Крик застыл комом в горле.
Чужие руки тут же обожгли тело, несмотря на преграду. Места рядом с чужой конечностью начали больно пульсировать. С бледных, искусанных в кровь губ, срывается тот самый болезненный стон. Сопротивляться, кричать, бежать было бесполезно, ведь сил совсем не осталось. Образ куклы вселился в страдающую душу и разум, от чего глаза стали неживыми, стеклянными. Спасения не будет, не будет и милости со стороны мучителя. Остаётся только терпеть всё, что будет потом.