Нуарный фанфик (гет)

Мистер Поттер смотрел в окно. Длинные тонкие дорожки дождевых капель расчерчивали холодное стекло частыми вертикальными линиями. Серый мокрый асфальт, бесформенные комья газет — этот город оплакивал свою серую бесцветность, сочась холодными каплями с прохудившегося блеклого неба.

В каждой, протекающей мимо носа детектива, капле можно было рассмотреть точную копию перевернутой серой комнаты за его спиной.

«Чертова серость, — устало подумал мистер Поттер, — я смертельно устал от этой чертовой затхлой серости».

За спиной глухо тренькнул дверной колокольчик. Мистер Поттер резко обернулся, чтобы увидеть высокую статную женщину.

— Мисс! — поприветствовал он вошедшую хриплым после долгого молчания голосом, приподнимая шляпу.

Женщина грациозно вошла в офис и изящно поправила меховое манто. На контрасте с роскошью дамы кабинетик сразу стал казаться каким-то маленьким, запылённым и обшарпанным.

Мистер Поттер, прочистив горло, сел за письменный стол, жестом указав посетительнице кресло напротив.

— Не возражаете? — уточнил он, взглядом указывая на пачку сигарет.

Женщина томно улыбнулась, и на свет из складок манто показалась изящная белая рука с кроваво-красным маникюром. В тонких пальчиках был зажат длинный мундштук эбенового дерева. Достав из серебряного портсигара белоснежную сигариллу и вставив её в мундштук, женщина грациозно наклонилась вперёд.

Гарри поспешно чиркнул зажигалкой. Закурив, женщина откинулась на спинку кресла. Черты её лица неуловимо расплывались в сизом сигаретном дыму.

Мистер Поттер хмыкнул и взял с края стола пачку сигарет «Крестраж». Постучав пачкой об стол, он ловким движением выхватил сигарету, подкурил её и с наслаждением затянулся.

В этой кромешной серости весёлый огонёк на кончике сигареты казался чем-то абсолютно инородным.

— Меня зовут Гарри Поттер, — он вновь приподнял шляпу свободной рукой. — Чем обязан, мисс...

— Мисс Лавгуд. Полумна Лавгуд, — она похлопала непростительно длинными ресницами.

— Что ж, мисс Лавгуд… Чем могу быть вам полезен?

— Мистер Поттер, мне вас порекомендовали как бескомпромиссного, но деликатного профессионала.

Брови мистера Поттера поползли вверх.

— Кто, если не секрет?

— Одна моя подруга, — с томной улыбкой ушла от ответа мисс Лавгуд. — Так вот, мне нужны ваши услуги, мистер Поттер.

— Служанка свистнула фамильное колье? — усмехнулся мистер Поттер.

Мисс Лавгуд надула губки.

— Нет! — сказала она капризно. — Моего отца убили!

Мистер Поттер присвистнул.

— Дорогая мисс, но это не ко мне, это к полиции.

— Вы не понимаете! — в голосе мисс Лавгуд сквозили истерические нотки. — Они закрыли дело! Они меня не слушают! — она притопнула маленькой ножкой в атласной туфельке. — Я знаю, кто убийца, — понизив голос, мисс Лавгуд придвинулась к столу, слегка склонившись к мистеру Поттеру. — Это моя мачеха!

Она непокорно тряхнула волосами.

— Я хочу, мистер Поттер, чтобы вы доказали виновность моей мачехи! Я заплачу!

Мистер Поттер усмехнулся.

— Дорогуша, давайте начнем сначала. Вы желаете, чтобы я доказал виновность вашей мачехи или нашёл убийцу вашего отца?

— Доказали вину!

— Тогда, боюсь, у нас ничего не получится, мисс. Всего хорошего и спасибо, что заглянули.

Мисс Лавгуд зло посмотрела на мистера Поттера. Несколько секунд на миловидном личике читалась внутренняя борьба: уйти, громко хлопнув дверью, или согласиться с норовистым детективом?

— Что ж! Будь по-вашему! Мистер Поттер, я прошу вас разыскать убийцу моего отца. Я всё равно точно знаю, что это она! — победно улыбнулась мисс Лавгуд.

— Откуда такая уверенность?

— Интуиция, — усмехнулась посетительница. — Я иногда слышу голоса…

— И что же они говорят?

— Что она виновна!

— И зачем нам судебная система, правда же, мисс Лавгуд?

— Вы не очень-то тактичны! — заявила мисс Лавгуд, поднимаясь.

— А я и не ваша компаньонка, — парировал мистер Поттер. — Я берусь за это дело, мисс Лавгуд.

— Прекрасно, — отрезала девушка, вырываясь из офиса в сумрак прохладной ночи.

* * *

Мистер Поттер, зябко ёжась, поднял воротник пальто. Холодная капля дождя от резкого движения сорвалась с ворса пальто и побежала по шее вниз, пробираясь меж лопаток. Мистер Поттер ощутил волну мурашек, разбежавшихся по телу. Он ненавидел это. Этот непрекращающийся дождь, эту слякоть, эту грязь, эту серость, влажность и промозглость. Стоило ему закрыть глаза, как он видел ослепительное сияние белого, чистого, гладкого, искрящегося, яркого, теплого и нежного. Где был этот его потерянный рай, он не знал, но его сердце глухо ныло, истекая тоской в тисках всей этой неказистой обыденности.

Он успел забежать в Третий участок и взять у сержанта Бейна (за блок «Крестража») дело мистера Лавгуда.

Мистер Лавгуд был крупным промышленником, нажил состояние то ли выращивая что-то, какой-то редкий вид слив, то ли открыл какое-то животное — мистер Поттер не стал вчитываться. Покойный Ксенофилиус недавно повторно женился на хорошенькой старлетке мисс Паркинсон (теперь вдовствующей миссис Лавгуд).

К миссис Лавгуд у властей вопросов не возникло, так как почил ее новоявленный муженек вдалеке от дома — он отправился в командировку в Европу и там скоропостижно скончался. Потому и описание места преступления, и результаты аутопсии — все выглядело небрежным и поверхностным: явно разные организации перекидывали дело друг другу из страны в страну, из департамента в департамент. Все протоколы были подписаны кучей фамилий и при желании найти какие-либо концы не представлялось сколько-нибудь возможным.

В патологоанатомическом отчете упоминались обширные дегенеративные изменения паренхиматозных органов, и после нескольких страниц пространных препирательств специалистов друг с другом делался вывод о смерти от редкой спонтанно возникшей аллергии на какой-то пищевой продукт.

То есть специалисты пришли к выводу, что мистер Лавгуд был отравлен. Другой вопрос, что они посчитали, что это была случайность, несчастный случай. Он был в другой стране, отравить злонамеренно его было попросту некому. Якобы.

В папке также находились многочисленные заявления и жалобы на ход расследования от мисс Лавгуд — дочери почившего.

Мистер Поттер хмыкнул, вспомнив колоритную дамочку.

Заявления экзальтированной девицы не воспринимались всерьез, и мистер Поттер даже удивился, что эмоциональную девушку с её «голосами», видящую повсюду заговоры и открыто обвиняющую Департамент в коррупции, не упекли куда следует на профилактическое лечение «истерии».

Мотивы ее обращения стали для мистера Поттера окончательно ясны и прозрачны, а вот само дело неожиданно заинтриговало. Ему стало вдруг интересно, что же это за la femme fatale такая и как ей удалось ухлопать муженька, не вызвав ни у кого ни капли подозрения. Почему-то мистер Поттер верил Полумне Лавгуд. Он чувствовал в ней эту ноющую тоску бессилия, усталость от невозможности что-то доказать. Но она все еще трепыхалась, эта бабочка в паутине рутинной равнодушной системы. Трепыхалась, теряя драгоценную пыльцу с хрупких крылышек, но билась, билась…

* * *

Мисс Паркинсон, как записалась в журнале прибытия вдовствующая миссис Лавгуд, проживала в гостинице Слизерин Палас.

Очевидно, что пока длится наследственное дело, обе женщины не стали делать хорошую мину при плохой игре и разъехались по разным местам. Мисс Лавгуд осталась в семейном загородном поместье, а миссис упорхнула в город и поселилась в гостинице.

Мистер Поттер же узнал об этом, потому как был отличным детективом — в каждой гостинице у него были свои глаза и уши. Поэтому он сразу смог выяснить местонахождение миссис Лавгуд. Знал мистер Поттер о Паласе и еще кое-что. Гостиница (с полулегальным борделем), как и прилегающий к ней клуб (с подпольным казино), а также ресторан (в котором слыхом не слыхивали про «сухой закон») — принадлежали семье Малфоев.

Малфои были руководителями крупного преступного синдиката, одного из трех в городе.

Сферы влияния в городе давно были поделены, и сейчас все находилось в относительном хрупком равновесии — власти не замечали мафию и их грязные делишки, пока те играли в законопослушных граждан и не устраивали публичных кровавых разборок прямо на улицах города.

С самого утра мистер Поттер обосновался в баре гостиницы, откуда открывался отличный вид на главную лестницу, ведущую в жилую башню, которую все местные почему-то называли «Подземельями». Мистер Поттер искренне недоумевал — почему так? Он был в самой гостинице — и та была просто роскошной! Золото, мрамор, парча, хрусталь — Малфои не экономили на своих постояльцах. Пускать пыль в глаза было отличительной чертой семейства.

Мистер Поттер наблюдал за игрой света односолодового виски в бокале. Тот стекал со стенок густой патокой, поблескивая янтарными всполохами огня.

У Гарри болела шея. И голова. У него чертовски болела передняя часть головы, где-то в районе лба.

Он усмехнулся.

Да ты разваливаешься, старик! Да, ты устал, но это — отнюдь не пыльное дельце! Ты бы предпочел сидеть в какой-нибудь подворотне в луже чьей-нибудь мочи? Тут светло, тепло. Сухо! Хрусталь и красотки в облаках изысканного парфюма. Не вешай нос, парень!

Ближе к вечеру, когда мистер Поттер уже порядком набрался на своем наблюдательном посту и докуривал вторую пачку «Крестража» (даже пришлось отправить мальчишку-посыльного в клуб за сигаретами) по лестнице спустилась она.

Мистер Поттер не знал, как дамочки добиваются такого эффекта, но она была ослепительна. Длинный разрез юбки ее черного (траурного, ха-ха!) вечернего платья заканчивался, кажется, где-то чуть выше, чем это было разрешено на законодательном уровне. Длинные, темные — будто сама пустота — волосы ловили отсветы множества ламп, чтобы вернуть их многократно умноженными, сверкая, словно драгоценность, усеянная мириадами черных бриллиантов.

Мистер Поттер негромко присвистнул.

Тонкая грациозная ручка приподнялась, сжимая в изящных пальчиках длинный мундштук, и тут же дюжина мужчин дернулись в непроизвольном движении, но лишь один молчаливый, идеально вышколенный швейцар материализовался рядом с этой невероятной женщиной, чтобы предложить ей огня. Она сыто улыбнулась, прикурила и поплыла в сторону входа в клуб.

— Да уж! — раздалось у мистера Поттера над ухом довольное цоканье. — Вот это фифочка!

— Что-то ты не слишком уважителен, — проворчал мистер Поттер, доставая из кармана пиджака зажим с банкнотами. Он собирался расплатиться и последовать за миссис Паркинсон-Лавгуд в клуб.

— Что вы, сэр! Со всем уважением! — бармен сально подмигнул. — В этом сезоне у нас тут прямо наплыв красоток.

— Да? — вяло осведомился мистер Поттер, скорее, чтобы не выглядеть странно и отрешенно. Он похлопал себя по карманам в поисках мелочевки на чай.

— Я бы мог рассказать больше, — медленно протянул бармен.

Мистер Поттер присмотрелся к нему внимательнее. Тот кидал недвусмысленные взгляды на сигареты.

Мистер Поттер хмыкнул.

— Что ж, — чуть сощурившись, он прочел имя парня на бейдже, — Том, — и протянул бармену пачку, — угощайся.

Тот радостно оживился, взял сигарету и, воровато оглядевшись, прикурил. Жадно вдыхая ароматный дым, Том расплылся в счастливой улыбке.

— Пытаюсь бросить, — зачем-то оправдался он.

— Не в этом городе, — зачем-то ответил мистер Поттер.

Они помолчали. Мистер Поттер побарабанил пальцами по гранитной столешнице.

— Так что там за урожай на красоток? — напомнил он.

— Ах, да — точно. Да просто — что-то заваривается. Я точно вам говорю, — он сладко затянулся и выпустил сизое колечко дыма, — помяните слова старины Тома. Столько цыпочек вместе — не к добру.

— Так что за цыпочки, Том? — снова пришлось напомнить мистеру Поттеру.

— Красотки, пташки, называй как хочешь, — он пожал плечами, — у мистера Уизли ещё никогда не было такого выбора, да! Мадам Б. в восторге — взвинтила цены втридорога. За одной девочкой приехала сестренка — малышка Асти. Так она оказалась певчей пташкой. Говорят, сам младший босс положил на нее глаз.

— Любопытно, — одобрительно отозвался мистер Поттер. — Оставь себе, — он кивнул на «Крестраж» и отправился в клуб «Тайная комната».