нуара!

 — Адриана тоже нет! — сжавшись, крикнул Кот. — Ты уничтожила их! Теперь здесь только Кот Бланш!

 — Верни мне Кота Нуара! — уверенно сказала Маринетт, чувствуя, что тому от этих слов становится больнее. Он был прав, она разбила сердце Адриану и Нуару. Акума всегда превращала тех, кто испытывал негативные чувства. Маринетт могла только представлять себе, какую боль причинила любимому человеку. Она вспомнила чудовищный вой Нуара на том видео. Он плакал, и все из-за нее: ее страхов и неуверенности в себе. Она не смогла перебороть себя, а он целую неделю пытался справиться с этим в одиночку. Адриану было больно, и все потому, что она не разговаривала с Тикки и не выходила на связь.

Если бы она додумалась поговорить с квами днем раньше. Если бы она ему позвонила — не было бы никакого Бланша. Не было бы шумихи на улице, не пришлось бы никому ничего объяснять, не пришлось бы лгать. Маринетт была уже по горло сыта враньем, особенно враньем между ней и Нуаром.

— Верни мне Кота Нуара, — всхлипнула Маринетт. — Кот, вернись! Ты должен вернуться! — закричала она в лицо Бланшу.

Он отшатнулся, нахмурился и стиснул зубы.

 — Заткнись! — рявкнул Кот, но Маринетт не собиралась слушать акуму.

 — Кот Нуар! Я знаю, ты меня слышишь! Прошу тебя, вернись ко мне! — девушка уже чуть не плакала.

 — Я сказал, заткнись! — зло сказал Бланш.

 — Я не хотела тебя обидеть! Поверь мне! Я разозлилась и запуталась. Я думала, что такой удивительный и прекрасный человек, как ты, любит Ледибаг, а не меня! Я испугалась! Прости, что из-за моих страхов тебе пришлось так нелегко! Прости, что не позволила тебе раскрыться! Ты сделал все, что мог! Мы оба хороши, но акуманизация — целиком и полностью моя вина! — Ее плечи тряслись, Мари вовсю рыдала. — Я люблю тебя, Кот Нуар! Мы — единое целое, как герои и как обычные люди! Я не смогу защитить Париж без тебя! Вернись!

Кот Бланш страдальчески застонал, выгнул спину и схватился за голову. На его лице появилась фиолетовое очертание в форме бабочки, с каждой секундой оно становилось все ярче. Он застонал от боли и, сжав зубы в усмешке, покачал головой.

 — Кот Нуар! — ещё громче крикнула Маринетт, подсыпая соли на раны Бланша. Он откинулся назад и завопил. Шатаясь на трясущихся ногах, он схватился за голову.

 — Маринетт! — выскочила из кармана Тикки. — Любовь побеждает ненависть! Вспомни, как ты боролась с Темным Купидоном!

 — Поцелуй! — догадалась она, широко открыв глаза. В прошлый раз сработало — может, и в этот сработает?

 — Я найду акуму, и ты вернешь Кота Нуара! — закричала Тикки. Маринетт решительно кивнула и направилась в сторону Бланша. Она схватила его, толкнула на пол и, едва Кот понял, что происходит, оседлала его и поцеловала. Девушка вложила все свои чувства в этот поцелуй, надеясь, что ее любовь пересилит влияние акумы. Ее любовь должна быть сильнее боли Бланша. Маринетт прослезилась, но поцеловала Кота так нежно и страстно, как только могла. Ее душа кричала от любви к человеку, которого она пыталась вернуть этим поцелуем.

Она почувствовала, что Бланш начинает дергаться. Он вскинул руки в попытке оттолкнуть Маринетт, но она не сдавалась. Она углубила поцелуй. Если по-другому никак — она будет целовать его столько, сколько потребуется. Его дрожащие руки скользнули по ее рукам, а затем Кот расслабился и откинул голову.

 — Маринетт, подвеска! У него в кармане подвеска! — заметила акуму Тикки.

Девушка спешно отстранилась и положила руки на плечи Коту. Он качал головой из стороны в сторону и стонал, так и не открыв глаз.

 — Я вижу, она в правом кармане! — указала Тикки. Маринетт попыталась нащупать карман, параллельно прижимая его бедрами к полу на случай, если он придет в себя и начнет отбиваться. Она расстегнула молнию и достала из кармана маленькую знакомую подвеску из бисера.

 — Я подарила ее Адриану на прощание в день выпуска! — выдохнула она, подумав о том, что он до сих пор хранил ее.

— Нет времени на ностальгию, разбей ее, — подлетев к Маринетт, сказала Тикки. — И пора трансформироваться в Ледибаг!

— Тикки! — встав с Кота, крикнула Маринетт и разбила подвеску. — Трансформация!

Тикки трансформировала ее быстрее обычного, и Маринетт была ей за это благодарна. Ледибаг отточенным движением руки поймала бабочку в йо-йо. Она распахнула шторы, чтобы она улетела, и проследила, чтобы ее никто не заметил.

Белый костюм Кота исчез почти сразу же, но и черный костюм не пропал. Парень без сознания лежал на полу, и Маринетт отменила трансформацию, чтобы поговорить с Тикки.

 — Кольцо пустое, но трансформация продолжается, — тяжело дыша, отметила Маринетт и упала на колени рядом с Нуаром. Она подняла его ладонь и внимательно осмотрела кольцо..

 — Это очень странно, — нахмурившись, согласилась Тикки.

 — О, нет! Что я натворила? Я сломала Камень Чудес?! — запаниковала Маринетт, прижав руку Нуара к своей груди. Она согнулась над ним, продолжая прижимать к себе его руку. Девушка снова почувствовала тревогу и вину, и в ее глазах снова собрались слёзы.

 — Не знаю, я такого еще не видела. Не плачь, Маринетт. Может, Плагг просто держит кольцо в безопасности?

 — Ага, и поэтому Кот без сознания? — не поверила Маринетт.

 — Я знаю, кто может ему помочь, но сейчас небезопасно нести туда Кота Нуара. На улице всё ещё полная неразбериха, и я уверена, что вертолет продолжает вас высматривать. — сказала Тикки, игнорируя реплику подопечной. Маринетт нежно гладила Кота по голове и пристально смотрела ему в лицо.

 — Мы не можем ждать, Тикки. Я переживаю, — всхлипнула она, хоть и попыталась выглядеть храброй.

 — Мы и не будем. Мы сейчас с тобой все решим. И ты, наверное, не заметила, куда он нас принес, — широко улыбнувшись, сказала Тикки. Маринетт оторвалась от созерцания Кота и осмотрелась.

Она заметила на стене плакат с Джаггедом Стоуном, на полках было несколько книг по финансовому делу, а на столе стояла до боли знакомая коробка из-под макарон. Она, открыв рот и распахнув глаза, опустила руки.

 — Мы дома у Адриана! — ахнула Маринетт, чувствуя, что немного расслабляется. Они в безопасности. Кота не нужно прятать или уносить из чужой квартиры.

 — Маринетт, идем! Нам понадобится помощь.

 — Я не могу пойти в таком виде! Все видели мое лицо, все знают, во что я была одета, да вся Франция в курсе, кто такая Маринетт Дюпэн-Чен! — заверещала она, понимая, насколько всё ужасно. — И я не призывала Талисман Удачи! Да и это не поможет, Исцеление не стирает воспоминания…

 — Без паники! — шустро скомандовала Тикки, пока Маринетт не усугубила. — Возьми что-нибудь у Адриана. Давай ты поищешь одежду в шкафу, а я найду ключи, чтобы мы могли выйти.

Маринетт не была уверена, что это сработает, но других вариантов не было. Нерешительно она опустила руку Нуара, в последний раз посмотрела на него и пошла в сторону спальни, попутно споткнувшись о разбитую подвеску. Шкаф нашелся почти сразу, и Маринетт принялась рыться в вещах, пытаясь найти что-то себе по размеру. Она порылась в рубашках, толстовках, джинсах, даже откопала несколько официальных костюмов и дизайнерских вещей, явно полученных в подарок благодаря фамилии Агрест. Она чувствовала вину и стыд за наведение бардака, но на это сейчас не было времени. Маринетт нашла самую обычную тёмную толстовку, которая по идее не должна была привлекать много внимания, даже если она висела на Маринетт как мешок.

 — Погоди, Тикки! — внезапно остановилась Маринетт. — А почему я не могу пойти туда как Ледибаг?

 — Со всей этой шумихой? Если тебя заметят — не оставят в покое. Они будут преследовать тебя, и в итоге мы не сможем ни вернуться, ни пойти за помощью. Акуманизированный Кот Нуар — слишком лакомый кусок для журналистов, чтобы они так просто об этом забыли, — выглянув из гостиной, ответила Тикки.

 — Ладно, ты права, это слишком опасно, — согласилась Маринетт. Она подумала надеть брюки Адриана, но решила, что они будут ей слишком велики и только замедлят.

 — Да и вспомни, что тебя давно не было видно. Они точно начнут тебя преследовать, — напомнила квами, подлетев к входной двери. — Я нашла!

Тикки притащила ключи.

 — Отлично! Я почти закончила, — сказала Маринетт, распустив хвостики, чтобы ее было труднее узнать. Раз уж ее видели с хвостиками — то на распущенные волосы не должны обратить внимания, тем более, что она собралась натянуть капюшон на голову.

 — Веди меня, Тикки!

Квами кивнула. Маринетт быстро вернулась к Нуару, опустилась и поцеловала его в приоткрытые губы.

 — Подожди тут, котенок. Твоя принцесса в сияющих доспехах скоро вернется, — прошептала она, чмокнув его в лоб, и выскочила из дома вслед за Тикки. Квами знала, к кому им стоит обратиться за помощью.