История Македонского. Самого неприметного и тихого обитателя четвертой. История изъязвленного своим чувством вины и страха красного дракона и ангела, который так и не принял себя до конца, но хотя бы ступил на нужный путь.
Это больно, сильно и кровоточаще. Чувствуешь себя ровно как Мак - с оголенными обломками крыльев, торчащими из располосованной шрамами спины, и запястьями, стертыми до костей тяжелыми кандалами вины и непрощения.
Viara species:
В этой истории:
Тёмный Властелин уже не тот. (Кольцо тоскует.)
Да все не те. (Или не там.)
Голлум наконец сыт. (Но желудок требует жертв.)
Хоббиты никуда не идут. (Домой тоже: лодка есть, вёсел не...>>В этой истории:
Тёмный Властелин уже не тот. (Кольцо тоскует.)
Да все не те. (Или не там.)
Голлум наконец сыт. (Но желудок требует жертв.)
Хоббиты никуда не идут. (Домой тоже: лодка есть, вёсел нет.)
Мир узнаёт много нового о рыбах. (А лучше бы не.)
Конец света откладывается. (Лет на пятьдесят.)
А впрочем, о каком конце света я говорю? Ведь эта история — всего лишь о неудавшейся рыбалке.
Это больно, сильно и кровоточаще. Чувствуешь себя ровно как Мак - с оголенными обломками крыльев, торчащими из располосованной шрамами спины, и запястьями, стертыми до костей тяжелыми кандалами вины и непрощения.