Оборотная сторона (джен)

— ...зольда!... — слышит она сквозь толщу стеклянной воды.

Слышит и пытается понять: кто это? Кого зовут? Куда?

В голосе кличущего — всепоглощающая тоска, едва уловимая нежность и... что-то ещё. Что-то, что ей не нравится. Нечто, подозрительно похожее на чувство вины.

— ...Изольда!... Лили!... Анна!... Роза!... Айка!...

Она едва-едва узнаёт искажённый беспокойством голос, и с удивлением обессиленно шепчет:

— Скорпи?...

Да наконец понимает, как вынырнуть из зеркальной пучины.

Роза открывает глаза...

...чтобы встретиться с тревожным дождливым взглядом.

Скорпиус облегчённо выдыхает:

— Ты очнулась, моя Морриган...

Не осознавая ещё в полной мере, на каком витке Колеса Сансары в данный момент пребывает её душа, она протягивает вперёд руку и, коснувшись белобрысого затылка, властно притягивает его к себе:

— Ты всё-таки стал моим, Кухулин.

Скорпиус не сопротивляется. Они ожидаемо сталкиваются лбами.

"Как близко..."

Рози чувствует на своём лице горячее заполошное дыхание.

— Можно? — выдыхает Скорпи, едва не касаясь её рта.

"Да," — хочет ответить она.

Но не успевает.

Несдержанная натура древней ирландской волшебницы, от воплощения которой нынешняя Роза Грейнждер-Уизли (на самом деле — вовсе не Грейнджер и, скорее всего, даже не Уизли) ещё не успела абстрагироваться, берёт верх над ограниченной кучей правил и запретов дочерью первой женщины премьер-министра Магической Британии. И это Морриган сейчас жадно впивается в губы побледневшего от волнения юноши.

"Как и должно было быть... тогда..."

Скорпиус отвечает с не меньшим голодным рвением. Для него, как и для неё этот поцелуй — первый. В нынешней жизни.

Роза отстранённо думает, что в комнате слишком жарко.

— Эй-эй, лисята, полегче! Я всё понимаю, но сейчас не десятый век! Если что — в четырнадцать официальные браки не заключают! Даже в аристократических магопарках!

"А словечко-то прижилось!"

Рози вздрагивает и неохотно отстраняется от с такой мукой обретённого возлюбленного. Оказывается, её руки отдельно от разума (или наоборот — очень даже заодно с ним) уже пытались вытряхнуть Скорпиуса из его безупречно-белой рубашки. Где находились в этот момент ладони Малфоя, она благоразумно предпочитает не думать.

Пока они по-быстрому оправляли одежду и Роза пыталась принять более-менее сидячее положение (как оказалось, всё это время она валялась на полу перед столом с Кагами-но Ята), Скорпи виновато бормотал:

— Да, наверно, стоит всё-таки подождать пару-тройку лет...

— Вот только не смей сейчас извиняться! — на корню обрубила его трепыхания Рози. — Я первая на тебя набросилась.

— Ну ты же Морриган, — тепло улыбнулся Скорпиус. — По магловским мифам — богиня битвы и страсти...

— А ты по тем же мифом — неподвластный моим чарам герой, — Роза с непривычным этому воплощению лукавством подмигнула слизеринцу.

— Пришла б ты в другое время... Я же тогда только из боя... уставший был, как... ну как собака, в честь которой меня прозвали. Все мысли были только о том, чтобы ополоснуться, в желудок чего-нибудь по-быстрому закинуть, и — спа-а-ать!

— Бедненький мой уставший воин...

— Угу... И вот, когда я весь измученный в таких мечтах, является разодетая в богатые одежды фифа и требует от меня чего-то...

— Да я сама уже всё поняла, ещё когда читала! Только, пока огорчалась из-за такого глупого недопонимания между Морриган и Кухулином, как-то не думала, что критикую саму себя.

— А я в детстве, — в этом детстве, — улыбнулся Скорпи, — шипперил их пару.

— Я тоже. И... я должна извиниться за проклятье?

— А я должен извиниться за...

— Лисята, может, обсудите прошлое попозже? Пока сюда пол-Министерства магии не трансгрессировало? Тут, конечно, защита, как и по всей территории Хогвартса, но мало ли...

Роза, наконец, отрывает взгляд от Малфоя. Отцепить от него свои руки она всё ещё не в состоянии, но тот, кажется, только рад этому. Рози, опираясь на Скорпиуса, встаёт и смотрит на застывшего в дверях правнука Слизерина...

Она скользит рассеянным взглядом по никогда не снимаемой махотокорцем златотканной ленте с алым англосаксонским орнаментом... С рунами, принадлежащими той эпохе, что и древний Омут памяти, который Основатели выкопали на том месте, где собирались заложить фундамент Хогвартса... Ленте, которую столетия назад Эльфреда Гриффиндор выткала и зачаровала для Сэймэя Слизерина...

И до Розы только сейчас доходит весь масштаб увиденного в Кагами-но-Ята...

"Вот уж точно, Большое Зеркало. Глубокое".

Во взгляде Абэ (Асахи? Сэймэя?) что-то неуловимо меняется. Рози Грейнджер-Уизли бы и не уловила разницы. Но Абэ-но Айка помнит такое за отцом. Он понял, что она помнит. И знает.

— Там в коридоре рвутся в бой Альбус и Хьюго. Я пока дверь заколдовал и их не пускаю, но боюсь, что кто-то из них вызвал Годрика или Эльфреду. А я не смогу не впустить министра магии и главного аврора, учтите это.

Роза пока особо не уверена, где она и кто, но её нынешняя реальность начала принимать какие-никакие чёткие очертания. С Куху... Скорпиусом они, и правда, смогут разобраться в своих отношениях позже. Сейчас же следовало прояснить ещё несколько не менее важных вещей. Скорпи, словно поняв, о чём она думает, ободряюще сжал её руку, а в другую ладонь вложил чистый носовой платок. Рози обтёрла залитое слезами лицо, порадовавшись, что на нём не было косметики, иначе выглядела бы она сейчас как заплаканная панда.

— Ты отец Нохи, Сэймэй?

Серые глаза напротив смотрели на неё с тихой спокойной радостью, а губы дзинко будто сами собой складывались в привычную улыбку:

— Да, Когицунэ.

Роза тяжело вздохнула, готовясь к следующему вопросу:

— Кто её мать?

— А ты разве сама не догадываешься?

У Рози, действительно, была версия. Она вздохнула ещё раз, уже не так тяжко:

— Как ей удалось скрыть беременность? Змеиные оборотнические чары?

— Вот видишь, ты и сама всё знаешь.

— Не всё. Как... почему моя... моя сестра... оказалась брошенной в Запретном лесу? И Хагрид... Если он уже тогда помнил, то не мог не понять... Зачем всё это представление?

— Никто не бросал Асаноху. Роды Эльфреды прошли здесь, в Доме-на-Болоте. Мы уже знали, что у нас будет очень сильный оборотень, поэтому не рискнули довериться целителям в Мунго. Потом Элли сразу же умчалась на заседание в Министерство, а меня срочно вызвали в Махотокоро.

Роза не удержалась от осуждающего взгляда.

— Я ушёл буквально на полчаса! — принялся оправдываться отец. — И оставил с ней своих сикигами! Но Салазар решил воспользоваться Нохой-тян, чтобы, как он выразился, "покончить с тем безумием, в которое вы, дети, превратили свою жизнь".

— Ага, — медленно кивнула Рози. — Говоря об Аберфорте Дамблдоре, ты как-то раз едва не оговорился: "Мой б...". Он — твой брат?

Сэймэй кивнул.

— Угу. Значит, Хагрид — Салазар-старший.

— Здорово над ним Колесо Сансары пошутило, — вставил Скорпиус.

— Крови Слизеринов в теле полувеликана Рубеуса Хагрида, конечно, нет. Но душа-то в нём принадлежит Салазару. И память тоже. Он создал Дом-на-Болоте, поэтому ему ничего не стоило обойти мою защиту, — объяснил дзинко. — А Болото, само собой, его с лёгкостью пропустило. Салазар выкрал внучку и устроил спектакль. Почти правдивый спектакль о найденном в Лесу азиатском лисёнке.

— Кольцо Гонтов у Дамблдора и медальон Салазара Слизерина! — вспомнила Роза. — Это и впрямь они?

— Да.

— Откуда?

— Годрик отдал. Осколков души Волдеморта в них больше нет, это обычные побрякушки.

— Обычные побрякушки с символикой великих магических родов, — ехидно пропел Скорпиус.

Сэймэй посмотрел на Скорпи укоряющим взглядом, как когда-то давно на Брана Рейвенкло, насмешничающего над столичной аристократией Ямато.

— А Том благополучно переродился.

— Да, знаю, — кивнула Рози. — А Годрик... он тоже... помнит?

— Да. Я не хотел... в общем, так получилось.

Роза замялась, не зная, как правильно сформулировать самый, наверно, важный вопрос.

— Я и Хьюго. Кто наши родители?

— Ваша мать — Эльфреда Гриффиндор. Физически — наг Нагайна в облике Гермионы Грейнджер. Отец Хью — Рональд Билиус Уизли. Твой отец — я.

Рози глубоко вздохнула и прикрыла глаза.

— Почему-то я так и думала. Лили с самого начала говорила, что ты видишь во мне дочь. А с Хьюго вы вечно балансировали на грани вражды.

— Лили Луна очень проницательный лисёнок.

— Да.

Роза открыла глаза. Она очень хотела высказаться насчёт внутрисемейных отношений, которые не зря дедушка Салазар называл безумными. Но не стала. Ей ли учить родителей, когда у самой такая запутанность в личной жизни, что до Самайна не разберёшься...

Сэймэй наклонил голову, прислушиваясь к чему-то, слышимому лишь ему. Наверно, принимал донесения от своих сикигами.

— Я запускаю твоих братьев, Когицунэ. Не хочу, чтобы гобелен с семейным древом пострадал. Такая древность, сама понимаешь! Ты готова?

Роза согласно кивнула и поудобнее перехватила ладонь Скорпиуса.

— А где вы Джеймса с Лили потеряли? — спросила Рози, проходя мимо гобелена с семейным древом. Своим семейным древом.

— Они остались Хагрида сторожить, — хмурясь, сообщил Хьюго. — Скорпиус сказал, что это не уже не тютя-матютя Хагрид, а хитрогад Салазар Слизерин, и лучше его одного не оставлять, а то ещё чего-нибудь намутит.

Когда все вышли из Дома-на-Болоте, Рози не сразу поняла, почему идущие впереди братья остановились.

— Лисий дождь, — сказал Скорпи.

Присмотревшись, Роза и впрямь увидела редкие капли дождя, хрустальными подвесками ниспадающие с листьев. Вода в лучах солнца блестела и переливалась перламутром.

— Это значит, где-то плачет кумихо? — вспомнил недавно (ах, как же это было давно!) просмотренную дораму Альбус.

— Это значит, где-то лисы празднуют свадьбу, — улыбнулся Скорпиус.

— Правда, что ли? — опешил Хью.

— Так придумали маглы в Японии, — пожал плечами Сэймэй. — А мы не стали их разубеждать. Красивая сказка.

Рози, выходя под открытое небо и ловя рукой почти тёплую дождевую струю, с ним согласилась.

— Уезжаешь, значит?

Роза вздрогнула, услышав за спиной ломкий голос брата и перестала пытаться засунуть в чемодан зелёное шерстяное платье — подарок бабушки Грейнджер на четырнадцатилетие. Она его ещё ни разу не надевала. Те части её души и сознания, что принадлежали Морриган, обожающей этот цвет, просто задыхались от предвкушения.

— Хью, я...

— Я попросил у Сэймэй-сенсея прощения за своё неуместное поведение и подозрения...

— Он мой отец... в прошлой жизни был им. И в этой... всё сложно.

Хьюго поднял руку, останавливая её неподготовленную речь:

— Да, я в курсе.

Рози закрыла чемодан, села на кровать и похлопала рядом с собой ладонью:

— Садись.

— Ага. Спасибо.

Брат примостился рядышком, поёрзал, чтобы было удобнее, посверлил глазами голые колени, выглядывающие из домашних шорт.

— У отца опять какой-то замут с мисс Браун. Как думаешь, они с мамой разведутся?

— Не знаю, — Роза бросила взгляд в сторону лежащего на столе свежего номера "Ежедневного пророка" с кричащим заголовком "бай Рита Скитер".

Сэймэю, Эльфреде и Годрику всё-таки не удалось замять ситуацию, и теперь Магическая Британия буквально стояла на ушах, со всех сторон обмусоливая тайный роман между премьер-министром Магической Британии и директором старейшей азиатской школы магии, плодом которого стал младенец, с рождения владеющий даром оборотничества.

— Тебе сказали? Или?

— Сказали. И в Зеркало я тоже заглянул... Сэймэй-сенсей и Скорпиус были против, если что.

— Бра... Скорпиус так и не уверен, настоящие воспоминания пробуждает Кагами-но Ята, или у нас у всех кукуха едет. Про Морриган и Анну Франк я читала, Изольда Сэйр была моим кумиром, Абэ-но Айку вспоминал отец. Зеркало вполне могло вытащить их биографии из моего подсознания, перемешать, создать иллюзию и накормить меня моей же памятью снова — но уже так, чтобы я на полном серьёзе воспринимала себя всеми этими людьми.

— Не, в моём случае такое объяснение не прокатывает. Я про Асию Домана не слышал ни разу до того, как в Зеркало Аматэрасу шлёпнулся. Да и жизнью детей основательницы Ильверморни не интересовался...

— Раньше, чем ты "шлёпнулся" в Кагами-но Ята, там, как минимум, побывали мама, Хагрид, дядя Гарри, Аберфорт, Асахи, Скорпиус и я. Оно могло как Омут памяти скопировать наши воспоминания и хранить в своих глубинах, а потом сгенерировать иллюзию и в твои мозги засунуть.

— О таком я не думал, — Хьюго с беспечным видом почесал рыжий затылок, становясь ещё больше внешне похожим на Рональда Уизли. — Ладно, Рози, не парься. Поздно уже думать... реальные, нереальные... Воспринимаем-то мы эти воспоминания своими, настоящими. И жить будем, опираясь на полученный в них опыт.

Роза согласно кивнула.

— Да, ты прав.

— А ты точно уверена, что хочешь поехать учиться в Махотокоро?

— Я устала от того балагана, который дедушка Салазар называет "безумной личной жизнью". Пусть взрослые разберутся, потом, может, и вернусь. Я... больше не могу... здесь. Мне надоела вся эта ложь, Хью.

— Сбежать на Неверленд — самое то! — засмеялся брат.

— Точно.

— Только... Ты ведь тоже взрослая... Была взрослой... в прошлых жизнях.

— Нет. Я умирала раньше, чем успевала по-настоящему повзрослеть. И, наверно, никогда уже не смогу. Даже когда вырасту физически. Я, как и Лили Луна, ношу Неверленд в сердце.

Хьюго радостно заулыбался. Веснушки на его щеках засияли пуще прежнего, что вовсе не портило братишку — напротив, придавало ему какого-то своеобразного очарования.

— Я рад. Честно! Лили права. Взрослые — скучные.

— А насчёт Махотокоро... Изольда Сейр и Абэ-но Айка мечтали увидеть Хогвартс. Лили Эванс успела его окончить. Так что... теперь я с чистой совестью могу посмотреть, во что вылилась отцовская затея. Тысячу лет назад Махотокоро представляла собой довольно унылое местечко.

— Не боишься того, что говорили Лили и Скорпи? Ну про то, что остров весь напичкан иллюзиями и Сэймэй в Японии вроде неофициального правителя? Диктатор и бог в одном лице? Мало ли какие ещё там сюрпризы?...

— Боюсь, — призналась Рози. — Но мне надоело жить чужими мечтами. Хочу творить свои. Хочу увидеть мир своими глазами...

Взгляд Хью потеплел.

— Ты сейчас так похожа на Абэ-но Айку...

— Потому что я и есть — Абэ-но Айка. Просто на несколько сотен лет старше. Так же, как и ты — всё ещё милый неконфликтный Асия Доман.

— Да... И... это... Наивно с моей стороны было считать, что мы всё время будем вместе... В конце концов, люди, как минимум, вступают в брак.

— Ну, до этого нам ещё далеко, — улыбнулась Роза.

Хьюго ощутимо так перекосило набок.

— Я теперь, наверно, вообще не женюсь! — неприязненно выцедил брат.

— Почему? — удивлённая Рози убрала улыбку со своего лица.

— Потому что Лили — Петуния! И когда я вспомнил это, мои чувства, ну... я понял, почему готов был ей даже "Сумерки" читать, лишь бы был повод побыть рядом.

— Разве это плохо?

— А вдруг эта привязанность теперь прогрессировать начнёт? Вдруг я через пару лет её поцеловать захочу?!

— И что в этом такого ужасного? Трагичного? — вновь улыбнулась Роза. На этот раз — снисходительно. — Вот если бы вы переродились людьми одного пола, тогда была бы трагедия, да. И то...

— Рози, что за бред ты несёшь?!

— В общем, Хью, не создавай проблему там, где её нет.

— Лили — моя сестра! Сестра, ты это понимаешь?

— Понимаю.

— Если наши с ней чувства не изменятся — нам придётся бороться с искушением совершить инцест!

— Сестра. Двоюродная, — спокойно уточнила Роза. — Почти все волшебники между собой родственники. Это дурацкое стремление сохранить чистоту крови виновато! Вот мы со Скорпи — четвероюродные...

— Ну не двоюродные же! Бабушка Молли скажет, что это — грех!

— Чего ты сейчас-то заранее переживаешь? Сегодня тебе только двенадцать. Так уверен, что дойдёт до инцеста? Или вы там вместе с Лили романов начитались, а теперь зудит в одном месте?

Брат не ответил, вместо этого попытавшись ловко увести разговор в другую сторону:

— Альбус говорит, что вы со Скорпиусом всё равно что помолвлены.

— Ну не женаты же. Вдруг наши чувства изменятся до выпуска?

— За несколько лет изменится то, что оставалось неизменным на протяжении тысячелетия? Вы со Скорпи — словно герои его любимых дорам. Мы тут на днях посмотрели вместе парочку... Пока ты японский язык зубрила...Одна была нормальная, а вот вторая... Лили прям вся обрыдалась, пока смотрела... Ну, там у главгероев любовь, потом они трагически помирают, встречаются в следующей жизни, снова влюбляются, но судьба вставляет им палки в колёса: она — оборотень, он — охотник на оборотней, они снова умирают, потом снова перерождаются... Куча стекла, но в конце хэппи-энд. Джеймс, кстати, тоже ревел. Альбус даже успел сколдографировать. А мне больше боёвки понравились...

— Я рада, что вы подружились. Несмотря на всё, что было...

— Да уж. Я опасался, что мы теперь вообще нормально общаться не сможем. Ну... Скорпи помнит, как Ал и Джейми издевались над ним, когда он был Снейпом,  Лили завидовала вам всем, когда была Петунией, Джеймс убил тебя и Ала!

— И Скорпи чужими руками! — добавила Роза. — Руками своей змеи! Которая теперь наша мама.

— Руками?! — вытаращился на неё обалдевший Хьюго. — У пресмыкающихся нет рук! И вообще конечности не у всех имеются! В отряде чешуйчатых, например...

— Хвостом, — смеясь, поспешно исправилась Рози. — И ядом.

— И вообще он Волдеморт, — послышался снаружи весёлый голос Альбуса.

Через мгновение названый кузен вместе с младшей сестрой завалились в Розину комнату, хохоча, словно объевшись веселящих булочек (а может, и правда — объелись?), даже не удосужившись закрыть за собой дверь.

— И что в этом такого смешного? — скрестила руки на груди вмиг растерявшая всё веселье  Роза. — Всю жить считать себя...

— ...образцовым гриффиндорцем, — подсказал Хью.

— Вроде того, — Рози так и не нашла более подходящего по образности определения. — А потом узнать, что ты — не просто слизеринец, но ещё и самый плохой слизеринец за последние лет сто. Что может быть хуже?

— Кое-что может! — внезапно побледнел Хьюго.

— Ой, точно! — согласился с кузеном Ал.

— Да что? — недоумевала Роза.

— Узнать, что в прошлой жизни был Питером Петтигрю, — еле слышным шёпотом поведала Лили.

Все в комнате, не сговариваясь, синхронно кивнули. Кто-то горестно квакнул. Хью достал из кармана грустного сиреневого квакуха.

Рози присмотрелась к Их Высочеству повнимательнее.

— Хвостик? — она спросила осторожно, не до конца ещё веря.

— Ква... — печально подтвердил Кудзу-Питер.

— Хьюго, ты чё, его в Зеркало кидал? — опешила Рози.

— Просто забыл вытащить из кармана, пока сам смотрел.

— Если бы продолжал носить в банке, то...

— Ква! — пожаловался Питер Петтигрю.

— Чего уж теперь, — вздохнул Хью. — Ничего теперь не исправить.

— А у теории Колеса Сансары находятся подтверждения, — заметил Альбус. — Петтигрю совершил плохой поступок — предал друзей. Поэтому переродился не человеком, а лягухом. Так сказать, Небеса его понизили в стутусе. Потому что из-за Петтигрю погибли Лили и Джеймс Поттеры.

— Почему же тогда Волдеморт не переродился каким-нибудь комаром на слизеринском болоте, чтобы его квакушки схавали? — усомнился в объективности мироздания Хьюго. — Из-за него столько хороших людей пострадало! Самое что ни на есть торжество справедливости было бы!

— Потому что Волдеморт никого не предавал! — в комнату нетвёрдой походкой ввалился Джеймс и захлопнул дверь.

Роза подумала, что в её спальне становится тесновато. Но перебираться в гостиную не хотелось — слишком уж были велики шансы наткнуться на выясняющих отношение пока-ещё-супругов Уизли.

— А?

— Рози, помнишь мы на День Победы надо Мной говорили про друзей и приятелей?

— Когда ты сказал, что у тебя никогда не было настоящих друзей? Кроме семьи? — уточнила Роза.

— У Тома... Чёрт, ненавижу это имя!... У Волдеморта тоже друзей не было. Я, в отличие от этой трусливой крысы, — кузен кивнул на съёжившегося лягуха, — никого не предавал. У меня даже не соратники были. Лишь слуги, которым я ничего не обещал...

— Потому что у королей друзей не бывает, — тихо сказала Лили Луна.

— И, Хьюго, если ты думаешь, что моя жизнь прям сахар — ошибаешься. Колесо это ваше... У него определённо есть чувство юмора. С момента рождения Гарри Поттера я почти восемнадцать лет потратил на попытки убить его, лишил жизни его отца и мать... чтобы в итоге родиться его сыном и братом его родителей!

Когда Джеймс закончил, в голосе его слышались слёзы. Роза встала, подошла к названому кузену и осторожно заключила его в объятия. Это было не очень удобно сделать, потому что за лето Джеймс сильно вытянулся и теперь возвышался над ней на добрых две с половиной головы, напоминая о генах долговязости, доставшихся от семьи Уизли. Но она постаралась. И у неё получилось.

— Рози, как думаешь, он будет мне мстить? — судорожно втягивая носом воздух, спросил названый двоюродный брат.

Роза поняла, что Джеймс говорит о дяде Гарри:

— Не говори глупости!

— Ура! Обнимашки! — радостно заголосила Лили. — Давайте все обнимемся!

В тот же момент Рози почувствовала, как её и Джеймса, словно тропическую пальму, обвивают руки-лианы. Где-то между ними панически квакал Питер Петтигрю, вероятно, в страхе быть быть раздавленным.

— А вот я кое-кому мстить буду! — мрачно поведал Джеймс. — Так что лучше той сволочи, в которую влюбилась в прошлой жизни Меропа, и близко к нам не приближаться! Заавадю! А потом — пусть хоть поцелуй дементора!

— Не надо сволочи Реддла! — плаксиво заканючила Лили Луна. — У Меропы такая идиллия с Тедом. Прям сказка. Они уже были однажды супругами — Рионой и Уильямом Сейр. Нафига им помнить последнюю войну? Тем более, Тед вообще был тогда Гриндевальдом. А Вики... которая Ариана Дамблдор... И ещё неизвестно, чьё заклинание в неё попало... Не-е-е, не нужно нам, чтобы воскресала Меропина увлечённость Томом Реддлом!

Роза почувствовала, как её оплетает ещё одна лиана — на этот раз рука Джеймса.

— Спасибо... Спасибо за то, что вы... такие... в моей жизни... есть...

— Я, Джеймс Сириус Поттер, в прошлом рождении Тёмный Лорд Волдеморт Томас Марволо Реддл, торжественно обещаю больше не шутить на тему Слизерина, змей, скользких гадов, маглопарков, аристократов... — Джеймс мучительно сощурился, пытаясь разобрать братовы каракули. — Альбус, я не буду дальше это читать, у тебя ужасный почерк!

— Главное, что ты пообещал! — Ал триумфально поднял свой бокал со сливочным пивом и чокнулся с Лили.

— А я знаю, почему Джейми так вцепился в идею тайного ордена и настаивал на своём лидерстве! — поделился предположением Хьюго. — Он по своим Пожирателям смерти соскучился!

— По одной конкретной Пожирательнице, — возразила Лили Луна.

Роза вдруг поняла, что уже не испытывает прежнего чувства веселья, когда вновь вспоминает, как кузен трясётся над колдографией миссис Лестрейндж.

— Как думаете, Беллатриса уже переродилась? — спросила она негромко.

— Я найду её, — твёрдо произнёс Джеймс, отставляя свой бокал. — И если она ещё не родилась, буду ждать её столько, сколько нужно.

Рози кивнула.

— Любовь, — понимающе сказала Лили.

— А ещё я должен найти Дельфини.

— Это ещё кто? — удивился Хью. — Ещё одна твоя любовь?

— Конечно, — с улыбкой кивнул Джеймс Сириус.

— А ещё киношного Абэ-но Сэймэя обвинял в гаремовладении! — попытался урезонить кузена брат.

Роза усмехнулась Она всё поняла по мягкому взгляду Джеймса. Так же смотрел на неё Сэймэй.

— Моя любимая дочь от моей любимой женщины, — пояснил бывший Тёмный Лорд.

— Тот ребёнок Беллатрисы, про которого ходит столько сплетен! — воскликнул Альбус. — Как ты будешь её искать?

Джеймс Сириус пожал плечами:

— Для начала потрясу Гарри, вдруг он в курсе? Скорее всего, Дельфи отдали на усыновление, и хорошо, если не к маглам...

— А как ты будешь объясняться со своей дочерью, когда встретишь её? — с интересом спросил Хьюго. — Сейчас она старше тебя лет эдак на двадцать, если не больше. Если бы ко мне заявился некто настолько младше меня с фразой "Хью, я твой отец!" я бы подумал, что у мальчика кукуха не на месте!

— Хью Скайуокер, такой Дарт Вейдер, чтобы был на двадцать лет младше тебя, родится не ранее, чем через десять лет! — засмеялась Лили.

— Сначала надо её найти. Может, у моей дочери всё хорошо и ей вовсе не нужны кукукнутые родители. Это мне плохо без неё. И без Беллы...

— Ну, по крайней мере, ты не будешь, как я, забивать себе голову всякими глупостями, когда встретишь свою Беллатрису, — завистливо заметил Хьюго.

— Если только ею не окажется Роксана, — нервно хихикнула Лили Луна.

— Нет, — вспомнила Роза. — Рокси — это Нимфадора Тонкс. А Фред... Ой, блин.

— Чё? — вытаращился Хью.  — Неужели...

— Ага, — убито кивнула Рози.

— Да что с нашей семьёй не так? -  изумлённо пробормотал Ал, разглядывая жидкость в своём бокале.

— Всё с нашей семьёй так, — возразил ему старший брат. — Души, испытывающие к друг другу сильные эмоции, перерождаются или вместе, или рядом друг с другом...

— Значит, не особо ты Беллатрису раньше любил.

Джеймс отвернулся:

— Может, это она меня не особо любила?

— Волдеморт был для неё богом...

— Значит, это ещё одно наказание от вашего Чёртова Колеса. За убитых маглов и всё такое прочее...

— Рыцари, я совсем забыл! — Альбус подорвался с пола, где до этого очень уютно дремал в обнимку с бутылью из-под сливочного пива. — Нас же Скорпи на новоселье звал! Ну... Сначала на уборку, потом — на новоселье!

— Малфой обзавёлся новым домом? — удивился Джеймс.

— Да. То есть, нет.

— Так да или нет?

— Он подделал документы, чтобы вернуть себе дом Снейпа в Паучьем тупике. Так что сегодня он занят глобальным наведением порядка после своего более чем двадцатилетнего отсутствия.

— Ненавижу уборку, — проворчал Хьюго. — После неё ничего найти невозможно. Да ещё и колдовать до завтра нельзя.

— Можно, Хью, нам теперь всё можно! — засмеялась Рози.

— В смысле? — не понял брат. — Магию вне Хогвартса для несовершеннолетних разрешили?

— Нет.

— Тогда я не понимаю...

— Хью, — наставительным тоном, как взрослая у малыша, поинтересовалась Лили, — неужели мы, волшебники, души которых помнят, что было века назад, не сможем обойти какой-то там паршивый Надзор?

— И то верно! — лицо Хьюго, мгновенно оценившего открывшиеся перед ним перспективы, озарила счастливая улыбка. — Жизнь сразу заиграла новыми красками!

— Почему мне кажется, что здесь ничего не изменилось за сорок лет? — спросила Роза, оглядывая ветхие обои и потёртую мебель.

Наконец, она останавила своё внимание на рассохшихся шкафах. Они всё ещё были полны книг, до которых не успел добраться Тобиас Снейп.

— Ведь я знаю, что это не так.

Скорпиус пожал плечами.

Рози пригляделась к книжке, которую он как раз готовился отлеветировать на полку. Ветхий томик-развалюха с красными корками. Позолоту на обложке уже и не разобрать.

— Это же та книга! — обрадовалась Роза. — "Овод"! Ты читал тогда... когда мы ещё нормально общались...

Она машинально потянулась к книжке, желая удостовериться в своей правоте. Малфой же не отнял своей руки. Их пальцы встретились...

Это было такое странное ощущение... Рози чувствовала себя одновременно четырнадцатилетней девочкой, впервые купающейся в чувстве взаимной любви... и в то же время — древней ирландской волшебницей, некогда пережившей столько романов, что неловкое переплетение пальцев ничего не должно было для неё значить. Но значило.

— Скорпи, а это чьё? Твоё? То есть — Северуса? — закричала Лили, подрываясь из чудом не развалившегося кресла. Сидя в нём, она перебирала вещи, некогда упакованные в большие картонные коробки.

Роза, вздрогнув, отняла руку от "Овода", подняла глаза и увидела названую сестру, небрежно помахивающую... флейтой!

— Осторожно! — испугался Скорпиус. — Не повреди! Я сам её сделал!

— Не знала, что ты занимался... таким.

Рози была огорчена тем, что эта сторона жизни Северуса Снейпа прошла мимо Лили Эванс.

— Ты и не могла знать, — отвёл глаза Скорпи. — Я сделал её, когда Лили Поттер уже...

— Понятно... — Роза решила перевести разговор на менее травмирующую тему. — Помнишь ту мелодию, что играл Джеймс Стюарт?

— Как я могу забыть музыку, на которую меня вдохновила самая прекрасная магия самой красивой волшебницы?

— Сыграешь?

Скорпиус задумчиво покрутил в руках отобранный у Лили Луны инструмент. После чего разочарованно резюмировал:

— Её реставрировать надо.

— У Соулмейтов есть своя мелодия? — оживилась Лили.

— Вроде того, — улыбнулась Рози.

— Рихард, ты должен знать! — заголосил из второго кресла Альбус, до того мирно очищающий при помощи магии от пыли старые виниловые пластинки. — Вагнер и Чайковский всё-таки написали общую музыку! Вместе с Мендельсоном! В новом перерождении!

— Да? — Скорпиус нетерпеливо обернулся к другу. — И кем они стали?

— Ребятами из "Ведуний"!

— Святые мозгошмыги! — вскричала Роза. — Кто бы мог подумать... Не-е-ет, я лучше буду слушать "Итальянскую симфонию", чем эту ужасную "Делай как гиппогриф!"

Ещё через мгновегие до неё дошло.

— Рихард Ганс? — неуверенно спросила Рози, глядя на Скорпиуса.

Тот робко улыбнулся.

— Ричард Эванс? — тепеь взгляд Розы был обращён на названого брата.

Альбус радостно кивнул.

— Кирдык и зашквар! Вы всё-таки нашли, как стать друзьями, невзирая на войну между странами.

— Ага. Всего-то и пришлось: умереть и заново родиться! — засмеялся Ал. — Пару раз.

— Ну, они и до этого дружили, на самом деле, — оторвался от сортировки посуды Джеймс. — А в музыке ты ничего не понимаешь, Роз. — "Ведунии" — классики современного рока!

Возмутиться Рози не успела.

— Ага, — хмыкнул Хьюго, отвлекаясь от мытья подоконника. — Ал и Скорпи — это Вильгельм Завоеватель и его лучший друг Арманд Малфой!

— А вы с какого это помните? Где были? Кем? — заинтересовался Альбус.

— О, ваше величество, вряд ли вы запомнили простых вилланов⁽¹⁾, чью деревню сожгли после бунта, — ядовито произнёс Джеймс Сириус.

— Ой, — Ал виновато потупился. Правда, почти сразу нашёл, чем оправдаться. — Зато я страну централизовал!

— Кажется, учебник истории теперь откроется для меня с новой стороны, — пробормотала себе под нос Роза. — Притом не только магической, но и магловской.

— Я вот тут подумала... — несмело начала Лили, перестав следить за самоочисткой камина от сажи и пыли полувековой давности. — Возможно, Кагами-но Ята не такое уж плохое изобретение? Может, если бы все люди имели возможность увидеть себя на оборотной стороне, вспомнив прошлые жизни, мир стал бы лучше?

— Или наоборот — хуже, — высказал другую версию Хьюго. — Ведь тогда все бы смогли использовать опыт своих прошлых жизней... И, наверно, есть люди, никогда не бывшие на оборотной стороне? Такие, которые из жизни в жизнь творят... ну... плохое...

— Сомневаюсь...

— Потому что ты Лили Пэн, хозяйка Неверленда, которая верит в сказки и не ждёт предательств! — вздохнул Джеймс. — Веришь почему-то, что я через десяток лет не развяжу новую войну за власть в Магической Британии...

— А ты собираешься?

— Пока нет. Но кто знает. Найду вот свою Дельфи, в которую переродился этот Марти Стью бородатый...

— Марти Стью... — Роза подзависла. — Сэр Львиная Душа, ты же не хочешь сказать, что твоя дочь — это реинкарнация Альбуса Дамблдора?

— Не хочу. — не успела Рози облегчённо выдохнуть, как названый брат прихлопнул её второй фразой. — Но приходится.

— Вот ведь... — присвиснул Альбус.

— Был Марти Стью — стала Мэри Сью, — прокомментировал Хьюго.

— Не беспокойся, мы проследим, чтобы тебе всякие глупости в голову не приходили, — веско пообещал Джеймсу Ал. — А насчёт Зеркала Аматэрасу... и того, кому можно доверять его силу... Мы не боги, чтобы так радикально менять судьбу мира. Вдруг ошибёмся с выбором тех, кому можно вспоминать прошлое?

Старший Поттер хотел что-то сказать, но закашлялся, вдохнув полувековой каминной пыли.

— Ура, мы дочистили дымоход! — обрадовалась Лили Луна.

— И камин даже всё ещё подключён к сети! — с улыбкой сообщил Скорпи. — Так что по домам можете отправляться с комфортом!

Один за другим рыцари исчезли в камине.

Роза и Скорпиус остались в одиночестве. Держась за руки, они неспешно прогуливались по старому саду, в котором были едва-едва расчищены от сорняков несколько дорожек.

За удерживаемом лишь магией накренившимся под невозможным по законам физики углом забором стоял старый дом Эвансов. Оттуда доносились весёлые детские крики и радостный скрип качелей.

"Конечно, не тех, что отец сделал ко дню рождения Туни. Те были на канате, а эти поют металлом," — разочарованно подумала Рози.

Скорпи перехватил её взгляд.

— Хочешь, подойдём поближе, посмотрим? Между досками есть такая удобная щель...

Роза улыбнулась.

— Нет, не надо. Всё меняется. Это всего лишь метаморфозы... и перья ворона не станут вновь белыми... — пройдя ещё несколько шагов, она вспомнила: — Альбус позавидовал, что у тебя есть флейта.

— В самом деле? — ровным тоном осведомился Малфой.

— Ага. Ну ничего, если к каникулам не перегорит... Джеймс в прошлом году нашёл гитару Сириуса. Так что... у нашего Шоколодно-Лягушачьего Менестреля есть музыкальный инструмент для освоения.

— И если у него хватит терпения, нам придётся переделывать наш тайный орден в явную музыкальную группу, — засмеялся Скорпиус...

...Уже завтра на Кингс-Кросс вновь прибудет Хогвартс-Экспресс, чтобы доставить юных волшебников в одну из самых лучших магических школ.

Но Рози среди этих студентов не окажется.

Она будет лететь вместе с отцом на гиганском буревестнике в Махотокоро.

Роза своими глазами увидит одно из самых закрытых учебных заведений волшебного мира. Своими руками поймает лепестки с вечноцветущих сакур. Своими ушами услышит, насколько японский язык изменился со времён Абэ-но Айки, и поймёт, сможет ли она сразу заниматься в аудиториях, или придётся брать дополнительные уроки для освоения современной речи. Лично познакомится с теми, кого почитают ушедшими из мира. Из первых рук узнает об айнской магии. Попросит якобы погибшего Сириуса Блека помочь ей вновь овладеть анимагией.

Рози очень интересно, будет ли она снова оборачиваться вороной, как Морриган, или в ней взыграют оборотнические сущности кого-то из нынешних родителей: змеи либо лиса? Да мало ли?

Она пообщается с населением острова, посмотрит на его жизнь "изнутри" и поймёт, что из себя представляет реальный Неверленд и люди, "потерявшиеся" на нём для остального, настоящего мира...

— ...ещё на небесах не было времени. И не было смертм. О ней знали лишь те боги, которые спускались на землю... — пересказывал Скорпи какое-то аниме. — И там постоянно цвели сакуры... Несменяемая весна... Вечно опадающие лепестки... Тенпо-Хаккая они, кажется, раздражали... он хотел уйти с небес, но не успел. Совсем чуть-чуть не дошёл до лестницы, ведущей в Нижний мир...

...— А ты знаешь, что родители настоящей Гермионы Грейнджер — это реинкарнация дедушки и бабушки Тома Реддла? — спросил Скорпиус, глядя на тёмное, уже по-настоящему ночное, небо. — Тех, которые маглы?

Роза покачала головой:

— Нет.

— Джеймсу это известно, как думаешь?

Рози уловила в голосе Скорпи тревогу.

— Понятия не имею. Ты опасаешься, что он...?

— Я не знаю.

Роза поняла, что ей не известно ещё кое-чего.

— А кто твои родители? В прошлых воплощениях? Если не тайна?

— Никакой тайны. Моей мамой была реинкарнация Касильды Хаффлпафф. Леди Хельга опять пережила свою дочь...

— Хельга Хаффлпафф тоже реинкарниловалась? Кто она сейчас?

— Миссис Луна Саламандер.

— Забавно.

Малфой молчал.

Рози ждала.

— А мой отец... Его прежнее имя тебе ничего не скажет... Он когда-то был юношей, из-за которого погибла Касильда... А его тогдашняя сестрёнка... он так и не собрал ей приданое... сейчас ты знаешь её как миссис Джиневру Поттер.

... — Как думаешь провести рождественские каникулы? — спросил Скорпиус, когда Роза, ёжась от вечернего сквозняка, уже думала возвращаться домой.

Рози казалось, что этот вопрос он хотел задать уже давно, но не решался, долгое время находя какие-то другие темы для разговора.

— Я хотела бы ненадолго заглянуть в Ильверморни. По слухам, пакваджи Уильям всё ещё жив. Желаю увидеться с ним.

— Жив?! Ну ничего себе! Я бы тоже хотел увидеть его... Ты не против, если мы встретимся в Америке?

— Господи, Скорпи, как Я могу быть против ТЕБЯ? Вот только...

Розу наконец осенило: Самайн!

"Вот почему у меня всё время крутилась мысль про осень и неотданные долги..."

Наверно, что-то изменилось в её лице, потому что Скорпиус ощутил исходящую от Рози тревогу. Он потянулся к ней, беспокойно вглядываясь в её глаза, и тревожно спросил:

— Что?

Роза моргнула и почувствовала на ресницах капли солёной влаги.

— Самайн! Моё проклятие...

Как бы она ни старалась сохранить самообладание, паника всё равно прокралась в её голос.

— Рози! — Скорпи решительно притянул её к себе. — Оно больше не будет иметь над нами власти! В тот Самайн... когда мы сбегали в Хогвартс... я не успел отдать тебе свой подарок. Он бы развеял тёмные чары...

Рядом со Скорпиусом было тепло и уютно. И... как-то... правильно.

Сквозняк будто бы куда-то спрятался, мгла отодвинулась, а проклятье Морриган... чего-то испугалось.

Роза вспомнила профессора Дамблдора. Такого, каким запомнила его Лили Эванс. Длинную бороду. Очки-половинки. Мудрость и разочарование в чём-то ей неведомом во взгляде пополам с почти незаметной хитринкой на дне светлых глаз. И его рассуждения о самой сильной магии на свете.

— Подарок?

— Да. Ветряной колокольчик по имени Айка.

Скорпиус вытащил руку из-под мантии, во внутреннем кармане которой что-то искал. Чистый хрустальный звук, словно клинок, разрезал полуночный мрак. Рози в неверии смотрела на маленький светящийся шарик, свисающий с алой ленточки.

— Айка, как и мы, помнит древний Киото.

— Но... как?

— Я нашёл его в коллекции артефактов Люциуса Малфоя. Он ждал нас там. Чтобы уберечь от тьмы.

Роза протянула руку и коснулась искристого, словно морозный узор на стекле, бока.

Туманная морозь складывалась в знакомую рунную вязь. Такую же, как на ленте Сэймэя.

— После стольких лет?

Скорпиус продолжал придерживать колокольчик с другой стороны.

Хрустальная Айка лежала в их ладонях, словно в чаше.

— Всегда.

6 октября 2022 — 13 сентября 2023 гг.

1) Виллане — в Англии до прихода Вильгельма Завоевателя — крестьяне, сельские жители, позже так стали называть именно зависимых крестьян.

Вернуться к тексту