Жора Харрисон

#длиннопост

На волне эджи-постов про серую массу чета резко вспомнила себя из седьмого класса. А, как известно, седьмой класс — это самое кринжовое время в жизни человека.

Поэтому самое время рассказать, как я по сути создала рпп-секту.

У меня только-только тогда появился нормальный ноутбук с доступом в интернет, я зарегалась вкшечке и, конечно, подписалась на паблики с фИлОсОфИеЙ типа «Мысли Джокера», цитат Джейсона Стэтхэма и всякое такое. И вот как-то я увидела цитату, вроде, Сократа.

«Человек ест для того, чтобы жить, а не живёт для того, чтобы есть»

Хрена се, подумала тринадцатилетняя я, и крепко задумалась. В результате я пришла к выводу, что через голодание можно стать сверхчеловеком.

Погодите записывать меня в дурку. Следите за руками.

1) Человек — это биосоциальное существо (Обществознание, 7 класс)

2) Следовательно, ему нужны и биологические, и социальные потребности, как личности.

3) Следовательно, люди, которыми правят биологические потребности — это животные, люди, живущие обычной жизнью — промежуточный этап, а чуваки, которые по факту приняли аскетизм и в основном восполняют потребности социальные — сверхчеловеки.

И я решила стать сверхчеловеком.

В день я ела чисто тарелку супа, ни больше, ни меньше. Конечно, мне жутко хотелось есть, но я переключалась на творчество/чтение/учебу.

В какой-то момент моя одноклассница спросила, почему я не иду в столовку. И это был мой звездный час. Перед всем классом я выдала этот пассаж про сверхчеловека, потом гордо вскинула нос и, показывая, как я возобладала над плотью, открыла книжку про Таню Гроттер.

И какие-то чуваки из класса реально этим прониклись. В основном это были, конечно, девчонки, которые хотели любой ценой похудеть, но были и пацаны.

Они мужественно съедали лишь тарелку супа в день, а потом докладывали мне. Как-то раз мне написала одноклассница в личку ближе к ночи.

— Я хочу есть (((

— Это твое тело протестует, оно хочет вытащить тебя назад, к животным, — отвечала я с абсолютной серьёзностью.

— Жора, я так больше не могу((( я хочу йогурт(((

— Нет, ты, конечно, можешь есть йогурт, я тебя не неволю. Удачи с тем, чтобы опять удовлетворить только биологические потребности!

— Блин, ладно, не буду((((

Чисто титан убеждений.

У меня кружилась голова, но я терпела. Потому что тело сопротивлялось тому, что мы с ним захотели быть сверхчеловеком. Мои глаза горели лютым злобным огнем, потому что я была на пути становления сверхчеловеком. Мои пОсЛеДоВаТеЛи повторяли за мной и отчитывались, сколько они уже так живут, вопрошая, когда же они вслед за мной станут сверхчеловеком.

Так продолжалось месяц — а потом до моей маман дошло, чем я тут занимаюсь. Я получила по жопе и была отправлена есть котлетку с пюрешкой.

Я тогда ещё злобно подумала, что тупые взрослые не видят всей сути, они погрязли в своей дебильной еде, реально серая масса, и поклялась себе, что когда я стану совершеннолетней, никто не посмеет запретить мне быть сверхчеловеком.

Я пишу этот пост, разогревая супчик с фрикадельками в микроволновке.

Короче, не вышло из меня сверхчеловека.

Увидев, что я слилась (меня заставила есть мамка), слились и пацаны. Некоторые девочки упорно продолжали — но в итоге плоть, как всегда, победила.

Сильнее всего держалась девочка с йогуртом: классе в десятом, когда мы уже давно учились в разных школах и я и думать про это забыла, она призналась мне, что она булимичка. (я надеюсь, это было не из-за меня).

Такая вот история, морали не будет.

Самоанализа #длиннопост

Наверное, те, кто меня читают, знают, что приблизительно год назад меня официально признали в ремиссии. Всё-таки так много без таблов, у-у, прям серьезно. Так что, наверное, хочу поделиться своим (никому не нужным) опытом по жизни после депрессии.

Там тоже есть свои приколы, ага.

Если честно, даже когда мне сказала участковый врач, я не могла поверить в это до конца. Я давно жила с депрессией: какие-то определенные симптомы у меня проявлялись лет с четырнадцати точно (из-за определенных событий в моей семье, да, так бывает, нет, никто из близких там не виноват, скорее так сложились обстоятельства), в семнадцать ментал очку мне диагностировал платник, в двадцать я, наконец, обратилась в ПНД, потому что затягивать было уже поздно. И, понимаете, когда тебе 24/7 серо, ты просто забываешь, а как оно было, когда ты был здоров. Недавно ради интереса я пролистнула свой старый рисовальный паблик и словила хех: где-то раз шесть (!) я заявляла о том, что теперь-то уж точно все хорошо, принимая краткие эндорфиновые всплески за вылеченность. Смешнее всего было, когда я написала очередной псто о том, что нет у меня никакой дисперсии и ваще это все выдумки за полтора месяца до роскомнадзора. Поэтому время, когда я была здорова, смешалось в какой-то дымке, и я думала, что, выйдя в ремиссию, я буду счастлива 24/7. Но такого не произошло, и я чувствовала себя обманутой.
Но потом я обнаружила, что мир больше не серый. Постепенно на меня обрушилось столько красок, запахов, вкусов, что я некоторое время была погребена под всем этим. Оказывается, можно идти на учебу и радоваться солнышку. Можно после лабы (как я сегодня сделала) просто взять себе энергетик и качаться на качелях под музыку. Тебе может быть просто хорошо. Может быть плохо, что-то может расстроить — но никогда уже ничего не будет серым. Старые воспоминания вдруг наплыли в каком-то совершенно новом свете, как будто я пережила их заново: и, честно говоря, будь я тогда нормальной, я бы сделала их своим Патронусом.

Иногда, если честно, я просыпаюсь с улыбкой, просто потому, что жизнь мне, в принципе, нравится.

Ещё один интересный фактор — это постдепрессия. Ну, как я ее назвала. Это лютая боязнь скатиться обратно, которая в какой-то момент дошла, если честно, до невротизма. Во время дисперсии я прогуливала лицей, приходила домой и лежала на полу, смотря одни и те же видосики на ютубе, не было сил не то, что поесть, даже сходить в туалет. Как-то раз я три недели не мылась и не выходила из дома. Поэтому в какой-то момент, уже в ремиссии, я просто начала игнорировать любую усталость, ведь для меня это был признак дисперсии. Я заставляла себя выходить на улицу, даже если там было погано, заставляла себя идти в душ (теперь я слишком чистоплотна и хожу в душ как минимум два раза в день), заставляла себя учиться, нахрен снесла Ютуб и т. д. Казалось, что каждую секунду жизни надо проживать продуктивно, иначе я обратно стану жалкой. Нет ничего невозможного, думала я. Так, правда, не думал мой организм: летом, когда я в течение месяца ботала две маги одновременно, он наградил меня температурой под сорок. Без других симптомов. И после этого я как-то успокоилась и научилась балансировать между отдыхом и делами.

От каких депрессивных привычек я избавилась?

Зацикливание на старом. Серьезно, именно в ремиссии я наконец-то смогла слушать/смотреть/читать что-то новое, а не перекладывать одно и то же.

Зависимость от ютуба и соцсетей. Во время дисперсии я могла часами листать мэмы, теперь я захожу в соцсеточку где-то пару раз в день. Видосики я смотрю разве что во время еды или на фоне, когда убираюсь.

Фастфуд. Именно в дисперсии проявилась новая привычка заедать грусть. Вкупе с тем, что у меня появились свои деньги, что я совершенно перестала двигаться и с полетевшими на оланзапине гормонами я стала шариком. Теперь меня вообще не тянет на подобную шнягу, совершенно норм вообще забыть поесть. Суммарно я скинула где-то 18 кг и не собираюсь останавливаться.

Какие привычки, приобретенные во время дисперсии, все ещё со мной?

Курение, конечно же. Во время дисперсии именно сижка была моей лучшей подружкой, и вместе с ней мы проходили через кучу говна. Надеюсь, когда-нибудь я брошу.

Иногда, конечно, у меня бывают рандомные загоны, во время которых мне становится дико плохо, иногда меня преследуют страшные воспоминания, от которых нехорошо, я все ещё не избавилась от внутреннего критика, как и от Диктатора. Но это все поправимо, наверное, и по сравнению с тем, что было, если честно, совершенно не важно.

Вот так вот. Всех чмоки.

опять #длиннопост да когда я зактнусь-то уже

Давным-давно я дружила с человеком, который оказывал на меня больше влияние. Ну, вы знаете, как это бывает: ты, школец, который придумывает всякие миры и вселенные, встречаешь такого же, и вы придумываете. Вместе. Не ты один, а он на подхвате, нет. Вместе.

Самое главное, мы дополняли друг друга. Я любила и до сих пор люблю абсурд и шизоидные штуки вроде того же Кафки, а ей нравилась всякая лирика и чувства, дружба там, это все вот. И вместе, когда мы что-то сочиняли, я не укатывалась в шизоидные копипасты, она не укатывалась в лыр и сериалы по Россия1.

Только постепенно почему-то так вышло, что полярности сменились. Теперь считалось, что я придумываю всякую срань, на которую нормальный человек не взглянет, а она это произведение лечит, делает его лучше. И я, помнится, пыталась подстраиваться, пыталась придумывать, как она. И все скатилось до того, что мы писали только то, что она хотела, и даже если мне не нравилась идея, я не могла сказать: я же лохушка, которая ничего нормального придумать не может.

И вот недавно я чёт вспомнила об одной из своих идей, которую она так интерпретировала, что мне стало противно. И я чёт поняла, что нет, мои вещи были вовсе даже не хуже. Они были просто другие. И вовсе я не лохушка, просто кое-кто не мог признать, что наращивание градуса жести и треша в поворотных поворотах не отменяет клише этих самых поворотов.

Поэтому, наверное, настроение пойти и написать самые всратые фанфики по всем своим всратым идеям. Потому что насколько бы это не было всрато, это будет мое по-настоящему, то, от чего я буду кайфовать, пока пишу. И наплевать, что скажут другие люди, потому что главное — то, что я больше не лохушка для самой себя.

#длиннопост

Об эскапизме и вере в несбыточное 

Кажется, я не рассказывал про троллейбус. А жаль, потому что это очень забавная веха моего существования. 

Прозвучит, наверное, экзальтированно, но с самого детства я понимал, что не такой, как остальные дети. В плохом смысле этого слова. Когда я смотрел на других детей, на своих одноклассников, на челиков со двора, у меня всегда создавалось ощущение, что я не на своем месте. Как будто вот они все — с Земли, а меня чуваки с условной Альфы-Центавры закинули сюда, на Землю, хохмы ради. И вот они наблюдают за тем, как я буду выкарабкиваться.

На нашем старом районе стояла заброшка: кажется, там должна была быть какая-то фабрика, а, может, офис, может, ещё что-то. Но в итоге часть участка перекупило соседнее НИИ, а огромный железный остов с граффити был открыт для всех. Ходи — не хочу. 

Я часто ходил туда (сейчас ее сносят, чтобы построить очередной безликий ТЦ). В основном один. Сидел на бетоне, кидал камешки в крапиву и думал, откуда я такой взялся. Почему я все время думаю о всякой ерунде, почему мне снятся сны с людьми, которых я не знаю, но они знают меня. Почему я живу с ощущением, что вот скоро что-то произойдет — и меня заберут. 

Наверное, это сложно объяснить, но свою квартиру я домом не считал. Там было постоянно громко, я мог словить люлей за любой чих — а на заброшке было тихо, только я, крапива и собаки внизу. И я хотел найти свой дом, но никак не мог понять, где же он. 

Тогда я и придумал троллейбус. Не помню, когда: то ли в тринадцать, когда гормоны шибанули, то ли в пятнадцать, когда меня травили в районке, то ли ещё когда. 

У троллейбуса нет номеров, и провода ему нужны только для виду, потому что проехать он может где угодно. И в тот момент, когда тебе станет хуже всего, троллейбус приедет и увезет тебя в другой мир. В мир, откуда ты родом, где есть ответы на все вопросы, и все друзья.

Я верил в это, уцепившись как в спасательный круг. Придумывал этот самый другой мир, где есть другой я, и другому мне очень хорошо и комфортно, и другой я просыпается в пять утра не для того, чтобы поскорее свалить из дома, а потому что ему нравится встречать весенний рассвет. А ещё другой я точно знал, откуда он родом и зачем вообще живёт на этом свете. 

Чем больше моя менталка летела в тартарары, тем больше я углублялся туда. В тот мир. Я убегал из школы, приходил в пустую холодную квартиру, сворачивался на полу в пальто и воображал, как же там, наверное, хорошо. И гадал, насколько мне должно быть плохо, чтобы троллейбус наконец приехал и забрал меня.

А потом летом '18 случился роскомнадзор. И самым страшным было даже не это и не факт того, что я не хочу жить дальше эту жизнь. Самым страшным было то, что троллейбус не приехал. Меня не ослепил свет фар, водитель не протянул руку, я не сел на синее кожаное сидение и не прислонился лбом к окну, чтобы прикрыть глаза и отправиться в свой мир. Это ощущалось натуральным предательством. 

Постепенно я начал учиться жить с осознанием того факта, что другой мир не заберёт меня. Что я родился здесь, здесь и умру. Нашел друзей, с которыми мне комфортно, и с которыми мне не надо изображать лучшую (земную) версию себя. Стараюсь не задумываться о троллейбусе. Да и, по-хорошему, даже если я и из другого мира, хорошо ли это? Вдруг окажется, что это мир каких-нибудь маргиналов. Или мир разумных грибов. Пока есть неизвестность, я могу воображать себе все, что угодно. 

Но в то же время каждую весну, каждый май-месяц я просыпаюсь в пять утра и выхожу курить на лестницу с дурацким ожиданием чуда. Вдруг всё-таки троллейбус приедет. И ослепит меня светом фар. 

Я не хочу в другой мир, потому что здесь мне нравится. Но я хотел бы знать, отчего я такой вот дурак. И почему всякий раз я ощущаю, как будто меня в этом мире забыли на очень долгий срок. 

Капец какой #длиннопост и попытки в самоанализ (?)

Я долго думал, как поднять эту тему, потому что, ну, это правда чертовски сложно. Лезть в глубину самого себя очень сложно. Так что это скорее попытка в самоанализ и рефлексия, вот. 

У меня нет психологического образования и я не претендую на достоверность сказанного, если что. И как это называется точно, я, может, тоже не имею понятия — но моя психотерапевт сказала, что это называется субличность. 

Итак. Диктатор. (Реф, не бань, тут нет политоты, я его так назвал, потому что у него какие-то вайбы главгада из «стены» флойдов).

Когда я его подцепил? Май 2014 года. Я учился в седьмом классе, и у меня было неуёмное воображение. В сентябре-октябре 2013 у меня было шесть воображаемых друзей, с которыми я тусовался, когда моя тогдашняя подруга по очередной выдуманной обиде начинала меня избегать и доводить до слез. С воображаемыми друзьями было весело, потому что они говорили то, что я хотел услышать, у меня было в голове подобие диалога и какая-то, не знаю, атмосфера типичной дружеской компании, которой мне недоставало в то время. Когда мне было грустно (тупой переходный возраст, когда хотелось плакать по ночам без всякой на то причины), я представлял, как мы лежим все вместе на моей кровати и обнимаемся, и мне тепло и хорошо. Ближе к зиме я забил на это, потому что у меня появились другие дела, но, видимо, мой мозг сделал какие-то выводы. 

Май 2014. Я с классом отправился на пикник в Битцевском парке. Та самая подруга опять на что-то обиделась и перестала со мной разговаривать. И я осознал, что из всего огромного класса мне не с кем говорить. У меня нет друзей. Никто не хочет со мной общаться. Сейчас я бы пожал плечами, забил и пошел искать друзей в инете, но тогда общаться я не умел, хоть и очень хотел, с людьми сходился ещё труднее, чем сейчас — и поэтому это было для меня трагедией. Эдаким ударом. 

Как сейчас помню, я ушёл на какую-то тропинку, походил кругами: о моем существовании не вспомнила даже классуха. Я прошел дальше, ушел от всех, сел на камень и меня накрыло. Мне казалось это такой лютой несправедливостью: я же добрый, штуки всякие придумываю, помогаю всем, кто у меня что попросит, у меня куча идей в голове творческих — но я никому не нужен.

И тогда я услышал Диктатора.

— Люди, — прозвучало у меня в голове, и я вздрогнул и оглянулся: голос был такой громкий и такой реальный, что мне показалось, что у меня кто-то стоит за спиной. — Они в большинстве своем тупые, да? Поэтому смешные. 

До меня начало доходить, что это говорят у меня в голове, и я капец как напугался. Доигрался, блин, в воображаемых друзей.

— Э, — ответил голос. — Я не воображаемый. Просто у меня нет тела, и я вынужден существовать в твоей голове. И не игнорируй меня, я это не люблю. 

Существовать в моей голове? Он, что, все время там был? С моего рождения? А почему только ща открыл рот? 

— Все время, да. Но я так, наблюдал. А сейчас решил, наконец, познакомиться. Меня достало наблюдать существование девочки-подростка, которая льет слезы по любому поводу. 

Я сумасшедший? Почему я его слышу? Меня упекут в дурку? 

— Не упекут, если болтать об этом не будешь. А теперь заткнись и послушай. Я достаточно слушал твое нытье о том, как все тебя не любят, а теперь настала моя очередь. 

И он начал. Прошёлся по моей тогдашней подруге, сказав, что она невыносимая надутая идиотка. Посмеялся над класснухой, ведь с таким отношением к безопасности ей повезет, если дети доживут до выпускного. А ещё он выдал главный тезис: люди злые и тупые, они будут относиться ко мне плохо, и я должен научиться защищаться. И если я буду делать так, как он мне скажет, у меня все будет в порядке. 

Я тогда ещё подумал, что он говорит циничный бред, потому что все люди друг другу братья, и что нужно быть добрым и честным. 

— И друзей не предавать, ага, да. Книжек советских перечитал? Подумай сам, твоя эта А тебя предает, а тебе нельзя, что ли? Ты терпила, что ли? Слушай сюда. 

Как он советовал, я ушёл с этого чертового пикника, даже не зайдя к классу. Позвонил матери и сказал, что почувствовал себя плохо, и чтобы она сказала класснухе. Игнорировал существование А, пока она не припёрлась ко мне под окна и не начала говорить, чтобы я перестал обижаться и пошел с ней на улицу. И я пошел — из вежливости (а ещё потому, что всегда мечтал о том, чтобы она проявляла хоть какую-то инициативу в нашей дружбе).

С этого момента я как будто плюнул на дефицит общения в жизни — а зачем, если у тебя в голове нормальный собеседник? Он подсказывал, где нужно надавить, где пустить слезу, где оскорбить и как оскорбить. С его помощью я проворачивал всякие подлые штуки. 

Я, в общем-то, был ему благодарен, но вот какая штука: как только у меня появлялись нормальные друзья или я погружался с головой в книги/учебу/рисование, его излияния оставались без ответа, и он злился. Кричал, что я предатель, что я обращаюсь к нему только тогда, когда мне плохо, что он мне не эмоциональный унитаз, и что это я должен быть у него в голове, а не наоборот. 

По нарастанию треша в моей жизни его советы становились все более и более жуткими (не хочу рассказывать про то, как я чуть не убил человека, извините, мне правда неприятно). Он умудрялся обесценивать все мои достижения, но при этом относиться ко мне, как к глуповатой младшей сестре и помогать советами. В моменты, когда мне было максимально плохо, мы будто менялись местами: теперь он что-то делал, что-то говорил моим голосом, а я смотрел со стороны. Так я поступил в лицей, так я сдал свою первую сессию. Так я в ПНД поехал.

Я никому и никогда о нем не рассказывал до ПНД, особенно врачам — уж точно билет в дурку. Но когда эта тема всплыла у психотерапевта, пришлось рассказать — она восприняла это относительно нормально, сказав, что это «меняет всю картину событий». Тогда же она и назвала Диктатора субличностью. 

Я сел на оланзапин, и Диктатор пропал. Впервые за много лет моя голова была только моей — никаких усмешечек, шпилек, параноидальных высказываний и сбора компромата. Но был один нюанс: после оланзапина в голове вообще было хоть шаром покати. Я начал стремительно тупеть, а дело было перед сессией, и я этот оланзапин бросил — и спустя какое-то время Диктатор снова вернулся. Ещё более злой и ехидный.

— Чё, не получилось от меня избавиться? А ты и не избавишься. К сожалению, я здесь прописался надолго. Скажи спасибо, что тут всего лишь я, твой старый, блин, учитель, а не ОНА из зеркала. Прикинь, видеть и слышать ЕЕ? Мы ж с тобой оба чокнемся. А, кстати, давно тебе хотел сказать — бросай этого своего хахаля, это жалкий нытик, который пытается сделать из тебя одновременно и мамку, и психолога. 

Заткнись. Отвали от меня. Оставь меня в покое. 

— Э, ну ты же хотел в детстве друга, который всегда с тобой? Что мы говорим обезьяньей лапке? А теперь поднимай свою депрессивную зпдницу и садись за ФХМА, тебе ещё конспект на сорок страниц писать. Давай-давай, разленился тут без меня. 

Я всегда стараюсь загрузить себя шумом. Что-то читать, обязательно проговаривая про себя, что-то слушать, разговаривать с кем-то. Потому что в таком случае голос слабеет, и я могу просто принять его за какие-то шизоидные вкрапления собственных мыслей. Если я в тишине, то сразу слышу его. 

Иногда тихо, иногда громко, но почти всегда за спиной. Иногда чуть искаженно, как плохая связь. Голос похож на мой, но жутко холодный и безмерно уставший. И тогда я понимаю, что Диктатору в голову пришла очередная подлая дичь.

(я правда не шизофреник мамой клянусь и раздвоения личности у меня нет я нормальный НОРМАЛЬНЫЙ)

(пока писал этот пост, диктатор сказал, что у меня огромная склонность к театральности, и что мне все равно никто не поверит, а если поверят, сочтут шизиком)

#детство #длиннопост 
Вчера вспомнил презабавнейшую штуку из детства.

С тех пор, как начал осознавать себя как мыслящее существо, каждую весну (конец марта + весь апрель) ловил дико странный вайб. Я не могу это объяснить другим людям, как бы я не пытался — это действительно сложно. Что-то вроде дереала, но при этом ты гиперосознаешь себя, ловишь какое-то странное чувство тоски и ностальгии по чему-то, чего с тобой никогда не случалось, в памяти всплывают какие-то обрывки о людях, с которыми никогда не был знаком. Постоянно кажется, что ты не на своем месте, что ты не должен здесь быть — но где, ты не знаешь. Все чувства обострены, как хорошие, так и плохие. 

Раньше я просто принимал это, как должное — ну, есть и есть, какая-то моя личная особенность, вон, магнита из людей хэ вообще металлом управляет, а мне, что, нельзя странные вайбы ловить?.. Но лет в четырнадцать я решил всё-таки это как-то объяснить. Начал тогда интересоваться более углубленно физикой и всякой естественнонаучной шнягой, прочитал про теорию струн, нихрена в ней не понял, но мозг зацепился за слово «струны» и родил теорию. 

И, самое смешное, она объясняет все, что со мной происходит. Хочу вот с вами поделиться. Варнинг, это шизотеория, придуманная четырнадцатилеткой, прошу не воспринимать ее серьезно или как-то пытаться опровергнуть. 

Итак, ШИЗОТЕОРИЯ ПАРАЛЛЕЛЬНЫХ МИРОВ ОТ ЖОРЫ 
В научной фантастике обычно параллельные миры рассматривают, как рельсы: то есть что-то, что никогда не пересекается. Поэтому, собственно, и параллельные. Я же посчитал, что параллельные миры — это что-то типа струн. Представьте пространство, в котором бесконечное количество натянутых струн, которые находятся друг от друга на одинаковом близком расстоянии. Каждая струна — это мир, где есть своя вселенная, свой большой взрыв, своя эволюция и, соответственно, свои физические законы. Чем ближе струны друг к другу, тем более похожи миры: скажем, в соседних струнах все различие в том, что на соседнем доме другое граффити, в более отдаленных струнах в России в 90х была популярна совсем другая марка жвачки, и так далее. 

Естественно, эти струны совершают колебания, которые происходят благодаря некой силе. Сила эта имеет не физическую природу, и обитателю любого из миров эту силу не дано понять и осмыслить. Чем сильнее приложенная сила, тем сильнее колебания и, соответственно, струны могут соприкасаться. 

И в тот момент, когда происходит касание, наблюдатель (т.е. я) находится одновременно в двух мирах и проживает жизнь одновременно двух своих версий. Так как миры (очень) похожи, воспоминания накладываются друг на друга, и поэтому мозг наблюдателя не взрывается. Но, ощущая такое вот «двойное проживание», наблюдатель как раз-таки и ловит этот самый странный вайб, о котором я говорил в начале. 

Этим объясняется замешательство и некая заторможенность: мозг должен одновременно справляться с двумя версиями двух реальностей, и он понижает производительность, чтобы все это вывезти. 

Когда колебания заканчиваются и струны, так сказать, разделяются, наблюдатель может остаться в своем мире, а может незаметно для себя перескочить в параллельный. Так как это бесконечно повторяющийся процесс (наблюдатель А из мира 1 попадает в мир 2, наблюдатель Б из мира два в мир 3, наблюдатель В из мира 3 попадает в 4 и так далее.... происходит это одновременно), то мироздание не рушится, миры стабильны и все в порядке. 

Вот такая вот шизотеория.

Пока писал, задумался о том, сколько раз я попадал в другие миры, не замечая этого, и является ли моя семья моей семьёй, а не семьёй другого меня — и решил об этом не думать. Не хватало ещё перед дипломом кукухой поехать.

#реал очень #длиннопост

Про мать 

Я долго откладывал написание этого поста и в принципе оформление своих мыслей по этому поводу. Мешали собственные загоны и метания от лютой ненависти до раскаяния и жуткой, христианской в самом худшем значении этого слова любви. Сегодня, когда я читал пост MCV, меня больно шмальнуло ассоциацией. Те же слова, которые говорил я, то же поведение. 

«Я должен учиться лучше всех в школе и лучше всех в округе, потому что тогда я буду не идеальным ребенком. Я буду постоянно сидеть за учебниками, даже когда от этих учебников меня будет тошнить, иначе мама расстроится от того, что я такой глупый и ленивый»

«Я очень хочу пойти гулять со своими друзьями, но мне нельзя, потому что мама считает, что они плохие, предадут меня и потащат в плохую компанию, я не хочу разочаровывать маму. Но с друзьями я тоже хочу гулять. Поэтому я специально совру маме о расписании и о несуществующих дополнительных занятиях, в течение месяца буду сидеть в пустой школе, чтобы у нее не возникло подозрений, а потом буду спокойно гулять с друзьями после школы. Мне очень стыдно, что я вру маме, ведь я не хочу ее расстроить, но я не могу по-другому, ведь я очень хочу гулять с друзьями».

«Мама открыла мой компьютер и прочитала все мои переписки, и она ругает меня, потому что я матерюсь со своими друзьями. Я такое разочарование. Она ещё и мой профиль на КФ нашла. Я позорище. Вместо того, чтобы учиться, я читаю дурацкие книги и пытаюсь писать что-то своё, это же просто смешно. Я запаролю все свои папки на компьютере, все папки на телефоне, у меня много фейков, о которых, я точно знаю, мама не в курсе. Я ненавижу лгать, я позорище и разочарование»

«Маме не нравится, что я слушаю рок-музыку и она не хочет, чтобы об этом кто-то знал. Мне нельзя выделяться, надо носить только школьную форму. Дедушка распечатал мне небольшой плакат с моей любимой группой, а мама его порвала, потому что нечего портить стены в ее квартире. Она права, наверное. Я не должен слушать злую и агрессивную музыку, это странно и неправильно, но я не могу перестать, потому что от этого мне становится легче, и необъяснимое ощущение в груди пропадает, и мне не так больно и обидно (за что? у меня же все хорошо, меня не бьют и очень, очень любят), и мне кажется, что это часть меня, которую я так долго искал. Я буду тайно слушать то, что мне нравится, буду писать о своих интересах через фейковые аккаунты и — там же — заводить новых, не ограниченных школой, друзей. Многие из них старше меня. Некоторые уже давно совершеннолетние. Когда мама в очередной раз говорит, что тяжёлая музыка — это отвратительно, и вообще они там все проститутки и наркоманы, я киваю. Я хорошо умею делать незаинтересованное лицо. Лжец, лжец, лжец, жалкий лгунишка» 

«Я зашёл после школы в КФС, потому что я люблю их кофе с кленовым сиропом, в наушниках музыка, я пью кофе и смотрю на снег. Рядом мальчик в огромной шапке, и он радостно что-то кричит, а его мама улыбается ему, обнимает и зацеловывает в открытый от сползшей шапки лоб, и мальчик пытается оттолкнуть ее, но потом смеётся и лезет к ней в объятия. Мне хочется плакать. Настроение испорчено, и я стою на улице, пью этот дурацкий кофе и пытаюсь сдержать слезы, и я не понимаю, почему на меня так накатило. Наверное, я сумасшедший»

«Мои друзья говорят мне, какой я классный, какой я крутой, как я классно пишу, что я должен стать писателем. Они ищут встречи со мной, очень радуются, когда я захожу в онлайн. Одна из моих подруг — впоследствии она станет моей девушкой — прямым текстом говорит о том, какой я невероятный и невыразимо прекрасный. Я хочу им верить, я хочу им всем верить, но я не могу. Мама ведь всегда говорила, что друзья предадут меня при любой возможности, что я должен доверять только ей. Наверное, мои друзья мне просто врут. Льстят. Предатели и сволочи»

«Моя девушка сказала, что я должен как-то изменить отношения с матерью. Мать не должна мною помыкать. Многое из того, что говорит мне мать, в корне неправильно. Я не должен стыдиться того, что я слушаю, что я люблю, чем я занимаюсь вне уроков. Мама говорит, что она мною манипулирует. Что она плохая. Что я должен перестать с ней общаться. Но я люблю свою девушку, и я люблю свою маму, и я не знаю, что мне делать, и никто не может дать мне руку помощи, никто. Я ошибка. Я не должен был существовать, от меня все страдают, все, кого я люблю, я не хочу так. Наверное, я не должен был рождаться»

Долгое время я думал именно так. Корил себя за то, что не поступил в МГУ, корил за то, что мне плохо, потому что у меня нет причин, ведь я здоров, руки-ноги ходят, куда мне? Это все от безделья. 

В 17-18 лет я познакомился с новым словом. «Абьюз». Конечно, оно применялось исключительно к любовным отношениям, и абьюзерами называли исключительно мужчин, но я не мог не заметить, какая складывалась картина.

Мама на людях и мама наедине — это два разных человека. Если к нам приходили гости, мама улыбалась им, для моих друзей всегда были подготовлены конфеты в честь «первой встречи», после встречи с ней все в один голос говорили, что хотели бы такую же мать, как у меня. А наедине — крики, пощёчины, подзатыльники. Один раз я поругался с ней, и она лишила меня еды. Это было в 2018. Месяц я ел только в школе, тихонечко подстраиваясь в колонну бесплатников и надеясь, что меня никто не заметит, да обедал у бывшей. Скинул примерно шесть килограмм. 

Мама запрещала мне общаться с друзьями. Все мои увлечения подвергались критике. Если я делал что-то не так, говорил что-то не так или просто выглядел как-то не так — у нее начиналась ярость. 

А ещё всякий раз, когда она меня ударяла, она шипела, что я ее до этого довёл. Потом игнорировала меня, я плакал и извинялся, а она говорила, что все хорошо, что я усвоил урок, и больше ничего такого никогда не будет. Спойлер: я сам нашел силы прекратить рукоприкладство. В последний раз, когда она меня ударила, я вышел из себя. Я заорал, чтобы она не смела меня бить, и если она ещё раз меня ударит, я пойду в полицию. Собрал вещи и ушел. Конечно, я потом вернулся и ещё долгое время чувствовал себя полнейшим куском говна, но что-то изменилось: больше она меня не била. Никогда.

Я стал больше читать про абьюз, и начал спрашивать у людей, как они с этим боролись. Но тот факт, что абьюзером была женщина, почему-то ставил их в неловкое положение. «Твоя мама не виновата, потому что ей очень плохо, и ты должен это понять и простить ее. А ещё тупые мужики и так поливают женщин грязью за каждый их шаг, не уподобляйся им. Быть матерью — это подвиг, скажи спасибо, что она не сдала тебя в детдом». И в какой-то момент я так и начал думать. Но что-то в этом было очень, очень неправильное. 

И только когда я пошел к психотерапевту, что-то стало вставать на место. Она рассмотрела ситуацию настолько беспристрастно, убрала из нее все личное и поставила меня перед голым фактом. Моя мать подвергала меня насилию. Психологическому и иногда физическому. Все это время. И все это время я терпел и винил в этом себя. 

И это перевернуло мое отношение к матери. Я ее возненавидел. Я перестал с ней разговаривать, только по делу, максимально дистанцировался от семьи. Я — один. Я — не моя семья. Я — один и всегда был один. 

Но так долго я не мог продержаться — после долгого периода игнорирования я истерил и вновь и вновь задавал своим друзьям вопросы, почему мама меня не любит. Я казался себе очень маленьким и беззащитным, потому что у всех, у всех, были родители, у них была мама, которая их любила, которая их слушала и помогала. 

Разобраться мне в этом всем помог дедушка. Мой хороший, мой любимый дедушка. Как-то мы сидели на кухне и разговаривали с ним, и я нашел в себе силы поговорить с ним об этом. Я очень боялся, что дед наорет на меня, что скажет, что я зажравшаяся неблагодарная мразота. Но нет. Он сказал мне очень важную вещь. По-простому и с матерком.

Он сказал, что как бы я не орал везде о том, как я ее ненавижу, я все ещё жажду ее внимания. Я все ещё хочу ее любви, все ещё хочу, чтобы она меня приняла. Таким, какой я есть. И что если я хочу быть взрослым, крепким и психически здоровым человеком, мне нужно перестать от нее зависеть. 

И я начал этот путь. Было очень сложно понимать себя, понимать, кто я на самом деле, чего я на самом деле хочу. Перестать винить себя за все подряд. Перестать быть удобным. Перестать искать материнскую фигуру во всех взрослых женщинах, которые ведут себя со мной вежливо и по-доброму. Остаивать свои интересы, спокойно, беззлобно, но уперто. 

И я на середине этого пути. Я наладил отношения с отцом, и я знаю, что всегда могу поговорить с ним, рассказать о чем-то важном и получить совет. Я больше не боюсь выкладывать свое творчество, теперь я честно могу сказать, что, да, мне нравится то, что я делаю. Я вижу ошибки, многое из того, что я написал или нарисовал, я бы сейчас сделал по-другому — но я молодец. Я крутой, клёвый и классный. Я больше не боюсь говорить о том, что меня тревожит. И, конечно же, я учусь самостоятельности, чтобы жить отдельно. Жить отдельно я планирую уже в следующем году. Если повезёт — поступлю в магистратуру и уеду в другой город. Не повезет — пойду работать по специальности, накоплю денег и все равно уеду. Не потому, что я терпеть не могу нахождение с семьёй в одном доме, вовсе нет — просто мне кажется, что так правильно. И естественно.

Многое мне ещё стоит проработать. Например, то, что мне ещё сложно прямо говорить о том, что мне не нравится, боясь нарваться на конфликт. Или то, что при любом стрессе или ссоре я каменею и начинаю вести себя максимально безэмоционально. У меня в принципе проблемы с эмоциями, даже с положительными. Привыкнув лгать родным, я часто лгу зачем-то левым знакомым, хотя ненавижу ложь. Впрочем, я продвинулся в этом плане — теперь я не выдумываю с нуля личность специально для этого человека. Нет. Я всегда стараюсь оставаться собой, каким бы дурацким, стыдным и идиотским это мое «я» не было бы.

Я честно могу сказать, что я люблю свою мать. И это не отменяет того, что я признаю, что многие годы она вела себя со мной неправильно. Я слушаю ее. Если у нее что-то случается, я ей очень сочувствую. Иногда я ее обнимаю. Если вдруг у нее что-то случится, я сделаю все, что есть в моих силах, чтобы ей помочь. И мне кажется, что на расстоянии наши отношения улучшатся. 

Я сочувствую матери. Она ведь выросла в девяностых и в какой-то момент тащила на себе всю свою многодетную семью. Она пережила смерть обоих родителей и сестры, которая от инсульта сгнила заживо. Ее очень часто мучают кошмары. Я очень ей сочувствую и я хотел бы, чтобы этого всего с ней не произошло. Я все ещё считаю, что ей нужно посетить психотерапевта, но силком я ее заталкивать туда не собираюсь. Она — не мой ребенок. Мы с ней очень разные. Мы два взрослых человека. И я надеюсь, что в ближайшем будущем я смогу снова доверять матери и посчитать ее настоящим другом.