Две могилы (джен)

Для поднятого посреди ночи Невилл выглядел возмутительно бодро и даже не стал задавать вопросы, открывая неожиданному гостю лазейку в защитных чарах школы. После битвы за Хогвартс часть заклинаний пришлось менять полностью, часть — усилили и модернизировали, и получившуюся в результате мешанину вряд ли смог бы снять и сам Мерлин — если, конечно, ему бы не пришло в голову сначала воскреснуть, а потом тут же убиться, запутавшись в хитро закрученных чарах. Изменения коснулись и повседневной жизни обитателей замка — каминная сеть по-прежнему отказывалась работать в таких условиях, и только преподаватели могли беспрепятственно входить и выходить за пределы охраняемой зоны. Они, а также те, кого они проведут с собой.

— Аластор бы вами гордился, — буркнул Гарри, проходя через очередную смертельную ловушку. — Пещера с крестражем охранялась куда как проще!

— Хочешь — зайдём в теплицы, мне как раз прислали новый плотоядный кактус. Он прицельно стреляет ядовитыми колючками на расстояние в пятьдесят шагов, а потом ме-е-едленно ползёт к незадачливой жертве. Мы как раз думаем их вокруг школы посадить. Что думает по этому поводу самый молодой начальник Аврората?

— Не забудьте после этого переименоваться в Азкабан и можете даже дементоров не завозить — всё равно никто не рискнёт сбежать, — мрачно ответил Гарри и сразу пошёл в лобовую атаку. — Ты мне поможешь?

— А что от меня требуется? — прагматично уточнил Невилл, после длительного преподавательского стажа привычно искавший во всём подвох. — Тебе вот, например, необходимы несколько дней отдыха, котёл «Сна без сновидений» и отсутствие внешних раздражителей, уж больно хреново ты выглядишь. С этим могу помочь, хочешь?

Невилл малость покривил душой. Нет, по меркам инфери Гарри, возможно, выглядел неплохо — хотя и тут были вполне определённые сомнения. О заострившиеся скулы, казалось, можно было порезать палец, запавшие щеки глубиной напоминали Марианскую впадину, а «глаза цвета Авады», визитная карточка Мальчика-который-всех-победил, налились кровью, напоминая о самом известном из побеждённых.

— Сам его пей! — огрызнулся Гарри, шагая так, что Невилл с трудом за ним поспевал. — Отдыхать, пока этот ублюдок ищет новую жертву? Как бы, сука, не так!

— Если ты свалишься ему под ноги обессиленной кучей драконьего дерьма — это тоже вряд ли его остановит.

— А ты бы стал отдыхать? — Гарри резко затормозил, и Невилл, едва не столкнувшись с ним, уставился тому прямо в глаза. — Ты бы лёг спать, зная, что Беллатрикс Лестрейндж жива, на свободе и радуется жизни?

— Нет, — глухо ответил Невилл, не отводя взгляд. — Не стал бы. Что я могу для тебя сделать?

Первых двух жертв новоявленного серийного убийцы, с легкой руки кого-то из маглорождённых прозванного «Пилой», Аврорат прощёлкал. В мире, где у каждой обезьяны есть в руках своя граната, а с помощью нескольких заклинаний можно совершить идеальное преступление, это даже немудрено, но уже после третьего трупа сходство случаев было слишком очевидным. Общие детали были везде — жертву похищали в людном месте, а через несколько дней сова приносила два письма с адресом: одно родственникам жертвы, другое лично в руки главному аврору. О том, что они находили в указанных местах, не хотели говорить даже бывалые бойцы, ловившие в свое время матёрых Пожирателей, но две детали повторялись всегда — издевательское послание на стене и заклинание Империо, заставляющее жертву истязать саму себя. Это, пожалуй, было единственным, в чём криминалисты и эксперты соглашались между собой — всё, что происходило с похищенными людьми, они делали самостоятельно.

Общественность била тревогу, под давлением народных масс Министр снял с поста начальника Аврората и назначил на его место Гарри Поттера, взявшего дело под личный контроль. Герой магического мира, ставший во главе расследования — не самый плохой политический ход, и уже на следующий день газеты вышли уже с совершенно иными настроениями — маньяка скоро поймаем и показательно убьём. Вот только сам маньяк считал иначе, и следующей жертвой оказалась Джинни Поттер…

— Этот ублюдок уже давно подписал себе смертный приговор, — отрезал Гарри, вновь сорвавшись с места. — Мы с парнями поставили на уши весь Лютный, допросили всех, кого можно, а иногда — и тех, кого нельзя, даже обратились за содействием в магловский Скотланд-Ярд — и, как ты понимаешь, не получили ничего. Вообще. Ни следов, ни зацепок, и никто, как всегда, ничего не видел, — столь же стремительно пролетев через холл, он пошёл в сторону лестниц. — Но только сегодня, я, наконец-то понял, что мы искали не там. Магловские психологи говорят, что маньяками не рождаются, ими становятся, а причину следует искать в каком-либо детском потрясении.

Они затормозили около горгульи, охраняющей директорский кабинет.

— Если следовать подобной гипотезе, то у нас половина Хогвартса психически нездорова, весь наш курс — серийные убийцы, а ты вообще новый Джек-Потрошитель.

— А разве это не так? — одними губами улыбнулся Гарри. — С точки зрения типичного магла, мы все давным-давно сошли с ума, а я своё первое убийство совершил в год с небольшим. Осознанное — в одиннадцать. Не так уж они и неправы, а?

— Думаешь, стоит заранее забронировать камеру в Азкабане?

— Мне, пожалуйста, ту, в которой сидел Сириус — на старости лет я могу позволить себе быть немного сентиментальным. Мы идём или так и будем в коридоре лясы точить?

— В Азкабан?

— Ты решил продолжить традицию сидевших учителей, раз уж Хагрид женился и уволился? — Гарри хлопнул Невилла по плечу и вновь повернулся к горгулье. — Если причина идёт родом именно из детства, то вполне возможно, Шляпа назовёт мне нужное имя — если я, конечно, смогу правильно сформулировать вопрос. Так ты мне откроешь?

Хитро поглядев на Гарри, Невилл хорошо поставленным голосом произнёс: «Сахарные леденцы», — и сделал едва уловимый жест палочкой так, чтобы Гарри этого не увидел. Горгулья отодвинулась, открывая проход в директорский кабинет.

— Это что, какая-то традиция? — ошарашенно спросил Поттер, пытаясь вернуть челюсть на место. — Или какая-то болезнь, поражающая только директоров Хогвартса? Ладно Дамблдор, он хотя бы сладкое любил, но Флитвик?! Мир определённо сошёл с ума!

Пропуская Гарри вперёд, Невилл довольно улыбнулся. Друг хоть немного переключился со своей одержимости, а Лонгботтом непонаслышке знал, насколько это бывает важно.

А пароля на кабинете не было вообще.

— Так-так-так, опять Гарри Поттер и опять лезет к ценным магическим артефактам без разрешения директора. Кажется, это входит в привычку? — в своей манере поприветствовала вошедшего Шляпа. Личность нового владельца наложила на кабинет свой отпечаток: непонятных приборов стало ещё больше, а на полках, казалось, стояла половина Хогвартской библиотеки. Несколько книжных стопок, не поместившихся в шкафы, сиротливо прижимались к боковине стола. — Неужели снова спросить про факультет? Я думала, этот вопрос мы уже окончательно закрыли, нет?

Вместо ответа Гарри запустил несколько сканирующих чар, но либо в кабинете не было даже примитивной сигналки, либо она как раз была отнюдь не примитивной и обнаружению не поддавалась. Варианты были равновероятны, так что время терять уж точно не стоило.

— Так и будем молчать? — мерзким голосом уточнила Шляпа. — Ну-ну, как пожелаешь. Я, пожалуй, ещё посплю.

— Мне нужна твоя помощь! — рявкнул Гарри, тщетно пытаясь достучаться до демонстративно храпящей Шляпы. — А ещё, в отличие от второго курса, я знаю заклинание Адского пламени!

— Ты там ромашковый чай поищи в столе у Флитвика, говорят, хорошо нервы успокаивает, — посоветовала Шляпа, позёвывая. — Нет, ну что за молодёжь пошла? Никакого уважения к старости! Эх, вот в моё время…

Гарри одним движением выхватил волшебную палочку, но Шляпа никак не отреагировала на этот демарш.

— Ты свою ковырялку-то спрячь, спрячь, пока глаз себе не выколол. Сопли подотри, а потом уже мне угрожай, хлюпик безмозглый. Да будет тебе известно, что меня зачаровывали в те времена, когда этим твоим «адским пламенем» в походе разжигали костёр, а «страшнейшим заклинанием» Авада Кедавра гоняли мух! Впрочем, давай, попробуй, может хотя бы сгорят надоедливые болтуны на стенах!

— А я ведь могу и к вулкану аппарировать, — задумчиво протянул Гарри, крутя палочку в руках. — По слухам — отличный способ бороться со строптивыми артефактами.

— Ты сначала из Хогвартса со мной выйди, хоббит недоделанный. О святая Бригитта, и чему только учат этих идиотов? Надо было все-таки запихнуть тебя в Слизерин, может, хотя бы там думать научился. Ладно, говори, что хотел или проваливай отсюда, спать мешаешь!

— Мне нужно, чтобы ты вспомнила одного из учеников. Он…

— А что мне с того будет? — резко перебила его Шляпа.

— Прости?

— Ты еще и глухой стал? Контузия, как известно, единственный друг аврора. Что я получу за свою помощь? Спасибо?

— Что с тобой вообще происходит?

— Ну, здрасьте-приехали! Пришёл, понимаешь, какой-то хмырь, начал с порога угрожать и теперь ещё что-то требует? Мальчик, ты из какой пещеры вылез?

— Раньше ты была другой. Хорошо, что ты хочешь? — устало спросил Гарри, у которого от всех этих воплей заболела голова.

— «Раньше» не то, что тебя — твоего много раз «пра» деда не планировалось. А если ты про то ужасное время, когда мне в очередной раз не посчастливилось познакомиться с дерьмом, заменяющим очередной партии детей мозги, то, к сожалению, высказывать всё, что я о вас думаю, я не могла: таков запрет, — Шляпа перевела дух и продолжила. — А теперь перейдём к делу. Предположим, я могу тебе помочь, но что я за это получу? Золото, сам понимаешь, меня не интересует. Власти у меня тоже предостаточно, хотя я не уверена, что ты со своим жалким умишком сможешь хотя бы осознать её природу. Так что можешь предложить мне ты?

— Одно любое твоё желание, только скажи мне имя!

— Любое-любое?

— Да!

— Даже если я попрошу станцевать канкан, а потом пустить себе Аваду в висок?

— После того как я выпотрошу этого ублюдка — да.

— Хорошо, считай, что мы договорились. Вытащи из меня договор и если со всем согласен — подпиши. — Гарри попытался вчитаться, но староанглийский и несколько десятков страниц быстро отбили у него подобное желание. — Эх, настоящий потомок Гриффиндора — одна извилина, и та от удара полуторником! Ты бы хоть прочитал его повнимательнее, прежде чем подписывать. Впрочем, мне же лучше. Неси меня на выход, раб!

— Раб?

— В следующий раз — читай внимательнее, осёл прямоходящий. Если он, конечно, будет. А пока топаешь на выход, рассказывай, кто там тебе нужен — я, хоть и Шляпа, но всегда плачу по своим долгам.

Из Хогвартса Гарри буквально сбежал, оставив невразумительную записку Флитвику: «Простите профессор, Шляпа изымается в интересах расследования, верну, как только смогу, Гарри Поттер», — и отмахнулся от Невилла: «Всё нормально, но теперь мне срочно нужно бежать, потом расскажу, ладно? Выпустишь меня?». Почтенному профессору Лонгботтому это, понятное дело, не понравилось, но и спорить с безумцем он не стал, оставив, впрочем, себе мысленную зарубку связаться с утра с кем-нибудь из ОД. «На Гарри надейся, — размышлял Невилл, — а с Гермионой всё ж таки свяжись… Если, конечно, Филиус не убьёт с утра, уж больно та обвисшая тряпка напоминает Шляпу»

Пребывающие в своих мыслях, друзья быстро добрались до края защитных чар, и процедура повторилась в обратном порядке. Более или менее Гарри в себя пришёл только в родном отделе, проскочив мимо ошарашенного дежурного, спросонья не сразу понявшего, что вообще происходит. Возвращаться домой Поттер не хотел и с момента смерти жены спал, где придётся.

— Ну, что там? — в очередной раз спросил он у Шляпы.

— Ещё один подобный вопрос — и единственным моим желанием будет кастрировать тебя. На твоём месте я бы не стала рисковать яйцами.

— К счастью для тебя, ты не на моём месте, Шляпа.

— Это ещё почему? А-а, ты всё про свою ненаглядную жёнушку, да? Ну всё, конец света, пора в петлю лезть!

— Заткнись!

— А что я сказала такого? В меня вложили память четверо Основателей, и можешь поверить, я помню такое, что твоя «трагедия» на фоне этого — лишь неудавшийся фарс в школьном театре. А теперь отправляйся спать и не мешай мне работать — я не хочу, чтобы моя ездовая лошадка отправилась на тот свет раньше, чем я ей это позволю. Живо!

— Ещё чего! Мне ещё нужно проверить некоторые дела, и уж потом, может быть, я и лягу спать.

— Мальчик, кажется, ты так и не понял, кто теперь командует. Ложись на диван и спи!

В отличие от Империо, которое Гарри наловчился сбрасывать ещё на четвёртом курсе, непонятное колдовство Шляпы действовало как-то иначе — сознание оставалось ясным, но тело подчинялось приказам чужой воли, превращая его разум в узника в собственном теле.

Разбудил его привычный шум — в отдел потихоньку стекались авроры, деликатно не обращая внимания на спящего в своём кабинете шефа. Шляпа мирно лежала на столе, там, где он её и оставил.

— Ты! — вскочил Поттер и кинулся к Шляпе, но не успел он пройти и пары шагов, как тело застыло, как будто парализованное Петрификусом.

— Ничему дурака жизнь не учит, — раздался голос прямо в голове у Гарри. — Не привлекай к себе внимание, идиот, ты и так висишь на волоске от Ступефая и последующего лечения в палате с мягкими стенами. Когда разговариваешь сам с собой — это странно даже для магического мира.

— Отпусти меня, — уже более спокойно проговорил про себя Гарри.

— Надеюсь, тебе хватит остатков того, что заменяет тебе мозги, чтобы не делать глупостей, — промурлыкала Шляпа, и Гарри почувствовал, что тело вновь подчиняется только ему. Обманчивое ощущение.

— Шеф, с вами всё в порядке? — в кабинет влетела обеспокоенная секретарша. — Это же… Откуда?! Это же Распределяющая шляпа!

— Всё в порядке, не беспокойся, — Гарри с недоумением смотрел на мертвенно бледную помощницу. Боится Шляпы? С чего бы это? — Директор Хогвартса любезно согласился одолжить её для кое-каких изысканий.

О том, что Флитвик, возможно, как раз только сейчас узнает об этом, Гарри, разумеется, умолчал.

— Я… тогда пойду, да? Извините, шеф!

— На твоём бы месте, — раздался в голове голос Шляпы, — я бы задумалась, а чего это моя секретарша так боится старой ветоши?

— Зная твой характер, у неё есть все причины для этого.

— Да, но как раз про мой характер она ничего и не знает. Мне всё равно, сколько раз, где и в каких позах ты с ней трахался, но вряд ли она боится раскрытия этого «стра-а-ашного» секрета.

— Это-то здесь причём? Всё уже давным-давно в прошлом, — Гарри старался не думать, насколько глубоко она влезла в его мысли.

— Да? А она так не думает, впрочем, это уже твои проблемы. Ладно, дракон с ней, с этой девицей. Запроси информацию по… Святая Бригитта, дай памяти этому жалкому вместилищу! Как же его звали? Дельфи? Делберт? Девен, точно, Девен! Девен Хорн!

— А ты в курсе, что Дельфи — это вообще женское имя?

— Мозги выжгу, — ласково пообещала ему Шляпа. — Шевелись, салага, маньяк сам себя не убьёт!

«Родился в 1986, родители погибли в 1996 от рук Пожирателей, воспитывался дальними родственниками по отцовской линии. Статус крови — полукровка, успешно окончил Хогвартс в 2004 году. Не привлекался. Текущее место жительства: нет данных».

Остаток того, что с натяжкой можно было назвать досье, составляли разные мелкие подробности, вроде составляющих и длины волшебной палочки и количества полученных СОВ и ЖАБА. За то, что есть хотя бы это, благодарить нужно было Волдеморта — именно созданный им отдел чистоты крови начал заводить то, что худо-бедно можно было назвать личными делами. Отдел разогнали, но идею оценили по достоинству, и теперь Гарри хотя бы не придётся ещё раз возвращаться в Хогвартс, где столь полезное нововведение появилось давно и без влияния очередного Тёмного Лорда.

Гарри повертел в руках колдофото, судя по всему — с выпускного. Здоровый парень, чем-то похожий на Крэбба, смущённо улыбался фотографу. И это и есть Пила?

— Внешность обманчива, тебе ли не знать? — усмехнулась Шляпа. — Ну вот, к примеру, отгадай загадку — кто из Основателей был самый опасный?

— В открытом бою или вообще? — уточнил Гарри, незаметно пряча фото в карман.

— Всё равно.

— Слизерин?

— О, старичок Салли? Очевидный ответ для гриффиндорца… но нет. Слизерин предпочитал тайную власть, и путём интриг и с помощью своих связей, он добивался неплохих результатов, а своих врагов предпочитал травить — но только если не было других вариантов. Слизнорт чем-то на него похож, но лишь отчасти, отчасти.

— Тогда — Гриффиндор?

— Робин Гуд из тебя, прямо скажем, аховый. Две стрелы — и обе мимо цели. Нет, конечно, настойка из мухоморов творит чудеса — в чистом поле Гриффиндору практически не было равных, его не то что чужие — свои боялись. Следующей, я так понимаю, ты бы хотел предложить Рейвенкло?

— А вот и нет, — в пику ей ответил Гарри, который как раз её и хотел предложить. — Хаффлпафф?

— Ну, хоть с третьего раза угадал, — у Шляпы, видимо, было хорошее настроение. — Хельгу только Ровена и не боялась, и то, по большей части, потому что кроме книг и магии её мало что интересовало. И как она только умудрилась дочку родить? Вот она, загадка истории!

— Ты серьёзно?

— А тебе кажется, что я шучу? Давай для примера возьмём твою проблему. Годрик, не разбираясь в виновности, убил бы этого Девена, потом всех его родственников — и даже если бы настоящий убийца ускользнул, его вполне могли бы выдать свои же — уж очень старина Гриффиндор увлекался идеей децимации, и если бы до него дошли бы слухи об укрывательстве, голов бы лишились многие. Слизерин долго и нудно вычислял бы виновного, а потом тот несчастный бы тихо исчез — и больше его никто и никогда бы не увидел. Рейвенкло — не факт, что заметила бы вообще, а если бы и обратила внимание — наложила бы проклятие позаковыристее и вернулась к своим исследованиям. А вот Хельга… У Хельги бы такой проблемы не было вообще.

— Почему? Не было семьи?

— Семья-то как раз была, да вот только муж… — звучащий внутри голос резко осекся, сменил тональность и раздражённо продолжил. — Слушай, я хоть и память, но рассказывать про себя всякие грязные сплетни я не собираюсь. И вообще…

Шляпа замолчала, но у Гарри сложилось ощущение, что его просто выкинули из беседы и где-то там, в магическом разуме, четверо Основателей продолжают свой давний спор. «Да она сумасшедшая! — с ужасом подумал он, наконец понимая, куда вляпался. — Они же небось даже между собой договориться не могут, судя по их характерам».

— Эй, мальчик? — в голове раздался злорадный смех, а вместо привычного голоса Шляпы — странная мешанина из четырех разных. — А я всё слышу! Ты кого сумасшедшим назвал, а?

— Дерзкий юнец! Да я тебя на ремни разрежу!

— Спокойно, Годрик, спокойно, он нам ещё пригодится, да и мы с ним заключили договор.

— Опять твои распрекрасные идеи, Салазар? Напомнить, чем всё закончилось в прошлый раз?

— Быстро все заткнулись и прекратили сводить мальчонку с ума! Если вы немного двинулись, выслушивая весь этот детский бред, то это ваши проблемы! Главное — цель! Прекращайте балаган, нам нужно снова собрать единство!

— Вообще-то, именно ты сейчас инициировала раскол, Хельга.

— Не нуди, Ровена, думаешь, мне приятно слушать эту историю ещё раз? Давайте, на раз, два, три!

Голоса снова замолкли, и не успел Гарри насладиться блаженной тишиной и как следует подумать, Шляпа вновь вернулась к исходному состоянию.

— А вот и снова я! Тебе как, еще не нужна та палата с мягкими стенами?

— Не дождёшься, — огрызнулся Гарри, косясь на говорящую ветошь. — Так я зачем я всё-таки тебе — или вам — нужен?

— О, это самое интересное! — мечтательно протянула Шляпа. — Но об этом ты узнаешь потом, так будет гораздо веселее. И вообще, ты начнёшь искать своего Девена, или так и будем языками чесать?

Неожиданно свалившаяся на Поттера должность начальника Аврората имела и свои плюсы — то, что раньше приходилось делать самостоятельно, теперь можно было спихнуть на всех свободных оперативников разом. Минусы же, вроде в разы увеличившейся ответственности и постоянно растущей горы бумаг, его пока не касались — карт-бланш от Министра магии защищал его лучше всякого Протего. А после… Да какая, к чёрту, разница, что будет после? Судя по многозначительным репликам Шляпы, совсем не факт, что он это самое «после» вообще сможет увидеть. Зато здесь и сейчас ему не приходится бегать с языком на плече, пытаясь в многомиллионном городе найти одного-единственного мага, который вовсе не хочет, чтобы его отыскали.

Подтверждая известную аврорскую присказку, что «добрым словом, Ступефаем и Веритасерумом можно добиться куда больших результатов, чем просто добрым словом», к Гарри потихоньку начала стекаться информация. К его удивлению, Девена знали многие — образ мрачного, нелюдимого серийного убийцы рассыпался на глазах — но при этом, никто из допрошенных так и не смог ответить на главный вопрос: где, собственно, его искать. Выяснить не удалось даже место работы — следы уходили куда-то в магловский мир, ещё больше запутывая дело. Пользуясь своими полномочиями, Гарри отправил данные в Скотланд-Ярд, но быстрых результатов ожидать не приходилось.

И тем больше было его удивление, когда уже на следующий день на его стол легла бумажка с одной единственной напечатанной строчкой. По всей видимости, слухи о том, что особый отдел магловской полиции отслеживает всех известных ей волшебников оказались правдивыми — во всяком случае иначе объяснить подобное быстродействие Гарри не мог. Да и не до того было — сейчас его беспокоили другие вопросы.

Отомстить самостоятельно или провести официальное задержание? Дамблдор назвал бы это выбором между лёгким и правильным, сам же Гарри, с порядком расшатанными за эту гонку нервами, смотрел на проблему несколько шире. Ну, или уже — смотря с какой стороны смотреть. Задержать самого опасного магического преступника Британии десятилетия — и это вознесёт пошатнувшийся было рейтинг Аврората до небес, а громкое судебное разбирательство поможет протолкнуть сразу несколько спорных законов, ранее застрявших в бюрократическом аппарате Визенгамота. У всего этого великолепия был один-единственный недостаток, который в глазах Гарри затмевал всё остальное — лично разорвать горло подонку не получится. Того, конечно, в любом случае не оправдают, но и мучиться он долго не будет — дементор выпивает душу меньше чем за минуту. Слишком мало.

Лезть самому — и долгое разбирательство будет уже по его душу. Гарри сомневался, что ему хватит выдержки оставить ублюдка в живых. Газетные заголовки «Произвол Аврората!», пристальное внимание управления собственной безопасности, в худшем случае — вылет из Аврората с волчьим билетом — до Азкабана, конечно, дело не дойдёт, но нервы потреплют знатно. Если отбросить эмоции, выбор был очевиден… Жаль, только это никогда не было его сильной стороной.

Дверь, незащищенная даже примитивным Колопортусом, открылась с первого же заклинания. Ещё два — антиаппарационные и заглушающие чары — Гарри повесил сразу же, как только вошёл в квартиру. Стандартный набор.

— Приятно видеть, что, несмотря на прошедшее время, слуги закона отличаются от своих оппонентов только названием, — мерзко хихикнула Шляпа, вновь воцарившаяся у него на голове. — Не удивлюсь, если трансфигурация неживого в неживое у тебя тоже замечательно отработана.

— Не мешай! — рыкнул Гарри, и Шляпа, как ни странно, его послушалась.

— Гермиона, кажется, у нас гость! Ну же, где твоё гостеприимство? — раздался голос из дальней комнаты, и Гарри окаменел. Неужели этот ублюдок успел добраться и до мисс Грейнджер? — Проводи его сюда, скорее же!

Дверь распахнулась, и Гарри облегчённо выдохнул — с его подругой это несчастное создание роднил только пол. С ножом в руке по коридору к нему шла обнажённая чернокожая женщина. Ещё совсем недавно её можно было даже назвать красивой — но сейчас всё её тело было в потёках подсыхающей крови, а на левой руке не хватало трёх пальцев.

— Хозяин велел сопроводить вас к нему, — без эмоций произнесла женщина, на ходу делая новый надрез на своей руке. — Пожалуйста, проходите.

— Экспеллиармус! — нервы Гарри не выдержали, и он отобрал у неё нож. Снять Империо в полевых условиях было практически невозможно, остаётся только зафиксировать пациента, чтобы он не навредил самому себе. — Ступефай!

С палочки сорвался красный луч, но вместо обычного эффекта жертву выгнуло дугой, как от Круцио, и спустя несколько секунд она затихла.

— Хей, аврор! — из комнаты снова донёсся издевательский голос. — Ты знаешь, Империо в умелых руках творит чудеса! Можно даже приказать человеку умереть, если его попытаются взять в плен. Каково оно — быть соучастником убийства, а?

Гарри ринулся впёред, но, сколько бы он ни бежал, расстояние до двери не сокращалось.

— Не беспокойся ты так, это всё равно была неправильная Гермиона — а значит, ей пришло время умирать! Куда же, Моргана подери, она её спрятала?

— Тяни время! — распорядилась Шляпа, отбросив обычные шуточки. — Он точно там, в той комнате, я его чувствую, а Ровена подскажет, как справиться с чарами, как только я до неё достучусь!

— Что значит — неправильная Гермиона? — на бегу выкрикнул Гарри, тщетно пытаясь добраться до открытой двери.

— О, да по мою душу пришёл сам Гарри Поттер? Главный аврор слов на ветер не бросает, как я погляжу! Куда ты бежишь? Может, отдохнёшь, присядешь и поговорим как нормальные люди?

Справа от Гарри из воздуха материализовалось удобное кресло.

— Не смей! — нервно возопила Шляпа. — Ни в коем случае не останавливайся, если прекратишь бежать — станешь его марионеткой. Старые чары, очень старые, откуда он их только откопал? Ровена, слуа тебя раздери, думай быстрее!

Гарри мысленно похвалил себя, что в своё время не стал пренебрегать физической подготовкой.

— Не хочешь? Мне спешить некуда, всё равно ты устанешь быстрее. Так что ты там спрашивал? Про Гермиону? А ты разве не знаешь, что настоящую Гермиону похитили несколько лет назад?

— Ты идиот? — коротко, сберегая дыхание, спросил у него Гарри. — Я её только вчера видел в Министерстве!

— Ты видел только бренную оболочку, в то время как её сознание перенесли в другое тело. И я найду её, клянусь, найду, чего бы мне это ни стоило!

— И все жертвы — это предполагаемые кандидатки? Ты болен!

— А ты у нас вроде как здоров? — язвительно уточнил Девен. — Не думаю, что бесконечный бег по коридору — это признак здравого ума. Так кто из нас болен, Гарри Поттер?

— Ты убил мою жену!

— Среди них была твоя жена? О, я так тебе сочувствую. Напомни, как её звали?

— А то ты сам не знаешь, ублюдок! — ярость добавляла Поттеру сил, но долго поддерживать такой темп тот не мог — ещё пять-десять минут, и он свалится как загнанная лошадь.

— Их было много, всех могу и не упомнить, — равнодушно ответил маньяк. — Я искал везде, в том числе и среди маглов — но так и не нашёл.

— Да потому что никто Гермиону не похищал, болван!

— Много ли ты знаешь об устройстве этого мира, чтобы говорить с такой уверенностью? В отделе Тайн скрыто много секретов, а ты ведь даже школу не закончил, да и там, как я слышал, не блистал.

— Так ты из отдела Тайн? — от удивления Гарри чуть было не остановился, но окрик Шляпы погнал его дальше. Ничего, со скрытными поганцами он разберется позже.

— Был… когда-то, — неохотно ответил Девен. — Их проблемы. Знаешь, ты меня навёл на одну мысль, надо непременно её проверить.

— Это ещё какую?

— Ты знаешь, я всё это время искал её в женских телах, но эти хитрюги вполне могли её спрятать и в мужском. Например, в твоём. Это довольно символично — лучшая подруга Поттера спрятана в самом Поттере, как думаешь?

— Всё, можешь останавливаться, мы разобрались.

— Ты уверена?

— Я нет, Ровена — да, — если бы у Шляпы были бы плечи, она бы ими пожала. — У человека единовременно может быть только один ментальный поводок, а сил на то, чтобы перебить мой ему не хватит. Тем более на подчинение ты согласился добровольно.

— Я не соглашался…

— Но подписал, — отрезала Шляпа.

Крыть было нечем, и Гарри перешел на шаг, а потом остановился вовсе.

— Ты решил сдаться? — возликовал Девен. — Хороший выбор!

Шляпа не обманула — чужое сознание попыталось ворваться в его разум, но, не прорвавшись даже сквозь окклюменционный барьер, с силой вернулось назад. Из комнаты донесся короткий вскрик.

— Теперь повернись к двери спиной и пяться, пока не доберешься до неё. И не поворачивайся, пока не попадёшь внутрь!

Окружив себя Протего, Гарри мелкими шажками добрался до места.

— Поворачивайся, — резко развернувшись, Гарри наконец увидел своего врага воочию. Он лежал в глубоком кресле и даже не пытался навести на него палочку — хотя та и была в его руке. — Насчёт него не беспокойся. У этого ритуала есть один побочный эффект — если у заклинателя не получилось подчинить волю жертвы, то магия возвращается и подчиняет уже его волю. У бедного ублюдка не было шансов.

— То есть, я теперь его хозяин?

— Пока ещё нет, но скоро будешь — видишь, он ещё трепыхается, пытается что-то сделать.

— Знаешь, что самое интересное, Поттер? — попавший в ловушку маг наконец понял, что именно ему уготовано, и остаток сил бросил на свою последнюю, словесную атаку. — Я не убивал твою жену.

— Что ты сказал?

— Я не убивал твою жену… хозяин, — с некоторой заминкой добавил Девен.

— Не смей мне врать! — сильный удар почти сломал Девену челюсть, но он всё так же безмятежно улыбался. — Кто, если не ты? Или у тебя есть сообщник? Отвечай!

— Я всегда действовал в одиночку, хозяин, — следующим ударом Гарри сломал ему нос. — Я её не убивал.

— Он не врёт, — меланхолично подтвердила Шляпа, наблюдая за тем, как Поттер в бессильной ярости избивает своего пленника. — Он теперь просто физически не может этого сделать. Нет, если ты хочешь избить его до смерти — продолжай, но вообще я думала, ты заготовил для него что-то поинтереснее. Эх, мельчают всё-таки современные маги, мельчают!

— Круцио!

— И это всё? — Шляпа довольно правдоподобно изобразила зевок. — Ты бы его ещё заклинанием щекотки пытал, слюнтяй. К тому же ему наплевать, он всё равно сейчас боли не чувствует. Я пока посплю, ладно?

— Не мешай, а? — огрызнулся Гарри, но заклинание снял. — Ладно, тогда попробуем так.

Он наклонился к пленнику и что-то быстро зашептал ему на ухо. Впервые, с того момента, когда Девен попал под своё же заклинание, на его лице промелькнуло хоть какая-то эмоция — глаза его округлились и молча кивнув Гарри, он деревянной походкой направился к выходу.

— Что ты ему такое приказал? — удивлённо спросила Шляпа, но Гарри лишь загадочно улыбнулся. — Я вообще-то и из твоей памяти всё могу считать!

— Читай, если хочешь, — пожал плечами Гарри. — И всё-таки, кто тогда?

— Ищи, кому выгодно. Кому настолько помешала твоя жена, Поттер, что он решился на убийство? В вашем соплежуйном поколении это достаточно серьёзный шаг — такое ощущение, что в Косом переулке, кроме закупки необходимого, вам ещё и отрезают яйца, — Шляпа немного помолчала, по всей видимости считывая его память и громогласно расхохоталась. — Ан нет, на счёт тебя беру свои слова обратно — до такого бы даже Хельга не додумалась, а уж она-то была мастерица на всякие игры разума!

— Это считать комплиментом? — кисло спросил Гарри, уже понявший, что на фоне настоящей Хельги, Волдеморт был, в лучшем случае, несмышлёным младенцем.

— Как хочешь, мой юный друг, как хочешь, — к Шляпе вновь вернулось хорошее настроение. — Ну что, доволен ли ты моей частью уговора? Я помогла тебе найти твоего маньяка, теперь твоя очередь!

— Но, Джинни…

— Ты меня просил помочь найти маньяка — я его нашла. Насчёт твоей дражайшей жёнушки мы не договаривались, так что будь добр, исполни свою часть. Впрочем, пока это не будет мешать основному делу — можешь параллельно искать убийцу — мне даже интересно, что ты придумаешь ещё. Идёт?

— Мерлин с тобой, договорились!

— К счастью, он не со мной, дорогуша, — благодушно отозвалась Шляпа. — Насколько я слышала, он был довольно мерзким старикашкой.

— Вроде тебя?

— Я, пожалуй, сделаю вид, что этого не слышала.

— Ну так и что тебе нужно от меня? Ум, честь и достоинство?

— О, я бы это с радостью взяла бы… если бы, конечно, у тебя было бы хоть что-нибудь из перечисленного. Всё гораздо проще — меня устроят четыре ребёнка, возрастом до года — два мальчика и две девочки. Волшебники, разумеется. И ещё…

— Что?! — заорал Гарри, пытаясь направить палочку на Шляпу, но та, явно ожидая подобную реакцию, быстро перехватила контроль. — Я не собираюсь для тебя похищать детей!

— А у тебя что, есть выбор? — язвительно уточнила Шляпа, сложив из его пальцев неприличный жест и помахивая им перед его же носом. — Сказала, что будешь изображать из себя потомка сидов — значит будешь изображать. Отправлю проституткой в Лютный — тоже пойдешь, куда ты денешься-то?

— Тогда просто забери моё тело!

— Нет, Поттер, я, конечно, понимаю, что вместо полезного курса нумерологии ты посещал прорицания и УЗМС, но считать то ты хоть чуть-чуть умеешь? Четыре — не равно одному, даже если ты очень-очень попросишь. Да и нельзя тебя использовать в этом качестве, твоё тело было подготовлено для возрождения другого.

— Но почему дети?

— А ты что, можешь найти ещё четырех взрослых ослов, которые добровольно уйдут в ничто, освободив нам место? Можешь не стараться, такие идиоты уникальны — повезло, что я хоть одного нашла.

— Может быть я идиот, но убивать детей я не буду.

— Да кто тебя вообще спрашивает? — зло рассмеялась Шляпа. — Не зли меня, Поттер, я могу управлять и покалеченным телом, а вот тебе с этим потом жить.

— Мне всё равно.

— О Бригитта, послала ты на мою голову святошу! Они не умрут, тупое ты создание — их души отправятся напрямую туда, откуда появились, или вообще в рай — нагрешить они точно не успели. А мы просто займем их тела.

— Но, взрослые…

— А у взрослых уже есть сознание, и оно почему-то боится небытия!

— Это все равно убийство!

— Это. Не. Убийство! — зарычала Шляпа.

— Сказал кусок старой ветоши!

— Сказал молодой дебил с тотальным отсутствием мозгов! Моралист долбанный, ты на себя посмотри — что ты бедному маньяку приказал? Напомнить?!

— Он не ребёнок!

— Для воплощения всё равно нужно добровольное согласие их родителей, а если родители согласны отдать своего ребёнка неизвестно кому на растерзание, то из него в любом случае ничего хорошего не вырастет. — Шляпа вкрадчиво продолжила. — Или тебе мало одного Тома Риддла?

— Ты передёргиваешь, Шляпа.

— Нет, и ты знаешь, что это так. Разве в детстве ты не мечтал о смерти? А уже потом, разве ты не думал, как было бы хорошо, если бы Волдеморта задушили ещё в колыбели?

— Это совершенно другое!

— Нет, это как раз именно то. Дети напрямую попадают в рай, а в мире волшебников будет меньше кровавых маньяков и глобальных потрясений.

— Эй, Шляпа?

— Что?

— Меня терзают смутные сомнения…

— Ну что ещё?

— А откуда это Риддл узнал про ритуал воскрешения, а?

— Но злая горячка спалила гордячку!

— И всё-таки?

— Ничто не спасло нашу Молли Мелоун!

— Шляпа!

— Её приведение я видел на Бейле!

— Шляпа!!!

— Что?

— Ты ещё пьяного матроса исполни, мать твою!

— У меня есть кое-что получше, о мой британский брат:

Проваливайте прочь, британцы, проваливайте прочь!

У вас что, блядь, нет своего дома?

— Может, ты ещё и ИРА основала?

— Нет, но идея мне понравилась.

— Так что насчет Риддла?

— А даже если и я, то что?

— Зачем?!

— Ну, кто-то же должен был испытать технологию?

Вместо ответа Гарри попытался спалить Шляпу адским огнём, но та была настороже:

— Надо было тебя сразу в Азкабан распределять — сплошь уголовные наклонности! Кража и уничтожение магических артефактов, пытки и убийство людей — и это только малая часть твоих подвигов! Ладно, раз уж ты настолько туп, что не можешь понять простейшие вещи, попробую объяснить наглядно. Сейчас мы аппарируем к милейшей Молли Уизли и сделаем с ней то, что ты приказал нашему общему другу.

— Ты этого не сделаешь!

— Разумеется, я этого не сделаю, — и не успел Гарри вздохнуть с облегчением, Шляпа нанесла добивающий удар. — Это сделаешь ты! Аппарируй!

В отличие от прямого контроля, приказу Гарри всё же кое-как мог сопротивляться — но именно что только кое-как. До хватания самого себя за руки и даже попытки удушения, дело, конечно, не дошло, да и Шляпа бы не допустила подобного исхода. Прилагая все свои усилия, Гарри смог замедлиться настолько, что несомненно получил бы золотого слоупока в данной номинации, но даже так он, пусть и по пять сантиметров в секунду, но продолжал двигаться. Вот его руки делают плавный жест, предшествующий аппарации… и, в последний момент, Гарри резко разрывает нарисованный в воздухе круг, в отчаянной надежде если и не попасть куда-нибудь в Антарктиду так, чтобы на ближайшую сотню километров не было ни одного представителя рыжего семейства, то хотя бы расщепиться до такой степени, чтобы собирать пришлось буквально по кусочкам.

Очнулся же он, однако, на до боли знакомом диване, и всего без одной руки, которую, впрочем, сейчас приживляла на место… Молли?! Гарри попытался дёрнуться, но Шляпа была настороже.

— Гарри, ты очнулся! И как только такой опытный аврор получил расщеп? Слава Мерлину, что ты попал сюда!

«Благодари Мерлина, Поттер, — в голове раздался мерзкий голосок Шляпы. — Великий позаботился о тебе, и это прекрасно — теперь нужно только взять лежащую рядом палочку и сказать… ну, пусть будет для начала «Круцио», а там я тебе покажу что-нибудь из настоящего пыточного арсенала. Ну что же ты, Поттер? Давай, порадуй четырёх великих волшебников сразу! Основатель твоего факультета хочет видеть, как корчится рыжая толстуха! Ты что, не хочешь исполнить желание самого Годрика Гриффиндора?»

«Не смей! — рука зачерпнула воздух рядом с палочкой и пошла на второй заход. — Я сделаю то, что ты скажешь, только не трогай её!»

— Гарри? — глядя на искореженное болью лицо, Молли спешно поднялась и пошла к заветному шкафчику на кухне. — Сейчас я принесу тебе обезболивающее зелье, погоди немного. Я и забыла, дура старая, как больно приживлять конечности после расщепа!

«Ты и так сделаешь, то, что я скажу, олух, — равнодушно рассмеялась Шляпа. — Так зачем мне отказывать себе в маленьких радостях? Знаешь, в Школе было так скучно — почти никаких убийств, мелкие интрижки и всего одна осада за тысячу лет — и как я только не сошла с ума от скуки? Вначале я немного поиграюсь с этой рыжей, а потом ты пойдешь делать свою часть сделки. Ты всего лишь марионетка, Поттер — и даже то, что ты знаешь об этом, тебя не спасёт».

«Так это ты? Всё это произошло из-за тебя?!»

«Взрослый вроде бы парень — ан нет, продолжает делить мир на злодеев и героев. Дамблдор хотел равенства и мира — я дала ему цель. Волдеморт хотел бессмертия — я дала ему способ. Ты вот мести хотел — разве я тебе не помогла? Всё остальное делаете вы сами — но да, конечно, гораздо проще всего свалить на старый кусок магической ветоши. «Шляпа, Шляпа, — говорил мне Дамблдор, корчась от проклятия, наложенного другой моей марионеткой. — А ведь ты меня всё-таки обманула!» Однако посмотри вокруг — пусть до всеобщего равенства ещё далеко, но если сравнивать с началом двадцатого столетия — изменения разительны!»

«Для старого куска магической ветоши ты слишком много болтаешь!»

«О, так я как раз хотела перейти к действию — вот только один недоумок с комплексом героя всё время ставит палки в колёса. Ещё он вроде бы просил дать ему последний шанс — так что, мы договоримся по-хорошему, или милейшая Молли Уизли, с детства мечтавшая о большой и дружной семье, умрёт от руки своего зятя?»

С кухни послышались шаги, и Гарри, скрипнув зубами, сказал вслух:

— Договоримся.

— Прости, Гарри, ты что-то сказал?

— Да так, ничего, мысли вслух.

«То-то же!»

Стоически перетерпев боль возвращения левой руки на место, Гарри отказался от обеда — причём второе потребовало усилий как бы не в разы больше, чем первое. Ему и раньше не очень-то удавалось спорить с Молли, а уж теперь, после смерти дочери, она пыталась забыться за всякими бытовыми хлопотами. Впрочем, тут Гарри знал способ хоть чуть-чуть облегчить её мучения.

— Я нашел его, — шепнул он ей на ухо, концентрируясь для новой аппарации. — И убил.

Последнее, что он увидел, прежде чем его внутренности попытались сжаться в точку, — медленно появляющуюся улыбку на её лице.

Ещё на четвертом курсе юная и беспечно наивная Гермиона поставила перед собой цель — бороться за права домовых эльфов, а в перспективе — и остальных магических существ, здесь и сейчас — агитацией и просвещением на местном уровне, а после окончания Хогвартса — поступить на службу в Министерство и охватить уже всю Британию разом. Взрослеть пришлось быстро — армия тёмных волшебников во главе с самим Волдемортом, охотившаяся за её лучшим другом, не делала скидок на возраст, «притесняемые магические виды» сами могли притеснить кого угодно, а Министерство, при всём её уважении к официальной власти, оказалось проституткой, раздвигающей ноги даже не за деньги, а за обещание денег. Но выбора, как такового, не было — Золотое-Трио-Победившее-Тёмного-Лорда разом стало мощной политической силой, и не воспользоваться этими дивидендами было бы просто преступлением. Они и пользовались, каждый по своему: Гарри стал самым молодым начальником Аврората, Рон, пошедший вместе с другом в авроры, быстро разочаровался в профессии и перешёл в бизнес, а Гермиона начала стремительную карьеру в Министерстве, местами перепрыгивая несколько ступенек иерархии разом, пока не доросла до начальника отдела. Единственный вопрос, который мучил её до сих пор — каким ветром её занесло в управление собственной безопасности Министерства, если начинала она в управлении по контролю магических существ?

Работа, впрочем, ей нравилась — очищать Министерство от гнили и прочей пакости было необходимо, министр Кингсли всячески поддерживал и не ставил палки в колёса, а близкое знакомство с начальником Аврората помогало проводить операции любого масштаба. Вот только…

— Откуда это у тебя? — чужим голосом спросила Гермиона, держа тоненькую папочку так, будто та в любой момент могла её укусить. — Кто тебе это дал?

Молодой сотрудник, перешедший в отдел совсем недавно и ещё незнакомый с дивным характером начальницы, наконец-то понял, за что старожилы отдела прозвали её «Железной Грейнджер», однако облегчения ему это не принесло.

— Появилась на столе, мэм! — появившаяся в голосе дрожь ещё сильнее взбесила Гермиону, и она нетерпеливо начала постукивать по столу пальцами. — Анонимка!

— Проваливай! И позови ко мне Грегора, пусть зайдёт через пять минут!

— Есть, мэм!

Отмахнувшись от молодого идиота, Гермиона в раздражении сфокусировала взгляд на своей руке. Участие в разных экспериментах Отдела тайн — это не только интересные опыты и передовая магической науки — иногда это ещё и побочные эффекты, от которых нельзя избавиться не только в Святом Мунго, но даже и в самом Отделе тайн. В её случае это была трансформация плоти в металл, непроизвольно запускаемая в момент раздражения или непосредственной опасности. Для обратной трансфигурации нужно было всего лишь успокоиться… Успокоишься тут, как же, когда на столе лежит ЭТО.

— Вызывала? — вошедший маг вальяжно прошёл до любимого кресла и нагло плюхнулся туда со всего размаху. — Ты решила всё-таки исполнить детскую мечту и играть в театре? Осмелюсь заметить, что Железный Дровосек был всё-таки мужского пола, но что значат глупые факты для великой силы искусства? В одной недавней постановке по нашумевшей книге белую женщину вообще сыграла негритяночка, и ничего, всем понравилось!

— Грегор!

— А?

— Ступефаем на! Ты можешь хоть иногда быть серьёзным?

— Могу, но зачем, если есть ты? Если ещё и твой заместитель будет серьёзным, то наш отдел окончательно провалится к Моргане в бездну под таким гнётом.

— Паяц! Мне нужно, чтобы ты взял надёжных людей и кое-что проверил. Я пойду с тобой.

— Госпожа начальник давно не искала приключений на свою симпатичную задницу?

— Ещё одно возражение в подобном духе — и спать сегодня будешь на коврике у двери.

— Смилуйся, о госпожа! — взмолился Грегор, а затем посерьёзнел. — Насколько это опасно?

— Неизвестно. Твои люди должны хотя бы знать, с какой стороны из палочки вылетает заклинание.

— А наш поставщик свежайшего пушечного мяса из Аврората, мистер Поттер, стал большим начальником и больше нас не выручает?

— Читай! — Гермиона швырнула в его сторону папку, которую тот, впрочем, легко поймал.

— Сто фестралов мне в рот и гиппогрифа в задницу! Это серьёзно?!

— Вот именно это нам и предстоит узнать.

— Не могу поверить, что мы сломя голову несёмся по очередной анонимке, накатанной на Гарри Поттера! Которая она уже по счёту? Десятая? Сотая?

— Ты слышал про Джинни, — наполовину вопрос, наполовину утверждение. Грегор кивнул. — Ну вот, и уж поверь человеку, который знает Гарри как бы не лучше его самого — у него действительно могла поехать с этого крыша. Я пыталась с ним разговаривать, но он ничего не хочет обсуждать кроме мести.

— Ты излишне романтизируешь своего друга, Гермиона. Люди, которые сходят с ума от гибели жены, налево не ходят.

— С учётом того, какой бардак обычно царит в его чувствах и эмоциях — и ходят, и сходят. Но я буду рада и лично извинюсь, если это окажется не так.

— То есть ты действительно веришь, что он вычислил убийцу, запытал его, а теперь проводит тёмный ритуал по воскрешению своей жены?

— Я не исключаю подобной возможности, — отрезала Гермиона. — Если так оно и есть, наша задача — прикрыть второе и остановить третье. И довольно об этом, мы уже подходим к месту встречи.

— Только сегодня и только сейчас, встречайте смертельный номер: команда из пяти человек средней магической силы пытается остановить самого победителя Тёмного Лорда! Не пропустите! — наткнувшись на разъяренный взгляд Гермионы, Грегор наложил сам на себя Силенцио, и дальнейшую часть тирады показывал уже мимикой и жестами.

Рука вновь начала тяжелеть, наливаясь металлом, но отвешивать подзатыльник она всё-таки не рискнула — выбивать у него последние мозги было бы совершенно излишне. Да и к месту они уже подошли.

— Аппарируем по координатам, если кто-то кинет хоть одно заклинание без моей команды — пожалеет, что появился на свет, — Гермиона не оборачивалась, но знала, что за спиной у неё Грегор корчит зловещие гримасы. Чёрт с ним, как только дойдёт до дела, кривляться он перестанет. — Начали!

Двести метров до цели — достаточно, чтобы оперативная группа быстро заняла позиции, замыкая кольцо вокруг здания, при этом не попав в зону поражения антиаппарационного щита. Прыгни на несколько десятков метров ближе — и медики Святого Мунго будут собирать фарш по мешкам. Дальше — и свой щит группа поставить уже не успеет, даруя противнику возможность безнаказанно перемещаться по полю боя. Методичка Аврората — тоненькая книжечка, в которой за каждой строчкой стояли чья-то кровь и смерть.

— Джек, под дезиллюминационными чарами осматриваешь дом и подступы к нему, — коротко скомандовал Грегор, становящийся в боевых условиях параноиком похлеще Грюма. — Остальные — смотрим в оба, если видите что-то подозрительное — сначала бьёте Ступефаем, потом начинаете думать, что это было. Ясно?

Для Гермионы, роль которой сводилась к пассивному наблюдению («Увижу, что сунулась вперёд — выпорю лично!»), не происходило ровным счётом ничего. Все переговоры велись через специальные амулеты и ментально, пароль ей, естественно, никто не давал, и единственное, что ей оставалось, — судорожно сжимая палочку, осматривать округу.

— Чисто!

— Принято! Всем — план «Штурм-1», начинаем!

Грегор выдвинулся к дому, но внутрь заходить не стал — сегодня он был в оперативном резерве. Отблеск красного света с верхнего этажа — Грегор дернулся, но тут же получил доклад.

— Оглушил какого-то хмыря. Шеф, вам нужно это видеть!

Вернувшийся через десять минут Грегор выглядел непривычно мрачно.

— Есть две новости, хорошая и плохая. Хорошая — наверху лежит труп того самого маньяка…

— Пусти, я сама посмотрю!

— Смотреть там особо не на что, — только сейчас Гермиона заметила, что лицо Грегора было гораздо бледнее обычного. — Да и незачем, я его опознал.

— И кто же это?

— Помнишь того парня из Отдела тайн, которого мы поймали на незаконных экспериментах?

— Как его там? Девен?

— Угу, он самый. Его вышибли с волчьим билетом, и он даже покинул страну. Как видишь — вернулся.

— Лучше бы не возвращался. И какая плохая новость?

— Всё это он сделал с собой сам … и по приказу Поттера.

— Что?! Стоп. С чего ты взял, что по приказу Гарри? Вы же нашли труп?

— Он был ещё жив, когда я начал ковыряться у него в мозгах. Какая-то хитрая защита от легилименции — мозг сразу же умирает, но я успел вытянуть и то, что маньяком был он, и то, что Поттер его каким-то образом выследил и в конечном итоге убил, пусть и не своими руками.

— Когда это случилось?

— Три недели назад.

— Твою мать! До последнего надеялась, что это просто глупая шутка! Хочешь узнать, почему мы так резко сорвались? Да потому что эту анонимку написал сам Гарри, уж я-то хорошо знаю его почерк. Держи, — Гермиона сунула ему в руки листок бумаги с координатами. — Собирай отряд, кажется, мы там должны были быть ещё вчера!

Глядя на поникшие плечи Гермионы, говорить о том, что всё это время целью маньяка была именно она, Грегор не стал — не хватало ещё того, чтобы она начала винить себя в смерти подруги. Он аккуратно приобнял её, ментально рассылая координаты своим товарищам и аппарировал сам. В голове билась только одна мысль — о том, как же он, Моргана раздери, благодарен Поттеру, что тот всё-таки убил этого психа, и правда о том, чего он хотел добиться, не дойдёт до ушей Гермионы и широкой общественности.

— Пройти точку невозврата.

Нет, давай мы не будем больше колебаться?

Что принесёт наконец эта драма страсти? — гнусавым голосом выводила Шляпа, пока Гарри в поте лица вычерчивал на каменном полу разнообразные фигуры. Четыре колыбели стояли по углам комнаты, укрытые заглушающим пологом, а вокруг змеились выжженные руны.

— Призрак из тебя, скажем прямо, так себе, — заметил Гарри, не отвлекаясь от своего занятия. За три с лишним недели, проведённых вместе, он свыкся даже с желанием Шляпы постоянно петь, несмотря на полное отсутствие и голоса, и слуха. — Если бы у него действительно был бы такой слух, то жил бы он не при опере, а при цирке.

— Много ты в искусстве понимаешь, щенок!

— Достаточно, чтобы понять, что в твоём исполнении это не имеет никакого отношения к искусству.

— Сперва добейся, тоже мне, критик нашёлся!

— А я вот сейчас случайно не там хвостик у руны нарисую, — задумчиво пробормотал Гарри, занося мелок. — И вместо четырёх разных тел получится одно, но из четырёх. А потом скажу, что я художник, и я так вижу.

— Ты рисуй, не отвлекайся! — перспектива, судя по всему, Шляпе не очень понравилась. — Кстати, тебя после ритуала ждёт небольшой сюрприз. Не знаю, насколько приятный, хе-хе, но ждёт!

— И что же это?

— Я же сказала, сюрприз!

Единственное, что сейчас хотел Гарри Поттер — это закончить проклятый ритуал и любым способом забыться, хоть Обливийэтом в голову, хоть Редукто. Нет, у него никогда не было розовых очков — выросший с Дурслями, закалённый полосой препятствий, по недоразумению названной школой чародейства и волшебства Хогвартс, и мотающий лямку в Аврорате, он всегда знал, что люди, хоть магглы, хоть маги — одинаковы. И даже не сколько в фенологическом плане, сколько в способах и методах достижения целей: убивают и там, и там, но в одном случае это пистолет, а в другом — Авада. Но даже в Аврорате они в основном гонялись за всякими тёмными ковенами, ловили убийц, устраивали рейды в Лютный — опасно, иногда мерзко, но в целом легко вписывается в его картину мира. Вот что не вписывается — это семьи, где родители добровольно отдают своего ребенка непонятному колдуну (приходил он к ним, понятное дело, не под своим обликом), который ещё неизвестно что с ним собирается делать. После такого хотелось залезть под душ и оттереть всю эту грязь, вот только ничего не помогало. Последнюю семью он чуть было не убил самостоятельно — внешне они напоминали его родителей, будто насмехаясь над ними. Джеймс Поттер готов был защищать сына даже без оружия — его кривое зеркало продал свою дочь за не слишком большую сумму галеонов. Лили Поттер пожертвовала жизнью, хотя могла и спастись — девушка с тусклыми, бездушными глазами равнодушно отвернулась, когда он вытаскивал из кроватки пищащий комочек. Твари!

— Душка, ты уже закончил мечтать? Может, будешь быстрее шевелить булками?

Единственное, что поддерживало его сознание на плаву, защищая от нервного срыва — это Шляпа, у которой за тысячу с лишним лет накопилось столько цинизма, что если бы у неё были уши, он бы выливался через них. Гарри стал лучше понимать Дамблдора — пообщавшись с квинтэссенцией Основателей, остаться прежним было попросту невозможно.

— Всё готово.

— Ну надо же, всего с третьего раза ты начертил всё правильно! Если я вернусь в школу, то первый предмет, который я верну в программу — это черчение. Поверить не могу, волшебник, которого некоторые олигофрены считают чуть ли не наследником Мерлина, не может начертить простейший пентакль!

Его роль в ритуале сводилась к первоначальной инициации и последующему наблюдению — так, во всяком случае, ему сказала Шляпа. Целый вечер он вырисовывал вокруг места, где он должен будет стоять, руны, в которых не понимал ровным счетом ничего — сказывались недостатки его образования. Шляпа, сейчас лежащая рядом с ним, объяснять ничего не собиралась ни тогда, ни сейчас.

Сам ритуал проходил без особых спецэффектов, только выжженные руны начали тускло светиться, нагреваясь всё больше и больше. По всей видимости, какие-то руны отвечали за фильтрацию воздуха — запаха палёного камня, преследующего его несколько дней, пока он их выжигал, на этот раз не было. Из Шляпы вырвалось четыре разноцветных струи, концентрируясь в воздухе над детьми — и только было Гарри порадовался, что всё прошло по плану, как он почувствовал, что его самого вырывает из тела и засасывает внутрь Шляпы.

Маленький спасательный отряд во главе с Грегором и Гермионой застали только мёртвое тело Гарри Поттера, старую Распределительную Шляпу и четыре люльки с рыдающими младенцами внутри. О том, что здесь проходил какой-то ритуал, напоминал только мелок, сжатый в руках Гарри и оплавленный камень пола, на котором даже при всем желании нельзя было различить хоть какие-то символы.

Нового учебного года Гарри, заточённый в Шляпе, ожидал с нетерпением: со злополучного ритуала прошло десять лет, и те детишки, в которых вселились Основатели, как раз должны были пойти в школу. Если они в неё, конечно, пойдут — вклинилась незваная мысль — делать им тут, собственно, нечего. Последнее, что он о них знал доподлинно точно -их забрала с собой Гермиона. С учётом того, что всё это входило в изначальный план Шляпы, за их будущее можно было не опасаться. Старая ветошь (Гарри привычно ругнулся, забыв, что старой ветошью теперь был он сам) продумала план чуть ли не до секунд — и когда отправлять анонимное донесение, написанное руками жертвы на себя самого, а потом стереть память, и сколько примерно понадобится времени спасательному отряду, чтобы собраться и свести концы с концами — чтобы дети не успели проголодаться, чёрт их дери! Гарри даже немного ей восхищался — такой уровень интриг ему вряд ли будет доступен в ближайшее время. Внутри Шляпы же его дожидался последний приказ — никому не признаваться, что разум внутри сменился, и выполнять обязанности Распределения — до той поры, пока он не сможет найти нового дурачка, который займёт это место. Память, для поддержания легенды, ему любезно скопировали, да так, что Гарри уже боялся за свою психическую целостность — порой ему казалось, что кроме памяти, там есть ещё и осколки личностей и что его разум уже не един, а состоит из пяти разных частей. Может, и та, что с ним разговаривала, была такой же жертвой? Гарри не знал, да уже и не хотел знать. В качестве прощального подарка Шляпа оставила ему имя убийцы жены, и если даже он не сможет выбраться, то будущий мститель, окончивший школу в этом году и ставший новым преподавателем Истории Магии, чтобы чаще общаться с древнейшим артефактом, способном рассказать о самих Основателях и том времени, уже скоро пойдет по её следу. Особенно забавно было то, что в магическом мире все были родственники, и наивный паренёк, обожающий историю и открывший свой разум «мудрому и древнему» артефакту приходился его бывшей любовнице сколько-то-юродным кузеном. Что ж, судьбе не чужда ирония!

Гарри весело рассмеялся, испугав первый ряд первокурсников, и запел сочиненную им на досуге песню, в мотиве которой внимательный слушатель мог бы узнать тему из одного старого фильма с большим количеством крови и катан.