Рон. Сначала я хотела было написать о том, что мне его жаль. Но мне не хочется испытывать к нему жалость. По воле Судьбы (а именно Автора!) и своих друзей, вполне понятно почему решивших за него, что для него «ТАК БУДЕТ ЛУЧШЕ!» (и эту фразу лучше прочитать с психоделической интонацией орррущего Сумасшедшего Френки в исполнении Вадима Демчога), он «абсолютно не подозревал, что заботливо укутан в обманчиво уютный плед изо лжи». Ему я сочувствую. И пойму (это уж совершенно точно), если, узнав обо всем в один прекрасный момент, Рон взорвется и разнесет всё вокруг себя. Он будет иметь на это полное право. Наиполнейшее. Такой своеобразный «праведный гнев».
Бал-маскарад, по причине ограниченности музыкальных произведений в памяти моего уже известного вам плеера, проходил для меня под несколько композиций. Достаточно абстрактная “Californication” Red Hot Chili Pepers, Hurts – “Somebody To Die For”, и известная по «Дарам Смерти» любому поттероману “O Children” в исполнении Nick Cave & The Bad Seeds. Но самым главным и наиболее повторяющимся саундтреком на время необыкновенного, хрупкого, волшебного, завораживающего, преисполненного чувственности и страха вальса Драко и Гермионы было Tourist - “Do You Feel The Cold?”. Несмотря на то, что это совершенно не вальс и далеко не «спокойная» композиция, она создала для меня именно ту атмосферу, которую я и хотела.
Еще кое-что о том разговоре между Гарри и Гермионой.
«… если всё это, - неопределенно повел Гарри рукой с невеселой усмешкой на губах, - окажется лишь временным увлечением, то обещай мне, что сделаешь всё, чтобы Рон не узнал о нём.
Гермиона устало улыбнулась.
- Обещаю».
«Обещаю»? «Всё, чтобы Рон не узнал о нём»? И это два истинных гриффиндорца, обладающие недюжинной непоколебимой честью? Скрывающие от лучшего друга такую важную часть и его биографии тоже? Это уж слишком отдает всё тем же эгоизмом (кажется, сегодня я на нем чересчур зациклена). Я не спрашиваю, почему Гарри просил о том, о чем просил. Я спрашиваю, почему Гермиона, которая, кажется, погрязла во лжи глубже некуда, так просто (да еще и с улыбкой) ответила ему: «Обещаю». И спрашиваю не только потому, что это несправедливо по отношению к Рону, но и потому, что неужели она всё еще могла допустить саму мысль о том, что «всё это» может быть временным и ненастоящим?..