На женской половине ледяного терема уже много дней царило траурное настроение. Старый Мороз запретил дочери покидать светлицу – очень уж разгневался, когда та против отцовской воли сошлась с озорником Ярилой. Предупреждал же дуреху – не станет этот весельчак жениться на снежной деве, погуляет некоторое время, поморочит голову, да и бросит.

Еще, чего доброго, в тягости оставит…

Точно так все и вышло – стоило обнаружиться, что Снежана носит под сердцем ребенка, как Ярило-ветреник тотчас же испарился бесследно. Не видели его с тех пор на Холголе. Да и в других местах больше не видели – изо всех старых богов Руси Ярило ушел чуть ли не последним, но все же ушел. Разыскивал его дед Мороз, хотел поквитаться с обманщиком, да так и не разыскал.

Видно, так и суждено его внучке расти без отца.

– Ты спи, мое дитя, до заката месяца, до заката месяца, до восхода солнышка… – устало качала зыбку Снежана, полуприкрыв заплаканные глаза. Перед ними, точно живой, стоял насмешливый красавец Ярило – улыбался, подмигивал…

[...]

– Доброго тебе вечера, дедушка Кащей, – оправившись от первого испуга, сказала Снежана. – Ты к батюшке?.. А он отлучился – но скоро уже должен воротиться…

– К батюшке. Но не только, – подошел к зыбке Кащей. – Мы давно не виделись, ледяная царевна. Так это, значит, и есть внучка деда Мороза?

– Его внучка… моя дочерь… – опустила печальные глаза Снежана.

– Понимаю, – равнодушно кивнул бессмертный царь.

Его плечи еле заметно шевельнулись – под тонкой материей что-то быстро переползало. Рукав всколыхнулся, и из него выметнулась черная извивающаяся струя. Кащей резко выкинул руку в сторону, ухватывая за хвост огромную змею, та стремительно выпрямилась, в мгновение ока оборачиваясь волнистым клинком… и обрушилась на ледяные кросна.

[...]

Кащей перевел равнодушный взор к Снежане, и та прижала ладони ко рту, с трудом удерживая в себе безудержное рыдание. Все произошло так быстро, что она еще не до конца осознала случившееся.

Единственное, что дочерь Мороза поняла в тот же миг – она станет следующей.

– За что?.. – прошептала она, глядя на мертвых подруг. – За что?.. Чем мы провинились?..

– Ничем, царевна, – вновь поднял меч Кащей. – Здесь нет личных причин. Но мое начинание выиграет от твоей смерти.

– Пощади хотя бы дочь!.. хотя бы ее!.. – схватилась за зыбку Снежана. – Сжалься!..

– Я не способен испытывать жалость, – равнодушно ответил Кащей, резко опуская меч.

Белолицая красавица даже не вскрикнула. Лишь колыхнулось серебристое одеяние, закачалась зыбка, да тоненько заголосил младенец. Старик в железной короне совершил еще несколько рубящих движений, не проявляя ни малейшего признака гнева или злобы – лицо оставалось бесстрастным, точно вырубленное из хладного гранита.

Поднявшись в очередной раз, Аспид-Змей замер. Кащей немного постоял неподвижно, помахивая клинком из стороны в стороны, и перевел взгляд на зыбку с плачущей девочкой. Черный меч замерцал, извиваясь живой змеей, беспощадный старик сделал шаг к внучке деда Мороза… но тут до его ушей донесся еле слышный перезвон.

[...]

– Эй, встречайте, хозяин воротился!.. – крикнул он, сбрасывая тяжеленный кожух на руки подоспевшим мароссам. – Хорошая прогулка выдалась, душевная!.. А чья это там повозка со змеюкой стоит?.. Неужто сам дед Костец в гости заехал?

– Кащей, – сухо поправил его тощий старик, спускаясь с крыльца. – Не ждал?

– Не ждал! – весело ответил Мороз, размашистым шагом устремляясь к Кащею. – Чего ради явился, старче? Гостинцев дочке моей привез, али как всегда – с пустыми руками?

– У меня не так много времени, Студенец, – подошел ближе Кащей. – Я прибыл с просьбой.

[...]

– Так ты хочешь, чтобы я, Мороз, помог тебе истреблять род людской?.. – тихо, но с явственной свирепостью уточнил Ледяной Старец. – Чтобы я к тебе, Кащейке, в подпевалы подался?.. Вот уж нет, вот уж не бывать по сему!

– Ты, кажется, не понял, Студенец, – сделал еще шаг вперед Кащей. – Я не приемлю отказа. Если ты не выполнишь моей просьбы, тогда тебе придется выполнить мой приказ. И я приказываю – эта зима будет теплой и бесснежной.

– Уж не ослышался ли я? – плотно сжал челюсти Мороз. – Мне приказывают?.. мне?.. И кто?.. Кащей-Ядун, скелетина ходячая!

[...]

Кащей сделал ужасное усилие, совершая огромный прыжок. Тощее тело метнулось вперед… и попало под страшный удар посоха. Тяжелый ледяной набалдашник опустился на плешивую макушку, едва не вдавив голову в плечи, и Кащей грохнулся к ногам Мороза. Тот еще раз весело расхохотался и опустил посох книзу, в единый миг намораживая над поверженным врагом огромную ледяную глыбу.

– То-то же, Кащеюшко! – укоризненно покачал головой Ледяной Старец. – Наперед умнее будешь!

Он не стал довершать начатого. Оставив Кащея погребенным под горой снега и льда, дед Мороз неторопливо удалился, весело крутя тяжеленный посох меж пальцев и напевая:

– Вдоль по улице, по улице метелица метет…

Чуть только он скрылся в тереме, снежная куча задрожала, вспухла… и взорвалась! Кащей вылетел наружу, спешно отряхивая заледеневшие одежды и проверяя, все ли ладно с притаившимся на спине Аспид-Змеем.

[...]

Времени оставалось немного.

– КАЩЕ-Е-Е-Е-Е-ЕЙ!!!!!!!! – донеслось из терема.

Этот дикий рев, преисполненный яростью и горечью, мог означать только одно – дед Мороз вошел в светлицу дочери.

Кащей резко ускорил шаг. Снеговики-кустодии, встревоженные столь громогласным криком хозяина, встали у него на пути, выставляя ледяные лапы-сучья, но тощий старик даже не замедлил хода. Тщедушное тело врезалось в снежных великанов, с бешеной скоростью работая руками-ногами, и двинулось дальше.

За ним остались две бесформенные груды рыхлого снега, лишь отдаленно сходные с тем, чем они были раньше.

Летучий змий при виде хозяина радостно зашипел, испуская тонкие струйки перегретого пара. Умей он говорить, так непременно бы пожаловался на невыносимый холод и жалобно урчащее брюхо. Но говорить он не умел, а потому лишь наклонил гибкую шею, помогая надевать узду.

[...]

– ДОГОНЮ-У-У-У-У-У-У!!!!! – взвыл беспощадной метелью Мороз, поднимаясь в воздух.

Кащей обернулся. За ним бешено мчалась кошмарная вьюга – неисчислимая бездна снега, слепившаяся в единую орду и летящая быстрее стрелы, пущенной из лука. Леденящие вихри крушили все на своем пути, сметая и снося любую преграду. От несущегося Мороза веяло такой страшной стужей, что птицы замерзали на лету, падая наземь ледяными комьями.

[...]

Но вот впереди показалось еще одно снежное облако. Не столь огромное, как то, что мчалось за кащеевой колесницей, но завывающее не менее яростно. И в нем тоже виднелось лицо, сотканное из леденящих вихрей. Отчетливо улавливалась схожесть с Морозом – но черты выглядели корявыми, искаженными, точно портрет, намалеванный сумасшедшим живописцем.

Снежная занавесь резко раздалась в стороны, пропуская Кащея, и вновь сомкнулась, представ перед Морозом непреодолимой преградой. Два гигантских бурана столкнулись, породив чудовищный снежный смерч, и вновь разлетелись, гневно сверкая глазами-вихрями.

– ЭТО МОЯ ЗЕМЛЯ!!! – прогрохотал второй буран.

– КАРАЧУН!!! – заревел Мороз. – БРАТ, ПРОПУСТИ!!! ПРОПУСТИ!!!

– УБИРАЙСЯ!!! – непреклонно отказал Карачун. – В КАЩЕЕВО ЦАРСТВО ТЕБЕ ХОДУ НЕТ!!! ТАК БЫЛО РЕШЕНО ВЕКА НАЗАД!!!

– ПРОПУСТИ, БРАТ!!! ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ!.. ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ, ЧТО ОН СДЕЛАЛ!!!

– МНЕ НЕТ ДО ЭТОГО ДЕЛА!!! ТЫ НЕ ПРОЙДЕШЬ ЗДЕСЬ, БРАТ!!!

[...]

Огромные кулаки Ледяного Старца сжались, плечи задрожали в исступлении… но рассудок подсказывал, что это не поможет. В Кащеевом Царстве Карачун одержит верх – здесь он дома, здесь он сильнее.

– Кащей!!! – прокричал дед Мороз, бессильно глядя на костлявую фигуру, стоящую поодаль. – Кащей!!! Ты слышишь меня, Кащей?!!

– Слышу, слышу, – донесся спокойный голос Кащея.

– Будь ты проклят!!! Будь ты вечно проклят!!! Ты отнял у меня последнюю радость в жизни!!!

– У тебя осталась внучка, – равнодушно ответил бессмертный царь.

– Будь ты проклят!.. будь ты проклят!.. – снова и снова повторял дед Мороз, глядя и не видя, слушая и не слыша. Ледяная борода промокла от горьких слез – гнев начал уходить, дав дорогу неутешному горю. – Я убил бы тебя собственными руками за то, что ты сделал, но… но ты бессмертен… бессмертен… Однако я клянусь ушедшими богами, что не уйду вслед за ними, как намеревался!!! Я останусь на Руси, останусь до тех пор, пока своими глазами не увижу твою смерть, пока не дождусь дня, когда смогу плюнуть на твою могилу!!!

– Ждать придется очень долго, – пожал плечами Кащей.

– И уж я постараюсь не дать тебе восторжествовать!!! – хрипло воскликнул дед Мороз, борясь с душащими рыданиями. – Ты слышишь?!! Ты слышишь, что я говорю, убийца?!! Эта зима станет самой морозной за последнюю тысячу лет!!! Мне нет ходу в твое проклятое царство, но и на Русь я тебя не пущу!!! Я проморожу землю насквозь, укутаю все пятисаженными сугробами, выпущу все ветра на свободу!!! Ты слышишь?!!

Кащей промолчал. Он проводил безразличным взглядом убитого горем Мороза, медленно бредущего прочь по заснеженной земле, отвернулся и свел вместе ладони. Тонкие костлявые пальцы соприкоснулись, и Кащей еле слышно пробормотал:

– Превосходно. Хек. Хек. Хек.