After escaping an assassination attempt barely with is life, Arch Lector Sand dan Glokta finds himself in very unusual company. It doesn't take long for him to realise that returning to the life he has led for the past years is not going to be an option. But as one door closes, another opens for him...
Очарованный писатель:
«По нагретой солнцем улочке идут за руки двое детей. […] Девочка внимательно слушает, кивает и на ходу поправляет ему прядку волос, падающую на глаза. Мальчик счастливо вздыхает. Девочка таинственно ...>>«По нагретой солнцем улочке идут за руки двое детей. […] Девочка внимательно слушает, кивает и на ходу поправляет ему прядку волос, падающую на глаза. Мальчик счастливо вздыхает. Девочка таинственно улыбается. Впереди у них ещё целый один день, треть лета, вся жизнь.»
Так мягко и приятно описано детское общение. Споры, игры. Это разбудило воспоминания, когда улица становилась непроходимым лабиринтов, а ветви ивы — волшебными качелями.
«Он чувствовал, что не оправдал надежд, не справился, облажался вконец — чего стоили все его разглагольствования о великом мире магии, чего стоили все умозрительные теории о собственном превосходстве и неведомых большинству талантах, если одна-единственная паршивая дырка способна победить его всухую?!»
«— Ты же не один, — лучисто улыбнулась Лили и добавила с вдохновенной уверенностью, — Мы научимся. Всему, чему захотим! Вместе!..»
Ребята изучают магию без палочек, делая свои выводы, дарят подарки, показывают свои миры.
«Если грустно станет вдруг,
Вспомни — у тебя есть друг.
Позови — и я приду,
Отведу от нас беду.
Если мнится в час ночной,
Что один ты под луной,
То подумай обо мне,»
Ребята едут в Хогвартс вмести, поступают на один факультет, познают свои возможности. За ними, как котята, ходят Ремус и Питер, а чуть позже младший Блэк.
«Лили помогала по мере сил, но понимала, что подача идей у неё получается лучше, чем их воплощение.
[...]
«Она совершенно не претендовала на главенство в этой сфере, понимая, что такого структурированного разума, необъятной памяти и исследовательской дерзости, как у него, ей, несмотря на все таланты, не дано. Северус же, словно не замечая этого, не делал никакого разделения между ними, неизменно употребляя местоимение «мы»: «наш» проект, «мы» придумали, «нам» надо — и так далее. Большего же ей было и не нужно.»
«И время, только их время, одно на двоих, яркое, как падающие за шиворот листья.»
«Ремус не раз ловил себя на мысли, что с трудом воспринимает каждого из них отдельно, но всегда — как некое единое целое, где один — там и другая, что одна — то и второй. Даже ссорятся они смешно — ходят вместе, сидят рядом, работают хором — просто при этом молчат.»
«Это — он. Он — Патронус Лили. Патронус Лили — это он! Он, мандрагору ему в горло, её Патронус!..»
«- Чтоб ты не сомневалась, на твоей ли я стороне. Пока эта роза цветёт, значит — я думаю о тебе, значит — я с тобой, за тебя.
- А… долго она будет цвести?.. — чуть слышно, будто во сне, спросила Лили, не в силах оторвать завороженного взгляда от взлохмаченного, поразительно живого цветка под прозрачной, почти невидимой, но твердой, как алмаз, каплей.
«Всегда» — хотел сказать Северус. Но сказал:
- Пока я жив.»
Дети растут. Влюбляются. Живут. И читатель идет с ними, наблюдая за взрослеем, учебой, ссорами, расставанием и попытками примирения.
«Их дерево жило. Они жили. Меняясь, преодолевая, иногда восставая из пепла, но жили, несмотря ни на что.»
Включить тёмную тему
Популярное
