Stivi

#писательское #отрывок

Но утолив голод, втянулась в сюжет, вгляделась в декорации, изображавшие мрачную зимнюю пустыню с барханами сугробов. На этом фоне жутковато раскрашенный мужик с дочерна подведёнными глазами и в драной шубе на голое тело тащил за собой на цепях каких-то несчастных. Вокруг них сказали актёры в волчьих и медвежьих шкурах и кровожадно подвывали.
– Мы отмечаем середину зимы, – рассказывал Дарион, склонившись к моему уху и подливая вина в опустевший бокал. – В самые тёмные ночи ходит по домам Карачун. В его свите голодные волки, медведи-шатуны и холодные вьюги. Он забирает с собой всех беззаконников и клятвопреступников.
Актёр-Карачун на сцене поднял плётку и замахнулся с криком:
– Непокорного – палкой, так что кожа надвое! Изменника – семихвостой плёточкой: раз хлестнёт – семь рубцов, другой хлестнёт – четырнадцать!
Дарион продолжал:
– А Карачун он – потому что год окорачивает. Поворачивает время вспять и заставляет светлое время идти в обратную сторону: пятиться и уступать ночи.
– Ух ты, как интересно! – я взмахнула рукой так, что чуть вино на платье не пролила. – Расскажи ещё!
Польщённый, он, подумав, добавил:
– Это время, когда солнце уходит под землю. А наверх выходят злые духи и мертвяки, которые боялись солнечного света. Без солнца-то им проще переступать порог мира мёртвых и забирать с собой живых. Да, чего уж, и живые могут в царстве мёртвых оказаться во время Карачуново...
Со сцены заголосили актёры-скоморохи:
– Пришло время Кощеево! На что Кощей ни взглянет, всё вянет!
– Карачун – это Кощей? – спросила я, не отрывая взгляда от сцены.
– У него много имён, – покивал Дарион. – Кощей, Карачун, Чернобог – кому какое нравится…
– Так, значит, Кощей – это смерть?
Дарион поморщился. Вздохнул.
– Смерть того, что должно умереть. Убийцы, преступники, негодяи – всем им приходит «карачун»…
– А…
– А потом, – оборвал меня Дарион, и прядь у уха заколыхалась от его тёплого дыхания, – Карачун уходит и прячется в своём логове до следующей зимы. А на смену ему приходит Мороз. И приносит новый год в своём мешке с подарками.

#отрывок #повесть

Люба иногда возвращалась вся в пыли от вентиляционных коробов и выкладывала новые пресервы из холщовой сумки. Там было мясо, странноватое на вкус, омары, каперсы. Нет, чтобы картоха с хорошим стейком или борщ. Ну или хлеб с сыром на худой конец.
– Да кто ж там живёт, в этих элитных замках? – ворчал Антон, принюхиваясь к очередному деликатесу. – Вроде деньги есть, а едят всякую дрянь!
Люба усмехнулась:
– Я никогда их не видела. Слышала, что они люди, как мы. Только другие. Богатые. Слишком богатые. А они... – она покрутила пальцами у виска, – не такие, как мы, понимаешь? Поехавшие от бешеных денег. Вот и не знают, что ещё такое попробовать. Между прочим, я как-то неделю на одних запасах сидела, потому что они, видите ли, решили человечиной полакомиться.