Созидатели (джен)

Хронология

2 мая 1998 — Битва за Хогвартс

Сентябрь 1999 — Гарри работает в Аврорате

31 декабря 2001 — свадьба Рона и Гермионы

Сентябрь 2002 — помолвка Гарри и Джинни

Декабрь 2003 — свадьба Гарри и Джинни

Действия в главе разворачиваются: 29 марта — 30 марта 2004

Утро четверга началось у Гарри в штаб-квартире с протянутого Причардом отчёта от плотника Вуда.

— Вуд определил причину обрушения крыши, — взволнованным голосом произнёс напарник. — В несущей балке было два слабых места. Два тонких надреза, расположенных достаточно далеко друг от друга, но идеально точных. Крыша рухнула в один миг, так он считает.

— Идеально точно расположенных, — задумчиво повторил Гарри. — Значит, мы имеем дело с человеком, который отлично разбирается в работах с деревом.

— Верно, — кивнул Причард. — К слову, я уже посмотрел: в учётных книгах гильдии не зарегистрировано ни одного плотника. Но едва ли не каждый волшебник знает, какую балку лучше не трогать, чтобы не уничтожить весь дом. Кроме того, тому, кто это сделал, могло просто невероятно повезти: он использует одно заклинание, потом второе, чтобы удостовериться, что первое сработало, и — бинго! — получает идеальный результат.

— А точно ли из-за чар надломилась балка? — усомнился Гарри.

— На нашей новой и совершенной балке два идеальных надреза. На высоте в восемь метров. Я не вижу других вариантов, кроме чар.

— Пила! — воскликнул вдруг Гарри. — Миссис Уайтхорн упоминала, что собиралась заменить лезвие пилы. Если она всё-таки это сделала, то… Я не знаю, что-то могло пойти не так, взорваться, например… И лезвия бы разлетелись и просто неудачно упали.

Причард поразмышлял над этой гипотезой и порылся в бумагах.

— Подожди-ка… Вот оно! В обломках мы нашли пилу. Она хорошо выдержала удар и... Ладно, пойдём посмотрим на неё, но, в любом случае, какова вероятность того, что оба лезвия одновременно не выдержат и отскочат в идеально ровные две стороны и попадут именно по слабым местам балки?

— Столь же низкая, как и для двух случайно сработавших заклинаний, — признал Гарри.

— Тогда давай предположим умышленно наложенные заклинания. Вуд придерживался этой теории и попытался определить, откуда они могли быть брошены. Он думает, что с этого небольшого участка, который как раз за дворовой территорией.

Гарри посмотрел на набросок, нарисованный отцом Оливера, и сравнил его с мысленным образом, оставшимся в памяти.

— Да, отсюда до здания меньше двадцати метров и хороший обзор. Но нужно обладать немалой силой, чтобы повредить балку такого размера с такого расстояния.

— Думаю, это вполне по силам любому магу или ведьме среднего возраста или просто любому другому, уровень волшебства которого выше среднего, — ответил Причард.

— Окна кабинета магоинженеров выходят на эту сторону, — припомнил Гарри. — А мастерская стоит между холлом и складом, а, значит, Кеттеридж не мог его видеть. Уже практически стемнело, кто угодно мог выйти из ближайшего камина общего пользования и стоять там сколько влезет, не опасаясь, что его заметят. Вот же чёрт!

— Я жду отчёт из транспортного отдела, — произнёс Причард таким тоном, что Гарри сразу понял: тот не ожидает от этого отчёта ничего нового.

Он обменялся смирившимся взглядом с напарником. Не стоило рассчитывать, что преступник оставит настолько очевидные следы.

— А что по твоей части? — спросил Причард. — Я не видел тебя с пятницы.

Гарри коротко рассказал о поисках таинственного Зед и о том, что они нашли с бригадиром в записях покойного.

— Зед явно замешан в каких-то махинациях с деньгами, — заключил он.

— И что ты намерен делать дальше?

— Попробую выяснить, кто владелец банковского счёта, и почему Уайтхорн интересовался этим вопросом. Даже если это не имеет отношения к его смерти, возможно, так мы выйдем на что-то значимое.

— Мы или магическая полиция?

— У нас общая цель. — Причард ничего не ответил, и Гарри добавил умоляюще: — Мы не можем забыть про эту зацепку, так ведь?

— Я и не говорил, что нужно об этом забыть.

— Но… Ты не выглядишь особо заинтересованным.

— Ты уже пятый год как аврор, — напомнил ему Причард. — И уже достаточно большой мальчик, чтобы самостоятельно копаться в документах и устанавливать связи. Я прочёл твои отчёты, и мне нечего возразить.

Гарри почувствовал огромное облегчение. То, что он принял за отсутствие интереса, было на самом деле доверием. Которое, конечно же, не исключает толики контроля.

— Впрочем, ты меня убедил, — заявил Причард. — Навестим Зонко сегодня после обеда.

* * *

Семья Зонко жила в большом особняке, который располагался позади лавки диковинных волшебных штучек. Причард и Гарри предварительно связались с хозяевами по каминной сети, чтобы убедиться, что те будут дома в назначенный час. Дверь им открыл домашний эльф и попросил следовать за ним. На нём была одежда как доказательство того, что он работал официально и не принадлежал семье. Гостей привели в кабинет, в котором пахло кожей и пергаментом.

— Спасибо, Ансельм, — дружелюбно сказал мужчина, стоявший за столом.

Гарри был приятно удивлён таким хорошим отношением и вспомнил Гермиону: вот уж кто бы прыгал от радости.

Если Скримджер напоминал льва, то Геракл Зонко — орла. Тот же пронзительный взгляд, те же резкие движения головы — все дополнялось тёмными волосами, аккуратно зачёсанными назад. Мужчине было далеко за шестьдесят пять. У него было крепкое телосложение, и он излучал уверенность, которая вызывала уважение. Гарри понял, почему близнецы Уизли избегали открытого противостояния с ним. Зонко жестом пригласил посетителей присесть, изучая их пристально и с проницательной остротой.

— Вы хотели меня видеть, — сразу перешёл он к делу.

— Мы пытаемся пролить свет на исчезновение Девлина Уайтхорна, — заявил Причард.

— Я так понимаю, это был несчастный случай.

— Судя по всему, так оно и есть, — солгал напарник Гарри, — но, принимая во внимание его положение в обществе, мы хотим исключить другие версии.

— И как я могу помочь вам пролить свет на это трагическое событие?

— В день своей смерти мистер Уайтхорн назначил встречу с одним из членов вашей семьи, — Причард отчаянно блефовал.

— Точно не со мной, — пожал плечами Зонко. — И я сомневаюсь, что он должен был встретиться с моей женой или одним из сыновей.

— Вы с ним общались?

— Мы регулярно встречались на заседаниях Совета гильдии ремесленников. Иногда перед сессией, чтобы сравнить наши точки зрения. Но прошло уже несколько месяцев, как я перестал посещать заседания, и у нас больше не было возможности встретиться.

— Даже по делам бизнеса?

— У нас с ним не было общих дел. Не думаю, что нечастые покупки метлы можно отнести к деловым связям, — с насмешкой добавил Зонко.

— Мистер Уайтхорн мог вполне стать вашим мастером гильдии. Что вы об этом думаете?

— Ни для кого не будет секретом, что я поддерживал его кандидатуру.

— Почему? Действующий мастер гильдии вас не устраивает?

— Я не делаю из этого секрета. Я регулярно выступал против него во время заседаний.

— И в чём именно вы его обвиняете?

— В некомпетентности.

— Не могли бы вы быть более конкретным?

— Я не говорю о людях за их спиной. Запросите наши отчёты заседаний, где я говорил ему прямо в лицо всё, что думаю.

Гарри, внимательно записывавший все ответы ремесленника, подумал, что такая откровенность и нежелание сплетничать были слишком редкими качествами.

— Тогда почему вы не выдвинули свою кандидатуру на пост мастера гильдии? — спросил Гарри, вспомнив, что Рон и Джордж задавались тем же вопросом. — Вас знают и ценят. У вас были бы все шансы на победу.

— На последних выборах я был слишком занят тем, что пытался поставить на ноги свой магазин после годового отсутствия.

— А в этом году?

Зонко молчал несколько секунд, после чего спросил:

— Вы можете гарантировать, что сказанное сейчас останется между нами и нигде больше не всплывёт?

— Если это не будет определяющим фактором в нашем расследовании, то да, — сказал Причард.

— Не будет. Три месяца назад я узнал, что болен. Медицина бессильна, и мне осталось чуть меньше года. Я решил проводить каждый оставшийся мне день с семьёй. Если вы проведёте небольшое расследование, то узнаете, что я больше не являюсь владельцем магазина. Я отдал бразды правления своему старшему сыну.

В его взгляде было столько гордости, что ни Причард, ни Гарри не рискнули выдать свои симпатии.

— Как вы думаете, кто мог бы быть заинтересован в исчезновении мистера Уайтхорна?

Геракл Зонко задумался на мгновение.

— Первым, на кого можно подумать, будет мой непосредственный противник на выборах — Аурелиан Фламель. Вот только у него никогда бы не хватило смелости сделать это.

— Кому ещё было бы выгодно, чтобы Фламель остался мастером гильдии?

— Много кому, на самом деле, но не до такой степени, чтобы дойти до убийства… Что касается бизнеса, то сколько бы у него ни было врагов, я не могу себе представить, чтобы кто-то решился на такой шаг.

— Вы думаете о ком-то конкретном?

— Я вам не «Ведьмополитен».

— Существует разница между сплетнями и показаниями по уголовному делу, — твёрдо сказал Причард.

— С чего вы взяли, что это убийство? — возразил Зонко.

— Это всего лишь одна из версий.

— Я не сегодня родился. Вы бы не стали меня так допрашивать, если бы у вас были лишь смутные подозрения. Думаю, у вас есть доказательства того, что это не было несчастным случаем, и вы хотите поймать того, кто это сделал.

Он замолчал, явно ожидая подтверждения своей гипотезы.

— Есть кое-какие детали, которые противоречат версии несчастного случая, — уступил Причард. — Вы нам поможете?

Зонко молчал, пока наконец не произнёс:

— Девлин Уайтхорн был хорошим человеком. Я надеюсь, что тот, кто это сделал, отправится в Азкабан.

— Вы хорошо знали Девлина Уайтхорна?

— Нет, но одно время мы часто виделись.

— Поясните.

Геракл Зонко откинулся на спинку стула и начал:

— Наверное, мы должны были встретиться в Хогвартсе, но поскольку поступили в разные годы, да и учились на разных факультетах, мы никогда не разговаривали. Я уже открыл свой бизнес, когда он представил свою модель революционной метлы. Вначале всё было достаточно скромно, дело пошло лучше только после первой войны, в конце 81-го и начале 82-го. Благодаря вам, мистер Поттер, люди почувствовали себя свободными и захотели устроить праздник после стольких лет ужаса. Я вступил в Совет гильдии ремесленников в 1990 году. Именно там я познакомился с Уайтхорном.

Он замолчал на несколько мгновений, как будто старался лучше выразить то, что хотел донести:

— На многие вещи мы смотрели одинаково, — продолжил он. — В остальном, у нас была прекрасная возможность два или три раза в год бесконечно спорить за стаканом сливочного пива. Я очень ценил это и думаю, что могу утверждать, что это было взаимно. Потом началась вторая война, и, как вы, наверное, знаете, я закрыл все магазины и укрылся в маггловском мире, чтобы спрятать там жену, которая не была чистокровной ведьмой, и детей, чья вина была лишь в том, что они не родились чистокровными.

Гарри и Причард кивнули.

— Когда война закончилась — в очередной раз отличная работа, мистер Поттер, — мне пришлось начинать с нуля. К счастью, экономическая ситуация была благоприятной, и, думаю, мне удалось наладить дела. Мне очень приятно знать, что я уйду, оставив успешный бизнес своим детям. Не являясь частью Совета, я внимательно следил за делами гильдии, и у меня не было ощущения, что Фламель хорошо справляется с возложенной на него работой. Когда Уайтхорн начал свою кампанию, я дал понять, что буду на его стороне, но не более. Как я вам объяснил, я решил спокойно прожить отведённое мне время и посвятить всего себя семье. Поэтому я не хотел вмешиваться больше, чем необходимо.

— Так, значит, в последнее время вы с ним не виделись?

— Нет. Я встретил его в Косом переулке где-то два месяца назад, но мы оба спешили, поэтому просто обменялись рукопожатиями.

— Как вы думаете, мог ли он нажить себе врагов из-за политических амбиций?

— Любые амбиции ведут к появлению врагов.

На это Гарри было нечего возразить.

— У вас нет ни одной идеи, кто мог желать ему смерти?

— Никто не приходит на ум.

— Чтобы закончить с этим, скажите, где вы были в прошлый понедельник около семи вечера?

— В такое время явно ужинал с супругой.

— Что ж, спасибо. Мы бы хотели поговорить с ней, если вы не возражаете.

Было очевидно, что их собеседнику не понравилась эта идея, но он был достаточно умён, чтобы понять, что вежливая формулировка Причарда была приказом, который нельзя было не выполнить. Он потянул за шнур, висевший возле стола, и прозвенел колокольчик. Через несколько секунд у двери появился Ансельм.

— Проводи, пожалуйста, этих господ к миссис Зонко, — попросил Зонко.

— Будьте добры, следуйте за мной.

Авроры вышли из кабинета и последовали за проводником. Эльф привёл их в залитые солнцем комнаты и представил миссис Зонко. Та тут же усадила гостей и предложила прохладительные напитки, даже не спросив о цели визита. Ей было лет шестьдесят, как и мужу. Не особенно симпатична, но у неё были очень красивые глаза и приятные манеры. Причард вежливо отказался от напитков и изложил суть дела:

— Мэм, мы с коллегой пытаемся восстановить в деталях последний день покойного мистера Уайтхорна. Согласно его документам, у него была запланирована встреча с кем-то из вашей семьи.

— Правда? Наверное, с моим мужем. Я сама не очень хорошо его знаю.

— Вы с ним никогда не разговаривали?

— Мы обменивались приветствиями, когда встречались на улице, но это всё.

— Когда вы в последний раз его видели?

— Наверное в Хогсмиде несколько месяцев назад. Ах да, точно, в конце декабря мы обменялись парой слов на главной улице. Я делала покупки к Рождеству, и, думаю, он занимался тем же. Мы разговаривали о каких-то пустяках. Я спросила его о семье, он сделал то же самое, и мы пошли каждый своей дорогой.

— Мэм, у вас есть маггловский банковский счёт? — спросил Гарри.

Она слегка округлила глаза после этого вопроса.

— Да, конечно. Он пришёлся весьма кстати, когда нам пришлось бежать, чтобы избежать министерского ареста во время войны. У меня там лежала небольшая сумма денег, доставшаяся еще от родителей, благодаря чему нам и удалось выжить, пока мы не смогли продать украшения.

— У вас сейчас там много денег? — с настойчивостью спросил Гарри.

— В эквиваленте где-то тысяча галлеонов на случай, если что-то опять пойдёт не так. Мы доверяем министру Шеклболту, — добавила она, — но мы уже пережили две войны, поэтому... принимаем меры предосторожности.

— Можем ли мы увидеть последнюю банковскую выписку?

Она удивилась, но встала и направилась к столу. Несколько секунд она искала нужную бумагу, после чего протянула Гарри выписку из «Lloyd Bank» двухнедельной давности. Активы на эту дату составляли пять тысяч фунтов стерлингов. Гарри подсчитал, что это действительно около тысячи галлеонов. На глазах у растерянной женщины он быстро сделал копию документа с помощью заклинания дублирования.

Затем миссис Зонко подтвердила, что они с мужем ужинали в семь часов вечера и что она не помнит, чтобы они отклонялись от этого расписания в течение предыдущей недели. Авроры поблагодарили её за ответы и удалились.

* * *

Следующий этап расследования привёл их в лавку диковинных волшебных штучек, которой руководил старший сын Геракла, Леандр. Он приветствовал авроров без особого удивления, что натолкнуло их на мысль, что его отец, должно быть, позвонил по каминной сети и предупредил о визите. Зонко проводил авроров в приличного вида кладовую, в которой царил почти что идеальный порядок, который даже и не снился «Всевозможным волшебным вредилкам». О чём не преминул вспомнить их собеседник, пошутив:

— Я даже не знаю, стоит ли впускать вас сюда, мистер Поттер. Вдруг вы выдадите все наши производственные секреты вашему другу Рону Уизли.

Гарри улыбнулся в ответ. Леандр Зонко выглядел менее внушительным, чем его отец, но излучал такое же дружелюбие и вызывал симпатию. Ему было за сорок, волосы были такими же чёрными, как у Геракла, но мягкими чертами лица он явно пошёл в мать. Причард достал блокнот и спросил у ремесленника, встречался ли он с покойным в день его смерти.

— Нет, мы с ним ничего не планировали в тот день. Извините, что не могу вам помочь.

— Вы были здесь?

— Вероятно, да. Я ведь здесь работаю. Мне нужно подтвердить своё алиби?

— Мы опрашиваем всех, просто на всякий случай. Кто-нибудь может дать показания о вашем местонахождении в прошлый понедельник в семь вечера?

Хорошее настроение Леандра постепенно улетучивалось, и он откопал среди бумаг на столе расписание.

— Ничего не вписано, — показал он им, — но мы обычно закрываемся в это время. У нас часто бывает много людей как раз перед закрытием, и весь персонал находится в зале, кроме меня. Сожалею, но никто не сможет подтвердить, что я был именно здесь.

— Когда вы в последний раз видели Девлина Уайтхорна?

— Дней десять назад, когда присутствовал на Совете гильдии в качестве зрителя, он тоже был там. В разгар выборов на заседания приходит очень много людей, и кандидаты пользуются возможностью объявить свои предвыборные обещания. Я столкнулся с ним перед самым уходом, просто пожал руку. Я знал, что у него не было времени поговорить со мной, учитывая, со сколькими магами ему нужно было пообщаться, чтобы убедить их проголосовать за него.

— Вы были на его стороне?

— Да, — не задумываясь, ответил Зонко. — Мне не нравится Фламель, и я полностью поддерживал Уайтхорна. Надеюсь, кто-нибудь из его команды выдвинет замену.

— Вы не думали сделать это сами?

— Не думаю, что у меня подходящий характер для такого рода ответственности. Мне достаточно одной лавки.

— Чем вам не нравится Фламель?

— Да всем! Я могу говорить об этом часами. За последние два года он не предложил гильдии ни одного нового проекта. Помогает только тем, кто может оказать ему ответную услугу. Поддерживает только те постановления, что принесут пользу его дружкам. Не говорю уже о том, что гильдия с ним во главе — в самом хвосте среди всех остальных.

— Что вы имеете в виду?

— Вижу, что для заметок вы используете бумажные блокноты и ручки, которые гораздо удобнее, чем наши старые перья и чернила. Гильдия печатников идет в ногу с прогрессом. Видите ли, именно Совет гильдии под влиянием мастера занимается правильным распределением средств на воплощение многообещающих идей и проектов. Иногда они даже предлагают направления исследований для обновления товаров и услуг, которые есть на магическом рынке. После войны и назначения Фламеля среди ремесленников в этом направлении ничего не было сделано. Уайтхорн обещал возобновить фондовые биржи и тендеры на разработку новых патентов.

— Как вы думаете, Уайтхорн бы победил на выборах?

— Да, потому что мы хотим видеть эффективного мастера гильдии, а не того, кто только и занимается, что кумовством. Я не буду утверждать, что Фламель ведёт нечестную игру и берёт взятки, но его система работы по блату в долгосрочной перспективе окажется губительной для всей гильдии.

— Но такая система должна быть кому-то выгодна, — заметил Гарри.

— Скажем так, некоторые контракты были заключены не с самыми достойными, а с теми, кто оказывал ему услуги или обещал свой голос. Вот почему нам нужна новая команда, которая займётся чисткой и изменением правил игры.

— Если кто-то нарушает закон, вы можете обратиться в отдел магического правопорядка, — посоветовал Причард.

— Для Министерства это всё равно что глупые детские игры в песочнице. Уровень мошенничества — пару кнатов. К тому же, мы предпочитаем решать наши разногласия самостоятельно.

Гарри с Причардом обменялись быстрыми взглядами: по словам бригадира Ферстона, они пришли именно туда, куда нужно, потому что выплата взяток исказила счета и, следовательно, итоговые цифры. Причард, однако, не счёл нужным продолжать этот разговор и встал, тем самым закончив допрос.

* * *

Затем Гарри с напарником отправились на конный завод в Бродстоуне, где работал Дориан Зонко, второй сын Геракла. Один из сотрудников подсказал им, где его можно найти. Вышагивая вдоль загонов, Гарри вспомнил о мадам Максим и её абраксанских крылатых конях.

Войдя в стойло, они едва не опьянели от одуряюще крепкого запаха алкоголя, исходившего из поилок. Насколько Гарри помнил, эти животные пили только чистый солодовый виски. Дориан Зонко в этот момент внимательно изучал великолепного этонского крылатого коня, поглаживая того по шее.

Мужчине было тридцать пять лет. Он не отличался мощным телосложением и намного уступал отцу и старшему брату. Гарри, однако, решил, что Дориан довольно привлекателен и наверняка пользуется успехом у женщин. Заметив вошедших, ветеринар вытер руки о рабочую мантию и рухнул на тюк соломы, кивком показав, что слушает их.

Причард вновь рассказал, что они пытаются установить, чем занимался Уайтхорн в день своей смерти.

— Я читал об этом в газете, — равнодушно сказал Дориан Зонко.

— Вы знали его лично?

— Нет. У меня нет метлы, я определённо предпочитаю летать на лошади. У нас есть разрешение на полёты над территорией завода и над прилегающими лугами, — добавил он, словно хотел доказать, что не занимается здесь ничем незаконным.

Причард жестом дал понять, что его не интересуют разрешения на полёты и прочая ерунда, с ними связанная.

— Вы не вели никаких дел с Девлином Уайтхорном? Последние несколько месяцев он активно участвовал в выборах мастера гильдии.

— Я слышал об этом, но я состою в гильдии заводчиков, так что не особо вникал в их дела. К тому же, у нас тут эпидемия мухоловок. Так что в дополнение к моей обычной работе мне ещё приходится делать несколько обходов за ночь, и сил на какие бы то ни было прогулки совершенно не остаётся.

Он действительно выглядел уставшим.

— Мы задаём вам эти вопросы, потому что в день своей смерти мистер Уайтхорн, судя по всему, собирался с вами встретиться.

— Вы, наверное, что-то путаете, мы с ним никогда даже не разговаривали, — заверил их Дориан.

— Где вы были в прошлый понедельник в семь вечера?

— Здесь, скорее всего.

— Кто-нибудь может это подтвердить?

Дориан Зонко задумался на несколько секунд, после чего ответил:

— Лошади.

* * *

Вернувшись в Министерство, Гарри отправился в офис магической полиции и предложил Ферстону пообедать вместе. Они пошли в «Голодный Тролль» в Косом переулке, где работала Ханна Эббот. Она очень обрадовалась Гарри и выделила им отдельный столик подальше от любопытных глаз. Гарри вкратце пересказал Ферстону содержимое отчёта плотника и сведения, которые им с Причардом удалось узнать из разговоров с семьёй Зонко, а также в конце передал копию банковской выписки миссис Зонко. Бригадир оживлённо делал пометки в блокноте.

Когда они вернулись в офис, Ферстон подвёл Гарри к одному из своих коллег:

— Быть может, вы помните агента Рэдфорда.

— Конечно, — кивнул Гарри и пожал тому руку.

— Гюнтер, мистер Поттер, смог достать вот это, чтобы помочь вам в поисках, — сказал бригадир и протянул Рэдфорду банковскую выписку. — Нам нужно выяснить, лежат ли эти деньги на счету постоянно.

— Может быть ещё один счёт, — предупредил Гарри. — Под этим же именем или кого-то другого из Зонко.

Он записал имена и фамилии всех членов семьи в блокнот и, вырвав исписанный лист, передал его полицейскому.

— Я займусь этим, мистер Поттер.

— Как вы получаете доступ к маггловским счетам?

— У меня есть друг из начальной школы, который работает в полиции. Я сказал ему, что работаю частным сыщиком, и он даёт мне советы, когда я прошу. Мне это обходится в ящик огневиски раз в год. Я, конечно, меняю этикетки и убедил его в том, что мне его присылает старый дядюшка из Шотландии.

Гарри улыбнулся.

— Изобретательно. Жаль, что такое не сработает с гоблинами.

Рэдфорд покраснел от комплимента, а Гарри вернулся в штаб-квартиру авроров.

Во время обеда Причард опять наведывался к Уайтхорнам, чтобы ещё раз изучить остатки мастерской. На развалинах он нашёл пилу и попросил Кэти и ещё одного магоинженера подсказать, все ли лезвия остались на месте. Те ответили утвердительно.

— Возвращаемся к версии двойного заклинания, брошенного как раз в нужное место, — заключил Причард. — Мы имеем дело с преступлением. Проанализируем сегодняшние допросы и подумаем, что ещё осталось узнать.

* * *

Ближе к вечеру Гарри отправился к Биллу и Флёр в коттедж «Ракушка». Он думал зайти ещё вчера, но не решился впутывать Билла в дело понапрасну. Теперь, когда он был практически уверен, что обрушение крыши не было случайным и что Причард действительно серьёзно отнёсся к его желанию идти по следу загадочного Зед, у него не было столь явного ощущения, что Билл рискует из-за пустяка.

Хозяин дома ещё не вернулся с работы, поэтому Гарри встретила Флёр с крошкой Доминик на руках, которой уже исполнилось девять месяцев.

— Арри, как мило, что ты к нам зашёл, — улыбнулась Флёр, явно обрадовавшись.

— Давненько я к вам не забегал, — признался он.

— Думаю, у твоего визита есть вполне конкретная причина, — догадалась Флёр.

— Я хотел поговорить с Биллом.

— Он вернётся через полчаса. Если спешишь, можешь перехватить его в банке.

— Гоблины меня, мягко говоря, недолюбливают, — напомнил ей Гарри.

В конце концов, Флёр пригласила его пройти на кухню. Она дала ему держать Доминик и принялась готовить ужин, присматривая одновременно за Виктуар, которая что-то рисовала на столе. Они обсуждали шансы «Гарпий» выиграть Кубок Лиги без Гвеног Джонс, когда вернулся Билл.

Он забрал из рук Гарри младшую дочь, и они перешли в гостиную.

— Чем могу помочь тебе, Гарри?

— Мне нужна информация. Но я не хочу, чтобы ты рисковал работой из-за меня. Так что если моя просьба усложнит твои отношения с работодателями, я придумаю что-нибудь другое.

— Рассказывай.

— У меня есть номер банковской ячейки, и я хотел бы знать, кто её владелец.

— Да без проблем.

— Если ты сможешь узнать, какая сумма там находится, будет ещё лучше, — добавил Гарри. — Конечно, если это не доставит тебе лишних хлопот.

— Сделаю всё, что смогу.

Гарри всё равно было неспокойно. Он хотел, чтобы у Билла получилось узнать всё по максимуму, но чтобы он не потерял из-за этого работу. Тем не менее, он не стал призывать его к осторожности, поскольку понимал, что это ничего не даст.

Вместо этого он спросил:

— Часто у вас меняют фунты на галлеоны?

— Когда как: в августе, когда родители магглорождённых приходят за школьными принадлежностями для детей, около ста операций. Поменьше — во время школьных каникул. Бывает ещё наследство. Обычно, когда всё уже улажено, волшебники подчистую забирают всё из маггловских сундуков и обращаются к нам для обмена.

— А наоборот меняете?

— Бывает. Забавно, но несколько месяцев назад Гермиона задала мне этот же вопрос. Я сказал ей, что в среднем у нас две сотни волшебников, которые совершают регулярные обменные операции, и в пять раз больше тех, кто делает это от случая к случаю.

— Что может насторожить или заинтересовать волшебника?

— В смысле?

— Если волшебник увидит, как кто-то меняет деньги, чему он может удивиться?

— Например, магглу не во время школьных каникул. Они редкие гости. Или волшебнику, который очень часто меняет крупные суммы денег.

— Разве у магов и магглов не бывает деловых отношений?

— Практически нет.

— А какую сумму вы считаете крупной?

— Больше пятисот пятидесяти галлеонов. Вот ты, к примеру, сколько меняешь, когда делаешь вылазки к магглам?

— Мне редко нужно больше двадцати. Пятьдесят, если мы с Джинни собираемся купить одежду.

Билл помолчал, затем спросил:

— Ты можешь рассказать мне ещё что-нибудь?

— Вообще, да. Мы нашли записку: «Узнать о махинациях З». Номер ячейки, который я тебе передал, написан тем же почерком. К этому добавляем обменный курс галлеонов к фунтам. Мы пытаемся понять, что имел в виду человек, который всё это написал.

— Он не хочет пояснить сам?

— Он мёртв.

— А не Уайтхорн ли это случаем?

Гарри вспомнил, что Билл тоже состоял в гильдии ремесленников.

— Не говори об этом никому.

— Конечно. Я сделаю всё возможное, чтобы дать тебе ответы.

— Билл, я не хочу, чтобы тебя выставили за дверь из-за меня, — обеспокоенно сказал Гарри. — Это всё-таки наша работа — вести расследование.

— Знаешь, я больше не держусь за свою работу. Я понял, что эта конура мне невыносима. Я подал заявку на перевод в Англию, но прошло уже несколько месяцев, и ответа пока нет. Так что, если я смогу помочь тебе перед тем как уйти и найти что-нибудь другое... Я буду рад. Кроме того, я не знаю, как ты сможешь получить нужные тебе сведения без риска для какого-нибудь волшебника.

Гарри смутился. Он знал, что будет чувствовать себя виноватым, если Билла уволят, но впервые за долгое время он видел такое восторженное выражение на его лице.

— Ладно, сделай, что сможешь, — вздохнул он, зная, что тот всё равно сделает всё по-своему.

— Я собираюсь хорошенько повеселиться, — удовлетворённо кивнул Билл, но и это не успокоило Гарри.

* * *

На следующее утро Гарри нашёл бригадира, и они вдвоём присоединились к Причарду в штаб-квартире авроров. Гарри коротко изложил итоги своего разговора с Биллом Уизли.

— Вы вышли на след Забини? — спросил Ферстон.

— Я пока отложил его в сторону, потому что понятия не имею, как чистокровный волшебник может раздобыть маггловские деньги, — ответил Гарри. — Но, думаю, он мог их украсть.

— Предполагаю, что для такого чистокровный без зазрения совести применил бы магию против любого неволшебника, — согласился Причард.

— Нужно будет спросить у приятеля Рэдфорда из маггловской полиции, не случались ли у них необъяснимые кражи денег, — сказал Гарри.

— Я ему передам, — пообещал Ферстон.

— А мы заглянем в гости к господину Забини, — решил Причард.

* * *

Блейз Забини стоял за прилавком мастерской по ремонту волшебных товаров для дома, когда появился Гарри с напарником.

— Забини, — поприветствовал его Гарри.

Бывший однокурсник напрягся, когда увидел, кто вошёл в мастерскую.

— Поттер, — медленно ответил он. Затем взял себя в руки и уже сдержанным тоном спросил: — Чем обязан?

— У нас к вам несколько вопросов, — сказал Причард.

Гарри наблюдал за Забини. Со времён учёбы в Хогвартсе он явно потерял былую надменность и высокомерие. Его изношенная одежда отличалась низким качеством, пусть и была чистой и тщательно выглаженной. Он определённо не купался в золоте. Даже если он и делал что-то, что могло удивить Уайтхорна, то это явно не сделало его богатым.

Но Гарри знал, что этому нельзя было верить. Жизнь Забини серьёзно ухудшилась с юности, и он, возможно, хотел отомстить за пережитые неудачи.

— Что за вопросы?

— Начнём с вашего графика работы, — сказал Причард. — Где вы были в прошлый понедельник вечером?

— Я работаю до семи.

— Каждый день?

— Да, кроме пятницы.

— Вы не брали выходной?

— С Рождества — нет.

— Есть свидетели, чтобы подтвердить ваше присутствие на работе в этот день?

Забини задумался ненадолго, после чего ответил:

— Я вроде бы ремонтировал стиральную машину в конце дня. Это должно быть внесено в журнал.

— Мы можем его увидеть? — попросил Причард.

Забини не обрадовался этой просьбе.

— Послушайте, я не знаю, что именно вы пытаетесь на меня повесить, но я не сделал ничего плохого.

— В таком случае вам нечего бояться.

— Не хватало ещё, чтобы из-за вас меня уволили.

— Начнём с проверки вашего графика. Потом посмотрим, что говорить вашему начальнику, — не уступал Причард.

Забини сжал зубы и направился в кладовку, авроры следовали за ним по пятам. За столом сидел худощавый мужчина с прямой как палка спиной.

— Могу я посмотреть журнал заказов? — спросил у него Блейз.

— Да, он был где-то тут…

Мужчина поднял глаза и увидел двух авроров. Он тут же подскочил.

— Мистер Поттер, какая честь. Чем могу помочь?

— Мы проводим обычное административное расследование, — объяснил Причард. — Могу я задать вам несколько вопросов насчёт вашего работника?

— Какие-то проблемы? — забеспокоился тот.

— Никаких. Мы пока ни в чём не обвиняем мистера Забини. Поттер, ты посмотришь журнал?

Гарри оставил напарника опрашивать начальника Забини, а сам вернулся с Блейзом в мастерскую.

— Вот эта запись. С семи тридцати до восьми тридцати я был у миссис Куинс с ремонтом, — прочитал Забини.

— А с восьми тридцати до девяти?

— Скорее всего, я вернулся сюда и работал до закрытия мастерской.

— Тебя кто-нибудь видел?

Вместо ответа Забини открыл другой журнал, лежащий на стойке, и показал его Гарри.

В тот день с десяток клиентов сдали что-либо на ремонт, но время сдачи нигде не было отмечено.

— Последнего принимал я, — вспомнил Блейз. — Значит, это произошло после моего возвращения.

Гарри пометил имя и фамилию клиента.

— Доволен? — агрессивно спросил Забини.

— Я просто выполняю свою работу.

— Но как было бы хорошо, если бы виновным оказался слизеринец, — едко добавил тот.

— Среди авроров есть слизеринцы, — всё больше раздражаясь, возразил Гарри. — Не стоит меня винить во всех грехах.

Они холодно смотрели друг на друга до тех самых пор, пока не вернулся Причард.

— Не уезжайте никуда несколько недель, — посоветовал он Забини.

Блейз пожал плечами, словно этот совет был бесполезен.

— Ну что? — спросил Причард, когда они с Гарри отошли на приличное расстояние.

— Кажется, у него есть алиби. Нужно ещё, конечно, проверить, но я сильно удивлюсь, если окажется, что он солгал.

— Начальник им доволен. Говорит, что Забини много работает и что клиентам нравится, как он ремонтирует вещи. Начальник не особо много платит, но Забини есть на что достойно жить.

Следом они навестили миссис Куинс, которая подтвердила, что Забини провёл у неё полтора часа в ночь смерти Уайтхорна. Она даже показала им прачечную и новую стиральную машину, которую тот установил. С её слов, она оставалась с Забини всё время, явно без умолку болтая, потому что казалась очень разговорчивой.

Затем Гарри и Причард пошли к мистеру Фурмаг, который быстро вспомнил, что видел Блейза в магазине в тот вечер:

— У меня часто ломаются устройства, потому что они не все новые, но у меня нет денег, чтобы заменить их. Этот мальчик, Забини, очень одарённый. Он использует очень интересные заклинания, чтобы дать вторую жизнь моим машинам. Думаю, он растрачивает понапрасну свой потенциал на этой работе. Он мог бы стать артефактором, не меньше. Я так понял, что в юности он совершил мелкие ошибки. Как жаль!

Гарри не считал, что Круциатус, применённый к студентам, можно было назвать мелкой ошибкой юности. Впрочем, не ему было судить.

— Хорошо, — сказал Причард, когда они вернулись в штаб-квартиру. — По крайней мере, мы знаем, что его там не было. С другой стороны, ничто не указывает на то, что он не занимался незаконной торговлей и что у него не было сообщника, который сделал за него грязную работу.

Гарри был рад, что это замечание вырвалось не из его уст.