Петли времени (гет)

Драко действительно научился убивать: врагов, соратников, незнакомцев. Много времени утекло с момента принятия метки. Выбора не было. Это была его судьба, и Драко принял ее, научившись упиваться властью, всеобщим страхом, ненавистью, уважением и восхищением. Но полюбить бесконечную жестокость так и не смог — просто привык. Жестокость и чужой страх стали обыденностью, уважение и ненависть — само собой разумеющимися, а вот власть и восхищение ему, пожалуй, действительно нравились. Вот только не было рядом чего-то… настоящего.

Драко резко встал с кровати и подошел к раскрытому окну. Нестерпимо хотелось курить. Взяв с подоконника трубку, задымившуюся от одного его прикосновения, он с удовольствием затянулся — вурдалакова мода, Гриндевальд ее подери!

Лорд настоятельно советовал отдохнуть перед ритуалом и «путешествием». Но какой уж тут сон: непрошеные мысли настойчиво лезли в голову.

А знал ли Драко Малфой, что значит «настоящее»? Догадывался, в школе со стороны наблюдая за Грейнджер и ее дружками, ставшими уже историей. Казалось, он видел «настоящее» в них самих. В Ней, Ее глазах.

Слизерин же был змеиным пристанищем, серпентарием, если угодно. Драко и его сокурсники были умны, хитры, изворотливы, целеустремленны. Многие из них не гнушались любыми средствами, преследуя свои цели.

Разумеется, все человеческое не было чуждо слизеринцам, но вот «настоящего» на своем факультете Драко так и не разглядел. Да он и не пытался, с самого детства поняв и, главное, приняв правила игры высшего общества. За что «змеиный» факультет признал Драко негласным лидером, тем самым определив его дальнейшие приоритеты.

Дети из аристократических семей или же честолюбивые полукровки, скрывавшие свое происхождение, знали, что такое быть истинным слизеринцем. И у них не было выбора. А глупцы, решившие иначе, теперь мертвы. Пэнси Паркинсон, Блейз Забини, Маркус Флинт полагали, что Драко не тронет, не посмеет, рассчитывали на связывающую их дружбу. Только они не учли, что настоящей дружбы не было и выбора у Драко тоже не было.

Зачем глупая Грейнджер захотела его смерти? Она лишь подписала себе приговор, исполнить который придется Драко. А сможет ли он? Должен. Ради родителей. Он смог убить Паркинсон, сможет убить и Грейнджер. Выбора нет.

Драко закрыл глаза и вновь увидел Ее лицо и тот самый Свет. А потом вспомнил брошенный в него кинжал.

Он должен. Выбора нет. В его силах вернуть отца и мать.

* * *

Все было готово к ритуалу: старинное зеркало, раскрытая на нужной странице книга заклинаний, начерченная на полу пентаграмма, горящие свечи.

Расположившись в кресле, Волан-де-Морт задумчиво смотрел на пламя.

Он добился всего, к чему так когда-то стремился: власти и бессмертия.

Власть опьяняла, и прошло немало времени, прежде чем Темный Лорд осознал, что толпой легче управлять, находясь в тени, вовремя дергая за нужные ниточки. Зачем кого-то порабощать, истреблять маглов, если везде можно поставить людей, верных ему до самой смерти или под угрозой смерти?

Получив бессмертие, Волан-де-Морт стал задумываться о том, как насладиться вечностью. Он вернул себе человеческий облик, былую красоту, попытался вновь почувствовать вкус жизни. Вот только невозможно чувствовать, разорвав душу. Лорд оказался в ловушке, в которую попал по собственной воле: он обманул смерть, но и бессмертие не оправдало ожиданий.

А еще ему стало скучно. И досадно за промахи, допущенные в прошлом. Одним из таких промахов оказалась мисс Поттер. Девчонка должна была сгинуть еще тогда, в девяносто восьмом.

Сейчас же появился шанс все исправить.

К тому же существовала еще одна веская причина, почему Драко Малфой должен был отправиться в прошлое. Так отчего же не совместить нужное с полезным? Устранить грязнокровку и подчинить себе время. Если Темный Лорд смог победить смерть, почему бы не бросить вызов самой Гекате*?

Взгляд скользнул к зачарованному зеркалу. Пора. Волан-де-Морт закрыл глаза, сосредоточившись на Драко. Мгновение — и метка на руке Малфоя полыхнула, призывая предстать перед господином.

* * *

Он вновь находился в кабинете Волан-де-Морта. Крепко сжимая в руке рукоятку серебряного кинжала, Драко стоял в центре пентаграммы, в углах которой горели черные свечи, отражаясь в старинном зеркале.

Темный Лорд сидел за столом, склонившись над ветхой книгой, и шептал заклинания. Линии пентаграммы сияли и с каждым его словом становились все ярче, пока, наконец, не вспыхнули магическим пламенем. Огненные стены поднимались выше и выше и спустя минуту поглотили Драко, но зачарованный огонь не обжигал, лишь погружал в некий транс, не позволяя отвести взгляд от отражения напротив.

Но вот зеркальная гладь завибрировала, и в ставшей мутно-алой глубине зеркала проступили очертания туннеля, ведущего куда-то вдаль.

Волан-де-Морт замолчал — все вокруг замерло: казалось, остановилось время.

— Когда все будет кончено, произнеси заклинание временного возврата — и ты окажешься в настоящем, — вновь заговорил Лорд. — Теперь ступай.

И Драко шагнул в неизвестность.

* * *

Прошла секунда. Или же минута? День, неделя? А возможно, и несколько лет… Драко открыл глаза: шум голосов вернул его в реальность. На этот раз в другую реальность, ту которую он уже однажды пережил. Он находился в Большом зале, заполненном учениками, наконец-то дождавшимися обеда.

— Драко, милый, ты меня слышишь? — Пэнси Паркинсон, сидевшая рядом, напустила на себя обиженный вид и надула губы.

У него перехватило дыхание. Семнадцатилетняя Паркинсон выглядела цветущей молодой особой, особенно в сравнении с той измученной бледной копией в будущем. Нет, не думать об этом.

— Прости, Пэнси, я задумался.

— Я говорила, что Блейз какой-то странный в последнее время.

Блейз Забини, расположившийся неподалеку от грустной Дафны Гринграсс, с кислой миной ковырял вилкой тыквенный пирог.

— Да, немного, — пожал плечами Драко.

Все еще изображая смертельную обиду, Пэнси отвернулась к Миллисенте Булстроуд.

Неожиданно Драко ощутил жар в кармане мантии. Он опустил в него руку и, почувствовав раскалившийся клинок, тут же ее одернул. Напомнив о себе, нож мгновенно остыл.

Взгляд скользнул к столу Гриффиндора — вот они. Снова перехватило дыхание.

Гермиона Грейнджер внимательно слушала Мальчика-который-еще-был-жив, что-то вещавшего ей с серьезным видом. Рядом с Избранным рука об руку сидела рыжеволосая Уизли, периодически вставляя в разговор свои пять кнатов. Напротив, по другую сторону стола, сидел встревоженный Рон Уизли.

Грейнджер выглядела такой, какой он и запомнил ее тогда: стройная фигура, длинные каштановые волосы, умное лицо. И только ему одному видимый Свет в глубине карих глаз. Она казалась такой чужой, недосягаемой и… желанной?

«Люблю тебя…» — прошептала вейлоподобная Роксана Уфук сквозь туман его воспоминаний…

Нет! Что за бред. Вурдалаково зелье!

Драко тряхнул головой, прогоняя непрошеное видение.

Но вот Гермиона чуть повернула голову в его сторону — на секунду их взгляды встретились. Одновременно вздрогнув, Драко и Гермиона тут же отвернулись.

* * *

— Гермиона, что с тобой? — удивился Гарри, обратив внимание на ее нервозность.

— В-все в порядке… Устала немного, наверное.

— Говорил я тебе, передохни, — мудро заметил Рон.

— Нет-нет. Все хорошо. Ну что? Идем на Трансфигурацию? — перевела она тему.

Гарри и Рон кивнули.

— Увидимся вечером, — шепнул Поттер Джинни и, чмокнув ее в щеку, тут же отпрянул, дабы не нервировать Рона.

Джинни хитро улыбнулась, быстро поцеловала Гарри в губы и, махнув на прощание рукой, поспешила к своему курсу, почти в полном составе сидящему на другом конце стола. Рон нахмурился, но промолчал.

Друзья поднялись из-за стола и направились к выходу из Большого зала. К дверям спешили и ученики других факультетов.

Немного помолчав, Рон все же решил великодушно забыть о случившемся и повернулся к Гермионе:

— Ты сегодня опять в это забытое Мерлином место? — попытался пошутить он.

— Не «забытое Мерлином место», а библиотека, — Гермиона возвела глаза к потолку.

Гарри лишь чуть заметно улыбнулся, как всегда пытаясь не вмешиваться в привычную перепалку.

— Ну, может, хоть поприсутствуешь на тренировке? — пробурчал Уизли.

— Конечно, но не сегодня. У меня после ужина дополнительные занятия по Рунам, а в библиотеку нужно попасть хотя бы к восьми вечера.

Между тем их поглотила толпа учащихся, спешащих на уроки.

— Библиотека, библиотека — и так всегда! Оторвись от учебы хоть на день. В конце концов, скоро Рождественский бал! — заключил Рон. — Ты…

В толпе мелькнула девушка с короткими темными волосами в форме факультета Слизерин и скрылась за углом.

Рон запнулся на полуслове и чуть заметно покраснел.

— Что я? — напомнила о себе Гермиона.

— Да ничего.

Гермиона пожала плечами, сделав вид, что ничего не заметила, и друзья поспешили на урок.

Любовь между ней и Роном закончилась, уступив место прежней дружбе. Но… Пэнси Паркинсон?

* * *

Пэнси поцеловала его в щеку — по коже пробежал знакомый холодок — и упорхнула на Прорицания. Окинув взглядом поток учащихся, Драко сразу же нашел ту, кого искал: Гермиона в компании Поттера и Уизли направлялась к выходу из Большого зала. Он поднялся и попытался сделать шаг. Бесполезно. Неожиданно, отчасти сам того не осознавая, Драко окликнул Терри Бута, все еще сидевшего за столом Когтеврана и с остервенением листавшего учебник. Защита начала действовать: Драко не мог покинуть Большой зал один.

— Бут, идешь на Заклинания?

Тот в ответ кивнул и, схватив сумку, захлопнул учебник.

Догнать Грейнджер и ее дружков удалось довольно быстро. Пытаясь не попадаться им на глаза, Драко чуть замедлил шаг и, все еще негромко разговаривая с Терри, прислушался…

* * *

Он шел на Заклинания, по дороге оживленно споря с каким-то когтевранцем, посещавшим тот же предмет. Драко, скорее всего, знал, помнил имя собеседника — и наверняка не раз произносил вслух, — но сейчас это было не важно.

Как и предупреждал Волан-де-Морт, сознание разделилось: семнадцатилетний Драко разговаривал с Терри Бутом, мысли же тридцатилетнего Малфоя были далеки от учебы.

Итак, Грейнджер сегодня вечером собирается в библиотеку. Она покинет кабинет Древних Рун около восьми и направится в «забытое Мерлином место», скорее всего, кратчайшим путем, через темную лестницу.

С Пэнси Драко не увидится до десяти, тренируясь один допоздна — статус капитана команды по квиддичу обязывал — сразу после команды Гриффиндора. Таков был сценарий прошлого, точнее, уже настоящего.

Убить Грейнджер. Он должен. Сможет. Родители будут жить.

«Люблю….» — нежно шепчет Роксана…

Малфой вздрогнул. Бред. Наваждение. Он, ближайший соратник Темного Лорда, ведет себя как трусливый щенок. Бред.

Драко опустил руку в карман мантии и почувствовал холод клинка. Он сможет. Главное — не смотреть Ей в глаза.

* * *

Гермиона Грейнджер не спеша шла в библиотеку, углубившись в учебник по Древним Рунам. Этот спорный символ… Кажется, все-таки «Raidu»**?

Толком ничего вокруг не замечая, она ступила на темную лестницу.

Позади раздались тихие шаги. В одно мгновение чьи-то сильные руки крепко обхватили Гермиону.

— М-м-м… — не успев закричать, она оказалась в ловушке. Стальная хватка незнакомца не позволяла даже пошевелиться, рот был крепко зажат ладонью. Гермиону охватил ужас — Драко чувствовал, как сильно бьется ее сердце.

Не теряя ни секунды и не позволяя себе опомниться, он четким движением убийцы резко полоснул острым лезвием по ее шее. Теплая кровь хлынула на руки — и Драко невольно выпустил свою жертву. Бездыханная Гермиона упала на ступеньки.

— Таймрет…** — еле слышно прошептал бледный Драко, и вязкий, темный омут беспамятства вновь поглотил его.

Would you mind if I hurt you?

(с) Within Temptation. «What have you done» **

*Геката — богиня в Древнегреческой мифологии, владычица порогов, перекрестков, пределов, всех тех мест, где смыкается наше и иное. Властвовала над ночными видениями, покровительствовала магии и чародейству. При помощи трех кнутов власти управляла человечеством, временем и пространством. Власть Гекаты распространялась на прошлое, настоящее и будущее.

** «Raidu» — путь

** Таймрет (от англ. “time return”) — заклинание временного возврата. Да простит меня читатель за буйную фантазию.

** Перевод песни взят с просторов Рунета:

Не возражаешь, если я сделаю тебе больно?

Все позади. Что ты наделал?