Кроличья нора (гет)

Гермиона не любила открытые стычки с Пожирателями смерти. Нет, нельзя было сказать, что она плоха в сражении, отнюдь. Гермиона прекрасно вела себя в бою. Едва ли быстрота её реакций уступала быстроте мозга. Тот анализировал каждое мгновение, каждую минуту происходящего вокруг и подсказывал ей лучшие комбинации для нападения, предупреждал об опасности или сигнализировал о чём-то подозрительном.

Вот, например, как сейчас. Едва заприметив её, Пожиратель смерти, спрятавший своё лицо за уродливой маской, вместо нападения круто развернулся и побежал в противоположную от схватки сторону. Мозг Гермионы отчаянно засигналил — тревога! Что-то идёт не так! Но в её крови уже бурлил азарт и предчувствие близкой победы. Скольких таких трусов она обезвредила и передала на праведный суд — Гермиона уже и не помнила.

Она поняла, как ошиблась, когда, повернув за угол, споткнулась. Гермиона сгруппировалась, чтобы упасть, кувыркнулась через голову и вновь встала на ноги, но вместо приземления ощутила вокруг себя толщу земли, будто попала в нору или туннель. По инерции она кувыркнулась ещё и ещё. Невольно Грейнджер потеряла ориентацию в пространстве и вылетела из под земли подобно пробке, тут же вскакивая на ноги.

Абсолютно голую вершину холма освещала полная луна. На другой стороне плато стоял человек в чёрной мантии с откинутым назад капюшоном. Едва он обернулся к ней, она мгновенно его узнала. Профессор Снейп рассматривал её с того края холма, и лунный свет искажал острые черты его лица практически до гротескности.

— Вы! — Даже не вспоминая, какой взмах палочкой нужен для этого заклинания, Гермиона отправила красный луч вперёд. Снейп лениво отвёл заклинание за спину. Она не видела его больше пяти лет, но возраст будто застыл на восковой маске его бледного лица. Находясь в ярости, она приближалась, отправляя в него удар за ударом. Он защищался, но не нападал. — Мы доверяли вам! — кричала она. — Я доверяла вам! Вы нас предали! — Вспышки становились всё ярче, но на его лице не дрогнул ни один мускул. — Он доверял вам, а вы… вы его убили!

Увлекшись собственной горечью и чувством гнева, она подошла слишком близко, на расстояние вытянутой руки, и это было её роковой ошибкой. Едва ли её мозг смог бы опознать это мимолётное движение, но оно случилось. И теперь он стоял у неё за спиной. Левой рукой он держал её руку, в которой искрилась от ярости палочка, а его правая рука держала его собственную палочку у её горла.

— Неплохо, мисс Грейнджер, — протянул он ей на ухо. Гермиона попыталась отдышаться и придумать план освобождения, но с палочкой, нацеленной ей в голову, мозг соображал туго. — Неплохо для книжного червя, проводящего все своё свободное время в библиотеке. Вам очень повезло, что только немногие из слуг Тёмного Лорда натасканы на боях наравне со мной. Иначе светлая сторона лишилась бы большей части своих мозгов.

От безысходности она пнула пяткой его колено, но в ответ он лишь зашипел.

— Неужели вы думаете, что сможете причинить мне боль, которая меня впечатлит после той боли, что причинял мне Тёмный Лорд? — невозмутимо заметил он. — Неужели вы полагаете, что гнев маленькой храброй девочки может сравниться с Его гневом?

— Вы заманили меня в ловушку!

— Сюда? — Кажется, он удивился. — Полноте, мисс Грейнджер. Я не знаю, как очутился здесь сам, а про вас знаю и того меньше.

— Отпустите! — в отчаянии закричала она, и он мгновенно оттолкнул её от себя, освобождая от захвата.

— Вы ничего не знаете, мисс Грейнджер, — ответил Снейп. Его голос звучал устало. Он равнодушно наблюдал за тем, как она растирает запястье, которое ещё недавно сжимал. — И уж тем более вы не можете знать, что именно думал Дамблдор и что именно он планировал — великий и безумный манипулятор, использовавший всех нас.

— Но вы даже не попытались связаться с Орденом!

— Чтобы быть в ту же секунду убитым? — поинтересовался Снейп, приподняв чёрную бровь. — Если бы я позволил, меня убили бы даже вы.

— Я вам не верю. — Гермиона будто выплёвывала слова. — Вы врали Тёмному Лорду или даже Дамблдору, или им обоим! Какой для вас смысл говорить правду мне?

— Если бы я захотел, вы были бы уже мертвы. Какой смысл лгать вам, мисс Грейнджер?

— Чтобы я вас не убила, — уже менее уверенно сказала Гермиона. Снейп горько рассмеялся.

— При всём вашем старании, вам бы это не удалось.

Она не успела даже подумать, когда проклятье сорвалось с её палочки. Снейп отразил его не моргнув глазом. Она нападала на него ещё и ещё, но он стоял на своём месте, не сдвинувшись даже на дюйм. Он ни разу не оступился, пока она кружила вокруг него, вымещая на нём всю свою боль и разочарование, которые принесла ей эта изнуряющая война.

— Вы трус! — зло выкрикнула она и с удовольствием отметила, как на мгновение дёрнулась мышца у него на щеке.

— Вы ничего обо мне не знаете, мисс Грейнджер, — холодно ответил Снейп.

— Я знаю достаточно! Вы изводили в школе Сириуса и отца Гарри! Вы всегда были на тёмной стороне!

— Глупая девчонка! — прошипел Снейп и впервые использовал атакующее заклинание, отбрасывая её на несколько метров от себя. — Не смейте при мне вспоминать этих мерзких самодовольных подонков. Вы ничего. Не знаете. Обо мне. И не узнаете никогда!

Он крутанулся на месте, попытавшись аппарировать, но потерпел неудачу. Сплюнув на землю, он развернулся к ней спиной и быстрым шагом пошёл прочь.

Гермиона попыталась успокоить своё дыхание и сердцебиение. Нечасто её так сильно выматывали дуэли, хотя эту стычку назвать дуэлью было сложно. Она так и не поняла, по какой причине Снейп попросту не убил её. Ведь сам признался, что это будет большой потерей для светлой стороны? Если он был верен Тёмному Лорду, то это противоречило его убеждениям. С трудом она поднялась на ноги и отряхнулась. Кажется, она заработала несколько синяков, но чудом сохранила себе жизнь. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, она побрела в противоположную от Снейпа сторону.

Вскоре начался спуск с холма с неосвещённой луной стороны. Стараясь ступать осторожно, Гермиона медленно продвигалась всё ниже, гадая, в какую часть Англии её занесло и как именно это произошло. Наверное, задумалась она слишком сильно и не заметила корешок от неведомого дерева, торчавший из-под земли. Потому что уже в следующую секунду она во второй раз за эту ночь полетела кубарем, но в этот раз её приземление не был таким удачным — она сильно ударилась головой о неведомый твёрдый предмет и потеряла сознание.

* * *

Первое, что она ощутила, придя в себя — жуткая слабость во всём теле. Пожалуй, так плохо она себя не чувствовала со времён, когда её вылечили на втором году обучения после встречи с Василиском. Кажется, её кто-то звал. Гермиона почувствовала аромат угля, который всегда сопровождал Хогвартс-экспресс, раньше, чем услышала гудок паровоза. Что-то явно было не так. В её времени и реальности красный поезд давно не ходил. Никто не обучался в лучшей школе Волшебства и Чародейства просто потому, что её уже не существовало.

— Эй, тебе плохо? — произнёс отчего-то знакомый голос. Её кто-то потряс за плечо. — Сохатый! Тут девушке нехорошо!

— Ух ты, а кто это? — спросил второй голос.

— Может, это та самая девушка, которая приехала к нам по обмену студентами? — поинтересовался третий, и этот голос ей тоже был отдалённо знаком, как и первый. — Из Шармбатона?

— Наверное, — отозвался первый. — Вон и тележка с её вещами, но сейчас её нужно привести в чувство, пока поезд не ушёл. — Она услышала шорох мантии и шёпот произнесённого заклинания: — Энервейт.

Против воли, глаза её широко распахнулись, и она сделала глубокий вдох. Перед ней стояли те, кого она меньше всего ожидала увидеть.

— Привет, — улыбнулся ей русоволосый парень с шрамом на лице, в котором она узнала молодого профессора Люпина. — Ты как? Лучше?

— Может, она не знает английский? — спросил стоявший рядом с ним Сириус Блэк, и она едва не задохнулась от той поразительной, притягательной красоты, которую он из себя представлял. — Мадемуазель? Parlez-vous anglais?

— Я говорю по-английски, — не вполне дружелюбно ответила Гермиона и наконец-то поднялась на ноги, избежав помощи, которую ей попытались предложить. — Здравствуйте…

— Мисс ГранджЕр! — Её схватил за руку незнакомый высокий волшебник. — Наконец-то я вас отыскал! Идёмте скорее, идёмте! Я покажу вам ваше купе! Скоро будет последний гудок поезда…

— До встречи, мисс Грандже-е-е-р, — протянул Сириус, ослепительно улыбаясь и делая шутовский поклон. Рядом стоящий Джеймс пихнул его под рёбра.

— Были рады… повстречать вас и помочь в трудную минуту, — со спокойной улыбкой сказал Ремус.

— Благодарю, — обронила она, увлекаемая неведомым ей человеком, с незнакомым багажом, с новой фамилией в до боли знакомый Хогвартс-экспресс.

* * *

Логика подсказывала ей, что это, вероятнее всего, сон. Или галлюцинация. Каким образом она смогла очутиться на платформе 9 ¾ 1 сентября 1977 года из своего 2003 года?

Сопровождавший её волшебник оказался служащим Министерства по международному сотрудничеству магов. Она не запомнила ни его имени, ни фамилии, но, казалось, он и не нуждался в диалоге. Половину дороги он рассказывал ей о Хогвартсе давно известные ей факты, а вторую проспал.

Эрмион Гранджер, как теперь её звали, действительно прибыла на последний курс в Хогвартс по программе обмена студентами. Ей прилагались все документы и целый багаж вещей. Самым невероятным было то, что в нём оказалась несколько видоизменённая бисерная сумочка из её прошлой жизни. Или будущей? Гермиона не обнаружила большую часть вещей, которые всегда хранила в ней на всякий случай, но зато сумела отыскать зеркальце, подаренное ей Джинни в далёком 1997 году. В зеркале отражалась Гермиона Грейнджер, чуть более похорошевшая и отдохнувшая. Её волосы были чуть выпрямлены и собраны в высокий хвост, и казались ей чуть менее пышными, чем обычно. Кто знает, может, в чемодане она найдёт годовой запас французского магического кондиционера для вьющихся волос? Или зелье для их распрямления?

От своего сопровождающего она узнала, что будет распределена вместе с первокурсниками в один из домов Хогвартса и обучаться наравне со всеми. Вспомнив о Мародёрах, которые будут учиться с ней на одном курсе, а также о Снейпе, Гермиона твёрдо решила поступить на Когтевран. Пока она не разобралась в том, куда попала — в прошлое или в параллельную вселенную — её вмешательство в текущие события должны быть минимальными. Будучи на Когтевране, она меньше всего будет контактировать с людьми, так много значившими для будущего мира.

Невольно её мысли перетекли на предшествующей перемещению стычку с профессором Снейпом. Сейчас он был подростком, одного с нею возраста, и ей предстояло видеть его, как минимум, несколько раз в день во время трапезы в Большом зале.

«Вы ничего. Не знаете. Обо мне. И не узнаете никогда!» — вспомнила Гермиона его презрительное шипение, и её губы расплылись в улыбке. Кажется, теперь у неё появилась реальная возможность узнать странного и противоречивого человека поближе.

* * *

Несмотря на то, что у Гермионы было оправдание для того, чтобы разглядывать всё вокруг с любопытством, она изо всех сил старалась этого не делать. И если с самим Хогвартсом это удавалось легко, то обращать поменьше внимания на людей, которых она знала из своего времени, ей было непросто. Дамблдор, по её мнению, ещё не обладал такой уверенностью в своих словах и действиях, хотя окружающие, казалось, внимали ему со всем почтением. Возможно, дело было и в том, что она уже вполне взрослая девушка, пять лет прожившая на войне и один год скитавшаяся по лесам с палаткой и двумя друзьями, а не наивная одиннадцатилетняя гриффиндорка.

Она совершенно не собиралась рассказывать кому-либо о том, что она, на самом деле, никакая не «Эрмион Гранджер» и не ученица Шармбатона. О том, что в её мире большая часть этих людей давно мертвы. О том, что совсем скоро начнётся война и её стальные жернова не пожалеют ни хороших, ни плохих. Они размелют само понятие добра и зла, и останется непоколебимой лишь вера.

Увлёкшись мысленным составлением списка мертвецов, Гермиона не заметила, как завернула в редко используемый коридор, и застыла, не дойдя до спускающейся вниз лестницы. На первых ступенях сидел студент к ней спиной, и она не могла не узнать в нём своего будущего профессора Зельеварения. Чёрные волосы были длиннее, чем у его взрослой версии, и, кажется, он что-то быстро записывал в тетрадь у себя на коленях.

Притвориться заблудившейся новенькой было легче лёгкого. Она, не скрываясь, подошла к нему со спины и, склонившись, спросила.

— Привет! Что делаешь?

Несмотря на то, что она не подкрадывалась, он явно не заметил её шагов и, нервно дёрнувшись, вскочил, одновременно разворачиваясь к ней лицом. Подозрительность на его лице сменилась пренебрежительностью. Где-то на краю сознания мелькнула мысль о том, насколько он неосторожен и беспечен по сравнению со своей старшей версией.

— Мне кажется, это совершенно не твоё дело, — холодно ответил Снейп.

— Ясно. — Она заставила себя беззаботно улыбнуться. — Я тут совсем недавно и вот… почему бы нам не познакомиться? Меня зовут Эрмион. — Она протянула вперёд руку для рукопожатия.

Снейп смотрел на её руку с таким подозрением, будто она протягивала ему гной бубонтюбера, но через несколько неловких мгновений ожидания он медленно её пожал.

— Северус Снейп.

— Приятно познакомиться, Северус! — ослепительно улыбнулась она, на что он плотоядно улыбнулся в ответ и очень медленно осмотрел её с головы до пят и обратно.

— И правда. Приятно, — протянул он, отпуская её руку. От его улыбки у Гермионы пробежал холодок по коже, и она подавила в себе желание тут же сбежать без оглядки. Спустя мгновение он перевёл взгляд куда-то за её спину и его лицо тут же ожесточилось.

— Эй, Нюниус! — Услышала она за собой насмешливый голос. — Едва начался учебный год, а ты уже пугаешь новеньких девушек своей уродливой физиономией?

Она обернулась и увидела Сириуса, прислонившегося плечом к стене. Снейп стремительно развернулся и спешным шагом устремился прочь. Как бы Гермионе ни хотелось его остановить, она понимала, что момент упущен. И его испортил Сириус Блэк.

— Тебе не очень повезло с первым знакомством в стенах Хогвартса, — обольстительным голосом начал тот, оттолкнувшись от стены и медленно подойдя ближе. — Но, думаю, я смогу это исправить. Сириус Блэк. — Отвесив шутовский поклон, Сириус подошёл почти вплотную и вкрадчиво прошептал: — К вашим услугам.

Гермиона очень постаралась не рассмеяться, но кончики губ так и подрагивали. Это был тот самый Сириус, который учил её боевым заклинаниям, когда она училась на пятом курсе в Хогвартсе, но моложе и… наглее. И, конечно, он был совершенно не по-земному красив. Сюрреализма в происходящее добавляла алчность, с которой он смотрел ей в глаза. Блэк был совершенно уверен в собственной неотразимости и нагло этим пользовался. Но он и не подозревал того, что пытается обольстить не французскую старшекурсницу, а девушку из будущего на пять лет старше его самого.

— Благодарю вас за столь щедрое предложение, — отчётливо и медленно произнесла она, обходя его с правой стороны. — Обещаю, что воспользуюсь им, как только у меня появится такая необходимость. Доброй ночи.

И она пошла в ту сторону, из которой пришла. Сзади себя она оставила ошеломлённого Сириуса и могла поклясться, что слышала сдавленный смешок, который издал не Блэк.

* * *

— Опрокинули тебя, Бродяга. — Как только француженка скрылась за поворотом, Джеймс выскользнул из-под мантии невидимки и засмеялся в голос. — Кто б мог знать, что она такой крепкий орешек?

— Заткнись, Сохатый, — всё ещё смотря вслед уже ушедшей Гранджер, вяло откликнулся тот. — Ты свою Эванс добивался несколько лет.

— Ну, даже Эванс была подоступнее — мы учимся на одном факультете. А у тебя шансов совсем немного. Особенно если ей приглянулся Нюниус.

— Да не может такого быть! — зло фыркнул Блэк. — Или у неё с головой не всё в порядке.

— Если бы было не в порядке с головой, не попала бы она на Когтевран, — с видом знатока отозвался Джеймс и потянул всё ещё остолбеневшего Сириуса в сторону гостиной Гриффиндора. — Брось, не такая уж она ослепительная красавица.

— Да что ты понимаешь! — наконец-то встряхнул головой Блэк. — Это уже дело… принципа. Она не может так просто меня игнорировать.

— Ну всё, понеслось. — Джеймс закатил глаза и вздохнул. — Теперь мне её даже немного жаль.

* * *

— Библиотека закрывается через десять минут! — оповестила всех мадам Пинс, и Гермиона со стоном опустила голову на учебник. Прошло целых две недели после её славного и непонятного возвращения в школу. Кто бы мог подумать, что ей так сложно будет учиться спустя шесть лет, после того как она покинет в школу в последний раз? В её времени она так и не закончила седьмой курс. Принимать экзамены было попросту некому и сейчас втягиваться в учёбу стало невероятно сложно.

Нет, её успеваемость до сих пор была на высоте, но давалась ей гораздо тяжелее. Очень уж давно она не брала учебники в руки, не писала длинные эссе и не проводила исследования в библиотеке. Её руки отвыкли от долгого письма, и почерк уже не был столь мелким и аккуратным. Кроме учёбы она пыталась урвать немного времени для осторожного исследования о путешествиях во времени, но ничего нового для себя она пока не смогла найти.

Замок готовился к отбою. Почти все студенты уже отдыхали в гостиных или спальнях, отчего коридоры были непривычно пусты. Она размышляла о том, что ничего не знает о последнем курсе Мародёров, кроме того, что Джеймс начал встречаться с Лили Эванс. Она действительно пару раз видела их вместе, и каждый раз она вспоминала их будущего сына — Гарри Поттера, её лучшего друга. Снейп же её избегал. Её действительно заинтересовала эта личность — ещё не ставшая Пожирателем и лучшим шпионом современности. По сравнению со своей будущей версией, он был живым и открытым, хотя и нелюдимым. Несмотря на высокие оценки по зельям, он не входил в клуб слизней и не был любимцем Слизнорта. Декан Слизерина гораздо больше восторга воздавал Блэку и Поттеру, чем невероятно бесил и саму Гермиону, и, вероятно, Снейпа.

Когтевранцы оказались неплохими ребятам. Они были гораздо менее сплочёнными остальных факультетов и ей хватало личного пространства и одиночества. Никто не навязывал ей свою дружбу и можно было бы сказать, что в Хогвартсе она освоилась. Единственной неприятностью Гермионе казалась какая-то маниакальная увлечённость Блэка её персоной. Он раз за разом не оставлял попыток впечатлить её и даже однажды попытался пригласить на свидание в Хогсмид. Судя по завистливым взглядам в её сторону от девушек с каждого факультета, начиная с четвёртого и заканчивая седьмым курсом, этой чести удостаивались совсем немногие. Невольно она фыркнула вслух — настырность Сириуса смешила и раздражала одновременно.

Слух уловил сдавленный стон со стороны не популярного среди студентов коридора, и она, не отдавая себе отчёта, устремилась туда.

Узкую галерею освещал лишь свет убывающей луны. Человек, стоявший в самом её центре, склонился над собственной рукой. Он шипел, вглядываясь в оголённое предплечье, и внезапно она поняла, кто перед ней стоит и что происходит. Она только слышала о том, что во время призыва Чёрная метка доставляет своему обладателю немало боли, но никогда не видела этого вживую.

Видимо, Снейпу было так больно, что он не замечал ничего вокруг. Вряд ли он ожидал, что в такой поздний час кто-то забредёт в этот коридор, но всё равно Гермиона считала, что для начинающего Пожирателя он слишком неосторожен.

Мысленно Гермиона себе напомнила о том, что сейчас она лишь Эрмион Гранджер, наивная семикурсница из Франции. Очевидно, она была безмерно любопытна и не умела выбирать себе друзей, но изменить себя вряд ли сумела бы.

— Что это? — невинно поинтересовалась Гермиона, стоя на безопасном расстоянии в нескольких шагах от него.

Снейп растерялся лишь на мгновение, но в следующую секунду полыхающий знак Мрака был скрыт под рукавом рубашки и мантии.

— Ты слишком часто появляешься в самый неподходящий момент, Гранджер. У тебя что, особый талант в этой области? — пытался язвить он, но, по сравнению с его старшей версией, выходило слабо. Мысленно она поставила ему тролль, а здесь и сейчас просто улыбнулась.

— Мне показалось, тебе нужна помощь. Тебе больно?

— Мне. Не требуется. Ничья. Помощь, — отрывисто бросал он слова, скривившись в презрении. — Думаю, твой Блэк тебя уже потерял. Или он ждёт за поворотом, как и в прошлый раз?

— Я не дружу с Блэком, и все об этом знают. И со всей его компашкой тоже… — начала было она, но он её перебил:

— Мне плевать, с кем ты дружишь, а с кем нет…

— А вот с тобой подружиться было бы интересно, — уверенно закончила она, смело глядя в его чёрные глаза.

Снейп удивлённо моргнул пару раз и недоверчиво прищурился.

— Зачем тебе это? Всем известна моя репутация, а про внешность я и вовсе молчу.

На самом деле, Снейп не был таким уродливым, каким хотели его выставить Мародёры. Да, он не был красавцем в традиционном понимании этого слова, но его внешность не была даже в половину столь отталкивающей, какой была, когда Гермиона стала его ученицей. Перед ней стоял худой, длинноногий парень с чёрными волосами, свисающими по обе стороны бледного лица. Его нос уже был сломан, но не выглядел безобразным, и Гермиона призналась самой себе, что находила его внешность привлекательной. Если бы вечные издёвки однокурсников не погубили бы его самооценку, он определённо пользовался бы успехом у девичьей половины Хогвартса. Конечно не так, как Сириус, но обделён женским вниманием он бы не был.

— Что ж, думаю, у «всех» просто замыленный взгляд. — Она шагнула ближе к нему и, осмелев, едва ощутимо провела пальцем по его носу. — Мне ты кажешься вполне привлекательным.

Он прижал её к стене так резко, что Гермиона больно стукнулась головой о каменную кладку и скривилась от боли.

— Я опасный человек, Гранджер, — прошептал он ей на ухо, шумно дыша. — Вряд ли я подходящая компания для глупой курицы, которая вдруг решила поиграть в благотворительность.

— У меня есть имя, я не глупая курица, и это не благотворительность, — прошептала она в ответ и, подавшись вперёд, на мгновение прижалась губами к его щеке.

Снейп слегка отодвинулся, чтобы заглянуть ей в лицо. Моргнул удивлённо раз, другой, а потом сжал губы в тонкую линию и задышал ещё глубже, не отрывая взгляда от её глаз.

Такой реакции она не ожидала. Гермиона совершенно забыла, что Снейп всегда был слишком сложным и противоречивым человеком, и на долю секунды допустила мысль, что ошиблась в своих действиях и в надежде на то, что сможет его понять.

Он поцеловал её спустя две очень долгих минуты. Как раз после того, как она облизнула губы, пересохшие от волнения. Снейп пытался подчинить её своей воле, он кусал и терзал её губы с совершенно звериной ненасытностью. Где-то на задворках сознания, она успела задаться вопросом, где Снейп мог научиться так хорошо целоваться. Полностью потерявшись в ощущениях, Гермиона застонала, и он тут же прекратил поцелуй, и прижался губами к её уху.

— Я не смогу с тобой дружить, Гранджер. — Он ещё сильнее вжал её в стену, и она ощутила его возбуждение даже сквозь все слои одежды, разделявшие их. — Подумай о том, какие для тебя могут быть… последствия от нашего общения.

Снейп оттолкнулся от стены и, не прощаясь, быстро ушёл прочь. Не оборачиваясь.

Пытаясь унять собственное сердцебиение и дыхание, Гермиона неосознанно провела пальцем по своим губам. Краем сознания она отметила, что так её никто никогда не целовал.