Выше неба — дальше горизонта (джен)

Долорес полулежала на софе в кают-компании и размышляла, покачивая на мыске кремово-розовую туфельку.

Яхта «Дункан» была гордостью семейства Селвинов и любимым сокровищем Долорес. Её прапрадед Салазар Сайрес Селвин, занимавший пост Министра Магии, забрал её у тех магглокровных выскочек Гленарванов. Подумать только: магглы имели наглость заводить собственную аристократию!

Для Долорес, наследницы великого Слизерина, они были как… гусеницы, возомнившие себя василисками.

О! Прапрадед видел василиска и много писал о нём в своих мемуарах. Салазар Селвин обучался у него древней магии и набирался забытых знаний. Его сын, а затем внучка берегли наследие, но отец Долорес женился на какой-то маггле и всё испортил. Его дочь носила мерзкую фамилию (как будто он не мог взять фамилию матери вместо отцовской!) и имела порченую кровь.

Как над ней смеялись слизеринцы! Долорес не могла не поступить на факультет славного предка, но там ей пришлось чистить туфли Беллатрикс Блэк, делать домашнее задание за Люсинду Яксли, а однажды даже полтора часа стоять на коленях перед Рудольфусом Лестрейнджем. И хорошо, что просто стоять!

Это было унизительно. Особенно, когда Долорес узнала, что молодой политик Том Марволо Реддл, тоже полукровка с маггловской фамилией, в своё время был лидером факультета, отмеченным и преподавателями, и сокурсниками.

А потом этот человек объявил себя наследником Слизерина, и Долорес поняла: её семья может потерять всё. Это Гринграссы, наследники первой очереди, сохраняли нейтралитет, а Реддл собирался выжать из наследия всё. Он говорил со змеями, знал, где спрятан дом Гонтов, чья очередь была даже перед Гринграссами…

Долорес написала об этом бабушке. Мадам Сильвия Селвин-Амбридж обрадовалась, что её единственная внучка (внук-сквибёныш в расчёт не брался) так печётся о благе рода, и пригласила её в летний круиз на «Дункане».

Во время плавания мадам Сильвия рассказала Долорес историю появления яхты в семье. Поведала она и о легендарном месте под названием Нарния. Оттуда в незапамятные времена пришли Мерлин и Основатели. Там в 1325 году сгинули четверо юных волшебников, один из которых, Диггори Кирк, вернулся в конец XIX века.

Он стал сквибом и теперь пытался найти потомков своего брата, чтобы открыть им путь в Нарнию. Увы, магглорождённый волшебник Дэниел Кирк стал основателем рода по имени Диггори, и его потомки жили в магическом мире, куда Диггори Кирк больше не мог попасть.

Тогда он сделал некий артефакт, который послужил бы вратами в Нарнию для чистых душой, и через него в сороковых прошли четверо магглов. Когда они вернулись, Кирк уничтожил артефакт.

Мадам Сильвия пробовала вызнать у сквиба, что такого ценного в Нарнии, раз все с начала XIX века, то есть с конфликта Гриффиндоров и Гонтов, так хотят туда попасть. К сожалению, старик не выдержал легилименции и сдох, так и не выдав тайны.

Кроме него, её могли знать Нотты — в 1895 Серпентина Селвин вышла замуж за одного из них. А она прекрасно знала об истории, подвергнутой забвению по приказу её отца.

Однако выведать что бы то ни было у Ноттов не представлялось возможным — они были чрезмерно скрытны.

Тут в действие вступила сама Долорес. В свои семнадцать она была миленькой пухленькой девушкой с густыми тёмно-русыми кудрями и ямочками на щёчках. Ей не составило труда очаровать наследника рода и разузнать, что Ноттам известно о Нарнии.

Наследник, беспрестанно хваля её атласное нежно-розовое платье и кокетливый бантик в волосах, выдал всё, что было известно лично ему: о сокровищах Нарнии Нотты не знают, но это могут знать Гранты — потомки Гриффиндоров. Девочка из этой семьи как раз поступила в Хогвартс…

В кают-компании, вырвав Долорес из воспоминаний, появилась Мари. Она, кажется, хотела что-то сказать.

— То, что заклятье позволяет тебе разговаривать со мной, вовсе не значит, что я хочу с тобой разговаривать, — напомнила ей Долорес. — Проваливай!

Увернувшись от брошенной туфельки, Мари выскочила за дверь. «Так-то лучше», — сказала себе Долорес, взмахом палочки вернув туфлю на место.

Что там было дальше? Ах да, дальше мадам Сильвия и её внучка пытались выловить девчонку, но она вела на редкость замкнутый образ жизни — не показывалась нигде, кроме Хогвартса. Как можно тратить свою жизнь на мир магглов?

В 1977 мадам Сильвия умерла, а паршивку Грант так и не нашли.

К тому времени Долорес Амбридж занимала должность секретаря Министра Магии. Шла война, волшебники боялись идти работать в Министерство, так как могли ненароком навлечь на себя гнев Волдеморта. Все словно забыли, что под этим претенциозным именем скрывается выскочка, сын маггла и сквибки.

Долорес помнила. И не боялась.

Она строила карьеру, чтобы оттуда, сверху пирамиды власти, удобнее было искать информацию. Ещё лучше было бы выйти замуж за аристократа и войти в высшее общество, но её не звали. Даже Нотт, хоть и твердил о своей любви к розовым платьям и мягким формам Долорес при каждой встрече, год назад женился на Вильгельмине фон Гриндевальд, дальней родственнице героя Геллерта Гриндевальда. К счастью, немка была той ещё сушёной форелью, иначе Нотт давно забыл бы свою Долли.

В том же семьдесят седьмом стало ясно: Волдеморт рано или поздно победит. Долорес рискнула написать ему письмо. Всегда лучше быть на стороне победителя, даже если это мордредов выскочка, загнавший целую страну под каблук лишь каким-то чудом.

Впрочем, при встрече Долорес поняла: основания бояться у людей были. Судя по облику Волдеморта, он практиковал Темнейшие искусства. Уже позже, после анализа увиденного и небесприятных пыток Нотта на предмет ритуалов с побочным эффектом в виде внешней деградации, Долорес выяснила: крестраж, причём явно не один. Что ж, Волдеморт был ей больше не соперник. Такими темпами он расколет душу в клочья и благополучно исчезнет.

Долорес определённо благоволила Моргана. Через полгода, в конце июня, женщина наконец познакомилась с девчонкой Грант. Та явилась в Министерство за Международным порт-ключом в Норвегию — в Академию Рун поступала.

Перехватить её Долорес не успела, но теперь девчонку с отвратительным именем Ирма будет легко найти.

Три года спустя она вернулась в Британию в канун Хеллоуина — сестрицу увидеть захотела.

Сестрицей оказалась Лили Поттер, и Долорес снова написала Волдеморту. Дамблдор принёс в Отдел Тайн сферу с пророчеством — конечно же, Министр и его ближайшее окружение ознакомились с завываниями Трелони и вычислили, кто сможет победить Тёмного лорда.

У Долорес не получилось бы изъять пророчество у невыразимцев, однако воспоминания о его просмотре она ему отослала.

Небескорыстно, разумеется. Сын Поттеров весьма удачно родился на исходе седьмого месяца и вполне подходил. Долорес упомянула это в письме и попросила в качестве награды об одной маленькой услуге.

Волдеморт был великодушен и согласился взять Долорес с собой к Поттерам. Он должен был покончить со всеми, оставив только Ирму Грант и Лили Поттер, которую вымолил у него один из последователей.

Но незадолго до Хеллоуина Долорес поняла: она совершила страшную ошибку, рассказав Волдеморту о девчонке. Что, если Нотт говорил ему о Нарнии? Или… или вдруг Том Реддл, как и прадед Долорес, говорил с василиском? С таким конкурентом справиться будет тяжеловато.

Тогда Долорес впервые подняла «Дункан» в воздух. Команда, служившая ещё мадам Сильвии, не боялась запачкать руки и бесстрашно пошла на штурм дома Поттеров.

Они явились одновременно. Корабельные пушки ударили по дому, а Волдеморт выпустил Аваду в Джеймса Поттера. Тёмный лорд поднялся на второй этаж и убил Лили, а Долорес спустилась с яхты и прикончила его ударом в спину.

«Дункан» ушёл вверх, а она принялась заметать следы. Мощные режущие чары — и стены выглядят так, словно их топорами крушили. Схватить убегающего Пожирателя Смерти, оглушить тупицу Хагрида, забрать наконец Ирму…

Её ещё и лечить пришлось. Благо, схваченная шавка Волдеморта оказалась неплохим зельеваром. И легилиментом.

У Ирмы, как выяснилось, был брат, который мог бы начать искать её, поэтому Пожиратель стёр её из его памяти. Долорес тогда же наложила Обливиэйт на аврора Скримджера, который был знаком с семейкой Грантов.

В тот миг в её мозгу зародилась мысль о том, как лишить Ирму возможности сбежать и вынудить девушку сотрудничать. Долорес нужна была Нарния!

Хитрый комплекс проклятий из арсенала мадам Сильвии, пара советов от старого чокнутого приятеля — и Ирма Грант умерла. На её месте возникла Мари — личное чудовище Долорес, человек-домовик.

Да, девчонка могла попытаться вернуть себя с помощью рун. Но Долорес наложила табу на само имя Ирмы Грант. Попытка вернуться превратилась бы для неё в мучительную смерть.

Сказать по правде, Долорес с удовольствием посмотрела бы на это. Однако пока Мари нужна была живой.

В конце 1994 чокнутый Ксено свёл Долорес с Арианой, гостьей из Нарнии. Она была сестрой Дамблдора, но внешне годилась ему во внучки.

Почему-то эта женщина ненавидела своего брата. Ксено намекнул, что это можно будет как-нибудь использовать.

Вот только Ариана оказалась очень сильным стихийным легилиментом, и с ней следовало быть очень осторожными.

К счастью, мисс Дамблдор почему-то совершенно не отличала, что есть чувства, а что — воспоминания, так что Долорес удалось направить её против Альбуса.

Доверившись «милейшей Долли», Ариана даже рассказала, что камень в кольце, которое гоблинские разрушители проклятий достали из тайника Реддла по заказу Долорес, на самом деле второй Дар Смерти.

Знал бы это сам выскочка!

Позже, читая об этом Даре в древних книгах, конфискованных у чистокровных по доносам неуёмного Артура Уизли, Долорес открыла для себя прекрасные свойства Воскрешающего камня. Например, он мог убивать. Недавно эту его грань познала Железная Амелия.

К осени 1995 Долорес выпытала наконец у Мари, что в Нарнию можно попасть из Хогвартса. Дамблдор вряд ли пустил бы её туда, так что пришлось его убрать.

Совмещая приятное с полезным, Долорес провела ритуал для усиления Воскрешающего камня. Это было, пожалуй, лучшее его свойство.

Палочку Дамблдора, первый Дар Смерти, хотела забрать Ариана, но к счастью, её вовремя затянуло обратно в Нарнию. Долорес так и не поняла как именно.

Первого сентября, предварительно поулыбавшись Фаджу, она попала в Хогвартс и начала искать и заодно приводить школу в порядок.

Когда пропали студенты, Долорес поняла: вот оно. Хоть кто-то из восьми обязан был провалиться в Нарнию.

Она стала выяснять, кто куда пропал. До конца разобраться не успела — сначала сбежавшая из Азкабана Беллатрикс, а затем Скримджер с Амелией и примкнувшая к ним профессор Вектор всё ей испортили.

К счастью, Долорес удалось сбежать. Она даже ухитрилась взять кровь у Амелии. Всё-таки имея след двух Основателей, в Хогвартсе будет куда проще.

Неожиданно на «Дункан» заявился чокнутый со своей дочкой. Он сказал, что ищет какого-то Раманду, поэтому тоже должен попасть в Нарнию. Предложил даже своего собственного нарнийца.

Оказалось, чтобы получить то неведомое, зачем все так стремились в Нарнию, нужно было принести жертву на Каменном столе. И жертва должна была быть связана со звёздами Нарнии, что бы это ни значило.

У Долорес была Мари, у Ксено — Седрик Диггори. Он не был связан с Нарнией напрямую, но основатель его рода был родным братом её первооткрывателя.

Когда Мари помогла Седрику сбежать уже здесь, в Нарнии, Долорес опасалась конфликта с Ксено. Однако чокнутый забрал свою дочь и ещё одного пленника, которого Долорес позволила привезти на яхте, и удалился по своим делам.

Пару часов назад он прислал Патронуса с вестью, что по душу Долорес идут львы, жаждущие её крови.

— Госпожа Долорес, здесь авроры! — сообщила Мари, заглянув в кают-компанию.

Что? Уже? Долорес тяжело вздохнула, надела милую улыбку и, подхватив Мари под локоть, аппарировала к заранее найденному Каменному столу.

Прежде чем авроры её найдут, у неё есть минут десять на ритуал.

М-м-м! Жертвоприношения были особенно прекрасным видом магии — это Долорес поняла давно.

Ах да, подарок львам!

В последний миг перед аппарацией кольцо соскользнуло с пальца, и Камень выпал из заранее расшатанной оправы. Вокруг него тут же зазмеились полосы зеленоватого тумана.

* * *

Каменный стол находился как раз на таком расстоянии от Фонарного столба, чтобы остов «Дункана» успел туда доползти.

Небо пока не упало на землю — скорее всего, Амбридж ещё не нашла жертву. Хотя…

Если Руфус правильно понял, что Мари и Ирма Грант — один человек, то ситуация гораздо хуже. В конце концов, Седрик явно был жертвой Ксено. Тоже вопрос — зачем это чокнутому Лавгуду?

Совы под руководством Хедвиг разведали обстановку возле Каменного стола. Амбридж была там, Мари — тоже, а вот Ксено отсутствовал. Хедвиг сказала, что он ушёл куда-то на восток вместе со своей дочерью и кем-то ещё.

Это сильно облегчало задачу. Руфус не был уверен в исходе схватки с Ксено в таком составе: ходили слухи, что Лавгуды — потомки сидхе, а у Скримджера не хватало людей. Линда и Гавейн погибли, Уотерс, Хоук, Харт и Долиш всё ещё в Хогвартс-экспрессе, а достанут их не меньше, чем через неделю… Но с Амбридж авроры могли справиться и в текущем составе.

План составили максимально быстро. Хотелось ещё быстрее, чтобы было больше шансов спасти Сольвейг, и Руфус постоянно одёргивал себя. Гриффиндор — это, конечно, диагноз, но спешить категорически нельзя. Враг опасен.

Команду усилили Люпином и Ровеной. МакГонагалл тоже хотела пойти, но в неё яростно вцепилась Трелони, и профессор осталась в замке. Не пошёл с остальными и Карсен, который ещё не оправился. Зато из всех целителей вызвался лично Сметвик. Ужасная была идея, но Руфус давно знал: если Гиппократ хочет влезть в пекло, его не остановить, проще просто охрану выделить.

Когда всё было готово, четверо аппарировали команду в окрестности Каменного стола и сразу же вернулись в замок.

Авроры рассредоточились, прячась в низинах промеж голых холмов. Серые плащи надёжно скрывали людей среди камней и голой земли. В сумерках они безо всяких чар стали почти невидимыми.

Сметвик и приставленный к нему Флинт отстали, а остальные принялись разными путями прокрадываться к возвышающемуся на одном из холмов остову яхты.

Неудобное положение. Если там что-то произойдёт, это увидит вся равнина.

Впрочем, скоро авроры поняли: положение яхты — не самая большая проблема.

По низинам стелился холодный и липкий бледно-зелёный туман. Из него тут и там вставали изломанные, полупрозрачные фигуры в мантиях. Их глаза светились Авадами, изо ртов торчали клыки, а скрюченные пальцы сжимали палочки.

Все фигуры были знакомы. Аластор Грюм, Беллатрикс Лестрейндж, Волдеморт, Амелия, Дамблдор…