Снимки в альбоме – мгновенья застывшего времени:
Счастья, открытий, восторга, полёта и бремени.
Вот первый шаг, а вот в кулаке зажатая ложка.
Вот только хвост – и горестный рёв – ушла с фотосессии кошка.
Вот двадцать раз паутина и солнце в каплях росы.
Вот шоколадные – пахли печеньем – очень смешные усы.
Вот пузыри на полу и большущий синяк на коленке,
Вот, несомненно, шедевр – папин портрет на стенке.
Мама стирает, и голос за кадром: «Ты как модель из журнала!»
Школьные годы и вдруг понимание: это начало.
Вырос мальчишка, и взрослость мелькает во взгляде.
Гордый, с наградой, с друзьями, ну прям генерал на параде.
А дальше пустой.
Белый.
Чистый.
Бархатный лист.
И шум в голове, а в сердце раненый свист.
Не будет здесь выпускного, свадьбы и фоточек внуков.
Не будет желаний, запахов, вкусов и новых, радостных звуков.
Скалится стерва с косой, спрятавшись под капюшоном,
Матери боль захлопнет альбом с оглушительным звоном.
Рекомендую эту работу. Тихая боль и слёзы матери, потерявшей дитя. Плачьте вместе с ней обо всех мальчиках, не вернувшихся домой. И - вместе с нею идите вперёд, отдавать своё сердце тем, кто ещё с нами. Тем, кто пока ещё с нами, дарите любовь свою, пока не поздно.
#хроники_пельменя
Вот знаете же выражение "лечь поперёк порога", да? Так вот, Пельмень его тоже знает. В последние недели эта кусеница, завидев, что хозяин собрался уходить, шмякается возле входной двери и перегораживает путь. А если дверь будет-таки открыта - выскакивает в тамбур и точно так же шмякается уже там.
Вообще плюхнуться в ногах - одна из хорошо обкатанных тактик Пельменьего поведения. Вот так мы, например, встречаем хозяина, не дав ему даже переодеться с дороги:
Ветеринары сказали, что котигу скорее 6,5 месяцев, а не 6. Т.е., когда его нашли, ему было всё-таки 2 месяца, а не 1,5, просто он был очень мелким. А ещё у него уже полностью сменились зубки. Зубки и правда что надо: за один мой приезд попыткам угрызания были подвергнуты мой нательный крестик, молния и кнопки на пальто, молния на сапогах, ремень и ручки от сумки, оборка на ночной рубашке и бретелька медвежьего лифчега.
А ещё мы научились держать равновесие (раньше оппель перевешивал) и теперь ежевечерне сидим на раковине, контролируя процесс хозяйского умывания:
Счастья, открытий, восторга, полёта и бремени.
Вот первый шаг, а вот в кулаке зажатая ложка.
Вот только хвост – и горестный рёв – ушла с фотосессии кошка.
Вот двадцать раз паутина и солнце в каплях росы.
Вот шоколадные – пахли печеньем – очень смешные усы.
Вот пузыри на полу и большущий синяк на коленке,
Вот, несомненно, шедевр – папин портрет на стенке.
Мама стирает, и голос за кадром: «Ты как модель из журнала!»
Школьные годы и вдруг понимание: это начало.
Вырос мальчишка, и взрослость мелькает во взгляде.
Гордый, с наградой, с друзьями, ну прям генерал на параде.
А дальше пустой.
Белый.
Чистый.
Бархатный лист.
И шум в голове, а в сердце раненый свист.
Не будет здесь выпускного, свадьбы и фоточек внуков.
Не будет желаний, запахов, вкусов и новых, радостных звуков.
Скалится стерва с косой, спрятавшись под капюшоном,
Матери боль захлопнет альбом с оглушительным звоном.