Нуарный фанфик (гет)

Мистер Поттер смотрел в окно. Длинные тонкие дорожки дождевых капель расчерчивали холодное стекло частыми вертикальными линиями. Серый мокрый асфальт, бесформенные комья газет — этот город оплакивал свою серую бесцветность, сочась холодными каплями с прохудившегося блеклого неба.

В каждой, протекающей мимо носа детектива, капле можно было рассмотреть точную копию перевернутой серой комнаты за его спиной.

«Чертова серость, — устало подумал мистер Поттер, — я смертельно устал от этой чертовой затхлой серости».

За спиной глухо тренькнул дверной колокольчик. Мистер Поттер резко обернулся, чтобы увидеть высокую статную женщину.

— Мисс! — поприветствовал он вошедшую хриплым после долгого молчания голосом, приподнимая шляпу.

Женщина грациозно вошла в офис и изящно поправила меховое манто. На контрасте с роскошью дамы кабинетик сразу стал казаться каким-то маленьким, запылённым и обшарпанным.

Мистер Поттер, прочистив горло, сел за письменный стол, жестом указав посетительнице кресло напротив.

— Не возражаете? — уточнил он, взглядом указывая на пачку сигарет.

Женщина томно улыбнулась, и на свет из складок манто показалась изящная белая рука с кроваво-красным маникюром. В тонких пальчиках был зажат длинный мундштук эбенового дерева. Достав из серебряного портсигара белоснежную сигариллу и вставив её в мундштук, женщина грациозно наклонилась вперёд.

Гарри поспешно чиркнул зажигалкой. Закурив, женщина откинулась на спинку кресла. Черты её лица неуловимо расплывались в сизом сигаретном дыму.

Мистер Поттер хмыкнул и взял с края стола пачку сигарет «Крестраж». Постучав пачкой об стол, он ловким движением выхватил сигарету, подкурил её и с наслаждением затянулся.

В этой кромешной серости весёлый огонёк на кончике сигареты казался чем-то абсолютно инородным.

— Меня зовут Гарри Поттер, — он вновь приподнял шляпу свободной рукой. — Чем обязан, мисс...

— Мисс Лавгуд. Полумна Лавгуд, — она похлопала непростительно длинными ресницами.

— Что ж, мисс Лавгуд… Чем могу быть вам полезен?

— Мистер Поттер, мне вас порекомендовали как бескомпромиссного, но деликатного профессионала.

Брови мистера Поттера поползли вверх.

— Кто, если не секрет?

— Одна моя подруга, — с томной улыбкой ушла от ответа мисс Лавгуд. — Так вот, мне нужны ваши услуги, мистер Поттер.

— Служанка свистнула фамильное колье? — усмехнулся мистер Поттер.

Мисс Лавгуд надула губки.

— Нет! — сказала она капризно. — Моего отца убили!

Мистер Поттер присвистнул.

— Дорогая мисс, но это не ко мне, это к полиции.

— Вы не понимаете! — в голосе мисс Лавгуд сквозили истерические нотки. — Они закрыли дело! Они меня не слушают! — она притопнула маленькой ножкой в атласной туфельке. — Я знаю, кто убийца, — понизив голос, мисс Лавгуд придвинулась к столу, слегка склонившись к мистеру Поттеру. — Это моя мачеха!

Она непокорно тряхнула волосами.

— Я хочу, мистер Поттер, чтобы вы доказали виновность моей мачехи! Я заплачу!

Мистер Поттер усмехнулся.

— Дорогуша, давайте начнем сначала. Вы желаете, чтобы я доказал виновность вашей мачехи или нашёл убийцу вашего отца?

— Доказали вину!

— Тогда, боюсь, у нас ничего не получится, мисс. Всего хорошего и спасибо, что заглянули.

Мисс Лавгуд зло посмотрела на мистера Поттера. Несколько секунд на миловидном личике читалась внутренняя борьба: уйти, громко хлопнув дверью, или согласиться с норовистым детективом?

— Что ж! Будь по-вашему! Мистер Поттер, я прошу вас разыскать убийцу моего отца. Я всё равно точно знаю, что это она! — победно улыбнулась мисс Лавгуд.

— Откуда такая уверенность?

— Интуиция, — усмехнулась посетительница. — Я иногда слышу голоса…

— И что же они говорят?

— Что она виновна!

— И зачем нам судебная система, правда же, мисс Лавгуд?

— Вы не очень-то тактичны! — заявила мисс Лавгуд, поднимаясь.

— А я и не ваша компаньонка, — парировал мистер Поттер. — Я берусь за это дело, мисс Лавгуд.

— Прекрасно, — отрезала девушка, вырываясь из офиса в сумрак прохладной ночи.

* * *

Мистер Поттер, зябко ёжась, поднял воротник пальто. Холодная капля дождя от резкого движения сорвалась с ворса пальто и побежала по шее вниз, пробираясь меж лопаток. Мистер Поттер ощутил волну мурашек, разбежавшихся по телу. Он ненавидел это. Этот непрекращающийся дождь, эту слякоть, эту грязь, эту серость, влажность и промозглость. Стоило ему закрыть глаза, как он видел ослепительное сияние белого, чистого, гладкого, искрящегося, яркого, теплого и нежного. Где был этот его потерянный рай, он не знал, но его сердце глухо ныло, истекая тоской в тисках всей этой неказистой обыденности.

Он успел забежать в Третий участок и взять у сержанта Бейна (за блок «Крестража») дело мистера Лавгуда.

Мистер Лавгуд был крупным промышленником, нажил состояние то ли выращивая что-то, какой-то редкий вид слив, то ли открыл какое-то животное — мистер Поттер не стал вчитываться. Покойный Ксенофилиус недавно повторно женился на хорошенькой старлетке мисс Паркинсон (теперь вдовствующей миссис Лавгуд).

К миссис Лавгуд у властей вопросов не возникло, так как почил ее новоявленный муженек вдалеке от дома — он отправился в командировку в Европу и там скоропостижно скончался. Потому и описание места преступления, и результаты аутопсии — все выглядело небрежным и поверхностным: явно разные организации перекидывали дело друг другу из страны в страну, из департамента в департамент. Все протоколы были подписаны кучей фамилий и при желании найти какие-либо концы не представлялось сколько-нибудь возможным.

В патологоанатомическом отчете упоминались обширные дегенеративные изменения паренхиматозных органов, и после нескольких страниц пространных препирательств специалистов друг с другом делался вывод о смерти от редкой спонтанно возникшей аллергии на какой-то пищевой продукт.

То есть специалисты пришли к выводу, что мистер Лавгуд был отравлен. Другой вопрос, что они посчитали, что это была случайность, несчастный случай. Он был в другой стране, отравить злонамеренно его было попросту некому. Якобы.

В папке также находились многочисленные заявления и жалобы на ход расследования от мисс Лавгуд — дочери почившего.

Мистер Поттер хмыкнул, вспомнив колоритную дамочку.

Заявления экзальтированной девицы не воспринимались всерьез, и мистер Поттер даже удивился, что эмоциональную девушку с её «голосами», видящую повсюду заговоры и открыто обвиняющую Департамент в коррупции, не упекли куда следует на профилактическое лечение «истерии».

Мотивы ее обращения стали для мистера Поттера окончательно ясны и прозрачны, а вот само дело неожиданно заинтриговало. Ему стало вдруг интересно, что же это за la femme fatale такая и как ей удалось ухлопать муженька, не вызвав ни у кого ни капли подозрения. Почему-то мистер Поттер верил Полумне Лавгуд. Он чувствовал в ней эту ноющую тоску бессилия, усталость от невозможности что-то доказать. Но она все еще трепыхалась, эта бабочка в паутине рутинной равнодушной системы. Трепыхалась, теряя драгоценную пыльцу с хрупких крылышек, но билась, билась…

* * *

Мисс Паркинсон, как записалась в журнале прибытия вдовствующая миссис Лавгуд, проживала в гостинице Слизерин Палас.

Очевидно, что пока длится наследственное дело, обе женщины не стали делать хорошую мину при плохой игре и разъехались по разным местам. Мисс Лавгуд осталась в семейном загородном поместье, а миссис упорхнула в город и поселилась в гостинице.

Мистер Поттер же узнал об этом, потому как был отличным детективом — в каждой гостинице у него были свои глаза и уши. Поэтому он сразу смог выяснить местонахождение миссис Лавгуд. Знал мистер Поттер о Паласе и еще кое-что. Гостиница (с полулегальным борделем), как и прилегающий к ней клуб (с подпольным казино), а также ресторан (в котором слыхом не слыхивали про «сухой закон») — принадлежали семье Малфоев.

Малфои были руководителями крупного преступного синдиката, одного из трех в городе.

Сферы влияния в городе давно были поделены, и сейчас все находилось в относительном хрупком равновесии — власти не замечали мафию и их грязные делишки, пока те играли в законопослушных граждан и не устраивали публичных кровавых разборок прямо на улицах города.

С самого утра мистер Поттер обосновался в баре гостиницы, откуда открывался отличный вид на главную лестницу, ведущую в жилую башню, которую все местные почему-то называли «Подземельями». Мистер Поттер искренне недоумевал — почему так? Он был в самой гостинице — и та была просто роскошной! Золото, мрамор, парча, хрусталь — Малфои не экономили на своих постояльцах. Пускать пыль в глаза было отличительной чертой семейства.

Мистер Поттер наблюдал за игрой света односолодового виски в бокале. Тот стекал со стенок густой патокой, поблескивая янтарными всполохами огня.

У Гарри болела шея. И голова. У него чертовски болела передняя часть головы, где-то в районе лба.

Он усмехнулся.

Да ты разваливаешься, старик! Да, ты устал, но это — отнюдь не пыльное дельце! Ты бы предпочел сидеть в какой-нибудь подворотне в луже чьей-нибудь мочи? Тут светло, тепло. Сухо! Хрусталь и красотки в облаках изысканного парфюма. Не вешай нос, парень!

Ближе к вечеру, когда мистер Поттер уже порядком набрался на своем наблюдательном посту и докуривал вторую пачку «Крестража» (даже пришлось отправить мальчишку-посыльного в клуб за сигаретами) по лестнице спустилась она.

Мистер Поттер не знал, как дамочки добиваются такого эффекта, но она была ослепительна. Длинный разрез юбки ее черного (траурного, ха-ха!) вечернего платья заканчивался, кажется, где-то чуть выше, чем это было разрешено на законодательном уровне. Длинные, темные — будто сама пустота — волосы ловили отсветы множества ламп, чтобы вернуть их многократно умноженными, сверкая, словно драгоценность, усеянная мириадами черных бриллиантов.

Мистер Поттер негромко присвистнул.

Тонкая грациозная ручка приподнялась, сжимая в изящных пальчиках длинный мундштук, и тут же дюжина мужчин дернулись в непроизвольном движении, но лишь один молчаливый, идеально вышколенный швейцар материализовался рядом с этой невероятной женщиной, чтобы предложить ей огня. Она сыто улыбнулась, прикурила и поплыла в сторону входа в клуб.

— Да уж! — раздалось у мистера Поттера над ухом довольное цоканье. — Вот это фифочка!

— Что-то ты не слишком уважителен, — проворчал мистер Поттер, доставая из кармана пиджака зажим с банкнотами. Он собирался расплатиться и последовать за миссис Паркинсон-Лавгуд в клуб.

— Что вы, сэр! Со всем уважением! — бармен сально подмигнул. — В этом сезоне у нас тут прямо наплыв красоток.

— Да? — вяло осведомился мистер Поттер, скорее, чтобы не выглядеть странно и отрешенно. Он похлопал себя по карманам в поисках мелочевки на чай.

— Я бы мог рассказать больше, — медленно протянул бармен.

Мистер Поттер присмотрелся к нему внимательнее. Тот кидал недвусмысленные взгляды на сигареты.

Мистер Поттер хмыкнул.

— Что ж, — чуть сощурившись, он прочел имя парня на бейдже, — Том, — и протянул бармену пачку, — угощайся.

Тот радостно оживился, взял сигарету и, воровато оглядевшись, прикурил. Жадно вдыхая ароматный дым, Том расплылся в счастливой улыбке.

— Пытаюсь бросить, — зачем-то оправдался он.

— Не в этом городе, — зачем-то ответил мистер Поттер.

Они помолчали. Мистер Поттер побарабанил пальцами по гранитной столешнице.

— Так что там за урожай на красоток? — напомнил он.

— Ах, да — точно. Да просто — что-то заваривается. Я точно вам говорю, — он сладко затянулся и выпустил сизое колечко дыма, — помяните слова старины Тома. Столько цыпочек вместе — не к добру.

— Так что за цыпочки, Том? — снова пришлось напомнить мистеру Поттеру.

— Красотки, пташки, называй как хочешь, — он пожал плечами, — у мистера Уизли ещё никогда не было такого выбора, да! Мадам Б. в восторге — взвинтила цены втридорога. За одной девочкой приехала сестренка — малышка Асти. Так она оказалась певчей пташкой. Говорят, сам младший босс положил на нее глаз.

— Любопытно, — одобрительно отозвался мистер Поттер. — Оставь себе, — он кивнул на «Крестраж» и отправился в клуб «Тайная комната».

Внутри клуб утопал в приятном полумраке. Над столиками висели сизоватые облачка дыма, миловидные девушки в шутливых ливреях, расшитых пайетками, разносили лотки с папиросами. Мистер Поттер поманил одну девушку пальцем и купил у нее пачку сигарет.

Зал был полупустым — традиционное вечернее шоу должно было начаться только через пару часов, а потому публика еще не собралась. В центре зала было воздвигнуто небольшое возвышение — сцена. Там стояли белоснежный рояль и несколько других инструментов.

Именно здесь выступали «звездочки Дракона» — миловидные протеже Драко Малфоя. К сожалению, надолго ни одна не задерживалась на этом импровизированном Олимпе. Девушки сменяли друг друга подобно дням недели.

Рядом со сценой по обе стороны раскинулись широкие балконы, на которых обычно выступал кордебалет. К одному балкончику примыкала просторная ниша, окруженная колоннами, меж которых висели тяжелые портьеры. В этой ложе-алькове обычно находились члены семьи Малфоев, либо приближенные к ним люди.

Так и сегодня мистер Поттер без труда узнал в высоком широкоплечем платиновом блондине младшего Малфоя. Рядом с ним был какой-то рыжий бугай, и мистер Поттер догадался, что это Рон Уизли — местный сутенер и правая рука младшего Малфоя.

Мистер Поттер сел за столик, максимально скрытый полутенью, закурил и осмотрелся. Мисс Паркинсон он обнаружил сразу — та по-королевски восседала в самом центре зала, перед ней на столике стоял коктейль в треугольном бокале, а вокруг подобострастно суетился официант. Как показалось мистеру Поттеру, она не сводила взгляда с зоны, где что-то громко вещал, активно жестикулируя, Рон Уизли.

«Уж не подбираешь ли ты нового мужа, дорогуша?» — восхищенно подумал мистер Поттер.

Мисс Паркинсон кивком головы подозвала официанта и что-то спросила у него вполголоса, продолжая смотреть на молодых людей. Официант воровато оглянулся на босса и, склонившись к ее ушку, что-то жарко зашептал. Та кивала головой, плавно покачивая ступней в такт. Когда официант отстранился, она одарила его заговорщической улыбкой и задорно подмигнула. Бедняга официант, абсолютно ошалев от этого, как-то так неуклюже попятился на кухню, что мистер Поттер даже испугался, как бы он не сшиб чего по дороге.

Мистер Поттер успел выпить бокал огненно-обжигающего виски, когда в зале наметилось заметное оживление. Публика собиралась. Отовсюду слышались приглушенные разговоры, смех. Гарри поймал пробегавшую мимо разносчицу сигарет и дал ей пару банкнот, уточнив у нее программу вечера. Оказалось, что сегодня вечером ожидали выступления очередной «пташки Дракона» — сладкоголосой мисс Астории Гринграсс.

Судя по тому, как девица обиженно надувала губки, приговаривая «и что он только нашел в этой пигалице?» — слухи, распространяемые барменом Томом, были верны. Мистер Поттер усмехнулся, представив борьбу мисс Паркинсон и неизвестной пока мисс Гринграсс за сердце младшего Малфоя («Ведь не Уизли же себе наметила наша кошечка!»). Это будет битва почище открытого противостояния уличных банд!

В стороне ложи хозяев заведения почувствовалось оживление. Сначала прибежал какой-то детина с длинными волосами, забранными в хвост, и что-то начал шептать Малфою, активно жестикулируя. Тот тут же подозвал официанта, и теперь уже официант убегал на кухню бодрой трусцой.

«Что-то намечается», — хмуро подумал мистер Поттер.

И это что-то не заставило себя долго ждать — в зале с помпой появился хозяин заведения и глава семьи — Люциус Малфой. Он шел в окружении группы подтянутых ребят, которые не очень-то и скрывали кобуры, топорщащие их просторные плащи. Люциус благосклонно улыбался завсегдатаям, здоровался за руку с некоторыми гостями. Мистер Поттер мрачно подумал, что Малфой похож сейчас на паяца, раскланивающегося со сцены.

Малфой-старший устроился рядом с сыном, и ему сразу же принесли бокал с благородно поблескивающим янтарем напитком.

От столика мистера Поттера не было слышно ничего из того, что говорилось за столиком мафиози, зато открывался отличный вид на мисс Паркинсон, и мистер Поттер не упустил из виду то, каким хищным огнем загорелся взгляд девицы, когда она увидела Люциуса.

Вскоре к Малфоям присоединилась и прекрасная половина семейства — Нарцисса Малфой. Женщина грациозно прошествовала через зал, скинув меховое манто на руки сопровождавшего ее водителя.

Мистер Поттер его знал. Его звали Скабиор, и в прошлом это был отличный мужик, пока деньги и власть не развратили его. Он работал какое-то время по мелким поручениям Малфоя, а затем Люциус приставил его к жене в качестве телохранителя и водителя.

Мистер Поттер негромко присвистнул, заметив, как Скабиор, якобы случайно, задержался рукой дольше, чем нужно, на локте миссис Малфой, когда помогал ей снять роскошное манто. «Да между этими двумя — роман! — осенила мистера Поттера догадка. — Опасную ты игру затеял, приятель, ой, опасную!»

Малфоям подали ужин, Скабиор ушел, а мисс Паркинсон томно курила, надув красиво очерченные губки.

Тут во всем зале приглушили освещение, и крупный бородатый мужчина в белой шелковой ливрее, расшитой золотой нитью, заиграл на фортепьяно. Он играл какой-то модный нынче мотивчик — мистер Поттер не следил за музыкальной жизнью города — виртуозно обращаясь с инструментом.

Над сценой зажглись белые круги прожекторов. Колыхнулась тяжелая портьера, и под световое пятно выплыло неземное создание.

Мистер Поттер зажмурился, борясь с желанием помотать головой. Открыв глаза, он обнаружил, что нимфа никуда не исчезла, а, напротив, подойдя к микрофону, запела чистым хрустальным голосом. Она была эфемерна и нереальна, словно неуловимая греза на границе сна, когда уже нужно просыпаться, но тебе снится что-то настолько сладкое, что хочется понежиться в постели еще чуть-чуть.

Она была ожившей мечтой, теплым солнечным зайчиком, каким-то поразительным чудом попавшим в их серый мрачный мир.

Высокая, тоненькая, белокурая — девушка была словно бы не отсюда. Шелковое белоснежное платье в пол сидело на ней, словно перчатка, красиво драпируя изящную фигурку. Длинные белокурые волосы были уложены в модную прическу — блестящие, гладко зачесанные со лба, они переходили в тяжелые волны по всей длине.

А еще она пела так, что по затылку бегали мурашки, а мозг сам собою отключался, перенося мечтаниями куда-то далеко отсюда.

Мистер Поттер перевел дыхание и разжал кулаки. Он посмотрел на свою руку — пачка сигарет в ней оказалась совершенно смята.

Он сглотнул. С ним никогда ничего подобного не случалось. Он будто на несколько секунд стал ощущать свое сердце. Вот же оно — в груди. Бьется. И всегда было там. Но он никогда не обращал на него внимания. И вот — пожалуйста. Один взгляд на эту девушку — и мистер Поттер чувствует что-то... Он так давно не чувствовал ничего.

А мисс Гринграсс продолжала петь. Что-то про птичек, бескрайние поля и мосты. Ко второй половине песни она заметно расслабилась, раскрепостилась, и звук ее волшебного голоса теперь лился свободно, окутывая собою небольшой зал. Девушка мечтательно улыбалась, полностью погруженная в исполнение.

Придя немного в себя, мистер Поттер осмотрелся, обращая внимание на реакцию публики. Лица девушек в основном выражали нейтральное отношение. А вот мужчины — напротив, казались весьма заинтересованными всем происходящим. Глаза младшего Малфоя жадно блестели, а вот его мать взирала на все это с плохо скрываемым неудовольствием.

В перерыве между номерами Драко Малфой крикнул: «Браво!», и мистер Поттер успел заметить испуганный затравленный взгляд мисс Гринграсс, который она кинула на босса. «Тут тоже всё не просто», — подумал мистер Поттер.

Ему вдруг стало жаль эту хрупкую девушку, захотелось как-то ее поддержать, защитить, подставить свое плечо. Подозвав официанта, он велел отправить девушке бутылку шампанского.

После выступления мисс Гринграсс привычно поблагодарила публику. На сцену вынесли несколько букетов цветов и шампанское. Девушка грустно улыбалась, принимая аплодисменты.

Официант что-то прошептал ей на ушко, и она обвела взглядом зал, задержавшись на паре мужчин и на нем, на Гарри. Не успел он осознать значение этого взгляда, как перед ним уже, заслоняя весь остальной серый мир, оказалось все белое — белое платье, белые волосы и белоснежная обаятельная улыбка.

— Привет, — поздоровалась нимфа и протянула руку. — Я — Астория. И я очень рада, что вам понравилось моё выступление.

Мистер Поттер прижал тоненькие прохладные пальчики к губам.

— Зовите меня Гарри, — кашлянув, представился он. — Вы были обворожительны.

— О, благодарю, — она мило улыбнулась.

— Могу я угостить вас?.. — он не хотел ее отпускать.

— Вы уже угостили, — хрустально засмеялась Астория.

— Мне бы хотелось узнать вас лучше.

Она всматривалась в него несколько секунд. Ее лицо было предельно серьезно.

— У вас добрые глаза, Гарри.

— А у вас грустные.

Она усмехнулась.

— Песня была грустной.

— Нет, не поэтому.

Она неловко оглянулась. Мистер Поттер посмотрел в том же направлении и заметил младшего Малфоя, наблюдающего за ними. Его губы были сомкнуты в тонкую линию.

Астория вздрогнула.

— Боюсь, мне пора.

Мистер Поттер успел поймать девушку за руку в последнюю секунду. Он мягко провел пальцем по нежной коже и приложил ее руку к своим губам.

— Мне было очень приятно с вами познакомиться, мисс Гринграсс, — сказал он, все еще держа ее ладонь в своей.

— Взаимно, Гарри, — она легонько высвободила ладонь из его рук и накрыла место поцелуя другой рукой. Затем тряхнула волосами, улыбнулась и ушла прочь.

Мистер Поттер закурил, ощущая на себя тяжелый взгляд Драко Малфоя. А Астория меж тем подошла еще к нескольким гостям — поблагодарить за цветы и подарки.

Вынырнув из марева наваждения, мистер Поттер вернулся к своему прерванному занятию — наблюдению за мисс Паркинсон. Когда он заметил ее интерес к Малфоям, он решил не вмешиваться какое-то время. Мистера Лавгуда уже не вернешь, мисс Паркинсон вроде не сбегает, а Малфоев не жалко в любом случае. А может получиться и вовсе замечательно — мистер Поттер возьмет шельму, когда она снова попробует провернуть этот свой трюк с замужеством и убийством. Судя по всему, долго быть в трауре она не намерена.

В зал неспешной походкой вошел Скабиор, а миссис Малфой закончила ужин и удалилась в дамскую комнату поправить макияж. Люциус также отложил приборы и раскурил сигару. Когда миссис Малфой вернулась, Скабиор помог ей надеть манто, и вся троица торжественно удалилась. А младший Малфой бросил такой злобный взгляд в спину Скабиору, что если бы взгляды могли ранить — шофер был бы уже мертв. «Он знает!» — догадался мистер Поттер.

* * *

Вечер продолжился живой музыкой, и редкие пары потянулись в центр зала танцевать. На третьей композиции музыканты вдруг заиграли белый танец, и к Драко подошла красивая высокая темноволосая девушка.

— Дамы приглашают кавалеров, — глубоким бархатным голосом произнесла она.

Драко изрядно удивился, но, тем не менее, поднялся со своего места.

— Что ж, значит, мне повезло, — он галантно улыбнулся и подал даме руку.

— Надеюсь на это, — вернула улыбку девушка.

— Драко Малфой, — представился Драко и повел ее на танцпол.

— Пенси Лавгуд, в девичестве Паркинсон. Вдова.

Драко удивленно приподнял бровь.

— Чтобы быть в вашем возрасте вдовой — мужа пришлось бы непременно убить, — округлившиеся глаза спутницы подсказали Драко, что его комплимент вышел сомнительным. — Я-я имел в виду… — начал он оправдываться, но она остановила его легкой усмешкой.

— А что, если вы недалеки от истины? Не боитесь?

— Очень, — он закружил ее в изящном па. — Что привело вас в наш город?

— Почему вы думаете, что я не местная?

— Вы живете в этой гостинице.

— А вы наблюдательны.

— Гостиница и этот клуб принадлежат моей семье, — Драко не удержался от нотки самодовольства.

— Прекрасный бизнес, — с улыбкой похвалила Пенси, кажется, мало впечатленная. — Драко, вы не могли бы мне помочь в одном вопросе?

— К вашим услугам.

— Я недавно в городе, как вы верно заметили, и почти никого тут не знаю. От мужа мне остался подарок — скаковой конь. Я хочу его продать.

— Какой породы конь? — заинтересовался Драко.

— Арабский чистокровный.

— Интересно.

— Вы разбираетесь?

— Да, скачки — моя страсть.

— Надо же! — она мило улыбнулась. — Не желаете взглянуть на него?

— Какой масти конь?

— Вороной.

Драко ненадолго задумался.

— Пожалуй, что желаю.

— О, это же просто прекрасно, — обворожительная улыбка сияла на лице Пенси.

Мистер Поттер наблюдал за танцем молодых людей и сожалел, что не слышит их разговора. От него не укрылось то, как мисс Паркинсон заплатила музыкантам, чтобы они объявили белый танец. Значит, она что-то задумала, и сейчас ей нужно либо выведать информацию у младшего Малфоя, либо назначить ему новую приватную встречу.

Сразу же после танца, после которого мисс Паркинсон тепло попрощалась с Малфоем-младшим, а тот галантно поцеловал ее руку, она поднялась к себе в номер. Однако мистер Поттер и после этого решил задержаться в клубе, ведь Астория была все еще здесь. Гарри надеялся, что найдется какой-то повод поговорить с ней еще немного.

Она сидела в хозяйском алькове, медленно тянула шампанское из высокого бокала и безучастно смотрела перед собой. Казалось, ее мысли витали где-то далеко отсюда.

Когда Малфой вернулся за свой столик, он что-то сказал Уизли такое, что тот громко заржал. Астория вспыхнула и вскочила, чтобы уйти, но Малфой поймал ее за руку и усадил к себе на колени.

Мистер Поттер так сжал кулаки, что у него побелели костяшки. Каким-то чудом поборов в себе порыв броситься туда и оторвать поганцу его грязные грабли, Гарри продолжал сидеть неподвижно, словно окаменев. Двигались только желваки на его лице и глаза, которые метали громы и молнии.

Астория попыталась встать, но Малфой держал ее крепко. Тогда она уперлась ладошками ему в плечи и стала вырываться активнее. Уизли снова заржал, а мистер Поттер наконец не выдержал и вскочил с места. То, что происходящее творится без доброй на то воли девушки, окончательно переполнило чашу его терпения. Он еще не знал, что планирует делать дальше, но в том, что этот урод не тронет ее больше и пальцем — Гарри был уверен твердо.

Однако Малфою, видимо, быстро наскучила эта игра, так как он отпустил девушку и снова перекинулся парой слов с Уизли. Тот кивнул, встал и куда-то вышел.

Астория что-то горячо говорила Малфою, на что он лениво кивал головой.

Мистер Поттер же, убедившись, что опасность девушке больше не угрожает, кивнул официанту, сделав вид, что именно для этого и вставал. Пришлось заказать еще виски.

Минут через десять в зале воцарилось оживление. Дюжина девушек во фривольных нарядах, громко и заливисто хохоча, вбежали в зал. Позади них шел Уизли, властно осматривая своих подшефных и самодовольно ухмыляясь.

Девушки мгновенно разбежались по залу, присаживаясь на колени давних знакомцев или заводя новых.

Мистер Поттер обратил внимание, как встрепенулась Астория, когда показались девушки. Одна тоненькая блондинка, неуловимо похожая на Асторию, отделилась ото всех, медленно входя в зал. Ее взгляд блуждал по лицам присутствующих. При виде нее Астория вся подобралась и побежала навстречу. Девушки обнялись.

Уизли, подошедший к ним, что-то недовольно буркнул, и девушки испуганно отпрянули друг от друга. Астория беспомощно оглянулась на Малфоя, будто о чем-то умоляя его глазами. Тот усмехнулся и что-то сказал Уизли, который поднял руки в знак капитуляции. Девушки робко заулыбались, и Астория потянула вторую девушку за руку к ближайшему столику.

Но тут мистера Поттера от созерцания девушек отвлек заливистый смех. Прямо рядом с ним стояла ярко накрашенная полуголая девица с огромной копной ярко-рыжих кудрей.

— Привет, герой, угостишь девушку коктейлем? — сладким голосом осведомилась она.

— Садись, — мистер Поттер подал знак официанту, чтобы тот принес выпить его гостье.

— Такой красавчик — и один, — она достала мундштук.

Мистер Поттер протянул ей свою пачку, из которой девушка, ловко подцепив наманикюренными коготками, достала одну сигарету. Вставила в мундштук и наклонилась ближе к Гарри, ожидая, когда он поможет ей подкурить.

— Жду ту самую.

— Здесь? — она хохотнула, а он пожал плечами. — Ну, сладкий, а вдруг это я?

Она похлопала ресницами, а он как-то криво усмехнулся.

— Что такая девушка, как ты, делает здесь?

— Как я? — они приподняла точеную бровь.

— Как ты, — он кивнул. — Красивая, живая.

— У всех у нас за плечами есть какая-то история, милый. Не будем портить вечер.

— У всех? Даже, например, у них? — мистер Поттер указал на Асторию и вторую девушку. Он помнил рассказ бармена и предполагал, что девушки — сестры.

— О, конечно, — его гостья посмотрела в сторону девушек. — У сестер Гринграсс, безусловно, есть своя история.

— А выглядят вполне счастливыми, — сказал мистер Поттер, чтобы подзадорить ее.

И это ему удалось. Его гостья невесело хмыкнула и начала рассказ.

Астория и Дафна — сестры из древнего, но обедневшего рода. Когда у их родителей начались финансовые проблемы, малышка Дафна умудрилась влюбиться не в того парня. Ему срочно нужны были деньги, и она не нашла ничего лучше, как занять их у людей Малфоя. А когда пришел срок платить — кавалера ее и след простыл, и осталась лишь она — малышка Дафна. И этого оказалось вполне достаточно. В счет оплаты долга ее отдали Рону Уизли и Мадам Б. И теперь у крошки Дафны контракт с Малфоями на десять лет.

На том эта типичная для сегодняшнего дня история и закончилась бы, но на выручку Дафне приехала ее сестра — Астория. Она пыталась вымолить у Мадам Б. сестру, предлагала занять ее место и много чего еще. Но та была неумолима и уже приказала Уизли выставить девчонку, когда то ли на счастье, то ли наоборот, ее увидел Драко Малфой.

И что-то Малфой разглядел в этой девушке такое, что предложил ей работу в своем клубе. Сказал, что это сократит срок контракта Дафны.

И Астория согласилась. А что ей было делать?

А потом как-то случайно выяснилось, что девушка, оказывается, прекрасно поет, и вот так она стала настоящей звездой «Тайной Комнаты». А молодой хозяин настолько проникся девчонкой, что даже оказывает ей знаки внимания. Да только отпускать ее сестру он теперь явно не намерен, потому как понимает, что пташки сразу же от него упорхнут — и поминай как звали.

* * *

Спровадив свою гостью, мистер Поттер продолжил наблюдать за сестрами Гринграсс, и когда Астория пошла к выходу, метнулся за ней.

— Астория! — позвал он у самых дверей.

Она обернулась. На ее лице последовательно промелькнули: замешательство — узнавание — удивление.

— Гарри? Чего вы хотите?

— Помочь вам.

Она засмеялась.

— Вряд ли вам это под силу, — она грустно улыбнулась.

— Это моя работа — решать проблемы, — он достал из кармана визитку и протянул ей.

— «Гарри Поттер, частный детектив», — прочла Астория. — В моей жизни нечего расследовать, Гарри, — легкая улыбка не покидала ее уста.

— Я помогу вам с сестрой.

Ее лицо мгновенно помрачнело.

— Нет, не поможете. Нам никто не поможет.

— Позвольте мне попробовать!

— Нет! Они убьют вас. Для них это ничего не стоит.

— Вы не хотите, чтобы меня убили?

— Конечно, не хочу!

— Почему?

— Как можно хотеть, чтобы кого-то убили?..

— Только поэтому?

— Может, и не только…

В зале царило оживление, кто-то направился в их сторону.

— До встречи, — быстро попрощалась Астория и упорхнула, убрав визитку в карман.

А мистер Поттер побрел к бару. В голове царила сумятица. Этот вечер подкинул множество вопросов.

В голове шумело, язык еле ворочался, а мистер Поттер уже сбился со счета — сколько же он выпил. Бармен привычно закатывал глаза на его пьяное бормотание и уже неоднократно намекал, что Гарри пора бы и домой.

— Я сделаю тебе один коктейль, приятель, — бармен потянулся за бутылкой, — меня научил батя. Знатный был пропойца. «Дары смерти» называется. Он и мертвого на ноги поставит!

Гарри пьяно кивнул.

— Понимаешь, как это странно?.. — бормотал он, продолжая какой-то внутренний диалог. — Я же спокойный, ровный. Я рац… ра-ци-ональный! — он воздел палец вверх. — А она? О! Она же нежная, как цветок… Зачем ей?..

Бармен громко поставил перед ним стопку.

— Выпей это, мистер. Полегчает.

— Спа-а-асибо, — Гарри опрокинул содержимое стопки в себя. Проглотил и зажмурился. Чувство было такое, будто сейчас из ушей повалит пар. Обжигающая жидкость мгновенно ухнула в желудок, сжигая, кажется, все на своем пути. Гарри закашлялся, в уголках глаз выступили слезы.

Бармен добродушно засмеялся.

— Потерпи, приятель, сейчас полегчает.

И его организм словно повиновался словам бармена — Гарри вдруг ощутил прохладу, и легкость, и свежесть. Вдохнул полной грудью — в голове гулял легкий бриз, который бесследно выдул оттуда все похмельные сомнения этого вечера. Да что — вечера? Судя по ощущениям — всей жизни!

И ровно в этот момент к стойке подошли двое и встали по бокам от мистера Поттера.

— Приятель, надо бы перетереть, — буркнул один из бугаев.

— Я что-то упустил момент, как мы стали приятелями, — пробормотал Гарри. Он вскинул голову и увидел, как Малфой смотрит на них. Понятно. — Шеф сказал «фас»? А «сидеть» вы уже выучили?

— Шагай, шутник.

В бок Гарри уперлось что-то твердое. У второго бугая кобура топорщила полу пиджака.

Они вышли из здания через черный ход и оказались в темной подворотне.

— Парни, в чем проблема?

— В подружке босса, — сказал один и ударил Гарри в живот. Тот согнулся пополам и закашлялся.

— Не думай о ней, не смотри на нее, забудь о ней, — приговаривал второй, нанося равномерные удары по корпусу Гарри.

Несмотря на относительный порядок в голове, тело мистера Поттера еще вовсю ощущало последствия алкогольного опьянения. Он пытался защищаться, но парней было двое, и пока один бил, другой держал его сзади за локти.

Хорошенько отделав его так, что под конец Гарри уже практически кулем висел на руках своих обидчиков, они бросили его в темном углу подворотни.

Крепко зажмурившись, Гарри лежал на земле, пытаясь перевести дух. Отбитые части тела нещадно ныли, простреливая острой болью, но, кажется, ничего не было сломано. «И все-таки в подворотне в луже я этим вечером оказался», — подумал он, пытаясь переместить голову так, чтобы ухо не оказалось в воде.

Минут через пять он почувствовал в себе силы попробовать подняться. Отряхнув немного пальто, придерживая нещадно саднивший бок рукой, ощутимо прихрамывая, он поковылял прочь.

Ему было плохо, больно и холодно. «Это все этот чертов проклятый промозглый город», — подумал он, уходя все дальше в темноту, растворяясь бесследно в серых ночных сумерках.

Она сдула пылинку с вывески «Поттер Инвестигейшн» и, перехватив удобнее папки — каким-то чудом ничего не уронив — умудрилась нажать локтем на дверную ручку и, придерживая дверь бедром, протиснуться внутрь. Водрузив папки на свой стол, убрала прядку, лезшую в глаза. Поправив низкий объёмный пучок, выровняла юбку, осмотрела блузку на предмет ниточек, волосков или, не дай Боже, расстегнувшейся пуговки — теперь все было в порядке, и она была полностью в этом уверена. Очередной рабочий день начался.

На сегодня ее основной задачей было разобрать периодику за последние дни и найти всё, относящееся к мистеру Лавгуду, его бизнесу, общественной жизни и, разумеется, кончине. Задачкой со звездочкой был поиск информации о миссис Лавгуд в более продолжительном временном промежутке.

Судя по тому, что биография этой дамы не ограничивалась только их городом, придется посетить городскую библиотеку. Девушка улыбнулась — день обещал быть просто отличным!

И, словно в ответ на эту ее мысль, на их этаже жалобно заскрипел паркет под чьей-то тяжелой поступью. Девушка посмотрела на настенные часы — для мистера Поттера было слишком рано. Она знала, что вчера вечером он следил за подозреваемой, и вполне справедливо предполагала, что это мероприятие могло затянуться. А потому ждала его никак не раньше полудня.

Она приоткрыла верхний ящик своего стола и проверила маленький дамский револьвер. Он был на месте. Не то чтобы у них тут был разгул преступности посреди бела дня, но этот аргумент часто был решающим в споре худенькой девушки и разъярённого неверного мужа или горе-любовника, которых изобличил ее босс.

Мысленно посетовав, что из прекрасного день стремительно переходит в разряд худших, девушка, внутренне подобравшись, ждала.

Ждать пришлось недолго — громкий неприятный звук — и дверь, вышибленная с ноги, со звоном разбиваемого стекла отлетела в сторону. Девушка вскрикнула от неожиданности. Как она ни готовилась морально к неприятной сцене, но это было уже чересчур.

Под ее ноги отлетела табличка с названием их детективного агентства. А в дверном проеме стояли двое. Широкоплечий рыжий детина, разминающий по очереди все пальцы, и холеный статный блондин с презрительным выражением лица.

— Что вы себе позволяете?! — чуть более истерично, чем собиралась, воскликнула девушка.

— Где Поттер? — игнорируя ее вопрос, спросил блондин.

— Его здесь нет! — с вызовом сказала она.

— Прекрасно. Тогда мы оставим послание. Рональд, — блондин кивнул рыжему, и тот смёл на пол с ближайшего стеллажа часть картотеки.

Девушка снова вскрикнула.

— Нет! — она только недавно закончила каталогизировать их дела, введя новую систему меток! Столько дней работы насмарку! — Прекратите! Сейчас же!

Рыжий усмехнулся и направился из приемной к двери в кабинет мистера Поттера.

— Ну-ну, милочка, не стоит так переживать. Тебя мы не тронем, — неприятно усмехнулся блондин.

— Убирайтесь немедленно! — закричала она.

Блондин посмотрел на нее с любопытством.

— А ты смелая девочка. Но я вынужден отклонить твою просьбу.

Она чувствовала, как адреналин начинает циркулировать в ее крови, чувствовала, как сердце ощутимо бьется в груди, чувствовала покалывание тысячи иголочек в кончиках пальцев. И чувствовала злость, такую чистую… Нет! Ярость! Такую ослепительную! И бессилие.

Нет, черт бы их побрал, она не бессильна! Только не она!

Из кабинета мистера Поттера послышался грохот. Девушка быстро нырнула к ящику и распрямилась, сжимая в обеих руках свой крошечный револьвер.

— Убирайтесь! — с силой бросила она блондину.

Тот обернулся к ней и с интересом воззрился на револьвер в ее руках.

— Премилая вещица. Но ты же это несерьезно, правда, куколка?

Ответом ему стал щелчок взведенного курка.

Она смотрела на блондина, чуть прищурясь, молясь, чтобы ее руки не дрожали. В ушах набатом бухало биение сердце, а она сама судорожно пыталась сообразить, что же делать дальше и как далеко она готова зайти.

— Я считаю до трех! — звенящим от напряжения голосом предупредила она.

Блондин усмехнулся и уперся руками в бедра так, что откинувшаяся пола его пиджака продемонстрировала кобуру и рукоятку пистолета. Огромного пистолета.

— И что же ты будешь делать, детка? — расслабленно спросил блондин. Казалось, происходящее его нисколько не напрягает, скорее наоборот, порядком развлекает.

— Три! — прозвенел ее напряженный голосок.

В кабинете свалилось что-то громоздкое.

— Ты знаешь, кто я?.. — спросил блондин.

— Два! — не поддаваясь, продолжала отсчет девушка.

— Я — Драко Малфой, и если ты выстрелишь… — договорить он не успел, она проговорила: «Один!» и перевела дуло чуть выше его головы, потом нажала на спусковой крючок. Раздался выстрел.

Блондин побледнел, а в его взгляде промелькнуло новое выражение.

Он обернулся, проследив направление полета пули, и внимательно осмотрел дырку в стене.

— Рональд! — позвал он. — Мы уходим.

— Босс? Я слышал выстрел.

— Тебе показалось. Наша маленькая мисс… Как, кстати, вас зовут? — обратился он уже к девушке.

— Мисс Убирайтесь Отсюда!

Блондин весело хмыкнул.

— Так вот, наша маленькая мисс вежливо попросила нас откланяться. А я не могу отказать, когда девушка меня так просит.

Рыжий внимательно оглядел всю сцену, и то, как девушка держит револьвер в тонких пальчиках.

— А как же послание?

— Я думаю, смысл его и без того понятен, а мисс нам поспособствует. Правда, милая?

— Если это поможет вам быстрее убраться!

— Всенепременно. Так вот, передай Поттеру, чтобы он держался подальше от Слизерина, Малфоев и мисс Гринграсс.

Она хмыкнула. Женщина. Все это из-за женщины!

Девушка взмахнула несколько раз револьвером и взвела курок, напоминая незваным гостям о том, что ее терпение не безгранично.

— Приятно было увидеться, мисс, — на прощанье отсалютовал ей блондин, обаятельно усмехаясь, и оба мужчины удалились.

* * *

— Черт, а девчонка хороша, скажи? — обратился Драко к Рону, когда они уже вышли на улицу.

— Кто? Эта тощая пигалица?

Драко пожал плечами.

— Она в меня стреляла!

— У тебя странный фетиш, босс, — хмыкнул Рон.

Драко усмехнулся.

— Я имею в виду — она пошла против меня! В открытую.

— Может, она просто дура, — пожал плечами Рон.

— Она не похожа на дуру… Узнай о ней всё. Как ее зовут, кто ее родители, откуда она. Всё!

— Босс, а как же Астория? Мы же здесь из-за нее.

— Мы не женаты. Мы даже не любовники. Я просто хочу, чтобы все знали: Астория — моя! А я не хочу, чтобы кто-то трогал моё. Это относится ко всем моим девочкам.

— Ясно, босс.

* * *

Мистер Поттер отправился в офис после того, как заглянул в ближайший подпольный бар и принял порцию односолодового обезболивающего. После вчерашнего у него болело все тело и вдобавок голова.

Уже подходя по коридору к двери офиса, он понял, что что-то не в порядке — во входной двери не было стекла.

Зайдя внутрь, он обнаружил Гермиону, сидящую на полу, посреди осколков стекла, перекладывающую какие-то бумажки в папках.

Ему несказанно повезло с ней. Умная и въедливая, внимательная и энергичная — мисс Гермиона Грейнджер была идеальной секретаршей и помощницей. Она училась на медицинскую сестру, по вечерам работала в госпитале, а по выходным была волонтером в детском доме. Ее энергии и огромного сердца каким-то невероятным образом хватало на всё.

— Что случилось?

Она подняла голову.

— Кто такая мисс Гринграсс?

— О чем ты?

— Вас просили держаться от нее подальше.

— Ясно. Ты в порядке?

Она как-то неопределенно пожала плечами.

— Я стреляла в Драко Малфоя…

— Ты... что?! Он ранен?

Она всхлипнула, по щеке скатилась слеза.

— Я стреляла в человека!

Мистер Поттер помог ей подняться с пола, придерживая за плечи.

— Объясни толком, Гермиона!

— Я хотела, чтобы они ушли. Их было двое: Малфой и какой-то рыжий. Они начали переворачивать тут все вверх дном! И я… я сказала, что буду стрелять, если они не уйдут. А они не поверили, и я…

— Ты стреляла в них? Но не попала?

Она то кивала, то отрицательно мотала головой.

— Я выстрелила в стену. И тогда они ушли. Сказали, чтобы вы не приближались к Слизерину, Малфоям и мисс Гринграсс.

У Гермионы мелко тряслись губы.

Гарри притянул девушку к себе и крепко обнял.

— Прости меня. Прости, что из-за меня тебе пришлось это пережить.

Она отстранилась от него и посмотрела в глаза.

— Это все из-за женщины, мистер Поттер? Просто из-за женщины?

— Нет. Не просто «из-за женщины»… На кону стоят несколько жизней! Судеб. Этот Малфой — скользкий слизняк, практически в рабство заключающий юных невинных девушек.

— И… и что вы хотите делать?

— Я пока не знаю…

Тут от двери раздалось деликатное покашливание. Гарри резко обернулся и замер — в дверях стояла Астория. На ней был белый костюм с юбкой, который, казалось, светился в окружающем полумраке.

— Я не хотела мешать, — начала она, — я могу зайти попозже…

— Нет-нет! — Гарри отпрыгнул от Гермионы на добрый метр. Та утирала слезы тыльной стороной ладони, с интересом рассматривая гостью. — Все в порядке.

— Что тут произошло? — спросила Астория, осматриваясь.

— Заходил ваш босс.

— Малфой? — ахнула она.

Гарри кивнул.

— Но… Как он узнал? — она заметно побледнела.

Гарри пожал плечами.

— Должно быть, видел вчера, как мы разговариваем.

— Тогда мне лучше уйти, от меня одни неприятности! — Гарри показалось, что он слышит слезы в ее голосе.

— Подождите! — он шагнул к ней, намереваясь остановить ее, если потребуется. — Зачем вы приходили?

— Вы сказали, что можете помочь… — она достала кружевной платок из кармана и промокнула глаза. — Но теперь я вижу, что это не так!

— Постойте! Ничего не изменилось. Я все так же хочу помочь вам и вашей сестре.

Гермиона, все это время стоящая неподалеку, почувствовала себя третьей лишней. Кашлянув и едва слышно пробормотав что-то про обед пораньше, она, схватив со стола свою сумочку, вышла из офиса.

Гарри сделал еще шаг к Астории и взял ее руку в свои ладони.

— Астория, я помогу вам, чего бы это мне ни стоило.

— Но… почему?.. — едва слышно пролепетала она.

Он притянул ее за руку еще ближе к себе, практически вплотную. Он чувствовал тепло ее тела, чувствовал тонкий аромат изысканных духов, видел, как от движения воздуха шевелятся волоски, выбившиеся из прически, видел, как трепещут ее длинные ресницы, а на бледном лице проступает жаркий румянец.

— Потому что я люблю вас, Астория… — он преодолел оставшиеся между ними дюймы пространства и впился в ее прохладные губы требовательным поцелуем.

На мгновенье она вся оцепенела, окаменев, словно статуя, но уже через секунду ответила на поцелуй, обнимая Гарри за шею, запуская тонкие пальчики в его волосы.

— О, Гарри! Я вам не верю, — чуть отстранившись, тяжело дыша, сказала Астория.

— Я докажу!..

Драко мерил шагами свой кабинет из темного дерева. Он не мог выбросить из головы образ девчонки, которую они встретили у Поттера.

Ее глаза, сверкающие яростью и решимостью, преследовали его, стоило ему смежить веки. Он смотрел на этот мысленный образ и ему хотелось увидеть ее с растрепавшимися волосами, охваченной страстью... Она была такой живой! Она была чем-то настоящим в деревянном кукольном театре марионеток, что окружал его повсюду. Он так устал от томных, мягких, тягучих женщин. И эта острая горячая несгибаемая девчонка плотно вошла в его фантазии. Ему было интересно о ней все — каково было бы, если бы она была в его жизни, а он — в ее? Каково было бы иметь с ней общую жизнь?..

— Ведьма! — ругнулся Драко вполголоса. Это просто не укладывалось в голове, как девчонка за одну не самую приятную встречу умудрилась полностью захватить его мысли.

Рональд узнал о ней все необходимое. И про медицинскую школу, и про приют, и про госпиталь. Она была ходячая добродетель. Практически святая. Что он может ей дать?..

— Рональд! — Драко открыл дверь, но перед кабинетом был только один из телохранителей отца, он сидел и читал газету. — Эй! Найди Уизли и приведи ко мне, — обратился Драко к охраннику. Тот кивнул и ушел.

Черт, что же ему делать?..

Он сидел, опустив голову на скрещенные на столе руки.

От всех этих мыслей и образов, навязчиво движущихся по кругу, Драко отвлек звук открываемой двери.

— Босс? — позвал Рон.

— Рональд! Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал, — Драко поднял голову.

— Да, босс.

— Купи букет роз. Самый огромный, какой только сможешь найти. Белых! На длинных стеблях. И отправь цветы мисс Грейнджер.

— Подружке Поттера? — удивился Рон.

— Она его секретарша, — сквозь зубы сказал Драко.

— Ага, как же, — хмыкнул здоровяк.

— Не смей так говорить о ней! Даже думать о ней в таком ключе не смей!

— Прости, босс, как скажешь, — Рон поднял обе руки в знак капитуляции. — Я все сделаю.

Он уже развернулся, чтобы отправиться выполнять поручение, как Драко его снова окликнул:

— Подожди! Обвяжи букет меховой горжеткой…

— Понял, босс.

— Стой! — Драко поскреб пальцами щетину на подбородке. — И колье. Бриллиантовое колье!

— Босс, тебе не кажется, что это — слишком?..

— Выполняй!

— Окей, босс!

Рон поджал губы и вышел из кабинета.

— Чертова ведьма! — с чувством прошептал Драко.

* * *

Гермиона была в офисе и занималась повседневной рутиной, когда в дверь вошел мальчишка-посыльный. Он как-то так странно бочком протиснулся в дверь, и через секунду Гермиона поняла, почему — у него в руках была огромная охапка белых роз.

— Распишитесь, — беспардонно начал посыльный, даже не поздоровавшись. Он поставил свою ношу на пол, вытер пот тыльной стороной ладони и положил перед Гермионой накладную.

— Это какая-то ошибка, — начала девушка.

Парень насторожился и развернул накладную к себе.

— Мисс Гермиона Грейнджер? — поднял он на нее взгляд.

— Да, но… — начала она.

— Тогда никакой ошибки. Расписывайтесь, — снова потребовал он.

Ошарашенная, она оставила подпись на формуляре.

Парень, заметно оживившись, направился к выходу.

— Но что мне с этим делать? От кого это?

— Не знаю, мэм, но они очень колючие… Заразы! Будьте осторожнее, — и с этими словами он споро шмыгнул в дверь.

Гермиона обошла букет по кругу. Что ей с этим монстром делать? Таких ваз в природе не существует! Разве что ванна…

Она пыталась отыскать карточку, но безуспешно.

От кого этот букет? Может быть, от мистера Поттера? Вообще, подобные жесты не в его духе…

Тут она заметила, что стебли цветов укутаны во что-то необычное. Присев на корточки рядом с букетом, она поняла, что это мех.

«Какая необычная лента!» — подумалось ей.

Она постаралась размотать эту ленту — и вот уже она сидит на полу, судорожно хватая ртом воздух, а на коленях у нее роскошная меховая горжетка, а в руке поблескивает мириадами всполохов света бриллиантовое колье.

— Боже! — только и смогла вымолвить Гермиона.

«Что это? От кого? Почему?» — вопросы роились в ее голове.

Блеснул белым квадратик бумаги. Карточка! Наконец-то!

Дрожащими пальцами она вскрыла конвертик и развернула к себе. Еще мгновение, и она узнает имя! И, возможно, поймет зачем…

«Д. М.» — было выгравировано витиеватыми золотыми буквами.

Д. М.? Что за Д. М.?..

Гермиона судорожно перебирала всех своих знакомых, фигурантов их последних дел, пациентов больницы. Никого с такими инициалами.

Может, все-таки ошибка?..

И тут вдруг что-то щелкнуло в мозгу, и перед ее внутренним взором всплыло воспоминание. Высокий худощавый блондин и его слова: «Я — Драко Малфой, и если ты выстрелишь…» Не-е-ет. Нет! Не может быть! Это сумасшествие!

Он ненормальный!

Но что это? Способ извиниться? Больше похоже на подарок дорогой куртизанке!

Гермиона почувствовала, как в ней зарождается гнев. Бессильная ярость, как тогда. Да. Как. Он. Посмел?!

Она знала, кто такой Драко Малфой, плюс Гарри рассказал кое-что. Он — мафиози, беспринципный скользкий тип. Но как он посмел прислать такой подарок ей?! Да что он о себе возомнил?! Он не имеет права так оскорблять ее!

Гермиона вскочила на ноги, точно зная, что нужно делать. Она отправится прямо к этому заносчивому снобу и поставит его на место. Да!

Брезгливо схватив горжетку и колье, она держала их в слегка отведенной руке. Посмотрев на букет, она быстро отказалась от идеи тащить и его. Букет она просто выкинет! Позже.

И Гермиона умчалась из офиса, даже не заперев за собой дверь.

* * *

Драко был в клубе, просматривал бухгалтерские бумаги за последний квартал, когда к нему вошел слегка обескураженный человек отца.

— Хозяин, там одна девчонка…

— И что с ней? — не поднимая головы от бумаг, поторопил Драко замолчавшего охранника.

— Она требует пропустить ее к тебе.

— Так пропустите, в чем дело?

— Она странная.

— Это как? — Драко отвлекся от бумаг.

— Она злющая и не красотка…

Драко хмыкнул, а в груди ёкнуло.

— Веди ко мне!

Не успел он принять вальяжную позу, как в кабинет ворвалась грозовая туча, штормовое предупреждение — казалось, ее волосы потрескивают озоном, а глаза метают молнии.

Ворвавшись в кабинет, она в два стремительных шага достигла Драко и с силой швырнула ему что-то мягкое в лицо. Холодная металлическая полоска мазнула его по шее и соскользнула на пол.

Охранник было дёрнулся, но Драко, усмехаясь, отпустил его кивком головы.

— Предпочитаешь рубины?

— Да. Как. Ты. Посмел?! — прорычала растрепанная Гермиона.

Драко не мог налюбоваться. Она была словно древнегреческая богиня, словно Медуза Горгона, живое олицетворение стихийных сил природы. Это было так странно — просто смотреть на кого-то и восхищаться, чувствовать тепло в груди. Он подумал, что знает эту девушку всю свою жизнь, что она всегда была рядом, и так должно было быть, и так было, и так будет.

— Не понравились цветы? — вернулся он в реальность. Он расправил горжетку и сейчас рассматривал ее. — Что не так? Красивая вещица.

— Я не… я не одна из твоих девиц!

— Я в курсе, — медленно ответил он, откровенно наслаждаясь происходящим.

— Такие подарки оскорбляют добропорядочных девушек!

— Извини, милая, давно не имел дел с такими.

— Что обо мне могут подумать?!

— Это имеет значение?

— Разумеется! — она пригладила распушившиеся волосы. Его спокойствие начало передаваться и ей. — И что это вообще должно было значить?

— Извини за беспокойство. Восхищен и очарован.

— Не стоило. Меня не интересуют извинения таких, как ты!

— Таких как я?..

— Да! Беспринципных, низких, преступных… и… и мерзких типов!

— Мерзких? — Драко откровенно улыбался.

— Да! Мне ничего от тебя не нужно! Я не хочу иметь с тобой ничего общего!

— Что ж, я понял. Ты все доступно объясняла.

Она как-то иначе представляла себе этот разговор. Стушевавшись, Гермиона отступила к двери.

— Тогда… Прощай! — все-таки вежливость было сложно искоренить в себе.

— До встречи, мисс Грейнджер, — едва слышно попрощался Драко.

* * *

Тот же охранник зашел к Драко через несколько часов.

— Мистер Малфой, в зале Нотт.

— Что?! Младший или старший?

— Теодор.

— Ясно. Сейчас буду.

Семья Ноттов была второй после Малфоев из трех банд, поделивших город между собой. Когда-то Малфой-старший и Нотт-старший были партнерами. Она начинали вместе, а семьи были близки. Драко и Тео росли вместе, и Малфой считал Теодора своим другом. Но время прошло, а амбиции выросли, и вот они уже враждующие стороны, чье нынешнее перемирие держится на честном слове.

И вот Тео здесь. Но что ему нужно? Они не виделись несколько лет.

— Малфой, — кивнул Тео, когда Драко показался в зале. Сам он вальяжно устроился за одним из столиков и неспешно потягивал скотч из пузатого стакана.

— Что ты здесь делаешь, Нотт?

— Решил заглянуть к старому другу.

— И как скоро он придет?

— Смешно, — Тео поболтал напиток в стакане. — Я хочу предупредить тебя, Драко. Кое-что намечается.

— О чем ты?

— Отец встречался с Паркинсоном. Они заключили сделку. Вас попытаются убрать из города.

— Почему ты говоришь это мне?

— Мы были друзьями. Для меня это кое-что значит. Забирай Нарциссу и эту свою подружку — Асторию, кажется, и убирайтесь из города. Объединенные Нотты и Паркинсоны сильнее Люциуса.

— Астория не моя подружка, — машинально поправил Драко, судорожно размышляя над услышанным.

— Да? А весь город считает иначе.

— Почему я должен тебе верить? Ты просто зачем-то хочешь запугать меня.

— Ты скоро вспомнишь мои слова. Начнутся столкновения. И у Люциуса быстро кончатся силы. Тогда — уезжай.

— Я не предам отца.

— Значит, погибнешь вместе с ним.

— Проваливай, Нотт.

— Приятно было повидаться, Малфой.

Была суббота, и Гермиона, как обычно, с самого утра была в приюте. Это было скромное заведение, отчаянно нуждавшееся во всем: в медикаментах, одежде, игрушках, даже в еде. Сейчас основным рационом детей была картошка. Гермиона тратила весь свой оклад на мясо и овощи для детей, а праздничные премии на игрушки, но это была капля в море. Ее сердце болело за этих детей.

По выходным она помогала сестре Макгонагалл разбираться с бухгалтерскими накладными и счетами, а потом вела у малышей несколько классов. А в хорошую погоду они просто ходили гулять в парк или на экскурсии.

Однако сегодня что-то изменилось.

— Гермиона! — сестра Макгонагалл спешила к ней по коридору. — Гермиона, кое-что что произошло!

— Что-то с ребятами? — встревожилась Гермиона.

— Нет-нет, все в порядке, — поспешила успокоить ее монахиня. — У нас новый владелец!

— Что?

— Да-да, приют купили!

— И каков новый владелец? Он выделит нам средства?..

— Он хочет познакомиться со всем персоналом. И с тобой!

— Со мной? Зачем?

— Не знаю. Я рассказала ему о тебе, и он очень заинтересовался.

— Ну ладно. Когда?

— Сейчас! Пойдём, он ожидает нас.

Гермиона нерешительно кивнула, расправила юбку и провела ладонями по прическе.

Они подошли к директорскому кабинету. Тот давно пустовал. Их приют постоянно передавали друг другу разные советы попечителей, сбагривая с рук убыточное заведение. И персонал уже давно не надеялся на чью-либо помощь, стараясь обходиться своими силами.

Сестра Макгонагалл прочистила горло и постучалась.

— Входите! — послышалось из кабинета.

Войдя в помещение, Гермиона сперва обомлела, а затем, когда прошел первый шок, воскликнула:

— Что?! Ты?!..

Перед ней стоял Драко Малфой собственной персоной.

— Гермиона! — ахнула сестра Макгонагалл.

— Все в порядке, сестра, дальше я сам, — самодовольно произнёс Драко, придерживая дверь для монахини, а затем закрывая ее за ней.

— Это какая-то шутка?

— Нет, мисс Грейнджер. Я действительно выкупил этот приют. И планирую разобраться в документах, а затем назначить содержание.

— Но зачем?..

— Не так давно одна особа назвала меня «низким» и «мерзким». Хочу развеять это мнение.

— Но для чего?

— Возможно, мнение этой особы мне не безразлично…

— Что?! Да как ты смеешь?!

— Право, у тебя странная реакция на признания в чувствах, Грейнджер.

— Чувствах?.. — обомлела она.

— Да. Я люблю тебя, Гермиона.

— Что?! Это невозможно! И совершенно точно не взаимно!

— Дай мне время.

— И не собираюсь! То есть все это, — она обвела рукой кабинет, — вся эта благотворительность — из личных побуждений?!

— Есть ли разница, о чем я думаю, если у твоих подопечных теперь будет еда и теплая одежда?

— Конечно же, есть!

— И в чем же она, мисс Грейнджер?

— Добрые дела не делаются из корысти!

— О, ты идеалистка? И столь наивна! Это подкупает, — он сделал шаг к ней.

— Это не идеализм! Я не допущу, чтобы приют стал прикрытием для твоих грязных делишек!

Он сделал еще один шаг к ней. Она, казалось, не замечала этого, машинально отступая назад, к стене за спиной. Она была полностью увлечена предметом спора.

— Неужели ты, с этим твоим огромным трепетным сердцем не можешь допустить благих бескорыстных побуждений в таком, как я?

Он был вплотную к ней. Теперь ей приходилось задирать голову вверх, чтобы смотреть ему в лицо.

— Ты только что сам признался, что делаешь это не бескорыстно, а… в надежде на мою благосклонность! — одним духом протараторила она, тут же смутившись.

— Вот что ты подумала? — он взял ее ладонь в свою, и тут только она осознала, сколь близко они стоят. А сзади стена!

Второй рукой он взял ее за подбородок, приподнимая лицо, проникновенно заглядывая в глаза. — Гермиона, я хочу прожить с тобой жизнь!

— Что?.. — только и смогла едва слышно вымолвить она.

— Я люблю тебя, понимаешь? — с этими словами он резко наклонился к ней и прижался губами к ее губам.

Сказать, что она была в шоке — ничего не сказать! Широко открытыми глазами она смотрела в лицо напротив, задержав дыхание, замерев, сжавшись. Она никак не могла поверить, что все это происходит на самом деле, что все это происходит с ней.

Она пыталась сопротивляться, отвернуться, оттолкнуть его.

Он оторвался от ее губ, но не отпустил, прижимая всем телом к стене.

— Гермиона, я схожу с ума! Я готов на все! Только позволь мне!..

Его руки легли с обеих сторон ее лица, которое он осыпал бесчисленными легкими невинными поцелуями.

— Люблю, понимаешь?.. Нужна!.. — бормотал он между поцелуями.

А она стояла ни жива ни мертва, не понимая, что должна чувствовать и думать, и что чувствует и думает на самом деле. Она была глубоко возмущена самой идеей поцелуев с малознакомым человеком в запертом кабинете, но он был так искренен, так страстен и порывист, что она как-то сразу простила его.

Если бы он только мог — его бы не было здесь! В нем ощущалась не пресыщенная леность коварного соблазнителя, а искренняя чувственность мальчишки, как будто он вдруг обнажил душу перед ней, взял свое горячее и беззащитное сердце и протянул ей, безмолвно моля не отвергать его, не топтать его порыв, его душу.

И она вдруг так остро всё это осознала, что ей не хватало теперь решимости оттолкнуть его. Ему это нужно! Действительно нужно. Как больному — облегчение от боли.

Да и физически — это оказалось не страшно, не противно, не неприятно, а наоборот, эти сильные руки дарили какое-то спокойствие, а от прикосновений его губ она чувствовала, как слабеют ее ноги. И ей хотелось, чтобы эти глаза смотрели бы на нее дольше, с этим вот блеском, рождая в ней странное желание нравиться ему. Желание, чтобы то, что он видит — привлекало его.

— Малфой, подожди, — слабо пролепетала она.

Он отстранился от нее, внимательно всматриваясь в ее лицо, ловя малейшую мимику. Его руки лежали на ее плечах, нежно поглаживая их большими пальцами.

— Гермиона, ты же чувствуешь это, я же вижу!

— Так не бывает, Малфой, это какой-то морок!..

— Да! Самый прекрасный в мире морок! — и он вновь поцеловал ее в губы.

Она что-то почувствовала в сердце, какое-то тёплое бархатное шевеление, будто какое-то мягкое, бесконечно бережное прикосновение нежно сжимает его, позволяя ощущать, чувствовать так много. И этот человек напротив из далекого и неприятного вдруг стал таким реальным, теплым и осязаемым. Каким-то настоящим. Он словно вдруг появился, материализуясь во всей своей полноте.

И она ответила. Ответила на поцелуй, наплевав на блеклый шепот недоверчивого разума, на все доводы и запреты, вкладывая в поцелуй всю нежность и мягкость, которую только что обнаружила в своем сердце.

Не отрываясь от ее губ, Драко счастливо засмеялся. Одним движением он подхватил ее на руки и закружил по комнате, продолжая осыпать лицо легкими поцелуями.

— Ты сумасшедший! — взвизгнула Гермиона и засмеялась. — Ты просто безумец, Малфой!

— Так и есть, — его глазы искрились счастьем, а губы вновь нашли ее рот.

* * *

Предупреждение Теодора не оказалось пустым звуком — уже в понедельник по всему городу начали происходить вооруженные стычки. Люди Люциуса были предупреждены, а потому вооружены до зубов. Да и в принципе сражались лучше, заранее зная, чего ожидать.

Сам Малфой-старший страшно оскорбился союзом Ноттов и Паркинсонов, но тут же развил бурную деятельность по поиску союзников в других городах. Это, конечно, означало, что придётся потесниться, пуская кого-то в город, но если Нотты и Паркинсоны в итоге ослабнут — то новым партнерам будет где развернуться.

Однако уже во вторник произошло то, чего никто не ожидал — прямо у клуба напали на машину Нарциссы, в упор расстреляв ее из нескольких автоматов. Женщина погибла на месте, а ее шофер и охранник Скабиор каким-то чудом успел выскочить из машины и спрятаться за другими автомобилями так, что его даже не ранило.

По слухам, спешно прибывший на место Люциус пристрелил его сам, а очевидцы потом еще долго передавали друг другу слова босса: «Ты должен был защищать ее ценой своей жизни, а не только спать с ней!»

Вопиющая наглость этого нападения потрясла всех, но особенно это, конечно, сказалось на Люциусе и Драко. И если Люциус смог быстро собраться, полностью погрузившись в дела и переговоры, то для Драко смерть матери стала переломным моментом.

То, что до этого воспринималось забавной веселой игрой — весь этот незаконный бизнес — вдруг стало очень реальным, настоящим и осязаемым, а простое человеческое горе — близким и понятным. Он не понимал теперь, как же ему жить дальше. Вся жизнь перевернулась с ног на голову.

Когда он начинал думать о Гермионе — страх липкими прохладными щупальцами заползал под одежду, холодя испариной затылок. Он боялся за нее, боялся, что из-за него и этой глупой войны она может пострадать.

Еще до нападения на Нарциссу Драко сдержал обещание, данное Пенси — побывал на ферме Лавгудов и посмотрел коня. Животное ему понравилось, а вот атмосфера между мачехой и ее падчерицей показалась нездоровой. И это мягко сказано! Это была ненависть, чистая и незамутненная. Эти две женщины буквально источали ее, отравляя все вокруг.

А потом было нападение, началась война, и Драко стало не до Пенси Паркинсон-Лавгуд. Однако уже через несколько дней после похорон Нарциссы девушка появилась на пороге его кабинета, чтобы принести свои соболезнования. Это была странная встреча, от которой у Драко осталось настойчивое ощущение, что у визита Пенси есть какая-то определенная цель, и она отнюдь не в соболезнованиях.

Все прояснилось, когда в кабинет вошел Люциус — с мисс Паркинсон буквально на глазах произошла некая метаморфоза, и из милой чуткой девушки она вдруг превратилась в роскошную роковую женщину. Драко неверяще хлопал ресницами, борясь с желанием ущипнуть себя, глядя на совершенно другую, какую-то новую женщину, которой Люциус как раз сейчас помогал прикурить. В ней вдруг изменилось все — ее язык тела, жесты, тембр голоса. То, как она смотрела на Малфоя-старшего, придыхание меж слов, томные взгляды из-под пушистых ресниц — это была какая-то магия! Которая обволокла и окутала Люциуса за считанные секунды. Драко увидел, как что-то зажигается в глазах отца, какой-то огонек интереса.

И вот уже через несколько минут он слышит, словно из-под толщи воды, как Люциус под каким-то предлогом приглашает мисс Паркинсон в свой особняк, а та тут же благосклонно соглашается. Когда она удалилась, Драко словно ожил.

— Отец не делай этого!

— Чего, Драко?

— Эта женщина!

— Ты о мисс Паркинсон?

— Да, я о ней!

— Что не так?

— Она лицемерна и лжива!

— Ну-ну, Драко. Не будь мальчишкой!

— Отец! Это же бросается в глаза!

— Тебе показалось. Мисс Паркинсон чрезвычайно мила…

— Но как же мама?!

— Так вот в чем дело? Драко, это не имеет никакого отношения к твоей матери! У меня и в мыслях ничего подобного не было! Не глупи. И вообще, у нас есть сейчас дела поважнее…

Всю последнюю неделю после визита Астории в его офис мистер Поттер пребывал в каких-то райских эмпиреях. Он был влюблен, причем взаимно, и от его привычной хмурости не осталось и следа. Весь этот мир из серого и грязного как-то незаметно преобразился в искрящийся и яркий, принеся с собой новые мечты и желания, новые планы и чаяния.

Эта женщина, несомненно, заслуживала того, чтобы весь мир бросить к ее ногам. И Гарри был готов, более того, он этого жаждал.

Они встречались урывками после ее выступлений прямо за клубом и, как подростки, шли гулять. Они болтали до самого утра или целовались в парке, пока не начинали неметь губы. Они мечтали и строили планы на жизнь. И это были простые, понятные каждому картинки — картинки дома, теплого очага с уютной атмосферой, собакой и детьми. Оказалось, что где-то в глубине души, там, где прячется ее настоящее ядро, они хотели одного и того же. И теперь они видели друг друга в этих мечтах, и это было так тепло и прекрасно!

Омрачало это новое хрупкое счастье лишь работа Астории на Малфоев и необходимость выкупить у них Дафну.

— Сколько она должна? Я могу продать агентство! — горячо предложил Гарри. Они с Асторией и Гермионой находились в офисе «Потер Инвестигейшн».

Сегодня Гермиона была здесь, хотя все последние дни куда-то загадочно исчезала с огромными и испуганными, как почему-то казалось мистеру Поттеру, глазами.

— При всем уважении, мистер Поттер, но боюсь, много выручить за агентство не удастся, ведь главная деталь в нем — вы, — со вздохом сказала Гермиона.

— Это и не понадобится, — грустно улыбнулась Астория. — Малфои всех нас заставляют подписать контракты. В них не идет речи о компенсации. Уже поздно.

— Но если предложить достаточно!.. — горячо заговорил Гарри.

— Таких денег у нас все равно нет, — развела руками Астория. — Поверь, Гарри, милый, я обо всем этом думала уже много-много раз! Выхода нет…

— А если пойти в суд? — оживилась Гермиона. — Нанять хорошего адвоката и опротестовать договор?..

Астория горько усмехнулась.

— Милая мисс Грейнджер, это не тот род договоров, что признают суды. Это договор с мафией.

— Тогда их можно просто выкрасть!

— Точно, и все сразу же забудут, что они были…

— Подождите! — лицо Гермионы вдруг засветилось надеждой. — А если поговорить с Малфоем и уговорить его отпустить вас?

Астория как-то немного нервно хихикнула.

— Мисс Грейнджер, вы, должно быть, шутите! Это же все из-за него и случилось!

— Я слышала, — Гермиона запнулась, — что он не так плох и не такой злой… — она вдруг покраснела до самых кончиков ушей.

— Вы не знаете, что он предлагал мне! — горько воскликнула Астория.

— Да, но это было раньше, — твердо сказала Гермиона.

— А что изменилось? — спросила Астория.

Гермиона смущенно замолчала, не зная, что ответить. Хотя она знала точно, что изменилось. В жизни Драко Малфоя появилась она, Гермиона Грейнджер.

Это были странные отношения в странных обстоятельствах двух странных людей, которые странно сошлись, но они были словно две разные детали узора, сложенного смелой рукой. Как в детском калейдоскопе сложением разных цветных стеклышек — они вдвоем образовывали волшебное целое, которое было просто невозможно без них обоих. Гермиона до сих пор и не догадывалась, что такое возможно, она никогда не читала историй и сказок о таком, не слышала от реальных людей. Жизнь преподнесла ей невероятный сюрприз — она чувствовала другого человека, понимала и принимала его.

Это было странно, но она на физическом уровне ощущала Драко в пространстве, безошибочно угадывая, где он находится и что делает. Она легко считывала его мысли и чувства. Они были словно ветвями одного дерева, но расцветали каждый по-своему: она — цветами, он — листвой, обогащая чувства и мир друг друга отсветами своих личностей.

А еще она пробуждала его хорошую сторону, его чуткость и доброту, которая оказалась в нем, погребенная под слоем правил и условностей его жизни. Но она видела это хорошее в нем так ясно, что он переставал стесняться этих своих порывов и демонстрировал их все чаще, наслаждаясь восхищением, вспыхивавшим в ее глазах.

— Началась война, — Гарри поддержал Гермиону. — Теперь все шатко.

Астория пожала плечами.

— Поговорить, конечно, можно, но я не верю, что в этом есть какой-то смысл.

— А я поговорю с мадам Б. Бумаги ведь у нее. Если мы заберем их, а с Малфоями что-то случится в разборках банд, то мы сможем исчезнуть.

Гарри подошел к Астории вплотную и нежно провел большим пальцем по ее щеке.

— Я хочу, чтобы ты была осторожна. Не ходи больше в клуб — сейчас это опасно. Скажись больной.

— Я не могу, — сказала Астория, она поймала его кисть и прильнула к запястью губами, — не могу оставить Дафну одну…

Гермиона отвернулась, чтобы не смущать пару.

Мистер Поттер не знал, что делать, не знал, что ему даст разговор с мадам Б., но, смотря на Асторию, остро понимал, что просто обязан сделать что-либо… А точнее — все! Все возможное и невозможное, мыслимое и немыслимое, все от него зависящее, все, что угодно, лишь бы помочь ей.

* * *

Однако жизнь расставила все по своим местам и распределила роли иначе уже этим вечером.

Гарри как раз отправился инкогнито в клуб, намереваясь подкараулить мадам Б. — Астория рассказала, что та каждый вечер приходит в гостиницу, чтобы вести бухгалтерский учет клиентов за прошедшую ночь, и ее можно найти в небольшом кабинетике рядом с гримеркой и комнатой отдыха девочек.

Натянув воротник пальто до самого носа и обмотав всю нижнюю часть лица шарфом, мистер Поттер сумел проникнуть в клуб, увязавшись за какой-то веселой подвыпившей компанией.

Подкупив одного официанта, он незамеченным пробрался за сцену, притаившись в какой-то каморке. Весело хохоча, мимо прошла вереница девочек из кордебалета, а в зале послышался родной голос — настало время номера Астории.

— Уизли, позови Питера, — услышал мистер Поттер властный женский голос.

— Я тебя не прислуга, Белла, — прорычал Уизли. В ответ послышался заливистый смех. Неприятный.

— Не забывайся, мальчик! Ты тут только благодаря мне!

— Это уже давно неважно, — огрызнулся Уизли.

— В самом деле? — женщина неприятно хохотнула. — Ты хочешь проверить, у кого из нас больше влияния?..

Гарри весь превратился в слух, надеясь позже извлечь выгоду из этого внутреннего раздора, однако диалог бесцеремонно прервали звуки выстрелов, раздавшиеся где-то неподалеку. Из зала послышались крики, а мимо каморки Гарри — тяжелые поспешные шаги.

Поняв, что Астория сейчас в зале, и изрядно испугавшись за нее, мистер Поттер выскочил из своего укрытия и бегом бросился туда.

Происходящее напоминало сон. Болезненный горячечный бред, где все вокруг двигалось будто в замедленном времени, а сам Гарри чувствовал, что находится под давлением толщи мутной воды, где каждый вдох стоит ему титанических усилий.

Он оказался в зале со стороны сцены, и яркие огни рампы били прямо в глаза, мешая разглядеть толком что-либо вокруг. Однако он сразу увидел ее — Асторию. Она стояла под перекрещивающимся светом нескольких прожекторов в круге света в длинном белом шелковом платье, и казалась ангелом небесным, низвергнутым во мрак и темноту этого мира.

Было плохо видно, но мистер Поттер заметил людей, которые прятались под столиками, а перед сценой стоял человек с чем-то, отблескивающим металлом, в руках.

— Малфой! — взревел он. — Мы перебьем всех твоих людей, если потребуется, пока вы не уберетесь из города!..

Гарри краем глаза заметил движение слева от себя: Уизли, прятавшийся за кулисой, достал пистолет и нацелился на темный силуэт… Гарри отследил линию траектории и понял, что ровно на ней стоит сейчас Астория.

А в следующее мгновение произошло две вещи. Первое — Уизли выстрелил. Выстрелил, но промазал. Второе — темный силуэт, мгновенно развернувшись и практически не целясь, выстрелил в ответ. Автоматной очередью.

— Не-е-ет!.. — закричал Гарри и побежал к ней. К ней навстречу. А она — Астория — одним движением развернувшись на его голос, уже оседала на пол.

Мучительно медленно она падала, словно марионетка, у которой мгновенно обрезали все ее веревочные опоры. А на ее груди, на белоснежном, кипенно-белом платье, сияющем гладкостью в ослепительном свете софитов, расплывалось красное. Кроваво-красное уродливое бесформенное пятно.

Гарри подбежал к ней, не обращая внимания на происходящее вокруг. Ее тонкая рука потянулась к груди, а из горла вырвался хрип.

— Холодно, Гарри, так холодно…

— Потерпи, Асти, потерпи, милая!..

Он схватил ее и, приподняв, положил спиной на свои колени. Из ее рта тонкой струйкой потекла кровь.

— Астория, только не умирай!.. Прошу тебя! — он раскачивался взад и вперед, укачивая ее, словно ребенка.

— Это ничего, Гарри, ничего…

Он увидел крупную слезу, катящуюся по ее щеке, и понял, что сам плачет.

— Астория, нет, пожалуйста!..

Казалось, все вокруг замерло, благоговея перед его горем, перед этим опустошающим ужасом потери.

Но тут дверь с противоположной стороны открылась, и в зал ворвалась группа вооруженных людей, которые открыли огонь по посетителям. Уизли и кто-то еще, кого не было видно, отстреливались, но было понятно, что преимущество не на их стороне.

Вскоре в зале появились и люди Малфоя. Завязалась самая настоящая перестрелка.

Из-за кулис выскочил Драко Малфой, бросил взгляд на бездыханную Асторию в объятиях баюкающего ее Поттера.

— Черт, — выругался он сквозь зубы и ринулся в самую гущу перестрелки. Он быстро заметил макушку Теодора и постарался подобраться к нему ближе.

— Нотт, какого черта?! — закричал Драко.

— Я предупреждал тебя, Малфой! — закричал Нотт в ответ, выпуская очередь и прячась за укрытие.

— Я убью тебя, Нотт! — рыкнул Драко, стреляя в светильник над головой бывшего приятеля.

В светильнике от выстрела лопнуло стекло и дождем осколков осыпалось вниз. Из-за укрытия послышались крики.

А в зал с обеих сторон все прибывали люди, Драко даже заметил самого Люциуса и старшего Нотта.

Он в кого-то стрелял и пригибался, прятался и бросался ничком на пол, потом опять стрелял и пригибался, уворачивался от автоматной очереди, и стрелял снова. В кого-то попадал и слышал крики и стоны. В воздухе висел дым от выстрелов, и запах гари, и крови.

В какой-то момент Драко вдруг перестал ощущать реальность всего происходящего. Он смотрел вокруг, и ему мерещилось везде лицо Гермионы. Она грустно улыбалась, качая головой.

Что он здесь делает?.. Кого ему здесь защищать? Нарциссы больше нет, Гермиона, слава Богу, не принадлежит этому миру… Эти девочки… он, скорее, мучил их, обращаясь с ними, как с вещами, с собственностью. Он должен освободить их.

Это ведь не его жизнь. Это все — то, что выстроил его отец, где здесь он сам, он — Драко Малфой?..

Но ведь все же может быть и иначе! По-другому. Теперь он ясно видел это. Она показала ему это.

Всполох рыжего — и Драко заметил, как вдалеке упал Рональд.

Нотт-старший и Люциус, переругиваясь, стояли в дуэльных позах и стреляли друг в друга, а все вокруг, словно заговоренные, старались им не мешать, стреляя куда угодно, кроме этих двоих.

Что он делает здесь?

Ему показалось, что он слышит ее голос.

Драко посмотрел на пистолет в своей руке.

Зачем это всё?

Он бросил пистолет на пол, вытер руку о штанину и, развернувшись, решительно зашагал к выходу.

* * *

С того дня прошел месяц. В перестрелке погиб Нотт-старший, а Тео и Люциус были серьезно ранены. Это послужило заключению временного перемирия в войне банд, ведь никто не знал, выживут ли главари вообще.

Драко исчез посреди боя, и с тех пор больше его никто не видел. В тот же вечер загадочно исчезла и мисс Грейнджер, только в ее приют теперь исправно поступали еженедельные отчисления — Малфой не отказался от своего участия в судьбе детей.

Мистеру Поттеру пришли по почте договоры Дафны и Астории Гринграсс, и маленький черный блокнот, который оказался блокнотом Пенси Паркинсон, где она подробно описывала убийство мистера Лавгуда.

Оказалось, что он был отравлен с помощью рицина, симптомы чего проявляются лишь через сутки, что позволило «любимой» жене остаться вне подозрений. Само же вещество и вовсе содержалось в семенах клещевины — декоративного кустарника, росшего прямо в поместье Лавгудов.

Бывшую миссис Лавгуд арестовали и приговорили к длительному заключению, что несказанно порадовало ее падчерицу.

Дафна, освободившись от ярма Малфоев, стала работать на мистера Поттера, стараясь заменить мисс Грейнджер.

Сам Гарри после смерти Астории словно бы онемел душой и сердцем. Все его счастье, радость, сама жизнь — словно бы ушли из его души, оставив там лишь угли разочарования и опустошения.

Этот серый, грязный, промозглый город, словно издеваясь, поманил его несбыточным счастьем, после чего растоптал, смешивая с собственной серой безразличной пустотой.

И лишь яркие глаза той, что так напоминала ему совсем другую девушку, той, что жалась к нему, как к чему-то хорошему, чему-то основательному и безопасному, той, кого он полюбил крепко, словно сестру — эти глаза манили его, суля призрачное, но счастье. Далекое, но успокоение, нескорое, но спокойствие. Они обещали окончание этого длинного дождливого периода. Когда-нибудь...

THE END