The Wingman Visits (гет)

В тот момент, когда губы Кота коснулись губ Маринетт, а его сильные руки обхватили ее талию — в сознании девушки воцарились абсолютные тишина и пустота. Ее глаза широко-широко распахнулись, а шок пронзил позвоночник, словно ток. Его губы были теплыми, ох, такими теплыми, и очень скоро Маринетт почувствовала, что начинает плавиться от этого поцелуя. Она позволила своим векам закрыться, а самой себе — расслабиться в объятиях Кота и робко ответить на поцелуй. Ее голова закружилась, ладони — сжались у груди. Она постеснялась обнять Кота за шею, да и вообще постеснялась к нему прикасаться. Мари почти не слышала и не чувствовала тяжелых капель дождя, любые звуки внешнего мира заглушал звук бешено бьющегося сердца.

Кот Нуар медленно отстранился первым, в его осторожности было что-то чувственное. Но для Маринетт эта пауза была чем-то настолько внезапным, что в ее голове сразу появилась куча вопросов. Кот открыл свои пронзительные золотисто-зеленые глаза и посмотрел на Мари. Его глаза были сужены, щеки ярко покраснели, он часто дышал.

Она и вправду не осознавала, насколько он вырос. Насколько изменился. Насколько красивым стал.

Маринетт нерешительно открыла рот, но Кот нахмурился и положил палец на губы девушки.

 — Давай попозже, — хрипло прошептал он. — Я не хочу, чтобы ты простыла.

 — Но ведь… — Маринетт попыталась запротестовать, но Кот прервал ее другим поцелуем. На этот раз он обнял ее за талию и крепко прижал к себе. Второй поцелуй был более смелым, жарким. Девушке пришлось схватиться за плечи Нуара, когда он сладко ее поцеловал, пробуя дыхание на вкус. Его ладони расположились чуть пониже ее спины, и Маринетт, уверенно ответив на внезапный второй поцелуй, отметила, как дико колотится его сердце.

Она не успевала уследить за развитием событий, но, как ни странно, не имела ничего против новых поворотов судьбы. Мари издала короткий низкий стон, прежде чем Кот разорвал поцелуй. В тот же момент кольцо издало сигнал.

 — Мне нужно идти, но я так хочу остаться с тобой, — выдохнул Кот, запинаясь и избегая взгляда Маринетт. Она чувствовала лицом каждый теплый выдох из его приоткрытых губ.

Она со слабой улыбкой кивнула Коту. Мари все еще была поражена и смущена, но она не могла позволить Коту это заметить. От этого он смутился бы сам, а Маринетт на своей шкуре испытала неловкие последствия таких эмоций. Она подняла ладонь и нежно коснулась лица Нуара.

 — Хорошо. — Мари попыталась выглядеть максимально смелой и собранной, когда она, наконец, встретилась с Котом взглядом. От мокрых волос его покрасневшее лицо выглядело ещё более несчастным, и Маринетт могла поклясться, что его накладные уши тоже поникли. Руки Нуара медленно опустились ей на талию, и Мари отошла, медленно, чтобы не спугнуть его. Она позволила себе сфокусироваться на его доброй улыбке, от которой глубоко внутри становилось теплее. Внезапно Кот подарил Маринетт ухмылку, намекающую на что-то, чего она не смогла понять, и в одну секунду его не оказалось на месте. Из-за дождя парижская ночь была темнее обычного, и Мари едва увидела, как он спрыгнул с балкона.

Темнота — хорошая штука. Она уменьшила нервозность Маринетт и дала надежду, что ее смущение не заметили. Не важно, сколько Кот Нуар флиртовал — она не могла поверить в произошедшее.

Вспомнив, что она дрожит от холода, Маринетт выдохнула, при этом едва слышно захрипев.

 — Маринетт! Я так и знала, что ты вся вымокла, только посмотри, какой на улице дождь! Поторопись, тебе нужен горячий душ! — по-матерински заголосила Тикки, едва девушка попала в комнату. Та прошла по лестнице, больше напоминая зомби, чем молодую парижанку.

Тикки начала паниковать.

 — М-Маринетт! Что не так? Что случилось?

Маринетт остановилась и неверяще уставилась перед собой.

 — Кот Нуар поцеловал меня, — прошептала она, подняв руки к щекам. — Я… Мы целовались, Тикки. Целовались! Господи боже, да я…

 — Серьёзно? Ты, наверное, сбита с толку. Иди в душ, а потом мы побеседуем, — отрезала Тикки, наблюдая, как с Маринетт собирается приличная лужа дождевой воды.

Девушка кивнула и, не отнимая рук с щек, отправилась в ванную, оставляя за собой мокрые следы.

Маринетт ослепил яркий свет ванной комнаты. Она сняла неприятно прилипшую мокрую одежду и развесила ее на просушку. Понимая, насколько замерзла, она задрожала ещё сильнее и полезла под теплый душ. Медленно согреваясь, она начала растирать руки и тело в попытке разогнать кровь. Когда с тела окончательно сошли все признаки охлаждения, Маринетт расслабилась, вздохнула и позволила воде свободно стекать по телу. Девушка медленно села на пол, устроившись прямо под струями воды, и подтянула к себе колени.

Кот Нуар поцеловал ее. Она ответила на поцелуй. Они целовались. Дважды!

Маринетт чувствовала фантомные нежные прикосновения Нуара на своих губах и тепло его рта, что сохранилось в памяти. Ее сердце начинало колотиться как бешеное, когда она прокручивала в голове сцену их поцелуя; один раз, и еще, и еще. В самом поцелуе не было ничего нового. И правда, подумала Маринетт, она ведь уже целовала Нуара, только это было давным-давно. Они делали это не впервые. Целовать Кота — не настолько эпическое событие.

Но румянец на щеках и стаи бабочек в животе подсказывали совсем другое, и Маринетт пришлось признать, что на этот раз поцелуй — или несколько, если по-честному — был не таким, как в прошлый раз. Сейчас в этом не было крайней необходимости. И это не Ледибаг целовала Кота, а Кот целовал Маринетт, по своему собственному желанию. И это значило только одно.

Это любовь.

Маринетт не знала, что и думать. С одной стороны, ей было немного жутко, но с другой, ах, как же это прекрасно! Ей было так хорошо в объятиях Кота, у его теплой груди, пока он сам удивлял ее своими сладкими смелыми поцелуями. Кроме того, они провели потрясающий вечер, любуясь луной на вершине Эйфелевой башни. Это даже романтично. Маринетт пришлось признать, что рядом с Котом она чувствовала себя в безопасности. В спокойствии и безопасности. А он был таким сильным и уверенным, когда просто сидел рядом и защищал её от поднявшегося ветра.

Маринетт устало вздохнула, но не прекратила улыбаться. Ей просто нужно было поговорить с Тикки, излить душу хоть кому-то. Она поднялась и выключила душ. Время было позднее, и чем раньше она отправится в постель — тем лучше, но у Маринетт было ощущение, что со сном у нее будут проблемы. Она быстро вытерлась, переоделась и высушила волосы, прежде чем отправиться в комнату, где ее уже ожидала Тикки.

 — Я использовала магию квами и высушила пол, — счастливо сообщила Тикки.

 — Спасибо, ты самая лучшая, — поблагодарила Маринетт, зашагав в сторону кровати. Она откинула одеяло и с глубоким вздохом плюхнулась на живот. Тикки приземлилась на подушку, когда Маринетт натягивала на себя одеяло.

 — Итак, что у нас с Котом Нуаром? — спросила Тикки.

 — Он отнёс меня к Эйфелевой башне, а когда принес обратно, поцеловал! — выдохнула Маринетт, снова начиная нервничать. — Ну, технически, Кот меня поцеловал два раза, но всё же…

 — Ты расстроена? — квами с заинтересованным видом наклонила голову. Маринетт улыбнулась и покачала головой.

 — Нет, Тикки, я не расстроена. Больше… удивлена. — Выдохнула она. — Но всё так запутанно! Тикки, мое сердце так колотится!.. — Маринетт, размечтавшись, перекатилась на спину и, глупо улыбнувшись, посмотрела в потолок.

 — Приятно слышать, — радостно прощебетала квами, подвигаясь поближе к Маринетт.

 — Я не знаю, что мне делать. Тикки, подскажи, — повысила голос девушка и, поднявшись на локтях, повернулась к квами и нахмурила брови.

 — Не знаешь, что делать прямо сейчас? Знаешь, иногда случаются такие внезапности, мы не всегда сразу понимаем, что делать, и это нормально. Но скажу, что я когда-то давным-давно наблюдала подобную ситуацию. — Квами лукаво ухмыльнулась, на что Маринетт взволнованно покраснела.

 — Я… знаю, что для тебя такая ситуация, скорее всего, не нова… ну, ты понимаешь, все эти штучки с прошлыми Ледибаг и Нуарами. Но я — обыкновенная человеческая девушка, и для меня это всё в новинку, — захлебываясь в словах, начала защищаться Маринетт. Она отвернулась, и Тикки это позабавило.

 — Каждые Ледибаг и Кот Нуар разбирались с чувствами, некоторым везло, а некоторым — нет. Но я могу поклясться, что в итоге они находили ответы. — Тикки пыталась успокоить Маринетт, но сама Маринетт не была уверена, что эти слова ей хоть как-то помогли.

 — Ты же говорила, что были пары, которые друг друга ненавидели?

 — Ненависть, как и любовь — сила, что связывает нас, — уточнила квами. Маринетт не смогла с этим поспорить.

 — И ты считаешь, что я должна просто подождать? — колебалась Маринетт, опускаясь на матрас. Тикки пристально посмотрела на нее.

 — Всё зависит от тебя. Как ты себя чувствуешь? Что ты думаешь о самой ситуации? А как же Адриан? — парировала она. Последний вопрос был для Маринетт как ушат холодной воды.

Адриан. Она… даже не подумала об Адриане, несмотря на то, что ради нее он отменил свои планы. У Маринетт сложилось ощущение, что Тикки подумала о том же.

 — Адриан… Не знаю… Аргх, Тикки, я понятия не имею! Я так растеряна! — закричала Мари, со стоном спрятав лицо в подушку. — Мне очень нравится Адриан, но Нуар… Господи, я не могу выбросить его из головы, и эти его поцелуи… Наши посиделки на вершине Эйфелевой башни, и его объятия… Он так старался меня согреть… То, как он на меня посмотрел, прежде чем поцеловать… Мое сердце сейчас выскочит из груди! — забормотала Маринетт в подушку.

 — Маринетт, ты только дышать не забудь, — рассмеялась Тикки, от чего девушка поднялась и нахмурилась еще сильнее.

 — Тикки, мне обязательно выбирать между Адрианом и Нуаром? — вздохнула она, заранее зная ответ.

 — Маринетт, двойная жизнь и секреты — плохая идея! Кому, как не тебе, это знать?

 — Я знаю! Я… не это имела в виду…

 — Я хочу сказать, чтобы ты действовала так, как велит твое сердце. Ты знаешь, что Кот Нуар тебя любит, но если ты не уверена в своих чувствах — не медли. Кот Нуар будет уважать любой твой выбор.

Маринетт замолчала, уставившись в какую-то невидимую точку на стене. Ее взгляд стал острым, а губы сжались.

 — Я хочу, чтобы все шло своим чередом, и плевать, куда оно зайдет. У нас есть предполагаемое развитие событий. Я нашла тебя, Тикки, и я стала Ледибаг, так может, моя любовная история будет такой же, как и у них?

 — Звучит неплохо! — повеселела Тикки, одобрив решение Маринетт, и с улыбкой наклонилась поближе к той. — Ну, и как оно было, целоваться с Котом?

 — Т-Тикки! — смутилась Маринетт.

 — Нет, серьезно, мне так интересно! Насколько я поняла, все прошло не совсем ужасно, по крайней мере, ты сказала, что не расстроена тем, что он воспользовался моментом, — умоляла Тикки, состроив щенячьи глазки. Она выглядело так мило, что Маринетт не смогла устоять.

 — Хорошо-хорошо, я скажу, только не смотри так на меня! Это было… Ох, это было так… мило. Сначала он был нежным, а потом осмелел, наверное, потому что я ему в глаз не дала, и он прижимал меня к своей груди, а его губы были такие… теплые и приятные, — сказала Маринетт, попутно вздыхая и испуская стоны. Она резко вскинула руку и приложила ее ко лбу. — Он так хорошо целуется, — со звёздочками в глазах сказала она, счастливо улыбнувшись и спрятав лицо в ладонях. Мари забормотала что-то о том, как глупо и легкомысленно она себя ведёт.

 — Маринетт, я правда счастлива, что у тебя и Нуара все хорошо. Я ещё с вашей первой схватки знала, что вы добрые и милые люди. Иногда у меня были сомнения, но в итоге я поняла, что вы не из тех Ледибаг и Нуаров, которые друг друга ненавидели. Не волнуйся, Мари. Я уверена, скоро ты все поймешь.

Маринетт выглядела смущенной, но она с радостью приняла поддержку Тикки и почувствовала себя счастливой. Если бы не было Тикки — Маринетт не смогла бы поговорить о Нуаре и сейчас чувствовала бы себя потерянной.

Ей было интересно, о чём думает Кот Нуар в данный момент. Вдруг человек за маской тоже обсуждал это со своим квами?

Мари едва смогла уснуть. Она была в замешательстве, но у нее в груди трепыхало странное чувство. И ей это нравилось.

* * *

Следующее утро стало для Маринетт полной катастрофой. В пекарне всё шло наперекосяк — и, как по заказу, именно благодаря ней. Она уронила на пол миску с взбитыми сливками и умудрилась зацепить пакет с сахарной пудрой, пока тянулась за тряпкой. Теперь сахар был и на прилавке, и на ее черной рубашке, которая и без того была испорчена из-за сливок — фартук ее не спас. Она испортила меренги, потому что вечно роняла в заготовку яичный желток. В итоге, их было решено отменить. Она сожгла третью партию сабле, неправильно услышала четыре заказа, ударилась мизинчиком об стул на глазах у клиента и свалилась головой в рыбную начинку для пирога.

К тому времени, как родители всё-таки отпустили Маринетт и взяли ситуацию под свой контроль, она была на грани слёз, но старалась держать лицо перед посетителями. От стыда за свои неудачи, Маринетт отправилась в ванную, чтобы немного поплакать. Она вспомнила времена, когда с ней ещё не было Тикки, и в очередной раз поблагодарила судьбу за то, что пять лет назад нашла ее. Хотя, с тех пор она стала чувствовать себя ещё более беспомощной, когда её настигали вот такие плохие дни.

Хоть родители и были уверены, что особой вины Маринетт не было, она все равно чувствовала себя подавленной и извинилась за свой недосып (по большей части, дело и правда было в нем). Она сказала, что поднимется в свою комнату, может, немного почитает, может порисует, и что она хочет побыть одна, пока ей не станет немного лучше. И скорее всего до самого утра. Сабина и Том поняли, что для всех лучше будет ее не трогать. Прежде чем пойти наверх, Маринетт заварила чай и захватила с собой тарелку с лишней выпечкой в надежде, что плохое настроение отступит.

Тикки тоже притихла, так что ничего не помешало Маринетт поесть и почитать в тишине и спокойствии. Ах, совсем как доктор прописал. Она попыталась порисовать, но — какая неожиданность! — ничего у нее не вышло, и Маринетт не нашла решения лучше, чем позалипать в тупые игры на телефоне. Она устроилась на кровати, соорудив из подушек удобный подголовник.

Маринетт не считала, сколько уровней она прошла, прежде чем до ее ушей донесся знакомый стук. Она повернулась к люку, и ее сердцебиение ускорилось. Она откашлялась, пытаясь угомонить румянец.

 — Всё в порядке.

Люк осторожно открылся, и вскоре из него показалась голова Кота Нуара.

 — Я не отвлекаю? — спросил он, заметив в руках Маринетт сотовый.

 — Нет, я играла, — ответила она и отложила телефон.

Край маски Нуара двинулся, когда он поднял бровь.

 — Моя леди, ты выглядишь… как-то не очень?.. Всё хорошо? — осторожно сказал Нуар и опустился рядом с Маринетт.

Мари знала, что её глаза, скорее всего, выглядели очень уставшими, но у неё и правда был не лучший день в жизни. Встретившись взглядом с Котом, она увидела в его глазах тревогу и беспокойство. Возможно, Кот решил, что это из-за вчерашнего поцелуя, но она не стала уточнять, лишь улыбнулась ему и похлопала по голове.

 — В пекарне был плохой день. У меня все валилось из рук. Я боюсь, что клиенты теперь меня ненавидят, а родители во мне разочарованы, — объяснила она, поглаживая Кота между накладных ушей. Его глаза расслабились, и он ухмыльнулся Маринетт.

 — Не могу себе такого даже представить. Моя леди муррекрасна. Всегда и везде. — Искренне сказал Кот.

Маринетт, покраснев, убрала руку.

 — Поверь мне на слово. Ты не видел, какой сахарный ураган поднялся, когда я рассыпала пакет с пудрой, — несмело попыталась оспорить Маринетт, но Кот, нежно улыбаясь, наклонился к ней.

 — Я уверен: моя леди всегда муррекрасна, даже если у нее что-то не получается, — промурлыкал он. От этого сердце Маринетт замерло и все накопленное напряжение куда-то испарилось.

 — И что тебя привело на этот раз? — спросила девушка, не придумав другого ответа и желая, чтобы ее румянец остался незамеченным.

 — Я хотел тебя увидеть, — коротко ответил он, подвигаясь ближе к Маринетт. — Судя по тому, какой дерьмовый у тебя денёк выдался — я правильно сделал, что пришёл.

 — Спасибо тебе, — наконец сдалась она, чувствуя, как скулы заливает предательский румянец. Она наклонилась вперед, не отрывая от Кота взгляда.

Кот пристально посмотрел на Маринетт, и прижался к её лбу своим.

 — О вчерашнем… — начал он низким шепотом. Маринетт не была уверена, он это делал специально, или просто был смущен. Второе представить было на порядок сложнее, но Мари, втихую наслаждаясь близостью, не отстранилась и подождала, когда он продолжит.

Он, облизнувшись, глубоко вдохнул.

 — Я искренне надеюсь, что не напугал тебя и не пересек какую-то границу. Я просто почувствовал, что мой флирт заводит наши отношения куда-то не туда, и я сам виноват, что все эти пять лет кроме флирта ничего не делал. Так… По большей части я действовал по наитию, но этот поцелуй — нет, поцелуи — это мои истинные чувства. Мне жаль, если для тебя это не имеет значения, или я поторопился. Ты можешь высказаться по этому поводу в любой момент, и я обещаю, что сделаю всё, что ты захочешь. — Кот изливал Маринетт душу, и каждое его слово отдавалось в ее ушах, а подбородок опаляло тёплое дыхание.

Прежде чем девушка ответила, Кот снова заговорил:

 — Чтоб ты знала, я не жду от тебя сиюминутного ответа. Я могу подождать, и я приму любой твой ответ, но не буду врать, отказ разобьет мне сердце. Тем не менее, я уважаю твой выбор, и если я — не тот человек, что тебе подходит, я не буду ни к чему тебя принуждать. Я же джентльмен, — сказал он с легкой улыбкой. От этого Маринетт выдохнула, серьёзный Кот Нуар был для неё чем-то неестественным.

Сердце Маринетт билось как сумасшедшее, потому что по сути, это было первое полученное ею признание в любви. Внутри себя она верещала, вспомнив, что сказала Тикки: Кот Нуар примет любой её выбор и сделает так, как она пожелает. Маринетт теперь убедилась: квами знала, о чём говорила. Ещё бы, она ведь столько Ледибаг и Нуаров повидала. Мари подумала, Кот всегда делал первый шаг, или они по очереди?..

 — Моя леди? — дрожащий голос Кота вывел Маринетт из транса. Она подняла голову и он прижался к ее щеке лбом.

 — Не переживай, котёнок. Я бы недвусмысленно дала тебе понять, если бы мне что-то не понравилось. А разве я давала тебе это понять? — сказала она в светловолосую шевелюру Кота, положив свою ладонь ему на спину.

Он медленно, не отстраняясь от Маринетт, поднял голову и восхищенно посмотрел ей в глаза.

 — Тогда, можно я снова тебя поцелую? — пробормотал Кот, посмотрев на губы Маринетт. — Сегодня не мог думать ни о чем другом.

 — Нет, — отрезала Мари, прижав палец к губам Нуара. Его глаза расширились, и он пораженно посмотрел на нее. Она лишь кокетливо усмехнулась и смягчила взгляд. — Моя очередь тебя целовать, — выдохнула она, наслаждаясь темными и светлыми переливами в глазах Нуара. Маринетт действительно нравилось то, как легко Кот попадал под ее обаяние — девушка могла поклясться, что он снова выжидающе смотрит на ее губы. Она была счастлива.

Маринетт неловко коснулась губами приоткрытого рта Нуара, который тут же нежно ответил. Она обещала Тикки следовать зову сердца — и в этот момент она очень хотела поцеловать Кота. Поцелуй был коротким, но уже от него Маринетт отчаянно боролась с румянцем, не желая показывать Коту, какой слабой он её делает.

А Кот был всем доволен. Он, не открывая глаза, улыбнулся до ушей, медленно отстранился и начал тереться головой о лицо, шею и плечи Маринетт. Она визгнула.

 — Ты что творишь? — смеялась она, отстраняя Кота за плечи. Он продолжал жаться к ней.

 — Проявляю любовь так, как это делаем мы, коты. — Защищался Нуар, прижимаясь сильнее к смеющейся Мари.

Очень скоро она все-таки не смогла удержать равновесие и, смеясь, упала на спину. Кот, упав на нее, еще немного потерся об нее лицом, затем поднял голову и нежно посмотрел на Маринетт. Ее щеки порозовели, а глаза заблестели.

 — Я рад видеть, что ты счастлива. Ты выглядела такой подавленной. Я думал, что это из-за меня, но не подумай, будто я имею в виду, что плохой день — лучшая причина для грусти, — сказал он, смахнув челку Маринетт со лба. — Давай забудем этот день, ладно? Расскажи мне что-нибудь хорошее, — сказал Кот, обняв Маринетт за талию и положив голову ей на плечо.

 — Что-то… Хорошее? — пошатнулась Маринетт, наслаждаясь тяжестью Кота на себе, пока он прижимал ее к себе.

 — Да. Что-то, что делает тебя счастливой. Например, какое-то недавнее событие, или песня… Что угодно, — расслабившись и закрыв глаза, выдохнул он.

Маринетт попыталась вспомнить что-то хорошее, попутно опасаясь, что Кот услышит ее ускорившееся сердцебиение — он прижимался головой уже к ее груди и слух у него был поистине кошачий. Не придумав ничего конкретного, она просто начала рассказывать о вещах, что делают ее счастливой, рассказала о своей любимой песне и даже нашла что-то хорошее в сегодняшнем ужасном дне. Кот Нуар слушал ее с закрытыми глазами, угукая в ответ. Его хвост медленно хлопал по покрывалу с глухим звуком.

Маринетт медленно расслаблялась в его объятиях, чувствуя, как все накопленное за день напряжение испаряется. Она слушала короткие ответы Кота, позволяя теплу от его близости разливаться по всему телу. После краткого монолога она посмотрела вниз на Кота и почесала ему затылок.

 — А как насчет того, что делает счастливым тебя? — спросила Маринетт. Кот насмешливо фыркнул.

 — Конечно же, ты, моя леди. Ничто в этом мире не делает меня счастливее, — с озорством ответил он, не открывая глаз.

 — Ладно, умник, ответ принят. Ты слышал, как прошёл мой день — расскажи о своём. — Маринетт не унималась.

Кот открыл глаза и на секунду замолчал.

 — На самом деле, у меня всё было не лучше. Отец меня отругал, коллеги весь день дулись и из-за работы я пропустил занятия. — Лицо Кота было угрюмым. Он снова уткнулся головой в Маринетт, — я пришёл, чтобы увидеть тебя и услышать твой голос, и — о, чудо! — ты исцелила меня, мой макарон.

 — Мне так жаль… — Маринетт жалобно погладила его по голове. — Может, это было что-то типа универсального дерьмового дня для божьих коровок и котов? — предположила она с легкой улыбкой. Кот усмехнулся.

 — Может быть.

Его кольцо издало сигнал, и Маринетт, погладив Кота по голове, попыталась встать. Но он еще крепче обнял ее.

 — Пожалуйста, давай посидим ещё немного, — мягко сказал он ей в воротник.

Она не смогла отказать. Его голос был настолько грустным, что Маринетт едва не спросила, насколько ужасно прошел его день, но подумала о другом. Кот же пришел сюда, чтобы успокоиться. Ей не стоит сыпать соль ему на раны. Итак, Маринетт кивнула и сказала Коту, что он может остаться чуть дольше. После они молчали. Мари продолжала слушать его дыхание и думала о том, что она может быть так близко к Коту даже без маски Ледибаг. Ее сердце уже не колотилось как бешеное, Маринетт была совершенно спокойна. Она хотела, чтобы Кот почувствовал то же самое, и старалась каждым касанием передать ему свои чувства.

Его кольцо запищало во второй раз, и теперь Маринетт твердо решила встать, но Кот посмотрел на нее грустными глазами.

 — Прошу, принцесса, ещё немного, — умоляюще промяукал он.

 — Кот, ты не можешь остаться тут. Твоя трансформация скоро кончится, — печально улыбнулась Маринетт. — Придешь как-нибудь потом.

 — Я не знаю, когда смогу прийти в следующий раз, — беспомощно заныл Кот, опустив голову. — Я хочу видеть тебя постоянно, но не могу. В моей жизни… происходит слишком много всего. Пожалуйста, всего минуту…

Сердце Маринетт едва не растаяло, но она продолжала отказывать.

 — Ты не можешь вот так раскрыться передо мной. Тебе нужно идти. Мы можем увидеться раньше, никто же не знает, когда Моли приспичит отправить акуму. Мы встретимся снова, когда ты принесёшь мне бабочку. — Маринетт вконец растерялась от такой неожиданной навязчивости.

 — Я… отменю трансформацию на то время, пока я не уйду домой. Давай, ты просто полежишь спиной ко мне. Мы пообнимаемся. Пожалуйста? — Кот наскоро придумал план действий.

Она обдумывала предложение, взвешивая все «за» и «против». Ей не особо нравилась идея гнать Кота, особенно, когда он от плохого настроения делал совсем уж нетипичные для него вещи. Маринетт застонала, признав проигрыш, и повернулась на бок.

 — Ладно, но только на этот раз, и только пятнадцать минут. Я соглашаюсь только потому, что я возненавижу себя, если тебя выгоню, — пробормотала Маринетт, спрятав лицо от Кота. Она услышала, как он задохнулся от радости.

 — Спасибо! Обещаю, что прошу в первый и единственный раз! — просиял Кот и поцеловал Маринетт в щёку.

Она услышала, как его трансформация спадает и краем глаза увидела искры. Потом Мари услышала ехидный голос квами, который разговаривал с Нуаром.

 — Плагг, ты всё знаешь: никаких описаний внешности, никаких имён и ничего подобного. — Маринетт прислушалась к инструкциям.

 — Ладно. Я пойду, посплю где-нибудь. Я так устал, — улетая, пробормотал квами. Маринетт решила, что он отправился вниз.

Девушка почувствовала, как прогибается кровать, пока Кот подвигался ближе к ней и устраивался у ее спины. Она с лёгким неверием смотрела, как мужская рука оборачивается вокруг ее талии. Она приподняла руку, позволяя Коту крепче её обнять, и опустила ее на его не прикрытую костюмом кисть. Это было странно. Странно, но захватывающе. Щеки вспыхнули, а дыхание — застряло в горле, когда Маринетт посмотрела на длинные пальцы и рукав бледно-голубой рубашки. Это был Кот Нуар. Тот, кто называл себя Котом Нуаром. Это было похоже на фантастику.

 — Моя леди? — тихо промурчал он на ухо Маринетт. Голос не изменился.

 — Д-да? — заикнулась она.

Он раскрыл ладонь и нащупал руку Маринетт, чтобы переплести их пальцы. Маринетт наблюдала за этим, попутно отмечая, насколько ее ладошка маленькая по сравнению с ладонью Нуара.

 — Ты в порядке? — спросил он.

 — Д-да… Это просто… так непривычно, — объяснилась она, потирая его руку. — Это твоя рука, — поражённо сказала она.

 — Ага, и она не отпустит тебя следующие пятнадцать минут, — ухмыльнулся Кот, прижимаясь головой к спине Маринетт.

Без кожаного костюма он был куда теплее. Не осталось ни единого следа длинных когтей, а мягкая кожа никак не вязалась с грубой работой супергероя. Маринетт абсолютно точно знала, что Кот Нуар на самом деле не был черным котом, точно так же, как и она была просто Маринетт под маской Ледибаг, но видеть обыкновенную человеческую руку и слышать его голос было до жути странно. Странно, необычно, смущающее — но очень интересно. Она была уверена, что Кот до сих пор слышит её колотящееся сердце, несмотря на отсутствие супер-слуха.

Маринетт заметила еще кое-что: его запах. У кожаного костюма был свой специфический аромат, но теперь, когда его не было, Мари различила слабый запах Кота — его собственный запах. Она приоткрыла рот.

 — Кот Нуар, кто-нибудь знает, кто ты такой?

 — Нет, но я с радостью расскажу тебе, когда ты того пожелаешь. Если хочешь — просто обернись, — ухмыльнулся Кот, но Маринетт быстро опустила его с небес на землю.

 — Нет. Никаких имен. Никаких лиц. Для меня, ты — Кот Нуар.

 — Как пожелаешь.

Внутри она визжала от мысли, что никто не был близок к Коту, пока он отдыхал, будучи беззащитным. И определенно никто кроме нее не знал, как Кот пахнет. От этой мелочи она почувствовала себя особенной.

Она продолжали лежать. Кот Нуар продолжал обнимать Маринетт, а она держала их пальцы переплетенными. Их глаза были закрыты, а дыхание стало ровным и спокойным. В какой-то момент Мари даже подумала, что Кот уснул, настолько он был умиротворённым рядом с ней. И от этого ее саму начало клонить в сон. Если оставался какой-то осадок от плохого дня, какие-то остатки обиды на себя и свою неуклюжесть — за эти пятнадцать минут всё исчезло. Когда положенное время истекло, к паре подлетел Плагг и начал стонать.

 — Нам пора идти. Я голодный, да и уже поздненько. А у тебя, молодой человек, между прочим, есть работа.

 — Ах, уже? — разочарованно зашипел Кот и развернулся к Маринетт, — Мари, закрой глаза и не открывай.

 — Х-хорошо, — ответила она и зажмурилась.

Кот Нуар уселся, положил руку на плечо Маринетт и развернул ее. Она удивленно выдохнула, но Кот быстро закрыл ее глаза ладонью.

 — Не подглядывай, — хихикнул он. Маринетт кивнула.

Кот Нуар, не убирая руку с ее глаз, наклонился и медленно поцеловал Маринетт. Его волосы упали ей на нос, и Мари еще лучше почувствовала его манящий аромат. Она потянулась рукой к его щеке, не разрывая поцелуя, и провела ею вниз к шее, чувствуя его кожу и воротник рубашки. И без квами под его кожей чувствовались мускулы.

Он поймал ее руку и, отстранившись, начал покрывать мелкими поцелуями её пальчики и верхнюю часть ладони.

 — Не подсматривай, — снова улыбнулся Кот, медленно убирая ладонь с глаз Маринетт. Он встал с кровати и девушка, услышав призыв к трансформации, ждала разрешения открыть глаза.

 — Теперь всё в порядке, мой кексик.

Она открыла глаза и несколько раз моргнула от непривычно яркого света. Мари легла на спину и повернулась, чтобы увидеть Кота Нуара, который, широко улыбаясь, стоял у кровати.

 — Мне нужно бежать, так что особо долгих прощаний не жди, — сказал Кот, не отрывая от Маринетт взгляда. — Спасибо, что побаловала. Это зарядит меня на несколько ненастных дней.

 — Может, нам стоит поддерживать связь, несмотря на то, что мы не можем встретиться? Нужно придумать что-то… что не раскроет наши личности, — предложила Маринетт. Кот задумался.

 — Как насчёт электронной почты? Я могу завести новую — специально для тебя — если ты согласна, — сразу же придумал он. Маринетт тут же признала это гениальной идеей, побежала вниз по лестнице, чтобы записать его адрес, и вручила ему свой. Кот принял его, улыбнулся, посмотрел на Маринетт и задрал подбородок.

 — Спасибо. Я напишу тебе, — сказал он и, едва кольцо снова начало пищать, исчез из комнаты.

Маринетт надеялась, что он сразу пошел к себе домой, или хотя бы туда, где никто не увидит, как он превращается в самого себя.

А еще она надеялась в скором времени получить от него письмо.